Свадебное видео

- ...Семья - это крепкий добровольный союз. И, прежде чем зарегистрировать ваш брак, я обязана убедиться, что ваше желание вступить в брак является свободным и хорошо обдуманным. 

Регистраторша с пышными формами держит в руках раскрытую папку и читает ровно, механически, как на присяге. Сколько же раз в день она читает этот текст? Кажется, я тоже слышал его много раз, а ведь на свадьбах друзей бывал не часто. Не удерживаюсь, и краем глаза смотрю на Жанку - улыбается. Счастливая. Ловлю себя на том, что сам улыбаюсь такой же глуповатой, широкой улыбкой. 

- Прошу ответить Вас, Жанна Анатольевна. 

- Да! 

- Вас, Егор Семенович. 

- Да! 

- Учитывая ваше искреннее взаимное согласие, которое вы выразили в присутствии свидетелей, родителей, близких и друзей, ваш брак регистрируется. Я прошу вас подойти к столу и… 

…Лепестки роз летят со всех сторон, щелкают фотоаппараты. Пашка с алой лентой свидетеля наперевес носится туда-сюда с портативной камерой. Стараюсь не жмуриться, чтобы не получиться на снимках с закрытыми глазами. Придерживаю Жанну за локоть, помогаю спуститься по ступенькам. Наклоняюсь к ней - красные лепестки застряли в свадебной фате, в волосах. Целую ее в губы под одобрительный гул… 

…Фотограф в который раз просит стать на колено и поцеловать Жанне руку. Густые парковые заросли почти скрывают нас от шумных гостей. Я послушно опускаюсь на левое колено, беру руку Жанны в свою - чувствую, как соприкоснулись наши кольца. Нежно целую ее пальцы. 

- Давайте, больше чувств! - вездесущий Пашка и тут мешается со своей камерой, мешая работать фотографу. 

Жанка смеется: 

- Паш, ну хватит! В ЗАГСе уже оператор снимал, вполне достаточно. 

Я поднимаюсь с колен, отряхиваю с измятых брючин налипшие травинки: 

- Паш, и правда. Ну кто потом это свадебное видео смотрит больше одного раза? 

Жанна хватает меня за руку: 

- А давай сбежим? 

- Что, прямо сейчас? - удивляюсь я. 

- Ну, хотя бы на пять минут. От всех этих фотографов и твоих безбашенных друзей. 

Мы бежим сквозь заросли, ветки хлещут меня по лицу, Жанна смеется, нам вслед что-то кричит Пашка. Мы останавливаемся под тяжелой сенью плакучей ивы. Я хочу что-то сказать, но Жанна прикладывает палец мне к губам и тихо шепчет: 

- Ш-ш-ш… 

 

*** 

 

- Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… 

Темно. Почему так темно? 

Егор судорожно попытался вдохнуть - не получилось. В панике он рванулся и почувствовал, что проваливается в пустоту. Раздался треск, надсадное шипение прекратилось, и его сменил назойливый ритмичный писк - будто кто-то поставил будильник на самый глухой час ночи. 

Егор лежал на полу - все тело болело, словно исколотое иголками. Зато теперь он мог дышать - за это можно было стерпеть любую боль. 

- Эй, кто-нибудь! - собственный голос показался Егору чужим. - Помогите! 

Ответа не последовало. Осторожно, словно опасаясь что-то сломать, Егор попытался встать. Ноги не слушались. Наощупь он обнаружил, что одета в пижаму из тонкой ткани. Он в больнице? 

Опираясь на локти, Егор пополз в выбранном наугад направлении. Тело снова заныло, как будто из него выскочило еще несколько иголок. 

- Да помогите же мне! - закричал он чуть громче. - Включите свет! 

Вспыхнули лампы - свет был таким безжалостным и ярким, что на минуту, показавшуюся вечностью, Егор ослеп. Когда зрение наконец-то вернулось к нему, он обнаружил, что лежит на полу в небольшой комнате со светлыми стенами, единственной мебелью в которой была кровать у стены. С нее гирляндами свисали обрывки трубок и проводов: часть из них тянулась к стене, часть неподвижно лежала на полу, вытянувшись по направлению к нему. На Егоре действительно оказалась надета светло-зеленая больничная рубашка. Он закатал рукава и взглянул на свои руки, испещренные вздувшимися кровоточащими венами. Но не вид крови заставил его содрогнуться. Кожа на его руках изменилась: покрылась морщинами, потемнела и стала тонкой, как пергамент. Егор ощупал лицо… Сухая, грубая кожа, покрытая густой щетиной, никак не напоминала его собственную. 

Дверь в комнату распахнулась, и внутрь вошли двое молодых людей - первый лет тридцати, коренастый, с коротко подстриженными волосами и сосредоточенным недовольным выражением лица. «Доктор» - определил про себя Егор по его белому халату и небольшому чемоданчику. Второй вошедший не был похож на врача - скорее, на долговязого студента. Из-под его белого халата виднелась футболка с изображением незнакомой рок-группы. 

- Техподдержка! - громко объявил «Доктор» и, не подходя к Егору, занялся распутыванием оборванных проводов, ловко доставая из чемоданчика странного вида инструменты. Долговязый же нажал на какую-то одному ему видимую панель в стене - оттуда беззвучно выехала компактная клавиатура и дисплей на гибкой ножке. Парень стремительно застучал по клавишам. 

- Послушайте! - возмутился Егор, лежа на полу. - Помогите мне! 

- Сбой системы дыхания, незапланированное экстренное пробуждение - сказал Доктор, дергая за провода, не обращаясь ни к Егору, ни к Долговязому. - Незначительные повреждения биомеханических коммуникаций. 

- Нарушение цикла краткосрочной памяти, - в тон ему произнес Долговязый, глядя в экран. Система перезагружается и будет готова через три, две, одну, готово! 

Ритмичный писк прекратился. После этого люди в белых халатах, наконец-то, повернулись к Егору, как будто впервые заметили его, лежащего на полу. Синхронно наклонившись, парни без видимых усилий приподняли Егора, и перенесли его на кровать. Резиновые трубки неприятно заскрипели. 

- Начинаю подключение системы жизнеобеспечения, - все так же не глядя на Егора произнес Доктор. Затем, без всякого предупреждения, выудил из чемоданчика шприц и вонзил его в ногу Егору - тот лишь тихо охнул. - Временное восстановление двигательных функций. 

- Визуальная память загружена, - читал с экрана Долговязый. - Моторная память загружена, аудиальная - загружена, вкусовая - загружена… 

- Да объяснит мне кто-нибудь, что здесь происходит!!! - заорал Егор. 

Доктор впервые посмотрел ему в глаза, и монотонно забубнил: 

- Корпорация «Лучшие воспоминания» приносит вам извинения за произошедший технический сбой. Расходы на устранение неполадки будут оплачены страховой компанией. Мы подключим вас к системе в кратчайшие сроки, просим проявлять сотрудничество и не мешать нашей работе, - под конец фразы в его голосе прорезались нотки раздражения. 

- Какая корпорация? Кто вы такие? Где я? - прошептал Егор. 

Долговязый оторвался от компьютера: 

- При нарушении цикла краткосрочной памяти вы, скорее всего, испытываете следующие симптомы: головокружение, дезориентацию в пространстве, повышение температуры тела, частичную утрату долгосрочной памяти… 

- К черту головокружение! - от злости к Егору вернулись силы. - Что с моими руками?! Что с моим лицом?! 

Доктор и Долговязый уставились на лицо Егора и переглянулись. 

- Вроде ничего необычного, - протянул Долговязый. - Можете сами посмотреть. 

Он щелкнул по клавиатуре, и экран компьютера стал передавать изображение со встроенной веб-камеры, как зеркало. Долговязый повернул экран к Егору, и тот увидел свое лицо. 

Это было лицо старика. Волосы практически выпали, щеки ввалились, густая сеть морщин покрывала заросшие щетиной лицо и шею. 

- О господи! - выдохнул он. - Как долго я здесь? 

Долговязый пожал плечами и повернул компьютер обратно к себе. Запорхав пальцами над клавишами, он быстро нашел нужную информацию: 

- Егор Семенович Пирогов, 1988 года рождения, - прочел он. - Поступил в Корпорацию в 2031-м. Оплата за пребывание в цикле краткосрочной памяти внесена в полном объеме. Срок пребывания - пожизненно. 

- Подождите! - Егор вяло взмахнул рукой. - Как в 2031-м? Я… последнее, что я помню, прежде чем очутился здесь, это… моя свадьба. Я… я женился сегодня. Это… 2011 год! 

- 28 мая 2011 года, - кивнул Долговязый, глядя в монитор. - Ваш замкнутый цикл краткосрочной памяти установлен как раз на эту дату. 

- Сколько же мне сейчас? 

Долговязый виновато посмотрел на Доктора, словно боясь нарушить процедуру и сболтнуть лишнее. Но тот продолжал ковыряться в трубках. 

- Сейчас 2058 год, - сказал Долговязый. Биологически вам - 70 лет. 

- 70? - Егору снова показалось, что ему не хватает воздуха. - Но… как такое возможно? Я же точно помню, как… 

- То, что вы помните, это записанное в вашей памяти воспоминание от 28 мая 2011 года, - спокойно, словно разговаривая с маленьким ребенком, объяснял Долговязый. - В 2031 году вы заключили добровольный контракт с корпорацией, и с тех пор пребываете в этом… ну, скажем так, во сне. Вы видите ваши реальные воспоминания снова и снова - кажется, вы сказали, это был день вашей свадьбы. 

- Всё готово, - подключился к разговору Доктор. Он протянул к лицу Егора прозрачную дыхательную маску. - Сделайте глубокий вдох, а мы подключим всё остальное. Вы вернетесь в свое лучшие воспоминание. 

- Подождите! - Егор оттолкнул его руку. - Я… я не хочу. 

- Как не хотите… - растерялся Доктор. - Ваше согласие официально оформлено, мы действуем в соответствии с заключенным договором. Пожалуйста, не надо усложнять… 

- Уберите руки! - Егор попытался встать, но не смог. 

- Ну, знаете! - Доктор выпрямился и в сердцах бросил маску к изножью кровати. - Я всего лишь выполняю свою работу. У меня масса дел. 

- Слушай, не кипятись, - попытался урезонить его Долговязый. - При сбое системы всякое бывает. Дай человеку придти в себя. 

- А смысл? - Доктор отбросил маску корпоративной вежливости и стал собирать инструменты обратно в чемоданчик. - После подключения он не будет помнить ни тебя, ни меня. 

Егор с усилием повернулся на кровати и схватил Долговязого за рукав белого халата: 

- Помогите мне, пожалуйста. Не надо меня никуда… подключать. Дайте мне… немного времени. 

Доктор резко выпрямился, подхватил чемоданчик и направился к двери. 

- Извините, но мне некогда ждать. Думаю, дальше ты сам справишься, - кивнул он Долговязому и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. 

Егор вытянулся на кровати - его знобило. Собравшись с силами, он повернулся к Долговязому. 

- Как тебя зовут? 

- Вася. 

- Слушай, Вася… Если весь этот бред про 58-й год, и про машину эту чертову - правда, скажи, почему я сделал это. У тебя там должно же быть записано. 

- Вряд ли, - покачал головой Вася. - Люди сюда по-разному попадают. У кого-то тяжелая болезнь… - он с опаской посмотрел на Егора, словно прикидывая вероятность того, что пациент - смертельно болен. - Но, судя по вашему возрасту, это не ваш случай. Кто-то разочаровался в жизни… Кто-то потерял… - Вася заговорил медленно, тщательно подбирая слова, - … потерял кого-то. 

Превозмогая боль, Егор сел на кровати. 

- Жанна! Где она? Что с ней? 

- Ваша жена? 

- Да, черт побери, моя жена! Где она? Она… Она жива? 

Вася вновь пожал плечами. 

- В вашей медицинской карте таких данных не значится. 

- Но должна же быть у вас информация… - Егор запнулся… - ну, как сейчас у вас это называется? В Интернете? 

- В Единой сети? - уточнил Вася. 

- Точно! В Единой сети, - закивал Егор. - Найди мне ее! Жанна Анатольевна… Пирогова, наверно. Девичья фамилия - Макарова. 1990 год рождения. Пожалуйста. 

- Все не так просто, - запротестовал Вася. - Закон о неприкосновенности личной информации и всё такое… Ее данных может не быть в открытом доступе. 

Егор умоляюще смотрел на паренька. 

- Послушайте, Егор Семенович, я вам сочувствую, правда, - сказал Вася. - Но зачем вам лишние хлопоты? Проведя столько времени в воспоминаниях, ваше тело не сможет нормально функционировать. Даже с финансовой точки зрения - ваши счета покрывают только поддержание вашего пребывания в Корпорации. И если вы узнаете, что с вашей женой… - Вася подыскал слово... - что-то случилось, вам же не станет легче. 

- Не станет, - согласился Егор. - Но я не могу просто так уснуть… Я должен узнать, что с ней… И почему я… сделал это. 

Вася внимательно посмотрел на Егора, и глубоко вздохнул. 

- Ну ладно, я попробую. Только если что… никому ни слова. - Вася повернулся к экрану компьютера. - Начнем с вашей учетной записи. 

Несколько минут он молча стучал по клавишам, переводя взгляд с одного угла экрана в другой. Егор следил за ним, чувствуя, как угасает в груди слабая надежда. 

Наконец, Вася повернулся к Егору. 

- Никаких личных данных о Вашей жене я не нашел. Но есть одна зацепка. В базе имеется ваш страховой полис. Выгодоприобретателем значится некий Антон Егорович Пирогов, 2012 год рождения. 

- Но кто это? 

Вася не сдержал улыбки. 

- Я никогда не был самым смышленым студентом на курсе, но, судя по всему, это ваш сын. 

 

*** 

 

Они ехали по незнакомым Егору улицам. Перед глазами плыли цветные круги, было трудно сфокусироваться - тем более что Вася вел машину с приличной скоростью. Парень заметно нервничал: 

- Послушайте, мы в сами сильно рискуем. Я достал вам одежду, вывел вас с территории. Если что-то с вами случится, пока вы вне стен Корпорации, у меня будут серьезные проблемы. 

- Но это же не побег из тюрьмы. 

- Нет, но вы несанкционированно покинули медицинское учреждение! Инъекция, которую вам сделал мой коллега, будет действовать еще пару часов, потом вы просто не сможете нормально управлять своими мышцами. 

- Тогда прибавь скорость. Ты же сам сказал, что кроме адреса моего сына у нас ничего нет. 

Егор помолчал, собираясь с силами. Его стариковское тело, казалось, вот-вот развалится на части. Наконец он спросил: 

- И много там таких… как я? В корпорации. 

- Много. Но не все на пожизненном. Кто-то хочет заново пережить медовый месяц, или повторить прошлый отпуск вместо того, чтобы ехать снова. Так дешевле. Многие повторяют свои лучшие моменты снова и снова… пока не решают остаться там навсегда. - Вася покосился на Егора. 

- Но как же это работает? 

- Память человека сродни памяти компьютера. Главное, найти нужный фрагмент, и запустить его на «воспроизведение». Мозг человека уникален - мы помним всё, что с нами происходило - в полном объеме воспринимаемой информации: зрение, слух, осязание, обоняние, вкус… Повторные воспоминания не отличить от оригинальных… Пытались, правда, ускорить темп воспроизведения - но последствия были плачевными. Теперь всё по-честному - один день воспоминаний - это один день вашей жизни… 

- Дьявольщина какая-то… 

Через несколько минут Вася остановил машину. 

- Это здесь. Квартира 23. Егор Семенович, вы точно справитесь? Хотите, я могу с вами пойти? 

- Нет, нет, я сам… 

Тем не менее, он не спешил выходить из машины. Вася нетерпеливо посмотрел на часы. 

- Егор Семенович, уже почти полдень. Я должен вернуть вас в Корпорацию до того, как заступит новая смена. Не то, чтобы я вас торопил, только… 

- Да, да, я понимаю. - Егор вздохнул. - Если честно, я боюсь туда идти. Я не помню, что случилось со мной, но я точно знаю, что любил Жанну до беспамятства. И если я решился… вот так выключить себя из жизни… Остаться в том дне… Это значит, что либо ее не стало, или… 

Вася неуютно заерзал на водительском сиденье и потупился. 

- … или она ушла от меня, - выговорил наконец Егор. - Многие пытались добиться ее руки… Пашка никогда не говорил мне, но я знал, что и он тоже к ней неравнодушен. В день нашей свадьбы Пашка все вился вокруг нас… снимал на видео. Я так и не посмотрел его записи, но мне почему-то кажется, что в кадре все время была она, не я. А вдруг она и правда ушла от меня… к Пашке? 

Егор посмотрел на Васю, и тот опешил, разглядев в морщинистом от времени лице Егора лицо растерянного подростка. 

Наконец, Егор вышел из машины. Вася предложил ему раскладную трость, которую захватил из Корпорации, но тот отказался. Осторожно ступая, словно по тонкому льду, Егор вошел в подъезд. Вася нетерпеливо посмотрел на часы. Ровно 12. 

 

*** 

 

Егор вышел в 12:15. Его никто не сопровождал. Это казалось невозможным, но за эти пятнадцать минут он постарел будто еще лет на десять, став совсем дряхлой развалиной. Вася бросился к нему и подхватил, чтобы старик не рухнул прямо на тротуар. 

- Ну… как вы? Застали сына? Вы нашли супругу? 

Егор ничего не ответил, и скорчился в пассажирском кресле. Вася решил, что сейчас тормошить старика бесполезно. Он сел за руль и повел машину обратно в Корпорацию. 

 

*** 

 

Менее чем через час они вновь были в палате. Черные трубки хищно обвивали ложе, как будто из-под кровати на белый свет выползал отвратительный монстр. 

Егор переоделся обратно в больничную пижаму. За всё время пути он не проронил ни слова. 

- Егор Семенович… - Вася замялся. - Я готов подключить вас обратно. А вы… вы готовы? 

Старик протянул ему скомканный листок бумаги. Вася прочел: «25 октября 2031 года, 11:55». 

- Ты можешь отправить меня туда? Хотя бы на несколько минут. 

У Васи округлились глаза. 

- Слушайте, я уже и так сегодня нарушил все, что только мог. Возможности машины позволяют такое соединение, но это не положено… А что там? 

- Сын сказал, что я сам должен посмотреть. Господи, я видел своего сына. Он… такой солидный… не дал мне даже войти… - из глаз Егора потекли слезы, наполняя морщины, как ручьи - пересохшие русла. 

- Что он вам сказал? 

- Сказал, что ненавидит меня. Чтобы я убирался, откуда пришел. Когда я попытался ему объяснить, что ничего не помню, что даже не помню, как он родился, сын написал мне на листке эту дату и… захлопнул дверь. Вася, отправь меня туда! Клянусь, это моя последняя просьба. 

Вася тяжело вздохнул, и немного позавидовал про себя своему менее сентиментальному напарнику. Уж он точно не влипал в такие истории. 

Вася вытащил из стены клавиатуру и быстро застучал по клавишам. Потом повернулся к Егору, и протянул ему дыхательную трубку. 

 

*** 

 

…ее уводят к лифту двое служащих Корпорации. Я хочу побежать вперед, но пара дюжих охранников преграждают путь. Перед тем, как пройти в раздвижные двери, Жанна на короткое мгновение оборачивается, и я вижу ее лицо: заплаканное, осунувшееся - в обрамлении растрепанных, местами поседевших волос. Двери лифта закрываются, и я понимаю, что больше не увижу ее никогда. Заготовленные слова - «Прости меня, это была ошибка!» - застревают у меня в горле и так и остаются непроизнесенными. 

В этот момент сын чуть не сбивает меня с ног - он только что ворвался сквозь вертящиеся двери вестибюля Корпорации. 

- Ее уже увели? Она не передумала? Нет? - Антон тяжело дышит, со лба льется пот, лицо его покрывают красные пятна. - Отец, что ты молчишь? 

- Она… всё уже решила. 

Антон отступает на шаг назад, у него опускаются руки: 

- Это всё из-за тебя. 

- Сынок, я… 

- Это всё ты! Господи, да ты всю жизнь только и делал, что доставал ее, ревновал к каждому столбу, не давал ей ни с кем общаться! К нам даже гости перестали ходить! Она все терпела, всё тебе прощала, потому что любила тебя. 

Я не перебиваю. Он должен выговориться. Да и сказать мне нечего. 

- И ради чего?! - Антон подходит ближе и со всей мощью двадцатилетнего спортсмена хватает меня за отвороты рубашки. - Чтобы ты изменил ей с какой-то студенткой на двадцать лет младше тебя? Что, седина в бороду? 

Антон отбрасывает меня к стене. Я не сопротивляюсь. 

- И теперь она решила уйти от нас. Навсегда! Туда, где вы были счастливы, в свои воспоминания. И по закону ни я, ни ты ничего не можем сделать! Ты доволен? Можешь идти обратно к своей девице! И если ты попытаешься хоть раз заговорить со мной я… Я… 

Не договорив, Антон выбегает вон из вестибюля. 

Я медленно прохожу мимо стойки регистратуры и опускаюсь в пластиковое кресло. В голове звенит пустота - оглушительная, бесконечная, безжалостная. Где-то в глубине Корпорации прямо сейчас Жанну подключают к дьявольскому аппарату, чтобы вызвать из глубин ее памяти тот идеальный день, когда мы были молоды… и счастливы. И она будет проживать его снова и снова, пока ее тело стареет там, в палате, а я старею здесь. В одиночестве. 

На соседнем пластиковом кресле лежит броская глянцевая брошюра. «Вы помните самый счастливый день вашей жизни?» - вопрошает заголовок. - «Вы хотите пережить его снова?» 

Я беру брошюру и кладу ее в карман, когда громкое шипение… 

 

*** 

 

…громкое шипение дыхательной трубки пробуждает его. Глаза слезятся, свет бьет в лицо. Голос Васи - издалека, как будто с другой планеты: 

- Ну, что там было? 

Егор надсадно кашляет, потом с трудом выравнивает дыхание. 

- Мои прошлые ошибки.- Он помолчал. - Давай закончим наше дело. 

- Хорошо. - Голос Васи звучал несколько разочаровано. - Как скажете. 

Он вернул на компьютере исходные параметры, сбитые утренними неполадками, и снова протянул Егору дыхательную трубку. Тот припал к ней, как путник к воде после долгого пути по пустыне. 

 

*** 

 

- Давайте, больше чувств! - вездесущий Пашка и тут мешается со своей камерой, мешая работать фотографу. 

Жанка смеется: 

- Паш, ну хватит! В ЗАГСе уже оператор снимал, вполне достаточно. 

Я поднимаюсь с колен, отряхиваю с измятых брючин налипшие травинки: 

- Паш, и правда. Ну кто потом это свадебное видео смотрит больше одного раза?