Призраки Льда

Три человека в военной форме отперли ключами стальные двери пустых металлических клеток и поспешили в стороны. Двери сами распахнулись с протяжным скрежетом, и тут же заскрипел снег, на белой земле пролегли дорожки следов от клеток к телу мужчины.
– Свежайшее! – протянул генерал – глава Неправительственного департамента по чрезвычайным и аномальным актам.
Он несколько минут следил за тем, как сначала руки, а потом и ноги отсоединились от тела мужчины, что лежало недалеко от него, немного позже и голова.
Не прошло пяти минут, как винт вертолета разрезал морозный воздух, а кровь на снегу почти испарилась...

*   *   *

Ударил порыв холодного ветра, и спичка, что выпала из его руки, отлетела немного в сторону, но все же попала в нужное место. По льду пробежала огненная змейка, образовав почти идеальный полукруг. Мужчина затянулся, после чего вы-пустил струю дыма в ледяной воздух Антарктики. Сигаретный дым сначала завис в скованном воздухе материка вечных льдов, а затем медленно растворился в маслянистом мареве суровой атмосферы. Мужчина закашлялся, ощутив, как его легкие на мгновение парализовало, но такое в здешних местах случалось постоянно при первом глубоком вдохе.
Он кинул в снег пустую бутылочку из-под бензина, которым заправлял за-жигалку, а затянувшись еще раз, отправил туда же и сигарету. В груди какое-то время жгло, то ли от дыма, то ли от густого морозного воздуха.  А может и от того
и от другого.
Человек, на которого в этот день была возложена серьезная миссия, вдруг подумал, что гусеница клинообразного вездехода, который стоял рядом, достает ему до того места, где ноги переходят в тело.
Будет, о чем рассказать внуку, – подумал Николай Ершов, глядя на членов своей команды, которые неспешным шагом приближались к нему. – Так и скажу, мол, гусеница чертова вездехода доставала твоему дедушке до самых яиц.
– Как ваша готовность, господа? – строгим голосом гаркнул Ершов, окидывая беглым взглядом людей, вошедших в его команду.
– Есть готовность, командир! – еще громче крикнул Павел Рылеев, сорокатрехлетний помощник Ершова, подняв правую руку к виску.
Командир с минуту осматривал данных ему в подчинение людей, словно видел их в первый раз. По сути, так оно и было, знал хорошо он только своего помощника, а остальных, несмотря на продолжительное плаванье, не смог раскусить, как следует.
– Я полагаю, все знают о цели нашего с вами, господа, прибытия в эту дыру, в эту жопу мира? – изрек Ершов, заметив, как расплылась физиономия низенького китайца. Другие ответили кивком.
Всего семь человек не считая самого командира и Рылеева, один китаец, остальные, похоже, все русские, шесть мужчин и одна женщина. Все одеты в пуховики с меховыми капюшонами на головах, на ногах – мощные ботинки, на руках – теплые перчатки. Под верхней одеждой комбинезоны с подогревом.   
– Итак, – продолжил командир,  –  наша с вами  задача состоит в том,  чтобы выяснить причину, по которой со станции «Восход-9», что расположена в ста километрах от этой точки, – Ершов указал вниз пальцем, – поступил сигнал бедствия, и при необходимости оказать должную помощь. Возможно, нам придется срочно эвакуировать людей со станции во избежание возникновения различных негативных ситуаций. В настоящее время на станции работают одиннадцать человек.
Командир понимал, что члены экипажа прекрасно оповещены обо всех деталях предстоящего путешествия, но установленный порядок требовал обязательного изложения инструкций непосредственно перед отправлением.
–  Дело осложняет тот факт, – продолжил  Ершов, – что мы не имеем ни единого предположения о том, что конкретно произошло на станции. Нам не удалось связаться с человеком, который возглавляет исследовательскую группу. Возможно, на станции произошла серьезная авария, в результате которой связь вышла из строя. Возможно, нам придется столкнуться с чем-то очень серьезным. Я не собираюсь запугивать вас, господа, я всего лишь предупреждаю. Мы должны быть готовыми ко всему.
В голосе командира Павел Рылеев слышал некоторую неуверенность, которую тот пытался скрыть изо всех сил. Но все же какая-то доля страха перед неведомым присутствовала в строгом голосе Ершова.
– Итак, шесть сорок, – командир глянул на массивные водонепроницаемые наручные часы. – В семь ноль-ноль отправляемся. По расчетам, в девять будем на месте. Это в среднем. Надеюсь, все пройдет гладко, – Ершов помедлил. – И еще. Желаю всем удачи. В путь!
Все встали между двумя огромными гусеничными вездеходами. Рылеев передал командиру папку с личными делами экипажа, тот ее открыл и внимательно просмотрел каждое досье.
– Господа! – провозгласил Ершов. – Делимся следующим образом: «Акулу» занимают: я, в качестве командира экипажа и главнокомандующего, Звягинцев, Демин... – он запнулся, указав пальцем на китайца, который опять улыбался, – ну, вы поняли. И вы Анна, – командир посмотрел на молодую женщину, медсестру. – Дальше. «Барс»: Рылеев, в качестве моего помощника и командира экипажа, – Па-   
вел улыбнулся Ершову, – Ронченко, Андреев и Пиров.
Командир улыбнулся подчиненным. Он хлопнул ладонями, облаченными в теплые перчатки.
– По местам!
Члены экспедиции принялись размещаться по транспортным средствам. Александр Звягинцев и Виталий Ронченко заняли водительские места за штурвалами вездеходов, приступив к разогреванию двигателей. Штурман Юрий Демин устроился рядом со Звягинцевым, поскольку было решено, что к станции «Акула» пойдет первой, а на обратном пути он пересядет к Ронченко. Медсестра Анна Ле- винова и медбрат Валерий Пиров заняли свои места в каютах, где в каждом везде-
ходе  было по пять  сидячих мест и по четыре  койки с учетом для пострадавших. Так что на случай эвакуации исследователей со станции места хватит всем.
Ершов и Рылеев стояли внизу и разговаривали с техниками. Нужно было обсудить основные вопросы технической оснащенности транспорта и дозаправки. Им приходилось кричать, поскольку шум двигателей заглушал голоса.
– Топлива нам хватит с лихвой. А перед тем, как возвращаться на судно сделаем дозаправку, – констатировал Кирилл Андреев, с довольной улыбкой глядя на Ершова, не подозревая о том, что для него эта поездка не состоится.
– А вы что скажете? – обратился Рылеев к Чжоу Сунь Ча Хун, второму технику.
– Сто плосентов хвасит! Килила плава!
Рылеев улыбнулся, но, поймав на себе строгий взгляд Ершова, вмиг посерьезнел.
Они поговорили еще минут десять и к тому времени, когда техники отправились напоследок проверить цистерны с запасом топлива, которые были прицеплены к обоим вездеходам, Ершов ощутил, что не чувствует обеих ног.
– Сколько они там провозятся? – буркнул командир.
Ершов потоптался на месте, но это ему только показалось. Ноги не двигались. Он выудил рацию и настроился на Звягинцева.
– Сань, сколько там за бортом? То есть здесь.
– Пятьдесят девять, командир, – незамедлительно ответил водитель «Акулы». Температура не нуждалась в приставке «ниже нуля», и так было ясно.
– Проклятье! – прошипел Ершов, погружая рацию в карман пуховика. – У меня уже яйца звенят!
Рылеев отвернулся, улыбнувшись. Он тоже стал промерзать и немного дрожал. Все-таки все, кроме командира, оказались на открытом воздухе позже. А Ершов сошел на лед вместе с машинами.
Командир потянулся за сигаретой, но вдруг что-то отдаленно звякнуло, и раздался пронзительный крик, прорвавшийся сквозь монотонное гудение двигателей.
Ершов поймал себя на мысли, что на негнущихся ногах бежит к цистернам с топливом, откуда и донесся крик. Он увидел корчащегося на льду Андреева и стоящего  рядом с ним на коленях  китайца.  Командир  никак  не мог  запомнить  его имени.
– Что случилось? – выкрикнул подоспевший Рылеев.
– Обзогся! Топлива! Келосин! Лисо! – лепетал китаец.
Рядом с Андреевым, который крутился в небольшой масляной лужице на льду, столпились все члены команды. Рылеев связывался по рации с кораблем, на котором они сюда прибыли, и который теперь дожидался их возвращения.
Пострадавший прижимал руки к лицу, продолжая извиваться и кричать. К нему приблизились Анна Левинова и Валерий Пиров со средствами первой медицинской помощи. Когда они оторвали руки от лица Андреева все недоуменно ахнули, увидев кровавую маску с кусочками висящей кожи и материала от руковиц, прилипшего к щекам и лбу.
– Что с ним? – вопрошал Ершов, переминаясь с ноги на ногу, будто хотел в туалет.
Из-за тебя, сукин сын, мои чертовы яйца скоро отвалятся! – мысленно прокричал командир вне себя от злости.
Ершов смог облегченно вздохнуть, когда через несколько минут послышался ревущий шум мотора. С корабля прибыл огромный снегоход. Двое мужчин в пуховиках с закрытыми шарфами лицами, что виднелись только глаза, засеменили по льду, оба чуть не упали, поскользнувшись, но все-таки достигли раненого.
Командир чуть было не рассмеялся, но вмиг опомнился.
– Дьявольская смесь топлива брызнула ему в лицо, – пояснил Рылеев, указывая на техника, что по-прежнему извивался на льду.
Анна каким-то раствором протирала Андрееву лицо.
А я здесь что, лишний? Какого хрена, никто не отвечает на вопросы главнокомандующего? – подумал Ершов и громко обратился к Рылееву:
– Помощник Рылеев! Какого черта, вы не докладываете, мать вашу, о происходящем главнокомандующему?
– А... Извините, командир. Есть докладывать! – Павел Рылеев выпрямился по стойке, приложив руку к виску, сокрытому под теплым капюшоном.

*   *   *

–  Что за дерьмо у нас в бензобаке и тех цистернах?  –  вопросил  Ершов, вы-пуская струю дыма.
Внутри вездехода шум двигателя практически не ощущался.
– Я не химик. Но там точно чего-то понамешали. Это не чистое топливо, – ответил Рылеев, вдыхая сигаретный дым. Сам он не курил.
– Много потеряли?
– Нет. Перед тем, как упасть, он закупорил сливное отверстие. Видимо, цистерну накачали под завязку, вот струя и брызнула, как только Андреев слегка ослабил вентиль. Китаец проверил, все нормально.
Первые минут двадцать они вместе ехали в «Акуле», обсуждая возникшие проблемы и дальнейшие действия, а потом сделали остановку и Рылеев пересел в «Барс», заняв кресло командира.
В салоне,  как Ершов называл каюту,  было тепло. Все сняли верхнюю одежду и комбинезоны с подогревом, оставшись в теплых свитерах. Тепло, но далеко не сауна. Шестнадцать градусов выше нуля с включенными обогревателями.
Расклад получился следующим: в кабине «Акулы» находились Звягинцев за штурвалом, штурман и запасной водитель Демин (скорее сменщик кого-либо из водителей, будь то Звягинцев или Ронченко, нежели штурман, поскольку на панелях управления обоих вездеходов присутствовал экран навигатора с мерцающей красной точкой (станция) и двумя движущимися белыми (вездеходы)) в одном лице. Ершов большую часть времени также прибывал в кабине, благо, там имелось три просторных кресла и прямой проход в каюту. В каюте/салоне располагались Анна Левинова и китаец, просто Китаец, как говорил командир.
В «Барсе», идущем позади «Акулы», ехали три человека вместо должных четырех. Ронченко за штурвалом, Рылеев рядом и медик Пиров, который, посидев в гордом одиночестве в каюте, спустя полчаса перебрался в кабину. Салон «Барса» пустовал.
Техника Кирилла Андреева вернули на корабль, где ему оказывалась медицинская помощь.  Замены ему не нашлось, и на маленького  китайца по  имени Китаец   легла  вся  ответственность  по  техническому  обеспечению  TDS-6400  и BJE-3781, по простому – вездеходов «Акулы» и «Барса».
Интересно, чем они там занимаются? – подумал Ершов, вспомнив о медсестре и Китайце.
Что-то запикало и командир оторвался от мыслей, увидев третью мерцающую точку на черном в зеленую клетку экране навигатора. Она была синей.
– Что за чертовщина? – пробубнил Ершов, поочередно глядя на Звягинцева и Демина, сидевших по бокам от него.
– Обнаружен новый объект. В пяти километрах от нас, – ответил Демин, нажимая на светящиеся кнопки, что обрамляли экран навигатора. – Он прямо перед нами, на нашей линии, – в голосе штурмана промелькнул интерес.
– Какого черта? Что говорит база? – пролепетал Ершов.
– Одну минуту.
Демин перевел рычажок на рации, что висела над лобовым окном, в положение СВЯЗЬ.
Звягинцев вгляделся в снежную кутерьму перед собой.  Ничего  невидно  дальше трех метров. С выключенными фарами невидно вообще. Они ехали уже сорок минут, оставив позади чуть больше тридцати километров. Стрелка спидометра зависла на отметке 50. Было не слишком темно, но из-за усиливающегося бурана видимость приближалась к нулю.
В зеркале заднего вида виднелся «Барс», идущий в пяти метрах от «Акулы», его фары приветливо мерцали в густой снежной завесе. Между TDS-6400 и BJE-3781 была лишь одна разница: порядковые номера. Оба вездехода были огромны- ми неповоротливыми железными тварями. Почти десять метров в длину. Сделаны эти машины, как выражался командир Ершов, были «хрен знает где». С плотными лобовыми стеклами, маленькими иллюминаторами в дверях и в стенах по всему корпусу. С огромными скрипучими гусеницами, разгоняющимися максимум до семидесяти километров... по асфальту. Обе машины выкрашены в темно-зеленый с яркими оранжевыми полосами по бокам цвет.
Пятьдесят – это предел во льдах. Звягинцев итак ощущал, как колбасится сзади трехметровая цистерна с топливом. Непосредственно же резервуар с топливом был раза в два меньше по объему самой цистерны. Остальное место занимали предохранительные материалы, уменьшающие вероятность утечки и переохлаждения. Звягинцев опасался за цистерну «Барса», в которой произошла разгерметизация по вине неосторожного горе-техника. Как бы ни случилось «бум».
Водитель  «Акулы» отогнал от себя мысли,  решив сосредоточиться на приближающемся объекте. Синяя мерцающая точка становилась все ближе.

*   *   *

Рылеев внимательно присмотрелся к мерцающей синей точке на экране навигатора.
– Что за херня? – он попытался определить движется объект или стоит.
Похоже, стоит.
– Не нравятся мне эти незваные гости. Кроме нас здесь никого не должно быть, – произнес Виталий Ронченко, не отводя глаз от дороги, вернее, от задних фар «Акулы».
Рылеев, который минуту назад дал распоряжение сбросить скорость, беспокоясь о потревоженной цистерне со взрывоопасным дерьмом, сейчас беспокоился о другом. Но его беспокойство возросло еще больше, когда он включил рацию, чтобы связаться с Ершовым.

*   *   *

– Вот это мне совсем не нравится, – протянул Демин, когда из рации донеслась мертвая тишина.
– Да что происходит?! – не выдержал Ершов. – Где этот Суй-ча-***... э-э-э... Китаец?
– Я схожу за ним, командир – ответил Демин, хлопнув по плечу Звягинцева.
Штурман распахнул дверь и скрылся в салоне.
– Сколько до сраного объекта? – пробурчал Ершов.
– А вот и он, – буднично сказал водитель, указав пальцем в лобовое стекло.

*   *   *

Китаец сидел за небольшим откидным столиком, копаясь в каких-то цветных проводах. Анна расположилась в стороне от него с книгой в руках. Техник молча возился со своими игрушками, но периодически шептал себе под нос что-то вроде «сюка-сюка», наверняка, был недоволен своими поделками, решила мед- сестра.
Когда в каюту вошел Демин, Китаец уронил на пол отвертку и громко вскрикнул:
– Сюка!
Анна хихикнула, но Юрий не обратил внимания. Он подошел к Китайцу.
– Господин...
Проклятье! Как его имя?
– Слусаю вас, Юлий, – неохотно произнес Китаец.
– У нас там поломка. Рация вышла из строя.
Маленький китаец поднялся и направился в кабину. Демин заметил, что Китаец оканчивается у его пупка.
Юрий улыбнулся Анне, которая украдкой взглянула на него. Помедлив, он последовал за Китайцем.

*   *   *

Рылеев постучал по рации. Эффекта нет. Тишина.
– Что... – он не закончил.
Ронченко ударил по тормозам, как только «Акула» впереди сбросила скорость. Заскрипели гусеницы, сзади послышался скрежет металла, и Зам-Ершова подпрыгнул в кресле,  вспомнив про неисправную цистерну.  Разве не он убеждал
командира, что все в полном порядке?
«Акулу» слегка повело в сторону, левую гусеницу затянуло в снег и вездеход замер, наклонившись влево. Цистерна тоже накренилась вбок.
Ронченко давил на педаль пока «Барс» не остановился в паре метров от цистерны «Акулы». Вездеход тоже поклонился в сторону, сзади снова заскрежетало.
– Выходим? – подал голос Пиров.
– А что еще? – рявкнул Рылеев, толкая медбрата и глядя на экран навигатора. Он думал о топливе.
Синяя мерцающая точка соприкасалась с двумя белыми.
Спустя пару  минут трое одетых по всей антарктической  форме мужчин вылезли из кабины «Барса», опасливо глядя на свою цистерну.

*   *   *

Китаец взглянул на рацию.
– Тёлт знаес! – воскликнул он, сняв крышку и осматривая динамик.
Ершов смотрел на объект, представший перед ними. Это был вездеход, та-кой же, как «Акула» с «Барсом», только серого цвета с крупными буквами на бор-ту NWH-9846 и раскрытой водительской дверью.
– Выходим! – скомандовал Ершов, направляясь в каюту.
Одеваясь, командир подумал о том, что модель NWH-9846, именуемая «Ястребом» перестала выпускаться с конвейера лет десять назад, а применяться во льдах вот уже как лет семь. Ершов знал точно, что в Антарктике «Ястребов» не осталось не одного. Это точно. Машины были списаны после того, как в ходе непродолжительной эксплуатации выявились дефекты несопоставимые с дальнейшим использованием модели. А именно – излишнее потребление топлива, что стало весьма непродуктивным на территории вечных льдов.
Ершов спустился на лед, едва не поскользнулся, но длинные шипы, что обрамляли подошву его ботинок, сумели удержать командира на ногах. Он запахнул капюшон, почувствовав порыв обжигающего ледяного ветра и прикосновение к щекам колких снежинок. Буран крепчал. Командир предпочел повременить с высказыванием вслух своих мыслей о странной находке.
Всему свое время, – подумал Ершов, глядя на Рылеева и двух мужчин, которые уже приближались к кабине «Акулы».
– Командир! – начал Рылеев, но больше он ничего не сказал, потому что в следующий момент прогремел оглушающий взрыв и помощник Ершова рухнул на лед, прикрывая голову руками.
Ронченко и Пиров следом кинулись на лед, не понимая в чем дело.
На ногах устоял только Ершов, глядя на струю огня, поднимающуюся в небо. Демин и Звягинцев сидели на коленях, в испуге выкатив глаза. Китаец сидел на заднице, что-то болтая на родном языке.
– В чем дело?
Голос прозвучал из открывшейся в каюте «Акулы» двери.
Молчание.
Анна Левинова подошла к Ершову, но он, кажется, ее не замечал. Медсестра окинула взглядом испуганных мужчин, посмотрела в сторону «Барса». Взорвалась цистерна с топливом, от которой пострадал Кирилл Андреев. Или она от него.
Внезапно Ершов пришел в себя и заорал во все горло:
– Быстрее! Все внутрь! Сейчас рванет!
Его голос вывел из минутного оцепенения всех членов команды и уже через десять секунд восемь человек забрались в «Акулу», благо, двигатель работал на холостом ходу. Звягинцев, Ершов и Рылеев разместились в кабине, а остальные в салоне вездехода.
Александр вдавил педаль газа в пол, поворачивая штурвал вправо. Вездеход бунтовал, не желая выпрямляться, гусеницы проворачивались, погружаясь в рыхлый снег. Внутри стоял запах дыма, снаружи виднелось огненное зарево, слышался треск.
– Давай! Давай, сука! – орал Звягинцев, пытаясь сдвинуть «Акулу» с места.
Вездеход затрясло, в одно мгновение штурвал вырвался из рук Александра. Вокруг стемнелось. Снова прогремел взрыв.

*   *   *

Николаю Ершову показалось, что наступил конец света. Громыхало так, словно началась война, затряслась земля, и командир подумал, что все кончено.
Но спустя несколько секунд, за которые перед глазами экипажа пролетела вся жизнь, Ершов увидел пылающего «Барса» все больше поглощаемого огнем.
Послышались облегченные вздохи.
– Мы живы! Мы спаслись, мать вашу! – заверещал Звягинцев, дергаясь на своем кресле.
Ершов вперил взгляд в «Ястреба», стоящего немного вдалеке. Водительская дверь распахнута.
– Выходим! – скомандовал Ершов, открывая дверь.
Только когда все члены экипажа, ставшего одним целым, оказались снару- жи, Ершов увидел цистерну с топливом, оставшуюся на месте. Она стояла рядом с пылающим «Барсом», будто забытая тележка. Командир обошел вездеход, глядя на открывшуюся его взору картину.
– Ребята! – выкрикнул Ершов, а в следующий момент оглох и ослеп.
Командира отбросило назад, он ударился спиной и головой о гусеницу «Акулы».
Остальных взрывной волной не задело, поскольку они еще оставались по другую сторону вездехода. Ершов, как всегда был первым.
– Командир! – Рылеев бросился к Ершову, ощущая кожей лица огненную волну, идущую от «Барса». – Помогите мне, черт возьми!
Зам-Ершова,  Звягинцев  и  Демин  подняли  командира и,  обогнув  «Акулу» 
спереди, занесли его в каюту вездехода. Звягинцев уселся за штурвал и отогнал вездеход еще дальше от пожарища.
– Значит так. Пиров и Левинова остаются с командиром. Ронченко, Звягинцев и Демин идут со мной, – распорядился Рылеев.
– А я, таварища камандира?
Рылеев увидел китайца.
– Ты занимаешься рацией.

*   *   *

Четверо мужчин подошли к брошенному вездеходу. Рылеев увидел номер на борту, но в отличие от Ершова, тот ему, ни о чем не сказал.
– Какие наши действия, командир? – обратился к Рылееву Демин.
– Заходим внутрь. Проверяем обстановку, – ответил Зам-Командира, нащупав на поясе кобуру.
Он захватил с собой пистолет Ершова, когда они направились к брошенному вездеходу. Второй пистолет, который принадлежал самому Рылееву, остался на «Барсе». Другого оружия у экипажа не было, хотя Зам-Командира надеялся, что старина Ершов мог припрятать на «Акуле» что-нибудь вроде ружья. С чего им иметь оружие? Они же отправились не на военную операцию? Но, кто знает.
Когда все кроме Рылеева поднялись на борт, он охватил взглядом тлеющий «Барс», цистерну «Акулы», уцелевший вездеход.
– С Богом, – прошептал командир ушедшего в небытие «Барса» и шагнул внутрь.
Кабина оказалась пуста. Все чисто. В салоне, по Ершову, команда не обнаружила ни единого следа пребывания человека. Будто бы в эту машину вообще не ступал человек. Койки свободны, столик тоже.
Туалет...
Зам-Ершова увидел пластиковую кабинку в дальнем углу каюты – такая же была и на «Акуле» – что-то типа биотуалета. Остальные трое мужчин замерли, следя за Рылеевым.
Когда  Зам-Командира  протянул руку к дверце  туалета,  Звягинцев  ощутил 
нехорошее предчувствие. Хотя и был уверен, что кабинка пуста.
Рылеев медленно тянул пластиковую дверцу на себя, а второй рукой вытаскивал из кобуры пистолет.
Остальные трое уже хотели облегченно вздохнуть, когда раздался оглушительный выстрел, и Рылеева отбросило назад. Зам-Ершова налетел на стену, ударившись головой о стальной крючок для одежды. Пистолет выпал из руки мужчины и подкатился к ногам Ронченко, водитель «Барса» резко поднял его и нацелил на кабинку туалета.
– Стреляй! – прокричал Демин и раздался выстрел.
Затем еще один.
Звягинцев отлетел назад, врезавшись в складной столик. В кабинке кто-то упал.
Когда Виталий Ронченко заглянул в туалет, держа пистолет перед собой, точно, как коп из американского боевика, перед ним предстал лежащий мужчина с длинной черной бородой.  Его голова  была лысой,  а в центре лица зияла черная
дыра.
Метко, однако! 
Подумалось Виталию.
Содержимое головы выплеснулись на пол и на одежду. В унитазе, прислонившись к бачку, стояла двустволка. Ронченко вздохнул, опуская оружие. Он за-хлопнул дверь и ощутил тошноту. Внутренности барсовского водилы выворачивало наизнанку.
Ронченко отдал пистолет Демину, направляясь к выходу. Он вышел через дверь в каюте и рухнул на колени. Виталия стошнило на лед.
Демин непонимающе воззрился на пистолет, который держал в руке. Он посмотрел на Рылеева, на огромную дыру в груди Зама. На крючке для одежды Юрий заметил клочок волос. Перевел взгляд на Звягинцева, с которым только что ехал бок-о-бок. Та же картина: дыра в груди.
Они мертвы, мысленно заключил Демин и вышел из вездехода. Ронченко все никак не мог подняться на ноги, заливая девственный лед Антарктики своим полупереваренным завтраком.      

*   *   *

  Командир Ершов, сколько он себя помнил, всегда называл мужчин ленивыми задницами, а женщин – похотливыми сучками. Редко вслух, а вот мысленно довольно частенько. Он был уверен в том, что женщины призваны служить мужчинам, всегда и во всем. А за малейшее неповиновение обязаны нести наказание.
Сейчас он видел склонившуюся над ним молодую женщину, а вот имени ее вспомнить не мог. Он даже не знал, кто она такая и где они сейчас находятся.
Неужели, я снова надрался, и меня привезли в бордель? Я же говорил чертову Рылееву, что недолюбливаю подобные заведения.
И вот тут в голову командира, словно молния, ударила внезапная мысль.
Он не смог вспомнить, кто он такой. В голове засела фамилия Рылеев, но кто это, мужчина не знал. Ершов помнил свой возраст: сорок восемь. И все. Не своего имени, не фамилии.
Командир сел,  оглядываясь по сторонам.  Теперь до него дошло, что он не в
борделе, а женщина, что стоит напротив него, вовсе не наряжена в костюм мед- сестры. Она и есть медсестра.
– Вам лучше, командир? – спросила женщина, ласково улыбнувшись.
– Где я? – растерянно поинтересовался Ершов. – Почему вы называете меня командиром?
В каюте появился Валерий Пиров.
– Он ничего не помнит, – произнесла женщина, глядя на коллегу.
Из кабины донеслось шипение, а затем голос китайца:
– Сюка! Сюка!
– Кто там? – буднично вопросил Ершов.
Но ответа не потребовалось, потому что через секунду в салон вошел Кита-ец.
– Расия сдохла, – обреченно вздохнул он.

*   *   *

Буран стих, поэтому Демин и Ронченко легко добрались до «Акулы».
– Немедленно возвращаемся. Нужно известить базу, – твердо заключил Ронченко, и они поднялись в кабину.
– Что случилось? – обеспокоенно спросила Анна, глядя на возвратившихся мужчин.
– Рылеев и Звягинцев мертвы, – ответил Демин и воззрился на командира.
– Господи! – выдохнула медсестра.
– Кажется, у нас проблемы, – подал голос Пиров, указывая на Ершова. – Командир потерял память. Не помнит ни себя, ни кого-либо из нас.
Вновь прибывшие с недоумением вперили взгляд в Ершова.
– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь на хер происходит? Кто вы такие, мать вашу? Где бабы? – завопил Ершов каким-то не своим голосом.
– Мы едем обратно, командир. Миссия окончена, – лишенным эмоций голо-сом ответил Демин.
Юрий  направился в кабину  и  Ронченко  последовал за ним.  Виталий занял
кресло  водителя,  а штурман  сел  рядом.  Двигатель работал вхолостую,  поэтому
вездеход тронулся сразу. Медленно развернулся и поехал обратно – в направлении корабля.
Тлеющий «Барс» оставался позади вместе с «голландцем», где нашли смерть два члена ершовского экипажа.
Раздался крик.
– Иди посмотри, что там, – приказал Ронченко Демину.
Тот, не сказав ни слова, пошел в каюту.
Юрию показалось, словно он оказался в американском фильме ужасов или в психушке.
Обезумевший командир Николай Ершов держал в руке пистолет, тот самый, что Демин принес с «голландца», но как-то выпустил из вида. Анна и Пиров стояли с поднятыми руками у стены, рядом с кабиной туалета. Ершов переводил дуло пистолета с одного на другую и обратно.
– Командир! – выкрикнул Демин, ощутив дрожь в голосе.
Ну и натерпелся он сегодня. А теперь и это.
Ершов  наставил  пистолет на штурмана,  а потом вновь  стал водить им,  целясь в каждого из троих поочередно. Глаза командира блестели, у рта показалась пена. Казалось, он постарел лет на десять.
Что это с ним?
Пронеслось в голове Демина.
– Руки вверх, сукины дети! – рявкнул Ершов, дергая пистолетом.
Все подчинились, а Юрий подумал о том, сколько патронов осталось в магазине.
– Раздевайся! – приказал бывший командир женщине-медсестре.
Анна смотрела на него непонимающим взглядом со слезами на глазах.
– Раздевайся,  похотливая сука!  –  взревел Ершов, его лицо покрылось красными пятнами.
– Делай то, что он говорит, – прошипел Пиров, не сводя взгляда с командира и не опуская рук.
Анна принялась раздеваться, краснея от стыда. За тридцать один год жизни она еще не терпела такого обращения.
– Быстрее, сука! – провизжал Ершов, тряся пистолетом.
Господи, что же мне делать? 
Мысленно вопрошал Демин, не смея пошевелиться.
Медсестра осталась в одном нижнем белье. Ее всю била дрожь, от страха и от холода. Волосы на голове растрепались, под глазами размазалась черная тушь.
– Дальше! Снимай сучьи трусы! – еще громче проорал Ершов.
И в этот момент Виталий Ронченко, сам того не осознавая, совершил роковую ошибку.
– Что там у вас происходит? – прорвался взволнованный голос из кабины.
Прогремел выстрел. Вездеход резко затормозил. Послышался скрип, скованных тормозами гусениц. Юрий Демин упал, думая о том, что Китаец куда-то запропал. Ему показалось, что пуля попала в него, но это был крючок... чертов крючок для одежды... впившийся в спину. С губ штурмана сорвалась некая смесь крика, стона и смеха. А перед тем, как удариться головой о столик, Демин с облегчением понял, что командир попал ни в него.
Взвизгнула  Анна.  Валерий Пиров, медбрат, широко улыбаясь, сползал по стене с дырой в голове над правой бровью.
Ронченко сбил с ног Ершова, повалив командира на пол. Снаружи поднялся буран, стало завывать. Анна видела, как снежная завеса окутала вездеход, словно крепкие сети.
Командир бился в объятиях Виталия Ронченко, но тот держал его крепко, придавив к полу. Пистолет лежал в метре от них.
Ронченко вздрогнул, когда к его виску прикоснулась холодная сталь.
– Отпусти его!         
 
*   *   *

Анна, облаченная лишь в нижнее белье, держала дрожащий палец на курке пистолета.
Ронченко отпустил командира и обескураженный отполз к лежащему без сознания Демину. Медсестра направила дуло пистолета на поднимающегося Ершова. Командир выпрямился, улыбнулся женщине, хотел что-то сказать, но тут прогремела череда выстрелов и Ершов, вмиг превратившийся в решето, рухнул на пол. Из его рта вытекла тоненькая струйка крови. Анна нажала на курок еще раз, но пистолет только щелкнул в ответ, тогда женщина бросила бесполезное оружие на пол и заплакала.
Ронченко толкнул Юрия Демина и тот открыл глаза. Боль пронзила ушибленную голову и насаженную на крючок спину.
– Все кончено, – прошептал Виталий, глядя на мертвого командира, Пирова с идиотской ухмылкой на лице и дырой в горле, на женщину, плачущую в углу каюты.
– Нет, – простонал Демин. – Не все. Где чертов Китаец? 

*   *   *

К тому времени, когда буран окончательно поглотил белый свет, и в каюте «Акулы» прогремел выстрел, а за ним еще очередь, Китаец медленно пробирался к туалетной кабинке в салоне «Ястреба». Он беглым взглядом окинул тело Звягинцева, лежащее слева от прохода в кабину. Потом заметил мертвого Рылеева и клочок волос на крючке, под которым и лежал Зам-Ершова. Дверца туалета была закрыта, в пластиковой стене зияло пулевое отверстие. Из-под двери просочилась лужица бордовой крови. Маленького китайца затошнило, и он поспешно бросился в кабину.
Исправная рация – вот, что было последней надеждой.
Китаец  шагнул в кабину и захлопнул за собой дверь,  тем самым,  как бы отрезав каюту, где царила смерть.
Он опустил рычажок, зажглась зеленая лампочка. Послышалось шипение. Китаец принялся вращать ручку настройки, пытаясь поймать базу.
Частота 11,76.
Шипение стало громче, но база не отвечала. Снаружи снег неистово ударял по стальному корпусу вездехода, лобовое стекло затрещало. Завывало так, словно ветер угодил в огромную воронку.
– Сюка! – прокричал Китаец.
Рация смолкла. Лампочка погасла.
Китаец перебрался на кресло водителя, вгляделся в панель.  Он впервые оказался за штурвалом вездехода. Его стихией были провода, связь, но никак не приборная панель с тысячей лампочек, кнопок и рычажков. Китаец взялся обеими руками за рычаги, которые представляли собой металлические штыри с прорезиненными наконечниками с перфорацией для удобного ухвата. В замок зажигания вставлен ключ. Китаец повернул его, зажглись лампочки и свет в кабине, зарычал мотор. Индикатор топлива взлетел к отметке ;.
Через несколько минут Китаец вдавил в пол педаль газа, потянул на себя правый рычаг. «Ястреб» медленно двинулся с места, резко дернулся, подпрыгнул. Гусеницы разорвали ледяной плен, вездеход пополз в направлении базы. Экран навигатора оставался темным, как и в кабине «Акулы». Когда Китаец пробовал чинить рацию на вездеходе Ершова, навигатор уже не работал. Линия базы здесь задана не была, как полагал китаец, но электронный компас бы пригодился. Однако, навигатор вышел из строя.
Он увидел, что «Акула» тоже тронулась с места. Китаец решил следовать за ней.

*   *   *

– А вот и наш узкоглазый друг, – продекларировал Ронченко, глядя в зеркало заднего вида. – Какого-то черта он решил ехать на вездеходе мертвяков?
– Что же нам теперь делать? – озабоченно спросил Демин, указывая на темнеющий экран навигатора.
В голове штурмана эхом отдалась боль.
– Будем двигаться по интуиции, делать нечего, – ответил водитель.
Демин посмотрел в лобовое стекло, но увидел лишь снежную завесу. «Барс» остался сзади, как и Ершов с Пировым, тела которых мужчины вынесли из вездехода. Хотя, скорее вышвырнули. Анна смотрела в окно, пытаясь подавить слезы.
– Успокойся, – прошептал Демин, положив руку на плечо медсестры.
– Мы не должны были оставлять Валеру! – взвизгнула женщина.
– У нас не было другого выхода, – ровно произнес штурман, не снимая руки.
Они помолчали. Китаец двигался за ними.
– Виталь, мы так можем заблудиться, – обеспокоенно  обратился  Демин к Ронченко.
– По-твоему у нас есть варианты? Хорошо, давай остановимся и будем ждать помощи! Только мы ее не дождемся, слышишь? Мы застряли здесь! Застряли в этом чертовом дерьме! – сорвался на крик водитель.
Опустилась тишина, и Демин отчетливо расслышал, как надрывисто затрещал лед под гусеницами вездехода.   

*   *   *

«Ястреб» слегка сбавил ход. Китаец прислушался к звенящей тишине, различив режущий треск.
Вдруг где-то рядом раздался невнятный звук, и Сунь Ча Хун резко обернулся на его источник.
Прежде чем голова китайца взорвалась адской болью, он сумел различить в нескольких десятках сантиметров от себя жуткое лицо, обезображенное зияющей дырой, что была вместо носа и рта. 

*   *   *

Громкий треск льда сменился затухающим потрескиванием и Демин смог наконец-таки свободно вздохнуть. Но тут же сзади раздался оглушительный скре-жет, «Акулу» сильно тряхануло, а лучи задних прожекторов выхватили из темно-ты чужой вездеход, которым управлял китаец. Машина находилась в вертикаль-ном положении, медленно погружаясь под лед.
– Господи! – воскликнула Анна, увидев происходящее позади в огромном боковом зеркале.
Демин тоже вперил взгляд в зеркало и не отрывался до тех пор, пока в глаза не ударил слепящий свет. Ронченко ударил по тормозам, и всех троих бросило на приборную панель.
«Ястреб» практически весь скрылся подо льдом. Лишь фары несколько мгновений резали мощным светом темное небо.
Когда свет погас, перед экипажем «Акулы» возник военный вертолет черного цвета с огромной белой надписью на левом борту: «DHYUK3078».    
Снова раздался треск льда. Прямо под днищем.
– Выходим. Вездеход тонет. – Произнес Ронченко, покидая кресло пилота.
– Но... – начала Анна и в этот момент машину резко качнуло, а через секунду задняя ее часть провалилась под лед.
– Быстро! – крикнул Демин, открывая дверь и на ходу застегивая теплую куртку. 
Вскоре все трое оказались снаружи, холодная темнота полярной ночи поглотила все вокруг.
Тишина. Звенящая тишина.
– К верто... – выкрикнул Ронченко, но не успел закончить, как прогремела череда выстрелов. Его голова взорвалась осколками костей и брызгами кровавого желе.
Тело пилота, словно камень рухнуло на лед.
Анна завизжала и не смогла устоять на скользкой поверхности, упав на спину.
Опять выстрелы. Откуда-то сзади. Автоматная очередь разрезала воздух, примешав к озону запахи пороха и свежей крови. И что-то просвистело в воздухе. Совсем рядом.
Демин спешно оглянулся по сторонам, но никого не увидел. Слышал только негромкое всхлипывание медсестры. Когда опустился на лед, различил огнестрельную рану в плече женщины. Она была огромна. Словно вся очередь оказалась в ее руке. Кровь обильно вытекала из разорванного отверстия, стекая по комбинезону.
И еще. Ее руки. Обе руки женщины лежали рядом с ее телом, отрубленные в локтях. Лед вокруг заливался багряными ручейками. Чуть дальше Демин увидел два круглых зазубренных лезвия, что лежали на льду. На них виднелись темные сгустки крови.
Юрий приложил ладонь к плечу Анны, ощутив, как горяча кровь морозной ночью. Ее глаза смотрели на него, не отрываясь, а бескровные губы что-то шептали. Облачка пара вырывались изо рта женщины несколько мгновений, и стук ее сердца отдавался в ушах Демина.
Он провел рукой по ее губам, оставив на них красные полосы.
Глаза Анны только вспыхнули на мгновение:
– Оставь... оставь...
Когда Юрий  опустил веки женщины,  чувствуя жар на щеках, его плеча что-то коснулось.
Демин медленно обернулся. Его всего трясло, по щекам градом катились слезы.
Перед штурманом возник высокий мужчина в специальном снаряжении. Он держал в руке массивный черный пулемет,  которым и дотронулся до плеча Демина.
– Кто вы? – прошептал Юрий сквозь слезы.
– Поднимайтесь. Нам пора.
– Кто ты такой, твою мать?!
Мужчина не ответил.
– Это ты убил ее? Ты убил ее? – не успокаивался Демин, крича на незнакомца.
– Нет. Мы прибыли за вами. Ваша миссия окончена, – хладнокровно ответствовал мужчина.
– Кто же тогда стрелял?
Мужчина помедлил.
– Я не знаю. Идем.
Он протянул руку Юрию, призывая того подняться со льда.
– Мы заберем ее, – произнес незнакомец в снаряжении, когда Демин оказался перед ним во весь рост.
– Но мы ничего не сделали... мы не добрались до места назначения. Что это за миссия? – сказал Демин, едва двинувшись с места. Он хромал, хотя сам не знал почему.
– Главное, что мы нашли вас и вы живы. Наша миссия выполнена и это самое важное.
–  Я вас не помню.  Вы с корабля?  Что это за вертолет?  На  корабле не было
вертолетов.
– Нет никакого корабля, – ровно произнес военный.
– Я не понимаю, – проговорил Демин, а голова его совсем отключилась, сейчас он не помнил ни то, чтобы о корабле, не помнил даже своего имени.
– Ваша, так называемая миссия, была полным фарсом. На станции все нормально. Работа идет своим чередом.
– Но... – начал Демин, а потом замолчал.
По мере приближения к вертолету, Юрий смог различить позади него три больших предмета недалеко от лыж транспорта. Эти штуки были накрыты брезентом.
– Что это? – спросил Демин, когда они остановились.
– Очередной эксперимент с «Восхода». Боюсь, вы и ваша группа стали подопытными кроликами. 
Военный взмахнул рукой и трое его подчиненных поочередно опустили брезент со странных сооружений.
Перед взором Юрия предстали три громадные клетки с толстенными чугунными прутьями. Они были пусты.
– Добро пожаловать на борт, – гостеприимным тоном произнес главный военный, указав рукой на открытую дверь вертолета. Другой он взмахнул в воздухе.
Юрий Демин не двинулся с места.
– Какого черта? Что это за...
Демин не успел закончить. Он ничего не услышал и не почувствовал. В его спину мгновенно впилась очередь пуль, выпущенная из пулемета. Тело штурмана рухнуло на лед, будто мешок набитый соломой.
Старший немного отошел в сторону и бросил взгляд на пустые клетки.
– Выпускайте их!
Потом он развернулся и крикнул своим людям, которые приближались сзади.
– А бабу тащите на борт.
Трое помощников отперли ключами стальные двери и поспешили в стороны. Двери сами распахнулись с протяжным скрежетом, и тут же заскрипел снег, на белой земле пролегли дорожки следов от клеток к телу Демина.
– Свежайшее! – протянул генерал Самойлов – глава Неправительственного департамента по чрезвычайным и аномальным актам.
Он несколько минут следил за тем, как сначала руки, а потом и ноги отсоединились от тела Юрия Демина, немного позже и голова.
Не  прошло  пяти  минут,  как винт вертолета  разрезал  морозный  воздух, а кровь на снегу почти испарилась...               

июль 2008 – январь 2009