Рассказ 66. Откровение

Огромные волны разбивались о скалы острова. Море бушевало и ночью. Его шум не давал Иоанну уснуть. Что-то угнетало, томило его, гнало из дома, стены которого казались тесными и мрачными. Воскресное утро. Берег пуст. Мутные зеленые громады, рождающиеся там, где небо соприкасается с морем, набегая на желтый песок, жадно уносят с собой все, что попадается на их пути. Сильный ветер гонит их, а холодное солнце сквозь низкие облака, почти не греет, отражается на волнующейся воде перламутровыми бликами.
Иоанн, кутаясь в старенький хитон, присел на камень. Как всегда, нахлынули воспоминания. Теперь он жил только прошлым, переосмысливая свою жизнь, переживая многократно свой час расставания с землей и встречи на небесах... - все обыденное, повседневное, никогда не занимали его ум, он жил почти автоматически, выполняя лишь необходимое для продолжения жизни. Ждал пророк своего часа.
 Привезли его на о. Патмос в ссылку, словно разбойника. Бог сохранил ему жизнь, знать не все еще сделал. Многих убили за свидетельство об Иисусе.Петра распяли, Павла казнили, рассеялись по миру ученики. Не поверили палачи, ни в божественность Христа, ни в воскресение Его. Сколько лет прошло с тех пор, сколько воды утекло, сколько песка намыли волны. Состарился Иоанн, а память цепкая, и ум, как у молодого. Все на острове за советом к нему идут. «Счастье, - думал Иоанн, - что Христово учение живо, что весть об Иисусе вопреки сильным мира сего дошла до людей. «Я создам церковь и врата ада не одолеют ее» , - вспомнил он слова Учителя, воистину, сколько церквей создано, какое течение пошло.
Неожиданно сзади него раздается громкий, словно труба, голос:
"Я есмь Альфа и Омега, первый и последний». Иоанн вскочил на ноги и обернулся, чтобы увидеть, кому принадлежит сей голос. Но что это? - перед глазами cреди семи золотых светильников он увидел, да-да, именно «увидел подобного Сыну человеческому.Голова Его и волосы были белы, как снег, и очи Его, как пламень огненный. Лицо Его, как солнце, сиявшее в силе своей, ноги Его подобны раскаленному халколивану, и голос Его, как шум многих вод. В руке своей Он держал семь звезд. Иоанн в страхе пал к ногам Его, как мертвый".
Не бойся, время откровения пришло. " Я есмь первый и последний. И живый; и был мертв, и се жив во веки веков, аминь; и имею ключи ада и смерти. Напиши, Иоанн, что ты видел, и что есть, и что будет после сего." Свидетелем Моим будешь перед народами …
------------------------------------------------

«И я также свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей. И если, кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни…», - Мартин глубоко вздохнул и закрыл книгу «Откровение».
Апрельский воздух освежал, а душа горела волнением и предчувствием ответственности момента. Карета остановилась у стен рейхстага. «Что сказать, чтобы король Карл понял, - размышлял Мартин, - как донести до монарха, что так жить больше нельзя, что свободный человек не может и не должен подчиняться лживым и продажным вождям духовенства, искажающим и не исполняющим заповеди Христового учения, в котором наставляют других. Необходимость реформы витает не только в воздухе Германии, но и во всей Европе. Император молод, он сможет понять, ведь многие князья поняли это».
Карл V встретил университетского профессора вопросом:
- Мне известно, что с января 1512 года, святая церковь отлучила Вас за еретическое учение. С тех пор прошло девять лет, изменили Вы свои умонастроения или продолжаете настаивать Да или нет?
- Ваше величество, мои взгляды основаны на текстах Священного писания, которое я почитаю превыше всего. Я никогда не отрекусь от них до конца дней своих.
- Доктор Лютер, Вы слишком много на себя берете, впрочем Вы сами выбрали свою судьбу. Я, император Германии, Карл V, лишаю Мартина Лютера, всех гражданских прав и свобод, каждый, кто окажет ему помощь на территории моего государства будет объявлен вне закона.

«Что ж, - думал Мартин, возвращаясь после аудиенции в рейхстаге, - слово Истины не спрячешь, не запретишь. И пророков били и унижали. Если через меня Господь говорит народам, то и силы вынести гонение даст. Гуса сожгли. Души людей содрогнулись. А сейчас, спустя век, пришло мое время». Лютер понимал, что католики не пойдут на реформу мирным путем, впереди людей ждут немалые испытания за чистоту веры.
-------------------------------------------------------
«Встать! Суд идет. Стоя, зал выслушивает приговор суда: Именем Союза Советских Социалистических Республик народный суд признает подсудимого Винса Георгия Петровича виновным в религиозной пропаганде и противозаконной деятельности и приговаривает его к пяти годам лагерей строгого режима и пяти годам ссылки с конфискацией имущества», - Георгий почувствовал, как по спине пробежал предательский холодок.
-Винс, Вам предоставляется последнее слово, - говорит судья.
 «Сейчас нужно собраться и достойно ответить. Спокойно, Георгий! И до тебя люди не щадили живота за веру. Сам Иисус отдал ради спасения людей всю свою жизнь без остатка. Господи, даруй мне крепость, и дай силу устоять против Твоих врагов».
- Последнее слово за меня в этом судебном процессе скажет мой Господь, Который есть Альфа и Омега, начало и конец, первый и последний, - твердо произносит Георгий Петрович.
 1975 год, декабрь. Машины с заключенными медленно движутся по заснеженным дорогам Севера. Дорога от лагерной зоны за колючей проволокой до лесоповала при –50 градусов зимой, а летом - до лесосплава под конвоем с собаками. И так много лет подряд. Леденящий холод охватывает не только тело, но и душу. Не мираж ли вся моя жизнь? Для чего я здесь, какое преступление совершил? - Георгий гонит прочь тяжелые мысли, - Нет, хотя и мало нас, христиан, в этой безбожной стране, но тем ценнее для Бога каждая наша жизнь. И здесь, в зоне, как ни в каком другом месте, есть живые души, нуждающиеся в Слове Истины и утешения. Господь сказал:«Побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет моим Сыном».
-----------------------------------------------------
«Я есмь Альфа и Омега, первый и последний. Если, кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни», - Ваня захлопнул «Новый завет», раскрывшийся именно на этой странице. Книга лежала на песке на берегу пустынного пляжа. Кто-то забыл или, возможно, просто оставил ее. «Интересно, кому принадлежала книга,- Ваня пролистал страницы с начала до конца, но следов чтения не заметил, - может это море вынесло на берег специально для меня, улыбаясь, подумал он.
Он подошел ближе к воде и начал вглядываться куда-то далеко-далеко, за линию горизонта. Море ласковым зверем плескалось у его ног, едва наплывая на берег, и медленно отползая. Оно серебрилось и играло, отражая синеву неба и белизну облаков. Солнце гасило свои лучи в прохладе воды и перемещалось по небосводу, меняя краски своего отражения в зеркале воды.
 Ваня растянулся на песке,задумался: «Какое сегодня небо, а ночью, как будто меняются сцены и декорации в спектакле и кто-то своей могучей рукой раздвигает шторы и появляется новое небо: черное, расцвеченное мерцающим жемчугом звезд, открывается вся Вселенная, такая бесконечная,почему, зачем, кто все это придумал, кто все это создал? Нет, несомненно, Бог есть. А я Ваня - маленькая точка этого безбрежного океана, подумать только, а ведь во мне тоже целый мир, как все взаимосвязано, просто непостижимо", - он прикрыл глаза и попробовал уснуть. «Такое блаженство это море, это солнце и воздух, еще час назад сбежал сюда на берег, считая себя самым несчастным человеком на земле. Все, все надоело, больше ничего не хочу, все отвернулись, никому я здесь не нужен, жизнь бессмысленна и пуста, а вот, поди ты, полегчало...», - думал Ваня. Он начал фантазировать. Ему так захотелось, чтобы кто-то взял его сердце в свои ладони, и бережно начал очищать от ракушек, песчинок и водорослей, налипших за прожитые годы и причиняющих столько боли, и чтобы сердце засияло от чистоты и радости освобождения.
Перевернувшись на живот и подперев голову руками, Ваня раскрыл «Новый завет» с первой страницы и начал читать.

*)картина художника Босха"Святой Иоанн на Патмосе", 16 век