Глава 14. Да что с тобой?

Глава 13. «Не будь разменной монетой». http://www.proza.ru/2012/01/03/1287
         
Начальник склада Виктор Викторович относился к работе серьёзно, хотя подчинённые считали его несильным начальником. Но он по мере своих сил старался выполнять возложенные на него обязанности.  В распоряжении у него была машина, солдат-водитель его  возил,  и он знал про своего начальника много, но никому ничего не рас-сказывал. В тот период, пока работала Анька на этом складе-части, у Виктора Викторо-вича был только один постоянный водитель-солдат родом из Талды-Курганской облас-ти. Звали его Михаилом, но все его называли Мишей. Он был среднего роста, плот-ненький, коренастый, смуглый и тёмноволосый. Миша всегда безропотно выполнял все просьбы кого угодно, за что ему тоже доставалось. В гараже, где стояла машина на-чальника, был ещё и грузовик, на котором отправляли контейнеры на контейнерную станцию. В гараж офицеры практически не заходили. Но после того, как Виктор Вик-торович чуть не угодил в аварию на железнодорожном переезде, зашли туда с провер-кой.
      Виктор Викторович сидел на своём месте возле водителя, о чём-то думал, и вдруг машину на ледяной дороги стало  заносить то в одну, то в другую сторону. Миша слов-но не ориентировался, почти не пытался выравнивать руль и давить на тормоз. Машина съехала с проезжей части дороги и, проехав несколько метров, остановилась впритык к рельсам. Начальник склада в звании капитана подумал, что   парень обкурился, он схватил Мишу за руку выше локтя с намерением привести его в чувство и спросить, что случилось, да не тут-то было. Миша дико взвыл, как раненый  зверь, но одновременно пришёл в ясное сознание, а после крика склонил голову на руль.   
     Капитан уже начал пугаться  такой реакции солдата.
    Он похлопал его по плечу и спросил:
— Да что с тобой?
— Ничего, — ответил Миша.
— Да как «ничего»? Мы чуть большую аварию здесь не устроили, — сказал Виктор Викторович.
— Да? Я не заметил.
— Что это значит «не заметил»? — спрашивал капитан.
— Я, наверное, сильно устал, чуть сознание не потерял.
— Что, тебе в казарме спать не дают? Кто?
— Нет. Нет, всё нормально.
— Так, что у тебя с рукой? — спрашивал капитан.
— Ничего особенного, из гаража шёл, поскользнулся, ушиб, — ответил солдат.
— Показывай, ну, — начал нервничать Виктор Викторович, подозревая что-то нелад-ное. — Я приказываю.
     Миша молчал, капитан злился и начал кричать:
— Кому говорят, сними гимнастёрку. Ты слышишь приказ?
— Слышу, но холодно, зима, — отвечал спокойно Миша почти со слезами на глазах.
— Я тебе покажу «зима», — с этими словами высокий, крепкий и здоровый капитан в одно мгновенье стащил каким-то чудом фуфайку с солдата и разорвал рукав у гимна-стёрки.
     От увиденного на руке солдата капитан на время потерял дар речи. На предплечье солдата красовались гнойные, глубокие раны.
— Кто это сделал? — спросил капитан.
— Не знаю.
— Как это не знаешь, что, тебе глаза завязывали?
— Нет.
— Чем это делали?
— Не знаю.
— Да что ты как девка: «Не знаю, не знаю». Выходи из машины, — приказал началь-ник.
— Зачем? — удивлённо спросил солдат.
— Затем. В таком состоянии опасно ездить. Я сяду на твоё место.
    Виктор Викторович сел на место водителя и поехал не в штаб, а в военный госпи-таль. Там он показал своего солдата хирургу. В госпитале Миша пробыл почти две не-дели. Неизвестно, чем бы всё кончилось, если б капитан поверил в усталость своего солдата.
    Хирург сказал:
— Можно сказать, что парень в рубашке родился, ещё немного — и было  бы зараже-ние  крови, а потом  и  кости. Над этим солдатом кто-то издевался раскалёнными шом-полами, и так несколько дней, примерно недели две назад.
       В часть вернулся начальник сам, злой как никогда, собрал всех офицеров и пра-порщиков в свой кабинет и совсем недолго давал им приказы. Отпустив подчинённых выполнять его приказы, он вошёл в кабинет, где были Мария Дмитриевна и Анька. Обычно ни Марии Дмитриевне, ни Аньке никто ничего не рассказывал, но на этот раз начальник был так расстроен, что ему самому понадобились слушатели, и он всё под-робно рассказал о случившемся ЧП у них в части. Офицеры и прапорщики выполняли приказ: кто беседовал с солдатами, кто  обыскивал гараж, кто методично избивал сол-дат. Конечно, не всех, а только тех, кто подозревался в жестоком обращении с солда-том-водителем. Анька и Мария Дмитриевна понимали ситуацию и считали решение начальника правильным. Они рассуждали так: вот если с сыном или дочерью что-то произошло в подъезде дома, то любые родители первым делом отправились бы к роди-телям обидчика домой. Здесь за солдат отвечает начальник, и если бы у Миши было бы заражение, то начальника куда? Да понятно — под трибунал.

   
     Аня отпросилась с работы на приём к врачу, Марии Дмитриевне она не сказала, к какому врачу и зачем.
    Выждав очередь, Анька впервые попала в кабинет гинеколога, а там грубость и во-просы: кто, когда, с кем? Анька, доверчивая душа, всё, как есть, и рассказала.
   Врач осмотрела Анну и сказала:
— Значит, так, не вздумай ничего сама делать, поняла?
— А что я могу сама сделать? — переспросила Аня.
— Да, знаешь, учителей много находится. И уколы стимулирующие, и ванны, и прочее, прочее. Если кому-то это всё помогает, то это не твой случай. У тебя здоровая, сильная матка, хорошо будешь вынашивать детей.
— Нет, я буду аборт делать.
— Знаешь, даже при такой матке лучше первый аборт не делать.
— Да что мне делать… — и Аня рассказала всё о своих переживаниях и о Павле, о ма-тери, о том, что мать ублюдков в своём доме не потерпит, и о том, что негде жить.
— Волков бояться — в лес не ходить. Родители до поры до времени будут негодовать, а уж когда на руки возьмут младенчика, весь гнев пройдёт. Срок небольшой, но я направление на аборт не дам.

   Врач и акушерка рассказали ей несколько историй из жизни пациенток, кто в таких случаях сделал аборт и что из этого после получилось.
 


Глава 15. «Офицерская сука здесь?». http://www.proza.ru/2012/01/03/1291