Вагон метро

      Запах хорошего кофе из театрального буфета наконец добрался и до балкона, где сидела Эмма. Она осталась одна: все вышли, в том числе и Олег. Странные люди! Готовы выстоять длинную очередь ради того, чтобы выпить чашечку обжигающего кофе или съесть порцию мороженого, глотая ледяные кусочки. Эмма любила и то, и другое, особенно вместе, но безо всякой спешки. Вставать не хотелось ещё и потому, что она боялась высоты. Сначала, проходя к своему месту, даже не могла взглянуть вниз – сразу кружилась голова. Муж казался беззаботным, высоты и состояния, в каком находилась она, Эмма, не замечал. А всё эта привычка покупать билеты в день спектакля! Обычно, кроме балкона, ничего не остаётся... Она приблизилась к невысокому барьеру, отделяющему узкий проход от пропасти, и почти спокойно посмотрела на ряды кресел амфитеатра и партера, там тоже многие места пустовали, покинутые своими сегодняшними владельцами.
      В первом ряду амфитеатра она увидела женщину, держащую в руках букет алых роз. Эмме показалось, что она узнаёт цветы из оранжереи Олега. Краска залила её лицо, но если роза, росшая в райском саду, покраснела от удовольствия после поцелуя Евы, то она - от менее приятных чувств. Жизнь Эммы с момента знакомства с Олегом была наполнена цветами, предназначенными не ей. Она откинулась на спинку кресла, и пропасть с розами сразу отступила.  Букет не давал ей покоя. Не хватало ещё, чтобы муж заметил эти цветы. Прозвучал первый звонок, предвещающий конец антракта. Кое-кто стал возвращаться в зал. В дверях появился Олег - высокий, темноволосый мужчина в  чёрных джинсах и серо-бордовом пуловере.               
     - Зря ты не пошла в буфет, здесь отличные эклеры,- сказал он, опускаясь в соседнее кресло. 
     Эмма ничего не ответила. Несколько минут они сидели молча. Прозвучал второй звонок, группы людей неравномерными волнами начали прибывать в зал, забыв о буфете, разглядывании фотографий актёров в фойе, пожилых женщинах, уже не надеющихся продать сегодня ни одной программки. Казалось, что море, на время обнажившее каменистое дно, возвращается на прежнее место. От неожиданно раздавшегося голоса мужа она еле уловимо вздрогнула.
     - Ты заметила алые розы в первом ряду амфитеатра? По-моему, они из нашей оранжереи…
     -  Нет, - солгала Эмма. - Я боюсь смотреть вниз при включённом свете.
     Больше, до начала второго действия, они не сказали друг другу ни слова, находясь вместе и врозь. Врозь гораздо легче быть на расстоянии, делая виновниками отрешения метры или километры. Задумавшись, Эмма не слышала, как прозвучал  третий звонок. В чувства её привела темнота, внезапно обрушившаяся на зрительный зал. Она даже подумала, что произошла какая-то авария, обесточившая театр.
     Спектакль был поставлен по пьесе молодого столичного драматурга. По сюжету несколько совершенно разных людей оказывались запертыми в одном из вагонов поезда метро, застрявшего посреди тоннеля. Эмма обожала театр, и эта постановка ей тоже очень нравилась. По привычке она проводила параллели со своей собственной жизнью. Вагон метро и оранжерея Олега – одно и то же, с той разницей, что Эмма была одна в своей ловушке…
     Они познакомились пять лет назад. И если сейчас цветы превратились в красивую, но непреодолимую стену между ними, то тогда они были мостиком, на который ступили оба. Эмма работала составителем букетов в крупном торгово-выставочном комплексе. Именно там она впервые увидела Олега, приехавшего заключать договор. Через месяц Олег привёл Эмму в свою оранжерею. Влажный воздух, наполненный ароматом роз и ещё каким-то специфическим запахом, опьянил ее. Желание остаться здесь навсегда в окружении любимых цветов, рядом с человеком, тоже ставшим любимым, овладело Эммой.
     Она слишком увлеклась воспоминаниями, и часть второго действия прошла мимо. Досада хлынула откуда-то изнутри, впитываясь в театральное настроение. Эмма попыталась сосредоточиться и вникнуть в смысл происходящего на сцене. Герои спектакля никак не решались нажать на какую-то кнопку, что вроде должно было привести к связи с машинистом. По очереди каждый из них вызывался выполнить эту миссию, но мнительность, испуг мешали. Заставив героев суетиться вокруг этой кнопки, автор пьесы мастерски открывал для зрителей сущность каждого.
      В зале было довольно шумно: многие смеялись. Молодёжь, сидящая рядом с ними, шуршала пачками с чипсами. Олег тоже ёрзал, по-видимому, ему спектакль уже надоел, и Эмма не удивилась, если бы он протянул руку к чипсам соседей и взял парочку. Ей же мешали вновь нахлынувшие мысли о себе. Почему в её «вагоне метро» нет такой «тревожной» кнопки? Её нет, но и сигналы подавать некому, мать всегда была в стороне. Кровное родство не является абсолютной гарантией душевной близости. Иногда совершенно посторонний человек может лучше, точнее понять настроение, разгадать код сейфа под названием душа. Отсутствие материнской любви было общим несчастьем для них с Олегом.  Можно ли назвать невнимательность самых близких людей несчастьем? Можно, а как ещё это назвать?
     От комплекса выброшенных игрушек Олега и его сестру спасла бабушка.  После школы Женя окончила аграрный университет и устроилась на работу в городскую службу озеленения. Позднее она вместе с подругой купила оранжерею, ту самую, куда Олег привел ее…
      Однажды вечером Женя возвращалась домой – они вдвоём жили в квартире умершей к тому времени бабушки – и смерть настигла её, подобно ножу газонокосилки, срезающему ничего не подозревающие одуванчики. Сестру Олега сбила машина, за рулём которой сидел не какой-то пьяный или обкурившийся лихач, а сотрудник дорожно-патрульной службы. Он преследовал нарушителя, и, не справившись с управлением, вылетел на тротуар. Между стеной дома и решеткой радиатора патрульной машины оказалась Женя. Жизнь, порою обладающая наклонностями маньяка, убила не только девушку, но и её брата.
      Олег ушел с работы. Мир цифр, казавшийся раньше интересным и даже загадочным, перестал привлекать его. Он выкупил долю подруги Жени. Олег приходил в оранжерею утром и проводил там весь день, одурманенный запахами и своим отчаянием. Смерть сестры, как и любая другая, была глупой и несправедливой. В голову Олега впервые закралась мысль о самоубийстве: бабушки давно нет в живых, мать – далеко, и это место находится на большем расстоянии от него, чем рай, которого нет на картах. Ангелы иногда приходят к людям, матери, не умеющие любить,- никогда. Сестра погибла, то же ждёт её розы. Олег каждый день, каждый час носил в себе эту мысль, взвешивал все «за» и «против», словно собираясь принять важное решение, не выходящее за рамки обычной жизни. Времени на обдумывание у него было мало: пока розовые кусты цвели во всём своём великолепии.
      Всё изменилось, когда он вбил в поисковик «самоубийство», и в общей массе найденной информации наткнулся на научную статью.  В ней рассказывалось о том, что понятия альтруизма и эгоизма существуют уже на уровне бактерий. В геном каждой из них заложено, что при заражении опасной  инфекцией, заболевшая бактерия-альтруист добровольно совершает самоубийство, ради того, чтобы не заразить остальных, а бактерия-эгоист, ставшая такой в результате случайной мутации, продолжает жить, сея вокруг зло. У него не осталось близких. Только цветы Жени. Он должен жить для них. Он - «бактерия-альтруист», которая вопреки законам природы будет дальше цепляться за жизнь, исцеляясь от тоски. Олег поделился всем этим тогда, в первый её приход в оранжерею. Радость Эммы смешивалась с горечью исповеди её будущего мужа.  Человек, поделившись с кем-то частью своей души,  как бы доверяет её другому, и неизвестно, как тот распорядится чужими переживаниями, может быть, сразу забудет, или невольно сделает фрагментом своей души, а может, уже в новой интерпретации перескажет кому-то ещё…
     Эмма снова опомнилась. Пребывание в театре напоминало беспокойную ночь, когда сон перемежается явью. Она уже понимала, что спектакль безнадёжно потерян. В момент  очередной попытки догнать, вникнуть в ход действия все персонажи почему-то танцевали… Что могло подтолкнуть к этому людей, замурованных в вагоне метро? Как она позже поняла, герои, наконец, решились нажать на кнопку и, естественно, ничего страшного не произошло. Машинист попытался их успокоить и, понимая, насколько тягостна тишина тоннеля, включил радио. Сцена веселья расшевелила людей в зале. Гремела танцевальная, плохо запоминающаяся музыка, но именно такая соответствовала моменту.  В день знакомства с розами Жени они  немного покружились в оранжерее под «Вальс цветов» Чайковского – любимое музыкальное произведение сестры, а, следовательно, и Олега. 
     Эмма очень быстро поняла, что они всегда будут жить втроём: Женя, Олег и она. То, что нравилось брату с сестрой, должно было нравиться ей. Что-то, конечно, совпадало в их вкусах, но не полностью, поэтому с некоторых пор у Эммы вошло в привычку читать, смотреть всё новое, вышедшее в свет уже после гибели Жени.  Она уволилась с работы по требованию мужа, скрытому под маской просьбы. Иметь детей Олег не хотел. Он убедил себя в том, что они непременно будут отнимать время, предназначенное для роз сестры.  Эмма не решалась пойти против, но в её душе незаметно для мужа пустили корни колючие цветы непонимания.
     Олег большую часть дня проводил в оранжерее. Она могла там находиться сколько угодно, но помогать ему муж запрещал. Когда-то он нанял двух женщин для профессионального ухода за цветами, а сам начал читать книги по цветоводству, переписываться в Интернете с людьми, увлечёнными разведением роз, посещал все курсы, которые хоть как-то могли помочь ему разобраться в мире благоухающих растений. Со временем он отказался от услуг одной из работниц,  потом остался в оранжерее в одиночестве. Эмма ревновала к цветам, злилась на мужа, искала ему оправдания,  сожалела о том, что Жени нет рядом с братом. Тюрьма, стены и решётки в которой были из стеблей и лепестков, тяготила её, она задыхалась.
     Развязка истории наступила неожиданно и даже немного разочаровала Эмму. Придумано было оригинально и, как весь спектакль, с юмором, но она ждала чего-то другого. Оказалось, что герои невольно стали участниками реалити-шоу. Никакой аварии не было, за ними постоянно наблюдали, снимая всё происходящее. Может, и за ними с Олегом кто-то следит со стороны или свысока? Бог или Женя, ставшая их ангелом-хранителем по высшей воле и третьим лишним по земным законам? Зазвучала финальная музыка, и актёры начали выходить на сцену. Навстречу жизнеутверждающей мелодии ринулись аплодисменты вставших зрителей. Вспыхнул свет, аура спектакля теперь жила только в сердцах хлопающих людей. Эмма тоже стояла, отодвинувшись от пропасти насколько это было возможно. Кресло услужливо сложилось, освободив ей немного пространства. Олег хлопал нехотя, больше из вежливости. К сцене направлялись поклонники и поклонницы с цветами. Брюнетка с букетом роз из первого ряда амфитеатра несколько минут тоже аплодировала, а потом, взяв из кресла цветы, двинулась по проходу. Эмма бросила взгляд на мужа и поняла, что всё его внимание приковано к этой женщине, а точнее к розам в её руках. Он перестал делать вид, что аплодирует и приблизился к барьеру, обтянутому чем-то вроде бархата:
     - Эмма, эти розы из нашей оранжереи…- пару раз машинально пробормотал он.
     Чем ближе та женщина подходила к сцене, тем сильнее Олег нагибался над провалом, будто между ним и букетом была протянута прочная нить. Эмме стало не по себе. И в этот момент брюнетка с алым букетом, споткнувшись на одной из ступеней, упала, розы оказались под её коленями, раздавленные, сломанные и всё же наверняка уколовшие её. Олег пошатнулся, он почти нависал над амфитеатром. Цветы, падая вместе с купившей их, как бы дёрнули за невидимую нить, увлекая его в никуда.
     За сотую долю секунды Эмма представила, как её муж, падает в проход амфитеатра, притягиваемый розами, точно так же, как гибли моряки, завороженные голосами кровожадных сирен. Одиссей приказал гребцам заткнуть уши воском, а сам, привязанный к мачте, слушал чарующее пение. Она же не успевает закрыть мужу глаза и прогнать наваждение. В зале раздаются первые вопли ужаса, всё внимание со сцены переключается на упавшего человека, вызывают «Скорую», полицию… А дома? Что её ждёт там? Пустые комнаты, населённые  теперь двумя призраками, наконец обретших друг друга брата и сестры, и оранжерея, где все розы принадлежат ей. Она берет ножницы и начинает срезать цветок за цветком, все-все розы. Она понимает, что в доме нет стольких ваз, и всё же не останавливается, пока не убивает, не присваивает каждый цветок. А что будет потом?..
      Эмма бросилась к Олегу, пытаясь замедлить, остановить падение. Мельком она успела заметить, что женщина уже поднялась и собирает со ступеней сломанные розы… Олег был здесь, с ней, - что-то порвалось между ним и цветами. А может, Эмме только так хотелось думать…          
    


Рецензии
Да, написано отлично! Заставляет размышлять.

Вячеслав Вячеславов   11.09.2013 10:28     Заявить о нарушении
Спасибо, Вячеслав!

Дмитрий Гостищев   11.09.2013 16:17   Заявить о нарушении
На это произведение написано 17 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.