Новогоднее задание

(Глава из романа «Полет обреченных» – первой книги приключенческой тетралогии «Попутчик»)

…Проводив Кузьмина в оружейку для получения стающего снаряжения, сам Сергей Калуга отправился в собственную
Роту, попутно пообещав инженеру скоро вернуться.
Старший лейтенант Воронцов встретил его без лишних слов. Видно был уже в курсе задания, полученного сержантом. А вот другие в казарме не сразу поняли – зачем это Калуга собирает свои вещи.
 - Не иначе как, наконец-то, дембельнулся, - сразу предположил, заметно приунывший от неожиданного отъезда друга, Алексей Абраменко.
 - Потом узнаешь!- хмыкнул в ответ Сергей. – Помоги лучше собрать вещи.
Абраменко немедленно дал команду двум первогодкам отнести в каптерку постельное барахло, сдаваемое сержантом.
Ему это сделать было сподручнее. Как-никак, «дед». На ближайшие полгода истинный хозяин положения. Не то, какой-то там, задержавшийся в части, дембель.
-Ну а вечером с меня причитается "полбанки", - Алексей вынул из кармана куртки пачку чеков.- Сейчас сбегаю в военторговский дукан. Все же наследство принимаю.
 - Извини, братан, но с этим придется погодить, - Охладил его пыл Калуга.- Вот смотаюсь еще раз на «боевое», тогда уж точно все получишь.
- Что за черт? - снова сошла улыбка с лица друга. - Тут уж ты договаривай до конца. А то как – то подозрительно получается: и уезжает и остается одновременно.
 - Задание получил - опекать одного цивильного. Вот как выполню, тогда уж и домой.
Сержант больше не стал распространяться о сути с ним происходящего.
Ему была понятна настойчивость Алексея - довести дело с его отъездом до конца. Именно Абраменко обещал оставить свое личное боевое снаряжение. А уж оно у Калуги - предмет зависти всей роты.
Не многим фартило так как ему - участвовать в особом задании, после которого начальство не тянуло, как обычно, с раздачей наград. Но, больше, чем своему второму ордену Красной Звезды, обрадовался тогда Сергеи неофициальному разрешению пользоваться в бригаде тем, с чем вернулся обратно.
Вот почему и забеспокоился Абраменко:
 - Может, передумал про обещанное?
 - Не бойся, слово- закон! За мной не заржавеет.
Попрощавшись со всеми и, вскинув на плечи компактный, импортного производства, вещмешок, сержант отправился в сторону офицерского общежития.
Геолог уже был на месте - сидел на кровати и пытался разобраться в той куче вещей, что сам же и свалил на пол, принеся из оружейного склада.
 - Вот и я!- предварительно постучав, Сергей широко распахнул дощатую дверь в комнату. - Разрешите?
 - А, Сережа!- обрадовался Кузьмин.- Без тебя, прямо и не знаю, что делать.
 - Да, кстати,- добавил после того, как вошедший скинул свой груз на вторую - свободную, койку. – Давай забудем про здешний порядок и субординацию. Зови меня просто – Виктором. Не привык я к этому «Вы» и «Разрешите?» Будем проще.
- Ну, как знаешь. - Тут же согласился сержант. - А меня как зовут - известно.
 - Точно - полковник представлял, - подтвердил Кузьмин.
И тут же, без особого перехода добавил:
 - Успел пообедать?
 - Нет. Но...
- Не скромничай, мне тут кое - что выдали. Да и из дома на забыл прихватить «тормозок». Ведь, не откажешься от гражданской пищи?
 - Наверное, жена в дорогу собирала? Очень вкусно. – Запивая очередной пирожок глотком крепкого чая из термоса, спросил, быстро насытившись, сержант.
- Нет, -  я пока холостяк. - Рассмеялся Кузьмин. - Это у нас в управленческой столовой повара такие замечательные. Узнали про срочную командировку и позаботились.
Виктор нисколько не обманывал. Подобные вызовы сотрудников были у них в Главном геологическом управлении, действительно, не в новинку. То один, то другой мог в любую мну ту понадобиться в любом уголке страны. Потому для командированных всегда был готов припас в дорогу.
 - Так повелось с незапамятных времен, - пояснил, рассказывая о своей работе Виктор Кузьмин. -Было дело - послали ребят на спасательные работы в аварийную шахту, а они все время натощак - с самолета на самолет. И на месте потом целую неделю голодом в лаве просидели.
 - Как так?
-Очень просто. Спасали других, да сами в завал угодили. Но ничего, выкарабкались. Зато вот теперь полюбуйся.
Любоваться, однако, было уже нечем.
Хороший аппетит собеседника и забытый им вкус домашней еды сделали свое дело. Особенно после того, как ранее сам Кузьмин объявил, что сыт и Сергею не нужно было стесняться, решая проблему последнего пирожка.
- Интересно, что это за управление такое? Если, конечно, не секрет,- пообедав, поинтересовался Сергей, при этом ища глазами пепельницу.
Курить ему захотелось, как и всегда после сытной еды.
 - Геологическое, со специализацией по горно - спасательным работам. Какой уж тут секрет.
 - Я не всегда, ведь по спецзаданиям шастаю. - Засмеялся Кузьмин.
Поняв, что собеседника потянуло на курево, а спросить он разрешения стесняется, сидит, лишь разминая в жестких пальцах сигарету, хозяин комнаты поднялся со своего места:
 - Кури. Окурки и пепел бросай вот сюда.
Он вытащил на свет божий пепельницу.
Оказывается, емкость для «бычков» - умело выточенная из стрелянной артиллерийской гильзы, уже была в тумбочке, что стояла у окна между двумя кроватями, составляющими основную меблировку этого пристанища командированных,
 - Только, как я понял из приказа, здесь придется не спасать выработку, а, скорее, гробить. -Тоже закуривая, заметил Виктор в продолжении разговора.
 - Вот занятная вещица! - не удержался он, когда Сергей чиркнул перед ним роскошной заграничной зажигалкой. - Неужели настоящий «Ронсон»?
- Как будто. - Подтвердил Сергей. - Так, досталась по случаю.
Убрав никелированный кубик «Ронсона» в карман куртки, он, не мешкая более, приступил к возложенному на него делу - заботиться о приезжем:
 - У тебя с собой есть еще какая-нибудь другая одежда? Не эта, что на тебе?
 - Да. А что?
 - Нужно твой камуфляж состирнуть. А то лимонным духом всех моджахедов к себе притянешь. Прет эссенцией за километр.
 - Вот я и думаю, что за форму подсунули? Как из кондитерского магазина! Хотя сам - то вроде принюхался.
 - Только отчего так пахнет? - Последний вопрос остался без ответа, повиснув в воздухе гирей недоговоренности. Но Калуга был не из тех, кто готов при первом же удобном случае раскрывать военные тайны. В том числе и такие - не в лучшем виде показывающие его воинскую часть.
-Через час будет еще новее, чем была!- заверил Сергей, решив не вводить приезжего в курс их здешней теневой жизни.
Собрав, скинутый геологом, камуфляж, он пошел к авиационным технарям, размещавшимся со своим добром в ремонтном ангаре.
Там, выпросив ведро высокооктанового бензина,
прополоскал в нем кузьминскую десантную униформу.
Грубый материал, из которого была пошита форма, оказался вполне годным к экспресс – стирке. Развешанный под теплой струей, идущей от обогревателя ангара, камуфляж высох почти мгновенно от испарившегося горючего.
 - Теперь, в таком - хоть на разведку, - хотел сказать, вернувшись в комнату общежития, Калуга, да с порога не мог не рассмеяться.
Столь комично выглядел Кузьмин в, напяленном поверх своей гражданской одежды, бронежилете, что сам собой вызывал ироническую улыбку.
 - Эта штука и в обычное время сидит на человеке как на корове седло, а в  бою? - не поддержал Кузьмин  веселье сержанта.- Мне, что, тоже придется в нем ходить?
Оставив риторические вопросы без ответа. Сергей помог инженеру снять пудовое сооружение из керамических пластин, обшитых защитного цвета тканью:
-Этот «броник» - из последних, что у нас делают.
 - Неужели другие еще хуже?
 - А ты как думаешь? В бою то ли помогают, то ли наоборот. - Проворчал сержант. - В таком одеянии случись что - уберечься целая проблема.
Потом вовремя переменил точку зрения, заметив разочарование на лице «охраняемого объекта»:
 - Но ничего, Виктор, что-нибудь придумаем. Пока же довольствуйся и этим. Все же в атаку тебе не ходить. Ну а от пуль и осколков убережет наверняка.
Для участия в операции Кузьмин получил еще и пистолет "Макарова" в облупленной кожаной кобуре, каску и теплую десантную куртку вместо своего овчинного полушубка.
Только шапка у него все еще была своя - офицерская из голубоватой, крашеной цигейки:
 - Осталось роямо с института. Мы как - то на пятом курсе аж в январе учебные сборы проходили. Вот и выдали тогда зимний комплект.
Водрузив головной убор поверх горы обмундирования, геолог добавил:
 - Перед полетом сюда прихватил.
Предусмотрительность инженера понравилась телохранителю:
 - Ну, значит, и с оружием умеешь обращаться.
От этого открытия действительно как-то полегче стало на душе Сергея.
 - Со стрелковым! – Подтвердил геолог.
 - С автоматическим, правда, лишь - в общих чертах. Зато вот с «Пистолетом Макарова» точно – очень хорошо сдружился. - Кузьмин ласково взвесил на ладони тяжелый пистолет:
 - Еще когда был начальником геологической партии, пришлось пару лет не расставаться с таким вот точно в экспедициях.
- И не желаешь, что с той работы перешел в горноспасатели? – Спросил Сергей, когда – то очень даже мечтавший о романтике рудознатцев.
За разговором Калуга не забывал и о деле - убирал ненужные пока вещи в шкаф. В этакое, прямо сказать, малоэстетичное сооружение, сбитое бригадными умельцами из листов фанеры и досок от использованных снарядных ящиков. И на вопрос, почему – то очень захотел получить честный ответ.
 - Как сказать! - задумался Виктор, пряча «Макаров» обратно в кобуру.- И там было интересно, и здесь без занятия, как видишь, не сижу. Вот даже, не зная как, и на войну попал.
 Он не стал объяснять новому знакомому всех причин перехода полевика - бродяги в «канцеляристы», как с иронией называлась их братия, из различных московских управлений.
Тогда как они, эти причины, прекратившие полевые изыскания, были довольно веские – с громким треском провалившийся сезон. Да и где? В родных краях, где, казалось бы, знал каждый камень, постоянно скитаясь на каникулах по тайге с дедом - таежником.
Отчет он тогда сделал не очень убедительным, а потом и вовсе подал заявление о переводе из геологической партии. Тем более, что было куда – бывшие сокурсники по институту давно предлагали перейти в горноспасательное управление на должность ведущего специалиста по подземным сооружениям. Ведь, эти две специальности - геолога и маркшейдера, - еще с юношества увлекали его одинаково. Потому и в институте особенно налегал именно на связанные с ними предметы, не зная, какие именно знания пригодятся больше. И вот судьба решила за него все окончательно.
За разговорами день пролетел до вечера совсем незаметно. Сергей, входя в роль наставника, давал практические советы - как уцелеть в бою, тогда как Кузьмин не смог преодолеть искушения поведать кое – что из того, что сам знал о намечавшейся операции.
 - Спрашиваешь, Сергей, что это  за дело такое ждет не сегодня, так завтра?-
Решившись, именно сейчас перед явно не посторонним военнослужащим, наконец, нарушить подписку о
неразглашении любых, каких бы то ни было  сведений, связанных с порученным
заданием, переспросил Виктор:
 – Так  вот - взрывать будем одну выработку, да так, чтобы и следа от нее не осталось.
Он хотел было тут же взяться за более конкретные объяснения, но передумал:
 - Ну да, та сержант, там сам все увидишь. Надеюсь, на военной службе такое
не в новинку?
Последнее замечание касалось парадной формы, во время разговора вынутой Сергеем из рюкзака, перед тем как ее повесить в шкаф, где уже находились другие вещи сержанта:
 - Верно говорил полковник, человек ты заслуженный, хотя и молод с виду.
Но тут Кузьмин начисто забыл о своем желании узнать - за что же получил свои ордена парень, назначенный к нему в телохранители. Появилась куда более весомая тема для распросов.
- Дай посмотреть?- не удержался инженер, глядя, как на свет из бездонной, казалось бы, прорвы импортного рюкзака появился короткий и компактный автомат, совершенно незнакомой Кузьмину, конструкции.
 - Что, хороша штучка? - не скрывая гордости произнес Сергей. - В бою взял. Там - за кордоном...
Он замолчал, поняв, что проговорился.
 - В Пакистане что ли? - Как само собой разумеющее воспринял Кузьмин. - Уже слышал в штабе, мол, кто - то из вашей бригады в рейд ходил отбивать у "духов" пленных офицеров.
 - Вроде того,- не стал спорить Калуга.
И, чтобы сменить тему щекотливого разговора предложил:
 - Давай лучше покажу - как действует.
Боевой трофей Сергея Калуги, действительно, стоил особого знакомства.
- Пистолет - пулемет "Ингрем", - американская новинка! - Начал пояснения десантник. - Как раз для таких дел, что нам теперь поручают.
Необычно короткое - чуть более школьной тетради длиной и весом в какие - то полтора килограмма, оружие, изготовленное к стрельбе, тем не менее, всем свом видом внушало уважение.
Коробчатый магазин на три десятка патронов непосредственно в рукоятке и, выдвижной трубчатый приклад, даже на неискушенный взгляд геолога, сулили отличные боевые качества.
 - Но это так, в качестве довеска. - Сложив автомат, Сергей вернул «Ингрем» в обычное – потайное положение.
В бою у меня с собой еще и наш штатный «Калашников». Его выдадут перед полетом.
Вот эта заморская игрушка и была объектом повышенного внимания и вожделения Лехи Абраменко. За нее друг сулил договоренные полбанки перед Сергеевым отъездом на Родину.
За всеми хлопотами оба как-то забыли какой сегодня день. А был он последним перед новогодним праздником. Завтра - Новый год - 31 декабря 1988года.
Напомнила об этом суматоха, встретившая их обоих в летной столовой. Там, под неусыпным вниманием ужинавших офицеров, девчата из медбата наряжали, стоящую в углу, елку.
-Из тех, что мы с собой привезли,- по свежему, смолистому запаху узнал Кузьмин.
В обширном, утепленном ангаре, приспособленном одновременно под
концертный зал, столовую и учебную аудиторию (в зависимости от обстоятельств) теперь готовились к Новогоднему торжеству. Но свой столик Калуга и Кузьмин отыскали без особого труда. Он находился в самом конце сооружения - подальше от общего внимания, как и предупреждал, выполняя поручение командира бригады, его заместитель по тылу. Несколько убавивший былую спесь после анекдотичной истории с разворованной лимонной эссенцией.
За указанным столиком уже сидели оба, виденные накануне в штабе - в приемной комбрига, Флотские авиаторы - капитаны третьего ранга, с золотыми шевронами на рукавах форменных кителей.
 - Давай, сержант, не смущайся! - приветливо пригласил Калугу тот, кто был ближе. – Небось, сам-то здесь харчуешься в первый раз?!
 - Так точно! - Калуга не стал скрывать своего непривычного статуса: - С этого дня всегда быть рядом с инженером-геологом. В том числе и вот в таких местах, предназначенных исключительно офицерам.
Моряк оказался вполне догадливым. Он улыбнулся располагающе и просто:
 - Ну и хорошо! А то бы не увидел, как белые люди Новый год встречают - под хорошее угощение и в кругу друзей!
Реплика вертолетчика не могла не насторожить Сергея:
 - Не рановато - ли? Ведь тридцать первое еще только завтра?
 - Машины готовы. Остальное понимай, как можешь! - Не стал капитан третьего ранга распространяться вокруг, уже обнародованного им, секрета. Отвлекся на другое. Из внутреннего кармана достал круглобокую титановую фляжку. Свинтил крышку и набулькал из нее всем сидящим по, стоящим перед ними, стаканам коньяку на уровне пальца.
Вообще - то, граненые стеклянные емкости «с надстройкой», предназначались официантками под третье блюдо - кисель. Кострюлька которого красовалась посреди накрытого стола. Но никто не спорил с новоявленным тамадой. Заявившего, что по случаю приближающегося Нового года:
 - Не стоит марать киселем столовскую посуду. Спиритус вини! По двадцать граммов не повредит. Предлагаю еще и за знакомство. Все же в бой идти вместе.
Но второй раз поддержать «братство по оружию» Калуге не довелось, Потому, что наметанным глазом он отметил появление в столовой своего непосредственного командира старшего лейтенанта Воронцова.
Тот, оглядевшись, и отыскав глазами, нужных ему людей, устремился прямиком к столику пировавших по случаю полной фляжки.
Как ни заманчиво было предложение вертолетчика, Калуга его отклонил уставным заявлением:
 - Никак нет, товарищ капитан третьего ранга, не пью! - Сержант долил до краев стакана свою коньячную порцию густым вишневым киселем. И, как ни в чем ни бывало, принялся прихлебывать им бутерброд с маслом.
Предосторожность, впрочем, оказалась совершенно оправданной. Старлей появился в универсальном ангаре не сам по себе, а исключительно по делам службы. О чем и заявил, подойдя к гостям и своему подчиненному:
-Простите за беспокойство. Вас всех вызывают в штаб бригады.
Предварительное козыряние вежливого командира роты спецназа никого не оставило в неведении насчет происходящего. Воронцов не просто исполнил роль посыльного, а выполнял приказ, по которому следовало в условиях предельного секрета (какой только может быть в условиях гарнизона ограниченного воинского формирования) собраться вместе участникам срочной и крайне ответственной операции.
Проследив за тем, как офицеры поднялись из-за стола с остатками недоеденного ужина, Воронцов чуть придержал за рукав Калугу:
 - Ты, сержант, раньше времени не расслабляйся. Мало ли какое задание дали и с кем придется общаться. Последний приказ всяким может оказаться. Тут и былые заслуги в счет не примут.
Предупреждение было своевременным. Потому, что обстановка дружеского общения не прошла бесследно до бравого вояки. И он уже успел вкусить удовольствие быть равными с теми, кто рядом, а не с исключительно приверженцем субординации.
Через полчаса все участники боевой группы спецназа уже следили за тем, как штабной офицер разыгрывал перед ними все варианты предстоящей операции.
В длинном широком ящике, стоявшем посередине обширного передвижного вагончика - балка, из пластилина было выполнено рельефное изображение, окружавшей бригаду, местности.
Водя указкой по этой своеобразной карте, штабист разъяснял задачу:
 - Здесь, в высокогорном ущелье одного из отрогов Гиндукуша, расположен, ранее нам неизвестный, укрепленный опорный пункт моджахедов - марказ Сары-Бут.
Все, самым внимательным образом, ожидали дальнейших, не менее неприятных сюрпризов, вроде этого горного капкана.
 - А вот тут,- штабист поднял указку выше, чуть ли не к вершинам нависавших над кишлаком гор. - По данным нашей разведки и находится рубиновый рудник.
Суть предстоящего даже Сергей, впервые участвовавший в совещании высокого уровня, понял сразу.
Пока подразделения бригады десантируются в кишлаке, после подавления там ракетами и авиацией огневых точек, на двух вертолетах забрасывается штурмовая группа к пещере, в которой моджахеды ведут добычу самоцветов.
 - "Духи" не ожидают там нашего появления. Район высокогорный, ранее просто недоступный любым вертолетам, потому на нашей стороне – внезапность, а значит половина успеха. - Подвел итоги сказанному сам полковник Никифоров. - После захвата рудника следует подорвать горную выработку. И здесь группа старшего лейтенанта Воронцова должна будет обеспечить выполнение приказов инженера Кузьмина и майора Харченко.
При этих словах все трое названных одновременно поднялись со своих мест, представляясь остальным участникам совещания.
 - Садитесь! - Никифоров выдержал продолжительную паузу. - Это еще не все. В состав группы войдет также подполковник Рахнавар из республиканской службы безопасности - ХАД. Он будет координировать взаимодействия с агентурой. Особая группа вылетает на, совершенно секретной на сегодняшний день, технике - вертолетах  «Ка-32». Срок начала операции - завтрашнее утро. Сразу после того, как ударят «СКАДЫ» и поразит свои объекты бомбардировочно-штурмовая авиация.
Комбриг, объяснив задачу, далее не стал задерживать подчиненных. Полагая, наверное, что главное теперь зависит от личной подготовки каждого.
Из штаба Калуга возвращался как теперь и положено - рядом со своим подопечным.
Оба молчали, осмысливая по дороге полученную информацию.
Для Калуги только теперь стала ясна вся подноготная ночной разгрузки техники, которую лично довелось укрывать в ангаре. Внушало уважение и ответственность задания, порученного, шедшему рядом с ним, геологу Кузьмину.
Сергей непроизвольно посмотрел на спутника:
 - Вот мужик! Никогда не был в настоящем бою, а уже готов сунуться в такое пекло.