Револьвер сержанта

(Глава из романа «Чужое лицо» – второй книги фантастической трилогии «Последний прыжок»)

В классе авторитет Билла Смитчела сильно покачнулся после драки с Альбертом Коленом.
Ребята так и не могли простить толстяку, что в результате его грязной выходки славный парнишка исчез из школы.
 — Теперь-то ясно почти всем, что лишь вначале казался благим тот поступок.
Как же:
 — Мол, самоотверженный Смитчел ловко и навсегда выкурил из класса носителя страшной болезни.
Потом, после прошествия времени, многим стало даже недоставать веселого и озорного Алика:
— Бывшего прежде «душой» многих игр.
И тут кому-то вспомнилась прежняя дразнилка:
 — «Билл-крокодил».
Иначе толстяка Смитчела теперь не только в классе, но и во всей школе просто не называли.
Да и обычные насмешки на хитрого и жадного толстяка сыпались как чечевица из худого мешка.
Наступившее отчуждение больно задело Билла за живое.
Что только он ни делал, чтобы вернуть прежнее расположение сверстников:
— Но все было напрасным.
А после того, как за драку, учиненную в классе, своего сынка Билла еще и знатно отдубасил папаша-полицейский, испарился, как будто и небыло, весь его ореол высокого покровительства.
 — Так что заманчивая находка револьвера в отцовском сейфе должна была разом все исправить. —  подумал Смитчел-младший. — Покончить с бесправным положением какого-то там — Билла-крокодила.
Еще только прознав про револьвер, Билл не утерпел похвастаться на одной из перемен перед одноклассниками:
— Вы все мелюзга. Тогда, как меня отец уже на полицейские операции берет.
Он насладился произведенным эффектом:
 — Что ни вечер — едем с ним устраивать на ганстеров засады.
— Врешь, толстяк! — не выдержал кто-то.
— Конечно, заливает. Нечего и слушать.
— Бросьте вы его, наплетет с три короба, только уши развесь.
—Ах вру?! — вспыхнул Билл Смитчел. — Да вы знаете, что теперь у меня даже свое оружие есть.
Образовалась недоверчивая тишина, нарушенная новыми, еще более хвастливыми  словами Билла:
 — Собственное! Выданное мне в личное пользование!
— И можешь показать?
— Когда угодно. Захочу, так даже дам стрельнуть тем, кто мне понравится.
— Вот это да!
 — Когда?
...Договорились на следующий день.
Билл хоть и опасался за непредсказуемые последствия этой своей выходки, все же решился на нее.
Так и оказался старый «кольт» из отцовского сейфа в его школьном ранце.
Когда наступило то злосчастное утро, начавшееся с ругани отца, принявшегося за поиски ключа от домашнего несгораемого шкафа.
Через час, не найдя пропажи, тот уехал на дежурство.
Тогда как Билл начал было подумывать:
 — Может быть положить оружие на место.
Но тут же отказался от затеи:
 — Тогда в классе его уж совсем засмеют за хвастовство.
И это было бы наверняка.
— Точно не дадут тогда проходу! — поскучнел, от одной мысли Билл Смитчел. Утверждаясь в своем прежнем решении.
После уроков, чуть ли не всем классом, собрались они в тенистом сквере, разбитом за школьным двором.
Роскошный старинный револьвер, принесенный сыном полицейского, тут же пощел по рукам восхищенных мальчишек.
 — Вы там поосторожнее, а то ведь заряжен! — с прежним высокомерием стал покрикивать на сверстников Билл Смитчел.
Попутно кое-кому из самых нетерпеливых даже отпустил пару затрещин.
 — Действительно, хороша игрушка, только какой прок от погляда? — заметили сверстники.
 — Давай пойдем постреляем,—посыпались предложения.
— Куда? В тир что ли? — скривил пухлые губы владелец замечательной, в мальчишеских глазах, вещи.— Так ведь вас, малявок, туда и не пустят.
Он вздохнул:
 — Мне же одному идти не интересно. Надоело каждый день — в тир и в тир. Даже уши болят от грохота выстрелов.
Голос его окреп:
 — Вот подрастете, тогда, конечно, сходим.
Героем окинул он остальных взглядом:
 — Я проведу.
Совсем было отпала идея испытать оружие в деле.
Но тут кто-то вспомнил о старой заброшенной стройке на недалекой окраине города.
— Ребята, ведь, мало того, что никто не заметит, там и живых мишеней полно — бродячих собак и кошек. Вот уж испытаем — кто из нас самый меткий.
— Известно кто! — надул губы Билл.
Но вместе со всеми безропотно все же пошел к автобусу.
...Это была конечная остановка маршрута.
Потому никто, кроме кондуктора не был свидетелем того, как ватага школьников, высыпав из душного, нагретого солнцем, салона автобуса на пустырь, потянулась цепочкой к чернеющим неподалеку руинам недостроенных домов.
Только у кондуктора имелось немало иных дел:
 — Чем следить за поведением каких-то малолеток.
Он тут же забыл о странных пассажирах.
Так что ничто не мешало Биллу продемонстрировать свое снайперское умение.
Одного не предвидели стрелки:
 — Что не станут одичавшие кошки сидеть спокойно под дулом револьвера.
С такой резвостью шмыгали они от преследователей по щелям, что где там хорошо прицелиться, револьвер даже поднять не успеешь.
Пальнули пару раз по мишени. Нарисованной Смитчеллом-младшим обломком кирпича на бетонной стене.
Потом Биллу стало жаль патронов, за которые, он знал, отец еще может спросить по всей строгости.
Тогда-то и пришла ему в голову еще одна идея, как продемонстри ровать собственную исключительность:
— Ну, кто со мной не боится прогуляться по подвалам!
— Ищи дураков! — раздалось в ответ. — Там же, говорят, не только бродяг полно, но черти водятся, как и прочие твари.
— Выходит, струсили?!
Подбоченился обладатель оружия:
 — Я-то думал!..
Последовал целый ряд насмешек, после которых все же нашлись желающие пройтись по темной преисподней.
Тем более, что не с голыми руками там будут:
— Вот у смельчака — Билла какой «кольт», кого хочешь на
куски разнесет!
Долго бродили ватагой в сырой темени подземелья, испытывая:
 — Кто первый испугается?
Уже надоело плутать.
И засобирались все, было, выбираться наружу, как вдруг впереди мелькнул огонек, раздался тонкий вскрик и яростное рычание.
Шедший первым Билл, даже присел от неожиданности.
Но прежде чем убегать вслед за остальными, и раз, и второй, и третий он нажал на курок самовзводного револьвера.
Громовые, в этом богатом на эхо, подвале раскаты и вспышки выстрелов еще более вселили в школьников ужас и панику.
Когда вместо выстрела курок чакнул о стреляный уже патрон, Билл тоже решил улепетывать за приятелями.
Откинув «в сердцах» в сторону не нужный более «кольт» он стремглав бросился на, затихающий в темноте звук шагов, стремглав убегавших друзей.