Храм. Часть 22

*****
     Алин вцепился в летописный столик так, что теплый янтарь столешницы жалобно скрипнул. Уцелевшее Око залила непроглядная чернота, на фоне которой ярко горели две огненные полоски, белая и темно-красная. И по той невозможной скорости, с какой двигался красный клинок, скорости, недоступной даже для бога Войны, которому в Астрале не было равных, Алин с внезапной тоскливой болью понял: у Таэры нет шансов. Ни одного.

     Армиан упал на колени. В руках у него вздрагивали половинки истинной Четки.
     За каменными стенами Храма завыла Стая.
Точеное лицо норвэлла стало белым. Он думал всего миг. Потом резко полоснул себя по руке.
     -"Иди ко мне! Мое право просить остается в силе, ты должен подчиниться мне в последний раз. Иди! Иди – и принеси ее сюда! Какой бы она ни была, живую или мертвую – принеси ее!"
     И окровавленный кончик ножа стремительно плел в загустевшем воздухе тонкую паутинку древнего как мир заклятья. Постепенно потускнели гладкие стены библиотеки, четко проступили мелкие трещинки в полу. Губы Армиана еще беззвучно шевелились, когда перед ним вырос столб пыльно-серого смерча.
     -"Иди!"
     Глаза последнего норвэлла вспыхнули ясным изумрудным огнем. Серый столб чуть покачнулся – и ринулся вверх, легко прошивая потолок.

*****
     Он действительно был очень хорош. Таэра понимала, что это – всего лишь Сила Войны, Сила ее Источника, но Бори принял ее уже давно. Война была ЕГО Силой, и он только применял ее на практике, а то, что впервые – это не имело значения. Но на этот раз Сила воина сопровождалась еще и Силой Обреченного которому нечего больше терять, и яростью от боли предательства, и еще… досадой! Злой, нетерпеливой и невозможной для Бори всего несколько дней назад – досадой на внезапно выросшую на пути помеху, тонкий стебелек, песчинку, которую всего-то и надо – отодвинуть в сторону!.. Белое лицо бывшего Главы Храма Ненависти исказила страшная гримаса ужаса и яростной злости на упрямую песчинку – и Таэра поняла, что Бори, по сути, уже нет. Есть Преступивший, Проклятый, безумец, чудовище, на жизнь которого можно выменять существование всего Астрала.
     Бори поймал на темное лезвие Белый Меч, с силой оттолкнул Таэру от себя – и отступил сам, пытаясь вернуть привычную ясность рассудка, затуманенного сейчас странной, пеленой чужой, нерассуждающей животной злобы – и животной же жаждой крови. Он помотал головой, несколько раз быстро, но глубоко вздохнул. Проклятая пелена отступила. Бори, снова обретя власть над чувствами и эмоциями, посмотрел на свою противницу. Он знал, что сейчас убьет ее, знал, что это необходимо, чтобы протии дальше - но он никак не мог заставить себя нанести роковой удар. Он был сильнее в этом бою, это было ясно обоим. Бори не сдержал кривой горькой усмешки. Она была спокойна и собрана, а он… Сейчас он выстоял бы даже против Кайоналиса, а ведь в Астрале до сих пор не было мечника, равного богу Войны!
     Когда Бори приостановился, внезапно и некстати задумавшись о чем-то постороннем, Таэра, стоявшая слишком далеко от него, не успела воспользоваться правом Мага Ночи. Да и не стала бы этого делать, не будучи уверенной, то ей удастся убить ЭТОГО противника. Богиня Ненависти знала, что он выше нее, выше и сильнее как маг, как воин. Она давно привыкла к мысли, что именно этот мальчик станет ее погибелью, но она не могла даже разозлиться: ей было жаль его.
     Бори нехотя поднял темно-красный меч. Клинок Проклятого ярко вспыхнул, темная вспышка опалила невидящие глаза, давно лишенные ненужной повязки, и Таэра улыбнулась.
     -Мне жаль, савора, - донесся до нее голос Бори. – Мне правда жаль, я не думал, что это будешь ты.
     Первый же его удар едва не выбил Белый Меч из руки, и это был конец. Таэра гибко увернулась, уже понимая, что бой проигран.
     -Что ж, я тоже не позволю тебе просто убить меня. Мне тоже жаль, враг мой, поверь мне...
     Бори снова шагнул к ней, с необыкновенной легкостью отбив ее удар. Белый Меч жалобно застонал, столкнувшись с такой мощью, но удар отразил. Таэра пошатнулась. А Преступивший, словно приняв какое-то решение, принялся наступать, целеустремленно и отчаянно, каждый его удар был смертелен и, не успей она отразить или увернуться хотя бы раз, бой был бы завершен. А бой все ускорялся, все стремительнее и неотвратимее становились его удары, и все глубже и чернее – аура бывшего Главы Храма Ненависти.
     Таэра плеснула на него неопалимой купиной, но злое негасимое пламя стекало с его рук и волос, не нанося абсолютно никакого вреда, а Преступивший горько рассмеялся, поняв, что неуязвим.
     Бори не чувствовал уже ничего, кроме боли, боли, разрывавшей его изнутри, но понимал, что теперь уже не может отступить. Легендарный Огнь не опалил его, он даже не ощутил его жара, но неуязвимость, предел мечтаний каждого мага в Астрале, не доставила ему радости. Он почти пожалел об этом. А еще понял, что ему ПРИДЕТСЯ убить. И не затем, чтобы самому не стать убитым, нет. Просто Ушедший не позволит ему этого – а он уже пытался затуманить яростной злобой разум призвавшего его мага! - и он не позволит ему уйти за Грань, не отдав последнюю часть долга. Что ж, это и есть Проклятие. Жаль, что Ушедший не взял в качестве платы совесть – было бы легче сейчас нанести роковой удар. Легенды не лгали. Того, кто носил во лбу Звезду Проклятого, действительно невозможно одолеть. Никому и никогда, особенно если метаморфоза завершена.

     "Как много ты даешь мне, Ушедший! Видно, ты очень ценишь нашу с тобой сделку и готов платить, распахивая передо мной Источники, словно тунику на груди!.. Как мечник я поднялся выше бога Войны, я с легкостью одолел бы его, но… но убить Кайоналиса было бы куда проще."

     Он колебался, оттягивая время и надеясь неизвестно на что. Таэра была ранена, но отступать не собиралась. Бори читал в ее душе, словно она была распахнута настежь, и видел только обреченную решимость. Савора ЗНАЛА, что погибнет, но все еще надеялась захватить его с собой, отлично понимая, что это невозможно. И когда он все же достал ее, когда она, не выпуская тускнеющий Белый Меч, молча упала к его ногам, Бори почувствовал страшное желание завыть от бессилия и боли, Взвыть, выплескивая душу, как взвыла сейчас где-то там, возле Храма Ненависти, звериная стая Таэры, как взвыл сейчас Кессэй…
    Бори упал на колени, не сводя глаз с саворы, много лет бывшей ему наставником и другом, и кусая губы, чтобы сдержать крик. Он, всю жизнь презиравший предателей, стал им! Стал по собственной воле, не остановился, когда было еще можно – и убил друга. Все. Теперь – все. Он не просто проклят, он еще и…
     -Идем, - голос Ушедшего вернул его к действительности. – Ты сделал то, что должен был сделать, и у тебя не было выбора. У нее, впрочем, тоже.
Преступивший тяжело поднял голову, блеснула Звезда.
     -Наверное, ты был прав тогда, Ушедший. Цель не стоила такой жертвы. А может, и стоила, но это мы узнаем позже.
     -Пойдем, - мягко проговорил Ушедший, облако придвинулось ближе. – Ей уже не помочь, дело сделано. Она пока жива, но это ненадолго… Да, я знаю, что ты хочешь сказать. Что она богиня и всякое такое. Но Клинок Проклятого – оружие богов. Наверное, единственное оружие Астрала, которым можно убить бога. Любого, независимо от принадлежности Силы.
     Бори прерывисто вздохнул и отвернулся от убитой.
     -Пойдем. Теперь ужасы дороги - ничто для меня.
     Они пошли в Ужас, и не увидели, как из тумана пути вывернулся серый кружащийся столб. Он немного покружил над Таэрой, потом обвил ее со всех сторон, поднял – и вместе с ней ушел в глубину дороги ужаса.

*****
     Сквозь мерцающие тени, сквозь молнии и страх прорвался короткий крик. Он длился всего лишь долю секунды, но не понять, что произошло, Высший Пастырь не мог. Лицо Элина стало пепельным.
     -Она все-таки вмешалась! Зачем?! Ведь знала же, этот противник – не для нее! И ни для кого в Астрале, кроме… кроме, может, тебя, смертник! И – меня…
     Тэй промолчал, только голубизна его глаз стала серой. Высший Пастырь прибавил шагу, не сказав больше ни слова. Только возле неприметного мирка оглянулся, окинув спутника оценивающим взглядом.
     -Здесь они свернули на дорогу ужаса. Я м;г бы пройти там, но ты… Если хочешь, если ты не уверен в себе, мы можем пойти в обход.
     -Сколько времени это займет? – немногословный и спокойный некромант не дрогнул, услышав о дороге ужаса. Он хладнокровно просчитывал варианты.
     -Много, - Элин чуть прикусил губы. – Много, Тэй. Нет у нас столько.
     -Тогда зачем же ты спросил? – словно бы удивился некромант. – У нас нет времени на обходной путь. Мы идем следом за Проклятым. Идем той же дорогой, которой прошел он.
     Он, не раздумывая, шагнул на туманную тропу, послушно раскрывшуюся по первому же его жесту. В лицо ударил леденящий порыв Ужаса, но Тэй только чуть поморщился.
     Дорога ужаса легла под ноги, дыша смертью.

*****
     -"Алин!" – полный беззвучной боли вопль заставил бога Мудрости вскочить, в панике оглянувшись по сторонам.
     -"Алин, помоги мне! Как действуют Четки? КАК?!"
     -"Армиан? Что случилось?"
     -"Нет времени объяснять. Как они действуют? Как работают Четки? Как заставить их лечить?!"
     -"Подожди, я сейчас приду!"
     Алин крутанулся на месте, держа между ладонями шар с образом седого норвэлла. В Астрале останется чувствительный след, но это не важно. Армиан действительно в ужасе, а значит, произошло что-то очень серьезное. После гибели Тайкери для Армиана не осталось ничего такого, ради чего стоило паниковать. Ничего, кроме…Таэры. По его же собственным словам, Таэра, Кари – единственное, что у него осталось после гибели мира и всей расы.  Запаниковать он мог только из-за нее, а, зная своевольную девчонку, Алин подозревал: она сделала что-то такое, что, не будь Армиан УЖЕ седым, это точно заставило бы его поседеть – от страха за нее. Она всегда была безрассудной. А, учитывая приговор, вынесенный Конклавом, она могла пойти на бессмысленный шаг, кинувшись в безнадежную схватку, заранее зная, что она обречена на провал, что Преступивший ей не по силам… как, впрочем, и любому из богов. Таэра слишком гордА, и она пойдёт на этот шаг… чтобы одним махом покончить как с приговором, так и с возможным осуждением… нет, уже не Конклавом – магов. Она лучше кого бы то ни было знала, что отчуждение магов порой бьет больнее, чем самый суровый приговор, и, памятуя прошлое, не хотела снова испытать это. Серые Земли глубоко врезались в память. Да любой приговор покажется несказанной милостью по сравнению с ним!..
     Невольно похолодев в предчувствии непоправимого, бог Мудрости коротко припал на одно колено, выходя из слишком стремительного перемещения, и услышал, как завыла Стая.
     -Таэра!
     Армиан стоял на коленях, прижимая обе руки к груди Таэры. Лицо богини Ненависти было серым и неподвижным, но она была еще жива. Между пальцами норвэлла толчками просачивалась темная кровь. При появлении Алина Армиан поднял безумные глаза.
     -Помоги ей! Ламаю я не знаю, вызвать ее не смог, а ты… Как действуют Четки?
     -Я не знаю, - медленно проговорил бог Мудрости. 
     -Что?!
     -Я не знаю, - Алин опустился на колени, поднял валявшийся рядом радужный шарик, не успев удивиться тому, что шарик – целый. Поколебавшись, он жестом приказал Армиану открыть рану и быстро опустил Четку прямо в кровь. Радужный вихрь вырвался из нее, она замерцала, заискрилась и… снова стала черной. Нет, темно-алой от крови.
     У Армиана вырвался вопль отчаяния. И в этот момент рядом с ними в облаке серебряных волос возникла пылающая гневом Ламая. Она бросила на подругу всего один взгляд, бесцеремонно оттолкнула обоих мужчин, прошипев прямо в лицо Алину:
     -Дурак! – и, небрежным жестом подняв Таэру в воздух, исчезла вместе с ней.
     -Единственное место, которое еще может ей помочь, – Черное Озеро, - произнес рядом с ними угрюмый голос.
     Они подняли головы. Рядом стоял Анимар.
     -Тебе надо было позвать МЕНЯ, - сказал он, обращаясь к Армиану. – Но ты так запаниковал, что потерял способность думать.
     Армиан вспыхнул, но ответить ему было нечего. Кроме того, его немного отрезвило поведение Анимара, и, главное, его спокойный тон. Слишком для такой ситуации. Богиня Ненависти одной ногой в Запределье – значит, Равновесие держится «на честном слове», как любят говорить смертные. Тон Анимара был не просто спокоен – в нем отчаянная решимость обреченного. Адепты Ненависти готовы встать вместо своей саворы в последней битве против Преступившего, встать, заранее зная, что не вернется едва ли ни каждый первый из них.

     -"А ведь он готов к этому. Давно готов, и не задумается ни на миг, когда придется выйти даже не на бой – на бойню! Против Преступившего не устоит никто… И для него это так же ясно, как и то, что боги бессильны. К сожалению, я тоже знаю это…"

     Анимар провел рукой по каменному полу, стирая кровь Таэры, поднял руку на уровень глаз. Мгновенная судорога сломала каменый профиль, дернулись в страдальческой гримасе твердые губы… Армиан невольно насторожился. Черноглазый старейшина аургов всегда был молчаливым и немного мрачным, вот только такого странного выражения у него норвэлл еще ни разу не видел. Выражение не свойственной ему тревоги… и страха. Боль плеснулась в черных, без малейшего намека на белкИ, озерах.
     Анимар кивнул Алину.
     -Спасибо за готовность помочь, бог Мудрости.
     Алин поднялся, внимательно всмотрелся в него.
     -У нее почти нет шансов.
     -Знаю, - Анимар сцепил пальцы. – Но «почти» не означает «совсем». А она всегда была сильнее, чем казалась. Ну, а если и  Черное Озеро не поможет, то… Во всяком случае, Ламая успеет вынуть из нее Суть. Равновесие от этого ее безумного поступка не… пострадает. 
     Алин кивнул и опустил глаза.
     -За Преступившим ушли Элин и Тэй. – Анимар повернулся, собираясь уйти. – Если проиграют и они, готовьтесь стать смертными.
     Он давно ушел, а Армиан сидел, будто оглушенный.
     -Смертными… - тихонько повторил он, словно пытаясь услышать в знакомом и страшном слове какой-то новый смысл. – Неужели все зашло так далеко?
     -Должен быть кто-то, кто остановит его, - Алин снова присел возле него. – Вернее, он есть. Но это – не Элин. И тем более - не Тэй, хотя я и понимаю Высшего Пастыря. Конечно, смертник может справиться с кем угодно… почти. Но, к сожалению, это «почти» относится сейчас к Бори… к Преступившему. Они не остановят его.
     -Тогда… кто? – почти крикнул Армиан. – Кто же?!
     -Не знаю, - задумчиво ответил Алин, не отреагировав на его вспышку. - Пока – не знаю. Но это не те, кто в очередной раз рискует собой. Жаль, что Серый Смерч больше не подчиняется тебе, я бы не отказался вытащить оттуда их обоих, пока не поздно. Я чувствую, эта их попытка еще хуже того, что наделал Бори, потому что… не уверен еще, почему, просто – это так…
     -Они, наверное, погибнут.
     Оба снова вздрогнули. И что же это такое сегодня? Маги не чувствуют приближения друг друга!..
     В проеме, небрежно отодвинув в сторону водопад, сидел Харт.
     -Погибнут? – Армиан присел на корточки, заглядывая ему в лицо. – Почему ты так думаешь?
     -Я знаю, - Харт был серьезен и собран. – Я это чувствую. Преступивший им не по силам, с ним никто сейчас не справится. Тем более, он уже прошел метаморфозу, он получил Клинок Проклятого… - мальчишка перевел дух. – Не спрашивайте меня, откуда всё это. Я просто знаю. Я вижу его глазами, хотя и не понимаю, почему. Я – вместе с ним, я иду дорогой ужаса… Я бился с Таэрой. Я знаю, как он убил ее… ну, почти убил. Я знаю каждую его мысль…
     -Харт!..
     -Я кажусь сумасшедшим? Может быть. Но если бы вы видели то, что вижу я, вы бы поняли: остаться нормальным невозможно.
     Мальчишка поднялся.
     -Куда ты? – бог Мудрости шагнул следом. Харт неопределенно пожал плечами.
     -Не знаю. Странное состояние, я как будто сплю и в то же время – нет. Скорей бы все это кончилось!
     -Скорей бы… - эхом отозвался Армиан, глядя ему вслед.
     -А ведь он вырос, - тихо произнес Алин. – Он… стал почти взрослым. Кажется, я уже знаю, кем он станет для всех нас.

                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ