Край света

           Вот она идет по мостовой, видит, как из окон домов падают деды на дорогу. Они матом ее посылают, а он им улыбается в ответ. Ей хорошо, ведь на ней новая шляпа, новая кофта белая, в сумочке лежат кости друзей. Кладбище домашних животных посещает ежедневно, оно находится под домом, у озера, совсем недалеко от ее остановки. За мостом идут морские дали, а за далями морскими идет край света.
      Она села на берегу моря, а за морем еще один край света начинался: он был необъятен, бездонный океан чем-то напоминал, такой океан непознаваемого и таинственного темного знания. Она, выкурив трубку, грустно сказала сама себе вслух, глядя на свои серые руки:
- Я понимаю, братья и сестры, что это моя детская наивность, что я верую в Ничто, меня с детства манила лишь одна тайна бытия. Просто я не всегда это понимаю, я бывает, верю в себя даже, я такая непонятная для самой себя, что ужас, как тяжко мне жить со своими мыслями обо всем. Пришло время что-то делать мне для того, чтобы доказать, что я верую в Ничто, а то жутко расстроена тем, что не могу к небесам прорваться. Брожу по морям в гордом одиночестве. Берегами иду к иным мирам, жутко на душе, кажется, что нет конца и края моим блужданиям. Должно ли всегда наступать утро? Вряд ли, ведь ночи для меня лишь пустота, в них я плаваю, словно кит, мне ничего не стоит вытащить звезду из ручья. Я влюбилась в Ничто. То, чем заняты окружающие люди, мне неинтересно, да, ведь осознание лишь растет, вот что важно, так что мне приятно, что я страдаю, мне так хорошо и радостно на душе от страданий. Когда человек достигает Ничто, то ему уже ничего не нужно. Там есть свои райские обители. Когда я стану полностью свободной от сансары, то плевать я хотела на все эти книжки. В библиотеке взяла все тома Гоголя. А толку? А рая нет. Монотеизм - это головная боль, вы все и так знаете. Читали в школе Дёблина? Почитайте, если не сложно. Отличный автор. И, тем более, я нейтральна к ангелам и демонам. Они лишь плод моей фантазии. Меня тошнит от всех этих граждан, которые будут жить в раю, они просто фантомы, призраки, жучки и пчелки. Все эти люди, которые гуляют по райским аллейкам, ждут моря у погоды, которые приходят по ночам к реке и совокупляются прямо на сыром песку. Они просто детали моих снов. Вон за мостом горят дома. То пожар. Красный огонь лижет черные башни монастыря. Кричат бабки, им жарко, деды ломают себе шеи, прыгая из окон на мостовую. Днем, лежа в бане на верхней полке, они наслаждаются райским покоем. Катаются на тиграх и слонах, собирают ягоды для обеда, а после пьют пиво и смотря футбол по Сети. Мне плевать на райские края. А вот вчера наш владыка мира забрал у меня связь с Космосом. То лишь мой воображаемый друг. Он пытается быть богом. Родился вчера. Я бесилась жутко, просто бес попутал, а на луне от любви застрелился тюлень. На трассе черниговской тюлени оккупировали бар, всех водителей выкинули вон. Тюлени били водителей арматурой, пытали молотками. Я ушла домой, когда почувствовала, что теряю связь с миром идей. Моя кошка увидела, что я пришла грустная, налила мне кофе. Мы поговорили с нею по душам, она дала мне чаю с лимоном. Пили чай, говорили о том и о сем. Она сказала: владыка дал денег, мы живем дальше, идем туда, где водичка струит из скал, а в пустыне раскаленной мы найдем уют приятный, даже ветер нам не враг, а варан наш лучший друг. Я же сказала ей свои мысли насчет Ничто: «Я не желаю строить сарай на земле и копать котлован. Хватит! Фашизм и коммунизм – в печку. На Азовском море люди белые и летают. Там нет законов притяжения. Я играю для себя одной лишь в свою игру».
       Я сказала ей это и заплакала зачем-то. Она  сказала, что водить машину мне пора, дабы уехать в Америку, там в штатах легко живется тем, кто презрел системные вещи. В Китай можно ехать. Там ведь светлые люди живут. Они знают что такое даосизм.
         И я ушла из дому тогда с тоски, что мир против меня, я одна на поле боя, бьюсь за свои идеалы с целым миром зверей. Я подумала, что реально я не нужна ни Ничто, ни кошке. Я в тоске шла по морскому берегу, а кошка шла за мной, она сказала мне усталым голосом, чтобы я шла ужинать, что все будет хорошо: ночь, королева ветреных стран, ночь, мы идем к тебе. Она не обиделась на мои слова, она правильно меня поняла. Я же все-таки иду на край света ночи, на берег моря…