Чужая игра 7. Уходим по-английски

Начался сентябрь. Новый этап работы не заставил себя ждать в процессе написания статей и расписания научных конференций, в которых она должна участвовать. Мы виделись с ней редко, но она практически каждые выходные звонила мне и рассказывала очередные «приключения братьев по разуму». Звонок в дверь, я открываю. Она стоит на пороге в слезах, из ее сумки торчит свернутая в рулон бумага. Она молча отдала мне это «творение эпохи кубизма». В развороте была знакомая мне афиша, которую я рисовала в компьютерной программе одному другу. Разговор о начале работы в сентябре ее начался с предположения о нем. Он не звонил и не появлялся. Наверное «раздвоился» или возвел себя в степень бесконечности для реализации бизнес и иных насущных дел. Но суть слез была не в нем. Два дня ранее она нашла на одноклассниках сообщение от второй жены своего биологического отца. Оказывается, у моей подруги есть сводный брат. Она долго не могла понять, зачем та семья ворвалась в ее жизнь… Цель визита была проста. Ей хотели сообщить о смерти отца. Нелепой смерти от сигаретного пожара в пьяном сне.
Ей позвонила начальница и сообщила, что он исключен из аспирантуры по причине неоплаты, потом позвонил друг и сказал, что «ее герой» поменял машину и номера на ней. Но это ее уже не волновало. Она уже и не помнила, как пошла в супермаркет, как вышла из него. Ее взгляд задержался на номере автомобиля. Она посмотрела внимательно на машину, потом, не придав значения, пошла домой. Он сидел в машине, но ничего не мог понять, почему она не подошла к нему. Видимо, так было нужно. Ее голову занимала смерть отца, с которым она никогда не общалась, только знала о нем по старым письмам соседей, с которыми переписывалась ее мать и по рассказам бабушки.
Рациональность выгодного мышления с долей цинизма ей нравилась больше, чем то, что она думала о жизни раньше. Так было «проще». Никто не думал о том, что кому-то будет плохо от тех событий или действий, которые человек совершит.
Она долго думала о нем, почему его мечте о научной степени так и не суждено было сбыться. Мыслям свойственно сбываться, может быть иначе, но результат всегда поражал своей неординарностью. На выходные в четверг мы ехали домой. По пути нам следовало заправить машинку, и мы заехали на автозаправку. Мы сидели в машине и болтали о пространном. Она повернула голову налево и увидела в соседней машине знакомый профиль. Для нее это не было неожиданностью.  Ей не хотелось выходить из машины, чтобы даже здороваться с ним. Но я настояла. Он был явно удивлен ее появлением, в приветствии сначала протянул руку, потом, в привычной манере, поцеловал ее в щеку. Возможно, его проблемы в бизнесе были сильнее тяги к науке и перетянули тяжелым камнем весь интерес на себя. Пара банальных «нафталиновых» дежурных фраз и просьба «не теряться» убило в ней всякий энтузиазм оптимистического развития сценария. Но ведь она никуда не терялась…, она всегда была рядом. Только видимо он растерял себя в погоне за всеми «зайцами» желания жить лучше. Черная карма, которую он выбрал сам – суть его фиаско.
Мы уже торопились. Она села в машину, мы еще некоторое время ехали вслед за его машиной, пока он не повернул вправо. Ее молчание меня успокаивало и пугало одновременно. Потом она сказала, что он ушел «по-английски». Просто она поняла это. Ведь общение с ней ему просто было не нужно, и он явно дал это понять. Я ее иногда ругаю, иногда жалею, что Робин Гудов на этом свете мало, но ей он обязательно достанется. Ибо тот, что был раньше, просто не сможет быть достойным для нее. Он просто понял все сам и просто поспешил ретироваться, пусть даже на английский манер с немецкой педантичностью. Ведь иногда нам самим неплохо бы поучиться этим манерам и вовремя следовать им. Для нашего спокойствия и благополучия, чтобы какую-то часть нашей собственной истории написать с «хеппи-эндом».