Страшнее Радиации И Голода

Страшнее Радиации и Голода
рассказ
Джейк Саливан представлял себе это как-то иначе. В Откровении Апокалипсис рисовали страшным, торжественным и справедливым. А тут…
Настал момент, когда времени уже нет, как и клялся Ангел. Саливан нехотя приподнялся на остатках дивана  и осмотрелся. Неба тоже не было, только грязный потолок. Когда-то он был прозрачным, теперь напоминал асфальт, на который смотреть приходится из-под дороги.
Саливан был единственным выжившим в этом месте, да и в этой части города. Что тогда произошло? Скорее всего началась та война из Терминатора-3, в которую уже никто не верил. Холодное Противостояние кончилось, ракеты и армия, аскетика, мужество и честность стали больше не нужны. Их сменили потребительские кредиты и службы доставки товара в любую часть города. Ну и конечно же реклама.
Саливан устало  сел и задумался, вспомнил прошлое. Может быть он думал не о том, что сейчас нужно, но он никогда не был особенно практичным.
 В прежней жизни никто уже ни во что не верил, к Богу прибегали только в случае затрудннений с выплатами по счетам.  Джейку не нравилась такая жизнь, не нравилось то, чем он занимался. Работал он в этом самом центре, теперь вот доживает в его развалинах.  Хотя Джейк еще был молод.
Он прислушался. Вдалеке  кто-то зашуршал.
Саливан бесшумно вскочил и прыгнул к высокой стальной трубе. Она  торчала прямо из пола на шесть метров в высоту. Нижняя перекладина  была в двух метрах над землей. Саливан ухватился за трубу руками, снова прислушался. Ему было очень страшно.
Что же тогда произошло? – снова подумал он.  Началась война, и вся эта потребительская  мишура вдруг слетела, как обертка с мороженого.
Шорох в углу стал более слышен. Саливан судорожно подтянулся на руках, полез вверх. Это было страшнее радиации и голода. Хотя бы потому что радиация невидима, а от голода человек умирает безболезненно по сравнению с этим...
Саливан забрался на первую ступень, потянулся ко второй. В ТУ сторону, откуда раздавался шорох,  он не смотрел. Если он увидит их,  то сорвется и умрет от разрыва сердца. 
Война началась как бы неожидпанно – все вспоминал Джейк -  хотя в последние несколько лет все говорило о ней. Новые системы вооружения, новые перемещения войск у границ, какие-то требования от их правительсва со стороны соседейи пр. Этого предпочитали не замечать. В людях жило отупение и разочарование. Никто не собирался поднимать глаза выше обеденного стола. К тому же о ядерной войне говорили так давно, что всем надоело слушать. Вышло что-то вроде коррупции в роддомах – несколько сот раз сказали об этом, слушать устали, значит проблемы проде бы и нет.
Саливан ухватился за четвертую ступеньку. Впереди еще две. Лишь бы успеть! На самом верху есть шаткая платформа, но на ней можно сидеть, там даже осталось  немного дождевой воды. И  тут из угла вышли ОНИ. Саливан заметил огромные серые туши лишь краем глаза и зажмурился до боли в глазах. На его грязном лице выступил пот. Он изо всех сил сжал руки и уже не пытался лезть наверх.
А его память не унималась даже сейчас. Сквозь ужас она повторяла ему те события - когда в сети и газетах написали о первых боях на границе никто в это не поверил. Через несколько дней подтвердили уничтожение нескольких больших  городов, заговорили об ответом ударе.
Люди вяло зашевелились, не особенно понимая что нужно делать. Огромные витрины  все так же привлекали покупателей, заказы на теле, радио эфир  для рекламы торговые компании брали на два  года вперед, судебные приставы аккуратно навещали тех, кто был менее аккуратен со взносами по кредитам.
Люди должны были драться за свою жизнь, бежать   из городов, ставших огромными мишенями для ракет, или собирать  ополчение. Но этого не произошло.
Да, мобилизацию объявили, но на призывные пункты мужчины являлись с опозданиями и  слезно  просили  оставить в тылу, где от них будет намного больше пользы . Военной техники не было, патриотической пропаганды то же. К переезду в лишенные удобств  деревни никто не был готов. Из-за этого войну проиграли в течение нескольких дней.
Саливан все так же висел на перекладине закрыв глаза. Сколько времени чудовища будут копошиться там, внизу? Он почувствовал влагу у себя в штанах. Это было не в первый раз.
Больше всего Джейк  боялся что эти гигантские крысы научатся залазить друг на друга  доберутся до него. Он почему-то хотел жить. Даже тогда,  работая контролером в отделе «все для дома и офиса » он этого хотел.
Саливан заплакал. Он очень боялся боли, а когда крысы начнут его жрать ему будет очень больно. Вдруг Джейк вспомнил что он с  радостью встретил новости  о войне. О чем он тогда думал?
Крысы внизу завозились. Саливан задрожал еще сильнее. Что они там делают? Живую лестницу? Он громко всхлипнул. Может быть они что-то учуяли и теперь уйдут? Сколько еще они будут там, внизу? Он не сможет висеть слишком долго, лезть наверх тоже не было сил. 
Саливан плакал. Он  вспомнил еще тех, довоенных  крыс,  их убивали сотрудники клининговой службы. Выносили по нескольку десятков в день и жгли на корпоративной свалке вместе с материалами  для  тренингов по продажам. А теперь средняя крыса может разметать отделение вооруженных солдат.
Когда началась война у Джейка в голове, в сердце всколыхнулось  все что осталось от юношенства. Какие-то надежды, мечты, и, главное, бескорыстие, жажда подвига, которые в мире торговли и потребления  лежали  в коме. Но все кончилось за несколько дней. Сражения запомнились Джейку лишь яркими  вспышками  в небе, ночами в забитых людьми подвалах , испуганными лицами военных. Потом пришли  окупационные войска, солдаты  в спецкостцмах и с повызками на лицах. Они расстреляли активистов, которвые вышли  с белими флагами и хлебом-солью.
Саливан так ничего и не успел. Он был из тех,  кому «повезло» - Джейк жил в развалинах гигантского торгового центра. Продовольствия ему здесь хватило бы на две  жизни. Но потом появилось крысы…
Огромные, мерзкие серые твари. Саливан чуть не умер от страха когда в первый раз увидел их.
Сейчас они были прямо под ним, внизу, и  все сильнее беспокоились. Похоже они совсем не собирались уходить.
Саливан совсем устал. Сколько еще он так провисит? Вдруг вспомнилось детство, солнечное, лучистое и беззаботное, когда еще не было…. Но Джейк тут же отогнал эти мысли. Они  приходят перед смертью, а он… хотел ли он еще жить? Противный ему довоенный мир был разрушен, но взамен он ничего не получил.
Но только бы не крысы! Уж лучше помереть от голода.  Но чудовища все не уходили. Прошло еще несколько минут. Джейк совершенно ослаб, сердце едва билось от ужаса и напряжения в руках.
Теперь он почему-то был уверенн в том, что крысы стали одна на другую и верхняя тянется к нему. На секунду он представол  рядом со своим  лицом их отвратительные,  острейшие зубы. От страха и омерзения его руки выпустили перекладину. Он дико закричал и умер, еще не успев упасть на пол.