Ворота

После назначения в 1958 г. На должность младшего научного сотрудника НИИИБТ полигона в Кубинке, кроме должностных обязанностей, как снежный ком начали накручиваться дополнительные: назначение ответственным за оборудование лаборатории, работа с 19.00  до 23.00 по ручной обработке траекторий  управляемых ракет (отсутствие компьютеров, в том числе после установки «Минска», работавшего 6 дней в неделю на себя), участие в оформлении стенгазеты, негласный ремонт телевизоров командования и комсомольская обязанность по ремонту их в ротах полка обеспечения, озеленение территории городка, вырубка просек для установки фотооборудования и кинооборудования вдоль    стрельбовой директриссы, неожиданное назначение в ОНТИ для работы в качестве художника, исполнение обязанностей военпреда при выездной бригаде КБ-1, оказание помощи изобретателям в оформлении заявок (закончил соответствующие курсы в Москве),  частое участие в поиске в лесу секретных частей упавших ракет, ежевоскресные спортивные соревнования (кстати, в те времена – единственный день отдыха – воскресенье), использование меня в качестве наводчика ракет «Дракон» и на стендовых испытаниях НИР в качестве наводчика ПТУР с ручным управлением… Всё и не вспомнить.
     Одной из дополнительных обязанностью стала ответственность на полигоне за ПД ИТР (кто не знает: противодействие иностранным техническим разведкам). Это означало, что   работы на полигоне  с радиоизлучением закрытого характера нужно было согласовывать со спецслужбой Генштаба МО,  которая контролировала воздушную обстановку, технические средства посольств, организовывала необходимую электромагнитную помеховую обстановку на время работ. Одним словом -  давала добро.  Они же организовывали регулярный контроль недопустимости наличия радиоизлучения на границах зоны отчуждения территории МО, занимаемой полигонами Таманской и Кантимировской дивизий, включая бронетанковый исследовательский испытательный полигон.
    Границы проходили по двум шоссе – Минскому и Киевскому, на участках между двух дорог их соединяющих: Кубинка – Наро-Фоминск и Голицино – Селятино.  Специальной аппаратуры контроля нужной чувствительности (а требования уже были!) в те времена не было, поэтому привлекались силы одного из институтов ВВС. Их  аппаратура носила скорее экспериментальный характер, но другой не было. Установленная в газике буквально на коленке, питаясь от танковых АКБ, она могла, конечно, и подвести. Но то, что произошло на этот раз -  на сто процентов достоверно.
     Объехав всю зону с положительными (излучение отсутствовало) результатами, подъехали к воротам полигона, которые солдатик долго не открывал, контролирующий направил приемник на ворота – всё в порядке: излучения нет. Но вот ворота открылись  и уровень излучения превысил все допустимые нормы! Пришлось несколько раз повторять проверку: решетчатые  ворота непостижимым образом экранировали излучение сантиметрового и даже миллиметрового диапазонов, имея просветы в решетке ворот по 200 и более миллиметров! Феномен так и не был разгадан. Контролирующие уехали, пожав плечами: результат-то на самом деле не лез ни в какие ворота.