НЕ О НАС...

От автора

  Фантастика – нечто абстрактное, или память о вариантах развития человечества?
Фэнтези – приключения придуманных персонажей в выдуманных мирах, или аналог наших земных романов о людях планеты Земля, но только в иных вселенных?

Какие тайны хранят от нас сверхвселенные первого, второго и третьего уровня? Что может быть, а чего быть не может в сверхвселенных четвертого уровня? Что это за категории такие? Что вообще есть совокупность  знания о вселенной?

Профессор Поллак, лауреат нобелевской премии, результатами своих исследований еще в шестидесятых годах двадцатого столетия потряс научный мир: в условиях планеты Земля белковая жизнь в принципе существовать не может. Но мы существуем?!

Квантовая физика как наука перечеркнула все постулаты ньютоновской физики, доказав, что основа материи по ньютону, этот твердый атом - не что иное, как система, состоящая на 99,99% из пустоты, а оставшиеся 0,01% приходятся на микрочастицы, которых… никто никогда не видел и не трогал. И они, эти микрочастицы: кварки, мюоны, глюоны, барионы и еще более ста таких же составляющих твердой субстанции атома, всего лишь… спин, сгусток энергии. Это не фантастика? Мы – есть как твердые тела, и в то же время нас…  нет, и никогда не было?

Нильс Бор: «Вопросы, рассматриваемые ядерной физикой, настолько серьезны, что об этом можно говорить только шутя»,

Альберт Эйнштейн: «Все состоит из пустоты, а материя – сгущенная пустота»,

Люди в мечтах уносятся в космические дали, даже не подозревая, что самое удивительное, невероятное и сказочное дожидается нас…на нашей планете.

Как осознать себя в мире, о котором мы практически ничего не знаем? Мы крутимся на карусели дел и забот, и нам даже невдомек, что можно слезть с привычно удобной   лошадки и спрыгнуть с карусели. А там – совершенно все не так, как нам виделось, и как нас учили воспринимать и себя, и мир, в котором мы … живем? А что есть наша жизнь? И как узнать, кто мы и зачем?

Можно поступить так, как в свое время сделал я: прочитать более трех сотен книг, среди которых работы таких авторов, как Эйнштейн, Планк, Гейзенберг, Брейден, Волинский и множество других, представителей чистой науки. А еще учения древних мастеров мистики, эзотерики и духовности.
Затем можно попытаться сложить всю эту информацию воедино и попытаться проанализировать ее. Путь долгий, нудный и не каждому под силу.

Чтобы избавить читателя от такой трудной работы, я написал «как бы сказку» о том, кто мы и зачем, почему, откуда. Можно относиться к ней, как к чтению забавного приключенческого романа. Можно рассматривать как учебник по предмету «жизнь и смерть – есть ли они на самом деле?»

Моя сказка – это путешествие человека в мир непознанного. С примерами из различных областей знания: от квантовой физики до ченнеллинговой информации от таких сущностей, как Крайон, Рамта, Михаил, Солара и многих других.

В основе сказки (будем так ее называть) путешествие человека в мир ангелов, что не противоречит как научной, так и эзотерической информации о том, что каждую ночь во сне мы либо путешествуем в астрале, либо возвращаемся в ангельский дом, где обитает наше высшее Я, для консультации.

А кто знает, сколько наших клонов живет на планете здесь и сейчас? У каждого из них своя роль в общем спектакле, свои пути познания себя и мира, в котором мы живем.

Что наша жизнь? Картина, нарисованная неким таинственным художником и проявляющая себя по частям? Либо это случайный хаотичный набор действий и ощущений?

Есть колея судьбы, или мы сами выбираем себе путь, спонтанно, произвольно? А если не сами?

Молитва – это разговор с неким абстрактным могущественным Хозяином, или же обращение своего взгляда в себя, к своим истокам? Привлечение для своего блага всей мощи космической энергии? Или простое признание себя мелкими пылинками в пространстве?

Чистое намерение, способное изменить нашу жизнь и со – творить свою новую реальность по своему желанию – это глюк, или все же истинное мастерство, легко объясняемое научными фактами, доказательствами и опытами?

Мечта – что это? Спонтанно прочувствованное желание, или тот самый контракт со Всем, Что Есмь, исполнить который мы и пришли на планету?

Что есть сама планета? Что есть космические светила, галактики, сама Вселенная со всеми ее уровнями? Безжизненные каменные и пылающие шары, или разумные сущности, исполняющие свое предназначение?

Что такое душа, и какую роль она играет в нашем космическом вселенском спектакле? Почему наш человеческий разум пытается вести нас по жизни путем планирования, руководствуясь логикой и правилами, нормами, кодексами, традициями, а душа… не дает покоя и как бы тянет в другую сторону?
 
Весь мир – театр, в нем женщины, мужчины -  все актеры. У всех свои есть выходы, уходы, и каждый не одну играет роль… В этих словах великого Шекспира – шутка, или реальное знание, подсказка всем нам?

Кто придумывает сценарий для этого спектакля, для этого театра, в котором наша планета выступает в роли одной из множества сцен?

Наше тело и наше личное сознание – это только наш мирок, отделенный от остального мира границей нашей плоти, или же это целая команда сущностей, работающих четко и слаженно на всех уровнях, от тела до высших сфер, и ведущих биоэнергетический паттерн – человеческую личность – по определенному пути познания? Для чего это вообще делается? Какова цель такого путешествия по жизни?

В моей сказке есть все, что только можно вообразить себе по теме «Человек – кто это? Что это?»

И это не простое придумывание. Я сам прежде смеялся над таким явлением, как ченнеллинговая информация. Ну, не верил я в то, что кто-то из людей может принимать информацию от… ангелов… ангельских сущностей! Не верил, пока сам не пришел к выводу: все мое творчество -  не более чем прием такой же информации. От кого? Не знаю. Но когда ночью просыпаешься оттого, что в голове… или где?... идет поток информации, да так ровно, гладко - остается только добежать до компа и начать печатать, едва успевая за мыслью. А утром прочитать и… офигеть от всего того, что записал ночью. Не верите? Доказательство перед вами. Эта книга, впрочем, как и все мои остальные, написаны под диктовку. Я не знаю, кто мне это диктовал. Но факт налицо: я ничего не правил, не переделывал, а просто записал. И книга проявилась. И у меня нет никакого желания приписывать ее появление себе в заслугу. Пришло четкое осознание: я только иду по пути своей жизни, как кукла на энергетических ниточках. А кто и куда меня ведет…

Об этом и книга. Это вам и фантастика, и фэнтези, и что-то еще такое, чему у меня нет конкретного определения. Разве что вот такое: сегодня, в канун так называемого окончания времен, людям нужен учебник. Или справочник, в котором просто, доступно и понятно описано все, что связано с нашим существованием вообще и пребыванием на планете Земля в облике человека в частности.

Юмор, тонкий и ненавязчивый, переплетается с подачей нюансов эзотерики и мистики, с выводами и доказательствами квантовой физики, квантовой психологии, в пику базовой ньютоновской концепции существования материи.

А что есть сама материя? Как возможно такое(?): наблюдатель создает наблюдаемое своим наблюдением.

В нашей ДНК содержится двенадцать уровней информации. Всего двадцать четыре спирали. А нам всегда твердили: есть две спирали, а остальные как бы лишние. Лишние?!
 
Солнце – не ядерная топка, а портал, через который матрица проявляет себя в виде энергии, изливающейся на нашу систему. А нас учили: Солнце – природный ядерный реактор. Тридцать лет ученые пытаются отыскать недостающие нейтрино. Определенное их количество должно (обязано!) выделяться при ядерной реакции. А их… не хватает!!! И это доказано нашими ведущими учеными.


Что подразумевал Эйнштейн, утверждая, что «все состоит из пустоты, а материя – сгущенная пустота»?

Макс Планк назвал энергетическое поле Вселенной «божественной матрицей». Что это, как не открытое заявление ученого: наука и эзотерика, мистика и духовность – не соперники, не антагонисты, а …составные части исследования нашего бытия.

Мы как материальные «предметы» состоим из атомов, а те - из множества микрочастиц, однако… согласно постулатам квантовой физики микрочастицы – не что иное, как спин, вращение сгустка энергии, то есть волновое проявление темной энергии. Как может твердая материя в основе своего существования иметь… пустоту?

Вся эта информация подается, как сказочное действие. Аналог – классические сказки про Ивана, ищущего счастье. А для этого ему необходимо износить семь пар железных сапог, съесть семь железных хлебов. И в конце пути его ждет перекресток.

В моей сказке перекресток – это выбор. А что есть выбор? Как мы делаем его? На основе какого знания о себе? И что нас ждет за этим выбором? Что мы можем, а что нам не дано? Да и сами ли мы выбираем? Не подталкивают ли нас к этому наши «кукловоды»? Если любой выбор – наше неотъемлемое право, почему мы не можем выбрать жизнь без страданий и испытаний? А эмоции? Не из-за них ли мы и пришли сюда? Не в этом ли смысл нашего бытия: не делать, а ощущать?

И как основная тема – спор двух парадигм: Платона и Аристотеля.

 В парадигме Платона заключен вопрос: почему мир таков, каков он есть?

Аристотель утверждает: мир есть, и он таков!

Кто прав, а кто не прав? Да и истинно ли привычное человеческое убеждение в том, что кто-то может быть прав, а кто-то однозначно не прав?

Я использую некоторые определения и выражения в той форме, как они подаются в эзотерической литературе. Поэтому не удивляйтесь, когда встретитесь с таким написанием: «со – творчество», «Все, Что Есмь», «межпространственное» и некоторые другие. Примите это не как показатель безграмотности автора, а как наиболее точное определение сути этих явлений. Например: со – творчество  - это не простое соавторство, а именно совместное творчество человека и его божественной сути. Я не изобретаю новые правила. Еще раз подчеркиваю: в эзотерике так принято. А это уже не моя прихоть.

И вот такое ироничное заявление: компьютерный авторедактор постоянно пытается направить автора по пути соблюдения правил из учебников русского языка. Но порой авторские акценты в виде знаков препинания и стилистических оборотов не вписываются в существующие рамки. Машина учит меня творчеству? Это сегодня. А завтра она попытается учить меня… жить? Ну, уж дудки!

И последнее, что я вам скажу в предисловии. Книги воспринимаются по-разному. Одну прочтешь, закроешь, поставишь на полку и… тут же забудешь ее содержание. А другую читаешь, затем перечитываешь, затем… еще раз хочется перечитать. И с каждым новым прочтением открываешь ее заново, видишь в ней новые фрагменты, обретаешь новое знание. И сам не замечаешь, как она становится не просто книгой, а… другом. И этот друг помогает тебе увидеть и себя, и окружающий тебя мир по-новому. Моя сказка для меня уже стала таким другом. Я сам ее перечитываю. И  до конца еще не осознал, что же такое надиктовал мне мой таинственный ангел. Для чего? Для кого, кроме меня? Ответ один: для вас, мой читатель. Вот вы встретились с ней. А случайностей не бывает…
 

*   *   *

















               







 
НЕ О НАС…
книга первая
несерьезная сказка по мотивам серьезных
научных и духовных трактатов


          Подойдите к краю.
       - Но мы можем упасть…
         
            Подойдите к краю.
        -  Но там слишком высоко!
               
                ПОДОЙДИТЕ К КРАЮ!

                И они подошли.
                И мы толкнули их.
                И они полетели…
               
                / Кристофер Лог /

 
           Вспомним известный принцип «лезвия Оккама»:
«В науке мы всегда должны выбирать наиболее экономичную модель, такую, в которой будет содержаться меньше всего предположений и допущений».
Попросту говоря: простое решение – самое верное.  Опираясь на этот постулат, я пытаюсь разобраться, каким образом на нашей планете возникло и развилось до состояния разумного наше  бытие, которое мы  называем Жизнью. И использую для этого исключительно здравый смысл и научные объяснения процессов, происходящих на планете. На нашей единственной во всей вселенной колыбели жизни и разума.

*   *   *
Да, позвольте представиться. Это я обращаюсь к тем, кто со мной не знаком. Итак, вопрос: кто я, что осмелился предложить вам ТАКУЮ сказку. Ответ будет простым: я - Сказочник. Вообще, сказочников на планете всегда было в избытке. Их имена у всех на слуху. Но я не такой, как все. Я особенный. Если мои коллеги рассказывали вам какие-то истории о том, чего как бы никогда и не было, я в отличие от них никогда не говорю о том, чего не знаю. И не боюсь в этом признаться. Да, я никогда ничего не придумываю. И причина этого кроется в том, что я не умею придумывать. И никогда не умел. Я рассказываю только о том, что знаю сам. Но при этом мои рассказы всегда воспринимаются как самая махровая небывальщина. Отчего так? А вы читайте. Или представляйте, что слушаете меня. А я вам рассказываю о том, что знаю. Я действительно знаю материал. Спросите – откуда? Друзья мои, все просто и легко объяснимо. Я ведь не просто сказочник. Я еще и слышу. Мы с вами живем не просто в атмосфере. Наш мир – это невообразимо сложное явление вселенского масштаба, в котором взаимно проникают друг в друга такие субстанции, как энергетические поля. Но давайте не будем запрягать телегу в лошадь. Пусть сказка идет своим чередом, по порядку, от простого к сложному. А когда накопятся вопросы, мы сделаем перерыв и пообщаемся. Итак, я продолжаю, с вашего позволения?

*   *   *

      Мы все грамотные и знаем, что согласно научным изысканиям, закрепленным в многочисленных законах, все на планете развивается по простому  предсказуемому плану. Так обстоят дела с атомами - этими твердыми частицами, кирпичиками для построения материи. Так обстоят дела и с законами эволюционного развития всего живого и мыслящего. И как следствие - природа всегда выбирает наиболее оптимальный вариант из множества вероятностей. Но кто она – эта природа? Флора, фауна и полезные ископаемые вместе взятые? Такое толкование каждый из нас помнит еще со школы. А как она проявилась на нашей планете, если в тех же учебниках говорится: все произошло из первоначального космического взрыва? И Земля якобы когда-то была безжизненным каменным шаром. И ничего живого на ней не могло быть по причине того, что в те времена вообще ничего   похожего на это  быть не могло. Или я чего-то не понимаю? Почему все, что не укладывается в рамки здравого смысла, в кругах передовых ученых именуется лженаукой? А что тогда есть сама наука? Вопросов много, а ответы – они такие неопределенные. И парадоксальные.
      Как пример я беру основной вариант возникновения природы – праматери всего живого и разумного на планете. Все возникло из взрыва. И планета долгое время была безжизненной скалой. А потом на нее попали различные химические элементы. И попали они из космоса. Из того самого, в котором никакого намека на жизнь никогда не было по причине того, что жизнь есть только на нашей планете. И эти элементы сложились в такую комбинацию, из которой и возникла природа. А уже она самостоятельно развилась в разумную субстанцию. Как-то так само собой получилось, что из набора элементарных частиц возник разум. И вот однажды  природа произвела на свет амебу. Так на планете появилась одна  живая клетка. Наука отвергает чудеса как нечто нереальное. Все обязано укладываться в рамки здравого смысла. А он утверждает: из ничего что-то получиться не может. Но как быть с амебой? Она ведь произошла фактически из ничего? Накладка. Но я сделаю вид, что не заметил, и  иду дальше по пути познания своих истоков.
      Итак, амеба произошла. Далее – иначе, чем чудом, это не назовешь - она начинает делиться, воспроизводя сонмы себе подобных. Как-то вот так случилось. Была-жила сама по себе и вдруг поняла, что делится!
     О, человек разумный, земной, непорочный! Представь. Ты сидишь на золотом песке, на пляже, на своем острове. Ты совершенно одинок во вселенной. Любуешься вечерним закатом. Слушаешь плеск волн. И нет в твоем мире никого и ничего, что могло бы отвлечь тебя от безмятежного состояния наблюдателя. И  неожиданно   осознаешь себя женщиной. И вдруг понимаешь, что ты случайно  беременна. От кого, каким образом? Ответ один: а вот…
     Снова делаю вид, что не заметил и этой накладки. Климат был другим. Экология не нарушена. А, может, тогда еще был бог? 
     Итак, амеба начала размножаться. Замечательно! И будьте здоровы, амебы! Вся планета к вашим радостям! Живите в свое удовольствие, плодитесь и размножайтесь! И пусть так будет во веки вечные...
      Ан нет. Откуда-то инфузории взялись. Лямблии. Жгутиконосцы–симбиониты. Морские анемоны. А вот уже и «мурекс брандарис» ползет.  А вот уже и «октопус дефилиппи» за добычей гоняется. Разновеликая семья эвфаузиид кормится микроскопическими водорослями, а их в свою очередь употребляют финвалы с блювалами. И откуда ж вы все взялись? От амебы? Интересно, а кузнечик может произвести на свет  крокодила?   
     Ба! А ты, мезозавр, от каких кровей, от чьих генов? Да ты не один тут? Хиротериум с котилозавром! Брахиозавр! Паразауролофикс! А вот уже и красавец птерадонт своими шестнадцатиметровыми крыльями пытается разогнать археоптериксов! Стаи метровых стрекоз-меганевр дразнят в полете птеродактилей и рамфоринхов.
       Как-то все перепуталось в природе. Она у нас, случаем, не сумасшедшая? Откуда вы все, завры? Где прятались, пока амебы плодились и размножались? Ужели ж амебки так эволюционировали, что и не узнать их в этих  гигантских телах?
     Книга у вас какая, мистер Дарвин… толстая… красивая… с картинками…
А у этих гигантов под ногами снуют стегоцефалы, хиротериумы, стегозавры, рапторы, ихтиозавры, трицератопсы, тиранозавры, эдафозавры. А вокруг еще и растения разные, гигантские папоротники с хвощами. А уж о каких-то мелких гистиотевтисах, фитофторах, монетариях аккулюсах, погоносфорах спиробрахиях, актиносфериумах и прочих  головоногих да членистоногих можно и не заморачиваться. И все это многообразие до сих пор определяется наукой как результат естественного отбора потомков одной первоначальной амебы?
     Не буду спорить. Потому что не знаю. Не был я там. И их всех не видел. Зато я умею читать, и иногда мне попадаются любопытные высказывания наших ученых. Вот, такое, например, принадлежащее философу  Йохану Хёйзинга:
 «Мы живем по правилам игры, которые не всегда осознаем и не всегда можем выразить словами. Иначе говоря, мы не только интерпретируем данные по мере их получения, мы быстро и бессознательно «подгоняем» данные к существующим аксиомам - или правилам игры: нашей культуре и субкультуре».
     Что-то в этих словах есть. Вероятно, многое из того, что не имеет разумного объяснения, попадает именно под определение «не всегда осознанного». И таким образом подгоняется под уже принятые к употреблению аксиомы. Индрикотерий считается прапращуром современных лошадей. Но если он вымер до появления лошадей, как он может быть их пращуром? Кстати, согласно доказательству биолога Ковалевского, нашим прародителем считается асцидия из подтипа оболочников. Этакое «начало» нашего разумного естества родом из немыслимого многообразия докембрийских хордовых. Через глобальные катастрофы пронесла асцидия знание своей миссии и в итоге обратилась в человека разумного. Вымерло практически все население планеты, а асцидия уцелела. И амеба, кстати, тоже. Не все из них, видимо, в динозавров обратились. Недоглядела матушка-природа? Или те побочные ветви были ошибочными? Какое-то время  ее все устраивало, а потом она решила, что напрасно ввязалась в эксперимент по изменению форм жизни на планете. И уничтожила практически все виды, которые просуществовали миллионы лет. Но кое-кто остался. И вот теперь можно взглянуть на весь процесс трезвым взглядом и определить тех, кто выдержал все испытания и сохранил признаки своего вида. А таковых можно пересчитать по пальцам одной руки.  Так, навскидку: крокодил, гигантская черепаха, гигантский варан, акула. И амеба. Но первая четверка все же не изначальные, а результат мутации той же первоначальной амебы. Получается, что именно амеба была и остается единственной во вселенной, кто обнаружил в себе  присутствие здравого смысла: она, явившись из ничего и ниоткуда, прошла весь эволюционный путь в неизменном виде. И сохранилась. И еще всех переживет согласно одному из основных постулатов физики: система считается стабильно функционирующей, если с течением времени ее параметры не изменяются. Мое предположение алогично? Отнюдь, ведь согласно утверждениям наших передовых ученых все, что выходит за рамки здравого смысла, автоматически попадает в разряд лженаучных теорий. Комитет по лженауке за этим бдит весьма пристально. А так как разумная жизнь во вселенной может существовать только на нашей планете… правильный вывод может сделать любой. Даже амеба…

   
*      *      *
 
 Человек разумный - пожалуй, единственный представитель биосферы планеты Земля, наблюдать за которым не только интересно, но и забавно. В окружении  других живых существ он полагает себя единственным интеллектуалом. И именно наличие интеллекта позволило ему сотворить некое поле, в котором он не только выжил, но и преуспел в своем развитии. Это поле - его  ареал, где правят бал многочисленные противоречивые каноны, кодексы, обычаи, традиции, нормы. К его услугам – множество им же  придуманных стандартных алгоритмов достижения цели. С их помощью он выживает, определяя свое бытие как единственно правильное. И именно представление о правильности поведения разделило все человечество на два лагеря. «Правильное» для одного оказалось неприемлемым для другого, и наоборот. Объединяет антиподов только «вечный» вопрос: что надо человеку для счастья? Но как бы мы ни старались найти оригинальный ответ, все равно все варианты сводятся к одному: нужны средства и способы. Нужны алгоритмы достижения состояния счастья. Любые, лишь бы можно было с чем-то сверяться на своем жизненном пути.  То есть, необходимы ориентиры. И еще компас, показывающий «правильно – неправильно», «хорошо – плохо» именно для своей среды обитания, для своего поля. Такой компас есть – это правила. Они же – инструкции.   Ведь даже если все идет не так, как хотелось бы – а поднимите руку, у кого все именно так, как хочется -  всегда можно свериться с этим компасом и успокоить себя: «Все так живут. Не я один. Не нами заведено – не нам и нарушать». Это действует как заклинание, как бальзам на старую рану. И на какое-то время  эта рана  переходит в состояние подлеченной - этакого дремлющего вулкана. А когда он проснется - никто не знает. Ведь у каждого - свое, личное представление о счастье. И зачастую счастье одного – это несчастье другого. Но для того и придуманы правила, чтобы количество счастливых и несчастливых людей находилось в состоянии равновесия. А чтобы кто-то не оказался бабочкой на конце рычага, общественное мнение строго блюдет нравы и обычаи общества. Страшилка «на чужом несчастье свое счастье не построить» - лучший из всех тормозов. Тормоз этот, конечно же – иллюзия, ведь всем понятно, что при любом раскладе треугольник так и остается основной моделью отношений.  Но иллюзия – она всегда была символом управляемого равновесия. А так как в основном сапиенсы – управляемые, то и порядок соблюдается. И компас всегда показывает на «хорошо» и «правильно». Не потому, что так все устроено. Просто он так настроен. В самом деле, зачем искать что-то только свое, если это может причинить неудобство (боль, разочарование, обиду)  людям из ближнего или дальнего окружения и таким образом нарушить равновесие?  Пусть уж им будет хорошо, а я как-нибудь обойдусь. Все так живут. Зато общественное мнение меня не осудит, не обвинит в отступничестве. Как сказал один персонаж в известном фильме: «Живут не для радости, а для совести».
***
    Почему человек разумный воспринимает свой ареал как единственно реальный? Что дает ему повод относиться к своему существованию предельно ответственно и серьезно? Пожалуй, только одно обстоятельство: он знает, что отпущенный ему природой срок жизни – конечен.  И он загипнотизировал себя правилом: «Жизнь дается только один раз, и надо использовать ее так, чтобы…» Далее следует перечень вариантов. Таковы правила бытия. И в состоянии этого транса, как существо разумное, он отвергает любые гипотезы, не соответствующие его представлению об устройстве всего, что его окружает.   
***
     А ведь есть в нашем мире зона, свободная от постороннего влияния, не зависимая ни от общего противостояния, ни от давления правил и догм. Зона, где компас не работает. Где вообще вся официально узаконенная, подкрепленная научными и идеологическими постулатами мудрость человечества не имеет смысла. Там все не так как здесь. И правило там одно – никаких общих правил. Чтобы попасть в эту зону, не нужны ни усилия, ни тяжелая работа. Ни один из правильных алгоритмов достижения цели не способен обеспечить человеку гарантированное попадание туда. Потому что нет никакого «там».  Все взаимопроникает во все. Вопрос вопросов: эта зона хорошая или плохая? Попасть в нее – привилегия, обязанность, наказание, награда или воля случая? Или же она - один из этапов пути? Что она для человека? Польза или вред? Нужна она, или нет? Однозначный ответ существует во множестве вариантов: у каждого – свой. А общее для всех то, что, попадая в эту зону, сапиенс становится другим. И его взгляд на жизнь меняется: разумный становится чувствующим, причем чувство это не из тех пяти, что принадлежат нам изначально. Оно – уникальное. В эзотерической литературе ему дается такое определение: «межпространственное».
     Удивительная зона. Она везде и нигде. Она - мир  волшебных превращений и исполнения всех желаний! Это пространство – наша внутренняя вселенная. Персональная. Уникальная.   Погружаясь в нее, каждый может увидеть все вокруг в истинном виде. И понять, что  наш  глобальный мир – совсем не такой, каким его принято представлять. Да, нас научили грамотно подавать себя, чтобы соответствовать определению «человек разумный». Но наши маски – это только игра. На общих подмостках. Как сказал поэт: «Весь мир – театр, в нем женщины, мужчины – все актеры. У всех свои есть выходы, уходы, и каждый не одну играет роль». И, уж конечно, внешняя похожесть на тот образ, который видят окружающие – тоже игра. Внутри мы все – белые и пушистые. А то,  какими нас видят другие – это их представление о нас. Всего лишь ярлыки, ценники, лейблы, повешенные на наше тело.  Ведь никто не ходил по нашим дорогам, не общался с нашими персональными учителями, не смотрел нашими глазами, не испытывал наши эмоции, не носил нашу одежду, не думал нашими мыслями.
     Простая логика: если каждая из составляющих одного целого в своем истинном состоянии коренным образом отличается от мнения о ней, то и целое – иллюзия. А мнения – это именно то, чем мы привыкли руководствоваться. Вывод: никто не видит мир таким, какой он есть. Все видят лишь свои  впечатления о нем. Гениальность и безумие, добродетель и злодейство, свет и тьма, правильно и неправильно, хорошо или плохо – это  всего лишь мнения. Это наши впечатления о жизни, о мире, в котором мы живем. Но говорить об этом во всеуслышание – не принято. Потому что официально это – не правильно, лженаучно. Ведь если истинное знание выпустить в мир, как джина из бутылки - оно перевернет все вокруг вверх тормашками, перечеркнет все писаные и не писаные законы и нас самих заставит  отказаться от всех существующих правил. И тогда каждый поймет, что наш реальный мир, такой привычный, прагматичный  и предсказуемый, на самом деле - мир сказок. Эти сказки – и есть наши впечатления, наши убеждения и наши мнения и о нас самих, и об окружающих нас явлениях, событиях и личностях. Сказки научные, религиозные, политические и  идеологические.  Сказки бытовые. Сказки для жен и сказки для мужей. Сказки для учеников и учителей. Для начальников и подчиненных. Для военных и гражданских. Для электората. Для избранных. Для старых и малых. Сказки серьезные и глупые. Добрые и страшные. Смешные и печальные.  И каждый из нас – и сказочник, и благодарный слушатель.

*   *   *
      
     Во всем многообразии сказочных тем есть особый жанр - волшебные сказки. Отличает их от прочих  привычных бытовых то, что они позволяют и слушателю, и рассказчику погружаться в совершенно иное пространство. В мир, существование которого ни наука, ни духовность не могут ни подтвердить, ни опровергнуть. Доказательства «за» и «против» налицо. Но они выходят за рамки нашей «реальности». А все, что за реальностью - непознанная тайна. И какие там действуют законы и правила – не знает никто. И чтобы «не потерять лицо», наука и духовность заключили негласный договор: не вторгаться на чужую территорию. Суть этого договора озвучил философ Серен Кьеркегор: «Есть два вида глупцов. Одни верят в то, что не является истиной. Другие отказываются признавать истину».
Такое положение устроило всех. Это разумный компромисс. Это по правилам. Никто никому не мешает жить. И выглядеть умным. Это «хорошо» и пусть так будет всегда. Богу – богово, кесарю – кесарево. Я поливаю желтые цветы, ты – красные. Одни называют «непознанное» богом, следуя духовным традициям. Другие – энергетическим полем. Макс Планк, один из отцов квантовой физики, всех примирил и назвал пространство непознанного божественной матрицей. «Ребята, давайте жить дружно!» Все взаимопроникает во все. А определение волшебства пусть остается процессом сугубо индивидуальным. Это ведь только мнение. И у каждого оно – свое. И это не повод для дискуссий. Ведь даже если общественность и научилась  управлять физическими действиями отдельной личности, контроль над ее внутренней вселенной  пока еще никому не доступен.  Да и стоит ли из-за этого копья ломать? Ведь что такое волшебство? Из чего оно складывается? Три составляющих. Первая – мечта. Вторая – способы и средства. И третья – собственно сам путь.  Особенно выделяется вторая составляющая – способы и средства. Без нее путь к мечте – это путешествие ослика по кругу за морковкой, привязанной к палке. Если способы и средства – обычные, так какое же это волшебство? А необычные - где они? Кто их трогал? А кто тебе поверит? А докажи! Убедительное доказательство – это когда есть у всех. А у одного – случайность. Или фальсификация. Или… Ах, отстань, мальчик со своими фантазиями! Не мешай забор красить. Иди лучше  уроки учи. Бурные аплодисменты, леденец во рту и синица в руках. А вулкан может и… не проснется никогда…
   
    Но как хочется порой встретить то, чего нет! Вот она, самая заветная тайна человека разумного: желание вырваться из кокона разума и обрести крылья, позволяющие взлететь над миром со всеми его можно и нельзя. Выше правил и догм. И ощутить свободу полета. Самому стать этой свободой. Стать своей мечтой. Кто-то не согласен? Это понятно: ведь вам часто попадались  на пути те, кто мечтает о темном сыром подвале, цепях на шее и жутких монстрах у дверей темницы. Да и ослики с морковкой – не редкость. Мы же все такие разные. И все же волшебные сказки – самые желанные. Ведь  остальные, так называемые бытовые –  неотделимая часть нашей жизни. А то, чего много, уже не так сильно привлекает, как то, чего мало. Но есть одно но. Слушать и  рассказывать такие сказки  готов – увы -  не каждый.   Чтобы не сравнивать. И не разочаровываться. Ведь они – как яркое солнце, слепящее глаза. Множественные вопросы, вплетающиеся в такие истории, далеко не всегда имеют четкие и понятные всем ответы. Они заставляют включаться в работу не только ум, но и сердце. Но разум не хочет слышать сердце. А  многочисленные «хомо» привыкли полагаться  на разум. Этот вид и отличается от всех прочих именно тем, что гордо называет себя сапиенс. Разумный. Носит «темные очки» и свысока смотрит на все неразумное. Даже придумал   формулу отрицания-неприятия: этого не может быть, потому что не может быть никогда. Она  - как палочка выручалочка на все случаи жизни. И доказательство этой формулы складывается из таких же железобетонных аксиом. Их совокупность прочно окутала  человеческое бытие, образуя некую неосязаемую и невидимую субстанцию, которую мы, люди, называем «здравый смысл». Это наша святыня. Непререкаемый авторитет. Третейский судья. Истина в самой последней инстанции. Как только разум заводит нас в некий тупичок, мы тут же сами себе говорим: «Здравый смысл нам подсказывает, что это – невозможно!» И этого вполне достаточно, чтобы отвергнуть  все непонятное. Все, кроме прелести волшебных сказок.  Здесь здравый смысл бессилен, ведь сказка – это песня сердца. Чтобы ее услышать, необходимо особенное состояние - души?... разума?… сознания? Может быть, нужен особый талант? А что это? В чем он? Почему? Откуда? Он приобретается, воспитывается или мы приходим с ним? Приходим откуда? И почему? И что приносим с собой? И почему именно это? И куда идем? Куда уходим? И что есть там, куда мы уходим? Наша жизнь – цель? Случайный всплеск волны в океане вселенной? Или звено в цепи проявлений? Если бы знать...
*   *   *
             Здравый смысл  старательно пытается доказать, что наша реальная жизнь – это нечто серьезное, предсказуемое, научно обоснованное. Что нет ничего такого, чего нельзя было бы спрогнозировать, рассчитать, спланировать. А сказочные чудеса – просто обман. То, чего нет.  И сапиенс, вооруженный здравым смыслом, отказывается верить в сказки, не понимая, что сам проявляется в миру как сказочный персонаж. Чудеса окружают нас со всех сторон. А мы так к ним привыкли, что даже не замечаем. Мы постоянно ищем разумную связь между мыслью, словом и делом. И находим. Задаем себе вопросы – и сами на них отвечаем. На языке квантовой физики это звучит так: «Наблюдатель создает наблюдаемое своим наблюдением». Но очень скоро оказывается, что нашли не ответы, а новые вопросы. И тогда мы берем в руки настольную книгу под названием «Здравый смысл».  И повторяем «правила на все случаи жизни». И это помогает: мы успокаиваемся. И просто живем. Уже не задумываясь над тем, что еще вчера не давало покоя. И так продолжается до тех пор, пока в привычном шуме жизни не улавливаем тихую мелодию. Песню сердца. И происходит квантовый скачок - приходит озарение: оказывается, сердце пело всегда. И эта песня не зависит от среды обитания, от убеждений, веры, знаний. От опыта. От мудрости. Она – это и есть мы сами. Настоящие. Выше разума.  Крупнее тела. Старше памяти. Ярче фантазии. Эта песня – больше, чем просто мелодия. Она – безграничная мысль. Она – волшебная сказка. Она и есть мечта…
*    *    *
   Срочно открыть настольную книгу! Отыскать нужную страницу… Здравый смысл нам подсказывает, что….
*    *    *
   Облегченно вздохнуть. Успокоиться. Проветрить голову. Спеть колыбельную вулкану. И продолжать просто жить. В мире простых вещей и привычных телодвижений. Нагромождая на росток мечты груды общепризнанных ценных атрибутов. И снова, как и каждый день, в общем потоке торопиться запрыгнуть на карусель дел и забот. На американские горы общения с действительностью. На качели желаний и оценок. В комнату смеха личных отношений. На все-все-все аттракционы в парке развлечений, который мы привыкли называть простой жизнью. Этот парк – сказочная страна нашей действительности. Но наши сенсоры настроены так, что мы выделяем в ней только то, в чем уверены, что не вызывает вопросов и сомнений. Видим то, что хотим увидеть. А хотим увидеть именно то, что позволяет нам наша личная линза восприятия - этакий фильтр, который пропускает к нам только то, во что мы верим, что мы знаем как нашу личную правду, личную истину, основанную на нашем личном жизненном опыте. Вот и получается, что мы гуляем по  общему парку, а видим в нем всего лишь наши личные впечатления от прогулки. И именно эти впечатления мы  и привыкли называть нашей  обыденностью, той самой реальностью, о которой мы говорим серьезно: такова жизнь. Нас так научили. И мы сами учим этому других. 

*   *   *
     На первой странице книги «Здравый смысл» красуется основной постулат нашего бытия: «Всяк сверчок – знай свой шесток». Мы выучили это правило, и оно стало символом нашего существования. Все просто:  займи свою нишу в обществе и на чужой каравай рот не разевай. Но,   возможно, есть  и другое толкование? Например: познай себя. Не приказ, а пожелание. Предложение. Познай, прочувствуй, проживи как свой опыт: и то здесь, в котором ты оказался сейчас, и свою мечту, и свою природу. И многое другое, что есть только твое проявление в этом мире. Познай и изучи, как аттракционы в парке. И  представь, как такое возможно: быть между аттракционами, между каруселями, на которых множеству нас приходится крутиться с утра и до вечера. Конечно, если ты выбираешь быть познающим. А нет – продолжай делать то, что делал всегда. Крутись, качайся, растворяйся в очередях. Это – такая игра: отождествлять себя со своим выбором. И даже это - только твой выбор. Твоя личная правда. Только твоя истина. И ты не обязан ничем и никому. Только себе. Ведь это твоя жизнь. Она не может принадлежать кому-то еще. Даже если ты выбрал быть жертвой. Ведь, даже если ты несешь на себе груз ответственности, долга и обязательств перед другими – это тоже только твой выбор. Это – твое личное хорошо и правильно. Это – твоя роль в грандиозном спектакле. «Весь мир – театр…» Ты можешь играть любую роль по своему выбору. Быть и зрителем и режиссером. Актером и сценаристом. И твое достоинство, привилегия – быть «звездой», ведь изначально мы все обладаем истинным талантом быть. Ты можешь слушать всех. А можешь слушать себя. Ты можешь делать абсолютно все, что хочешь и не оглядываться на желающих судить и оценивать твой выбор. И можешь прислушиваться к их мнению о тебе и выполнять предложенные тебе инструкции. В любом случае, как бы мы ни жили, что бы мы ни делали, что бы ни выбирали – мы здесь именно для того, чтобы учиться быть людьми, такими не похожими друг на друга, и такими одинаковыми в своей непохожести. Мы в совершенстве овладели мастерством изображать несовершенство. Для чего? Какой в этом смысл? Да кто же из живых это знает? Мы потому и живые, что не знаем о себе, истинных, практически ничего. А тот, кто знает, уже ничего нам не расскажет…
    
    Мы учимся быть людьми с того самого момента, как ощущаем себя живыми. И в этом возрасте еще помним, кто мы и зачем пришли на эту планету. Но правила игры таковы, что без общей амнезии нам здесь просто нечего делать. Ангелы не живут на поверхности планеты. Их место – заоблачные дали. А мы приходим сюда именно для того, чтобы забыть о своей истинной сущности. Ангельской сущности. И здесь, в невероятно плотной энергии, мы и проходим все уроки мастерства, которые запланировали для себя. Сами. Без подсказок и шпаргалок. И чем труднее урок,  тем интересней пути его познания. Без учителей это было бы проблематично:  это ведь достаточно сложно - взять да и забыть о себе все. Тут нужна помощь  «знающих», со стороны. Потому и учим мы друг друга быть «простыми людьми» планеты земля. А небеса – они подождут, пока мы наиграемся. Куда ж они от нас денутся? И мы от них…
   

Учеников начальных классов
Спросил художник школьный Власов:
«Кто рисовать умеет, крошки?»
Вся школа подняла ладошки.
               
Лет через пять учитель Власов
Опять спросил у тех же классов:
 «Кто рисовать умеет, ну-ка?»
  Лишь пять детей подняли руку.
               
Учеников последних классов
Спросил седой художник Власов:
«Кто рисовать умеет, дети?»
 «Учитель Власов!» - хор ответил.

А ведь ребята все вначале
Лепили, пели, рисовали…
               
 /Г.Бореев.  «Полеты души» /
 
               
   
      Практически все происходящее с нами кажется случайным совпадением различных непредсказуемых ситуаций. И только оглядываясь назад, начинаешь видеть смысл и логику происходящего. И все произошедшее каким-то образом складывается в одну картину, где каждый ее фрагмент  оказывается и к месту, и в цвет. Задаешь себе простой вопрос: «А может быть не так уж и случайно все происходит?» Но ответ не приходит мгновенно. Порой приходится ждать его долго-долго. Всю жизнь…
   
*    *    *
 Кстати, о здравом смысле. Зачастую он    противоречит сам себе. И в этом его  уязвимость. И еще он боится юмора. Не верите? А вот вам заклинание против его чар. Испытайте сами. Авторство принадлежит Альберту Эйнштейну:
«Здравый смысл нам подсказывает, что земля – плоская».
 
*   *   *

На этом заканчиваются заумные рассуждения о том, что в нашем мире согласуется со здравым смыслом, а что ему противоречит, и начинается забавная история.  Ее можно было бы считать выдуманной от начала и до конца. Но как быть с научными, эзотерическими, духовными исследованиями не одного поколения землян? Куда спрятать факты, подтвержденные опытами? Как отказать в праве быть исследованиям видных ученых? Ох, как бы мне хотелось назвать сказочниками наших уважаемых ученых, чьи определения и высказывания будут приведены ниже! Но, увы… Тогда мне придется признать правоту одного из вознесенных учителей, который на полном серьезе утверждает: «Ничто не имеет значения». А к этому я не готов. Так же, как не готов признать истиной все те предположения, которые предстанут на страницах этой книги. А вот как я поступлю! Я не стану ничего комментировать. Читайте и сами делайте выводы. Добавлю лишь одно: эта книга придет к тому, кто ее ждет. И не более того. Откуда такая уверенность? Ответ один: потому что. И пусть эта история для вас будет именно тем, как я определил ее с самого начала: несерьезная сказка по мотивам серьезных научных и духовных трактатов.
 
   
    Здравый смысл нам подсказывает, что нет ничего в нашем мире более постоянного, чем временные сложности. Временный завал на работе. Временные разногласия в семье. Временные трудности в общении с окружающими. Временное ощущение неудовлетворенности от своего места в жизни. Временное затмение разума, отказывающегося что-то вообще понимать и принимать. И вдобавок это назойливое ощущение чего-то ускользающего от  твоего внимания. Вспоминаешь сложные формы и формулы всевозможных алгоритмов выхода из кризисной ситуации, пытаешься найти аргументы. Прогнозируешь будущее. Планируешь. И вдруг, нежданно – негаданно… случайно…
 
*    *    *
     Когда наступаешь на арбузную корку и падаешь затылком на асфальт, вся заумь моментально выветривается из мозгов. И поневоле задаешь себе простые вопросы. Первый: куда смотрит наш мэр? И второй, основной: почему это произошло именно со мной? Эти вопросы – следствие множества случайных причин, произошедших со мной в моей жизни. Первая: мое случайное рождение. Якобы не планировали. Так получилось. Однако, эта история давняя, так что обойдемся без анализа той ситуации. Но! Именно сегодня мне исполнилось… да уж, бежит времечко... И праздновать это событие мне предстояло в полном одиночестве. Так получилось, что мои домашние – тоже воля случая – разъехались по разным поводам и причинам. Случайно образовалась вакансия, и мой старший сын с семьей поменяли наш уютный Сент-Джон на Северо-западные территории. Он с детства грезил северными провинциями и выбрал профессию, связанную с защитой экологии. Сейчас отслеживает популяцию гризли на берегах  Гудзонова залива.   
     Младший сын играл в хоккей за «Канадцев из Монреаля», но что-то у него не получилось, возникли трения с его агентом и он открыто высказал свое мнение по поводу порядков в Национальной хоккейной лиге. После этого ему перекрыли кислород и занесли в черный список, а он с его буйным характером не смог вынести такого отношения к себе. И открыто через прессу пожелал им всем провалиться в преисподнюю. И тут ему на помощь пришел случай в виде его друга из далекой России. Тот предложил ему попробовать себя в Межнациональной хоккейной лиге. И Билли, не раздумывая, отправился за океан, где ему и предложили поиграть за одну из провинциальных команд. Через два года эта команда выиграла кубок. Сын там женился и, похоже, не собирается возвращаться в Канаду. Он счастлив и у него подрастают два чудных мальчика.
      Муж две недели назад срочно уехал в командировку, и на это была якобы очень важная причина. Я однажды случайно увидела его с этой «причиной» и должна сказать: она выгодно отличается от меня и фигурой, и возрастом. Что ж, я умею проигрывать: в моем шкафу тоже есть несколько «скелетиков». Однажды мы с мужем уже обсуждали вероятность возникновения перемен в наших с ним отношениях, так что я не в обиде ни на него, ни на его причину.
    Далее: у моих близких подруг – тоже случайно и именно сегодня – возникли разные сложности в личной жизни. А праздновать что-либо, когда на душе кошки скребут… Короче говоря, все мое ближайшее окружение по разным причинам вежливо уведомило меня, что с удовольствием бы, но так получилось. Случайно. Тысяча извинений, заверений в пламенной дружбе, добрейшем отношении и так далее. Странно, что никто не попытался утешить меня заявлением «вечно будем помнить». И на том спасибо. Но именно после того, как каждая из подруг аргументировано открестилась от моего праздника, когда последний телефонный диалог закончился: с той стороны бодреньким «не последний день живем», а с этой - моей любимой фразой на все случаи жизни «если доживем - увидимся на наших похоронах»  - я и вышла на улицу. Под внезапно начавшийся дождь. Взбрело мне. Вдруг захотелось отвлечься от дурных мыслей и выпить бокал вина в уютном баре на соседней улице. Я уселась за столик под тентом, заказала себе бокал любимого вина и принялась лениво рассматривать картины окружающей меня чужой жизни. Рядом за столиком случайно оказалась пара пожилых людей, по всей видимости – супругов. Они ссорились. Судя по тому, как они это делали, ссоры с некоторых пор стали их основным совместным занятием. И чем дольше я смотрела на них, тем острее подступала тоска. Я понимала, что моя жизнь заканчивается и отнюдь не на мажорной ноте: в недалеком будущем мне предстоит то же самое, что и у этих людей за соседним столиком.  Дети выросли и теперь у них свои дела, свои семьи, своя жизнь. И они вряд ли вернуться туда, где прошло их детство. Муж? Тут все понятно. Даже если его новая подруга и не захочет связать себя с ним узами брака, мне он точно больше не нужен. Я скажу ему об этом, когда он вернется из своей так называемой командировки. Да, именно так я и сделаю! Решение зрело давно, а эта случайная встреча в баре будто стала последней каплей. И вино потекло через край бокала! В переносном смысле. А потом и в прямом. Я решила напиться так, как никогда раньше не позволяла себе. Что мне терять? Перед кем отчитываться? Я прожила интересную жизнь. Написала множество любовных романов, которые всегда пользовались спросом. Вырастила двух прекрасных сыновей. Что еще надо женщине? Любви? Это только в моих книгах женщины до глубокой старости сходят с ума от любовных переживаний. Потому эти незатейливые истории и популярны, что позволяют престарелым читательницам подключаться к энергетике  их героинь и вместе с ними испытывать чувства, которые им самим уже недоступны в силу разных причин. Но я-то понимаю, что мои романы – примитивная сублимация, и что в жизни такого нет: в нашем возрасте о пылкой любви уже не думают. Бизнес, что оставил мне отец?  Им занимается муж. У меня  стабильный доход и на моем личном счете лежит приличная сумма. А зачем она мне? Что  делать с этими деньгами? Я привыкла быть домоседкой. И ничего менять не собираюсь. Но просидеть остаток жизни в пустом доме, продолжая обманывать и себя, и моих поклонников выдуманными историями? Я устала от творчества. Если честно, то меня уже тошнит от этих выдуманных мной же самой мелодраматичных сладких слез. А что же тогда мне делать? Медленно угасать? Лучше уж  в один миг, неожиданно, как моя бабушка Полли. Уснуть так же и не проснуться. Да, это было бы для меня подарком всевышнего. Все равно у меня нет ни желания, ни стремления что-то менять в своей жизни. А вот сейчас я просто напьюсь и вернусь домой. А завтра… да лучше бы оно так и не наступило, это призрачное завтра…
     Я шла домой изрядно навеселе. И мне никого не хотелось видеть. Ни ближних, ни дальних, ни поклонников, ни завистников. Я решила с завтрашнего дня замкнуться в себе и никого более не принимать. И мое отношение ко всему миру можно сейчас определить одной фразой, моей любимой: «если доживем - увидимся на наших похоронах». Я рассмеялась. Будто тяжелый мешок с плеч сбросила. Ощутила себя легко и свободно, будто птица парит над облаками. И в это самое время прямо над моей головой  раздался раскат грома. И я инстинктивно посмотрела вверх. И  тут каблук моей правой туфли случайно опустился на арбузную корку. И я – вот: лежу на больничной койке в состоянии «hemorrhagic per hexing» головного мозга. Или как-то так. И от скуки  проклинаю и свое рождение, и тех, кто меня бросил в этот праздничный день, и грозу, и себя, дуру такую, за то, что отпустила мужа с этой… И чувствую, как мои ноги начинают холодеть. Подходит врач, смотрит мой язык, оттягивает веко, считает пульс. Я закрываю глаза и проваливаюсь в какую-то яму. И издалека слышу, как он говорит помощнику: «Эту миссис  срочно на операционный стол…» А потом все исчезает, растворяется в кружении ярких золотистых точек. Точки кружат вокруг меня и в этом вихре возникают световые образы, похожие на фигуры людей. Пол определить невозможно, да мне это и не надо. Во мне возникает ощущение, что эти фигуры – не отдельные абстрактные существа, а части меня. Будто мы с ними когда-то были одним целым, а потом разделились и какое-время провели в разных телах, в разных местах, в разных городах, на разных континентах. И  наконец-то захотели снова встретиться и вновь соединиться в одно целое. Но что-то не позволяет сделать это прямо сейчас. Или кто-то? А вот и он. Белого ослепительного цвета. Он подходит к нам и неожиданно  его фигура разделяется на пять частей. Каждая – точная копия оригинала. И каждая из них подходит к каждому из нас. Снова кружит вихрь золотых искр. И вот мы уже остаемся вдвоем: я и одна из белых фигур. И я понимаю, что он не кто иной, как мой Белый…

*    *    *
   
    Надо же было такому случиться и именно со мной!  Ехал себе спокойно по дороге, внутренне готовился к встрече с друзьями в своем фамильном гнездышке и испытывал «хорошо», предвкушая завтрашний праздник. По этому поводу и багажник был наполнен продуктами. Обычно такие праздники принято устраивать в ресторанах. Но мне приятны гости не  для посидеть за столом или потанцевать, а чтобы они приходили именно ко мне, в мой дом. Я перенял эту традицию у моих многочисленных знакомых из восточной Европы. Там все иначе, не как у нас: и традиции, и обычаи, и уровень гостеприимства. Мои соотечественники тоже  в разные времена любили принимать гостей в своих домах, но с некоторых пор эта традиция отошла на задний план, а на первый гордо выступил мировой экономический кризис. Но кризис везде и как бы нигде. А для меня мой веселый день рождения – это серьезно. И я никогда не жалел для этого праздника ни денег, ни времени. А в последние времена – еще тем более. Конкретно о кризисе могу сказать одно: Не подготовишься к мероприятию должным образом – потом придется разрываться между гостями и до-подготовкой к празднику. И это будет он.  Поэтому я предпочитаю готовить все накануне. Еще с вечера. Вот я и ехал в плотном потоке таких же предусмотрительных: перед общим днем отдыха все стараются выехать из города до того, чтобы завтра не торчать в этих тесных пробках. И уже на подъезде к своему городку увидел на обочине зеленую – надо же! -  русскую «Ладу». И рядом с ней одинокого господина пожилого возраста. Мне бы проехать мимо, но что-то в господине было такое… как бы сказать… располагающее. Он даже не голосовал, а просто смотрел на меня. Уже вечером я понял: это был взгляд доброго удава, который умеет так мило улыбаться. Проехать мимо – бросить вызов судьбе. Но я этого еще не знал, потому и подрулил, остановил машину и вышел.
- Что, любезный, попали в историю?
- Даже не знаю, как это получилось, - с милой улыбкой на физиономии развел он руками. – Ехал, ехал, а она вот…  заморгала всеми приборами… и остановилась.
- А вызвать эвакуатор?
- Да я, знаете ли, еще не освоился. Растерялся. А в телефоне батарея разрядилась.
- Помощь моя требуется?
- Если вы поможете, я в долгу не останусь, - кивнул  господин.
- Ладно, давайте уже открывайте капот, – отмахнулся я. – Посмотрим…
Я таки  удивляюсь на этих русских пенсионеров. Он даже не знает, как открывается капот!
-  Вы за рулем давно?
- Да, - он важно кивнул. – Уже три месяца.
- Понятно… -  я тоже кивнул и полез в салон. – Вот,  видите рычаг? Дернете его – и капот откроется. Вот так. Понятно?
Я вышел и поднял капот, посмотрел, подергал провода, шланги. И еще раз убедился, что у слесарей с лидера их автопарома никогда не хватает терпения затянуть всех гаек. Как вот здесь, на генераторе. Я тоже с этим когда-то сталкивался. Имел такую глупость поездить неделю на их шедевре. Я вернулся к своей машине, достал пассатижи – у этого господина своих ключей не должно быть по определению – и вернулся, затянул гайку и захлопнул капот:
- Давайте, любезный, заводите. Справитесь?
- Я постараюсь, - улыбнулся господин и сел в салон. Получилось. Двигатель зашуршал. Я удивился: этот зеленый фургон еще и бензин кушает, а ездить так и не научился. Хозяин вышел из машины и принялся  открывать багажник. Я махнул рукой и направился к своей машине. И уже готов был отъехать, как  подошел мой новый знакомый. В руках у него был огромный арбуз. Действительно огромный. Я даже удивился, что он смог поднять этот полосатый шар.
- Вот, позвольте вас отблагодарить. Это прекрасный сорт. Арбуз спелый и исключительно вкусный. Пожалуйста, не отказывайтесь.
 И смотрит с улыбкой. Ну, молодец! Кто ж от такой красоты откажется, да еще во времена кризиса! Я потянулся к ручке и открыл соседнюю дверь:
- Бросайте его сюда. Вот так, да… Спасибо за подарок.
Я похлопал арбуз по твердому боку и закрыл дверь:
- Не ломайтесь больше. Удачи вам…
     Этот домик - моя любовь вечная. Вторая после моря и моего белого лайнера. Нигде я так не отдыхаю, как здесь. После месяцев качки такой контраст – эти неподвижные деревья, палисадники, дорожки, мой диван на веранде. И голоса природы вместо шума океана. Соседи тихие и порядочные. Нос в мои дела не суют, по ночам не буянят. И никто не мозолит глаза, как на судне, где с утра и до утра видишь одни и те же надоевшие… лица. Еще бы: здесь проживают сплошь бывшие интеллигентные деятели «оттуда», как я их называю для себя. Правда, каждый со своими тараканами в голове. Один бабочек коллекционирует, другой что-то пишет в записной книжке, прогуливаясь по окрестностям и никого не замечая вокруг. А ближайший сосед, бывший музыкальный критик – поклонник творчества их знаменитого барда Высоцкого. Мой русский достаточно хорош для того, чтобы понимать, о чем речь в его песнях. Все-таки у меня много русских приятелей, а они, в основном, люди не простые, все из приличных семей. Я сам этот жанр не жалую, но иногда, лежа в гамаке, слушаю что-нибудь такое. Русский юмор, несомненно, хорош, пусть и грубоват. Но все лучше, чем тупое бормотание  рэперов, да еще на лающем немецком или примитивном американском. Я подрулил к своему небольшому уютному домику и начал выгружать запасы и заносить все в дом. Последним оставался арбуз. Я подхватил его и неожиданно почувствовал тяжесть. Ого! Не арбуз, а арбузище! Как его этот хлипкий на вид дед донес до моей машины? А вроде бы и не сильно напрягался. Я сам не из слабых, а поднял – как бы донести, не уронить. Я направился к дому, осторожно ступая по дорожке. И тут лохматый рыжий кот решил перебежать мне дорогу. Откуда он взялся – ума не приложу. Вообще-то, соседской живности по улицам свободно бродить не положено. Но даже когда они сбегают из дома, во время моего тутошнего обитания мою территорию стараются обойти стороной. У нас с ними война до победного конца. Победа, естественно, всегда остается за мной. У меня есть воздушка, да и стреляю я довольно метко. А вот этот, видимо, только недавно привезен из города. Это определяется по его ошейнику - местные коты попроще. Вот на этот необходимый каждой порядочной кошке атрибут я и засмотрелся. И наступил коту на хвост. Тот заорал голосом Квазимодо из мюзикла «Нотр дам де пари» в исполнении Аарона Бронштейна и я инстинктивно отдернул ногу. Как оказалось, на данный момент –  опорную. И выронил арбуз. Прямо на кота. Тот заорал еще громче, рванул по дорожке, я потерял равновесие, взмахнул руками, сделал несколько неуклюжих шагов и наступил на разбившийся арбуз. Все произошло в какие-то мгновения. И я не успел опомниться, как  поскользнулся и упал на дорожку. Затылком на бордюрный камень. Вы знаете, как из глаз сыплются искры? Так они тоже были. Голова загудела большим колоколом. Я с трудом поднялся и, пошатываясь, пошел к дому. Забыв обо всем, я хотел только одного – дойти до дивана…
*   *   *
     Утро разбудило меня жуткой головной болью, пасмурной погодой и первым телефонным звонком. Звонил мой друг. И сообщил радостную новость: к нему неожиданно приехала любимая мама жены. Я вспомнил, как мои русские приятели называют такую степень родства по своему – теща. И рассказывают о ней множество анекдотов. Почему-то у них в таких мини рассказах теща всегда вредная, неопрятная, грубая и очень непорядочная. Странно: мамы наших жен являют им полную противоположность. В данном случае любимая - не ирония. Теща моего друга -    прекрасная женщина. Я бы тоже отменил все самые важные встречи, если бы у меня была такая теща, и она бы ко мне неожиданно приехала. Но тещи у меня, как оказалось, нет уже несколько месяцев. Ее статус изменился, пока я еще шел из Мельбурна в Мадрас. А когда из  Мадраса шел в Тулиару, я лишился и дома в пригороде Тель-Авива. Жены фактически не стало  еще раньше, года за два до этого. Она натяжно улыбалась мне во время моего прошлого появления на берегу, но перед рейсом собралась с духом и все рассказала. Да ладно. Пусть. Удачи ей и счастья в личной жизни. Я подписал все документы, поздравил ее и снова ушел в море. А моряк, как известно – не муж. Домик в районе Хайфы – это все, что у меня сегодня есть.
   И вот сейчас я лежу на своем большом диване, совершенно один во всем свете и заново переживаю впечатления от остальных телефонных звонков. И задаю сам себе вопрос: что случилось? Почему сложности у всех моих  друзей-гостей появились именно сегодня? Что любопытно, у каждого неожиданно возникли различные случайные непредвиденные обстоятельства, которые помешали приехать ко мне на  угощение. Ничего не понимаю…
 
  Сосед ублажает свою тягу к прекрасному любимыми песнями Высоцкого. Слышимость отличная. И случайно  именно сейчас звучит  моя тема: «Как жаль, что вам на череп не роняли утюгов. Скорблю о вас: как мало вы успели. Ах, это просто прелесть – сотрясение мозгов…»  Лежу. Слушаю. Бездумно смотрю в потолок. Русский бард все про меня знал уже тогда. И песня эта тоже про меня. Медленно плывет по кругу среда обитания. Нудный голос обиженного эго колет мое среднее ухо своей безаппеляционностью:
- Лежишь тут, всеми забытый… никому не нужный… умрешь в одиночестве… и никто не узнает… на помощь не придет… потом хватятся – а ты уже отошел… и придется им всем жить с чувством вины всю оставшуюся жизнь…
    Как, оказывается, это приятно: чувствовать, что все вокруг виноваты, а прав ты один! Не важно - в чем. Главное – никто не посмеет сказать, что ты не правильно думаешь, неверно поступаешь. А из тьмы неизвестности наплывает горько-соленая волна удивления: «За что мне это? И почему именно мне?»
     «Я вышел ростом и лицом - спасибо матери с отцом…» - дразнит песня за окнами. Подойти разве к зеркалу, полюбоваться собой, если других желающих нет? Возможно, это успокоит обиженное эго? Медленно встать… ох, как все кружится… Не херувим, конечно. Но вполне ничегошное лицо. Где-то даже мужественное. Умный лоб. Уши на месте. Волевой подбородок с ямочкой. Привет, отражение, давно не виделись. Головой покачай... помаши рукой… подмигни мне… покажи мне язык… улыбнись… Друг мой единственный. Самый верный.  Один ты  у меня остался. А если бы еще и ты в меня плюнул… 
     Что-то теплое легонько стукнуло в глаз. Инстинктивно зажмурился, потер. Открыл. Наверное, нервный тик на почве всего остального. Уставился в зеркало. Что-то в моем отраженном лице вызывало смутное подозрение ненормальности ситуации. Или померещилось? Вздохнул и замер… выдохнул бодро и энергично… и от неожиданности спазм перехватил горло: пространство будто искривилось, и я не увидел свое отражение. С трудом втянул в себя глоток воздуха, задышал, поморгал. Даже головой помотал, хоть и нельзя: головокружение усилилось. И голова – будто в печку сунул.  Я с трудом дошел до дивана и упал в подушки. И мысли закружились в моей голове, как рой назойливых мух.  Я чувствовал, что произошли изменения, серьезные и необратимые. И с моим телом. И с окружающим пространством. И с моей личной жизнью. Будто я шел по твердой поверхности, а в какой-то момент она превратилась в тонкий лед. И каждый следующий шаг все больше и больше продавливал его. Мне бы остановиться, но я не могу не идти. Неведомая сила толкает меня вперед, а там – неизвестность, пугающая и мрачная.  И еще вокруг как тени витают мои мысли... Все всегда было легко и просто: я закончил  академию, получил назначение на судно и никогда не  думал о каких-то жизненных  трудностях, что якобы происходят сплошь и рядом практически у каждого человека во всем мире. Со мной ничего подобного не происходило. Я всегда знал что делаю, как делаю, зачем делаю и что буду с этого иметь. После долгих месяцев пребывания в море я выходил на берег, жил в свое удовольствие до следующего рейса и не загружался высокими материями. В один из таких перерывов между рейсами я встретил мою будущую жену. Еще через рейс сделал ей предложение. В следующий мой приход в порт мы поженились. И дальше все пошло как по наезженной колее, как по гладкому желобу. Встречались, расставались. Никаких проблем. Обычная жизнь моряка. Как будто я просто был: сегодня все вот так, а  завтра будет…  неизвестно, как. Но проблемы надо решать по мере их поступления. Утро вечера мудренее, как говорят мои восточно-европейские друзья. И еще: будет день – будет пища. И вот сейчас пришло понимание: моя жизнь – это движение ослика по кругу, будто иду куда-то, иду, а никуда не прихожу. Уже не молод. Еще  пять-шесть лет и пора будет думать, как обосновываться на берегу. А что я буду здесь делать? Чем заниматься? Жить в своем домике в полном одиночестве? И не жить даже, а пребывать в том периоде жизни, который предшествует смерти? Доживать свой век. А там… а что там? Я не хожу в синагогу и не думаю о вечной душе. Десятилетия жизни пролетели незаметно и за моей спиной сжались в одно мгновение. Впереди – не понятно что. А сегодня я лежу на диване в  полном одиночестве в день своего рождения. С ушибленной о бордюр дорожки головой. И похоже на то, что ударился я не слабо. Хорошо бы врача вызвать, но… стоит ли? Может быть, мое сегодняшнее дорожное приключение с хозяином арбуза и последующим падением – не просто так? Не случайное совпадение событий? Я ведь где-то читал, что не бывает в жизни случайностей. Что все подчинено неведомой и не понятной для нас закономерности. Вот и сейчас все произошедшее со мной – указание на мое  в перспективе одиночество. На все оставшиеся годы жизни. А надо мне это? Может, оно и к лучшему, что все вот так? Усну сейчас… и не проснусь завтра. И не будет  для меня ни завтра, ни послезавтра. Или таки позвонить? Я захотел встать и дотянуться до телефона. И это  движение стало последним, что я сделал. К голове кипятком прилила кровь. Все вокруг закружилось в каком-то странном вихре из золотистых точек-искр. Медленно проплыли тени – будто мои знакомые и друзья пришли поздравить меня с днем рождения. Тени превратились в облака и растаяли туманом без следа.
- Ну и…  -  прошептал я,  – … па-а-адумаешь…
И отключился - будто провалился в бездонную тьму. Последнее, что проводило меня в этот полет, был хриплый голос русского барда: «… а у психов жизнь – так бы жил любой: хочешь – спать ложись, хочешь – песни пой…» И снова вернулись тени. Рассыпались яркими искрами-точками. Точки закружили вокруг меня и в этом вихре возникли световые образы, похожие на фигуры людей. Пол определить невозможно, да  это и не требуется. Во мне возникло ощущение, что эти фигуры – не отдельные абстрактные существа, а части меня. Будто мы с ними когда-то были одним целым, а потом разделились и какое-время провели в разных телах, в разных местах, в разных городах, на разных континентах. И наконец-то захотели снова встретиться и вновь соединиться в одно целое. Но что-то не позволяет сделать это прямо сейчас. Или кто-то? А вот и он. Белого ослепительного цвета. Он подходит к нам и неожиданно  его фигура разделяется на пять частей. Каждая – точная копия оригинала. И каждая из них подходит к каждому из нас. Снова кружит вихрь золотых искр. И вот мы уже остаемся вдвоем: я и одна из белых фигур. И я понимаю, что он – не кто иной, как мой Белый…


*   *   *
 
   Маленький городок Дерби расположен при впадении   реки Фицрой в залив Кинг. Чудное место. Лучшее на нашей планете. Я родилась здесь, прожила всю жизнь и никогда даже на мгновение не задумалась о том, что где-то есть и другие места, другие города и континенты. И другие океаны. И что есть какое-то другое занятие, кроме как разводить устриц на водной ферме. Мои родители занимались этим всю свою жизнь. И я с раннего детства только и развлекалась тем, что опускалась на дно с аквалангом. Подводный мир поразителен своей особой красотой. Никакие пустыни, джунгли, равнины и леса вместе со всеми национальными парками мира и городскими  прелестями мегаполисов не сравнятся с этими сказочными и таинственными просторами. Правда, есть одно крошечное неудобство для женщины: на морском дне не водятся женихи. Но для меня это никогда не являлось проблемой. Я так привыкла находиться в стороне от шумной светской жизни, что когда приходилось ходить в школу, а позже и в колледж, эти походы были для меня как тяжелая работа на сахарных плантациях в далекой Мексике во времена первых ее колонистов. Да что мне эта далекая страна вместе с остальным миром нашей планеты! Я родилась и прожила в Дерби все годы своей жизни. Здесь же похоронила мать, умершую от переживаний после трагической гибели отца в зубах белой акулы. Унаследовала семейный бизнес по выращиванию моллюсков. Но не особо вникаю в дела этого предприятия. Мой управляющий, старый друг родителей одинокий дядюшка Джеймс, прекрасно справляется с работой, которую он обожает и ценит выше любой другой. А я просто живу в свое удовольствие. И изредка отправляюсь путешествовать. И по нашему южному континенту. И по близлежащим островным государствам. Даже один раз была в Европе, но мне там ужасно не понравилось: холодно, какие-то белые льдинки-хлопья падает с неба, люди закутаны в теплые одежды, суета и шум городов… Скрасило мое пребывание в северном полушарии только одно приятное событие. Случайно мне довелось побывать в  кругу европейской семьи, в доме  моего гида: он праздновал свой юбилей, и я оказалась в числе приглашенных. А почему случайно: он  не  решился отменить торжество, а нарушить контракт и бросить меня на произвол судьбы хотя бы на один день в незнакомом месте  тоже не мог. А от других гидов я категорически отказалась. Вот и пришлось ему пригласить «дикую южанку» в свой уютный дом. Правда, я не испортила им праздник. Напротив, мое гражданство напомнило гостям о фильме про Денди-крокодила. Меня расспрашивали обо всем. Я отвечала. И получилось так, что именно я со своими рассказами и стала главной «изюминкой» праздника. И вот в этом доме в кругу незнакомых людей и произошло маленькое событие,  которое имело последствия, повлиявшие на мою судьбу самым неожиданным образом. Меня угостили арбузом. Таких сладких, как этот, я никогда не ела, о чем и сказала хозяйке дома. А она в шутку предложила мне взять его семена и посадить у себя дома. У меня и в мыслях никогда не было заняться растениеводством. Но семена уже были  сложены в маленький пакетик и я, просто так, не думая о будущем, положила его в один из многочисленных карманов моей сумки. Положила и забыла о нем. Мне оставалось пробыть в городе еще пару дней. За это время мой гид успел  показать мне множество достопримечательностей, но даже этот факт не расположил меня к таким дальним поездкам. И по приезду из путешествия, изрядно от него устав, я тут же отправилась на свой любимый маленький уединенный необитаемый атолл, коих у восточного побережья встречается достаточно много. Мой островок находился не в активной зоне, а как бы в стороне от нее, в месте, где глубина подступала вплотную к берегам. Мой отец давным-давно случайно наткнулся на него, когда выезжал в океан порыбачить. Туристам такое место не подходит: им нужен пляж и купание у берега. А лагуна атолла была совсем-совсем крошечной. Так что этот островок  давно вычеркнули из разряда перспективных. И он стал моими личными «владениями». Обычно я там бываю подолгу. Даже небольшое бунгало там соорудила. И вот там я и отдохнула по-настоящему от суеты дальнего путешествия. И поняла простую вещь: мой мир – это все то, что окружает меня с детства. И мне, чтобы чувствовать себя легко и радостно, не нужны никакие красоты дальних стран. Я уже собиралась покидать мой островок, когда мне вдруг срочно понадобилось найти в сумке – а я не расстаюсь с ней никогда и нигде – какую-то вещицу. И я сделала так, как поступает в спешке нормальная женщина: просто высыпала все содержимое на пол. И тут, среди всего прочего, обнаружился пакетик с семенами арбуза. Я увидела, вспомнила, посмеялась. А потом пошла к моему крошечному источнику и закопала семена во влажный песок. И покинула островок. И даже забыла о своей мини плантации. Или как там ее называют…
 
*    *    *
  Прошло несколько месяцев с момента моего возвращения из Европы. Я занималась разными  делами. Общалась с приятельницами. Помогала дядюшке Джеймсу в делах. Жизнь протекала своим ровным обычным способом: не торопясь. В Дерби намечался праздник города. Шли приготовления, меня тоже пытались «охватить» для участия в этой предпраздничной суете, но я не поддавалась. Еще с   времен моей юности мне этот праздник запомнился  досадным инцидентом, который стал одной из причин моего отшельнического образа жизни. Связано это с той сердечной раной, которая нет-нет да проявит себя. Я не люблю вспоминать об этом случае. Да и времени уже прошло достаточно, чтобы залечить любую рану. Но с тех пор этот праздник стал для меня совершенно не желателен и не интересен. И я всегда старалась найти повод, чтобы в этот день оказаться подальше от города. Но на этот раз мои приятельницы были особенно настойчивы и всячески уговаривали меня принять участие и в подготовке, и в каких-то идиотских представлениях. Еще не хватало, чтобы я облачалась в дурацкие одежды и изображала на сцене… даже не знаю, кого. Нет уж, не дождетесь! Я все равно что-нибудь придумаю, чтобы убраться подальше на время этого мероприятия. Но что придумать? Я совсем недавно приехала из путешествия, и мне не хотелось опят надолго покидать дом. А запираться в доме – глупо. Наверное, придется все-таки пойти на праздник. И там снова встретиться с… Нет уж. Ни за что. В который уже раз выслушивать запоздалые извинения, видеть лицо его жены, их детей… И предложение встретиться где-нибудь в уединенном месте, чтобы пообщаться без свидетелей… Да нет же! Не хочу. А куда уйти-уехать? Случайно я включила радио. Прогноз погоды, переданный  радиостанцией Дерби, подтвердили метеослужбы Порт-Хедленда, Брума, Уиндема и Дарвина: в ближайшие пару недель ни ветров, ни штормов, ни осадков не ожидается. И тут я вспомнила! Мои арбузы на острове должны уже созреть. Если конечно они вообще выросли. Вот и повод тихо исчезнуть из городка на время праздника. Подумала так и успокоилась. И, вероятно, никуда бы не поехала, если бы именно в это время меня снова не атаковали приятельницы: пойдем да пойдем с нами. И я просто из какого-то непонятного упрямства решила сделать по своему, а не как меня вынуждают. Даже не знаю, что на меня нашло. Никогда еще мое упрямство не вырастало до таких размеров. Решено. Еду на остров. И никому не скажу, куда я отправляюсь. Я тщательно подготовилась к поездке и рано утром, еще до наступления рассвета, села в  свой большой морской катер и отправилась проведать  мой островок. Мне надо было проехать через весь залив, а это около двухсот миль, и затем повернуть на северо-запад и проехать еще миль сто. На это путешествие приходилось тратить  немало времени, но меня это не останавливало. Мой катер был надежной и проверенной посудиной. Я и не на такие расстояния плавала на нем. В свои сорок с изрядным хвостом я отличалась завидным здоровьем, выносливостью и темпераментом, так что трудность путешествия меня не пугала. Наоборот, добавляла остроты и азарта в мою довольно размеренную жизнь. А одиночество, которое меня сопровождало – это вообще не проблема. Я люблю быть одна. Ведь одиночество – это не когда вокруг тебя никого нет, а когда ты уже не можешь быть одна. А я могла. Запросто. Вообще не люблю шумных сборищ. Особенно когда собираются дамы моего возраста и начинают делиться какими-то нудными подробностями из своей скучной жизни. Терпеть не могу рассказов о  цветочках, собачках, кулинарных рецептах, политических сложностях и прочую болтовню ни о чем. Лучше вот так сесть в катер, выйти в океан… Свобода! Простор! Небо сливается с водой, солнце ныряет в волны, волны взлетают к облакам. Красота неописуемая!
    Я подъезжала к атоллу в предвкушении отдыха на золотом песке и купания в моей лагуне вместе с парочкой маленьких осьминогов и стайками пестрых рыбок. И конечно же мне не терпелось увидеть, как растут мои  арбузы. И что меня так потянуло к ним? Какое-то неимоверное упрямство выказала. Бросила все дела, отказалась от праздника, помчалась черт-те-знает куда. Дались мне эти заморские фрукты. А все же интересно. И я уже все равно здесь. Пойду смотреть. А потом – купаться, валяться на песке, смотреть в небо и ни о чем не думать. Я причалила в маленькой бухточке к обнаженному крошечному коралловому выступу и вышла на берег. Здравствуй, мой маленький мир! Вот и я. Будем вместе столько, сколько я захочу. А я уже хочу быть здесь долго-долго. Да хоть всю оставшуюся жизнь! На пальмах созрели орехи. Некоторые уже упали на песок. Но сейчас меня интересовали другие прелести острова. Я прошла через заросли молодых пальм и посаженных здесь еще моим отцом манго и киви. Вот и источник. А возле него во все стороны расползлись лианы, к которым крепились большие полосатые шары. Вот они, мои красивые! Да много! Я присела на корточки возле одного такого красавца, постучала по тугой поверхности, услышала звонкий стук. Похоже, что уже созрели. Надо вскрывать. А чем? Ножа у меня с собой нет, он в катере остался. А просто разбить  арбуз о камень – жалко. Ведь это же первое растение, которое я посадила своими руками. Что ж, придется вернуться. И я пошла обратно, весело напевая любимую детскую песенку. Даже не подозревая, что пройдет еще мгновение и мне представится возможность увидеть мир в другом свете. Всего мгновение отделяет человека от того, что у него есть, до того, когда у него появляется другое. Но именно в это мгновение он еще ничего не знает. Странно: прошлое и будущее сливаются в единое целое в моменте сейчас, но почему-то никто не может увидеть в истинном свете прошлое и не может разглядеть даже самое близкое будущее, даже то, что отделено от «сейчас» одним мгновением. Как все запутано, если пытаться что-то  увидеть. И как все просто, если не лезешь в дебри непонятного и необъяснимого.  И вот я спустилась в каюту, нашла большой нож и снова направилась к трапу.  Поднялась, подошла к борту. Осмотрелась. Катер привязан достаточно прочно. Я потрогала канат ногой и собралась спрыгнуть не берег. Но в этот момент незаметно подошедшая волна приподняла катер и я, уже на лету, зацепилась за причальный канат ногой. И полетела вперед головой, перевернувшись на спину. Так и упала. Прямо на выступающий из песка край кораллового рифа. Наверное, на какое-то время я даже потеряла сознание. А очнувшись, с трудом вспомнила, и что со мной произошло, и как я здесь оказалась. Голова гудела. Болела. Кружилась. Пространство давило на меня какими-то непонятными золотистыми бликами. Мне уже было не до арбузов и не до купания в лагуне. Я понимала, что ударилась очень сильно и что, возможно, получила сотрясение мозга. А с этим не шутят. Последствия могут быть непредсказуемыми и печальными. Одного из моих знакомых после такой травмы уже несколько лет  возят в каталке, и он все еще не вспомнил свое имя. Я с трудом поднялась на колени, а потом на ноги. Все вокруг кружилось и сверкало. Я подержалась за голову, постояла… Головокружение не прекращалось. Я смотрела вокруг и не могла понять, где я, что тут делаю и как оказалась именно в этом месте. Только одна мысль заставляла собраться и сделать именно то, что необходимо сделать прямо сейчас, пока разум и сознание еще не покинули меня: как-то обезопасить себя от других случайных происшествий. Найти безопасное место и там уже устроиться так, чтобы отлежаться. В катере есть прекрасная аптечка. В ней лекарства на все случаи жизни. Вот и надо идти в катер и лечь в свою постель. А там будет видно. Я кое-как влезла на борт, потихоньку спустилась в каюту и нашла аптечку. Порылась, достала успокоительное, обезболивающее, проглотила и улеглась на диванчик. Уютный и удобный, он успокоил мои нервы. Но голова кружилась так, будто я катаюсь на карусели в парке аттракционов. Медленно наступало успокоение. Я лежала в полудреме и меня посещали разные мысли. Удар так подействовал или одиночество наконец-то подстерегло меня в таком беспомощном состоянии, но мысли не радовали. Мне скоро пятьдесят, а что я сделала для того, чтобы моя близкая старость радовала меня, а не пугала одиночеством? Ничего. Просто жила в свое удовольствие, бездумно и беззаботно, ни о чем не переживала, никого не любила. Порхала как яркая одинокая бабочка, пила нектар и танцевала на лепестках цветов в лучах солнца. И вот наступает осень. Бабочка или найдет укромное теплое место, чтобы отложить яйца, или просто замерзнет. Я свои «яйца» отложить не успела. Теперь уже поздно. Остается замерзнуть. Я никогда не анализировала свою жизнь. Просто была в своем теле со своими желаниями. Вероятно, пришла пора сделать это сейчас. Но не поздно ли? И надо ли мне это? Никто не знает, что я уплыла на свой остров. А о его существовании знает только старый Джеймс. Но даже если он поднимет тревогу  из-за моего исчезновения, кто поедет искать меня здесь? Служба спасения? Возможно. Но ведь чтобы Джеймс забеспокоился по поводу моего исчезновения, должно пройти какое-то время: я частенько вот так пропадаю, и надолго. Порой до месяца, чтобы просто покататься по континенту или побыть где-нибудь на берегах океанов. Попробуй, отыщи меня там. А девочка я достаточно взрослая, чтобы не отчитываться перед кем бы то ни было за свои действия. Поэтому, я полагаю, меня хватятся не ране, чем через пару месяцев. За это время мне необходимо вернуться домой, или… или меня вряд ли вообще когда-нибудь найдут. Отчего вдруг такие мысли? Неужели пришло мое время? Я читала в книгах, что когда наступает срок думать о бессмертии души, людям приходят такие предупреждения. Но что в них этакого таинственного? Для чего это все? А для чего вообще дается жизнь? Как она дается и почему? Кто такой человек? Откуда приходит и куда уходит? А голова кружится и кружится. Не больно. Не страшно. Даже не одиноко. Я всегда так жила. Так живу. И так мне предстоит жить дальше, если… если… А зачем – дальше? Все равно, как бы и сколько бы я еще не прожила, все закончится предсказуемо с точностью до доли процента. И ошибки в этом прогнозе не будет. Так стоит ли вообще переживать по этому поводу? А что делать? Да ничего. Просто лежать и ждать, когда перестанет кружиться голова. А потом потихоньку… Дальше мысли окончательно путаются в один прозрачный клубок. И превращаются в красивое золотистое облако. А потом  облако растворяется в кружении ярких золотистых точек. Точки кружат вокруг меня и в этом вихре возникают световые образы, похожие на фигуры людей. Пол определить невозможно, да мне это и не надо. Во мне возникает ощущение, что эти фигуры – не отдельные абстрактные существа, а части меня. Будто мы с ними когда-то были одним целым, а потом разделились и какое-время провели в разных телах, в разных местах, в разных городах, на разных континентах. И  наконец-то захотели снова встретиться и вновь соединиться в одно целое. Но что-то не позволяет сделать это прямо сейчас. Или кто-то? А вот и он. Белого ослепительного цвета. Он подходит к нам и неожиданно  его фигура разделяется на пять частей. Каждая – точная копия оригинала. И каждая из них подходит к каждому из нас. Снова кружит вихрь золотых искр. И вот мы уже остаемся вдвоем: я и одна из белых фигур. И я понимаю, что он – не кто иной, как мой Белый…

                *          *         *               

    Телефон не переставал вызывать меня голосом попугая Кеши. Я с трудом оторвался от подушки. В голове – какая-то «каша» из обрывков мыслей. А «Кеша» нудно голосил: «Пусть всегда будет Вовка… Свободу попугаям!  Сво-бо-ду…»
- Чтоб ты сдох, зануда, - пробормотал я и медленно поднялся с дивана. Подобрал с пола телефон – странно, чего это он на полу валяется – и поднес его к уху.
- Папан! Дрыхнешь? Или чо? – голос детеныша звучал как всегда бодро, игнорируя правила хорошего тона. – Эй, отзовись! Не пугай ребенка!
Доча. Неделю назад уехала отдыхать на моря. А мать в деревне, морально спасает подругу от последствий укуса осы. Или шершня? Не знаю, не помню. Да мне оно надо? Сегодня день моего рождения, а я вот совершенно один. Друзья собирались прийти; я стол с утра накрыл, ждал, ждал. Ждал… А потом звонки посыпались, один за другим. Оказалось, что одному надо срочно жену куда-то вести, у другого жена заболела, у третьего жена случайно в машине нашла женские… Короче, не пускают жены мужиков своих ко мне. Считается, что я на них плохо влияю. А моего влияния всего только, что я их не сдаю, когда они «со мной», а сами в это время «где-то с кем-то». И когда позже их  жены жалуются моей жене на своих «кобелей», получается, что и я с ними всегда и везде «был». А отсюда вывод: я еще хуже, чем все они. И по этому поводу у нас с женой постоянные непонятки. Даже когда я дома за компьютером сижу – это я «молчу о чем-то своем». А ухожу в студию – звонки через час с завидной стабильностью: ты где?... ты с кем?... ты что делаешь? А если я не отвечаю – мне же иногда приходится и к микрофону подходить –  позже дома начинаются выяснения и воспоминания. И так на протяжении многих лет. А ведь в школе такая лапушка скромная да тихая была. Тем и пленила мое сердце. А когда все началось? С чего?  Откуда появилась эта тупая ревность ко всему, что проявляется в моей жизни? Если рядом со мной появляется женщина, любая и по любому поводу – я бабник.  А если мужики – опять мы что-то затеваем. А расслабиться даже в сугубо мужской компании, на стадионе, на рыбалке, в сауне – это «забыть о том, что у меня есть жена, и что она напрочь лишена моего внимания». А далее – разговор на повышенных тонах на тему «отсутствия во мне чувств к ней, несчастной женщине, лишенной моего внимания». А между этими взрывами ревности – ласковая да милая. Только после нескольких лет такой «прокачки» мне что-то больше не хочется этих ласк.  Может создаться впечатление, что я и есть такой вот отрицательный герой. На языке психологов это стороннее впечатление называется эмоциональным доказательством: «я думаю, что ты такой – значит, ты такой и есть». Но на самом деле я совершенно равнодушен к женщинам. Хватило и одного опыта с супругой. Если все они такие – лучше держаться от всех подальше. А мои друзья – они друзья только когда им нужна «крыша». Чем я занимаюсь все свое время? В студии работаю. Дома работаю. Практически более ни чем.
А сегодня я взял да и забыл, что в душе такой порядочный и показательно–примерный. Взял да и набрался в одиночестве. И что? Близких рядом нет. Друзей жены арестовали. Мне что, сидеть тихо да мультики по телевизору смотреть? Или ждать, что кого-то вдруг пробьет на общение со мной? Так я могу сто лет сидеть. Да надоело все! И все надоели. Мой личный праздник. Что хочу, то и делаю. У меня ведь никто разрешения не спрашивает свои дела делать? Вот и я тоже так хочу жить. Доча разбудила своим звонком. Будто солнце в доме появилось. Господи, спасибо! Хоть один приятный сюрприз сегодня.
- Нн-о…
- Во! Привет! Чо делаешь?
- Существую, - промычал я. Голова гудела от какой-то нудной боли «во всю себя и около». И кружилась. Или это комната кружилась?
- А я тебя с вареньем поздравляю. Сто тысяч чмоки и уши дергаю.
- Не на-а-адо, - поддержал я обычную нашу игру.
- На…а! Абизятинна! Ты с кем? Где?
- Дома. На диване.
- Узнаю  моего Барсика! Праздновал? Пральна, так его и надо. Днюха – это повод. Ла, твое дело. А я тебе во еще чо звеню. Порадуйся за ребенка! Прикинь, мне точно поперло! Я тут свои авторские лоскуточки на себя накинула – и по пляжу топчик-топчик. За мной, естестна, белозубый шлейф мышц и бритых затылков. И тут! Меня! Выцепляет! Папан, прикинь! Сам Чезаре Сфорца! Белиссимо! Абалдетто! Ты рад?
- За что? – не понял я.
- Это же Сфорца! Ты чо, не в теме?
- А он кто? Продавец пиявок? Или нефтяной магнат?
- Не, ты ваще! Я с родителя тащусь! Чел такую музыку сочиняет! А сам кроме своей студии и клавиш ваще ничо не сечет. Как тебя еще поклонники не раскусили? Ты же та-а-акой дремучий! Аки диназавер.
- Ребенок, уймись. Говори по-нашему. У меня и так голова тугая…
- Чо? «Будьте любезны, милостивый государь мой»? Ну, ты скажешь…
- Что у тебя там?
- Да я же говорю: прет! Папан, это сам Чезаре Сфорца, король моды Европы, Азии, обеих Америк и прочих забугорных территорий! Супер – кутюрье!
- Ну?
- Чо ну? Он говорит, чо мои лоскуточки - это пипец! Ни у кого на этом биче ничо подобного нет! Тока я такая креативная. И он мне знаешь, чо сказал? Ты упадешь!
Она  перешла на глубокое контральто и почти запела:
- «Сеньорита, вы несомненно талантливы. И я бы с удовольствием посмотрел другие ваши работы, если, конечно,  вы соблаговолите оказать мне честь отужинать     сегодня вместе, чтобы я мог насладиться вашим обществом и продолжить этот разговор. Соединить, так сказать, приятное с полезным». Это мне! Сам Сфорца! – она снова  вернулась к своему  обычному стилю «рэп». - Я такая тебе на всю жизнь благодарная, чо ты пинал меня учить итальяно!
- Цыц, мартышка. Не тарахти. Помолчи и послушай. Ты отдаешь себе отчет? Этот твой кутюрье черт те что может иметь в мыслях, а ты у меня единственный ребенок и я…
- Папан, да ты чо?! Весь мир знает, чо синьор Чезаре – весь голубой. И его команда - такие же васильки-полупавлики! Так чо рядом с ними я даже в большей безопасности, чем под присмотром старых дев в монастыре! Не, ну ты даешь!
- Хмм… Ну, если так… И что ты думаешь?
- Папка! Это мой шанс! Я хочу показать ему свои эскизы. И  кое-что из кустюмчиков. Помнишь ту коллекцию? Ты ее обозвал «фантазия  сумасшедшей
обезьяны номер тринадцать ля-пипец»?
- Не позорь своих предков, мартышка. 
- А чо? Я и так - позор семьи. А мои седняшние пляжные лоскутки – из этой коллекции! И синьор Чезаре от них в восторге! Это же ваще бонба! И она вся у меня с собой, в моем чумаданчике.
- Ну, не знаю. Смотри сама. Только осторожнее там…
- Да все примерно и красиво! Я все еще не в себе! Прикинь, случайно досталась путевка, случайно поругалась с грымзой (это ее наставница в ателье), случайно вышла подышать воздухом чуть раньше. А Сфорца любит бывать на пляже, пока туда не выкатились толпы толстопузых мачо. Случайно один из его подружек заметил меня под пальмой. И вот! А вдруг он предложит мне контракт? Я слышала, чо он не жлоб и ценит талант в других людях. Да и положение его настолько твердо-уверенное, чо он даже с удовольствием оказывает протекцию молодым и талантливым! А я у вас такая! Ты рад за ребенка?
- Да, малыш, конечно рад.
- Ну, все, я пошла готовится к встрече. Чмоки, родитель!
- И ты не кашляй.
- Да, вот еще чо, папусик. Тока ты меня не  бей, ла? Я у  Гарика твой последний альбом стырила. Случайно. Так получилось. Это ничо?
- Ну, ты даешь! Совсем наглость потеряла?
- Не, папуля, я же его верну! Тока, знаешь, чо? Подари ребенку шанс, помоги ему?
- Чем?
- А дай мне под твою музыку задом повертеть перед синьором Чезаре? Я же хочу показать ему кое-чо из моей коллекции. А ты эту музыку как будто для меня сочинил. Не жмись, а? Я чес-чес никому больше не дам ее слушать. Я же понимаю, чо ты ее еще не продал. А потом, может метр согласится купить ее у тебя для показа моей коллекции? Она же у тебя такая суперская, будто спец для подиума. А, папан? Ну, папуська! Ну чо ты!
- Да черт с тобой.  Пользуйся родительской любовью! – в самом деле, мне же для ребенка ничего никогда не жалко. Кто знает, вдруг это именно ее «случайный» шанс?
- Па-си-ба! Чмоки, мой ленивый котик! Гарику приветище!  Я тебя абжаю! Вялься дальше. Я убизяя…
    Я задумчиво посмотрел на экранный баннер, затем нажал кнопку и машинально положил телефон в карман джинсов. Обожаю свою  обезьянку! При всей ее неординарности, с ее шокирующим  весь свет лексиконом, она в душе – чистый и трепетно-нежный солнечный зайка. А колючки – просто защитный образ. Игра. Я подошел к стеллажу с книгами, достал с полки альбом с яркой  фломастерной вязью на обложке «Мои прикольные  рылочки» и вышел на лоджию. Грозовые тучи, что с утра дополнили мрачных красок в мою жизнь, уже улетели. Небо очистилось, воздух посвежел. Солнечные блики в отмытой влажной листве блестели так, что больно было смотреть. Мириады бликов. Будто они везде: в листьях, на асфальте, в окнах. Будто даже сам воздух наполнен солнечными искрами! А тут еще в голове что-то кружится, в глазах двоится. С улицы доносился разнозвучный шум. Привычное житие соседей и иже с ними. Плюс птицы, машины, ветер в кронах деревьев. Я обычно прислушивался к этому гомону, но не потому, что хотел что-то услышать, а так, машинально - профессионально. А сейчас вдруг ощутил состояние полной отстраненности, будто никакого шума нет, а есть просто фон. И он не имеет никакого значения для меня и моего восприятия окружающего пространства. Я сел в любимое кресло и открыл альбом. На первой странице красовалась моя «звездочка» в своем  дебютном авторском наряде. Ей тут пять лет. И она на свой день рождения сотворила сама себе  «кустюмчик». В тихушку  ушла от праздничного стола. Сняла в своей комнате подаренное мамочкой праздничное платье с рюшками и кружевами. И намотала на себя тюлевую штору. Завязала ее какими-то немыслимыми узлами, нацепила ленты, фрагменты оторванных от кукол украшений… Короче, «черт те что» с огромным бантом на попе. И в таком виде заявилась к столу. У гостей – шок. Потом нервное «хи-хи». А потом она влезла на стул и начала под музыку выдавать   сумасшедший микс  «брейка» и «умирающего лебедя». Народ сполз под стол от неудержимого хохота. А ей хоть бы что! Наоборот, она до сих пор считает тот «выход» своим дебютом на подиуме. Я тогда сфотографировал ее, причем случайно поймал такой кадр, где она «ну прям маленькая молния»: что-то смазалось, где-то отразился блик вспышки.  Получился этакий «полет большеглазого шмеля». Ребенок ужасно гордится этим фото. И мной, как ее первым личным фотохудожником. И естественно собой – неотразимой!
    Я начал листать альбом. И везде – «не как у людей». Ее фантазия с раннего детства просто-таки взламывала все нормы и границы творчества. Она могла соединить несоединимое. И преподать это как шедевр. И ведь так все и воспринималось! Откуда у нее такой талант? Точно, не от родителей. Даже когда она приставала: «А на кого я похожа?» - трудно было дать однозначный ответ. Если бы не родимое пятно на правой, извиняюсь, ягодице – мой родовой фирменный знак – я бы вообще «не то» думал. А она вот такая, уникальная и независимая. И в суждениях тоже. Однажды она мне такое выдала! Я конечно, не стал ни с кем обсуждать ее выводы относительно нашего с женой совместного жития-бытия. Но ее безапелляционное «не понимаю» заставило меня как-то по другому посмотреть на мой, в общем и целом, не вполне нормальный образ жизни и на мои  приоритеты.
   Мы сидели с ней тут же, на лоджии. Я отдыхал после очередного триумфа: мы только что закончили сводить очередной альбом, и я распустил помощников на отдых. Мое настроение определялось как лениво-умиротворенное. Обезьянка слушала через наушники новые композиции. Потом выключила плеер, сняла «уши» и пристально, по-взрослому, посмотрела на меня.
- А знаешь чо, папка… Скажу тебе как художник художнику. Я тебя не понимаю. Ну, чес-чес, не понимаю, хоть стукни меня табуреткой по чайнику!
- Вот те на! Всегда понимала… Песни не нравятся? – удивился я. Обычно ей нравилось все, что я «творю».
- Не, песни как всегда – блеск. Я о другом. Щас, абжди…
Она встала и пошла в комнату. Через минуту вернулась, принесла мне банку пива и себе сок. Снова села в кресло. Отпила из стакана.
- Я вот о чем. Тока ты меня не бей, ла? Особенно по попе.
- Договорились. – поддержал я ее игру. – Продолжай.
- Я о вас с матерью.
- Во! – вырвалось у меня. – И?               
- Папка, тока без обиды? Ты же знаешь, я вас обоих абжаю. Но… - она отпила из стакана, - вы  совсем разные. Как аутичный  мерин и  заглюченная  коза, запряженные в одну телегу с мылом.
- Что-что? – у меня даже челюсть отвисла. – Это ты так о родителях? А мы, понимаешь, ночей не спали…
- Ну, ла, пусть будет колхозный конь и трепетная лань. Суть не меняется. Вы каждый занимаетесь своими делами, и у меня стойкое ощущение, чо вам обоим  фиолетово, чем занимается другой. Мать в своих лабораторных поисках. Ты в музыке. И у вас обоих упертое не афишируемое отвращение: у тебя к ее мышам, а у нее – к музыке вообще и к твоей в частности. И вы оба живет, будто каждый в своем мире. И я даже думаю, чо вы встретились и поженились тока для того, чобы меня сделать. А потом вернулись в свои личные миры. Но ты в своем так и остался, а мать тебя из своего потихоньку царапает. Себе в удовольствие. И еще чобы ты о ней насовсем не забывал. Не! – замотала она головой, - я не  говорю, чо вы меня задвинули под диван и там забыли! Вы меня оба любите, балуете, я это всеми своими фиброчками чувствую. И пользуюсь, конечно. Но знаешь, - она поморщилась, - мне иногда кажется, чо вот умри я смертью безвременной – и вас и связывать более некому будет. И вы тихо и плавно расплыветесь каждый по своей волне. Или я ваще тупая ослеплая дура? А, папан? Раскрой ребенку глаза на его родителей.
Она так пристально и серьезно смотрела на меня, что я даже не нашелся, что соврать. А правда… Да черт ее знает, в чем она, правда. Я как-то даже и не задумывался. И не нашел ничего лучшего, как честно ответить, что наша пара – это пример того, как можно совместить несовместимое. Обезьянка посопела, подумала и выдала резюме:
- А ты обратил внимание, чо и мы, и все наши родственники – какие-то разношерстные. Не похожие все на всех. Будто гуманоиды с разных планет – а летим на одном звездике. И увлеченно играем в игру «мы с тобой одной крови». Прям как Маугли со своими джунглями.
     Мы посмеялись. На том и успокоились. Но после этого я стал все чаще замечать, как доча иногда присматривается к нам, прислушивается к разговорам. И на ее лице блуждает странная гримаска.
    Я закрыл альбом. В это время в кармане завибрировал телефон. Снова заскрипел Кеша: «Свободу попугаям! Сво-бо-ду ! Пусть всегда будет солнце…» Я достал телефон, включился.
- Привет, дорогой. Я поздравляю тебя с днем рождения. Целую-целую-целую. У меня все хорошо. Ларочка поправляется. Ой, ты знаешь, ее так раздуло! Это у нее аллергия на осиный яд. Ты бы видел, как она переживает…
Далее шел подробный отчет о самочувствии подруги, о том, как это прекрасно – иногда выбираться за город и проводить время на лоне природы… Я слушал в пол-уха, не встревал в монолог жены и не рассчитывал на скорое завершение описания красот летней деревни. Честно говоря, мне было как-то не по себе от этого разговора. Не то, чтобы он меня утомлял, но слушать щебет восторженной женщины не всегда в кайф, даже если она – жена. И еще это мое постоянно настороженное ощущение, что вот сейчас… вот-вот… еще немного - и она снова вспомнит, что я «невнимательный неласковый эгоист». Неожиданно память увела меня в то время, когда я был еще молодой и свободный. Я тогда мечтал о том, как будет здорово вместе с семьей – а ее тогда даже в проекте не было – выбираться за город, сидеть у костра, слушать природу. И вот я уже не молодой. И не старый, конечно, но все же и не молодой. И мы выбираемся с семьей разве что в городской парк. Редко. Все больше каждый сам по себе. Жена с подругами. Доча со своими тусит. Я… А я все больше стал жить в студии, о которой всегда мечтал, и которую сделал для себя когда появилась возможность. Студия стала практически моим домом. Ближних это не грузило. Наоборот, они искренне радовались за меня. И даже гордились мной. Но, как оказалось, мой музыкальный дар был несколько однобоким: я рано обнаружил в себе талант композитора, поэта-песенника и аранжировщика. И голос был. Но выходить на сцену для меня было напрягом. Отчего-то зрительный зал вызывал во мне стойкую идиосинкразию. Мне намного комфортнее работалось  без публики. И я начал создавать свои проекты за закрытыми дверями. Нашелся хороший продюсер. По-настоящему хороший. Мы сдружились, и наша совместная работа превратилась в удовольствие. Прод искал таланты и катал их по городам и весям. Я сочинял темы. Некоторые сам же и записывал. Мой голос часто слышался по радио или из окон авто. Меня же самого почти никто не знал в лицо и большинство почитателей моего творчества были уверены, что я – это тот, кто порой мелькает в клипах и на каких-нибудь концертах. И официальное имя у меня было не настоящим. Прод был гением своего дела. Он так наловчился подавать наших фронтменов, что никто ничего не знал об истинном «голосе», то есть, обо мне. Оказалось, что это такой кайф (!) просто ходить по улицам, сидеть в ресторане, общаться с людьми – и никто не дергает за рукав, не просит автограф, не караулит у подъезда. «Свободу попугаям» - это не только звонок моего телефона. Это еще и мое жизненное кредо.
«Мы все такие разношерстные» - сказала доча. И она как всегда попала в «яблочко». Мы действительно разношерстные. Взять хотя бы мою семью. Родители, семья брата, родители жены, мы с моими девочками. Все будто случайно собрались в нашем общем мире, прилетев сюда, по словам обезьянки, «с разных планет».
    Мой отец – офицер, весь в службе. Мама при нем. Брат  служит в «ящике». Даже я не знаю, что он там изобретает. Гордость отца. А я – его позор. «Музыкантик». Дети брата – тройняшки Руслан, Илья и Георгий – тоже будто не родные. Двое «старших» -   крепыши и бойцы с детства –  в спорте. Классные мальчишки. И родились – чуть ли не вместе «выпали», а Георгий будто не хотел рождаться. Его долго «уговаривали» а потом чуть ли не силой вытащили на свет божий. И он, как оказалось, был полной противоположностью братьям. Они оба розовощекие, энергичные, без комплексов, как «двое из ларца», а Гарик – изящный интеллектуал «голубых кровей». Если для обоих  крепышей  с самого раннего детства игрушки – это только те, что стреляют, то для Гарика  игрой было разбирать всякие приборы. Он и компьютер освоил первым, и проводил за ним все свободное время, тогда как «старшие» не вылезали из спортзала. Дед обожал старших, младшего же откровенно жалел, как жалеют больного котенка. Да и ко мне он относился примерно так же. Наша мама бездумно любила всех на свете. Жена брата – тоже домашняя, все-таки – жена  ученого. Но если мама не вылезала из кухни, то невестка не отходила от детей, ходила с ними на все тренировки. Она сама была балериной «до того, как». Тоже близко к спорту. А Гарик оставался сам по себе. Моя же обезьянка пользовалась  крепышами как боевым щитом. А с Гариком у них сложилась настоящая братская любовь. Они обожали друг друга. Она – взбалмошная и неуправляемая. Сама непосредственность. И ее просто не возможно было не любить. Он – всегда корректно вежливый, утонченный, невозмутимый. Но его юморок даже обезьяну иногда выводит «из себя».  Что  в принципе не  возможно. Началось все с ее рисунков. Продолжилось изделиями. До визга: «Да ты сам лошара, ничо не рубишь в  кутюре! Это топ, а не бандана! А косынка – это такой  платок, а не девочка с больными глазами! Ну, ты и диназа-а-авер!» А однажды он подарил ей свою авторскую компьютерную программу, которая сама могла рассчитывать и комбинировать всякие дизайнерские штуки. Обезьянка обалдела от такого подарка. Оказалось, что она всегда мечтала о чем-то подобном,  ведь – как она выразилась – «на общем  базаре в ходу одно стандартное ретро – для мешки кроить». Гарик оказался расцелованным и с той поры вечно и нежно любимым. И под надежной защитой обезьянки.  И уже никто не смел назвать его прежним детским прозвищем «Гарри Пиль». И ни у кого в округе не было такого гардероба: сестренка ушивала, подшивала, сама шила ему «кустюмчики», штаны, всякие майки…
   Однажды она привела Гарика в мою студию и заявила:
- Папан! Гарик будет работать с тобой.
Я пожал плечами. Какая ему музыкальная студия? Он синтезатор от кофеварки не отличит. Но слово ребенка – закон. И я предложил племяннику самому выбрать, чем он хочет заняться. Его братья грезили  олимпийскими медалями. А он будто и не думал о будущем. И вот он в студии. Идет обычная суета. Пишутся треки, выстраивается  звук. Гарик как-то бочком подходит к пульту, молча стоит, скромно наблюдает. А потом просит моего оператора:
- А можно я попробую?
И попробовал. Загрузил в комп какую-то свою программу. Пока мы пили кофе и обсуждали свои планы, он колдовал над файлом со свежей сырой композицией. Затем пригласил нас послушать, что получилось. С этого момента я не представлял, как вообще мог прежде обходиться без него. Оказалось, Гарик чувствовал звук как никто из нас. И впоследствии мы даже придумали с ним игру: я небрежно стучал по клавишам, наигрывая что-то напоминающее мелодию, а Гарик затем из этого тупого набора звуков наколдовывал нечто небесное, невообразимое.
   Моя жена – потенциальный потомственный орнитолог в каком-то поколении. Ее родные – ученые с именем. Экспедиции – это их жизнь. Я до сих пор слабо разбираюсь в том, что они изучают. Но вот сама жена – тоже «белая ворона». Подалась в фармакологию. И что-то изобретает. Какие-то лекарства. Я в этом ничего не понимаю. Да и бог с ними, лекарствами. Мне они пока без надобности. Вот такие мы разные.
- … пока, дорогой. Не скучай без меня. Я еще побуду здесь. Ты не против?
- Нет, конечно. Отдыхай. У меня все нормально. Пока…
Я отключил телефон, положил его на столик и задумался. Вспомнил слова обезьянки:«…какие-то разношерстные. Не похожие все на всех, будто с разных планет – а летим на одном звездике». Никогда прежде меня не цепляла тема космоса и происхождения жизни на планете Земля. Ну, живем и живем. До нас было и после нас не прекратится. Что об этом размышлять? Жизнь такая штука: она или есть, или заканчивается. А что там после – никто не знает. Наука? Да они сами ничего толком не знают. Так, строят гипотезы, не более. Религия? Это вообще тьма дремучая. Короче говоря, нет ничего в жизни такого, о чем надо было бы заморачиваться. Пока живы – живем. Придет время – все уйдем. Ну и… не мы придумали жизнь – не нам ее и передумывать.  Лишь бы не было войны. А вот доча сказала – и что-то где-то внутри откликнулось…
   Голова все еще кружилась. Вот меня угораздило! Надо же было вот так расслабится… Я обхватил голову ладонями, провел от лба до затылка. Ого! А шишка на затылке откуда?! Я потрогал ее – шишак и впрямь огромный, во весь затылок. Я же не падал?  Или как? Не помню… да уж, пригубил я… бутылочку…
Я вошел в комнату. На столе все более или менее цивильно. Пил коньяк, много. Закусывал арбузом, как я люблю. Вот и корки аккуратно сложены в большую изящную хрустальную чашу. Эстет, блин. Осмотрелся. И увидел на полу возле дивана арбузную корку. Она была раздавлена чьей-то ногой. Я посмотрел на свои туфли и заметил на них следы от арбузной мякоти. Прикинул все расстояния между наблюдаемыми точками, сопоставил. И снова потрогал шишку на затылке. А потом поискал глазами место, о которое я мог удариться. И нашел-таки. Ого! Как вообще голову не разбил вдребезги… Боковым зрением заметил, как что-то блеснуло. А, это же зеркало. Я присмотрелся. Странно, какое-то оно пыльное. Вроде только вчера протирал. Или это в комнате что-то мельтешит в воздухе? Да вроде и не пыльно у нас. Я подошел, провел пальцем по стеклу. Следа не осталось. Это не пыль? Я присмотрелся. Поверхность чистая, а все равно есть ощущение того, что стекло какое-то мутноватое. Будто все покрыто едва заметными золотистыми точками. Неужели придется его менять? Постарело, что ли? Я вгляделся в стекло, затем перевел акцент на отражение. Улыбнулся сам себе:
- Пациент скорее жив, чем ушел гулять. Привет, дорогуша. Болеем? Ну, эт быват. Эт ничо…
Я прикинул, что лучше: выпить таблетку аспирина… или как его там… продолжить праздник за столом… или кофе сварить? Или позвонить в службу спасения? И пошел на кухню. Вспомнил Гарика. Он сейчас в студии, колдует над новой версией своей компьютерной программы. Я улыбнулся, представив, как обезьяна «тырила» у него диск: « Гарюсик, это чо у вас? Новенькое? Давай сюда!» У всех есть интерес в жизни. А мне… Что-то стало как-то не интересно. Столько лет занимался одним и тем же: что-то сочинял, придумывал, постоянно находился в состоянии поиска, ночью подскакивал и бежал к компу, чтобы записать свежую мысль или рифму. В голове  бесконечно какие-то проекты, обрывки мелодий, отрывки текстов. Замкнутый круг. Каждое мгновение похоже на все остальные. Будто время остановилось, а я его ощущаю как один «миг между прошлым и будущим» длинною в вечность. Всегда все устраивало, а тут что-то грузить начало. Может, взять творческий отпуск на пару лет? Или вообще скрыться от мира в монастыре? А что? Это мысль! Жить там в уединении, не думать, с небесами общаться. Никаких мирских тем. Эх… И мозги свои очистить от всех прежних заморочек. Но ведь не получится. Не дадут. На мне завязано столько проектов, такое количество людей зависят от моего таланта и желания работать, что я уже не принадлежу себе. Хочу или не хочу – это никого не волнует. Всех волнует только личное благополучие. Вот и улыбаются мне сладко-сахарно. Ох, друзья мои, как же мне иногда хочется оставить вас наедине с самими собой! И уйти куда-нибудь подальше из шоу-бизнеса. А что я еще могу? Что умею? Нет уж, видимо, так и умру за клавишами, прямо в студии. А монастырь – это тема… так, на будущее. Почему бы  нет?
     Я сварил кофе и побрел пить его на свежий воздух. В кресле уютно и привычно. Звуки долетают. Ветерок освежает. Солнце после дождя чистое и яркое.  Небо синее и глубокое. Кофе вкусный. А все равно что-то не так. Что-то не дает расслабиться. Какие-то фрагменты мыслей, видений, воспоминаний. Что-то такое со мной случилось, о чем я будто забыл. А потом забыл, что что-то забыл. Странное ощущение. И кружение не проходит. Я допил кофе, поставил чашку на столик, откинулся в кресле и закрыл глаза. Дремалось. Грезилось. Из темноты памяти пошла волна воспоминаний…
      Мне слегка за двадцать. Свободный ни от кого не зависящий никому не известный самопальный автор и исполнитель. Отслужил срочную – из принципа не пошел по стопам отца. А он – из принципа – не стал хлопотать за меня. Вернулся,  доучился в музучилище. Дальше – стандартное бытие молодого музыканта. Рестораны, дома культуры, молодежные фестивали. Закрутилось, завертелось. Однажды вечером, после очередного фестиваля авторской песни я сидел в одиночестве на пляже. Народ - коллеги по цеху - в это время куражился в местном кабаке, а мне что-то не пилось и не тусилось. Да и не хотелось никого видеть. Как-то вот так,  само по себе. И я ушел подальше от всех. Потянуло побыть «в нирване». Смотрел на закат, слушал плеск волн. И наигрывал на губной гармошке новую мелодию…
- Молодой человек, прошу прощения, я вас не потревожу своим присутствием?
Голос принадлежал пожилому человеку приятного интеллигентного вида. Он подошел из-за спины, неслышно. И, казалось, стоял рядом уже некоторое время. Я с едва скрытым неудовольствием кивнул ему.
- Позвольте присесть рядом?
Я молча пожал плечами. Он устроился в соседнем шезлонге и как-то странно посмотрел на меня:
- Прошу прощения за назойливость. Мне ваши друзья подсказали, что вы здесь. Вот эта музыка – она откуда? Кто ее автор?
- Моя.
- Вы ведь музыкант? И композитор?
- Ну, примерно так. И что? – разговаривать совсем не хотелось. Ни с кем.
- Я сегодня видел вас на сцене. И у меня сложилось впечатление, что вы недолюбливаете публичные выступления.
- Вы психолог? – небрежно справился я.
- Отчасти.  И я люблю прямой разговор. Так вот: я хочу
предложить вам поработать со мной.
«Вот она, слава, - мысленно  поморщился я. – Стоит только «засветиться» - тут же начинают прилипать. А я терпеть не могу работать под началом. Я сам по себе кот». И ответил:
- Нет.
  - Вы же еще не знаете, что я хочу вам предложить. Я не собираюсь возить вас с концертами по стране. Просто я сегодня слышал ваши песни. И еще случайно услышал ваше мнение об одном фильме. В частности, о музыке, что звучит в нем. Меня это заинтересовало.
     Я вспомнил. Да, мы с приятелями разговаривали о музыке в кино. Вспомнили песню из одного фильма. Народу она нравилась, а я сказал, что ей там не место. Что она прозвучала как ария Фигаро в коровнике. Народ посмеялся, а я тут же забыл об этом разговоре. 
- Почему вы решили, что песня не соответствует общей теме? – мужичок был настойчив. Странно, но эта его настойчивость мне даже понравилась. Он спрашивает о таком, что я готов обсуждать всегда. Это моя тема – музыка. И я популярно объяснил ему, что солдат в окопе после боя вряд ли думает о своих героических пращурах, разбивших когда-то хана на речке Смородине. Наверное, ему вспоминается мамка,  черемуха за окном, девушка любимая, голуби в небе. И песня там должна была звучать именно на эту тему.
Мужчина помолчал. И вдруг прямо «в лоб» заявил:
- Я предлагаю вам написать музыку к моему фильму.
   Вот такие случайные встречи порой и определяют дальнейший путь личности. Оказалось, он – режиссер, довольно известный. И фильм тот – его работа. И что ему самому та музыка «не очень». Но гильдия навязала композитора из команды. А он не стал спорить. Короче говоря, мы договорились. Я окунулся
в работу. Через год фильм вышел на экраны. Он тоже был о боевых действиях. Но уже в мирное время. Режиссер выполнил мое условие: я значился в титрах под псевдонимом. Еще через пару лет и другие мои песни зазвучали на всех радиостанциях. Под тем же именем. Настоящего же меня, как автора всего этого, почти никто не знал. Не люблю светиться.
    А  через много лет после моего дебюта в  статусе профессионала мы собрались в родительском доме на юбилей отца. Были и его друзья. И между делом он обмолвился, что, мол, не повезло ему с младшим: несерьезным делом занимается. Друзья сочувственно поулыбались. Где-то после пятой-шестой  один из них взял гитару и  запел мою песню из того первого  фильма. А песня как раз про нелегкую военную службу. И даже отец начал подпевать. А потом сказал, что если бы ему довелось встретиться с автором и исполнителем, то он от всей души по-мужски пожал бы ему руку. Друзья дружно закивали. Они тоже понимали толк в хороших «окопных» песнях. И тут «на сцену» вышла моя обезьянка. Она подошла к деду, обняла его сзади за шею, прижалась щекой и спросила:
- Точно бы пожал? Зуб даешь?
Дед  привык к жаргону внучки: в армии еще не такое услышишь. К тому же, он ее просто обожал. Он притянул ее к себе и сказал:
-  И сто грамм бы налил.
У деда это была высшая степень  расположенности.
- Чес-чес, дед?
- Слово офицера. По всему видно: это мастер!
Глаза обезьянки блеснули:
- Наливай, дед. Или гони сюда зуб. Вот он! Автор и исполнитель! – и она уткнула пальчик в мою сторону.
Немая сцена продолжалась минут пять…
И тут  в мир моих воспоминаний бесцеремонно  влез Кеша:  «Свободу попугаям! Сво-бо-ду…»
Я даже и не проснулся толком, но машинально потянулся к лежащему на столике телефону, неловко двинул его и он упал на пол. Я  наклонился за ним и тут почувствовал, как кровь резко прилила в голову. Как кипятком обожгло. В глазах потемнело. Последней была мысль: «Похоже, я все же ударился головой… вон шишка какая… сотрясение – это мина замедленного действия… надо было врача выз…»
И все. Полная тишина. И кромешная тьма. И полет в никуда. И там во тьме зажглось солнце. И я будто падаю прямо в него. И вот уже утонул в его свете. А свет рассыпался яркими искрами-точками. Точки закружили вокруг меня и в этом вихре возникли световые образы, похожие на фигуры людей. Пол определить невозможно, да  это и не требуется. Во мне возникло ощущение, что эти фигуры – не отдельные абстрактные существа, а части меня. Будто мы с ними когда-то были одним целым, а потом разделились и какое-время провели в разных телах, в разных местах, в разных городах, на разных континентах. И наконец-то захотели снова встретиться и вновь соединиться в одно целое. Но что-то не позволяет сделать это прямо сейчас. Или кто-то? А вот и он. Белого ослепительного цвета. Он подходит к нам и неожиданно  его фигура разделяется на  пять частей. Каждая – точная копия оригинала. И каждая из них подходит к каждому из нас. Снова кружит вихрь золотых искр. И вот мы уже остаемся вдвоем: я и одна из белых фигур. И я понимаю, что он – не кто иной, как мой Белый…
 
*    *    *
 
   Эта случайная встреча перевернула все мое осознание себя. Я всегда жила спокойно и размеренно, без намека на перемены. То есть, не совсем всегда, а только последние лет этак… тридцать. До этого меня перехлестывали эмоции, и я ощущала себя инопланетянкой в нашем мире. Но юность пролетела стремительно, а потом наступили годы спокойной жизни в своей семье. Муж меня любил, хоть и не проявлял свое чувство открыто и страстно. Наши отношения определялись друзьями и знакомыми как чуть ли не идеальные. Наверное, со стороны так и казалось, хотя я всегда ощущала какое-то смутное не определяемое обычными прописными терминами беспокойство. Да, все хорошо. Но как это – хорошо? Что это означает? Хорошо – что мы не ссоримся? Или хорошо – когда нет взаимных обид, претензий, неудовлетворенных амбиций и несбывшихся желаний? Что такое – хорошо? У каждого свое понятие этого определения. У мужа – это я знаю точно – никогда не было особых претензий к себе как главе семьи. Он всегда аккуратно выполнял все взятые им на себя обязательства по поддержанию в семье атмосферы стабильного, устойчивого и надежного  ощущения сегодняшнего дня и дня завтрашнего. Его отношение к жизни вообще и к окружающему нас миру никогда не выходило за рамки здравого смысла. Он считал всех романтиков людьми несерьезными, не понимающими главного: наша жизнь – это не книжные отношения, где кипят страсти, строятся воздушные замки и герои разговаривают стихами. Не раз и не два он мне говорил, что я не вижу жизнь такой, какой она является в действительности. Что мои «розовые очки» мешают видеть мне вещи такими, какими они являются в своем истинном состоянии. Я не спорила с ним. Споры – не для нас. Мы оба - люди с трезвым и практичным подходом к жизни. А что до пылкости отношений – это пройденный этап. Всему свое время и место под солнцем. Как сказано в Библии: время обнимать и время уклоняться от объятий. Наши отношения никогда не были особенно романтичными, но это и не надо ни ему, ни мне. Романтика и чрезмерные требования к партнеру всегда приводят к ссорам и выяснениям отношений, а как следствие – к обидам. Первое время после замужества я еще пыталась направить нашу совместную жизнь  по пути открытого выражения своих чувств, но мои усилия приводили только к ненужным спорам и моим скрытым обидам. А потом мне попалась книга умных высказываний разных известных людей, и я прочла в ней афоризм, ставший для меня правилом на всю жизнь: «обида – привилегия лакея». И стоило в дальнейшем мне только почувствовать признаки этой эмоции, как я тут же мысленно повторяла это правило. А муж, как мне кажется, даже не знает, как это – обижаться. Он обладает на удивление твердым характером, стойкой приверженностью своим принципам и жизненным правилам. Я всегда относилась к нему с огромным уважением, испытывала чувство благодарности за его   надежность и заботу обо мне и наших детях. Все бы хорошо, но… Мне так и не удалось ощутить себя рядом с ним женщиной в полном смысле этого слова. Да, я прекрасная мать, заботливая жена. У меня много подруг. Мои дни заняты привычными делами и заботами и мне это нравится. Хорошо, когда есть занятие, есть к чему приложить свои знания, силы, способности, желания. Хорошо ощущать себя нужной другим. Но порой так хочется почувствовать себя просто женщиной в романтическом ореоле пылкой и чувственной любви, единственной, самой красивой, самой необыкновенной, самой нужной. И вот этого в моей жизни не было. Я не испытала такого ощущения. Но ведь люди живут и без пылких чувств. Главное в жизни, как говорит мой муж, это стабильность отношений и уверенность в завтрашнем дне. Все, кто этого не понимает, кто не думает о перспективе и не желает заботиться о повышении уровня своего благосостояния, а живет только сиюминутными желаниями – впустую прожигают жизнь. И ничего хорошего из этого не выйдет. Наверное, он прав. Или я просто привыкла во всем с ним соглашаться? Не хочу напрягать отношения? Да. А зачем мне это? У меня все хорошо. Дети меня любят. И я их люблю. Правда, они уже взрослые, у них свои семьи, дети. Свои сложности и радости. Мы не часто видимся. Но я и к этому привыкла. И всегда знала, что моя жизнь никогда не устроит мне ничего непредвиденного и случайного. Я прожила в этой уверенности долгих тридцать лет. И неожиданно все мои убеждения рассыпались легкой пудрой на ветру перемен. И этому способствовала всего одна случайная встреча. Встреча с юностью через много лет после расставания. Он изменился. Но не на столько, чтобы я его не узнала. Более того, в нем даже  сохранилось что-то от того мальчишки, каким он был, кажется, вечность тому назад. И, казалось бы,  что мне и он, и моя память о прошлом? Прошло столько лет. Мы стали совершенно другими людьми. У каждого за спиной личный жизненный опыт, свои дела, заботы, свое окружение. Своя любовь… или как назвать то, что есть и было? Да, любовь. Именно она. Не какие-то романтичные вздохи, а именно зрелая и мудрая любовь к людям, с которыми мы прожили практически всю сознательную жизнь. Основанная на уважении, на… Лучше без определений. Не люблю раскладывать все по полкам. Пусть будет все как есть. Мы просто встретились, просто пообщались, просто снова расстались. И все. И следует забыть об этом,  окунуться в привычное течение жизни, в круг своих забот, обязанностей, радостей, общения с друзьями и подругами. И пусть так все и остается. Так я решила для себя. И так… у меня не получилось. Я с ужасом почувствовала, что мой привычный мир рассыпается. Что на месте, где стоял прочный замок моего жизненного статуса, пробивается свежий крохотный и нежный росток давно забытого чувства. Я… снова  влюбилась в него. Влюбилась так, как даже в юности не влюблялась. Я даже и не подозревала, что способна на такое чувство. А он… наверное, в первое время после нашей встречи даже не понял, что произошло нечто выходящее из ряда привычных вещей и позиций. Но чем больше проходило времени, чем дольше мы общались – как бы случайно, неожиданно – тем сильнее и в нем звучал голос сердца. И однажды мы с ним признались в наших чувствах. Это было такое сильное ощущение, какого я никогда прежде не ощущала. И он, как выяснилось, тоже. И это время, пожалуй, было самым светлым, романтичным и радостным в моей жизни. Но все хорошее заканчивается. И наши отношения тоже зашли в тупик. Он женат на милой хорошенькой женщине. У них дети. Уже и внуки есть. И его семья для него – нечто святое. И, конечно же, он не станет ничего ломать в своей устоявшейся жизни. А я? Смогла бы я все изменить, отказаться от своего привычного  счастья, если бы… Да что там, какое «если бы»? Я уже не юная девушка. И что я могу сделать для того, чтобы сохранить теплоту отношений и с моими детьми, и с мужем, и с ним? Как это все сложно и запутанно – любить одного человека, а другого… тоже любить, но точно знать, что эти два чувства совершенно не похожи, как утренняя заря не похожа на вечернюю. И почему так в жизни все устроено, что мы не вольны в своем выборе, что всегда рядом оказываются те, кому мы можем причинить боль, если попросим у судьбы немножечко счастья лично для себя? Мы расстались, хотя это решение причинило нам обоим боль. Его жена, вероятно, так ни о чем и не догадывается. Он по прежнему внимателен и заботлив с ней. Его жизнь не изменилась ни после нашей встречи, ни после расставания. А мой муж, как оказалось, понял, что со мной что-то происходит. Но не подал виду. И ни в чем не упрекнул меня, хотя повод был, и достаточно серьезный. Однако, его принципы не позволяют ему  вторгаться в чужое сердечное пространство, даже если оно принадлежит мне, его жене. Было ли у него самого нечто подобное в жизни? Не могу сказать с уверенностью. И не хочу думать об этом. В любом случае, он тоже имеет право на свои личные переживания. Это право каждого человека. И мое тоже. Но мне и сейчас не просто разобраться в своих чувствах. И я всячески пытаюсь сохранить спокойное состояние. Но… Что-то изменилось во мне самой. И я уже не могу быть собой-прежней. Мое сердце запело. Пусть эта песня и грустна и печальна, но к этим эмоциям примешивается и другая: радость от того, что я все же испытала чувство, о котором прежде только читала в книгах. Я теперь знаю, что такое любовь. Не то привычное состояние, в котором я прожила многие годы, а другое, совершенно взбалмошное, неудержимое, порой делающее больно, а порой ласкающее и манящее окунуться в его беспредельность. И, конечно же, такое положение вещей не могло продолжаться вечно. Однажды муж сам вызвал меня на откровенный разговор. И прямо, без обиняков, сказал, что если я захочу расстаться с ним, он не будет чинить препятствий, так как понимает, что не всегда разум может убедить сердце быть благоразумной. Я была шокирована таким заявлением и попыталась объяснить… убедить… разуверить… Но все закончилось потоком моих слез и его прохладным: «перестань, это жизнь и она порой дарит нам подобные сюрпризы». Чем все закончилось? Кто-то осудит, кто-то не поймет. Ну и пусть. Сегодня я точно знаю, что чужое мнение – это не приговор. Это просто такое видение мира посторонним человеком. И оно никаким образом не должно влиять на наше личное решение. Кстати, муж сказал мне примерно то же самое:
- Если ты принимаешь какое-то решение – принимай его самостоятельно, чтобы потом не было попыток оправдать себя тем, что пошла у кого-то на поводу. Никто не может принимать решения за нас, потому что у каждого своя жизнь, и она принадлежит только ему и никому больше. А желание что-то изменить потому, что так подсказывает сердце – не простой каприз, если сердце требует этого настоятельно, не отпуская ни на миг. Я не могу тебя удерживать против твоей воли. И не стану это делать. Ты свободный человек. И я уважаю тебя именно как свободную личность. И буду уважать любое твое решение. Но и ты пойми меня. Если ты полюбила другого мужчину – это твой выбор. Но и я делаю свой выбор. И уже не могу относиться к тебе по-прежнему. Так что, при любом раскладе получается, что мы должны расстаться.
   И вот… Мы уже не вместе. То, чего я больше всего боялась, не случилось. Наши дети отнеслись к нашему расставанию с пониманием. Они ведь уже взрослые. Сами кое-что испытали в жизни, кое-чему научились. У нас по-прежнему полное взаимопонимание. Различие только в том, что теперь они общаются с каждым из нас отдельно. Но тут уж ничего не поделаешь. И еще. Я решила жить в нашем маленьком загородном доме. Муж не противился моему выбору. И я переехала в пригород. Как оказалось, это мое неожиданное решение преподнесло мне очередной сюрприз. Там я достаточно  близко сдружилась с нашей соседкой, старой приятельницей моей покойной ныне мамы. К сожалению, мама рано ушла в мир иной, и рядом со мной не было никого, кому бы я смогла поверять все свои тайны и слушать мудрые наставления. И именно эта милая женщина глубоко почтенного возраста неожиданно и стала для меня самой близкой подругой, наставницей и учителем. Я прежде изредка захаживала в церковь, в основном по великим праздникам, но это было с моей стороны скорее данью моде, нежели потребностью души. И уж конечно, мне и в голову не приходило подойти к батюшке на исповедь. А тут как будто что-то перевернулось во мне, и я впервые в жизни рассказала другому человеку о себе такое, в чем даже самой себе не решалась признаться. И встретила с ее стороны полное понимание и участие. Более того, передо мной открылся совершенно иной мир. Она некогда занималась научными поисками доказательств присутствия в нашей жизни необъяснимых явлений. Но ее работы в этой области не принимались официальной наукой за серьезные изыскания. И тогда она сделала по-своему умный ход – занялась психотерапией. И вот тут она и нашла свое истинное призвание. И признание. Я и раньше кое-что слышала об ее опытах и практиках, но моя жизнь как бы не давала мне повода обращать на это пристальное внимание. И вот сейчас, когда у меня появилось время и желание, мы начали с ней общаться подолгу и с интересом. И я познакомилась с миром книг. Не тех, что принято читать от скуки и безделья, а чье содержание дает пищу уму и сердцу. Я даже и подумать прежде не могла, что есть в нашей жизни такие тайны, открытие которых может не только изменить сознание человека, но и научить его смотреть на себя и на мир совершенно другим взглядом. А самое важное событие, перевернувшее и так достаточно пошатнувшийся мой внутренний мир,  произошло в один из чудных теплых летних  дней. Мы сидели в уютной беседке под старой плакучей ивой. Наслаждались покоем. Разговаривали. Обменивались впечатлениями после прочтения мной очередной книги. И тогда я спросила:
- Действительно ли можно вспомнить о своих прежних  воплощениях, или это плод фантазии некоторых не очень честных эзотериков?
- Можно, - ответила моя собеседница. – Я сама когда-то практиковала это. Но с некоторых пор отказалась от такой практики. Не всем нравится слышать то, что недоказуемо. Да я и сама поняла, что для обычного человека более приемлемо состояние полного забвения своего изначального состояния.
- А если мне попробовать окунуться в свои воспоминания?
- Зачем тебе?
- Возможно, тогда я смогу понять, почему меня так взбудоражила встреча с моей первой любовью.
- Да, возможно. Но что это даст тебе? Чем поможет?
- Не знаю. Но все равно, есть нечто такое, что не отпускает. Я не знаю причины, но чувствую, что это происходит по какому-то не понятному мне плану, сценарию, как-то еще. Не может быть наша встреча простой случайностью. Через столько лет вдруг вспыхивает необыкновенно сильное чувство и оказывается, что оно все эти годы так и таилось во мне, а я даже не подозревала о нем. И ведь именно оно изменило в один миг всю мою жизнь. И не только мою, но и моих близких.
-Ты права, детка. Ничто не происходит так, чтобы не повлиять на что-либо еще. Конечно, все это произошло не случайно. Но в чем смысл и суть этого явления? Наверное, именно ответ на этот вопрос и может прояснить ситуацию и твое понимание этой ситуации.
- А давайте попробуем?
- Ты действительно этого хочешь?
- Да. И если можно – прямо сейчас.
- Нет, не теперь. Мне надо подготовиться. Не так это просто – помочь твоему существу проснуться от амнезии. Да и тебе необходимо приготовится к такой процедуре. Давай сделаем это… ну, хотя бы… послезавтра?
- Хорошо. А пока я предлагаю разрезать этот замечательный арбуз и съесть его…
- …вместо бокала вина в честь дня твоего рождения, - закончила моя подруга.
Мы посмеялись, и я принялась резать полосатый шар. А потом мы его пробовали и восхищались удивительным вкусом и сочностью. Как хорошо начался сегодняшний день в саду. И как неожиданно закончился… Я пошла выбрасывать в мусор арбузные корки и не заметила, как одна выпала из тазика в траву. А потом, когда возвращалась, наступила на нее. И не успела даже вскрикнуть, как мои ноги подлетели выше головы, а сама голова ударилась об один из декоративных камней, обрамлявших тропинку. Что было после этого - я не помню. Точнее, не помнила какое-то время. Но именно в этот промежуток беспамятства со мной и произошли удивительные события, повлиявшие на всю мою дальнейшую жизнь. Но это было позже, а пока… Мое падение вызвало странное ощущение. Я словно бы погружаюсь в какую-то субстанцию из света. Как туман, состоящий из мириад ярких искр. Эти искры кружат вокруг меня и в их  танце возникают световые образы, похожие на фигуры людей. Пол определить невозможно, да мне это и не надо. Во мне возникает ощущение, что эти фигуры – не отдельные абстрактные существа, а части меня. Будто мы с ними когда-то были одним целым, а потом разделились и какое-время провели в разных телах, в разных местах, в разных городах, на разных континентах. И наконец-то захотели снова встретиться и вновь соединиться в одно целое. Но что-то не позволяет сделать это прямо сейчас. Или кто-то? А вот и он. Белого ослепительного цвета. Он подходит к нам и неожиданно  его фигура разделяется на пять частей. Каждая – точная копия оригинала. И каждая из них подходит к каждому из нас. Снова кружит вихрь золотых искр. И вот мы уже остаемся вдвоем: я и одна из белых фигур. И я понимаю, что он – не кто иной, как мой Белый ангел, хранитель, наставник и гид.

*    *    *
 
 Долго-ли, коротко-ли… но еще не вечным сном! Очнулся. И первая мысль была совершенно  чужой. Будто посторонний голос настойчиво старался объяснить мне нечто такое, о чем я не имел ни малейшего представления. Мое сознание впустило его в свое пространство, как порой внезапно врываются в наше ощущение себя звуки радио или ТВ.

*

«В своей книге «Квантовое сознание» Стивен Волинский пишет о том, как в каждом из нас уживаются «разные личности». В экстремальных случаях каждой из «личностей» соответствует отдельный тип мозговых волн, как если бы исследователи переносили электроды с одного испытуемого на другого. Доктор Росси определяет эти отдельные личности как «ситуативные информационные системы». В трезвом и пьяном состояниях мы не только представляем две разных личности, но и имеем разные «банки памяти».
    Эмоциональные состояния, похоже, являются частью замкнутого причинно-следственного контура химических процессов головного мозга. Какая бы система ни доминировала в определенный процесс времени, она всегда проявляется в качестве «эго», или  «Я». Если мы имеем множество потенциальных «Я» и если каждое из этих «Я» выступает в роли наблюдателя, который создает туннель реальности, представляющий целый отдельный мир, то: каждый раз, когда внешний или внутренний «спусковой механизм» вызывает в нас квантовый скачок из одного «Я» в другое, изменяется и окружающий нас внешний мир».

*

    Мысль была настолько чужой, что я от нее проснулся, будто на меня вылили ведро ледяной воды. Сел на  полу, выдавив из своего горла что-то вроде: «у-о… ка… ды ну…», и тупо уставился в одну точку. Точка медленно расплылась и превратилась в зеркало. Что-то потянуло меня к нему. Я встал и  двинулся вперед. Качало. Но дошел. Показал язык. Удовлетворенно хмыкну. Помахал рукой. Улыбнулся. И облегченно вздохнул:
- Приснится же такое…
И уже было пошел на диван долеживать, но что-то заставило меня резко обернуться и пристально всмотреться в свое отражение. Что-то с ним было не так. В животе неприятно похолодело. Я принялся строить рожи. Зеркало отвечало идентичными движениями и гримасами, но что-то настораживало. Что? В голове «щелкнуло». Громко и отчетливо. Я задержал дыхание и пристально уставился  на свое отражение. Оно светилось. Будто проглотило лампочку. Свет был ровным, приятным и успокаивающим. Я посмотрел на свои ладони. Нормальные. Сравнил с их зеркальным отражением: там они светились. Здесь - нет. Я огляделся: возможно, свет из окна каким-то образом создает эту иллюзию? А в другом зеркале? Пошатываясь, я направился к большому зеркалу в спальне. И пока шел, вспомнил ослика Иа возле лужи. Момент истины. Собраться, настроиться, ни о чем не думать. Зажмурил глаза, на ощупь встал перед зеркальной стенкой. Еще раз вздохнул и решительно открыл глаза. Отражение приветливо улыбалось. И светилось. Сомнений больше не было. Удар головой об… асфальт?... бордюр?... подоконник?... не помню…  вызвал в моих мозгах необратимую реакцию. Я схожу с ума. Или уже? Я  внутренне приготовился к худшему и поздравил себя с днем рождения наоборот. И тут меня догнала последняя здравая мысль:
- Не бойся…
*   *   *

    Все мысли исчезли. Осталось только умиротворенное ощущение плавного парения и чувство наплывающей беспричинной радости. Свечение отражения усилилось. Вот оно уже  озарило своим светом все пространство зазеркалья. А вот уже это сияние облаком выплыло из стеклянного окна и коснулось меня. Затем так же медленно и  неотвратимо заполнило все пространство. Стихли звуки. Исчезло ощущение реальности. Не было больше ни комнаты, ни мебели, ни зеркала. Только спокойный приятный свет. И я в нем, парящий нигде. И ощущение покоя и уверенности в неприкосновенности моего драгоценного тела.
- Не бойся… - еще раз услышал я и ответил:
- Я не боюсь, - мой голос показался мне слегка «не моим».
- Тебя никто не обидит… - снова произнес голос.
- Я знаю, - в моем голосе звучали такие же приветливые интонации.
- Вот и славно! – голос стал вдруг очень знакомым и игривым. –  Я проявлюсь? Не испугаешься?
- А давай! – я тоже отчего-то развеселился. – Чего уж! Наверное, так всегда и бывает!
- Что именно? – с интересом спросил кто-то позади меня.
 Я обернулся, не понимая, как у меня это получилось: ногами не перебирал, пол под собой не чувствовал, а вот... И увидел его. Он парил в пространстве, будто закутанный в плащ из света. Похожий на меня - и не похожий. Будто это я, только немного другой.
- Что «так и бывает»? – еще раз спросил он.
-  Встреча с «там». Мы же уверены, что все там будем, - ответил я и засмеялся. Таким забавным показалось мне это объяснение. Он тоже засмеялся. И его голос был точь-в-точь как мой: тот же тембр, та же тональность. Те же интонации. 
- Вот и славно. Знакомство состоялось.
- Да? – удивился я. Не сильно. Будто играя. – А ты кто?
- А ты кто? – послышалось в ответ.
- Человек с планеты Земля, - я снова рассмеялся, будто сказал что-то очень смешное.
И тут я не только услышал, но и  почувствовал нечто вроде: «Эн…ннау…эмха…нта…уоа…» – и между этими звуками и вокруг них – иные, совершенно новые, ни на что не похожие. Даже и не звуки человеческого голоса, а нечто среднее между плеском волны, шелестом ветра в листве, пением птицы, нежным придыханием цветущего луга. Но я даже не удивился. Более того, пришло ощущение, что я понимаю собеседника. Будто мы разговариваем с ним на каком-то совершенно не знакомом мне языке, который, однако, каким-то образом мне давным-давно знаком. И я спокойно ответил:
- Уоол…аэхин… уом…наи…ыхэа… - с такими же  околозвучиями, с теми же интонациями.  И мы понимали друг друга! И мы общались на этом… языке…? наречии…? Как назвать способ общения, если нет определения средствам общения? Звуки, мысли, эмоции, резонанс энергии притяжения – такой вот язык. Как долго мы общались? Совершенно неуместное здесь и сейчас «долго» не имело смысла. Как не имело смысла давать характеристику  пространству. Просто здесь, сейчас. Ощущение необычности способа общения прошло так же плавно, как ветер покидает листву дерева. И наш диалог обрел вполне нормальную форму  общения.
               

*    *    *
 
 Я понимаю всю двусмысленность моей сказки. Фантазия сказочника – это как птица без царя в голове, без компаса и навигационных карт. Летит себе и летит, а куда, зачем – кто ж ее поймет? По все правильным меркам – дура она! А ведь интересно, что же  будет дальше. Чес-слово, не имею ни малейшего понятия, как там все обернется. Сказка – она как путь через земли неведомые. Кто в этих местах хозяин? Как гостей принимают? За стол посадят и накормят? Или сами сядут да гостем закусят? И потом, чем моя сказка смешнее или тупее рассказов о планах развития территорий планеты Земля? Включите телевизор. Там все то же: и  фантазии, и рассказы о том, как будет «лучше и  веселее жить». И упования на технические и экономические чудеса. И вперемешку с этим - страшилки о вампирах, власть предержащих, оборотнях власть охраняющих и  предстоящем конце света. Я этих официальных сказок на всю жизнь наслушался. А конец света для меня – это отсутствие электричества в сети. И кроме саркастической ухмылки они во мне ничего не будят. А у вас? Нормально все? Полное доверие к информационным службам? Так и флаг в руки. И в подмышку сборник подсказок с названием «Здравый смысл». А я пошел бродить по своим лужайкам. Желающие могут прогуляться вместе со мной.  Я всегда рад попутчикам. Как  будем развлекаться? А вот…

*    *    *

- Это еще не конец? – задал я вопрос, ответ на который мог дать мне знание перспективы. Мы с моим собеседником парили в свете. Так классно! Даже без банки пива.
- Что ты имеешь виду? - он по-прежнему иронично улыбался.
- Конец – это когда душа в небо, а тело в землю. И прекрати тупо ухмыляться.
- Это же твое любимое выражение лица. Не признаешь?  Твоя ухмылка многих выводит из себя. Просто они привыкли и не подают виду.
- Даже так? – я был искренне удивлен. Всегда считал себя приятным собеседником.
- Ага, – кивнул он. – А конец твой еще впереди. Если захочешь уйти именно так.
- А можно как-то иначе? – заинтересовался я.
- Разумеется. Но давай  повременим с уходом. Поговорим о тебе.
- А что говорить? Я – вот он, такой, каким ты меня видишь.
- А сам ты себя видишь?               
- В зеркале, в основном…, - начал я и осекся. Вспомнил, как пялился на необычное отражение. Он понял, весело рассмеялся:
- Красиво я тебя разыграл? У тебя такая  физиономия глупая была!
 - Хочешь сказать, что  у зеркала –   все так и было?
- Конечно.
- А почему раньше… - я замялся, а потом  задал вопрос, который вертелся у меня на языке с самого начала разговора: - Объясни мне, что происходит? Ты кто? Мое отражение, или… или…
- Я – это я, – он ответил ну совершенно как… ангел.   
- А я кто?
- А ты – это ты.
- И что это значит? – я не мог взять в толк его слова.
- То, что мы - не просто  зеркальное отражение. Кстати, как ты думаешь, что показывают вам ваши зеркала?
- Ну… - начал я, - вероятно, то, что перед ними, только наоборот. Или нет?
- Это как смотреть, - улыбнулся он. В этот раз улыбка была довольно приятной. Мне понравилось. Оказывается, я могу быть довольно милым в общении. И все же он не совсем такой, как я. Светлее? Спокойнее? В глазах – глубина и мудрость. И что-то еще, неуловимое.
- Как смотреть? Можно смотреть иначе?
- Да. Ты ведь и у себя в миру смотришь на одно и то же по-разному. И видишь порой в одном и том же разное.
- Не путай меня. Я и так весь… вывернутый, - поморщился я и даже поежился. – Такое творится, что… ответь мне честно: я безнадежен?
- Для прежнего образа  жизни – да, - кивнул он.
- И что дальше? – не унимался я.
- Дальше будет интересно. Однако, пора от слов переходить к путешествию в мир знаний.
- Куда-а? – недоверчиво покосился я вокруг. - Где тут путешествовать?  Мы как ежики в тумане. Или есть еще что-то?
- Да сколько угодно! – засмеялся он. – Все, что угодно. Куда угодно.
- И на Марс? – ляпнул я первое, что пришло на ум.
-  Туда тоже, - кивнул он. – Да что Марс! В любую из вселенных. На выбор.   
 - Подожди-ка! – вспомнил вдруг я. – Мы же так и не познакомились! Ты мне хоть имя свое назови.
- А что тебе в моем имени? - его улыбка опять вызвала во мне странное ощущение.
- Как мне тебя называть? – упорствовал я.
- Как себя называешь, так и меня.
Он явно нарывался на мое неудовольствие. Отчего я так реагирую? Что знакомого в этой ситуации? И я вспомнил. Это же я сам! Таким же вреднющим бываю, когда не хочу отвечать на тупые – по моему мнению – вопросы. Я виновато улыбнулся. Он все понял. Он  оказался на редкость сообразительным. О себе я так сказать не могу: бывают у меня периоды…
- Как оно – видеть себя со стороны? – в его голосе прозвучали нотки легкой доброжелательной иронии.
- Да уж… - только и оставалось согласиться мне. – Я порой точно не сахар.
- Расслабься, - засмеялся он. - Обучение уже началось.
- Еще раз, пожалуйста, и поподробнее! – я в замешательстве. – Какое обучение?
- А ты зачем здесь? Думаешь, просто так, чисто случайно? И один дома остался случайно? И  головой ударился случайно, и все остальное? Все случайно, да?
- А разве нет? – удивился я. Было чему удивляться. Честно говоря, я много раз слышал о том, что случайностей в жизни не бывает, что все-все имеет свою закономерность. Но одно дело – абстрактное «ля-ля», и совсем другое – точно это знать.
- Думаешь, так просто было удалить абсолютно всех из твоего личного пространства? Думаешь, это началось спонтанно и продолжалось всего пару дней? – его ироничная улыбка  повергла меня в шоковое состояние. – Нет, брат, все намного сложнее и изящнее. Но об этом мы еще основательно потолкуем. А пока – вот что. Как ты сам хочешь называть меня?
- А ты… - я замялся, не зная, как поточнее сформулировать вопрос. – Ты – это я наоборот? 
- Не совсем. Ты намного больше того, чем твое представление о себе. А я – это примерно то, что ты есть изначально. И плюс твой  потенциал. Мы оба постоянно меняемся. Ты помогаешь мне ощущать твой мир, а я помогаю тебе вспоминать, кто ты. А имя… - он загадочно улыбнулся: - изначальное оно у нас с тобой одно на двоих:  Эл…ло…ис…оу…амо…хоа…нта.   
И снова  вокруг нормальных звуков витало нечто музыкально–свето-чувственное. Человек так говорить не может.
- Но я пользуюсь иными способами  определения  индивидуальности. Это у вас без ярлыков пропадешь. Вот вы и придумываете разные прозвища.
- Ты меня окончательно запутал, – моя голова снова пошла кругом. – А   мое человеческое имя  - оно что такое?   
-  Земное имя – временное. Как роль в театре.
  - Временное? Я что, тоже временный? – я поскреб подбородок. – Хотя да… 
- Не заморачивайся. Скоро все узнаешь. А имя – не главное. Как чувствуешь меня, так и называй.
- Чувствую? – удивился я. – Имена можно чувствовать?
- Естественно.
- Странно. Я всегда думал, что в именах есть определенный смысловой контекст и не более. Например, Виктор – победитель. Алексей – защитник. Есть имена мужские и женские.
- Ты уверен? – он склонил голову и наморщил нос. – А разве не бывает так, что Алексей не в состоянии никого защитить, Виктор никогда не побеждает, Аркадий никого не пасет, Лариса боится летать, а Марина никогда не видела моря? А чисто половая принадлежность имени – это как сказать. Вот, например, Саша, Паша, Женя, Валя, Сима, Валера – они какие?
- Ладно. Один – ноль, ты ведешь.
- Сейчас будет два – ноль, - пообещал он. – При всей неорганизованности ваших земных имен все же и они - не случайные прозвища. Это только на первый взгляд кажется, что родители нарекают вас  наобум. Подумай сам: не являются-ли ваши имена чем-то таким, что никак нельзя отделить от вашей индивидуальности? Вспомни свое окружение. Если поменять им имена, новые вполне будут соответствовать их личностям? И нет-ли в ваших именах чего-то такого, что вы обычно не замечаете, не чувствуете?
- Да как-то… так, влет, не скажешь…
Я задумался. Вспомнил. А ведь он прав. Новые имена просто не приклеятся. А если все же… Что-то неуловимо поменяется. Наверное, и человек станет другим? Да, я же слышал, что некоторые меняют имя специально, чтобы изменить судьбу. Оказалось, что я размышляю вслух.
- Не вполне корректное определение, - вмешался в ход моих рассуждений Эл…ло…ис…оу…амо…хоа…нта. – Судьбу изменить невозможно. Судьба – это путь к себе. Или так: через тебя земного к тебе истинному. Путь домой. Как бы ты ни шел, что бы ты ни делал – все равно идешь туда, куда идешь. Ты возвращаешься. Да, пути могут быть разными, но никогда случайно-спонтанными. Смена имени – один из перекрестков на этом пути. Как в вашем дуатлоне смена лыж в промежутке между этапами, где каждому из этапов соответствует разный стиль бега. И для каждого стиля – разные лыжи.
- Хочешь сказать, что и имена, и пути-дороги – все это уже нарисовано?
- Конечно. Как вероятности. Но до поры они не проявлены. Скажешь, так не бывает? Возьми любой атлас автомобильных или железных дорог. Там тоже все расчерчено, с точными отметками, порой даже с комментариями. Это ведь не вызывает удивления или чувства сопротивления, мол, зачем вы мне все так расписали! Я сам хочу свою дорогу прокладывать! Нет? Вот и то, что вы называете судьбой, тоже имеет свои карты. Путей много. Выбирай. Иди. Все равно, если ты из Калининграда хочешь попасть в Пекин, выбранное направление поможет тебе определить и маршрут. Хоть через Антарктиду. И однажды ты достигнешь цели. Вот и судьба… - он пристально посмотрел мне в глаза. - Тебе интересней семь раз услышать, чем один – увидеть?               
- Нет! – почти выкрикнул я. – Нет уж. Пойдем смотреть, что тут есть.
- Вот это мне нравится, - удовлетворенно кивнул он. – А я знал, что так будет. Вот это все, - он снова ухмыльнулся, – один из твоих перекрестков. Между прочим, он не просто так. Не случайно. Он запланирован. 
- Кем?   
-  Не спеши. Тебе многое предстоит узнать о себе. Что было, что есть, что будет, чем сердце успокоится! – я уловил его иронию. – Узнаешь все, что захочешь. А теперь ...
- Подожди, - попросил я. – Давай договоримся, как будем называть друг друга. А то твое имя такое длинное, а мое… 
- У тебя сейчас именно «твое» имя. И у меня «мое». Но если ты настаиваешь - пусть будет покороче. Можно -  Элоис. Или просто Эл.
- Где-то я такое уже слышал, - я потер лоб. -  Что-то знакомое.
- Не устраивает? А Иван, Жан или Билл – это все уникальные имена, в единственном экземпляре? – в его взгляде заискрились смешинки.
- Ага, - буркнул я, - уникальные. По сто штук на квадратный метр.
-  Вот и договорились. А сейчас приготовься. Будет забавно.
- Заб… - начал я и осекся. Колени слегка завибрировали. Я сжал кулаки, сам весь напрягся, как перед взятием крови из пальца. Понимаешь, что не смертельно, а тело сжимается…
Элоис распростер руки в стороны ладонями вверх. Оглянулся на меня, подмигнул и сказал:
- Вот он, наш популярнейший парк Аттракционов. И школа, и развлекушки. Поближе подойди? Мало ли…
И он взял меня за руку. Как маленького. А я и не сопротивлялся. Понимал: с прежними правилами моей  жизни приходится распрощаться. Хотя бы на то время, пока я здесь.
- Смотри… - голос Элоиса эхом разлетелся вокруг. И от  этого звука окружающий нас свет в одно мгновение рассыпался на мириады маленьких солнечных искр. Они закружили вокруг нас мощным вихрем и вдруг, все разом, резко упали вниз. Я успел только тихо пискнуть. И вцепился в руку моего спутника….
               
*   *   *

      Отвлечемся на минутку? Хочу пояснить. Как упомянул мой персонаж Элоис, на любое явление в нашем мире, будь то вещь, слово или действие, можно и смотреть по-разному и чувствовать их по-разному. Это комментировать, я полагаю, не надо. Вот и эта сказка. Сажу, что все произошло на самом деле – никто не поверит. А если я рассказываю свой сон? Уже другое отношение. А сон откуда? Что в нем есть такого, чего нет наяву? Сны бывают вещими. А каким образом можно увидеть во сне то, что еще не произошло в реальности?
      Что мы знаем о том, чего не знаем? О том, что не испытали на своем опыте? Если я никогда не видел дно океана, это ведь не означает, что океан – бездонный? А сон – тоже выдумки? Есть люди, утверждающие, что летали в тарелках на другие планеты. Им мало кто верит. А как быть с рассказами наших космонавтов? Они тоже прикалываются, когда рассказывают – практически все  - что во время полета с ними происходят совершенно удивительные приключения? Что им являются существа из других миров. Что рядом с космическими кораблями проявляются чужие летательные аппараты. Что каждый видит еще и что-то только свое, например, фрагменты детства, давно умерших людей. Что один из них реально ощутил себя динозавром в стае таких же, как он. Со всеми звуками и ощущениями. Что практически все они во время полета на станции или на корабле оказывались(!) в других измерениях,  в других» мирах. А как мог Гагарин услышать музыкальную пьесу в исполнении ансамбля электромузыкальных инструментов под руководством Мещерина, если в 1961 году и ансамбля-то еще не было, как не было и некоторых этих инструментов? И снова он услышал эту же музыку уже на земле, через несколько лет после полета. Полагаете, Юрий Алексеевич лукавил? Конечно, в свое время об этом говорить было нельзя, иначе в космос больше не пустят. Но сегодня всплывают такие истории, что некогда продвинутые фантастические романы просто блекнут рядом с ними. И это – реальные события нашего мира, нашего времени. А кто знает, что с нами будет уже завтра? Да и что мы вообще знаем о нашем мире? Что это? Почему он? Для чего? Для кого? Да и есть ли он в реальности? Сны тоже реальны. И материя реальна. А из чего она состоит? Из атомов? А атомы? А кварки, гипероны, позитроны - кто их видел?  Не всем в нашей жизни управляет здравый смысл. Порой самая смелая фантазия оборачивается со временем обыденностью. 
   Отдохнули? Дальше рассказывать? А пожалуйста! Самому интересно, что там произойдет. Итак, представьте ситуацию. Вы сидите в кресле самолета, мило беседуете с соседом, полет проходит штатно, не качает, не трясет. И вдруг, в одно мгновение, самолет исчезает. Вместе со всем содержимым. И вы в полном одиночестве остаетесь в небе. Без парашюта. Крыльев у вас тоже нет. Вообще ничего нет.  Кроме убеждения, что жить осталось - чуть дольше, чем чихнуть. Знакомая ситуация? Нет? Тогда вам этого не понять…

*    *    *
   - Не устал еще бояться? – голос Элоиса позвал меня из тьмы. Конечно, я же глаза так зажмурил, что веки слиплись. А руками, кажется, за воздух уцепился – не оторвешь! Я помотал головой.
- Нну-ну… - услышал я. И это восклицание тоже из моего лексикона.  Я сам так говорю, когда кто-нибудь всерьез  полагает, что может обойтись без моих советов. Я никогда прежде не испытывал свое «нну-ну» на себе. Оказалось - «вставляет», как моя доча говорит. Необъяснимо, но действенно. 
- Смотри, слон летит! – возглас Элоиса вернул меня к жизни.  Сработал инстинкт. Наверное, это в природе человека: так реагировать на то, чего быть не может. Хочется непременно убедиться, что  тебя обманывают. И переболеть этим. Я приоткрыл один глаз. И увидел смеющиеся глаза Элоиса. Но его голос был – сама доброжелательность:
- С премьерой тебя. Так всегда бывает в первый раз. Потом обычно нравится.   
- Где слон? – ничего тупее я не мог спросить.
- Три – ноль.
-  Домой хочу, – машинально отреагировал я.
- Не торопись. Посмотри, какая красота! Дома такого не увидишь,– Элоис легонько хлопнул меня по плечу. – Да не бойся ты. Твой путь заканчивается не здесь. И не сейчас.
- Еще поживу? – с робкой надеждой спросил я.
- Еще как! – успокоил Эл.
Я облегченно вздохнул и только сейчас решился, краешком глаза, осмотреться.
-   У-а-а..!
  Мы находились посреди… звездопада? Это выглядело как снегопад в зеркале, только снежинки были маленькими солнечными искрами. Часть их медленно опускалась вниз,  другая так же плавно поднималась вверх. И это движение не было хаотичным. Каждое маленькое солнышко, казалось, знает, что делает. И делает это с королевским достоинством. И все пространство будто пронизано очень тихой музыкой, такой прекрасной, что по сравнению с ней даже земные звуки самого нежного тембра кажутся дисгармоничными. Нет на Земле такого инструмента, что способен  рождать подобное и так резонировать со слушателем. Я знаю. Я в этом – профи.
- Вечный танец проявления  бесконечного творчества познания,  – прокомментировал Элоис.
    Я смотрел по сторонам. Все пространство находилось в движении: вверх – вниз.
- Одно уходит, ему на смену идет другое. Так было всегда. И так всегда будет. Ты наблюдаешь начальный и конечный моменты локального процесса со-творчества, – Элоис тихо засмеялся и добавил, - Два процесса в одном. Множество из единства и единство во множестве. Все остальное – как бы за кадром.
- Нич-чо не понял, - признался я, - но действительно красиво. Завораживает. Будто два снегопада идут навстречу друг другу. И один другому не мешает, - во мне начало просыпаться знание, но я еще не вполне вспомнил. – Что-то очень знакомое. Я уже наблюдал вот такое.  Где? Когда?
  - Ты был не только свидетелем, но и участником. Множество раз. Так много, что этому количеству есть только одно численное определение: всегда. Данный момент здесь и сейчас - это начало, оно же и завершение игры «воплощение - развоплощение» великого множества   частей одного целого.
- Ну, ладно, - расслабился я. - Пусть так. Мне кажется, что все-таки я сплю. И это такой красивый сон. А вот это - души? Или ангелы? – я не мог оторвать взор от происходящего вокруг. Энергия умиротворения, пронизывающая пространство, так и завораживала, успокаивала. А звучащее пространство убаюкивало. -  Я угадал?
- И да, и нет. Не думай. Начинай чувствовать момент и его проявление в матрице.   
- В матрице? – я удивился по-настоящему.
- На первом этапе открытия тайн мироздания сложно представить всю картину в целом. Но ты попытайся и посмотри на все, что есть «вообще», другими глазами.
- У меня только одни, мои. Где другие взять? – моя горькая ирония долетела до Элоиса. Он  ответил так, как если бы  посоветовал мне вспомнить, как надо дышать:
- Ты их просто открой. Разреши себе увидеть. Нет, я вполне серьезно, - добавил он, видя, что я готов задать еще один вопрос. – У тебя не пара глаз, как ты привык знать. Каждая клеточка твоего тела имеет свое видение.  И слышание. И чувствование. И знание. Все перед тобой. И в тебе. Надо лишь суметь увидеть.
 - Ты мне такие вещи говоришь… - я был сбит с толку.– И все это не сон? Или все-таки сон?
- Ущипни себя, если хочешь проверить.
- Да? – я воспользовался подсказкой. На полную «катушку». И ничего не почувствовал. Разочарование – вот и все, что, что я ощутил. Как жаль, что все это – только сон. Об этом я и сказал Элоису. Тот рассмеялся:
- А тебе надо чтобы было больно?
- Конечно.
- Но ты не проснулся?
- Нет… - я задумался. – А должен бы. Наверное, и щипок приснился.
- А вот так? – Эл сверкнул на меня глазами, и то место, где я ущипнул, пронзила острая боль.
- Уй! - только и произнес я.
- Сомнительное удовольствие, согласись.
- Да уж… больно… -  я потер то место.
- И что?
- Похоже, что не сплю.
- Продолжим?
- А о чем мы? – я как-то растерялся.
- О матрице.
- Это как в кино? Фантастика в нашей жизни? – недоверчиво посмотрел я вокруг. – Там тоже было что-то похожее.
- Кино? А ты уверен, что ваши фильмы – это сказки о том, чего нет?
- Наверное. В жизни ведь такое не встретишь.
- А если я тебе скажу, что даже звездолет «Энтерпрайз» имеет свой прототип во вселенной? 
- Как в «Звездных войнах»? Не смеши меня.
- Ты забыл пословицу: Хорошо смеется тот… - его улыбка успокоила боль в ущипленном месте. - Не торопи события. Я хочу рассказать тебе о матрице. Люди привыкли называть ее вполне определенно. Одни говорят - бог. Другие – энергетическое поле. И то, и другое – верно. И не верно. Это же всего лишь ярлыки, символы. А суть можно передать другим определением: Все, Что Есмь. Представь, что все это пространство – единая  четко выверенная и отлаженная система множества межпространственных зеркал.
- Межпространственных – это как? – не понял я. Он мне уже говорил об этом? Или я сам что-то… помню… или как?
- Межпространственное – это именно то, о чем ты подумал сейчас. Между пространствами. Ты ведь не думаешь о пространстве как о чем-то статичном, неизменном, вечно постоянном?
- Да я вообще о нем не думаю. Есть да и есть. Всегда было и будет.
- Да, было и будет. Но как пример - твоя среда обитания и все, что в ней есть. Воздух, предметы, события, ощущения – это как бы реально, все это можно либо потрогать, либо ощутить. А эфир? Радиоволны – они ведь тоже часть этого пространства? А ты их видишь, ощущаешь? А нечто из категории «непознанного»? Способность видеть невидимое, слышать неслышимое, предвидеть будущее – то, что доступно только некоторым из людей – это что? Где оно находится, откуда проявляется? Ты ведь знаком с определением «параллельные миры»? А о вселенных первого, второго, третьего и четвертого уровня что-то слышал?
- Хмм… Да, что-то слышал, - пожал я плечами. – Только не помню, когда и что.
- Напомнить?
- Да.
- Хорошо. Я расскажу тебе о них так, как представляют их ваши ученые. В их представлениях о мироздании есть неточности, но общее знание вполне корректно. Итак, параллельность. Ваше определение вселенной связано с таким понятием, как объем Хаббла, то есть доступная для наблюдения область космоса. По теории вероятности где-то в глубинах мироздания может существовать двойник вашей вселенной, в котором есть такие же планеты, такие же люди – точные копии вас. 
- Это действительно так? – удивился я.
- Так и не так. Ты слушай дальше. Представь, что эта вселенная, ваш  двойник, не единственная, а таких кластеров существует определенное количество. И все они как бы объединены в домен. Это вселенная первого уровня. Далее. Таких доменов, отделенных друг от друга пустым пространством, может быть любое количество. И в каждом из них могут действовать различные начальные условия и физические константы. Но общие физические законы едины для всех доменов. Это вселенная второго уровня. Следующая группа – вселенная третьего уровня. Она вокруг вас.
- Подожди, Эл. Дай я сам скажу. Этот третий уровень – то, что мы называем параллельным измерением?
- Да. Он содержит множество вероятностей. Вот ты читаешь книгу. А вот ты закрываешь книгу. То есть, ты можешь и читать и не читать. В одной такой вселенной ты выбрал быть читающим, а в другой – не читающим. Сколько таких вероятностей можешь со – творить ты один?
- Да сколько… Много!
- А сколько таких творцов вокруг тебя?
- У-у-у…
- Вот и ответ. Таков третий уровень. Все эти сверхвселенные объединяет такое понятие, как схожесть физических базовых законов при наличии разных изначальных уровней и констант. То есть, можно объединить все три уровня, все эти три сверхвселенных, в одну группу. Но есть еще четвертый уровень. И он подразумевает пространство, в котором существует множество таких групп. Множество, стремящееся к бесконечности. И в каждой такой группе могут действовать совершенно отличные от других сами базовые законы. Это не сложно понять, согласись.
- Хммм…. Не сложно как факт, или как предположение? – я засмеялся. – Фантазировать – это просто, согласен.
- А что есть фантазия?
- Да что? Так, мысли ни о чем.
- Нну-ну… - в его улыбке - легкая ирония. -  Однако давай вернемся к солнышкам. Об остальном я тебе расскажу более подробно попозже. У нас ведь много времени впереди.
- Давай про солнышки,  - я даже и не подумал о том, что впереди может ждать такая информация, от которой у меня начнет медленно, но упорно, съезжать крыша. А как я мог думать о том, чего не знаю?
- Ну, вот. Межпространственные зеркала – из этой же категории, что и параллельные миры. Они есть, но ты их не видишь. Но даже если и не видишь – это не означает, что их нет. Просто они находятся вне твоего привычного представления об окружающем мире и законах этого мира. И в этих зеркалах отражается одна искра, изначальная. Бессчетные отражения одной единственной искры – это и есть то, что ты наблюдаешь сейчас.
-  Искры – клоны? – удивился я. – Странно, ведь я знаю, что нет  двух идентичных индивидуальностей. Как нет двух одинаковых снежинок. Или я не прав?
-  Прав или не прав - типичное человеческое сомнение. Ты привык раскладывать окружающее тебя пространство на составляющие, классифицировать, наделять признаками, распределять все по стопкам, по группам. Я ведь тебе рассказываю не о простом зеркале, а о межпространственном.
Голос Элоиса звучал как составляющая общей мелодии. Прежде я постоянно обращал внимание на то, что любой звук в пространстве выражает себя как еще одна нота в едином оркестре. Но здесь это знание было на удивление естественным. Само собой разумеющимся. Я сказал об этом Элоису. Он в ответ только улыбнулся. В его улыбке я  почувствовал одобрение, как если бы учитель выразил таким вот образом свое «удовольствие» любимому ученику. Я продолжал наблюдать за полетом искр.
- Не усни,  - Элоис прикоснулся пальцами к моему плечу. – Это только начало путешествия. И если даже оно тебя так завораживает, можешь представить, что ждет тебя далее!
- Не могу, - признался я. – Это где-то за гранью здравого смысла. Я сам растворяюсь во всем этом.
- Стало быть, пора открывать межпространственную азбуку и начинать учиться читать книгу бытия.
-  И первая буква в нем… - начал я.
- … «А», - закончил мою фразу Эл. – Или  Альфа, как тебе удобнее.
- И придет время добраться до Омеги? – засмеялся я. -    Как в лучших традициях священных писаний?
- Именно так. Альфа и Омега. Начало и конец. Как раз именно то, что ты сейчас наблюдаешь.
- Я помню. «Он есть начало и конец, альфа и омега, - я откровенно веселился. Никогда прежде не принимал всерьез то, о чем вещают церковные служители. А тут вдруг ясно  прочувствовал, что и наука далеко не все знает о происхождении того, что есть в нашем мире. Но и до конца поверить в религиозные проповеди я был не готов. Возможно, истина где-то между ними. Или вообще сбоку. И я сейчас прикоснулся к краешку знания. И, возможно…
- Что ты смеешься? – полюбопытствовал Эл.
- Так… сам не пойму. Какая-то беспричинная радость, - признался я. – И необыкновенная легкость во всем теле и в голове. И мне это нравится! – я с любопытством осмотрел пространство. - Если вот это – и альфа, и омега, то где остальные буквы?
- Все  здесь. А эта картина отражает то, как Все, Что Есмь начинается и заканчивается, начинаясь заново. Это как круговорот воды в природе. Только вместо капель воды – эти солнышки.
- А из чего они сделаны? Где истоки?
- Ты уже видел. Вот…
Эл развел руки в стороны и его голос разнесся в пространстве:
- Свет!
Мгновенно звездопад прекратился, и мы вновь окунулись в тот свет, что изначально встретил нас в этом пространстве. Я разочарованно вздохнул:
- Пора возвращаться? Мы ведь уже были здесь… 
- Я только показал тебе путь к истоку. То, что отражается в системе межпространственных зеркал. Единство множества. И все множество - из этого единства. Пошли обратно?
Он щелкнул пальцами, и мы вновь оказались среди летающих звездочек. Впечатление от перемещения – не слабое. Как если бы мгновенно день сменил ночь, и так же мгновенно все вернулось обратно. Я только вздохнул. А Элоис, как ни в чем не бывало, продолжил:
- Изначально Все, Что Есмь – свет. Но это не сияние лампочки, и даже не свет солнца. Это нечто такое, о чем невозможно рассказать. Это можно только прочувствовать. Пойми, только не обижайся: то, что я говорю, и то, что ты слышишь –  не одно и то же. Представь: тебе один годик, и кроме «агу» ты ничего не воспринимаешь. А какой-то взрослый дядька пытается  втолковать тебе принцип действия нейтронного коллайдера. Ты ведь ничего не поймешь. Так и мы с тобой. Все, что я сейчас говорю тебе – это «агу». Поэтому, прислушивайся не к словам, а к ощущениям. Так быстрее начнешь осознавать и чувствовать.
- Па-асиба, дя-дя, -  пробормотал я. Мне стало как-то не по себе от такого разъяснения.
- Расслабься, - подбодрил меня Элоис, – и представь, как белый свет раскладывается на спектральные линии. Это не сложно?
- Да нет, нормально…
- Прекрасно. А теперь я покажу тебе, как видят свет вот эти искры.
   В мгновение все изменилось. Отдельные точки как бы перестали существовать, и пространство озарилось множеством непрерывно изменяющихся линий. Будто смешивалось множество цветных газов, если кто-то способен представить себе «цветной» газ. И все это великолепие переливалось, как… как… Дым от сигареты все видели? Такие завитушки, колечки, облачки. Так вот, это все выглядело, как мириады независимых разноцветных дымков в одном пространстве. А их цвета – не привычные «каждый охотник желает знать…», а как если бы сюда добавили красок из пространств инфра и ультра. Я прежде такого не видел. Даже представить не мог, что есть нечто подобное. Хотя, конечно, догадывался. Но одно дело - фантазия, другое – вот оно! Во мне проявилось реальное ощущение, что цвета звучат, а звуки имеют цвет. И еще нечто неуловимое. Некое резонирующее созвучие в каждой клетке тела со всем, что окружает. 
- Вот примерно так, - пояснил Эл. – Но даже и это – только  фрагмент общей картины. Все дело в восприятии. Твои сенсоры  изначально настроены на прием и анализ лучей энергии  определенного  спектра матрицы. Но до поры прием был заблокирован. И вот сейчас ты начал меняться. Я это отчетливо чувствую.
- Поясни, пожалуйста, попроще, а то я еще не вполне… - я нарисовал пальцами некую спиралеобразную фигуру.
 -  Сейчас все это великолепие исчезнет. А мы будем снимать кино об этом процессе. Вот экран, – он щелкнул пальцами и кивнул вперед. Я увидел, как перед нами материализовался экран. Вообще-то это была просто квадратная рама со стороной метров в десять.
- Наблюдай за экраном.
Я уставился в эту раму и увидел, как переливы цвета именно в границах рамы начали таять. Плавно, но быстро. Будто солнечные капли по-очереди выключались, как лампочки.  И вот уже наш экран очистился, и в нем ничего не проявлялось. Представьте пустоту. Полную безусловную пустоту. Экран не показывал ничего. Это сложно объяснить словами. Все пространство вокруг нас было наполнено переливами света разных цветов и оттенков, а экран смотрелся как бездонный колодец. И в нем дно даже и не подразумевалось.
- Вот это, - указал мне кивком головы на экран Элоис, - та самая пустота, которая и есть основа всего. Все исходит из нее и возвращается в нее. А вот так происходит проявление энергетических функций, или пакетов энергии, как тебе проще воспринимать. Это – начало со-творения. Смотри…
И я увидел, как в центре экрана появилась крошечная яркая точка. Она излучала. Будто из ничего. Как круги на воде появились вокруг нее радужные вибрации. Они усиливались. Цвета стали ярче и насыщеннее. И вот уже не точка, а будто солнце засияло перед нами. А потом сияние растворилось в окружающих его переливах цветовых линий, сгустков, каких-то немыслимых форм. Внезапно солнце будто взрывается. В одно неуловимое мгновение, без всякого перехода из одного состояния в другое, экран уже отражает то же самое, что происходит вокруг него. Рама исчезла. Перед нами снова раскинулась великолепная живая картина переливов цвета.
- Вот так из пустоты проявляется абсолютно все, что есть во вселенной. Пустота сама проявляет все явное: видимое и ощутимое.
- Что-то мне это напомнило… - я потер лоб, - что-то такое, о чем я думал… представлял…
- Подсказать? – забавно наморщенный нос Элоиса – будто мое отражение в зеркале. – Может, так ты себе представлял первоначальный взрыв?
- Точно… - выдохнул я. – Именно взрыв… но ведь он не похож на обычный взрыв бомбы?
- Принцип тот же, предпосылки и результат другие. Представь это солнце Чистым Знанием, Всем, Что Есмь. Вся его невообразимая мощь изначально как бы сжата – это только образ – в одну точку. Ваши ученые называют такое состояние вещества сингулярностью: то есть, вещество обладает просто фантастической по вашим понятиям плотностью и температурой. Она до поры коллапсировала, то есть находилась в бессознательном состоянии, а затем в один миг приняла решение изучить себя. И в мгновение рассыпалась на мириады частей, каждая из которых хранила память о своей изначальности, но уже обладая возможность творить. А все вместе они принялись со – творить пространство и время, обладая изначально энергией и массой своего энергетического потенциала. Так волна становится частицей. Без плавного перехода из одного состояния в другое. Это квантовый скачок. Но это только представление о системе в виде гипотезы. Никто из вас никогда такую систему не наблюдал и не изучал.
- А сверхновые звезды? – взбрыкнул я.
- Вы что-то знаете о процессе, но даже близко не подошли к  истинному знанию.
- А в чем ошибка? – не понял я намека.
- В том, что здесь отсутствуют любые понятия, любые определения. Это даже и не система. Это – ничто, потенциал, вероятность, содержащая в себе множественность всего, стремящуюся в бесконечность. Или вот так скажу: эта точка была единственной, что вообще было. И вместе с этим – ее не было как материального выражения. И у нее не было никаких признаков существования. Она сама как бы являлась потенциалом всего сущего. Вероятностью.  Но об этом мы еще будем говорить, когда придет время рассказать тебе о самой матрице.
- А знаешь, Эл… - я замер, вспоминая нечто из моего прошлого, какие-то фрагменты памяти. – Однажды я насмешил друзей, сказав, что большой взрыв принадлежит категории скорее ментальной, чем физической.
- Да, я помню.
- Как? Ты-то откуда это помнишь? А… - я засмеялся, кивнул, - ну да…
- Я все помню, То твое заявление – это ведь был не просто порыв фантазии, а послание. Так ты обретал знание, дозировано, избирательно. Вот и отложилось это знание в тебе. А взрыв – это действительно скорее состояние вселенского разума, нежели вещества. Хотя одно вытекает из другого и состоит из одного и того же. Давай вернемся пока к нашим солнышкам. Тебе необходимо понять принцип изначальности такого явления, как их проявление себя в поле матрицы. Присмотрись. Ты видишь, как они поднимаются вверх и падают вниз. Это для удобства восприятия. А теперь пусть будет вот так… - он щелкнул пальцами, и мгновенно будто пространство перевернулось на девяносто градусов и искры полетели справа налево и обратно.
- Можно представить в таком виде. Потому что здесь нет таких понятий, как верх и низ. Но и это еще не все. Теперь мы развернем направление движения вот так… - еще щелчок пальцев и один поток искр полетел прямо на нас, а другой вылетал сзади. - Вот это уже ближе к тому, как все происходит. Но и это еще не все. А теперь я покажу тебе, как движутся все эти солнышки по-настоящему. Вот это все пространство – один бесконечный экран. Мы сейчас тоже являемся его фрагментами. И вот начинается представление.
Я увидел то же самое действие, которое происходило в раме, когда мы якобы снимали кино, только умноженное в бессчетное число раз. И каждая яркая точка превращалась в солнце и так же исчезала. Со всех сторон нас окружала пульсация солнечных искр.
- Но и это еще не все. Показываю тебе окончательный вариант, наиболее соответствующий истинному.
Эл эффектно щелкнул пальцами, и вдруг плавное пульсирование сменилось очень быстрой вибрацией - мгновенным включением и выключением отдельных солнышек. Частота вибраций увеличивалась все больше и больше, пока пространство не превратилось в один сплошной свет.
- То, что ты сейчас видел – это проявление отдельных энергетических функций света. Они будто отделены друг от друга, но все вместе и составляют единство поля света. А сейчас я объясню тебе, почему прежде ты не мог видеть свет во всей его полноте.   Представь, что ты вышел на автостраду. Взял в руки мел. И прочертил полосу поперек дороги. Вот эта полоса – и есть тот участок информации, которую ты принимаешь.
- А что впереди и позади?
-   Знание. И его вероятности, - он улыбнулся. - Если ты полагаешь, что по эту сторону зеркала на моем уровне сознания все про все знают – ошибаешься. Здесь есть свои ограничения в восприятии. Конечно, образно говоря, километр вперед, километр назад – все изучено. А дальше? Это я про вот эти искры – индивидуальные сущности. Это как раз их творчество –  искать, что там дальше.  И  находя, наблюдать. Наблюдая – создавать, со-творить. А со-творяя - познавать. Именно туда, за черту уже познанного – это и есть путь, творческое развитие. В этом и заключена суть самого существования – развиваться, творить, познавать, расширять границы Всего, Что Есмь. Ведь совершенства не существует. И само Чистое Знание, это бесконечное Все, Что Есмь, не совершенно. Оно тоже развивается, расширяется и движется к новому знанию, к познанию себя и всего, что оно есть. И как это здорово, что нет конца и края этому процессу. И никогда не будет!
- Да, - пожал я плечами, - исчерпывающий ответ. Получается, что уровень моего знания в общей картине не сильно отличается от вашего. Я ведь тоже плюс–минус пол лаптя вперед-назад. Разве что ваши лапти размером поболее.
- Примерно так. Но только примерно. Открою тебе то, о чем даже самые продвинутые ваши фантасты не говорят. Вглядись в каждую искру. И представь, что она вырастает до беспредельных размеров. Вот так… - Эл щелкнул пальцами. И вдруг одна из искр начала стремительно увеличиваться в размерах. Вот она уже заполнила все пространство. Мы вновь оказались в свете, но его цветовой и музыкальный тоны несколько отличались от первоисточника. Я обратил на это внимание Элла.
- Умничка! Начинаешь что-то замечать. И вот представь, что и в этом «свете» начинаются те же процессы.
  Он щелкнул пальцами. И снова, как и прежде, свет рассыпался на мириады искр. Но их цвет слегка отличался от цвета прежних солнышек. И каждое новое солнышко тоже пело свою песню – озвучивало только свою ноту. Эти ноты  в общей полифонии отличались от прежних на ничтожную долю тона, но мое музыкальное ухо это уловило. Что-то начало «просыпаться» во мне. Элоис это заметил:
- Что скажешь?
- Вот это все, - я обвел рукой пространство, - параллельное измерение?
- Браво! И что еще?
Мгновение – озарение. Вдруг начинаешь знать то, о чем прежде и не догадывался. Как все просто оказалось: изначальное Все, Что Есмь делилось! Размножалось, рождая новые Все, Что Есмь.
- А они до сих пор спорят, - засмеялся я. Эл поддержал мой смех:
- Забавно, правда? И мгновенно все прежнее великое знание становится не более, чем «агу, Масяня»!  Можешь проследить процесс в обратную сторону.
- И как я раньше об этом не подумал?! – воскликнул я и добавил, – Это же так просто! В обе стороны – это и есть бесконечность. И безначальность. Все вытекает из всего. Все взаимопроникает во все. Все возвращается во все и снова уходит вперед, вглубь, в стороны. По кругу, по спирали. Да все равно как! Это движение. И каждая частичка излучает только свою гармоническую частоту. Оттого и музыка эта, и созвучие со Всем, Что Есмь.
- Именно так, - кивнул Элоис, - только с одной маленькой поправкой: Все, Что Есмь делится на множество частей, которые можно назвать так: Все, Что  Я Есмь со всем, что есмь Я. На отдельные индивидуальности, составляющие Великое Единство Всего, Что Есмь. И эта индивидуальность является - как вероятность - одновременно и некоей конкретной личностью в конкретных пространственно-временных координатах, и одной из бесконечного количества сверхвселенных всех уровней – в своем потенциале. Объяснение такое вот длинное, а понимание его – один короткий миг. А какая их вероятностей проявится как реальность – это уже другая тема для твоего обучения. И мы подойдем к ней в свое время.
- Как просто… - прошептал я на выдохе.               
- Да, все – просто. Если не усложнять. А не усложнять – невозможно. Потому что… Продолжи, – предложил Элоис.
- …таковы правила?   
- Браво! А скажи, друг дорогой, как это ты «вдруг» ощутил знание?   
- Понятия не имею, - честно признался я. – Само подумалось. Будто кто-то подсказал. Всегда и везде есть какие-то правила.
- Так. А теперь еще один вопрос: кто мог тебе это подсказать?
- Эл, не грузи. Я же сказал: понятия не имею.
- А все же, если еще одну мысль поймать?
- Что?! – вытаращился я на него.
- А! «Вставило» - как твоя дочь говорит.
- Поймать мысль? Это что, игра такая? Угадай, о чем я думаю?
- Угадай - это из другой игры. Здесь - проще. Давай вернемся обратно.
 Эл щелкнул пальцами, и оттенок окружающего пространства изменился. Вокруг нас полетели прежние солнышки.
- Ловко у тебя получается, - позавидовал я. – Щелк пальцами – и вот вам чудо.
- А, это… - Элоис усмехнулся. – Да это я тебя разыгрываю.
- Прикалываешься? – опешил я.
- Именно, – он подмигнул. - Красиво?
- Еще бы. Я же в чудесах ничего не смыслю. А ты и пользуешься.
- Зато эффектно, правда? – его улыбка напомнила мне улыбку доброго клоуна. - Как в детских играх. Но вернемся к нашим звездным барашкам. Итак, «поймать мысль». А что - по-твоему - есть мысль? Кому она принадлежит? Кто ее создатель?
- Опять множество вопросов? Хорошо. Мысль – это то, что я придумал. Или то, что во мне само возникло. От  знания. От анализа ситуации. От чего-то еще. Как-то так.
- Понятно. Садись. Оценка «так себе». А можешь представить себя телевизором?
- Да легко!   
- И у тебя есть… продолжай….
- … экран.
- Дальше.
- … пульт.
- Дальше.
- …антенна.
-  А внутри?
- … детали разные… блоки…
   Опять что-то щелкнуло в голове. И отчетливо почувствовалось: «приемник». Я удивленно посмотрел на Эла. Наверное, мои глаза были размером с большой экран, потому что Эл так и залился смехом:
- Услышал?
- Ага…
- Понял?
- Знаешь, а ведь понял! Если мой мозг – это не фабрика мыслей, то получается, он – только приемник? А мысли – как радиоволны?
- Радиоволны – это опять «агу, Масяня». Мысль – это, прежде всего, энергия. Как и все в матрице. И энергия эта может представлять себя как… Продолжай.
- … все, что угодно. Так?
- Ну, где-то примерно. А откуда мысль истекает? Где ее начало?
Я посмотрел вокруг. Солнышки по-прежнему  мерцали. И все вокруг было залито переливами света. Что-то неуловимое происходило в моем приемнике. Как будто в него стучалось нечто. Я расслабился, перестал контролировать мысли. И произошло то, что должно было произойти. Начали происходить чудеса в виде озарений. Как будто бобр  прогрыз свою плотину, и вода устремилась по начальному руслу, смывая с берегов разный мусор. В моем случае –  мусор из отрывков абстрактных мыслей. И вместо них начало проявляться в виде откровений прежде скрытое.
- Процесс пошел? – полюбопытствовал Элоис.
Я кивнул. Наверное, и взгляд мой изменился. Элоис это, конечно же, заметил.
- Мои поздравления. Ты начал подключаться к бесконечному океану знания. А мысли – это его волны. Представь, как такой передатчик посылает кодированные сигналы во Все, Что Есмь, со-творяя пакеты-послания от совокупной мысли. А ваши приемники их улавливают. Но если телевизор выключен – и сигнал не ловится. А в вашем поле бытия если даже и включен, то изначально настроен на единственный канал. На тот, что доступен всем. Вот вы и ловите мыслепакеты для общенародного восприятия, как от совокупного океана мыслей так и от каждого из вас в это поле. И усиливаете, уплотняете эту информацию своей верой в те постулаты, что закодированы в этих пакетах.  А как включить другие программы? И когда?
- Знаю. Надо головой удариться об асфальт… – я был почти серьезен.
- А еще можно молнию поймать, – продолжил Эл. - Или стресс. Существует множество других способов. Это зависит от выбора. Но такое внезапное состояние – это всего лишь акцент. Он отмечает момент квантового перехода из одного состояния в другое. А чтобы это не произошло по якобы непонятным причинам, существует такой атрибут, который у вас принято называть «случайностью». А теперь я хочу попросить тебя представить строение твоего тела. Можешь?
- Легко! – приободрился я. – Туловище, голова, руки, ноги. Ну, там еще кое-что. Вот.
- Изрядная осведомленность! – Эл не скрывал иронии. – Забыл упомянуть внутренние органы и кровь. Ну-д ладна. Пусть так. На уровне того же «агу, Масяня». Погружаемся в микромир. Из чего слеплено твое тело?
-  Из молекул. Разные там элементы, типа водород, кислород, кальций. Вся таблица.
- Ныряем глубже. Молекулы – из чего?
- Из атомов.
- А атомы?
- Из  кварков - блеснул я своими познаниями.
- Та-а-ак. А кварки из чего?
- Подожди. Давай сначала. Итак, атом. Насколько я помню, атом – это такой якобы шарик. Внутри ядро. Вокруг летают электроны. Чем больше электронов, тем сложнее атом, тем больше его масса… заряд… Короче, тем он дальше от водорода и ближе к… этому… в конце таблицы… 
- К нильсборию, – подсказал Элоис. - Какие у нас глубокие познания по химии! Да, примерно так.  А размеры ядра, орбиты электронов, самих электронов?
- Вот этого я не знаю. Учил что-то в школе, но там все так запутано!  Какие-то формулы.
- Учил… Эх, школа, школа!
 Элоис развел руками и на одном дыхании выдал длиннющую фразу:
– Приходят маленькие гениальные творцы, а выходят подросшие клоны, вымуштрованные по образу и подобию эталона, оберегаемого учителями, которыми управляют органы образования, в которых заседают выпускники тех же школ, в которых они учились быть такими же клонами, как и те, кого они пытаются научить тому, чему научили их, контролируя этот процесс с помощью экзаменов, чтобы проверить, насколько плотно учащиеся слились с той системой, которая навязывает им так называемое знание. Чудная игра. Забавная.
- Что ты сейчас сказал? – не понял я. – Какие  клоны?
-  Ментальные. А ты думал, школа – она для чего?
- Чтобы получать знания.
- А знания – это что?               
- Информация о последних достижениях науки, техники, о прогрессе, о достижениях человечества в области культуры, искусства. Вообще, знания. Чтобы быть образованным человеком, способным органично влиться в систему…
- Стоп, – скомандовал Элоис. Я недоуменно замолчал. Можете недоуменно молчать? Я смог. 
- А теперь давай разбираться. Без   предвзятости. Я буду задавать наводящие вопросы, а ты сам  попробуешь на них ответить. Как сможешь.
- А давай, - согласился я.
- А вот… - кивнул Элоис. - Вернемся к атому. Представь его как пространство размером, например, с большой концертный зал.  Пусть это будет наш атом. Что дальше?
- Внутри есть ядро.
- Размеры ядра?
- Со слона, примерно?
- Ну, пусть где-то так.  Представляешь, сколько пустоты содержит в себе пространство, занятое атомом?
- Ну… примерно… - и вдруг до меня дошло. -  Получается, что атом – это практически одна пустота? А как же твердость материи?
- А вот! – Элоис снова щелкнул пальцами. Солнышки мгновенно исчезли. Вместо них в пространстве света  образовался «атом», каким мы его только что представили. Этакая огромная сфера с мелькающими точками. А внутри медленно вращается слон. Только в сравнении со всей конструкцией он выглядит мухой.
- Красиво… - покачал я головой.
- Как и любое творение. А теперь смотри. Вот электрон, – Эл снова щелкнул. Сфера увеличилась во много раз, и к нам подлетел малыш электрон. И чем ближе подлетал, тем крупнее становился. Но при этом он терял свою плотность, и становился прозрачным. И как бы раздваивался.
- Прошу любоваться. Электрон и его зеркальный двойник позитрон. Как ты и я. Представители двух миров. 
- Почему – двойник, да еще зеркальный?
- Электрон заряжен отрицательно, а позитрон – положительно. Считается, что позитрон живет всего лишь доли секунды, но никто не может объяснить, почему так происходит, откуда он возникает и куда  исчезает. В остальном они абсолютно идентичны. Как отражение в зеркале. И друг без друга не живут.  Кстати, ты можешь их потрогать.
- Обязательно! – я протянул руку и прикоснулся… попытался прикоснуться. А эта милая парочка растаяла.
– Не понял… где они?
- Да здесь же. Где и были. Не чувствуешь? А ты прислушайся к ощущениям в ладони.
 Я «прислушался» и почувствовал, как что-то щекотится. Будто что-то невидимое вращается. А взять в руку – не получается.  Напоминало воздушную струю, направленную на ладонь.
- И как? – спросил Элоис.
- Не дается. Будто есть, а будто нет. Или мое зрение так устроено?
- Нет. Зрение ни при чем. А то, что ты ощущаешь – это  вращение частицы. Одной и другой. Электрона и позитрона. Они всегда в паре. Как и все другие частицы. У каждой есть свой зеркальный двойник, только с противоположным по знаку зарядом.
- То есть, частица и античастица? Ты это хочешь сказать?
-  Можешь и так назвать.
- Стало быть, антивещество таки существует?
-  Как следствие, - Эл улыбался, и я чувствовал какой-то подвох.
- А раз так, то и антимиры есть? И антилюди? Но это же - нонсенс! Этого не может быть. Наша наука утверждает, что… - я замялся, пытаясь найти подходящий аргумент.
-  «Много в мире есть того, что вашей философии не снилось», -  это Эл встал в позу святого Йоргена и продекламировал отрывок из Шекспира. А потом махнул рукой и с улыбкой добавил: - Я же тебе только что говорил о них: представители двух миров.
 -  Я просто не понял, – развел я руками.
- Как же так? Ты же в школе что-то учил. А я у тебя пока ничего сверх школьной программы не спрашиваю.
- А я не был отличником, – это у меня такая защита.
-Да если бы и был! – все-таки какой этот Элоис…
- Ну-д ладна, согласен: я – трудный, – пошел я на компромисс. - И что такое я трогал?
- Спин.
- Еще раз?
- Спин. Момент импульса элементарных частиц и построенных из них систем. Так его называет ваша официальная наука.
- Еще раз, пожалуйста, - попросил я.
- Сложно? Тогда вот так: угловое вращение частицы. Не слышал?
- Ну, почему? Я же не совсем дремучий. Только… - я пытался вспомнить учебник физики, - … где же все-таки электрон?
- Хорошо, - понял Элоис, - давай на пальцах. Вот игрушка  волчок. Или по-другому юла.  Раскручиваем его…
Щелчок пальцев – и перед нами возник волчок. Он крутился и издавал звук – мелодичное гудение.
- Представь, что это – модель электрона.
Я кивнул: действительно, что тут сложного?
- А вот сейчас… - Эл снова щелкнул пальцами и волчок исчез. Остался только звук – легкое гудение.
– Вот примерно так. Прикоснись к нему.
Я протянул руку и почувствовал, что в ладони что-то крутится.
- Звук остался, вращение осталось. А волчка будто нет. Так?
- Да, наверное, - неуверенно кивнул я. -  И что?
- Вот то, что ты слышишь и ощущаешь – это и есть спин. Приблизительно так это и определяется. Сложно?
- Я это иначе представлял, - неуверенно пробормотал я. - Хорошо. Спин – это вращение частицы. А как же тогда определили форму, массу и размеры частиц?
- А вот тебе еще одна загадка. Частица – это нечто твердое. Так? А ты сейчас ощутил твердость?
- Нет.
- А что тогда есть эта элементарная частица?
- Как бы ничто. Но ведь она якобы есть?
- Эту загадку пытаются разгадать ваши ученые с того времени, как усомнились в истинности законов фундаментальной ньютоновской физики.  Определить присутствие – просто. Достаточно иметь под рукой прибор. Для примера: как ты можешь определить наличие электромагнитного поля?
- Возьму прибор, посмотрю на шкалу. Если стрелка поехала – значит, есть поле.
- Правда, просто? Потрогать поле ты не можешь, а определить его присутствие – легко. А представь, что у тебя в руке термометр. Можешь повторить измерение?
- Градусником?   Вряд ли.
- Умничка, коллега. Чтобы измерить нечто, необходимо иметь прибор для измерения именно этого нечто.
- А если он не существует?
- Тогда его надо изобрести. Так?
- Ну… - кивнул я.
- И вот. Понадобился прибор для того, чтобы увидеть клетку – изобрели микроскоп.  Чтобы измерить температуру – придумали термометр. Для измерения длинны – эталон длинны: метр, фут, сажень, вершок, лапоть…
- В удавах можно измерять, - вставил я.
 - И еще в попугаях. Даже в мухах, или в галактиках, - добавил Элоис. - И так далее. То есть, когда  имеется потребность в конкретных данных – появляется именно такой нужный прибор. Причем, не универсальный, а именно для конкретной задачи. Кто его создает?
- Я понял, - меня пробило на догадки. – Тот, кто наблюдает, кому это надо – тот и создает.
- И создает именно то, что ему требуется. Так?
- Получается, что так.  А что там дальше с микрочастицами? Кстати, почему их назвали элементарными?
- Да просто ничего другого не придумали. С ними все еще не просто. А будет сложнее. Представь частицу, которая постоянно меняет свои свойства.
- Красная – синяя – круглая – квадратная?
- Если бы.
- Тогда что?
- Знаешь, что такое волна?
- Эл, я в школе, между прочим, неплохо учился.
- И все-таки?
- В отличие от частицы волна – не твердая. Она без цвета, без запаха, без вкуса.
- Не скажи! Морская волна обладает и упругостью, и цветом. А уж на вкус…
- Ну, хорошо, – я поднапряг память. - Есть волны механические. Это возмущения, распространяющиеся в упругой среде. Есть электромагнитные – возмущения электромагнитного поля, распространяющиеся в пространстве. То есть, очень примитивно, волна – это возмущение пространства, передающее на расстояние энергетический импульс. Что ты улыбаешься?
- Да так, вспомнил твою школу. Неплохо учиться - это означало, не мешать учителям на уроках и не нарушать дисциплину. Нет?
- Там еще и знания приобретались, - я попытался защитить родную систему образования. – А если я все забыл, так дело не в школе, а во мне. Может, я один такой тупой на все школьное братство.
- Ну да, конечно! Остальные все умные.
- Ты спрашивал про волну, – красиво ушел я от воспоминаний о школе. Не люблю я эти свои воспоминания: они меня грузят.
- Ты и ответил. Вспомнил умное слово – возмущение.
Эл щелкнул пальцами, и перед нами материализовалась книга «Справочник по физике». Как только я понял, что это, у меня машинально начали сокращаться мышцы. Как легкая судорога.
- Что ты заерзал? – спросил Элоис.
- Так…
- Понятно. Но я не буду тебя экзаменовать. Просто хочу обратить твое внимание на... - он взял книгу, открыл ее и показал мне, - …вот, посмотри. Как тебе все эти формулы?
- Никак, - насупился я. – Китайская грамота.
- Однако, по законам, заключенным в эти формулы,  человечество планеты Земля живет и развивается. Скажи, а лет этак тысячи полторы назад от твоего времени все эти формулы тоже были?
- Нет, - ухмыльнулся я, - точно ничего из этого не было.
- А люди как-то жили?
- Да какая там жизнь была? Примитив. И атомы они не расщепляли. Только поленья на лучины.
- Точно, - согласился Элоис. – И были твердо уверены в том, что в основе полена нет ничего, кроме самого полена, то есть древесины. Кстати, они были не так уж далеки от истины. А пятьдесят тысяч лет назад – тоже примитив?
- Естественно. Еще больший примитив.
- А ты уверен?
- Я ни в чем уже не уверен. Говори, что задумал, – насупился я. Правда, сколько можно…
- Хочу обратить твое внимание вот на что,– продолжал Элоис как ни в чем не бывало. - Ты ведь что-то знаешь о наскальных рисунках?
- Так, в общих чертах.
- А то, что некоторые из них изображают фигуры, напоминающие ваших космонавтов - ты слышал об этом?
- Да, но… что-то не верится. Мы  и то в космос недавно полетели. А у нас – развитая цивилизация.
- То есть, ты утверждаешь, что именно сегодня ваша планета вышла на пик своего развития, так? Что ваша наука и техника достигли максимума знаний за всю историю существования планеты? И не только планеты, но и всей Вселенной? Вы типа самые крутые под богом? И ваш фанатский баннер вещает на все безграничное пространство космоса: «Земля – чемпион»?
- Наверное, - пожал я плечами.
- И что иного пути развития разумной жизни во вселенной просто не должно быть. Так?
- Я не знаю, Эл, честно...  – и тут во мне взыграли амбиции. - А что, не так? – это уже был мой вызов ему от лица всего человечества: чего это он так на нашего брата…   
- Я хочу тебе сказать вот что: все эти формулы и определения, - он показал мне учебник, - выглядят достаточно убедительно. Так же, как  все это, – Элоис щелкнул пальцами, и вокруг нас материализовались сотни… нет, тысячи тысяч книг. 
- Это - документированные результаты ваших научных поисков. Информация обо всех достижениях во всех областях вашей жизнедеятельности. И это только часть от общего количества. Официально принятые к применению. А вот это - тоже научные достижения, такие же информативные и имеющие свои доказательства. Но они относятся к так называемым «лженаучным». Почему – это мы позже разберем. Тоже интересная тема. А пока – вот…
Еще один щелчок - и материализовавшиеся из пустоты книжные изделия заполнили практически все видимое пространство.
– Все они помогают вам здравствовать и развиваться. Но при наличии множества умных теорий вы до сих пор вынуждены, например, добывать энергию примитивными способами. А между тем, вы купаетесь в энергии. Такой мощной, с таким потенциалом надежности и в таких количествах, о которых ни в одной формуле нет ни малейшей информации. Только намеки. Да и те достаточно противоречивые. Но вы упорно держитесь за свои знания. И считаете вашу передовую научную мысль путеводной нитью к торжеству вашего разума. А ведь вполне можно было бы обойтись без всего этого.   
Эл щелкнул пальцами, и книги мгновенно рассыпались на множество крохотных пузырьков. И все они дружно лопнули, рассыпавшись разноцветными точками. Будто пенное облако растаяло.
– Но вы не можете. Почему? Ответом на этот вопрос могут послужить другие теории. Эзотерические. Мистические. Духовные. Но официальная наука  их отвергает, как вредные суеверия. И снова я задаю тебе вопросы: почему так происходит? Для чего? Кому и зачем это надо?
- Эл, ты меня добиваешь? – у меня даже плечи опустились.
- Нет, конечно! Помогаю разобраться в вопросе о целесообразности присутствия в вашей жизни всех этих теорий. Кстати,  самая умная из них, знаешь, какая?
Меня начал утомлять этот ликбез, и я брякнул первое, что пришло в голову:
- У палки два конца.
Элоис пристально посмотрел на меня и сказал то, чего я никак не ожидал:
- Вот ты и услышал…– он широко улыбнулся. - И вы правы, коллега! Только забыли добавить, что палка – это типа рычаг, и над ним порхает бабочка.
- Эл, ты серьезно? – удивился я. – Я же просто так сказал…
- И попал в яблочко. Рычаг, имеющий опору в средней точке своей длинны - этакие качели - находится в состоянии неустойчивого равновесия и в любой момент времени может изменить положение. Села бабочка на один конец – и он перевесил.
- И что?
- Ваше представление о мире – это один конец рычага. Другой конец – непознанное. Все вместе – равновесие дуальности. А бабочка – это ваше знание обо Всем, Что Есмь.. Пока вы держитесь за свои  официальные  версии – рычаг уравновешен. Именно уравновешен, а не перевешивает на вашу сторону. То есть, знание – как противовес, как гирька на весах, как бабочка на рычаге.  А вот когда вы захотите узнать истинное положение дел – придется начать изучать еще не изученные области бытия. И тогда бабочка сядет на другой конец. И рычаг превратится в катапульту, – он покачал головой, - И вот такой катапультой станет для вас прецессионное выравнивание планеты. Впрочем, ты этого сейчас не проймешь.
- Но мы же и так пытаемся искать новые пути развития нашей действительности! – мне стало обидно за планету, а на катапульту я не обратил внимания. 
- Конечно. Но так можно искать землянику на футбольном поле – там кусты не мешают. Что ты знаешь о своей реальности?
- Как что? Она и есть реальность. То, что вокруг.
- А привидения или разного рода проявления других сущностей – это часть вашей реальности или глупые выдумки? – неожиданно поменял направление темы Элоис. Я даже не сразу отреагировал на это. Привидения? Он серьезно?
- Ты удивлен, я вижу. Привидения – это узко. Давай возьмем более широкий спектр. Баньши, эльфы, тролли, феи, домовые, духи леса, воды, гор?  Они – часть фольклора, или реальные жители планеты? А киты, дельфины – они просто дикие рыбы или нечто другое? Что ты об этом знаешь?
- Да практически ничего, – я не знал, как реагировать.
- Вот, - кивнул Элоис. – Это нормальное человеческое отношение ко всему непонятному и необъяснимому с точки зрения официальной науки. А ведь еще Эйнштейн дал человечеству подсказку, сказав однажды: «Все состоит из пустоты, а форма – сгущенная пустота». Согласись, забавное  состояние разума: знать, что все состоит из пустоты, и при этом даже не задумываться, что пустота может быть сгущена до разных состояний плотности. Что форма меньшей плотности может быть не видима и не осязаема для формы большей плотности. И таких «рангов» плотности может быть какое-то количество. И все они могут одновременно занимать одно и то же пространство и при этом не мешать друг другу «быть». Как, например, радиоволны или магнитное поле не мешают тебе ходить по улицам, и при этом  вы взаимопроникаете друг в друга, занимая одновременно одно и то же пространство. Кроме этого, существует множество различных планов тонкой энергии, с которыми связана энергетическая  функцией твоего я. И еще некоторое количество твоих энергетических тел, окружающих твое биологическое тело. А ты этого даже не ощущаешь.
- Ты сейчас о чем? – я начал о чем-то догадываться. – О так называемых параллельных измерениях? О вселенной третьего уровня? – я покачал головой. – Конечно, как вероятность – это я еще допускаю. Но применительно к себе…
- Вот! – Элоис поднял вверх перст указующий. – Даже упоминание об этом заставляет твою реальность отстаивать свое исключительное право на уникальность твоего существования. Вашего существования как вида в вашей привычной реальности.
- Опять ты меня осуждаешь, - с грустью прокомментировал я его слова.
- Запомни, пожалуйста, один раз и навсегда. Осуждение – не мой выбор. Я принимаю абсолютно все выборы и уважаю их. Ты – это я. Поэтому все, что выбираешь ты – выбираю и я. Это состояние выраженной безусловной любви – основы всего сущего: не мешать делать выбор и идти своим путем. А наши отношения с тобой – еще более тесные. Мы – одно, не только как часть всего, но и как дуальность единства индивидуального выражения нашей энергетической функции. Поэтому, не думай более о том, что я не принимаю или осуждаю твои взгляды на различные энергетические функции матрицы, – он засмеялся, - Мы же вместе проходим все наши уроки, только по разную сторону межпространственного зеркала.
- Извини. Я опять не подумал, – я прикоснулся к его руке. – А что там о феях?
- Феи – это пример. На самом деле от уровня плотности зависит уровень сознания. Со – знание. Совместное, общее знание. То есть, степень доступа к банку информации матрицы. К безграничному знанию. Твой уровень плотности –  переходный с третьего на четвертый. Есть первый – мир минералов. Второй – мир растений. Третий – мир животной жизни. Четвертый – мир человеческого разума в стадии пробуждения. Пятый – мир сущностей-творцов. Есть и более высокие уровни. В конце этой цепи – чистый свет,  источник безусловной любви. Но я сейчас не буду об этом говорить. В свое время придет знание и об этом. Я даю тебе информацию для того, чтобы ты понимал различие между твоими человеческими убеждениями и тем, что есть на самом деле. Между актами творения своей личной реальности и реальности общественной.
- Я не запоминаю. Не успеваю. Или мои мозги отказываются работать? – я пребывал в состоянии растерянности.
- А ты не думай о своей способности запоминать, - успокоил меня Элоис. – Память – это не записывающий механизм. И не склад информации. Да, принято считать, что есть память хорошая и плохая. На самом деле способность запоминать информацию – не более чем атрибут личного мастерства, который заложен в программе твоей функции. Ведь все – сгущенная пустота. То есть энергетическая функция. Когда ты перестанешь отождествлять свою истинную сущность только с суповым набором, ориентированным на выживание любой ценой в среде себе подобных, тогда и придет понимание себя именно как энергетической сущности. Как нечто более грандиозное, чем достаточно примитивное физическое тело третьего уровня энергетической плотности.
- Все, Эл, хватит с меня! Я больше уже не в состоянии что-то понимать,– моя голова шла кругом. – Все это напоминает мне кошмарный сон, где нет ни правил, ни реальных ощущений. Я просто человек. Я родился, живу, а потом умру. И все. Без вариантов.
- Мне это нравится, - улыбнулся Элоис. – Ты сейчас именно в таком состоянии, которое тебе необходимо прожить, прочувствовать как свой опыт движения по пути вознесения.
- Что?! Еще одно состояние? Вознесение – это как Иисус после снятия с креста?
- Нет. Это другое. Иисус – это пример. И довольно не удачный. Вознесение – это не поднятие в небо своего тела, не оживление мертвого. Это – другое. Просто вам навязали такое определение, и вы к нему привыкли. На самом деле процесс вознесения – это, как у вас принято говорить, рост над собой. И этот процесс не для индивидуального пользования. По этому пути постоянно движется Все, Что Есмь, обретая знание, побеждая невежество. Кстати, - он  сделал небольшую паузу, - на арамейском языке ваше слово «невежество» звучит  иначе, а именно -  «грех». Ни о чем не говорит?- Элоис пристально посмотрел на мое вытянувшееся лицо и улыбнулся.
- Грех… - пробормотал я. – А религия тогда – что?
- А это – на выбор. Есть два корневых слова, от которых и произошло это определение. Одно слово – путь к духовности. Второе – управлять, держать в узде. 
 Я только головой покачал, а Элоис продолжил:
- Процесс вознесения – изначальный и постоянный: ты, сам этого не осознавая, как росток, тянешься к свету. Иными словами – повышаешь свои вибрации, возвращаясь в свое изначальное состояние. Однако он может быть как бессознательным, так и осознанным. В эзотерической литературе люди, осознанно вставшие на путь просветления и вознесения, именуются Работниками Света. Или Воинами Света. То есть, те, кто несут миру свет просвещения и знания. И заякоривают энергию космоса  в планету.
 Элоис на мгновение остановился, а потом с улыбкой возложил ладони мне на голову:
- Признайся в своем невежестве, сын мой - покайся в грехе изначальном. И будет тебе отпущение греха в виде знания и просветления.
Он опустил руки и  улыбнулся своей ангельской улыбкой:
 - Как тебе такое толкование святого писания?
- Все. Я хочу отдохнуть. И попробовать спокойно разобраться в себе, во всем, что происходит, - я правда устал от такой заоблачной информации.
- А ты хотел узнать про атом, - напомнил Элоис.
- Да, давай про атом. Это как-то  ближе к моей привычной реальности. Просто и понятно.
- Да-а? – засмеялся Элоис, – Ты полагаешь? Ну, хорошо. Только не жалуйся, что я тебя опять запутал.
- Да нет, нормально, - вздохнул я. – Уж с ним я как-нибудь справлюсь.
- Ну, изволь, изволь. Для начала я тебе напомню об опыте, проведенном еще в конце девятнадцатого столетия. В результате этого опыта были получены доказательства того, что фотон ведет себя в разных условиях по-разному. Он проявляет себя или как волна, или как частица. – Элоис заметил, что я опять начал морщиться. - Без подробностей? – я кивнул. -  Хорошо. Эти опыты описаны в учебниках. И они позволили сделать вывод: физическая материя – это нестабильная субстанция, проявляющая себя  в разных условиях по-разному. Как «проявленное» и «не проявленное» состояние одной системы «волна – частица». Я тебе сейчас скажу нечто, а ты просто прими на веру, без формул. Фраза Эйнштейна почти слово в слово подтверждает буддийский принцип, высказанный в «Сутре сердца» две с половиной тысячи лет назад от твоего времени: «Форма – это не что иное, как пустота, а пустота – не что иное, как форма». То есть, и наука в лице Эйнштейна, и эзотерика в лице Будды говорят об одном – физическая и нефизическая реальности совпадают, а вся вселенная состоит из одного и того же вещества – пустоты.
- Ты сказал – Будда? – я удивлен: мы уже начали говорить об одном из земных богов, как о реальной личности?
- Не нравится? – во взгляде Элоиса замелькали лукавые искорки. – А вот так? Сиддхартха из племени шакья, обитавшего в Северной Индии. Его ветвь носила прозвище Гаутама. И одним из его личных прозвищ было Шакья – Муни, отшельник из шакьев. А все вместе Сиддхартха Гаутама,  Шакья Муни. Он же – Будда, в переводе с санскрита Тот, Кто Был Разбужен, или, Тот, На Кого Снизошло Озарение. Кстати, любопытная деталь: в летописях сохранилась информация, что в зрелые годы Сиддхартха Гаутама носил очки.
      Все, что мне оставалось, это… скромно улыбнуться в ответ на улыбку Элоиса. А что тут скажешь? Агу, Масяня…
- То ли еще будет, - усмехнулся Элоис. - А пока вот еще. Ваш весьма авторитетный ученый Дэвид Бом дал определение вашему миру как пространству. Он говорит: «Мир – это разворачивание и сворачивание энергии, пространства, массы и времени. Есть «явный порядок» и «неявный порядок». «Явный порядок» - это мир, как мы его обычно воспринимаем: наполненный объектами с видимыми различиями и границами. «Неявный порядок – это неразрывная целостность, соединяющая нас всех; это квантовый уровень, где объекты, частицы, люди и эмоции состоят субатомно, из одного и того же вещества. На «явном» уровне и наблюдатель, и то, что наблюдается - мысли, эмоции, ощущения - кажутся разными. А на «неявном» уровне они являются одним и тем же».
-Достаточно путаное объяснение, - пожал я плечами. – Не убедительное.
- Что ж. Есть и более конкретные гипотезы. Именно гипотезы, так как доказательств их истинности все равно нет, убедительных, таких, чтобы вы приняли их, не задумываясь. Но вот Итсхак Бентов высказался более конкретно: «Наша реальность создается постоянным быстрым маятниковым передвижением «туда и обратно» между нашей твердой реальностью и необычной малоисследованной реальностью, в которой мы все участвуем. Расширение или высшее состояние сознания подразумевает расширение нашей психики в пространстве. При колебательном движении маятника получаются колебания «проявиться – перейти в непроявленное - проявиться - не проявиться – проявиться - не проявиться». И из этого получается «что-то – ничто – что-то – ничто – что-то».
- Ничего об этом никогда не слышал, - признался я. – Неужели все это давно известно нашему ученому миру?
- Конечно. Как и то, что на самом деле нет никакой квантовой картины мира, есть лишь квантовое описание вашей реальности. И это тоже принадлежит полю вашего знания. Но знание – это не только прогресс. Это еще и крушение идеалов. И с этой точки зрения надо очень осторожно подходить ко всем вариантам внедрения знания в действительность. Что, собственно, и происходит.
- Кто-то регулирует поток знания? – я задал вопрос так, без определенной цели. Ясно ведь, что не вся информация доходит до простых смертных, таких, например, как я.
- Естественно. Но это не то, о чем ты сейчас подумал. Все происходит несколько иначе. И не надо считать тех, кто тормозит такой поток знаний в массы, злодеями. Это даже не их проблема. Я имею в виду – не их, как людей из вашего мира. Все намного глубже.
- Все равно не понимаю. Ну, хорошо, продолжай.
- Так вот, - продолжил Элоис, - все эти постулаты и формулы в учебниках – плод наблюдения за процессами в различных областях человеческого бытия. Работа индивидуальной мысли, являющейся частью мысли совокупной. Проявленное знание. Но не надо забывать, что и мысль, как энергетическая субстанция, состоит из того же вещества, что и все остальное. Совокупность данностей «порядок явный» и «неявный порядок» – это единство Всего, Что Есмь. Та самая божественная матрица, как назвал это энергетическое поле сам Макс Планк, один из отцов квантовой физики. Материально она – ничто, а потенциально – абсолютно все, без исключений и ограничений. Ты уже видел, как она проявляет свет в пространство. Помнишь наш экран? И любая отдельная мысль – одно из проявления этого потенциала. Она является  одним из энергетических пакетов, составляющих  всеобщее поле единой совокупной мысли как  результат наблюдения, наблюдаемого  наблюдателем. Она как учитель, который приходит, когда готов ученик. Библейская версия возникновения всего сущего утверждает: «В начале всего сущего было слово». А ведь слово – это только символ. Стало быть, было нечто, предшествующее слову? А что это?
- Мысль? – предположил я.
- Ты сам сказал. В начале была мысль, спонтанно проявившаяся в центре того, Что Есмь Все. Но и эта спонтанность возникла не на пустом месте. Она – порождение ощущения возможности понять себя. И эта первая мысль породила желание. Ну, и далее… Тебе это о чем-то говорит?
- Пока нет,– пожал я плечами. - А должно?
- Мы с тобой об этом уже говорили. Но я еще раз напомню. Так знание закрепится. А дальше будет еще интересней. Желание возникло – у кого? Кто является носителем этого состояния?
- Попроще что-нибудь спроси?
- А подумать?
- Нет… - я с сомнением покачал головой.
- А услышать?
- Услышать… Я бы с радостью, да что-то не слышится.
- Ты расслабься и озвучь то, что первое придет на ум. Итак, повторяю вопрос: кто является источников всех ощущений?
- … это должно быть нечто такое… не материальное… значит, состояние волны… а это… совершенно чистое от всего… знание? Просто знание?
- Ну, вот. Ты услышал. Да, изначальное состояние Всего, Что Есмь – Чистое Знание. Зная себя как Ничто, оно ощутило желание познать себя как все, чем оно может являться. А это желание и явилось тем актом, который вы называете первоначальным взрывом. Так возникла матрица, бесконечный потенциал творения, энергетическое поле, в котором и происходит таинство со – творения и познания. Здесь есть одна сложность для понимания: знание просто знает, а матрица – его проявление как творца. Это называют в разных учениях по-разному, и нет ни одного вполне корректного толкования, только весьма условные. Космический разум, Конструктор, бог, Творец, Все, Что Есмь, божественная матрица, темная энергия, поле – этого достаточно, или продолжить?
- Нет, хватит. Я понял.
- Прекрасно. На вашем уровне этого достаточно. Все равно, каждый из вас обладает, помимо интеллекта, еще и интуитивным знанием. Вот и пользуйся сейчас именно таким атрибутом мастерства познания. Интуицией. А я продолжу. Желание породило проявление энергетического поля матрицы – свет, безусловную любовь. Но чтобы осознать и прочувствовать это состояние, матрица, исполняя свое предназначение, создала ее противоположность. Невежество. И дальше все пошло само собой. Невежество породило страх. Страх породил новое желание: контролировать и управлять. Так происходило становление матрицы как инструмента творца, как неотъемлемую часть творца, искателя, неутомимого исследователя. И это было начало существования Всего, Что Есмь в разумных формах. Матрица материализовала несколько потоков света, которые, изливаясь из центра единства во все стороны пустоты, рассыпались на новые потоки, на еще более многочисленные и поменьше, а те в свою очередь – на мириады солнечных капель. И эти маленькие солнышки и стали теми органами чувств, с помощью которых она исследует саму себя - Все, Что Есмь. Так из просто единства всего возникло единство противоположностей: свет и тьма, добро и зло, приятие и неприятие, невежество и знание. А в основе всего этого – единство, безусловная любовь, энергетический потенциал матрицы. И не забывай, что такие вот солнышки могут проявлять себя и как индивидуальности,  как самые мелкие личностные функции энергетического поля, так и в виде сверхвселенных всех уровней.
     И опять что-то показало рожки из тьмы моего невежества. Смутные догадки, обрывки воспоминаний, неясный не проявленный шепот. Что дразнит меня?
- Есть варианты? – Элоис пристально смотрел прямо мне в глаза. И его взгляд опять обрел глубину непознанного пространства. И он будто гипнотизировал меня, заставляя слушать... слушать… и вспоминать… вспоминать…
- Эл, мне что-то такое давно не давало покоя.
Я почувствовал, как меня захлестывает волна. Будто все знание матрицы сжалось в горошину и материализовалось в таком виде у меня в мозгу. Тяжесть, плотность и… будто в голове включили солнце. Но только на мгновение. И опять все вернулось в прежнее состояние. Но как волна оставляет на песке след в виде полоски пены, так и в моем мозгу остался след мысли.
- Эл, ты мне все это рассказываешь – для чего? Чтобы я, наконец, понял, как у нас на планете все плохо в плане познания себя? Какие мы недоразвитые, дремучие существа с непомерно раздутым самомнением? И что мы живем не правильно? И вообще ничего не знаем ни об устройстве вселенной, ни о своем месте в ней? И когда кто-нибудь из наших ученых совершает открытие в области той же физики, по большому счету это можно приравнять к тому, как если бы он открыл, допустим, такую тайну нашего бытия, как… - я горько усмехнулся, - как если бы он нам сообщил, что мы все, оказывается, умеем дышать! И делаем это регулярно… или как?
Он с мягкой улыбкой отрицательно покачал головой:
- Нормальная реакция на новое знание. Так всегда бывает, если человека из привычной для него среды обитания мгновенно перенести в  другой мир. Комплексует хомо сапиенс. Потому вы и не любите меняться сами и другим не позволяете: это лишает вас ощущения комфорта и стабильности. Каждый втайне от всех мечтает о журавле в небе, но синица в руках всегда надежнее. И это – вполне нормальное состояние. Так и должно было быть. И так и есть сейчас. Но такое состояние – оно не навечно. Пойми и прочувствуй: наша встреча с тобой – это не повод мне тебя унижать. Наоборот. Пришло время великих перемен. Я помогаю тебе возвыситься над твоим привычным восприятием всего, что тебя окружает и посмотреть другими глазами, ощутить другими чувствами. Но ты сам должен сделать все выводы. Иначе нельзя.
-  Что же происходит?
- Игра, мой дорогой.
- Эл, ты сейчас вдребезги разбил мое представление о жизни, – я не обратил внимания на его последние слова. - Так кто же я? Кто все остальные?
- Еще один наводящий вопрос. Ты родился, подрос. Что было смыслом твоей жизни лет этак в пять?
- Я тогда не думал об этом.
- Естественно. Но ты что- то делал?
- Да что… в игрушки играл.
- Ну! Ну же, развивай мысль!
- Играл, пока был маленький. Потом подрос, учиться начал…
Я увидел взгляд Элоиса, полный восторженного одобрения. И тут меня «пробило»:
- Игра… Ты говоришь: это все игра…

*    *    *
    Я слышу голоса из-за экрана:
- Автора! Автора!! Автора сюда!!! Где прячется этот сказочник? Пусть выйдет и даст нам прямые ответы на наши вопросы!!!
Вы правы, необходимо отступить от темы и просто пообщаться. Вы только начали читать, а уже накопились вопросы, претензии, даже обвинения.  Я это чувствую. Потому и приглашаю поболтать запросто. Устроим антракт? Можно выпить что-нибудь, пирожок съесть. Давайте расслабимся и устроим импровизированную пресс-конференцию. Задавайте ваши вопросы. Вот вы, пожалуйста.
 
- Я вообще не понимаю, что здесь делаю. Слушать твой бред – это себя не уважать. Что ты знаешь о жизни, сказочник? Что ты тут плетешь нам о каких-то матрицах, формулах, древних учениях? Жизнь – она вот! Такая, какая есть. Не книжная, не выдуманная, а вполне реальная. И в ней все иначе, чем в твоих фантазиях. Это никакой не театр, это – действительность. Люди рождаются, живут и умирают. И все. На этом все заканчивается. 

- Добавьте еще «летай иль ползай – конец известный» и будете вполне  правы. Да, жизнь – это серьезно. И сказки не в полной мере отражают реальность. Они всего лишь призывают посмотреть на привычную жизненную суету не изнутри, как мы привыкли, а со стороны. Чем книжные ситуации  отличаются от жизненных? Тем, что в них можно «перемотать» пленку и пропустить некоторые события, чтобы не затягивать изложение самого сюжета. Ну, например, уже знакомое: «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Уже сорок лет в пути наш герой, а того, что он ищет – так и не нашел». Две строчки. А можно растянуть их на много толстых томов. Примерно так: «И вот, волею случая,  попал он однажды в город Н. А в городе этом, надо вам сказать, в те же самые времена происходили события, участником которых невольно стал и наш герой». За сорок лет сколько раз он входил в такие города? А сколько событий произошло? Хотите подробностей?

- Ты снова пытаешься увести нас в сторону. Я задал конкретный вопрос: что ты знаешь о жизни, чтобы вот так нам рассказывать, кто мы, зачем мы, откуда пришли да куда идем?

- Хотите знать обо всем, что со мной происходило, что я испытал, что прочувствовал и понял за то время, пока живу на свете? Зачем? Вспомните всю свою жизнь. И у меня было примерно то же самое. В разных вариантах. Мы ведь все удивительно похожи друг на друга. И именно нашей  кажущейся непохожестью. Мы как фишки в мозаичном панно: разных цветов и форм, но вместе – одна картина. И проблемы у нас схожие, и желания примерно одинаковые. Мы живем в одном аквариуме и у каждого из нас есть  право выбирать, но только из того, что попало в аквариум. И крючки, и наживка – все общее. Другого просто нет.  А эта сказка – именно о том, каким  можно быть упертым и не верить ни в древние традиции, ни в иные миры, ни в научные доказательства, ни в  экстрасенсорные проявления. Ни даже своим глазам и ушам.  Но рано или поздно каждый из нас непременно сталкивается с чем-то таким, что заставляет иначе посмотреть на реальность. Даже если мы об этом не просили.

- Ты меня не убедил, сказочник. Если я не хочу никаких изменений в жизни, то их и не будет.

- Спорное заявление.  Я не буду его комментировать. Могу предложить познакомиться с трудами Дэвида Уилкока, рассматривающих вопросы прецессионного выравнивания планеты в декабре две тысячи двенадцатого года.

- Мне эта информация не указ.

- Прекрасно. О чем тогда речь? Живите, как хотите. Это ваша жизнь  и никто не в праве вам указывать, что делать, когда и как. Однако хочу напомнить: у вас ведь тоже нет права запрещать кому-либо поступать по своему разумению. И еще: когда жизнь, вопреки логике и личному «хочу», ставит нас перед фактом, бывает достаточно сложно опровергать то, что уже происходит. Как сказал один мудрец: «Вещи не всегда такие, какими кажутся».

 
- Хочу спросить. Все, что вы тут говорите – это плод лично ваших размышлений, или же результат обучения? Может, вы все это в других книгах прочитали, а выдаете за свои мысли?

- Вы внимательно прочитали заголовок? Там написано «по мотивам». Конечно, многое из того, о чем я вам рассказываю,  я узнал из других книг. Но если вы полагаете, что я не имею права пользоваться подсказками, тогда… Все школьные знания – это тоже подсказки, чужие находки и истины. Давайте перестанем пользоваться ими. Да вообще все книги – под замок. К чему придем? «Уходи, это моя пальма»? Собственно, цель моя именно в том, чтобы собрать воедино всю информацию, которой я сегодня владею, и выбрать из нее то, что наиболее полно, и в то же время доходчиво, объясняет смысл происходящего с нами здесь и сейчас. Среди этого многообразия есть и противоречивая информация. Но она лишь доказывает простую общую истину: каждому приходит что-то свое. Но то, что оно приходит – бесспорно. Для этого даже напрягаться нет необходимости.  Достаточно лишь определить, что тебе подходит, а что можно отпустить, не цепляя  это на себя. И я не пытаюсь присвоить себе авторство каких-то учений. Более того, мне все эти учения тоже «не указ», как и вам всем. Вы поймите: эту сказку я рассказываю, прежде всего, самому себе. Цель? Разобраться, что есть Я. Или так: «Есмь». Понаблюдайте за своими действиями и желаниями. И вы убедитесь: все, что мы делаем в этой жизни, мы делаем, прежде всего, для себя. Потому что мы сами это выбираем, сами этого хотим: быть кому-то нужным, быть полезным - или просто жить, не зацикливаясь ни на чем. Все – для себя. Захотеть понять это – сложно. Признаться в этом себе – еще сложнее. Тут же возникают такие явления, как чувство вины, стыд.

- Это нормальные проявления эмоций. Или вы считаете, что чувство вины, стыда, совесть – не имеют права быть в нашей жизни? Как же мы будем обходиться без них?

- Да ничего я не отвергаю. Просто задаю себе вопросы и честно на них отвечаю. Если вы полагаете, что так это просто – сказать самому себе правду о себе, вероятно, вы сами это уже пробовали и у вас получилось. У меня – далеко не с первого раза. Да, вмешиваются чувство вины и стыда. И не только  в мое ощущение себя. Мы все ищем объяснение такому состоянию. Только объяснение этих причин – разное. Но опять же, такое, какое лично каждого из нас устраивает.  Однако, заявить об этом открыто означает проявить изрядную волю и смелость. В некоторых учениях есть очень точное определение сложности манифестации себя в окружающий мир. Вот, например, такое: есть пять степеней выражения своей правды. Первая – сказать правду о себе самому себе. Вторая – сказать правду о себе своему другу. Третья –  сказать своему другу правду о нем – как ты сам ее понимаешь. Четвертая – сказать правду о себе всем окружающим. И пятая – сказать окружающим правду о них самих.

- И все же, как отнестись к тому, что вы пользуетесь подсказками из разных книг и учений? С точки зрения нравственности.

- Любой учитель – он, по-вашему, личность безнравственная? Он ведь тоже пользуется информацией из разных источников. Я полагаю, у авторов тех книг, которыми я воспользовался как примерами или подсказками, не может быть ко мне претензий. Во-первых, эта сказка – своего рода представление и популяризация  их работ. Во-вторых, есть в разных книгах информация, с которой я категорически не согласен, в том плане, что именно мне она не подходит. И я, не отвергая ее, ищу свое. Именно потому, что не согласен с чем-либо. В-третьих, есть деятельность, которая кроме удовольствия приносит еще знание того, что это делается «по велению сердца». Я не могу объяснить, зачем мне это надо. Я так живу. Я так чувствую. И я это делаю. У каждого свои увлечения. Кто-то в карты играет, кто-то грибы собирает, кто-то бабочек коллекционирует. Спросите: зачем им это надо? Ответят: нравится. Без комментариев. Вот, собственно… А что касается моего личного вклада – так скажу. Здесь нет ничего из того, что я лично на себе не испытал. Практически ничего. Кроме, разве что, постановки научных опытов. А эмоции, чувства, озарения, поиски и открытия в плане личного становления – это все только мое, личное, прожитое как опыт, ставшее моей личной правдой. Моей истиной. Она может отличаться от истины окружающих. И это классно! Мы все – разные. Иначе не было бы смысла участвовать во всем этом. А если у кого-либо из авторов возникнут претензии в плане того, что я воспользовался информацией из их книг, у меня будет встречное «ай-яй-яй» лично для них: вы же мне дали как бы руководство для повышения уровня моего личного состояния. А некоторые из ваших рекомендаций однажды едва не довели меня до такого кошмарного состояния, что…  Пожалуйста…

 
- Хочу спросить о вашей семье. Вы…

- Это без комментариев. Личная жизнь, как и работа, банковский счет – не для обсуждения. Сам не люблю, и другим не позволяю. Уверяю, ничего особенного там нет. Я – один из вас. Различие, пожалуй, только в том, что я более никому не позволяю самовольно вторгаться в мое личное пространство: ни СМИ, ни государству, ни властным структурам, ни идеологии, ни политике. Ни даже людям, которые мне не интересны. Я – сам по себе как личность. И это состояние – результат моего видения Всего, Что Есмь Я. Кстати, страхов тоже больше нет. И я не планирую свою жизнь на периоды вперед. Если осталось всего пять минут – я не буду переживать по этому поводу. Она – не страшная. Наоборот, добрая и ласковая. Не надо ее бояться.

- Откуда вы это знаете? Тоже из книг?

- А я ее уже видел. И испытал на себе. Когда и где? Извините, без комментариев. Следующий, пожалуйста…

- Скажите, вы действительно во все это верите?

- Это не вера. И не убеждение. Это – мой интерес в жизни. Как бы мы ни представляли свою жизнь – она все равно оказывается намного интереснее,  чем даже самые смелые представления о ней. И нет ничего такого, что мы уже не проходили в детстве. Другие масштабы, иные претензии, качественно  отличающиеся эмоции – а в основном все то же самое. Игра. В детстве играли в пограничников – кто-то до сих пор охраняет границы. Лечили кукол – работаем в больнице. Дочки-матери – это нынешняя семья. И так далее. Игра стала серьезнее, но суть не поменялась: это столкновение интересов, привычек, желаний, личных и общих правил. И я подозреваю, что и сегодняшнее наше отношение к жизни – это тоже игра, только другого уровня. Как будто сместились временные акценты. И мы – сегодняшние взрослые – дети по отношению к дню завтрашнему. Тоже готовимся, но уже к другой  взрослой жизни.

- Как вы относитесь к духовным источникам вообще, и в частности к Библии.

- Нормально. Для меня они все - всего лишь отдельные фрагменты одной картины. Каждое учение, каждое правило, любая личная истина, ставшая общей философией – все они об одном. Ни одно из них ни лучше и ни хуже другого. Нет правильных и неправильных. Просто они разные. И у всех есть право быть. А из этого информационного поля каждый выбирает то, что подходит лично ему.

- А что вас особенно привлекает в чтении?

Я, сколько себя помню, постоянно что-то читал. Но последние два года -  это что-то особенное. Я даже и предположить прежде не мог, что увлекусь чтением книг на такие, казалось бы, разные темы как квантовая физика, эзотерическая философия, история планеты и забытые цивилизации, тайны древних народов, ближний и дальний космос, параллельные пространства. А книги, как из волшебного ящика, все шли и шли ко мне. Да и сам процесс чтения стал качественно иным. Можно ведь по-разному читать. Прежде я закрывал последнюю страницу и благополучно забывал содержание. Сейчас же все было совершенно иначе. Не просто читал, а пропускал информацию через всего себя. И при этом будто вспоминал что-то очень хорошо забытое. Два удивительных года! Информация – это, пожалуй, единственное сегодня, чего нам особенно не хватает. 

- Можете что-то порекомендовать?

С удовольствием.  Назову только имена авторов. У каждого из них есть какое-то количество книг. Все они интересны и полезны в познавательном плане.
 Грег Брейден, Ли Кэррол, Джей Зи Найт, Стивен Волинский, Георгий Бореев, Р.А.Уилсон, А.Е.Акимов, Грин Брайан, А.Н.Дмитриев, Н.А.Козырев,  Никола Тесла, Дэвид Уилкок, Фред Стерлинг, Тони Стабс, Эдгар Кейси, Майкл Шарп, Захария Ситчин, Кристофер Найт и Алан Батлер, Уильям Оккам, Андрей Буровский, Сэл Рейчел, Сильвия Браун, Майкл Шарп, Стив Ротер, Джеймс Твайман, Стори Уотерс, Чак Хиллинг, Виктор Востоков, Михаил Заречный. А кому претит чтение книг на эзотерические и духовные темы, ознакомьтесь с научными достижениями, например, с основными постулатами квантовой физики. Там тоже есть много любопытного.   


- Вопрос: а не проще ли вообще не загружать себя знаниями о том, как обстоят дела? Может, надо просто жить? И в свой срок уйти? Так же, как и многие до нас?

- Наверное, проще. И кому-то такой образ жизни ближе. И кто-то считает его для себя единственно верным. И смотрит с усмешкой на других, которые постоянно в поиске.  Если вам не подходит ни одно учение, ни одна рекомендация по поводу  того, что происходит вокруг и как это все понять, то и не обращайте на них своего внимания. Живите, как умеете, как можете, как хотите. И никто не в праве без вашего согласия  перепрограммировать ваш личный биоэнергетический бортовой компьютер. А то, что вам действительно необходимо – само вас найдет. И обязательно догонит, даже если вы будете от этого убегать. Можете в этом не сомневаться.
 
- Еще вопрос: ваша книга – насколько она серьезна? Стоит ли относиться к ней, как к рекомендациям, или как к учебнику? А, может, она просто ни о чем?
 
- Это сказка. Можете считать, что она – не о нас. И будете правы. Просто вероятно, что кто-то где-то когда-то как-то так, случайно и неожиданно. Может быть, даже не в нашей вселенной. А как рекомендации – почему бы и нет? Можно ведь и в «Мурзилке» найти полезные советы, а на энциклопедию смотреть, как на три кило макулатуры. У кого как со зрением, ушами и мозгами.

- Любой литературный критик при желании камня на камне не оставит от вашей так называемой книги. Ведь в ней нет ничего из того, что всегда определялось, как настоящее мастерство, талант автора в видении мира, в отражении нашей действительности. Как вам это?

- Никак. Никто не видит жизнь истинную. Все видят только свои впечатления о ней. Через свой личный фильтр. Потому наш мир такой «пестрый» и противоречивый. При желании можно попытаться разрушить в пыль результат любого проявления человека в этом мире. А критик – он для того и приходит, чтобы каждому из нас дать понять: всегда найдутся желающие порулить твоей лодкой. И если не хочешь уплыть неизвестно куда под влиянием чужой воли – сам держи крепче штурвал. Меня  забавляют щуки пера своей детской непосредственностью и уверенность в том, что без их оценок все рухнет. И что якобы только они знают, что и как надо делать, как творить, как общаться, как дружить, как любить и как проявлять себя в нашем мире. Но ведь для того и щука, чтобы караси не спали. И к щуке можно относиться по-разному: или как к проявлению своего глубинного страха быть съеденным, или как к тренеру по плаванию. А можно просто не замечать.

- Ваше отношение к окружающим вас людям.
 
-  Да нормально отношусь. С интересом. Те, кто меня окружает – они ведь не случайные попутчики. Наши взаимоотношения – это как уроки в школе. Каждый выбирает себе дисциплины  - свое окружение - и старается выучить урок познания себя на «отлично». Даже не осознавая этого. Мы все помогаем друг другу пройти через различные ситуации, чтобы прочувствовать их эмоциональную окраску. Все взаимопроникает во все. И это относится в первую очередь к энергетике каждого. Мы влияем друг на друга, как ключи к нашим внутренним  мирам. Одни люди помогают нам укрепиться на каких-то определенных позициях. Другие несут различную информацию. А чье-то участие становится «ключом» к совершенно новой, доселе еще не познанной внутренней вселенной. Нашей личной вселенной. И без этой помощи мы так и не смогли бы открыть ее для себя. Можно долго и основательно изучать один и тот же урок, наступать на одни и те же грабли. Но зачастую происходит так, что как только урок выучен, те, кто нам помог в этом, просто исчезают из нашей жизни. Так же и мы покидаем чье-то личное пространство. И уже не грабли под ногами, а ровная дорога. До следующих перекрестков, до новых грабель.  Сегодня я это знаю точно. И благодарен всем, кто был и есть рядом со мной.

- Еще вопрос. Вы счастливы в жизни?
 
- Я живой. И это уже замечательно! А «туда» раньше срока все равно никто не уходит. Не думаю, что я здесь только для того, чтобы болеть и бояться. Вероятно, что-то еще есть впереди такое, от чего и сердце встрепенется, и дыхание собьется. А счастье как «остановись, мгновение» - это «билет домой». Поэтому, пусть будет все так, как выразился один восточный мастер: «Потолок вчерашнего желания становится для нас полом сегодняшнего ожидания».

- Еще вопрос. Вы уверены, что вашу книгу прочтет кто-то кроме вас?

- Нет. А мне это и не надо. Я  ее написал. Или вот так: я рассказал свою сказку … в пространство поля знания. Что с ней будет дальше – не моя забота. Я уже сказал, что пишу для себя. Чтобы самому разобраться: что же я знаю о самом себе. А лучший способ – вот так выразить свое знание. Если же эта книга дойдет до кого-либо еще, что ж, вероятно, так надо и ему. Случайных событий не бывает. Как и случайного знания. Я ведь сам прежде не верил в такое проявление космического разума как ченнеллинговая информация. А вот задумался – оказалось, что я всю жизнь пользуюсь чьими-то подсказками. И все, что я в своей жизни написал, придумал, сочинил – это не только мое. То есть, не мое в том плане, что я пишу, не задумываясь о  продолжении. Просто нажимаю клавиши. И вот так рождаются сюжеты, стихи, рассказы. Напишу – а потом перечитываю. С любопытством. И возникает ощущение, что я читаю написанное кем-то другим. Но давайте вернемся к нашим героям. Похоже, что там назревают интересные события. Правда я еще сам не знаю, что там будет и как. Но мне уже интересно. Допивайте ваш кофе – и вперед…
 
*    *    *
- Игра? И мы в нее играем? Все вместе? Но это… - я не мог подобрать определение, - это никак не вяжется с тем, как мы живем. Или как мы думаем о том, что вот так живем. У нас все очень серьезно.
- Постарайся не думать как человек. Просто прислушайся к себе.
- Я пытаюсь. Но ведь я человек. Обычный, земной.
- Вот и смотри как человек. Но думать начинай иначе. Помнишь, в одном вашем известном фильме герой сказал: «к людям надо мягше, а на вопросы смотреть ширше». Замечательная подсказка.
- Не улавливаю смысл, - опять развожу руками. - Чес-слово, не понимаю, что происходит. Все слышу – а будто мозги не работают. Или так и надо?
- Представь, что ты – артист в театре. А все происходящее вокруг тебя – это спектакль. Прекрасно отрепетированный, классно поставленный.  И все станет просто и понятно.
-……
- Понял?
- Но у спектакля есть готовый сценарий, - я никак не могу ухватить суть услышанного.
- Всегда? А как снимаются телесериалы? Идет съемка, а сценаристы по ходу пишут продолжение.
- Так наш спектакль идет по уже готовому сценарию?
-  Не совсем. Сценарий есть, но в нем множество вариантов развития сюжета. 
- А сценарист кто? Кто режиссер? – что-то уже начинаю понимать, но… ощущаю блок.
- Да вы сами. Все вместе. Сами придумываете сценарий, сами участвуете в вами же поставленных сценах. Да еще и хорошо отрепетированных. Но при этом постоянно импровизируете.
- Как это может происходить в нашем привычном состоянии цейтнота? – я удивляюсь все больше и больше.               
- А на это есть простое объяснение.
Ну и терпение у Элоиса - правда, как ангельское. В обычной жизни я давно бы уже не выдержал и послал любопытного «лесом». А он спокоен, невозмутим.
- Ведь это только кажется, что время – нечто  постоянное и неумолимо движущееся вперед. «Там», где происходит начальный момент со-творчества, где строятся планы и заключаются контракты – такого времени просто нет. И любой момент проявления – он здесь и сейчас. Точно так, как у хорошего режиссера весь  спектакль уже существует полностью  в его ощущениях.
- Контракты, говоришь? – я все еще слабо понимаю, о чем он рассказывает. Что-то будто вспоминается, что-то будто просыпается. А вот конкретики - никакой. Или я от природы такой недалекий? Наверное, сказывается мой образ жизни. Я ведь как акын: что вижу – то пою. Или как в мультике: «что перед глазами – то и на языке. Тирлим-бом-бом…»
- Я только одну подсказку дам, а остальное ты поймешь, – Элоис смотрит на меня с легкой улыбкой. Мысли мои, что ли слышит? - О чем тебе говорит банальная фраза «браки заключаются на небесах»? Это как раз к вопросу о «случайных» встречах и событиях.
-  Сложно сказать, - этот его вопрос меня насторожил.
-  Еще раз повторю: не думай, как человек. Ведь здесь у тебя ограниченный срок жизни. А там - вечность в обе стороны.
- Если все не случайно, а запрограммировано, почему же нам так сложно договориться меж собой? А порой просто не возможно?   Зачем такие сложности?
- Вот. Ты начал задавать нужные вопросы. Меняем ракурс видения жизни как таковой. Ответь мне: какие спектакли ты любишь? Те, в которых тишь да гладь, или где все бурлит, где все запутанно, где кипят страсти? Где всевозможные приключения? Где личные отношения запутаны до предела? Или где герой с газетой в руках не встает из кресла? Какие сюжеты тебя привлекают, а в каких сценах ты сам хотел бы участвовать?
- Без вариантов. Скучные фильмы никому не интересны.
- Вот и ответ. Это же все – игра.
      У меня ощущение такое, будто я попал жить в картину Дали. Все как в фантастическом романе. Я готов  со всем соглашаться и тут же - все отрицать. Наблюдатель создает наблюдаемое им. Наши отношения – выполнение контрактов. Наша реальность – иллюзия… Бррр…
- А мечты – они тоже создаются наблюдением? Или есть какой-то другой механизм творчества? И потом, чем мечта отличается от простого желания?
- Желание – производная от состояния «сейчас». А мечта – это изначальный контракт со Всем, Что Есмь.
- А как ее узнать, или изменить, если это вообще возможно?
- Я рад, что ты начал задавать именно такие вопросы. Узнать – просто: слушать сердце. А что-либо со-творить можно при помощи выраженного намерения. Истинное намерение – оно как истинная молитва: оба должны идти не от головы, а о сердца.
- Это одно и то же?
- Да. Просто называют их по разному, кому как удобно. Можно ведь пытаться делать это, руководствуясь разумной логикой, в смысле: мне так выгодно, и поэтому пусть будет вот так. А посему: «Эй, вы, там наверху, а подайте-ка мне сюда…» А можно просить - знак равенства - выражать намерение обрести нечто от сердца, даже не осознавая, зачем тебе это. Просто чувствовать, что вот именно это – необходимость, без нее не жить, не быть. Выражать вслух и при этом ощущать всем телом, каждой клеточкой благоговейную дрожь. А можно и молча стремиться к тому, что притягивает тебя «вопреки», а «не потому что». Признать это притяжение как свою истину и просто быть в этом притяжении и не сопротивляться ему. Однако, и этот путь не для всех. И это правило не комментируется.
- Почему? – я начинаю что-то понимать, и этот вопрос – как контрольный выстрел. А на Элоисе  будто бронежилет:
- Не торопись: все тайное станет явным в свой срок.  Отвлечемся от темы? Немного юмора, коллега?
- Да, не мешало бы, – я вздохнул, глубоко-глубоко. - А то я совсем запутался.
- А знаешь, что сказал по этому поводу тот же Эйнштейн? Он повторил своими словами древнюю мудрость духовных учителей: «Мечтать надо осторожно. Мечты сбываются».
- Что? Это дедушка Альберт так сказал? – я искренне удивлен. Всегда думал, что это народная мудрость.
- Да. Чем привел в замешательство многих и многих. Он вообще юморист был. Да и многие серьезные ученые тоже любили пошутить над собой. Вот, например, один физик насмешил ученый мир своим высказыванием: «Большинство статей, посылаемых в научные журналы, отклоняются не потому, что их нельзя понять, а потому, что их можно понять. Вот как раз те, которые нельзя понять, те и печатают».
Мы посмеялись. Я спросил:
- Эл, это у нас перемена?
- Нет еще. Это просто отдых для твоих мозгов. Скрипят – даже мне слышно. А что? Вопрос есть?
- Да. Относительно «мечтать». Если у меня есть возможность  своими  намерениями создавать любую реальность, то почему тогда не все мечты сбываются?
- Во-первых, не любую. А во-вторых, так-таки и не все? Может, те, что не сбываются, просто не являются настоящей, истинной мечтой? Есть ведь еще мимолетные желания, - он загадочно улыбнулся. - А у тебя какая мечта?
- Например, я хочу обрести мастерство левитации. Или телепатии. Или даже телепортации. И что? Где оно, это мастерство?
- А ты хорошо подумай. Ты ведь не в пустыне живешь и не на льдине. Рядом с тобой – обычные люди. Тут же возникнут проблемы. Ты станешь летать над ними и всех пугать. А если кто-то рогатку достанет? Или что-нибудь посерьезнее? Тебе это надо? А как они отреагируют на твое умение читать мысли? Да и тебе – зачем все про всех знать? Это же скучно. А уж мгновенно перемещаться…
- А прикольно бы было!
 - Да?  – Элоис как-то странно посмотрел на меня и глаза его чуть сверкнули, -   Пожалуй, тут ты прав: прикольно. Любой пальцами этак щелкнул – и уже на другом конце планеты.
- Вот и я говорю! – я даже спинку выпрямил от удовольствия.
- А знаешь, в чем настоящая фишка? – и взгляд у него какой-то лукавый.
- Любопытно. Поделись, - что же такого он мне может сейчас сказать, чтобы я отказался от мечты?
- Представь: захотел твой лучший друг тебя повидать именно вот в это время и –  хоп! – он уже рядом с тобой.               
- Ну да, нормально. Я буду очень рад! - ответил я и тут же понял, что Эл  затаил какую-то каверзу. – А прикол в чем?
- А ты в это время на горшке…
Наверное, меня все же утомили умные разговоры и я  - на контрасте – так хохотал, что и Элоиса заразил этим.  Он махнул рукой:
- Однако, братец, я полагаю, тебе все-таки нужен перерыв в обучении. Объявляю перемену. Самую настоящую. Перемену места, действия и ощущений. Ты как?
- Да я не устал, - я все еще не мог успокоиться.
- И все же, есть обстоятельства, с которыми тебе надо считаться. И это в первую очередь надо тебе. Не  спрашивай – зачем. Просто поверь мне на слово.  Давай сделаем перерыв.
- Как скажешь. Ты тут главный, тебе и рулить, – мне и вправду было все равно. Расслабился по полной. Прежде такого не случалось. Вспомнилась пословица: «С кем поведешься, от того и наберешься». Вот и набрался! Классно – с ангелом дружить…
- Но перед тем, как ты пойдешь отдыхать, я вот что тебе скажу. Вам, людям, ваша жизнь представляется простой и понятной. Однако, это самое большое заблуждение. Ваша «простота» - это как вино у тебя в шкафу. Кажется, что  тут особенно сложного? Вот бутылка. В ней напиток. Для удовольствия. А его букет? А способ изготовления? А ингредиенты? А способ выращивания  сырья, место, средства ухода… Ты не думаешь об этом. Просто пошел в магазин, просто купил. Просто принес домой. Простые автоматические телодвижения. А в бутылке – квинтэссенция всей сложности изготовления напитка, заключительная стадия всего процесса. Так вот, ваша кажущаяся простота – это заключительная стадия развития людей на планете Земля и как  отдельной личности, и как общества в целом. Завершение сложного процесса. В самом начале было ощущение желания. Затем само желание. Затем мысль. Затем слово. Затем со-творение кирпичиков для построения материи. Затем создание материи как составляющей вашего мира. Далее, энергия оживления вашего мира. За ним идет чувственное, эмоциональное, разумное и творческое «воспитание» личности в среде своего обитания. И это все – совокупность простых процессов, приведшая ваш мир именно в то самое состояние, которое вы привыкли представлять сегодня как «простую жизнь». Да будет тебе известно, что ваше бытие здесь и сейчас - это самое сложное, самое возвышенное, самое прекрасное и самое что ни на есть волшебное проявление вашего со-творчества с божественной матрицей за весь период вашего становления как вида «человек разумный» на планете Земля. Являясь частью ее, вы в то же время научились отделять себя от всего остального единства. И развиваться в этом отделении. Ваше выражение своей функции здесь и сейчас – сплошь контрасты. И вы, имея полную свободу выбора, все же еще не угробили планету. И не «потому что» а «вопреки».  Кажущееся несовершенство ваших личностей на самом деле есть вершина совершенства вашего со-творчества. Все, Что Есмь не может налюбоваться вами. Однако все это касается только вашего проявления в облике человека на этой планете. В других мирах вы – еще более величественные сущности, для которых воплощение  на этой планете – детские игрушки. Правда, очень серьезные игрушки. Но это уже тема другого урока. Все. Звонок. Дети встают – и на перемену! Слушай мою команду. Упор лежа при-и-нять!
Я усмехнулся и подумал, что начинается урок физкультуры. И выполнил команду. А во что упираться, если мы парили в свете? Это была последняя мысль, которую я услышал. Дальше что-то изменилось. Послышался скрипучий голос:
- Свободу попугаям!
Пространство вдруг приобрело жесткость, упругость. Я будто уткнулся лицом во что-то податливо – сопротивляющееся. Стало трудно дышать. Я судорожно глотнул воздуха и…


*    *    *
   

    Издалека доносились звуки голосов. Смысла не разобрать, но по интонации можно было определить, что до этого была совершеннейшая суета, и вот наступило некоторое успокоение. А потом снова все уплыло во тьму.
   И снова наступило просветление. Я лежала с закрытыми глазами и ощущала себя совершенно чистой в чувственном плане. Никаких проявлений эмоций, ни малейшего напряжения. Тело было полностью расслабленным и будто даже как бы и не моим. Будто я примеряю его и пытаюсь освоиться в нем, как в скафандре. Негромко переговаривались рядом. Я не вслушивалась в разговор и ощущала одно только  полное безразличие к происходящему вокруг меня. Что-то произошло. Иначе я не находилась бы в таком состоянии. Никогда еще не было у меня ощущения такого покоя и равнодушия к тому, что происходит с внешней стороны моих закрытых век. И снова волной накатило понимание: что-то произошло. Совсем недавно и будто бы одновременно очень давно. Я совершенно не ощущала времени. Оно как бы перестало существовать. Медленно из глубин памяти возвращалось нечто, дававшее мне повод о чем-то вспомнить. И я не могла вспомнить. Но никакого волнения по этому поводу  не испытывала. А потом как-то резко и внезапно нахлынуло ощущение желания. Мне захотелось открыть глаза и осмотреть окружающее пространство. И я сделала это. И увидела, что нахожусь в знакомом помещении. Но видение пространства происходило откуда-то изнутри, словно через несколько слоев энергетических коконов. Медленно пришло осознание себя в своей гостиной. Вливавшийся через окно солнечный свет освещал все убранство комнаты и высвечивал каждую пылинку в воздухе. Или это были не пылинки, а просто какие-то маленькие солнечные блики?
- Очнулась. Наконец-то! А то мы уже все испереживались, - услышала я голос, очень знакомый и в то же время чужой. Странное ощущение самой себя и своего присутствия здесь, сейчас - и одновременно нигде никогда. Надо мной склонилась чья-то фигура, я увидел глаза и почувствовал прикосновение пальцев ко лбу.
- Как ты? – услышала я и заметила во взгляде выражение тревоги, облегчения и участия. И сама прочувствовала все эти энергетические составляющие одной совокупной эмоции – сострадания.
- Не торопи ее. Пусть освоится. 
- Наверное, надо было все же отправить ее в больницу, - произнес первый голос.
- Нет уж, - ответил другой, – пусть пока здесь будет. Под моим присмотром. Ничего особенно серьезного, ушиб не сильный. А потеря памяти – просто травматический шок. Или сильный испуг.
- Кто знает, - снова возразил первый голос. – Последствия сотрясения сказываются по-разному.
- Да нет у нее никакого сотрясения. Так, ударилась слегка. Повезло ей, что она упала головой не на  сам камень, а  рядом, на траву
- Бывают же такие вот чудеса! – воскликнул первый голос, и я вдруг поняла, что этот голос принадлежит моей дорогой подруге. А второй голос – это  ее давний  приятель, опытный врач-травматолог, некогда практиковавший в  нашей самой престижной клинике. Да, знакомства моей пожилой наставницы весьма обширны. И вот пригодились. Как он тут оказался? Эта мысль медленно вошла в меня и так же медленно покинула. И вновь мой разум превратился в пространство, свободное от любого проявления работы моего мозга. Я просто лежала. Просто слушала. Просто была. И ничего другого не хотела и будто бы даже не знала. А потом я снова как улетела в пространство и там потерялась…

*    *    *

 Из глубин темноты послышалась мягкая едва уловимая музыка. И вслед за ней пришло сияние. Оно просто проявилось, как будто из ничего. Без источника.  И я услышал голос, декламирующий очень знакомый стих. Ни слова, ни содержание до меня не доходили. Просто ощущались, как что-то очень хорошо знакомое. Я силился разобрать, о чем он, но его  смысл постоянно ускользал. Будто я вчера перед сном сочинил что-то, а утром проснулся - и не помню слов. Только ощущение темы, ее суть.  Белый сад, в котором кто-то кого-то ждет. В нем живет память. Там же остались чьи-то ощущения… Нет, не помню. Что ж, такое со мной случалось прежде много раз. Я всегда придерживался определенного мнения: если сегодня не получилось это - завтра придет что-то другое. Значит, так надо. А эта забытая тема – она когда-нибудь снова проявится как память, как ощущения. И тогда, возможно, я успею ее записать, как стих, как новую песню.
     Сияние усиливалось. Вот оно уже залило все пространство. Я будто парил в ровном мягком свете. И невозможно было определить ни степень его прозрачности, ни его границы. Просто бесконечный свет.
- Ты снова здесь. И мы можем продолжить обучение, – послышалось сзади. Я обернулся. Он  тоже парил в свете. Его улыбка – лик ангела, но не такой, как их рисуют мастера живописи. Его красота была заключена не в правильных чертах, а в чем-то другом, что с первого взгляда и не определить. И только вглядевшись, вслушавшись, начинаешь понимать и ощущать, что истинная красота - не в соответствии некоему эталону. Как раз наоборот. Она – в индивидуальности, в непохожести на стандарт. И обладает поразительным свойством: чем больше смотришь, слушаешь, чувствуешь – тем прекрасней она становится. 
- Эн…ннау…эмха…нта…уоа…
Бывает так, что один маленький штрих, один звук или  мимолетный аромат заставляет память вытаскивать из своего хранилища моменты, о которых ты, казалось, забыл всерьез и надолго. Всего мгновение. И происходит квантовый скачок. Мир остается прежним, но все вокруг меняется в  один миг. Как будто отступает амнезия. Как будто просыпаешься от четко осознаваемого сна, и окунаешься в другую реальность. И в первое мгновение не можешь понять, какая из них настоящая, более реальная. Будто в одном теле вместе с одним эго, с одним твоим «я» начинает жить своей жизнью другое эго, другая личность. И оба видят одно и то же по-разному. Эл ждал. И я словно проснулся:
- Я помню, – моя улыбка была искренней, приветливой. - Ты – мое другое Я. На этот раз ты не стал проявляться из зеркала. Почему?
- Тебе все еще нужны эффектные одинаковые фокусы? – он приблизился и прикоснулся пальцами к моему запястью. – Ты смотрел на зеркало и видел его затуманенную глубину.
- Да, я помню. Мне показалось, что это такой дефект.
- Ты не прав. Зеркало всего лишь отразило то, что было перед ним. И не более.
- Но ты не проявился в нем в своем истинном виде. И я только видел как бы множество мельчайших золотых искорок. Будто туман из таких золотых точек. Что это было?
- Твоя комната. Твой мир. Теперь для тебя он стал таким. Если бы ты внимательно присмотрелся к происходящему за окном - увидел бы то же самое.
- А знаешь… кажется, я видел! Солнышки атакуют планету? – пошутил я.
- Нет, - он тоже улыбнулся. – Не атакуют. Они всегда были. В различных состояниях.  Просто, ты их не видел. Как не видит подавляющее большинство людей. Ты начинаешь обретать мастерство видеть проявляющиеся фрагменты матрицы. Не просто смотреть по сторонам, а именно видеть то, что прежде было скрыто. Ты начинаешь просыпаться. Это только начало того, через что предстоит пройти и тебе, и всем остальным: окончательно проснуться от своей амнезии. И уж от той бессонницы снотворного не будет. Конечно, всеобщее пробуждение произойдет не в один момент. Но все же великая перемена грядет. И начнется она во время прецессионного выравнивания планеты. У каждого это будет по-разному. Но смысл один – очнуться от амнезии. 
- Ты уже говорил мне об амнезии. Я все еще слабо представляю, что это значит. Мы все больны?
- Это не пандемия. Нет никакой угрозы вымирания человечества. Амнезия – это ваш пропуск в мир планеты. Вы пришли сюда, чтобы здесь пройти творческий путь развития коллективной функции части Всего, Что Есмь именно в таких условиях. Амнезия – это первое условие, чтобы проявится здесь - и забыть о том, что сами выбрали это состояние. А потом забыть и о том, что вы что-то забыли.
- Какая-то тайна за семью печатями. Это что, эксперимент на выживание?
-  Именно так. Таких условий, как на вашей планете, нет более нигде во вселенной. Потому вас и спрятали в окраинной пустынной области галактики.
- Спрятали? – это сообщение показалось мне совершенно фантастичным.
- Ты же видел карту звездного неба. Где ваша планета? Никогда не задумывался, почему рядом с вами практически нет крупных скоплений звезд? Причина одна: чтобы, как вы говорите, поменьше в окна заглядывали и не мешали жить. Вам предоставлена полная свобода выбора. Без ограничений. И практически никаких официальных контактов с другими мирами. Только самореализация и саморазвитие. Конечно, я не утверждаю, что вас сбросили на планету – и забыли о том, что вы есть. Нет. И помощь приходит регулярно и контроль над вами не прекращается ни на мгновение. Но вмешательство чисто номинальное. Все остальное делали вы сами для себя. Обособленно от всего вселенского братства.  Да, это великий эксперимент. Но он близок к стадии завершения. И этот период связан с таким космическим явлением как прецессионное выравнивание планеты Земля по отношению к центру галактики Млечный путь. Тогда планета получит оттуда мощный энергетический пакет с информацией и для себя, и для каждого из вас.
- Что, какие-то известия получим? – я уже даже не особо вникал, что говорит Элоис. Это как двести раз  молотком по голове, а одним ударом больше, одним меньше…
- Не так. Уникальная энергетическая информация – это код для пробуждения: вашей планеты и всех вас. У каждого он свой, персональный. И от этого импульса невозможно укрыться – он влияет непосредственно на вашу ДНК. Это как звонок персонального будильника.  Вы начнете просыпаться и вспоминать, кто вы есть изначально, откуда пришли и с какой целью. Это процесс не одного дня, естественно. У каждого свой план на пробуждение. Но это уже близко.
- Нам пора уходить? Предсказания майя – это не обман? Так все и будет? – я не чувствовал беспокойства. Мне и вправду было абсолютно все равно:  свершится или не свершится предсказание. Странное такое состояние.
- Да не было  именно вот такого предсказания, – Эл покачал головой и беспечно махнул рукой. – Исследователи увидели то, что хотели увидеть. Как ваш Незнайка, которому показалось, что от солнца оторвался кусок и летит на Цветочный город. Читал ведь? Помнишь, какую панику он там создал? Тут примерно то же самое. Вспомни: наблюдатель создает наблюдаемое своим наблюдением. И в итоге видит свое впечатление о созданном. А некоторые опыты, проведенные земными учеными,  реально доказали даже то, что наблюдатель может воздействовать своим намерением на прошлое. И это не шутка. Люди начинают понимать, как обстоят дела. 
- Так что же увидели на самом деле майеведы?
- О! Они много чего увидели! Захотели – и увидели. И связь календарного цикла майя с тайным кодом мастера Леонардо, и влияние на  знания майя потомков Атлантов, и еще многое другое. И все эти находки – да не покажется тебе это странным – имеют место быть.   
- Откуда все-таки у древних индейцев взялись такие сведения?
Элоис развел руками:
- Скажу – ты не поверишь. Да и вряд ли мои слова приняли бы всерьез многочисленные исследователи – представители чистой науки.
- Да говори уже. Я тут успел такого наслушаться…
- А им эти сведения подарили.
- Кто?! – вытаращился я на Элоиса.
- Представители инопланетной цивилизации. Об этом есть свидетельства и у некоторых ваших исследователей. Ну, неужели ты можешь  серьезно относиться к информации о том, что у дикого практически племени могли быть свои фирменные технологии определения циклов событий космического масштаба? Они жили по законам своего времени, приносили кровавые жертвы, воевали с соседями, и при этом… - Эл  с улыбкой покачал головой, - рассматривали  свой календарь не как просто линейный цикл времени, а как фокальную точку экспоненциального взрывающегося внутрь цикла времени, основанного на Золотом сечении?
- Так, подожди. – Я начал запутываться в определениях. – Подробнее, пожалуйста, об этом.
 - У вас это называют Тайным кодом Леонардо да Винчи – число Т Золотого сечения. В сакральной геометрии это число обозначают символом ;. Те, кто изучал сакральную геометрию, хорошо осведомлены о важности отношения ;, равного 1,6180339. Это отношение легко усматривается как в отношениях между обычными диатоническими музыкальными частотами, так и в естественных пропорциях роста бактерий, кластеров, растительной жизни, животных и человеческого тела. Геометрически оно изображается как классическая форма спирали, которую  можно  наблюдать у морских ракушек. Это отражено и в работах вашего ученого, доктора Козырева. Кроме того, важность отношения ; надежно хранилась в древних структурах всего мира. Как отношение, оно совершенно балансирует силы расширения и сжатия, что можно продемонстрировать геометрически и математически. А его связь с музыкой показывает, что оно является основной характеристикой поведения вибрации.
- Бррр… опять какая-то заумь. Я же не физик и не математик. Мне эти все термины и определения, знаешь… - я взялся за голову, - …короче, объясни просто, на пальцах.
Элоис засмеялся:
- Так на то и обучение, чтобы ездить на велосипеде, а не просто катать его руками по дорожке. Хорошо. Вот тебе простое толкование.  Все в природе имеет приблизительно одинаковые пропорции. Число ; помогает определить, что из творений человека попадает в резонанс с вселенной и является подлинным искусством, а что - примитивная поделка. Это число создает энергетическую волну, влияющую на человека.
- И все-все вот это майя закодировали в своем календаре? – искренне удивился я. Одно дело – просто слышать о том, что у каких-то древних папуасов был календарь с датой конца света, и совсем другое – вот так вникнуть в суть и календаря, и бытия тех, кто его якобы создал.
- Кусается знание? – подмигнул мне Элоис. – Да, календарь связан напрямую с таким понятием, как прецессия. И уж от этого, как ни пытайся, не убежишь и не скроешься. И в переносном, и в прямом смысле. Представь свою планету в виде шара с проходящей  через полюса сквозной трубой. Эта труба – магнитная ось, через которую проходят магнитные лини – леи. Пока труба направлена в сторону от центра галактики, та имеет относительно слабое влияние на  магнитное поле планеты.  Правда, время от времени труба «смотрит» на некоторые пульсары. Но и их влияние достаточно умеренное. А вот когда в эту трубу ты увидишь галактический центр, тогда его влияние будет максимальным. Такое бывает один раз в двадцать пять тысяч  девятьсот двадцать лет по вашему летоисчислению. И тот энергетический импульс, что получит планета в этот момент в свою сердцевину, окажет самое сильное воздействие и на ее магнитное поле, и на вашу персональную ДНК. Это положение продолжится в течение трех земных дней. А теперь подумай сам. Почти двадцать шесть тысяч лет – таков цикл прецессионного выравнивания. А вся история вашей современной цивилизации официально насчитывает примерно шесть тысяч лет. Правда, до вас были еще атланты, а до них лемурийцы, гиперборейцы, антаркты. Да и они не первые. Но чтобы иметь свои собственные данные по календарю, надо хотя бы как минимум пятьдесят две тысячи лет наблюдать за космосом. Что было на планете пятьдесят две тысячи лет назад?
- Я не знаю. Если, как я слышал краем уха, Атлантида утонула чуть более десяти тысяч лет назад, то…
- Вот именно. И в это же время влияние оставшихся атлантов распространилось на Африку, Ближний восток и юг Европы. Давай пока не будем лезть в эти дебри. Ты спросил, что означает окончание календаря майя. Отвечаю, - Элоис своей ангельской улыбкой будто стер всю серьезность нашего разговора, и я почувствовал некоторое облегчение, - майеведы, как ты их назвал, увидели именно окончание очередного календаря в определенный момент времени. И не более того.
- А что это означает? – не унимался я.
- Именно в этот момент прецессионное положение вашей планеты будет находиться в совершенном выравнивании с центром галактики Млечный путь. Только и всего. И это далеко не первое выравнивание в истории планеты. Конечно же, индейцы не могли быть свидетелями такого события. А ты не грузи себя сомнениями. Отнесись ко всему проще. Вспомни свой старый отрывной календарь. Вот ты принес его домой. Повесил на стену. Каждый день отрываешь один листок и внимательно  рассматриваешь его. Читаешь то, что там для тебя напечатано. Что-то новое узнаешь. И где-то в  мае в тебе – совершенно случайно – просыпается любопытство: а что же там, в конце? И тебя просто-таки тянет заглянуть в конец календаря, образно говоря - в свое будущее. Сжать, так сказать, время. Ты быстренько перелистываешь все-все листы и вот добираешься до последней страницы с датой «тридцать первое декабря». Перелистываешь дальше, а там – ничего. И ты растерянно так говоришь: «А все. Дальше ничего нет. Закончился календарь». А что же на самом деле закончилось? И вот ты начинаешь размышлять: что это может означать? Какие выводы напрашиваются? Самые простые - какие?
-  Безвременье.  Армагеддон! – я рассмеялся. – Это первое, что может прийти в голову тому, кто озабочен проблемой конца света.
- А человеку в здравом уме, не замороченному страшилками?
- Жить. Расти. Развиваться. Новый холодильник купить. В отпуск поехать. Книги новые читать. Детей рожать. И продолжать отрывать листки, ведь до декабря еще полгода. А потом купить другой календарь на следующий год. А потом еще один. И еще.
- А причем тогда предсказание майя?
- Не знаю. Наверное, оно из другого параграфа.
- Заметь, ты сам ответил на этот вопрос. Сложно было?
- Да нет, не сложно.
- Ты можешь спокойно выступить против объединенной команды сторонников идеи о конце света и заключить с ними пари о том, что именно в назначенный день совершенно ничего не произойдет. И этим фактом заставишь проявиться их истинной вере. Им или придется признать, что они сами в это не
верят, а народ просто пугают, или принять вызов. И, естественно, проиграть пари.
- Да? А это как?
- Легко. Утром двадцать второго декабря ты поздравишь их с насупившим Новым Временем и заберешь свой выигрыш. Или же для всех вас эта дата просто не наступит и не останется ни выигравших, ни проигравших.
- Действительно, как просто можно решить сложную проблему, - вздохнул  я. И засмеялся. Эх, все бы они так решались…
- Теперь у тебя есть хотя бы слабое представление о том, как устроена вселенная. И что ваша планета – не случайно образовавшийся кусок скалы в бескрайнем океане разума, который впоследствии оброс ракушками и водорослями. Выводы простые. И делаются достаточно легко, если не отворачиваться от истинного знания. И все остальные вопросы – такие же, - подвел итог Элоис.
- У меня есть еще вопрос, - вспомнил я. - Когда я появился здесь, за кадром звучал голос, декламирующий что-то знакомое. Но я не понял, что это было.
- Если ты назовешь это фрагментом своей памяти о будущем, то не ошибешься. У каждого это проявляется по-разному. И не всегда.
- Память о будущем? Как такое возможно? – удивился я.
-Я уже говорил: здесь и сейчас - это то, как проявляется мгновение осознания себя. Нет ничего, что бы уже не произошло где-то когда-то с кем-то. Озвучь любое действие, любое событие, даже самое несуразное – и знай, что оно уже свершилось. Не обязательно в твоей реальности, пусть в другой, но свершилось. Иначе, как бы ты об этом узнал? Ты уловил мыслепакет информации от совокупной мысли. А сам ты не можешь говорить и думать о том, чего не знаешь. Ведь твое эго пользуется только тем, что пришло к нему в этом твоем выражении.
- Выражении, извиняюсь, чего? Термины у тебя… Я все больше запутываюсь.
- Выражение, проявление, воплощение, инкарнация, явный порядок – это все слова-синонимы. Что улыбаешься?
- Да вот. Что-то такое услышал в твоих определениях. Явный порядок – неявный порядок. Это как явился – не явился.
- Хорошая параллель. Так и есть. Явился. Набросив на себя покрывало амнезии. А то, что ты о себе всегда полагал – это твое эго. С ним ты себя и отождествлял. Только ты не принимал во внимание неоспоримый факт: в твоем человеческом теле не одно такое эго. И поэтому и ты, и все вы, порой не похожи сами на себя. По ситуации. И причиной этому – квантовое проявление в ваших телах разных Я, ваших разных личностей со своими банками памяти. Вы же сами часто рекомендуете кому-либо перед ответственным моментом: соберись, настройся. Что это может означать? Только одно: сбалансируй все проявляющиеся в тебе эго, чтобы они работали синхронно и не мешали друг другу, а выступали, как одна команда. Как двигатель настраивают, чтобы он функционировал в идеальном режиме. Это не хорошо и не плохо. Это – данность. И опять же все возвращается к изначальным контрактам с матрицей. Порой человек такое вытворяет! А после не может понять, как это взбрело ему в голову? К пониманию этого надо привыкнуть. Ты всегда имел однобокое представление о мире. И вот увидел другую его сторону. Прошлое, настоящее и будущее – все в одном мгновении. Ты можешь наблюдать любой период по своему выбору. Можешь даже исправлять его. Для этого у тебя есть такой атрибут межпространственного мастерства как фантазия. Это все принадлежит тебе в одном мгновении здесь и сейчас. А тот голос за кадром – возможно, это был ты сам? В один из таких периодов? Другая часть твоего Я. В другом мире. Каждый из вас имеет связь – о которой никто из вас и не помнит – с другими частями своего Я. А где они находятся? Да где угодно. Все, Что Есмь безгранично. Я еще раз советую тебе относиться ко всему спокойно. Ты ничего не изменишь тем, что будешь постоянно заставлять себя бояться нового знания. Так же, как и прецессионное выравнивание повлияет на всех вас даже без вашего согласия участвовать в этом процессе. Просто матрица ставит вас перед фактом. А изменения – они неизбежны. Как финальный свисток в конце матча.
- Хорошо, Эл. Я постараюсь относиться ко всему спокойно и не удивляться. Как смогу. Но вернемся к нашей прежней теме. Что же все-таки с календарем майя? На чем он закончился?
- На листке с датой «двадцать первое декабря», - засмеялся Элоис. – А потом вы скажете друг другу… Что?
- С Новым… годом? – предположил я.
- А почему ты запнулся? Хотел что-то другое сказать?
- Да. Я хотел сказать: с Новым временем.
- Так бы и говорил. Я же предупредил: отпусти тормоза и не бойся ловить мысли. Не загоняй их в привычные кубические формы и не строй из этих кубиков стандартные  башенки.  Проявляй сюжеты своей картины. Помнишь, какие первые слова ты услышал от меня?
- Помню. Ты сказал: не бойся.
- А теперь добавлю: не бойся бояться. Тебе надо вспомнить: страх – не примитивное пугало. Он - друг, союзник, первая из твоих подсказок в любых ситуациях. Указатель на перекрестке твоих персональных жизненных дорог. Полюби его, возжелай его – и он укажет тебе направление продолжения пути. Своим присутствием обратит на себя твое внимание. И когда ты пойдешь прямо на него, он раскроет тебе свои тайны. А они - рекомендации именно для тебя. Мимо такой подсказки сложно пройти, не заметив ее.
- На планете все иначе. Команда «бойся» - это или убей врага, или убегай.  Всегда первым срабатывает рептилианский мозг.
- Да. Человеческий мозг увеличился, сверху появилось серое вещество, а первоначальный рептилианский мозг до сих пор выполняет свою функцию. И в этом есть свой смысл. Он – как сканер: выискивает подсказки–страшилки. И ты еще увидишь  страхи в их истинном виде. Обязательно. Этакий черный пузырь, энергетический сгусток, пакет, заряженный информацией. Прелюбопытное зрелище! Кстати, добавлю, что предсказание майя было определено по одному единственному иероглифу. Не будь его – не было бы и страха перед концом света. Из всего многообразия древних посланий сохранились именно те, и именно столько, чтобы дать исследователям возможность поиграть в угадайку. И найти новые подсказки. А потом и их разгадать. Это такая игра: пойди туда – неведомо куда и найди там то – неведомо что. Вариантов игры – не меряно. Так, например, обстоит дело с Великой теоремой Ферма. Казалось бы, что такого в ней? Найди значение чисел, подставь  в формулу - и успокой научный мир, которому эта теорема не дает покоя несколько столетий. Ан нет. Не решается. А сам Пьер Ферма на полях какой-то книги написал, что «нашел решение этой теоремы, но поля этой книги слишком малы, чтобы здесь его привести». Он был серьезный ученый и не стал бы вводить в заблуждение научный мир. И уже более трех столетий люди пытаются найти это решение. А оно ускользает.
- К чему такие сложности?
- Чтобы научиться видеть  свет во тьме. Попытки отыскать ответ на один не решаемый вопрос приводят к новым открытиям. Так, например, Эрнст Куммер, пытаясь найти решение теоремы Ферма, заложил основы теории алгебраических чисел. Математическое поле чудес таит в себе множество загадок и парадоксов. Как и другие аналогичные поля. Пытаясь решить одно, люди обретают другое, зачастую даже не понимая этого. И приписывают все воле случая.  А ведь все это – единое поле матрицы. В ней нет совершенно обособленных от всего фрагментов. Все взаимопроникает во все. Потому что все это – одно целое. Вот тебе простой пример того, как могут быть связаны два произошедших на планете события с космическим влиянием на них. Разыгралась буря и девочку, оказавшуюся как бы случайно именно здесь и сейчас, подхватило ветром. А потом она упала с большой высоты и лишилась зрения. Простое совпадение событий? А ведь буря возникла как следствие влияния на атмосферу планеты некоторых космических причин. А те в свою очередь… и так далее. Вывод: все можно было бы привести к простому совпадению случайно произошедших  событий, если бы девочку звали Нелли или Полли.  Но ее звали Вангелия. А позже люди планеты узнали ее как Вангу.  В этом и смысл проявления в вашем мире  разного рода предсказаний. Пытаясь найти подтверждение тому или иному пророчеству, люди открывают для себя совершенно другие тайны. А древнее предсказание так и  продолжает притягивать исследователей. И не дается. Как мираж. Те же майя - кто они были? Откуда пришли и куда ушли? Ведь они появились - будто ниоткуда и исчезли фактически бесследно. Остались одни только версии. А ведь кроме племени майя там же в те же времена жили толтеки и альмеки. И у них тоже были свои тайны. И эти тайны остались в виде различных артефактов. До сих пор на территории Мексики встречаются так называемые дороги в никуда.
- Это что еще за дороги такие? – не понял я.
- Не знаешь? И никогда не видел?
- Нет, - покачал я головой.
- Полоса каменного покрытия шириной метров двести и длинной в несколько километров посреди бескрайнего поля ничего тебе не напоминает?
- Это что, взлетная полоса?
- Вот и умница, догадался. Да, именно такие полосы до сих пор находят на территории бывших владений древних индейцев. А на них местами сохранились изображения летающих кораблей. И людей в скафандрах. И возраст этих сооружений просто-таки запредельный. А что ты знаешь, например, о мексиканских индейцах зуни – соседях майя. Они до сих пор хранят свои древние знания по астрономии и при этом не имеют письменности. В их устных преданиях упоминаются посланники из космоса.  А их наскальные рисунки прямо-таки будоражат воображение исследователей. Рисунки датируются тысяча двухсотыми годами до вашей эры. И на них изображены такие же фигуры астронавтов – людей в скафандрах и летающие аппараты. И эти рисунки связаны с рассказами предков зуни о произошедших с ними событиях. А догоны, западноафриканское племя,  современники Аменхотепа? Они уже тогда знали о двойной системе Сириус и в точности ее описали. Невооруженным глазом эту систему двух звезд с Земли не видно, и обнаружили ее с помощью телескопа только в семидесятых годах двадцатого столетия. А тайны египетских жрецов, атланты и их потомки, Шамбала, древние восточные знания. Таких примеров только известных – сотни. И все они подтверждают идею о внеземном происхождении человека, высказываемую вашими наиболее смелыми в своих предположениях  исследователями. Между прочим, многие из них имеют ученые степени. И в пику апологетам чистой  фундаментальной науки они откровенно указывают на связь древних эзотерических и мистических учений о божествах, пришедших на планету с небес, с новейшими достижениями науки. Есть версия, подтверждаемая информацией из некоторых древних духовных источников и вместе с ней определенными расчетами современной астрофизики: по орбите вашей планеты вокруг Солнца вращается еще одно небесное тело. Но вы не видите его из-за того, что оно расположено точно в ста восьмидесяти градусах по окружности от вас, то есть, за светилом. А само Солнце?   Есть определенные факты, указывающие на то, что это светило вовсе не является природным термоядерным реактором.
- Это уже интересно, - притормозил я поток информации обо всем. – И что же оно такое? 
- Ваши ученые, изучающие Солнце, предполагают, что оно подобно дыре, которая возникла в энергетическом поле матрицы, позволяя энергии изливаться в заданную область. Они уже доказали, что там не происходит ядерной реакции. Объем нейтрино, излучаемых Солнцем, слишком мал, чтобы быть побочным продуктом ядерной реакции. Существуют потерянные нейтрино.  Их поиски ведутся уже тридцать лет, а проблема до сих пор не решена. Недостающих нейтрино просто не существует! Это доказывает, что Солнце не является ядерной топкой. Оно излучает космическую энергию, чистую энергию матрицы. Оно  подобно крошечному отверстию в поле матрицы, из которого вытекает энергия, - как струя из крошечной дырки в пакете с водой. Вы, существа третьего уровня плотности энергии, видите Солнце именно так. Но сущности более высоких уровней вибрации видят гораздо больше, чем отверстие толщиной в иголку - они видят окружающие Солнце вибрации. Эти вибрации представляют собой концентрические сферы энергии и соединены спиралевидным витком энергии, который расширяется вовне, и таким образом управляет орбитами и вращением планет и их спутников.  В этой системе каждое звено предельно точно сцепляется одно с другим, как гигантский механизм зубчатых передач. И это уже не просто гипотеза. Этой проблемой в свое время занималась НАСА. Исходящий из Солнца виток изучен и измерен. У него даже есть официальное название: Спираль Паркера.  Есть также гипотезы, подтверждаемые косвенными доказательствами, что одними из первых разумных существ во вселенной были Галактики. Только это другой вид разума. И уже позже они стали проявлять потребность изучать себя в других формах. В том числе в формах светил и их спутников. Человек разумный – один из вариантов такого проявления, его более низкая стадия. Низкая – не по качеству хорошо или плохо, а по уровню вибраций. Ты только представь всю безграничность вселенной, и поймешь, сколько тайн еще остается недоступными для человека!  Зачем я все это сказал? Чтобы ты понял самое важное в нашем с тобой уроке: почему у вас все так сложно с определением истоков и причин появления человека разумного на планете Земля. Для чего это все. Почему это? Что вообще происходит здесь и сейчас на вашей планете. Вот что ты сам можешь сказать по этому поводу?
- У меня нет ответа. А строить предположения – не хочу.   Может, сам мне ответишь? Ты ведь все это просто знаешь. Ну и расскажи мне, как и что, а не задавай загадки.
- Легко. Но не сейчас. А пока еще один вопрос.  И уж на него ты непременно знаешь ответ. На планете сейчас более шести миллиардов людей. Заметь, я сказал – только людей. А ведь присутствует огромное множество других существ. Итак, шесть миллиардов. А ты не задавался вопросом: отчего так стремительно именно сейчас растет численность населения планеты?
- Нет, как-то не думал об этом.
- Подумай сейчас. А когда-нибудь, в прежние времена, население достигало такого количества?
- Наверное, нет. Во всяком случае, я не помню, чтобы в исторических справочниках упоминалось о  подобном демографическом всплеске.
- А вот тебе еще одна головоломка. Как очередная подсказка. Когда ты соберешь определенное количество таких шпаргалок – сможешь увидеть достаточной большой фрагмент картины. Так вот. Ты ведь не мог не обращать внимания на то, как люди зачастую не могут найти общий язык в отношениях?
-  Конечно. Сплошь и рядом. Что-то в ком-то кому-то постоянно не нравится. Кто-то не может принять то, что для другого – благо. Постоянно идет борьба между «хорошо» и «плохо».
- Вот кстати ты об этом вспомнил, – остановил меня Элоис. - Я хотел привести тебе пример такого хорошо и плохо.
- Наглядный? На пальцах? – не мог не поинтересоваться я, помня о любимых сложных аллегориях Элоиса.
- Да. Представь, что стоишь на гигантском обруче, который может крутиться вокруг своего центра как колесо для белки в цирке или зоопарке. Сам обруч ты не видишь - только часть его правее и левее. Все, что влево – тьма, не комфортно, плохо. А все, что вправо – свет, радость, хорошо. В нижней точке, где ты находишься, тебе не комфортно, и ты думаешь: «Как было бы хорошо сейчас переместиться вправо, где лучше, чем здесь». И в этот момент обруч как бы прокручивается, и ты каким-то образом перемещаешься влево, туда, где еще мгновение назад было хуже, чем в твоей точке самоопределяемости. И уже эта точка становится нижней точкой. И вот ты смотришь туда, где только что был, и думаешь: Там -  правее и выше - было «лучше, чем здесь». А если посмотришь влево – снова видишь состояние «хуже, чем здесь». И тебе снова хочется прокрутить обруч так, чтобы точка «лучше» оказалась прямо под тобой. Но обруч снова прокручивается в противоположную сторону, и прежняя точка «плохо» снова оказывается  правее и выше по отношению к тебе. Таким образом, в какой точке ты бы ни находился, тебе постоянно хочется обрести состояние «лучше, чем сейчас и здесь». И все остальные точки на окружности будут тобой определяться как «левее – хуже», а «правее - лучше».
- Для чего это все?
- Это тебе подсказка: при наличии желания всегда можно найти что-то лучшее, чем то, что у тебя уже есть. А можно научиться смотреть на свое место как на единственное для тебя состояние, в котором ты оказался с целью изучения этого пространства и себя в нем. А иначе ты… Продолжи.
- Я понял, кивнул я. – Иначе я так и буду бегать в этом пространстве, как белка в своем колесе. А по сути, я так и останусь в месте самоопределения, и никуда не двинусь.
- Вот. А это прокручивание обруча – подсказка для тебя. Но вернемся к отношениям. Итак, почему люди не могут зачастую найти общий язык между собой? Чем ты можешь объяснить это?
Я задумался. Вспомнил строки из пьесы Шекспира: «Весь мир – театр».  Воображение нарисовало мне картины из жизни общества двести лет назад, сто лет. Даже еще полвека назад жизнь была другой. Аналог? Есть. Классический театр, система Станиславского. А сегодня…
  - Эл, я начинаю что-то понимать. Наш классический театр… обретает новый статус?  Но какой?
- Ты, конечно, бывал в театрах. И понимаешь, в чем их похожесть. И отличие.
- Естественно. Но грань достаточно размытая и сложно дать однозначное определение. Театр сатиры ставит порой серьезные пьесы, а какой-нибудь академический дает юморные спектакли.
- Я хочу уточнить. Различие не в репертуаре, а в режиссерских решениях, в подходах к самому процессу. Есть классический спектакль, а есть… продолжай!
- А что еще? Хмм… - я задумался.
- Наводящая подсказка. На сцену выходят «звезды сцены» и начинают играть серьезное как бы не серьезно, нарочито подчеркивая особый статус представления. Ну же! Например, по определенному поводу. По случаю какой-либо даты.
- Ё!!!
- Пробило?
Вместо ответа я рассмеялся. И Эл тоже. Вывод показался настолько напрашивающимся, что его прежняя незаметность сейчас определялась как «заблудиться в трех соснах». Отсмеявшись, я взялся за голову. Степень простоты и прозрачности происходящего на планете спектакля меня не то, чтобы поразила. Она меня ошеломила. Как и моя собственная человеческая «слепота». Я вспомнил слова какого-то древнего мастера-учителя, прежде мной не понятые. А ведь в них заключалась простая подсказка: «Открой, наконец, глаза. Все перед тобой как на ладони. Нужно только захотеть увидеть».
То, что происходит на планете, при всех напрягах и  конфликтах – это праздник! Это завершение сезона. Это одновременно и подведение итогов,  и как бы заявка на новый сезон. Это… ох, скажу! Это капустник! Самый обычный. Разухабистый. Задорный. Откровенно и по-хорошему нахальный.  Без претензии на классическую серьезность при всей якобы его серьезности. Представление, в котором  смешались все жанры, все стили. Где нет ни «народных», ни «начинающих». Где все – равны по определению. Где все в одном – гротеск и ирония, водевиль и трагедия, опера и балет, драма и комедия. Все – как единое целое. Буффонада и театр гротесков. Гармония дисгармонии. Совершенство несовершенного. Все пронизано общей идеей: выплеснуться до конца, наиграться вволю, до примитивизма, до состояния «ну, мы дали сегодня!»  Как я мог этого не замечать? Ведь абсолютно все отношения в обществе – пародия на прежнюю классику, когда каждый был на своем месте со всеми признаками этого места. Жулики и воры тогда были по-настоящему вне закона. Правоохранительные органы – «горячие сердца и холодные головы». Власть – слуги народа. Сам народ – гегемон и движущая сила. Ученые – ум. Военные честь. Депутаты – совесть. Начальник – по определению умный и компетентный. Рабочий – ударник труда. Дети – цветы жизни. Врачи – хранители наших тел. Священники – хранители душ. Образование – доступное для всех и лучшее в мире. Литература, театр, спорт, досуг – все для народа, все на благо народа. Браки – только по любви, один на всю жизнь. Молодым – везде дорога. Старикам – почет и уважение. Все было по правилам. По крайней мере, было принято считать, что так все и есть. И такая идеология сплачивала общество и давала хоть какую-то уверенность в том, что существует и справедливость, и власть закона и защита от тех, кто «мешает жить честно». Соблюдать правила считалось  хорошо. Нарушать – плохо. Простые истины. Простые решения. Простые определения. Сегодня все как будто решили смешать жанры. Новые отношения. Новые сценарии. Новые решения прежних задач. Олигарх –  вор в законе. Чиновник – враг народа. Народ – враг бизнеса. Бизнес – тормоз прогресса. Вор сидит в парламенте. Прокурор на службе у криминала. Криминал на службе у власти. Власть говорит, но не делает. Законодатель делает, и никому об этом не говорит. Новости лгут и пугают. Шоу уводят от проблем. Проблемы решаются, как получится. И при этом! При этом - мы сами и есть те бизнесмены, рабочие, депутаты, жулики, прокуроры, чиновники, дети и взрослые! Любимые супруги, милейшие бабушки и дедушки, добрые друзья и подруги, интересные собеседники, уважаемые учителя и талантливые ученики! Мы сами и есть те, «которые не дают нам нормально жить». Мы сами это все делаем! Мы играем в наши игры, открыто, не таясь.  Собрав в один дежурный набор маски порядочности, добродетели, откровенного злодейства, чистой любви и прочих состояний каждого члена общества. И надеваем эти маски к месту и не к месту. Сами верим в свою игру. И не верим. Но играем от души, самозабвенно, бесшабашно и с размахом. И сами не даем себе сосуществовать мирно и дружно. Все наши споры и противостояния сводятся к простому определению: не доказать что-либо, а именно доказывать. Искусственно создавать различного рода препятствия, чтобы не видеть и не слышать друг друга. И не потому, что мы такие трудные. Нет. Все происходит так потому, что мы больше ничего не боимся! Да, порой возникают ощущения прежних страхов, но где-то на уровне подсознания все ярче напоминает о себе «внутреннее знание» - грядет окончание сезона. Завершение игры. Все смешалось: наука и эзотерика, предсказания и научные постулаты, непознанное и устаревшее, параллельные миры и «чисто земная классическая реальность». Нет больше ничего устоявшегося и вечного. Грядет новая эра. Новые времена. Новый календарь и новый отсчет.
   Внезапно в голове опять «щелкнуло». Я замер в оцепенении. Эл подергал меня за плечо, заглянул в глаза:
- Что такое?
- Эл… Я сейчас подумал, что… неужели библейские рассказы о вечной душе – не обман? Мы, правда, вечные?
- Я же тебе это и пытаюсь объяснить
- Получается, что у нас и впрямь есть душа? И она, оставляя тело,  далеко не улетает? Она так и держится вблизи планеты? И все, кто ушел до нас, сейчас, в эти времена возвращаются? Потому и население увеличивается не по дням – по часам? Шесть миллиардов - это практически все, кто воплощался на планете за всю ее историю? Это так?
- Вблизи планеты – это не совсем то, что есть. Но по сути – верно. Развивай мысль.
- Потому мы все вместе и собираемся здесь и сейчас, что эти перемены нужны не только кому-то где-то там. Они нужны и нам самим. Для чего? Вопрос: а кто были те, что жил до нас? Чьи загадки мы сейчас пытаемся разгадать? Чьи жизни служат нам примером злодейства и добродетели? Кто строил пирамиды и расписывал стены пещер? Кто были наши предки? Не мы ли сами и есть наши пращуры, в других телах, с другими ролями в  других мизансценах продолжающегося и поныне спектакля? Вопрос вопросов.
- Окончательный ответ вы получите уже скоро.
- А пока мы спешим наиграться? Просто наиграться в этом спектакле этой труппы? А там, дальше… Новые театры? Новые гастроли? Новые роли, жанры, пьесы?!
 Вид у меня, похоже, был еще тот. Элоис положил руку мне на плечо, заглянул в глаза. Его взгляд снова поразил меня своей чистотой и глубиной. Я будто увидел в его глазах бесконечный свет. На его немой вопрос я задал свой:   
- Так все-таки… Конец?
- Конец чего?
- Света, как предсказано.
- Ты же сам только что говорил, что если календарь заканчивается, его меняют на новый. Ну?
- Тогда вывод такой: заканчиваются одни времена. И наступают новые? Другие? Не такие, как прежде? И мы все здесь именно для того, чтобы засвидетельствовать этот факт?
- Не просто засвидетельствовать. А именно участвовать. Это не простое любопытство, как ты можешь предположить. Все намного серьезнее. Это – необходимость. Это цель  всего спектакля, задуманного и поставленного вами самими на вами же и созданной сцене. При скоплении бесчисленных зрителей – Всего, Что Есмь. Я говорил тебе о планах плотности. О повышении вибраций. Переход из низшего уровня вибраций на более высокий – это и есть цель. Все это – очередная ступенька по лестнице домой. Вы не становитесь лучше или умнее. Вы не пытаетесь достигнуть кого-то более высокого ранга здесь, на планете. Вы собираете воедино все части себя и, избавляясь от амнезии, становитесь сами собой. Вы уже такие изначально, какими мечтаете стать в облике человека разумного.
- Но почему так много солнышек поднимается вверх? Они уходят? Зачем, если желание каждого – присутствие?
 - Во-первых, не вверх, а в неявный порядок. Я уже говорил тебе об этом. А во-вторых, это не то, что ты предполагаешь. Ты все еще думаешь, как обычный человек. Они не уходят полностью. Ведь что есть эти искры? Каждая из них – это отражение одной искры в системе межпространственных зеркал. Это – капельки энергетических сущностей. Фрагменты мощного потока света, изливающегося из центра  того, Что Есмь Все. Да, сущностей не из плоти и крови, а именно энергетических. Грубо говоря, каждая солнечная капля – это сгусток энергии. Совокупность различных частот одной единственной энергии, что и есть основа, матрица.  Часть их индивидуальной энергии остается на планете. Вместе с теми, кто был их партнерами по жизни. В каждом из вас есть частичка тех, кто когда-либо имел с вами контакт. Как и наоборот. И если ты полагаешь, что кроме этой планеты нигде более во Всем, Что Есмь нет других фрагментов ваших Я, то я скажу тебе: это не так. И потом, не забывай, что и на этой планете существуют несколько уровней плотности энергии. И жизнь – это не только человек разумный в своем ареале. Это еще и сущности более высокого уровня вибраций. Это еще и параллельные пространства. И там тоже есть жизнь. Чем-то похожая на вашу, но другая. Со своими уроками. Со своими экзаменами. Впрочем, не только на Земле, но и на других планетах вашей солнечной системы есть жизнь. В другой плотности, с другими законами и правилами. Неужели ты еще не понял, что бытие – не случайное хаотичное движение разума, а четкая, выполняемая в срок и в точности с проектами работа? Совместная работа всего со всем. Со-творчество. Совместное со Всем, Что Есмь творческое проявление вашей истинной сути и вашего истинного смысла – быть. Именно быть и изучать себя в состоянии бытия. В любых формах. В любых вариантах. Вечно. Кстати, ты уже должен был понять, что и ваша планета – не просто кусок скалы.  В середине двадцатого столетия  профессор Лавлок научно доказал разумность планеты Земля. Что она сама себя контролирует и направляет свое существование. И это потому, что планета – живая. И ее организм намного сложнее, чем организмы живущих на ней сущностей. И она растет. И уже в двадцать первом веке ученый из России Виктор Рогожкин экспериментальным путем подтвердил, что Земля дышит. Ритмично и глубоко, в разных местах это ощущается по-разному, в  зависимости от координат. И прецессионное выравнивание для нее важно в той же степени, что и для вас. Она такая же разумная сущность, как и другие формы – энергетические функции матрицы. И тоже готовится перейти на другой уровень вибрационных характеристик и плотности энергии. И она вместе с вами на равных участвует в одном спектакле со всем, что существует в  этой области матрицы. Но, конечно же, постичь все  это многообразие, находясь в твоем мире и в твоей форме - просто не возможно.
- Почему? – спросил я машинально, а ведь уже знал, что он ответит, потому и добавил, - потому что «агу, Масяня»? Таковы правила игры?
- Именно. Удивлен?
- Более чем! Вот это все - вообще не понятно!
-  Для того, чтобы постичь суть явлений, нам надо вернуться к нашей модели атома, - он кивнул куда-то в сторону. – Продолжим изучать шарик?
Я посмотрел в ту же сторону и засмеялся:
- А я уже и забыл про него. 
  Огромный прозрачный шар парил чуть в стороне от
нас. В его центре медленно вращался  маленький шарик. А  во внешней сфере как по отдельным орбитам летали  другие шарики.
-  Следующая тема нашего урока, – Элоис сделал важное лицо, – элементарные частицы как основа материи. Ученик готов?
-  Я здесь,  о, мудрейший!
Мы вместе рассмеялись и я сказал:
- Вот если бы в наших земных школах были узаконены такие отношения на уроках, как здорово было бы в них учиться!
- Потому и нет такого. Почти нет. Чтобы школа заставляла напрягаться одних и не мешала самостоятельно развиваться другим. Не спеши с этим. Ты все увидишь. Мы ведь сейчас проходим основы, азы межпространственного знания. Без этого ты в парке потеряешься. А мне надо подготовить тебя, чтобы ты не ходил с разинутым ртом, и не дергал бы меня постоянно: «А ета чо? А ета чо?» Чтобы все, что там происходит, было тебе понятно без слов.  Кстати, дорогой, а ты еще не догадался, почему я проявился именно сейчас, а не до того, или через год-другой?
- Хороший вопрос. Я однажды прочел в какой-то книге, что учитель приходит, когда готов ученик.
- Браво! Все так. И та арбузная корка на асфальте была как звонок на первый урок.
- Мог бы и поаккуратнее позвонить, - погрозил я пальцем.
- Один, без тебя - не мог.- Элоис развел руками и пожал плечами. -  Это же наша теплая компания «я - ты» сами себе такое придумали.
- ?!?!
-  Я же тебе уже сказал, что я – это ты, а ты – это я. По разную сторону границы дуальности. Но все равно – неразлучные, как электрон с позитроном. Как свет и тьма. Как любая противоположность.
- Ты говоришь: граница дуальности. А где она проходит?
- Частица и античастица. Вещество и антивещество. Мир и антимир. Ты и я…
- Она между всем этим? Так вот как получается, что все параллельные пространства находятся прямо здесь же!
-  Не совсем так. В том уровне плотности энергии, что является вашим  измерением, граница проходит между веществом и антивеществом. А так как частица не может существовать без своего зеркального двойника – точно такой же частицы, только с противоположным по знаку зарядом, то есть, без античастицы, то и мир без антимира не живет. И всегда есть такая граница. Но есть еще и другая граница – между уровнями частоты вибраций. И существа с более низкой частотой вибрации, как вы, например, не в состоянии увидеть и услышать тех, чьи вибрации более высокие. Вот наоборот – это пожалуйста. Но  у тех намного выше уровень сознания,  и они, извиняюсь, не суют свой нос  в ваши дела. Вы сосуществуете, не мешая друг другу. Правда, порой случаются аномальные проникновения одного в другое. Когда существо из одного измерения оказывается втянутым в другое. Конечно, не случайно. На это тоже есть причины. Но суть в том, что явившись в чужое пространство со своим «аварийным» запасом энергии жизнедеятельности, это существо может там пробыть столько, на сколько хватит этого запаса. А потом оно снова возвращается в свой мир.
- Эл, это ты сейчас о том, что у нас называется необъяснимыми явлениями? Снежный человек, например, да?
- Не он один. И не только оттуда сюда. Бывает и наоборот. Но суть ты понял.
- А вот антимир. Как он проявляется в нашем мире?
- Не лезь ты в эти дебри, я же говорил. Твои мозги не настроены на прием этой информации. Кроме головной боли ты сейчас ничего не обретешь. А она – как тормоз и предупреждение тебе: «детям до шестнадцати…» Каждому дается только то, что запланировано.
- Хотя бы просто коротко мог бы сказать, - немного обиделся я.
- Да ладно, расслабься, - Эл снова подмигнул мне. – Он проявляется по-разному. Но почти никогда – так, чтобы вы вычислили и определили его своими приборами. И именно опытным путем именно как проявление другого измерения. Только косвенно. Чтобы задать вам очередную загадку. Ты же уже должен понимать, что ничего не делается без определенной цели. Вспомни подсказку; «Всему свое время под солнцем». Но однажды он все же проявился в лабораторных условиях, открыто и откровенно. Не весь, а только его фрагмент. В семидесятых годах двадцатого столетия на серпуховском ускорителе советскими учеными были получены первые ядра антигелия. Это факт.
- Странно, ничего об этом не слышал, - удивился я.
- Не ты один.
 - И в чем фишка?
- В том, что ученые при помощи своих обычных средств и способов реально подошли к подтверждению того, о чем я тебе только что сказал. Есть миры и антимиры. На данном этапе вашего развития этого вполне достаточно. А остальное вы узнаете, когда созреете. Когда поймете, что и мир, и антимир – это просто противоположности, две составляющие одной функции. И они взаимопроникают друг в друга. И проявление антимира в вашей реальности – не что иное, как ваш взгляд из вашей же реальности «сквозь» экран.
- Что за экран? – тут же полюбопытствовал я.
- В двух словах – поле вашей реальности. Давай уже вернемся к  уроку?
- А давай. Мне не терпится спрыгнуть вниз, в парк.
- Отлично! Для начала я тебе покажу кое-что еще. Это поможет чуть позже разобраться и с атомом. Вот… - Элоис указал пальцем на модель атома и сделал движение в сторону. Атом послушно переместился в пространстве, как бы удаляясь в сторону и от нас.
- Вот еще одна модель.
Он снова щелкнул пальцами. Рядом с атомом проявился другой шар. Практически невидимый. Будто еще один спин.
- Смотри, что произойдет, – лицо Элоиса выражало крайнюю степень заинтересованности. Я вспомнил, когда, где и у кого видел подобное выражение на лице. У творческих личностей. У того, кто делает нечто такое, что захватывает его целиком и полностью. У меня самого есть несколько моих фото, где меня поймали в объектив за работой. Я сижу за клавишами и творю очередной шедевр. В такие мгновения для меня весь мир перестает существовать. Нет ни времени, ни пространства, ни ближних, ни дальних. Есть только я и моя музыка. Вот и Элоис сейчас находился в этом же поле творчества. И эти его щелчки – не просто эффектные движения. Это и мой излюбленный жест, когда я акцентирую некий момент принятия решения.
- Это – меркаба.  Световое тело.
-  Оно чье?
- Допустим, ангельское. Полагаю, никто из людей не решится открыто отрицать существование ангелов? Вы ведь к месту и не к месту упоминаете о своих ангелах-хранителях? А когда наступает момент тишины, кто-то из вас говорит, что это пролетел ангел. Итак, меркаба. Тело высшей сущности. Она может быть любой формы: сфера, цилиндр, многогранник. Все не перечислишь, как невозможно сосчитать индивидуальные различия, например, эмоциональных оттенков. И помни, что это всего лишь модель. И вот, меркаба начинает развиваться. Наблюдай.
Я последовал его совету. И через какое-то время полностью растворился в процессе творчества. А меркаба менялась. Неуловимо, но стремительно. Поначалу бесцветная и прозрачная, едва угадываемая в пространстве, она начинает принимать разные цветовые оттенки. Плотность света усиливается, цвета становятся более насыщенными. И при этом они переливаются не только по всей поверхности шара, но и внутри его. Каждый неуловимо возникающий штрих проявляется как новое вплетение еще более тонкого оттенка. И каждый цвет, каждый его оттенок начинает звучать. Как отдельные ноты в общем аккорде. Музыка усиливается, становится гуще, богаче, громче. И ее влияние на наблюдателя – в данном случае на меня – рождает эффект резонанса. Каждая клетка моего тела начинает пробуждаться и тоже звучать. Музыка захватывает. И вот я уже будто сливаюсь с меркаба, с ее цветомузыкальным состоянием. И происходит то, о чем я смутно догадывался и к чему был готов. Этот эффект в физике называется созвучие, когда струна определенной тональности при звучании заставляет другую струну, настроенную на ту же тональность, принимать ее колебания и тоже звучать. Резонанс в высшей степени. Эффект поразительный. С чем его можно сравнить? Пожалуй, только с одним состоянием человека.
     А меркаба превратилась в огромную сияющую, сверкающую, переливающуюся, поющую форму. Она будто втягивала меня в себя, поглощала и растворяла в себе. Внезапно все закончилось. Она исчезла. Остался прежний свет, осталась сбоку модель атома. Я в своих ощущениях. Из этого оцепенения меня вывел голос Элоиса, в котором угадывались ироничные нотки:
- Вот это и называется «зацепило». По-настоящему.
- Что… вот это… было?
- Скажу – не поверишь.
- А… - я будто отмахнулся обеими руками, - … я уже всему готов поверить.
- Только не падай. Это была голографическая модель твоей меркаба. Оттого и созвучие.
- ??!!
- Хорошо, скажу иначе. Это было твое фото. Вот такой ты – настоящий. Истинный. Каждый новый штрих – это результат отдельного воплощения, отдельной роли в общем спектакле. Ты видел процесс становления и развития самого себя в  поле матрицы. Конечно, это просто демонстрационная модель. Но, согласись, даже и она тебя поразила!
- Не то слово… - я все еще пребывал в шоковом состоянии.
- Ты сам выбрал такое продолжение обучения. Только не помнишь об этом. Твоя амнезия живет и здравствует.
- Почему? Разве нельзя просто открыть истину? Прямо сейчас.
- Нет. Иначе – собирай чемодан.
- В смысле?
- Игра для тебя закончится. Если ты узнаешь все о своем контракте, пропадет весь смысл твоего проявления как личности на планете. А тебе еще многое предстоит сделать. Так что, не пытайся запрячь телегу в лошадь. Всему свое время под солнцем. Ты разбросал части себя по всей планете, пришло время собираться в одно целое. А это – процесс не одного дня. И даже не одного года. Так что, как ты говоришь,  еще поживем.
- Эл, я не сошел с ума? Только честно.
- Сколько будет дважды два?
- Четыре.
- В какой день недели ты родился?
- В пятницу.
- Произведение плотности вещества на его объем – это…
- …По-моему …масса тела?
- Частота красного цвета в общем спектре при разложении белого цвета равна…
- ?
- Химическая формула дезоксирибонуклеиновой кислоты…
- ??
- Сколько всего клеток в твоем теле?
- Эл, ты о чем? – мое удивление нарастало от вопроса к вопросу.
- Не грузись. Это такой психологический тест. В нормальном состоянии ты легко отвечаешь на вопрос, ответ на который тебе изначально известен. А некоторые специфические знания тебе не доступны по той причине, что ты никогда это не изучал. Это нормально. Знаешь, как отличить нормального человека от сумасшедшего? Первый не ответит на вопросы, его не интересующие в обычной жизни. Вы не думаете о том, чего не знаете. А вот когда человек знает ответы на вопросы о том, чего он, как средний человек, в принципе не должен бы знать – это уже прямая и четкая связь с  банком мыслей матрицы. Естественно, через посредников. Таких у вас объявляют «ненормальными». Например, людей, принимающих ченнеллинговую информацию от ангельских сущностей. Или обладающих экстрасенсорными знаниями. И им подобным. Даже гениальность и аутизм  определяются специалистами в области медицины как отклонение от «нормального» состояния, то есть болезнь. А ты вполне нормален. Как человек. Вот и будь пока просто человеком. Я ведь тебе показываю нечто именно для того, чтобы ты смог начать обучаться особому мастерству, будучи именно человеком. А по сути – избавляться от амнезии. И пусть наше общение здесь будет для тебя как сон там. Проснешься – вернешься к прежнему образу жизни. Но при этом в твоей   ДНК начнутся новые процессы. Именно ДНК – хранилище знания о твоем контракте со Всем, Что Есмь. Там и все коды зашифрованы, все карты, все планы.
- Я всегда считал, что ДНК – это жидкость, заполняющая клетку. И что она просто как среда для генов… или как?
- А они в этой кислоте плавают, да? Такие прикольные, с хвостиками? – Элоис не сдержал улыбки. А я – носом в пол. Стыдно иногда бывает чисто по-человечески за свое невежество. А потом вспомнил, что все - не просто так и повеселел. Если я чего-то не знаю – значит, так надо. Так в контракте прописано. В самом деле,  пусть я не знаю, что собой представляют гены, что такое ДНК. А кто-то не знает, чем отличается крещендо от диминуэндо, хотя пользуются ими практически постоянно. Мы ведь все учимся. Образование не бывает законченным или не законченным. Оно – не диплом и не аттестат. Образование  - это постоянный процесс. И он длится всю жизнь, хотим мы этого или нет. И испытывать чувство стыда или вины за то, что не все в личной жизни сложилось так, как «считается» правильным – это тоже урок. Урок обретения своей самости. Своего достоинства. И оно вовсе не в том, чтобы быть «выше» других. Оно просто изначально принадлежит нам, каждому. Никто не выше и не ниже других. Просто каждый играет свою роль в общем спектакле. А быть успешным по человеческому определению – не цель и не подвиг: это просто часть роли по общему сценарию. Все мы достойны того величия, которое изначально принадлежит нам по праву рождения как индивидуальной части одного целого: Всего, Что Есмь.  Все это промелькнуло в моем сознании, а Элоис между тем продолжал:
  - А давай-ка, знаешь что?  Вернемся к ДНК. Пока не узнаешь, что это - не сможешь идти дальше по пути знания. Вот клетка… - он щелкнул, явилось нечто, напоминающее амебу, какой я запомнил ее еще с уроков биологии. Элоис подслушал мысль и кивнул: - Примерно так. Смотри. Клетка стала прозрачной. Внутри проявились какие-то фрагменты.
- Эл, а давай не будем клетку изучать, - попросил я. – Ты мне просто в двух словах расскажи, что такое ДНК, РНК, гены. Ну, и как происходит выбор генов для того, чтобы потом кто-то на кого-то был похож.
- Как скажешь, - сгласился Элоис. – В клетке есть спирали ДНК. Всегда считалось, что две спирали нужные, а остальные – просто так. На самом деле там двенадцать слоёв. Каждый слой имеет два взаимно-сбалансированных атрибута. Итого, всего двадцать четыре атрибута. Слой, который вы можете наблюдать в вашей реальности, вы называете номер один - биологический. Все они объединены вместе в куб, идеально совмещенный с геометрической фигурой, которую вы называете четырехлучевой звездой. Так это видят высшие сущности, когда смотрят на вас. Но они как бы спали до времени. А в эти времена начинают активироваться с помощью новых энергетических лучей, идущих на планету. И именно ДНК содержит в себе всю информацию о человеке как о функции матрицы. Со всеми кодами, настройками, со всей информацией о прошлых воплощениях, о пройденных прежде уроках. Короче говоря, все о каждом шаге сущности – владельце этого тела за все эоны его существования. А РНК – это катализатор, выбирающий ту информацию, которая должна быть активирована в определенный срок. Гены – набор биологических признаков человека. Перед воплощением каждый выбирает себе семью, родителей, набор генов для реализации своего плана по выражению характеристик своих биологических признаков. Все это запаковывается в   энергетические пакеты, которые содержат в себе  еще и информацию о планах и путях их реализации. И коды активации. И прочее, прочее. И все это выстроено в строгом порядке. И  все эти пакеты запакованы в слои ДНК. Вот, смотри, - Элоис указал лучом из пальца на какие-то штучки в этом пузыре.
-Какие-то эти пакеты маленькие. Как в них умещается вся информация?
- Маленькие по сравнению с чем? Что вообще означает большой или маленький? Топор по сравнению с Эверестом – какой?
- Маленький.
- А рядом с твоим волосом?
- Большой.
- Топором можно разрубить гору пополам?
- Нет. Он для этого маленький.
- А волос вдоль на равные части?
- Нет. Он с лишком велик для этого.
- А лучом лазера?
- Можно. И гору, и волос.
- А переписать на волос роман «Война и мир» - можно?
- Я думаю, при наличии инструментов – да.
- Вот. А с помощью другого инструмента можно вырезать из волоса каждую букву. И затем сделать из них модели парусников с мачтами, спасательными кругами и матросиками на вантах. А потом вырвать у капитана из бороды волос и разделит его на две половины. А затем на каждой…
- Все. Хватит! – вид у меня, судя по реакции Элоиса, был уморительный.  Эл рассмеялся и махнул рукой:
- Любой сторонний земной наблюдатель сказал бы сейчас: «С фантазией у тебя слабовато. Ты творческая личность и при этом практически напрочь лишен чувства самоиронии».
- Причем здесь мое творчество? – я уже даже и руками перестал разводить, и плечами пожимать. – Я же не  придумываю свои песни. Они будто сами рождаются во мне, а я просто записываю то, что приходит.
- Именно так: просто слышишь. Другие слышат гипотезы, теории, формулы, учения, свои монологи. Вы все слышите что-то свое. А что ты сейчас услышал?
 - Я не знаю, что сказать. Ощущение нереальности происходящего. Я готов принять все, о чем ты мне рассказываешь, на веру, даже радуюсь, что все происходит вот так. А потом меня охватывает сомнение: не принимаю ли я желаемое за действительное? Все как-то… нереально. Будто читаю плохой фантастический рассказ. Закрою книгу – и все исчезнет. И вот так – как на волнах: верю - не верю, радуюсь - пугаюсь…
- Расслабься. Во сне ведь тебе не приходит в голову мысль о нереальности происходящего? Ты же там просто есть, да?
- Наверное.
- Вот и будь как во сне. Все славно. Все по плану, – он подмигнул. - Будем атом изучать?
- А… давай! Мне уже все равно.
- Ну, тогда – прошу!
Щелчок пальцами – и атом вернулся к нам. 
 
*   *    *

   Cамое время попить чайку. Разгрузить мозги. Сказка оборачивается трудной книгой? Отнюдь. Она проста, как и наша простая жизнь. Да, жизнь простых людей проста. И одновременно она намного сложнее в своих проявлениях, чем порой хотелось бы. И от нее тоже  иногда необходимо отдохнуть. На пляже полежать. По горам полазать. По лесу побродить. Но тем она и прекрасна, что дарит нам свои сюрпризы.
«…идет Иван день. Идет другой. Месяц идет. Год. Сносил семь пар железных башмаков. Стер семь железных посохов. Сгрыз семь железных сухарей. А дороге все нет конца». Вопрос: что ж он такой упертый? Зачем идет? Куда? Что манит его идти и идти, не сворачивая в сторону? Ответ – в конце сказки. Там все становится простым и понятным. Так и жизнь. Идешь по ее дорогам, идешь, шишки набиваешь, ждешь чего-то. И только в самом конце приходит просветление. И получается, что чем раньше узнаешь все про себя, тем быстрее наступит это самое просветление. А вместе с ним и занавес упадет. Стоит ли торопить события? Ведь подсказок вокруг и так столько, что глаза разбегаются. Одна из таких, возможно, на коленочках мурлычет. Присмотритесь к ней. Каждая такая подсказка – как отдельная планета. И если хозяин любящий да заботливый – и его воспитанник в прекрасных ощущениях. Но ведь  все может оказаться иначе…
     Вот аналог таких отношений. Всем известный и примерно–показательный. Однажды наш соотечественник задвинул в народ лозунг: «Мы не можем ждать милостей от природы. Взять их у нее – наша задача». И мы начали брать. Еще задолго до того, как сам лозунг прозвучал. Известно ведь, что новое – это хорошо забытое старое. И брать мы начали даже раньше, намного раньше. Еще в те времена, когда и нас-то сегодняшних не было. И леса вырубали. И в недра вторгались: выкачивали, выкапывали. А потом закапывали да закачивали обратно то, что не пригодилось.
Меняем ярлыки. Подставляем в известную формулу бытия другие определения. Планета – это лежащий на коленях кот. У хорошего хозяина кот чистый и ухоженный. Но даже и у такого животного могут – как-то так, вдруг, случайно – завестись блошки. Может ведь такое быть? Так вот, планета – это кот. А люди – блошки: случайно завелись и ползают по коту. И однажды самый продвинутый блох, собрав всех вместе, объявляет: «Вся территория кота – моя собственность». Естественно, появляются противники такого наглого  посягательства на общее жизненное пространство. И блохи начинают делиться на группы и делить территорию. Образовываются государства: Хвост, Правая Передняя Лапа, Левая Задняя Лапа, Центральная Территория Спины, Пустынная (малонаселенная) Территория Области Живота. И так далее.  Блохи начинают воевать между собой и делить имущество. Они ведь тут родились.  Тут их корни. И они по определению считают себя законными собственниками всего, что есть в наличии. То есть, самого кота. Но это – еще не повод коту интенсивно чесаться, а хозяину – принимать меры. Но люди… Прошу прощения, конечно же, блохи! Так вот, блохи не могут угомониться. И начинают разрабатывать недра кота. Исследуют пещеры. Проникают ему под кожу. Выкачивают оттуда полезные для себя продукты. Заталкивают обратно в кота трупики своих ближних. Кот начинает дергаться, создавая мышцетрясения то в одном месте, то в другом. Но и это еще не предел. Появляется каста знающих блох. Они начинают создавать правила, законы, учения. И свои партии. Появляются идейные вожди. И один такой продвинутый блох-лидер выдвигает лозунг: «Мы не можем ждать милостей от кота. Сожрать его – наша задача!» Кот, заживо поедаемый блохами, уже не в состоянии игнорировать их присутствие. А неугомонные блохи – э-эх, раззудись, копыта неподкованные! – теряют чувство меры и  начинают по своему разумению менять облик кота. Уши ему обкусывают, усы подгрызают, шерсть местами вычикивают, пытаются глаз натянуть на… прошу прощения…  И несчастный кот просто вынужден бороться с блохами. Он их выкусывает, вычесывает. Он начинает беситься. И этим обращает на себя внимание хозяина. И тогда тот принимает меры. От аэрозолей до душа. Устраивает ядовитые дожди и всекотовый потоп. Ванно–щеточный катаклизм.
   Ау, Мичурин! Ау, Ной с ковчегом! Ау, лемурийцы и атланты! Где вы, наши предки? Где вы, мелкие паразиты, считавшие планету своей собственностью? Ба! А сами-то мы кто? Где? Что делаем? От чего страдаем? Против чего боремся? И, главное, с кем? На  чьей территории? Вопросы, вопросы, вопросы. Ищем приемлемые объяснения, а истинного владельца территории в упор не замечаем. Как и его хозяина.
Ну, что, попили чайку? Дальше пойдем? Итак…

*    *    *
 
Модель атома вернулась и зависла прямо перед нами как большой шар.
 - Это – твердый атом. А теперь приводим модель к ее другому изображению. Помнишь рисунок? В центре твердое ядро, - Элоис щелкнул пальцами, - вот оно. А вокруг него по орбите летают электроны, – еще щелчок. – Похоже на то, как его рисуют?
Я вспомнил. Да, именно так выглядел рисунок атома в учебнике по физике за какой-то класс.
 - А теперь я делаю вот что… - Элоис лукаво посмотрел на меня и щелкнул пальцами. Я затаил дыхание: вот он, момент истины! Сейчас я увижу то, что является основой всего твердого! Тот самый кирпичик, из которого все и сделано…
    Сфера исчезла. Не осталось ничего. Только пространство света и покоя. Я оглянулся, потом посмотрел на Элоиса:
- Не понял? 
Эл хитро улыбался и откровенно наслаждался моим недоумением.
- Эл, что происходит?
 - Ты видишь атом. В его девственной чистоте. Без ярлыков и научных определений.
- Да тут ничего нет! – моему удивлению нет предела.
- Вспомни о том, что у матрицы нет состояния «ничего нет». Потенциально она уже является Всем, Что Есмь. И в момент здесь и сейчас ты, являясь энергетической функцией матрицы, подтверждаешь свое согласие выполнять индивидуальную программу: выбираешь быть наблюдателем процесса творения. У каждой подобной функции есть такое качество, как момент решения. Ты выбираешь  создавать свое переживание с помощью творческого наблюдения. И в момент решения ты как наблюдатель сливаешься со своими убеждениями и становишься ими, забывая, что ты всего лишь наблюдатель, обозначатель и создатель нейтральной энергии. То, что ты сейчас наблюдаешь, ваш известный эзотерик и философ Тартанг Тулку называет «точкой нуля». Это наиболее корректное определение. В каждом акте размещенного познания есть точка решения, жизненно важная точка нуля, «до осуществления познания». Точка нуля предшествует познанию и слиянию с познанным.
- Ты снова напомнил мне, что я – не более чем энергетическая функция матрицы, Всего Что Есмь, - поморщился я. – Не очень-то легко согласиться, что меня, как личности нет, и никогда не было.
- Совершенно не так! Ты есмь Все, Что Ты Есмь, со Всем, Что Ты Есмь. Ты высокая сущность, проявленная во Всем, Что Есмь как  индивидуальность, принявшая на себя роль Личности. Пришедшая на эту планету, чтобы здесь, отождествив себя со своей земной ролью и забыв о том, кем ты в действительности являешься, пройти свои уроки мастерства и соединить свои познания, свое творческое выражение со всем полем матрицы, с этим океаном любви, знания, развития. Да будет тебе известно, что и ты, и все те, кто сейчас воплощаются здесь на планете, принадлежите к наиболее продвинутой части индивидуальных функций матрицы. Что уже одним своим решением воплотиться на этой планете именно для вот этого эксперимента вы все заслужили величайшие почести от Всего Что Есмь. Да будет тебе известно и то, что сущности, не задействованные в этом эксперименте, по хорошему, как говорят люди, завидуют вам. И что вся вселенная, Все Что Есмь - с огромным вниманием наблюдает за вами!
- Наблюдают? А… как это? Где они? Ты говоришь о НЛО?
- Не только. Я говорю о том, что сейчас вокруг вашей планеты такой ажиотаж, какого ты даже представить не можешь. Вот тебе пример, как музыканту, посвятившему музыке всю свою земную жизнь в этом воплощении. Ты можешь представить сборный концерт, в котором принимают участие все самые выдающиеся музыканты и певцы планеты, проявлявшиеся на ней за всю историю человечества?
Конечно, я имею в виду тот временной период, который ты можешь представить.
 Хороший вопрос. Я представил. Даже будто сам попал в такое – абстрактное, иллюзорное - место, где на одной сцене поют и играют все самы-самые. У-а-а! Такое если и возможно, то только один раз. Собрать всех звезд на одну сборку – это воистину продюсерский подвиг.
- Вот, - кивнул Элоис, - вижу, что представил. А теперь представь, что такой грандиознейший форум – это как  более чем скромная домашняя вечеринка по сравнению с тем грандиозным спектаклем, который разыгрывается перед межпространственными зрителями на подмостках планеты Земля. И ты сам - суперзвезда этой космической сцены!
- Все, Эл, хватит с меня! - я уже в который раз махнул рукой. И вздохнул. В самом деле, маши - не маши, а информация совершенно не вяжется с теми ощущениями, к которым я привык и в которых прожил всю свою сознательную жизнь. А оказывается, что я был как маленькая… А ну их, аллегории. Пусть все идет, как идет. Может, и вправду произойдет квантовый скачок и я, вот так вдруг, да почувствую что-то новое? Я еще раз вздохнул и ответил:
- Я в состоянии представить себе такой разворот событий, но это достаточно сложно, чтобы понять суть. Мне, правда, приятно  узнать, что я – не просто пылинка в космосе. Но все же, что есть в основе материи? Пока я не узнаю, из чего мы все сделаны, я не смогу двигаться дальше. Ведь если ты мне показываешь атом, а я вижу, что тут ничего нет, кроме вращения сгустка невидимой энергии, то… - я замолчал, не зная, как выразить все свое недоумение по поводу.
- Я понимаю. Да, твое человеческое зрение убеждает тебя, что здесь ничего нет. А чтобы что-то было, тебе необходимо ознакомиться с некоторыми определениями, данными атому как явлению. И затем уже своим наблюдением создать его как наблюдаемое. Как же ты будешь создавать то, чего не знаешь? Вот, смотри…
Он снова щелкнул пальцами. Передо мной материализовалась  внушительная стопа толстых книг. Да что там внушительная - огромная! Я и не подозревал, что одно только описание маленького кирпичика может занимать умы стольких ученых!
- И что?  - я покосился на Эла, – Будем учебники листать?
- Нет, - засмеялся Элоис. – Я только хочу продемонстрировать тебе то количество описаний элементарных частиц, которым пользуются ваши  ученые и эзотерики. Определенные группы ваших физиков, не мудрствуя лукаво, договорились считать, что элементарные частицы проявляются лишь тогда частицами, когда они наблюдаются. В остальное время они являются только волнами. Другие категорически не согласны с ними. Результаты этого противостояния в виде серьезных научных исследований – перед тобой. Вот «Математические начала натуральной философии». Это «Теория физического вакуума». Это «Теория единого поля». Вот «Теория торсионных полей». Дальше: «Теория струн», «Биополе», «Информационное поле», «Ментальное поле», «Семь ведических уровней мироздания», «Исследование свойств Тонкого мира», работы Бора, Шредингера, Паули, Менделеева, Планка, Янга, Уиллера, Де Бройля, Эйнштейна, Бома, Госвами, Майкельсона, Морли, Сильвертуса, Максвелла, Фарадея, Финейгла, Жисена, Попонина, Горяева, Томсона, Резерфорда, Дирака, Чедвика, Гейзенберга. Достаточно, или продолжить? До конца списка еще далеко.
Я смотрел на все это множество и тихо сходил с ума. Это ведь только маленькая, крохотная часть того научного богатства, которое мы, люди, накопили в процессе изучения окружающего нас пространства. Как можно охватить все знание человечества? Неужели такое в принципе возможно?  Элоис услышал мои мысли. Махнул рукой и успокоил:
- Все это – наблюдаемые наблюдателями наблюдения. Сотворчество человека и матрицы. Аналог этому процессу – только не смейся – фантазия, нафантазированная фантазером. И то, и то – одного поля ягоды. Все эти книги содержат в себе знание, ставшее истиной для конкретных людей. Знания эти получены различными способами: с помощью опытов, теоретических выводов, как откровения свыше, и тому подобное. И зачастую выводы одного противоречат, а то и откровенно насмехаются над выводами другого. И, как ни странно это прозвучит для человека разумного, все они имеют право на существование: они все – части одного целого. Отдельные мыслепакеты из одного совокупного банка мысли для отдельных личностей. Отдельные «пузырьки» в безграничной «пене» матрицы. Все они принадлежат божественной матрице, как ее составляющие. И она ничто не отвергает, ибо… – Элоис с умным выражением лица поднял указательный палец, - как она может отвергать саму себя?
- Эл, ты мне для наглядности приведи простой пример, а то я что-то не ухватываю всю картину в целом. Ты же знаешь: мне надо все на пальцах, популярно.
- Знаю. Мне ли не знать? Как-никак я твой соавтор. Твое другое «я». Вот тебе пример. Представь, что в разных обособленных местах планеты люди создали некое изделие, например, стул. У жителей северного ареала он ледяной. У лесных обитателей стул деревянный. Кто-то сделал его из металла, кто-то из пластика. А кто-то использовал камень. И вот собрались представители всех народов на общее обсуждение, чтобы определиться, чье изделие более правильное. Никто не отвергает знание того, что стул как изделие им всем необходим. Он – часть их жизни. Но они затеяли спор по поводу материалов для изготовления стула. И каждый доказывает, что именно их изделие является истинным творением, а остальные просто не могут существовать.
- Почему так? – не понял я.
- Да потому что у северян в наличии нет ничего другого, кроме льда, в лесу – только дерево, в пустыне – камни, у подземных мастеров – металл. Понял? И каждый считает, что кроме их сырья ничто другое не может существовать в принципе. Вспомни: вы не думаете о  том, чего не знаете. Так и со всем остальным. Каждый знает что-то свое и считает, что кроме этого вообще ничто не может существовать, тем более быть истинным.
- Это тоже правила игры?
- Естественно! И отсюда все непонимание, все конфликты, все ваши открытия и споры по поводу существования некоей общей истины. А ее просто нет. Как нет ничего, что не являлось бы частью Всего, Что Есмь.
-  Браво! – поаплодировал я с каменным лицом. – Проникся. Восхищен. Где-то даже, знаете ли, разделяю. Искренне. От всей души. Однако…
      В наше общение все чаще и плотнее начал вплетаться юмор - тонкий и умный, какой мне всегда нравился. Или он всегда был как одно из проявлений матрицы?
- … однако, Эл, если я с такими выводами высунусь на публику…
-Конечно, - продолжил он мою мысль, - если ты придешь с таким заявлением в академию наук или в духовную обитель  – поднимут на смех. А то и ноги не унесешь. А почему? На этот вопрос есть весьма впечатляющий ответ. Аргументированный.  Представь, что ты один из светил, всю жизнь занимающийся некоей темой. Преуспевший в своем занятии. У тебя есть обнародованные умные и содержательные труды, звания, регалии, авторитет, должность. И вдруг тебя ставят перед фактом, что все созданное тобою – это миф, мираж, самообман в первую очередь и как следствие – обман общества. Твои действия?
- Ха! Я буду бороться за свое честное имя, за правильность моих исследований. За истину, в конце концов!
- Вот и объяснение. Потому и есть у вас наука и лженаука. Каноны и апокрифы. Все элементарно, как спин. Счастье Ньютона, что он не долгожитель. Представляешь, каково ему было бы  держать в руках свой фундаментальный труд «Математические начала натуральной философии» и понимать, что он более не актуален. А ведь когда-то он был основой, базой для создания целого учения!  Да и вообще, - он покрутил пальцами в воздухе, – любые ваши заслуженные и признанные  - они как дети в яслях: у других отбирать игрушки любят, а за свои – в драку кидаются. Ведь каждая новая теория, опровергающая вчерашнюю истину – это как бы новаторство, а порой и в статусе открытия. А попробуй, скажи кому, что он сам – вчерашний день! Да если еще сказать это тому, кто принадлежит категории авторитетов  - тут же получишь «волчий билет» и клеймо на свое доказательство: лженаука, ересь. Потому молодой талантливый искатель своей истины в одной тесной компании со старыми маститыми хранителями собственных истин - даже не редкость, а просто нонсенс. Вообще интересная штука задумана и воплощена на планете:   каждый из вас, пока молод, ищет   новое. И зачастую находит. И премного доволен этим. А позже, когда другие молодые начинают наступать на пятки – защищает свое, найденное им ранее. Как будто до него все было не правильно, а вот он нашел – и это истина. И после него, конечно же, ничего истинного быть просто не может. И эта ситуация – вечная. Копернику тоже говорили, что он лжеученый. А потом и он сам, то есть, новая личность прежней функции, бывшей некогда здесь в роли Коперника, практиковала такое же неприятие чужой истины. Да, есть много базовых законов. И они могут владеть миром в течение веков. Но потом кому-то на голову падает очередное яблоко,  кто-то погружается в новую ванну  – «Эврика!». И возникают новые гипотезы. И они тоже доказываются опытным путем. И, кажется, что наконец-то найдено то, что и есть Истина. Это напоминает рекламную кампанию одной и той же фирмы по выпуску, например, подгузников. Самые-самые! Завтра еще более самые-самые. А послезавтра еще более самые-самые-самые, а первые, оказывается, были полный отстой, хотя еще позавчера они были самыми-самыми. И этому нет конца и края. А было время, когда обходились простыми пеленками и всех все устраивало. Такая ситуация привлекает внимание Всего, Что Есмь так же, как вас - ваши юмористические концерты. Да, мой дорогой, юмор – это как раз и есть «то самое», что проникает сквозь завесу дуальности без изменений. А ты думал, что юмор – это тоже только ваше, землян, изобретение?
- Не знаю. А относительно пеленок… Хмм... Когда-то и вообще без штанов по деревьям лазали. Это прогресс, - встал я на защиту самых-самых-самых. – Естественный путь развития.
- Согласен. Движение – это жизнь. Я же не утверждаю, что такое положение вещей – это плохо, не правильно. Все это имеет право быть. Я ведь не об этом. Прогресс не остановить, это не обсуждается. Я хочу привлечь твое внимание к другой проблеме. Ваша жизнь похожа на множество замкнутых кругов, объединенных в одну систему. А что является объединяющим звеном?
- Эл, я даже не понимаю, о чем ты. А ты хочешь, чтобы я что-то отвечал.
- Мы говорили в частности о способах определения атома как явления.
- А причем тут прогресс?
- А вот! Когда ученые только прикоснулись к решению задачи по обнаружению элементарных частиц, все им казалось простым и понятным. И вот тут-то вы все вместе сделали выбор: решать все разногласия не при помощи неопровержимых доказательств, а именно при помощи здравого смысла. Вами же самими сотворенного на каком-то уровне своего развития как инструмент распознания множества личных истин и сведения их в одну общую. Прежде он был вашим надежным помощником. Но именно на этом этапе познания вы выбрали видеть  разные стороны его проявления как подсказки. Причем, каждый из вас выбрал видеть то, что подходит для наблюдения только своей, личной правды, личной истины. И все запуталось. И вы научились удивительному мастерству общения.
- Ага! – кивнул я. – Прям так мило общаемся…
- Я о том же. Любой ваш спор – не для того, чтобы что-то кому-то доказать, а именно для того, чтобы доказывать. Причем, такое явление как непонимание - это такой вот особо модный во все     времена атрибут мастерства, один из излюбленных пунктов личных контрактов. Ведь без такого упорного «неслышания» друг друга многие уроки просто не могут быть выучены и прожиты как составляющая личного роста. И только слепой и ленивый – опять же согласно личному выбору - сегодня не хотят замечать, что именно здравый смысл не дает до конца понять, как обстоят дела. На то и расчет. Конечно, он не пень-колода на вашем пути, но вы все еще не научились применять его вовремя и к месту. И пользоваться им в полном его объеме, в полную его силу. Поэтому он может быть одновременно и помощником, и помехой. Такой вот парадокс, один из множества других в поле
вашего бытия.
 - Странно… Я полагаю, именно здравый смысл делает нашу жизнь более устойчивой и логичной.
- И тут же, опираясь на некоторые знания, он дает понять, что вещи не всегда такие, каковыми кажутся. Как, например, огонь: он может согревать, а может убивать. Как бы сам себе противоречит. Вот тебе еще пример такого двойственного проявления здравого смысла. В 1687 году, Исаак Ньютон издал свой труд «Математические начала натуральной философии».  Суть его сводилась к тому, что все в нашем мире можно свести к маленьким единицам, реагирующим и воздействующим друг на друга предсказуемым причинно-следственным образом. Вся классическая физика прочно обосновалась именно на ньютоновской концепции природы. И ведь развивалась! И были новые открытия. И всех все устраивало. А в 1867 году Джеймс Максвелл предположил, что существуют силы, не укладывающиеся в концепцию Ньютона. Совместные исследования Джеймса Максвелла и Майкла Фарадея привели к открытию, что Вселенная - это взаимодействующие между собой энергетические поля. В 1900 году «отец» квантовой физики Макс Планк создает теорию, согласно которой мир — это вспышки энергии — квантов. Эксперименты на квантовом уровне показали, что материя состоит не из твердых частиц, а из «возможностей» и «вероятностей». Это заставило предположить, что реальность, в итоге, не так уж реальна. Вот такая вот маленькая поправочка к определению состояния реальности. Она – как сноска под правилом: «…но есть исключения из этого правила, которые только подтверждают само правило». Два определения: «правило» и «исключение из правила» – как они могут дружить?
- Так принято считать, - упорно защищался я.
- Кем принято – не спрашиваю. Дело не в личностях. Дело – в сути. Здравый смысл  подсказывает, что правило – это сформулированное выражение того явления, что проверено, опробовано, таким образом доказано, принято к применению и поэтому истинно. И при этом он не отвергает наличие совершенно не доказуемых постулатов. Например, в математике: действие «деление на ноль» считается не имеющим смысла. А вот применять в определенных расчетах иррациональное число «пи» - пожалуйста.
- Подожди, Эл. Чем тебе это число не угодило?
- Мне – нет. А вот математическим постулатам оно явно противоречит. Скажи, как можно делить или умножать на число пи, если оно по всем правилам не имеет окончательного определения как математическая величина? Ты ведь помнишь, чем заканчивается это число?
- Хм… Оно длинное… - я даже напрягаться не стал.
- Нормальное: 3,1415926535897932384626433832795… Ты,  вероятно, запамятовал? – и смотрит, прям как сочувствует… вот юморист!    
- Эл, оно мне надо - запоминать? – я уже веселюсь.
- А я просто напомнил. Так вот, обрати внимание на многоточие в конце этого числа. Действие по его  вычислению не закончено. Как можно съесть яблоко, если еще и яблоня не посажена? А ведь вы им пользуетесь. И удачно все получается. Парадокс? А вот  тебе еще один: «любое число в нулевой степени равно единице». Никто этого еще не доказал, потому что доказать это - невозможно. Просто математики условились так считать. Как будто в карты играют: козырей заказывать по трем первым картам, подкидывать в очередь…
 - Кто же придумывает такие правила? Что ты улыбаешься?
- Да вы же сами и придумываете, – ответил Элоис. – А вот с какой целью – это, действительно, интересно. Но интерес не в том, чтобы указать на автора и повесить на него какой-нибудь ярлык, а в том, чтобы увидеть целесообразность существования такого положения вещей. И в этом тебе помогут ответы на другие вопросы.  Было время, когда с вашей планеты невооруженным глазом было видно три тысячи звезд. И по ним вели все вычисления Коперник, Галилей и вся их веселая компания. А до них еще и множество других звездочетов. И на основании полученных результатов строились гипотезы, велись вычисления, проводились опыты и как логическое завершение – основывались законы. А сегодня вы видите в телескоп «Хаббл» новые размеры вселенной, где звезд - двести миллиардов умножить на двести миллиардов, а у каждой еще и по десятку планет с их спутниками. Границы расширились, а прежние вычисления все еще в ходу, все еще в некоторых научных кругах считаются единственно верными, истинными. И это притом, что уже получены новые данные, и некоторые из них опровергают прежние выводы и прежние базовые законы. Как ты думаешь, в этих многочисленных мирах все законы идентичны земным? Да еще на разных уровнях плотности?
- А разве нет? – это я уже тупо отстаиваю привычное представление человечества о вселенной.
- И ты можешь это доказать аргументировано?
- Я – нет, но…
- А кто может? Всемирный совет ученых? Съезд эзотериков и мистиков? А какие доказательства они могут предъявить? Здравый смысл? Откровения? Но одно подсказывает, что земля – плоская, а другое вообще не принадлежит доказательной сфере бытия. И потом, вспомни, что я рассказывал тебе о свехвселенных разных уровней. Ваши ученые полагают, что в трех уровнях физические законы отличаются лишь константами. И только в  свехвселенных четвертого уровня они могут быть совершенно иными, причем не только относительно сверхвселенных первых трех уровней, но также и относительно друг друга. Но я ничего не сказал тебе тогда про уровни вибраций. И вот тут-то необходимо учесть такое состояние энергетических функций, как их вибрационные характеристики. А они – еще одна загадка для вас. И о ней мы поговорим чуть позже.
- Как же тогда обстоят дела с доказательством существования не только самого атома, но и его составляющих?
- Очень интересный вопрос. И интересен он именно тем, что процесс доказательства их  наличия в вашем мире начинается не от истока этого явления, а с более поздней стадии его проявления. С той, на которой атом, во-первых, был признан существующим, а во-вторых, представлялся твердой частицей. Потому и вопросов больше, чем ответов.
- Это как? – снова удивился я.
- Я тебе приведу как пример ситуацию, а ты сам дай оценку. Может быть, после этого и мои объяснения будут лишними. Представь: ты сажаешь деревья в саду. Долго. И посадил уже много деревьев. А потом устал и прилег отдохнуть. И в это время в сад входит группа людей. И они видят посаженные деревья и тебя, спящего под ними. И между ними разгорается спор. Одни утверждают, что все деревья посадил ты. Другие доказывают, что ты не мог их посадить, потому что ты спишь, а в таком состоянии ты не мог бы сделать всю эту работу. Третья группа начинает убеждать всех, что деревья уже были посажены кем-то другим, когда ты пришел в сад и уснул под ними. Четвертые делают вывод:  если в саду нет никого, кроме спящего тебя, то  вполне вероятно, что деревья эти росли здесь всегда.
- И что? Ты меня умышленно заводишь в лабиринт бессмыслицы?
- Отнюдь. Просто я хочу, чтобы ты сам ответил: кто посадил деревья.
- Конечно я. Кто же еще?
- А чем ты это докажешь?
- В смысле? - опешил я. – Как чем? Я же знаю, что это я садил деревья!
- А чем ты можешь это доказать, кроме слов?
- У меня есть косвенные доказательства.
- То же самое предполагает первая группа. Но три остальных требуют других доказательств. Убедительных. А они есть?
- Наверное, нет.
- Так кто из всех вас прав?
- Я. И первая группа…
- А у тебя есть конкретные убедительные доказательства того, что три других группы не правы?
- Убедительных? Пожалуй, нет: есть только мои слова и поддержка первой группы. Но и у нее нет доказательств моей правоты, только предположения. Впрочем…
- …как и у тебя. Все. Приехали. Поэтому, когда в сад входят еще несколько групп, то вопрос о посадке деревьев перерастает в дискуссию на тему:  корректно ли рассматривать любые варианты доказательств при отсутствии четких и убедительных свидетельств наличия самих доказательств. А ты спи себе. О тебе они уже забыли. А деревья рассматриваются только как повод к проведению дискуссии.
- Ты хочешь сказать, что…
- … что никто из тех, кто занимается проблемами ядерной физики, не берет во внимание тот факт, что их наука целиком построена на постулатах, свидетельствующих о наличии того, чего никогда не было. И чем глубже они проникают в атом как вероятное единство множества составляющих, тем больше  открывают новых составляющих. Один видный ученый после открытия очередной элементарной частицы с горькой иронией пошутил: «Ну, и кто это заказывал?» И этим открытиям нет, и не будет конца. А почему?
- Я понял. Потому что любое твердое тело можно поделить пополам.
- Твердое – да. Но если учесть, что в основе твердого есть только одно определяемое пространство – квант энергии, то загадок становится еще больше. По определению уваших физиков квант – это нечто неделимое. Но как это осознать? Напомню слова Эйнштейна: «Я как страус прячу голову в свою теорию относительности, лишь бы только не иметь дело с этими гадкими квантами».
- Ну, и что это за загадочный квант?
- А тебе не приходило в голову, что все сущее в твоем мире – это порталы, через которые матрица как бы проникает в ваш мир? И все, что есть в этом вашем мире, абсолютно все, сделано из этих квантов? А уж какая энергия придет через него, сколько ее проявится и в каком месте – это и есть то непознанное, о чем вы практически ничего не знаете. Потому я и говорю тебе: вашим открытиям не будет конца. И не только потому, что не хватит времени учесть и изучить все многообразие уже существующих загадок. А еще и потому, что наблюдатель создает наблюдаемое своим наблюдением. Как бы вдобавок уже имеющимся фрагментам вашего мира. И видит то, что хочет увидеть.
- Так что же есть в реальности? – это уже почти мой жест отчаяния, глас вопиющего в пустыне невежества.
- Ближе всех в своем определении реальности оказался именно Макс Планк: «Мы должны ощущать за этой силой, которую воспринимаем в виде материи, наличие сознательного Разума. Этот Разум и является матрицей всего сущего». Вот такую подсказку он услышал и передал ее человечеству. И кому надо – тот услышал. А прочие им оппонируют. Получается прекрасное сотрудничество по проживанию своих земных уроков  для обретения личной правды, только своей истины. Замечательный сценарий!
- И как этот разум проявляет себя в нашем микромире? – настаивал я.
- А вот, – Эл снова изобразил щелчок. Ничего не изменилось, но интуитивно я ощутил присутствие. Не чье-то конкретно. Просто – присутствие.
- Нну? – подразнил меня Элоис. – Чо молчим?
- А что говорить? – пожал я плечами. – Как в анекдоте: «Что там в углу? – Ничего. – Вот бери пару штук – и свободен».
-Ну и бери. Можешь больше взять – не убудет.
- Что брать? – не понял я его шутки. Или он всерьез?
- То, что есть в углу, – в голосе Элоиса ирония.
- Издеваешься, – обреченно констатировал я.  – Конечно, с моими мозгами…
- Да нормальные у тебя мозги. Вот с межпространственным  зрением – проблемы. Ты же знаешь, что именно наблюдатель создает наблюдаемое. Наблюдай. Создавай. Твори. Точнее – со-твори. То есть, создавай то, что хочешь, призвав на помощь всю мощь матрицы. Учись быть собой. А кто ты у нас? – перст Элоиса уперся в меня.
- Человек… - пожал я плечами. Вообще, здесь и сейчас это мои дежурные жесты: руками разводить, плечами пожимать. Ибо темна водица во облацех… блин…
- Снова «агу, Масяня»? Нет уж, брат, давай вспоминай, кто есть кто. И привыкай к нормальным корректным определениям. Человек – это только рядовая энергетическая функция, хоть и навороченная до предела. Или по-другому – индивидуальный пакет с набором энергий. Изделие, заряженное  инструкциями по прекрасно разработанному проекту.
- Скажи еще – кукла в руках кукловода, - снова насупился я.
- Вот говорю, - во взгляде Элоиса столько радушия, что я невольно проникаюсь… а куда деваться?  Он знает все, а мой уровень - «агу, Масяня». Но тему необходимо прояснить, и я задаю тупой вопрос:
-  А кто у нас кукловод? Ты?
- А чем я тебе не нравлюсь? Похож на злого  Карабаса?
- Эл, ты опять прикалываешься? – покосился я на него.               
- Эх, чудо ты мое! Если бы ты только знал, как мне классно общаться с тобой! Бог, забывший, что он бог - забавное зрелище.
-  Это ты о ком? – я снова начал теряться в догадках.
- Да все о тебе, – в голосе Элоиса уже нет иронии.
- Я – кто?!? – это уже без жестов, практически в ступоре.
- Что, вставило? А ведь я подводил тебя к этой теме, аккуратно, изящно. Скажи, не было предчувствия?
- Честно? – Я потупил глазки, ножкой шаркнул. – Было, но… Ты меня пойми…
- Все правильно. Не грузись. Думаешь, я ничего не понимаю? А хочешь, еще удивлю?
- Куда уж… - я обреченно вздохнул.
- А все-таки. Покажу несколько фрагментов из жизни одного хорошо тебе знакомого  персонажа. Маленькие такие фрагментики. Но их значение для твоего обучения будет грандиозным. И предупреждаю: это – не шуточки. Все так, как есть. Только вот…
Он щелкнул пальцами. Рядом со мной в пространстве материализовалась маленькая туба.
- Возьмешь пару штучек? – и смотрит так по-детски. Прям сама наивность и невинность.
- Это что? – подозрительно покосился я на предмет.
-  Валидол, – спокойно ответил Элоис. -  Помогает от нервов.
- Не надо. Обойдусь, – в моем голосе, из вредности и принципиальности, нарочито металлические нотки. – Я спокоен и уверен в своих нервах. Они у меня после нашего общения с тобой как стальные канаты.
-Да-а? Ух, ты! Как там твоя доча говорит? Ну, ты диназа-а-а-авер! - и Эл так заразительно засмеялся, что и меня увлек.
- Давай уже показывай. Мне все равно: хоть ангелов в перьях, хоть чертей в тельняшках.
- Хмм… а что? Это мысль. Правда, хочешь? – опять голову набок склонил, нос сморщил…
- Эл, не изводи меня. Твои штуки меня достали! Ты только об одном начинаешь, и тут же на другое переводишь. Обещал показать атом, как он есть – и вот на чертей перевел. Ты такой вреднющий, что ли?
- У каждого учителя свой стиль. Один – как по железной дороге учеников ведет и про каждую шпалу рассказывает долго, нудно  и основательно, от начала и до конца. А если учесть, что каждая предыдущая от последующей отличается всего на пару нюансов, то можно представить состояние сонных учеников. И сколько их останется на пятом километре, или на двадцатом. А я тебе показываю разные картины, а не только «шпала номер тысяча сто один… шпала номер тысяча сто два». Мой стиль такой: «Вот шпалы. На них уложены рельсы. По рельсам движутся поезда. В поездах едут люди и перевозятся грузы. Дорога ведет в разные стороны практически по всей поверхности планеты, исключая воду. По воде плывут корабли. Их назначение аналогично железной дороге. Все эти проявления  - результат деятельности человека. А человек – это…» А детали – это уже поиск заинтересованных лиц. Кому надо – сам найдет и техническую документацию, и экономическую составляющую. Самый важный момент в обучении – донести до ученика смысл происходящего на планете Земля в системе Гелиоса в галактике Млечный путь.
- Я привык по-другому. Чтобы все шло по плану, постепенно, плавно, от одного к другому. 
- А я придерживаюсь другого принципа подачи материала. Вот представь: ты читаешь одну книгу и получаешь какие-то знания. Затем берешь другую, третью, пятую. И на каком-то этапе чтения ты вдруг понимаешь, что усвоенный материал собирается в непонятную картину. Одни факты противоречат другим. Третьи вообще все опровергают. Четвертые уводят в сторону. И так ты читаешь много книг. Сто, двести, триста. А однажды, неожиданно для себя, ты понимаешь, что все  прочитанное тобой  гармонично  складывается в одно полотно. Происходит квантовый скачок  в сознании. И приходит не только знание материала, но и чувствование его. И ты каждой клеточкой своего тела начинаешь ощущать простую истину: знать – это чувствовать, а чувствовать – это знать. Вот когда ты соединишь в одно целое ум и сердце, тогда и наступит такой момент. Все понял, капризка? А кстати, ты сам всегда во всем последователен? Всегда покладистый и пушистый?
- Я – нет. Потому что я – человек. Это моя натура такая. А ты – ангел, существо в высшей степени доброжелательное и лояльное. Ты людям добрые дела делаешь. Ты хороший, со всех сторон правильный и положительный!
 Во! Это я ему льстить начал, или как? А он улыбается:
- Кто тебе такого наговорил? Ерунда это. Полная. Во-первых, я не тот ангел. Я другой. А во-вторых, ангелы – не добрые, не злые, не хорошие, не плохие. Ангел – существо бесстрастное, нейтрально ориентированное. И в добавок бесполое. Ангелам, если хочешь знать, ваши людские эмоции – не указ. Как и вы сами. Ангел – это существо из света поля безусловной любви. А безусловная любовь – это и есть сама матрица, основа основ.
- Ну, вот и я о том. Ангел по определению существо любвеобильное. А любить – это значит… это…
- Что?
- Это значит всегда… блин! Как сказать-то?
- Забей, как твоя доча говорит. И задвинь под диван. Я вот тебе что скажу. Безусловная любовь – это изначальная энергия Всего, Что Есмь. Она сама и есть То, Что Есмь Все. Начало начал. Альфа и омега. Это не  примитивные муси–пуси. Не забота о больном родственнике и не помощь бабушке огород вскопать. Даже не утопающего спасти. Это значит – ощущать себя единым со всеми и никому не мешать выполнять свой персональный контракт. Не позволять никому мельтешить перед тобой, закрывая перед тобой же твой путь. И самому никому себя не навязывать и не путаться под ногами. И по этому поводу вот тебе обещанный пример из вашего духовного наследия. Показательный пример! В одном из апокрифических евангелие упоминается любопытный сюжет из жизни Иешуа-бен-Иосифа. Он же, как ты понимаешь - тот, кого принято считать во всех канонических евангелие Иисусом Христом.
- Почему Иешуа? – я не особо удивился, но все же привычнее называть эту личность иначе.
- Потому что так его назвали родители. Иешуа, сын Иосифа. Иисус – это уже каноническое прозвище. Для важности.
- А Христос? Фамилия?
- Есть ангелическая семья энергии Христа. Или христосемья. Энергия Христа – чистая и мощная энергия, одна из составляющих единой изначальной энергии любви, энергии матрицы, Всего, Что Есмь – называй как хочешь. Именно в ее свете возникла великая сущность  шестого уровня вибраций. И она приняла на себя миссию прийти на планету в образе Иешуа с тем, чтобы принести свет энергии Христа: свет знания и безусловной любви. Иисус – один из   учителей, в разное время воплощавшихся на вашей планете. Но речь сейчас о другом. Так вот. Когда Иешуа еще не был тем Иисусом, которого так хорошо сегодня все знают, когда он еще только учился быть чудотворцем, встретилась ему на пути девочка. Она, больная и заброшенная, скорчилась в придорожной пыли, смотрела воспаленными глазами на проходящих мимо, безразличных к ее положению людей и страдания ее были поистине невыносимыми. И Иешуа, увидев ее, самым естественным образом решил помочь ей избавиться от страданий.
- И что? – я удивился не самому факту помощи, а тому обстоятельству, что Элоис решил мне привести пример как бы наоборот. – На то он и был Мессия, чтобы страждущим облегчение делать. Так ведь?
- Так, да не совсем, – развел руками Элоис. – Мессия – это не персональное уникальное звание. Все вы, каждый из вас – такие же мессии, пришедшие на планету со своим персональными планами воплощения. Ты слушай, сам все позже поймешь. Так вот. Он подошел к девочке и, не спрашивая ее ни о чем, положил по обыкновению свои ладони ей на голову. Вот тут и случилось то, что научило Иешуа никогда более вот так спонтанно не вторгаться своим мастерством в контракт с матрицей другой личности. Дело в том, что такое состояние девочки – это и был именно ее изначальный выбор: испытать на планете в этом ее воплощении всю глубину страдания от одиночества и боли. И этим своим состоянием влиять на ощущения других людей, что ходят мимо и якобы не замечают ее. Это был цельный и хорошо спланированный сюжет с участием множества высших сущностей, проходящих свои уроки именно здесь и сейчас. А Иешуа своим вмешательством нарушил этот общий контракт, вылечив девочку против ее воли. И ей ничего не оставалось, кроме как собрать вещички и отправляться обратно домой с невыполненным контрактом.
- Что это значит? – не понял я. – Куда она пошла?
- Померла, бедная. Тут же, в руках Мессии. А он это почувствовал: увидел своим межпространственным зрением, как душа девочки вошла в свет, обернулась высшим ангельским существом  и погрозила ему пальцем, мол, кто тебя просил соваться в чужие дела со своей непрошеной помощью?
- Что, так все и было? – удивление мое было достаточно… да что там – безграничным!
- Ну да. Именно по этой причине не все из тех, кто позже шел к Иисусу за помощью, помощь эту получали. Молодой посланник христосемьи набирался опыта и знаний, и уже научился безошибочно определять, кому положено исцелиться  согласно личному контракту, а кому так и оставаться слепым, больным и  прочее.  Кстати, и все те, кто был рядом с ним, тоже выполняли таким образом свой контракт с матрицей.
- И Иуда с Пилатом? – поморщился я.
- А вот напрасно ты морщишься. Вспомни полет солнышек. Все они – чистый свет поля любви. На планете они принимают другой облик, но это просто как грим в ваших театрах. А что касается Иуды и Пилата, то: во-первых, оба они – функции великих ангельских сущностей с богатым опытом воплощений. А во-вторых, без них Иешуа вообще не смог бы завершить свой контракт так, как было им запланировано. И не только им: он ведь был проявлением воли  Всего, Что Есмь по внесению в поле планеты новой энергии – энергии Христа. Именно  они помогли ему стать тем Иисусом, чей нарисованный образ сегодня весь христианский мир носит перед собой по праздникам. Ты вот не читал евангелие, даже канонические. Об апокрифических я даже не говорю: их более семи десятков, и практически все они трактуют эту историю иначе, чем канонические евангелие. А ведь и в  канонизированных изданиях есть прямые указания на то, что Иуда просто беспрекословно выполнил волю Иешуа. Напомнить тебе?  - Элоис щелкнул пальцами, и в свете проявилась картина, как в кино.
 …………………………………………………………………………………..
Иешуа говорил как бы для всех, но при этом пристально смотрел в глаза худому, бледному человеку, у которого на плече висел обшарпанный короб для сбора подаяния. 
- … а завтра один из вас меня предаст.
Присутствующие были ошеломлены таким предсказанием: они знали, что Иешуа никогда не ошибается. И на их лицах отразился сильнейший испуг. И только человек с коробом спокойно и с любовью смотрел в глаза учителю. Услышав предсказание, он слегка вздрогнул и тихо промолвил:
- Это буду… я, учитель?
- Да, - утвердительно кивнул Иешуа. Его ответ прозвучал как указание, как приказ, который невозможно не выполнить.
Человек все понял. Он только стиснул зубы и вздохнул. Печать печали легла на его лицо. 
Окружающие, услышав этот ответ, тоже вздохнули, как один, но это был вздох облегчения. А потом они будто взорвались от возмущения, от непонимания, от негодования и наперебой принялись уговаривать Иешуа уйти, спрятаться от слуг наместника. И только человек с коробом не принимал участия в этом обсуждении: он единственный из всех понял суть и смысл слов учителя. И был готов выполнить его прямое указание…
……………………………………………………………………………………

Элоис снова щелкнул пальцами. Картинка растворилась в свете. Он обернулся и пристально посмотрел мне в глаза:
- Видишь, как все просто и понятно. И этот эпизод описан во всех четырех канонических евангелие: от Марка, от Луки, от Матфея и от Иоанна. Но на них никто не обращает внимания, не пытается даже вслушаться в интонации голосов, а ведь они отчетливо слышатся даже в печатном тексте. Почитай эти места, где упоминается о тайной вечере в пасхальный праздник и об аресте Иисуса. Там все очень конкретно сказано. Просто есть некое общее толкование этой истории, и люди даже не удосуживаются вчитаться и вдуматься в эти канонические комментарии. А без участия в этой истории Пилата мессию не пригвоздили бы к кресту. И не было бы никакого ожившего сына божия. И соответственно не было бы и такой вот легенды о вознесении мертвого тела на небеса. История достаточно прозрачная для тех, кто хочет не просто смотреть, но и видеть. Впрочем, как и все подобные истории. А что касается вмешательства в личные контракты каждого из вас с матрицей, то с  тех самых пор среди истинных экстрасенсов-целителей и повелось: прежде, чем пытаться исцелить кого-либо  любым способом, необходимо удостовериться, что пациент действительно желает получить это исцеление согласно своему контракту.
- Интересно, как они это смогут узнать? – недоверчиво покачал я головой.
- Ты не услышал? Я сказал: истинные целители. Вот такие дела, дорогой. Именно безусловная любовь дает вам возможность пройти только свои уроки в школе личных отношений. Без помех и непредсказуемых непрошеных вмешательств со стороны кого угодно, от дворника дяди Васи до архангела Михаила. Потому что  всё-всё-всё, что вообще присуще вашему миру, от понедельника до муравьиной лапки – всё есмь единство изначального целого. Все это – разные функции божественной матрицы. Быть за что-то или против чего-либо - это считать себя обособленным от всего. А это в принципе не возможно, как капля воды в океане не может быть обособленной от океана, хоть она  - и не океан. А впрочем, скоро ты сам все увидишь и с первого раза все поймешь. Потому что иначе и быть не может. Это я тебе говорю. Твой кукольник Карабас и джин Хоттабыч в одном лице.
-  Скоро увижу? Мы куда-то идем?
- Зачем идти? Все само придет к нам. Еще одно маленькое пояснение. Относительно перемещения в пространстве. Твой человеческий разум убеждает тебя, что перемещение – это ножками топ-топ по дороге. Окружающий мир якобы статичен, а движение – это твоя работа. А все не так. И ты не пешеход, и дорога не эскалатор. Все происходит как  в кинотеатре. По тому же принципу.
- Ты меня совсем уже… - поморщился я.
- Спокойно. Ты знаешь, как проецируется  фильм с пленки на экран. Движение – это поочередная проекция на экран отдельных кадров. С определенной частотой. Каждый кадр – отдельная законченная картина. И чем больше различий в отдельных картинах, тем быстрее скорость движения объектов на экране.
-  Я знаю. Двадцать четыре кадра в секунду – нормальная скорость воспроизведения.
- Так принято считать. А теперь – для удобства восприятия - представь этот экран как безграничный океан совершенно прозрачной воды. Вода нужна нам как пример того, что есть некая субстанция, не видимая, но обладающая плотностью. И она заполняет все пространство. И то, что на обычном киноэкране проявляется плоским трехмерным изображением - длинна, ширина и время проявления -  в этом океане обретает дополнительные измерения, например, объем, перспективу, ощущения и многое другое. Причем, так много, что я даже не буду пытаться дать им определение. Все равно, это выше твоего сегодняшнего понимания. Это как  сравнивать уровень «агу,  Масяня» с более высоким по интеллекту типа «рассеяние нейтронов на пароводороде в тридцать раз превышает рассеяние на ортоводороде; это доказывает зависимость ядерных сил от ориентации спинов взаимодействующих нуклонов». Примерно так, только выше на много порядков сложности.
Элоис посмотрел на меня, увидел мои «стеклянные» глаза, усмехнулся и продолжил:
- Помнишь, я упоминал частоту перехода из явного порядка в неявный и обратно? Твоя реальность - проявленные вот эти самые «двадцать четыре кадра». Расчеты отдельных ваших ученых определяют эту частоту как семнадцать прыжков в секунду. Вы, создания низших уровней вибраций, изначально существуете в такой скорости перескакивания, и  она является для вас истинной. Вы прыгаете туда-сюда из явного порядка в неявный и обратно все вместе синхронно, потому вам и кажется, что никто никуда не исчезает, ведь там, между кадрами, вы перестаете быть, а здесь, в кадре - вы есть, все вместе. И это нормально. Правильно. Истинно. И вы уверены, что вся вселенная обязана жить по этому правилу. А что вселяет в вас такую уверенность?
- Да что… -  вздохнул я. – Здравый смысл, естественно.
- Не только. Есть еще «глубинное» знание. Как артист знает, что ему надо делать в каждой сцене? Он действует спонтанно, или выполняет программу, заданную сценаристом и режиссером?
- Естественно, выполняет программу.
- Вот и вы «живете» в рамках программы. Но так как эта программа и определяет ваше представление о нормальной жизни, вам  кажется, что так всегда было и всегда будет. На этой основе и построено определение «здравый смысл», то есть «по правилам». Однако у этого общего правила тоже есть исключение, и вот его вы и берете в расчет. А исключение гласит: у каждого свои впечатления о жизни, свои выводы из этих впечатлений, а стало быть, и свое видение мира. То есть, жизнь каждого из вас движется по персональным правилам. И некоторые из них совпадают, создавая иллюзию общности видения окружающего мира. Такая вот запутанная дорога в  рамках лабиринта. Эти рамки позволяют вам импровизировать «по ходу пьесы», но только в определенных границах. И вот  представь момент перехода «волна – частица». Твое земное проявление – это равномерная последовательность квантовых скачков, то есть, мгновенная материализация каждого кадра  в океане  действительности без плавного перехода из  неявного порядка в явный. Для межпространственного наблюдателя это может выглядеть примерно так: ты перешел в неявный порядок, а здесь, в явном порядке мгновенно исчез. Затем мгновенно материализовался, перейдя из неявного порядка в явный. Затем снова мгновенно исчез. Опять мгновенно проявился. Эффект мигалки фотовспышки на дискотеке. Но ведь есть еще и не проявленное состояние. И в этом состоянии ты – не личность, не материя, не набор кирпичиков. Там ты – вероятность проявления в порядке явном. И как вероятность ты имеешь возможность проявиться, или  не проявиться.  Материализоваться или не материализоваться. И кроме этого, ты можешь проявиться в любой точке явного порядка океана. Абсолютно в любой. Но твой контракт определяет для тебя конкретные координаты явного порядка, временные и пространственные.  Именно здесь и сейчас ты нужен матрице как проявление ее творчества, ее поиска путей развития,  ее познания себя. Со всем твоим знанием своего индивидуального плана на   воплощение здесь, на планете. С твоим творческим подходом к своему воплощению. А сейчас я открою тебе пару карт сверху колоды. Ты спрашивал о сценарии. Так вот. Сценарий можно переделывать прямо в момент здесь и сейчас. Как? Представь: ты перешел в не проявленное состояние между двумя кадрами. В неявный порядок. Тебя как  земной личности там нет, но есть ты как индивидуальная сущность более высокого уровня вибраций. А для земного, третьего уровня плотности – как вероятность. А время там  - все моменты в одном. Между двумя проявленными кадрами здесь проходит около трех миллисекунд. А там за это время ты как твое высшее я видишь весь сценарий, все его вероятности, которых не мало. И можешь в сотворчестве с командой высших я других земных личностей подправить сценарий и согласовать его с другими… впрочем, эту тему я пока не трогаю. Это ты сам скоро увидишь. Но даже и того, что я сейчас сказал, тебе должно хватить, чтобы понять: твое бытие здесь, как и бытие всего окружающего тебя реального мира – это только голографическая проекция другой, еще более реальной реальности. На эту тему на планете уже сегодня достаточно информации, вполне аргументированной и доказанной научными способами. Но она пока еще не дошла до всех. Что ж, очень скоро все это просто проявится как понимание и осознание себя в истинном своем виде. Но до той поры – вот так, как есть.
- Получается, я просто  планктон-индивид, барахтающийся на волнах океана матрицы в массе таких же, как и я?
 - Нет. И в этом заключается вся сложность и великолепие твоего участия в творчестве матрицы. Не простейший примитивный организм, а именно  творческая составляющая Всего, Что Есмь. Люди даже не догадываются, чьими проектами-куклами они являются. И это – условия игры. Для того вы и выбрали не помнить, закрыть себя от знания всеобщей амнезией.  Иначе не было бы возможности провести чистый   опыт.
- Все равно не понимаю. Ну, не укладывается это в моих мозгах! Опыт над кем?
- Отлично. Ты так заигрался в своей роли, что забыл – это просто игра. Давай я объясню тебе иначе. Вот есть божественная матрица, Все, Что Есмь. Назови ее богом, если так проще. И это - не самая большая и могущественная отдельная от всего единица, всеми управляющая и все определяющая. Она – это поле бесконечного энергетического потенциала. Безбрежный океан чистого света. Абсолютная безусловная любовь. Единство и целостность. Материально – ничто, а потенциально – все. У этого поля нет отдельных, персональных мозгов, глаз, ушей, рта, рук и ног. Оно просто есть.  Я сейчас приведу одно забавное выражение, определяющее ваше отношение с матрицей. В нем она фигурирует под именем бог, но ты ведь уже понимаешь, кто есть кто. Так вот: «Люди умнее бога. Они знают все о хорошем и плохом, о правильном и неправильном. И только бог ничего этого не знает. Он просто есть». И его сенсоры -  вы все, множественные его проявления через индивидуальные функции. И именно вы и позволяете этому Всему, Что Есмь ощущать себя, развивать себя, свое творческое познание себя. И каждая такая часть целого помогает всему целому в этом познании. Делится своим знанием. Своим творчеством.  Матрица – это единство. А каждая  единица – часть единства. И эти единицы – все вы. Причем, здесь существует и определенная иерархия. Но не путай ее с табелем о рангах. Здесь нет никакого жесткого руководства из центра. Нет ни самого умного, ни самого умелого, ни остальных – маленьких и слабых. Каждая единица  на более высоком уровне обладает своей самостью, знает о своем изначальном достоинстве и праве принимать участие в общей игре в любых формах и выражениях, какие она только может представить и возжелать. Более того, сама планирует свое участие в ней. Если ее творчество представить в виде картины, то она одновременно является и фрагментом картины, и полотном, и красками, и художником, и сюжетом. Каждая единица со-творит, то есть, творит вместе со Всем, Что Есмь, свой персональный сценарий, гармонично вписывающийся во все остальные сценарии. По большому счету, все это представляется как танец различных энергетических пакетов. Давай еще раз вернемся к примеру с дымком от сигареты. Представь каждую такую отдельную сигарету как индивидуальность. Она обладает такими индивидуальными признаками, как цвет, тональность  и движение. То есть каждая движется в выбранном самой для себя направлении в своем уникальном танце со своими уникальными па под свою же музыку. И все они сливаются воедино, смешиваются, разделяясь на фрагменты, сливаются с другими фрагментами, тем самым со-творяя – повторюсь: творя совместно - новые формы, новые совокупности, новую музыку. Новые энергетические пакеты. И как следствие – новые ощущения. А в общей картине – создавая новое, постоянно меняющееся состояние всей               
матрицы. Таким образом, Все, Что Есмь – не статичная субстанция, а постоянно меняющееся, развивающееся, накапливающее новое знание, новые желания и вероятности Единство. И при этом сохраняющее себя в этом единстве множеств… Что? – Эл пристально посмотрел на меня. – Хочешь сказать? Я слушаю.
- Да, действительно… - я развел руками, склонил голову набок, мило улыбнулся, - и как я раньше не догадался! Все так запросто… Легко… Даже где-то… ммм… Скажи, Эл, вот это все… ну, сознайся: я уже привязан ремнями к кровати, или пока только одет в смирительную рубашку? А ты, я полагаю, добрая нянечка – санитарка, да? Ты скажи, я не буду буянить, чес-слово.
Элоис засмеялся. По-доброму. И махнул рукой:
- Агу, Масяня. А теперь пора сказать: мама мыла  мылом маленькую Масяню. Ребенок подрос и пытается сделать первый шажок. Хорошо. Перейдем к демонстрации. В конце концов, ничто так не убеждает человека разумного, как свершившийся факт. Ты все еще хочешь  определиться с принципом построения материи?
- Да. Ты много сказал о научных поисках кирпичиков – частиц. Но все же, где тут правда? Я так и не понял, для чего ты все мне так подробно объясняешь. В этом есть необходимость?
- Естественно. Иначе я не стал бы вдаваться в такие мелкие детали.
- Но зачем?
- Чтобы ты не только получил информацию, но и прочувствовал ее. Чтобы твое знание стало для тебя частью твоей сущности. Такой же, как дышать, например.
- Что еще осталось?
- Самое простое. Понять, что происходит на начальном этапе со-творения материи. И закрепить это понимание.
- Возвращаемся к атому?
Вместо ответа Элоис сделал такой жест: пальцами будто притянул к себе сферу, и она накрыла нас. Мы оказались практически в ее центре. Возле нас – да и вокруг тоже - угадывался спин. Прикольное ощущение: чувствуешь движение, совсем рядом, а того, что движется – будто нет.
- Обрати внимание на сферу, в которой мы оказались. - Эл обвел рукой по кругу. –  Это так называемая твердая поверхность частицы изнутри. Пользуясь случаем, хочу обратить твое внимание на такой вот момент. Определи, где здесь, внутри шара есть начало чего-то, а где его конец. Относительно времени и пространства.
Я осмотрелся. И что? Шар и шар. Сплошной ровный матовый свет. Будто и границ никаких нет, а есть только осознание вероятности того, что мы находимся в некоем неопределяемом пространстве. Где тут есть что?  Все существует вместе, одновременно.
Я стукнул себя по лбу:
- Вот так и объясняется состояние здесь и сейчас одновременно всего?
- Ага, - кивнул Элоис. – Это модель поля, в котором отсутствует такая категория, как ваше время и само пространство. Ты сейчас находишься в такой вот примитивной модели Того, Что Есмь Все. Прошлое, настоящее, будущее, там, здесь, где-то еще – вот они, перед тобой, все одновременно. Материально это  поле – ничто. А потенциально – все, что угодно. Все существует как вероятность. И именно в этом вот  поле возникает состояние, которое можно определить как пространство в момент здесь и сейчас. И некоторые другие моменты, – он повел пальцем, будто рисовал золотым лучом картину, да быстро так, ловко  и прям как взаправду. На стенке сферы появились две яркие точки. И сама сфера слегка изменилась: в ней появилось расстояние между точками, а стало быть, и определилось некое пространство. Я увидел нарисованного человечка, который шел из точки А в точку Б. Увидел и вспомнил, как в начале нашего с Элоисом близкого знакомства матрица проявила в рамке экрана себя в виде переливающегося света. Точно так же из света проявился и человечек. И все остальное, что нарисовал своим лучом Элоис. И с проявлением человечка в порядок явный тут же определилась такие категории, как  масса и энергия. И человечек, это олицетворение массы и энергии,  затрачивал время на преодоление пространство. И на своем пути перепрыгивал через какие-то препятствия, встречался с другими человечками, строил какие-то дома, деревья высаживал, а потом упал в канаву и сломал себе шею. И вся картина «из пункта А в пункт Б» будто дышала. И каждый фрагмент никуда не исчезал, а так и жил своей отдельной жизнью, одновременно с другими фрагментами. И при этом оставался частью целой картины.
- Вот. Проявленные признаки картины являются именно теми, по которым определяется наличие твердой материи: пространство, масса, энергия и время. Без этих признаков частица существует как волна. То есть, порядок неявный. Обретая необходимые признаки, она переходит в состояние твердости, то есть в явный порядок. Ты видишь все одновременно. Это можно определить как целостность в текущем моменте. А этот человечек проживает каждый момент своей жизни именно как отделенное от всей картины «здесь и сейчас», как отдельный кадр фильма о себе – любимом. Для него все происходит в определенной последовательности в течение какого-то времени. Тут у него есть и прошлое, и настоящее, и будущее. А ты видишь их все вместе, одновременно: вот он тут родился, а тут закончил свой путь. И его временные рамки для тебя – вообще ничто. Как и все происходящее, так как оно состоит из вот этой… - Элоис выключил луч, - …пустоты шара, то есть из его света. А на самом деле нет ни человечка, ни домиков, ни деревьев, ни той злополучной канавы. Нет вообще никакой «твердой материи», а есть только со-творенное наблюдателем и наблюдаемое им наблюдение. А наблюдатель – ты.
Он щелкнул пальцами. Картина растворилась в свете и  мы снова  очутились внутри сферы без признаков пространственно-временных координат. 
- Забавно, правда? – Элоис снова наморщил нос и усмехнулся. – А сейчас... – он снова щелкнул и вся картина снова возникла перед нами.  - И вот…
Он показал пальцем куда-то в сторону. Я посмотрел туда и увидел на поверхности сферы отражение. Все то же самое, но уже не такое отчетливое, а будто бледная голограмма картины.  И сама картина стала такой же бледной. На ней начали проявляться другие фрагменты новых сюжетов. Будто множество фильмов с разными сюжетами одновременно проецировались на один экран, и невозможно было отличить, какой фрагмент какому сюжету принадлежит.
- И что это за путаница? – я в недоумении пытался рассмотреть хотя бы что-то более или менее понятное и цельное.
- Ты видишь вероятности. Все одновременно. А на стенке сферы как на экране проявляется только одна, - Элоис кивнул в ту сторону, - и именно она и является той «реальностью», которая отражается в вашем мире как единственно реальная.
- Множество вариантов – чего?
- Одного контракта. Я уже говорил тебе: все запланировано, но не как прорытая колея, а во множестве вариантов. И именно выбор личности позволяет реализоваться единственному варианту продолжения пути. Но это так, для лучшего понимания, как все происходит. А сейчас вернемся к первому в таблице атому водорода. Показываю тебе самую простую, даже где-то примитивную его модель по Ньютону. Пусть внешняя поверхность сферы будет граница атома. В центре ядро. Пока просто как внешний шар и шар внутренний.  А теперь смотри.
Внешний шар начал таять, становясь прозрачным. Ощущение такое, будто пропеллер вентилятора набирает обороты, а его лопасти как бы растворяются в воздухе, рисуя прозрачный диск. Только у нас это был шар. И вот уже внешняя сфера превратилась в едва  угадываемое мерцание.
- Ты видишь тонкую прозрачную оболочку. Помни – это только модель. Самая примитивная. Как грабли.  Для примера. Толщина оболочки напрямую зависит от ее энергетического заряда. Чем сильнее заряд, тем оболочка толще. Это понятно?
- В общем – да, - кивнул я. И кивнул довольно тупо.
- Тебе это о чем-нибудь говорит? – переспросил Элоис.
- Пока нет. Есть вопрос: а где электроны с позитронами? – я как баран на ворота уставился.
- Так вот же они! – Элоис кивнул в сторону мерцающей поверхности шара. - Перед тобой.
- Ну… и где? Не вижу… - я всматриваюсь и моргаю.
- Еще раз. А ты будь внимателен, – он начал чуть не по слогам, - Толщина оболочки зависит от заряда, то есть от количества энергии в ней.
- Так это и есть электрон? – наконец-то осенило меня.
- Именно так, о, мудрейший! И он не сгущен в частицу и не летает по орбите, а принимает вид волны сферической формы и окружает ядро. А если два электрона, то тогда… что?
- Оболочка будет в два раза толще? – догадался я.
- Ну, ты прям ваще! – это Эл, конечно, дразнит меня. Но любя. – Начал понимать, что к чему?
- А у последнего элемента энергетическая оболочка будет в… в… - эх, вернуться бы в школу и отличником стать. Хотя бы для того, чтобы сейчас не выглядеть перед ангелом полным… круглым и набитым…
- Не напрягайся. В сто пять раз толще, чем у водорода.  Но это не предел, ты же понимаешь? Уже сейчас еще две клетки в системе элементов не заняты.
- Их уже кто-то готов наблюдать?
- Если приготовили кровать, кто-то в нее непременно уляжется, - утвердительно кивнул Элоис.
- И все же, Эл, как наблюдают электрон «по правилам»? – не унимался я. Ну, надо мне понять это!
- Уж конечно, не визуально – через микроскоп.
- Расскажи!
- У-у-у-у… - он покачал головой. -  Это такая скука. Чес-слово.
- Все равно, хотя бы намекни, - настаивал я.
- Изволь. Но я предупредил. – Он щелкнул и мгновенно облачился в академический наряд: мантия и головной убор с кисточкой. Ну, прям профессор, не меньше! И с умным видом принялся расхаживать передо мной взад-вперед. Даже его голос изменился: стал каким-то монотонным, даже нудным:
- В основе изучения атомов, атомных ядер и элементарных частиц лежат представления о дискретном характере изменения энергии атомов, о фотонах, данные о квантованности некоторых физических величин, характеризующих в определенных условиях состояния частиц микромира. Корпускулярно–волновая двойственность свойств проявляется, или должна проявляться, для любых частиц, обладающих импульсом. Все частицы, имеющие конечный импульс, обладают волновыми свойствами. Признаком волнового процесса является дифракционная картина распределения микрочастиц в приемниках частиц. Положение частицы в пространстве в данный момент времени определяется заданием волновой функции. Волновая функция является основной характеристикой состояния микрообъектов. С ее помощью вычисляется среднее значение физической величины, характеризующей объект, находящийся в состоянии, описываемой волновой функцией…
Оборвав эту лекцию, Элоис принял прежний облик и с улыбкой  заметил:
- И так еще часов пять об одном и том же. Так же нудно, умно и непонятно. Но весомо. Правда, захватывает? Так бы и слушал, и слушал…
- …и засыпал… - закончил я. – И во сне увидел дифракционную картину: в пространстве медленно проявляется улыбка чеширского кота.
- Я предупреждал: наблюдение за волновыми свойствами микрочастиц может заинтересовать лишь специалистов. А ты, извини – чайник, - он улыбнулся, - и тебе надо все подавать иначе. На пальцах.
- Вот и подай, - это я уже вредничаю. А что? Он же ангел? У него терпение соответствующее. Вот и пусть… А то, понимаешь…
- Какой ты упертый, - смеется Элоис. -  Ладно. Сами микрочастицы никто из наблюдателей своим невооруженным глазом никогда не видел. Что вполне естественно. Но предполагается, что можно видеть их следы на экране приемника. Да и то после их столкновения в пространстве. Или же при помощи приборов… - Элоис покосился на меня. - Нет, это опять сложно. Короче, ты берешь фотоаппарат, снимаешь небо на закате. А после проявления кадра в углу снимка видишь изображение двух фантомов. Кто они и откуда взялись – не понятно. Ты, когда снимал небо, точно никого не видел. На  фото их изображение  есть. А самих их нет. И проявились они в кадре только в результате их столкновения – этакий «буммм» с искрами -   именно в момент фотографирования. Рядом с ними множество других таких объектов. Но ты их не обнаружил потому, что они не сталкивались. Вот это и есть способ обнаружения электрона и иже с ним.
Мне показалось, что я услышал, как хлопают мои ресницы…
- Опять не понял, - констатировал Элоис, глядя в мои наивные пустые глаза. – Утешься тем, что этот процесс не до конца понимают сами экспериментаторы. Они сталкивают частицы и наблюдают за следами этих столкновений. Что-то происходит в результате их действий. Сам процесс проведения опыта можно объяснить достаточно легко. А вот то, что получается в конце этого процесса – загадка для всех. Особенно – каким образом это получается.
- Неужели так сложно?- все еще не понимал я.
- Так в этом месте и таится та самая-самая загадка, разгадав которую вы придете к пониманию процессов со-творения. Конечно, на этот счет имеются различные соображения. И ученые уже понимают «что» происходит. Но не могут достоверно объяснить -  «как». Но объяснить все это как-то необходимо, вот и появляются версии, озвученные разными людьми. И все эти версии имеют место быть, так как являются частью Всего Что Есмь, матрицы, пузырьками в ее пене.
- Подожди, Эл! Я опять путаюсь. Наблюдатель наблюдает. Видит. Но ведь наблюдает много людей. Почему они видят все по-разному? Почему матрица проявляет себя в разных ситуациях для разных своих функций по-разному? – что-то я разошелся. Или уже так все утомило? Какая-то Страна Множества Вопросов, ответы на которые рождают новые вопросы. Будто воюю змея Горыныча, а у него на месте одной отрубленной головы вырастают две новые. А с другой стороны – надо мне все это? Жил себе спокойно, ни о чем не задумывался. И неожиданно для себя ввязался в ситуацию! Или это она меня поглотила против моей воли, а я даже не уверен, что мне это надо? Что-то мне это напоминает…
- А ты успокойся. Я много раз тебе говорил, что это все – игра. И в игре возможны различные варианты продолжения. А может быть именно этому конкретному наблюдателю нужен именно такой вариант развития событий, чтобы в его результате он открыл для себя нечто такое, что позволит ему двигаться дальше по своему пути. И именно там его ждет нечто такое, что он запланировал для себя. Запомни: нет одинаковых вариантов движения. У всех свои графики. И встречи свои. И открытия свои. Есть нечто общее на определенном этапе, но этот этап – как вокзал: причина появления на нем у всех схожая, а маршруты разные. Вообще, весь совокупный процесс со-творения похож на впечатления разных наблюдателей от наблюдения одного и того же объекта, только с разных точек.
- Пример приведешь? – что-то я на глазах тупею. Информация накапливается как снежный ком и меня в себя закручивает.
- Обязательно. На пальцах, как ты любишь. Вот объект. И пять наблюдателей. Все они знают, что    наблюдают за одним объектом. И пусть результат их наблюдения стал доступен для тех, кто в число наблюдателей не входил, а только знакомится с результатами их наблюдения. И вот тут наступает период всеобщих разногласий. Как момент выяснения отношений и определения истины. Вот ответь мне: если ты знакомишься с работами ученых, какая из них лично для тебя будет более истинной?
- Ну… - на мгновение задумался я, а потом честно признал, - вообще-то все они будут для меня одинаково непонятны. Но как пример: наверное, та, чей автор более известен как ученый, у которого будет больше научных трудов, открытий, учеников.
- Вот и ответ на вопрос: как рождаются разногласия, и кто побеждает в научном споре. Причем, даже не обязательно знать, в чем суть спора. И не вникать, как происходит сам процесс исследования. Важно одно: имя исследователя. Его авторитет. И доверие к его имени и его авторитету. И возможное благосклонное отношение с его стороны к своей персоне в перспективе. Или просто на всякий случай. А как апофеоз процесса – голосование. По любому поводу. Даже когда дело касается научной истины.
- А в чем тут фишка? – я чувствую его иронию.
- В том, что пять разных наблюдателей ведут наблюдение за объектом с разных точек.
- И что? Какая разница, если наблюдение ведется за одним объектом?
- Только спокойно, ладно? Ты сейчас будешь смеяться.
- Не буду, - честно настроился я на серьезный лад.
- Так вот: все они ведут наблюдение за одним и тем же зданием. Один со стороны фасада, другой – на заднем дворе, третий изнутри, четвертый с крыши, а пятый из подвала. Вопрос: какие различия ты обнаружишь в отчетах, и какой из отчетов покажется тебе наиболее убедительным?
   Я потерял дар речи. И все смешалось: элементарные частицы, солнышки, меркаба, галактики, светила, планеты, формулы…
- Нну? Чо молчим? – он смотрит в упор и подмигивает.
- Эл, почему я не видел и не понимал этого раньше? – снова чувствую себя полным…
– Потому что однажды ты составил свой личный план этого  воплощения. Ты сам определил свои уроки. Ты выбрал из многообразия вариантов именно то, что тебе надо прожить в облике человека планеты Земля. Вы, люди, называете это кармой, даже не вдумываясь в определение. Для вас она – наказание за прошлые ошибки. Так вам это преподали некоторые учителя. И это – один из общих и самых популярных пунктов индивидуальных планов. А истина рядом. И вам надо просто из точки А прийти в промежуточную точку Б, чтобы вспомнить, что нет ошибок, нет опозданий, нет пропущенных перекрестков и упущенных возможностей. Абсолютно все – ваш выбор, ваши действия согласно вариантам плана воплощения. И если в одном воплощении вы что-то не сделали, какие-то уроки не прошли, вы можете пройти это в следующем воплощении. И вы сами выберете повторить путь с другими подсказками. Это и есть кармическая привязка к некоторым событиям и путям их со-творения именно для того, чтобы прочувствовать ситуацию эмоционально, прожить ее, сделать своей истиной. А потом отпустить и забыть, чтобы уже более к ней не возвращаться. А можете и не выбирать это. Никто никого не может заставить. Можно просто принять чье-то приглашение поучаствовать в тех или иных событиях, в тех или иных отношениях. Или самому предложить сделать это кому-либо. Ты наставил блоков на определенные атрибуты мастерства. Ты со-творил свою персональную линзу восприятия, тот самый фильтр, через который смотрел на мир и видел только то, что тебе было положено видеть по контракту, по своему личному плану. В строго определенной очередности. По знакомому всем принципу: от простого к сложному. Потому что, если наоборот – не будет остроты ощущений. То же самое сделали другие я. И то же самое со-творили остальные сущности, проходящие свои уроки мастерства и повышения вибраций на этой уникальной планете.  Единственной во вселенной планете свободного выбора. Потому вас и спрятали в отдаленном уголке галактики. Потому вы и живете в изоляции от остального космического содружества. Потому у вас такие сложности с пониманием своей миссии. Потому вы и выбираете только то, что сами хотите выбрать. Потому и нет у вас  единого мнения по поводу абсолютно всего, что происходит вокруг  вас. Потому и мир ваш для каждого – только свой, не похожий на другие миры. Потому и видите вы все по своему, и знаете только свое. И мысли ловите только те, которые приходят именно для вас. И чувствуете свое. И эмоции испытываете уникальные, только свои. И во всем этом есть нечто такое, что вам надо обязательно вспомнить, чтобы двигаться дальше. Люди - как проявление своего эго – всегда стремятся нарисовать свое будущее по образу и подобию человеческому. То есть, отказаться от каких-то уроков и перенестись в ту реальность, которую они считают более привлекательной. И вот тут таится бо-о-ольшой тормоз. Невозможно убежать от отлично разработанного плана. Можно только пытаться убежать. И тогда мечта - что и есть ваш основной пункт контракта, из-за которого вся эта каша варится – превращается в приманку, в морковку на палке перед носом ослика. И вы можете бежать за ней всю жизнь, пока не поймете: все начинается здесь и сейчас. И ситуация, которая сложилась здесь и сейчас – это трамплин для прыжка вперед. Мечта – не самое приятное и выгодное состояние тела. Мечта – это нечто большее. И у каждого – свое. А услышать ее – это услышать голос сердца. И когда ты услышишь его – тогда и наступит период ее осуществления. И тогда – я тебя уверяю – ты отбросишь все, что мешает тебе соединиться с мечтой, стать ею. И уже  вряд-ли кто-нибудь сможет тебя остановить. Если ты сам не выберешь остановиться.
Элоис сделал маленькую паузу и с улыбкой закончил:
 - Вот.
- Ладно, - вздохнул я, -  как-нибудь… соглашусь. Но все же принцип со-творения мне не до конца понятен. Как можно создавать, просто наблюдая? Да еще чтобы никто, кроме меня, не видел наблюдаемого мной. Или,
напротив, чтобы все это видели.
- Хороший вопрос. Подойдем с другой стороны. Вот стул, – он щелкнул пальцами. – На стуле, допустим, сидит обезьяна. Буратино в таком случае утверждал… Что?
- Врете. Нет на стуле обезьяны.
- А ты представь, что она есть. У тебя же фантазия работает. Давай, представляй.
-  Ладно. Я представляю, что на стуле сидит обезьяна.
      Естественно, никакой обезьяны на стуле не было. Просто в пространстве парит стул. И все. А я начинаю фантазировать:
- Она – шимпанзе. У нее большой рот с желтыми зубами. Она сидит, поджав ноги. Руками постоянно гладит себя по голове. Пузо голое, а вся она грязно-черного цвета. Скалится. Корчит рожи. И повизгивает. Вот.
- Отвлекись. Отвернись. Полюбуйся  чистым светом, в котором нет ничего, кроме самого света.
Я послушно отвернулся. Посмотрел туда, сюда. Если честно – тупое занятие: рассматривать пустоту, пусть даже и светящуюся ровным матовым спокойным…
- Эй, наблюдатель! Верни тело в прежнее положение. Посмотри на стул. Обезьяна еще там?
   Я повернулся, посмотрел на стул… Вот же… Фантазия снова нарисовала на пустом стуле мою выдуманную обезьяну. И будто она по прежнему гладит себя по голове и вытягивает губы трубочкой.
- И что? Сидит?
- Ага, - кивнул я. – Это такое волшебство? Вроде и нет никого, а вроде и сидит.
- Это обычный психологический тест «не обращай внимания на обезьяну», которым пользуются многие практикующие земные психологи. Его можно проходить и в одиночестве, и в группе. В группе результат будет более ярко выраженным. Фишка тут вот в чем:  прежде, чем не обращать на что-то внимание, необходимо создать это «что-то». Вот ты, как наблюдатель, и создал своим наблюдением этот объект. И в этом есть оч-ч-чень показательная сторона: верой в реальность созданных вами же самими при помощи воображения разных штук вы закрепляете эти штуки как материальные объекты. Или правила. Догмы. Все, что угодно создать. И чем сильнее вера, чем больше верящих, тем более сгущается пустота в форму этого объекта. Или эмоцию. Или чувство. И объект наблюдения в поле этой общепринятой веры становится еще более плотным. И определяется со временем не только мысленно – фантазийно, но и при помощи всех остальных органов чувств. Таким образом, создав однажды общее поле правил и догм, вы постоянно пополняете его все новыми и новыми объектами, в которые верите все вместе. Даже ваша гравитация была со-творена вами же самими и таким же образом.   
 - Забавное объяснение. Так что,  и микрочастицы созданы  точно так же?
- Созданы, со-творены… да, примерно так. 
- Ладно. Ты не договорил про атом. Мы видели оболочку – спин. А что там с ядром?  – я приготовился слушать лекцию дальше. Вся предыдущая информация спуталась в один большой клубок, и я подсознательно выбрал пока разобраться с одним вопросом. Возможно, это знание поможет понять и остальное. От простого к сложному? Вот и будем пытаться понять простое. А там видно будет. А Элоис… нет, он точно слышит мои мысли! Или сам их посылает? Я когда-то хотел быть телепатом. Ну, и вот! Однако забавное состояние. Элоис улыбнулся, понимающе кивнул и продолжил:
- Ядро тоже становится более тяжело заряженным. Его заряд численно равен сумме зарядов всех электронов.
- И что?  Если атом невозможно увидеть, то уж его ядро – тем более.  Или мне снова надо представить на его месте обезьяну?
- Ты напрасно иронизируешь. Я тебе больше скажу. Задай ты этот вопрос на научном симпозиуме – зал разделится как минимум на четыре группы. И у каждой группы будет своя обезьяна, и они будет доказывать реальность именно ее существования - правоту именно своего толкования такого состояния энергии, как атом. При этом будут использованы практически одни и те же формулы.
- Почему на четыре?
- Без комментариев. Дома открой хотя бы учебник по квантовой механике – там прочтешь. А здесь – модель атома, - напомнил Элоис. – Вот ядро. По Ньютону, без наворотов. Пусть будет просто шарик. Вот такой, – он ткнул пальцем в маленький шар величиной с теннисный. И дальше… - он подул на шарик, и тот отлетел чуть в сторону. – Он уже не в центре. А вот еще… - он снова подул - и шарик отлетел на заметное расстояние. – Что получается?
- Знаю, – у меня не было сомнений, - равновесие нарушено.
- Правильно. Как такое состояние назвать? Отвечай запросто, без умных терминов. Это… ну же!
Что-то шевелилось в моих мозгах. Мысль, что ли залетела? Я прислушался. Будто кто-то тихо-тихо шептал, а что – не разберу. 
- Н-да, пожалуй, рановато еще, - он покачал головой. -  Хорошо, я сам скажу.
 Элоис провел пальцем и через маленький шарик будто прошел яркий тонкий золотистый луч и уперся концами в наружную сферу. И в этих местах вспыхнули яркие золотистые точки.
- Вот это – для примера. Длина одного отрезка луча больше длины другого в два раза. То есть, можно сказать, что… Продолжи.
- Шарик переместился ближе к одной из полусфер.
- А если по другому? Почему ты думаешь, что это шарик переместился? А может это сфера сместилась, а ядро осталось на месте?
- И какая разница? – я пожал плечами.
- В этом-то и фишка. Чем заполнена сфера?
- Светом, чем же еще? Здесь кроме него ничего нет. Кстати, а почему ты рисуешь золотистыми красками? И почему все вокруг такое же золотистое?
- Цвет золота – цвет поля матрицы. Для твоего восприятия. Вообще-то он несколько отличается от такого оттенка, но твои глаза это не воспринимают – диапазон их восприятия очень уж узкий. И в этом поле живут другие цвета – другие виды энергии. Но вернемся к сфере. Повторяю вопрос: чем заполнена сфера? Или так: из чего она сделана?
- - Я же сказал: из света и заполнена этим же светом.
- Правильно. А свет – это что?
- Матрица,  ты же только что сказал.
- Теплее. А еще есть определения?
И тут я услышал-таки, что шепталось у меня в голове.
- Любовь… Атом заполнен чистой безусловной любовью! – я ощутил себя Архимедом, не меньше!
- Не только заполнен. Он из нее и сделан. Атом – один из множества множеств порталов, через которые матрица может проявить весь свой потенциал. Как капля в океане со-творена океаном и им же заполнена. И через одну только каплю может проявиться вся безграничность океана. – Элоис был явно доволен моими успехами. А уж как я-то сам!
- Это же… принцип существования черных и белых дыр! – у меня даже сердце заколотилось. Никогда прежде не мог понять, что такое черная дыра. А вот ведь!
- А так же всех небесных светил. И вообще всего, что тебя окружает,– добавил Элоис. - И о чем нам это говорит? Будешь раздумывать? Или попробуешь услышать?
- Хочу услышать. Надоело играть в «угадайку».
-  Я рад за тебя. Быть – это просто. Нет необходимости напрягаться, если это не обусловлено контрактом. Слушай.
     И я расслабился. Отпустил все мысли, все предположения. И у меня действительно получилось слушать, не выбирая ни тему, ни направление мысли. Я как бы растворился в тишине. И услышал тихий шепот. Как музыку. Как эмоцию. Как информацию. Как интуицию. Как намек. Даже не услышал, а почувствовал. Ощутил. И не головой, а будто каждой клеточкой тела. И даже больше чем телом – пространством вокруг меня. Будто я сам растворился в этом пространстве. Но не в беспредельные дали, а… Вариант матрешки. В центре –  я сам как плотный сгусток энергии, состоящий из лучей, сфер и октаэдров  разного цвета, берущих начало в нескольких ярких точках.  И далее. Одна оболочка. За ней еще одна. Еще. Еще. Еще. Сколько их? Шесть? Семь? Двенадцать? И они все будто тоже мои тела. Только не биологические, а энергетические. И я сам, и каждая такая оболочка – все ощущается как спин! С разной скоростью вращения. Чем дальше от меня – тем больше скорость. И это все – энергия матрицы, безграничная и безусловная любовь, проявляющаяся здесь и сейчас как совокупная энергетическая  функция Я.
     Знание – великая категория бытия. Знание – не в книгах или умных правилах. Не в традициях, обычаях, законах и наставлениях. Оно – не разум и не интеллект. Знание  - это энергия матрицы. Мистическое в нашей жизни. Принято считать, что мистика – это свод ритуалов и аффирмаций. Нет. На самом деле она – это проживание момента. Ощущение его как своей уникальной индивидуальной правды, только своей, не принадлежащей более никому.
     Я прочувствовал этот шепот как послание лично для меня. Послание от света. От солнышек, составляющих этот свет. От Всего, Что Есмь:
- Ты любим… Ты почитаем…
Гармония равновесия – вот чувство, охватившее меня. Казалось, ему нет ни начала, ни конца…
И в эту умиротворенность очень плавно вплелось другое ощущение: будто что-то влекло меня в одном направлении. Влекло неудержимо, страстно, безоглядно… Я почувствовал, как все внешние оболочки - мои энергетические тела - начали перестраиваться и сдвигаться именно в этом направлении.  Будто их притягивал какой-то невидимый магнит.  И вот здесь, прямо передо мной, количество пространства – самой любви – было больше, чем позади меня. Эта часть меня будто стала тяжелее и начала увлекать за собой. И я знал, что происходит! Просто знал. И мне не нужны были ни объяснения, ни комментарии к происходящему действию. Все происходило так, как и должно было происходить. Будто все пришло в движение по заранее определенному плану. И иначе просто не могло быть…

*   *   *
   Спокойно, люди. Я все слышу. Кого-то, возможно,  моя сказка уже начинает раздражать. Столько в ней сложностей и запутанных поворотов, как в лабиринте. И уже хочется чего-нибудь простого и привычного, понятного. Чтобы мозги отдохнули. Чтобы не задумываться, а просто наблюдать за тем, что происходит вокруг нас в нашем простом мире. Чтобы  все эти явления и события не вызывали чувство полного неприятия. А почему бы вам не сесть за компьютер да не разложить карточный пасьянс или в виртуальном мире не побродить – пострелять? Там никаких сложностей нет: води мышкой да нажимай кнопочки. Или выйти в Интернет да пообщаться с одноклассниками. А? Все просто, без наворотов, без заумных теорий. Это же так привычно, как в окно посмотреть!
   Но между игрой, возможно, у кого-нибудь возникнет вопрос: а компьютер – это что? По какому принципу он создан? Не напоминает ли он нам что-то очень знакомое? А если напоминает, то что?
    И, возможно, кто-то из вас увидит в экране монитора свое отражение. И задумается: а я сам не напоминаю этот компьютер? Ведь аналог напрашивается сам собой. Вот «железо» - корпус, провода, акустика, клавиатура, экран. И мое тело. Вот процессор – и мой мозг. Вот программное обеспечение – и мои знания, убеждения. Вот возможность путешествовать в сети – и моя фантазия.
    Так по какому принципу сделан мой компьютер? А я сам? По какому принципу сделан? Кстати, на пороге уже новый вариант компьютера – биологический. Который сможет саморазвиваться и самосовершенствоваться.
   А давайте войдем в компьютерный мозг и попробуем увидеть, что же в нем происходит. Только без зауми, а так, запросто. Вот информация. В цифрах. Единицы и нули. Все-все, что есть в памяти – нарисовано этими цифрами. А процессор переводит их в изображение и звук. Можно наоборот. Вы «бродите» в виртуальном мире, наблюдаете на экране за событиями, а ведь все это – только цифры, раскодированные процессором. А информация заложена в компьютер извне. То же самое в телевизоре. В вашем плеере. Это ведь так просто, правда? Не надо думать. Просто нажимай кнопочки – а оно там само все сделается, как надо. Куда уж проще? Правда, еще лет тридцать назад о такой технике можно было только читать в научно-фантастических романах. А те, кто родился в наши дни, без компьютера уже не мыслят этот мир. Для них - он был всегда. Как для нас самолет. А для наших бабушек – самовар. А для их бабушек – печка. А для их бабушек – свое.  А на дереве у питека даже дубины не было, и для него огонь был как божество, сошедшее с неба. Принцип относительности - основа нашего бытия. Все познается в сравнении. От простого – к сложному. Послезавтра наши правнуки будут смотреть на нас сегодняшних, как мы – на неандертальцев. И это нормально. Не нормально только другое: мы понимаем, что технический прогресс не остановить. Но любое отклонение от духовного или мистического  эталона вызывает в людях стойкое неприятие процессов развития и понимания именно этой составляющей нашей жизни. Вот компьютер с его «материнской платой» - это примитивная реальность нашего бытия. А возможные изменения в области познания себя как духовного существа – это фантастика, бред, галлюцинация, сказка.
    Э-эй! Ау!! Люди!!! Посмотрите на свою руку. Укусите себя за палец. И задумайтесь: как вы это сделали? Чем что укусили, если в основе пальца и зубов – спин, угловое вращение сгустка пустоты. А потом вспомните, как ваш компьютер превращает бесконечную цепочку цифр в звуки и изображение. Постройте виртуальный аналог компьютера – мысленно – как человеческое тело со всем его содержимым. И представьте, как в этом теле происходят аналогичные процессы: цепочка всевозможных химических и физических процессов согласно известным формулам на выходе дает вам в результате возможность пользоваться «открытыми файлами» как органами чувств. Может быть, тогда что-то шевельнется в сознании? Впрочем, если нет – это ваш выбор. И не задумывайтесь более об этом. Просто живите. Как функционирует ваш компьютер. Или по-другому: функционируйте, как живет компьютер. Это ведь всего лишь слова, ярлыки, звуковые символы. Не важно, как вы назовете предмет, лишь бы он выполнял свою функцию. Энергетическую функцию поля божественной матрицы. Всего, Что Есмь.
 
*    *    *
 
Я очнулся от этого странного транса. Элоис был очень близко ко мне и пристально смотрел мне в глаза. И этот взгляд - будто сам свет проникает в меня.
- Ты все понял, - прокомментировал он мое состояние. Это был не вопрос, а констатация. И я ответил, ровно, на одной интонации:
- Это любовь. Это состояние знания общего плана. А движение – один из пунктов контракта. С кем? С чем?
- Это сейчас не определить. Мы же условились, что будем пользоваться моделью. Но суть ты ухватил,  услышал и понял. Да, эксцентричность – именно то состояние атома, которое определяется перевешиванием одной стороны внутреннего пространства в сторону межпространственного  магнита. Так создается движение по заданному маршруту. И именно отсутствие симметрии в системе атома заставляет его искать поле, которое уравновесило бы его. А что это за поле?
- А я знаю. Я все понял. Атом движется в ту сторону себя, которая содержит в себе больше энергии матрицы. Попросту говоря, любовь перетягивает энергетическую сферу в нужную сторону и ведет ее туда, где ждет его другая такая асимметрия.
- Не ждет, а точно так же притягивается к нему.
- Да, правильно! Я понял! – радость моя была запредельной.  – И обоюдно притягиваются только те атомы, энергии которых на данный момент идеально настроены по частоте и вибрации. То есть в состоянии резонанса.
- Вот видишь, как все просто! – Элоис радовался моим успехам. -  Подобное притягивает подобное. И это может быть абсолютно все, что угодно. Но только в поле контракта, то есть изначально настроенного на определенные частоты. А характеристики частот задаются…  каким образом?
- Я понял, Эл. Правда, все понял! Потому мы порой и испытываем ощущение дисгармонии, что разум через эго заставляет идти наперекор велению сердца. Мы как бы тормозим естественное движение в сторону перевешивания атома, сопротивляясь естественному влечению внутреннего знания того, какая из вероятностей движения по пути развития наиболее полезна для нас. Быть текущим на волнах реки жизни – это не пассивное существование. Напротив, это – выполнение своего плана. Не мешать проявляться всему, что запланировано нами самими на своем пути, просто отслеживать, наблюдать и ощущать – это и есть основная наша работа. Не делать что-то в облике человека, а…  - я не мог подобрать определение, но оно уже стучалось в мой «приемник». И достучалось. И вошло. И я сказал:
- Просто быть. Позволить себе разрешить Всему, Что Есмь выразить через нас свое стремление познать себя.
- Ну, тогда… - он склонил голову набок и наморщил нос, - может быть, сделаем еще одну перемену? Все-таки, дальнейшее наше путешествие будет длительным и оч-ч-чень волнующим. Как ты?
- Хорошо. Согласен. А мне, что, опять просыпаться?
- Естественно. Это не только перемена между уроками, но еще и возможность для тебя попрактиковаться в состоянии амнезии на планете. У себя дома. Ты проснешься там и ничего из этого помнить не будешь. Разумом. А вот твое подсознание подкинет тебе несколько забавных и поучительных фишек. Поучительных – не только для тебя. Не забывай: твой контракт действует без перерывов и выходных дней, и в нем еще есть нереализованные вероятности. Да и не один ты: контракт – штука коллективная. Ты нужен всем, а все нужны тебе. Ннну… - он улыбнулся своей ангельской улыбкой. -  До встречи?
- Да, Эл! Я … пошел? – я оглянулся. -  Или как?
- Ладно, помогу. Итак, - Элоис поднял руку и приготовился щелкнуть пальцами, -  пусть все вернется на круги своя. 
Щелчок. Свет мгновенно погас. Я будто провалился во тьму. И лечу… лечу… лечу… И чувствую, как приближается  точка касания… В памяти всплывает ощущение сна из детства: падаю вниз, вот уже и земля рядом… Еще немного и…в самый последний момент мое падении резко затормаживается. Я ощущаю странное чувство: тело будто сжимается, мышцы напрягаются и падение прекращается возле самой земли, буквально в миллиметрах от нее. И в результате я очень плавно, даже нежно, прикасаюсь… к подушке…   


*    *    *

    Антракт. Здесь он просто необходим. Чем займемся? А давайте выйдем в цветущий сад. И опробуем на себе тест. Выбирайте каждый для себя удобное место. Кому что хочется, кому как нравится. В этом саду нет табличек «не шуметь» и «на газонах не лежать». Нет контролеров и управляющих. Здесь можно абсолютно все. Критерий выбора один – личное желание. Располагайтесь, устраивайтесь, наслаждайтесь бездумным отдыхом. Хотите уединения – не здоровье! Хотите общаться – пожалуйста. Музыка? Любая! Угощения, зрелища, участие или не участие в чем угодно, в любых формах и проявлениях. Этот сад – ваша личная проявленная мечта. Искупайтесь в ней, насладитесь ею, надышитесь, прочувствуйте как никогда вами прежде не виданное, не слыханное, неизведанное. 

Вы расслаблены до невозможности…
Умиротворены до самозабвения…
Каждая клеточка вашего тела поет от удовольствия…
Ваши мысли текут плавно и не цепляются за определения…
Нет ничего, что отвлекло бы вас от ощущения блаженства и неги…
Нет ни забот, ни обязанностей…
Нет никого, кто бы отвлек вас звуком, движением, воспоминанием…
Вы – само спокойствие…
Вы – радость бытия…
Вы – свет…
Вы – сама безусловная любовь…
   
     Попробуйте прожить момент нахождения в таком саду как свой опыт, а потом, вернувшись в суету и шум нашего мира, попытайтесь дать ему вербальную оценку. Возможно – получится: сам сказочник всегда понимает, о чем рассказывает. Но услышать его и понять - это именно тот случай, о котором говорят: «Один на китайском, а другой на пальцах». Мы выпадаем из своей мечты в мир - как пробуждаемся от сладкого сна под грохот и шум нашей действительности. Мы вешаем стандартные «по гостам» ярлыки-покрывала на что-либо, и при этом видим и чувствуем под ними каждый свое. Это – мистическое состояние пытается ужиться с плотностью наших мирских верований. Да что я тут вам рассказываю? Сами все это прекрасно знаете,  чувствуете…
 

*    *    *

   Роскошный океанский лайнер совершал переход через Индийский океан, держа курс на Мельбурн. Праздные пассажиры предавались беззаботному отдыху и развлечениям. Все так, как обычно происходит в каждом рейсе, в каждом таком круизе. На мостике негромко переговаривались капитан и старпом. Они обсуждали текущие дела, состояние судна и – что вполне естественно - сложившуюся ситуацию в связи с заменой перед самым отходом из порта одного из основных специалистов. Их главный механик, проверенный в делах и походах старый товарищ, был найден мертвым в своем загородном доме. Пришлось срочно искать ему замену, и этот факт не мог не волновать двух первых лиц команды судна. Неожиданно для пассажиров раздался резкий сигнал тревоги. По радио была передано сообщение: «Человек за бортом». Для команды это означало проведение спасательных работ, а для пассажиров – внеплановое развлечение. И вот уже шлюпка возвращается. К радости одних пассажиров и к разочарованию других тревога оказалась ложной. Команда обнаружила один лишь спасательный жилет. Что ж, такое нередко случается в океане, когда по воле волн плывет какой-нибудь предмет, выброшенный или случайно упавший за борт с одного из многочисленных судов, идущих своим курсом от одного континента к другому. Капитан отдал короткую команду, и судно продолжило движение по заданному курсу. И никто из присутствующих при этом спасении жилета, конечно, не мог знать, что часов за десять до них этим же курсом двигался другой теплоход. И его вахтенный штурман успел заметить среди волн что-то похожее на притопленный катер. Он доложил об этом капитану и тот дал команду провести соответствующее мероприятие. Но когда шлюпка со спасательной командой уже подходила к цели, катер быстро скрылся в воде, оставив на поверхности небольшой водоворот и выскочивший из воды  спасательный круг.  И  команде осталось только вернуться с  этим единственным трофеем. На круге прочитали название суденышка и порт приписки. Тут же капитан приказал радисту связаться с соответствующими инстанциями. На этом мероприятия по расследованию инцидента были закончены. Судно  продолжило плавание. А через некоторое время после их отхода от места аварии из воды выскочил на поверхность спасательный жилет.   
   Власти города Дерби получили сообщение об инциденте, произошедшем в нескольких сотнях миль от берега,  и направили местного шерифа на устричную ферму, хозяйке которой и принадлежал затонувший катер. Управляющий поведал о том, что некоторое время назад она отправилась на своем катере в неизвестном направлении. С тех пор от нее не поступало никаких вестей. Так все и закончилось...

*    *    *

«…всегда будет небо, Пусть всегда будет Вовка… Свободу попугаям! Сво-бо-ду!»
Надо же, как неудачно упал… и голова совсем как печка. С трудом поднялся из-под столика, взял телефон:
- Нно…
- Сынок, поздравляю тебя с днем рождения. Пусть у тебя все всегда будет хорошо. И папа тоже тебя поздравляет. Он просил тебе сказать…
- Мам! Спасибо. Я тоже тебя люблю.
- Папа просил сказать… - попыталась продолжить мама.
 Кто меня чем в задницу уколол? Прежде я обычно выслушивал такие «просил сказать» спокойно, как саму собой разумеющуюся составляющую моей жизни. Сколько помню себя, постоянно «он просил тебе  сказать». А тут что-то потянуло за язык:
- А он сам где сейчас? – это прозвучало не вполне вежливо: я никогда не позволял себе на полуслове оборвать мамино щебетание. Она замолчала, а потом   неуверенно ответила:
- Он рядом …  вот здесь…
- Ну, так и дай ему телефон. Или он привык общаться с людьми только через адъютантов? Извини, конечно, я это не о тебе. 
- Хорошо… - это прозвучало так, будто я не с отцом захотел поговорить, а с господом богом. Будто мама  сомневалась, возможно-ли такое   в принципе? Далее я услышал в телефоне отдаленные голоса, затем какой-то шорох и  наконец:
- Гм… ну… здравствуй… я… гм… присоединяюсь… с днем рождения тебя…
Далее последовала пауза. Я тоже молчал, слушал. И будто какой-то чертенок пятку щекотил. Не смешно, но прикольно. А ведь обычно в разговоре с отцом я внутренне собирался, чуть ли не готовился выполнить команду «смиррр-на!». И вот…
- Ну… ты там…гм… как?
- Да как и ты - там: живой пока.
Я сказал это, даже не пытаясь скрыть появившуюся в голосе иронию. Далее мне следовало бы спросить: «А ты как?», но я просто замолчал. И снова последовала пауза. И в этой зависшей тишине я услышал… почувствовал… неопределяющийся шепот… он будто звал меня изнутри… будто назидательно подсказывал – как приказывал: «Напросись в гости к родителям». И я даже не успел удивиться, как услышал свой же голос:
- Я щас приеду. Скажи маме, пусть готовит праздничный стол.
В телефоне раздалось какое-то сопение… затем отец с сомнением в голосе произнес:
- Да мы… тут у нас… гм… мероприятие одно намечается… вот…
- Куда-то сваливаете? – я сказал это и сам чуть не рассмеялся. Так моя обезьянка всегда говорит, а я обычно придерживаюсь нормативных способов общения. Нет, определенно что-то меня сегодня колет… туда… Отец, похоже, тоже опешил. А потом  ответил – как в атаку пошел:
- Это что за жаргон? Ты что, заболел?
- Н-набарот, - в моем голосе появились задорные интонации. – Все клево. Ну, так чо?  Пустите, или где?
- …Ты это… гм… подожди-ка…
Далее в телефоне послышался далекий разговор, будто кто-то с кем-то совещался.
- Алло, сынок, ты слушаешь?
- Естестна. И чо вы там нарешали? – я уже не мог остановиться. И что забавно: мне понравилось вот так!
- Видишь ли, сынок, папу пригласили на юбилей. Отказаться было бы неприлично. Мы собираемся непременно пойти. Ты нас извини, но так получается, что именно сегодня…
Я не дослушал и отключил телефон. Очень спокойно. Без капельки вообще каких-либо эмоций. Просто мой палец совершил работу, связанную с изменением состояния во времени и пространстве телефонной кнопки. Я небрежно бросил телефон на столик. Встал и наклонился на перила. Посмотрел вниз, затем по сторонам, в небо. И тут меня прямо-таки разобрал смех! Я смеялся и не мог остановиться. Не истеричная реакция, не нервный срыв, а именно веселый заливистый смех. Так реагируют на остроумную шутку. И мое состояние в этот момент можно было определить как «все фиолетово». Я как-то враз забыл о том, что едва не напросился в гости, что меня очень корректно и вежливо оттуда «послали», что я совсем один в свой день рождения, что шишка на голове.  Я ощутил вдруг свободу. Даже не так: я сам стал этой свободой. Если меня конкретно не хотят, то какие к черту приличия? Никто не может мне ничего предъявить, ни в чем упрекнуть, ни к чему обязать. Даже если и попытается. Ни у кого нет такого права. Эта свобода – как внезапно свалившаяся на меня беспричинная радость. Просто так: легко, весело, с головой, полностью очищенной от всех мыслей. Все эти события, что закрутились вокруг меня, будто и были созданы специально кем-то как-то, чтобы дать мне понять: тебе никто ничего не должен. Не пытайся вломиться в чужую жизнь сквозь непробиваемую стену неприятия. И даже не пытайся никем управлять. Но и ты сам тоже ничего никому не должен! И это не плохо и не хорошо. Это – нормально. Это просто есть в твоей жизни. Хочешь – отрицай. Хочешь – прими. Оно все равно есть. В этом мире никто ничего никому не должен. Мы и пришли сюда именно для того, чтобы, прежде всего, реализовывать свои планы.  Каждый думает и поступает так, как ему подсказывает его внутреннее Я. Каждый делает только свой выбор. Оказывается, это так классно: не думать! Не пытаться обязательно  выискать в своем каждомоментном осознании себя нечто такое, о чем надо бы непременно побеспокоиться! Не строить разные «а вот если… то тогда… а вдруг… то может быть…». Забыть, что кто-то что-то должен тебе. Что ты сам кому-то что-то должен. И что эти долги якобы висят тяжелым грузом и не дают расслабиться. И что таким вот непонятным образом наши долги переходят по кругу от каждого к каждому, добавляя в себя все новые и новые пункты. А всего и надо - просто быть в моменте здесь и сейчас. Раствориться в нем. И ощущать именно его важность. А такие понятия, как вчера, завтра, когда-то, где-то, с кем-то, кому-то – они ощутимо теряют всякий смысл. Даже если завтра тебе предстоит лишиться головы на эшафоте - это ведь будет только завтра. И пока неизвестно, наступит ли оно? Может, завтра как раз тот день, когда толпа пойдет громить Бастилию. И на эшафоте вместо тебя окажутся твои тюремщики и палачи. Ведь сегодня, здесь и сейчас, ты находишься в нормальных условиях: ни дождь не заливает, ни стужа не морозит. И можно просто бездумно поваляться на нарах, помечтать, паучка подразнить. А если даже и отрубят тебе завтра голову – ведь до момента прикосновения лезвия топора к твоей шее у тебя нет никаких болевых или некомфортных ощущений. Сцена. Народ вокруг. Ты – звезда этой сцены. Все пришли именно «на тебя». Ну и помаши им рукой, плюнь в кого-нибудь.  Можешь выкинуть любой фортель! Тебе сейчас можно абсолютно все! И хуже уже все равно не будет. До того мгновения, когда упадет топор. А потом вообще ничего не будет. Даже квакнуть не успеешь. Чего же бояться!?
   Или вот еще: завтра тебе предстоит нечто грандиозное, например, твоя коронация. И уже завтра сбудется мечта всей твоей жизни: ты станешь верховным владыкой Вселенной и прилегающих территорий. И не спится. И ворочается. И ждется. И предвкушается. А утром твое тело находят бездыханным в уютной постели. Конкуренты расстарались или твоя биология не выдержала такой безграничной радости – не суть важно. Да и ничто уже не важно: твой триумф не состоялся. А зачем тогда преждевременно радоваться?  Так или этак – не стоит напрягаться заранее. Будет день – будет пища. Отсюда вывод: не надо ничего планировать на сто лет вперед. Чтобы потом не разочаровываться. И наоборот: сюрпризы всем всегда приятны.
     И я весело беззаботно смеялся! И мне было абсолютно безразлично, как мое беспричинное веселье могут воспринять окружающие. Это мое право. Только мой выбор. А кому не нравится – паситесь на своем лужке, а на мою территорию  не заглядывайте. Оттуда можете коситься на меня, обсуждать в своем окружении мои действия, поступки, мой образ жизни. И при этом не беспокоиться: я-то уж на ваш лужок точно не позарюсь. И мне в этом моменте комфортно. Светло. Радостно. Но даже если и не светло и не радостно, даже если и царапается что-то внутри – это тоже только мое ощущение. И мне надо прожить его самому. Остальное просто не существует. А самое удивительное заключалось в том, что мне никто и не нужен был. Просто вот так. Я сам по себе. И мне это стало нравиться. Прежнее состояние постоянного ощущения своей вины перед окружающими - «простите меня за то, что я есть» - и все связанные с ней заморочки растаяли, как дымок сигареты. Я даже ни на мгновение не задумался, откуда это состояние. Просто принял его. И растворился в нем.
     На столике вибрировал  и беспрестанно скрипел Кеша: «Сво-бо-ду! Пусть всегда будет…» А я даже не обращал на него внимание. Будто это не телефон, а случайно залетевшая муха. И вот сейчас она сама улетит. А может и не улетит. И мне нет нужды выгонять ее с моей территории. Потому что это и ее территория тоже. Она сама по себе и я сам по себе. И мы ничего друг другу не должны. И вообще никто ничего никому не должен. Если нет личного желания быть кому-то должным. Но даже и это не факт, что тот, чьим должником ты себя ощущаешь, то же самое чувствует по отношению к тебе. Или считает тебя своим должником. Даже если ты уверен, что твои ценности нужны кому-либо еще, это вовсе не означает, что другие не имеет свои аналогичные ценности. И для них именно  их личные ценности дороже всего на свете. А на твои им всем – забить и забыть. И чтобы не потеряться в своих страхах, надо сделать простую вещь: играть своими игрушками. И постоянно помнить: кроме них  для тебя нет ничего важнее. Ты сам принес их с собой в этот мир. И на это была причина. Самая важная из всех. И все. И не мешай другим играть своими игрушками. Ветер, облака, листва деревьев, солнечный свет, синее небо, даль туманная, звуки, цвета, эмоции, желания, поступки, события – все существует, как бы само по себе. И одновременно - все вместе в одном поле. И это нормально.
   Кеша наконец-то замолчал. А я сделал то, чего никогда до этого не делал. Уселся в кресло, взял телефон и открыл в нем телефонную книгу. И сам удивился: это же сколько там номеров! Я постоянно кого-то туда забивал, даже не задумываясь, нужны-ли они мне. Или это просто моя привычка: накапливать отношения? Я полистал, полистал. И опять что-то произошло «вдруг». Это состояние внезапности - о чем оно мне напомнило? Что-то очень знакомое, но забытое. Состояние - как прыжок в неизвестность, без плавного перехода, без промежуточных полупериодов. Резко, как лампочку включили. Да вот же! Квантовый скачок! Я когда-то об этом что-то где-то… читал? Или слышал от кого-то? Не помню. Да и важно ли это? Я просто это знаю. И мое знание не принадлежит какому-либо источнику информации.  Это на личную зубную щетку может быть монопольное право собственности. На знание ни у кого такого права нет. Оно принадлежит всем. И не важно, считает кто-то себя таким собственником, или не считает.  Знание можно принимать, или отвергать. Но сказать о нем: «Это мое! Не «знайте» его»  - только людей смешить. И я сейчас знал: мое сознание, мое ощущение себя испытало именно квантовый переход из одного состояния в совершенно другое, никогда мной прежде не испытанное. Будто один «Я» со своим багажом опыта и мудрости мгновенно уступил место другому «Я». И это другое мое «Я» принесло с собой в этот мир совершенно другие ценности. Я читал имена, вспоминал – кто это, откуда, какие у меня с ним дела, отношения. И вдруг – еще один всплеск, еще один скачок. Прежнее привычное «а что мы даем друг другу в общении?» сменилось на «я тебя чувствую». И я вдруг начал реально представлять всех, на чьи имена попадал мой взгляд. Представлять не только визуально, но и ощущать их энергетическое воздействие на мою биологию, на мою энергетику.    Как это необычно, ново и интересно! Да, интересно ощущать людей. Их воздействие на себя. Отслеживать, но не анализировать умом, а именно чувствовать. Чем? Наверное, чем-то внутри себя. Или нет -  чувствовать всем собой, каждой клеточкой своего тела. Каждым своим энергетическим уловителем. И прислушиваться к своим отзывам, к тому состоянию, которое возникает от этого ощущения. Это эмоции? Возможно. Но и к эмоциям отношение стало иным. Не отдельная радость, печаль, грусть, гнев, надежда, а целый букет переживаний. Богатый, насыщенный, яркий. И я не испытываю их, отождествляя себя поочередно с  грустью или гневом, а как будто наблюдаю за «собой в состоянии любой из этих эмоций». Я смотрел и вспоминал: с этим человеком мы были вместе на фестивале, после этого один раз созванивались… и все. А зачем тогда здесь этот номер? Так, вдруг когда-нибудь пригодиться? Хм… а вот этот… Я ощутил внутреннее напряжение: мы общались, делая вид, что нам интересно, но темы для разговоров будто подбирались с трудом. Не было легкости общения. А вот – тот, с которым у меня были теплые отношения. Но, вероятно, я принял за истину свои ошибочные представления о наших отношениях, а на самом деле это всего лишь… А! Зачем строить предположения? Какой в них смысл, если мы не общаемся уже… ого! Так давно? Если он ни разу не вспомнил обо мне за все это время, то… Стоп. Никаких рассуждений. Никаких предположений. Ничего случайно не происходит. Все эти телефонные номера – как привязки, которые держат в напряжении. А нужны они мне? Могут понадобиться через год-два? А сколько мне осталось? А им? Я не знаю. Не могу этого знать. И что? Какой смысл думать о будущем, если мое время может закончиться в любое мгновение. Я же не знаю, что там себе напланировал.
        Я отвлекся от своего занятия и посмотрел вверх.  Опять облака набежали. Интересно, сколько времени я провел за изучением телефонной книги? Я посмотрел на часы на экране телефона. Всего-то? А будто несколько часов прошло. Столько имен, столько воспоминаний о каждом их владельце, столько чувственных энергетических «пакетов»… И всего полчаса? Странно. Или время изменилось для меня? Мысли пробежали легким ветерком и унеслись неведомо куда. А я встал, потянулся и навалился на перила. Посмотрел вниз. В стороны. Вверх. Привычные телодвижения. А состояние совсем другое. Какое-то… безответственное… бездумное… и еще… Я услышал внутри себя подсказку и рассмеялся. Внутренний голос послал определение: бесплановое! Точно. Я всегда, каждое мгновение прежде о чем-то думал и что-то планировал, даже в мелочах: вот сейчас пойду и поставлю варить кофе… сейчас мне надо сделать то… сейчас я должен сделать это… не забыть позвонить… проконтролировать… спросить… А тут вместо этих вечно сопутствующих по жизни планов – ничего. Пусто. И из этой пустоты будто что-то зовет: прислушайся к себе и просто делай то, что в этот момент делается само. Расслабься и дай волю действовать телу, чувствам, желаниям. Дай возможность прийти к тебе различным ситуациям, обстоятельствам, встречам и расставаниям. Ничего не отталкивай. Ничему не сопротивляйся. Отбрось свою  старую привычку анализировать, оценивать, рассуждать и судить. Пусть все происходит спонтанно, без разных всяких «а вдруг… то тогда, возможно…» Просто принимай все, что приходит. Просто будь текущим по реке своей жизни. Без усилий. Не пытаясь грести против течения, в сторону. Не переживая по поводу маршрута. Просто плыви и наслаждайся плаванием. Туда – не  ведомо куда. Навстречу тому – неведомо чему.  Это же так интересно! Каждое новое мгновение – как сюрприз. Как то, чего и не ждал, а оно – вот! И только для тебя. Только твое…
   Я положил телефон на столик и снова рассмеялся. Уже не беспричинно. В телефонной книге осталось пять номеров: мама, доча, жена, Гарик, прод. И все!!! Остальное мое «окружение» рассыпалось в пыль. И мне было ничуть этого не жаль. Более того, я испытал даже некоторое облегчение. Отныне меня ничто не обязывает общаться с людьми, которым я не интересен. И которые стали не интересны мне. Свободу попугаям! Сво-бо-ду! Пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет небо… а остальное приложится. Куда ему деваться? А мне от него? И далее я сделал то, чего практически никогда не делал. Я подошел к книжной полке. И протянул руку к книгам. Это обезьянка сюда напритаскивала столько томов. Какие-то они необычные. Странно, никогда прежде не ощущал, что книги могут вибрировать в руках. Будто от них исходит энергия. Вот это ничего себе я головой приложился! А ведь и правда вибрируют: одни сильнее, другие слабее. Я начал проводить пальцами по корешкам и все больше убеждался, что у каждой книги есть свой энергетический заряд. А вот! Что-то как магнитом притянуло руку, и я достал томик, прочитал: Георгий Бореев «Полеты души». Ни название, ни имя автора мне ни о чем не сказали. Но книга точно будто вибрировала. Слегка, едва заметно, но ощутимо. Я раскрыл ее наугад. Мой взгляд скользнул по строчкам:

Что наша жизнь? Метафора поэта,
Развернутая молнией с небес,
Игра воображения и света,
Иллюзия несчастий и чудес.
Весь мир – театр. Меняем платья, роли,
Меняем разум, души и сердца.
Мы в роли до такой врастаем боли,
Что забываем зрителя – Творца,
Что забываем изначально добрый
Сценарий – ни болезней в нем, ни бед.
Что после нас останется лишь образ –
Метафора, развернутая в свет…
 
В этих строках я вдруг услышал музыку. Не ту, что сам обычно придумываю, когда попадается хороший стих, а иную. Будто каждая буква исполняет свою песню, на одной ноте, но с различными нюансами. А все вместе – необыкновенно богатый звук. И что-то еще между букв, между строк – видится, чувствуется, слышится… Знание чего-то забытого начинает подниматься из глубин… памяти?... ощущений?... ассоциаций?...
    Я машинально, даже не осознавая этого, пошел на лоджию, сел в кресло, открыл первую страницу книги и прочел:               
*  *  *
«Давно известно, что даже высшие ангелы, дэвы, полубоги и бодхисаттвы, живущие на райских планетах девятого неба, завидуют волевым людям, перековывающим свой капризный характер на тяжелой Земле…»
*  *  *
Дальше все происходило как во сне. Время потеряло смысл. Пространство более не существовало. Был я. Была музыка знания. Было ощущение полета нигде...
*  *  *
Я закончил читать. Взял телефон и нажал вызов. Послышалась мелодия вызова, затем голос:
- Ты чо, одичал в одиночку?
- Нет. Я хочу спросить…
- У меня? Во, доросла! Я умная, я знаю. Давайте, спросите у обезьяны! Чо хотел?
- Я в шкафу книги нашел. И прочитал одну.
- Папан, ты не ударился головой там? Чо тебя потянуло? Я и не помню, чобы ты ваще чо-то читал. А чо читал?
- Бореева.
- Ты? Его? У-у-у…
Дальше повисла тишина. Будто доча что-то обдумывала. И вот снова ее голос, но… она, что, тоже ударилась головой?
- Пап, ты, правда, прочитал? А что именно?
- «Полеты души».
- И не уснул?
- Наоборот. Будто проснулся.
Доча помолчала, а я не торопил. И вот снова послышался ее голос:
- Не думала, что ты этим заинтересуешься. Но если так… Ты поройся там в книгах, вдруг еще что-нибудь зацепит? Мне их Гарик навязал. Он еще сказал, что эти книги сами ищут тех, кому они нужны. Я пока не ни одной трогала. Думала – он меня лечит своей философией. А они тебя нашли, да? Значит, Гарюська меня не обманул…
Она помолчала, а потом… Голос изменился, будто это не она:
- Ты потом расскажи мне. Нет, правда, папка, я удивлена и… знаешь, рада за тебя. Ты извини, мы тут с итальянцами кое–чо обсуждаем. Но если хочешь – ты скажи – я  объясню им, чо папка звонит. Они умные, поймут.
- Не надо. Занимайся собой. Но все равно спасибо.
- Да ну…  хочешь, я перезвоню позже?
-  Не стоит. Делай свои дела. Просто будь сама собой. Я тебя люблю.
- Я тебя тоже. Ты покопайся в книгах, обязательно. Ну, ты меня удиви-ил! Чмоки…
Я отключил телефон. Помолчал. А потом позвонил Гарику:
- Привет.
- О, дядюшка! Празднуете?
- Нет. Я тут нашел кое-что, и оно меня увлекло. Чем занимаешься?
- Читаю, дядюшка. Хотел было к вам напроситься, да неловко к окончанию...
- Хм… вообще-то я всех приглашал, – я не то, чтобы удивлен, но все-таки.
- Да, я помню. Но у нас тут такой аврал был, все на ушах. А потом как-то вдруг все закончилось.
- А что читаешь, если не секрет?
- Да какой секрет? «Белую книгу» Рамты.
- Гарик, у меня вопрос: книги, что ты обезьянке подкинул – это что вообще такое? Откуда они? Для чего? Что в них есть такого, чего я не знаю?
На другом конце повисла тишина. Я ждал. И вот раздался голос:
- Шеф, вы как, нормально себя чувствуете?
- Вполне. Почему ты спросил?
- Да так. Не думал, что вас в этом мире что-то интересует, кроме музыки.
- А все-таки?
- Об этом в двух словах не рассказать. Да и не  по телефону.
- Какие проблемы? Если у тебя есть для меня время, может, встретимся?
- Прямо сейчас?
- Да. Ты где, дома?
- Нет, я в студии. Здесь сейчас тихо, прод всех отпустил.
- А я сейчас приеду. Если не возражаешь.
- Прекрасная мысль, дядюшка. Кстати, у меня тут пирожные есть.
- Отлично! Еду.
Через полчаса я уже был в студии. Мы сидели с Гариком в комнате отдыха, пили кофе, ели пирожные  и общались.
- … это другое. Не привычные распечатанные догмы и правила общего жития-бытия, а совершенно иной мир. И, как ни странно, он был всегда. Просто информация о нем до поры не выходила за рамки тайных обществ.
- Что, так все секретно?
- Дело не в секретах.
- А в чем?
- В своевременности. Ничего не происходит спонтанно и случайно. Помните строки из Библии? «Всему свое время». Так и с этой информацией. Она была всегда, но доходила только до тех, кто ее ждал. Кто был готов принять. А до поры сохранялась именно в таких общинах. Подальше от тех, кто запросто мог ее уничтожить вместе с хранителями. Знание – оно во все времена было оружием, самым мощным и безотказным. Но наш мир как бы пребывал во сне. Да и энергии такой не было, которая бы его разбудила. Сегодня все изменилось. Появилась новая энергия из космоса, которая убирает блоки из ДНК. Открываются новые информационные каналы.  Мир планеты Земля пробуждается и начинает вспоминать о себе то, что было хорошо забыто.  И эта информация в виде простых и своевременных подсказок идет ко всему сущему на планете. Причем  ее пути могут быть абсолютно непредсказуемыми...
    Наш разговор продолжался несколько часов. И за все это время я ни разу не посмотрел на  циферблат, не отвлекся на посторонние воспоминания или желания. Я испытывал никогда прежде не ощущаемый в себе интерес к той стороне моей жизни, о которой я даже не подозревал. И этот милый мальчик рассказал мне такое, о чем я прежде и подумать не мог. Все верно: как я мог думать о том, чего не знал? И это касается не только одного меня. До чего, оказывается, мы все в этом похожи…

*    *    *
 
 - Ее так и не удалось вывести из комы?
- К сожалению. Но знаете, коллега, в этом было что-то мистическое.
- Любопытно!
- Да-да. Именно мистическое. Я время от времени сталкиваюсь с подобными ситуациями. И вот какую странность я заметил: порой кажется, что пациент ушел безвозвратно. И вдруг его сердце как бы само начинает работать, без каких-либо процедур.
- Согласен с вами, коллега. У меня тоже было несколько подобных случаев. А что же с этой пациенткой?
- А вот с этой все наоборот. Представляете? Все показатели в норме. Выводим ее из наркоза – а она не выходит. Все приборы показывают, что ее организм функционирует в нормальном режиме. А сознание будто отказывается это признать. Будто она сама не хочет возвращаться.
- Интересно! Как вы это узнали? Или  почувствовали?
- Когда нам все же удалось вывести ее из наркоза, я увидел ее взгляд. Вы не поверите…
- Нет-нет, продолжайте. Я весь внимание.
- Даже не знаю… Коллега, я прошу вас. Пусть этот разговор останется строго между нами. Не хочу, чтобы надо мной потешались журналисты. И специалисты.
- Конечно, дорогой друг. Мы с вами знакомы уже столько лет. И я никогда не давал вам повода…
- Знаю, да. Хорошо. Так вот. Я увидел ее взгляд и в нем… даже не знаю, как сказать. Вы можете представить себе ожившего ангела с картины Тициана?
- Прекрасно помню. Маленький ангел смотрит куда-то вверх, его большие круглые глаза полны тайного знания. Он как будто видит то, чего не видит никто кроме него.
- Вот именно такой взгляд был у нее. И она будто прощалась с этим миром. Не с жизнью, не с тем состоянием, которое мы привыкли определять этим термином, а… как бы это сказать…почувствовал в ее взгляде… а потом и как бы энергетически…
- Не волнуйтесь, дорогой. Я вас понимаю. Честное слово! У меня ведь в моей практике тоже был подобный случай.  И мне до сих пор снится тот взгляд.
- Да? Не знал. Но именно вот тут я будто услышал… нет, я будто ощутил ее голос. И этот голос будто говорил мне…
- … говорил, что когда-нибудь вы обязательно встретитесь? Так?
- Да… откуда вы знаете?
- Я тогда ощутил то же самое.  Но признаться в этом… Мне очень хотелось поделиться с кем-нибудь. Но я не решился.  Поэтому я и понимаю вас.
- Так что же это было? Нечто такое, о чем наука не имеет ни малейшего представления?
- Я полагаю – да. Божественное начало не всегда признается нашими учеными мужами. Это только мы, врачи, зачастую сталкиваемся с таким  вот случаями.
- Да. Но разве к нашим словам прислушиваются?
- Сегодня – нет. Но я уверен: придет время, и подобные случаи станут не только известны всем, но и легко объяснимы. А пока…
- Да, вы правы. Будем накапливать информацию. Не знаю, откуда во мне такая уверенность, но мне почему-то кажется, что нас еще и не такое ждет.
- Времена меняются. Меняются люди. Меняются стимулы жить. Или уходить. Порой вот так, осознанно. А она, как я полагаю, просто выполнила все, что должна была выполнить.
- Возможно. На ее похоронах присутствовало огромное количество поклонниц ее таланта.
- Да, моя жена рассказывала мне. И, знаете, я даже открыл одну из ее книг. Между нами, ее романы могут привлечь внимание разве что неудовлетворенных своими  личными амбициями женщин бальзаковского возраста.
- А я полагаю, что если бы не ее книги, отвлекающие женщин от их неудовлетворенности в жизни, у наших коллег – психологов прибавилось бы работы.
- Вполне вероятно, коллега. Не стану спорить с этим…

*   *   *

     Я шел по улице. Вечерний город жил своей привычной жизнью. Внешне он не изменился, но мое ощущение подсказывало, что скрытые перемены все же произошли. Прежде всего, в моем восприятии окружающего пространства. И дело даже не в той информации, которую донес до меня мой юный друг. Меня поразило то, что молодое поколение, как оказалось, знает о жизни нечто такое, о чем наше поколение могло только догадываться, подозревать. А они это просто знают, даже не задумываясь над самим фактом наличия знания. Удивительно! Они будто другие люди. Внешне – как мы, а по сути – совершенно отличаются от нас, как и мы сами – от наших предков,  питеков.
     Я вспомнил, как доча показала мне однажды свою фотографию. Но не обычную, а фотоснимок ее ауры. Я тогда только усмехнулся, а она в своей обычной манере поцедила сквозь зубы:
- Это карлиановская фотография, снимок моего энергетического поля. Моей ауры. Посмотри, он весь синий.
- И что? – пожал я плечами?
- Ты чо, папан, ваще ничо не слышал о детях индиго?
- Ну, почему, - усмехнулся я. – Это такие маленькие гении, у которых масса разных способностей и талантов. И родители впихивают их во все возможные кружки и школы, дабы их гениальность не канула в бездну нашей обыденности. Да?
- Ох, какой ты тяжелый, родитель… - вздохнула доча. – Сказал красиво. Но кто  ж тебе такой фигни наговорил?
- Все так говорят.
- Все? Много они понимают, твои все.
- А ты понимаешь?
 - А то! Да будет тебе известно: я сама – дитя индиго. Вот доказательство.
И она сунула мне это фото чуть ли не в лицо:
- Смотри. Из всех цветов преобладает синий. Цвет индиго. У всех ваших поколений такого не было, и нет. Вот отсюда и название: дети индиго. Нас еще называют «кристальные дети». Но это не совсем так: мы пока еще не все кристальные.
- И о чем это говорит? – все еще усмехался я.
- Ну, заросли дремучие, пни-болота! Это говорит о том, что мы не такие, как вы. Мы будто пришли на эту планету из будущего. У нас даже структура тела не такая, как у вас. И энергетика ваще другая. Синий цвет – это новая энергия, какой раньше на земле не было. Это цвет шестой чакры. Связь с космосом через третий глаз. И мы отличаемся от вас так же, как вы от жителей  каменного века, например. А-а-а… Чо с тобой говорить? Наверняка твоя аура вся красно–оранжево- желтая.
- Это почему именно такая?
- Да-а-а… Три нижние чакры – это все, что у тебя работает. Да и то с возрастом все меньше и слабее.
Я тогда даже не понял, о чем мне говорила моя девочка. Дети индиго. Новые люди на нашей старушке-планете. Мне это показалось очередным приколом. А вот ведь! Привык считать себя самым умным на тыщу верст вокруг. А моя маленькая обезьянка, оказывается, интуитивно знает такое, о чем я даже и не догадывался. Потому и нет на нее управы, что она сама всегда «знала», для чего она пришла в этот мир. И это знание – не в мозгах, а в каждой клетке тела. В ее спиралях ДНК. А мне еще только предстоит разобраться со всем, что происходит вокруг меня. Во мне самом. В каждом из нас, людей.
    В кармане заскрипел Кеша. Я достал телефон и посмотрел на дисплей.  Там высветился ряд цифр. Я вспомнил, что стер ненужные мне номера, а оставшиеся значатся под именами. И это - первый звонок от тех, кого я удалил из телефонной книги. И если прежде любой вызов как бы обязывал меня откликнуться на высветившееся конкретное имя, то сейчас все эти имена скрылись под рядами цифр. Стали безликими и необязательными в моей жизни. Что-то шевельнулось во мне, какое-то чувство. И чувство было не из приятных. Будто я снова почувствовал себя кому-то что-то должным. А кому? Тому, кто неизвестно когда непонятно зачем каким-то образом проявлялся в моей жизни? Ответить? Или проигнорировать вызов? А Кеша все надрывается. Я вспомнил, что сегодня день моего рождения. Что я встречаю его не так, как мне хотелось. Что так получилось потому, что все, кого я хотел сегодня видеть рядом, отказались от общения со мной. Что, в конце концов, каждый делает тот выбор, который ему кажется более правильным. Вздохнул и… положил телефон в карман. Даже отключать не стал. И улыбнулся. Именно улыбнулся, а не усмехнулся. Без  всяких задних мыслей. Так улыбаются, когда  слышат пение птицы или видят кружение лепестков черемухи. Представил, как некто ждет, когда я отвечу. Я всегда отвечал на все звонки, даже если в этот момент был «на разрыв». Даже если я принимаю ванну, а телефон остался в комнате. Даже если я в этот момент нужен всему миру, и меня домогаются и свои, и чужие.  И беседовал до тех пор, пока мой собеседник сам не отключался. Это со мной можно было по-всякому. Например, я звоню, мы разговариваем, и внезапно собеседник говорит: «Тут ко мне пришли, пока» и отключался. И я не обижался, понимал: на том конце разговора появился некто, более нужный и важный, чем я. Всем нам постоянно  приходится делать свой выбор. Почему именно я должен быть самым нужным? У каждого свое понимание  жизни.  Свои приоритеты. Свой первый круг общения, второй круг, третий. Свое «хочу». Свое желание не смешивать компании. И я научился быть и для моих друзей, и для родных, и для близких - как говорят в балете - седьмым лебедем у пятого пруда. Быть нужным только с определенной целью. Смирился с этим. А потом такое положение вещей стало для меня привычным и обычным. И вот теперь Кеша пытается напомнить мне, что я снова вдруг кому-то что-то должен… должен… должен! А я шел по улице, смотрел по сторонам и улыбался. И чувствовал себя великолепно. И мне никто не был нужен. И не потому, что во мне играли эмоции и амбиции по поводу того, что от меня кто-то отказался. Произошло нечто такое, что позволило мне по-другому ощутить себя. И понять, что мое сегодняшнее одиночество – это не случайное совпадение различных обстоятельств, не просто так. И в этот момент мне вообще не было дела ни до кого. Я сам по себе. Самый нужный мне человек во всей вселенной здесь и сейчас - это я сам. Мое «хочу» и мое «надо» для меня стали самыми важными и необходимыми. Без вариантов. Мелькнула мысль: «Давно надо было удариться головой обо что-нибудь!» И я вдруг вспомнил старый смешной мультик и звучащий в нем вопрос: «Тринадцатый! Кого должен любить черт?» И тут же следом на ум пришла еще одна подсказка: «Возлюби ближнего как самого себя». И тут меня снова разобрал смех. Я будто очнулся от какого-то оцепенения и ощутил полную свободу. Нет, не так. Я сам стал этой свободой! А ведь я уже что-то такое сегодня ощущал? Да какая разница! Пришла новая мысль, которая еще больше меня рассмешила: если кто-то меня не хочет – это его дело. Такие попутчики, как я, не каждому попадаются на жизненном пути. И не меня, а их надо пожалеть: это они лишились счастья общаться со мной. Каждый делает свой выбор и поэтому... Да о чем это я?! Забыть, расслабиться и наслаждаться жизнью!  Здесь и сейчас присутствует именно тот человек, в кого я внезапно влюбился «по уши». И этот человек - я сам! Красивый, умный, интересный, обаятельный.  Единственный на планете! И пять имен в телефоне - мой первый и единственный круг общения. А остальные - они и есть остальные. Шесть миллиардов с лишним. Я удалил их не из телефонной книги. Я удалил их из своей жизни. Меня ни для кого из них больше нет...
 
*    *    *

     Прошло два года. Я живу на нашей фамильной даче. В старом чудном дачном поселке. Изредка звонит мой  старый приятель. Студия теперь – его вотчина. Его и Гарика. И они там - царь и бог. Точнее – наместники. Я время от времени там появляюсь, смотрю, что да как, и снова исчезаю на неопределенное время. Изредка подкидываю им новый материал. Но уже не по обязаловке - сдохни, но сочини - а только когда находит вдохновение. Да и песни стали качественно иными. Более глубокими по смыслу и более мелодичными. Такое положение вещей устраивает почти всех. Отец вот не доволен. Мама переживает из-за недовольства отца. Однажды мы с ним встретились тут же, на даче. И в кои-то веки без его денщиков. И он, по обыкновению, принялся воспитывать во мне силу воли. На свой манер.
- Ты курить начал?
А я действительно начал – завел себе трубку. Всю жизнь берег голос и поэтому ни сигареты, ни семечки, ни крепкие напитки не входили в список моих пристрастий. А тут что-то нашло. И, как ни странно, мне все это понравилось. Я даже начал находить в этом удовольствие – делать не то, что полезно, а то, что нравится.
- Курение сокращает жизнь, -  и пальцем так убедительно, мол, а-я-яй!
- А ты откуда знаешь? – ответил я вопросом на его вопрос.
- Ты не умничай. Я тебе плохого не пожелаю. И мать за твое здоровье переживает. Изволь-ка выбросить трубку. Чтобы я больше этого не видел.
 - … и это - приказ! – закончил я его фразу. Он как-то странно посмотрел на меня. Потом посопел, покряхтел и снова перешел в атаку. Ну, не может он проиграть. Не в его характере. Он у меня из породы победителей.
- Курение сокращает жизнь. Это научный факт, – отец серьезен как на приеме у министра обороны.
- А вот интересно, - а я улыбаюсь. Я вообще последнее время постоянно улыбаюсь. - Если я буду курить – сколько проживу? А если брошу – насколько это продлит мою жизнь? В годах. И вообще, сколько мне положено прожить по уставу? И, главное, надо ли это мне самому? Просвети, если такой умный, – и смотрю прямо в глаза.
-  Ты стал невыносимо дерзким, – отец начал сердиться. Конечно, когда рядовой дерзит генералу…
- А ты, каким был занудой с менторским уклоном, таким и остался, – парировал я и добавил с улыбкой - И это, похоже, не лечится.
Отец махнул рукой и отошел. На этом, собственно, и закончилось наше общение. Он будто вычеркнул меня из своей жизни. А я даже и не заметил этого: в моей жизни он практически и не проявлялся.
     Жена изредка пытается «понять меня». У нас с ней все ровно. Никто никого не грузит. У каждого своя жизнь. И, как ни странно, пришло понимание:   у нас и прежде практически не было точек соприкосновения.  Просто раньше на этом никто из нас не акцентировал внимание. А тут – вот. Перед фактом. И все отчетливо высветилось. Обиды? Да, были первое время. Но ситуацию сглаживала доча. А ведь она добилась-таки своего. Ее контракт с итальянским портным был толчком и трамплином в свободное плавание в мире моды. Я особо не влезаю в ее дела. Да и она сама понимает, что мне все ее фишки не интересны. У нас с ней по-прежнему полное и ясное понимание жизни. В этом мы с ней похожи.
    А я просто живу. И мне так – в кайф. Я читаю. Брожу по лесу. Общаюсь с родственниками, когда они наезжают на дачу. А самому мне возвращаться насовсем в город пока не хочется. Конечно, я бываю там. Вот недавно присутствовал на юбилее брата. Даже и не подозревал, что он у нас такое яркое «светило науки». Его поздравляли, говорили много хороших слов. И мне было приятно. И всем было приятно.
     А еще я обожаю общаться с соседом по даче, старым-престарым профессором-физиком. Как ни странно, мы с ним очень быстро нашли общий язык. И  кто бы мог подумать, что нас с ним сблизит общий интерес к таким неформальным наукам, как эзотерика, мистика и тому подобное! Он, всю жизнь проповедовавший приоритет чистой науки в жизни человечества, на деле оказался глубоко верующим человеком. Но его вера – не «господи, тебя одного славлю», а нечто более глубокое и в чем-то даже диссидентское по отношению к религии. А с некоторых пор он и к классической науке стал относиться так же. Когда я впервые услышал от него такое признание, меня аж заколотило:
- Вы серьезно, профессор?
Мне отчего-то ужасно нравится называть его именно так. А он усмехнулся, совсем как заслуженный препод в разговоре с тупым студентом, и ответил:
- Более чем. И дело не столько в самой науке. Мне всю жизнь не давал покоя мой разговор с Эйнштейном.
- С ке-е-ем?!
- Вы не ослышались, друг мой. С Альбертом Эйнштейном.
И профессор рассказал мне удивительную историю из своей жизни. В тысяча девятьсот пятьдесят пятом году он, тогда еще молодой и подающий большие надежды,  в составе небольшой группы ученых-ядерщиков незнамо каким образом был направлен в Соединенные Штаты на какой-то там научный сбор. И там произошла эта встреча. Эйнштейну оставалось жить всего пару месяцев. Он уже практически не  занимался научными делами, и его присутствие на этом мероприятии было в большей степени данью уважения организаторов его гениальности. Профессор не вдавался в подробности этой поездки. Да меня они и не интересовали. Меня разбирало любопытство по другому поводу: о чем они говорили. И профессор поведал мне о коротком разговоре между ним и мудрым гением. Эйнштейн довольно скептически отнесся к рвению молодого ученого в поисках чего-то нового и непознанного как раз в области изучения атомного ядра и всего, что с ним связано. А в конце разговора вдруг развеселился и сказал примерно следующее:
- Вы сейчас полны восторгов и надежд. Я вас понимаю. Но хочу предупредить. Что бы вы ни делали, как бы ни старались открыть новые тайны микромира, в результате увидите там вот это!
И Эйнштейн к удивлению собеседника состроил смешливую гримасу и … показал ему язык. Прошло время. И однажды профессор увидел в каком-то журнале фотографию, которая его поразила своей похожестью на тот эпизод. На фото Эйнштейн тоже показывал всему миру свой язык. С тех пор это фото так и хранится у моего друга. И он всегда и везде возил его с собой. И это фото будто подталкивало его работать еще больше и лучше. Зачем? А чтобы доказать покойному гению, что он ошибся.
- И чем все закончилось? – спросил я.
- Именно этим, - улыбнулся профессор. – Микромир однажды показал-таки мне язык. И я наконец-то понял, какой смысл вложил Эйнштейн в свои слова о том, что все состоит из пустоты, а форма – сгущенная пустота. Я всю жизнь искал первооснову материи и вообще всего, что нас окружает. И мне надо было потратить на это жизнь, чтобы понять: в основе всего есть именно Всё. В том виде, в каком оно Есть. И тогда мне попалась книга. Вот она.
И профессор достал из своего книжного шкафа, прямо-таки набитого книгами, одну довольно невзрачную на вид. Я взял ее и прочел название. С удивлением посмотрел на профессора. А он только кивнул и улыбнулся:
- Да, мой друг. Именно она и послужила причиной того, что я увлекся эзотерической философией. А потом были и другие книги. Вот они, все здесь. Можете пользоваться ими, если вам интересно узнать, что такое человек, откуда он пришел и зачем. И что вообще есть наше бытие…
И я начал читать. Те книги, что Гарик подарил моей доче, уже были прочитаны. Начался период моего знакомства с новой информацией. И о чем я только не прочел! Чего только не узнал! Сколько было совместных с профессором обсуждений узнанного, порой спорного и противоречивого, порой очевидного! И мы вместе с ним будто заново переживали многое из того, что пришлось повидать и прочувствовать в жизни. И более удивительным было то, что во многом наши ощущения были схожими. Так началась наша дружба, основанная именно на понимании, на чувствовании друг друга, независимо от образования и разницы в возрасте. Он, физик, и я, лирик, сошлись на том, что знания, умение что-то делать и какие-то заслуги - совершенно не важны для ощущения себя как личности, исполненной достоинства и своей самости. И что самое, пожалуй, главное в жизни – это чувства, личное эмоциональное состояние каждый день, каждое мгновение жизни. Все остальное – так, атрибуты…
     К нам нередко захаживает батюшка из местной епархии. И вот тут у нас  возникают длиннющие и умнющие разговоры обо всем. Под наливочку. Даже и необходимости нет рассказывать, какие темы мы рассматриваем со всех сторон. Батюшка уже нет-нет, да и помянет в разговоре Рамту или Крайона. И ведь  он не против них. Нет! Но, положение, сан – они обязывают блюсти корпоративную этику. Мы с профессором все понимаем, и не давим на святого отца   своими познаниями в теме. И он это понимает и ценит. В общем и целом все в моей жизни идет легко и гладко. И я объясняю это тем, что все части меня в виде отдельных моих эго, таких, как «я-трудоголик», «я-любящий», «я-печальный», «я-сердитый», «я-ироничный», «я-умиротворенный», и тому подобное – собрались, наконец-то в одно целое и не мешают друг другу просто быть. Более того, они начинают чувствовать друг друга, как музыканты в одном прекрасно сыгранном оркестре. Не пытаются выделиться, а наоборот, слушают друг друга и играют так, чтобы их сольная партия органично вписывалась в общую мелодию. И я обожаю слушать эту музыку – музыку моего проявленного здесь и сейчас Всего, Что Я Есмь. Только вот… иногда… как-то вдруг… приходит ощущение моей полной непричастности ко всему, что происходит в моей жизни. Будто не я это живу, а кто-то другой. А я просто наблюдаю – со стороны, изнутри, как-то еще – за этой жизнью. Наблюдаю и не могу вмешаться. Или не хочу? И кажется мне, что я знаю, почему так происходит. И когда это началось. И тот язык, что показал Эйнштейн человечеству, не единственный в своем роде. У меня возникло отчетливое понимание ситуации, и я уже почти уверен, что каждый из нас, людей, хотя бы однажды в жизни получал такое послание. И именно от того, к чему больше всего стремился. Чего сильнее всего домогался. Чего желал. И это - не простая дразнилка судьбы, а нечто такое, что помогает понять: не все дается чего хочется. И не все то, что очевидно, так же и вероятно. И что даже если ты очень близко подошел к чему-то желанному и почти свершенному -  это не означает, что ты уже стал обладателем этого. Внезапно проявилось знание: никто не может ничем обладать; и нами никто не может обладать, даже мы сами. И вещи не всегда такие, какими кажутся.  Впрочем, это уже зависит от нашей личной линзы восприятия. От тех межпространственных зеркал, которые показывают  нас самих со Всем, Что Мы Есмь. А такие зеркала – все, что нас окружает, все, кто нас окружают, со всеми чувствами, эмоциями и желаниями. Во всем нашем ангельском совершенстве уметь быть несовершенными как люди.
       Началось или продолжилось… Ощущение действительно очень необычное. Но, вероятно, надо  разложить все по порядку. И без ярлыков. Зачем? Да чтобы самому разобраться, что же со мной происходит и почему. Я даже книгу начал писать на эту тему. Кстати, надо упомянуть вот о чем. Сколько помню себя в творчестве, за всеми моими проектами, за всеми песнями всегда угадывалось нечто еще. Будто ожидание или просто вера в то, что когда-нибудь я обязательно замахнусь на другой жанр. И мерещилась моя книга. Просто мерещилась, как мираж, ничего конкретного. И вот однажды я просто сел за компьютер и начал писать. Ни плана не было, ни намека на сюжет. И в моей памяти начали всплывать какие-то события, произошедшие… со мной? Или не со мной, а с кем-то очень хорошо мне знакомым? Или даже с другими частями моего высшего «я» в других частях матрицы? Я поначалу пытался было разобраться в этих ощущениях, а потом отпустил их и просто писал. И перечитывал то, что у меня получилось. Думал над написанным. И продолжал писать. Профессор с удовольствием читал мои записки, но даже не пытался вставить что-то из критических замечаний. А прочитав, задумывался о чем-то своем.   Глядишь, так и напишу книгу, которая мне мерещилась прежде. А почему бы и нет? Жизнь – штука непредсказуемая. Кто знает, что с нами будет завтра или через год? Даже через пять минут. Через мгновение. И может так случиться, что эта книга станет венцом всей моей творческой деятельности. Что после завершения работы над ней я более не напишу ни одной строчки. Потому что уже все сказал, что хотел или должен был сказать.
    И еще одно озарение посетило меня совсем недавно, когда я сидел на берегу озера и бездумно наблюдал за окружающим меня пространством. Я вдруг вспомнил мое мимолетное, но достаточно сильное желание уйти подальше от всех и от всего, куда-нибудь в уединенное место. Хоть в монастырь. И я рассмеялся: мое нынешнее положение очень подходит под это определение: монастырь. С той лишь разницей, что вокруг меня не снуют монахи, мне не надо торчать на проповедях и службах, а моя келья достаточно комфортна и уютна, чтобы мне чувствовать себя в ней легко, непринужденно и, что более важно, совершенно свободным. Так вот и сбываются мечты. Правда, не всегда именно так, как заказывалось. Но, как утверждают некоторые вознесенные учителя в своих посланиях нашему миру: «Бог всегда дает то, что мы просим. Не всегда именно то и так, но всегда больше и лучше». Я прежде скептически относился к таким обещаниям, но вот ведь! У меня все получается именно так. А что дальше? Не знаю. Но есть предчувствие: я уже выполнил все, что планировал. И если бы мне сейчас представился выбор: остаться и продолжать быть в моем сегодняшнем статусе или вернуться домой, то, пожалуй, я выбрал бы второе. Когда утрачен смысл «быть» здесь и сейчас – надо уходить. Вовремя. Все надо делать вовремя. А это самое «вовремя» чувствуется. Оно всегда чувствуется, как утрата смысла «быть». А в чем смысл дальнейшего моего пребывания на планете Земля в системе Гелиоса в галактике Млечный Путь? Не знаю. Но что-то тянет в небо. Особенно по ночам, когда я смотрю на звезды.  И даже будто слышу их голоса, которые зовут, манят, увлекают. И мне кажется, я даже знаю, что меня там ждет. И где меня ждут. А, впрочем, это даже не моя забота: отслеживать ситуацию. Придет мое время – и меня никто не спросит. Никто не останется не этой планете сверх того времени, которое ему отпущено.
    И вот я снова за компьютером. Увлечен творчеством. Да так увлечен, что не слышу, как звонит телефон. Кешу я давно «выпустил на волю». Сейчас у меня другой звонок. И пишу я тоже под эту музыку. Профессор однажды посетовал мне на то, что я творю в полной тишине и посоветовал поставить диск, который он принес мне в подарок. Оказалось, что это музыка Роберта Коксона. Я прослушал диск один раз, и с тех пор эта музыка постоянно звучит в моем доме. И я принял Коксона в число моих незнакомых друзей.  Его «Прелюдия к бесконечности»  очень не проста. Такое ощущение, что она звучит именно из бесконечности вселенной. Даже Ли Кэрролл зачастую проводит свои ченнеллинговые сеансы с Крайоном  именно под эту музыку.  Эти звуки не мешают слушать себя, слушать мир, слушать Все, Что Есмь. И очень красиво оформляют мои «стук-стук» по клавишам компьютера. 
    Жена однажды удивила меня, сказав, что я – не тот, кого она знала прежде. Будто в моем теле ей является совершенно посторонний человек. И что во всем виноваты книги, то множество книг, которые я прочел за эти два года. А я даже и не знаю, так это или нет. Изменился я? Возможно. А в чем? И почему? Вот об этом я и пишу свою книгу… Что это? Ах, да, телефон! А я и не замечаю – так заработался. Я взял его, включился:
- Нно…
- Привет, дорогой. Давно не виделись.
- И чо? – моя бесцеремонность порой шокирует неожиданных собеседников. А мне фиолетово. Я ведь не навязываюсь на общение.
 - Эн…ннау…эмха…нта…уоа…
Что-то щелкнуло в голове. Вихрем пронеслись мысли. Множество мыслей. А потом я будто окунулся в безбрежный бесконечный океан знания. Как любит повторять профессор, «от квантового скачка не спасает даже грехопадение, то есть, полное невежество».
- Уоол…аэхин… уом…наи…ыхэа… - ответил я. И даже не удивился. А чему удивляться? Тому, что я умею говорить? Так мне уже много годиков. А звуки – это же просто символы. Суть не в них, а в том ощущении, которое они будят в каждой клетке тела.
- Ты меня узнал?
- Конечно! Здравствуй, дорогой, – и никакого удивления, будто расстались полчаса назад. – Рад снова слышать твой голос.
- Пишешь?
- Ага. А ты где? – задаю я вопрос и мне правда интересно, как он может проявиться. А то, что проявится – я даже и не сомневаюсь.
- Как обычно. Помнишь нашу первую встречу?
-  Еще бы! – конечно же, я помню пространство света.
- Пора продолжить обучение. Ты готов?
- С удовольствием, - ответил я и испытал прилив необыкновенной радости.
- Тогда вставай и иди на вокзал. Садись на электричку и поезжай домой. Пора…
- Прекрасно! Уже еду. До встречи, Эл… - я даже и не задумался ни на мгновение, почему мы не можем встретиться прямо здесь. Он знает. И я ему доверяю.
     Прошло часа два. Или три? Я давно перестал обращать внимание на стрелки часов. И вот я уже подхожу к дому. Вот и мой подъезд. Небо внезапно потемнело, в какие-то считанные секунды. Будто на мгновение выключили свет. А я уже взялся за ручку подъездной двери. Я закрыл глаза, постоял так какое-то время. И внезапно на меня будто накатила волна прибоя бескрайнего океана. Я ощутил себя полностью расслабленным и совершенно счастливым, как если бы сейчас я держался за ручку двери, ведущей… домой. Не было больше ни желаний, ни беспокойства, ни планов на будущее. И самого будущего тоже будто не было. Осталось умиротворенное знание законченности произведения, затихающие отголоски последнего аккорда. Предчувствие тишины и предвкушение пути. Нового и совершенно не похожего на прежний. Вероятно, так все и происходит, когда нет более смысла продолжать свое путешествие. И пора возвращаться домой после долгого пути… 
    И внезапно меня охватило озорное желание сходить в знакомый бар за углом и купить хорошего живого пива. Я повернулся и сошел с крыльца. И подумал:
- Вот же… День сегодня такой… Мой день рождения. А никого рядом нет. Дочь уехала отдыхать на море, жена в деревне спасает подругу от пчелы. У родителей важное мероприятие. У брата как всегда цейтнот. Друзья как один отказались прийти по разным причинам. Только и остается – посидеть в одиночестве да как-нибудь себя развлечь...
И в это мгновение в небе прямо над моей головой ка-а-ак грохнет! Я даже чуть присел от неожиданности. И инстинктивно посмотрел вверх. И тут моя нога опустилась на невесть откуда взявшуюся арбузную корку. Я и пикнуть не успел, как мои ноги взлетели вверх, а голова ударилась об асфальт. Последнее, что я ощутил, был запах миндаля где-то внутри головы. И воспоминание из детства: летит шайба, я пытаюсь увернуться, но она попадает мне прямо в лоб. И такой же запах миндаля и голос врача: «Это запах крови». И все, полная темнота…

*    *    *

     Элоис парил в свете. Та же мягкая улыбка, тот же  ласкающий теплом взгляд. И мое ощущение гармонии и созвучия с его энергетикой.
- Я ждал тебя.
- Я знаю, - мой ответ его не удивил. И меня тоже. Я действительно знал это.
- Ты изменился, - он приблизился и прикоснулся пальцами к моему плечу. Я ответил аналогичным жестом:
- Да. 
- Я очень рад. Мы все рады, - он отдалился и раскинул руки в стороны. Я огляделся. Впрочем, в этом не было необходимости. Я и так видел множество сияющих форм, окруживших меня. – Информация, которую ты усвоил из книг, не совсем точно определяет состояние твоего окружения, но она дала тебе общее представление о том, как обстоят дела.   Ты узнал о том, что никогда не остаешься в одиночестве. Каждое мгновение тебя окружают твои наставники-хранители. Твои гиды. Энергетические фрагменты абсолютно всех сущностей, с которыми ты был связан во все эоны твоего существования. Они присутствуют в твоих энергетических телах как их составные части. Теперь ты можешь увидеть их самих во всей красе. 
Я смотрел и видел. Для этого мне не надо было осматриваться. Мое зрение изменилось: я мог видеть одновременно все, что происходит вокруг меня. В любой точке пространства. Даже с закрытыми глазами. Яркие пестрые пятна переливающейся энергии протягивали ко мне свои лучи и дарили бесконечную любовь. И я это прочувствовал каждой клеткой тела. И наши энергетические поля гармонировали в состоянии созвучия. Я ощутил себя одним из них, так же как и они стали частью меня.
- Вот вы и снова встретились, -  кивнул Элоис. – А теперь нам пора продолжить обучение. Мы идем домой.
- Мне пора завершать свой земной контракт? – в моем голосе не было ни тени страха.
- Я не могу сказать. Ты решишь это сам. Захочешь – вернешься на планету. Нет – завершишь выполнение контракта и останешься в доме для нового планирования. В любом случае решать тебе.
   И мы полетели. Или пространство изменилось таким образом, что создалась иллюзия полета?
- Я хочу подготовить тебя к новому уроку. Для этого пусть твое перемещение в пространстве матрицы напоминает земное передвижение из точки А в точку Б.
- Ты сказал: мы летим домой? – я наполнился предчувствием радости возвращения к истокам.
- Да. Но в начале нашего путешествия я покажу тебе пространство, в котором ты обитал до того, как проявился на планете. Отсюда ты уходил и сюда возвращался каждый раз после завершения очередного цикла контрактов. Посмотри, все это –  часть твоего мира.
     Мы парили среди звезд. Но пространство вокруг не было тем, что на земле называют «ночь». Это снизу все выглядит черным полем с яркими искрами звезд. Здесь не было четкой границы тьмы и света. Был танец энергетических линий, в который включались световые тела сущностей. Среди них угадывались и принявшие на себя роль небесных светил. А вокруг них кружились в общем танце сущности, исполнявшие роли планет, их спутников и других небесных тел. На этом уровне не определялись сущности, воплощенные в обитателей всего этого многообразия галактических единиц, но ощущение их присутствия было полным и ясным. И я ощущал их влияние на меня как ощущают люди присутствие рядом кого-то очень близкого и желанного. Мы все были одно. Каждый был индивидуальностью в  бесконечном поле единства.
- Эти миры необыкновенно прекрасны. Ты уже был в каждом из них и проходил свои уроки в различных образах и в различных уровнях вибраций. И везде, где бы ты ни побывал, осталась частица твоей энергии. Так же как и в тебе есть фрагменты всех этих миров.
- А где здесь… тот я? – что-то меня смущало, а что – не пойму.
- Хочешь увидеть свою меркаба? – понял Элоис.
- Ага…
- Тогда нам не сюда. Это - вселенная, частью которой является и твоя нынешняя галактика. В разных ее местах и сейчас есть другие фрагменты твоего высшего «Я»  Но ты хочешь увидеть Все, Что Есмь Ты?
- Если можно…
- Конечно. Вот… - Элоис хотел было щелкнуть пальцами, но засмеялся, - тебе все еще надо, чтобы я акцентировал момент перехода?
- Пожалуй, уже нет. Не обязательно.
- Отлично. Просто идем к истоку…
В то же мгновение мы будто перепрыгнули сквозь пространство и время. Все вокруг изменилось. Свет стал еще более насыщенным, но уже не таким переливистым, как прежде. Зато в нем я увидел то, что когда-то Элоис показывал мне как модель. Меркаба. Тело света Ангельской сущности. Неопределяемая земными терминами форма переливалась необычными цветовыми оттенками. И излучала. Множество таких лучей струились, как световые потоки… нет, я не буду это комментировать. Слов таких нет, и определения не соответствуют. Ближе всего это похоже на… игру… танец…
- Начало твоей индивидуальности. С множеством других индивидуальных функций.
- И где они обитают?
- Везде. В любой части Всего, Что Есмь. И один из таких лучей – твое высшее «Я».
- Подожди-ка, - начал вспоминать я вычитанную из какой-то книги информацию. – Я ведь могу… нет, не так… я одновременно нахожусь…
- Не пытайся найти определение. Твоя роль во Всем, Что Есмь безгранична и не определяема земными терминами. Каждая из множественных граней твоей меркаба представляет собой отдельный контракт с матрицей.
- Все земны воплощения?
- Не только они, но и все остальные, которых – не сосчитать. Вечность – это достаточно длительный срок, согласись, - Элоис засмеялся, - чтобы успеть сделать очень и очень много.
- Достаточно… - я с трудом оторвался от наблюдения за световой сущностью. 
- Я еще расскажу тебе об этом, а сейчас пора домой.
Мгновенно мы очутились над невысоким холмом. Внизу расстилалась панорама, прекраснее которой на планете Земля вряд ли найдешь.               
- А вот и он, наш нынешний дом. Вспоминаешь?
Я только кивнул. Говорить не хотелось. Зачем озвучивать то, что и так понятно? Мы парили над пространством, наполненным движением. Не простым суетливым перемещением предметов, а именно движением: плавным, величественным и в то же время каждый момент его был частью общей гармонии.
- Давай пройдемся по холму, - предложил Элоис. – А то все летаем, летаем.
- Это ты летаешь, а я хожу, хожу. Надоело!
Мы засмеялись. Действительно, все наоборот. Но я согласился прогуляться. И мы плавно опустились на… - Эл, как назвать эту поверхность? – я потопал ногой.
- Хм, забавная ситуация, - состроил удивленную гримасу Элоис. – А давай будем использовать земные определения? Все равно происходящее здесь связано именно с Землей.
- Отлично. А это вот… - я потрогал то, что на Земле называют травой, - это что?
- Это? – у Элоиса вид сосредоточенный и серьезный. – Я полагаю, это – трава. А ты как думаешь?
- Ну тебя, - отмахнулся я. – Опять прикалываешься.
- Ага, - согласился Элоис. – А еще вот… - он взглядом указал мне вверх. – Красивые?
Над нами парили светлые полупрозрачные сущности. Я засмотрелся. Даже рот открыл…
- В роли человека ты привык называть их ангелами.
- Они не такие… - наконец произнес я.
- Теперь видишь различие между этими ангелами и другими высшими ангельскими сущностями?
Я снова кивнул. Действительно, как их можно спутать между собой? Вот они, ангельские сущности, которые никогда не воплощались как разумные существа на планетах. Вечные помощники, слуги, посланцы, и – как принято называть такие службы у людей – бойцы невидимого фронта. Они не проявляются в порядке явном, не приходят к людям под видом случайных попутчиков. Вообще никак себя не выказывают. Но при этом без их активного участия ничего не делается. Впрочем, зачем я об этом? Каждая энергетическая функция матрицы имеет свое конкретное дело в общем сценарии. Вот и эти ангелы. Люди рисуют их, но ничего похожего не получается. Какие крылья с перьями? Смешно! Они будто бы накинули на себя световые накидки в виде плащей. Но и это иллюзия. Они просто вот такие и есть. И лица не человеческие: это образ света, в котором угадываются признаки индивидуальности. И перепутать их между собой невозможно. Вообще никого нельзя перепутать с другими сущностями. Индивидуальность угадывалась и по переливам света, и по энергетике, и по той музыке, что изливает их световой образ. И они сейчас не просто парили в беспорядочном движении, а каждый выполнял свою функцию. Даже мне со стороны ясно чувствовалась их энергетическая связь с другими сущностями. Будто невидимыми лучами они были связаны каждый со своей группой. И все группы также находились в состоянии соединения с другими группами. Никто не был одинок. Но и не было случайных связей. Во всем ощущалась закономерность и порядок.
- А мои ангелы-хранители? – спросил я в надежде, что вот сейчас сверху ко мне…
- Ты уже видел их. До прихода в дом.
- Да, я помню. А здесь они почему над нами не летают?
- Здесь все несколько иначе. И не забывай, что тебя здесь как бы и нет. Ты всего лишь пришел на ознакомление.   
- Понятно, - мрачно констатировал я. – Кукла, да еще и невзаправдашняя. Так, фантом.
- Примерно так. Но это не повод расстраиваться. – Элоис хитро сощурился, - Вспомни-ка: именно в это мгновение кто-то наступил на арбузную корку. А о переходе из порядка явного в неявный порядок тоже помнишь? Представь сейчас себя в неявном порядке между двумя земными кадрами.
- Но промежуток между ними всего-то пара миллисекунд, а мы уже… - и я замолчал. Вспомнил: это там есть время, а здесь все происходит одновременно. Но понять такое состояние человек не способен. Надо просто это принять как данность.
- Сколько бы ты ни пробыл здесь, если захочешь вернуться – проявишься в явном порядке именно в то же самое время. Как и положено.
- Значит, у меня здесь времени столько, сколько мне…
- Да хоть вечность. Все в твоей власти.
- Уговорил, - махнул я рукой. – А вот эти сущности? – я показал наверх.
- Каждый из них выполняет свою роль в общем движении. Исполняет свою функцию. А нам вот туда, - Элоис указал направление. – Это наша цель, там мы и проведем очередной урок.
И мы стремительно понеслись в полете к тому месту, на которое указал Элоис. О-о-о, как же трудно передвигаться по планете Земля в ее тяжелой плотной энергии. И какая легкость охватила меня здесь, в пространстве присутствия высших «я»! Элоис почувствовал мое состояние и внезапно мы с ним взметнулись ввысь и закружились в невообразимо сложном движении с различными направлениями и мгновенными изменениями скорости. А потом резко помчались вниз и плавно затормозили полет у самой поверхности… земли?... планеты?... Или это был пол из многочисленных причудливых фрагментов?
- Как тебе все это? – в глазах Элоиса я прочел откровенное любопытство.
- Ты же сам это чувствуешь, - ответил я, сияя от восторга. – Пятая плотность вибраций – это не третья. Зачем спрашиваешь?
- Чтобы прочувствовать различие между нашими восприятиями. Я ведь не могу чувствовать точно так, как ты. Мое восприятие – это иллюзия восприятия. А у тебя все естественно. Ну, так как?
- Пипец, - засмеялся я. –  Только вот такой символ и есть самый близкий по смыс… - я слегка вздрогнул от неожиданности, - Подожди-ка. А наш сленг – он ведь тоже из дома? Это здесь придуманы все наши правильные и неправильные слова? И не только слова?
- Где же еще? - кивнул Элоис.– У вас на этот счет множество подсказок. И квантовая теория, и древние тексты приводят к простому заключению – и это действительно так и есть: существует некая невидимая область, в которой создаются модели всего, что происходит в видимом мире. В этом смысле Божественная Матрица действует как огромное космическое зеркало, позволяющее видеть материализованные энергии чувств  и убеждений, И каждое вот такое свежее определение – это признак  нового отношения к своим символам общения. Даже ваша так называемая непечатная группа слов когда-то была обычным лексиконом каждого жителя определенного места обитания. Все меняется именно в результате планирования всего, в том числе и способов и средств общения.
- Понятно… - покивал я. – Меняется наш мир, меняются способы общения. И сам язык меняется. Становится более лаконичным, с новыми определениями. Новое приходит на смену старому, а то держится за свои позиции. Отсюда и ворчание: «Вот в наше время…»
-  Естественно. При этом любое «наше время» имело свои пункты, с которыми не соглашались предыдущие поколения. Но вот мы и прибыли.
Мы стояли на переливающемся всеми цветами радуги куполе здания, с которого открывался вид на…
- Эл, я не пойму. Это что там внизу? Город?
- Не пытайся разделить все здешнее пространство на отдельные фрагменты. Ты просто забыл. Что-то уже  вспомнил, а что-то еще предстоит вспомнить. Не разумом. Ощущениями. И это можешь только ты сам. Тут тебе никто не помощник.
- Опять сложности, - вздохнул я, - но я не против. Надо – так надо. Тебе видней.
- Я понимаю, тебе не терпится увидеть себя в зале планирования, но…
- Кого?! Себя? – а я думал, что уже перестал чему-либо удивляться. – Это возможно? Я-то думал, что встречусь только с моим высшим я. Но увидеть себя со стороны…
- Забыл… – Эл наморщил нос и голову склонил. - А ведь я говорил тебе – да и в книгах ты об этом прочел – что время здесь не такое, как в твоем земном мире. Все в одном. Конечно, есть свои границы между свершившимися событиями, но и они довольно условны. Да и ты  - одновременно не в единственном теле. И не в одном уровне вибраций. Есть и другие функции твоего высшего «я», проходящие такие же уроки мастерства здесь и сейчас. В разных телах. Как представители разных полов. Со схожими планами. Порой один контракт дублирует другой. Впрочем, не торопи события. По мере того, как ты будешь получать новую информацию, придет и понимание всего процесса бытия здесь, в твоем околоземном доме. Кстати, твое земное обучение по книгам – оно тебе очень пригодится. Многое не придется объяснять с азов. Но кое-что там подано не совсем верно – в твоем понимании. Впрочем, ты же знаешь, что каждый может прочитать абсолютно все, а вот понять и принять – только ту информацию, которая проникает через индивидуальную линзу восприятия. Потому и вероятны некоторые разночтения и недопонимание процессов.
- Постой-ка! – я что-то вспомнил. – Эл, ты сказал, что я сейчас все еще там? Как это возможно? Я ведь головой ударился уже давно? Пару лет назад? И за это время там столько всего произошло. А ты говоришь, что именно в это мгновение… Ничего не пойму…
- А вот… - Элоис развел руками. – Очередная загадка для тебя. Я уже говорил, что ты можешь прямо сейчас завершить свой контракт и остаться здесь. А можешь вернуться. Причем, в любую пространственно-временную точку твоей земной действительности.   Даже на любую линию «пучка» твоих вероятных реальностей. Там их много. Но пока не торопись принимать окончательное решение. Давай просто прогуляемся по парку.
- Парк аттракционов? – вспомнил я.
- Нет.  Его ты уже посещал. Не догадываешься, где он?
- Уже? Когда? – удивился я. И тотчас все понял: этот парк – наша планета. Вся, как есть. Именно ее и называл парком аттракционов Элоис. А он услышал мою мысль и улыбнулся:
- Вот ты и понял. А здесь – другое. Это просто такой парк. Или сад, как угодно. Там красиво, – Элоис мечтательно вздохнул. – Походишь, посмотришь. Может быть, увидишь в нем что-то, повстречаешь знакомых.
- А они меня заметят? – во мне всколыхнулось чувство ностальгии. И что-то еще блеснуло в памяти.
- Да ты не торопи события. Лучше один раз увидеть, чем…
- Тогда идем. И поскорее! – перебил я его.
- Пожалуйста,  - он кивнул.
И мы оказались в парке. Он действительно похож на что-то такое, о чем я уже знал, или слышал где-то когда-то.    А цветы и фруктовые деревья обычно в саду растут, или в парке они тоже есть? Чем конкретно парк отличается от сада? Да и ладно. Какая мне разница? Красиво тут. Непривычно только вот так мгновенно оказываться в любом месте пространства. И забавно! Не надо ногами перебирать. Подумал – и ты уже там, где хочешь. И тут я вспомнил, как Элоис смеялся над моим желанием мгновенно перемещаться. Там, на планете. А он услышал мои мысли и успокоил:
- Во-первых, здесь не бывает таких неоднозначных ситуаций. А во-вторых, никто не сможет со-творить нечто общее в одиночку без согласия партнера. Но это происходит не так, как в обществе людей планеты Земля. Здесь каждый чувствует каждого как самого себя. Все индивидуальные сущности функционируют в общем информационное поле. И со-творчество происходит в то же мгновение, как ты о чем-то подумал и что-то представил.
Мы прогуливались с Элоисом по дорожке. Со всех сторон доносились звуки местной природы. Из-за деревьев слышались голоса. Где-то играла музыка. Где-то? Да она здесь везде: негромкая, органично сливающаяся со всем пространством.  «Увидишь в нем что-то»  - вспомнил я слова Элоиса. Интересно, что я тут могу такого увидеть? Но эта мысль пришла – и ушла. Меня сейчас занимал другой вопрос:
- Почему на планете невозможно мгновенно со-творить нечто?
- Вопрос из разряда архиважных, - одобрительно кивнул Элоис. – Я ждал, когда ты спросишь об этом.
- Тогда отвечай.
- Отвечаю. Пока на прежнем уровне «агу, Масяня». Пятый уровень вибраций позволяет проявлять свои фантазии мгновенно. Все дело во времени между мыслью, словом и делом. Кроме этого, здесь другое понимание процессов, другое отношение к ответственности за свое творение. И это не чье-либо требование. Это – образ бытия. Никто не может причинить неудобство другому. Так происходит не потому, что кто-то чего-то боится. Здесь нет такого понятия. Потому все делается в со-творчестве со Всем, Что Есмь. Каждый творит свои чудеса - как музыкант в оркестре исполняет свою партию. Все слушают всех. Невозможно испортить творение. Можно только украсит его новыми штрихами, красками, звуками. Все действие направлено на приумножение красоты.
- А на планете? – не унимался я. Конечно, какое-то понимание темы уже давало о себе знать в виде интуитивных ощущений и книжной информации, но уж лучше пусть мне это скажет Эл – чтобы уже не пытаться что-то угадывать, а знать наверняка.
- Земные энергии третьего уровня плотности тяжелые и медленные. Вспомни притчу Крайона о яме с дегтем.   Деготь прилипает и не дает возможности быстро передвигаться. Так и ваша тяжелая плотная энергия не позволяет вам ускорять время. Ты предполагаешь, что от момента ощущения желания – только истинного желания, а не спонтанного «а вот хочу!» -  до его вероятного исполнения проходит очень уж много времени и пытаешься ускорить процесс. Но не думаешь о том, что и само твое желание проявляется в тебе так же медленно, как и его воплощение в пространстве. И чем сильнее ты желаешь ускорить процесс, тем труднее тебе это сделать. Ты тратишь очень много сил впустую, как если бы пытался бежать в яме с дегтем. Эмоционально ты как бы пытаешься перепрыгнуть через мгновение воплощения желания, то есть, оказаться  там, где момент самого исполнение желания уже стал твоим прошлым. А энергия твоего желания будто сама тормозит тебя. И не проявляется до тех пор, пока ты не синхронизируешь представляемое тобой время и время фактическое.
- Не понимаю, Эл.
-  Сейчас ты находишься по эту сторону экрана. В неявном порядке. И вот ты моргнул. Сколько времени здесь занял один хлопок ресниц?
- Да… – я слегка «притормозил», а потом до меня дошло, что хочет сказать Элоис. – Почти нисколько. Мгновение.
- А там, за экраном, в твоей земной реальности, это мгновение может растянуться на миллионы лет. Вот тебе и объяснение: здесь только подумал – тут же получил результат. Растяни оба этих процесса во времени – это будет аналог того, как происходят процесс со-творения желания в земной плотной медленной энергии.
- Как это не просто, - покачал я головой.
- Наоборот, все очень даже просто и эффективно. Все дело в отношении к процессу.  Матрица не позволит вам в ваших энергиях и с вашим уровнем сознания и ответственности так же быстро воплощать свои желания в реальность. Хоть ваша планета и единственная в своем роде, хоть вам и предоставлено право свободного выбора пути развития, это не означает, что Все, Что Есмь позволит вам легко и просто разрушить эту систему и испортить весь эксперимент.
- А причем тут это?
- А вот! Представь: вы все вдруг разом  обрели мастерство мгновенно получать желаемый результат своих желаний. Захотел – выразил намерение – получил желаемое. В тот же миг.
- Я не против. И что?
- Вы в один момент такого нажелаете и себе, и друг другу, что придется вмешиваться матрице. Жестко и принципиально. Нарушив договор о свободном выборе. И чистить вашу действительность от результатов вашего творчества. Заметь: не со-творчества, а именно творчества. Все равно, как если бы у вас был один большой клубок нитей с концами для каждого из вас. И вы бы все разом начали тянуть свои нити к себе, вместо того, чтобы попытаться аккуратно все это распутать. Ведь потянули бы?
- Да еще как! – согласился я.
_ Можешь представить результат?
- Я все понял, Эл. Ты меня убедил. Но время «от» и «до» очень уж велико.
- Ничуть. Помнишь, я тебе говорил, что есть желания сиюминутные, а есть мечта. Так вот. Пока ты вспомнишь, что есть именно твоя мечта, пока прочувствуешь ее, пока поймешь, как ты ее судишь, как сам от нее отказываешься, пока ты не ощутишь ее каждой клеткой тела, пока не признаешь свою мечту только своей, пока сам не станешь своей мечтой – проходит достаточно времени, чтобы ты подготовил себя к ее проявлению в твою реальность. Ты ведь, когда садишь дерево, тоже сперва думаешь, что, где и как, а не сажаешь что под руку попало куда придется? А тут – мечта, в которой скрыт весь смысл твоего выражения именно в этом образе, в это время, в этих условиях, с теми, кто есть твои партнеры по данному контракту.
- Да уж, - кивнул я, - тут точно ничего просто так не делается. Все по плану.
- Конечно. А как ты думал? И чудеса – тоже не абстрактный мгновенный каприз. Все имеет свой смысл, свое начало и продолжение. Потому и не получится у вас на планете ничего натворить. Можно только со-творить. Причем, и со-творение не распространяется дальше границ ваших контрактов. Помнишь, я называл ваше воплощение на планете картиной? Она уже нарисована, когда вы приходите с ней в ваш мир. Но не проявлена. И свобода выбора – не в перерисовке отдельных фрагментов, а в выборе тех, которые вам предстоит проявить и оживить.
- Да понял я, понял, - я махнул рукой. – Но ты вот сказал перед этим, что все индивидуальные сущности функционируют в общем информационном поле.
- Ну да. Но если ты захочешь отключиться от  него на какой-то период – это твое право.
- А почему ты говоришь о них, как о каких-то механизмах: функционируют.
- А что не устраивает моего земного друга?
- Ну… наверное, о живых говорят не так, как о машинах.
- О живых? А что это означает – быть живым или не живым?
- Как что? Это же элементарно: живой – это кто передвигается, мыслит, испытывает разные эмоции, чувства, кто что-то планирует, общается с другими живыми…
- Посмотри сюда. – Элоис показал на дерево, что стояло возле нас. – Оно, по-твоему, какое?
- Кто? – не понял я. – Вот это дерево?
- Да. Какое оно? – он посмотрел на меня как-то странно, с прищуром.               
- Какое… Нормальное. Деревянное. Второй уровень плотности энергии, - вспомнил я. – Мир растений.
- Это на планете. А здесь оно – вот… - Эл кивнул на него. – Можешь пообщаться с ним.
- Да? – недоверчиво покосился я на него. – И как?
- Как угодно. Да ты не смущайся.
Я пожал плечами и подошел к дереву. Оглянулся на Элоиса:
- Ты же сказал, что меня здесь будто нет, и никто меня не видит?
-  Возможны исключения. Как сейчас. Прикоснись к нему.
Я послушно протянул руки к стволу и положил ладони на его поверхность. Первое ощущение – ласкающее прикосновение теплой бархатистой поверхности. И внезапно – еще один квантовый переход. Я и дерево – мы слились в одно целое, и я услышал, почувствовал. Время, до этого мгновения и так почти не определяемое, совершенно утратило смысл. Появилось ощущение вечности бытия. И единства со всем миром растений. Будто мое Я рассыпалось на множество отдельных Я и гармонировало со всем окружающим пространством…
- Вот ты и прочувствовал состояние этого якобы неживого дерева, - Элоис мягко отстранил мои ладони от ствола. – Извини за вмешательство в процесс твоего общения, но ты мог так простоять вечность.
- Что это было? – я медленно отходил от своего транса.
- Ты ощутил состояние растения. Больше не будешь утверждать, что живое – это только то, что движется, планирует и общается при помощи звуков?
Вместо ответа я помотал головой. Посмотрел вверх на листву и неожиданно для себя произнес:               
- Закон джунглей – не сказочный символ. Мы все одной крови. Все – одно целое. Мистика в нашей жизни.
- И сейчас ты это прочувствовал, прожил как свой опыт. И это знание стало только твоей личной правдой. Твоей истиной. Пойдем дальше?
- Пойдем, - я помахал рукой дереву. – Что ты еще приготовил для меня? Мне надо побегать в теле тигра или полетать с крыльями орла?
- Если хочешь – пожалуйста. Но я предлагаю нечто более интересное. Вон там… - он указал рукой куда-то вперед, - тебя ждет еще одно приключение. Пойдем?
- Куда скажешь, - я улыбался. Удивительно, но именно сейчас я ощутил, что означает «улыбаться». Все прежние мои улыбки были не более чем мимическими гримасами поверхности лица.
- Ты что-то еще ощутил? – с интересом спросил Элоис.
- Улыбку, - кивнул я. – Я научился улыбаться всем  своим существом.
- Прекрасно. А теперь идем.
И мы пошли по дорожке. А вокруг переливалось цветными оттенками, ароматами, пело, звучало, резонировало пространство. И деревья уже не воспринимались, как кубометры дров. И сам воздух  не был больше смесью атмосферных газов. И звуки перестали осознаваться возмущениями упругой среды. Все открылось в истинном своем значении, в изначальном смысле состояния окружающего мира. Впрочем, словами это не передать. Мистическое в нашей жизни проявляется иначе. Как проживание момента. А об этом не расскажешь. Надо только прочувствовать. Прожить момент. И каждому – по-своему. И все-таки, что же  я могу тут увидеть?  Что-то очень знакомое. Что это может быть? Я еще смотрел по сторонам, но мой рот уже закрылся. Я перестал цепляться взглядом за каждый фрагмент окружающего пространства, улавливать каждый аромат. Как быстро привыкаешь ко всему, что проявляется в твоем окружении. Кажется, еще мгновение назад готов был удивляться абсолютно всему, умиляться и восторгаться каждым малым фрагментом. А вот идешь среди этого великолепия – и будто всегда здесь ходил. Будто ничего другого никогда не было, да и не могло быть. Только вот это.
 - Новое ощущение? – заметил Элоис.
- Скорее, возвращение прежнего, хорошо забытого. Такое уже бывало, и не раз. Даже на планете. У меня сейчас постоянное ощущение, что все это будто уже было, и я здесь проявлялся. И этот парк, - я обвел рукой пространство, - знаком мне до каждого дерева, до каждой тропинки. И я знаю, что сейчас откроется нашему взгляду.
- Знаешь? – Элоис остановился. – Прекрасно. Тогда иди вперед один.
- А ты?
- А я удалюсь. Так надо, поверь. И, конечно же, ничего не бойся.
- Эл, как можно бояться чего-то в своем доме? – рассмеялся я.
- Можно, мой дорогой, еще как можно, - загадочно покачал головой Элоис. – Но ты ведь уже знаешь, что страх – не простая страшилка. Он – указатель на перекрестке твоего пути. Вот и иди. И смотри. И замечай все, что проявится на пути.
И он исчез. Растворился в воздухе. А я пожал плечами и пошел дальше. И ведь я действительно знал, куда мне надо идти. Без предварительного ознакомления с ситуацией и планирования маршрута. Ноги сами несли меня по дорожке куда-то вперед. И я даже не задумывался об этом. Просто шел. И будто бы одновременно наблюдал за процессом своего передвижения не как «я», а как наблюдатель за своим «я». Ощущение - запредельная нереальность! Вот так я шел по мягкой ровной дорожке, шел. И услышал то, к чему, собственно, и стремился неведомо каким образом: прекрасно сбалансированный, гармоничный и идеально вписывающийся в пространство хор. Звуки манили и притягивали меня как магнит. И я уверенно двинулся  туда, где сквозь ветви деревьев угадывалась большая и светлая поляна…
    Они стояли, взявшись за руки: будто водили хоровод. Я без тени сомнения подошел к ним. И они освободили место для меня. Круг разъединился и вот уже я держу за руки моих ближайших соседей. Но ощущение такое, будто каждый из нас прикасается своими ладонями к ладоням всех присутствующих. Необыкновенное ощущение гармонии и единства. Я никогда не встречался лично с ними в своем земном воплощении. Но это не имело никакого значения здесь, на этой поляне. Мы были одной семьей. И стоящие рядом со мной Ли Кэрролл с Джей Зи Найт, и чуть далее Тонни Стабс, Аурелия Луиза Джоунс, Грэгг Брейден, Карен Бишоп, Фред Стерлинг, Сильвия Браун, Сэл Рэйчел, Памела Криббе… А напротив меня в общем круге улыбались мне Альберт Эйнштейн и рядом с ним Макс Планк, Никола Тесла, Исаак Ньютон… Я видел  лица  людей, с которыми лично не встречался на планете, но – как ни странно – все они здесь и сейчас были мне родными и близкими как часть моей ангелической семьи. Медленно и плавно я взлетел над поляной, а она сама и все оставшиеся на ней слились в одно яркое  пятно. И я увидел Путь в виде луча света, исходящего от истока моего контракта с Тем, Кто Есмь Все. Этот луч был самым ярким в одном пучке вероятностей  продолжения моего пути.  Поляна превратилась  в яркую точку на этом луче, а на другом его конце  я отчетливо увидел светящийся образ. А вокруг него – ореол еще более причудливого света, лучи которого рассыпались во все стороны. Я еще не знал, что это за образ, но интуитивно чувствовал, что он имеет какое-то отношение ко мне. Что он не просто так, не случайно, показался мне во всем своем величии. А потом все исчезло. Я остался один в  пространстве. В полной темноте. И в тишине. Ничто не нарушало ее гармонию и прозрачность. И я интуитивно чувствовал, что мое путешествие продолжается, а эта поляна – перекресток нескольких дорог. И сейчас мне предстояло выбрать из их множества только одну, самую главную. У меня не было сомнений: светящийся образ подсказывал мне вариант выбора. И моя интуиция меня не обманула. Я услышал. Нет, это не были обычные голоса. Просто что-то дало мне понять, что я принимаю послания от высших ангельских сущностей. От моих учителей и наставников. Я отчетливо различал их энергетические послания только для меня. Будто мы когда-то уже встречались и договорились, что вот здесь, сейчас и произойдет эта наша встреча. И они сообщат мне что-то очень важное. И эта информация станет для меня новым указателем. Я отчетливо различал в потоке энергии присутствие группы Крайона. И слышал его  дружеское наставление:
- Вспомни о путешествии Майкла Томаса. Пройди с ним весь путь через ангельские дома. Испытай вместе с ним все, что выпало испытать ему. И потом, когда ты откроешь Дверь, тебя ждет новая встреча. Иди. И ничего не бойся. Мы все всегда рядом. Ты любим и почитаем.
    Я снова подумал о том световом образе на конце луча. Внезапно тьма расступилась. Я увидел человека, идущего по тропинке к плотной стене зеленых зарослей. Я узнал его, хотя только однажды прочитал о нем в книге Ли Кэрролла и Крайона «Путешествие домой. Майкл Томас и семь ангелов». И что-то изнутри подсказало, что мне следует идти за ним. И я двинулся следом. А потом произошло нечто удивительное: я догнал Майкла Томаса и мы  слились с ним в одно целое. И уже не два человека шли по тропинке, а как бы двое в одном теле. И это было удивительно, но не так, чтобы уж совсем не знакомо. Ощущение было примерно таким, как если бы я начал ощущать в себе одновременно разные состояния себя, то есть, присутствие различных частей моего «я». И эти различные обособленные мои эго учились быть как одно целое, но порой кто-то из них все же выбивался из общего пульса, общего ритма. А потом снова возникал эффект созвучия и на время наступало состояние умиротворения. Мы шли по тропинке. Майкл Томас и я в одном теле. И во мне интуитивно возникало знание всего, что должно произойти с нами здесь и сейчас. Я как бы заново переживал то состояние, которое испытал во время чтения этого романа-притчи от Крайона. И точно так же ощущалась усталость, сомнения, ожидание нападения монстра – символа старой энергии, и все страхи, что возникали как ощущения на протяжении всего пути. И озарения. И все-все остальное. И мы вместе проходили весь путь, встречались с разного цвета ангелами в их такого же цвета домах. И я ел пищу в каждом доме. И надевал одежду разного цвета. И проходил те же уроки обучения. И во мне копилось знание, понимание состояния всего, что меня окружало. Я изучал карту моего пути в доме Синего ангела. Я держал в своих руках меч истины и щит знания. И примерял на себя доспехи мудрости. Учился владеть этим оружием. И помогал мне в этом Оранжевый ангел. Зеленый рассказывал мне о моей биологии. В доме Фиолетового ангела в уютном фиолетовом кинозале я смотрел фильмы о себе. Обо всем, что уже произошло в моей жизни вплоть до этого мгновения. И вновь переживал все состояния своего «я» на протяжении каждого периода моего жизненного пути. И переживал их заново, с  иными впечатлениями, с другим пониманием прожитого момента. Будто старался проникнуться знанием и пониманием сути произошедших событий. И только в доме Красного ангела я так и проспал в уютной спальне все то время, пока Майкл Томас получал уроки от этой прекрасной сущности. И я понял, что мне не надо сейчас знать о возможных и вероятных событиях моей жизни. И еще о тех сущностях, которые когда-либо встречались со мной в прежних воплощениях. Но я не расстроился. Значит, так надо. Я уже усвоил, прочувствовал и принял простую истину: «Все будет так, как должно быть. Даже если будет иначе». И  только когда мы подошли к дому Белого ангела, произошло то, чего я интуитивно ожидал. Майкл Томас растворился в пространстве. Я остался один перед дверью. Что ж, здесь наши пути разошлись. Мне предстояло увидеть своего Белого ангела. И я уже знал, кого встречу за этой дверью.

*    *    *
    Я должен сделать отступление и пояснить, о чем идет повествование. В книге Ли Кэрролла и Крайона ««Путешествие домой. Майкл Томас и семь ангелов» авторы рассказывают о человеке по имени Майкл Томас. Однажды  он испытал удивительное и воистину сказочное приключение, оказавшись в ином мире, где повстречал семь ангелов, прошел у них обучение и в конце пути сделал свой выбор. Стал одним из тех, кого называют Воинами Света. Или Работниками Света. Семь ангелов  научили его быть «текущим по реке жизни». Каждый может прочесть этот роман. Он – не сказка и не быль. Притча. И каждый из читателей непременно найдет в нем что-то только свое.

*    *    *

   Итак, я подошел к  белому ангельскому дому. И меня охватило сомнение. В притче сказано, что именно сейчас Майкл Томас должен встретиться с Белым ангелом в его белом доме. Но у этого дома была дверь золотого цвета. Что-то пошло не так, как в притче. И я все понял. У каждого свой путь и свои вероятные встречи на нем. Я ведь не видел фильм о своем будущем в красном доме. И это не случайно. Стало быть, дальнейшее развитие событий для меня пойдет по другому пути, моему. И я толкнул дверь и вошел. И оглянулся. Дверь, как я и ожидал, исчезла. Я оказался в пространстве, заполненном   золотистым туманом. И тотчас вспомнил одну из книг Ли Кэрролла: послание от группы Крайона. Пришло ощущение знания, что это за пространство. Вспомнил я и то, что может ожидать меня здесь. Но где же Белый ангел?  Или я попал в пространство другой сущности?            
- Неужели здесь и сейчас я встречусь с моим высшим «Я»? - произнес я вслух. Мой голос рассыпался на множество отдельных негромких эхо.
«Неужели» - пронеслось в пространстве. «Здесь» - следовало в другом направлении. «Я» - вплелось в это движение. «Встречусь», «сейчас», «моим»… - звуки повторялись и множились, раздаваясь со всех сторон и создавая музыку.
- Конечно, встретишься. Ты за этим сюда и пришел. Только позже. И в другом месте. Не думай об этом. Все приходит в свое время, – услышал я. И голос этот был мне очень хорошо знаком. Будто это сказал я сам. В минуту самого сладкого состояния блаженства и умиротворения. И я улыбнулся. Всем своим существом. И пространство ответило мне такой же улыбкой. Клубы тумана окутывали меня, создавая причудливые картины. Его цвет менялся – он становился золотисто-белым. А я просто парил в пространстве и смотрел вперед. И увидел просветы. И понял, что приближается новое приключение.
 
*    *    *

 Туман исчез внезапно. Просто мгновенно растаял. И я увидел прямо передо мной парящего в пространстве света Элоиса. Но он изменился. Его прежний светлый облик стал еще светлее. Элоис сверкал чистейшей белизной своего… тела… покрывала… Без определения. Он просто был. Весь белый и светящийся. Я ощутил радость встречи, но и некоторое разочарование: в одном из посланий Крайон рассказывал через Ли Кэрролла о том месте, где обитает высшее «Я» каждого из нас. Но там были золотые витражи, золотое кресло и восседающий на нем Золотой Ангел неимоверных размеров. А тут почему-то все не так.
- А ты вспомни, как внутренне был не согласен с такой обстановкой. Ты же еще вслух тогда сказал, что не хотел бы бродить среди золотых стен, уходящих под небеса, и смотреть на гигантскую ангельскую сущность снизу вверх, задрав до упора голову.
- Ты и это знаешь? – слегка удивился я.
- Я знаю все, - в голосе Элоиса прежняя легкая ирония. – Даже то, что в посланиях Крайона содержится информация для людей всех уровней готовности принять знание. Имеющий глаза да увидит. Тогда ты увидел уровень «агу, Масяня». А вот сейчас у тебя есть возможность внести коррективы в свое понимание посланий от группы Крайона. Впрочем, как и других посланий: от Рамты, Иешуа, Михаила, мастера Кираэля и всех остальных.
- А что сейчас происходит? Где обещанный Крайоном золотой зал с ангелом, у которого размах крыльев девять метров? – я тоже слегка иронизировал.
Элоис приблизился, и я опять окунулся в глубину его бездонного ясного взгляда:
- Если хочешь – будет тебе и ангел в перьях. А надо?
- Нет, – помотал я головой, – зачем мне эти иллюзии? Я ведь уже понял, что разного рода сказки о крылатых  ангелах – это для того, чтобы люди как-то привыкали к рассказам о них как о реально существующих сущностях. А форма – просто так привычнее из-за огромного количества древних баек о них.
- Близко, но не рядом, – не согласился Элоис. - Ты представь, что все происходящее вокруг – один большой панорамный экран. И на нем отражается абсолютно все, что  есть твое «я», и все, что ты способен увидеть, причем именно так, как ты сам хочешь увидеть. Каждый из вас как хочет видеть – так все и видит. Тебе не нужен огромный крылатый ангел - его и нет здесь. А кому-то нужен именно такой. Он его и увидит.
И тут же без плавного перехода предложил:
- Пойдем, что ли?
- Куда в этот раз? Куда-то далеко? Или где-то рядом?
- Да тут все рядом, - он засмеялся. – Есть одно местечко, которое тебе непременно надо повидать. Только вот… - он пристально посмотрел мне в глаза, - не испугаешься? Ты ведь привык, что все вокруг белое, пушистое и такое добренькое! А я хочу отвести тебя на экскурсию в жуткое место.
- Прям-таки и жуткое? – я с недоверием покосился по сторонам. – Тут и такое есть?
- Да сколько угодно!
- И страшилки там настоящие? – не унимался я.
- Самые настоящие, - кивнул Элоис. – Помнишь, ты говорил, что готов увидеть и ангелов в перьях, и чертей в тельняшках?
- Ну… и что?
- Вот и увидишь сейчас. Или уже не хочешь?
-  Так… это… - я как-то даже и растерялся. – А что, они и вправду существуют, эти черти? Может, и сатана тоже есть?
- Запомни, пожалуйста, - Элоис взял меня за руку – наверное, чтобы я не напугался раньше времени, - Здесь есть абсолютно все, что со-творено людскими страхами, фантазиями, ночными кошмарами и самыми причудливыми предположениями. Заодно и увидишь, как ощущают себя разные функции матрицы в зависимости от их желания со-творить свою роль в общем спектакле.               
- Ого! – насторожился я, - тогда тут такого можно насмотреться…
- Даже еще больше, - кивнул Элоис. – Много больше, чем ты способен предположить. У людей фантазия работает отменно. Это только с виду вы такие одинаково-загруженные своими заботами и кажетесь друг другу обычными и предсказуемыми человеками.  Будто вам не до фантазий. Ты и сам такой. Только не замечаешь за собой.
- Что не замечаю?
- Своих мимолетных творений. На какой-то миг представил страшилку – и тут же о ней забыл. Но ты уже отправил матрице энергетический пакет - свою фантазию. И она уже существует как бы сама по себе. Или представил нечто необыкновенно прекрасное – вот уже и оно. И тоже здесь, рядом, как потенциал. Вспомни определение матрицы: материально – ничто, потенциально – все. Ты мысленно закладываешь в так называемый банк заявок свое предложение о со-творении. А потом, если будешь сам продолжать верить в свою придуманную картину – она обязательно проявится. Причем почти всегда совершенно неожиданно, порой даже в, казалось бы, неподходящих для нее пространственно-временных координатах. Конечно, это только вам, третьеуровневым, может показаться, что в «неподходящих». На самом деле все всегда приходит именно в свое время и именно там, где надо. Ты ведь все равно ничего помимо контракта не сможешь со-творить. Меньше – пожалуйста. А вот сверх того – никогда. А представь, что человек постоянно думает об одном и том же, например, о геенне огненной. И никто не в состоянии его убедить, что ее не существует. Так составлен план его личного урока. Он и сам в нее поверил, и других пытается в свою веру обратить. Вот таким образом и возникают разные представления обо Всем, Что Есмь. А матрица с удовольствием эту веру подкрепляет со-творением именно того, во что вы верите. Чем сильнее вера – тем  плотнее энергия со-творения. И тем вероятнее получить от  матрицы именно то, во что вы верите. А вера зависит от того, как вы слышите голос сердца, в котором и живет знание, вселяющее веру. Человеку это понять сложно. Но на то и расчет, чтобы не сразу все вспомнить.
- Да-а-а… - я поскреб подбородок, - приехали. Так тут и адская бездна должна быть, и райские кущи. И все то, чем пугают и завлекают маленьких детей и взрослых человеков?
- Конечно, - согласился Эл. – Обязательно. А ты что, забоялся?
- Нет. Просто как-то не по себе – такой контраст с тем, что я уже увидел.
- Да ты, братец, еще даже не подошел к двери, за которой все это происходит.
- А что Люцифер? Он тоже есть? Как вероятность?
- Я не понял! – удивился Элоис. -  Ты ведь прочитал множество книг. Там есть  любая информация.
- Да, читал. Но если ты полагаешь, что я запомнил абсолютно все… И потом вот еще. Я читал эти книги не как учебники, а просто как обычную художественную литературу.
- Ага, вот так, - Элоис покачал головой,  - и тебе все прочитанное показалось забавной сказкой, да?
- Не то, чтобы сказкой. Я даже не знаю, как сказать. Не вполне серьезной информацией.
- Поясни, пожалуйста.
- Я всю жизнь знал, что чудес не бывает. Что наша действительность проста и предсказуема. Что путь человека однозначно ведет от рождения к смерти. И на этом все заканчивается. Потом пришли эти книги. Я читал их с затаенной надеждой, что, возможно, я ничего не знаю о том, как обстоят дела. И потому мне хотелось получить еще больше информации, еще и еще больше! И я искал в этих книгах то, что хотел найти. Чтобы убедиться в истинности информации не просто на словах, но и на практике. И это постоянное качание на качелях здравого смысла и веры в матрицу…
- Все понятно. Но это – там. А здесь и сейчас?
- Здесь – другое дело. Но память не оживляет ту информацию. Просто все смешалось и  из того клубка торчат кое-какие ниточки. И я знаю в общем, что не все так, как кажется. Но… Вот…
- Мы с тобой уже много говорили обо всем. И я не буду повторяться. Вот тебе несколько пакетов знания. Сам придумай, как ими распорядиться. Убеждение номер один: чудес не бывает.  Однако, ты видел атом во всей его простоте. И в то же время ты чувствуешь, что пустота вроде бы как бы заполнена материей. Очевидное – и невероятное состояние. Это чудо номер один. Второе: Твои сны. Ты ведь помнишь свой вещий сон?
- Да, помню. Это было нечто!
- Было все-таки. И это чудо номер два. Третье чудо: космос. При всей вашей убежденности в уникальности планеты Земля, есть достоверная информация на вашем уровне, что космос не так прост, как вы привыкли о нем думать. Без подробностей. Далее: все необъяснимые вашей наукой явления. Они есть. И это факт. И пятое: подсказки так и прыгают вам под ноги, а вы упорно их не замечаете и при этом отвергаете очевидное. Смотрите – и не видите. Это не чудо?
- И что?               
- Представь: ты ведешь диалог. Твой оппонент упорно не соглашается с твоими доказательствами чего-либо. Но ты точно знаешь, что дела обстоят именно так. И настаиваешь на своем. А он все равно не видит очевидного. Почему?
- Он такой тупой или упертый.
- Но ведь ты предоставил ему все доказательства и они более чем очевидны. Окружающие вас люди тоже все видят. И у тебя уже целая армия сторонников. И вы все пытаетесь ему доказать это очевидное. А он все равно против. В чем дело?
- Не знаю.
- Знаешь. Это – его контракт со Всем, Что Есмь. И в частности со всеми вами. Это не ему подсказка. Это вам всем подсказка через него: делайте вывод.
- Да какой вывод?  Отвернуться от него и забыть, что он есть.
- Так в чем дело?  Отвернись. Забудь. И успокойся. Ты думаешь, что это он такой вот приставучий и что поэтому ты никак не можешь от него отвязаться. А на самом деле это он никак не может пойти дальше, потому что обещал тебе помочь пройти урок мастерства терпения и приятия. Ты об этом забыл. А он не может уйти от тебя - ваш общий с ним контракт не выполнен и не отпускает его от тебя. И это будет продолжаться до тех пор, пока ты не вспомнишь и не отпустишь его. А отпустить его ты можешь только одним способом: вспомнить и выполнить свое же намерение – обрести мастерство не судить и принимать как есть все, что идет к тебе.
- И какое это имеет отношение к той информации?
- Прямое. Вся она дается вам не для того, чтобы вы в одночасье стали все чудотворцами или мгновенно исполнились все ваши желания. Дело в ощущениях. Ты можешь прожить жизнь, проклиная всё и всех. А можешь в точно таких же условиях испытать интерес к тому, что приходит. И принимать все с улыбкой и благодарностью. Кайфовать и расслабляться вы буде после того, как там умрете и вернетесь сюда, домой. Или еще куда-нибудь, по своему желанию. А то, что вернетесь - вот тут как раз есть одна фишка. И она-то и ждет тебя прямо вот тут, за дверью.
- Что-то опять сказочно непредсказуемое?
- Да какие сказки, - махнул рукой Элоис. – Это там у себя вы друг другу постоянно сказки рассказываете и сами же в них и верите. Здесь все по-настоящему.
 - Ладно, Эл, проехали. Я ведь прямо сейчас не отрицаю очевидное. Это там я читал книги с таким настроем.
- Понятно, - кивнул Элоис.
- А все-таки, Люцифер – он есть? Что-то я не помню, читал или нет о нем.
-  Хорошо, напомню. Люцифер – не вероятность. Но и не тот ужасный монстр, которого отождествляют с такими пугалами, как сатана и дьявол. Вот эти – как раз плод фантазии, реализованной многими сущностями в своих контрактах. А Люцифер – одна из великих сущностей–архангелов самого высокого уровня вибраций. Он и архангел Михаил на каком-то уровне развития Всего, Что Есмь выбрали быть антиподами, чтобы дать возможность Всему , Что Есмь прочувствовать по максимуму  противоположность Света и Тьмы. Ты ведь читал о той войне, что велась в околоземном пространстве между армиями Света и Тьмы?
- Да, но почти ничего не понял. Кто из них «хороший», а кто «плохой»?
- Для кого?
- Нн-у-у-у… для матрицы, для людей, для планеты.
- Есть ночь. Есть день. Что из них хорошо, а что плохо?
-  Ага, в этом смысле. Но ведь Люцифер и Михаил – они вели войну за какие-то идеалы?
- Любая война ведется за торжество идеала.
- А какие были у Люцифера и Михаила?
- Обычные. У каждого свои, а в общем – поиск новых путей развития и творчества Всего, Что Есмь.
-  А поподробнее?
- Любое противостояние на всех уровнях – это творчество. Причем, чем сильнее противостояние, тем дальше друг от друга находятся точки понимания, а, стало быть, тем шире потенциал творчества. Свет и Тьма изначально со-творялись как антиподы. Без одного нет понимания сути другого. У всего сущего свое предназначение. А что касается архангела Люцифера – он воистину великая сущность. Один из немногих сущностей-творцов самого высшего уровня. И его роль во Всем, Что Есмь невозможно переоценить. Он принял на себя одну из важнейших функций и со-творил пространство, в котором нет места сомнениям и просчетам. Логика, ясность мышления, четкость форм, неудержимое движение по пути технического прогресса – все это его творчество, его поле деятельности. Да, в том пространстве нет эмоций, переживаний, чувств. Там правит холодный и трезвый расчет. Но без этого не было бы такого быстрого и многогранного продвижения Всего, Что Есмь по пути познания себя. В некоторых ваших учениях дано не вполне корректное определение функции этой великой сущности. Но ведь ты, я надеюсь, уже понял, что как только кто-то где-то говорит о том, что есть правильно, а что есть не правильно… Продолжи, пожалуйста.
- Это означает только одно: автор выдает свою личную истину за общую и универсальную. А такое положение вещей не соответствует действительности. Но и такое положение вещей тоже имеет право быть, так как и это тоже кому-то надо, а стало быть, надо Всему, Что Есмь. Да, я начал это чувствовать. Но почему образ Люцифера упорно подается как один из самых страшных  и ужасных?  Кому и зачем это надо?
-  Если звезды зажигаются…  - улыбнулся Элоис.
- Ну, и кому же это надо?
- Всему, Что Есмь в первую очередь. А еще подумай о тех сущностях, которые получили возможность испытать в полной мере и прожить как свою истину такую битву со всеми включенными в нее эмоциональными состояниями! И конечно же тем, кто практикует мастерство непримиримости по отношению к классическим религиозным догмам, в частности к христианским.
- Но ведь война – это все равно… -  начал, было, я.
- …плохо, да? – Элоис вздохнул и покачал головой. – Не думай как человек. Пацифистские настроения – один из атрибутов мастерства, как и толерантность и воинственность. И не пытайся отобрать у сущностей-творцов пятого уровня право на  свой выбор вариантов воплощения в третьей плотности. Это же как участие в съемках самых захватывающих фильмов-приключений. Ты даже не представляешь, какое было количество желающих  из разных уровней вибраций участвовать в этом противостоянии! Все, Что Есмь обрело богатейший опыт. А сколько интереснейших контрактов было завершено с обеих сторон именно благодаря такому противостоянию Света и Тьмы! Все последующие противостояния добра и зла - отголоски того изначального глобального конфликта.
- А Светлые и Темные – они чем отличаются?
- Цветом.
- Я серьезно, Эл.
- И я. Ты по-прежнему пытаешься найти среди противоборствующих сторон хороших и плохих. А их нет, как ни в одной общепланетарной или локальной войне не было ни тех, ни других. Были победители и побежденные. Первые всегда считались хорошими. А знаешь почему?
- Знаю. Вторых не было слышно в шуме ликования первых.
- Все верно, - кивнул Элоис. – А война между воинами Люцифера и Михаила завершилась иначе. И те, и другие просто успокоились со временем. То есть, когда пришел срок успокоиться. Дело тут в следующем: любое противоборство актуально в определенных рамках, существующих как вероятность развития событий. А когда ситуация отработана и Все, Что Есмь получило достаточный опыт, то и ситуация завершается. Ты в детстве в хоккей играл. Вспомни, с каким азартом вы начинали гонять шайбу. А часа через два-три наступала и физическая усталость, и моральная. Надоедало бегать по льду. И вы шли домой смотреть мультики по телевизору. Даже когда люди предаются утехам, все повторяется: прелюдия, накал эмоций и завершающая стадия. А потом – полное успокоение и продолжение движения по жизненному пути. Тут все точно так же.
- Но, Эл, все равно, в войне кто-то всегда больше причиняет… - я оборвал фразу на полуслове и замолчал.
- Что такое? – поинтересовался Элоис.
- Понял я… Дело не в какой-то абстрактной справедливости. Это же уроки мастерства.
- Вот ты и выбрал из нескольких вероятных продолжений одно: не выискивать привычные штампованные формулы. Конечно, все дело в личных выборах и со-творении планов своих уроков. Кто может запретить тебе выбрать контракт по своему разумению? Да никто! А еще есть массовое увлечение какой-нибудь модной темой. Один придумал – и сыграл роль. А другие увидели – и тоже захотели повторить это, но привнести в нее что-то свое, индивидуальное. Так, например, из простого невзрачного стебелька получилась роза. Вот и получается, что во все времена какие-то периоды бытия отмечались активностью людей именно в определенном направлении творческого поиска. Так, войны сменялись периодами развития вашего мира в областях техники, науки, искусства. А есть еще и другие темы. И самая, пожалуй, востребованная и потому – более постоянная из всех имеющихся – это… Продолжи.
- Я не знаю…
- Знаешь. Хорошо, вот подсказка: Ромео и Джульетта, Рустам и Зухра, Руслан и Людмила. Любовный треугольник. Безответная любовь. Угасшие чувства. Седина в бороду – бес в ребро…
- Ты хочешь сказать, что эти темы – модные?
- Не то, чтобы просто модные. Они – изначально востребованные по причине того, что именно вот такие отношения – квинтэссенция эмоциональных ощущений. Все остальное просто производные этой темы. Не забывай, что важность бытия не в делании, а в чувствовании.               
- Так все-таки браки заключаются на небесах?
- Да. И это даже нет необходимости обсуждать.
- Потому так все сложно в отношениях, что это так и было запланировано? Но мы об этом, кажется, уже говорили?
- Конечно. Я уже об этом говорил. Но сейчас повторяю. И не потому, что ты не можешь что-то запомнить. Я упоминал о своем стиле обучения: дать информацию и пойти дальше; вернуться и повторить, закрепить; снова уйти в новую тему. И вот так на протяжении всего периода обучения.
- Но все же, как определить, что более приемлемо для составления планов воплощения? Что может принести наибольшую пользу: изучение света как свою изначальность, или свою приверженность к темной стороне?
- Тут, видишь-ли, не все так однозначно, - покачал головой Элоис. – Тьма и Свет – не просто грим, который можно менять каждое воплощение. Все глубже и сложнее. Обычно такая причастность к одной из противоположных сторон не заканчивается одним или двумя опытами. Есть Темные, которые так и остаются темными на протяжении эонов. И есть Светлые, которым их статус позволяет исследовать свет во всех его проявлениях, пользуясь услугами многочисленных Темных. Таких обычно называют Воинами Света, по традиции с теми временами, когда эти сущности участвовали в той войне на стороне архангела Михаила. Но в последние времена они зачастую называют себя Работниками Света, подразумевая мирное противостояние Темным сущностям. Суть не в том, что ты лично можешь исследовать абсолютно все сущее. Каждый из вас делает свое дело – выполняет конкретную работу в группе. У каждого – свои функции, обязанности, талант. А совокупность – она и есть то знание, которое обретает Все, Что Есмь. И приверженность темной или светлой стороне – это достаточно сложное состояние. Давай пока не будем его затрагивать. Оно не поддается ни объяснению, ни простому пониманию. Это относится к области чувствования своей сущности и тех вероятностей развития своего личного мастерства, которые могут принести наибольшую пользу и себе, и Всему, Что Есмь. А ты еще пока не готов чувствовать  именно так.
- Хорошо, - я уже почти готов был оставить этот вопрос. Но остался нюанс. – А я какой? Что есть моя суть? Хочется понять, чего во мне больше: доброго или злого, темного или светлого?
- Тебе надо опять разложить все по полкам. У каждого из вас есть качества, которые присущи и тем, и другим. Это нормально. Конечно, есть изначальное  притяжение к тому или иному направлению своего творчества. Но проходить какие-то строго определенные уроки мастерства в тесном ограничении возможностей никому не интересно. Поэтому в ваших планах выражено стремление по возможности и в пределах контракта изучить все стороны бытия. Вспомни себя на планете. Ты для всех был белым и пушистым? Никого никогда ничем не обидел?
-  Наверное, обижал.
- А ты практиковал это регулярно, или были моменты, когда твое участие приносило кому-либо облегчение и радость?
- Конечно, такое тоже было. А зачем ты спросил?
 -  Да чтобы ты наконец-то понял, что нет никого во Всем, Что Есмь ни ниже, ни выше других. Все – одно. Каждая индивидуальность равна по значимости всем остальным. Самая великая сущность архангельского уровня равна во всем самой маленькой ангельской сущности, выполняющей функцию самого низкого уровня. Каждый Светлый и каждый Темный – равнозначная часть Всего, Что Есмь. Как в океане нет лучшей и худшей капли, так и во Всем, Что Есмь нет чего-то выше или ниже по значимости, по ценности. Все почитаемы и любимы одинаково. Да ты и сам в этом убедишься, когда встретишься лицом к лицу с такими иллюзорными страхами, которые на планете способны превратить льва в трусливого таракана. Вот прямо сейчас встретишься и поймешь, что без них не было бы и такого понятия, как преодоление невежества во всем его проявлении. Еще раз хочу повторить: во Всем, Что Есмь нет и не может быть чего-либо такого, что неприемлемо и осуждаемо. Все, Что Есмь в любом своем проявлении есть творчество и развитие в познании себя. Оно просто  Есмь. А кто Темный и кто Светлый, - Элоис кивнул вперед,  – это ты узнаешь вот за этой дверью, как я уже говорил. Там же, где тебя ожидает встреча с некоторыми из своих страхов. 
    Может он вот так обнадежить. Как ведро ледяной воды на дремлющего на пляже праздного отдыхающего. И улыбается. Юморист. Впрочем, я уже понял, что здесь все такие. А что еще делать, если никто ни с кем не конфликтует? Это у людей на планете два основных развлечения между делами: драться да обниматься. А тут вот такие развлекушки: ирония да юмор. И волшебство, конечно. 
- Спасибо, дорогой. В хорошее место ты меня  привел. Век не забуду, - я шутливо поклонился.
- Да нет, ничего. Пожалуйста. Всегда рад помочь, - Элоис рассмеялся. – Да не переживай. Все страшное только кажется страшным. А удивительное кажется удивительным. Белое кажется белым. И так далее по этому принципу. Вплоть до эмоций. Все что проявляется – это только энергетические пакеты, голографические образы, проявленные матрицей по вашему желанию. Вспомни, я тебе как-то уже говорил, что однажды ты встретишься со страхами и увидишь их сущность. И пообещал, что это будет прелюбопытное зрелище. Все так и будет сейчас. Ты же хотел походить по здешнему парку Аттракционов. Вот прямо сейчас и пойдем.
- А до этого мы где гуляли? Я же говорил: что-то мне тот парк напомнил, нечто такое... – я замялся, подбирая определение.
- Еще бы! – улыбнулся Элоис. - Оказаться там – мечта каждого человека. 
- Хочешь сказать… - недоверчиво начал я.
- Именно.
- Что, правда!? – остолбенел я. - Это вот и был…
- Про-е-ха-ли! – с нажимом на каждый слог произнес Элоис. – Туда мы еще вернемся. Нам сейчас в другое место. Прямо напротив того.
 И он так легко засмеялся, что я расслабился и успокоился:
- Тогда я готов. Только пообещай, что меня на сковородку не посадят. И заживо не съедят.
- Обещаю! – Эл поднял руку для клятвы. – Ничего с тобой не случится... – ухмыльнулся и добавил, - из того, чего сам не захочешь. А остальное – это уже твой выбор и твои желания. И еще. Запомни накрепко: то, что на планете кажется вечностью – здесь может оказаться мгновением. Ну, или парой-тройкой таких мгновений. И самое главное: ничего не бойся. Твои страхи – это твои фантазии, не более. Поверишь в их реальность – она проявится. Забудешь о фантазии – она растворится. Вот, собственно, и все инструкции.
- Тогда идем, - кивнул я, готовый вступить на территорию того самого пространства, которое…
- Так мы уже здесь, - не дал мне додумать мысль Элоис. В его голосе я опять уловил какой-то скрытый смысл. Как подвох. Я это почувствовал:
- Эл, ты опять какую-то шутку затеял?
- Я? Нет. Чес-слово.
Стоит как пионер-отличник. И не улыбнется. А во взгляде столько хитринок!
- Эл, ты врешь. Ты что-то задумал, - настаиваю я.
- Я же тебе сказал: ничего не будет, если сам не захочешь.
 - Смотри, ты обещал! – погрозил я пальцем. А на «если сам не захочешь» опять внимания не обратил. И все равно ему не поверил. Да и – если честно - не очень то хотелось верить, что все пройдет ровно да гладко.  Если б знал кто, как меня утомила простая однообразная жизнь на планете! Так порой хотелось чего-нибудь внезапного, неординарного, необычного: приключений или путешествий в неведомые края, например. А то сидишь тупо на одном месте, всем своим видом являешь  хорошего человека. Не дай бог, кто о тебе подумает чего не так. Вот и строишь из себя положительного героя. Улыбаешься всем и каждому. А ведь иногда так и подмывает плюнуть в кого-нибудь, или послать далеко, да «по матушке»! Совершить какую-нибудь глупость. Какой-нибудь «безумный» поступок. Да, блин, хоть влюбиться в кого-нибудь! Разрядиться по полной. Вот они, стрессы, откуда берутся! Боимся лишний раз показать себя -  настоящего, без честного взгляд, без сиропа на лице. Прячем свою натуру и от других, и от себя.
- Вот тут у нас, - Элоис сделал приглашающий жест, - нечто такое, с чем непременно встречается каждый из людей на планете. Фабрика страхов. На любой вкус, на выбор, все, что угодно: от зловредного комара до глобального вселенского катаклизма. Выбирай!
И щелкнул-таки пальцами. Да с улыбочкой. Будто специально подчеркнул переход от света во тьму кромешную. Врушка. Сам же обещал, что не будет так больше. А я только моргнул и замер. Было от чего в ступор впасть.  Пространство ощетинилось мрачными багровыми полутонами. И среди этого гнетущего мрака со всех сторон начали летать тени еще более мрачных оттенков. Тени падали вниз и превращались в огромные пузыри. И уже потом принимали различные образы. Прямо передо мной будто из ничего выросло огромное и рычащее пугало. Я невольно попятился. А сзади послышался голос Элоиса:
- Помни: страх – это всего лишь энергетический пузырь, функция той страшилки, которую ты сам выдумал. Не пытайся убежать от него – не получится. Он будет тебя преследовать и собирать твою энергию. Чем сильнее эмоция твоего страха – тем больше  это пугало твоей энергии впитает. И уж тогда разрастется во всю вселенную. Не бойся бояться. Вспомни, как в Диснейленде ходил по замку привидений. И иди на свой страх. Войди в него, посмотри на него изнутри.
Я оглянулся. Эл, конечно же, исчез. Я ж знал, что он что-то задумал! Вот, оставил меня один на один с этими монстрами. Один на один с моими страхами? Я вспомнил все, что читал об этом. Но на ум пришло только одно: чем сильнее эмоция – тем больше у страха силы.  Так-так. Что там Эл говорил? «Ничего не будет, если сам не захочешь». Это подсказка. Надо бы использовать ее, если…
Я не успел додумать мысль. Она оборвалась на том месте, когда это бесформенное страшилище превратилось в классического монстра из фильмов-ужастиков. Зрелище еще то! Огромная рептилия разевала пасть, обнажая ряды острых искривленных зубов. Первое желание было тоже классическим: убежать. Но рептилия как бы и не собиралась нападать на меня. Чего-то выжидала. Я не успел сообразить, что она хочет мне такого сделать, как сзади возникло подобное создание. Его рык будто подтолкнул меня вперед. И тут я вспомнил наставление Элоиса: «Не бойся бояться. Иди на свой страх». И я двинулся вперед. Неожиданно в моей руке материализовался меч. Я сразу узнал его: точно такой же меч подарил Майклу Томасу Оранжевый ангел. В другой руке завибрировал щит. А на своем теле я ощутил доспехи. И вспомнил слова Майкла Томаса: «Ты получаешь то, что необходимо, в тот самый миг, когда это необходимо». Это было именно то оружие, которое мне понадобилось именно здесь и сейчас: меч истины, щит знания и доспехи мудрости. А впереди и позади меня рычали две гигантских рептилии. Они били хвостами по бокам и клацали зубами. В голове щелкнуло, и я ясно услышал подсказку моего рептилианского начала: «Убей их или убегай». Даже не знаю, как получилось, что я рванул вперед на первого монстра. Меч разрезал его плоть неожиданно легко, и я провалился сквозь рану внутрь рептилии. Машинально зажмурив от неожиданности глаза, я так и не открыл их, когда почувствовал, что нахожусь в брюхе монстра. Я замер и ждал продолжения. Более того, я будто окунулся в тишину. Рычание прекратилось. И никакого движения. Я открыл глаза, готовясь к тому, что сейчас их зальет кровью чудовища. А следом рот открылся сам. От удивления. Я находился в пространстве света. Того самого, в котором мы впервые встретились с Элоисом. Сейчас здесь никого не было. Только я один. А мое оружие исчезло так же неожиданно, как и появилось. Я огляделся и с удивлением обнаружил, что пространство имеет свои границы. Но они так сливались с той средой, которая заполняла его, что трудно было отличить ее от всего остального. Я протянул руку и ощутил вибрацию. Или это был спин? Ощущение такое, словно я снова оказался внутри атома.  И тут пришло воспоминание из прочитанного. Или это Элоис подсказывает мне сквозь пространство: «Страх – это всего лишь энергетическая функция, со-творенная тобой вместе с матрицей. Он –  как пустой пузырь. Войди в него и рассмотри. И прочувствуй его сущность. Проживи этот момент, чтобы понять: зачем он пришел к тебе, какую информацию принес». Вот ведь! А я уж совсем было испугался по-настоящему! И я сделал то, о чем даже не успел подумать. Просто подчинился порыву. Я протянул руку и выставил ее наружу из тела рептилии. Пошевелил. А затем просунул сквозь поверхность сферы голову. И тотчас будто погрузился в багровый мрак. И услышал жуткое рычание. Мгновенно отпрянул и снова очутился в пространстве света и тишины. Все встало на свои места. Я увидел страх изнутри и понял, что он Есмь. «Не бойся бояться» - сказал мне Элоис. И это означало только одно: испытай свою эмоцию как забавное приключение. И порадуйся, что тебе удалось сделать это, обогатив свой опыт еще одним пунктом. И я решительно вышел из сферы. Рептилии по-прежнему рычали и били хвостами по бокам. И я крикнул им:
- Убирайтесь! Я вас не боюсь!
Я надеялся, что они тотчас исчезнут, но вместо этого они вдруг двинулись на меня, и с их раздвоенных длинных языков закапала липкая слюна.
- Однако, ребята, вы не так просты, как кажетесь, -  пробормотал я и уже приготовился убегать, как вдруг отчетливо услышал голос: «Не обращай внимания на обезьяну». И я вспомнил. А вспомнив, засмеялся. «На  то и учение, - сказал однажды Эл, - чтобы ездить на велосипеде, а не катать его руками по дорожке». И что случилось с моими мозгами? Рептилианская их часть умолкла, включилось серое вещество. Они вдруг заработали так быстро, что я даже не успел опомниться, как уже произнес:
- Хочу мороженного. Эскимо.
И в то же мгновение в моей ладони очутился маленький пакет. Монстры еще рычали и пытались наскочить на меня, а я уже деловито распечатывал эскимошку, предвкушая удовольствие от лакомства. Развернул, откусил, закрыл глаза от удовольствия и замер. Вкусно! Еще бы: здесь подделок нет, все только самое качественное, из натуральных продуктов. А самый натуральный – это свет. Прикольно есть мороженное, сделанное из света! Я еще раз откусил и открыл глаза. Ни рептилий, ни багрового полумрака. Свет и тишина. И покой. И Элоис передо мной стоит и смотрит с улыбкой.
- Хочешь? – предложил я ему. А он только еще шире улыбнулся и протянул с восхищением в голосе:
- Ну, ты и диназа-а-авер!
- Ты же сам меня воспитывал столько времени, - я снова откусил. – Куда пойдем дальше?
- Ты уже понял, что такое страх?
- Ага, - безмятежно ответил я, доедая эскимо. – Но есть одна тема, которую мне бы хотелось закрепить.
- Геенна огненная? – догадался Элоис.
- Точно, - кивнул я. – Просто так, одним глазком. И понять, почему она, для чего. И что происходит после того, как некоторые упертые бедолаги попадают-таки в нее.
- Да легко! – согласился Элоис. – Представь ее!
- Ну, тогда… - я осмотрелся, куда бы бросить фантик, а потом просто подул на него, и он растаял в свете. – Как я?
- Класс! – шутя поаплодировал Эл.
- Ага. Так вот. Я хочу, чтобы здесь и сейчас возникло адское пекло.
 Я посмотрел на свою ладонь, а потом… щелкнул пальцами… осмотрелся…
- Эл, а где… – и увидел, как Элоис прямо-таки закатился от смеха. – И что смешного?
- Прикольно! - сквозь смех ответил Эл и махнул рукой. – Ладно. Пусть так. Повтори.
И я снова щелкнул. У-а-а-а! Вот это зрелище!
- Как тебе пекло? Впечатляет? – услышал я сквозь шум и гам его голос.
Я только кивнул и продолжал крутить головой по сторонам. Посмотреть было на что! Все так, как и положено: и горы дров,  и дым коромыслом, и пар столбом, и черти с  кочережками. И крики слышатся со всех сторон. Только страха не было. И это замечательно: не хватало еще, чтобы меня сейчас какой-нибудь чертенок… Только я подумал так, как сзади что-то укололо меня в… туда. Я оглянулся. Стоит ведь, рогатенький. Вот уж, точно говорят: помяни черта…
- Тебе чего, дружок? – ласково спросил я его. А Элоис за живот держится, весь прям не может. Развлечение ему, видите-ли!
- Звал, командир? – пропищал чертенок. – И чо хотел?
- А что можешь предложить? – поинтересовался я. Чертенок аж подпрыгнул и взвизгнул от удовольствия:
- Все, чего пожелаешь. Вот прейскурант, изволь ознакомиться, – и сует мне папку. Я взял, открыл, ничего не пойму. А чертенок елозит, подпрыгивает, через плечо заглядывает. Ох, похоже, не терпится ему мою душу забрать! А вокруг уже и другие черти подтягиваются, осторожненько так, потихонечку. Я прочувствовал момент: пора с ними заканчивать. Кто ж его знает, на что они горазды? Только подумал, и вот уже они, тут как тут. И все наперебой папки мне суют. И перебивают друг друга, предлагают свои услуги. Бедного чертенка совсем оттеснили. А он аж взвыл! Я-то подумал, что от обиды: все-таки я его первого позвал. Оказалось – нет. Накладка вышла. Черти его отпихнули от меня, а его папка у меня осталась. Вот он попал! Я оглянулся на Элоиса, а он опять исчез! Бросил-таки друга на произвол чертей. «Ну, ладно, - подумал я - и тут же перестал думать. Знаю я вас, подслушивателей. И я, даже не задумываясь, ляпнул первое, что пришло на ум - уроки по теме «слушай мысли» даром не прошли:
- Значит, так. Все в очередь. А чтобы не толкаться да не спорить, вот вам задача: кто первый принесет мне сюда святой воды, тот и в очереди первый …
Я даже договорить не успел, как черти кинулись врассыпную. Только хвосты да копыта заметались. А маленький чертенок стоит, не шевелится.
- А ты чего? – удивился я. – Такой продвинутый, что ли? Ничего не боишься?
Тот помотал головкой, мордочку сморщил и пальцем показывает.
- Что тебе? – не понял я.
- Командир, папку с прейскурантом верни, будь человеком? Куда ж я без нее…
- Ага, - понял я. –  Ты тут самый младший?
 Он кивнул.
- И что, все тебя обижают?
Он плечиками пожал.
- А хочешь, я всех местных чертей разгоню, чтобы тебя никто больше не притеснял?
Я-то думал, что благое дело делаю. А чертенок аж отпрянул и головкой быстро-быстро замотал, мол, не хочет. И я снова вспомнил. Рассказ Элоиса о том, как Иешуа девочку несчастную от болезней вылечил. А не надо было.
- Ладно, бесенок. Так и быть: отпущу я тебя. Только вот… Что бы у тебя такое выпросить взамен твоей свободы?
- А давай я тебе секреты расскажу, - тут же предложил чертенок. – Они тебе пригодятся.
- Точно? – спросил я таким тоном, будто с угрозой.
- Да точно, точно! Не пожалеешь, командир!
- Ну, хорошо. Давай свои секреты.
Чертенок подпрыгнул, уселся мне на плечо и зашептал, затараторил прямо в ухо:
- У третьего пар мокрый, у пятого вода не ключевая, у седьмого веники старые,  у десятого…
И так он перечислял и перечислял, а я недоумевал: о чем это он? И тут услышал в другое ухо шепот Элоиса:
- Это он тебе все местные секреты выдает. А черти и вправду за святой водой помчались. Она лучше, чем ключевая.
Я оглянулся, а Элоис палец к губам прижал: «тссс…» и кивает мне на чертенка. А тот аж глазенки прикрыл и все говорит и говорит, ничего вокруг не замечает.
- Это конкуренция. Тоже ведь не на вашей планете придумана.
- Да? – удивился я.
- Задо-о-олго, - кивнул Элоис. И уже громко сказал:
- Ну, закончил, пострел?
Чертенок глазенки открыл, быстро кивнул, спрыгнул с  плеча, и стоит, копытиком по земле елозит, пальчики теребит, глазки вниз опустил. Ждет.
-Отдай ты ему папку. Он ее честно заработал.
Я протянул папку. Чертенок ее схватил и – будто маленький вихрь крутанулся вокруг нас и скрылся за ближайшей горой дров. А я так и остался стоять молча. Не мог понять,  в чем тут фишка. Причем тут вообще ключевая вода, старый веник? На Элоиса посмотрел, а он улыбается:
- Как говорится у вас: наблюдатель создает наблюдаемое своим наблюдением. Нафантазирует чертей – и они ждут его не дождутся. 
Я только руками развел, в смысле – не спорю. А Элоис продолжил:
- Ты же хотел узнать, что происходит с теми, кто изо всех сил верит в геенну огненную, мучается всю жизнь из-за своего страха перед ней и после смерти попадает из-за своей упертой веры именно в нее, родимую.
- Да, хотел. А причем тут… 
И вдруг меня осенило! Я аж плечи приподнял и вздохнул глубоко да так и замер. На Элоиса посмотрел, на горы дров.
- Эл, мы где сейчас?
 А он улыбается:
- Так сам же привел меня в геенну. Только вот, - он пожал плечами, - ярлык на предмете не всегда передает суть и внутреннее содержание этого предмета. Не все золото, что блестит. И вещи не всегда такие, какими кажутся. И не так страшен черт, как его малюют...
- … и на заборе написано, а за забором нету, - мрачно продолжил я.
- Точно! - согласился Элоис. - Но это, как ты понимаешь, всего лишь прописные истины. И лучше один раз увидеть, чем тысячу лет слушать да сомневаться. Я же тебе говорил, что время там и здесь течет неодинаково. Там – вечность, которой всех и пугает геенна, а здесь – вот... – он кивнул на ближайшую гору дров, - …по старинке, да с березовым веничком. А потом – в другое место. На отдых. Пока душа не успокоится, не отойдет. Такая карма – она очень тяжелая. Не каждый решится пройти урок страха перед адовыми муками. Это – виртуозное исполнение контракта. И душа еще долго потом в себя приходит от страха земного. Давай уже обойдем вот эту гору дров и ты, наконец, увидишь, что там скрывается.               
 И мы пошли. И обошли. И то, что я увидел, повергло меня в состояние шока. Я прежде даже предположить не мог, что такое возможно. А тут перед нами… банька! Да такая вся из себя! Над ней и дым коромыслом из трубы, и пар столбом из дверей. У печки черт-кочегар снует, огонь поддерживает. А другой, банщик, из двери выглядывает да этого подгоняет:
- Поддай, я те грю! Чо ленисся! Ышшо нападдай!  Душе ентаво клиента тышшу лет в отдыхалишше почивать, атхадить-аттаивать. Надоть ево наскрозь пражарить, до самава нутра. Нападдай ышшо, грю!
Я тупо посмотрел, посмотрел. Рукой отмахнулся, как от миража:
- Эл, а пошли отсюда, а? Ну их…
- А сам баньку не желаешь испытать? Рекомендую.
- Ты серьезно? – вытаращился я на него. А он так спокойно мне:
- Ты ж чертей за святой водой послал. С ней, знаешь, какой парок классный!
- Так. Стоп. Давай все сначала, – решительно начал я. – Ты хочешь сказать, что вы тут тоже в баню ходите мыться?
- Ну, мыться - не мыться, а попариться порой – ох, как приятно! Ведь желание это – от души.
- Да как же… Вы же ангелы, бестелесные сущности. Вы же не може…те… – растерялся я. -  Или можете?
- Расслабься, - успокоил меня Элоис. – Ты не путай, пожалуйста, уровни вибраций. Пятый уровень – это ведь не чистый свет. Это там, в более высоких уровнях, совсем другие дела да забавы. Пятый - почти то же, что и третий, и четвертый, с той лишь разницей, что мы тут можем мгновенно со-творить то, на что в третьем да и в четвертом уровнях приходится тратить больше времени. А так – мы такие же, как вы. И так же движемся к вознесению и просветлению. Кстати, я тебе не успел сказать, что те рептилии, что встретили тебя в багровом мраке, они ведь не чисто выдумки.
- Нет? А кто они?
- Твои пращуры. Носители некоторой группы твоих генов. Да и внутри вашего мозга их наследие осталось. Вместе с другими первыми колонистами Земли, такими, как плеядианцы, сирианцы, арктурианцы, веганцы, аннунаки, серые и прочие, рептилии пришли на эту планету, преследуя свои цели. Да так и оставили  своих представителей здесь. Впрочем, не они одни. В каждом из людей намешано множество разных групп генов… - он кивнул куда-то за мою спину, – А вот и первый в очереди. Пойдем в баньку? Они тут славные банщики. Мастера. К ним, видишь ли, со всей вселенной слетаются сущности, чтобы расслабиться. Конечно, каждый может и сам подобное со-творить лично для себя, но в компании оно как-то веселее. А некоторым такой вот ритуал просто необходим…

*   *   *
     Банщик он оказался на удивление виртуозный. Я бы даже сказал – артист своего дела. Уж на что я люблю веничком побаловаться, но до него мне… Я попросил банщика представиться, но вместо короткого ответа черт мне целую лекцию прочитал. Оказывается, имена у них – на выбор клиента. Как захочешь его назвать – так и зови. Удобно для всех. А на мой вопрос: «В чем фишка», черт – а философом он оказался почище Ницше и Канта - ответил весьма убедительно:
- Дык, вот. А чо? Сильно надоть? Некоротые так чертом и кличут. Дык мне и не надь ярлыка, дажить заковыристого какого. Я не рвуся в аригиналы. Мы тута такие изначально. И не токмо мы, но все прочие Темные и Светлые. Прозвишше – ето жа вам на планетке в  надобность, вы ж без их запутаетеся. Я черт не по прозвишшу, а по натуре нонешней. Так жа как и ты человек. Ты вот, душа чистая, сам ить знаш: ежели кака личность несет в себе свет и являт ево натурально, дык ета вы прозываете, шта бог ему помогат. А када кто утупит в упор и не слушат благих увещаний, ему всяк  в сердцах и выпрыснет, мол, ну и черт с тобой. Дык ета и то само и в тему. Када с тобой бог – ето ты, значица, в светлу сторону тянеш: в емоциях свою чувствительну натуру определяш да заветы батюшки Михаила практикуеш. А ежели черт – тут ты  ужо не сумлеваисси: никаких емоциев, как кремень-скала уперт и деловит. За батюшкой Люцифером, стал быть, движисси.  А в темной стороне тожить не токмо лапти плетут. От ее весь прогресс в науках и в технике тож. А ну-к выдай чего строго научно, када твоя душа песни под дудку пляшет? Никак не возможно. И набарот, када в мозге окромя формулов ничо не тарабанит – каки благи рифмы  заведуца? Тожить не просто так. А ежели в общем тему охватить –  тута и без мелкоскопу разбересси: без тьмы и свет не разглядишь, а без света тьму не увидать. А и дружат антиподы – куды до их однотемным-от! Батюшки Михаил да Люцифер – умны да мудры. Ничо во Всем, Что Есмь не быват таким-от взаимо рядошним, как свет да тьма. Не живут пораздельно. Обратно, и ты сам-от знашш: как возможно дела творить - карму сполнять, када в твоем кантракте токмо белое светица аль темное прячеца? Жизня ваша на планетке – завсегда полосата, а без етого вам туда не прыгать. Смыслу не будет.  Ты вот шта, душа светла, ушами-то пряди да братца слушай. Он-ить тебе не просту кскурсию затеял. Тута в доме ентом общем без надобности дажа камар не чихнет. Ета кантракт. И ничо, шта чертом станешш меня величать, я дажа радый буду. Я-ить тож не завсегда енти рога на себе топырил. Было времечко – и я цветком цвел да птицей  певал в кущах. А ты шта прикидывал – черт весь свойский век черт? А его напротивник – завсегда ангел? Наш брат тожить в школах уроки отрабатыват.
     Вот оно как, оказывается. Не все так просто да примитивно, как нас учат множественные догмы да правила. А ведь сказано: ничто не вечно… Сегодня ты – ангел светлый, а завтра, если захочешь, можешь и в таком вот виде проходить свое обучение мастерству «быть». Я слушал, а банщик свое дело управлял: так преподал науку банную, что из меня все сомнения-недоверия повыходили. Ощущение такое, будто не то что сам весь, а и душа отмылась-отпарилась от суеты да маяты. А я все думал - заморачивался: что черти с душами людскими делают? Зачем они им надобны? А вот ведь! Как, оказывается, можно вывернуть да переиначить смысл любого действия. Кто кого ловит – это еще вопрос. Да и наш банщик вот. Даже не поворачивается язык его чертом назвать. Разве что вот так: ну, ты, чертушка, и дал! Мы с Элом, распаренные да расслабленные, плавали в бассейне со святой водой, а наш мастер какой-то замысловатый коктейль готовил. Да ловко так, будто сто лет барменом служил. Хотя, черти – они те еще спецы, абсолютно во всем. Вообще, как я понял, эта раса тем и славится на всю вселенную, что у них нет такого: «я не могу» да «я не умею». Я блаженствовал. А Эл мне все рассказывал да объяснял, что и как. И о богах-творцах, и о первых аборигенах, и о первых колонистах планеты, об изменении направления развития разумных существ, о селекционной работе по выведению нескольких линий вида, об истории развития планеты, о том, о сем. Я перестал замечать такую категорию бытия как время. Тут прошло, может, часа два-три, а на планете – вечность. Но, с другой стороны, тут можно кучу дел переделать, а там даже мгновение закончиться не успеет. Вот так все и есть, как есть. И в основе Всего, как сказал профессор, есть именно Все. И чудеса – не фантазия. И геенна огненная не… Кстати, о названии. Я у черта спросил, как бы шутя, откуда такое название. Это ведь тоже фирменная фишка чертей – такая вывеска. А он мне  объяснил, что «ета ышшо оттудь и дажить ранее, када сам в ето не верил и завром в окияне плавал». А когда я полюбопытствовал, почему он так смешно говорит, черт лукаво сверкнул на меня глазами и выдал мне буквально следующее:
- Вы, милостивый государь мой, напрасно иронизируете. Наш уникальный говор придает всему предприятию особый шарм. Мы знаем, как угодить клиенту. Обычная местная лексика не богата аллегориями, эпитетами и метафорами, да и интонации ваши весьма примитивны. Вы ведь в основном практикуете мастерство телепатии,  а оно  выхолащивает средства вербального общения до уровня…»
И в таком вот ключе он мне наговорил столько, что  у меня челюсть устала отвисать. А под конец своего монолога он  крякнул и прошамкал:
- Ну дык чо,  командир, испробуешь маво кактейлю? Ох, и затейна штуковина, ядерна! Вот братец твой знат… А постой-ка, радимай!  - он вдруг вперил в меня свои глазки-буравчики: - От ить я старой валенак! Не признал, едрит таю… Ну кудыж ета так… Ты ить надысь у меня тута был, да ни раз, ни шишнацать, а боле етова! Ты ить када тада прям с кастрища суды ввалилси – ох, и уработал меня своим «наддай». И то:  на кастре в евоном полыме пажарчее быват. А был ты ышшо опосля таво, када во льде замерз… а ета ышшо до таво, када… да и перед тем тожить…
Мама родная! Он, оказывается, про меня знает то, чего я сам не помню. Эл слушал да посмеивался. А я… Научился-таки «кататься на велосипеде». Понял, зачем Элоис меня сюда привел. Так вот, незатейливо, старый мастер взял да и рассказал мне о моих прежних воплощениях. Эл умный. Знал, что один он меня долго будет убеждать, что я – это именно Я со Всем, Что Я Есмь. А тут вот так, запросто, под парок да фирменный «кактейль» черт и помог ему меня уверить в моем статусе. Ловко у них это получилось. Ох, мастера! Оба. Но и тут я еще не прочувствовал, что Эл и я…
- Дык ты чаво, - услышал мои мысли черт, - ышшо не уразумел, откуль и чаво взялося? Ты ить с им – как есть двойня из единого. Тока пока ты ышшо не решилси куды да как, он тебя и вразумлят на все лады. Прогуливат тыды-суды. От и я тута  к месту пристукнулса. И то дело. А ну-к давайте ужо тяпнем по соточке маво кактейлю. Ну-ть, за тибя, радимай, за жись твою земну, да за удаль безмерну. Это ить нада ж так от: на планетку ету кашмарну ат всех туташних прелестев спрыгнуть, да в саму тьму-таракань, в ети тяжкие плотности, в муки адовы. У-у…
 - Куда? – не поверил я своим ушам. – Это ты – черт рогатый - меня жалеешь, что я … в ад прыгнул? Это там – ад? На Земле?
А он посмеивается:
- А как жа. Де ж ему ишшо быть-от? Тама он, на планетке ентой вашей. Уж оченна жуть така, я б тама в ентих капытах  не сдюжил. Уже и мы, черти, могутные, дык и то не надь нам таких за ета почестев-наградов, каких у тя множесть велика. Тама токмо человек и устроица.
- Не понял, - опять затупил я. – Какие награды? Откуда? От кого?
-  Дык ты ему ышшо не  просказал про ево как есть?
- Пока нет, - улыбнулся Элоис. – Я только по саду его прогулял да с Майклом Томасом к ангелам проводил.
- А, ну ета успеца. Вот ышшо пару разов вас березовым пабалую, а тама ужо и в залу спроводиш ево. Пушшай привыкат. Или он как, ужели ж обратно туды прыгать сабираца? – и на меня хитро косится.
- Не решил еще,  – Эл тоже на меня посмотрел и подмигнул. А я - будто бревнышко плавает в бассейне и ничего не понимает.
- Ну, ничаво. Успет. Дык чаво, ежели парку паддам, али как?
- Поддавай, - согласился Элоис. А я просто тупо кивал да пузыри губами в воду пускал. Игрался. Нет, рановато я все же «на велосипед сел». Учиться и учиться еще. Агу, Масяня...
   После повторной процедуры я даже забывать начал, кто я, где и зачем. Бездумное состояние, недавно мной испытанное возле дерева, начало захватывать все мое естество. В нашем мире принято считать, что состояние «как овощ» - самое кошмарное, в какое может  человек «впасть» при жизни. А ведь такое определение - простая вывеска: «посторонним не входить». Подсказка. А ведь это такой кайф – не думать, не беспокоиться, не практиковать мазохизм самокопания. Но наш мир не для того со-творен, чтобы и там, как в доме здешнем, пребывать в вечном блаженстве. И ангелам адреналин требуется. Вот и придумывают для себя разные роли – одна другой креативнее да прикольнее. Я плавал в святой воде, кайфовал да Элоиса слушал. А он дошел до рассказа о том, как можно проявляться на планете в различных состояниях. И вот тут я снова испытал шоковое состояние. Рядом с такой информацией все прочие спорные, не доказанные официальной наукой, темы показались мне научно аргументированными. А черт только посмеивался да реплики свои вставлял. А потом выхватил меня из бассейна да снова в парилку утащил. Как вязанку дров. А я, если честно, таковой себя и ощущал. Пока банщик меня заново чистил, я переваривал только что услышанное. И никак не мог понять, каким образом в одном теле могут существовать не только множественные эго одной сущности, но и две души одновременно.
- Это состояние описывается и в эзотерических трактатах. И называется оно - совмещение. Бывают ситуации, когда тело уже изношено до такой степени, что душа более не имеет возможности пребывать в нем, исполняя свои кармические планы. А контракт еще не завершен. Тогда и происходит такое подселение в другое тело. Но, естественно, это совершается по согласию с хозяином тела, который запланировал для себя возможность такого состояния.
- Это как я путешествовал с Майклом Томасом? – догадался я.
- Да. Твоя энергетическая сущность соединилась с его телом, и при этом ты проходил свой урок, а он – свой. И вы друг другу не мешали. Затем, когда условие контракта было выполнено, вы расстались и продолжили выполнять каждый свою программу. Но такое состояние  - на единственное, когда две души разделяют одно пространство. Бывает и так, что одна душа уже выполнила свою программу и может возвращаться домой, но тело еще вполне работоспособно и все его параметры позволяют и дальше использовать его еще какое-то время. И тогда возможен вариант, называющийся заменой. Первая душа уходит домой, а ее место занимает другая душа, которой необходимо еще поработать на планете, а ее тело уже не может выполнять свою функцию.
- Ты хочешь сказать, что… - я чуть не подавился водой.
- Дык чо не понятно? – вмешался в разговор черт. – Ты уже наигралси, и домой задумал вертаться, а твое тело ишшо годно на все дела. Чего жа занапрасно изделие выбрасывать? А иной ишшо и поработал ба, поигралси на планетке, а руки-ноги ужа не те, да и остально поизносилось. Вот души и договариваюца, чтобы одна душа свое тело другой оставила как есть со всем добром.
- В смысле – со всем добром?
- Ты тама на машине катаисси. Опосля она тебе надоедат и ты ее оставляш. Ежели уже рассыпатца – в утиль. А ежели годна на што – другому отдаш, а он ужо в ей по свому маршруту гонят. А ты опосля себе нову антомобилину выбираш да сызнова на ей по планетке разъезжаш. А тело твое к тому ж не в гараже ржавело, а ишшо и в обшшестве крутилось. А и вокруг другие есть, кто привыкший к ему как к личности человеческой. И у его своя биография-история имееца. Чо ж зазря ее всю стирать? А и потом, таки дела тожить не в одиночку со-творяют. Ничо без договору не быват.
- Вы меня совсем запутали. Ох, не верю я вам! – они шутят так, или я опять «не догоняю»?
- Неужели ты никогда не слышал о таких случаях? -  Элоис уже вылез из бассейна, устроился в удобном кресле и отпил из деревянной кружки изрядный глоток напитка. – Говорят ведь об ином человеке, что какое-то событие изменило его характер до неузнаваемости. Был тихоня-тихоней, а тут вдруг стал совсем другим: и инициативен, и энергичен, и таланты проявились такие, каких никто в нем и не подозревал.
- А ишшо набарот быват, - подал голос черт, наливая напиток для меня. - Подрастат такой индивид и на него не нарадуюца: ну таки он таланты являт, таки надежды на будущее свое подает, ни дать, ни взять – академик будушшай али енерал. А он в одночасье и сдуеца. Глянь на ево лет через скоко-та , а он рохля и тюфяк. И де  вся прыть евоная? Пословицу слыхал, поди: «Укатали сивку крутые горки». А ишшо така именца: «В тихом омуте черти водяца». От те и примеры. Давай ужо вылезай, да хлебни кактейлю: он те враз голову поправит.
Я вылез из бассейна, упал в кресло и приложился к кружке. Черт внимательно смотрел, как я пью, и только когда убедился, что я осушил кружку до дна, снова заулыбался и присел рядом, на уродливую деревянную колоду. И будто сросся с ней. По всему было видно, что вот этот предмет для него – самая удобная мебель. Каждому свое, это я уже понял. А напиток быстро делал свое дело: мой разум очистился от «ментального мусора». Разного плана сомнения и надуманные возражения растворились в чистом и ровном потоке сознания. И я еще раз убедился, что сознание – это чистая энергия матрицы: в ней нет ничего из той личностной корысти, что постоянно ищет мое эго, желая управлять телом по своему разумению. Знание – это действительно не бессистемный сумбурный набор информации, а чувствование пространства, сути его существования, его целесообразности и присутствия здесь и сейчас. А Элоис продолжил мое обучение:
- Обычно акт замены происходит как бы в результате внезапно возникшей случайности. Так принято считать у людей.
- Ета штобы таких людишек занапрасно не упрятали в психушку, - продолжил черт. – А то ить, прикинь, вечером засыпат – один, а утром просыпаца –  и даж близких родстников не признает. И делат не то, шта привык. И идет туды, куды никада не хаживал. И знат то, шта никада знать не знал, ведать не ведал.
- Представь, - подхватил Элоис, - как такой человек может мгновенно измениться и в поведении, и в пристрастиях. А окружающим какая головная боль? Ведь если внезапно, без видимых причин, человек изменяется до состояния полней непохожести на себя-вчерашнего, как окружающим его людям осознать и принять  такую метаморфозу?
- Вот, - это снова черт встрял, - а када кого небесным громом шандарахнет, тут и прояснять ничо никаму не надь. Души так от и прячут от сторонних человеков свою замену, штобы соблюсть условности по кантракту. Да никто опосля особо и не удивляца. Так от.
- Ну… пусть… Но вот… - я никак не мог сформулировать вопрос. – А как же сама душа? Она ведь знает, что была прежде в другом теле, жила другой жизнью, в другом окружении. Она-то сама как это воспринимает? А как эго осознает себя не тем, кем был прежде?
-  Ты-от када вспоминаш об своих прошлых годах, как их воспринимаш? Как  былое? Али как прочитал об етом када-то давно? Али фильму про ето видал?
- Конечно, как быль! Это же со мной происходило!
- Поразительная уверенность в том, чего не можешь доказать! – хитро улыбнулся Элоис. - А представь, что самый искусный гипнотизер внушил тебе, что ты – другая личность? Такое случается в вашем мире?
Я задумался. Да, пожалуй, такое возможно. Я помню документальный фильм, где гипнотизер внушил какому-то мужику, что он – великий художник. И тот нарисовал картину точь-в-точь, как настоящий автор. Да, так бывает. И я кивнул в знак согласия.
- А теперь представь: тебе внушили, что ты – совершенно другая личность с ее индивидуальными признаками. Ты вышел из гипнотического транса но так и «остался» в новом сознании. И живешь в том мире, который был «родным» для этой личности. Ты ничего не помнишь о себе-прежнем, и твоя новая личность – как эго - отождествляет себя именно с новой биологией, а не с душой. Но вместе с этими новыми  признаками и новой памятью ты сохранил еще и подсознательные реакции самого себя–первоначального. И вот тут происходит такая схема существования: ты живешь новой жизнью в новом окружении, и в тебе проявляются и твои изначальные признаки, и признаки той личности, чье место ты занял. Ты всецело осознаешь себя этой новой личностью, но какие-то базовые атрибуты мастерства остались в этой новой личности от тебя – прежнего.
- А как быть с телом?
- Вот тут и заключена вся тонкость. Душа уходит из тела, и оно по всем правилам должно быть утилизировано. Но тело…
- Обожди-ка, родимай, – Черт остановил Элоиса и слез с колоды. – Щас я ему наглядность устрою.
 Он взял щепоть одного из ингредиентов своего коктейля и бросил его в бассейн, приговаривая что-то на непонятном наречии. И внезапно водная гладь вздыбилась многочисленными всплесками и из нее выросла фигура человека. Фигура была достаточно прозрачной для того, чтобы разглядеть у нее внутри светлое пятно.
- Вот гляди ужо. Тама в нутрях, видшь свет? Енто душа. А вот ышшо одна…
Он снова бросил в бассейн щепоть порошка. И из воды выплыло светлое пятно. По цвету оно слегка отличалось от того, что светилось внутри тела.
- Глянь-ка, родимай. От те наглядность. Та перва душа наработалась и айда-ть домой…
 Светлое пятно в теле медленно погасло как если бы весь свет всосало в себя микроскопическое невидимое глазом отверстие в самом пятне. Тело тут же приняло вид неживого: изменился его цвет, исчезла прозрачность, изменились черты лица.
- А от те и замена…
Новое световое облако начало угасать таким же образом, как и первое, но зато в теле будто из того же невидимого отверстия начал просачиваться свет второго пятна. И тело тут же обрело прежние признаки живой биологии. Но при этом что-то в ней слегка изменилось. И общий цвет поменялся, и черты слегка изменились: стали более спокойными и расслабленными. Но в общем и целом тело производило впечатление вполне живого и здорового.
- Вот те, родимай, и пример замены. Шта изменилося?
Я не знал, что сказать. На моих глазах произошло нечто, о чем я никогда даже не задумывался. Неужели же такое возможно?
- А теперь представь такую личность в обществе людей, – это уже снова Элоис. Как ловко у них получается дополнять друг друга. – Никто не видит различий. По крайней мере, до тех пор, пока личность не проявит свои качества. И вот тогда, через определенное время, окружающим будут отчетливо видны различия в характере, поведении и пристрастиях этого «нового» человека. Но объяснить такие изменения можно будет только с помощью каких-то общих примеров, аналогов, предположений и прочих нейтральных атрибутов знания. А личность уже проявила себя. Что-то изменила в своей жизни, работу поменяла, друзей пересортировала, увлечения обозначила. И вот тут окружающие либо принимают человека таким, как он стал, объясняя это  тем, что все течет, все меняется, либо начинаются попытки повлиять на нее с тем, чтобы она вернулась к прежнему образу жизни.   
- А зачем это все? – не понимал я. – Только для того, чтобы какая-то неприкаянная душа вновь обрела плоть?
- Не забывай об общности контрактов. Вспомни, как я приводил тебе пример смены лыж на этапе дуатлона. Такая метаморфоза состояния одной личности нужна не только ей, но и всем вокруг. Для них ведь это тоже рубеж, новый этап взамен уже отработанных кармических уроков. Так вот и происходит со-творчество. Один меняется для себя, но эта перемена помогает и другим измениться.
- Дык я поддам ышшо пару, любезные? Само времечко…
- А давай! – я ощутил в себе азарт. – Ловко у тебя получается, будто душу чистишь. А я пока поплаваю, - и я упал в бассейн.
- Дык натурально и чишшу, - согласился черт. – А как жа. Для таво и чистилишше обозначено.
- Как ты сказ..? – я чуть не захлебнулся. Об этом варианте я даже и не подумал.
- Твая душа вертается в болячках да ранах. И внутри у ей тожить запутанность страшна. От и чистим вас, родимых, по все правилам. Али смущат чаво?
- Название его пугает, - пояснил Элоис. – На планете термины имеют значение. Есть ярлыки, ласкающие ухо, а есть такие, что пробуждают негативные эмоции.
- Чаво ж в их тако жуткое?  - обратился черт ко мне.
- Не могу объяснить, - я подплыл к борту и уцепился за него. - Это на уровне эмоционального восприятия.
- Умничка, братец, - одобрил мое объяснение Элоис. – Эмоциональные доказательства, как это называется в психологии, изрядно влияют на ваше восприятие мира. А они – один из параметров настройки индивидуальной линзы восприятия. Ты ведь тоже порой не вникаешь в суть происходящих явлений и событий, а просто пользуешься такими эмоциональными доказательствами. Например, у тебя сложилось четкое мнение о ком-нибудь. И ты прямо ему говоришь: «Ты – вот такой». И далее даешь ему полный расклад, естественно, как ты сам это разумеешь. А он тебе пытается доказать, что ты не прав. Такое со-творчество помогает вам отработать совместные уроки ваших отношений. На самом деле и он не такой, каким ты его видишь,   и ты не видишь его таким, каким он видит и чувствует сам себя. Так и с ярлыками. Тебя пугает слово «чистилище» своим эмоциональным воздействием на твои стереотипы восприятия. Есть группа определений, которая воспринимается вами «по договоренности» как нечто пугающее и содержащее в себе пакеты страха. Например: судилище, геенна, вечные страдания, война, и тому подобное. Но если отбросить веру в пугающе неотвратимое их влияние на ваше будущее, становится виден их истинный смысл. А слово «чистилище» означает в истинном смысле некое конкретное место, где что-то очищается. Вот и все, не более того.               
- Ты вот тута меня застеснялси чертом обозвать,  - снова вклинился наш банщик. – А чаво тебе в ентом слове не так? А я обскажу. Запомнил ты в етом слове страшность запредельну, мол, где черти обитают – там и погибель душам человеков. А кто енто видывал из ваших проповедников? Дык, натурально никто. А токмо и у их своя программа: вас будта ба к Свету склонять да от Тьмы отваживать. А на деле как оно – про то вам и не знаца ничо. И способы у их – они ить разновсякие. Таки как енти - самы натуральны и есть: напужать да и ташшить за собой будта в Свет. А ежели   бы без чертей – каки пужалки бы вас стращали? То- то вот и грю. А и не пора поддать парку вам?
Так я снова оказался в самом чистилище, и уже слово это не пугало меня, а радовало: оно обрело свой изначальный смысл. И когда черт поработал над моим телом и душой, то вышел я оттуда будто заново рожденным. Да и в купель-бассейн плюхнулся, чтобы совсем уж успокоить Все, Что Я Есмь со всем, что я есмь. И уже погружаясь в прозрачную успокаивающую субстанцию,  я вдруг ощутил, что и она – не просто набор молекул, а живое разумное существо, исполняющее свою энергетическую функцию матрицы. И что ее структура и энергетическая насыщенность напрямую зависит от энергетики той сущности, что соприкасается с ней и делит одно пространство в зависимости от своего уровня вибраций. На меня она в это мгновение подействовала как «закрепитель» на старую бумажную фотографию, проявленную в химическом растворе. Все, что я впитал при общении с Элоисом и чертом в «геенне», помогло мне прочувствовать многое из того, что до сих пор хранилось во мне в виде абстрактной информации. И я не просто окунулся в воду: я будто растворился в ней и обрел ощущение безграничного блаженства. И услышал дыхание Всего, Что Есмь как послание лично для меня: «Ты любим… Ты почитаем…» А потом все исчезло.  И я сам как личность тоже будто исчез, а проявился как часть единства.

*    *    *

     Сознание медленно возвращало меня к действительности.  Я выходил из сна легко и плавно. А вот уже и солнечный луч коснулся моих ресниц. Да, пора вставать! День обещает быть солнечным и жарким. Чего же я тут разлеживаюсь? Встать, сбегать на речку, искупаться, а потом сесть за компьютер. Прямо так и подмывает выплеснуть на страницы книги то, что каким-то образом проявилось здесь и сейчас в виде информации. И еще возникло   ощущение необходимости успеть сделать это именно сейчас. Я вскочил, чувствуя в себе необыкновенный прилив сил и положительных эмоций. Да, здоровый сон всегда был лучшим средством от всех стрессов, болезней и усталости. А сегодня я вообще отлично выспался…
        Пальцы стучали по клавишам, и я почти бездумно продолжал начатое однажды действие как спонтанное проявление моего интереса. Сейчас книга представлялась уже не простым набором слов, а чем-то таким, что не могло не проявится в этом мире. И именно через меня.
    Вечером по обыкновению зашел профессор. А следом за ним и наш друг – святой отец. Ох, как я был рад им обоим! И наш разговор сегодня приобрел новую эмоциональную окраску. Даже не знаю, как объяснить это состояние. Прежде в моем отношении к священнослужителям в частности и религии вообще проскальзывали ироничные настроения. Не мог я принять всерьез их убежденность в истинном существовании всех почитаемых ими ценностей. А сегодня какое-то новое чувство вело меня к разговору о духовности не привычным путем, а через желание ощутить суть этого явления как свой опыт через чувствование опыта моего друга. Разговор был долгим, обстоятельным и доверительным. Многое открылось для меня, многое вызвало смешанные чувства, но один фрагмент разговора дал понять, что и религия как явление не так проста и примитивна, как я привык ее осознавать.
-  А чем вы объясните такое отношение к символам?
- Символизм в религии, как и в мирской жизни, имеет свое важное значение. Причем, не всегда однозначное. Многое меняется. Приходят новые смысловые  понимания прежних догм. А каноны остаются по существу неизменными, разве что меняются некоторые трактовки прежних правил.
- Но ведь сегодня стала доступной информация  о некоторых ключевых моментах, в частности -  об истинном значении некоторых базовых определений.
- Вы имеете в виду такие определения, как грех, покаяние, молитва, общение с богом? Я правильно вас понял? – святой отец был как всегда спокоен и являл собой пример толерантного отношения ко всему окружающему. Профессор попивал наливочку и просто слушал. А я… Мне было интересно. И если прежде в моих вопросах почти открыто проявлялся двойной смысл, то сегодня никакой двойственности не было. Мне захотелось понять, что же такое знают наши религиозные деятели, что помогает им в нашем сегодняшнем информированном и прагматичном обществе сохранять такую почти детскую наивную и чистую веру в религиозные истины.
- Да, я имею в виду именно это. Ведь даже сам термин «религия» не имеет конкретного толкования.
- Отнюдь, - спокойно парировал святой отец. – Если вы знаете,  слово «религия» имеет двойное толкование и это замечательно отражено в словаре Вебстера. От латинского «religio» произошло значение «религиозная практика» или «сверхъестественная связь». Если вы продолжите поиск, то обнаружите, что однокоренное слово «religare» означает «держать в узде», «привязывать». Но это – не повод обращать внимание только на одно  какое-то толкование. Напротив, если объединить смысл обоих толкований в одно, получится именно то, что и является основой нашего понимания этого определения. Вы наверняка знакомы с историческими фактами. Христианство зародилось в те времена, когда Землю уже посещали первые мессии. Но их появление не дало желанных результатов по привнесению в мир нового сознания. Однако, каждый из них принес на планету новую энергию. Иисус был последним из тех, кто прибыл на планету с такой важной миссией. И именно принесенный им свет семьи Христа проявился на Земле ощущением ожидания пришествия нового времени. Таким временем и стал наш сегодняшний день. Да, многие последующие события  вызвали неприятие этой энергии.   И множество люди приняли страдания за веру. Но все это было не напрасно. И сегодня мы можем с уверенностью констатировать, что чистая энергия ангелической семьи Христа сделала свое дело. И Иисус выполнил свою миссию.
- Меня смущает другое обстоятельство, - не сдавался я. – Как можно объединить в одно два таких разных по смыслу определения, как «сверхъестественная связь» и «держать на привязи».
 - Очень просто. Во времена неприятия любых общих ценностей люди жили как бы сами по себе и им нужны были символы, способные объединить их в одно. А чтобы, объединив людей, повести их в нужном направлении, нужны были вожди. Или вожаки. Или, если угодно, пастухи. Отсюда и определения «паства», «заблудшая овца», «пастырь». Логично?
- Да, вполне, - согласился я.
- А чтобы путь был пройден наибольшим количеством людей той эпохи, нужны были так называемые правила поведения в стаде, то есть, каноны и догмы.  А еще пастушья плетка в виде той же Святой Инквизиции и ей подобных суровых мер. Или, если хотите, узда. Без них невозможно было бы такое явление, как некий общий путь к богу. И пусть вас не смущает тот факт, что образ бога подавался как некий небесный фетиш, которому необходимо было поверять свои тайные страхи, страсти и желания. В те времена иные способы просто не сработали бы. В различных местах существовали свои религиозные символы и лидеры. А относительно христианства скажу следующее: равноапостольный Савл сделал то, чего не удалось Иисусу, и что после его распятия также неудачно пытался сделать Петр. Савл заложил основы сегодняшней христианской церкви, опираясь на информацию из некоторых евангелие, и был идейным вдохновителем создания единого учения, которое мы сегодня знаем как Библию. Своими действиями он предотвратил уже начавшуюся, было, войну между сторонниками различных толкований заповедей христовых. Не все евангелие были канонизированы. Большинство так и осталось в статусе апокрифических. И вот они и являются основой для разного рода еретических настроений. Но не надо сравнивать нашу эпоху и времена невежества, в которых проявился на Земле Иисус.
- А что же апостол Петр? Он ведь тоже основал церковь?
- Совершенно верно. Но эта было другое направление развития христианства. Церковь Петра, по сути, не являлась таковой. Это было направление, принявшее эстафету от Иисуса и выражавшуюся в близости к простому народу без привязки к какому-либо сооружению типа церковь или храм. А основатель привычной для нас – именно Савл. Он же Павел. Он не принадлежал к числу первых двенадцати, но примкнул к ним уже после распятия Иисуса и в числе других семидесяти получил звание равноапостольного. И именно социальное положение Павла и сыграло значительную роль в определении  церковных символов и атрибутов. Савл вышел из богатой семьи. Он был достаточно для того времени образован и несомненно умен. И он понял, что  одна только идея не привлечет в его церковь людей из его круга. Нужны символы и атрибуты, такие, чтобы они были своего рода маяками именно для состоятельных людей. Подобное притягивает подобное. Так и появились богато украшенные помещения, золото и серебро, парча и другие дорогие ткани. Савл понимал, что новая христианская церковь выживет в тех условиях только с помощью привлечения капитала. И еще, в некотором смысле, с тесным слиянием религии и светской власти в лице государства. Сегодня многие наши мирские начинания имеют в своей основе ту же идею, что применил Павел: привлечение богатых спонсоров и поддержка официальной светской власти.
- Ну, а сегодняшняя привязанность церковных руководителей к прежним символам  – это что?
- А вот тут, - хитро улыбнулся батюшка, - людям, практикующим новое отношение к божественному началу всего сущего, как никогда прежде пригодятся те самые основные постулаты, против которых не посмеют противиться апологеты святой церкви.  В частности такие, как «имеющий глаза да увидит», «имеющий уши да услышит». Я хочу добавить еще один, совершенно еретический: имеющий голову да увидит, услышит, прочувствует, поймет и сделает свои выводы. А не будет уподобляться средневековым барашкам. Конечно, смешно представить сегодня прежнего мессию в новомодном дорогом костюме да еще въезжающем в город на дорогом автомобиле. Однако, многие из моих коллег, имеющие пристрастие к дорогим вещам и богатым атрибутам службы, не осознают до конца суть своего участия в развале оплота прежней веры. А ведь это и есть именно тот момент, когда они таким вот образом заставляют верующих, особенно ярых догматов и апологетов, прозреть, увидеть и осознать, что же сегодня является истинным с точки зрения веры.
-Вы, святой отец, сейчас высказали крамольную мысль, - засмеялся молчавший до сих пор профессор.
- И что? – пожал плечами священник. – Этого только слепой не видит. И, пожалуйста, не считайте нашего патриарха таким слепым да вдобавок глупым. Он – умнейший и образованнейших человек. А исполнение им  традиционных приемов  и ритуалов – это не более, чем соблюдение правил поведения человека на своем рабочем месте. Ведь мирские законы тоже не совершенны, однако и служитель закона, и рядовой обыватель обязаны их исполнять так же точно, как и президент с министрами.
- Но не все это делают.
- Согласен. Среди моих коллег тоже не все кристально честны и добросовестны. – он засмеялся и добавил, - Ибо не волен человек в выборе потерь и приобретений на пути, усыпанном песком  мирских атрибутов бытия нашего. Невозможно пройти по нему, чтобы ни одна песчинка не прилипла к стопам и не одна не отвалилась сама…

*    *    *

     А потом произошло еще одно событие, которое помогло мне окончательно определиться с моим дальнейшим выбором своего пути. Мне позвонили из студии и пригласили на просмотр новой программы. Прод с Гариком затеяли грандиозное шоу. Мои последние песни, копившиеся какое-то время как бы без реализации, наконец-то дождались своего звездного часа. Их глубинный скрытый смысл и его соответствие внешнему впечатлению  позволили моим друзьям увидеть в них то, о чем я сам не догадывался. Наверное, в них я выплеснулся как автор до предела, допрыгнув до своего потолка. А дальше – полная неизвестность. Я присутствовал на просмотре программы. Казалось бы, кому как не мне и порадоваться более других за такой вот вариант развития событий, однако я не почувствовал ничего, кроме скуки. Да. Дело всей моей жизни в этот период и на этом этапе показалось мне совершенно неинтересным, более не привлекающим и совершенно неприемлемым для меня. Я дождался окончания шоу, выразил свое восхищение по-поводу проделанной работы и мастерства исполнителей, попрощался и уехал на дачу. И открыл в компьютере папку с моими последними сочинениями. Просмотрел, прослушал, а затем отправил все по электронной почте на студию. И стер из компьютера все звукозаписывающие программы. Более они мне не нужны. Я не стану заниматься сочинительством. Мне  захотелось наконец-то освободить себя от постоянного напряжения, связанного с необходимостью держаться на волне успеха. Захотелось полной свободы и непредсказуемости завтрашнего дня. Чтобы просыпаться утром и ощущать свое спонтанное желание. И следовать именно ему, а не запланированному задолго «до того» какому-то совершенно необязательному действию. В конечном итоге все относящееся к творчеству рано или поздно становится вчерашним днем, никому не интересным и надоевшим. И это нормально: на смену старому всегда приходит новое. А гнаться за постоянной востребованностью - это все равно, что бегать по кругу. Самому бегающему это кажется имеющим смысл, а со стороны смотрится в лучшем случае забавно.
   А потом я сидел на берегу лесного озера. Смотрел на воду. Слушал лес. Слушал себя. И слышал то, что не давало покоя уже много дней, месяцев. Словно со мной разговаривало мое сердце. Конечно, не сам орган, а та область, где оно находится. Можно назвать ее как угодно: четвертая чакра, сердечная чакра, область тимуса. Как бы два в одном: сама область сердца и чуть выше ее. Но я не заморачивался определением «где». Меня больше волновало «как» и «почему». И тут я поначалу не мог  дать себе прямой, четкий, ясный, а главное – честный ответ. Не так это просто, оказывается, честно отвечать самому себе на прямые простые вопросы. И этот ответ одновременно и радовал, и печалил меня. Но печаль была светлая. А память вновь и вновь уносила в те чудесные мгновения, где я вдруг, случайно, неожиданно, совершенно не понятно каким образом… Сколько таких определений! А ответ однозначный: я встретился с самим собой. В другом образе. И тот образ напомнил мне, что на самом деле я совсем не такой, каким привык ощущать себя и каким знают меня все остальные. Истинное мое существо однажды спряталось в какую-то ракушку где-то в самом потайном уголке моей души(?), сердца(?), да так и не показывалось. До того мгновения, когда я увидел себя, как отражение в  глазах. Вот это был сюрприз! Это было событие из категории «не может быть, потому что не может быть никогда». Потом время перестало определяться привычными категориями. И, казалось бы, ничего вокруг не изменилось. А мир стал другим. Потому что в нем появилось еще одно мое отражение. Но это наваждение продлилось не долго. Как одно сладкое мгновение. И оно вспыхнуло ярким солнцем. И погасло. Никто ни в чем не виноват. Такова жизнь. Кто-то теряет, кто-то находит. Кто-то обретает, а кому-то не достается. Все. Больше об этом не думаю. Пусть так и остается в сердце. И поет. И царапает. И болит. Это только мое. И я никому об этом не скажу. И даже надеяться не буду. Чудес не бывает. А что бывает? А вот это, что есть. Я. Озеро. Небо. Звуки. Краски. И тут я неожиданно погрузился в какое-то странное состояние: отчетливо осознавая, где я нахожусь, в то же время я  вспомнил такое же озеро, такой же лес, но только в другом времени(?), измерении(?), и там рядом со мной никого нет. Будто я оказался совершенно один  во всем осознаваемом мире. Я ощутил такое необыкновенное блаженство, что мне захотелось в нем раствориться и более не возвращаться в свое обычное мирское состояние.
   
     Вернувшись домой, я подошел к компьютеру, полистал последние строки книги. Все-таки я сделал это. Написал книгу. Зачем? С какой целью? А просто, без всякой цели. Я сделал это – дальше не мое дело. Но что-то еще беспокоило меня. Я не мог разобраться в своих чувствах. Отчетливо ощущая желание двигаться вперед, я не мог выбрать направление. И вместе с этим понимал, что мне необходима смена обстановки. Все, что меня окружало здесь и сейчас, в один миг стало вдруг пустым и не имеющим значения. Я сел в кресло и окунулся в звуки «Прелюдии к бесконечности». И снова услышал голос, декламирующий стих. Тот самый, о котором ангел сказал мне, что возможно это был я сам из своего будущего. Теперь я уже отчетливо слышал слова и понимал смысл и содержание. Только вот этот голос – он был будто женский, и в то же время очень сильно напоминал мой. Как будто я произношу слова в унисон с кем-то еще. А содержание было наполнено эмоциями. И пришло ощущение завершенности всех дел. А этот стих - даже если я и не успел дать ему дорогу в наш мир, это сделает за меня…
    
*    *    *
   
     И тут снова за окном потемнело. Будто на мгновение выключился свет. А потом я словно проснулся от долгого сна. И ощутил желание выйти на улицу, чтобы не оставаться в пустом доме. В день своего рождения. Проявилось знакомое ощущение, как если бы я долго и увлеченно работал над какой-то композицией, и вот эта работа закончена, а новых планов пока нет. И наступает миг полной свободы и удовлетворения от пройденного пути. Никаких планов на будущее. Никаких привязок к прошлому. Простое и умиротворенное ощущение себя. А вокруг – пустота. И я совершенно бездумно накинул пиджак, обулся и вышел из квартиры, даже не думая о том, чтобы закрыть на замок входную дверь. Это привычное действие тоже неожиданно стало совершенно бессмысленным и пустым. Я вышел из подъезда и посмотрел вверх. В небе клубились темные тучи. А ведь еще совсем недавно небо было чистым и глубоким. Гроза собралась в немыслимо короткий срок, но она не могла меня остановить. Я решительно двинулся вперед, и в этот миг над моей головой прозвучал раскат грома. Я машинально посмотрел вверх. И тут моя нога опустилась  на арбузную корку. В последний момент я успел подумать о том, что еще несколько секунд назад асфальт передо мной был совершенно пустым…

*    *    *
   Мы шли с Элоисом по дорожке сада. Я бездумно осматривал его красоты, слушал звуки и ощущал… полное безразличие ко всему. Впереди меня ждало что-то новое, но я пока не знал, что это может быть. А Элоис не торопился об этом сообщать. Наш путь лежал к величественному сооружению на вершине холма. Я не думал о его форме, цвете, расположении. Для меня это сооружение не являлось даже строением. Просто в этом саду было такое место, куда мы направлялись. И я знал, что там произойдет. Из моего ощущения окружающего пространства ушли все определения и аллегории. Я просто был. И пространство вокруг меня тоже просто было. И все, что заполняло сад, тоже просто было. И я ощущал себя частью этого всего. И мы шли по дорожке. Элоис вел меня туда, где мне предстояло увидеть церемонию чествования сущностей, завершивших свой очередной контракт со Все, Что Есмь. Я сам пока не входил в их число. Как объяснил мне мой Белый ангел, для меня эта церемония должна была стать предпоследним этапом моего обучения. И я принял это объяснение спокойно и почти равнодушно. Скоро все закончится. Я еще не понимал, с какой целью оказался здесь, в этом пространстве. Но мне и не хотелось сейчас вдаваться в детали. Достаточно было того, что я здесь. И сейчас.
    Мы вошли в зал. Я слегка удивился тому факту, что зал заполнен такими же людьми, как я и Элоис. Ни экзотических форм, ни незнакомых атрибутов, никаких признаков официоза торжественности. Все просто, понятно, очень ярко и светло. Радость  потоком легкой энергии заполняла зал и соединяла воедино собравшихся здесь. В центре зала возвышался подиум, на котором стоял человек, увитый разноцветными лентами. Он только что закончил свой контракт и вернулся домой. И его встречали друзья. Не два-три человека. А все собрание. Радость по поводу завершения хорошо проделанной работы объединяла всех присутствующих, будто это каждый из них сделал эту работу. Да, вероятно, все так и было. Никто не делает ничего без других. Все – как одна семья. Как один большой сплоченный коллектив. Я не участвовал в этом процессе. Просто присутствовал, как невидимый наблюдатель. И никто меня не замечал. А потом мы с Элоисом вышли в сад, и он привел меня на уединенную поляну. Мы сидели на траве возле небольшого озера, слушали пение птиц, журчание маленького прелестного водопада, наслаждались прикосновениями ветерка и подставляли лица лучам света, льющимся на нас со всех сторон.
- Вот так и происходит возвращение домой. Каждого, кто приходит, встречают все обитатели дома.
- Эл, а как такое возможно? Ведь приходят   одновременно многие, а я видел только одного. И потом, если сущности возвращаются постоянно, неужели обитатели так постоянно и находятся в зале торжественных встреч?
- А это еще одна особенность дома. Ты можешь делать одновременно множество дел, даже уходить в другие измерения, и все равно успеешь побывать везде, где захочешь. Здесь другие понятия времени и пространства.
- Ну и ладно, - согласился я. – Пусть так. Ты хотел показать мне еще что-то?
- Да. Последний этап нашего обучения – посещение места, где происходит планирование воплощения и составление контракта.
- Это какой-то огромный зал с множеством различных атрибутов?
- Почему ты так думаешь? –  в голосе Элоиса легкое недоумение.
- Так… - я не испытывал желания что-то объяснять, но этот момент надо было прояснить до конца. – Я читал в книгах сообщения от Крайона, и там упоминалось нечто вот такое. Подобное есть и в книге Сильвии Браун «Совершенствование души».
- Информация – это только набросок картины. Ты ведь уже не раз убеждался, что книги не отражают то, что есть в действительности. Они только направляют. А направление не является точным ориентиром. Многое происходит совершенно иначе. Например, информация о таком атрибуте мастерства, как чистое намерение.
- Да, я уже успел убедиться в этом, - подтвердил я. И вспомнил себя, выражающего такие намерения. И засмеялся.
- Что ты? – поинтересовался мой Белый.
- Вспомнил, как я впервые прочитал о намерении, - я потянулся всем телом и упал на спину в густую мягкую траву. – Смешной я тогда был.
- Не такой уж и смешной, - не согласился Элоис. – Ты получил первую подсказку и тут же попытался воспользоваться ею. Это нормально.
- Ага, - беззаботно ответил я. – Попытался. И получилось с точностью до наоборот. Вместо желаемого – его полнейшая противоположность.
- Вспомни еще и о том, как тебя расстроила неудачная попытка со-творения чуда.
- Да, я тогда расстроился. Моя прежняя наивность и доверчивость – это нечто! – засмеялся я. – Я ведь тогда искренне верил в то, о чем читал. Так надоело барахтаться в этой большой и мутной луже, принимая ее за бескрайний океан…
- Ты о чем?
- О своей действительности, о том состоянии, которое на планете называется  нашей реальностью.
- Ты так ее чувствовал?
- Нет, представлял-то я ее именно океаном, а на деле оказалось, что это – просто маленький аквариум, в котором только и возможно, что плавать по кругу да заглатывать наживку. И если повезет – сорваться с крючка.
- Да-а-а… - покачал головой Элоис, - Но ты все же понял, что не все происходит именно так, как ты сейчас представил?
- Не все. Порой со мной происходили странные события. Даже очень странные. Но в общем контексте они только подтверждали мое убеждение, что аквариум – это не место для чудес. Все зависит от ощущения, точнее, от ощущения иллюзии. Как себя хочешь ощущать, так и получается. Но понимание этого состояния приходит только тогда, когда последующее событие бьет сильнее предыдущего. И так много раз. Пока не устанешь получать такие подарки - даже не знаю, от кого. Конечно, какое-то время удается обманывать себя, но рано или поздно приходит отрезвление. А такие обещания светлого будущего, как информация о выражении чистого намерения – не более, чем обезболивающая таблетка при хроническом заболевании. На какое-то время успокаивает и вселяет надежду, а потом новый приступ боли, сильнее прежнего.
- Стало быть, ты сейчас убежден, что так называемое чистое намерение – не более чем обман наивных мечтателей? – Элоис проявил неподдельный интерес к моему состоянию.
- Эл, ты же и так все про меня знаешь. Зачем такой спектакль?
- Я знаю не все. Да, есть информация в книгах и она доходит до людей. И люди пользуются ею как инструкцией для своих действий. Но вещи не всегда…
- Я об этом тоже читал, - перебил я. – И еще есть такое выражение: «Все будет так, как должно быть, даже если будет иначе». Но вот это последнее – оно ведь напрочь отрицает ту информацию, в которой даются  инструкции по деланию себя счастливым, радостным и умиротворенным.               
- Ага, - удивление Элоиса, судя по его реакции, было неподдельным. - Вот так ты понял эту информацию?
- Я понял это слишком поздно для того, чтобы исправить некоторые последствия своих необдуманных поступков. На Земле нет такого понятия, как одновременность прошлого, настоящего и будущего. Там все идет по порядку и обратно во времени вернуться невозможно. Исправить нечто однажды сделанное не удастся. Можно только вспомнить, проанализировать, как-то изменить свое отношение к уже произошедшему событию. Но сути это не меняет. Скажи, - я снова сел и посмотрел прямо в глаза ангелу, - как можно что-то сломать, а потом заново это собрать в том же прошлом? Ведь если дерево росло сто лет, а я спилил его за пять минут, как я могу его восстановить в прежнем состоянии? К пеньку приколотить? Выражение «все будет так, как должно быть» говорит мне только о том, что как бы ни повернулись события, я с этим ничего поделать уже не смогу. Даже если я чего-то очень хочу, а оно не свершилось и получилось совсем не так – это должно меня убедить только в том, что мои желания, по большому счету, не имеют никакого значения. Аквариум не принимает мои желания за руководство к действию. И получается, что книжная информация противоречит состоянию нашей реальной действительности. Множество случайных явлений собираются вместе и таким образом создают  ситуацию, которую можно принять за некое смысловое продолжение каждой из случайностей. Но такое положение может устроить разве что тех из людей, для кого такие случайности складываются в более или менее приемлемое личное состояние. А тем, кого случайные события выбивают из колеи, никакие объяснения не могут служить бальзамом на раны. И чем отличаются модные книги  с ченнеллинговой информацией от Библии? Я не о значимости, а о недостоверности информации. И там и там речь идет о каких-то немыслимых ситуациях, в которых якобы оказываемся  все мы по какому-то мифическому небесному контракту с такой же мифической матрицей, пусть даже и существующей согласно каким-то научным гипотезам.
Я заметил, что Элоис хочет что-то сказать, но мне надо было высказаться до конца, поэтому я продолжил:
- То, что я оказался здесь и сейчас, мне ни о чем не говорит. Я даже не уверен, что все вот это происходит в реальности. Я за свою жизнь видел достаточно много снов, вполне якобы реальных, чтобы сейчас и здесь принимать все это за явь.
- Ты, правда, так все понимаешь? – Элоис произнес это тихо и как-то неуверенно. – Наше путешествие по дому тебя не убедило в реальности происходящего?
- Да, – просто и искренне ответил я. – И доказать обратное мне может только одно – исполнение моего самого сильного желания там, на планете. Я прочитал в книге Стори Уотерса «Ты – мессия» о том, как можно воплотить свою мечту в жизнь, и как последний дурак поверил в это. И отказался от многого в своей жизни ради вот этого одного, того, что я ощущал как свою мечту. В итоге испытал очередное разочарование и стойкое отвращение не только к любой такой книжной информации, но даже и к тем людям, которые мне эту информацию предоставили. Равно как и к тем другим, которые своим случайными проявлениями в моей жизни и подтолкнули меня, такого наивного и доверчивого, к такому шагу, как знакомство с этой книжной информацией. То, что я потерял в результате моего бездумного доверительного отношения к  таким вот встречам и ситуациям, по ощущениям намного превысило то, что у меня было. Поясняю: мое эмоциональное состояние из удовлетворительного превратилось в кошмарное. А все потому, что мне  очень-очень хотелось испытать и ощутить состояние простого человеческого счастья. Да, понимаю: все уже нарисовано. А вот я почувствовал нечто такое, чего могло и не быть на моей картине. Но ведь я это реально почувствовал, услышал, ощутил как свою мечту! Сам стал ею. И рискнул, поставил против моего привычного бытия свое стремление, желание – назови как угодно – обрести радость! 
  Я понимал, что своими словами сам отрезаю себе дорогу к исполнению своих желаний. Где еще, как не здесь, в этом месте, в зале составления контрактов, я могу наконец-то исправить и изменить абсолютно все, что меня не устраивает в моей жизни. Могу встретиться с моим высшим «Я» и договориться о внесении изменений в планы моего воплощения. Возможно, даже высшие «Я» всего моего земного окружения согласятся встретиться со мной, и мы сможем обсудить вероятность изменения всех наших контрактов. Но я не мог так поступить. Зачем мне вот так? Если там, на планете, мое окружение выбрало жить и чувствовать именно так, как есть сейчас, мне не надо другого. Если бы… ах, опять это «если». Если вот так, то тогда, вероятно… скорее всего… мне удалось бы все переменить. И те, кто не принимал меня в свой близкий круг, теперь сами  предлагали бы мне свою дружбу. Возможно, они даже забыли бы о наших нынешних отношениях. Но это было бы не честно по отношению к ним. И потом, я-то сам все знаю. И как все было, и как все может быть. Нет, мне этого решительно не надо. Я такой, какой есть. И мои друзья тоже такие, какие есть. Мы все настоящие. И если у нас вот такие отношения – пусть так все и остается. Никто ведь не виноват, что мы не смогли стать самыми близкими и нужными именно в этих условиях, при нынешнем раскладе. И мне не нужна ничья дружба только потому, что кого-то поставили перед фактом или лишили права самим выбирать и друзей, и близких. Но даже это – не главное. Есть нечто большее, что дороже всех изменений и тайных договоров. Мое нынешнее отношение ко всему, что есть моя жизнь. Я никого не обвиняю ни в чем. Более того, я всем им безмерно благодарен. За то, что они своими действиями или бездействием помогли мне понять, что жизнь – это и в самом деле очень даже простая штука и нет никакого смысла пытаться переделать мир. Не получится. И я перестал испытывать страх перед будущим. Перед тем будущим, которое может не получиться таким, каким я его хочу. А страх был именно по этой причине: а вдруг не сбудется. Сегодня я знаю, что так, как я хочу – не будет. А другого состояния мне не надо. Чего же мне бояться? И я сказал Элоису без всякого сожаления:
- Когда мне было совсем одиноко – я готов был принять любую, даже самую сомнительную подсказку, чтобы как-то изменить свою жизнь. Но так получилось, что все эти подсказки оказались пустыми и ничего не имеющими в себе словами. Пусть даже и утешительными. И сейчас я сам хочу просто плыть по реке жизни. И не цепляться ни за какие инструкции по изменению себя и своей действительности. А если придется утонуть – я не буду ни о чем жалеть.
- Ты хочешь напомнить мне о пословице «Утопающий хватается за соломинку», - грустно спросил Элоис.
- Да, именно о ней. И хочу добавить, что соломинка дает только иллюзию спасения. На самом деле она только усиливает страдания утопающего: дает маленькую надежду на спасение, когда, казалось бы, уже пришел конец всему. А потом и эту надежду отнимает. Знаешь, эту ситуацию можно представить несколько иначе. И тогда придет полное понимание коварности такой соломинки.
- Любопытно. Просвети?               
- Представь эшафот. На коленях перед плахой стоит узник. Над ним палач с поднятым топором.
- Да, представляю. Особенно страдания узника, весь его ужас перед казнью. И что дальше?
- А дальше в последний момент появляется глашатай и объявляет: «По высочайшему повелению отсечение головы отменяется…»
- Для узника это, конечно же, просто как чудесное вмешательство высших сил. Он вздыхает с облегчением. И дальше?
- Узника поднимают, развязывают руки, дают выпить вина, одежду  новую приносят. И вот уже родственники и друзья спешат к нему, и уже готовы обнять его. Всеобщее ликование, невообразимая радость… - я замолчал и вздохнул.
- Продолжай. Чем эта ситуация напоминает спасение при помощи соломинки?
- Бывший узник в окружении родных и друзей радостно спускается с эшафота, предвкушая празднование чудесного избавления, и уже строит планы на будущее. И они все вместе в окружении гвардейцев идут через площадь. А на другом ее конце стоит столб, обложенный хворостом. И когда процессия поравнялась с этим столбом, глашатай зачитывает последние строки высочайшего повеления: «… и заменяется сожжением на костре».
Я замолчал, снова откинулся на траву и  устремил взгляд вверх. Эмоций никаких не было.
«Странно, - подумал я, - какое-то необычное состояние. Ни боли, ни страданий, ни гнева, ни обиды. Но и радости тоже нет. Будто там, в геенне черт конкретно вычистил меня, мою душу, до состояния полной апатии ко всему окружающему меня миру, пространству. Но что-то еще осталось. И оно потихонечку царапает изнутри.»
- Ты загрустил? – спросил Элоис. – Странно, я надеялся, что в конце обучения ты обретешь покой  и знание. А с тобой происходит что-то непонятное. События вышли из под нашего контроля. Никто уже не может предсказать, что произойдет с тобой в следующее мгновение.
- Лукавишь? – небрежно поинтересовался я.
- Нет, честное слово, - Элоис приблизился и заглянул мне в глаза. –  Многое пошло не так, как было запланировано.
- Вот видишь, даже здесь возможны такие накладки. Но я еще не договорил. О книгах. О ченнеллинге. О духовном наследии. Обо всем том, с чем я столкнулся в последние несколько лет.
- Да, говори. Мне важно это знать.
- Эл, дай слово, что не знаешь и не чувствуешь мое состояние. Иначе я снова буду выглядеть дурачком.
- Не знаю и не чувствую.
- Хорошо, – я поднялся и пошел к водопаду. Подставил ладонь под чистую прохладную струю. А потом повернулся к ангелу и произнес очень четко и уверенно фразу, которая давно уже была готова упасть с языка:
- Во всем этом есть только один глубокий и скрытый смысл. И сводится он к одной фразе: Каждый, кто хочет быть обманутым – получит это по полной программе.
Услышав это, Элоис встал и подошел ко мне. Я увидел в его глазах слезы.
- Что ты?  - спросил я, прикасаясь к его плечу.
- Ты не принял во внимание еще один фрагмент книжного знания. Не каждый ангел может помочь человеку обрести покой и радость бытия. Да, не все происходит по нашему желанию. Мы составили прекрасный план твоего воплощения. Множество сущностей согласились помочь тебе пройти все уроки мастерства, которые ты выбрал для себя. И ситуация была под контролем. Ты прошел практически все основные этапы своего обучения на планете. Я был рядом с тобой долгое время и делал все, что мог. Но, видимо,  этого было недостаточно. И все те сущности, что участвуют в твоем выражении как энергетические составляющие Всего, Что Есмь Ты, также не смогли помочь тебе исполнить то, что ты однажды почувствовал в сердце как свою мечту. Именно она, твоя со-творенная мечта, изменила ход событий. Она не была задумана в таком виде. Но именно такое состояние и называется творчеством. Планета Земля по своей сути является межпространственным плавильным котлом, в котором сливаются воедино, переплавляются и меняются все энергетические потоки. В этом и состоит суть такого явления, как планета свободного выбора. Конечно, многое приходится менять по ходу вашего спектакля. И для этого каждый из вас время от времени появляется в доме для корректировки планов. Обычно это происходит во сне. Но и мы, ангелы, стараемся не отставать от вас. Ангелы ведь тоже учатся. И их обучение проходит по своим правилам. И не все им удается сделать так, как они пытаются. Ведь для того, чтобы помочь тебе воплотить твою мечту в жизнь, необходимо договориться с другими высшими «Я». А это не так просто: ведь они проходят свои уроки мастерства. Так что, не все зависит только от нас. Все происходящее со всеми зачастую носит характер эксперимента. А любой эксперимент… - Элоис отвернулся и тихо закончил, - …всегда непредсказуем.
Он помолчал и спросил:
- Хочешь увидеть, как происходит планирование воплощения?
- Нет, – мой ответ прозвучал твердо и уверенно. – Без обиды, ангел. Но мне не нужно это знание. Я не хочу знать, что и как запланировано, чтобы лишний раз не убеждаться в том, что планы не всегда подразумевают их свершение. Не думаю, что я сам изначально себе запланировал вот такое окончание моего воплощения на планете. Поэтому не хочу даже и думать об этом. Я пришел на планету свободного выбора для того, чтобы самому пройти весь свой путь. Самому испытать все эти трудности. И самому попытаться так изменить свою действительность. И сделать это не при помощи каких-то действий, граничащих с военными, а иначе: своей любовью, добрым отношением, интересом ко мне как к личности. Увы, пока мне это не удалось. Но я не буду ничего менять. Даже если все – спектакль, даже если есть возможность переписать сценарий по ходу действия, я все равно этого не сделаю. И знаешь, почему?
- Скажи, - попросил Элоис. – Я очень хочу понять тебя.
- Спасибо, дорогой. Так вот. Я не сделаю этого по одной простой причине: до конца своей роли я хочу остаться простым человеком. Без волшебных атрибутов мастерства. Без каких-то сверхспособностей.
- Для чего тебе это надо?
- Чтобы самому прочувствовать, что такого может сделать человек, чего не могут все ангелы и само Все, Что Есмь.
- Ты бросаешь вызов матрице? – удивился Элоис.
- Нет, это не вызов. Это как раз именно то, что является смыслом творчества. Легко повторить то, что уже было. И я даже рад, что ситуация вышла из-под вашего контроля. Потому что я хочу сделать такое, что до меня еще никто не делал, а именно: своей верой и желанием попробовать со-творить свою мечту и воплотить ее в мою новую действительность.
- А если тебе это не удастся?
- Что ж, - улыбнулся я, - значит, я попытаюсь сделать это еще раз, и еще раз. До тех пор, пока  мне наконец-то удастся это сделать, самому, без корректировки и подгонки планов. От  начала и до конца – все сам. Как человек.
- Да, я понимаю. Потому Красный ангел и не показал тебе вероятности твоего будущего. Этого просто пока нет. Тебе предстоит сделать выбор. 
- Скажи, Эл, а зачем я здесь? Для чего я несколько раз падал на асфальт? Что я должен был понять здесь, в доме? Что вообще происходит?
- Я должен был тебе рассказать об этом именно сейчас. Ты слышал когда-нибудь о том, как происходит возвращение души домой после смерти земной личности?
- Да, конечно. Там что-то про девять дней, сорок дней. Но подробностей я не знаю.
- Да, подробности, - вздохнул Элоис. – В них все дело. Только срок несколько изменен. Три дня. За это время гиды успевают рассказать уходящей душе все, что касается ее истинной сути. Они знакомят ее с положением вещей, рассказывают о ее прежних воплощениях, показывают некоторые из вероятных направлений пути. То есть, делают все, чтобы душа все вспомнила и вернулась домой в своем первоначальном состоянии. Ты увидел и то, что есть, и то, что могло бы быть, если бы ты выбрал другие перекрестки и другие направления. Вспомни: когда ты поднимался над поляной, ты видел яркую линию и в конце ее – световую сущность. Это было твое «яя света». А оно – маяк, ориентир самого близкого к изначальному замыслу одного из вероятных направлений. Именно там и находится главная выбранная тобой цель – твоя мечта.
Он посмотрел на меня пристально и печально. И я начал понимать, что произошло со мной. Но надо было уточнить, и я спросил:
- Эл, только честно. Там, на планете, я уже… Ты говорил, что еще поживу, но что-то мне подсказывает, что это не так.
- Нет, тебе еще не пора уходить. Ситуация эта возникла по другой причине. Помнишь, ты сказал, что не веришь в чистое намерение?
- Да, и сейчас повторяю.
- Все не так просто. Ты там однажды в сердцах закричал так, что тебя услышали – энергия этого намерения отличалась необыкновенной силой и чистотой. А просил ты, чтобы тебя или забрали, или помогли воплотить мечту в твою реальность. Помнишь?
Я вспомнил. Да, был такой момент. И тогда мне действительно было так тяжело, что я не выдержал. А произошло все по простой причине: я очень хотел! И уже успел начитаться книг, но информация из них мне не помогала. И тогда я реально ощутил себя та-а-аким лопухом! Да еще это состояние, которое мистики и психологи называют «темная ночь души», когда все кажется устоявшимся и сложившимся, а где-то под всем этим уже разверзается бездонная пропасть перемен. И тогда привычная действительность  рушится по непонятным причинам, и ты не можешь понять, что происходит и когда этот кошмар закончится. Вот тогда я и заявил Всему, Что Есмь: или – или.
- Ты хочешь сказать, что я своим намерением создал вот эту ситуацию?
- Да. Но тебе дано право выбора. Ты можешь вернуться. А можешь остаться. Скажи, чего ты хочешь прямо сейчас?
- Побыть в одиночестве и просто расслабиться. И подумать о себе и своем будущем.
- И тебе не нужны помощники из числа ангелов-хранителей? И наставники не нужны? – в его голосе слышалось участие.
- Я этого не сказал. Наверное, все вы сделали свое дело как надо. Только вот… - я помолчал, - не надо больше  подкидывать мне  никакую информацию в виде книжных рекомендаций. Если я и вернусь на планету, пусть ничто не мешает мне просто быть и жить, как нормальный среднестатистический земной человек. И мне не надо там знать ни о каких правилах со-творения своей действительности, ни о каких древних учениях. Вообще ни о чем подобном. Пусть все будет так, как будет. Можете быть рядом, смотреть, слушать, чувствовать мои эмоции. Только не проявляйтесь. И не позволяйте никому таким вот образом вмешиваться в мою жизнь. Я уж сам как-нибудь. Без надежды на небесную помощь.
Я отвернулся и посмотрел на падающую в озеро струю воды. Наступило молчание. Мне нечего было добавить. А Элоис… Я не знаю, о чем он думал. И вот…
- Хорошо… - голос был тихий и спокойный. – Пусть так все и будет. Но я обязан сказать тебе  еще кое-что.
- Хорошо. Я слушаю, - моя улыбка была искренней. Элоис ответил такой же:
 - Ты оказался дома потому, что там, на планете, ты практически отработал свою карму. Почти всю. Осталось последнее, что ты еще не испытал.  И это и есть то, что ты ощутил как свою мечту. И сейчас тебе предстоит принять решение: остаться там в своем теле и попытаться реализовать свою мечту, или… уйти навсегда.
- То есть, там я все-таки умер? – спросил я, и в моем голосе не было волнения.
 - Еще нет. Твое тело вполне пригодно для жизни. Ты можешь вернуться на планету. Ты можешь также дать согласие на замещение, и в  твое тело войдет другая душа. А можешь окончательно уничтожить и утилизировать  тело. Выбор за тобой.
Я снова повернулся к водопаду, погрузил в струю ладонь:
- Как я могу это сделать?
- Просто выбери. И дай знать о своем решении. И не торопись. Сколько бы ты здесь ни пробыл, сможешь вернуться на планету именно в тот миг, когда упал на асфальт.
- Хорошо. Спасибо за обучение. Я тебе очень благодарен. Мне было с тобой интересно и комфортно. Ты славный. – я помолчал и добавил,- И хочу еще сказать, Эл…  Я люблю тебя, мой Белый ангел.
- Ты – это я, а я – это ты,– в голосе Эла столько тепла и тихой радости, что я ощутил комок у горла. - И ты научился слышать свою любовь к себе. С этого начинается чувствование поля безусловной любви. Помнишь? «Возлюби ближнего как самого себя». Ты научился любить себя – научишься и любить других. Я очень рад. И я тоже  люблю тебя, дорогой… 
Я обернулся. Элоис исчез. Он… ушел? Я вздохнул. Пришло понимание ситуации. И я знал, что он не вернется. До тех пор, пока я остаюсь воплощенным на планете. Даже если он по-прежнему будет рядом, я больше не увижу его, пока не вернусь однажды в дом. И тогда мы, конечно же, снова встретимся, как сейчас. А  до тех пор я могу видеть его в зеркале? Конечно! Эта мысль меня успокоила и обрадовала. И я пошел по дорожке, даже не задумываясь о направлении. Я просто знал, куда и зачем иду. Сейчас я хотел встретиться только с одним существом. Но это было не мое величественное высшее «Я». И не потому, что я отказывался от мысли о его существовании. Возможно, оно и существует, и даже где-то здесь, в этом доме, продолжает что-то планировать для меня. Я не хотел ничего про это знать. Каждый делает свое дело. Пусть так все и будет. А я хочу сделать свое и так, как я сам этого хочу. Без подсказок и наставлений.

*   *   *
 
  Черт будто ждал меня. Он подскочил со своей коряги и радостно вскинул руки в знак приветствия:
- Вот и обратно ты тута объявилси! А ужо какой я радый…
Я поднял руку и выставил вперед ладонь в знак того, чтобы он замолчал. И сказал:
- Прекрати, пожалуйста. Мне твой тарабарский язык никакого удовольствия не доставляет. Будь любезен говорить нормально.
- Хорошо, - тут же согласился он. – Как скажешь. Ты ко мне по делу или так,  мимо прогуливался?
- По делу, - я прошел к креслу и удобно в нем устроился. – Хочу поговорить.
- Давай поговорим. А о чем?
- Обо всем.
- Хорошая тема, – согласился он. – Выпьешь чего-нибудь?
- Только не твоего зелья, - засмеялся я. – Не хочу быть одурманенным. Давай так пообщаемся.
- Как скажешь, - черт поставил на «пень типа стол» возле моего кресла большой кувшин и рядом деревянную кружку, а затем снова устроился на своей коряге. – Это не зелье. Пей и не опасайся.
- Хочу спросить тебя о твоем ремесле, - начал я разговор. И даже не подумал поблагодарить черта за любезность. А зачем? Если он сделал это по велению души – я тут ни при чем. Это ведь он сам захотел. Во всяком случае, я его не просил. Так что и благодарить мне его не за что. Хм… странная какая мысль…
- Давай, - он заулыбался. – Хочешь в ученики ко мне податься?
- Нет, это без меня. Скажи, ты ведь многих тут повидал?
- О! – воскликнул мой собеседник. – Каких только не было.
- И что, твоя процедура всем помогла?
- Душу-то почистить? Это уж кто чего хотел. Некоторые только слегка чистились. А кого-то приходилось долго-долго тут держать. Земные люди назвали бы этот срок «веки вечные».
- И что дальше?
- Каждому – свое. Кто отправлялся по дому гулять, кто-то на отдых от всего и от всех. Да, были у меня такие. Приходили совершенно измочаленными. Но как-то все устраивалось. Воплощения на разных  планетах да в разных образах – такая штука, что действует на всех по-разному. Кому-то как игрушка, а кому и работа тяжелая. А ты сам-то чего хочешь? Расслабиться или основательно почиститься?
- Я? Да вот… - я затруднялся сформулировать ответ. – Пожалуй, хочу так вычистить себя, чтобы ничего из прежних заморочек не помнить.
- Что, - черт пристально посмотрел на меня, будто рентгеновскими лучами просвечивал, - совсем все  достало?
- Не то слово, - согласился я.
- А давай-ка, друг сердечный, рассказывай. Исповедуйся.
- Тебе? – засмеялся я.
- А что, непременно поп нужен? Чем тебе черт не подходит? Рылом?
- Да нормальное у тебя рыло. Не хуже моего. Ситуация прикольная. Попы на Земле души человеческие ловят да в плен берут. А черт на небесах духовником заделался. Рассказать кому… - я не удержался от смеха. Черт тоже засмеялся:
- Ситуация не однозначная. А что, давай попробуем? Чем я не шучу, пока те мою работу исполняют! Давай уж, рассказывай.
И он приготовился слушать. А я… встал, походил, по сторонам посмотрел, корягу его пошатал:
- Да не буду я каяться. Однажды на планете я уже общался с духовником.
- И как? – полюбопытствовал черт.
- Да никак. Он мне что-то говорил, в чем-то убеждал, от чего-то старательно отговаривал, пугал карой небесной, потом карой подземной, земными проблемами, воспитывал, молитвы какие-то поминал, словеса и выражения библейские повторял: все пытался на путь истинный наставить.
- А сам-то он видел этот путь? – заулыбался черт.
- Понятия не имею. Может и  видел. Свой. Насчет моего – не уверен. Только он ведь тоже на работе. И у него свой устав. Куда ему от этого деваться?
-  И чем все закончилось?
- Да чем… поговорили. Он рукой махнул и ушел в свою подсобку. По-моему, ему очень хотелось плюнуть в меня.   
- А ты?
- А я дальше грешить отправился.
- Во! Это нормально, – согласился черт. – Не согрешишь – не покаешься. А каяться ко мне пришел. Вот времена! Все смешалось. Никто ничего не понимает и все хотят разобраться, почему так происходит. Так что же мне с тобой делать? Давай я тебя так вычищу, что ты забудешь, кто ты сам есть.
- А ты можешь?
- Да легко! Только вот… - он поегозил на своем пне, - тебя не смущает, что с чертом связался?
- Меня уже ничто не смущает, - махнул я рукой. - Если уж мой ангел-наставник сам меня к тебе привел, какие могут быть условности?
- Резонно, - он одобрительно кивнул.
- Нескромный вопрос можно?
- Да любой. Я что, на скромника похож? – заулыбался черт.
- Ну, мало ли? Вот… ты мне говорил, что не всегда был чертом. Правда?
- Конечно. Кем я только не бывал: и зверьем разным, и священником, и шаманом, и воином, и звездным скитальцем. Все перечислять – устанешь слушать. Царем даже был. Подустал от этих перемен. А нынче пристроился здесь – и мне в удовольствие. Никто ничего лишнего от меня не требует. Работу свою я знаю. По вселенной не мотаюсь. Никаких душевных переживаний. Да что мы обо мне? Нормально все. А вот у тебя, я вижу, не все ладно да складно. А хочешь, скажу – почему?
- Ну-ка, давай! – заинтересовался я.
- Да просто все. Ты ведь не один такой. А дело вот в чем. Ты пришел сюда из особого мира, за которым в эти времена вся вселенная наблюдает с любопытством. Из реальности, в которой все перепуталось. Даже белое там стало черным, а Темные под Светлых  подстраиваются. И не безуспешно. Порой и не отличишь, который кто есть.
- Не понял, - удивился я. – Поподробнее давай.
- Ты в церкви бывал когда-нибудь? Так, чтобы по настоящему, а не просто на экскурсию.
- Ну… был, да.
- Ничего интересного не заметил?
- Там все интересное: иконы, лампады, ритуалы.
- Я не об этом, - отмахнулся черт. – Этого добра там хватает. Я о служителях и их отношении к прихожанам. И о самих прихожанах да их взаимоотношениях. Ничего такого в их поведении тебе не бросилось в глаза?
- Да я как-то не задумывался. А что?
- А вот... – черт пошел к столу, налил себе из жбана, вернулся на свой пень, отхлебнул. – Ты уверен, что видишь все именно в таком виде, как оно есть?
- Ты давай уже без загадок.
- Загадки там простые и отгадки все на виду. Как говорится, имеющий глаза да увидит. А там только слепые присутствуют. Прозревшие туда – ни ногой. А дело в чем? – он вкусно отхлебнул из кружки. – Дело все, - он поднял палец, -  в яр-лы-ках. Вот прикинь. Ты встречаешься с человеком, а у него на груди висит такой бейджик: «Я белый, пушистый, добрый и покладистый». А ты его в первый раз видишь. Что ты о нем подумаешь?
- Что… скорее всего… он или прикидывается дурачком, или хочет меня ввести в заблуждение. А зачем? Наверное, что-то ему от меня надо.
- Именно! Светлый не будет дергать каждого прохожего за рукав да убеждать его  в том, что он – из света. Светлый просто такой есть по натуре своей. А ваш библейский Иисус доказывал кому-нибудь, что он – весь положительный?
- Насколько я помню – нет. Он просто разговаривал да исцелял.
- А кому-нибудь грозил адской бездной?
- Нет, вроде бы.
- А деньги он любил? Драл три шкуры с каждого, кто к нему за исцелением приходил? Может, он на лихом скакуне разъезжал? Или держал какую лавку?
- Да перестань. Ничего подобного не было.
- Пошли в церковь, – черт отхлебнул, и я тоже не выдержал: налил из кувшина и отхлебнул. Почувствовал вкус. Хм… а ничего так...
- Тебе с чертом пить – как?  - полюбопытствовал он.
- Нормально. Приятнее, чем с иным соплеменником. Итак, мы в церкви. Что дальше?
- Вот пришли. Первое, что видим – церковная лавка. И там все дела, запись на ритуальное обслуживание, свечки в прейскуранте, иконы в ассортименте, крестики, цепочки. За все плати. А все стоит хороших денег. Это так, для начала. Далее пошли. В алтарь можешь зайти?
- Нет. Туда только поп имеет право заходить.
- То есть, он там накоротке с богом шепчется, да? Без свидетелей?
- Так получается, - согласился я. – Наверное, секреты у них свои.
- Теперь давай вспомним самое главное «табу». Ни в коем случае, ни под каким видом, под страхом вечного проклятия и вечного горения в геенне огненной нельзя поддаваться искушению сатаны. А что это за искушения?
- Да… - я махнул рукой. – Там целый список.
- Вот. А теперь давай в мастях разбираться, – черт вошел в раж. Видно было: общение ему доставляет удовольствие. – Наш брат, черт, кому что сделал плохого? Кого чем напугал? Или черти отбирают последнее у каждого встречного?
- Я не знаю, – пожал я плечами. – Насколько мне известно – наоборот, предлагают что угодно, на выбор. Правда, взамен души.
- А зачем черту ваша душа?
- Чтобы зажаривать ее на сковородке.
- Мы такие садисты, по-твоему? Да еще и без мозгов? Если человек всю жизнь для чертей «хорошо» делал, что ж его в печку-то совать? За что? Чтобы другим неповадно было с чертями дружить? Чтобы все к другому лагерю прибивались? Наоборот, мы таким – все удовольствия. Ну, допустим, подсмотрел кто из церковных наши дела. И увидел там котлы да сковородки. По-своему все перевернул да прихожанам свою версию подкинул. Но вот вопрос: а душа – это что? Кости с мясом?
- Я думаю, что это скорее энергетическая субстанция.
- А ты пробовал электрическое поле зажарить на сковородке?
- Я понял, - улыбнулся я. – Давай, продолжай.
- Батюшка стращает затупленных прихожан адскими муками. А чтобы такое не произошло с верным запуганным прихожанином, тот просто-таки о-бя-зан страдать на планете. Быть невежественным, книг научных да текстов апокрифических не читать. Относиться к любым новым идеям как к бесовскому наваждению. Конечно же, ни в коем случае не поддаваться искушениям. И постоянно являть пред батюшкины светлые очи свое темя: это чтобы глаза в пол и на батюшкину пухлую розовую физиономию не пялиться. И просить, просить, просить, каяться, каяться, каяться без конца. Вымаливать прощение, но не понятно, за какие действия. А раз не понятно – тогда абсолютно за любые. За все подряд. Что ни сделал, о чем бы ни подумал – все плохо, все грешно, все – искушение. Поэтому следует поступать праведно: попа почитать за наместника бога и денежки нести в приход. А теперь сравни  такое поведение с заветами господа. И сопоставь с желанием истинного бога. Есть различие?
- Наверное. Вообще-то богу, если он действительно такой любвеобильный, без разницы, чем занимается его сын земной. Бог – он просто есть. И ему нет нужды отлавливать каждого и всякого и доказывать ему свое существование. И потом, раз он создал человека со всеми его греховными наклонностями – это его высший замысел, а не вина человека. И уж конечно, не человеку решать, что бог сотворил правильно, а что надо непременно переделать. Иначе получается, как если бы я слепил из глины человечка, а потом бы его об угол стукнул, и только за то, что я его плохо слепил. А потом еще заставил бы осколки драться меж собой за то, что одни квадратные, а другие треугольные.
- А у кого есть необходимость что-то кому-то доказывать? Не у того ли, кто боится, что останется без прихожан, без своих овец, а стало быть, и без власти и дохода?
- Так. Что ты хочешь сказать этим? – насторожился я.
- Да ты и так уже все понял, - черт отхлебнул и с хитрой улыбкой посмотрел на меня. – Вот тебе простое сравнение: кто Темный, а кто Светлый. Светлому нет нужды доказывать свою светлую сущность. Свет просто есть. А вот Темный – он понимает, что там где есть Свет – ему не проявиться. Свет не борется с Тьмой. Он просто светит. И Тьма в Свете вынуждена проявлять все, что она скрывает в себе. И отступать. Но как отступить с тех позиций, которые приносят какие-то выгоды?
- Ты меня пытаешься убедить… -  засомневался я.
- Да зачем мне тебя в чем-то убеждать? Я и так себя комфортно ощущаю. А вот тот поп, который тебя исповедовал, конечно же, не мог тебя просто так отпустить. Он просто по должности своей обязан был тебя убедить в истинности своего учения. Он ведь понимал, что уйди ты от него – он лишится части своего влияния. От одного, конечно, не убудет. А если все вот так из церкви уйдут? Представляешь? Вот и ловят священники человеков да пугают их всяко-разно, чтобы не отпускать от себя. И при этом используют старое проверенное средство: объяви себя праведным защитником всех страждущих да других запугай разными страшилками. Вот и поймал колеблющегося метущегося человека, душой его овладел. А там уже и делай с ним, что хочешь. Понял теперь, кто какой масти?
- Хочешь сказать, что церковь, да и религия вообще – оружие Темных?
- А ты будто сам этого не видишь, - развел руками черт. – Это же только слепой не хочет видит, как его Темные охмуряют. А ты видел хоть раз, чтобы в церкви кто-нибудь улыбался? Улыбка – это признак радости. А радость  - это проявление Света. Там это не допускается. И говорить громко нельзя. И общаться между собой не следует. И одеваться как кому вздумается – грех. И само толкование смысла слова «грех» - каноническое. Хоть одного полностью счастливого человека ты там видел? Им там просто нечего делать. Они и так в Свете живут. И вот таких церковь и объявляет приспешниками антихриста. А кто настоящий антихрист? Или вот так: анти – христ. Кто против энергии дома Христа проявляется? Вспомни все известные характеристики Иисуса, сопоставь их с характеристиками нынешних его служителей. И вот тебе ребус: имеющий глаза да найдет хотя бы несколько отличий, внешних и скрытых. Так существуют Темные, – он снова отхлебнул. - Но не потому, что они такие вот «плохие». Они нормальные. Просто они такие изначально. Темная часть Всего, Что Есмь. И такое проявление Темных сущностей – их нормальное существование, призвание, истинная суть. Их обычная работа для Всего, Что Есмь. А Светлые – они просто живут, да другим жить не мешают. Во Всем, Что Есмь хватает места и Работникам Света и Работникам Тьмы. И они просто помогают друг другу быть и со-творить.
 - Ну, и как дальше быть? – я захотел-таки услышать его совет.
- Да как… Смотри и учись видеть. Не все в церковных да храмовых чертогах обязательно Темные. Там разные есть, как и в миру. И тоже достаточно все запутано. Но Светлые, они если и учат, то одному – ощущать себя свободным и идти без поводыря по своей дороге. И жить в радости. Ты можешь не с первого взгляда различить Светлого. Но уж если почувствуешь его внутреннюю сущность – никогда более не разуверишься в этом. А Темный себя с первого мгновения выдает, только надо не закрывать глаза. Он ведь тебя откровенно ловит. Любыми путями, любыми способами. Только бы ты был рядом, только бы разделял его убеждение, только бы повторял его слова. Да чтобы не думал своей головой, не высказывал свои мысли и свои убеждения. И зачастую ты так и не можешь определить его натуру. То он один, то другой. Как хамелеон. Но если уж ты его зацепил за живое - тут он проявится весь в своем истинном виде. И книги есть как от Светлых, так и от Темных. И они несут именно ту энергию, которая в них заложена изначально. Одни помогают человеку ощутить свою свободу от правил и догм, а другие, напротив, указывают и рекомендуют, что можно, а что нельзя, что хорошо, а что плохо. Потому некоторые из прочитанных тобою книг ничего, кроме головной боли,  тебе и не дали. Нет, вру, - черт снова отхлебнул, - еще как дали! Такие проблемы устроили, что ты сейчас и бродишь по райскому саду, как по адской территории. А ад – он не под землей и не где-то еще. Я сейчас говорю не о ситуации вообще, а о твоем личном ощущении самого себя. Он, ад, у тебя внутри сейчас. Темнота там и одиночество. И горит все внутри без огня. И жар без сковородки. А в голове только вопросы без ответов. И ты уже ни в бога и ни в дьявола не веришь. Вот он, твой личный персональный ад. А посмотри на меня! – черт встал и потянулся. – Я по облику – простой черт. И обитаю тут вот, в чистилище. И нет у меня ни крылышек, ни нимба. А чувствую себя превосходно. А знаешь, почему? Потому что внутри меня покой, умиротворение и радость, простая и чистая. И вот это все – и обстановка, и мои личные ощущения – мой личный рай прямо тут, в геенне огненной. И мне в нем уютно и комфортно. И я сам себе и бог, и дьявол, и мирянин. И душа твоя мне нужна только потому, что больная она у тебя, израненная и обиженная. А я – просто лекарь, целитель, банщик. И помогаю я тебе по простой причине: во мне живет чувство сострадания к таким вот, как ты. А не нужна моя помощь – свободен. Я тебя не держу и не принуждаю к исцелению. Нравится болеть – давай. Твой выбор. А нужна моя помощь – помогу с удовольствием. И взамен мне ничего не надо. По-настоящему добрые дела делаются бесплатно и бескорыстно, в смысле, за них не требуют равнозначной отдачи. Ты вот не стал меня благодарить за то, что я перед тобой кувшин поставил. И правильно поступил. А если бы поблагодарил – тем самым доказал бы, что не достоин получать радость от Всего, Что Есмь. А достоинство – это твое изначальное состояние. А все почему? Потому что  истинное начало – безусловная любовь. И я это уже успел и понять, и прочувствовать, и прожить как свою истину.
 Он снова отхлебнул из кружки и добавил:
 - И я этим премного доволен. Пойду-ка я все же приготовлю чистилище.  Вдруг захочешь? 
- Давай, да пожарче, - согласился я. – Вычисти так, чтобы ни пятнышка от прежней темноты не осталось. А потом я уже и решу, куда мне дальше двигать.
- Решишь, куда же ты денешься. Не сейчас, так потом. Так всегда было и будет.
- Не понял, - заподозрил я в его словах скрытый смысл. – Ты сейчас о чем?
- О душе твоей. Вот почищу ее, соберу все в энергетический пакет и отправлю в Акашу. А душа снова будет чистой и упокоенной. И тогда сможет заново опыта набираться.
- Ага! – я призадумался. – Чего-то я еще не знаю. Давай рассказывай, что и куда ты будешь отправлять.
- Ты же читал в умных книгах про Хроники Акаши, - удивился черт. – Я думал, ты все знаешь.
- Читал. Пещера, в ней кристалл с записями моих прежних опытов. Вот.
- Пещеры – это на тех планетах, куда твой кристалл помещается, пока ты  сам там находишься. А так – это просто область в матрице, еще одно измерение. Вот там и располагается основное хранилище. А как в этот кристалл записывается память о твоем опыте - тоже читал?
- Нет, такой информации не было. А ты знаешь?
- Еще бы мне не знать. Я сам – канал Хроник Акаши. Через меня и прочих таких и идет информация. Ты думал, что мы только веником машем да пар нагоняем? Э-э-э, брат, ты уж меня совсем ни за кого не держишь. Банщик в геенне – это не профессия. Это –функция матрицы. И роль этой функции как раз и заключается в том, чтобы всю информацию о твоем, к примеру, выражении собрать да в Акашу отправить. А уж там ее в твой личный кристалл вводят. Вот так.
- Хм… - это я попытался уразуметь услышанное.
- Да ладно тебе, - черт снова отхлебнул. – Это мое дело. А твое – решение принимать. Захочешь – прямо сейчас обратно прыгнешь. Или вон по саду погуляй, расслабься. А уж если совсем душе туго пришлось – можешь на отдых  отправиться. Ежели по земному считать – лет на двести, например. Тогда душа уж точно успокоится да и приготовится к новым приключениям.
- Что, и такое есть? –  я уже больше не удивляюсь.
- А как же! – черт опять отхлебнул. – Я же говорил, что некоторые возвращаются вообще никакие. По-человечески если представить, так словно сумасшедшие. И ощущают себя неадекватно, и ведут себя аналогично этому. Не могут вспомнить, кто они, почему, зачем и откуда. Потерянные. Совершенно не осознают себя ангельскими сущностями. Все обратно рвутся что-то доделывать, кого-то спасать. А контракт уже завершен. И тела больше нет. Но они становятся одержимыми своим желанием. И отказываются выбирать возвращение домой. Кто-то так и зависает в тонких мирах, блуждает там, пока контракт позволяет. Они ведь самые разнообразные, ваши планы. Один другого интереснее. А кого и принудительно приходится возвращать. Они не могут выбрать сами по причине полной невменяемости. Их приходится в особое  место в геенне отправлять да сознания лишать на какой-то период. И только так вот они и отходят. Не удивляешься? Вот и славно. Начал понимать, что ничего просто так не бывает. Все имеет свою четкую линию и точки отсчета. Ну, да тебе это пока ни к чему. Хотя, знаешь, ты ведь близко к этому состоянию был, когда тебя твой ангел-наставник ко мне привел. Тоже не с первого раза. И возвращали тебя обратно, да вот иначе все получилось. Бонус – штука удивительная, чистое творчество. Но и энергоемкая.
- Возвращали? – удивился я. Еще, видно, не разучился.
- Ну да. Ты не помнишь, сколько раз на асфальт головой вниз падал?
-Нет…
- Нормально. Это тоже не просто так. Лишний раз ни к чему душу травмировать. Если в этом нет необходимости.
- Странно, - я пожал плечами, - ничего такого уж очень жуткого со мной на планете не происходило. Отчего так?
- Жуткого? Да страх – это просто игрушки рядом с другими ранами души. Ты вот вспомнил, что есмь твоя мечта, почувствовал ее. Но не пошел дальше воспоминания. И это твое право, твой выбор. Но даже в таком состоянии твоя энергетика едва выдерживает, чтобы тело не разрушить. А кто-то упрется – и ничего ему больше не надо, только то, что ощутил. По-человечески это, конечно, полный бред. Но у людей свое понимание бытия. А ангельское восприятие совершенно отличается от него. Но весь смысл в том, чтобы попытаться совместить и то, и это в одно. А это не просто в такие времена. Тебе ведь ангел-наставник твой рассказал, что изначально этой мечты и быть не могло. У вас тут прежде все было проще: составил план, заключил все контракты, воплотился на планете. По пути своему, как по колее, прошелся, прочувствовал каждый нюанс прожитого – и домой.  Да во многих иных мирах и сейчас так все происходит. Но твоя нынешняя планета – она особенная. Экспериментальная. И в последние времена, во времена окончания эксперимента, вам предоставлена в виде бонуса возможность все изменить и перезаключить свои контракты. Да не одна возможность, а несколько, в зависимости от твоего настроя. Ты можешь получить одно предупреждение, другое… И так до той поры, пока есть хоть малейшие признаки перспективности твоего пребывания там. У тебя ведь другие планы были. Но… - черт опять отхлебнул, и я подумал «Чего это он все пьет да пьет, а не пьянеет? Ладно, я вот морс пью», - … энергии, что ты в себе со-творил, оказались такими сильными, что изменили настрой твоей души. А такая вот перенастройка прямо там, в выражении – это как у людей авария на атомной станции. А то и почище будет! И прежняя мечта трансформировалась в нынешнюю. А твоя ангелическая семья хоть и была  готова к такому повороту событий, но никто не знал, чем все обернется. У вас ведь все очень тщательно планируется, каждая вероятность, все нюансы. А ты вот прямо там, на планете, в своем теле, взял да и спутал все карты. Ты напрасно не пошел смотреть, как происходит общее планирование. Там сейчас т-а-акой переполох! – он засмеялся, - Но это только плюс тебе. Стало быть, ты уже выбрал свой дальнейший путь. Только пока еще не озвучил. Здесь чем труднее – тем интереснее. Новые времена, новые возможности. И это радует абсолютно всех. Все рады такому повороту событий. Есть тут, правда, один нюанс. Ты сам должен вспомнить, что есмь твоя мечта. А вспомнив, не осуждать ее, не отказываться от нее, а просто верить, знать, каждой клеткой своего тела ощущать ее как новую реальность. Вот тогда и воздастся тебе за веру твою. Иначе – домой, даже без последнего предупреждения, а просто внезапно. Как бы случайно. Но ты ведь понимаешь, что случайность – это отлично закамуфлированная закономерность.
- Ты меня каким-то творцом тут выставляешь. А я самый обыкновенный. Ничего такого заумного и героического во мне никогда не было.
- Ну, ты сказал! – изумился черт. – Тебя ангел твой учил, учил, а ты так ничего и не понял? Да сущностей, равных таким, как ты, во Всем, Что Есмь  почитают и приветствуют, как самых продвинутых, самых заслуженных и великих творцов новых подходов к изучению и познанию Всего, Что Есмь. Именно такие, как ты, - черт опять приложился к кружке и скромно добавил, - ну, и я тоже… Так вот, такие, как мы с тобой – лидеры, пионеры, первооткрыватели, искатели. Мы расширяем своим творчеством границы познанного, испытанного, прочувствованного и прожитого как опыт. Именно с нашей помощью Все, Что Есмь и познает себя. А остальные - помощники и слуги. И те, кто выполняют аналогичные функции помощников, тоже все великие сущности, но именно мы и есть то, что зовется Творчеством. В этом смысл нашего присутствия, нашего бытия и… - он улыбнулся, - Вот такая у нас с тобой работа. А ты думал, мы так себе?
- Я уже ничего не думаю, - согласился я. – Лучше уж пытаться услышать или прочувствовать. А думают пусть…
- Слоны, - засмеялся черт. – И ушами пусть хлопают, да? Но и здесь ничего постоянного нет. Я вот перешел в область служения и рад этому. Никто меня, естественно, не заставлял это делать. Я сам так решил. И ощущаю я себя не ниже самого великого Архангела. Но и не выше самого молодого и неопытного из Ангелов. Все мы – одно. Из единого.
Он допил из кружки и встал со своей коряги:
- Ну, ты как, чиститься будешь, или так обойдешься?
- Чиститься! – решительно заявил я. Черт подошел к столу, налил еще в кружку из жбана и хорошо приложился. А потом пошел готовить чистилище.
- Кстати, - он приостановился, - забыл добавить. Я ведь насильно не навязываюсь. Если хочешь – сам очищай душу да световое тело. Это я к тому, чтобы ты не думал, что я вот так тебя охмуряю. Там вон, на полке, у меня есть книга отзывов. Хочешь – почитай интересу для. Много знакомых имен увидишь. И свои прежние найдешь.
- Да ты не похож на того попа, - засмеялся я. – Это он там меня и так и этак уговаривал, чтобы я хотя бы просто вид сделал, что раскаиваюсь. Ему в удовольствие.               
- Вот! – кивнул черт. – Соображать начал. Видеть.
- Подожди-ка, - я вспомнил. – Спросить хочу: что это ты постоянно отпивал из кружки? Для чего?
- А, это… – черт лукаво подмигнул мне, - Пил я то же, что и ты: клюквенный морс. А постоянно отхлебывал, так ведь я знаешь, сколько в весе теряю, пока таких вот отпариваю? Ты ведь не один такой. Сейчас на вашей планете новые времена наступили, и такие изменения в контрактах – сплошь да рядом. Я ведь тебе не просто так напомнил о зале планирования. Там нынче у всех ангельских семей работы прибавилось. Люди начали вспоминать, кто они и почему, вот и выражают чистое намерение со-творить себе новые контракты со Всем, Что Есмь. А потом ко мне являются свои совершенно измочаленные души лечить да чистить. Представляешь, как мы тут урабатываемся? Вот и приходится постоянно поддерживать водно-щелочной баланс моего драгоценного организма,– он засмеялся, - и чтобы рога не отсохли. Да ладно, это мои дела. Я пошел готовить тебе чистилище. Ну, ты пока поплавай, что ли. А я там…

*    *    *
- Они приняли решение. Все пять функций.
- Отправляем всех обратно?
- Не всех. Четверым на этой планете больше нечего делать. С их опытом им сейчас нужны более интересные и сложные контракты. И я отправляю их на новые планеты.
- Туда, где продолжится начатое на Земле?
- Да. Там сейчас необходимы такие творцы, как они.  И там так же разделим каждую функцию на пять равных. А здесь оставляем одну функцию, самую перспективную.               
- Я понял. Ту, что не потеряла веру и надежду на возможность со-творения новой реальности?
- Да. Вот она и продолжит выполнение этого контракта. Ты вместе со всей прежней командой проследишь за ее адаптацией. И конечно будешь рядом весь оставшийся период.
- А как обстоят дела с  ее намерением?
- Оставляем. Пусть она пытается со-творить свою новую реальность и воплотить мечту в действительность. План весьма интересный и перспективный. Есть в нем нечто такое, что стоит попробовать в реализации. Он уже согласован со всеми сущностями и все признали в нем интересное продолжение. Они тоже пересматривают свои планы. Давай, действуй. Проводи ее. И все устрой. Удачи нам всем…

 *    *    *
 
   Прошло несколько месяцев. Я так и жила в своем доме. Последствия травмы так сказались на моем самочувствии, или произошло нечто непонятное и необъяснимое, но мое ощущение окружающего мира стало совершенно иным. Прежде меня постоянно донимали разного рода мысли о правильности или неправильности моего выбора. Мне все время хотелось что-то переделать, куда-то бежать, кому-то что-то объяснить. Сегодня, сейчас ничего от этих прежних желаний не осталось. Взамен их пришло четкое и устойчиво уверенное знание. Да, именно знание. Я знаю, чего хочу, зачем мне это надо и что мне с этим делать. И у меня нет желания делиться этим знанием с окружающими. Я просто знаю. А  все остальное меня не то, чтобы перестало волновать – оно совершеннейшим образом растворилось в пространстве и более себя не проявляет. И еще пришла уверенность в том, что я не одна. Что я никогда не остаюсь в одиночестве, где бы ни находилась и куда бы ни шла. Но это присутствие открыто никак себя не проявляет и порой мне начинает казаться, что это только игра моего воображения. Однако какое-то внутренне чувство, интуитивное и очень легкое, подсказывает, что это ощущение единства с невидимым окружением – не пустая фантазия. И я будто видела все эти составляющие вместе. Впервые это произошло на гипнотическом сеансе считывания моих прежних воплощений. Моя подруга выполнила обещание и провела со мной этот сеанс. Но она так и не смогла понять хоть что-нибудь внятное из озвученных мною  моих видений. Единственное, что она смогла разобрать – моя реплика во время перехода из транса в обычное состояние. Я сказала буквально следующее:
- Не надо проявляться и подсказывать мне правильные ходы. Я сама. Но все равно, спасибо.
Она так и не поняла, что бы это могло означать. А я это знаю. Но никому не скажу. Это тоже только мое знание. Иногда я сажусь за пианино, оставшееся в доме от мамы. Сама я так и не научилась играть на нем. Но я сажусь, поднимаю вуаль и опускаю пальцы на клавиши. И погружаюсь в красивую сказку, в которой я играю на этом инструменте красивые мелодии. Играю легко и свободно, будто всю жизнь только этим и занималась. Я могу пребывать в этом состоянии долго, очень долго. А потом опускаю вуаль, и сказка заканчивается. Эта сказка. Потому что в моей жизни появились и другие, такие же удивительные, волшебные. Порой мне кажется, что я мчусь на катере по волнам. Или гуляю по маленькому, затерянному в океанских просторах острову. И там у меня есть удивительная плантация арбузов. Странно видеть это растение под пальмами, но я вижу. И даже могу потрогать их тугие звонкие бока. А бывает ощущение огромного океанского лайнера. И я стою не капитанском мостике и смотрю через бинокль вдаль. И вижу дугу поверхности океана. Чувствую на губах соленый ветер. Слышу крики чаек и понимаю, что берег уже близко, хотя его еще и не видно.
     Есть еще одно видение, одна сказка. Будто я строю на подиуме, а вокруг меня множество женских лиц, дарящих мне свои улыбки. И в этот момент приходит  знание, что я – популярная писательница женских любовных романов. Странное ощущение: ведь я не только не написала в своей жизни ни одной строчки, но даже и не читала эти произведения. А вот... Но чаще всего во время спокойного расслабленного состояния, который кто-то называет медитацией, я вижу совершенно удивительную и странную картину. Будто я парю в свете. Меня окружают мириады солнечных бликов. И в этих бликах проявляются четыре светлых пятна. Они не похожи ни на что. Просто фрагменты света. И я слышу их голоса. Они словно прощаются со мной. Но мы все знаем, что прощание – не навсегда. Придет время, и мы снова встретимся. Чтобы вновь расстаться. И так до бесконечности. И уж совсем забавное видение: я вижу арбуз. Не такой, как на острове, а простой, нормальный, обыкновенный. Он летает вокруг меня, потом неожиданно становится огромным и растворяется в воздухе. Ох уж, эти мне арбузы! Каким-то непонятным образом они сыграли в моей жизни особую роль. Но что это за роль, я так и не могу понять. Ну и ладно. Зато они просто вкусные и я люблю их есть. А что до моих сказочных видений – они не мне мешают чувствовать себя именно собой. И они подарили мне одно маленькое чудо. Ведь даже если я не играю на фортепиано, не сочиняю песен, не пишу книг и не плаваю по океану, у меня все же есть один стих. Я будто услышала его однажды. И тут же запомнила. И я часто повторяю его про себя. И мне кажется, что он довольно точно отражает мое настроение двух-трех-летней давности. А иногда я декламирую его вслух для моей подруги. И она слушает его очень внимательно, словно чувствует в нем какие-то свои нотки, свои мысли и переживания. И однажды после такого прослушивания она сказала:
- А знаешь, детка, ведь этот стих не простой. В нем отражена целая жизнь. И он очень светлый, если правильно понять его смысл. Мне это удалось только сейчас, хотя я слышала его уже много раз. Вот так порой и открывается нам знание, хотя оно постоянно было перед нами, но мы не могли ни увидеть, ни услышать его. Попробуй сочинить еще что-нибудь.
 Но я отрицательно качаю головой. Я уже пробовала, но у меня ничего не получается. Не дано? Возможно.  А однажды я почувствовала, что этот стих пришел ко мне не просто так и не из ниоткуда, а как подарок, прощальный привет от одной из тех фигур, которые мне видятся в свете. И я начинаю понимать суть этого явления: кто-то что-то не успел доделать в этой жизни и таким образом пытается сделать это через меня. Что ж, наверное, мне надо выполнить эту просьбу. Я уже договорилась с одним из друзей моей наставницы, что он передаст этот стих знающим людям. И из него наверняка получится очень интересная песня. И я снова закрываю глаза и слышу голос, будто мой и не мой. Будто к моему голосу примешивается еще и другой, тоном ниже, как бы мужской.  Но наши голоса очень похожи и звучат, как один. И этот голос декламирует стих:

Не о чем жалеть и  незачем лететь
В небеса от бесконечности забот.
Есть привычный добрый круг близких и подруг
И в этот круг уже никто и ничто не войдет.

Ты - будто яркая звезда! Такая разная всегда
И твои тайны невозможно разгадать.
То озорная, то грустишь, то веселишься, то молчишь.
Никто не знает что в мечтах своих порой летишь

Ты в свой старый сон от дневных забот:
В белый сад, где роза свежая цветет.
Там в тени густых аллей щебечет соловей
И там тебя садовник юный ждет.

Круженье дней, мельканье лиц,
Фрагменты, будто вспышки - блиц,
В цепочки строятся, и память их хранит.
Ты в окружении своем порой в толпе, порой вдвоем,
Но иногда приходит старый сон и в нем

Ты спешишь в тот сад, где садовник ждет,
А над белым садом синий небосвод.
Там солнце льется с высоты, а чудо-роза эта  – ты,
И он тебя как свое сердце бережет.

Какой нелепый глупый сон!
Садовник не в тебя влюблен,
А в свою розу – символ трепетной мечты.
И ты вернешься вспышкой - блиц
 В круженье дней, в мельканье лиц
И окунешься в мир привычной суеты.

И в нем – все та же: то грустишь,
То веселишься, то молчишь,
И твои тайны невозможно разгадать.
И ты не веришь в старый сон,
И будто кто-то там влюблен,
И что тебя он будет где-то вечно ждать…
 
Не веришь в старый сон, где он в тебя влюблен…
Ах, как влюблен! Все еще влюблен.
Зачем приходит он – нелепый глупый сон?

Ты давно уже - взрослая девочка. И тебе

Не о чем жалеть и незачем лететь
В небеса от повседневности забот.
Давно очерчен круг близких и подруг
И не изменится ничто и ничего не произойдет…

Наутро сбросишь узы сна, проснешься дома не одна
И теплый душ тебя к реальности вернет.
Не будешь думать ни о сне, ни о прошедшей той весне,
 Но как приятно, пусть во сне, что кто-то где-то ждет…


Нелепый, глупый сон…
Цветной и милый сон…
Такой вот сон.
Просто сон…

Сны никогда не приходят просто так ни о чем. Я это уже знаю. Каждый  - фрагмент знания. Общего. Вселенского. И если ко мне приходит вот такой сон – я не отчаиваюсь. Да, бывает по-разному. Что ж, пусть так. В нашем мире есть много такого, что невозможно ни объяснить, ни доказать. А оно все равно есть. И пусть будет. Пусть вообще все будет так, как идет. Как будет, так и будет. Даже если будет не так, как хотелось бы. Даже если будет совершенно иначе. Суть не в том, чтобы куда-то дойти, добежать, а в том, чтобы пройти путь осознанно, замечая все и всех вокруг. Заметить, понять, прочувствовать. И идти дальше. Туда, где находится нечто, о чем не принято говорить. Но что все равно присутствует. Как маяк. Он есть и он притягивает. Необъяснимо, но действенно. Я однажды прочитала, что эзотерики называют такой маяк световой функцией каждой индивидуальности и дают ему такое определение: «я света». Ну и пусть. И эзотерики, и мистики, и физики, и биологи, и прочие представители науки и духовности - пусть они объясняют, строят гипотезы, ищут доказательства, опровергают, сравнивают, делают выводы. Меня это совершенно не интересует. Меня в последнее время вообще ничего не занимает из того, что находится за стенами моего дома, за пределами сада. Там мир. С его суетой и непоследовательностью. Политика, экономика, идеология, шоу-индустрия, телевидение и радио - да бог с ними со всеми.  Я просто живу. И мне так нравится. Я совершенно свободна от всех беспокойств, от страхов и привязок. Только одно знание меня согревает и вселяет надежду: меня еще ждет нечто такое, от чего и сердце всколыхнется, и дыхание собьется. И я жду, что однажды, возможно, каким-то образом… Но это – только мое знание, моя надежда и моя вера в то, что случайностей не бывает. Что все уже свершившееся со мной в моей жизни – это только прелюдия к еще не свершенному. Прелюдия к бесконечности бытия. И это так приятно - знать, что не все закончилось.  И пусть это знание живет во мне как вероятность. Но ведь даже если нет ничего, кроме надежды, это уже…  Да ладно, что тут объяснять? Каждый имеет в себе такое знание и такую надежду. Свою мечту. И у каждого она своя. Мы ведь и живем именно для того, чтобы однажды услышать в себе ее голос, ее зов. И идти на этот зов. Порой очень долго. Всю жизнь…
 

       Я слышу голос. В нем легкая ирония:
- Сказочник, сказочник… когда же ты угомонишься? Все фантазируешь да придумываешь. Живи уж как все и не строй воздушные замки. Зачем тебе это? Или не хватает простых земных человеческих дел и забот?
 А мне смешно. Ведь какой бы ни была нелепой и неправдоподобной моя сказка, самое удивительное и интересное я оставил для финала. Это уж совсем не вписывается в привычные рамки земной действительности. И не выдерживает никакой критики с точки зрения здравого смысла. Но я-то знаю, что это – не фантазия. Все так и есть. Как? А вот! Некогда я ощутил себя маленьким солнышком. И мне захотелось со - творить нечто такое, чего до меня еще никогда не было. Я думал. Представлял. Да, фантазировал, если угодно. И вот оно! Свершилось! Я задумал со - творить свою вселенную. Мир, в котором все так, как хочу я. Это только мой мир. Чистый и пустой – материально, но такой огромный и наполненный чудесами – потенциально. Его потенциал – мое творчество. Без границ. Без тормозов. Без правил. И только мой. И я приступил к со - творению. Я придумал галактику. А потом стал одним из ее светил. Затем мне захотелось почувствовать себя частью маленького мира, и я выбрал стать спутником светила. Так я придумал планету. И стал ею. Но планета слишком велика, чтобы узнать бытие в более мелком образе. И я  придумал минерал. И стал им. Прочувствовал, как это – быть минералом. Затем мне захотелось чего-то большего, нового, необычного. И я придумал время, чтобы отсчитывать срок пребывания минералом. Прошла вечность вечностей. И мне захотелось приобрести новый опыт. И я придумал растение. И стал растением. Я был растением так долго, что понял и прочувствовал, прожил его состояние. А затем я захотел передвигаться по моему миру, по моей планете. И я придумал животное. И стал передвигаться по поверхности планеты. Это состояние длилось так долго, что я успел побывать в образе разных животных. А потом мне захотелось вернуться в мир растений, чтобы побывать в образе самых разных вариантов. Я стал деревом, кустарником, цветами, травой. И после этого мне захотелось стать человеком. И я стал им. И долго-долго бродил по планете в образе человека. Это было интереснее, чем быть растением или животным. Но однажды, когда я сидел на берегу озера, я увидел в воде свое отражение. И понял, чего мне не хватало. Общения! И тогда я со - творил великое множество подобных себе людей - кукол. Разного пола, разного цвета. И придумал один на всех сценарий своего спектакля. И я оживил их. И мы играли каждый свою роль. И это тоже было интересно и забавно. Но скоро мне наскучила такая игра. Ведь если мои ожившие куклы просто жили и что-то делали, то я знал весь сценарий наперед. А это не очень интересно, когда знаешь, чем закончится та или иная сцена или действие. И тогда…
   Вот это и был мой шедевр, мое мастерское прозрение. Я придумал… оживить мои куклы таким образом, чтобы они жили как бы своей жизнью, независимо от меня. И я дал каждому полную свободу действия. И куклы превратились в людей, таких же, каким стал я сам. И вот это было уже совсем не то, что раньше. Каждая кукла, ожив и прочувствовав себя разумным существом, принялась придумывать свой сценарий только для себя. Но очень скоро на планете наступил хаос. И тогда я собрал всех и предложил новую концепцию бытия. И все с радостью со мной согласились. И мы вместе начали придумывать общий сценарий. Но, придумав и распределив роли, сами себя погружали в состояние амнезии, чтобы никто не помнил о нашем планировании. И тогда на планете наступила эра свободного выбора. Но мы так заигрались, что многие просто забыли о своем изначальном состоянии. И стали вести себя так, будто никогда и не знали ничего другого, чем быть просто обыкновенным человеком. И так продолжалось долго-долго, пока абсолютно все куклы-люди не забыли о своих истоках. А потом забыли и то, что что-то забыли. И только я один помнил о том, что все это – мое творение. Но я не мешал людям играть в их игру. Более того, время от времени и я сам подключался к этой игре, на какое-то время забывая о том, что я – творец. И проживал жизнь за жизнью точно так же, как и все остальные люди. И время от времени я рассказывал людям сказки. Но люди смеялись над моими историями и говорили мне:
- Сказочник! Зачем ты все это придумываешь?  Ведь все это – не о нас. Мы не такие. Мы – другие.
     И я не разубеждал их. Пусть не верят. Они выбрали практиковать недоверие к сказкам и полностью доверять здравому смыслу. А мне нужен был именно такой опыт, когда мне никто не верит. И так я проживал времена за временами. Как все. Но однажды я очнулся от моей амнезии. Именно в тот срок, который для себя запланировал как момент пробуждения. И снова вспомнил, кто я и что происходит на планете, которую я сам когда-то и со - творил. И я – вот ведь неугомонный – захотел придумать еще что-нибудь. Да такое, чего до меня еще никогда нигде не было. И я решил оставить этот со - творенный мною мир тем, кто сейчас в нем живет. Пусть. Мне не жалко. Я уже начал думать над новым творческим шагом – над новым проектом своей новой вселенной. И там я со - творю такое… впрочем, я не буду об этом рассказывать. Ведь я наделил созданные мною личности таким же качеством – возможностью со -  творить. Для себя. По своему желанию.
   Я уйду из вашего мира тихо-тихо, так, что никто и не заметит этого. А мои сказки останутся здесь и будут жить своей жизнью. Ведь и они – часть Всего, Что Есмь и тоже имеют право на существование. И когда-нибудь они  устареют и станут совсем никому не интересны. И в этом тоже есть смысл. Потому что тогда кому-нибудь захочется чего-нибудь необычного. И он сам начнет рассказывать свои сказки. Он станет вашим сказочником. Ведь в мире, где все подчинено здравому смыслу, кто-то должен быть не таким, как все. Чтобы у остальных была возможность сравнить себя с ним и почувствовать себя «нормальными» людьми. Ведь вы выбрали практиковать недоверие к сказкам и полностью доверять своим правилам. И тогда вы будете смеяться и над его историями, и говорить ему:
- Сказочник! Зачем ты все это придумываешь?  Ведь все это – не о нас. Мы не такие. Мы – другие.
И тогда он тоже почувствует, что наигрался в эту игру. И ему тоже захочется со - творить что-то только свое. И он тоже уйдет из вашего мира, тихо-тихо, чтобы не отвлекать вас от ваших важных и серьезных… игр. Сказочники так всегда и уходят: не афишируя свой уход, не привлекая к нему внимания. И вот так будет продолжаться до тех пор, пока вы все не вспомните, кто есть вы сами. И вот тогда каждый из вас захочет придумать только свою сказку. Только свою вселенную. И подарить ее. Кому? Ответ прост: тому, кто лично вам особенно дорог и кто разделит ваше понимание окружающего мира и себя в этом мире. И это будет тем чудом, которое я оставляю вам как сюрприз на будущее. Ведь как бы вы ни отстаивали свое право жить, руководствуясь здравым смыслом, в вашем мире всегда будет сохраняться вероятность проснуться от амнезии и вспомнить себя теми, кто вы есть изначально. И обязательно наступят времена, когда мы снова встретимся, где-нибудь, когда-нибудь. И расскажем друг другу о своих творческих поисках и находках. И порадуемся друг за друга. И снова расстанемся, чтобы снова встретиться и снова расстаться… И так будет продолжаться вечно. Ведь все мы – части Всего, Что Есмь. А ему нет конца. И, стало быть, нет конца и нашему поиску новых сказок о самих себе. Только своих сказок. И вот эти сказки – они точно будут о нас. 
 
*    *    *
И вот такой восклицательный знак в конце книги. Наш мир наполнен самыми разными учениями. Бессчетное количество учителей пытаются дать нам свои рекомендации на все случаи жизни. И, конечно же, самые востребованные из них - те, в которых содержится информация об алгоритмах достижения гармонии. Заманчиво вот так взять за основу какое-либо учение и со - творить по его подобию образ своей жизни. Следуя прописным истинам достичь желаемого результата. Пытаться достичь. Пытаться, пытаться, снова и снова. И как? Получается? Не у всех? Ни у кого?! Вероятно, не достаточно одного только книжного правила. Чего-то не хватает. Вопрос: а чего не хватает? Никто не знает? Ну, тогда…
        Я поздравляю вас, люди. На планете наступают новые времена. Вы присутствуете при зарождении нового учения. Или, если угодно, новой религии. У ее истока стоит один единственный человек. И имя ему… Нет-нет, не мое. Как вы могли такое подумать?! Чтобы нам не общаться на уровне «агу, Масяня» я несколько расширю свое объяснение. Уверен, очень скоро каждый из вас заполнит пространство вместо многоточия.
      Не секрет, что мечты сбываются. Каждый может привести примеры из своей жизни, когда что-то очень-очень желаемое вдруг проявилось, сбылось, реализовалось. И вот простой пример того, как рождаются алгоритмы достижения мечты. Представьте, что реализация вашей заветной мечты на подходе. Вы еще об этом не знаете, а уже так сложились обстоятельства, что до восторженного «Я сделал это!» осталось одно мгновение. Один вздох, один взмах ресниц – и вы обретете свое счастье. И в это самое мгновение у вас  - вдруг – зачесалась левая пятка. И вы поднимаете левую ногу и чешете ее  левой рукой, а в правой руке у вас надкушенное яблоко сорта «белый налив». При этом вы поете веселую песенку про чижика-пыжика. И тут вы еще неожиданно чихнули четыре раза подряд. И с последним «апчхи» раздается телефонный звонок. Или дверной звонок. Возможны варианты. Но  так проявилось именно то, о чем вы мечтали всю жизнь. Даже вот так: мечтали всю жизнь!!! И оно явилось! Именно сейчас, когда вы, стоя на правой ноге чешете левой рукой пятку левой ноги, держа в правой руке надкушенное яблоко сорта «белый налив» и, напевая «Чижик-пыжик, где ты был…», чихаете четыре раза подряд. А через какое-то время вы, упоенный гармонией и радостью бытия, решаете поделиться своей радостью с друзьями, знакомыми, просто с другими людьми. Каждый ведь знает, как это приятно – делиться радостью с окружающим миром! И вы честно рассказываете, что было и чем все закончилось. С подробностями. Даже не осознавая, что закладываете в сознание людей новый алгоритм достижения гармонии. И вот уже толпы и толпы людей пытаются использовать ваш личный опыт, вашу личную правду, личную истину в качестве подсказки для себя. И никому в голову не придет усомниться в вашей честности и искренности. Срабатывает принцип: если получилось у одного – должно получиться и у другого. И они кусают яблоко, чешут пятку и чихают. А толку в этих манипуляциях нет.
   Я порой слышу рассказы о том, как люди читают книги и в них ищут подсказки, правила, алгоритмы. Занимаются разными практиками, пытаясь с их помощью со - творить свою действительность. Но зачастую все их попытки заканчиваются разочарованием.  А почему? Сами ответите, или дать простую подсказку? Не в качестве наставления. Упаси меня творец от такого менторства. Просто как дружеский совет. Чес-чес, мне не нужны ученики-последователи. Не хочу, чтобы за мной по пятам шли колонны желающих постичь «мое учение». Все равно не получится. Мое учение – только мое. Для меня. И мой путь – только мой. И истины мои – они тоже только для личного пользования. Никому более они не подойдут. Никогда не задумывались, почему «настоящие духовные учителя» просто делают то, что делают? Ничего не комментируя и никому ничего не объясняя? Ответ простой: они «знают». Знают то, что надо знать именно им. И никому более. А ученики – они смотрят, пытаются повторить, понять, прочувствовать. У кого-то из них не хватает терпения, кто-то устал, кто-то решил сменить учителя на более разговорчивого. А кто остался – начинают понимать свое, видеть свое, слышать свое, уметь свое. Они и становятся «посвященными в тайны бытия». Только свои тайны. Для себя.
    Что вообще такое – учение? Чья-то истина. Но она именно чья-то, а не общая. И никогда таковой не станет. И передал ее в массы не сам учитель, а те, кто был рядом и что-то увидел, что-то услышал, что-то понял. Вот они, апологеты этого учения, и несут чужую истину в виде философии всем и каждому, уверяя, что именно они знают, что истинно. Можно использовать ее в качестве указателя направления, но… Вот камень. На нем, как положено, подсказки: налево пойдешь… направо пойдешь… прямо… Хорошо, если на перекрестке никого нет. Сам пришел, сам увидел, прочитал, выбрал, сам далее пошел. А если у камня стоит критик-подсказчик? Да не один, а с целым коллективом помощников? И не захочешь – пойдешь туда, куда велят. А чей это выбор? Твой, или вот этого «знающего»? Идешь по указанному пути, видишь предсказанные моменты, ждешь проанонсированные эмоции. А себя - настоящего на этом пути не видишь. А почему? Да потому, что идешь чужим путем и проживаешь уже прожитое  так называемым учителем. И так без конца.
      Я прочел множество книг. Пытался следовать правилам. Использовал приемы и ритуалы. Слушал советы и наставления. Рекомендации. Обещания. Уверения. Знаете, чем все закончилось? У-а-а-а… Еще раз пройти этот путь я бы не согласился. Но ничего не бывает просто так. И случайностей не бывает. В этом я уверен на сто – моих, для меня – процентов. Потому что нечто полезное для себя я все же обрел. А именно – знание. И заключается оно в следующем. Когда ненавидишь весь мир – живешь в окружении ненавистных тебе людей. Когда полагаешь каждого из своего окружения негодяем – живешь в окружении негодяев. А когда видишь в окружающих тебя людях их истинную, ангельскую сущность – живешь в окружении ангелов. И когда строишь свою жизнь только по своим правилам, делая «хорошо» прежде всего для себя – ты делишься этим «хорошо» с теми кто рядом. Или тебе хочется делиться своей болью и ненавистью? А кто на это поведется? Ты изобилен – от твоего изобилия достается другим. Ты в радости – твоя радость изливается на окружающих. Ты исполнен любви к себе – эта любовь пронизывает каждого, кто рядом. Ты ищешь себя – и находишь, если очень этого хочешь. Ты создаешь свои правила жизни, обретаешь только свою истину. Ты сам – истина. Ты - бог в своей вселенной. Ты сам и есть эта Вселенная.
        Так просто.  Казалось бы, на этом можно поставить обещанный восклицательный знак, но есть нечто такое, о чем я не имею ни малейшего представления. Я пришел в этот мир не по своей воле. И уйду из него тоже не сам. Просто в какой-то миг я осознал свое присутствие в этом мире  и так же в один миг мое живое тело  станет не живым. И для меня все исчезнет. Я не знаю, почему это происходит. Но что-то мне подсказывает: тот, кто принимает за меня решение прийти и уйти - он где-то рядом. И именно такое предположение и позволяет мне сказать:
 -  Новая религия – это культ личности. Напрашивается знакомый аналог? А не надо привязываться к прошлому и его ярлыкам. Они, ярлыки, всего лишь отражают некое частное, ставшее почему-то общим, представление о том или ином явлении. Да, вот так: мнение и впечатление о жизни некоего авторитетного «учителя» начинает давить на каждого из нас. И мы зачастую принимаем это мнение за истину и пытаемся подстроиться под него, чтобы не выделяться, стараться быть как все. А ведь такие ярлыки скрывают от нас действительно истинное знание. Что неприятного в выражении «культ личности»? За ним просматривается некий образ? Да забудем уже о нем! Он ведь тоже, как и мы все - такая же солнечная капелька. Просто в гриме, со своим контрактом. Личность – каждый из нас. Личность, уникальность, красота и несовершенство, сыгранное в превосходной степени! А культ – это обожание, любовь и восхищение этой личностью. Уравнивание ее с ее божественным началом. И пусть будет культ личности: культ самого себя, единственного, неповторимого, безмерно любимого и прочее, прочее, прочее. Научись любить себя – будешь и ближних любить! Пора уже вспомнить, кто мы, откуда и зачем здесь. А вспомнив, восхититься своим участием в игре Всего, Что Есмь. И тогда мы все поймем, что у истока новой религии стоит один единственный человек. Идеал. Эталон. Божество.  И именно его образ –   святыня, икона – отражается в каждом из наших личных зеркал.


P.S.

Как бы между прочим: прецессионное выравнивание планеты с центром галактики – это не миф, а вполне определенный научный факт. Так что… поживем… увидим…  А эта сказка закончилась.

*    *    *
      
     Не устали слушать меня? Если устали – отдохните. Походите по парку, покружите на карусели, в комнату смеха загляните. Как сейчас модно говорить – оторвитесь по полной! А я тоже делом займусь. У меня есть сад, в котором растут цветы. Но они не простые, а… волшебные. Я же сказочник, и у меня все мое окружение должно соответствовать моим наклонностям. И что ни атрибут – то начало новой сказки. Вот и цветы такие. А пока они вырастут – я займусь своими личными делами. Удивлены? А что так? Я, прежде всего, человек, и ничто человеческое в своей жизни не отвергаю. Заинтриговал вас? Нормалек! Тем интереснее будет наша новая встреча. Есть у меня одна сказка, которая пока еще не доросла до поры созревания. А как только… - я вам ее расскажу. Она завершит мою историю «Не о нас…» Правда, «завершит» - не вполне корректное определение. Она ведь первой зацвела на моей сказочной клумбе. Но от цветения до созревания у разных сказок проходит разное время. Одна только зацветет – и тут же вянет. А иная никак не может созреть. Почему? Не знаю. Я не могу всего знать. Да мне это и не надо. Я никогда не тороплю события. Все всегда свершается в свой срок. Отчего так происходит – знает только… глаза вверх подымите… а потом в себя загляните… увидели-услышали ответ? Да?! Счастливчики… А я не знаю. А о том чего не знаю – не говорю. Просто жду. Когда плод созреет – сам упадет. Так что… до встречи в новой сказке. Я даже знаю, как назову ее. Не спрашивайте, откуда знаю. Просто знаю. И назову ее вот так: «Последнее желание Ангела», Интригующее название? Еще бы! Цветок-то тоже не простой. Вон как цветет! А вы пока отдохните. Придет время – я вас позову. Ну, пока, что ли? До встречи!