Храм. Часть 29

                *****
     Прирученный мурлыкал себе под нос, когда внезапный порыв холодного ветра заставил его торопливо вскочить на ноги. Насколько он успел понять, Астрал был миром теплым и мягким, так что этот пронизывающий до костей ледяной порыв более чем необычен. И тут же он вспомнил прохладный ветерок, сопровождавший появление Кериты. Ювлэн не мог забыть зеленоглазую ведьму, открывшую ему подлинное имя, он ждал ее появления, надеясь на Слово мага, Слово, которое она ему дала. Она не знала, придет ли еще, но она обещала постараться, чтобы встреча состоялась. Ювлэн верил, что это значит больше, чем было произнесено. И когда прохладный ветер коснулся лица, сердце неистово заколотилось, надеясь – и боясь поверить этой надежде.
     -Ты здесь? – замирая, позвал он. – Это ты?
     Таэра не отозвалась, заново «просматривая» его. Силен, смел, безрассуден, неистов… То, что необходимо для того, чтобы остановить Преступившего. Во всяком случае, больше, чем в ком бы то ни было. Вот только согласится ли Алин? Риск - не его стихия, но Прирученный, как ни жаль, его пленник. Согласие бога Мудрости необходимо.
     Так и не показавшись замершему в ожидании Ювлэну, она скользнула в Летописный Чертог.
     Алин ожидал ее. На высоком столике перо легко скользило по пергаменту, продолжая Летопись – Силы бога Мудрости вполне хватало на такие приказы, хотя он и не любил доверять ведение Летописей магии, даже своей собственной. Призрачный силуэт склонялся над пергаментом, внимательно следя за тем, как ложатся на желтоватый лист ровные черные строки. Над Шаром мерцало золотистое облако, из которого смотрели глаза бога Мудрости.  Сам Алин стоял возле окна спиной к двери и прекрасно знал, кт; поднимется по лестнице, но при появлении Таэры не обернулся.
     -Вы поговорили? – почти спокойно спросил он. – О чем, если не секрет?
     В его голосе ясно слышалось с трудом сдерживаемое раздражение, но ожидавшая подобной реакции богиня Ненависти только криво улыбнулась.
     -Ты сердит, бог Мудрости? Неужели же ты в самом деле сердишься?
     Он круто обернулся к ней.
     -Это не значит, что я не прав, Таэра! Я прекрасно знаю эту поговорку смертных миров, не лови меня на слове. А что касается твоих визитов… Да, я сердит. Я очень сердит.
     -Неужели же из-за того, что мы немного поговорили с Ювлэном? – невинно спросила она.
     -Ах, уже и Ювлэн? Подлинное имя?
     -Для него это только имя. – Таэра прошла мимо рассерженного Алина, свободно прислонилась плечом к створке распахнутого окна. - Ничего противозаконного я не совершила, и ты нервничаешь совершенно напрасно. Твой Прирученный – примечательная личность, мне было интересно…
     -Вот именно, МОЙ Прирученный! – с вызовом перебил ее Алин. – И ты должна была спросить меня прежде, чем... вмешиваться.
     -А ты представил его Конклаву? – начиная закипать, но еще сдерживаясь, спросила Таэра. Разговора не получалось, получалась обычная рядовая перепалка, и богиня Ненависти не могла понять друга. Ни один смертный, кем бы он ни был, не стоил ссоры богов, почему же Алин так бесится?
     -У меня не было времени, да и желания отвлекать всех из-за смертного. Я хотел сделать это позже…
     -Ты обязан был сразу же представить пленника Конклаву, Алин, разве нет? – уже спокойнее продолжала она, так как Алин замолчал. - Но ты этого не сделал. Более того, ты сделал все, чтобы никто даже не заподозрил присутствие смертного в твоем Храме. И отговорки типа «у меня не было времени» - по меньшей мере наивны. Ты не представил его намеренно. Почему?
     Алин снова отвернулся к окну.
     -У меня были на то причины.
     Она неслышно подошла к нему сзади, положила руки ему на плечи. Алин слегка вздрогнул от ее прикосновения.
     -Ты поставил себя в двусмысленное положение, но теперь, когда я ненароком раскрыла твою тайну, ты должен все рассказать. Хотя бы мне. Когда-то не так давно ты сказал: «Чтобы доверять, я должен знать все». Я возвращаю тебе твои собственные слова. Я прикрою на Конклаве твое нарушение, но… Сам понимаешь.
     Алин вздохнул.
     -Я и подумать не мог, что кто-то найдет его. Эльт… прости, Ювлэн – потому что иначе он себя уже не воспринимает - был так надежно спрятан, а интерес учеников к подвалу не угасал никогда именно потому, что никому из них не было туда доступа… Но то, что туда полезешь ты… Честное слово, Кари, ты – не богиня Ненависти! Ты – богиня Любопытства, это всегда было твоей отличительной чертой… Что ж, раз уж так получилось… Ювлэн – наше спасение. Наш лишний шанс, если хочешь. Как я нашел его – не так уж важно сейчас. Я помог ему с переходом… совсем немного! – ("Вот это да! Значит, это он, бог Мудрости, открыл смертному Тайну Перехода! Будем надеяться, что дальше единичного случая дело не пошло…") - Я не мог упустить такой случай, а он все равно рано или поздно нашел бы Ритуал Перехода. Сам. Только для нас было бы поздно. А для него такой выход был, пожалуй, наилучшим, на что он мог рассчитывать. Даже в своем мире он был почти изгоем, так что учеников или последователей у него не осталось. Но он очень силен, и как маг – в том числе. Конечно, с нами ему не сравняться, но все же… И потом, среди смертных мне еще не попадались настолько сильные чувства, чувства, которые и есть жизнь! - Алин взволнованно взмахнул рукой. Он уже не мог замолчать, ему необходимо было высказать все до конца. – Его эмоции резко негативны, его всегда сторонились, даже друзей у него не было! Он в какой-то мере фанатик – фанатик идей и фантазий. Он всегда гордился своей врожденной магией, он старался развить ее и всегда считал себя сильным волшебником. Но, попав в Астрал, он понял, насколько он слаб, насколько ничтожна его Сила перед Силой любого из нас, Силой Астрала. Хотя, повторяю, он – не последний даже из нас. Но он горд, недопустимо горд и даже тщеславен, а потому ненавидит нас всех. Однако именно эта его сила – твоя Сила, Таэ! - способна преодолеть сопротивление панциря Ушедшего. Он может встать против Преступившего – и выйти победителем… хотя, возможно, и погибнуть самому.
     Таэра медленно качнула головой.
     -Я поняла это. Только не так отчетливо, как ты. Его ненависть настолько логична и обоснована, что даже немного пугает меня. Но она имеет несколько иную природу, чем наша Ненависть, чем то, что живет во мне… И то, чему я учила Бори. Сила Ювлэна может стать сильнее, именно потому, что Сила эта – чужая. Ювлэну, в отличие от Бори, есть за что ненавидеть всех нас. А еще… он действительно УМЕЕТ ненавидеть. Не как смертный – как маг! И он опасен для нас.
     -Ты приходила поэтому?..
     -Нет, - богиня Ненависти покачала головой. – Я и была-то только раз. Мы немного поговорили, и я ушла. Я не сказала ему ничего такого… А он, кажется, хотел только узнать, почему ему нельзя выйти. И не понимал, или не захотел понять моих объяснений.
     -После всего, что я рассказал тебе – что ты скажешь о нем? Был ли я прав? – Алин глубоко вздохнул, пытаясь успокоить бешено стучавшее сердце. Неистовый блеск его глаз мало-помалу угасал, но искры, в которых плясало зарождавшееся безумие, еще вспыхивали в светло-сиреневой глубине.
     Таэра помолчала, потом осторожно и мягко "прикоснулась" к его сознанию.
     -Наверное, ты был прав, друг мой. Кто знает, возможно, этот смертный действительно наш последний шанс. Твой отец учил, что, когда испробовано все, что можно, нужно делать, что нельзя. Кажется, после гибели смертника и такого сокрушительного поражения Высшего Пастыря… и моего собственного, нам не остается ничего другого. Только, я думаю, остальным пока ничего не надо знать. Изсаль слишком напугана, Торик тоже, в Геранте слишком много скептицизма – его и в лучшие-то времена нелегко было убедить в чем-либо. Кай… в последнее время он стал непредсказуем, а Ламая… пожалуй, нас поддержала бы только она. Даже наверняка бы поддержала. Но остальные неизвестно еще, что бы сказали.
     -Конклав принимает только ЕДИНОГЛАСЫЕ решения, - грустно сказал Алин. – А тут – ясно, что ни о каком согласии и речи нет.
     -Значит, нам остается одно: действовать на свой страх и риск. То есть… Послушай, мне терять уже нечего, а вот ты…
     -Ты хочешь, чтобы я отошел в сторону? – глаза Алина снова вспыхнули. – Ты хочешь взять на себя мою провинность?
     -Ты же не маленький, Алин, - вздохнула она. – Ну что это еще за «провинность»? Но, в общем, ты прав. Если они осудят и тебя тоже, Астралу легче не будет, а бог Мудрости у нас ты. Он них ты такого либерального осуждения не дождешься – ведь тебя судить будет не столько Конклав, сколько Кай.
     -Всё равно, - Алин дружески обнял ее за плечи. – Отвечать будем вместе… если будет, перед кем. Но я рад, что ты со мной. И еще. Я помогу тебе с Тайкери.
     -Спасибо, - улыбнулась Таэра. – Но мы отвлеклись. Значит, Ювлэн – наше секретное оружие. Но он смертный, и, как и все они, слишком неуравновешен. Не подведет ли он нас в последнюю минуту? Не испугается ли того, что ему предстоит?
     Бог Мудрости повернулся к ней.
     -А надо ли ему знать ВСЕ? Скажи мне! Надо ли ему знать, ЧЕМ он является для нас?
Таэра снова покачала головой.
     -Надо, Алин. Если ему и не надо знать ВСЕ, то кое-что знать просто необходимо. И если это представить в нужном свете, он САМ пойдет против Бори. Сам, добровольно.
     -Как? Ты знаешь?
     -Пойдем к нему. Я еще смутно представляю, как и что надо сказать, но… поверь мне, Алин. Кажется, я все-таки знаю, что делаю.
     -А если ты ошибаешься? - бог Мудрости взял ее за плечи, заставив смотреть себе в глаза. Потом легко сдвинул ее неизменную черную повязку на лоб. – Если ты не права, Кари, Таэра, богиня Ненависти?
     -Я все равно осуждена, - просто сказал она. – А Астралу от этого хуже уже не будет. Пойдем. Мы не можем потерять больше того, что у нас есть, а магия – это наша жизнь. Разве ради жизни ты не пойдешь на всё? Особенно, если жизнь эта - не твоя?
     Алин молча шагнул из Чертога.
     Песня Прирученного снова зазвучала в нем, полная тоски и безысходности, и Алин впервые понял: Ювлэн все знает. Он знал это с  самого начала, еще когда свет привычного смертного мира меркнул в его глазах, когда дороги Астрала впервые раскинулись пред ним – он знал все. Знал, куда ведет каждая из них. И безошибочно выбрал ту, которая ведет к его славе, к величайшему в истории триумфу смертного – над бессмертными. Но не это тогда толкнуло его на последний шаг, после которого отрезаны все пути назад. Молодому смертному волшебнику изначально суждено было прогреметь по всему Астралу, стать его бессмертной Легендой, одной из тех немногих, которым уготована действительно вечная жизнь – и он понял и принял это.
     Ювлэн знал, что судьба его с самого рождения накрепко связана с судьбой магии, знал, что его смертная кровь станет Последним Шансом для почти бессмертных существ Астрала, уже не людей, но… еще живых, дышаших магией, словно он сам – воздухом. И то, что его смертная кровь иссякнет очень скоро – тоже знал. И все равно пришел, великодушно предлагая Астралу свою ужасающе короткую жизнь.

                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ