В Городе тёток и подростков

на потом, на какой-то вечер простывший,
полулёжа на думах,
отложу себя прошлую с нынешней,
зная сумму, подводя итоги
 - о боги, боги - воскликну - жизнь прошла!


может быть, может быть,
свет от лампы
прямо в спину - сюжет
панорамный и...

Я тогда не знала ещё, что буду на него смотреть со стороны. Я тогда не знала ещё что буду только смотреть на него.
Я тогда не знала даже, что буду.Просто мне не хватало поцелуя.
Один-единственный поцелуй мог повернуть сюжет моей жизни в другую сторону или вверх или ещё куда-нибудь. Но его... не состоялось. И это было единственное, что я чувствовала под глазом прожектора, направленного в спину.

И больше мы не виделись.

И теперь я собираю образ женщины - не себя, хотя и от меня в нём немало - а такой женщины, литературной героини, в которой каждая узнает себя. Так и беру со всех по зёрнышку, по штришёчку, по ресничке, по родинке. Прямо из жизни беру, бесплатно - из новой жизни моей, и из памяти.

И так мне видно, как они все бегут земли - по молодости бегут, а потом возвращаются - городские ли, сельские - все. И я. Хоть лоскуток земли, хоть "клаптик". Хоть подоконник и кашпо.

Она не взяла себе из предложенных горшочков с растениями ни одного . Слишком холодно и одиноко сейчас в её квартире,чтобы растения выжили. Чуть позже, чуть позже - сейчас она не готова согреть их сердцем.

Ещё недавно тело её волновалось от бедра до кончиков выжженных краской волос, по понедельникам она ходила по кружкам,по вторникам по треугольникам, по средам по квадратикам, в четверг в брюках, а в пятницу на работу.
Так было и в молодости, но только легко и бездумно забывалось про работу на выходных.
А теперь лихорадочные будни и не менее лихорадочные выходные, и ничего не успеть.

Разве что по утрам звонить в колокольчики, а перед этим вставать с правой ноги - выработанная до автоматизма привычка. И феньшуй мог бы праздновать победу, но тут ей подарили индивидуальный прогноз астролога, где была подробная индивидуальная диета, которая обязательно принесёт индивидуальное счастье.
Теперь мелодичный звон колокольчиков по утрам был заглушен методичным звоном сухариков,одновременно она произносила мантры...
Скоро губы её стали упруги, речь чёткой. Она, легко тараторя, озвучивала новые офисные идеи и занималась методичками для филиалов.
В городе тёток и подростков,сколько бы реальностей в нём ни было, всё равно есть тётки и подростки. Иногда встречаются подростки,которые вполне себе тётки. Иногда тётки, как подростки. И ещё некоторое количество собак, кошек и попугайчиков.

И всё, как положено - собаки на ремешке и в намордниках, кошки на диване, попугаи в клетке. И это их индивидуальное счастье.
И слава богу, подумала она, заходя в воскресенье в храм - весь праздничный и светлый.

Там лакированные блёстки на розах заслонили от глаз тепло живых лепестков так, что мир переключился? Или там это только прояснилось?Мы лакированные чудовища, подумала она, и попала в дождь. Он шёл и шёл, и она шла, находя камешки и под ногами. На сером фоне сырого города омытые камешки оказались цветными, хоть и оставались булыжниками.
А потом и к ним прилепились цветные ленточки, плывущие дождевым потоком, и выяснилось, что даже булыжник, о который споткнёшься, мы выбираем сами. И асфальт сами,и плитку сами, и кур сами.
-Да пошли вы, подумала она, занося домой тяжелые сумки с провизией. И край занавески упал перед ней истинной высотой немытых окон.
Всё правильно, подумала она и лихорадочно стала рисовать на них пальцем.

приснилось, шло сканирование мозга
я защищалась, как могла.
я думала что радуюсь морозу,
напавшему из-за угла.
я говорила - вот ладони,
они открыты и теплы,
и я сказала правду,
кроме...

я рисовала дом, как тыкву,
и лист - летящий бесприют,
и дождь, как осени ярлык,
и ветра кашляющий рыком и крик,
которым в никуда зовут...
украсила попону пони,
сама скакала клячей с ней -
всё рисовала в сказке,
кроме...

я пела о светящемся летучем,
о перламутрово-морском,
о самом худшем и о самом лучшем,
и танцевала босиком...
что улетит, а что утонет
что раствориться - всё равно.

ведь он не вспомнит,
он меня не вспомнит,
кроме...

Кроме - это то, что у неё, очередной тётки из её города, не получилось.
Не то, чтобы это не получилось у всех тёток её города. Если бы это было так, то летучие мыши исчезли бы, как вид. Но они есть и летают,иногда раздражённо, иногда счастливо и уверенно.
Такие, как она, не умеют летать мышью. И никому не дано определить,счастье это или кара. Это всё равно что богине правосудия положить на одну чашу весов красную свежую розу, а на другую мочалку. Что перевесит? Ничего - в любой реальности они равнозначны.

Когда это понимаешь, перестаёшь бояться стать неудачницей. Она это знала всегда, только выразить не умела раньше, до хруста сухариков.
А потом, как-то разглядывая витрину в ювелирном магазине, вдруг поняла, что всем камням предпочла бы кремень.
 (продолжение следует)