Храм. Часть 30

                *****
     - Забыла имя. Кто я или где я?
       Живу я или больше нет меня?
       Дыханием чужим себя не грея,
       Бреду по бездорожью в никуда…
     Голос звучал непривычно глухо и слабо. Впрочем, могло ли быть иначе в месте, где есть только НИЧЕГО. Петь расхотелось. Ассиэна вспомнила, как замирал Бори при звуках ее чудесного голоса, в котором, казалось, была какая-то особенная магия. Но в этом проклятом месте ее подвел даже дар. Дар. Не магия, о которой она всегда мечтала. А Бори… Останешься ли ты прежним, когда дойдешь до меня через все ужасы и потери? Простишь ли свою бессильную Сину за то, что нет у нее магии, которая могла бы защитить нас обоих?
     Печаль нахлынула взбешенной приливной волной смертных миров, перекрывая горло непрошеными слезами. Ну, за что ему все это? Почему невероятное, неожиданное, бешеное и безрассудное счастье, о каком вздыхали все девчонки, должно было кончиться… вот так вот?! Зачем кровь, потери, сделки, залогом в которых – живая человеческая душа? Почему, ну почему ей угораздило влюбиться и каким-то образом заставить любить себя не просто парня – некроманта! правую руку самой богини Ненависти, одного из сильнейших магов Астрала?! Ведь, будь на его месте любой другой парень – ничего этого бы не случилось! Черноглазому некроманту не пришлось бы продавать себя в обмен на силовые резервы, без которых ему теперь не спасти свою никчемную «любовь», угодившую в самую сложную и труднодоступную ловушку Астрала! Да и любит ли он? Или это только жалость и то своеобразное чувство долга, которым обладают все некроманты, вывернутое, непостижимое и вероятное – но сильное и… верное. О да, они умеют быть верными, они свято чтут честь Храма и, дав обещание, назад слово не берут, но ведь нельзя же жить только этим! Адепты Ненависти, служители Зла (все так говорили, хотя от их помощи еще никто не отказался!) – они замкнуты и суровы… и любовь у них такая же, сдержанная, суровая, чистая, как ледяная горная вода…
     Она не сдержалась, всхлипнула, но тут же строго приказала себе успокоиться. Худшее, что могло с ней случиться в этом месте – она могла потерять голос, а этого не случилось.
     Петь она любила с детства. Голос у нее был и вправду необыкновенный, глубокий, звучный, богатый интонациями и эмоциями. Природа, словно расплачиваясь за явный недостаток магии, наделила ее подлинным чудом. Учителя только сожалели, что такой дар будет потрачен впустую: заклятья не подчинялись ей. Зато молодые маги с восторгом падали к ее ногам. Но все это было теперь не важно. Значение имело только то, как посмотрит на нее возлюбленный, единственный человек, за которого она готова была на все, ради одной его улыбки она готова была не задумываясь отдать жизнь. Бори редко улыбался, но с ней он словно бы оттаивал. И тогда в глазах его искрилась такая любовь, что она замирала, боясь одним неосторожным вздохом вспугнуть свое неожиданное и, как она считала, незаслуженное счастье…
     Готова на все… Ты и теперь готова, дурочка, вот только отдал все ОН, а не ты. Он ради тебя пожертвовал всем, что было у него в жизни, пожертвовал самОй жизнью, честью и верностью, совестью и доброй славой, дружбой и друзьями - всем! И такой жертвы ей никогда не искупить, никогда не оплатить сполна – все окажется ничтожным по сравнению с… Диким Ритуалом. Она не знала, что это такое. Но как не понять леденящего ужаса, охватившего ее несколько дней назад, не услышать тяжкого стона Астрала, не увидеть темно-алого зарева… Да, у нее не было Силы как таковой, но кровь, ее кровь, кровь мага! – помнила и знала. И узнала страшное запретное действо, в котором звучало единственное: "Ассиэна! Всё ради тебя!.."
     Ассиэна поднялась, сделала несколько шагов в сторону страшного черного провала. Она все отчетливей чувствовала Бори, но его оттенок доносился именно оттуда, откуда тянуло невыразимым страхом и мерзостью. Девушка поежилась. Страшное это место – Межвременье.  Страшное, темное и холодное, Зло в чистом виде, и Цитадель Зла перед ним – просто творение детской фантазии.
     Дни слились в единую бесформенную массу, все одинаковые и различные только тем, что в голосе ее похитителя все чаще начинало проскальзывать раздражение.
     Ее таинственный тюремщик начинал проявлять нетерпение, все чаще отвечая на ее невинные замечания взрывом гнева. Ему явно хотелось, чтобы все это поскорее вошло в решающую стадию – и Бори действительно был очень близко! Но почему-то медлил. У него была тысяча возможностей почти без помех сделать последний шаг, пройти еще совсем чуть-чуть! – и… протянуть ей руку? Или меч? Мечом она владела очень даже неплохо – как, впрочем, и все в Астрале. И наставники не раз говорили, что ей бы немного магии - и она могла  стать не последней в Храме Войны. Магии не было, но саму технику боя она освоила прекрасно. И могла бы помочь ему хотя бы лишним клинком, что иногда очень даже нелишне!..
     Время то тянулось сонной гарАмой*, то мчалось ошалевшим от весенних игр летуном Зеленой Бездны, с легкостью втискивая столетия в один-единственный вздох. Сколько прошло реального времени, понять было невозможно, но черные спирали тумана, кружась обманчиво медленно, неуклонно  наползали все ближе, грозя мягко обвить тонкую девичью фигурку, сжать в последних объятиях, незаметно высасывая память и жизнь – и тогда становилось страшно: что, если это и в самом деле      Гарамы (иначе – «кЕрхары», т.е. «ленивая смерть») – рожденные природной магией существа, ленивые и малоподвижные, особенно если они сыты, что бывает редко. Приручаются с трудом, предпочитают тихие темные уголки, обладают хорошо развитой «защитой», при малейшей опасности становятся агрессивны и тогда в их телах начинает вырабатываться сильный яд. Малейшее прикосновение к гараме может привести  серьезному отравлению вплоть до летального исхода. Противоядие от их «защиты» строго индивидуально, но вести его пострадавшему требуется в течение двух-трех часов. Потом человека лучше добить.
     От кого-то из наставников Ассиэна слышала, что Черная Дыра способна на такие «шутки», что даже слепые озера покажутся ничего не стоящей детский забавой!.. Но могло получиться и по-другому. Бори действительно пошел на это страшную сделку ради нее. Однако путь, который он избрал, оказался слишком… суров даже для него, испытанного мага Ненависти и опытного некроманта. Никто не может сказать, во сколько обойдется и во что выльется для мага и всего Астрала сделка с одним из Тех, Кто Ушел. Ушедший мог потребовать непомерную плату и тогда… тогда Бори мог забыть ее. Добровольно или под давлением чужой Силы – не важно, итог один. Мог забыть, кто она такая, зачем он идет по Астралу, оставляя позади себя пустыню. Мог забыть любовь… Все возможно, и девушка понимала это. И упрямо приказывала себе просто ждать. Потому что сдаться мог кто угодно – но только не Бори! Только не ее сильный спокойный некромант, только не… Он адепт Ненависти, но он действительно умеет любить. Алин на уроке как-то вскользь упомянул, что Ненависть – очень сложная наука, но Любовь – наука стократ сложнее, потому что даже из адептов Ахонта далеко не всем дано на самом деле понять, что это такое. И – испытать в полной мере, всей душой и всем сердцем.
     "Любить надо уметь, и, поверьте, эта наука не из последних…"
     Ассиэна сдерживала нервную дрожь – и ждала. Привыкнув безоговорочно доверять любому решению возлюбленного, она и на этот раз ни на миг не позволила себе усомниться в нем: если он медлит, значит, нельзя иначе. Значит – надо только так, значит, сейчас нужно промедлить, промедлить, чтобы успеть вовремя.
     Задумавшись, Ассиэна не заметила, что вырисовывает в сгустившемся воздухе знак Бори. Очнулась она, когда вдруг увидела, что красивые линии горят злым алым огнем, никогда прежде ему не свойственным. Алый цвет был цветом беды, крови и гнева, цветом  преступления... Цветом Роковой Ошибки.

     "Это даже не Дикий Ритуал! Это… Роковая Ошибка ставит на грань весь Астрал! Это – то, чему нет прощения, нет даже кары, способной возместить все зло, причиненное этим шагом!.. Или это одно и то же? Я слишком мало знаю о Диком Ритуале, и еще меньше – о Роковой Ошибке… Но тогда почему твой знак горит таким тревожным огнем? Твоим цветом всегда был сине-зеленый, не красный…"

     Ей стало страшно. Она сжала знак в кулачке, бессознательно пытаясь загасить или хотя бы заглушить его зловещее сияние.
     -Что, глупыш, не можешь понять, в чем дело?
     Ах, этот голос, ненавистный насмешливый голос! Если бы она могла дотянуться до его обладателя, его бы не спасла ее слабая магия!
     -Что же ты молчишь? – участия в этом голосе хватило бы и на десятерых, но с некоторых пор она не верила не то что ни единому его слову – ни единому звуку! Все в нем было насквозь пронизано ложью.
     -Что тебе надо от меня?
     -Всё, что мне было от тебя нужно, я уже получил, - он уже откровенно издевался над беспомощной пленницей. – Ну, или вот-вот получу, что, в общем-то, ничего не меняет. Твой… гм… любовник сам сделал для меня все, что мог. Мне не пришлось даже подталкивать его, достаточно было намекнуть, что ты у меня.
     -Зачем ты мне это говоришь? – Ассиэна крепче сжала кулачки, пытаясь сдержать злые слезы. – Что тебе в том?!
     Мягкий бархатный смех раскатился по Черной Дыре.
     -Не надо злиться, глупыш. Против тебя лично я ничего не имею, но у твоего парня есть то, что я считаю своим. Он наверняка припрятал его или передал в другие руки, я могу уже не получить своей собственности, но я могу взять взамен… неважно. Важно, что он скоро расплАтится. И тогда ты вольна идти куда угодно и с кем угодно. Но я сомневаюсь, что тебе захочется туда, где будет он.
     -Хватит загадок! – не выдержала  девушка. – Или говори, что хотел сказать, или убирайся!
     Снова мягкий смех.
     -Не будь такой нетерпеливой! Подожди, осталось совсем немного. Звезда Проклятого набирает силу, и скоро все будет кончено. Твои друзья упустили время. Преступившего мОжно было остановить, но только ДО сделки, а не после нее. Ну, не скучай. ДелА, знаешь ли…
     Голос стих, и девушка почувствовала, что снова осталась одна. Но его мягкий смех страшной издевкой гремел в ее голове.
     Ассиэна бессильно опустилась на «землю». Его последние слова неожиданно стали кристально ясны для нее, и она сама испугалась открывшейся правды. Она, конечно, понимала, что добраться до Черной Дыры куда как непросто, но то, что Бори, ее спокойный, рассудительный, всегда собранный и серьезный некромант, не раздумывая, принесет ей в жертву весь Астрал…
     Последние слова похитителя были более чем недвусмысленны. Несмотря на свои невеликие Силы, она прекрасно знала теорию магии. И отлично знала, что такое Запретная магия. И ее последствия – тоже знала. Звезду Проклятого носит тот, кто заключил полноправную сделку с Ушедшим и выполнил не менее половины договора. Дикий Ритуал одним своим названием всегда внушал ей необъяснимый слепой ужас, но то, что Бори ради нее решился на него, бросив душу под ноги одному из Ушедших, отказавшись от себя, от друзей, от Храма, от жизни… Отказавшись абсолютно от всего!
     Ассиэна тихо заплакала от ужаса.

     "Пожалуйста, не надо! Любимый мой, не делай этого! Не довершай начатого! Только не ради меня! Я не стою такой чудовищной жертвы, да и ты не сможешь смотреть на меня по-прежнему, помня, СКОЛЬИХ убил ради меня! Остановись! Я знаю, это будет бесчестно, но все же это будет лучше той судьбы, которую ты уготовил всем! И ты не можешь этого не понимать, ты же… ты же отнимаешь магию у них у всех! Твои друзья, твои дети, твои родители, даже боги – все они обречены… Прошу тебя… Услышь меня! Остановись! Я не хочу этого, не хочу такой жертвы. Я просто не смогу жить после этого. А ты? Ты – сможешь?!"

     Межвременье молчало.
     -Диа ниотон! – отчаянно закричала она, бросаясь к черному провалу, всегда так пугавшему ее. – Ответь мне! Слышишь? Не надо! Он ждет от тебя именно этого безумия, не совершай Последнего Шага!.. Бори!.. – слезы неудержимо лились по ее щекам. Черный густой туман медленно, безмолвно двигался по спирали, поднимаясь до самого «выхода» и снова опускаясь вниз, словно падая на дно, которого не было, да и не могло быть. Тишина. Полная, абсолютная, мертвая тишь, до звона в ушах, до боли от бесплодных усилий услышать хотя бы вздох, хотя бы слабое дуновение ветерка… Молчание. Межвременье не разменивалось на таких, как его пленница – оно не отвечало на их слезы, мольбы, просьбы… И чем дольше длилось молчание, тем отчетливее Ассиэна понимала: поздно.
     Волна всколыхнула неподвижное мертвое пространство над провалом в ничто, потом вдруг поднялся ветер. Странный ветер, которого в Межвременье быть не могло. Ассиэна встала ему навстречу, сама не понимая причины своих поступков. Ветер толкал ее в грудь, словно стремясь вынудить пленницу отойти подальше от пропасти. Она развела ладони, выпуская ему навстречу свой собственный теплый ветер, одно из немногих доступных ей заклятий. Но ветер Межвременья был холоднее льда Серых Земель*. Легко преодолевая ее тепло, он обжигал открытую кожу, заставляя щуриться, но девушка продолжал смотреть в центр этого противоестественного урагана, в котором от теплых волн словно оттаивала узкая тропа, уходившая в глубину бездны Межвременья.
________________________________________________________
     *Серые Земли – место ссылки преступников, которых Конклав богов признал недостойными смерти. В Серых Землях царит вечный сумрак и вечный холод, при этом, мир обладает способностью лишать магов Силы, насколько бы могущественны они ни были. Выйти оттуда невозможно – Серые Земли САМИ пропускают осужденного внутрь и никогда – обратно.
     Вскоре Сила ее иссякла. Ассиэна шагнула туда, где ледяной ветер, казалось, дул послабее – и в этот миг прямо перед ней раскрылись пласты Межвременья. И она непроизвольно вскрикнула. Охваченный темно-красным с чернотой огнем, Бори рванулся к ней, пытаясь сделать хотя бы шаг, протянул руки – но кто-то темный и бесформенный обнял его за плечи, властно повлек назад. Ассиэна видела его широко распахнутые отчаянные глаза, обведенные черными кругами, его губы шепнули – или прокричали?! – ее имя.  Глубокий капюшон наполовину скрывал его лицо, но из-под него выбивалась ослепительная белая прядь. Он изменился, стал строже и жестче, но при взгляде на девушку во взгляде его отразилась такая нежность и такая боль, что слезы подступили к горлу. Она протянула ему руки.
     -Иди… - шепнули бескровные губы. – Иди ко мне, любимый…
     Преодолевая сопротивление Черной Дыры, Бори шагнул к девушке, но за его спиной распахнулось ослепительное «окно», за которым человеческая армия слитно шла в атаку, наклонив вперед пики. Неслись взмыленные кони, иные без седока и покрытые пеной и кровью, мелькнули оскаленные морды, раскрытые в беззвучном крике рты… Не помня себя, Ассиэна бросилась туда, но Бори обреченно взглянул на нее – и шагнул назад, в тот враждебный мир оскаленных лиц и дружных ударов… Все на одного. Она еще видела, как он вскинул руки навстречу армии… и ударилась грудью о выступ неведомо откуда взявшейся скалы.
     Всё стало как прежде. Только несся по Черной Дыре тихий мучительный стон, и Ассиэна не могла узнать голос.

                *****
     -Нет, Аэл, ты не пойдешь!
     -Я должен. Как и Харт. Ты просто еще не понимаешь, – голос Стража был споен и тверд. – Я не могу объяснить тебе всего, я и сам не до конца еще понял… Но точно знаю: кроме нас никто не сумеет… остановить Преступившего.
     -Аэл!..
     -Я всё знаю, Дей. Так надо. Мы должны довести дело до конца. А для этого нам надо найти остальных. Этот Меч – творение Харта, но даже он, Творец, не знает, сколько нас должно быть. Только чувствует, что мы двое – это не все. И я тоже.
     -Какое-то безумие… Ано, ну хоть ты скажи им!.. - Дейдра взволнованно мерила шагами просторный Алтарный Зал. Алтарь мягко светился, подпитанный Ненавистью смертных миров, но все понимали, что это ненадолго. Анимар молча смотрел на друга, потом подошел, легко коснувшись черной повязки у него на глазах. Харт настороженно наблюдал за ним, так и не научившись до конца доверять некромантам.
     -Что вы можете сделать? – тихо и обреченно прозвучал вопрос черноглазого аурга. – Ребенок и слепец…
     -Я не ребенок! – вызывающе сверкая горящими от гнева глазами, воскликнул Харт.
     -А я не слепец, - тихо закончил Аэл, отстранясь от руки Анимара. – Вспомни, чтО ты сам говорил мне в тот день…
     -Прости, - тот отступил, опуская глаза. – Я не хотел обидеть ни тебя, ни Харта, но вы должны понять: после Тэя и Элина, после Таэры – я не могу, не в силах поверить, что вы справитесь с Преступившим! Нет такого человека, нет никого, кто мог бы преодолеть панцирь Ушедшего, даже богам это не под силу! И уж точно, этого не сумеете вы. Это не недоверие, Аэл, пойми меня правильно. Я знаю, что ты отличный воин, да и Харт, несмотря на юный возраст, на «ты» с любым оружием. Но Преступивший… Взгляните на себя со стороны – и вы поймете меня.
     -Я понимаю и не осуждаю тебя. – Аэл чуть улыбнулся. - Не прячь глаза, Ано, я и без того вижу, что тебе плохо сейчас. Я знаю, Элин был твоим другом…
     -Не надо об этом, - Анимар болезненно поморщился. – Бори не убил его… но лучше бы убил. Как Тэя. Элина убила всем известная гордость Некромантов матери* - он, Высший Пастырь! – просто не пережил позора. После такого поражения он не хотел жить. И никто не сумел объяснить ему, что это… это не так, а бой с Преступившим – безумие, порожденное отчаянием и… - он крепко сцепил внезапно задрожавшие пальцы. – Я знаю, кто-то назвал его трусом, потому что жить после такого поражения сложнее, чем решиться на этот поединок. Для него гордость стояла выше жизни… А ты молчи. Не надо о нем говорить. Его не смогли спасти – это не твоя вина. И не твоя боль… Скажи мне лучше, как ты намерен воевать с… Преступившим! Звезда Проклятого набирает силу, и скоро все будет кончено. Времени у нас, мягко говоря, немного.
     *Таэра – родная мать Анимара
     -Времени у нас нет! – жестко и напряженно прозвенел голос Харта. – Нет совсем, но мы обязаны его найти. Аэл прав, я тоже не знаю, сколько рук надо Мечу, этого, наверное, никто не знает! Но мы должны найти их, сколько бы их ни было.
     Меч мальчишка держал в руках, и синее лезвие переливалось холодными даже на взгляд волнами. Меч нетерпеливо вздрагивал, словно хотел вырваться из рук мальчика. Гладкий лоб шанше прорезала вертикальная складка, он закусил губу, с трудом справляясь со своим творением. Аэл шагнул к нему, положил руку на лезвие, удерживая стальное чудовище, свободной рукой сдвигая повязку и отбрасывая в сторону.
     -Не держИте нас, - проговорил Аэл, медленно переводя слепой взгляд с Анимара на Дейдру. – Мы должны идти. Вы же видите, Меч не удержать, он для нас слишком силен.
     -Вы твердо решили? – безнадежно спросила Дейдра, временно заменившая Бори на посту Главы Храма. – И вы не хотите, чтобы один из нас шел с вами?
     -Нет, - Аэл, не выпуская Меча, приблизился к ней, легко провел кончиками пальцев по ее напряженному плечу. – Вы оба нужны здесь. Если уйдете и вы тоже, на кого останется Храм? На детей, едва прошедших Посвящение? Им не справиться одним, и вы это понимаете. Кроме вас, Старших не осталось. По крайней мере, ни один из них пока не вернулся. Так что… мы идем вдвоем.
     Они отступили. Анимар обнял за плечи Дейдру, которая больше не пыталась возражать.
     -Будьте осторожны, - сказал он. – И… вернитесь хотя бы вы! Мы больше не можем терять друзей…

                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ