700kb - гл. 5

                Глава - V

                Ассирия. Раннее лето. Начало первого века до Р.Х.



         Тигран на террасе рассеяно слушал стоявшего на коленях Ходина. Боль в висках и в сердце смяли волю великого мужа. Он бездумно смотрел на птичью клетку откуда разносился клёкот грустной песни бойцовой куропатки. Что делать? Что предпринять? Где выход? И всему виной – собственная глупость. Доверился! Думал сделать благородное нужное дело для родного края, а теперь он метался в безысходности. Великий Тигран не боялся смерти. Нет. Он не был трусом. В бою был первым. А что теперь? Неужели ЕГО - Великого, ждет позорная смерть на далекой чужбине? Он посмотрел на яблоневый сад и подумал, сможет ли он выжить посетив Рим? Где взять золото, как Гай Юлий, и, как спрыгнуть с телеги, которая летит в пропасть? Выхода нет. Взятие Софены обозначило границу его жизни. Оставались лишь несколько месяцев до его позорного суда в Риме. Для себя Тигран решил: лучше смерть здесь, чем львы Колизея.

          – ...Я предупреждал тебя о том, что не согласовав свои действия с Римом и не проконтролировав взятие города, ты подвергнешь себя серьезной опасности, – с ноткой растерянности говорил Ходин. – Почему, ты допустил разграбление города? Как ты смог выполнить только половину столь тщательно продуманного плана?

           Ходин все бормотал и бормотал.

           – Плут и мошенник.!Это из-за тебя я попал в яму, – прервав оправдания учителя Арташеса, произнес Тигран. – Ты, втянул меня в эту ловушку и привел к позорной смерти. Ты!!! Если не найдешь выход, то сдохнешь раньше, чем меня отправят умирать в Колизей под хохот римской черни.

           Ходин тут же по-бабьи заголосил:

           – Есть выход. Есть! Клянусь всеми богами!

           Тигран с недоверием посмотрел на старика.

           – Говори, но не дай Бог, если ты вновь втянешь меня в неприятности, пес!

           Ходин склонил голову к самому полу и с преданностью сказал:

           – Для полного понимания задачи мне нужно знать, сколько ты собрал денег.

           Тигран почесал бороду.

           – Туго с золотом. Почти пятьдесят талантов. К отплытию соберется еще пять, может десять. Больше взять неоткуда.

           Ходин на короткий миг задумался, а потом радостно заговорил:

           – Этого хватит, чтобы оттянуть время.

           Старик шмыгнул носом и полез искать по карманам платок.

           – Говори же! – не выдержал Тигран.

           – Все просто как сам мир. Необходимо созвать Великое Собрание и объявить, что настало время подготовки коронации царевича Арташеса. Время коронации установить на ближайший за девятой луной праздник.

           – Ты в своем уме? – побагровел Тигран. – Что ты задумал, червь?

           Ходин вновь склонил голову, его спутанные космы, вторя движению головы, рисовали в пыли замысловатые узоры.

           – Надо заставить преданных тебе людей из Великого Собрания, отослать  послом в Рим царевича, при этом объявив его сюзереном. Римлянам наплевать кого казнить за содеянное. Они жаждут крови и не любят ждать. Почему бы нам не поступить именно так?

           – Ты хоть понимаешь, что говоришь? Каким образом они приговорят царевича вместо меня, если он не принимал никаких решений относительно Софены? – с издевкой в голосе спросил Тигран.

           – Деньги! Все решит золото! Нужно купить голоса сенаторов, которые имеют авторитет в сенате. Они настоят на том, чтобы судили именно принца крови. Допустим, распускается слух, что царевич находится под влиянием настроенных против Рима, членов Великого Собрания Ассирии. Что он, не имеет права голоса и, находясь у врагов Рима в полной зависимости, является куклой в руках хитрого кукловода. Сенаторы запутают юношу вопросами и приведут его к смерти.

          – А если этого не произойдет? Вдруг они не смогут убедить цезаря? Что будет тогда?

          – Деньги они получат только в том случае, я имею в виду всю оговоренную с ними сумму, если сенаторы смогут довести дело до ума.

          – А они смогут? – с недоверием спросил Тигран.

          – Если пообещать десять талантов, то они и цезаря подведут под топор, – ответил с уверенностью, Ходин.

          – Десять талантов! Ты понимаешь, о чем говоришь? – взревел Тигран. – Я никак не могу собрать золота на восстановление городских стен Софены, а тут…

         Регент от неожиданности закашлялся и замотал в огорчении головой.

         – Я помогу тебе их найти, – тихо, но не без ноты торжества, заявил старик.

         – Ты? – Тигран с удивлением воззрился на Ходина. – Ты? Десять талантов?! Ты хоть знаешь, что твое тщедушное тело весит в шесть раза меньше, чем эта груда золота?

         Ходин опустил голову.

         Он молча выслушал Тиграна. После паузы, не поднимая головы, сказал:

         – В Риме есть человек, который даст и больше, но под проценты.

         – Хм. Проценты? Надо же. Большие? – спросил с сомнением в голосе Тигран.

         – От лета до лета, к занятым десяти прибавятся еще два таланта. Это самый низкий процент, который может дать кто-либо. Мы оттянем твое появление в Риме, а там… – Ходин, довольный новым планом, скривил тонкие губы в подобии улыбки. – У сената появятся новые проблемы и ты, как подобает лучшему другу, протянешь им руку помощи.

         Тигран с удивлением посмотрел на старика и в голове монарха пролетела мысль, что было бы, не будь у него в помощниках, столь светлого ума.

         – Встань, Ходин.

         Тигран огляделся и заметил, что мир стал наполняться невероятно чистым воздухом. Легкий ветерок гнал по голубому полю неба перистые облака. А рядом в клетке висевшей у входа на террасу, веселилась в пении куропатка.

         – Но, если царевича в Риме убьют, простят ли мне будущие потомки смерть последнего Арташесида?

         – Простят? – Ходин поднялся с колен, медленно с хрустом разгибая старческие суставы.

         Налетевший ветерок, игриво всколыхнул его редкие пряди, пытаясь распутать нечесанные волосы.

         – А кто будет знать о том, что это произошло по твоей вине? Не в твоей ли власти, написание истории Великой Ассирии? Смерть царевича ляжет на плечи Великого Собрания. Арташес должен кануть в Лету. Получив корону Ассирии, он не оставит тебя в живых! Тебя любит народ и боится Собрание. Ты - очень опасен для племянника! Выбирай. Или ты поведешь дальше ассирийский народ к мирному и богатому процветанию или, юный Арташес принесет Ассирию на блюде прямиком в покои Цезаря.

         Глубокие морщины опекуна, наследника престола Великой и Малой Ассирии, медленно разгладились, а лицо приняло вид добродушного священника.

         – Мои мысли подсказывают, что в сей час, в сложное для Ассирии время, Я - более полезен для отечества. Собранию необходимо сказать, что я снимаю с себя полномочия и отдаю правление в руки Арташеса. Сам же, готов занять любую указанную военную должность, дабы стать его надежной опорой, – лицо Тиграна стало жестким и властным, – Моя совесть чиста и я, должен это сделать! Юнец может разорить нажитое наследие великого ассирийского народа. Ты должен с ним поработать так, чтобы он произнес в сенате губительную для себя речь. Поедешь в Рим – вместе с ним!

         Старик почтительно склонил голову. Попасть в Рим, да еще и с такой опасной персоной как Арташес, Ходин не хотел.

         – Мой государь, твое решение я сердцем принял. Нисколько не сомневаюсь, что ты готов отдать жизнь за Ассирию. Но я, не могу ехать в Рим. Болен и стар. Не вынесу дороги даже туда, а обратный путь и в ум не взять…

         – А ты бери!

         Грозно перебил Тигран. Он подошел к клетке и протянув руку, указательным пальцем с нанизанной на него печатью с гербом Ассирии, постучал по её решотке.

         – Как ты собираешься найти груду золота, не побывав в Риме? Ты же сказал, что знакомый твой – римлянин.

        – Составлю письмо!

        – А кто будет давать сенаторам взятку? Кто проследит за исполнением? Посол?! – с издевкой в голосе спросил Регент.

        – Может поеду посуху? Так будет легче мне и моему организму. И еще одна просьба. За участие в сделке я хочу получить талант, - тихо, но уверенно сказал старик.

        Тигран ожидал заявление. Ответ был готов.

        – Ты получишь деньги, но поедешь с царевичем.

        В голове у будущего монарха зрела мысль: "После поездки, старика надо будет убить, тем самым оборвать ниточку, связывающую кредитора и Тиграна, да и знает Ходин очень много, он опасен. Талант! Он мог пообещать десять. Какая разница какого количества золота он не получит. Уследить за обоими, царевичем и пройдохой Ходиным, можно только тогда, когда они будут рядом. Только вместе! А с ними еще и откупное золото! Лучше и не придумать".

        – Получишь два. Но с условием. Ты все сделаешь так, как мы обговорили. Я должен иметь на борту судна, груженного золотом, надежного человека. Или на тебя уже нельзя положиться?

        Ходин понял, что загнан в угол. Призрачные два таланта душу не грели, потому как обратной дороги в Ассирию, у него не будет. Ждать, что учинит с ним Тигран после поездки в Рим, старику не хотелось. Одно лишь грело сердце: он будет рядом с огромными деньгами! С золотом!

        … Золотом!!!..

        К черту Рим! К черту этого самовлюбленного парчового недоумка! В его голове вызревал план.