Пока горит свеча

Наступило время адвентов, время зажигать свечи. Зажженная свеча озаряет светом, согревает душу, дарит надежду. Не случайно именно зимой, когда так мало света и тепла, люди зажигают много свечей, украшая ими свои дома и общественные места. Это так просто – зажечь свечу. Мои истории о свечах не надуманные, они из жизни.

 История первой свечи. Отец.

Моя бабушка Антонина Георгиевна, мать отца, росла в многодетной семье. У бабушки было две сестры и два брата. Родовое гнездо Захаровых находилось недалеко от Ленинграда, в райцентре Тосно. Когда началась война, братья ушли воевать. Бабушка с ребенком, моим отцом, уехала в эвакуацию. Две ее сестры и мать остались в оккупированном городе. Младшую из сестер, Зину, угнали на принудительные работы в Германию. Но до Германии она не доехала. Работы хватало и в Польше. После долгих мытарств юная девушка оказалась в концлагере, где провела около года. Кого только не было в том концлагере? Русские и поляки, цыгане и евреи, коммунисты и пленные... В адских условиях люди жили и в муках умирали. Но даже там, в этом царстве смерти, рождались светлые чувства.

Девушку Зину полюбил молодой польский парень Лев. Вскоре советские войска освободили узников лагеря. Какое-то время молодые люди не расставались ни днем, ни ночью. Когда пришел эшелон за советскими узниками, молодые люди ненадолго, как они думали, расстались, чтобы повидать родных. Зина увезла с собой маленькую фотографию возлюбленного с польским адресом родителей Льва. Как оказалось, Зина увезла с собой и зародившуюся жизнь.

Нет больше радости, чем встретить родного человека, о котором семья не слышала несколько лет. И нет большей печали, чем, встретив, вскоре потерять его. Зина в 1945 г. родила дочь Веру и сразу умерла. Сказались ужасы концлагеря. Маленькую Веру взяла к себе старшая сестра Зины, тоже Вера, у которой в это же время родилась дочь Люся. Большая Вера стала крестной матерью маленькой Вере. Муж Веры Георгиевны погиб на фронте и растить двух девочек было очень нелегко.

Девочка Вера росла, слушала разговоры взрослых о ее маме, ходила с тетей к маме на могилку и всегда хранила фотографию мамы и маленькую фотографию далекого польского папы Льва. В свое время Вера Львовна вышла замуж, затем появились на свет мои троюродные братья Олег и Игорь. Никогда Веру не покидала мысль найти отца. Но как это можно было сделать в сталинское и хрущовское время? Примерно в 1973-74 годах подруга Веры в составе какой-то официальной делегации уехала с визитом в Польшу. И Вера, отдав единственную фотографию, попросила подругу помочь найти отца. В Варшаве подруга обратилась в организацию «Красный Крест» и очень скоро ей дали ответ, что Лев до сих пор так и проживает по адресу, когда-то указанному на фотографии, в польском городе Катовице.

А дальше было первое робкое письмо с надеждой от Веры и взволнованный ответ уже немолодого Льва. В свою первую поездку в Польшу Вера познакомила деда с внуками Олегом и Игорем, а отец познакомил Веру со своей женой Марией и дочерью Терезой, которые очень тепло встретили дочь Льва. А я хорошо помню, как Лев, Тереза и Мария приехали в Тосно, как мы все, многочисленные родственники Веры, встречали польских гостей, как сидела за огромным столом вся Верина родня, как плакал Лев на могиле...

Ох, как бывает в жизни непросто, как тяжело! Но вера Веры помогла разыскать ей отца, с семьей которого она до сих пор поддерживает трепетные отношения. Свеча Веры горит и согревает теплом.

 История второй свечи. Неожиданная родня.

Эта история тоже о моей родне, но со стороны мамы. Дед мой, кадровый офицер морской авиации, Нилов Василий Николаевич, прошел всю войну, вернулся, поколесил по гарнизонам необъятной страны и осел в Тосно. В 1973 г. дедушки не стало, и бабушка переехала жить к нам, в город Ильичевск Одесской области. Когда я выросла, то уехала из родительского дома по распределению в Эстонию. Все бы хорошо, но всегда мне было немного одиноко оттого, что нет поблизости родственников. Ближайшая родня живет в Тосно и Питере.

В свои наезды домой я расспрашивала бабулю о ее корнях, узнала много интересного. Жаль, что дед помер, когда я была совсем девчонкой, которую родовые древа совсем не интересовали. В один из своих приездов болтаю с бабулей, жалуюсь на долю свою в Эстонии одинокую, говорю, что было бы здорово, если бы хоть один родственник был рядом. На что бабуля замечает, что у меня в Эстонии, пожалуй, есть родственники. Удивила она меня очень сильно этим заявлением. Я подумала, что путает она уже что-то, возраст свое берет. И тут бабуля начинает складно излагать, что у деда была старшая сестра Нина. Муж Нины ушел на войну и не вернулся. Сама Нина погибла от бомбежки, а дети ее остались живы. Старшая сестра Тамара и два брата, Коля и Юра. Тамара после войны подалась в Нарву на «Кренгольмскую мануфактуру» и братьев с собой взяла. Дед мой помогал племянникам, они виделись часто. Последний раз бабушка и моя мама Лариса видели их на похоронах дедушки. Бабушка уехала и связь прервалась. Я собрала у бабушки все сведения, какие она помнила, т.е. имена - фамилии, примерные года рождения и старый нарвский адрес.

В Эстонии рассказала мужу, системному администратору, свою проблему. Через некоторое время он выдал все, что можно выжать из баз данных. Получился список из 7-8 телефонов. На втором телефоне я дозвонилась своему двоюродному дяде Коле. Он долго не мог взять в толк, кто звонит. Вспомнил и деда моего, своего дядю, и сестру двоюродную Ларису, мою маму. От него я узнала телефоны тети Тамары и дяди Юры. И тот, и другая очень удивились и обрадовались звонку. Еще бы! Со времен последней связи прошел 31 год. Тетя Тамара рассказала, что ее младший сын, тоже Юра, как раз на днях уехал жить под Таллин и устроился вчера на работу. После звонка я начинаю соображать, что Юра с не очень распространенной фамилией, такого-то года рождения и есть тот самый человек, трудовой договор которого я вчера оформляла. Санта Барбара! Вызываю ничего не подозревающего троюродного брата в кабинет и выдаю ему всю эту историю. А как бы вы себя чувствовали на его месте? Вот и он был ошарашен, обескуражен и т.д. И еще он был удивительно похож на моего деда!

Вот так у меня в Эстонии появилось сразу много родственников – и дядей, и тетей, и братьев, и сестер. Через год я пригласила в Эстонию маму и случилась удивительная нарвская встреча. Юра с Тамарой ждали маму на питерском автобусе, а когда она сошла, то сначала и не узнали. Они расстались еще молодыми. Стояли старички на остановке и плакали от радости. Вспоминали всю ночь напролет былые дни  и пили вино и валерьянку... А мне было очень радостно от того, что встретились родные люди.
Вот так моя одинокая свеча соединила потерявшиеся родственные души.

История третьей свечи. Корни.

Эта история не имеет отношения к моей семье. Я ее узнала только в мае этого года от Людмилы, двоюродной сестры моего друга, гостившей в Эстонии. На аккуратном итальянском сапожке, в его северной столице – городе Милане, в начале прошлого века (он родился в 1911 году) жил со своей семьей молоденький паренек Джозуэ (Джозуэ Артуро Элли). С двенадцати лет начал помогать отцу, работал строителем, плотником, на ткацком производстве. Помните, как призрак коммунизма бродил по Европе? Добрел он и до нашего итальянского героя. В тринадцатилетнем возрасте (через два года после того, как к власти пришел Муссолини), юноша вступил в миланскую молодежную коммунистическую федерацию и стал мечтать о светлом будущем  Италии, что, по понятным причинам, было небезопасно.

После консолидации фашизма в стране, в 1929 году, федерация поручила молодому борцу вести пропагандистскую деятельность на военно-морском флоте Италии.  В восемнадцать лет совсем не страшно принимать судьбоносные решения, и Джозуэ, оставив семью, которая не смогла запретить ему уехать, т.к. иначе он мог быть арестован, после многочисленных перипетий (Алжир, Франция, Дания, Швейцария) в 1932 году оказался в грузинском порту Батуми,   откуда был впоследствии переведен в порт Мариуполя, где стал работать переводчиком с испанского, французского, итальянского языков и инструктором моряков из стран, говорящих на этих языках, в офисе советского торгового флота. Джозуэ женился, и у него родился сын Сергей, Сержио по-итальянски. О жене и сыне он успел сообщить родственникам, с которыми с трудом удавалось поддерживать связь.

А потом была война в Испании, куда он отправился добровольцем сражаться с испанскими фашистами,  ранение, госпиталь, возвращение в СССР, арест в поезде по дороге в Мариуполь, Лубянка, Бутырская тюрьма, неожиданное освобождение, Отечественная война, во время которой абсолютное большинство иностранцев, как ненадежных, были отправлены на трудовой фронт в азиатские республики, а затем тяжелое послевоенное время, продолжение сталинских репрессий, - и связь с далекой родиной прервалась.

После смерти Сталина связь возобновилась, и Джозуэ несколько раз пытался попасть в Италию; в конце концов, с помощью Красного Креста в 1958 году он впервые за почти тридцать лет приехал на родину и смог обнять своих дорогих родственников, которые все эти годы томились в тревожном ожидании встречи с сыном и братом. К сожалению его отец так и не дожил до этого счастливого момента: сердце не выдержало. За следующие пятнадцать лет, которые были отпущены ему судьбой, Джозуэ побывает еще несколько раз в Италии и даже начнет подумывать о том, чтобы вернуться на родину, но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает…

У Сергея  родились две дочери, Галина и Людмила. Девочки с детства осознавали свои итальянские корни. Несмотря на то, что их дедушка ушел из жизни рано, память о нем, его письма, открытки, его песни, а главное – написанная им автобиография на ломаном русском языке (180 страниц), навсегда оставили след в их жизни. Они часто мечтали о том, как когда-нибудь поедут в эту далекую сказочную страну. Прошли годы. Людмиле всегда нравился итальянский язык. В детстве чуть ли не ежедневно она слушала магнитофонные записи итальянских песен и арий в исполнении Джозуэ, а также проигрывала знаменитую пластинку Робертино Лоретти, подпевая понятные ей строки. Ее бабушка помогала девочке осваивать «итальянскую грамоту». А когда она уже окончила университет (русская филология), то пошла на курсы итальянского языка. Ей так хотелось  прикоснуться к своим корням, увидеть всех своими глазами!

Но мечта до падения железного занавеса так и оставалась только мечтой. За годы застоя ее семья не получила ни одной весточки с родины дедушки, и, как выяснилось впоследствии, их письма в Италию тоже не доходили. Вы помните первые путешествия нас, простых граждан бывшего СССР, за границу. С долларом в кармане и широко открытыми глазами мы покоряли «загнивающий » капитализм. В 1993 году в число таких первых туристов всеми правдами и неправдами попала и наша Людмила.

Ее встретил древний Милан, город ее предков.  Она сразу выяснила, где находится архив, и со всеми документами в первый же день отправилась туда. Служащие приняли запрос и пообещали выдать справку о настоящем проживании родственников в течение недели. А через 8 дней истекал срок поездки. Людмила стала ждать. В назначенный срок клерк доложил нашей героине об успешно проделанной работе и озвучил стоимость красивой справки на гербовой бумаге. Даже если собрать деньги со всей группы, все равно бы их не хватило. Людмила была в отчаянии: у нее не было нужной суммы. А служащий, увидев такое огорчение, предложил синьоре просто переписать адрес, если красивый сертификат ей не нужен. Ура, спасена! И родственники здесь же, в Милане! 

Ноги сами несли ее по указанному адресу, а в голове выстраивались красивые  итальянские фразы о том, кто она и почему здесь. Она очень боялась разволновать пожилую дедушкину сестру. Ведь кто мог бы предугадать ее реакцию на появление новой родственницы? Вот и искомый дом с консьержем при входе во двор. После долгих объяснений он ее пропустил и подсказал, куда нужно идти. Сердце билось в радостном и тревожном ожидании. Звонок в домофон. Дверь в подъезд открывается. Слышно, как хлопает дверь где-то наверху. Она бегом преодолевает несколько пролетов и замирает:  пожилая синьора стоит на площадке и смотрит на очередную рекламную агентшу и уже собирается высказать все, что она думает о рекламе. За несколько секунд Людмила не успеет сказать все те фразы, которые репетировала всю дорогу! И слова подсказывает сердце: „Я дочь Сержио, внучка Джозуэ“.

Пожилая синьора почему-то сразу верит, пропускает гостью и в слезах прижимает ее к груди. Как изболелась душа по брату-скитальцу, по никогда не виденному Сержио. Как его семья, его девочки, фотографии которых были в ее семейном альбоме? Сколько она молилась Мадонне, и небо услышало ее молитвы! Теперь когда-то далекие близкие родственники поддерживают отношения и  часто бывают друг у друга в гостях. А Людмила после многочисленных стажировок в Милане преподает итальянский язык в университете, который когда-то закончила.
Свеча Людмилы принесла мир и спокойствие, отыскала далекие корни, соединила души людей.

Зажгите и вы свою свечу. И пусть кому-то станет на этой земле немножечко теплее.