Старый мишка

Старый мишка


В конце года  убираю  старые ненужные вещи, игрушки,  смотрю – чтобы еще такое выбросить или убрать подальше на чердак?   И   останавливаю взгляд на мишке – он такой милый, хотя ровесник моей дочери.

Вспоминаю, как его  купил с получки и  подарил шестимесячной дочурке ее отец. Коричневый,  мягкий Мишка стоил восемь рублей,  был больше дочки и сразу ей понравился – он был тогда новый,  красивый, с блестящими круглыми глазами – пуговицами.

Дочь полюбила его и всегда спала с ним  обнимку. Были у дочки и другие игрушки: говорящая кукла Оксана, которая умела ходить, были плюшевый пингвин и рыжая белочка с пушистым хвостом, детская  посудка, веселый резиновый мячик, кубики и разные детские книжки. Но бурый мишка стал самой любимой игрушкой ее детства.

 Дочка уже взрослая,  и сама стала мамой, а мишка все еще живет в нашем доме,  и теперь с ним играет маленькая пятилетняя Ксюша. Она обнаружила его, одиноко сидящим в углу детской,  взяла на руки, завернула в пеленку и полюбила  своим детским сердечком.

Теперь девочка  укладывает его спать рядом с собой вместе с другим дружком – роскошным  белым  мишкой. Интересно   смотреть, когда она покойно спит в своей кроватке, а на лице появляется нежная улыбка, а рядом два мишки – новый и старый.

Он, конечно, потерял свой лоск, но у него такая милая мордочка и круглые, коричневые глазки!  Недавно один глаз оторвался и потерялся, а Ксюша со слезами долго искала его.

 Наконец, нашла, выпросила у меня иголку с ниткой и под моим руководством сама пришила мишке глаз, причем, немного выше другого, и таким  он остался, толстый бурый мишка середины восьмидесятых годов.

Перед новогодними праздниками я перебираю старые вещи и игрушки, поднимаю с пола гитару с порванными струнами, гармошку, которая так надоела своим пиликаньем и останавливаю взгляд на буром мишке – может, подарить внучке нового мишку, а этого убрать на чердак? 

 И  спрашиваю Ксюшу:
 - Может, уберем его на чердак?
Девочка крепко прижимает его к себе и говорит решительно:
- Ни за что! Он же живой!  – а в синих глазах уже  слезы.
Я глажу внучку по светлой кудрявой головке и соглашаюсь:
- Конечно, Ксюшенька, живой,  и мама играла с ним, а теперь он твой. Пусть живет у нас.  И личико ребенка сразу расцветает счастливой улыбкой.