История одного чернокнижника- ч. 21

«Здесь покоится Торин, сын Хальвдана, владыка Ригсилхалла. Не болезнь или подлость, но честная сталь унесла его дух и путь его отныне лежит к Садам Вирия, в Чертоги Отца Дружин!»
Надпись старыми дварфийскими рунами сильно истерлась, но разобрать её не составляло особого труда. Курган древнего короля Звенящих Долин некогда являла собой грандиозное сооружение из дерева и камня. Сейчас, по прошествии восьми веков, от него осталось лишь пара серых глыб, изъеденных осенними дождями и жестоким северным ветром, дующим из Улльвонти Каннран- Воющего Ущелья.
Джулиан лишь с третьей попытки заставил себя вчитаться в стершиеся руны на очередной плите. Его мысли то и дело ускользали, скатываясь в пучины отчаяния и недостойной мужчины истерики. Сжав зубы, он все же разобрал надпись на глыбе: «Йормунфэйм»- «Курган Славы».
«И что ты забыл среди этих древних могил? Неужели правда думаешь, есть надежда, что…»- принц на середине прерывает пораженческие мысли, в который раз прикрывая глаза и стараясь сосредоточиться на ровном дыхании.
По словам мейстера Кхефиша, придворные целители Раола, конечно, избавили принца от боли и на какое-то время даже обратили фатальные последствия травмы вспять. Но справиться с масштабными внутренними повреждениями до конца не смогли.
Джулиан даже почти не удивился. Кто бы сомневался! Святоши и не подумали лечить первопричину, нет! Они просто уняли боль и оттянули кончину на сколько это возможно- примерно на год. А тем временем огромная внутренняя гематома начала понемногу гнить, отравляя пока ещё здоровые части тела. Они превратили его в ходячий кусок гнилья, сущий зомби! Какая мерзость…
Тут принцу вспомнился церковный процесс двухлетней давности, на котором он присутствовал. Он велся над столичными магами-целителями, якобы занимавшимися чернокнижием…
Около двух лет назад отец, не желая утруждать себя «этими глупыми формальностями», отправил своего старшего сына, как он выразился, «поднабраться опыта государственных дел». Тогда ещё грезивший исключительно рыцарской доблестью и воинской славой золотоволосый юноша капризно скривился, но перечить отцу не посмел. Он присутствовал на суде как представитель правящего дома, скучающе выслушивая стороны обвинения и защиты.
Только сейчас он начал понимать истинную подоплеку процесса: эти целители совершили ошибку, продолжая практиковать свое искусство без «крышевания» Церковью. Они посмели быть лучшими лекарями, чем храмовые коновалы, только и могущие, что наложить простенькое регенерирующее или обезболивающее заклятье. А то и вовсе не умеющие колдовать, только истерично бормотать молебны, потчевать пациента слабительным и пускать ему кровь.
Он вспомнил, на чем строилось обвинение: на знании целителями анатомии! Как там церковники выразились? Ах, да: «Ежели Светлый Творец пожелал скрыть от человечьего взора внутренности бренного тела, богопротивно и самоуверенно пытаться вмешиваться в естественный ход природы и узнавать то, что не предназначено взору людскому…».
Сами церковные лекари строения «бренного тела», естественно, не знали, и нормально исцелять своих клиентов были не в состоянии. А потому стремились избавиться от своих более образованных конкурентов банальным террором, используя своё особое положение в глазах правящей династии.
Мысли об этом на некоторое время отвлекли принца от его подавленного настроения. Из задумчивости его вывел крик одного из ребят Гисла:
-Нашел!
Искомая плита была гораздо скромнее окружающих её помпезных надгробий. Заросшая мхом, несколько осыпавшаяся по краям. Но что-то в ней было не так… Ну конечно же!
Сердце Джулиана забилось чаще. Сам камень надгробия, лишь на треть выглядывающий из-под свалившегося на него гигантского обломка, был так же древен, как и все окружающие его могилы. Но узоры на нем, в отличие от остальных гробниц, оставались идеально четкими, будто их нанесли буквально вчера!
-Скребок явно один и тот же, вашсиясь!- простецки оповестил сержант Крум, начальствующий над поисковым отрядом. –У меня, значить, отец-то каменотесом был. Ну он думал, что я тоже им стану, значить. А я возьми да и сбеги в наемники, ага. Но перед энтим насмотреться на работу по камешку успел, значить. Точно Вам говорю- в тот же день руны наносили, что и остальным, так вот! А и не стерлось ведь ничуть, эх! Магия- енто точно.
Джулиан и сам уже догадался о необычности этой плиты. Шепот мастера Кхефиша вторгся в сознание:
-Нужшшно добрать… добратьссся до груди трупа. Кулон ссс Камнем там-ссс! Дождем… дождемссся ночщщи… Я рассзобью скалы на гробнитсссе закл… ссзаклятьем…
Принц лишь кивнул и, чтобы унять дрожь в пальцах, провел ими по поверхности плиты.
На ней было начертано всего три руны, звучащие как «Риннанде Йорт».
Бегущий Олень.

Уже за полночь, в палатке принца, был собран импровизированный совет в составе самого Джулиана, мэтра Кхефиша и капитана Гисла. На походном столике в середине палатки лежал кроваво-красный неограненый камень, который принц лишь полчаса назад выудил из кучи костяного праха, оставшегося на месте погребенного в могиле древнего волхва.
-Итак, мастер Кхефиш, если провести эту… процедуру, то…
-То последствия могут быть, какие угодно! Причем необязательно сейчас, это может проявиться потом, спустя продолжительное время! Магич… Магические влияния, алхимические зелья. Да что там- обычный алкоголь или даже сильная эмоция…
-Но Его Высочество будет исцелен?- Гисл прервал излияния призрака, раздраженно сжав губы, отчего его длиннющие усы были забавно вздернуты кверху. С самого начала их с Кхефишем знакомства он всячески выказывал призраку свое недовольство его замашками ученого книжника. Что Джулиана вполне устраивало: он опасался, что наемники неадекватно воспримут появление нежити в отряде. Но Оранжевая Рота были ребятами тертыми, навидавшимися. Они быстро привыкли к сущности мэтра. Но вот к его болтливости, ерничеству и иногда прорывающемуся менторскому тону не мог привыкнуть даже сам принц! Что уж говорить о простых наемниках?...
-Разумеется,- на этот раз сам старый некромант позволил себе нотку раздражения,- как я и говорил ранее. Но прошу учесть все возможные последствия.
Идея использовать амулет древних колдунов Севера, многие из которых практиковали милые сердцу старого чародея исцеление и некромантию, принадлежала отнюдь не надоедливому призраку. Капитан Гисл, неожиданно для всех, поделился известными ему слухами о Кургане Славы, захоронении дружины Торина, одного из ярлов Эйрика Завоевателя, покорившего некогда все Восточные Королевства. Потомки северян и по сей день составляют большинство правящих домов Девяти Королевств, Срединных Островов и Перешейка. Да и во многих государствах Запада нет-нет да и мелькнут громкие северные имена в фамильных древах герцогов и дожей. Сами Императоры Юга, в отличие от своих зеленоглазых и черноволосых подданных, вот уже которое поколение красовались золотистыми волосами и глазами цвета грозного северного неба.
И вот наследие древних северных жрецов, которые, как говорят, разгуливали по Исподнему Миру как у себя дома, лежало перед Джулианом. Оно сулило исцеление- настоящее, полное и, как уверял мастер Кхефиш, вечное. По крайней мере так говорилось в летописях, где упоминалась Слеза Валькирии- так назывался этот камень. Но что означают эти слова, мейстер не знал.
Наконец Первый принц прервал затянувшееся молчание:
-Мейстер Кхефиш, сколько времени вам необходимо для подготовки к… процедуре?
Он принял решение.