Почему я не стал охотником

  Я с детства любил оружие. Впервые выстрелил из малокалиберного пистолета  в семь лет, когда мама меня взяла на стрельбище. Она была отличным стрелком из пистолета. Причем стреляла не из мелкашки, а из револьвера.  Потом отец несколько раз приносил со службы спортивный пистолет Марголина и мы ходила в поле за железную дорогу стрелять из него.

   Здесь же на острове, где я проводил академический отпуск, у меня было   охотничье ружье «Белка» с двумя вертикальными стволами, один  под охотничий патрон тридцать второго калибра, а второй - нарезной  под малокалиберный патрон.  Ружье курковое,  рядом с курком - рычажок  перевода огня с одного ствола на другой.

  В один из выходных дней я стал на лыжи, взял ружье, две пачки малокалиберных патронов и пошел в сопки. Светило яркое мартовское солнце.  Снег искрился и играл всеми цветами радуги.  Полный штиль, видимость идеальная, но здесь не приходится обольщаться – погода может испортиться за несколько минут.
 
   Я отошел от поселка километра на три,  все время вверх на плато. Деревья на берегу не росли, наверное, из-за густых туманов. Здесь же стали попадаться карликовые березки – маленькие с искривленными стволами.

   Я остановился, снял лыжи, посмотрел вниз, гарнизон с аэродромом были как на ладони. За ними открывался изумительный вид на бухту Касатка, а дальше темнел великий Тихий океан. За свою жизнь я видел четыре моря, но, только  океан впечатлил меня по настоящему –  я понял, какая это страшная сила. Даже когда он спокоен, в каждой волне чувствуется его бесконечная  мощь.

  Я установил мишень на пне и принялся стрелять. Извращался, как мог, стрелял и с пояса, и сдергивал ружье с плеча, перекручивая его через руку, успевая за это время взвести курок, чтобы сразу пустить пулю в цель. Что хочешь, мне было всего восемнадцать лет.

   Когда у меня оставался последний патрон из первой пачки, я увидел неведомо откуда появившихся собак. На острове водилось  дикие собаки, но, как правило, они никогда не попадались на глаза. Эти же бежали прямо на меня. Одна  большая и лохматая как медведь, вторая худая и гладкая. Я вскинул ружье к плечу и заорал не своим  голосом:
 -Стой! – но собаки прыжками  быстро приближались ко мне.

  Я  прицелился в первую, большую собаку. Выстрел.  Собака как будто наткнулась на преграду и с визгом свечой взвилась вверх. Она приземлилась на четыре лапы и рванула прочь в сторону океана. Вторая с диким лаем кинулась за ней.

  У меня возникла шальная мысль, наверное, объяснимая моим юным возрастом и страхом: «Сейчас стаю приведут. Надо уходить». Лихорадочно, непослушными пальцами я  достал новую  пачку патронов. Быстро зарядил ружье и пальнул вслед собакам раз, потом второй. Сердце бешено колотилось. Стрелять по мишеням уже не хотелось.

  Я зарядил ружье, повесил его на плечо и присел пристегнуть к ботинкам лыжи, когда увидел, человека с ружьем. Мужчина, с двустволкой за плечами, не спеша, шел  на лыжах, прямо на меня. Мне стало нехорошо. Я понял, что собаки  были охотничьи.

 -Здравствуйте. Как охота? – произнес я дрожащим голосом.
 Мужчина не ответил, а сурово спросил:
 -Что, по собачкам тренируемся?
 Я только развел руками.
 -Я не знал. Я думал они дикие.
 -Куда они побежали? – уже мягче спросил он.
 -В сторону океана, - показал я рукой и предложил, - Вам помочь?
 -Нет, не надо. В Мишку летом стреляли. Он две недели где-то отлеживался, потом пришел. Вернется и сейчас.

  Охотник направил свои лыжи по следам собак, а я побежал в сторону городка. Я то и дело оглядывался, охотник ни разу не обернулся.

  Как-то вечером я возвращался из поселкового клуба. Навстречу мне шел мужик с большой лохматой собакой. Метров за пять до меня пес оскалился страшными клыками, шерсть на нем встала дыбом, и он кинулся ко мне. Я остановился и присел от неожиданности. Но, собака не прыгнула на меня, а пыталась заскочить ко мне за спину. Я крутился и поворачивался к ней лицом,  а она отскакивала и опять бросалась на меня. Мужик, это был не охотник, опешил и не понял, что с собакой.
 -Мишка ко мне, Мишка ко мне, - кричал он, но собака его не слушала.

 Тогда он изловчился и схватил собаку двумя руками за ошейник. Пока он держал пса, я, пятясь, не сводя с собаки глаз, ушел на безопасное расстояние.

   На душе, несмотря на испуг, было радостно. Жив Мишка!! Жив!!

   P.S. Больше я в животных не стрелял.