Вкус и запах воды

Новелла

     Из колодца, гладкой жердью с крюком, метра четыре глубины, приходилось черпать ледяную, очень вкусную воду без запаха на окраине районного центра в те давние, но отнюдь не забытые и всякий раз со вздохом вспоминаемые времена. И носили водицу в бревенчатый, изнутри в штукатурке, аккуратно добротно построенный дом, каждый день наполняли большие, прямо рядом с колодцем стоящие бочки, чтобы к вечеру снова полить и подбодрить поникшие, целый день без живительной влаги, на солнцепеке притомившиеся растения: огурцы, помидоры и лук, и клубники веселые кустики, в палисаднике буйные и дарящие запах пионы и анютина глазки. И смалу четко осознав, что вода – это жизнь, я всегда относился к ней бережно, трепетно, как язычник к стихийным явлениям и своим молчаливым богам. И вода отвечала взаимностью и давала мне сил, и спасала в тяжелые в жизни минуты.
     А потом поразил Ихтиандр, романтический образ персонажа Беляева, знаменитейший фильм. Появилось желание стать на него, человека без легких, похожим и желание плавать, долго быть под водой, покорять все морские глубины. И, конечно, учился, нырял, для начала лишь в мелкой, каких тысячи-тысячи, быстротечно шумливой речушке, а чуть позже и в более глубоких, в основном пресных водах Прибалтики.
- Ты глаза-то хоть там открываешь?.. – раз спросил лучший друг.
- Да, конечно!.. – солгал и при первом же случае открыл.
     И несказанно ярким и сказочным оказался тот мир, совершенно другие, несравнимы ни с чем ощущения!.. Волны-дюны песчаного дна, колыхание водорослей и не очень пугливые, но готовые тотчас вспорхнуть, будто зебры мальки в пестром свете и бликах июльского дня обретали диковинный и отличный от внешнего мира, фантастический вид и хотелось со всем этим слиться и остаться там жить навсегда. Отдышавшись, опять, снова в лоно волшебного мира…
     В лет семь-восемь впервые увидел, был сражен красотой и величием Балтийского, как всегда, неспокойного моря, чье подводное царство было мне, пацану, недоступно, чье подводное царство не для всяких профанов. А таким по сей день и остался – все объять невозможно, увы.
     Годы, годы и взлеты, и, конечно, падения – жизнь… И бывало, хотелось уйти и оставить никчемный, суетливый и горестный мир. Только страх перед тяжким грехом и боязнь стать незримым и вечным в безграничном пространстве скитальцем помогало найти в себе волю и силы и бороться, цепляться за жизнь… Очищение, а быть может, само совершенство - в воде!.. Этот тезис, а вернее, чистейшая истина не нуждалась в каких-то раздумьях – как младенец находит набухший материнский сосок, так заблудший находит спасение.
- Ты хотя бы побрейся, - и в такой, вот, момент глубочайшей депрессии после долгой, в течение недели, попойки, раз с укором сказала жена.
- Да, конечно, да-да!.. – с благодарностью, ей. – Но сначала под душ!..
     И под струйками теплой, а потом и холодной воды и, конечно же, долго… Все ненужное, вредное вон!.. Через поры и пот, через волю и мозг, и стремлением очиститься… Ощущение общности с той, из колодца водой и поток ностальгических слез… Ритуал омовения… Снова мысли о старых и вечных, своих языческих богах, о способности вжиться-ужиться с родными и чужими людьми… И оно, просветление, пришло, приходило всегда.   
     О способностях… Мир и люди кругом в суете и в решении разных проблем, и все время как будто на сцене, каждый что-то, кого-то играет. И совсем ни к чему нам друг друга понять, ни к чему до конца все осмыслить… И, наверное, главное во взаимоотношениях между людьми – это способность чувствовать другого человека, способность вжиться в его роль. Если это безмерно приятно, если этого жаждешь, значит, это любовь… Как к мужчине, так, конечно, и к женщине. И тогда появляется жажда доставлять удовольствие тем, от кого получаешь и кому в состоянии это удовольствие дать.
     И однажды во сне… в виде красной, в золотом ореоле семерки, улыбнулась большая удача. Утром понял, что это мое, моих близких число, а в воскресный же день, это значит, седьмой день недели и к тому же седьмого июля неожиданно стал обладателем самого крупного, в сотни тысяч рублей, лотерейного выигрыша.
- Можно бросить работу и заняться каким-нибудь прибыльным делом, - размечталась моя чересчур прагматичная женщина. – Через год бы купили квартиру в большом, экологически чистом городе, через два, может быть, Мерседес!..
- Не так плохо живем и теперь, - не лежала душа к спекуляции и ко всяким финансовым сделкам. – И вообще, как пришло, так должно и уйти!..
- Ах, прости, я совсем и забыла!.. – и с иронией, женушка, - ты у нас слишком чистый и праведный, можно сказать, интеллигент!..
- Надо было себе подыскать, выйти замуж за более проворного, - не обидевшись, ей, - и без всяких там принципов типа!..
- Ладно-ладно, не злись, - лишь махнула рукой благоверная, оставаясь-таки на своем, - поступай по велению сердца.
     Есть понятие малой, где познал вкус воды, где бываешь во снах и куда постоянно влечет, как бы Родины в Родине. Может, это лишь глупый и никому ненужный сентиментализм, в таком случае дозволено, можно запросто бросить и забыть и отца, и родимую мать!.. Может быть, кто-нибудь и забудет, например, зажиревший и наглый, возомнивший себя самым-самым, а по сути бездушный и тупенький янки, но уж только не русский, пусть частенько под мухой и нищий и при этом богатой души человек. Можно слыть очень страстным, о глобальных проблемах пекущимся космополитом, в то же время внутри оставаясь тем самым, вероятно, излишне чувствительным, о судьбе своей маленькой Родины вздыхающим парнем.
- А давай-ка махнем на природу, - в тот же памятный день предложил я жене.
- Почему бы и нет, - согласилась она.
     Почти взрослые дети занимались своими, на их взгляд, более важными делами; и мы отправились вдвоем… в мое детство, в тот самый и немного другой, зимой-летом зеленый, с хвойным запахом лес и к той самой, всегда торопливой речушке в которой, как ни странно, водились, все еще размножались и искали добычу на дне ненасытные и на вид неуклюжие раки.
- Посмотри, - отловив одного, - какой лапоть!.. Может, нам их к пивку?..
- Хорошо, только ты научи и меня!.. – проявила бесстрашие женщина, а сама лишь испуганным взглядом уставилась на речного красавца.
- Вот за это тебя и люблю, - впрямь был тронут участием и попыткой почувствовать то, что мог чувствовать, что при этом испытывал я. – Что ж, давай, научу!..
     Через час наловили штук тридцать. И каких!.. Все один к одному! Только солнце, увы, приближалось к закату.
- Завтра рано вставать, - с сожалением, супруга. – Ну да ладно, побудем еще… Тебе этого хочется…
- Да, конечно, спасибо!..
     Сгущались сумерки и свет от разведенного костра, вырывая фрагменты ночи, придавал нашим лицам таинственный и какой-то мистический вид. И еще этот наш, наш волшебный костер говорил, ведал нам о простой арифметике жизни и о том как ее, иллюзорную, превратить в материальную явь. И журчала нам песню речушка о двух родственных душах в ночи…
- Может быть, пусть живут?.. – на счет раков, очнувшись, спросил.
- Пусть, - и опять согласилась подруга.
     Жаль, что в темной воде не могли разглядеть как те делали ноги, а вернее, хвосты. Пора было и нам… но в отличие от раков, колеса.
- Заводи иномарку, - усмехнулась любимая в отношении нашей как бы импортной «Таврии».
     Людям свойственно много хотеть, говорят, это вовсе не вредно. Много денег хотят и добротных вещей, очень вкусной полезной еды и так далее, так далее. Как-никак, а стремление к богатству порождает прогресс, благоденствие нации и, должно быть, всего человечества в целом. Не всегда, к сожалению…
- Ты еще не забыла, что я, - по дороге домой, - скоро стану крутым коммерсантом.
- Даже думать забудь!.. – улыбнулась жена.

1999 г.