В ночи

                Новелла

     Огромные сугробы и глубокая, всепоглощающая ночь; и в ней я плелся в никуда, вернее, путь держал свой в сторону живого, денно и нощно бодрствующего города. Ночь была звездной; одно из мириадов светил, как бывает с людьми, ярко сверкнув, упало; может быть, и на землю; загадал небольшое желание, вовсе не веря в исполнение…
    Так куда все-таки в эту светлую лунную и довольно холодную ночь?.. Нет, не знал, ни куда, ни к кому, знал только то, что раньше или позже куда-нибудь приду, сама дорога приведет… А куда?.. Разве это так важно?..
     А морозец щипал, но спешить, чтобы стало теплее, мне совсем не хотелось.
     И опять тот же самый вопрос, почему?.. покинув теплый и уютный дом, вдруг подался искать приключении?.. Может быть, жажда выпить спиртного или во что бы то ни стало отыскать и переспать с какой-нибудь легкодоступной, в то же время вполне привлекательной  женщиной, каких всегда полным-полно в большом, всегда чуть-чуть манящем неизвестностью и всегда шумном городе?..   
     И на всякое наше желание жизнь готова нам дать исполнение…
     Было время, кутил и беспутствовал; очень часто в компании Фили, Филиппа, мимо дома которого волей-неволей надлежало пройти. Мог бы, конечно, и зайти к этому закоренелому и вечно полупьяному холостяку, только знал, не зайду.
     Перед глазами вновь возникла старая, весьма реалистичная и грустная, в то же время смешная картина: Филипп в обнимку с краснощекой, безобразных размеров девицей, пьяной и полуголой; развороченная, с запахом прокисшей спермы постель; груда окурков в самодельной, из под кофейной банки пепельнице; и наконец огромный таракан, неторопливо, можно сказать, с достоинством обследующий конфигурацию бугорков и ямок на обшарпанной стене.   
     И в эту звездную, почти что сказочную ночь идти к Филиппу, пить с ним водку? Нет!..
     В конце концов очнулся в окружении многоэтажных, с лишь кое-где светящимися окнами домов, среди безлюдных, с изредка проезжающими машинами улиц, чувствуя дыхание старого, казалось, сладко спящего города. Но этот сон, я твердо знал, обманчивый, как все есть иллюзорно и противоречиво в нашем хрупкой, вернее, не осознаваемой нами реальности. Даже во сне, по сути находясь в потустороннем мире, человек продолжает грешить, продолжает страдать…
     Очевидно, и мне ни к чему было встать и куда-то идти, можно было лишь тихо себя пожалеть, погрустить, даже пустить слезу… Только мы стали слишком уж твердыми, сильными, можем только солгать, лицемерить, а плакать… разучились давно, к сожалению… как разучились сострадать, сделать просто кому-то приятное, не способны  кому-то безвозмездно помочь. А ведь немного погодя будем нуждаться в помощи и мы, и не успеем оглянуться, как станем дряхлыми и никому ненужными стариками, то есть такая же участь нуждающегося в поддержке человека раньше или позже ждет каждого из нас, сегодня крепко на ногах стоящих и самоуверенных.
     Мерно шагал по хорошо знакомой улице и невольно оказался опять-таки у знакомого, когда-то часто посещаемого дома; осознав цель всего путешествия, вдруг как вкопанный встал и, смутившись, задумался.   
     Нужно ли ворошить прошлое и тем более зная, что на данный период такое поведение является всего лишь блажью и распущенностью, из-за которых позже, вернувшись в трезвую реальность, прекрасная и в прошлом любимая мной женщина будет сильно страдать, ждать повторения невозможных встреч?.. Нет же, конечно, нет.
     Развернулся, с облегчением вздохнул и уверенным шагом направился обратно к своему, не так уж и далеко за городом находящемуся поселку.
     Более ярко, с улыбкой сияла луна и мерцали далекие звезды… С озорством, шаловливо мерцали и, казалось, о чем-то шептали…   
     Уютная и милая, самая красивая квартира на свете! Самый умный, послушный, мирно посапывающий сын!..
     Разбудил телефон. Прежде чем подойти к нему, глянул на часы. Было уже восемь утра.
- На ваше имя телеграмма, - в трубке женский приятнейший голос. – Я зачитаю текст?..
- Да, конечно, пожалуйста!..
- Приеду пятого сто сорок пятым. Вагон седьмой. Встречайте. Целую вас. Арина.
- Спасибо!..
     И спустя полчаса…
- Просыпайся, малыш, - тормошил наше чадо. – Пора ехать за мамой.
     И он, самый умный, послушный наш сын, тут же открыл глаза, широко улыбнулся.

                1994 г.