В ожидании

           Повесть

     Ну, и чем же она коммунальная?.. Наконец-то своя, с туалетом и ванной, и кухней, одним словом, приличная и не где на задворках, а в центре города квартира!.. Бок о бок днем и ночью соседи?.. Ну и что?.. Ведь они очень-очень спокойные и явно редко выпивающие люди… И красавец-мужчина Архипов. Свой, супруг. Чрезмерно прожорлив военный, старший лейтенант… И умял голубцы.
- Извини, но с твоим аппетитом, Вадим, мы не станем богатыми, - не сдержалась-таки. 
- Я совсем не хочу быть богатым, Ириш, - запустив в свои недра компот, призадумался он, - а хочу быть счастливым. Хотя в принципе деньги – неплохая вещица.
- Надо больше во всем экономить, - прибрала на столе.
- Только не на животе! – и поднялся плечистый и стройный десантник. - Благодарствую, радость моя.
- На здоровье, упертый джигит.
     И вернулись в свою маловатую, с едва вмещающимся шкафом, софой-кроватью комнатушку, предметами роскоши, а отчасти и гордости в которой был зеркальный столик, с трудами Ленина и Карла Маркса этажерка и особо ценимая, внушительных размеров радиола. Под ногами поскрипывал, будто пел дифирамбы хозяевам паркетный, как обычно, начищенный и с легким запахом мастики пол.
- Я, пожалуй, немного вздремну, - зевнул слишком ленивый, вероятно, на службе измотанный муж.
- Отдохни, - согласилась, - а мне надо готовиться к сессии. Если хочешь, могу постелить.
- Нет, спасибо, я так, - достав плед, растянулся на софе. – На кой черт тебе этот диплом? Хороша без него!
- С ним, я думаю, лучше!..
- Да, но нам… нам бы скорее ребеночка!..
- Ни-ни-ни, погоди!.. Вот закончу учебу, тогда!.. Еще годика три!..
     Не намного и старше, но, увы, эгоист! Все они, мужики, эгоисты!..
     И Вадим артистично вздохнул, а спустя пять минут и уснул, и оставил одну, тет-а-тет со своей экономикой, производительными силами и производственными отношениями, и всякой там социалистической белибердой, от которой порой начинало мутить.
     Вновь на кухню, где приготовила себе очень крепкий кофе, помогавший подолгу сидеть; и не только сидеть, а вникать!..
     Выходной, к сожалению, пасмурный день. За окном шел апрельский, затяжной и унылый, но живительный дождь; в серой небесной канцелярии вот-вот должны были грянуть серьезные и долгожданные события - приход настоящей весны.
     Шесть часов вечера. А муженек дремал; утром, вечером, днем, зимой, летом и осенью…
- Ну, вставай же, вставай!.. – растолкала лентяя. – Что будешь делать ночью?!..
- Можно, конечно, почитать, - с шельмоватой улыбкой поднялся, указал на фолианты дедов мирового пролетариата и продолжил в помпезно-напыщенной форме: - Перед сном, говорят, очень-очень полезно углубиться в труды этих в мире известных писателей, все же лучше заняться другим…
- Ясно дело, другим!.. – и прильнула к супругу сама. – Ты и так слишком часто бываешь уставшим и меня обижаешь…
- Лучше редко, но метко!..
- Гляди, скоро отучишься, может быть, и забудешь вообще, что жене что-то нужно, что на что-то способен и сам.
- Ну, сейчас я тебе докажу!..
- Только этого жду!.. – впрямь пылала желанием. - Не забудь только эту штукенцию!..
- И опять?!.. – вдруг отпрянул Вадим. – На кой хрен лизать мед сквозь стекло, в данном случае резину?..
- Ладно-ладно, рискнем, - обвила его шею, притянула к себе…
     Ласки, страсть и блаженство… И желала все это продлить до глубокой ночи, может быть, до утра.
- И на этом конец?!.. – когда муж хотел встать, негодующим тоном спросила. – Раз в две недели один раз?!.. Ты, наверно, доволен, а я… а что прикажешь делать мне?.. 
- Я не знаю, не знаю, ведь мы… - покраснел, как-то съежился он. – Раньше ты о всем этом ни слова…
- До сих пор все стеснялась, терпела, - и уже пожалев бедолагу, проявила активность сама.
- Ты могла бы мне дать хоть немножечко времени?.. – безуспешными были старания.
- А мне надо сейчас!.. – вновь пылала желанием. – Ты же можешь ласкать, сделать мне удовольствие рукой!..
     Будто бы несерьезные, а на самом же деле такие!.. безусловно, природой, самим Богом даны, нормальному человеку необходимые занятия… Ведь играют животные, птицы, даже рыбы играют в любовные, столь приятные игры!.. Почему же так часто считают зазорным и этим заниматься стесняются люди?.. Вероятно, не все… Да, конечно, не с каждым, но с любимыми можно и нужно играть! Если искренне любишь, если требует тело и все фибры души!..
     И любимый десантник, опустившись на грешную, глубинной вспашки жаждущую землю, снова стал настоящим мужчиной, снова стал настоящим самцом.
- А теперь подкрепимся!.. – наконец поднялась и с улыбкой накинула слишком короткий, слишком яркого красного цвета халат; встал с постели Вадим. – Нет-нет-нет, не спеши! Пировать будем здесь!..
     Ветчина, бутерброды с икрой и бутылка хорошего хереса. На подносе… как в лучших домах!..
- И откуда такое богатство?!.. – с удивлением, супруг.
- Есть один тайничок!..   
     Щелчок ручки приемника и последние новости; снова речи, идеи Хрущева, а потом и триумфальное шествие первого в мире космонавта Гагарина… Чувство гордости и… немножечко зависти.
- Молодцы!.. – восторгаясь, Вадим. – Прямо праздник!..
- И это грандиозное событие мы отметим в постели!..
- Баламутка.
- Не забудь, я здоровая да к тому же и рыжая женщина, милый.
- Ладно-ладно, здоровая, но чрезмерно горячая!..
- Надо было взять в жены старуху, - усмехнулась в ответ, - или лучше какую бесполую, совершенно фригидную паиньку.
- На кой хрен мне какая-то паинька, если в силах ублажить тебя?!..
- Рада слышать, начнем с, наверстаем упущенное!.. Прямо с сегодняшнего дня! – и уселась в призывную, чтобы мог кое-что разглядеть, с позволения сказать, неприличную позу. – Только сначала подкрепись!..
- Кто бы против, а я!.. – откупорил бутылку супруг.
     И зажженные свечи, уют; грампластинка с Венгерскими танцами Брамса… Как гром с ясного неба вдруг раздался дверной, почему-то заставивший вздрогнуть звонок.
- Я никого не жду…
- И тем более я!..
     Легкий шорох и скрежет замка, робкий стук в нашу дверь.
- Извините, Ирина, - совершенно в таком же, слишком ярком и красного цвета халате, за порогом соседка, - тут мужчина принес телеграмму…
- Распишитесь, пожалуйста, - вручил он карандаш.
     Закорючка дрожащей рукой…
- Читай, - весь внимание Вадим.
- Нам придется потратиться… - пелена на глазах. – Мне б хотелось, чтоб ехал и ты… Умерла моя мать.
- У меня вот-вот смотр…
- Ну и ладно, и ладно, как-нибудь обойдусь… Да к тому же и меньше затрат…
- Сожалею…
- Дом придется продать, - начала собираться в дорогу. – Треть достанется мне…
- И не стыдно в такую минуту?..
- Отыскался идейный!.. Жизнь есть жизнь, дорогой. Ты бы лучше подумал, где взять энную сумму, чтоб не очень там люди судачили.
- Ладно-ладно, найдем!..
     Очень-очень сумбурные мысли и, естественно, действия. И спустя два часа, уже сидя в вагоне, вне сомнения, жалея себя, предалась грустным думам, дала волю слезам. За окном же зияла ночная, беспросветная тьма, стук колес уносил к менее радостной, без иллюзии жизни.


     Вечеринка в разгаре; как всегда в таких случаях, тоска; и довольно красивая да к тому же и рыжая, и явно сексуально озабоченная женщина; и банально все это и грустно, когда рядом жена.
- Ты сегодня уже мог бы больше не пить, - тоже мне воспиталка!..
- Я надеюсь, до дома как-нибудь доберусь и вообще… не твое это дело и тем более, что ты как в мужчине во мне, мягко скажем, не очень нуждаешься.
- Было время, нуждалась, сам во мне все, увы, отравил! Непонятно, зачем и женился.
     Выяснять отношения при людях!..
- Уж никак не затем, чтоб каждый день выслушивать твои необоснованные упреки, получать ежедневно, ежечасно ЦУ!..
- А затем, чтобы пялить глаза на смазливую, на мой взгляд, разведенную стерву!..
- На кого мне их пялить, может быть, на тебя?..
- Хорошо-хорошо, продолжай, только ты… - и совсем разошлась, - ты об этом еще пожалеешь!..
     Вечеринка в разгаре; тоска…
- Курнем?.. – с понимающей миной подмигнул Марк Адамович, главный экономист завода.
- Да, конечно, пойдем на балкон.
- Пожалеем хозяйских портьер!..
     Осенний с множеством огней, в бесконечном потоке машин и в мерцании звездного неба, вечер сладких надежд, ожидания чуда. Оно может свершиться, стоит лишь захотеть. Очень-очень хотеть!..
- Ты, наверно, заметил, - начал беседу Марк, - одна дама в тебя влюблена.
- Не слепой, только ты, - усмехнулся в ответ, - слишком громко сказал. А кто она такая?..
- Работает у меня. Вот-вот закончит университет… Палец в рот не клади!.. Муж всего лишь старлей и, похоже, рогатый.
- Ну и кто же ее покровитель?
- Говорят, сам директор. Я в ногах не стоял…
- Хочет сделать карьеру?..
- Не думаю… Очень любит себя и, естественно, деньги.
- Кто их только не любит?.. Между прочим, она в самом деле чертовски приятная, интересная женщина. Стоит ею заняться!..
- Вот, пожалуйста, уже на крючке!.. – улыбнулся приятель. – Все остальное – дело техники, твои личные трудности!..
- Да, сдается, мои.
     В ожидании счастья, настоящей и страстной, и нежной любви…
- Ты мне должен помочь!.. – схватив Марка за локоть. – Пригласи-ка мою танцевать!..
- Хорошо, только то, что надумал – мальчишество.
- Может быть, но порой надо быть и мальчишкой.
- Авантюра!..
- Небольшая. Вперед!..
     И Ирина, слегка покраснев, отстранилась, когда к ней подошел и пытался обнять.
- Не боитесь?.. – и тотчас усмехнулась игриво. – Я опасная женщина!
- Меня тянет к опасным.
- Все же в данный момент…
- Знаю-знаю, не место, не время!.. К тому же слишком много глаз!.. Мы могли бы увидеться где-то…
- Подумаю!.. Если сильно хотите, найдете!.. – наградила улыбкой, отойдя, все ж таки снизошла: - Я работаю в плановом…
     С облегчением, с надеждой вздохнул – пора сматывать удочки. Но жена все еще танцевала. Незаметно простился с хозяевами, вскоре нанял такси.
     Пустой дом; дискомфорт. Прошел час и другой… потом третий. И в глубокой ночи тишина; грезы, грезы и снова, вновь в глазах появилась она, эта рыжая, стройная… и на сей раз в чем мать родила… и с ключами в руке; и вдруг скрежет замка…
- Неужели?!.. – и вдруг голос супруги, на сей раз наяву. - Неужели ты дома, а я… я считала, что ты… что поплелся с той шлюхой!.. 
- Ты находишь, что лучше ее?!..
- Ну и что, что тебе изменила, и что?!.. – раскричалась жена. – И об этом ничуть не жалею и ничуть не стыжусь! Наконец поняла, что могу быть кому-то нужна, хоть разок отомстила тебе!..
- Не шуми так, пожалуйста, всех соседей разбудишь, - если честно сказать, то внутри все уже клокотало, но старался казаться спокойным. – Во-вторых, ты нисколько меня не задела, лишь сама побывала в грязи. Мы давно совершенно чужие, мне давно на все это плевать!..
- Ну и сволочь же ты, - и махнула рукой, и расплакалась женщина. – А была, между прочим, у матери. Захотелось увидеть детей, но они, к сожалению, спали.
- Жалость есть проявление слабости, это самое скверное, к тому же унижающее чувство!.. Ты ведь гордая женщина!..
- Да, конечно, и ты… ты все правильно мыслишь! Посему и такой прагматичный, совершенно бесчувственный тип!..
- Ладно-ладно, довольно, уймись!..
     И с трудом успокоились и совсем уж под утро легли.
- Я продрогла, согрей, - вдруг прижалась супруга.
- Да не надо же, а?.. Вряд ли что-то получится!..
- А ты думай о той, своей рыжей кобылке!..
- Совсем крыша пошла?!..
- Я, как видишь, лишь тряпка, вытер ноги, пошел…
- Нет-нет-нет, так жить больше нет сил! Я, пожалуй, пойду!.. – и поднялся с постели.
- И куда же в такое-то время, глупыш?..
     И опять, и опять примирение, снова, снова сближение… А по сути лишь акт милосердия, может быть, даже скотства.


     Пора, давным-давно пора, и без всякой плаксивости, изменить свою жизнь. Кардинально, решительно, круто… без какой бы то ни было жалости, как к себе, так к нему, вероятно, в ущерб кой-каким интересам.
- Долго я буду твоей шлюхой?.. – и вопрос, вне сомнения, к Вадиму.
- Можешь найти себе другого, - с безразличием ответил, а потом и куснул: - Чтобы за ночь раз пять!..   
- Не волнуйся, найду, - точно также ему.- И не такого импотента!..
     До чего же мы все, в том числе и враги, живя вместе, становимся схожими, начинаем вести себя так, словно знаем друг друга лет сто! Каждый жест, интонация, мимика, все предельно знакомо, все заранее известно. И приходит несносная скука, нежелание с ним, с этим слишком уж близким человеком общаться и ложиться в постель, исчезают остатки любви… Можно только вздохнуть, что ее, настоящей любви, никогда-то и не было, было только влечение, инстинкт и стремление быть с кем-то… Языки и так называемое общественное мнение не имеют значения и теряют свои тормозящие свойства – на самом же деле ему, этому обществу, глубоко наплевать, как и с кем ты живешь. Да и каждому в частности, всем, по правде, на всех лишь плевать!..
     Виктор, Виктор Викентьевич… Лет на десять, наверное, старше, но весьма и весьма интересный мужчина. Жалко только, женатый. Подтолкнуть, чтоб быстрее развелся, вроде как-то безнравственно да и нечем пока козырять. Все должно быть продумано, взвешено, чтоб в дальнейшем не мог упрекнуть, что повисла на шее, что заставила бросить семью. В то же время не стоит и мешкать, куй железо, пока горячо.
- Уезжаю на месяц к родным, - как-то раз заявил благоверный. – Предложили взять отпуск.
- Езжай, - наконец дождалась. – Мне дадут только летом.
     Собрала чемодан, проводила, как последняя дура, всплакнула – оба знали, прощаемся и по сути уже разошлись.
     Тучи скоро прошли. Как-никак, а весна. В прямом и переносном смысле. На работе, как говорится, тоска – бесконечно судачили бабы, с важным видом глазели, обсуждали проблемы мужчины. Как обычно, с улыбкой, подтянутый, всегда очень галантный, вновь явился и Виктор Скворцов – между прочим, был шишкой некрупной, а всего лишь начальником цеха. Подошел и таинственным тоном:
- Предлагаю в субботу, то есть завтра на даче приятеля замечательный отдых. Обо всем позабочусь я сам… Мы там будем одни…
     Слишком явный намек; очевидно, созрел… Куй железо, пока горячо!
- Все это хорошо, только я собиралась пригласить вас к себе… Мы бы были одни…
- ?!..
- Обо всем позабочусь сама…
     И с букетом пришел, и сразил окончательно, и, бесспорно, счастливый к утру в понедельник ушел. И нелепая чушь есть все клятвы в любви не познавших интимных услад, в лучшем случае целуясь, молодых целомудренных девушек, чересчур романтичных и робких парней. Есть влюбленность и есть настоящая, с разноцветной и яркой палитрой любовь. Правда, есть и опасность слишком этой любовью увлечься, потерять здравый ум, что, к несчастью, случается, а потом и приводят к страданиям. Стопроцентно кому-то довериться есть такая же чушь, как ждать помощи с неба. Надо твердо запомнить: самый близкий тебе человек – сам себе на уме, всегда может предать, и какими глобальными не казались бы чувства, необходимо соблюдать определенную дистанцию!..
     Понедельник - день трудный… после нескольких бурных и почти что бессонных, в любовных играх проведенных ночей. Разве это постыдно?.. Надо жить полнокровной, с плотью, похотью жизнью! Ни к чему нам невинные глазки благочестиво мастурбирующей девицы, возомнившей себя ангелочком… Почти все мы в постели зачаты, почти все из нее и уходим… В мир иной, разумеется.   
     День тяжелый и томный и в отделе царило уныние, все как сонные мухи слонялись и сопели в две дырочки. Прямо сонное царство!..
- Ирина Юрьевна, - в коридоре, директор, - к концу дня загляните, пожалуйста, ко мне.
- Хорошо, Лев Рудольфович, - старый дряблый кобель! – Непременно зайду.
     Очень даже нетрудно было с ним изначально улечься в постель, очень трудно отделаться!.. Присосался, прилип, как те банные листья к молоденькой и пока без морщин, как у девочки попке!.. При одной только мысли, воспоминании о том, что с ним ранее творила и чего каждый день добивается, настроение падает и становится дурно.
     С головой окунулась в дипломную, хотя время еще пруд пруди, почти готовую работу, а вернее, в один, с довольно сложными расчетами раздел.
- Ты опять?.. – усмехнулась начальница, вне сомнения, зная о моем романе с директором.
- Не считать же ворон за окном, - отшутилась в ответ.
     Беспокойство… К концу дня, по понятным причинам, росло. И подкрасила губы, пошла…
- Вся внимание, Рудольфович, - внешне вроде спокойная.
- Но зачем же так сухо, милашка?.. – и расплылся в улыбку стервец, подошел, попытался обнять, - мы ведь здесь совершенно одни.
- Нет-нет-нет!.. – отстранилась. – Обстоятельства стали другими!..
- Какие, к черту, обстоятельства?!.. – аж взревел, покраснел и захлопал глазенками он. – Есть работа и личная жизнь!..
- Это тоже работа?..
- А как же?!.. С незаконченным высшим и в плановом!..
- Вот-вот закончу университет.
- Ну и что?.. И пойдешь, в лучшем случае, расчетчицей!..
- И пойду, и уволюсь вообще!.. – повернулась… и хлопнула дверью.
     Хорошее всегда идет рядом с плохим – такова диалектика жизни. И быть может, второе не является таким уж плохим, важно то, как на все посмотреть. Вероятно, последний, пренеприятный инцидент с директором есть всего лишь невинная шалость судьбы и в итоге послужит началом чего-то, более крупных и прибыльных дел. Кстати, планы давно, и весьма грандиозные были и есть – нужен надежный верный компаньон, нужно чье-то содействие. Поживем, так сказать, и увидим!..
     Понедельник – день тяжкий… А вечер… нет, не тяжкий, насыщенный. И всего лишь одним, но серьезным событием – с чемоданом в руке заявился и как-то грустно улыбался Виктор.   
- Вот и я!.. и пришел навсегда, - волновался, естественно, - если только не выгонишь сразу.
- Ладно-ладно, садись, только я… и не знаю, что скажут соседи, хотя в принципе ну их!.. – волновалась сама. – Ты, наверно, голодный?..
- Как волк!.. – с облегчением вздохнул, подошел, нежно обнял и, признавшись в любви, засиял. – Это надо отметить!.. – и достал из кармана коньяк.
- Да, конечно, отметим!..
     И под музыку ужин вдвоем; уже третий подряд и, очевидно, увертюру завершающий вечер – неплохое начало!..
- А теперь и десерт!.. – жаждал близости Виктор.
- Нет, прости, я устала!.. – очень жаждала ясности. – Лучше обсудим все детали, где и как будем жить.
- Обычно мужчины становятся разумными и гибкими умом тогда… - поедая глазами, прикоснулся к груди.
- Ладно-ладно, философ, молчи!.. – перебила глупца. – Ну, посмотрим, проверим, будешь ли таким умным потом!..
     Неплохое начало!..


     И закончилась эра Никиты, и пришел мохнобровый. Мало-мальски отличные, только по сути ничего и не меняющие речи, а реальных подвижек в политике и в жизни трудового люда, как при Хрущеве, никаких. Лишь бахвальство и дурь, и абсурд. И без всяких иллюзии, без окрыляющих надежд – вся надежда на собственный ум, на свои огрубевшие руки.
- На сегодня, наверно, достаточно, - наконец-то Ирина.
- В самом деле, стемнело, - давно ныла спина.
     Несмотря на принятое решение, продолжали ишачить, оба прекрасно понимая, что все это – не для дяди с ЦК и что все, все плоды - для себя, своих собственных нужд.
- Хватит-хватит, пошли, завтра рано вставать!.. – и опять же жена. – Чур, первой умываюсь я! – будто не было знойного, очень трудного дня.
- Хорошо, надо будет, полью…
     Запах пота, земли и навоза, в то же время и роз; грядки, грядки, в потемках теплицы и дощатый, но достаточно теплый зимой, аккуратно поостренный домик – все своим руками!..
- Ты там долго еще?.. – плеск воды у большой, за день солнцем обласканной бочки.
- Я уже, подойди и полей мне, пожалуйста, на спину.
- Бесстыжая!.. В огороде в чем мать родила!..
- Чужой, надеюсь, и не разглядит, ну а ты, может быть, возбудишься, - и такой же ответ.
- Если дашь мне сначала поесть, может, что и получится!..
     Ужин, конечно, всухомятку, но зато с овощами, как всегда, в романтичной и при свете свечи обстановке.
- Ах, скорее бы нам электричество, - и вздохнула она.
- До сих пор обходились и так, обойдемся и впредь.
- Но боюсь, что отстанем от жизни, хоть бы новости, музыку изредка!..
- Наверстаем зимой, а пока… Завтра встречусь с одним мужичком, обещал мне ручной и достаточно мощный насос.
- Объясни!.. – загорелись у Иры глаза.
- Соорудим своего рода вышку, небольшую, конечно, а на ней будет насосом накачиваемая емкость с водой…
- И будем поливать цветы?..    
- Ай да умничка, верно!.. И еще… можно сделать такую, как бывает на юге, кабинку и получится душ.
- Ах ты мой золотой петушок!.. – и с восторгом, любимая.
- Для тебя, моя цыпочка, все!..
     Для нее и себя… Может быть, ни к чему эта жажда взлететь высоко, стать богатым и сильным, и властным, ведь неплохо живется и так?.. Золотой петушок… Если курочка, верней, цыпочка хочет, то должно получиться, непременно получится все!..
- Ты уже наготове?.. – растянувшись в постели, пробирался рукой в потайную, уже с влагой ложбинку.
- Для тебя я готова всегда!.. – и уже изменившимся голосом.
     И старался быть чутким и крепким, и отдать ей все-все…
- А не поздно нам будет ребеночка?.. – отдышавшись, супруга. – Мне, увы, скоро тридцать.
- Ты здоровая девочка!..
- Да, конечно, здоровая… - и уткнувшись в плечо, за день очень устав, моментально уснула она.
     Мысли, мысли и мысли. Это тоже работа. И они, эти мысли, растаяли, растворились в тиши…
     И откуда-то поезд, вагон, рядом взрослый и на этот раз злой, с папироской в зубах сын Демид.
- Перестал бы при людях курить!.. – дым валил из ноздрей и из рта.
- Ничего!.. – усмехнулся и сплюнул на пол. – Ты ведь куришь и сам.
- Но не здесь, не в вагоне. Кругом женщины, дети!..
- Мне на всех их чихать! – продолжал в том же духе. – Как и ты начихал и как предал всех нас: и меня, и сестру, и, конечно же, мать. Возникает вопрос, почему, ради чего ты это сделал?.. Чтобы денно и нощно пахать и к тому же дрожать, что вдруг власти разнюхают, все, что нажил отнимут. Ради той сумасшедшей и жадной, и на сексе помешанной женщины?!..
- Не хотел бы с тобою поссориться…
- И не ссорься, оно ни к чему. Если хочешь, пойдем, кое-что покажу.
- Что ж, давай, покажи.
     Вдруг остался один средь густых и с трудом проходимых сбоку железнодорожной насыпи зарослей, под ногами вода; и от кочки на кочку как аист, все пытаясь пробраться на сушу; безуспешно, увы; а вода поднималась, неожиданно стала коричневым, к счастью, только коровьим дерьмом; очень-очень хотел, но не мог даже крикнуть; и откуда-то взялись, появлялись и плавали новые, к сожалению, скользкие, крупным достоинством денежные купюры; собирал, собирал, собирал… и вдруг понял, что зря, все равно утону…
     Слава Богу, проснулся и боялся уснуть. И боялся повтора… Хотя в принципе знал, что во сне видеть крупную сумму и тем более купаться в дерьме, вне сомнения, к деньгам. Вероятно, к большим, вероятно, не скоро, но они, мы с Ириной уверены, непременно появятся, будут!..
     Суетливое утро. А когда собрались, закапризничал старый, оказавший прилежную службу, с уже нагруженной коляской мотоцикл – и это плата за покой, за относительное счастье. Наконец-то зафыркал… и направились к городу, первым делом к цветочному, где работала цыпочка, киоску.
- Не опали бы только тюльпаны, - разложили богатство.
- Не успеют, к обеду раскупят.
     И на объект другой, но не менее важный; все на том же заводе, все при том же портфеле – ни к чему уже делать карьеру, да и поздно, наверно. Мотоцикл прямо в цех – пусть ребята посмотрят, если надо, починят.
     Чересчур уж знакомые, надоевшие лица… и все те же рутинные и с отсутствием новшеств дела.
- Ну и как, Тимофеич, привез?.. – о насосе спросил.
- Вам куда занести?.. – всегда рад услужить подчиненный.
- В кабинет… Он, надеюсь, исправный?..
- Как часы!..
- Рассчитаюсь хорошим нарядом, может быть, КТУ.
- Да, конечно, спасибо, вот только… мне бы завтра отгул…
- Нет вопросов, гуляй!..
     Как обычно, в рабочей и дешевой столовой обед; снова, снова дела; очередной визит в профком в отношении квартиры; тет-а-тет с председателем, еще школьным товарищем.
- Я в долгу не останусь… - и быка за рога.
- Понял-понял, конкретнее, сколько сможешь мне дать?..
- Штуку, думаю, хватит?..
- Нет, как минимум две, мне же надо делиться!.. И в течение месяца будет!..
- За две тысячи мог бы и двухкомнатную…
- Ладно, сделаем две.
- И в течение месяца?!..
- Только деньги ищи!.. и половину наперед.
- По рукам!..
     Очень-очень удачливый и значительный день; и большое желание увидеть, рассказать обо всем благоверной; ожидание рабочего и не менее важного, с большей прибылью вечера, ожидание жарких объятии.


     На сей раз уже чисто своя, так сказать, персональная, на втором этаже и с престижнейшей мебелью, жаль, только на окраине города квартира, почти рядом кирпичный гараж. В нем сверкал совсем новый и красный, опять-таки с коляской мотоцикл – плоды летних трудов. Моросящий ноябрь, тишина и тоска, ностальгия о жарких, в поту, в бесконечных заботах и радостях днях.
     Телефонный звонок; голос старшей, всего в ста километрах живущей сестры.
- Звоню прямо с работы, - убитым тоном начала; снова денег попросит взаймы. – Дело в том, что на днях заявился и пока что живет у меня Станислав. Даже не знаю что и делать, всю стеклянную тару с подвала пропил, боюсь, вещи начнут пропадать!..
- Так гони его в шею!
- Нечужой все-таки…
- Ну и что этот наш нечужой говорит?..
- Говорит, что развелся и ушел от своей кочерги.
- Чего и следовало ожидать… Дай ему три рубля, но с условием… сама знаешь, каким.
- Нет, не знаю, скажи!.. – вдруг чего-то вскипела. 
- Чтоб к тебе и дорогу забыл!
- Но он младший, единственный брат!..
- Раз такая хорошая, то и пей с ним на пару!.. Мне все эти проблемы с нашим братом приелись, даже слышать о нем не хочу!..
- Да!.. Какой, сестрица, ты была, такой, вижу, осталась!.. Ну да ладно, прости, до свиданьица! – явно бросила трубку Елена.    
     Вот и дай ей совет!.. Где уж нам там до них, с их субтильными, тонкими чувствами и чистейшими душами?!.. Ни кола ни двора, одни только капризы и пустошная блажь на уме!..
     Шум в прихожей; супруг…
- Отчего кислый вид?.. – будто малость под мухой. – Кто посмел вас обидеть, мадам?..
- Я сама кого хочешь обижу, - усмехнулась в ответ. – Ничего, уверяю, серьезного, иди, лучше поешь.
- Да, конечно, иду, готов слопать быка!.. Извини, что сегодня, ради благого дела, я немного того…
- Верю-верю, садись, - налила ему борщ, - сочтешь нужным, расскажешь потом.
- Хорошо, моя радость, потом.
     Ощущение силы, покоя… И с любовью глядела на милого и с аппетитом уплетающего пищу, и как бы мало-мальски провинившегося мужа.
- Отчего же напала хандра?.. – уже в комнате, он.
- Нам пора бы уже и решить, чем конкретно заняться, не могу я без дела сидеть!..
- Что ж, действительно, время, но вопрос непростой… Может быть, завести поросят или нечто такое?..
- В перспективе, я думаю, можно, хотя пользы от этого мало. И потом… не в квартире же нам их держать!.. Ну а если на это решиться, то на даче и жить… Только-только вселились…
- В перспективе уехать в деревню и построить там дом, - фантазировал Виктор, - и завести, нет-нет, не поросят, а, к примеру, лисиц или норок. Но пока что, увы, у нас мало деньжат, еще связан с заводом и я.
- Нужен первоначальный капитал, - согласилась с любимым, - только чем заниматься теперь, как его заработать?.. 
- Дай с недельку подумать, - завершил эту тему мужчина, - хорошенько подумай сама.
- Что ж, согласна, подумаем.
     Человек сотворен для того, чтобы жить. Ну а жизнь – это тот же, лишь с небольшими передышками труд, постоянное умножение своего личного богатства. И никакая там идеология, ни один политический строй не способны все это оспорить, ибо каждый стремится быть сытым, каждый хочет хоть что-то, кроме хлеба и работы иметь, то есть жить достойно, в том числе и в великой, но, увы, извращенной державе, говоря почему-то обратное, будто рады быть быдлом, все на равных у общего стойла…
- Есть идейка, - надумал супруг. – Хотя это не выход из положения, да и вряд ли по нраву тебе.
- Не обижусь, валяй!..
- Может быть, спекульнуть?..
- За семь двадцать, куда-то смотавшись, купить и за десять кому-то продать?!.. Слишком хлопотно, мелко, хотя… если более крупно играть, если более крупные ставки, можно было бы и рискнуть.
- Сразу так не получится, - вновь задумался он.
- Вот и я же так мыслю, ни к чему затевать… И к тому же, как ты верно заметил, мне все это претит.
- Знаю, цыпочка, знаю, - нежно обнял и чмокнул в щеку, - нам нужна высота!..
     Чмокнул так бы малыш… бегал бы, верещал, придавая всему глубочайший и естественный смысл!..
- Попытаемся сделать Его!.. Хочу прямо сейчас!..
- Я сегодня для этого, ну, не очень пригоден, - отшутился и тут же, и уже с характерным волнением продолжил: - Но проверить, как там у тебя, несмотря ни на что, всегда очень желаю!..
     И проверил… ублажил, потом…
- Тебе надо развеяться… Хочешь, купим тебе что-нибудь дорогое, красивое, сходим в хороший ресторан?.. – проявил чрезмерную щедрость и заботу супруг.
- Весьма тронута, но… только это уже устаревшие, к тому же очень расточительные методы!.. В тряпках я не нуждаюсь, пир дешевле и, пожалуй, приятнее устраивать дома. Правда, больше хлопот, но без них, полагаю, и эта зеленая, от безделья тоска.
- Значит, надо лечиться! – подхватил эту мысль. – Пригласим очень-очень влиятельных и полезных, нам нужных людей…
- Остается решить лишь когда, а кого приглашать решай сам, дорогой.
     Не успели и все обсудить, как с апломбом, настырно, словно требуя дань, зазвенел телефон.
- Приветствую, Ирина Юрьевна! – сочный голос приятеля Виктора. – Я надеюсь, узнали?..
- Вне сомнения, Адамович!.. – как-никак, бывший шеф. – Вы, наверно, желаете с мужем?..
- Мне приятнее с Вами!.. И тем боле, что женщина в таких случаях есть главная!.. – тоже мне комплимент! – Мы с женой тут недавно решили устроить пикник и хотим вас в субботу увидеть.
- Ну и ну!.. Мы на эту же тему только что говорили с Витей и решили нечто подобное устроить сами!..   
- Опоздали немного!.. Ну так как?..
- Я вообще-то не против.
- Превосходно!.. Об остальном мы с Виктором договоримся на работе.
- Да, естественно, с ним.
     На прощание любезные и, конечно, банальные, однако каждому приятные слова; и сознание того, что они, эти дурацкие слова, любой женщине очень и очень нужны.
- Вероятно, все понял и сам, - с обращением к мужу.
- И совсем не в восторге!.. – даже сморщился он. – И боюсь, что на эту гулянку соберутся не те, с кем желательно видеться, нам с тобой абсолютно ненужные люди.
- Ну и черт с ним, зато… хоть немного развеемся! И без всяких забот!..
     За окном моросящий ноябрь; ожидание веселья, любезных, рекой льющихся слов…


     Марк блистал красноречием, был в прекраснейшей форме и, не взирая на чины, верховодил не очень большим, но весьма разношерстным ансамблем, начиная с каких-то развязных девиц и кончая самим, как всегда на подобных пирушках, изрядно наклюкавшимся директором завода.
- На кой черт тебе весь этот сброд? – между делом спросил у приятеля.
- Каждый имеет шанс найти то, что хочет, - лаконичный ответ. – На мой взгляд, не скучает никто.
- Только это накладно!
- Одним в радость копить, а мне нравится тратить. И, как видишь, живу, не тужу.
     Очень даже небедно живет, позволяет оклад, к тому же левые, вне сомнения, больше самой заработной платы доходы; вот, пожалуйста, прекрасная и у озера дача, легковушка, квартира, так далее; и все это без тяжких трудов. 
- Мне становится скучно, - загрустила Ирина.
- И мне… Если хочешь, тряхни стариной и вскружи здесь кому, вон тому молодому стиляге головку.
- Ты б не стал ревновать?!.. – заблестели глаза у нее.
- Это только игра и к тому же… я тебе доверяю!
- Но боюсь, ты ответишь мне тем же… И вдруг это всерьез?!..
- Даже если отвечу, то всерьез у меня только ты!..
- Ладно-ладно, смотри, чтоб потом без обид! – подписалась на шалость, а верней, авантюру жена.
     Марк травил анекдоты.
     Какие все-таки отличные, несмотря на кажущуюся схожесть, друг от друга есть люди. Одним нравится белый, а другим черный цвет, одни любят горячее, а другие холодное – где золотая серединка да и так ли уж нужно ее, серединку найти?.. И пусть каждый живет по велению сердца, исходя из своих персональных наклонностей…
     Не пикник, а народное, на широкую ногу гулянье – шведский стол и напитки, и музыка, танцы, а на улице, освещая смешливые лица, костер, а на глади во тьму укутавшегося, шелестящего озера две, казалось, застывшие, вероятно, с влюбленными лодки. И Ирина, накинув лишь куртку, к пологому, с небольшой пристанью берегу… подошла и, внимательно выслушав речь того самого, модно одетого мужчины, засмеялась и выглядела счастливой, даже слишком счастливой, увы…
- Уведет!.. – снова Марк.
- Слишком мелкая рыбка, - с преспокойной усмешкой ему, - и к тому пижон!..
- Не скажи!.. Этот милый пижон – очень известный модельер.
- И, наверное, педик.
- Может быть, - и на сей раз усмешка приятеля, - все же льнет не к тебе.
- Маскируется гад!.. – превращая все в шутку.
     А тем временем цыпочка, опираясь на локоть стиляги, села в лодку… помахала рукой.
- Полагаю, пора и тебе мало-мальски того, приударить за милыми дамами.
- Не с тобой же весь вечер тут умничать!..
- Что ж, пойдем, оглядимся!..
     Походили… Вскоре остановились на молоденькой и уже разведенной, естественно, красивой женщине.
- Говорят, что она роковая, - засомневался Марк, - весьма опасная особа.
- Ничего-ничего, - успокоил его, - как-нибудь устою!.. 
     И шагнул к своей жертве, хотя трудно сказать, кто в таких ситуациях охотник, кто невинная дичь.
- Вы, похоже, грустите.
- А вы скорая помощь?.. – и с лукавством, неглупая дамочка.
- Уважай и люби, помоги себе сам…
- И тогда все получится, - и закончила мысль, - придет помощь извне.
     В самом деле опасная, очень и очень привлекательная, очевидно, без комплексов девочка… Неужели так просто и впрямь, и к тому же играя, влюбиться?..
- Может быть, потанцуем?..
- Нет, увы, ни к чему… Вам потом будет больно.
- Я достаточно взрослый мужчина!..
- К сожалению, женатый… и решили тряхнуть стариной.
- ?!..
- Я хороший психолог и знаю, что потом пожалеете.
- Нет, клянусь, ни за что!..
- Ладно-ладно, пошли…
     Звуки блюза, послушное, очень гибкое тело; учащенно дышала… и запах, мочка ушка в губах…
- Долго будете мучить?.. – и уже трепетала она.
- Но куда?..
- Да хоть где!.. Можно даже на улице…
     Вскоре вышла… За ней…
- Наконец!.. – будто вечность ждала. – Отнесите меня в те кусты…
     Как пушинка в ночной, с пылкой страстью прохладе, поцелуи и руки нежны…
- Я от вас без ума!..
- Подождите, мне надо пи-пи, - этак скромно присела… и журчание струи…
     Ягодицы в ладонях и снова… чья-то мелкая дрожь.
- Нету сил это больше терпеть! Ну, берите меня!.. – стала в нужную позу и прогнулась красавица. – И скорее!.. 
     И сияние двух лун, пик темнеющих недр… Как убийца вошел и терзал… Восхищенные вскрики в тиши…
- А теперь уходите, - поцелуй на прощание, - и забудьте меня навсегда!..
- Мы могли бы…
- Нет-нет!.. – натянула трусы. - И не смейте искать!..
     И сумятица мыслей, и тем более чувств… А Ирина с другим… И опять же всевидящий Марк…
- Отчего же такой удрученный, будто лишился девственности, вид?.. – подойдя, усмехнулся. – Говорил, устою!..
- Перед ней вряд ли это возможно любому!..
- Ты хоть знаешь, кого поимел?..
- Даже знать не хочу!..
- Дочь нашего, к тому же рядом находящегося директора, - все ж не выдержал друг.
- Значит, я…
- Значит, вы, если верно все понял, в расчете! Улыбнись, черт тебя побери!.. - удаляясь, прохвост.
     С тем же грустным лицом, как ни в чем не бывало, вернулась в общий круг и уселась прелестная, совсем юная женщина; неужели совсем, абсолютно чужая?!.. Среди гостей болтался ее полупьяный отец; но пока еще лев, Лев Рудольфович… Тот же вечер и блюз; только сам уже будто не тот…
     Ничего-то, по сути, и не было, все вернулось на круги своя… Или все-таки было и есть?.. Неужели вот так и, быть может, надолго?!.. Чертовщина какая!..
     И сияя, под ручку тому говнюку, наконец появилась жена.
- Извини, задержалась, темно… - ничего не заметила и представила франта: - Сергей Михайлович Потапов, очень приятный собеседник, интересный мужчина!..
- Рад знакомству, - фальшивя душой, пожал вялую руку. – Виктор Викентьевич Скворцов. Вы, я слышал, весьма знаменит?..
- Может быть, - покраснел, - но всего лишь в своих, то есть в узких кругах… Я шью женское платье.
- Ого!.. – и с восторгом, Ирина. – Как посмели об этом, о таком промолчать?!..
     И так далее, так далее… Тоска.
     Будет шанс при примерке пощупать, хотя, может, уже?.. И не только погладил?!.. Может быть, и жена, как та юная стерва, стала в нужную позу, прогнулась и сказала, скорее?!.. Чего, собственно, злиться, если сам все придумал, сам, кобель, изменил, если сами же любим развратных, знающих толк в постели баб?.. Но не очень умеем прощать, если им захотелось и с кем-то, не с тобой, а другим!.. Каждый стремится управлять и владеть своей женщиной сам, возомнив из себя черт те что, полового гиганта. Может быть, ни к чему относиться к ним строго, держать в ежовых рукавицах, пусть гульнут и они, наши милые женушки, и поделятся опытом с нами, со своими мужьями?.. Непривычно и трудно об этом подумать, трудно это представить…
- Позвоните мне днем, - успев дать ему номер, - я теперь безработная.
     Надо срочно найти ей занятие! Чтоб не маялась дурью!..
- Хорошо, - обрадовался портной, - завтра днем!..
     Если честно сказать, не казался безмозглым и чрезмерно напыщенным типом, совершенно нормальный и, быть может, порядочный парень. Правда, стал конкурентом, соперником. С этим надо считаться… Молодой и зеленый, но не так уж и долго созреть рядом с умной и опытной женщиной.
     Вечеринка к концу, пора сматывать удочки.
- Может, на посошок?.. – предложил этим двум.
     Согласились; Ирина вина, мужики, разумеется, водочки… И Сергей, молодец, выпив залпом, не сморщился, лишь чуть-чуть закусил.
     Совершенно дурацкие церемонии прощания, будто завтра уже не наступит, а потом заводской и довольно шикарный автобус всех развес по домам.
     Слава Богу, одни и в тиши!..
- В буквальном смысле валюсь с ног, - перед тем, как отправиться в ванную, сообщила супруга. – Приготовь-ка, пожалуйста, постель.
- Ладно-ладно, иди.
     Неуемная и блудливая цыпочка с ног?!.. И ни слова о том, что и как там с Потаповым!.. Хотя, впрочем, все это ее, можно сказать, сугубо личное дело. Ее личное дело и с кем, с кем ложиться в постель!..
- А ты знаешь, что я… - приняв душ, ожила, заявила Ирина, - я в Сергея влюбилась.
- Это видно и так…
- Неужели?!.. – соблазняя своей наготой, растянулась поверх одеяла. – А пыталась все скрыть.
- Он тебя целовал?..
- Да, конечно, увы… он не очень умеет.
- Может быть, обучила и не только тому?..
- Дурачок!.. – усмехнулась она. – Но могу обучить и большим с удовольствием, если ты мне позволишь.      
- Как прикажешь на все реагировать, как на это смотреть?..
- Как и мне, - улыбнулась игриво, - без излишних эмоции. Ты неглупый мужчина, подумай… завоюй меня вновь.
- Ну а как нам теперь?.. Я хочу, чтобы был в самом деле желанным, может, лечь на тахте?..
- Нет же, глупый, со мной!..
- Вдруг представишь, что с ним?..
- Обещаю, не буду!.. Я всецело твоя!..
- Хорошо, моя радость, сейчас!.. – не пылая желанием сам.
     Все казалось чрезмерно знакомым, привычным…
- Ну давай же, устала, кончай!.. – попросила жена.
- Постараюсь, но ты… поднимись… я хочу по-другому… Вот так!..
     И сияние двух лун, пик темнеющих недр… Как убийца вошел и терзал… И казалось, что снова в кустах, снова с той же бесстыдницей… И большое желание пришло…
- Извращенец!.. – отдышавшись, Ирина.
- Хочу тебя завоевать!..
- Только что это сделал!..
     Надо срочно найти ей занятие!..


     Позади очень трудная, с неудачным зачатием, увы, с уверенностью в том, что ребенка уже не родить и бесплодной, ни к чему не приведшей любовью зима; еще одна, очередная и приближающая старость, когда все станет нипочем, весна. Как всегда, суетная, в то же время немного пьянящая, вселяющая мысль: счастье ждет впереди.
     Телефонный звонок – лучик света в потемках…
- Здравствуй, Ирочка. Это я… - и действительно яркий. – И хочу тебя видеть.
- Понимаю, Сережа, вот только… завтра едем на дачу и практически будем там жить аж до самой зимы.
- То, что ты уезжаешь на дачу, что не будет возможности встретиться, ничего не меняет, по меньшей мере, для меня!.. Во-вторых, это будет лишь завтра…
- Но сегодня… Мне ведь надо собраться!.. Хотя, впрочем, успею. Если можешь, то только сейчас.
- Можно прямо сейчас, ну, скажем, через полчаса.
- Хорошо, буду ждать, но учти, ненадолго!..
- Ладно-ладно, лечу!..
     Да, конечно, приятно, когда мужчина так влюблен, когда дарит цветы, говорит комплименты и прочее, и когда он готовый на все, лишь бы только увидеть и какое-то время быть рядом с возлюбленной, и получать при этом лишь невинный, почти что ничего незначащий, можно сказать, что братский поцелуй. Все же главное вовсе не в этом, а совершенно в другом, чему нет даже слов, чего не объяснит никто. Нет, не только влечение, не только излучение и поглощение друг у друга этих излучаемых флюидов и не только слияние двух родственных и в унисон вибрирующих душ – что же это такое, что такое любовь?!..
     Струйки душа ласкали.
     И почти что глобальный вопрос: что одеть, в чем предстать?.. Чтобы не очень соблазнять, но и не казаться похожей на этакую классную даму, которую никто и никогда не прошибет.
     Хорошенько почистила зубы.
     Друг семьи, друг семьи… Какой, к черту, тут друг, если в грезах давно, и в моменты сближения с мужем, самый страстный и нежный любовник?!.. Желанный – в любом случае желанный, а отсутствие физической близости с ним лишь укрепляет желание. Значит, наличие или отсутствие этой интимной близости между влюбленными, как сказал сам Сергей, по большому счету ничего не меняет. Правда, может возникнуть обратный и, увы, драматичный процесс безразличия – куй железо, пока горячо!.. И вообще возникает вопрос: разве может мужчина и женщина быть всего лишь друзьями?.. Ни-ког-да!..
     Надушилась, накрасила губы… Звонок…
- Вот и я, - улыбнулся любимый и протянул картонную, видно, с платьем коробку. - Небольшой, но, надеюсь, приятный презент. Мне бы очень хотелось, чтобы открыла и посмотрела потом, когда я уйду, хорошо?..
- Ой, Сережа, спасибо, ты что?!.. – и на сей раз горячий, прямо в губы, обняв, поцелуй. – Я теперь буду мучиться!.. Что ж, прошу, проходи.
- Угостила бы чаем, - явно с млеющим сердцем, вожделенный мужчина.
- Что-нибудь да придумаем!..
     Этак скромно присел. Сам, увы, ни на что не решится, слишком и слишком нерешительный.
- Может, по капле коньяку?.. И могу сварить кофе.
- Да, не против… и кофе, - и заморгал квадратными от сего предложения глазами.
     Кофе, чай, чай и кофе, и все?.. Может, что-то изменит, даст хоть маленький импульс коньяк, хотя способ банальный?..
     Жизнь современной женщины – это сплошное лицемерие, перешагивание через свое собственное я и, к сожалению, проституирование. Начиная с улыбки родителям, потом учителям и воспитателям, парням, еще позже начальникам, партийным лидерам, мужьям, вне сомнения, любовникам. Продаем… и не только улыбку, а всецело себя!.. Иногда же меняем на что-то, должность, деньги и тряпки, в основном на безбедную жизнь. Выбираем и делаем ставки, и становимся якобы сильными, и забыв о каких-то там хныканьях, проторяем дорогу вперед. Но бывают моменты и слабости, и желания быть слабой… и желания быть слабой с Сережей…
- Вот и кофе, мосье!..
- Мерси, - подхватил тот же стиль. – Вы сегодня такая прелестная, с благоуханием женских тайн и жаждой быть собой, мадам!..
- Ты прочел мои мысли, шельмец!.. – и совсем закружилась головушка. – Что ж, налей мне, пожалуйста, чуть-чуть коньяку.
     Только блики сознания; руки… его нежные руки коснулись, губы приблизились к губам… А в прихожей вдруг скрежет замка…
- Добрый день, господа, - как ни в чем не бывало, супруг. – Вы, я вижу, пируете!
- Да, - и пришлось снова стать очень сильной Ириной. – Между прочим, есть шанс к нам присесть и тебе.
- Нет, спасибо, я лучше поем. Отпросился, как видишь, пораньше, - и потопал на кухню законный.
- Пора, - и поднялся поникший Сергей.
- Может быть, может быть… - проводила его до двери.
     На прощание опять, снова в губы и пылкий, и прижавшись к нему, поцелуй, вне сомнения, сказавший: надейся и жди.
- Если в городе будешь, звони.
- Да, конечно, пока!..
     Пренеприятное занятие – разбор отношении с Виктором, но без этого, видно, никак…
- Что ж твой хахаль удрал?.. – началось!..
- Он пока что не хахаль, увы, но давно мог им стать.
- Значит, я вам чуть-чуть помешал!.. – заходил, явно нервничал он. – Надо было мне сразу сказать, я бы мог подождать и в подъезде!..
- Не паясничай, а?..
- Ну а как мне на это смотреть?!.. Может, хочешь все бросить, развестись и так далее?..
- Если б очень хотела, то давно бы так сделала. Кроме денег и нажитого богатства нас особо ничто и не связывает.
- Но ты хочешь с ним спать, вероятно, и жить!..
- Да, хочу! Ну и что?.. У него, дорогой мой, семья и двое, к тому же еще маленьких детей!.. Если честно, боюсь… я боюсь поломать ему жизнь. И не только ему… И тем двум, и тебе.
- Но мне такая жалость не нужна!..
- Ошибаешься, друг, мы пока что друг другу нужны!.. И не думай, пожалуйста, что кому-то и впрямь без своих капиталов приглянешься, что кому-то ты нужен. Погулять, переспать или просто тебя подоить, да, найдутся подружки. Как с той сучкой в кустах!..
- ?!..
- Не хотела тебя уличать, это просто сорвалось.
- Но откуда ты знаешь?!..
- Ты ее поимел и потом, после той вечеринки. Однако продолжал добиваться взаимности, наконец надоел и допек окончательно. Вот она и решила тебе отомстить.
- Все тебе рассказала сама?!..
- И со всеми подробностями!..
- До чего же вы, бабы, все дуры!..
- Ну а вы, мужики, кобели!..
- Это – наша природа, - успокоился Виктор.
- Так, как наша быть дурами.
- Все-таки непонятно, что могла в этом типе найти, он ведь тоже кобель!..
- Может быть, только он… он немного другой, как бы более чистый.
- И не стыдно?..
- Чего?..
- Совращать вот такого чистюлю?..
- А не стыдно в разгар вечеринки, да к тому же и стоя, в кустах?!..
     И закончились распри, как обычно, в постели, с возможностью представить того, кого каждому хотелось представить. Ко всему только надо привыкнуть, можно даже и к скотству.
     А назавтра прощание с блажной, без забот и почти что безоблачной жизнью. И на дачу, на дачу!.. Не прошло и недели, предъявила супругу претензию:
- Постоянно тут мерзну!.. Мне бы съездить домой, взять какой-нибудь свитер и плед.
- Если надо, езжай, - и с участием, Виктор. – Утром сам же тебя отвезу, а вернешься автобусом.
- Хорошо, дорогой, - преспокойно ему, а в душе, вне сомнения, ликуя.
     Сам к тому и стремился, чтоб жена переспала с другим!..
     Вот и дома, и дома… Трубку поднял Сергей.
- Нас в тот день, к сожалению, прервали, мы могли бы продолжить сейчас…
- Хорошо, мое солнышко, мчусь!..
     И почистила перышки… и на голое тело халатик… Не до всяких там игр, всяких там увертюр… Будет время на это и позже…


     На стыках рельс, едва-едва стуча, без большого шараханья, незаметно шли годы. Страной правил такой же и не менее опытный, весьма-весьма искусный демагог, люди вязли в безделье и пьянке. И потихоньку рос, уже заметно увеличился и искал применения личный, верней, семейный капитал. Продав старую дачу, наконец-то купили довольно большой плодородный участок земли на окраине затертого, аж в полста километрах от города, почти безлюдного поселка, но зато далеко от чужих и обычно завистливых глаз, далеко от Сергея, который… стал как будто и членом семьи. Но об этом другой разговор.
- Ну а как мы там будем питаться? – основной благодетель семьи, в прошлом каменщик Боря.
- С вами едет супруга, так что о харчах думать не придется… Все за наш, разумеется, счет.
- С мужиками ее отпускать не боитесь?..
- Мы ж культурные люди, не звери! И к тому же с ней будет собака.
- Ну, лады! – улыбнулся рабочий. – Значит, завтра отчалим.
- Значит, завтра с утра. И смотри, чтобы мне ни шу-шу! Если кто-то чего, то короткий ответ: в командировку!..
- Ладно-ладно, начальник, учить!..
     Умный ныне народ, все и все понимают!.. Оно, может быть, и неплохо, а с другой стороны создает дополнительную, и без того немаленькую головную боль при решении столь важных и столь личных проблем. И вообще чем умнее народ, тем труднее, опаснее им управлять или просто дурить.
- На кой хрен тебе столько цемента?! – заглянув, Марк Адамович.
- Неужели забыл?!.. Мы ведь сами с тобой все считали, чтоб хватило на погреб и прочее!..             
- Хорошо, но смотри, чтобы все шито-крыто!..
     Умный ныне народ и тем более начальство!.. Делает вид, что забыл, сколько сам на огромную и шикарную дачу!.. Видно, мало награбил, что еще и завидует!..
- Вы наряды уже подписали, Викентьевич? – и впорхнув, нормировщица, весьма хорошенькая козочка, жаль, что слишком уж юная, замужем.
- Вы куда-то торопитесь?..
- Нет, - и пожала плечами она, а потом вдруг сверкнула большими, но отнюдь не невинными глазками. – Долго ждав, подожду.
- В таком случае присядьте, я сейчас просмотрю… 
- Хорошо, посижу, - в мини-юбке, изящная, села, сложив ножку на ножку, улыбнулась красавица, - и с надеждой на то, что управитесь быстро.
- Разумеется, Галина Григорьевна!.. Разве можно позволить такое, чтобы женщина, и к тому же такая прелестная, ждала?!.. 
- Так и я же про то!.. – сменив позу, раздвинула ноги. – К сожалению, приходится ждать.
     И пьянил ее запах и призывно белеющий треугольник трусов…
- Вы такая красивая, умная, интересная собеседница!.. Может быть, мы могли бы, скажем, завтра поужинать?.. 
- Может быть, - явно с радостью, та, - только мне… мне ведь надо придумать предлог…
     И так далее, так далее.
     Кто кого очаровывал?.. Вероятно, она. Может, только ждала подходящего случая?.. Этот плод уже явно созрел, этот случай пришел!.. Столько лет, после той вертихвостки, терпел, не касаясь к другим, кроме цыпочки, женщинам!.. И дождался, дождался… Узкобедрой, изящной и сладкой!..
     Это вовсе не мщение, нет!.. Натуральный процесс расслабления, к тому же каждому нормальному мужчине необходимо быть уверенным в том, что на что-то пригоден и что может кого-то, кроме собственной дуры, ублажить. А Ирина?.. Нет, не дура, конечно… Между прочим, в обиде не будет, кроме того у нее есть Сергей…
     К концу дня осознал всю абсурдность и курьезность до сих пор бессознательно проявляющихся собственных желании: в предвкушении свиданием с нормировщицей, сам готовил себя к предстоящему, очень-очень интимному вечеру с цыпочкой. Может быть, и Сергей для нее есть, по сути, никто, своего рода стимулятор, лишь один из нюансов в палитре ее многогранной, чересчур плотоядной души?..
- Это я!.. – и вернувшись домой, крикнул прямо с порога.
     Из гостиной доносились звуки лирической музыки, а на вешалке куртка Сергея…
- Иду, - отозвалась супруга, появилась в двери. – Ну пошли, накормлю.
     И на кухне накрыла богатый и с любимыми блюдами стол. Только есть не хотелось совсем.
- Ты уже с ним сегодня была?!.. – и вдруг грубо схватил и свободной рукой, обнажив ее прелести, задрал кверху халат. – Да, конечно, без трусиков… И внутри уже сыро и скользко!.. Ну, признайся, была?!..
- Ну и что?.. – и уже откликаясь на эту дикарскую, примитивную ласку, содрогалась Ирина. – Всегда желаемый и ты.
- Желаемый?.. Что ж… - был охвачен безумием. – Тогда стань на колени, сделай мне удовольствие ласками!.. Если хочешь, зови и Сергея, чтоб пристроился сзади.      
- Я б, конечно, не против, - и всерьез восприняв столь циничную шутку, расстегнула ширинку, наклонила головку она, - но боюсь, что он нас не поймет.
     Нет, нечасто встречаем партнерш, чтоб такое на кухне!.. Настоящая шлюха!.. и к тому же любимая женщина, и к тому же жена, и всецело своя!.. Нет, нечасто, увы… Ну и что тут сказать, раз такой родилась?.. Может быть, потому и любима, что способна дать то, что не очень-то любят давать, что стесняются делать другие?..
     И в экстазе стонал, содрогался, стиснув зубы, протяжно воскликнул…
- А теперь я хочу поменяться местами, я хочу, чтоб и ты… сделал мне удовольствие ласками, - на пределе кипевшей в ней страсти, разлеглась на столе и всем телом  дрожала Ирина. – Ну скорее, давай же!.. – и сложив свои ножки на плечи, притянула к себе, к своему раскрывшемуся, с влажными и узкими продольными складками, дышащему источнику. 
     И забыв обо всем, и о том, что в любимую женщину, в эти нежные влажные недра, привнеся ей восторг, с час назад, вероятно, вплывал не язык и не жадные губы, увы, жестоко ворвалось и терзало чужое и тупое орудие пыток, повинуясь, ласкал и стремился дать цыпочке все, на что только способен и что в силах был дать. И момент исступления пришел – из груди ее вырвался вопль, пятки часто забили, с силой вонзились в спину, бедра сжали лицо.
- Хватит-хватит, задушишь, - наконец оторвался от жаркого, все еще притягательного, почему-то немного смешливого источника. – Накормила, спасибо… Гость, наверно, заждался, пора!..
- В самом деле пора, - и с довольной улыбкой, блудница, хотя именно ты превзошел все мои ожидания! Только ты мой единственный, настоящий мужчина!.. Но одно… - на мгновение задумалась. – Ну да ладно, потом…
     Твердо знал, что в тот вечер произойдет нечто такое, о чем раньше лишь слышал, о чем раньше не думал, твердо знал, для любимой и очень желаемой женщины всегда сделаю то, что взбредет в ее голову.
     И с таким же счастливым, как у цыпочки, выражением лица поднялся, подал руку заждавшийся гость.
- Извини, что так долго, - и уселась напротив него, не забыла расставить колени Ирина, - обслужила любимого мужа.
- Ничего-ничего, я вот тут... – мало-мальски смутился Сергей, - в это время эскиз… - и из кожаной папки достал и вручил лист бумаги, на котором – ого! – в сногсшибательном, но слишком уж экстравагантном платье красовалась она, двумя мужчинами обласканная, как бы общая женщина.
- Ну, Сережа, даешь!.. – подскочила Ирина и уже без стеснения крепко-крепко его обняла и прильнула всем телом, отчего чрезмерно короткий халат поднялся, обнажил почти детскую и изящную попку. – Неужели такое, и мне?!..
- Почему бы и нет?.. – явно млел и краснел бедолага. – С позволения мужа, конечно.
- Да!.. – пришлось молвить словечко. – Вы и впрямь одаренный и, вне сомнения, талантливый художник!.. А поводу платья скажу, я согласен со всем, лишь бы ей хорошо.
- Значит, стать в скором времени Золушкой!.. – вновь подпрыгнула цыпочка, обласкала законного мужа, показав на сей раз свои прелести гостю.
     Настоящая шельма!.. И все трое реальные: рогоносец мужчина и молодой любовник модельер, и прекрасная женщина; все хотят быть счастливыми. Самой главной фигурой в сложнейшем, и во все времена, треугольнике есть, конечно, она; и вопрос только как, без каких-либо сцен, без всяких драматических гримас, без судов и разводов, как ей такое удается?.. Очень умная, настоящая женщина, настоящая шельма!..
     На столе две пустые, это им для поднятия тонуса, рюмки, а в сторонке только начатая бутылка КВ. Снова лирическая музыка.
- Выпью с вами и я, - и налив всем троим, попросил у супруги: - Свари нам, пожалуйста, кофе.
- Да, конечно, а то, отправляясь на кухню, Ирина, - что-то мы приуныли.
- Вероятно, и ваша супруга занимается тем же?.. – лишь бы что-то сказать, обратился к Сергею.
- Нет, увы, совершенно другим, - и охотно ответил мужчина. – Как когда-то и ваша жена, занимается цифрами, то есть экономист и опять же на вашем заводе… Правда, работает всего лишь нормировщицей. Галина Григорьевна, вы, возможно, с ней тесно общаетесь.   
- Да, конечно, общаемся, очень милая женщина!..
     Это что, черт возьми, получается, сплошь и рядом молочные братья?!.. И зачем все Потапов раскрыл?.. То ли вовсе дурак, то ли больно уж хитрый и опасный противник?..
     Тут вернулась и цыпочка со специально расстегнутой нижней и на так облегающем тело и едва прикрывающем бедра халатике пуговкой.
- Вы о чем, дорогие мои?.. – вновь блудливо сверкнули глаза.
- О моей благоверной, - поедая глазами чужую.
     Запах кофе пьянил, будоражил как женщина, как с напитком пришедшая…
- Между прочим, она очень милая и с отличной фигурой, будто бы не рожавшая женщина, - и наполнила чашки Ирина, и уселась опять же напротив него, чтоб чужак мог ласкать ее взглядом и там, проникать в ее пышный оазис, и добавила томным и с лукавыми нотками голосом: - Что ж, продолжим веселье!..
- Что конкретно имеешь в виду?..
- Хочу выпить, - тем же голосом, цыпочка, повернувшись всем телом к супругу, - хочу танцевать и еще кое-что… Сам недавно сказал, лишь бы мне хорошо.
     В самом деле нескромное, захватившее дух и тотчас возбудившее зрелище.
- Да, конечно, сказал и, конечно, не против!..
- Может быть, я пойду?.. – этак скромно, любовник.
- Что ты, милый, сиди! – и опять повернулась к Сергею и раздвинула ножки пошире. – Мы сегодня еще погуляем!..
- И, естественно, выпьем, - подняв рюмку, предложил этим двум. – За любовь!..
- И за решительных мужчин, - воркуя, перебралась ему на колени жена, не жена, а какая-то сучка… но такую Бог дал. – Хочу с тобой на брудершафт.
- Что ж, ребята, валяйте, лишь бы было тебе хорошо! Ну а я… я могу и один.
     На голодный желудок вторую…
     Ну и пусть, ну и пусть, наплевать!.. Завтра праздник опять! И в компании юной и не менее желанной Галины Григорьевны… И чуть-чуть опьянел. Не сходить ли на кухню и немного поесть? В это время они!.. Нет уж, нет, ни за что!.. Пусть все будет как хочет она, прямо у мужа на глазах!..
     Целовались, но он, даже как-то смешно, был чрезмерно пассивным, держал руки по швам.
- Ты не хочешь меня и обнять?.. – вдруг театрально обиженным тоном, Ирина.
- Даже очень хочу, только мы!..
- Да не бойся же ты, глупышок, - усмехнулась она. – Виктор очень отзывчивый, нежно любящий и меня понимающий муж! Не стесняйся, расслабься и смело делай все, что тебе очень хочется делать, делай так, чтобы было и мне хорошо!..
     Неужели и вправду осмелятся?!.. Как бы сам предлагал, но ведь вовсе не это!.. Извращенцы и только!..
     Вновь наполним всем рюмки. И собрался свою уж принять…
- Эй-эй-эй, не спеши!.. – оторвавшись от губ модельера, пригрозила Ирина, умудряясь все видеть и, как хороший режиссер, замечать все детали, все нюансы спектакля. – Ты мне нужен! И трезвый!..
- Но мне хочется выпить.
- Так и быть, но пока что одну!.. – добродушно позволила, расстегнула рубашку Сергея и покрыла его поцелуями женушка.      
     Каждой самке самец… Как правило, один... Люди хуже животных!..
     Опрокинул и третью… КВ делал свое…
- А теперь я хочу танцевать, - промурлыкала цыпочка гостю, окончательно сняла с него и швырнула рубашку, повлекла за собой, обнимая, продолжила: - Ты мой ласковый, сладкий… и такой непорочный!.. 
     Стало грустно и больно, очень скверно под звуки прекрасного, но уже ненавистного танго.
- Ну же, милый, ласкай, расцелуй меня всю, - заходила все глубже блудница, распахнула халат. – Ну давай же и грудки!.. возьми в рот мой сосок!..
     Ситуация стала пикантной, даже слишком пикантной, увы. Столько раз ее телом любуясь, столько раз все изгибы и впадины нежно-нежно ласкав, на сей раз ненавидел, в то же время как зверь пожирал свою женщину взглядом.
- А теперь и животик, пупок… - и осталась в чем мать родила, и уже не владела собой.
     Боже мой, неужели заставит, неужели позволит и там?!.. И все это как будто не он, будто делал все сам… Со значительно большим, чем на кухне, желанием, с помутнением сознания…
- Нет, чуть-чуть погоди, - лепетала, повернулась к мужчине спиной и слегка наклонилась Ирина. – Для начала позволю тебе обласкать свое мягкое место, можешь даже проникнуть и вглубь…
     Боже мой, неужели такое жена, неужели такое возможно?!.. И опять-таки взглядом, всем своим существом, всеми фибрами жаждал и ласкал ее сам.
- Нету сил это больше терпеть!.. – и вдруг вскрикнула цыпочка, повалилась в постель, обвила его шею ногами и с мольбой обратилась к любовнику: - Ну же, милый, скорее!..
     Не его, а законного мужа горячие, безутешные губы прикоснулись к заветному, пахучему, очень пышному кустику, проникая вовнутрь, отыскали ее сокровенные и давно уже влажные губы, а язык утопал, нырял-плавал в блаженстве, не его, а любимого и особо ценимого мужа неуемные руки ласкали и сжимали ее от желания набухшие грудки, не его, а супруга беспутную голову, направляя, толкали, трепали волосы на ней дрожащие, весьма чуткие пальцы…
     Любовь, презрение и страсть. Интересный букет… Поразивший, пронзивший, однако… все-таки разрушающий, оголивший всю суть… Слишком рано все знать, осознать равносильно самоубийству и мальчишке Сергею тем более.
- А-а-а-ай!.. – и в пароксизме сладострастия глухим, победным голосом воскликнула, изогнувшись, раскинула руки и расслабилась наша, да-да, общая женщина, обращаясь к обоим, игриво и в то же время с благодарностью заметила: - Вы сегодня меня доведете!..
- Перед долгой разлукой, - оправдываясь, встал, весь дрожал от желания гость, - исполняю все прихоти.   
- Перед долгой разлукой я должна успокоить и вас, - усмехнулась Ирина, расстегнула Сергею ремень, - чтоб не смели мне бегать к другим!..
     Что она собирается делать?!.. Боже мой, неужели и это?!..
     На коленях напротив живого и во весь рост торчащего факела, будто бы алтаря, и восторженно глядя на доспехи другого, без единой одежды мужчины, не какая там шлюха, супруга!.. Сам же гость, уложенный женщиной на диван и только с опущенными на пол ногами, с нетерпением ждал. 
- Ах, какой он красивый и, наверное, твердый!.. – и, любуясь, нагнулась, коснулась рукой, как младенца прижала к щеке, нежно чмокнула и… и покрыла его, и не только его, поцелуями цыпочка. – Так и просится в ротик!.. – потрепав язычком, обхватила губами и подвинула голову вниз… 
     Может, все это – сон?.. Что она, ненасытная делает, что себе позволяет?..
     Склоненное, с призывно выставленной, четверть часа назад чужаком расцелованной попкой, слегка качающееся тело предлагало себя на съедение.
- Ну, чего же ты, родненький, ждешь?.. – снова в приступе страсти, все ж таки отвлеклась, может быть, пожалела супруга, а быть может, взывая о помощи, но скорее желая иметь сразу двух, вдруг спросила Ирина.   
     Давно этого ждал. Лихорадочно скинув одежду, как убийца приблизился… и вошел в ее спелую мякоть… Самый-самый, наподобие взрыва, момент наслаждения пришел и для всех в одно время – вот, что значит родство! Но на том череда этих бурных сексуальных утех не закончилась.
- Я хочу, чтоб Сережа оставался спать с нами, - не успев стать с колен, заявила развратница.
- Но у него семья!.. – попытался ее образумить.
- Ну а мы?!.. – разозлилась, - разве мы не семья?
     А в это время гость, нет, не гость, член семьи, с глупым видом сидел и молчал.
- И отбой, господа, через час! – и поставила точку Ирина.
     Все пришли в замешательство, каждый задав себе как бы и несущественный, однако щепетильный вопрос: прикрывать чем-то срам или нет?..
- Одеваться уже ни к чему!.. – и опять-таки главной фигурой оказалась она.
- Очень мудрая мысль! – с благодарностью, и не только за мысль, а за всю многоцветную гамму только что испытанных чувств, сделал шаг и, обняв, впился в губы любимой.
     Боже мой, это те, те же самые губы, только что целовавшие, с упоением ласкавшие нечто!..
- Между прочим, тебе, мой законный супруг, - совершенно серьезно, она. – хочу сделать одно замечание. Вспомни сцену на кухне и, пожалуйста, впредь никогда не пытайся меня в отношении Сергея унизить! – и уже дружелюбно, с улыбкой добавила: - А не то накажу!..
- Я и сам это понял, прости!.. – и опять же в порыве желания, позабыв все терзания, присосался к груди, а втянувшись, покрыл поцелуями всю…
- Хватит, хватит, потом… - нашла сил отстраниться Ирина. – Ты сперва хоть немного поешь, подкрепись.
- Ты и в этом права!..
     Пока ел, голубки, что уж тут им стесняться, на пару и как дети резвясь, поплескались под душем, а потом освежился и сам.
- Наконец!.. Мы заждались, любимый!.. – и впрямь сидя раздельно, поднялась нимфоманка и, шагнув, этак скромно, как девочка, улеглась посреди белоснежной постели. – Завтра рано вставать…
     Эта ложная скромность подстрекнула к решительным действиям. Ни к чему повторяться к каким, однако вскоре получилось так, что Ирина сидела, а вернее, скакала на Викторе, а Сергей все еще лишь взирал.
- Ну, чего же ты, миленький, ждешь?.. – как недавно к супругу, обратилась к любовнику.
- Хорошо, мое счастье, иду!.. – и давно наготове приблизился, но не знал как пристроиться он.
- Неужели так трудно понять?!.. – указав ему пальчиком, с нетерпением, женщина.
     Боже мой, чужаку!.. Не позволив такого и мужу!..
     И Сергей обхватил их обоих коленями…
- Только ты не спеши, - замерев в ожидании, лепетала она, - чтобы не было больно!.. Да, вот так!.. – и уже трепетала всем телом, содрогалась любимая. – А теперь потихоньку введи…
     Сам такой непорочный и чистый, а сорвал с благоверной венец!.. И за все в любом случае расплатится!..
- О-о-о!.. – придавив своим телом законного, упивалась двумя и стонала от счастья, остроты ощущении Ирина. – Как давно я такого ждала!.. Вы сегодня меня доведете!..
     Танец жизни и смерти, безумия… Раскат грома и молния… и лавина в горах… и отход в мир другой, в более чистый и светлый, к сожалению, хрупкий…


     Снова осень; конец октября; все уже перекопано; совершенно одна… В будке зябнет овчарка Дунай, но собака есть только собака. Правда, есть мужики – вот-вот кончат покраску и уедут домой. «Ты смотри, не надумай там с ними шалить! – перед самим отъездом, предупредил Виктор. – Как-никак, а с работы!..» «Неплохая идея!» - отмахнулась шутя. Ну а если серьезно, что от потных, вонючих мужланов-то взять?.. Сделав дело, лишь встанет, может быть, даже пукнет, пойдет… И потом растрезвонит, до мельчайших подробностей…
- Вкусно пахнет, хозяйка!.. – в отношении стряпни, заглянув, самый младший, лет, наверное, тридцать, из них.
- Хочу вам угодить!..            
- Жаль, только не во всем, - раздел взглядом стервец.
- Ладно-ладно, повеса, иди! Больно длинный язык!..
- Зря вы так обо мне!.. – сделал вид, что обиделся, удалился мужчина.
     Совершенно забыта и мужем, и тем более Сергеем!.. Может быть, в самом деле рискнуть, отомстить им обоим?.. Большей стервой, чем есть, уж, наверно, не стать?..
     Лай Дуная… Замолк… Неужели супруг?..
- Это ты, дорогой?.. – уже прямо с крыльца.
- Ну а кто же еще?.. – хлопнул дверцей машины… и сорвал поцелуй. – Я совсем ненадолго, увы. Ты мне там что-нибудь наложи, очень хочется есть!.. А тем временем я кое-что разгружу, приласкаю собаку.
- Постарайся быстрее!..
- Ладно-ладно, я быстро!..
     Приласкает собаку!.. Ну а кто приласкает жену?.. Вот-вот кончат покраску и останусь совсем, абсолютно одна.
- Я сейчас, еще пару минут!.. – появившись в дверях, благоверный; перед тем, как исчезнуть, добавил: - Хочу все осмотреть.
     Осмотреть… Пришел, увидел и ушел, и все время в делах!..
- Если честно, то им тут уже нечего делать, - наконец помыл руки и уселся за стол. – Славно все получилось, такой дом и в течение лета!..
- И все благодаря тебе, твоей хватке, упорству!.. – похвалила любимого. – Я всего лишь служанка.
- Что ты, цыпочка, что ты?!.. Ты была нашим главным прорабом!..
- Но порой ты совсем забываешь, что я еще и женщина!.. И к тому же чертовски горячая!..      
- Извини, - аж прервал свою трапезу Виктор, - мне сегодня и впрямь недосуг, меня ждут на работе. Все ж хочу сообщить и приятную, именно тебя касающуюся новость, даже две, я б сказал, - снова принялся есть.
- Не тяни, говори!..
- Ну, во-первых, в четверг мужики все у нас в любом случае закончат, только что обещали, и на следующий день, то есть в пятницу, я за ними приеду, отвезу их домой. И второе, в субботу, в восемнадцать ноль-ноль обещал подойти твой Сергей, он супруге наплел, будто надо куда-то по делу, ну а сам в это время сможет побыть с тобой. Словом, я согласился, до воскресного вечера твой!..
- Сам согласен его привезти?!..
- Получается так… Без конца приставал и, по правде, замучил звонками!..
- Ну, спасибо, родной!.. Ты действительно самый!.. благородный, любимый, настоящий мужчина и друг! Я надеюсь, останешься с нами?..
- Нет, увы, не смогу, надо съездить на ту звероферму.
- Жаль… А теперь?.. До субботы еще далеко…
- Я и сам очень-очень хочу, - отодвинул пустую тарелку и, не тронув вторую, с котлетами, подскочил, потом обнял и сжал… - Меня ждут на работе, - повторил и умчался супруг. 
     Лучше бы и не трогал, не будил бы блудливую кошку… Если б очень хотел, мог бы прямо сейчас… Явно что-то мудрит, явно с кем-то там в городе… Никуда он, конечно, не денется, все же как то обидно… До субботы еще дня четыре, а до пятницы – три… и, естественно, ночи… Сам толкает в объятия других!.. Столько дней в этой ссылке и все время одна. Разве это не глупость?..
- Мы созрели к принятию пищи, - всунув нос в приоткрытую дверь, вновь блеснул остроумием Федя, тот самый кандидат в любовники, а за ним по ранжиру другие, мало-мальски скромнее работники.
- Заходите, садитесь, сейчас…
     Молча ели мужчины… Впрочем, только один, остальные не в счет. А с другой стороны, не слепые и отнюдь не глупцы…
- Почему только две?.. – имея в виду котлеты, опять-таки младший.
- Чтобы меньше трепался!.. – и с улыбкой ответ. – Ладно-ладно, даю… но смотри, никому!..
- Мое слово – могила, заметано!..
     Улыбнулись, но также молчком доедали что было в тарелках другие.
- Ну, спасибо, хозяюшка!.. – наконец поднялись, друг за другом покинули кухню.
- Было очень все вкусно!.. – задержался лишь Федя. – Жаль вот только, что мы… мы на днях уезжаем и я буду о вас тосковать!..
- Это скоро пройдет, - стало жалко его и, конечно, себя. – Ты сегодня, пожалуйста, что бы там не случилось, не пей!.. Остальное, надеюсь, поймешь. А теперь уходи! И быстрее же, ну!..
- Ладно-ладно, все понял, иду!..
     Вряд ли так уж и все?.. И тем лучше, тем лучше…
     Через час к ним сама…
- Мужики, кто-нибудь, и не в службу, а в дружбу, принесите мне дров. Там, в сарае потемки, а я… я хочу растопить свой камин, ночью что-то прохладно.
- Хорошо-хорошо, принесу!.. – предложил свою помощь другой, старше Феди мужчина.
- Благодарна! И жду…
     Не прошло и пяти минут, явно очень счастливый и с громадной охапкой, весь сияя, зашел благодетель. 
- Там, в дровах, я нашел две бутылочки водки. Что теперь мне с ней?..
- Я ее там не прятала, - лишь пожала плечами, - и тем более муж!.. Еще раз вам спасибо!..
- Значит, мы… - слишком честный, однако.
- Значит, вам повезло.
     И уже через час, как они говорят, масть пошла, и послали мужчины гонца, через два – расшумелись, через три с половину – умолкли. Наконец-то и скрип половиц…
- Заходи!..
- Все мои напились… - ничего-то он, глупый, не понял, хотя трезвый как стеклышко.
- Может быть, хочешь выпить и ты, я могу предложить коньяка, а к нему сварить кофе?..
- Да, действительно, можно!.. – засиял уже явный любовник.
- Что ж, смелее, садись и позволь мне тебя обслужить.
- Да, конечно, спасибо!..
     Каждой женщине хочется хоть на время представить, ощутить себя сильной, опасной, поиграть со своим предстоящим мучителем, ведь любой, даже нежный мужчина по натуре своей есть агрессор, самый хищный, безжалостный зверь. Но на сей раз нуждалась лишь в тех, эффективных поступках и действиях.
- Что-то меня знобит, - после выпитой рюмки и проделав все те хитроумные, приводящие бедных мужчин к вожделению штучки.
- И меня, - поднялся и приблизился он.
     И в мгновение ока, казалось бы, робкий да к тому же и младше мужчина превратился в отменного, весьма и весьма лихого жеребца. И жалела о том, что не раньше, что осталось с ним быть, получать удовольствие только трое коротких ночей.


     На носу и весна, и прощание с работой, пусть не очень-то нужными, но столько лет бок о бок тершимися приятелями, и прощание с квартирой, с юной пылкой Галиной Григорьевной, слава Богу, с Сергеем – да и хватит блудить, время взяться за ум. Нет, не так, чтоб совсем отказаться от тайных, каждый раз с исступлением, с проявлением бурной фантазии встреч, а со сведением числа их к минимальному, этим только усиливающему остроту ощущении количеству, ну, к примеру, раз в месяц. И Ирине без этого члена… семьи будет много спокойнее жить. Нет, не забыл о том, что поклялся, но, увы, лишь отчасти ему отомстил.
     Кто-то вдруг, поздновато, и в дверь…
- Добрый вечер, Викентьевич, - легок бес на помине и, похоже, под мухой. – Мимо шел и смотрю, ваша тачка стоит! Вот, решил заглянуть.
- Проходите, Сергей. Может быть, опрокинем по рюмке?..
- Нет, спасибо, нет-нет, я сегодня уже!.. – продолжая стоять. – Дело в том, что я завтра хочу съездить к Ирине. Между прочим, звонила сама… ну да вам все понятно и так… Мог бы, конечно, на автобусе, но уж больно оно несподручно, тем более с пересадкой, и теряя при этом полдня.
- Рад бы был вам помочь, но недавно к ней ездил и к тому же весь завтрашний день проведу в очень важных делах… Может быть, хоть на кухню, угостил бы вас кофе?
- Хорошо, - все-таки согласился Сергей, пошутив. – Жив, надеюсь, останусь.
- Да, и более того!.. Очень большой любовью к вам, с позволения сказать, не пылаю, однако отношусь, как видите, лояльно.
- Это трудно понять и вообще… я бы так никогда!..
- Может быть, и непросто понять. Через все это надо пройти самому. Я вот тоже не в силах понять, чего не хватает вам… Ведь все то, что получаете от Ирины, вы могли бы без трудностей и без всякого риска разрушить собственную семью получать от любимой жены.
- Нет, увы, никогда!.. И дело вовсе не во мне, а в ее пуританских понятиях в отношении секса!..
- Вы пытались ее возбудить, довести, так сказать, до кипения?..
- Ясно дело, пытался. Безуспешно.
- Как бы то ни было, но мне все-таки кажется, что вы плохо старались. Очевидно, привыкли лишь брать, не давая взамен.
- Может быть, может быть, - глотнув кофе, задумался гость.
- А к Ирине езжайте автобусом. Если точно поедете, то могу вечерком и подъехать, чтоб вернуть вас домой.
- Да, поеду, - не в восторге, конечно, Сергей, - и уже подготовил супругу.
- Что ж, счастливой дороги и приятного дня!.. А назад привезу…
     Вот и шанс отомстить, отыграться сполна, хотя радости мало… Тут щадящие меры не помогут ничем, пусть получит свое, пусть чуть-чуть поумнеет. Ведь не может все это безумие продолжаться всю жизнь!..
- Вы ее очень любите, - не спросил, констатировал факт.
- Вероятно… Когда любишь, прощаешь… С Ирой дело не в вас и не в ней, не во мне, а во всех вместе взятых.
- Поясните, пожалуйста.
- Нельзя переступать черту, элементарные законы нравственности… ни в любви, ни в быту, ни в общественном месте, нигде! Надо всегда держать себя на поводу, чего, к сожалению, не делаем, не хотим делать мы.
- Может быть, может быть, - повторил модельер, допивая свой кофе.
- Вы, наверно, устали, да и поздно, пойду.
- Что ж, не буду задерживать. Передайте Ирине привет и что вечером буду у вас.
- Хорошо-хорошо, только мне… - растерялся Сергей, одевая пальто, - не хотелось бы этим заниматься всем вместе, втроем.
- Это зависит от нее, - и с улыбкой добавил: - Если любишь, прощаешь любимому все!..         
     И ушел, унося с собой привкус печали от уже происшедших и, быть может, еще предстоящих потерь; и беда глуповатого парня лишь в том, что возомнил себя чрезмерно  влюбленным, любимым, и хотел только цыпочку. Набрал номер Галины, один и двух нам четверым известных номеров.
- Добрый вечер, моя ненаглядная!.. Ты одна?..
- Да, но только отчасти, - явно радостным тоном, она.
- Это значит, с детьми?..
- Да… У меня много времени завтра, если ты пожелаешь, то даже и послезавтра!..
- Твой куда-то уедет и мы?!..
- Как обычно… 
- Значит, встретимся вечером, где-нибудь в часов шесть… И учти, на всю ночь, может быть, и на весь, весь последующий день!.. – чтоб заранее настроилась.
- С нетерпением жду!..
     Вот и все, вот и все!.. И вдруг чувство вины перед этой, в самом деле ни в чем не повинной, лишь инфантильным мужем обойденной женщиной… Ничего, ничего, еще скажет спасибо!..
     Женщины… Кто их может, кто их в силах понять?.. Ясно только одно, что они нам нужны… До чего же банальная мысль!.. Даже мысли становятся вялыми, совершенно бесплодными, ложась в холодную, без женщины постель… Завтра будет согрета!..
     И почти что мгновенно уснул.
     И с яичницей наспех проглоченной, с бутербродом в дорогу, в объятия неуютного и морозного утра. Весьма суетный день. И только к вечеру, снова дома и более сытно поев, переключился на интимно-авантюрный лад… И открылось второе дыхание…
- Это я, - сообщил своей пассии, тотчас поднявшей трубку.
- Наконец!.. Заждалась!..
- Ну, тогда одевайся и спускайся к подъезду, нам придется чуть-чуть покататься. 
- А я думала, сразу… - с огорчением, Галина.
- В этом гвоздь всей программы!.. – попытался ее успокоить, внушить чувство покорности. – Вся прелесть нашего сегодняшнего свидания состоит в ожидании и в совершенно неожиданных поворотах событии, только ты… ты должна меня слушаться, должна мне доверять, а иначе… увы, ничего не получится.
- Ты сегодня какой-то чужой!..
- Я сегодня в ударе! Могу даже поклясться, что останешься весьма и весьма удовлетворенной, более того, ты будешь просто без ума и получишь такое, чего раньше не снилось!.. Если хочешь, конечно… И решай, дорогая, сейчас!..
- Ты меня вынуждаешь, любимый, так поставив вопрос… - очевидно, задумалась женщина. – А с другой стороны интригуешь. Столько всего наговорил, голова закружилась!.. Словом, делай как хочешь, я всецело твоя!..
- Значит, жди, выезжаю!..
     Мокрый снег; не успевший остынуть мотор, как-никак, своего «жигуленка» и в привычном мерцании огней ничему не удивляющийся город.
- И куда мы теперь?.. – и совсем уж несмело спросила, с пьянящим веянием изысканных и, несомненно, импортных духов села рядом любовница. – Или тоже секрет?..
- Не боишься состариться?.. – и с вопросом, намекая на всем знакомую поговорку, ответ. – Могла бы и поцеловать!..
- Возле нашего дома, чтоб потом доложили Сергею?!.. – плавно тронулись с места. – А по поводу старости… я с тобой молодею!..
- Гляди, сегодня станешь девственницей, что тогда скажет муж?.. – идиотская шутка, конечно. – Так боишься его потерять, видно, все еще любишь.
- Может быть, и люблю, но не так, как тебя… Не как мужчину, понимаешь?..
- Может быть, как мужчину-любовника ты его и не знаешь, может, он много лучше меня?..
- Вот уж в чем сомневаюсь!.. – усмехнулась она. – Хотя кто его знает?.. Вероятно, кому-то он мил, кто-то жаждет с ним встреч.
- Вероятно, кому-то… - и замолкнув, задумались оба.
     Темень, снег и асфальт… А за городом тишь. Лучи света в извечной борьбе между злом и добром, только свет, к сожалению, невечный, может тут же погаснуть… и тогда весь твой труд, все то, что по крупинке собирал, все, к чему так упорно стремился, превратится в ничто, канет в черную пропасть ночи… Трудно жить без иллюзии и без веры в добро… Если хочешь хоть как-то, хоть отчасти себя оправдать, значит, ты – не мертвец, значит, рвешься к тем самым иллюзиям и осталось хоть что-то в душе из того романтичного и наивного детства…
- Истукан!.. – вдруг с игривой насмешкой, Галина. – Хоть бы чмокнул в щеку!..
- Чмокнуть можно и кошку, а я… - и свернул на обочину, - я хочу только в губы и с чувством!..
     Разбудить в этой женщине самку, настоящую стерву; и чем раньше, тем лучше!.. И до полной потери рассудка!..
- Мы могли бы и здесь… - и уже возбудившись, трепетала она; это только начало.
- Потерпи, моя радость, немного! – вновь нажав на педаль, произнес чрезмерно помпезно. – И тогда, сбросив путы одежд, насладимся любовью сполна!..
- Я готова их сбросить сейчас, - лишь вздохнула бедняжка, по словам ее мужа, совершенно фригидная женщина.
     Мокрый снег и шоссе, и лучи; мало встречных машин…
     Слабый пол… Действительно ли слабый?.. Любая не совсем уродливая женщина всегда добьется своего, заполучит любого, если только захочет, мужчину… И пусть это всего лишь на время – в их поступках почти что всегда и особо в интимных вопросах отсутствует логика… Безрассудство и спесь, и расчет, и коварство… Может быть, настоящим героем, режиссером всего многодневного действа является… нет, увы, не якобы все придумавший любовник, а, казалось бы, слабая, мужем обиженная Галя, может быть, водит за нос нас всех?.. Цель – вернуть, отомстить, проучить благоверного! И все это вполне вероятно. В любом случае продолжим, сыграем… каждый вжившись в любимую роль.
- Вот и все, мы почти что приехали, - повернув на проселок, любовнице. – Только ты…
- Знаю-знаю, и долго мне ждать? – явно злясь, перебила она.
- Минут десять от силы, зато… Прикажу зажечь свечи, приготовить постель… - тормознул и опять, не скупясь на слова, приласкал огорченную женщину.
- Полагала, мы будем одни…
- Нам никто там не будет мешать!.. А с философской точки зрения любой из нас от рождения до смерти, постоянно один.
- На мой взгляд, нам надо было прямо у меня, и без всяких там размышлении, чуть-чуть выпить и заняться более приятными делами, чем занимаемся теперь!..
- Ты, наверно, права, - сделав вид, что задумался, - но прости, так уже получилось.
     Тусклый свет и, конечно же, в спальне Ирины; и заливистый лай примерно службу несущего пса; и какое-то чувство неловкости.
- Чтобы ты не боялась, я оставлю подфарники.
- Ладно-ладно, иди, - проводила доверчивым тоном. – Постарайся быстрее!..
     И навстречу в прихожей жена… весьма-весьма в пикантном, заставляющем вспыхнуть от ревности, соблазнительном виде.
- Я уже волновалась, любимый, - с неподдельной заботой, она. – Ты как будто там с кем-то?..
- Да, с супругой Сергея, - очень кратко, конечно, изложил ей суть дела.
- Трудно даже поверить, что ты так меня любишь, - восхищенная этим открытием и задуманным планом, аж сияла Ирина. – И такой фантазер!.. Только я бы все это немного иначе…
     Обсудили детали всей дерзкой, каких и свет не видел авантюры, тотчас начали действовать; и вернулся к заждавшейся женщине, нежно чмокнул в щеку и запел соловьем:
- В доме нас уже ждут и уже уготовлено ложе нашей пылкой с тобою любви!.. Что ж, моя королева, пойдем!.. Нет, позволь, отнесу!..          
- Меньше слов, ближе к делу, мой рыцарь!.. – в том же духе, она. – Хотя нет, продолжай!..
     Еще теплая эта постель, королевское ложе… И сплелись похотливые, грешные, охваченные пламенем тела.
- Нет-нет-нет, не спеши!.. – и пришлось придержать ее пыл. – Чтобы меньше стеснялась, завяжу тебе глазки.
- Хоть свяжи и саму, - и со всем соглашалась Галина, - только делай все это быстрее!..
     Только-только успел затянуть на затылке ей узел, как явились те двое, уже насытившиеся друг другом голубки. Бросив взгляд на жену, в мгновение ока замер, верней, остолбенел Сергей… Ярость, ненависть, гнев с металлическим блеском в глазах… Но тотчас и смягчились, приобрели другой, блеск всего лишь мужчины-самца, всегда-всегда готового к тому, чтобы сделать приятное милой и к тому же своей, и к тому же весьма привлекательной женщине.
- А теперь, моя сладкая, успокойся и ляг…
     Бархатистая кожа трепещущих и бесстыдно раздвинутых бедер; в темном фоне густых и живительных зарослей приоткрылся, расцвел розоватый и влажный, с манящим запахом бутон; а законный супруг, несравненная цыпочка с любопытством глядели… Сладок плод этой мести…
- Ну же, милый, целуй, - уложив свои ножки на спину, вновь с мольбой к утешителю, - и введи в мою щелку язык, доведи до кипения ласками!..
     Делал все, что просила она, почти все, что взбредало в мужскую, с более наглыми, извращенными мыслями голову; а те двое взирали; а любовница несколько раз, забиваясь как пташка, приходила в экстаз, потеряв все остатки стыда, предложила сама:
- Можешь даже и в ту, более плотную щель… Куда еще никто!..
- Давно этого жду!.. – сладок плод равноценной, сногсшибательной мести; и не менее сладкое средство. – А хотела бы сразу с двумя?..
- Да, конечно, и очень!.. – с восхищаясь такой перспективой.
- В таком случае зови и его, - сдернул с глаз ей повязку…
- Не волнуйся, любимая, ты моя ненаглядная девочка!.. – уже рядом давно наготове Сергей.
- Это ты, дорогой?.. – и признала не столько супруга, сколько то, что он ей предложил. – И пылаешь желанием!.. Я тебя обижала, прости!.. Дай мне его расцеловать!..
- Эй-эй-эй, вы забыли меня!.. – и приблизилась цыпочка.
     Танец жизни и смерти, безумия… Раскат грома и молния… и лавина в горах…
- Наконец-то все вместе, - отдышавшись, Ирина, - одна большая прочная семья!..
     Сексуальных маньяков, - подмывало сказать. Промолчал.


     Частный дом и участок земли… звероферма!.. В эпоху развитого социализма, а может быть, и недоразвитого коммунизма!.. Явный нонсенс, конечно, однако не менее глупая, не менее парадоксальная и вся наша искаженная жизнь в сей империи мнимого братства, в королевстве кривых и повсюду стоящих зеркал… Правда, ферму и фермой-то трудно назвать с полусотней прожорливых и почти что все время в движении зверят… Симпатичные мордочки норок, серебристых песцов… Нет, не знают, увы, что их ждет впереди. 
- Что ж, наверно, поеду… - в шортах и майке, Виктор.
- Не забудь прихватить нам сухого вина!..
- Хорошо-хорошо, не забуду!.. – не забыл, подошел, нежно чмокнул в щеку. – Ты бы лучше легла.
     Как немного порой надо бедной измученной женщине!..
- Очень тронута, но… время заняться помидорами…
     Укатил за провизией вечно голодным питомцам, заодно нам самим. И, конечно же, с трейлером. Мясо, печень и рыба, субпродукты и крупы – все влетает в копеечку!.. Чтобы дамы могли шиковать и на деньги своих же мужей кого-либо прельщать, соблазнять!.. Еще один, очередной абсурд! И сдается, чем больше этих всяких абсурдов, тем пикантнее, интереснее жизнь. Не жизнь – сплошной эксперимент!..
     Помидоры что надо! Общипать только вновь появившиеся на стебле отростки, чтоб все силы и соки растения отдавались уже зародившимся, еще зелененьким плодам, чтобы те развивались, стали более мясистыми, крупными.
     Разболелась спина, может, действительно прилечь?..
     И тотчас ожививший, и тотчас взбудораживший душ. Потом большое зеркало… К сожалению, ничего утешительного – еще больше морщинок, еще больше обвисли некогда упругие груди, похоже, поредел и русый, так манящий мужчин треугольник… Нет, еще не старуха, конечно, но уже и не прежняя цыпочка…
     Деньги, деньги и деньги… Что они нам дают?.. Преимущество, чувство достоинства, власть над нищим сословием… Стремление заработать как можно больше денег прибавляет на теле морщинок, нарушают покой и здоровье, превращают, увы, в одержимых, не знающих успокоения, будто заведенных игрушек… И остановишься только тогда, если вдруг заболеешь, если вдруг поломаешься.
     И пропало желание лежать и в отсутствии Виктора нежиться.
     Рьяно лаял Дунай; по дороге не очень уверенно приближался подросток.
- Телеграмма!.. – крикнул издали он; и совсем не подросток, а довольно плечистый и стройный, лет, наверно, уже восемнадцати парень.
- Вы не бойтесь, она на цепи!..
- И совсем не боюсь!.. – покраснел, подойдя и вручая листок. – Распишитесь, пожалуйста, здесь.
- Спасибо, - запах пота мужчины. – Может, кружечку кваса?..
- Как-нибудь в другой раз!.. – осмелел и измерил глазами, и потопал обратно глупыш.
     И было тут чего краснеть, увидев женщину в расстегнутом, но под ним ведь купальник, халате!..
     «Завтра утром приедем. Елена», - сообщала сестра. Приедут… Не в восторге, конечно, но с другой стороны не на экскурсию в музей, всегда есть чем заняться и им... Пусть чуть-чуть попотеют, чтобы не было завидно!.. В том числе и ее романтичному, лишь о манне небесной мечтающему, только что получившему паспорт сыночку.
     Ненамного-то старше и этот, что принес телеграмму… Запах пота мужчины и уже волосатая грудь… И в два раза моложе!.. Нимфоманка несчастная!..
     Всем известное, безотказное средство – работа, чтоб не думать о всяких там глупостях, не вовлечься в путину желании.
     Снова ныла спина, донимала жара… Час и два… Наконец шум мотора, слава Богу, супруг…
- Все в порядке?.. – спросила.
- Конечно! - занялся перегрузкой продуктов. – Может быть, перекусим, заодно отдохнем?..
- Да, пожалуй, пора… Пока ты здесь управишься, нашинкую салатику... Сальце будешь?..
- Конечно!..
     Сало, сальце и шпик, на все случаи жизни… А ведь в возрасте Виктора очень даже желателен суп, более легкая пища!.. Но пока что Бог миловал – по словам космонавтов, все бортовые системы функционируют нормально!.. и с эрекцией нету проблем…
     Спустя двадцать минут, прочитав телеграмму Елены, он весьма удивился, а потом усмехнулся:      
- Вы, похоже, давненько не ссорились?..
- Постараюсь быть паинькой, так сказать, толерантной, лояльной!.. – усмехнулась в ответ.
- Вряд ли это получится, все же будем надеяться!.. Как она там живет, как ее драгоценные дети?.. Ты как будто сказала, что приедет с Володей. Как дела у него?..
- А никак, потому что дурак!.. Бросил школу и вдруг… стал артистом балета, представляешь, ба-ле-та!..
- Насколько помню я, он мечтал стать актером, - и задумался муж. – Прямо рвется на сцену!.. Ну и пусть!.. Школу кончит вечернюю!..
- Но ведь эти артисты!.. Богема!.. Часть из них голубые!..
- Может быть, но не все, а Володя… пусть набьет себе шишек, сам найдет верный путь!..
- Пусть набьет?.. Нет, набью ему я!..
- Вот, пожалуйста, а кто-то… только что говорил, постарается быть толерантной, лояльной!..
- Ладно-ладно, не бойся, я всего лишь легонько!.. А вообще у меня, должна это признать, чрезмерно взрывной, нехороший характер! С каждым годом все хуже!.. Становлюсь нелюдимой, противной. И сама это вижу, но поделать с собой ничего не могу. И по правде, не очень хочу.
- Ну и правильно делаешь, - лишь подбодрил супруг. – Если мы кому-то нужны, пусть и пляшут под нашу дудку.
     И всегда и во всем соглашается, подчас даже смешно… Может быть, оно к лучшему, а быть может, и к худшему. Если б смог в свое время стать неоспоримым лидером семьи, то, возможно, была бы серьезной и не стала б такой несговорчивой, вредной… К сожалению, не смог, ибо рыльце в пушку, ибо сам в это время блудил…
- Пойдем снова пахать?.. – прибрала на столе.
- Да, пойдем, - вдруг знакомый блеск глаз, - но сперва!..
- Нет-нет-нет, не хочу!.. – покривила душой. – Будет время и ночью!..
     Запах пота мужчины и уже волосатая грудь… руки, губы того, с телеграммой, мальчишки…


     Жена снова мудрила, часто красила губы, ни с того ни с сего зачастила на почту, без конца получала какие-то письма. От сестры, - пояснила однажды, хотя сам лично видел, что письмо без обратного адреса, отправлено прямо из нашего поселка, жители которого готовы друг друга сожрать и самое большое удовольствие получают в сплетнях, в промывании друг у друга костей. Члены мнимой семьи, Сергей с Галей, увы, появлялись все реже, чего и следовало ожидать. Как-никак, а у них в самом деле законная, с двумя подросшими детьми, а посему и более прочная семья. А Ирина стремилась все к тем же, и не менее пикантным, лишь с другими партнерами шашням. Можно было смотреть на все это сквозь пальцы, не возник бы вот только большой и публичный скандал. Оставалось надеяться, что ей хватит ума быть хотя бы предельно внимательной, осторожной при выборе нового и, быть может, опасного хахаля. 
     Приближалась зима, время томных надежд, ожидания счастья… и время пожинать плоды.
- Если честно сказать, мне уже надоело так жить, - первый признак хандры у Ирины, итог нескольких более легких, не очень напряженных дней, - только каторжный труд, а зимой несусветная скука, тоска, никакого просвета, никаких удовольствий!..
- Давай, купим тебе что-нибудь, - традиционный, но, похоже, бездейственный метод, - из ряда вон выходящее!..
- Что конкретно?.. Например, перстенек с бриллиантом, сережки, норковое манто?.. Чтоб одеть, нацепить, поразить своих собственных норок?!..
- Можем устроить званый вечер, - та же старая песня, - пригласить наших близких друзей.
- Раз они нас забыли, не хочу быть навязчивой, - и задумалась цыпочка. – А вообще я над этим подумаю, ладно?..
- Да, конечно, подумай…
     Что бы ей предложить?.. Деньги, деньги, любовь… Значит, секс и разврат!.. Почему бы и нет, черт возьми, раз такими уже уродились, но друг другу приелись, раз обоим чего-то, более острого, нового хочется?!.. Только ей, благоверной, с этим делом значительно проще… И на десять лет младше… Вероятно, не скоро, все же это печальное время наступит, когда будет желание и не будет возможности!..
     Походил, походил и опять:
- Прямо завтра могли бы и сделать небольшое турне, - с предложением к женщине, - да и мне самому хоть бы пару рубашек и брюки…
- Так и быть, - согласилась она. – Мало-мальски развеемся.
     Ранний вечер и сумерки… и в тиши вдруг залаял Дунай.
- И кого это к нам занесло?.. – и взглянул на Ирину. – Неужели опять почтальон?..
- Уверяю, не он! – не подумав, глупышка.
- Что ж, пойду, посмотрю.
- Посмотри, дорогой, - и тотчас ожила, - ну а я… хоть чуть-чуть приберусь.
     А к крыльцу уже двое… Белокурая девушка, сын!..
- Добрый вечер, отец!
- Добрый-добрый!.. – пробуксовка в мозгах; все ж таки догадался обнять возмужалого, статного парня. – Проходите, прошу, только я… мы, признаться, не ждали, что вот так, совершенно внезапно появитесь!..
- Так уж сложились обстоятельства, - и помог своей даме, очень милой девчонке, раздеться.   
- Понимаю, бывает… Вот, пожалуйста, в гостиную…
     И на помощь, при полном параде, подоспела супруга; церемония знакомства со скромной, слишком в скромной одежде красавицей Ксенией.
- Вы, наверно, голодные?..
- Если честно, то да, - улыбнулся Демид.
     Моментально накрыт был шикарный, с икорочкой, водочкой, а для дам и бутылкой хорошего хереса стол.
- И откуда такие богатства?.. – задал сын вроде бы и шутливый, но не очень корректный вопрос.
- Припасла для нежданных, но желанных гостей, - засияла жена.
- Самое время сообщить, - сев за стол, и торжественным тоном, Демид. – Мы со Ксюшей решили быть вместе… Приглашаем на свадьбу!..
- Вероятно, все верно решили, а быть может, и нет, - с важным видом, Ирина.
     И откуда такое стремление каждый раз где не надо встревать, вечно всех поучать?..
- Что ж, спасибо, спасибо!.. – как-никак, не забыл!..
- А вообще молодцы, поздравляем!.. – спохватилась и цыпочка. – За все это и выпьем!..
     Часа два посидели и выпили, под прекрасную музыку Битлзов, пару раз станцевали… и отправились спать.
- Может быть, я им зря, ну, одну-то постель?.. – и с таинственным шепотом, Ира.
- Они взрослые люди, - и слипались глаза, - как-нибудь разберутся и сами… И забудь эти мысли, пожалуйста.
- Я совсем ни к тому!.. – оба знали, к чему. – Просто очень хочу вновь почувствовать то, что когда-то уже испытала. Понимаю, все это прошло, но ведь можно сыграть!.. Ты мне в этом поможешь, ведь так?..
- Да, конечно, но только… может быть, в другой раз?..
- Никаких, дорогой мой, гвоздей!.. – и пустила в ход руки шалунья. – Ишь, надумал мне спать!.. Вот и все, ты уже возбудился и сам этого хочешь!.. А теперь постарайся припомнить, как впервые все было и веди себя так, будто я еще девочка, мне всего лишь семнадцать!..
     Сумасшедшая женщина!..


     И относительно спокойный, с возможностью понежиться февраль. Основное внимание лишь повзрослевшим, созревшим для оплодотворения и достаточно бодрым для вот-вот наступающей случки зверятам. Иногда все-таки небольшие и личные, но с большими проблемами, праздники. 
     Виктор… Продолжал делать вид, что не видит и ничего на хочет знать о каких-то отношениях с другими мужчинами, не пытался препятствовать, тем более уличать. И, наверное, правильно делал.
     И любовник Игнат… Тот самый почтальон, взрослый телом мальчишка. Никаких сногсшибательных способов – первый курс обучения. Но зато неуемный и сильный!.. Не спешила его развращать, пусть созреет умом!..
- Снова разбушевалась пурга, - вернувшись со двора, супруг. - Замело все дороги, как бы где не застрять!..      
- Так возьми хоть в багажник лопату, поплотнее поешь!..
- Все, что надо, я взял, а поесть… Чем готова меня накормить?..
- Погоди, посмотрю.
     Да, за столом он не промах, как и все мужики!.. Исключением был лишь Сергей. Был и, увы, уже сплыл, не без помощи Виктора… Нужной ему в постели почему-то оказалась Галина, пусть бы лучше с десяток других!..
- Кушать подано, сэр!..
- Благодарствую, радость моя! – и подошел к столу. – Ого! За кого ты меня принимаешь, за бельгийскую лошадь?!..
- Не за лошадь, однако… Подкрепись!.. Вдруг какая-нибудь остановит, а потом и заманит в постель!..
- Нет уж, дудки, так просто, без обеда в постель не пойду!.. – отшутился супруг.
     Вероятно, и впрямь не пойдет, трахнет прямо в машине… Если очень понравится, будет лезть вон из кожи, чтобы встретиться вновь… В каждой шутке есть толика правды… Ревность тут не при чем, но нельзя быть таким, больно влюбчивым, что ли...
     Наконец-то поел и собрался в дорогу.   
- И смотри тут, не очень!.. – грубовато, с улыбкой схватил, тотчас нежно погладил. – Небось там, между ног, уже сыро!..
- Ладно-ладно, отстань!.. – с нежеланием вырвалась. – А то впрямь захочу!..
     Он действительно прав - при одной только мысли о том, что придет и обнимет Игнат, всякий раз воспалялась желанием. Муж как будто рентген и все видит насквозь… Слишком хорошо знать другого человека, пусть даже и близкого, совершенно излишне – если знал бы так кто-то другой, стал бы первым, заклятым врагом… Виктор, Витя, Витек… Оба знаем друг друга прекрасно… и друг другу прощаем, понимаем, такие уж есть…
     И уехал, оставил любимую женщину… часа примерно на четыре, чтоб она развлеклась, чтоб она была в форме и чтоб была хорошим и исправным орудием труда… Как тогда, еще в самом начале, с Сергеем… Значит, все еще любит, непонятно, что больше: чистый секс или деньги, или в целом жену?.. А Игнат настоящий дикарь… и такой по природе, можно даже сказать, по велению души… Но не лучше других и сама, даже думать об этом не хочется.
     Ожидание мальчишки в нервозном, как перед первой брачной ночью, и необычном состоянии; жажда риска и новых, более пикантных ощущении; и, наверно, предчувствие, что они вот-вот будут.
     Слишком яростно гавкал Дунай, слишком часто стучало от волнения сердце. По дороге шил двое: один – явно Игнат, а другой – незнакомый, где-то ранее виданный парень. Что у них на уме?!..
- Вот и я!.. – как ни в чем не бывало, любовник; снял, повесил пальто и представил второго: - Это мой младший брат, ему скоро семнадцать!.. Раздевайся, Пашок, не робей!..   
- Но зачем вы пришли, что вдвоем вам тут делать?!..
- Что обычно, - в замешательстве, старший. – Да пойми же, он свой, близкий мне человек и без женщин страдает, у него, между прочим, вся в мозолях ладонь, а тебе же все мало и мало!.. Если ты уж такая пай-девочка, то мы можем ходить и раздельно!..
- Но чтоб такое скотство, чтобы я с малолеткой?!..
- Ненамного-то старше и я. И еще… у него эта штучка не меньше!.. Может, хочешь взглянуть?..
- Нет, не надо, не надо, – уже менее решительно. - И вообще… Разве это имеет значение?.. 
- Значит, нету проблем!.. Пусть братишка сначала посмотрит, - и с улыбкой приблизился и сжал груди любовник, - ну а там будет видно…
     Окатило горячей волной; и противиться было бессмысленно.
- Ладно-ладно, но только, чтоб никто, никому!.. И с условием, что оба… оба будете слушаться, делать все, что я вам прикажу!.. – всякий стыд был уже нипочем. – И хочу, чтобы сразу, в одно время вдвоем!..
- Ну и что нам сначала?.. – растерялся Игнат.
- Первым делом разденьтесь… и отправляйтесь в ванную!..
     Никакого стыда!..
- А теперь я хочу… - когда оба вернулись, подошла и, любуясь торчащими, в боевом положении пиками, двумя огромными дубинами, не смогла воздержаться и взяла их в свои, сразу в обе ладони и легонечко сжала, - даже очень хочу, чтобы вы аккуратно раздели, лишь при помощи рук, своих губ, язычков обласкали меня, все мои потайные места, попку, бедра и там, все, что есть между ног… Кто из вас это сделает лучше, тому и главный приз, для того постараюсь сама, тому позволю все!..
- Как прикажешь!.. – согласились, конечно, они.
     Вскоре более пытливый язык задыхающегося от нетерпения Паши энергично проник, щекотал мне промежность, не забыв прикоснуться к стыдливой, почти девственной точке, а потом и пробрался во влажный, именно для него раскрывшийся желобок…
- Хорошо!.. – трепетала всем телом. – А теперь уступи это место Игнату, поднеси мне к лицу отвердевшую, для меня очень-очень приятную штучку!..
     Стальной поршень во рту, а язык и два пальца совсем осмелевшего и раскрепостившегося Игната продолжали безумствовать там, сразу в двух очень-очень интимных местах…
И вдруг младший воскликнул, а из пульсирующей части его тела извергалось соленое и, казалось, горячее семя… Вероятно, воскликнули оба…
- Отпусти, - едва слышимым голосом, крепко-накрепко сжатый ногами, Игнат.
- Да, конечно, прости!.. – развернулась и, став на колени, прогнулась. – Насладись же и ты!..
     Вспышка страсти и снова… снова, снова и снова… И совсем потеряла контроль, а порой и сознание… Вот тебе и мальчишки!.. Получив что хотели, много больше того, распростились, весьма-весьма довольные ушли. Отвращение, даже ненависть к ним и, конечно, к себе, отвращение ко всем, ко всему.
     Слава Богу, вернулся и заботливо глянул единственный и способный понять, в самом деле любимый мужчина.
- Что-то произошло?..
- Ничего… не считая того, что я вся и по самые уши в дерьме!.. Не хочу, чтобы это касалось тебя… Очень-очень прошу: давай все продадим и уедем!..
- Куда?!..
- Хоть куда!.. И как можно скорее!..
- Хорошо, - только тяжко вздохнул.
     И хотелось его приласкать, но боялась испачкать… И хотелось реветь.
     Очевидно, что в каждом из нас существует отнюдь не одна, а сразу несколько личностей, по меньшей мере две. Одна из них разумная и добрая, отзывчивая и нравственная, можно сказать, божественная, а другая, увы, совершенно беспутная, иногда агрессивная, жадная, можно смело сказать, дьявольская. И борьба между ними всю жизнь!.. И тяжелая эта борьба.      


     Ошибки… Они были и есть, важно что-то из них почерпнуть. И совсем ни к чему быть чрезмерно уж праведным и тем более святошей, все мы смертные и, естественно, грешные люди. Этим сказано все.
     Как ковер, очень ровный, сухой серый асфальт и приятная музыка, и ожившая зелень кругом, озаренная майским и пока что не очень палящим, к горизонту скатывающимся солнцем. Скинул скорость – поселок и редкие, будто сонные мухи селяне; на окраине женщина; лет, наверное, тридцать…
- Подвезете?.. – как обычно, с улыбкой и, по сути, садясь.
- И куда?.. – уже тронувшись с места.
- Да отсюда не видно, километров пятнадцать… - под хмельком; и сказала название большого, по пути находящегося районного центра. – Побывала на даче, а дома… муж в отъезде, тоска.
     Все предельно понятно, вот только… никакого желания мстить и желания снова, снова все повторять. Не тот возраст, увы, и не те устремления.
- Заведите собаку.
- Интересная мысль, - усмехнулась она, - но собаке ведь нужен уход, даже толком не выпьешь… Хотя дома и есть коньячок, неплохая закуска…
- А меня ждет жена.
- Это дело привычное, вся заждалась и я.
- Оно очень заметно!..
- Ну и что?.. – и не очень обидевшись, женщина. – Муж, в отличие от вас, не упустит возможности выпить, где-то с кем-то гульнуть.
- И зачем в таком случае жить?..
- Ну, вы прямо какой-то, не от мира сего!.. Все живут только ради детей! А у вас разве как-то иначе?..
- Просто любим друг друга, - не рассказывать же первой встречной попутчице о своей, мягко скажем, не очень удачной и отнюдь не безоблачной жизни.
- Редкий случай, увы… И вообще, повторюсь, вы какой-то, не такой как другие, странноватый мужчина. Вы, наверно, бездетный?..
- У меня уже взрослый!.. – произнес таким тоном, чтоб она наконец-то замолкла.
     Сухой серый асфальт…
     Одно из самых загадочных и труднообъяснимых, с трудом осознаваемых понятии есть время. Оно, как говорится, лечит, но, увы, много чаще калечит, меняет, иногда беспощадно ломает кого-либо из относительно недавно в высшем материальном обличии существующих создании, в том числе и, конечно, людей. Было время, гонялся и стремился ублажить чуть ли не каждую, хоть чем-то привлекательную, мало-мальски понравившуюся представительницу женского пола, и был рад и гордился успехом, а теперь, как ни странно, остыл… Совершенно без жалости. Наоборот, появилось своего рода гордость и чувство победы… Над собой, разумеется, над своей необузданной похотью… Все это надо пережить, испытать самому, как бросившему пить и получающего от этого чувство удовлетворения алкоголику – а ведь было, когда-то и сам!..
- Ну и как, не одумались?.. – улицы городка.
- Извините, но нет.
- Вот, пожалуйста, здесь… - протянула рублевый банкнот и цинично добавила: - Вы, наверно, уже и не можете!..
- Слава Богу, могу!.. – улыбнулся глупышке. – А свой рубчик оставьте себе, пусть будет на такси!..
- Ну да ладно, спасибо, - улыбнулась в ответ, выходя.
     И асфальт впереди и знакомая, озаренная солнцем дорога – вероятно, она приведет к более мудрой, с наименьшим числом прегрешении жизни… и залечит свербящие раны.
     Несомненно, обиделась эта проворная и сексуально озабоченная, очень даже пригожая дамочка. Некто мудрый сказал, что самая страшная обида для женщины – когда от нее отказывается мужчина. Получила жестокий урок, но держалась весьма героически!.. Вероятно, уже совладела с собой и уже соблазняет другого… Дай то Бог…   
     И хорошо знакомый, ставший милым проселок, крыша дома, фигура… даже две, и мужские фигуры…
- Вы хотели увидеть меня?!.. – снова этот сопляк почтальон и другой, еще младше парнишка.
- Нет, - растерялись прохвосты. – Мы тут просто гуляем.
- Ну а зубы… а зубы не жмут?.. Ведь могу ненароком и выбить!..
- Нет, вы что?!.. Мы и впрямь тут искали свой утерянный мяч!..
- Очень и очень не советую здесь что-либо искать!.. – резко тронулся с места.
     Боже мой, до чего же дожился!.. Кошмар!.. Не хватало лишь детского сада!..
     И изрядно уставший, на голодный желудок влил в себя полстакана холодной, но почему-то не подействовавшей водки. Расхотелось и есть.
- О-о!.. – как ни в чем не бывало, Ирина, не забыв притом чмокнуть в щеку. – Наконец-то вернулся!.. Ну и как там тебе повезло, каковы результаты поездки?..
- Все как будто прекрасно, получили трехкомнатную… а всего лишь в пяти километрах от города – превосходный участок земли… Только все это зря!.. Они снова здесь были и ты!.. Я хочу развестись!..
- Это ты сгоряча!.. – после длительной паузы, жена. – Помнишь, я очень-очень просила, чтоб как можно быстрее?..
- Да, согласен, просила, но только… сама знаешь, такое, как говорится, с бухты-барахты, в одночасье не сделать!..
- Но ты же сам, сам же мне все простил!.. Очень-очень непросто вот так, в одночасье стать паинькой!.. И потом… я боялась и все время боюсь шантажа, в лучшем случае, большого скандала.
- Очевидно, от страха раздвигаешь им ноги!.. Ну и как предлагаешь жить дальше?.. Впрочем, глупый вопрос.      
- Я неглупая женщина, - пожимая плечами, супруга, - и клянусь, постараюсь стать мудрой.
- Собирай свои вещи и завтра!.. отправляйся туда, в ту квартиру, понятно?!..
- Хорошо, дорогой, - подошла и прильнула несчастная.
     А время беспощадно шло… И все лето насмарку!..


     Годы, годы и годы… Уже стукнуло сорок, а в душе все еще восемнадцать. И не только в душе… А супругу уже пятьдесят, и заметно сдает… Поскупилась природа, однако… Снова тот же, порядком надоевший вывод: радость только в деньгах, дорогих украшениях, мехах… Всякий знает, что в гроб не возьмешь, все же жаждет набить туго-туго мошну… Несовершенен этот мир, если алчность является главной, самой действенной силой прогресса, несовершенен мир, если женщина хочет, а мужчина сдает…   
- У сестры сегодня день рождения, - только-только проснувшись, сообщила супругу. – Есть возможность развеяться.
- Приглашала?..
- У нас это не принято, как-никак, а родные!.. Между прочим, когда-то, правда, очень давно, она мне здорово помогла.
- Значит, съездим, поздравим, - и задумался Виктор, - За рулем на сей раз будешь ты!..
- Ладно-ладно, пьянчужка!..
     Был такой уговор в отношении нанесения визитов гостям, чтобы хоть иногда мог расслабиться, то есть выпить и муж, за руль садились поочередно – слава Богу, все реже и реже он в таких развлечениях нуждался.
- Что мы купим в подарок? – после завтрака, Виктор.
- В магазинах тоска!.. Может быть, что придумаешь ты?..
- Полагаю, что мог бы достать еще пару таких, как купили тебе, итальянских сапожек, - подошел к телефону. – Размер?..
- А не слишком ли круто?!..
- Ведь родная сестра!.. было время, тебе помогла…
- Если сможешь, достань. Размер тридцать седьмой.
     Было, было да сплыло… И тогда еще маленький Вова очень часто болел. И ютилась в одной небольшой комнатушке Елены, ела те же харчи и мечтала о сказочном принце… а потом как последняя б… разлеглась под ее уже бывшим, иногда навещавшим супругом… Алкоголик и бабник, козел!.. Сам ей все рассказал!.. Даже стыдно и вспомнить!..
- Дело в шляпе!.. – завершив разговор, улыбнулся любимый. – Только ехать сейчас!..
- Может быть, мне с тобой?..
- Весьма умная мысль! Ты давно не садилась за руль, подновишь свои навыки вождения днем.
- Только чур без подсказок и чтоб не смел брюзжать!..
     И довольно морозное, уже позднее утро.
- Занимайте позицию, миссис, - прикатив с гаража, уступил свое место в машине.
- С удовольствием, мистер премудрый!..
     Но на самом же деле всегда, правда, самую малость боялась. Легковушка – как женщина, береги и ухаживай, добавляй в нее масла, бензина, умело управляй и получишь эффект, само слово машина – не мужского, а женского рода. Вероятно, поэтому каждая, не очень-то эмансипированная и от мужчин зависящая женщина не пылает желанием управлять однополой, иногда непослушной, капризной машиной.
     На обочинах рыхлый, вчера выпавший снег; февраль – месяц морозный; на окраине города редкие, ввысь устремившимися нитями дыма, будто в кукольном театре строения.
     Весь мир – большой кукольный театр. Театр марионеток. Только там, наверху, кукловоды чрезмерно небрежно, полупьяные им управляют, вносят хаос в привычную и испокон веков сложившуюся жизнь, перебрав, забывают о куклах и о том, где у них какой палец, где какая рука.    
- Весьма недурно получается! – в отношении вождения, муж.
     Значит, лучше чем те, у руля государства!..
- Спасибо!..
     Импотенты несчастные!.. Хотя кто его знает, может быть, и счастливые?.. Все ж таки не горбатятся, а сидят на горбу у всех нас, трудового народа…
     Через час обернулись.
- Ей, должно быть, понравится! – осмотрев дорогую покупку.
- Еще бы!.. Раз уж вечером пир, то не вздумай сегодня сказать, что ты очень голодный!..
- Ничего и не дашь?..
- Червячка заморить чем-нибудь, может быть, и найду.
     Червячка, червячка, а потом – несусветная глупость! – после нескольких рюмок может оказаться в нокдауне?!..
- Ну да ладно, кутить, то кутить!.. – превращая все в шутку. – Карбонад, ваша Светлость, изволите?..
- Разумеется, радость моя!.. 
     Незаметно шло время и приблизился вечер; нарядились, приехали и… дверь открыла племянница, лет шестнадцати барышня.
- Почему без фанфар?.. – пошутила. – Мать, надеюсь, хоть дома?..
- Конечно!.. – явно с радостью, девушка. – Хорошо, что приехали!..
- Не забыли?!.. – и при полном параде появилась виновница торжества; поцелуи, объятия и вручение цветов. – Ба!.. – в отношении норкового манто. - Не шубейка, а прелесть!..
- Не завидуй, сестрица, - лишь махнула рукой.
- Кое-что и от нас обоих!.. – сияя от переполнившего его чувства собственного достоинства, вручил подарок Виктор.
     За довольно богатым по средствам Елены столом еще две ее возраста пары; а сестра, как обычно, одна – и последний сожитель, увы, оказавшись полнейшим прохвостом и всего-то с полгода прожив, сделал ноги, отчалил. Не забыв прихватить все вещички. И не только свои.
- Жаль, что нету Володи, - вспомнив осенью в армию призванного сына, тяжко-тяжко вздохнула она.
- Не волнуйся, отслужит!.. Он у тебя  здоровый да и бойкий парнишка! Не успеешь взгрустнуть, как вернется мужчиной!..
- Дай то Бог!..
     Смело взяв на себя не совсем-то привычную для себя роль тамады и наполнив все рюмки, был на белом коне и блистал красноречием Виктор.
     Годы, годя летят… устремившись к дальнейшим, предстоящим событиям, превращая все то, что когда-то казалось значительным, в кучку мусора, пепла. Стало скучно и грустно… и скверно.
- При Никите мы жили ого!.. – захмелевшие гости.
- Да, бывало, возьмешь три рубля, ныне тридцать копеек, сходишь выпить пивка. Как ни странно, хватало. А теперь и целкового мало!..
     Бол-тов-ня!..
     Почему так всегда получается, что когда тебе хочется кофе, предлагают коньяк, когда хочется выпить, предлагают поесть, почему всякий раз, находясь средь людей, ты обязан мириться с общественным мнением?.. Не пора ли со всем этим кончить?.. Свободен тот, кто может не врать, - так, кажется, сказал Камю. И да здравствуют мудрые да и ставшие нашими мысли!..   
- Я схожу, посижу там, на кухне, - пояснила сестре, - и сварю себе кофе.
- Боюсь, что в зернах кончился, - преспокойно, она. – Правда, есть еще молотый.
- Что?!.. Ты же знаешь, что я… без него никуда и что пью настоящий и без всяких там примесей кофе!..
- Так уже получилось, прости.
- Не могла позаботиться!.. – недовольство последними днями, месяцами, годами превратилось в большой, нарастающий ком. – Вставай, Виктор, поехали. Нам тут нечего делать!..
- Успокойся же, цыпочка, сядь, - еще брыкался тот, - я схожу в ресторан, принесу!..
- Может быть, ты останешься здесь?!..
     А чуть позже, спускаясь по лестнице, разразилась всерьез.
     И совсем не могла управлять этой чертовой тачкой, пришлось ехать уже немного захмелевшему супругу. Слава Богу, без всяких ЧП, без присутствия ГАИ. 


     Леонид Ильич Брежнев… Бедолага скончался – власть меняется, жди перемен. И, возможно, крутых, в том числе и в финансовом плане – у руля государства чекист. Пусть не тот, что когда в тужурке, однако…
- Может, нам превратить всю наличность в недвижимость или что-то другое?.. – совещание с женой.
- Рановато, я думаю, - действительно задумалась она. – А с другой стороны, умножать эту нашу рублевую массу, по всем правилам рынка, совершенно нет смысла!.. Золотишко – товар, прямо скажем, не очень ликвидный, покупай по возможности баксы.
- Что бы я без тебя делал?!..
- Мне, конечно, приятно, когда хвалят и ценят, - и с улыбкой, любимая женщина, верный и мудрый компаньон, - только ты с экономикой мало-мальски знакомый и сам. 
- Да, немного знаком, но нужна и поддержка! Без поддержки и сильный в постоянных сомнениях.
- Ты же более чем сильный!..
     Так друг друга хваля, друг над другом подтрунивая, без особых эксцессов и жили, умножали богатство. Так, должно быть, и надо.
     Август; жарко; земля… и немало, немало, немало… И опять лишь она, и без норок с песцами, была единственной кормилицей, в доказательство лодырям. Земля кормит и будет кормить только тех, кто ее не боится, кто приложит к ней руки и сердце, кто приложит к ней грязные, извините, в дерьме, в то же время и чистые, очень чистые руки трудяги… Нет, не пафос в уме, не красивые жесты – жизнь не любит пустой болтовни, жизнь терпимо относится к людям, кто творит эту самую Жизнь. Кто боится запачкать рученки, тот, считай, не живет…
- Ты сегодня меня как мужчину захочешь?.. – между делом шутливый, чтобы малость отвлечься, вопрос.
- Эй, петух, не шути! Мне совсем не смешно!..
- Неужели не хочешь?..
- Дурак… Неужели проснулся и вспомнил, что на что-то способен?..
- Ведь сама, и недавно сказала, что я более чем сильный!..
- Очевидно, ошиблась. Ну да ладно, проверю потом!.. А вообще… если хочешь, чтоб я постоянно была в надлежащей форме, то тебе самому, вероятно, придется найти, грубо скажем, нанять мне мужчину-самца.
- Ты серьезно?.. – все упало внутри.
- Вполне!.. если сам не справляешься, - подошла и прищуренным взглядом… да-да-да, хулигана сводила с ума*, - если хочешь, чтоб я стала прежней покладистой и без всяких истерик, жизнерадостной цыпочкой, если хочешь вернуть хоть частицу уже пережитых, но волнующих чувств.
- Я-то думал, что все… все у нас по уму и что ты наконец образумилась. Согласись, что все это…
- Извини, но такая уже родилась, другой быть не смогу… Сам отлично ведь знаешь,  люблю только тебя, но нуждаюсь еще и в другой, чисто плотской, лишь в физической форме любви.
- Дай мне время подумать, - что ей больше сказать?..
- Хорошо, - согласилась Ирина. – Столько лет протерпев, потерплю и еще.
     Чувства, чувствительность и чувственность… Очень плохо, когда превалирует, то есть берет верх только-только последнее, пусть само по себе и безвинное, можно даже сказать, с благородным оттенком понятие – без последнего не было бы и нас!.. Чувство меры во всем… чего нету в супруге. Это плата-расплата за прежнюю, бездуховную жизнь, за отсутствие чувств и чувствительности в отношениях с первой и когда-то, казалось, любимой, а теперь только бывшей женой. И не зря говорят: что хотел, то и получил. 
- Может, это оставим на завтра? – уже не было сил, чтобы прополоть последнюю грядку. – Ведь оно ничего не изменит…
- Может быть, не изменит, - и ответ педантичной Ирины, - но должно же все это иметь хоть немного ухоженный вид. И к тому же сегодня, целый день прохлаждаясь, ничего-то мы толком, до конца и не сделали.
     Целый день прохлаждаясь?!.. Крутовато, конечно, сказала. Если б все только так прохлаждались!..
- Ладно-ладно, доделаем!..
     И усталость духовная… И от как бы холодной семейной войны, и от частых упреков в отношении сексуальных потребностей, с постоянной заботой о том, чтоб она, сумасшедшая, не упала в объятия первого встречного, как сама, чрезмерно распутного, но способного пакостить, может быть, шантажировать гада.
- Я по поводу этих, твоих блудных желании, подумал…
- Ну-ну!.. – аж разинула ротик Ирина.
- Прямо нонсенс какой-то, чтоб я!.. Ты достаточно умная, извини, уже битая девочка, позаботься об этом сама!.. Только будь осторожна!..
- Хорошо, хорошо и пойми… мне бы очень хотелось… - заблестели глаза нимфоманки.
- Чтобы в этом участвовал я?!..
- Чтобы мог наслаждаться и ты!.. Можешь даже с другой, молодой и чертовски красивой, как когда-то с Галиной.
- Помню-помню, отстань, мне уже не до оргии!..
- Скажи лучше, боишься!.. Между прочим, себя!.. – наконец успокоилась, вероятно, задумалась цыпочка.
     Попытка соблазнить другой, молодой и чертовски красивой; не успеешь и глазом моргнуть, как сама приведет, подобрав где-нибудь в кабаке или на широком Бродвее, не обидев при этом себя.
     Август; жарко, земля; и своя, чересчур уж горячая, энергичная женщина… И все время о том же… Может быть, и права. Кто боится рискнуть, тот, считай, не живет… и не пьет, ясно дело, шампанского!..


     И упала монетка; трубку поднял, конечно, Володя.
- Ты один?..
- Мать с Людмилой уехали в отпуск…
- Я тут рядом, зайду?..
- Заходи, тетя Ира.
- Сколько раз повторять, чтоб без всяких там тетей?!..
- Заметано!..
- Ну да ладно, иду.
     Вечерело; из проделанных дырок в стенах друг на друга похожих коробок, многоэтажных здании, с любопытством глядели десятки пар глаз и едва шелестела уже с желтизной на поникших деревьях листва.
- Ух ты!.. – тотчас смерив глазами, Володя. – В этом платье тебе будто только семнадцать!..
- Значит, столько и есть!.. – и с коварной улыбкой, ему. – Очень жарким был день. Если ты никуда не торопишься, может быть, я схожу, с твоего позволения, под душ?..
- Да, конечно, пожалуйста!.. Отыщу только мамин халат…
     Оживила, ласкала прохладная, смывающая пот вода…
     Не семнадцать, увы, если это имеет значение… Для него, вне сомнения, имеет, ибо он еще глупый и еще не целованный мальчик – не в прямом, разумеется, смысле. Хотя кто его знает, вдруг возьмет и зайдет, и овладеет здесь, прямо под струйками душа?..
     И на голое тело длиннющий, но зато только с поясом, позволяющий будто нечаянно обнажить свои ноги халат…
- А теперь, может, сваришь мне кофе?.. – и устроилась в кресле. – И, естественно, крепкий!..
- Да, пожалуйста, сварю, - удалился на кухню в трико.
     Надо быть осторожной – как-никак, скоро станет актером, должен все примечать, быть хорошим психологом, очень-очень чувствительным, вероятно, и чувственным… 
- Вот и кофе, мадам, - слава Богу, не тетей!.. – А к нему предлагаю по капле, сам купил, коньяку, - и на столик поставил отпитую, из серванта бутылку, две хрустальные рюмки.
- Польщена!.. – пододвинулась ближе. – Не хватает лишь музыки.
- Нет вопросов, сейчас!.. – тут же включил магнитофон и уселся напротив Володя. – Я надеюсь, ты Битлзов любишь?..
- Да, конечно, налей…
     Полы халата разошлись… И смешное, даже очень смешное лицо; бугорок на трико приподнялся и как грибок подрос…
     Желторотые часто стремятся познать, овладеть всей наукой любви, кувыркаясь со старшими, искушенными опытом девушками свободного поведения, а в Японии – с гейшами, уже высокого полета, все в жизни испытавшие орлы почему-то стремятся к молоденьким. И пусть все так и будет!..
- Ты, случайно, еще не женился?..
- Есть одна на примете, - с откровенной улыбкой, мальчишка, - но она… Видно, плохо просил.
- Может быть, и не надо просить?.. – допила свой коньяк.
- Да, конечно, да-да!.. – подскочил и набросился он.
- Ты что делаешь, эй?!.. – этим только его подстрекнув.
- И не надо просить!.. – сильный, смелый и шустрый уже…
- Тише-тише, не надо спешить!..
     И тотчас наступивший восторг, долгожданный взрыв страсти…
- Ты такая, такая красивая, - продолжал целовать благодарный и немного смущенный Володя, - и такая приятная!..
- Зато ты настоящий стервец, - издеваясь над ним. – Совратить столь серьезную и до этих пор верную мужу, беззащитную женщину!.. Как теперь нам обоим и жить?!.. 
- Продолжать в том же духе, - не задумавшись, парень. – И тем более, что мы… оба этого жаждем.
     Раскусил!.. Да, и впрямь очень-очень хороший психолог!
- Ну а дальше, вообще?..
- И вообще до тех пор, пока тебе не надоем.
- Ладно-ладно, с условием… что о этих с тобой прегрешениях будем знать только мы!.. И запомни, что я… я горячая женщина!..
- Все понятно и принято, только… что-то мы заболтались, - в доказательство собственных сил, поднялся, обнял бедра коленями он.
- Эй-эй-эй, сумасшедший, уймись!.. Нам обоим, наверно, не мешало сначала бы в ванную!..
- Хорошо, только я… мне хотелось бы вместе, я хочу это видеть, ну а если позволишь, и немного помочь.
     Ну и ну! Чтоб такое!.. О таком никогда и слышала!..
- Раз так хочешь, пошли, - вероятно, в румянце.
     И помог, а вернее сказать, помогали друг другу, позабыв обо всем, изучили все складки… и бугры, и глубины… и друг друга ласкали. И значительно позже, уже верхом на нем, обратилась с вопросом к племяннику.
- Ну а как ты отныне с подругой, ты хотел бы с ней так?..
- Разумеется, радость моя! – втянул в рот затвердевшую грудь. – Я б ее просто съел!
- Придет время, и съешь, - мысль о той, вероятно, весьма симпатичной девчонке, возбуждала Володю, заодно бумерангом меня.
     Беспардонный и грубый, и нежный, и немного слащавый, ко всему все же достаточно сильный мужчина, превратившись в орудие пытки, диким зверем взревел… Обезумев от счастья, свалилась с любовника и раскинула руки, окунулась в блаженное и бескрайнее море покоя, но при этом желала, чтоб он, чтоб его ускользнувшая и обмякшая часть снова была внутри… Может быть, того жаждал и парень.
- Ты чудесная, сладкая и действительно очень горячая женщина, жаль, все это не раньше!..
- Мы еще наверстаем, хотя!.. Полагаю, не хуже и та, о которой мечтаешь.
- Да, уверен, не хуже, - ожил он и та самая часть. – Но не знаю, увы, как ее завести,  довести до кипения.
- Я, наверно, могла бы помочь. Не в прямом, разумеется, смысле. Только дашь ее адрес, все ее координаты.
- Хорошо, моя страстная, дам, - крепко сжал ягодицы, - но потом. А теперь…
- Да, конечно, да-да!.. Только сменим, пожалуйста, позу…
     И сменили… еще и еще… Позже он проводил, распростились как тетя с племянником. На такси, уже близко к полуночи, хоть устав, но довольна собой, наконец-то вернулась домой.
- Где так долго была? – с озабоченным видом, супруг.
- Есть хорошая новость, однако… первым делом под душ и еще… очень хочется кофе.
- Поздновато…
- А ты все же свари!.. И еще я хочу бутербродик с икрой, коньячка, словом, все для того!..
     Оживила, ласкала вода.


     Снова, снова паутина сетей и любовных утех, как когда-то с Сергеем и его благоверной Галиной.
- У меня есть жених, - вновь задумалась девушка, повернулась, легла на живот, подняла кверху пятки.
- Ты об этом уже говорила, - заметил и наполнил бокалы шампанским.
- Я к тому, что это, мягко скажем, не очень нормально. Он бедняга страдает, ну а я занимаюсь любовью с тобой, - вновь манила к себе розоватая, прямо кровь с молоком, идеальная попка.
- Так утешь и его!.. Не так сильно уж он и страдает, раз не может тебя уломать.
- Это что за намек?..
- Говорила, что парень он видный, вот и думай сама.
- Да, и явно созрел… - и опять в размышлениях, она.
     Розоватая, с шелковистым оттенком, манила…
- Оставайся такой, какой есть, - протянул ей бокал, - и все будет отлично.
- Да?.. – и тотчас с облегчением вздохнула и уселась девчонка. – Ты, наверное, прав. Я тебе доверяю во всем!
- Ну и правильно делаешь, - пододвинулся к ней. – Я твой истинный, к тому же более мудрый, более опытный друг.
     Благородный напиток, благородный и звон хрусталя.
- Ой, ударило в нос!.. – с шаловливой улыбкой, малышка.
- Вот, возьми виноград.
     Виноград и вино, молодая пьянящая женщина-девочка, набоковская нимфетка.
- Почему же не ешь его сам?.. – уплетала она за двоих.
- Потому что мне хочется вишенку, - потянулся к соску…
- Я могла бы позволить и больше, - и тотчас изменившимся голосом, эта юная стервочка.
- Заведи и получишь сполна, даже более того!..
     В это время внезапно вошла и, с привычной бесстыдностью сбросив халат, улыбнулась Ирина.
- Я могла бы помочь!..
- Но я справлюсь сама и вообще… - и не очень опешила гостья. – Ты откуда взялась?!..
- Эй, цыпленок, потише, а не то отниму драгоценную, ту, что держишь в ладони, игрушку!.. 
- Да?.. – все ж отпрянула младшая.
- Ладно-ладно, играйся, у меня есть другая и, быть может, твоя, но тебе не особо нужна, только мной оцененная штучка. Доведи до кипения мужа, ну а там будет видно, может быть, покажу.
- Интересно!.. – снова сморщила носик глупышка.
- Интерес весь еще впереди!.. – усмехнулась Ирина и как кошка приблизилась. – А пока что учись!..
     Соревнуясь в проявляемой ими фантазии и лаская мужское и почти неподвижное тело, без конца куролесили и входили в экстаз две безумные женщины; первой скрипкой играла, как обычно, жена.
- Тише-тише, нимфетка, уймись!.. – пресекла чересчур воспаленную и готовую взмыть в поднебесье девчонку. – Мы должны быть одним организмом, нельзя быть эгоисткой.
- Но я еле держусь!..
- Что ж, сейчас остужу, - оторвалась от общих потех, быстро вышла из спальни супруга.
- Что она собирается делать?..
- Будь такой, какой есть, - поднеся ей ко рту безрассудную и готовую выстрелить пушку…
     И опять же не очень, как в свое время и Галина, удивилась малышка, когда в комнате вдруг, разумеется, голый, появился Володя; долго-долго об этом мечтав, он подошел к возлюбленной, весьма грубо схватил и раздвинул ей ноги…
- Не спеши! – предупредила цыпочка, - если хочешь любить в одно время двоих.
- Хорошо-хорошо, повинуюсь, но мне… мне хотелось бы сделать ей больно.
- Придет время и сделаешь… только после того, когда будешь с ней чутким и нежным, доведешь до оргазма лишь ласками!.. Ты ведь это умеешь!..
- Да, конечно, умею…
     Стали единым организмом… Сладок плод от древнейшего и по сути безвинного дерева, с очень странным названием, грех; и любовь не бывает банальна, в том числе и с отсутствием присутствия…    


     Горбачевские бредни и ложь – государство трещало по швам; и, казалось бы, видели все, но никто не хотел умирать, но никто не хотел это видеть – свой кошель ближе к телу… в том числе и рубашка и, простите, дерьмо. Кстати, каждый из нас из него начинаемся, к сожалению, в то и превращаемся. И без всякой романтики, и без всяких слащавых, добродетельных, лживых гримас…
- Не пора ли тебе вновь вернуться к работе?.. - почему-то спросила у Виктора. - Я имею в виду производство.
- И что нам это даст?.. – с недоверием, он.
- До сих пор ты только был и есть как бы сам по себе, а тогда!.. мог бы стать, например, депутатом, а отсюда… прикинь!..
- В этом случае мы претерпим большие финансовые потери, - все же клюнул на эту наживку супруг.
- Я люблю пить шампанское!.. И не будь размазней! Там где власть, там всегда будут деньги!..   
- Дай мне время подумать.
- Да, конечно, подумай.
     Эта внезапная идея не давала покоя самой, хотя вряд ли что-либо вообще происходит спонтанно. Все глубоко взаимосвязано, все наши внутренние импульсы и особенно мысли, желания возникают от внешних рецепторов. Деньги могут дать власть, ну а власть в свою очередь деньги. И с хорошим наваром!.. Обо всем этом знает и все прекрасно понимает сам Виктор, но стремится быть честным и чистым… Самый большой для каждого человека бич – свое собственное я. Может быть, потому по сей день мы и вместе, что умеем держать свое я на втором, после мнения супруга, как бы в менее значимом месте?..
- Как дела у Володи? – проявил интерес.
- Никому-то он там, в этом театре не нужен, одна-единственная роль да и та в слабоватом спектакле!..
- И на что он надеется?..
- Дескать, надо трудиться, дерзать, придет время, заметят, оценят!.. А ты мог бы ему что-нибудь предложить?..
- Вероятно, могу, если сам пожелает, но, конечно, не роль, а значительно более реальные вещи.
- Ну-ну!..
- Например, более веский диплом, второе высшее образование… И за наш, разумеется, счет, все ж таки не чужой.
- Чтобы стал, например, финансистом и работал на нас?..
- Я б сказал, отрабатывал… И чтоб от нас зависел.
- Если честно сказать, то похожего шага я от тебя ждала, только как нам его заманить?..
- Твоих чар недостаточно?.. – и с иронией, Виктор.
- К сожалению, нет. Ты же сам обучал нашу милую девочку всем премудростям плотской любви.
- По твоей, моя милая, просьбе!.. Что ж, поступим иначе, для начала подарим ему нашу старую, чтобы смог научиться водить и как с ней обращаться, машину, ну а там будет видно.   
- Вот на это, я думаю, клюнет. Сами купим, наверно, «девятку»…
- Разумеется, радость моя!.. – улыбнулся супруг.
     Снова, снова весна, снова много работы, снова только вдвоем… снова каждый о чем-то молчал.
- Наша юная леди, между прочим, беременна, - вдруг безрадостным тоном сказал, вытер пот и поморщился Виктор.
- Чего и следовало ожидать, - преспокойно ответила. – Уж не тыл ли, случайно, отец?..
- Разумеется, нет, - не обиделся и как будто не понял иронии он. – Я к тому, что у них скоро будет хлопот полон рот.
- В основном у нее, а Володя… у него будет шанс отличиться…
- Заработать в постели с тобой?..
- Будет шанс обеспечить семью, - и опять совершенно спокойно. – А тебе, чтобы меньше ворчал, мы на время подыщем другую.
- Мне достаточно вас!.. – на сей раз с раздражением.
     Вечерело и в сумерках, перевыполнив личные планы, завела и прогрела машину.
- Жалко с ней расставаться, - с озабоченным видом уселся на заднем сидении и печально вздохнул благоверный. – Столько лет верой-правдой служила.
- Больно стал уж ревнивым, - и без всяких проблем, очень мастерски тронулась с места. – То меня, а теперь и машину…
- От чрезмерной любви, дорогая!..
     Снова старая мысль: надо знать чувство меры и, конечно, во всем… А его, к сожалению, нет и уже, очевидно, не будет… И приходится жить, надо жить с тем, что есть…
     Четверть часа, и дома, в дорогом и уютном гнезде, средь привычных и милых вещей. И чрезмерно обильный, как правило, ужин.
- Может быть, нам все эти дела…
- Уже поздно, - прервал. – И потом… вероятно, что он в сей момент и не дома, а, к примеру, на сцене.
- Это можно узнать и в газете, во-вторых, спектакль скоро закончится…
- Не валяй дурака, они завтра приедут к нам сами.
- Мне хотелось сегодня…
- Ты, похоже, забыла, что у тебя есть я.
- Ничего не забыла, любимый, просто так получается…
- Ясно-ясно, вот только… мы могли бы и чаще!.. – заблестели глаза благоверного, - когда нету других.
     В каждом деле есть свои плюсы и минусы. Хорошо быть любимой одним, еще лучше двумя!..


     Театр начинается с вешалки, очень крупные руководители – с приемной, а актеры – народ.
- Говорите, в пятнадцать ноль-ноль?.. – с умным видом безмозглая, весьма в скромном и строгом костюмчике дамочка, а под ним, явно видно, настоящая стерва.
- Он мне сам это время назначил.
- Да, и впрямь, - поглядев в свой журнал. – Вы, пожалуйста, присядьте, я сейчас доложу.
     Как у многих, казенная, самая ординарная мебель – вот, что значит большой и, конечно, неглупый начальник.
- Проходите, - с многозначительной улыбкой, секретарша, - Леонид Аверкиевич примет.
     И не слишком просторный для такого кита, в полутьме из-за плотно задвинутых штор кабинет; типичное самодовольное лицо закоренелого, вероятно, почти все ступени морального падения и карьерного роста прошедшего партийного босса. Хотел было представиться…
- Мне о вас все известно, - и тотчас эпатировал он. – Хочу знать лишь одно, вы машину имеете?
- Много лет, - продолжая стоять.
- Значит, все на мази, полагаю, бензин от воды отличаете, - усмехнулся чуть старше, но порядком обрюзглый мужчина и продолжил приятельским тоном: - Посему предлагаю довольно тяжелый, но с весомой зарплатой портфель… и с возможностью роста, конечно… Я надеюсь, понятно, нам нужны деловые и лояльные люди?..
- Да, конечно, понятно!..
- Впредь ко мне обращаться не надо, но имейте в виду, что я буду за вами следить! – встав, шагнул и совсем уж по-дружески, закрепляя союз, протянул свою дряблую руку. – А теперь отправляйтесь к Уфимцеву, назначаю вас главным!..
     Кто такой этот хренов Уфимцев?.. Неужели тот самый, неужели директор крупнейшего в области нефтеперерабатывающего завода?!.. И отныне второе лицо!..
     Распростился, по правде говоря, откланялся, хотя к этому времени босс о своем визитере будто бы и забыл, и помчался знакомиться с будущим, непосредственным шефом.
     Совершенно другая, в мини-юбке с красавицей, с современным изяществом и всеми атрибутами комфорта, просторная приемная.
- Николай Константинович вышел, - улыбнулась его секретарша, - но сказал, скоро будет.
- Ну, тогда посижу, - и уселся напротив другой, без таблички двери. – И давно вы без главного?..
- Уже месяц примерно, как ушел на заслуженный отдых. Кстати, как мне о вас доложить?..
- Моя фамилия Скворцов.
- О!.. – и слегка растерялась она. – Надо было мне сразу сказать, что вы новый наш главный, вам-то можно и там!.. – отворяя массивную дверь кабинета Уфимцева. – Может, чай или кофе?..
- Нет, спасибо, нет-нет!.. и вообще мне удобнее здесь.
- Хорошо. Вот, пожалуйста, садитесь, а я… попытаюсь его отыскать, - слава Богу, замолкла и вышла, шевеля плавно бедрами, девушка.    
     Вот, пожалуйста, уже!.. не успел занять кресло главного инженера, а уже ощутил, мягко скажем, не очень приятную лесть, хотя сам, если честно сказать, ненамного и лучше, успел-таки прогнуться перед более крупным, настоящим китом… Но представил табличку на кожей обитой и уже своего кабинета двери и представил округлые суммы в ведомости с зарплатой, и подумал, стерплю!..
- Добрый день, уважаемый! – средних лет и весьма энергичный директор. – Наконец-то!..
     И знакомство, формальности, позже… обошли весь завод, пролистал кипу разных бумаг, окончательно понял, придется во все эти дела основательно, до мельчайших подробностей вникнуть. Не страшился, нет-нет, лишь подумал о цыпочке и о всяких любовных забавах, для которых отныне, может быть, навсегда, не останется время и сил.
- Все корпите?.. – в конце дня заглянул Николай Константинович. – На мой взгляд, пришло время вашу должность обмыть.
- Да, естественно, надо, вот только… как бы лучше все это проделать, не минутное дело решить.
- Неужели?.. – усмехнулся директор. – Я могу доказать совершенно обратное!.. - вызвал нашу красавицу, тут же дал ей ЦУ: - Пригласите сюда всех начальников служб и цехов, а потом абонируйте зал. На сегодняшний вечер, как обычно, в Астории, время сбора решим. 
- Поняла, Николай Константинович, - выходя выполнять поручение, привычным тоном девушка.
- Заодно и присмотритесь к людям, - очень-очень доволен собой. – И еще… это будет полезно, наведите контакт с моим бывшим ИО.
- Весьма ценный совет!.. В один день столько всяких событии, а с утра ничего и не ел.
- Это просто исправить… И вообще надо сделать закалку, чуть-чуть выпить сейчас. Когда все разойдутся, конечно.
     И на все у него есть ответ. Ничего тут такого особого нет, все ж таки молодец!..
     Собралась вся верхушка завода, без большого восторга поздравили, решив встретиться в семь и уже в этой самой Астории, тут же все разошлись.
- Что ж, пойдемте, слегка перекусим, – пригласил Николай Константинович к себе, а в приемной дал снова ЦУ секретарше: - Приготовьте, пожалуйста, что-нибудь закусить, а чуть позже и кофе… И для всех, кто бы там не искал, нас сегодня не будет!..
     И плеснул коньячка.
- Уж давно в больших дозах не пил, с непривычки, признаюсь, боюсь…
- А не надо бояться!.. И вообще все у вас, я уверен, получится! – поднял рюмку директор.
- Спасибо!..
     Дефицитный коньяк; бутерброды с варено-копченым мяском и икрой, а вершиной всему – виноград.
- Ешьте-ешьте, Викентьевич, а я… не сочтите за наглость, но хочу вас спросить, каковы ваши планы на будущее?.. Можно в общих чертах…
- Тогда так и отвечу, что они грандиозные.
- Значит, нам… нам в одном направлении! Полагаю, не будем друг другу мешать, вставлять палки в колеса.
- Разумеется, нет!.. И вообще, как сказал бы один человек, будет полный консенсус!..**
     И еще по одной… А значительно позже и уже в ресторане еще… и много-много раз!.. За все надо платить. И не только деньгами.


     Интересное время контрастов, время всплытия дерьма!.. И оно – правит балом!.. Для кого-то развал, обнищание, крах, для кого-то возможность наполнить, битком набить кошель. И глубок этот омут бесправия – будешь чистым, затопчут, кто угодно, в том числе и само государство ограбит, посреди бела дня изнасилуют, может быть, и убьют. Если крыша не съехала, надо плыть по течению и стремиться побольше урвать… Дирижирует этим оркестром преступников всем известный Борис. Полупьяный, но свой и для многих хороший, подходящий маэстро!..
     Только-только уехал супруг, телефонный звонок.
- Это я, - наконец-то Володя. – И хочу тебя видеть.
- Да, конечно, увидимся, но… больно хочется знать, тебя можно поздравить?..
- Разумеется, можно!.. Как-никак, а отныне крутой специалист и имею законное право поработать на благо Отечества на зачаточном фондовом рынке, рынке ценных бумаг!.. – говорливый, однако.
- С чем тебя поздравляю, вот только… очень жаль, но сегодня у меня много дел…
- А я полон желания!.. – и обиженным тоном, племянник.
- Ладно-ладно, езжай!.. Пару часиков выкрою…
     Деньги, деньги, дела, между делом любовь… друг друга пополняющие страсти; и в полнейшей гармонии, и без всяких конфликтов с собой, и дурак только может сказать, что любовь есть чистейшее, ни с чем не контактирующее чувство!..
- Очень-очень соскучился!.. – и явил свои ясные очи, и свое похотливое тело. – Ну скорее, горю!.. – и уже целовал, раздевал, прямо в прихожей обласкал, тут же и овладел…
     А потом и в постели, конечно; между небом-землей, между жизнью и смертью со вскриками…
- Между прочим, я много, - в благодатном затишье и в объятиях милого вновь вернулась к делам, - что касается ценных бумаг и финансовых, банковских знании, изучила сама.      
- В таком случае ты, вне сомнения, знаешь, что означает термин: ипотечный банк.
- Это кредитное учреждение, выдающее ссуды под залог недвижимого имущества, - как по нотам ответила. – Неужели считаешь, что это, в наше смутное время, может быть перспективным?..
- Как и каждое новое дело!.. – подтвердил все еще несозревший юнец.
- И совершенно безнадежное! – пришлось сбить с него спесь. – Выдавать кому-либо, к тому же долгосрочные кредиты в период большой инфляции равносильно самоубийству, это явный банкрот!.. И когда ты научишься думать?..
- Ты, наверно, права, - как всегда, не обиделся он. – Ну и чем же тогда перспективно заняться?..
- Привлекай, дорогой мой, средства, а не их раздавай!.. А чтобы многих заманить, под большие проценты! Ты же сам мне сегодня твердил, что отныне крутой специалист!..
- Под большие проценты?!.. – ненадолго задумался сбитый с толку Володя. - А с чего их потом оплатить?..
- А потом суп с котом!..
- Я – всего инструмент, тешусь мыслью, в твоих, а не в чьих-то руках.
- А вернее сказать, исполнитель. Весьма ценимый и высокооплачиваемый!.. Вот и делай все то, что тебе говорят.
- Раз такой уж ценимый, сделай мне удовольствие.
- Какое?..
- Ясно дело, какое!.. – растянулся и ждал ненасытный.
- Ладно, ладно, сейчас… - как и он, и всю жизнь, голодна.
     Между делом любовь… Сочетание страстей… Символ жизни, желания… Власть есть третья страсть и, быть может, сильнейшая… Без конфликтов с собой…
- Может быть, - придя в себя, племянник, - нам создать какой-либо АО или ЧИФ?..
- Да, возможно, но только потом… Ты сначала чуть-чуть отдохни и займись более важными и более прибыльными проблемами Виктора.
- Ты на что намекаешь?!.. – с удивлением, он. – Вы хотите, чтоб я вам помог завладеть, прибрать к рукам завод?!.. 
- На сей раз ты все правильно понял, дружище, мы хотим получить самый крупный, а Бог даст, и контрольный пакет!..
- Но ведь это – грабеж!.. – набивал себе цену Володя.
- Ты же любишь красиво и в роскоши жить!..
- Но живу относительно скромно.
- Мерседес я тебе на свои не куплю, зарабатывай сам!.. И не в поте лица, а всего лишь мозгами!.. Чего надо еще?..
- Значит, буду работать.
- Пару дней отдохни, соберись, как говорится, духом, а потом позвони Виктору… Мне пора собираться, прости…
- Ладно-ладно, пойду…
     Проводила партнера… или просто любовника; укатил на неновом, все ж таки БМВ. С облегчением вздохнула, оттого что утешил, оттого что ушел. И почистила перышки.
     Жизнь – сплошная борьба и тем более тогда, когда годы к закату, и тем более тогда, когда сил еще много, ну а внешность упорно твердит: ты уже мало-мальски устала и подумай о вечном… Ничего, к сожалению, нового, никаких новых ощущении в ожидании чего-то, на подножии вечного нет. Столько лет в этом мире прожив, можно было хоть что-то понять, до конца осознать… Не дано, очевидно. Совершенно в отличных заботах, столько лет ковырявшись в земле, отдав ей свои лучшие годы, поняла лишь одну, но достаточно явную мысль, что оно, это вечное, в постоянном, то есть в вечном тумане.
     В пышной зелени лето; руль Тойоты; правда, тоже неновой, но равнять ее с бывшей «девяткой» даже как-то смешно. Очень-очень послушная, шустрая, править ею одно удовольствие!.. И знакомые улицы… незнакомая дверь… 
- Анатолий Вавилов?.. – и в спортивном костюме, провалив весьма крупную сделку, но отнюдь не поникший мужчина сделал жест, чтоб вошла.
- Да тот самый… Это вы мне звонили вчера?..
     Компетентный приятель супруга сказал, что он очень талантливый брокер.
- Я, - и подав ему руку, представилась.
- Приятно… - лет на десять моложе, с проницательными и слегка насмешливыми глазами, взглядом будто пронзил. – Что ж, пожалуйста, присядьте… Не супруга ли  того самого Скворцова?..
- Да, супруга, но я… кое в чем разбираюсь сама и хочу, чтобы вы… чтобы вы помогли, стали моим доверенным лицом.
- Что конкретно хотите купить или, может, продать?..
- Вне сомнения, купить! В любом виде и много бумаг нефтяных и газодобывающих компании.
- Вы и впрямь разбираетесь!.. Но на акции этих компании есть повышенный спрос, значит, мне за хорошую куплю и, возможно, продажу должен быть и хороший процент.
- Ну а как я смогу прямо в тот же момент убедиться, что вы действительно удачно купили или продали?.. – соскользнул с языка неуместный и глупый вопрос.
- Уж не лучше ли вам обратиться к другому?.. – широко улыбнулся мужчина. – Впрочем мне не составит труда доказать, что владею не только вопросами рынка, но и знаю людей, психологию, без чего в нашем деле ни-ни!.. Вы, к примеру, сегодня уже, и не с мужем, конечно, занимались любовью… и вообще чересчур сладострастная женщина. И вообще вас я вижу насквозь!..
- Продолжайте, - и была перед ним совершенно нагая, и была беззащитна.
- Позвольте дать совет… Приобретите другие, ну, хотя бы за несколько тысяч зеленых часы и чуть круче машину. Для поддержки престижа… Извините, но время… у меня его лишнего нет, оно, как говорится, деньги.
- Вы и впрямь необычный, как сказали бы раньше, товарищ. Дело в шляпе, приступим!..
     Обсудили стратегию да и тактику действии… И мы были одни… И пыталась его соблазнить. Безуспешно, увы.
- Берегитесь мужчин, - на прощание сказал.
- Ладно-ладно, учту, - улыбнулась в ответ.
     Как беречься, когда… этот самый, безусловно, удачливый, сильный и умный, и талантливы брокер такой!.. настоящий мужчина?!.. К сожалению, стара и его за так просто не купишь!..
     Нет, машина еще хоть куда, а вот часики можно!.. И прямо в сей момент!..
- Мне, пожалуйста, эти, - заглянув в ювелирный, - за семь тысяч, швейцарские.
- Вот, пожалуйста, наденьте… - и с улыбкой пахучая, симпатичная куколка. - Превосходно!.. Будто в них родились!..
- Убедили, возьму!..
     И совсем не такой уж хорошей, поглядев на часы, показалась Тойота и хотелось уже Мерседес. Может, это – издержки влюбленности или сила внушения?..
     Снова дома; обед; телефон.
- Привет, сестрица!.. – бодрый голос вторично женатого, в далекой жалкой Воркуте живущего Стаса. – Не ждала?..
- Здравствуй, братик, ты где, ты откуда мне звонишь?..
- Под Москвой, в доме отдыха…
- И такие у нас еще есть?!..
- Существуют пока… Я, увы, тут один, без друзей и товарищей, скука!.. Мог бы к вам на дня три и заехать…
- Если денег не жалко… Ну а как ты живешь, все работаешь в шахте?..
- Где еще там работать?.. Мог бы плюнуть, уехать, если было б куда. И с детьми далеко, просто так не уедешь… Просят есть и вообще надо ставить их на ноги!..
- Ныне трудно везде, - артистично вздохнула.
- Как-нибудь да прорвемся, а ты… как живется тебе?..
- Слава Богу, нормально, кручусь!.. Ты звони!..
- Непременно… Передай своему и, естественно, Лене привет… и целую вас всех!.. – и внезапно гудки.
      Мало-мальски кольнуло, конечно, в очерствевшей душе, что-то екнуло в сердце, только как, чем могла бы помочь?.. И не очень хотелось, по правде… Всю жизнь пил и гулял, а теперь… Каждый волен был делать, делал то, что хотел и у каждого были такие же шансы; и пусть каждый оплатит счета, и пусть каждый получит…
     Дозвонилась супругу.
- Я б хотела сегодня это дело решить, - намекнула о очень ответственной встрече.
- Не сегодня, родная, увы. Наш приятель вчера улетел, я узнал, на неделю в Нью-Йорк.
- Ни фига!.. Видно, важная птица.
- А зачем нам водиться со всякими?!.. Ну а ты… ты к Вавилову ездила?..
- Все в порядке, была!.. Кстати, я, может быть, задержусь в библиотеке, так что ты…
- Хорошо-хорошо, просвещайся! Целую!..
     Чашка кофе и снова, как всегда, раз в неделю учиться, обретать все новые и новые знания по экономике и бизнесу, финансам… Рынок не терпит дилетантов, он их безжалостно съедает. 


     Тяжко быть в это смутное время директором – бывший на более ответственной должности. Бестолковость некоторых руководителей поражала масштабами и выводила из себя. А еще и кичились, норовя доказать, что на что-то способны!.. К непосредственному производственному процессу, и только! А на больше у них не хватало ума, хотя вышестоящим, настоящим акулам, это часто бывает и на руку. К сожалению, не лучше и племянник Ирины. Глуповат, без фантазии, чрезмерно инертен, жалкий и посредственный тип, неплохой исполнитель, артист. И за всеми, за всем нужен строгий и притом постоянный контроль!.. Людям нравится быть в чьих-то твердых, умелых и не очень-то щедрых руках, людям нравится кнут, если видят кусок пирога, кусок сальца на хлебе… Чтобы съесть только хлеб, ну а сальце понюхать и оставить назавтра…
     Телефонный звонок покровителя, уже год как живущего и занимающего высочайший пост в Москве. 
- Как дела, дорогой мой Викентьевич?.. – как обычно, с иронией он.
- Более-менее нормально, Леонид Аверкиевич, только вот задушили налогами!..
- Эти байки ты можешь рассказать кому-либо!.. – несмотря на высокую должность, сам от многих зависим. – Кстати, мы тут подумали, не пора ли тебе перебраться в другое, намного более ответственное место?..
- Я, конечно, не против, - не скрывая волнения, - и готов ради этого приложить все усилия!..
- В таком случае готовься, приближаются выборы, - очень-очень прозрачный намек. – Ну а я поддержу, и не только финансовом плане!.. Это именно твой и, пожалуй, единственный шанс!..
- Самое время нанести вам визит...
- Да, конечно… Лады, - как обычно закончил патрон.
     Губернатором области!.. Чтоб им стать, нужно много, очень много финансовых средств. Леонид Аверкиевич денег, время зря не потратит, значит, этому быть!.. А завод, свой Клондайк, в чьи-то грязные руки?!.. Очевидно, что этот, и не менее важный, вопрос очень-очень волнует и босса, как-никак, а весомую долю от прибыли получает он сам.
     И опять телефон; на этот раз жена…
- Срочно надо увидеть Вавилова, - озабоченным тоном, сообщила она, - ну а он, как сам знаешь, в Москве. И пробудет еще там с полгода!..
- А не слишком ли часто, любимая?.. И на что средства связи, разве мало тебе телефона?..
- Но мне нужен он сам, понимаешь?!.. – за свое нимфоманка.
- Уж лучше бы не понимать!.. Раз так хочешь, езжай, можешь вместе со мной.
- С тобой?..
- Вызывает к себе мой патрон, есть хорошая новость.
- Ты хоть, пожалуйста, намекни, - ожила, поддалась любопытству супруга. - Повышение, да?..
- Полагаю, получится… Постарайся быть дома, там все и расскажу.
- Хорошо, мой соколик, я жду!.. – вдохновленная цыпочка, напоследок добавив: - И смотри, объяснишь по-английски!..
     Мало всяких забот, так еще этот чертов английский!.. Хотя кто его знает, в эти бурные времена американизации, может быть, пригодится?..      
     В кабинет вдруг явился Володя.
- Тут на подпись бумаги, - как всегда, с виноватой улыбкой актер, между прочим, начальник финансового отдела завода и виновник того, что Ирина, наша некогда общая женщина, зачастила в Москву и всего лишь к какому-то брокеру.
- Ты за что получаешь зарплату?!.. Вот за эти бумаги?..
- Ну, наверное, да, - это речь-то мужчины!..
- Я тобой недоволен, приятель! В отношении службы, родства, ваших шашней с Ириной. Стопроцентно сказать не могу, но почти что уверен, что ты ей и не нужен. И тем более мне!..
- В свое время я вам…
- Расплатился сполна!.. Запомни раз и навсегда: дружба дружбой, а служба, как говорится, службой!.. Раз не хочешь работать, то могу и уволить.
- Хорошо, я запомню и впредь постараюсь быть более полезным, - и не очень расстроившись, сгреб бумаги и вышел лентяй.
     Крутовато, конечно… в сей момент раздражения забыв, что и сам с его милой и сладкой в постели женой, превратив ее в шлюху, перепробовал все!.. Почему бы и нет, черт возьми, если женщина хочет, а супруг истукан и увлечен другой, если он неудачный и жалкий Альфонс?!..
     Весь остаток рабочего дня в постоянных раздумьях о том, кто бы мог стать директором… И никто… и никто не прельщал; и в раздумьях домой…
- Что-то ты невеселый, - замечание Ирины.
- Просто так, - отмахнулся и, тотчас спохватившись, рассказал ей о всем, в том числе и своих притязаниях.
- Значит, ждут нас большие, - с восхищением, цыпочка, - государственной важности, как сказал бы Петр первый, великие дела!.. И скакать нам с тобой, дорогой, на арабском и белом коне!..      
- Но сначала его обрести!..
- Даже думать не смей, что останешься с носом!.. – и с игривой улыбкой, прочитала мораль. – Считай, ты – губернатор!.. А не то разозлюсь, разнесу в пух и прах!..
- Значит, будем скакать!..
     Идиллический образ жены; атмосфера полнейшего счастья. Лишь значительно позже, вспомнив менее приятное, благоверная сморщилась и уже равнодушно спросила:
- Что у вас там с Володей?..
- Он тебе еще нужен?.. – и прямой, совершенно невинный вопрос.
- Если честно, не очень, хотя… В таком случае тебе надо было б уволить половину твоих подчиненных!.. На мой взгляд, ни к чему тебе нынче враги!..
     Идиллический вечер с женой… с изощренной любовницей и достаточно мудрой советчицей… 


     Новый, мощный и белый, наконец Мерседес и в комфорте безбедная жизнь, только счастья отнюдь не прибавилось. Те же деньги, большая, можно даже сказать, безграничная власть, в беспрестанном кипении плоть, ожидание чего-то.
- К вам теперь не прорваться, госпожа губернаторша области, - все ж таки позвонил, объявился Володя, - и с трудом разузнал телефон!..
- Глубоко засекретились, - отшутилась в раздумьях, на кой черт вдруг ему?..
- У меня есть желание все бросить и заняться серьезным, более прибыльным делом. Мы об этом уже говорили, правда, очень давно.
- Ладно-ладно, я все поняла, приезжай!.. Если будешь сговорчивым, может быть, и к чему-то придем!.. – сообщила свой адрес уже подзабытому, но всегда наготове порадовать и как бы новому любовнику.
     Анатолий Вавилов, увы… Распространялись слухи, будто он – голубой! Вот тебе очень сильный, настоящий мужчина!.. А Володя, увы, недалекий, но способный в другом… На кой хрен очень умной и жаждущей телесных наслаждении женщине очень умный мужик?.. Выбирать в данном случае не с кого, а искать для постели другого, когда рядом лихой жеребец, прямо скажем, не очень разумно.
- Вы и впрямь тут красиво живете!.. – и застенчиво как-то вошел, улыбнулся племянник.
- На колени!.. – и с желанием унизить, сидя в кресле напротив него, - если хочешь со мной говорить, - и призывно раздвинула ноги.
- Хорошо, моя радость, иду!.. – будто этого ждал.
     Артистичный и гибкий, вглубь проникший язык… и умелые жадные губы… и нащупали то, что заставило ахнуть, что вводило в экстаз…
- Отпусти, ты сломаешь мне шею!.. – и с трудом оторвался, платком вытер лицо. – Я хочу, чтоб и мне…
- А не много ли хочешь?.. – насмехаясь над ним. – Это можно у мужа, а ты… прояви свои силы иначе, - поднялась, развернулась и немного прогнулась…
- О-о!.. – с восхищением, Володя. – Как давно я об этом мечтал!..
     Он мечтал… Получил… Как всегда, очень-очень умело, как всегда, в одно время со мной…
- Все, достаточно, прочь!.. – чтоб не очень зазнался. – Приведи себя в божеский вид и изложишь мне суть своих планов.
     Эти планы примерно известны, как известен весь ход его мыслей, как знакома его оболочка, с алчным зверем нутро. Можно знать человека, в данном случае мужчину, лет сто, но не побыв с ним в постели, нельзя твердо сказать, что его основательно знаешь.
- Я хотел бы создать некий инвестиционный фонд, - и вернувшись из ванной, любовник.
- Смысл которого заключается в том, - и тотчас прервала, - чтобы больше привлечь, а потом как бог даст?..
- Ты сама так учила!..
- Но теперь мой супруг является губернатором, нам необходима хорошая репутация!.. Если хочешь, могу посодействовать в получении лицензии, но для этого нужно, чтоб твоя ненаглядная переспала с одним мужиком. И по полной программе, естественно!.. Правда, можешь нанять и другую, но не очень болтливую и чтоб высшего качества!..
     И племянник молчал, явно думал, что много дешевле и много безопаснее свою.
- Для начала сего, твоего предприятия, могу дать сотню тысяч зелеными, - и продолжила вкрадчиво, - через год мне вернешь уже двести.
- А не слишком?..
- Сам получишь значительно больше!.. И еще… говорю наперед, будь всегда начеку, чтобы вовремя смыться!..
- И куда, если вдруг в самом деле придется?..
- Это дело хозяйское, но как можно подальше, чтоб никто не нашел!..
- Как все это оформим с тобой?..
- А никак! Никаких, дорогой мой, бумаг, никаких письменных обязательств!.. А негласно, раз хотя бы в неделю, будешь предоставлять мне краткий отчет. Тет-а-тет, с заключительной частью в постели и, пожалуй, не здесь… Через год, если гладко пойдет, вновь заключим негласную, может быть, более крупную сделку. Но не дай Бог, узнаю, что мне пудришь мозги!..
- Угрожаешь?..
- Понимай как полезный совет. Сотню тысяч зеленых, не каких-то там жалких рублей!.. И с понятным желанием получать дивиденды!..
- Несомненно, получишь! – и заверил не мальчик, вполне зрелый мужик.
     Риск, риск, риск… И велик!.. А с другой стороны, он на каждом шагу для любого. Одно из важнейших правил рынка заключается в том: не вложи свои средства и весь свои капитал в одно, пусть и очень заманчивое и, казалось бы, верное дело. Не дай Бог, прогоришь и останешься с тем, что имеешь наличными, что вложено в не очень ликвидную недвижимость, относительно голым и босым.
- В отношении лицензии… - заговорил Володя. – Пусть уж лучше своя…
- Хорошо, - равнодушно. – На неделе все это налажу и сама позвоню…
- Ну а как с заключительной частью сегодня?.. – снова бархатным тоном, этот дамский угодник.
- Ладно-ладно, я думаю тот, кто достаточно много работает, тот, наверно, имеет и право на бурные, всецело охватывающие удовольствия. Только ты не забудь, - как бы делая милость, - я замужняя женщина!..
     И опять, и опять опьянение, и стихийный прорыв накатившей, с извержением Везувия, страсти…
- Все, голубчик, отчаливай! – вновь повысила голос, когда тот, притомившись, хотел было понежиться. – Порезвились и будет!..
- Я б не против продолжить… - все ж таки поднялся. – Нам с тобой это здорово, как ни с кем, получается!..
     В этом он, вне сомнения, прав, даже очень неплохо!... Только плату за секс половой специалист уже вряд ли получит. Было время, прошло…
- Оставь сил для жены!..
     Едва вышел Володя, телефонный звонок.
- Мы сегодня с тобой хорошо заработали, - и назвал весьма крупную сумму Вавилов. – И идея сей хитростной сделки твоя!..
- Да, конечно, моя, - даже чуть растерялась, - но способна, надеюсь, на больше… Нам бы это отметить!.. И тем более, что завтра суббота, у тебя выходной…
- Сколько раз мне тебе повторять, что моя основная работа – проработка возможных сценариев, это значит, работа мозгами и к тому же еще круглосуточно, и она, голова, должна быть совершенно свежа, без каких-либо блудных и других отвлекающих мыслей!
- На кой черт тебе деньги, на кой черт лишь такая, постоянно в большом напряжении жизнь?!..      
- Если честно, то я… я не менее порочный и развратный, чем ты! Для меня достижение цели есть спасательный круг, а иначе погибель!.. Знаю, цели весьма и весьма иллюзорные и в глобальном масштабе ничтожны, но для крупных, увы, не дорос, неспособен, наверно… Между прочим, умения трезво осмыслить, оценить свои силы у меня не отнять. В один день заработаю кучу, а в другой же ее и продую!.. И такое не только на бирже!..
- Так недолго и спятить!..
- До сих пор все как будто в порядке… А расслабиться… ты, пожалуй, права, в самом деле пора, - с трудом верилось мне.
- Хочешь, прямо сейчас, найду транспорт и сразу к тебе?!..
- Ну зачем же ты так?.. – постыдил Анатолий. – Я на днях приобрел очень классную тачку Порше, есть возможность опробовать.
- Все ж таки далеко… Ты приедешь один?..
- Дошли слухи, что я голубой?..
- Если честно, то да.
- Так я сам их пустил, чтобы меньше цеплялись, приставали красавицы… Ну да ладно, решили, через четверть часа выезжаю.
- Может быть, заказать нам места в кабаке?..
- Нет-нет-нет, ни за что! Хочу только с тобой!..
- С нетерпением жду!..
     Как-никак, а в течение часа заработал нам столько, сколько мы с благоверным на своих цветниках, огородах и фермах не смогли заработать всю жизнь! Совершенно нормальный и весьма интересный мужчина!..
     Чей-то снова звонок.
- Я сегодня домой не вернусь, - и обрадовал Виктор, - через час улетаю в Москву.
- Долго там собираешься быть?
- Завтра днем, полагаю, вернусь, вызвал сам Леонид Аверкиевич.
- Очень кстати, а то… у меня тут интимная встреча…
- Анатолий Вавилов?..
- Ну да… Преподнес мне хороший подарок, позже все расскажу!..
- Молодец!..
- Ладно, милый, счастливо, лети!.. Будь там очень внимательным…
- Ну а ты тут не очень усердствуй, не забудь, что есть я!..
- Помню-помню, люблю!..
     Сплошь и рядом везение!.. Жаль, такое, как правило, очень быстро кончается. Значит, ждать неприятностей, но с какой стороны?.. Но об этом подумать будет время потом, первым делом о том, что поставить на стол… и о том, что надеть, и решить много мелких, но достаточно важных вопросов… Настоящий мужчина приедет, а вернее, придет и возьмет, и получит все-все!..


     Зима, лето и снова… и полнейший сумбур, и все чаще минуты, не минуты, а дни и бессонные ночи в глубочайшей депрессии, зачастую желание напиться, обо всем и надолго забыть – чрезмерная плата за власть, от которой, увы, не так много желающих отказаться самим да и вряд ли кто-либо на такое способен вообще. Человек есть заложник, раб своих притязании, своих личных амбиции, страстей; власть – великая страсть!.. И мучительно то, когда толком не знаешь, где и как эту власть применить, чтобы все, на верхах и низах улыбались, были сытые, счастливы… Только так не бывает и в развитых, с давным-давно устоявшимися взаимоотношениями странах, а уж где нам до них?.. 
- Ты опять?.. – с озабоченным видом, Ирина.
- Надоела вся эта рутина! Никаких изменении нет, вернее, есть, но не в лучшую сторону! Никаких, даже близко, реформ, лишь одна болтовня!.. На производстве одна сплошная тоска, все давно на соплях, все уже разворовано. Ежедневные пьянки, нарушения правил!..
- Знаешь в чем… в чем твоя основная проблема?..
- Говори, хотя знаю и сам.
- Сомневаюсь, - с иронией. – Ну а если и знаешь, то всего лишь отчасти… Не хочу повторять тебе общих, давно сказанных фраз, скажу нечто другое: слишком много печешься о ком-то и забыл о себе. Подыщи подходящую девушку, посети Большой театр или что-то такое!..
- Но ведь это опять таки было!..
- Раз все было, то это не значит, что не надо и жить. Жизнь – сплошные повторы. Надо просто быть более внимательным, чтоб увидеть все в новых, всякий раз необычных цветах, пусть звучит и помпезно, всякий раз получая заряд!..
- Как всегда, как всегда, - и с улыбкой, жене, - ты во всем оказалась права, только я постоянно в делах, как всегда, все вопросы интимных проблем, все вопросы досуга поручаю тебе.
- Ну и правильно делаешь, я ведь знаю твой вкус!..
     Знает вкус и весь ход мыслей мужа, знает тайные помыслы; и значительно лучше меня; но ведь лучше ее же самой, наперед уже знаю что будет, что предпримет, чем дышит Ирина – значит, проще узнать, распознать, уличить, оценить все поступки, как ни странно, других, а не собственно личные. Почему?.. Почему человек неспособен на то, чтобы знать себя лучше других?.. И ответа, конечно же, нет, как их нет и на много других, более важных вопросов. Почему же они возникают сейчас, когда стал более зрелым и, казалось бы, мудрым, почему же их не было раньше?..
- Ну и чем мы сегодня займемся?.. – и в прекрасное зимнее утро, в подтверждение ее превосходства, обратился к супруге. – Все ж таки воскресенье!..
- Одевай-ка спортивный костюм, - рада была стараться, - пробежимся на лыжах.
- Очень дельная мысль!.. – между прочим, и это, что заставит побегать, уже знал наперед. – Идеальное средство против всякой хандры!..
     Спустя час окунулись в пушистый и следами людей и животных, и птиц испещренный, и таинственный лес.         
     Ностальгия есть чувство святое, придающее сил и нельзя в это время о чем-то, о обыденном думать и нельзя о никчемных и тем более серьезных делах размышлять. Это знала и цыпочка, скажем так, понимала нутром.
- Я б хотела здесь жить, - и во время привала размечталась она. – Ну, не здесь, а вернуться к земле, от которой, увы, отошли.
- Кто ж нам в этом мешает?.. – тем же тоном вопрос.
- Жадность к деньгам и к власти, родной, - и достойный ответ.
- Чистота, к сожалению, бесплодна, человек от рождения такой… Жадный даже младенец, присосавшись к груди.
- Знаю-знаю, но мы… мы давно не младенцы, - и с печальной улыбкой, Ирина.
     Мы давно не младенцы… и пока что не дряхлые, с помутневшими блеклыми взглядами старцы, еще много хотим и, быть может, немало достигнем, все же жизнь приближается к финишу, о чем стоит подумать… Большинство стариков внутренне возвращаются в детство; и такие наивные мысли, и такие невинные речи, стремления, и такие смешные капризы… И опять же вопрос, почему?.. Совершенен, наверно, лишь шар… И не надо об этом печалиться, и не надо стремиться людей и весь мир уподобить себе, надо просто трудиться, просто-напросто жить.
     Дома сразу за стол; снова свежий и бодр и ни следа недавней прострации… И внезапный звонок…
- Может быть, вечерком мы с моей драгоценной заглянем, - робко начал Владимир, - и устроим малюсенький праздник для душ и, естественно, тел?..
- Нет-нет-нет, не хочу!.. Хотя, впрочем, спроси у Ирины, - вручил трубку жене.
- Я вполне солидарна с супругом, - от ворот поворот молодым, - и вообще мы сегодня собираемся в театр.
     Почему бы и нет?!..
     На последней странице газеты… Драматический… Нет… Вот, отличнейший мюзикл!.. «Я танцевать хочу!..»*** И прекрасная музыка Лоу!..
- Вот на это пойдем?.. – указывая цыпочке пальцем.
- Разумеется, милый!.. 
     Оба знали, что сделанный шаг не является самым последним и решающим шагом, все же смею напомнить, очень-очень приятное чувство, одержав небольшую победу… над собой, разумеется.   


     Фирма Володи процветала; баснословные деньги, грандиозных масштабов афера и на каждом шагу, днем и ночью реклама… И вернул все, с процентами сумму, через месяц явился опять.
- Срочно нужен один миллион, - произнес он беспечно, - и, конечно же, баксами, и к тому же наличными.
- Ого!.. Где ж такую-то сумму наличными?!..
- Мне действительно нужно! – занервничал племянник. – Через месяца три, обещаю, верну полтора!..
- Очень-очень заманчиво, но… Ты опасно играешь, чрезмерно уж крупные ставки… Дай денек на раздумья, если я соглашусь, еще два, чтобы эту огромную сумму где-нибудь наскрести.
- Хорошо, - и пришлось согласиться ему.
     Предприятие в расцвете… В джинсах узкие бедра и подвижный язык… Почему бы и нет?..
- Хочу все же заметить, что плохо, как-то неправильно просил…
- Был бы только намек!.. – как обычно, с готовностью улыбнулся мужчина.
- Первым делом меня, как всегда, расцелуй, - обнажив свою попку, - ты же знаешь, как это люблю!..
     Почему так всегда получается: то прилежная, паинька женушка, то последняя дрянь?.. И последней все чаще, увы, возникает желание быть. Наркоманам все чаще колоться, алкоголикам – выпить, сумасшедшим – безумствовать… Никаких тормозов!..
     Твердый, дерзкий, горячий… снова, снова внутри… снова буря в пустыне и внезапно пришедший, и в блаженстве покой…
- Эй, не спать же пришел!.. – пришлось расталкивать Володю. – Поднимайся, иди!..
- Ладно-ладно, пойду, - с нежеланием, он.   
     Оказавшись в постели племянник, можно смело сказать, был почти на уровне Вавилова, который совершенно раскис, потерял бывший шарм и все чаще и чаще хандрил, предавался унынию, глубочайшей депрессии и, бывало, неделями пьянствовал, и, бывало, валялся в ногах. 
- Разведись со своим, - совсем крыша у брокера съехала! – Я хочу с тобой жить.
- Приезжай и живи, - все пыталась его образумить, - мой супруг не помеха.
- Ну а как мне без биржи?!.. – выходил из себя и метался как раненый зверь. - Заниматься чем-либо другим я, увы, не умею! Во-вторых, не могу я тебя еще с кем-то делить!..
- Ну а я не могу и, по правде, совсем не хочу разводиться, - и уже откровенно любовнику. 
- Ладно, ладно, прости… - целовал, возбуждался, становился кентавром, а не жалким обиженным хлюпиком, тонко чувствовал, знал, чего хочется женщине.
     Приходилось сносить его скверный характер – как-никак, безупречный в любовных забавах мужчина и, быть может, еще по инерции удачливый, приносящий огромные прибыли брокер.
- Я значительно старше тебя, неужели так сильно нужна?.. – когда тот был веселым, совершенно спокойным, раз спросила партнера. – Нужна именно я или больше мое состояние?..
- Да, немножечко старше годами, но не всем остальным, - не обиделся он, - а намного моложе, в том числе и весьма состоятельных, иногда совершенно свободных я встречал и имел до тебя. Мы с тобой одной крови, как сказал бы известный герой. И вообще по сравнению с тобой все другие – кошелки!..
- Лестно слышать, мой друг, - от одних таких слов всякий раз приходило желание, - что так ценишь и любишь. И хочу, чтобы ты доказал, показал мне свое отношение на деле!..
     Всякий раз, всякий раз!.. Все другие – засранцы, по сравнению с ним!.. В том числе и Скворцов… Виктор Викентьевич Скворцов, губернатор огромнейшей и богатой ресурсами области, верный друг и супруг. Кстати, стал чересчур нелюдимым, если не сказать, букой.   
- Есть возможность купить в Сан-Франциско отель, - раз за ужином, он, - и хочу, чтобы именно ты к ним туда на недельку смоталась.
- Хорошо, и с большим удовольствием, но… что-то я не пойму, на кой черт тебе янки?!..
- Вот слетаешь сама и увидишь, и сама все решишь… На мой взгляд, они очень наивные и законопослушные граждане в этом своем правовом, защищающем их государстве. Защищающем их, это значит, и всех остальных, кто вложил туда деньги!.. И в таком государстве, на мой взгляд, совершенно надежно, безопасно хранить капитал и недвижимость, можно спокойно делать бизнес. А у нас, сама видишь, бардак!..
- Все же прибыли в нашей стране, даже в сделках с самим государством, оба видим, значительно выше!..
- Ты, конечно, имеешь в виду ГКО и других, только с меньшим размахом структур, например, предприятие Володи, - сделал паузу, задумался Виктор. – Все они, к сожалению, хрупкие, сами себя пожирающие, следовательно, бесперспективные. Ну а нам надо помнить одно иностранное и чертовски полезное слово: диверсификация!****
- Это слово известно и мне, а идею создания предприятия племянника я сама дураку и подкинула.
- Догадался, вот только не вздумай вложить деньги сама!.. Корабль сядет на мель!..
- Знаю, милый, сама.
     Вне сомнения, сядет… скорее всего в каталажку, может быть, через месяцев пять, а возможно, и раньше. Да, довольно рискованный сделала, непростительный шаг!..
- Ну и сколько вложила?.. –  догадавшись, супруг.
- Многовато… - и пришлось обо всем рассказать.
- Ты опасно играешь!.. – как недавно Володе сама. – Больно крупные, к тому же и ни чем необоснованные ставки!..
- Признаю, опрометчивый шаг, - с виноватой улыбкой ответила.
- Мой совет, отдохни и на время уймись… В отношении вложенной суммы все, надеюсь, уладится, - и утешил любимый мужчина.
     Трое… Главный – все же супруг, а те двое – кентавры…
- А лететь-то когда?..
- Да хоть завтра, родная!.. Заодно отвлечешься и от всех этих фондовых дел.
- Это прямо подарок, спасибо!.. – на мгновение задумалась. – Заодно отдохну, развлекусь…   
     США, Калифорния, солнце, много-много людей… Деньги делают все!..


     Проводил, улетела… И впервые за многие годы не пахать, загорать!.. И тотчас охватила тоска.
- К вам тут юная девушка, - вдруг по внутренней связи, охранник, - и с запиской от вашей жены.
- Пропусти, - с удивлением, - раз такая имеется.
     И явилась стыдливая, впрямь совсем молодая, в скромном платье нимфетка, протянула послание Ирины. «Это мой небольшой, но, надеюсь, приятный сюрприз, - кратко-ясно, она. – Развлекайся! Целую, пока!»
- Я могу приготовить обед, - встретив мой вопросительный взгляд, заливаясь румянцем, потупила глаза гимназистка, - могу сделать массаж…
- Ладно-ладно, садись, - растерявшись немного и сам. – Может, хочешь поесть или что-нибудь выпить?..
- Если честно, хочу, - мало-мальски освоившись, улыбнулась нежданная гостья. – И того и другого.
     И пришлось поухаживать; слишком робкая птичка – это было пикантно! – продолжала краснеть.
     Можно много кого в своей жизни сыграть, патриота, мерзавца и гения, но краснеть, согласитесь, непросто!..
- Ах!.. – задрожала всем телом, едва к ней прикоснулся, сжал ее полудетскую грудь. – Вы такой энергичный!.. Мне бы сперва под душ…
- Хорошо-хорошо, - снова стал молодым, полным сил и желания парнем, - но сначала разденься!.. Я тебе помогу!..
- Так нечестно!.. – детский садик, ей-богу! И тотчас убедился в обратном. – В таком случае разденьтесь и вы!.. И я вам помогу!..
     Куда делась стыдливость?!.. И уже не чужая дрянная девчонка, а еще молодая и желанная цыпочка помогала снять брюки, трусы, трепеща и с туманом в глазах, повлекла за собой… и под душем ласкала…
     И спустя два часа.
- Вы еще хоть куда, еще крепкий мужчина!..
- Да, спасибо, а ты… кто тебя всему этому обучил?..
- Есть один человек, - с нежеланием, девушка. – Ой, простите, но я!.. я совсем и забыла, что пора на работу!.. – подскочив, натянула трусы.
- На ночь глядя?!..
- Ну да.
- И учитель твой женщина?..
- Все равно не скажу!.. Или вам на меня наплевать?.. – и опять покраснела она.
- Эта женщина держит бордель?..
- Заправляет делами другая, настоящая фурия, только девушки знают, что на деле хозяйка она!..
- Никуда я тебя не пущу!.. В данный момент ты полностью принадлежишь мне!.. Или ты?.. может, ты нимфоманка, может быть, тебе эта профессия нравится?..
- Черта с два!.. – допила из бокала вино. – Но бывают мужчины, с которыми в самом деле приятно.
- А со мной?
- Как ни странно, но с вами, несмотря на ваш возраст, было очень приятно!.. Видно, вы не совсем озверели и не только берете, но и явно стараетесь дать!..
- И могу изменить твою жизнь… Если хочешь, конечно.
- Ясно дело, хочу!.. 
- Можешь больше со мной и не спать, хотя мне очень-очень понравилось, но взамен мне ответь на один, для меня весьма важный вопрос, это все же Ирина?..
- Разве это действительно важно?.. – извернулась красавица. – Вы ж неглупый мужчина!.. А сегодня и впредь, если вы в самом деле хотите…
- Если хочешь сама!..
- Да, признаюсь, хочу!.. – и осталась на ночь.
     Молодая, желанная, ненасытная цыпочка… И творила такое!..
- Ну и кем ты конкретно хотела бы стать, чем конкретно заняться?.. – и лишь утром спросил у своей подуставшей, но зато вновь меня воскресившей развратницы.
- Топ-моделью, конечно, - преспокойно ответила, словно хочет стать прачкой, продавщицей в ларьке, в лучшем случае бухгалтером.
- То есть тем, кем была до сих пор, только с большим размахом?..
- Как на все посмотреть?.. – и поморщилась девушка. – Есть дешевые, себя не ценящие стервы, есть весьма дорогие, не каждому мужчине по карману дамы, а по сути все женщины шлюхи!..
- Есть еще феминистки.
- Но с такими мужчины не бывают счастливыми. Что они могут дать?!.. Просто слишком тщеславные, только на ночь и нужные дуры!..
- Может быть, может быть, - завершил только-только начавшийся спор.
     И вообще… на кой черт к ней, ребенку, почти внучке пристал? Каждый вправе желать и стремиться к тому, к чему тянет душа, не мое, просто скажем, собачье дело, как, в каком окружении ей жить, с кем дружить и с кем спать.   
- Ведь у вас, вне сомнения, много влиятельных, в то же время достаточно близких друзей, - осмелев, намекала, а верней, поучала что следует сделать в отношении себя, моя юная пассия. – Стоит только припомнить!.. И тогда телефонный звонок, тот, возможно, другому… И ответ: пусть приходит тогда-то!.. секунду!.. как, сказали, зовут?..
- Ладно-ладно, уже… кое-что и припомнил, может быть, и получится… Только ты запиши мне свои, ну, там всякие данные, объем бюста и прочее… И еще… как все-таки зовут?..
- Эвелина Смелкова.
- Да, недурно звучит!
- Еще лучше, признайте-ка, смотрится!..
- Хоть сейчас на обложку «Плейбоя!»
     В скромном платье… жемчужина!.. И не скажешь, что глупая!.. Может, все до мельчайших подробностей продумала, может, все – неплохой, с большим чувством спектакль?.. Ну и пусть, ну и пусть, не так часто в таком, что уж тут лицемерить, увядающем возрасте предлагают такие приятные роли!..   
- Деньги у тебя есть? – вдруг на улице вспомнил.
- Да, спасибо, мне хватит.
- Может быть, подвезти?..
- Нет, спасибо, сама…
- Ну, тогда вечерком… в часов восемь приди, вероятно, что-либо решится.
- По рукам, только вы… вы уж этим своим бугаям прикажите заранее, чтоб не очень-то лапали!..
     Своим бугаям!.. Детский садик, ей-богу!..
- Хорошо-хорошо, прикажу!.. Сам начищу им морды!..
     На работе аврал, суета – сплошь и рядом одни демагоги, сплошь и рядом одни дилетанты, сплошь и рядом одни наглецы. Каждый стремится к совершенству, но путем своего языка, каждый в меру способностей, ну а если их нет?.. Нервы, нервы и нервы!..
     И звонок экс-любовнику цыпочки, то есть бывшему другу семьи.
- Сергей Михайлович Потапов!.. – и помпезно представился он, ныне владелец крупного модельного предприятия.
- Мне нужна ваша помощь, Сережа, - и быка за рога, - вы теперь корифей русской моды!..
- Что вы, что вы, Викентьевич?!.. – и узнал-таки сразу этот бывший портной. – Я всего лишь художник! А помочь, ради Бога, всегда!..
     И минорной тональности вздохи и обмен комплиментами; наконец изложил ему суть странноватого и, естественно, личного дела.
- Сто процентов я дать не могу, - призадумался он. – Очень-очень красивых, с безупречной фигурой немало… В этом деле важна артистичность и шарм, и пластичность и слух… Если в девушке это имеется, непременно возьму!..
- В ней – три Клаудии Шиффер!.. 
- Значит, полный гешефт!.. – добродушно, Сергей.
     И опять болтовня, состязание в умении льстить и конкретное время визита Эвелины Смелковой к нему.
- Загляните с Ириной и вы, - предложил напоследок Потапов. – Буду рад подновить ваш, возможно, уже устаревший и, может быть, слегка подтертый гардероб.
- Почему бы и нет, черт меня побери?!..
     Нервы, нервы и нервы… Ожидание вечера, встречи с прошлым… и пьянящим волнующим будущим.


     Все, казалось, шло гладко, без сучка и задоринки, только срок-то прошел, а Володи ни слуху ни духу. Позвонила прохвосту домой.
- Его нет, - располневшая и второй раз недавно родившая женушка. – Весь, и денно и нощно в работе! 
     Как теперь ей с двумя, на руках же с младенцем, в случае шторма удрать?!.. Больно много проблем!..
- Телефончик, пожалуйста, дай.
- Сам он вряд ли ответит, а с другими, боюсь, разговор не получится… Загляните в его штаб-квартиру, - и сказала мне адрес. - Может быть, и застанете.
- Ладно-ладно, однако, - до чего же она недалекая! – подмывает спросить: ты так всем отвечаешь?..
- Что вы, что вы, отнюдь?!.. Только вам, тетя Ира!..
     Впрочем, им, дуракам, все равно, им всегда хорошо!.. Наплодила детей и довольная, и, наверное, ждет когда мужа посадят или кто-то, как всегда, безнаказанно, на людях пришьет… Кстати, старший их сын очень-очень похожий на Виктора… Им, конечно, виднее!.. 
     Месяц май… значит, время цветения, зарождения новых, отмирания старых и немощных и не в силах бороться за место под солнцем существ, значит, время любви, ожидания чудес… А в салоне машины прохлада, мощный взрыв группы «Квин»… На дороге гаишники, много-много людей, вдрызг разбита «девятка» - жизнь и смерть всегда рядом!.. Небольшая задержка… И толпа поредела, растаяла… Как ни в чем не бывало!.. Вперед!..
     Эх, Володя, Володя!.. Неужели так скоро, неужели завяз?!.. Как о всем этом Виктору?.. Лишь постфактум, конечно… Он всегда очень-очень прозорлив, он чертовски умен!..
     Штаб-квартира… Не квартира, не офис – настоящий дворец!.. И на деньги наивных, легковерных людей; все польстились на прибыль, на большие проценты!.. Но чудес в мире бизнеса, денег, не бывает, увы…
- Вы к кому?.. – и в дверях с наглой рожей охранник.
- К самому, от Сергеича!.. – безуспешно пыталась нырнуть.
- Этот номер у нас не пройдет!.. – усмехнулся детина, настоящий бульдог. – От какого Сергеича?!..
- От Никиты, конечно!.. – усмехнулась в ответ. – Срочно нужен ваш босс.
- Слишком многим он нужен! – не понял узколобый юмора. – Так и быть, доложу…
     Доложил… Слава Богу, племянник, соизволив со стула поднять чересчур тощий зад, явил бледный свой лик. 
- От Никиты Хрущева, сразу понял, что ты, - указав мне на дверь кабинета, с невеселой улыбкой изрек и со вздохом признался: - Я, похоже, банкрот!..
- Забери все, что можно забрать да и дуй, Остап Бендер, подальше!.. Если будешь пай-мальчиком и вернешь мою долю, может быть, помогу, - о процентах, естественно, не могло быть и речи.
- Знать бы только откуда?.. У меня здесь, в России, сплошь и рядом долги!..
- Мне какое до этого дело?!.. Раз не можешь в России, раз не можешь наличными, открой счет за бугром!..
- Вряд ли это возможно вообще, - залез в ящик стола, с показным сожалением достал и разложил с десяток красочных, с весьма нескромным содержанием фотографии. – Не хотелось тебя огорчать…
     С кем-то голый, в объятиях Виктор… и с другим благоверная…
- Это как понимать, дурачок, как шантаж?.. – преспокойно спросила ублюдка.
- Ты ведь умная женщина! – лишь усмехнулся он.
- Зато ты… - тем же тоном продолжила, - ты никчемный психолог и хреновый актер, совершенно безмозглый и жалкий игрок, одним словом, дерьмо.
- И все благодаря тебе, - произнес он с иронией, но в глазах все-таки показался животный и панический страх, стоимостью в полтора миллиона зеленых. – Это ляжет кому-то на стол, если ты что дурного надумаешь.
- Можешь просто засунуть их сам знаешь куда!.. – поднялась, повернулась и вышла.
     Не всемирный потоп и не буря в пустыне, не лавина в горах, но достаточно горький и жестокий урок… Как жестокая жизнь… В то же время абсурдная… Где богатство, там рядом и смерть!..


- Все в порядке?.. – и спросила Ирина, едва-едва вошел.
- Не считая того, что мне очень противно и вообще ненавижу себя!..
- Там где деньги, там нет и не может быть чувств, - с умным видом, она.
- Очевидно, неглупая фраза, но не более того.
- Ну, тогда помолчим.
     Но молчание прервал телефон. Надрывался. И никто не хотел подойти.
- Может, мне?.. – приподнялась жена.
- Ладно-ладно, - все дрожало внутри, - я сам.
- Это ваших рук дело?!.. – не ошиблась когда-то изящная мать аж двоих еще маленьких деток и отныне вдова.
- Ты о чем?.. Успокойся!.. Можешь толком мне все объяснить?..
- Час назад мой Володя был расстрелян у здания банка, - с помутневшим рассудком, словно диктор, малышка, - и убил его ты, твоя стерва Ирина!
- Думай, что говоришь!..
- Ну а кто же еще?!..
- Сожалею, но он был по самые уши в долгах и на все, мягко скажем, чихал, нажил слишком уж много врагов!..
- А откуда вам это известно, он был должен и вам?.. – вполне здравый вопрос.
- Мы серьезные люди и всегда соблюдаем законы, а Володя, увы, не хотел, возомнив, что умнее других… Убедить его в том, чтоб не лез на рожон, хоть немного прижать ему хвост, к сожалению, не смог и в итоге печальный итог.
- Убеждала не раз и сама… Вы меня, ради Бога, простите, у меня от всего этого совсем крыша поехала!..
- Ничего-ничего, надо будет, звони!..
     И с невинным-то видом, супруга:
- Тебе надо развеяться.
- Предлагаешь сходить в твой бордель?..
- Знаю-знаю, что знаешь, - улыбнулась она, - знаю даже и то, где и чем в сей момент занимается наша и твоя Эвелина Смелкова. Если честно сказать, то сама бедолагу жалела и, предвидя твою деликатность, до мельчайших деталей продумала, и сама все подстроила!..
- Догадался, конечно, и достойно тебе подыграл, но боюсь, ты ее не спасла.
- Как-никак, а дала ей возможность стать тем, кем, надеюсь, и станет.
- Ну и кем?..
- Очень и очень дорогой, в шелках, золоте шлюхой!.. Какой есть, между прочим, и я… Кстати, можем махнуть и расслабиться с ней.
- И в такой-то момент ты всерьез предлагаешь разврат?!.. На мой взгляд, это просто кощунство!..
- Жизнь абсурдна, мой друг!.. Это будет букет и острейших и самых примитивных чувств!..
- Не хочу!.. не хочу, ничего не хочу…
- Очень хочешь, но только… сам боишься признаться!.. Раз уж мы на такое пошли, то должны понимать, что завязли по самые уши в дерьме! И плясать нам с чертями канкан!..      
     И плясать, и плясать… В ожидании чудес…
- Что ж, подруга, звони!.. Эвелине Смелковой.
     В ожидании судного часа…


     Хоронить не пошли; Виктор мог, как обычно, сослаться на обилие важных, вне сомнения, в масштабах страны, архиэкстренных дел, а жене губернатора… ей без мужа, увы, никуда!.. Не особо-то в нас там, полагала, нуждались и тем паче в них мы!.. В тот же день прикатил на своем расчудесном Порше Анатолий.
- Я голодный как зверь!.. – был в прекрасном настрое.
- Ты голодный всегда!.. – потрепала ему шевелюру. – Что ж, пойдем, накормлю!..
- Да не то я имею в виду!.. – и полез мне под юбку стервец.
- Ну давай же, давай, начинай, сделай мне удовольствие!.. – и беспомощно дрогнули и раздвинулись ноги. – Ты же знаешь, с чего начинать, что я очень люблю!..
     Упоение запахом пота, сильным твердым в объятиях телом, сильным твердым внутри… в день отправки Володи в сырую и прохладную землю, в день рождения изувера…
- Вы могли бы хоть что-то накинуть, - совершенно нежданно появился супруг, - впрочем это меня и не очень смущает.
- В таком случае разденься и ты, - не одной же вариться в страшном адском огромном котле!.. 
- Хорошо, только мне бы сначала поесть…
- Неплохая идея!.. Я сейчас что-нибудь принесу, - направляясь на кухню, добавила: - А десертом вам буду сама!..
     А на самом же деле они, очень сильные, властные, страстные, станут лучшим десертом голодной и жестокой волчицы, потеряют способность быть трезвыми, волевыми созданиями, превратятся в послушных, в то же время и диких самцов. Только, может быть, зря их двоих там оставила, как-никак, а Вавилов по сей день лишь романтик, дитя?.. Куй железо, пока горячо!.. А вообще, если честно сказать, все мужчины – глупцы и хотят в нас увидеть лишь то, что дала нам природа, что им сами хотим показать, чем хотим их прельстить.
- Вот и я!.. – и с подносом в руках, превратившись в цветок. – Чуть-чуть выпьем, закусим, а позже, может быть, потанцуем… В таком виде нечасто приходится!.. – и уже обращаясь к законному: - Ты еще не разделся, родной.
- Извини, дорогая, сейчас!.. – тотчас ожили оба.
     Чем сильнее как личность и ярче, талантливее каждый, пусть не очень известный, отдельно взятый человек, тем сильней в нем кипит и клокочет либидо, а попытки в себе половое влечение замять ни к чему не приводят и имеют скорее обратный, к тому же чрезмерно бурно проявленный эффект. Гениальный писатель, ученый, актер – гениальный любовник, в то же время, увы, может быть и последней скотиной, хладнокровным убийцей, грабителем…
     Двое голых, пожирающих взглядами и уже возбужденных мужчин! Разве это не прелесть?!..
- Я достаточно сыт, - допил рюмку любовник, очевидно, забыв, о своих притязаниях, о своем собственническом отношении к женщине и готов ко всему, - и желаю с тобой танцевать.
- Но желает и Виктор, - захотелось его подразнить. – Предпочтение, естественно, мужу.
- А мы можем втроем!.. – превзошел ожидания брокер.
     В день отправки Володи в сырую и прохладную землю, в день рождения изувера… запах пота мужчин, их умелые руки…
- Пора ехать домой, - вдруг к утру заявил Анатолий.
- Но зачем?!.. Можешь выспаться здесь, приставать, обещаю, не буду!..
- Я совсем потерял равновесие, - с озабоченной миной оделся; и опять не мужчина, а лишь жалкий слабак.
- Ты немножечко выпил…
- Это было давно!..
     Не послушал, простился… И уставший за руль…
     Люди сами же создали нравственные и моральные принципы, люди сами себе создают массу всяких полезных, а порой бесполезных проблем… люди сами страдают…
     Летний дождь за окном и обмякшее, получив все, в чем вечно нуждался, и уставшее тело; и тяжелые веки слипались…
- Хватит, соня, вставай, - разбудил голос мужа, - я сварил кофейку.
- Сколько время?.. – протирая глаза.
- Уже вечер, без четверти пять.
- Ну и ну!.. – наконец поднялась и глотнула бодрящего кофе, и включила наш местный канал телевидения. – Для начала узнаем, что там нового в мире.
- Все своим чередом, - вяло буркнул супруг, удаляясь, наверное, в ванную.
     И в экране знакомые лица!.. И сестра!.. и толстушка Володи; в слезах… Много-много людей и коричневый, весь в цветах и венках утопающий гроб…
     Боже мой, Боже мой!!!..
     А потом и знакомый и уже незнакомый Порше… Водитель, сообщил с безразличием диктор, погиб…
     О Всевышний, если Ты существуешь, то сделай, сделай так, чтоб все это забыть!.. Но не сделает, знала, никто…
     А в окно без стеснения, будто бы издеваясь, проник и ударил в лицо луч вечернего солнца.


- На кой хрен ты угрохал того?!.. – явно в гневе был босс, - как там его, Вавилова?.. Лишь за то, что порол твою бабу?!..
- Может быть, он и впрямь… только я тут совсем ни при чем!..
- Ладно-ладно, Скворцов!.. – не поверил, конечно, толстяк, все-таки мало-мальски остыл. – Слишком часто выходишь на сцену, слишком много в последнее время шумихи. Нам она ни к чему. То тебя обувает и ты мочишь племянника, то вдруг гибнет другой и опять же любовник супруги!.. У нее между ног там, наверно, с золотой каемочкой?!..
- Как у всех, Леонид Аверкиевич.
- И опять заливаешь, Витек!.. – с похотливой улыбкой, кобель. – Я хочу это срочно проверить!..
- Вы все это серьезно?..
- Почему бы и нет, твою мать?!.. – вновь разгневался он. – Прикрывать ваши промахи мне!..
- Да, конечно, но ей… вряд ли это понравится.
- Неужели ревнуешь?!.. Ну да ладно, уймись и дыши глубоко, даю честное слово, непременно понравится!
     И пришлось согласиться, плюя в морду ему всего-навсего мысленно. Обещал же вернуть благоверную целой, так сказать, невредимой. О подобного рода делишках слышал множество раз, но чтоб кто-то вот так, самым наглым, самым бесстыдным образом переспал с дорогой мне Ириной и тем более теперь, когда ей за полста!.. Очевидно, придется пройти все ступени падения, раз стремились к богатству и власти. 
- И еще… не забудь ей сказать, пусть приходит без трусиков. – указав место встречи и время, напоследок еще раз унизил и растоптал остатки самолюбия тиран. – Не люблю с этим делом возиться.
- Хорошо, Леонид Аверкиевич, скажу, - ненавидя его и тем более себя.
     А ведь мог бы купить, поиметь «мисс Россия», но желает жену подчиненного, показав кто есть кто и напомнив, что все в его власти… Знаем-знаем, у власти во все времена, всегда были скоты, всегда были душевнобольные, всегда были ублюдки… Мы с Ириной туда же!..
- Что-то ты приуныл, - за рулем ожидала она, в легком платье, изящная, в самом деле еще хоть куда, с озабоченным видом любимая.
- Побеседуем позже, - сзади два бугая.
- Значит, едем к Сергею?
- Да, наверно, к нему.
     Грязный, в ямах и трещинах, неприглядный асфальт; суета и тревога повсюду; сумасшедшие люди в огромном, солнцем залитом городе.
- Может, все же домой?.. – вновь сочувственным тоном, чересчур похотливая девочка.
- Нет-нет-нет, извини!.. я всего лишь задумался.
     «Мы в ответе за всех, кого приручили». Верно этот французский писатель сказал, но, наверное, проще сказать: мы в ответе за тех, кого любим… Ну а как же быть с теми, кого мы ненавидим?.. Может быть, мы их вправе убить, ради блага любимых?.. Вся беда только в том, что на завтрашний день кто-нибудь уничтожит и нас.
- Вот, похоже, приехали, - в замешательстве, цыпочка. – Только здесь нет свободного места…
     БМВ, Мерседесы и Ауди, в основном иномарки – очевидно, все тачки коллег и клиентов Потапова.
- Можем выйти и здесь, - открыл дверцу машины, - припаркуют ребята!..
- Нам положено с вами!.. – попытался возникнуть один, чрезмерно уж рьяный и законопослушный охранник. 
- Нет, голубчики, ждите!.. А у нас тут с женой очень-очень субтильная встреча.
     Очень-очень субтильная встреча… очень-очень шикарная мебель и в не менее шикарных, иногда чересчур вызывающих платьях красавицы… И опять же кругом суета.
- Наконец!.. – подскочил постаревший и чуть-чуть пополневший Сергей, тут же обнял, чмокнул в щечку Ирину, а потом подал руки и мне. – Я уж думал, что вы где-нибудь по дороге застряли.
- Слава Богу, прорвались!.. – вспомнив босса, поморщился.
     Ахи-охи и вздохи, тайно брошенный цыпочки взгляд на холеного бывшего хахаля и знакомый туманистый блеск в ее явно призывных глазах…
- У меня для тебя есть готовое, очень модное платье, - под воздействием этого взгляда, Потапов, доставая из шкафа презент. – Можешь сразу примерить.
- Ух ты!.. – и состряпала возглас, будто он подарил ей весь мир. – До чего же богатая и стильная вещь!.. – и в момент обнажилась бесстыжая… заблестели глаза мужика.
     Ежедневно и столько, молодых и изящных, и по сути-то голых их видя!.. Или это и впрямь настоящая, с сексуальной основой любовь?..
- Элегантное платье! – пришлось вставить словечко.
- Право, даже не знаю, чем с тобой расплачусь, - вне сомнения, зная, развратница; и сама обняла и прижалась к Сергею.
     Существует три вида влечения к женщине: половое, когда страстно желаешь ее обнимать и ласкать, получать от нее удовольствие и при этом не видя в этой женщине друга; духовное, когда видишь лишь друга, не стремясь с ней в постель; сексуально-духовное, когда хочешь всего, рад дышать одним воздухом, видеть рядом с собой и готов для нее сделать все.
- Очень-очень приятно тебе сделать приятное, - этот дамский угодник; дело явно шло к этому.         
- Может, нам пригласить Эвелину?.. – сам же им предложил.
- Да, конечно, пусть будет и ей, как и нам, - с благодарностью, цыпочка, - очень-очень приятно!..
- Я сейчас позову, - видно, этого ждал добродушный патрон.
     Ожидание плотских утех; будто в двадцать с немногим…
- Это вы!.. – с неподдельным восторгом, девчонка, и осыпав меня поцелуями. – Грешным делом подумала, что уже и забыли!..
- Это ты!.. – и ответил ей тем же, - мой прекрасный цветок!..
     И вдыхал ее тонкий и дурманящий запах…
- Продолжай, дорогой, - обращенный к Сергею, сквозь туман томный голос жены. – Лишь бы было нам всем хорошо!..
     Для меня, для меня, для меня, ослепив белизной, обнажилось округлое, выражающее истинную женскую суть, настоящее женское личико, на меня, на меня, на меня, в робком пышном оазисе томным глазом взирал и призывно раскрылся бутон… Все же мельком увидел вторую и, конечно, в объятиях пару, но хотел только видеть свою… Эвелину Смелкову, жаждал пить из ее родничка…
- Нам бы всем, вчетвером на широкий диван… - и во время затишья не могла успокоиться старшая.
- Завтра множество дел, - деликатно, но твердо напомнил.
- В таком случае, может быть, вы, - обращаясь к Сергею, она, - с Эвелиной приедете к нам?.. Например, в воскресенье.
- Я надеюсь, получится!.. – явно с радостью, он.
- Было б только желание!.. – засияла девчонка.
     Только-только собрались откланяться…
- Нет-нет-нет!.. – как с апломбом, хозяин. – Мы должны кое-что обсудить, чтобы сшить вам хоть пару, но приличных костюмов!..
- Вы хотите снять мерку?..
- Обижаете, Виктор Викентьевич, я ведь истинный мастер!..
- Карты в руки, мой друг, на свое усмотрение!..
- Что ж, сошьем на свое!..
     Жалко было смотреть на девчонку. Что нашла в старике?..
- Мы с тобой скоро встретимся, - поцелуй на прощание. – Будь, пожалуйста, умничкой!..
- Постараюсь, с грустной миной, она.
     Одинокая… Роза… В пустыне… Одинокие все!... Вся планета Земля одинока в огромном и бескрайнем пространстве!..
     За рулем, на переднем сидении они: молодые, крутые, тупые; рядом ерзала цыпочка… Как и все, одинока, увы…
- Надоели все эти дела, - тяжкий вздох был отчаянным криком души, воем старой и мудрой волчицы в степи.   
- Мы не можем все бросить, иначе!..
- Понимаю сама.
     А потом прислонилась к плечу… и внезапно уснула.
     Смерть сама по себе не является страшной, она с ясным и, пожалуй, невинным лицом, страшен сам многоликий, полубог-полумонстр человек… И не будет прощения, и не будет покоя убийце!.. И помпезно-заумные мысли будут мучить, преследовать долго, до последнего вдоха.
- С полчаса, как приехал ваш сын, - сообщил первым делом охранник. – Очень хочет вас видеть.
- Ладно-ладно, спасибо.
     Редкий гость, редкий гость, может быть… вновь нуждается в помощи?.. Хорошо, когда можешь помочь!..
- Ну, привет, дорогой мой сынок!.. – еще больше в его шевелюре седых, рановато, волос.
- Добрый вечер, отец, - поднялся, протянул свою мощную лапу Демид.
- Ты, никак, по какому-то делу?..
- Предложил бы сначала хоть выпить, - тут вмешалась Ирина, - не так сразу быка за рога!..
- Выпить, ежели соку, минеральной воды, - улыбнулся наш гость, - за баранкой спиртного ни-ни!.. Ну, а дельце действительно есть, раз спросил, то и выложу сразу: хочу стать депутатом Госдумы…   
- Тебе мало забот, мало дел в твоем бизнесе?.. – вот, что значит родство!..
- Нет, не мало, но бизнес… Просто так делать деньги приелось и потом, уж кому, а тебе-то понятно, одно другому не мешает…
- И чем дальше ты будешь идти, и чем выше поднимешься, тем сильнее завязнешь в этих грязных делах, станешь более зависимым и, увы, уязвимым.
- Что-то мрачно ты мыслишь, отец!..
- Просто я… я уже не мальчишка… Ну да ладно, ты сам… сам давно не пацан, а достаточно умный и зрелый мужик. Может, все же останешься на ночь?..
- Что ж, пожалуй, могу… Только пить, извини, не хочу!..
     И остался… дитя, самый близкий, родной человек… И давно, и давно понимал, не смогу, к сожалению, ему свои мысли привить, не смогу защитить…


     Жирный, потный и скользкий… и почти импотент, а в итоге хороший, не лишенный фантазии любовник, грубоватый, но милый мужчина.
- У тебя там и впрямь… между ног, очень-очень приятное и манящее место!.. – отдышался толстяк.
- Персональный капкан!.. – улыбнулась в ответ; как-никак, комплимент!..
- Мне в него бы почаще!..
- Ну, так сделайте так, чтобы я… находилась поближе!..
- Знаю-знаю, ты женщина с хваткой!.. – на минуту задумался босс. – Замминистра пойдешь?..
- Да хоть зам самого президента!..
- Президент только кукла в наших крепких руках!.. – не без гордости, новый любовник. – Можешь ждать назначения… но, конечно, с условием, что ты будешь послушной, что ты будешь пай-девочка.
- Разумеется!..
- Но сперва все-таки докажи, покажи, что ты можешь еще, – растянулся развратник. – Ты, наверное, знаешь, что любят, от чего моментально заводятся, чего втайне желают большая часть мужиков.
- Хорошо-хорошо, только я… - охватив его плечи коленями, - я хочу, чтоб и вы насладились моим, как сказали, манящим местечком!..
     Не дала и ответить послушному, может быть, только этого ждавшему боссу, одному из сильнейших магнатов в России, чей язык оказался во мне…
     Насладился; сполна; и при том насладилась сама; и совсем небольшая, смешная цена за портфель замминистра.
- У вас квартира здесь, в столице есть?.. – и уже одеваясь, спросил Леонид Аверкиевич.
- До сих пор мы в ней здесь не нуждались.
- Обо всем позабочусь я сам!.. И учти, что я очень ревнивый! Это значит, отныне будешь только моей!..
- Ну а как же мне с Виктором?.. Я все-таки жена…
- Пусть на время подыщет другую, - усмехнулся толстяк, на прощание сжимая мой зад. – Ведь не мальчик уже!..
     Отпустил распроститься с супругом. И казалось бы, теплый и с дыханием осени вечер, только счастья от этого мало; вновь на заднем сидении и в компании двух недоделанных евнухов…
- Ишь, какая счастливая!.. – будто это о ком-то, усмехнулся один.
- Да, - и наотмашь ему вдруг заехала по уху, - но на месте тебя я бы лучше молчала!..
- Ладно-ладно, молчу!.. – раскраснелся смельчак.
     Обо всем позаботится сам, но учесть, что чертовски ревнивый… Значит, ВРИО прилежной и верной жены!.. Как жить будет один без своей глупой цыпочки Виктор, как жить дальше без самого близкого друга самой?.. Без его ежедневных капризов, без его утешительных слов, без всегда очень мудрых советов, без его нежных ласк… Об отказе, увы, не могло быть и речи!.. Очевидно, ошиблась, чрезмерно большая за портфель замминистра цена!..
     С легким шумом мотора, без луны и без звезд, беспросветная ночь на бескрайних просторах царила, в том числе и в душе.
     Насладилась сама… Как бы ни было это приятно, все же секс – всего лишь удовольствие для тела и грош ему цена, если при этом полностью отсутствует душа…
Жизнь, к сожалению, идет,
а мы по прежнему несчастны
и зачерствевших душах лед,
и все стремления напрасны,
и виноватых в этом нет,
как абсолюта, совершенства,
на протяжении долгих лет
нет ощущения блаженства.
     Неплохой получился экспромт, может быть, записать?.. Ни к чему… Никому в наше время не нужно…
     Беспросветная ночь…
     Вся беда индивидуума в том, что он играет и поет всего лишь в узком, только ему привычном диапазоне, пользуясь двумя-тремя банальными аккордами, много лучше бы было использовать все, все возможности инструмента и все свои глубоко запрятанные возможности. И пусть всякий запомнит, в нем есть Божья искра!..   
     Эта темная ночь все-таки не всевластна, все равно покорится и уступит утру.


     Одиночества тихая, в то же время тревожная заводь; в чужих лапах жена; неспокойные сны и осенне-промозглые дни; наконец долгожданная, весьма тайная встреча. И весьма неприятная…
- Это будет вам стоить!.. – отхлебнул кофейку, закурил сигарету «Собрание» мужчина, с безразличием глядя на барменшу. – чрезмерно солидный и опасный объект!..
- Это известно самому!..
- Нужно все проработать, подготовить отход… На выполнение вашего заказа мне, вероятно, понадобится месяца два.
- Хорошо, назовите цену. Половину, конечно же, сразу…
     И подумал, назвал, заломил, так сказать, опупенную сумму.
- Это вам не какой-то, никому неизвестный баран, - еще раз пояснил, оправдался убийца, - это крестный отец!..
- Ладно-ладно, согласен, - и тотчас обсудили для обоих приемлемый способ передачи деньжат. 
     Никаких личных встреч, никаких, даже близко, контактов!..
- Если честно, то вы… чересчур высоко замахнулись, это очень опасно, - на прощание сказал бедолага, ибо глупый не знал, что мишенью окажется сам.
- Может быть, может быть…
     Высоко замахнулся… И еще он сказал, что объект не безмозглый баран… Да, конечно, неглупый, однако… есть у каждого внутренний тормоз и своя, в зависимости от ума и умения лавировать индивидуальная черта, за которой - владения мрака, бесноватые танцы безверия, отрицания нравственных норм и, увы, неизбежная смерть. Вся Россия на гране черты, вот-вот пустится в пляс!..
     И в машине звонок более сильному, но не самому умному киллеру.
- Наш птенец оперился и в течение двух месяцев, - сообщил как бы мельком ему, - обещает наладить вопрос.
- Хорошо, - тем же тоном ответил, - подождем.
     Вот и все, вот и все!.. Остается готовить наличные и, естественно, ждать. И вот это последнее, очень-очень пассивное действие, с позволения сказать, превалирует в жизни наших сограждан, мы приучены ждать даже там, где другим это делать, мягко скажем, нелепо, где другим это делать смешно – ждать, к примеру, зарплаты или часик-другой простоять около кабинета какого-нибудь чиновника!..
     Никаких рандеву и интимных услад, сам не свой со своими проблемами. Одиночества острые когти… и тем более больно тогда, когда ты не являешься нищим, когда тебе за шестьдесят и когда еще в силах любить… и когда так нуждаешься в нежной, без особенных всплесков, и душевной, субтильной любви.
     А за городом взял и свернул к даче сына Демида. Без звонка и не очень надеясь, что его там найду. Поле, поле и жалкий, в обнищавших трущобах поселок, изгиб речки и бор, и высокий богатый забор – страна резких контрастов, парадоксов страна!..
- Но к нему, вероятно, нельзя, - растерялся охранник, изучив документы. – Он, увы, не один...
- Его шлюхи меня не волнуют, - что-то екнуло в сердце, - я хочу видеть сына!..
- Хорошо-хорошо, проезжайте!.. – лопоухий парнишка, которого, если честно сказать, надо было бы тут же уволить.
     И у дома машина жены… И в красном свете ночника, будто в море крови, совершенно нагие и безумно красивые, и забившись в экстазе, и родные тела…
     Одиночества жуткая боль и желание взвыть…
- Вы уже?.. – в изумлении, охранник.
- Не хочу им мешать, - только буркнул в ответ.
     Одиночества боль…


     Десять замов и всяких там клерков, а в итоге один механизм, механизм выделения, получения огромных для простого человека денежных средств. Дебет, кредит, проценты… и не только в  карман государства, естественно… Все не так уж и сложно, но не всем понимать…
- Мне нужна именно эта сумма, - повторил молодой отставной генерал, губернатор огромного края, чересчур уж прямой солдафон.
- Это – явный лоббизм!..
- Ради благого дела, Ириш, - с ироничной улыбкой оправдался мужчина. – И ты в накладе не останешься…
- Не люблю я расплывчатых фраз и потом… не я это решаю…
- Ну а ты постарайся, и к тому же сегодня… - протянул мне зеленого цвета, с крупной суммой опять же зелеными, чек знакомого банка. – Вторую половину потом…
- Что ж, другой разговор!.. 
- К концу дня позвоню…
- Да, конечно, звони… Будь уверен, я сделаю все!..
- В таком случае мы… мы могли бы и вместе поужинать…
- Я над этим подумаю!.. – вспомнив первого мужа. - А вообще у меня очень-очень ревнивый любовник!..    
- Ты меня извини… на мой взгляд, у такой сногсшибательной женщины их должно быть с десяток!..
- Ладно-ладно, иди, я сказала, подумаю!..
     Если впрямь хорошенько подумать, почему бы и нет?.. Все ж таки генерал, далеко не старик, состоятельный… И он сделает все, чтоб добиться успеха во всем!..
     Телефонный звонок; голос бедного Виктора.
- Завтра утром, а вернее, к полудню я приеду в Москву, - сообщил бодрым тоном.
- Хорошо, дорогой, и надеюсь, что ты… ты ко мне на работу зайдешь.
- Вне сомнения, зайду! Только я… я бы мог прилететь и сейчас…
- Нет, сегодня, увы, мне самой очень жаль, я весьма занята!.. Ты бы мог позвонить Эвелине…
- Ладно-ладно, подумаю!.. – очевидно, расстроившись, бросил трубку супруг.
     И нашел о чем думать, коль родная жена предлагает развлечься, снять нагрузку с любовницей!.. Сам во всем виноват, сам тому толстяку, как какую подстилку, и отдал!..
     И большие проценты от процентов министру; от всех замов и прочих, тоже крупных чиновников; не работа – Клондайк!..
- Вот, Андрей Николаевич, просят… - сверху папки с бумагами на стол лег и раздутый, крупными долларовыми купюрами набитый конверт. – И эта просьба обоснованна…
- Раз ты в этом уверенна, значит, чуть позже подпишу.
- Значит, позже зайду.
     Вне сомнения, подпишет, не последний дурак! Получая такие презенты, он готов это делать всегда!..
     И звонок своего благодетеля. На сей раз из Парижа.
- Послезавтра вернусь, очень-очень хочу, чтоб была наготове, без трусиков!.. – хорошо, не сегодня.
- Буду ждать, дорогой Леонид Аверкиевич, - хватит время для всех, - и заранее подмоюсь.
- И чтоб пахла лишь женщиной, никаких там духов!.. – усмехнулся довольный собой. – Может, что-то купить?..
- Если только комплект всегда твердых искусственных членов, - пошутила в ответ.
- Обойдешься моим! – тотчас понял намек. – И живым!.. В лучшем случае Виктора!..
- Пока ты там во всяких турне, то я тут без конца, денно и нощно одна… Возвращайся скорее!.. – пусть потешиться мыслью, что он, только он мне и нужен, только он и способен сделать мне хорошо.
- Вот вернусь, и воздам все сполна!..
- Буду ждать и об этом мечтать!..
     К концу дня позвонил генерал.
- Ну и как?.. – первым делом спросил.
- Все в порядке, получишь!..
- В этом был убежден!.. – чрезмерно тщеславился. – Как и в том, что согласна поужинать вместе!..
- Так сказать, тет-а-тет?.. – набивая цену.
- Да, конечно, и это с превосходным бургундским вином!..
- Ты забыл о свечах и приятном сюрпризе…
- Разумеется, Ирочка, все, что ты пожелаешь!..
- Ладно, ладно, согласна, - как бы делая милость, осчастливила бабника. – Прямо змий-искуситель!..
     В предвкушении плотских услад весь остаток рабочего дня; и в таком же настрое домой…
- Извини, без звонка… - поджидал у подъезда Демид. – Если твой Бармалей не вернулся, у меня целый час!..    
- Не вернулся, но я… - растерялась немного, - у меня деловое свидание… Ну да ладно, успею, пошли!..
     Может, завтра никто, никому и ни с кем, может, завтра всемирный потоп?..
- Ты сегодня такая, очень и очень привлекательная!.. – комплимент сына мужа, с блеском похоти алчущих глаз.
- Это видя тебя!..
     В лифте обнял и руки, его сильные руки сжимали, превратили меня в берега, ожидавшие паводка рек.
- Ну давай же, скорее!.. – едва щелкнул замок, лихорадочно скинула туфли…
     Может, завтра никто, никому?..


     Снова кровь и газетные сплетни, всевозможные домыслы, чушь; а внутри пустота, безразличие ко всем, ко всему.
- Срубил сук на котором сидел! – догадавшись, жена. – Я к тебе все равно не вернусь.
- Почему?!..
- Потому что ты вовсе зачах, я во всем уж тебя превзошла, ты мне больше не нужен, увы!..
- Ошибаешься, цыпочка! Ты совсем опьянела от должности!.. Но учти, это есть лишь иллюзия власти, завтра станешь никем!..
- Знаю, знаю, но внутренне я уже совершенно не та!..
- Просто более развратна, - констатировал факт.
- Абсолютно согласна, но всему ведь причастен и ты, ибо был чрезмерно пассивным, слишком вялым любовником и тем более теперь… Дай мне волю взять в нашей безудержной жизни все то, что не поздно и еще в состоянии взять и тогда я, быть может, вернусь.
- Хорошо, дорогая, бери и при этом учти, я всегда был и есть, и в душе всегда буду с тобой!
     Чрезмерно активная женушка, перетрахав родню, возжелала взять больше, переспать еще с дюжиной очень богатых и известных мужчин – страсть всегда побеждает рассудок, а за это приходится много, очень много платить!.. И портфель замминистра – ничто, по сравнению с внутренним крахом!.. Этот крах уж давно наступил, незаметно подкравшись, сразил. Вся беда все же в том, что Протасов***** не знает, да и вряд ли узнает вообще, что в действительности произошло, что с ним бедным стряслось. Весьма жаль, что на эту печальную роль, не без помощи цыпочки, утвержден и Демид, весьма жаль, что играть эту роль рвутся многие добрые, к сожалению, слабые люди. И вернуть их в привычное русло, и помочь им не в силах никто!..
     И звонок Эвелине.
- Я хочу тебя видеть, - в мрачных думах не выдержал, тяжко-тяжко вздохнул.
- Если вас не смущает тот факт, что вот-вот выйду замуж…
- Мне хотелось бы знать, любишь ли ты своего суженого?
- Это трудный вопрос… Попытаюсь любить.
- Ну, тогда не смущает ничуть!..
     И приход Ноября к оживленному, в яркой зелени Маю и слияние двух одиночеств, разделенных в пространстве рекой с грустным именем Время.
- Ну а как же в постели?.. – и под утро спросил, - тебе с ним хорошо?..
- С вами много раз лучше, - и вздохнула она, - но хочу быть как все, не быть белой вороной.
- Да, конечно, да-да, - потерявшие смысл и способность проникнуть, что-либо изменить слова, - только вряд ли получится!..
     И в печальной тональности песнь подходила к концу; расставания тягостный, неизбежный финал; первым рейсом домой…
- Вам, наверное, плохо?.. – на борту, стюардесса.
- Нет, спасибо, нет-нет!..
     Значит, кто-то о ком-то заботится и кому-то есть дело!.. Весьма слабый и хрупкий росток оптимизма… и веры в чистейшие, благородные мысли и чувства, и поступки сограждан, слабовато, но слышен тот старый, нереальный и робкий, очевидно, и пагубный лозунг: человек человеку есть брат… И все это вдобавок к абсурдной, но единственно правильной мысли: все идеи, все лозунги – чушь!..
     Неухоженным стал на окраине города чрезмерно большой и чрезмерно шикарный, с палисадником, летним бассейном и в асфальте дорожками дом – не хватало в нем женской руки, не хватало в нем цыпочки. Слава Богу, в достатке разных марок и весьма дорогого вина. И закуска к нему не нужна. Истина – не в еде, в его величестве Бордо…
     И в руке револьвер…
     Нет-нет-нет, идиотство и легкий избавления от всех неприятностей путь!.. Жизнь, конечно, дерьмо, но такая уж есть и такой мы ее сами сделали…
     Превосходный, ни с чем несравнимый и крепкий… и знаменитейший Шато Петрюс, не одна, слава Богу, бутылка… как свинье, между прочим, бананы… И вдруг резкая боль, телефон, неотложка… и больничная койка…


     Жалость – чувство ничтожное и способное только унизить, и оно лишь для мелких, ординарных людишек, не для сильных людей.
- Может, что-то еще?.. – обращаясь к супругу, однако.
- Нет, спасибо, ведь ты… ты и так помогла, навела в этом доме, как раньше, идеальный порядок.
- Он пока что и мой, дорогой!.. – потрепала остатки волос на его поседевшей головушке. – И отныне так будет всегда!..
- Мы всегда обходились без слуг!..
- А на сей раз, увы!.. Но зато будет много и разной, очень вкусной еды, всегда чистым белье и так далее, так далее. Разве это так плохо?..
- Все отлично, родная!.. – с благодарностью, Виктор, осмелев, запустил свою руку меж моих тотчас вздрогнувших ног…   
- Но тебе запретили врачи!.. – вдруг на мне и умрет!..
- Что они понимают, козлы?!..
     И он был очень-очень активным и сильным, и совсем не таким, как обычно. И, признаться, опять поразил…
- Не могу, не хочу обещать, но, возможно, я скоро, может быть, через месяц вернусь, - на прощание сказала ему.
- Хорошо, дорогая, я жду!.. – явно радостным тоном произнес благоверный.
     А пока возвращение в старую, давным-давно накатанную колею – деньги, власть и мужчины, вот, пожалуй, и все, что еще занимало пытливый, но слишком прагматичный ум. Никаких романтических бредней и каких-либо грез, никакой более или менее реальной мечты… Пустота, пустота, пустота… в муравейнике жизни кипучей, пустота в очерствевшей, без тепла и без веры душе… пустота, порожденная скукой, порожденная тем, к чему долго стремясь, наконец получаешь сполна… Парадокс и абсурд, как сказал бы великий Камю…
     Дома сразу звонок…
- Вы куда испарились, Ирина?.. – многим дамам известный хирург-косметолог. – Можем завтра же вас на дня три положить и чуть-чуть кое-что подновить.
- Вот и славно, ложусь, но не только чуть-чуть!..
- Воля ваша, сударыня!.. Значит, прямо с утра подойдете ко мне и мы все досконально обсудим. 
- Значит, завтра и?..
- Может быть… хотя нужен анализ на СПИД… - не намек ли на то, чтобы большую сумму дала? – Итак, жду вас к восьми!..
     Хотя нужен анализ на… Очень страшное слово… для любителей самых невинных, натуральных и сладостных игр… Ну а если представить, что такое действительно?.. Застрелиться и только!.. Только вряд ли такое возможно, слишком глупым бы был и банальным конец!..
     И опять телефон…
- Наконец-то застал! Я в Москве и хочу тебя видеть! – как всегда, торопливый, не терпящий отказов генерал. – У меня к тебе чрезмерно конфиденциальное и неотложное дело!..
- Ты бы хоть намекнул!..
- Не могу, не могу, не могу! Слишком личный вопрос!.. Если ты никуда не спешишь, то я скоро приеду.
- Хорошо, с нетерпением жду!..
     И какое такое там дело, если кроме постели, кроме тех совершенно законных, комар и носа не подточит, финансовых ссуд никаких общих дел!..
     В третий раз телефонный звонок… Прямо вся нарасхват!..
- Только что сообщили, - тихим голосом Виктор, - что убили Демида.
- Боже мой, неужели, и кто?!.. – все упало внутри.
- К сожалению, мы!.. – с беспокойством раздались короткие, сокрушительной силы гудки.
     Вот-вот явится сильный и, увы, очень слабый военный… Чувство страха, тревоги… Потерявшая в рвении к деньгам, в рвении к власти, телесным усладам себя и всех близких людей… В ожидании мнимого счастья.

*Намек на строки С.Есенина.
**Согласие (лат.) – одно из любимых слов М.Горбачева.
***Слова из мюзикла «Моя прекрасная леди».
****Распределение инвестируемых или ссужаемых денежных капиталов между различными объектами вложений с целью снижения риска потерь капитала или доходов от него.
*****Герой пьесы Л.Н.Толстого «Живой труп».
               
                1999 г.