Добрососедство по-кубански

       На Кубани исстари добрососедские отношения между дворами считались основой ладной жизни в станицах да хуторах. Бетонных заборов тогда не было, всяких там «рабитц» и «просечек» - тоже. То наши куры к вам, то ваши – к нам. И ничего, ладили. Другое дело – большая скотина поле потравит…  Так и то - до калечения  дело редко доходило. Опять же,  атаман рассудить мог…

       Но, то – далекие времена. Сегодня и межи строго в документах указаны, и законы об имуществе, о собственности…  Все подводится к тому, чтобы как можно меньше споров и драк по пустякам, и, вообще, чтобы жить дружно. Но почему-то на деле всё хуже, да хуже…  То один сосед у другого собаку повесит: «А шо вона лаить и лаить без толку!». Или курочка нечаянно из курятника  выпрыгнула, и - в чужой огород сразу… то есть в суп соседский…  Ну, это - жуткие истории, до смертоубийства, конечно, редко  доходит. Соседи ж, все-таки…  дети дружат…  А вот по мелочи всякое бывает…

      Но, сами понимаете: как раз мелочи  нам и портят жизнь. Как-то один казак идет, уставший, с работы…  до своей калитки, а тут его соседка перехватывает. Да так, с напором:
       - Сашок! Ты ничого ни збачив у моём палисадики? - ни «здравствуй», ни «как здоровье?» - Шо ? Ничого ни выдать?
Сашок всмотрелся: палисад, как палисад. Соседка вдруг запричитала:
       - Такы булы вышенки, такы рясныи-и-и, такы-ы-ы  родненькы-ы-и-и…
       - Тьфу, ты! Ну, так куда девались эти твои «вышенки-и-и»?
       - Зараза твоя, Сонька порубала… а-а-а !
       - Как порубала? А это что? Вон стоят  твои вышни – как на подбор уси… пострижены…
      Дошло, наконец, до Сашка, чего убивается соседка. Кто-то слегка «подстриг» ей вишенки…  «под  ёжик». «Ну, не смертельно же?».  Сашок  пожал плечами, отмахнулся от соседкиного «горя» и - домой, к ужину.

       А Сонька, жена его уже «под парами»: все ж и видела и слышала в окошко.
       - Шо? Вышни ей порубалы? От дура-баба, так ей и надо!
       - Так то ты ей  стрижку устроила?
       - Нужна она мне. То сегодня геодезисты, чи, как их…  дорогу намечали, не знаю… Вот те вишни им и  помешали… в трубку глядеть. Они  долго не чикались: раз! И почикали ей...  пока она по соседям сплетни собирала… От - таким секатором! Раскудахталась…
Жена осеклась, глядя через окно во двор: соседка уже, как ни в чём - ни бывало, обрызгивала отравой кустарник у забора. Свой, конечно. Смородина у нее густо разрослась. Ягоды крупные.
       - Ты глянь! Она ж и наш куст поливает, стерва такая! Внучики наши ж потравятся - они так ту смородину любят…  Да ранняя ж она…
       - Слушай…  Да Бог с ней, пусть брызгает, а то с её кустов и на наш гадость всякая перекинется…
Но хозяйка  уже - кошкой  из дому, и у забора «дым  коромыслом»:
      - Шоб ты подохла от той отравы, зараза такая! Отверни свою прыскалку…   расплевалась тут… трави  своих, гадюка…
      - Да цэ ж мий корэшочок до вас по-пид заборим… пробрався такы! Ось який шустрый…   А вы и рады на халяву…  Уси вы таки… Вышни им помишалы…
 
      Пока Сонька в замешательстве подыскивала достойный ответ, соседка продолжала густо поливать раствором  свой, «засланный» к соседям кустик.
      - А урожая вам… во! – она скрутила фигу и попыталась через забор дотянуться ею до Соньки.
      - До головы дойду, хай вин тоби рукы пообрубаить…  как ты вышни ти…  Ишь, на имушшество посигаить! Я тоби посигаю…               
Сонька на этот пассаж только руками всплеснула:
      - Ну, будет тебе урожай…

      Уже через пять минут яблока, то есть, куста… раздора - как ни бывало! Три, а, может, и четыре года рос - все его лелеяли: подрезали, обрезали. Причем с обеих сторон заботились. А тут - несколько взмахов топорика в крепких женских руках, и - нет кустика.

       Прямо спектакль: так не доставайся же ты никому!

       Нет, вы не подумайте, отношения между соседками со временем наладятся. Сколько лет уже бок обок. Но нервы, нервы-то изматываются... Что поделаешь: горячие казацкие характеры. Да и время непростое – «стабилизация».