Они же приличные

И пока они мешают джин тоник с водкой,
пока мартини запивают соком,
и дорожки пыли поглощают сплошным потоком,
пока врут, кто из них краше,
и пытаются доказать, что одни из «наших»,
пока делают ставки, на кон ставя жизни,
и в зубах зажимают до костей прогрызенные зубочистки,
бездумные и откровенно тупые свои глаза куда-то вдаль устремляют,
расскажи мне о том, как их всех под конец расстреляют.
Расскажи мне какая у них громкость немая,
Не такая как наша, совсем иная.
Чужеродная, пошлая, с кривыми ногами,
Разукрашенная тональником цвета грязно-розового загара.   
Пока их мысли в юбках коротких, обтягивающих,
на коленях, каблуков не снимая, в пастель к ним влезают,
и на долго там застревают.
Соседи  все слышат их стоны и разговоры,
которые они пеплом потом засыпают,
И всячески подкупают тех, кто сплетни распространяет.
А колготки-то всё равно рваны,
и рубашки чужие и белые помадой измараны.
Расскажи мне, солнце моё лучезарное,
как померкнут все лампы, которые раньше неоном одаривали
тех, кто к ним приходил, чтобы им «как обычно»,
а потом по гостиницам разным столичным,
и забыться после очередного «прощай»,
главное оставить официантам на чай.
Они же приличные,
а проститутки и виски для них обычное.
С телефонами на салфетках измятых,
Они шествие своё продолжают куда-то.
Самолюбивые, обманом друг друга тешащие,
Ну да ладно, может это у них проходящее.