Французская республика

Недавно ездил на свадьбу к своему троюродному брату Люсьену во Францию, в город Кан, расположенный на побережье пролива Ла-Манш. Места конечно красивые, но чувство праведного гнева не покидало ни на минуту – тут с детства стараешься умным вырасти, книжки читаешь, отличником в школе становишься, в лучшем ВУЗе обучаешься, СССР из разрухи тянешь, Украину тянешь – и никакой благодарности. А братец Люсьен всю жизнь хи-хи да ха-ха, окончил курсы какие-то сраные бухгалтерские в Нанте, постажировался в Лондоне пару месяцев и уже заведующий отделом банка с жалованием в сто семьдесят тысяч евро в год. Охуеть можно.    

Мать Люсьена – тетка Арьетт  имеет в Кане сеть цветочных магазинов, хоть сама и пенсионного уже возраста. Однажды говорит, типа, поехали развеемся куда-нибудь. Ну, поехали. Подъезжаем – смотрю здание на отшибе одноэтажное, всё в цветах утопает. Подумал – очередной её цветочный магазин. Оказывается – ***! Это казино. У них, во Франции, все казино только за городом строить разрешено при этом обязательно должно быть всё цветами заставлено – закон такой есть, понимаешь. Ну, у нас подобные заведения сразу узнать можно по наличию рядом быдлоты с цепями или расфуфыренной гламурной мрази с претензиями на что-то. У них, бля, совсем по-другому: одеты все одинаково просто, даже неряшливо как-то, на харях ни самодовольства, ни бахвальства нет – обычные люди, только кто побогаче, тот на тачке покруче ездит. Я проиграл 70 евро, а тётка Арьетт – три штуки, и говорит, типа не рассказывай только сыну, а то он ругать станет. ****ец, ****ь.

Я от еды всего два раза в жизни блевал: первый раз, когда из Пальма – Де – Мальорка возвращался, и испанцы мне креветок подсунули в косолетке, которых я сперва не заметил и съел часть, а второй раз, когда меня Оксана заставила, под угрозой срыва секса, сожрать трёх жареных мидий. А тут, ****ь, Даниель, другой мой троюродный брат, вздумал потащить меня в экзотику – в русский ресторан, в Шербуре. То, что показывает Голливуд о русских ресторанах на западе – всё правда: балалайки, гармошки и цыгане в красных рубахах, разве, что медведей на цепях нету. Жратва, правда, всё равно процентов на 70 французская. Я заказал себе виски и мясо по-гусарски (недоваренная говядина в белом чесночном соусе), а Даниель бутылку белого и тазик устриц без хлеба. Я уже не стал уточнять у него живые эти твари или все-таки мертвые, ибо меня затошнило от одного их вида, если б спросил – точно блеванул прямо на стол. На это просто невыносимо смотреть –  оттопыривают у этой устрицы скорлупки, подносят ко рту и буквально высасывают. Полный ****ец.

Вообще, со жратвой и выпивкой во Франции ситуация двойственная – везде всё есть, а по-настоящему пожрать и выпить вроде как и нечего. Тетка Арьетт ест по утрам большую чашку овсяного кофе и т.н. «пиццу» - самодельный блинчик, местами посыпанный миниатюрными кусочками колбаски. ****ь, мне этой «пиццы» на один зуб, а она норовит еще и на вечер кусочек оставить. Приходилось днем ходить в супермаркет, покупать там консервированные сосиски и тупо жрать, втихаря от тетки. Шныряя по Кану в обеденное время с целью найти закусить, я четко осознал одну вещь – самая вкусная французская выпечка делается на станции метро «Исторический Музей» в городе Харькове, а тут не более чем жалкое подобие.

Когда напряг с хавчиком меня окончательно достал, я накупил различных нужных ингредиентов и сварганил огромную кастрюлю красного украинского борща и вареников с творогом - на второе. ****ь, сколько народу набежало. Даже тётка Мишлин с дядькой Марком и с моими троюродными сёстрами Стефани и Матильдой приперлись. Через час вся жратва была уничтожена, а Матильда, *****, съела по две тарелки борща и по две порции вареников, а потом пошла и выблевала всё нахуй. Она, видите ли, боится поправиться, у неё не то булимия, не то еще какая хрень, но жрать много, а затем сблёвывать – это уже рефлекс мозга. И к психиатру её водили и к психологу – до ****ы – перевод продуктов продолжается.    

С выпивкой ситуация даже хуже чем с едой – нажраться невозможно даже на свадьбе – водки нет, коньяка нет, виски нет. Что за свадьба без водки? ***ня какая-то – сплошное шампанское и вино. Шампусик непонятной марки, ибо на этикетках, сделанных на заказ, вместо названия напитка красовались рожи моего братца Люсьена и его молодой жены. Вино, в основном, «бордо», но от него не бодро. После дегустации того, что было из спиртного, я пришел к выводу о классификации всех французских вин на две категории: кислятина, которую ещё можно как-то потреблять, и кислятина, которая просто невыносима. Спасало меня только старое испытанное средство – фляжка флибустьера, в которую я заливал привезённую в подарок водку из Украины, а потом пил оттуда, отлучившись с церемонии и закрывшись в туалете. Туалеты-то у них чистейшие, абсолютно без запаха, там не только пить на нычке можно, но даже и есть.      

Тетка Мишлин и дядька Марк – стоматологи. Живут в самом настоящем замке, выкупленном по дешевке и отреставрированном, причем на работу ездить не нужно – зубные кабинеты, находятся прямо здесь же. Мишлин помешана на антикварной мебели, а Марк на коллекционировании вин в подвале означенного замка. Шкафов с одеждой у них нет, для этой цели отведена целая комната квадратов в пятьдесят. Утюги, конечно, есть, но шмотки никто никогда не гладит, ходят во всём мятом, причем подобная практика характерна не только для них, так поступают все поголовно. Через пару дней я осознал, что в своём летнем костюме выгляжу если и не полным лохом, то начинающим точно, и немедленно сменил его на нечто измявшееся, найденное в сумке. Количество кнопок в ванных комнатах не уступало их количеству на клавиатуре, но это пол беды, наповал меня сразил факт установки в каждой ванной компьютера, который по СМС-команде с мобильного телефона напускает в корыто указанный объем воды заданной температуры за 15 минут до прихода хозяина. Это просто ****ец какой-то. Таких чудес я ещё, ****ь, не видывал. На прощание тетка подарила мне запечатанный сургучом флакон одеколона выпуска 1944 года, а дядька – две бутылки коллекционного вина, запах которого, при вскрытии дома, напоминал коктейль из азотной кислоты и браги для изготовления буракового самогона. Не пейте никогда, ну его на ***.      

Когда-то в какой-то газете я вычитал, что в Париже воняет говном. Подтверждаю – так и есть, на некоторых улочках в районе Площади Наций довольно явственно ощущается этот сомнительный аромат из-за проблем с канализацией в историческом центре. Но удручает не это.


Как человек, часто бывающий по долгу службы в арабских странах, я не сразу понял, выйдя из машины, куда я попал – в Париж или в какой-нибудь сраный Дамаск или Амман – черножопых всех мастей и окрасов как грязи в каком-нибудь шахтерском городишке под Донецком. ****ь, они повсюду и, при этом, ни одна падла нихуя не делает. Вторник, полдень, разгар рабочего дня, а толпы этой цветной орды, вместо того, чтобы хоть палец о палец ударить, просто тупо шатаются по улицам. Как и я, впрочем. Но я то в отпуске и никогда не поверю, что вся эта многотысячная толпа дармоедов тоже в отпуске. Чтоб они сдохли, *****.   

Да, в Париже есть на что посмотреть, но если ты многократно видел всё на картинках, и уже побывал в Праге, Будапеште и Кёльне, то особо удивляться и открывать рот не на что. В Мулен Руж не ходил – некогда было, в Булонском лесу не был – тусовка местных педерастов (хотя они сейчас везде), на Плац Пегаль тоже не ходил – там ****и слишком дороги, в Лувр не попал – очередь, на Эйфелеву башню не поднимался, тоже, *****, очередь, но издалека посмотрел – охуенно. Был в девятнадцатом веке один такой себе горе-писатель под названием Ги Де Мопассан, так вот в Париже он известен, прежде всего, не своими сопливыми сочинениями, а патологической ненавистью к Эйфелевой башне. После её установки этот идиот с утра до вечера просиживал в одном из кафе, внутри данного сооружения, и всем рассказывал, что это единственное место в Париже, откуда ему не видно самой башни. Ну, не пидор ли? Конструкция у Эйфелевой башни действительно потрясающая, очень ажурная и воздушная, говорят, что если её расплавить и весь металл равномерно распластать в квадрате между точками опор, то толщина такого стального блина будет всего восемь сантиметров при высоте самой башни в 300 метров. Охуеть можно. Был всего день в Париже, но впечатлений хватило.         

Северное побережье Франции: Кан, Шербур,  Ла-Рошель, Па Де Кале и до самого Бреста – это сплошной арийский пейзаж – скалы, валуны, редкая растительность, разве что фьордов нет. Душа просто отдыхает. Очень много замков: и на суше и в воде, а один – Сант Мишель – и там и там. Когда прилив, его полностью Ла-Манш заливает, а при отливе вокруг овечки пасутся на зеленой травке. Он вроде на острове находится, но рукотворный остров или естественный – *** знает, загадка, ****ь. Возле Кана имеется огромный музей Второго фронта, куча экспонатов, фотки, картины и ни одной пылинки нету, чистота просто угнетает, особенно когда про родной город вспомнишь. Рядом солдатское кладбище – ряды аккуратных белых крестов – напоминает казино – сплошь цветы. И могила Неизвестного солдата есть и вечный огонь есть – я думал это советское изобретение, оказывается нет, там тоже историю хорошо помнят. Километрах в трёх от этого места стоит на вечном приколе атомная подводная лодка, туристов пускают, хочешь фотографируй, хочешь так смотри, никакого, *****, КГБ нету. Просто охуенно.

Дядька мой Даниель (батя Люсьена) был военным летчиком и принимал участие в боевых действиях в Алжире, когда тот за независимость боролся. Бедуины на верблюдах, а французы на «миражах»,  –  говорит, за два дня бы разъебали всё это кодло к едреней фене, если бы Де Голль стрелять в черножопых разрешил. А так спустили войну на тормозах и сейчас плоды пожинаем. ****ец, у некоторых французов даже комплекс вины за оккупацию перед чурками появился, и они теперь для них особые правила въезда ввели.
Обезьяне практически без всякого труда можно попасть на ПМЖ во Францию. Вот и результат – скоро, ****ь, уже и преподавать на арабском в некоторых районах начнут. И Ле Пен никак победить на выборах не может. В маленьких городах еще остались кое-где заповедные островки, а в таких как Париж или Нант черные через одного. Обидно, бля, до боли.

Социальные гарантии у французов охуенные. Если страховой полис есть, то и медицина бесплатная и образование тоже. И вообще, если ты госслужащий, то льготы немерянные. Даже если ты и не садовник, призванный следить за индивидуальным поливом цветочков возле мэрии, а просто выгребаешь говно из параш, всё равно, ты – уважаемый человек. Не так как у нас – там всё для человека, всё во имя человека. Жаль только, что и на черномазых это правило распространяется. Нихуя не попишешь, издержки демократии, ****ь.   

Месяц почти кантовался я по родственничкам и решил, наконец, на родину сваливать – сработало старое правило критического срока. Сначала через неделю домой из-за границы тянет, но если перетерпел, то потом уже через месяц, и тянет, что ****ец как. На самолете не полетел, двинул автобусом, думал Европу изнутри посмотреть, и посмотрел. Особенно впечатлила постепенная деградация отхожих мест на пути следования от Парижа до Львова – это стало возможным, поскольку в автобус был украинского перевозчика, очко в нём плохо работало, его мгновенно засрали и оно окончательно сломалось.   Во франциях – бельгиях – западных германиях толчки смахивают на зубопротезные кабинеты, а уборщики на зубных техников, всюду кондиционеры и курительные комнаты, в которых практически можно жить. В бывшей ГДР состояние параш заметно хуже, хотя вони еще нет, но просматривается какая-то общая обветшалость, даже не смотря на давно разрушенную Берлинскую стену. В польских туалетах появляется вонь, градиент которой постоянно возрастает от Одера к Сяну, от германской границы к украинской.

В туалете, который находился уже в Украине, на станции Мостиска Львовской области, вони не было как и во французских туалетах, но не потому что там был кондиционер, а потому что у этой сральни отсутствовала одна стена и полностью крыша – была обеспечена естественная конвекция свежего воздуха. И вот сидя на корточках в этой самой сральне, размышляя о судьбах страны и глядя в звездное июльское небо я, наконец-то, нашел ответ на давно мучивший меня вопрос – я постиг психологию советского человека.

Пусть ты сидишь в грязном туалете, пусть ты рискуешь провалиться в выгребную яму, поскользнувшись на собственном дерьме, пусть вокруг тебя засраные липкие стены и тебе нечем вытереть жопу, но ты ни на секунду не забываешь, что являешься гражданином великой и могучей страны, ядерный щит которой всегда защитит и убережет и тебя и всех подобных тебе, срущих в подобных туалетах на одной шестой части всей земной суши.

И тогда тебя попускает.