Савваторий 2

...Белокурые локоны кокетливо спускались в манящую ложбинку между тем, во что упёрся взгляд; пухлые алые губы призывно манили и дразнились; белоснежный накрахмаленный халатик присутствовал, но - очевидно на тело без белья. Её тридцать лет остались, вероятно, позади, но тщательно выщипанные и прорисованные по  голому  лбу антрацитовые брови - приподняты кокетливым домиком, ресницы с тихим шелестом опадали на щёки, нежная, ухоженная рука с тщательно отполированными ногтями поглаживала плечо бравого пехотинца.

Пуговиц снизу на халате не было. Андрей часто встречал такую традицию среди мед. работниц.

- Как тебя зовут, мальчик? – Она уже перешла на «ты».

Ему стало неловко. Организм боролся с сознанием. И борьба эта велась между желанием пробраться по-тихому к тесному и тёмному коридору, затем на задний двор этого милого заведения, на кукурузное поле, рвануть пешком в город, добраться до соседа Мироныча и приобрести у него фляжку  продукта в долг. И... убедиться в своих предположениях относительно отсутствия белья…

«Блин, главред говорил – тут для мужиков только. А баба откуда? Может, врачиха?».

Но спросить ничего не успел. В дальнем конце гомонящего зала показались фигуры четырёх крепких мужичков в коричневых халатах.

При их появлении гомон мигом стих, «автомобилисты» загнали свои транспортные средства в гараж, Писатель увеличил скорость создания своих шедевров. Даже очередь перед дверью ванной плавно рассосалась.

Предводитель группы, улыбаясь, подошёл к Андрею.

Его улыбка походила на оскал бультерьера перед броском на очутившуюся на опасно-доступном расстоянии ляжку привязавшегося к хозяину с просьбой дать прикурить гопника.

- У нас новенький? Почему без номерка, новенький?

- Здравствуйте. Я, эээ, журналист. По заданию редакции. Вам должны были позвонить. Машина сломалась. А где тут главный вход я не знаю. Вот и зашёл…куда нашёл.

Андрей протянул удостоверение.

Бультерьер, всё так же улыбаясь, повертел его в руке. Трое ненавязчиво взяли Андрея в полукольцо.

- Журналист? Тогда я губернатор. Спрашиваю, номерок куда спрятал, придурок?

- Я вам честно говорю. Вот, и предписание, - Андрей достал ещё одну бумагу.

Санитар взял её. По мере прочтения улыбка его стала ещё шире.

- Хм… Идите за мной.

Квартет, взяв в окружение журналиста, направился к лестнице на противоположном конце зала.
 
Он украдкой рассматривал своих конвоиров.

По правую руку сопровождал его здоровенный детина, внешне до боли похожий на звезду рекламных роликов Валуева. Низкий лоб, утопленные глубоко в череп небольшие живые, и на удивление сообразительные глаза, скособоченный нос. Ручищи длинные, из коротковатых рукавов халата выглядывали кулаки размером с корнеплод кормовой свёклы. Андрей заметил - на кармане халатов у всех прицеплены бейджики. Этого звали У.Р.И.

Вообще его почётный эскорт напоминал «лесенку дураков», идущую по убывающей справа налево. По коридору они шли шеренгой, нога в ногу. И Андрей невольно подбирал шаг. Пространство по их ходу было абсолютно безлюдным. Двери в палаты в большинстве своём распахнуты настежь.

Андрюха не считал себя задохликом. Служба в морской пехоте прибавила к его почти двухметровому росту мощный накачанный торс, умение остановить непотребные и навязчивые домогательства местных торчков почти незаметным движением руки, после чего собеседники оставались на месте происшествия, горестно зализывая раны, и виртуозное владение подручными средствами. В качестве которых могла выступить выломанная из забора штакетина либо планка садовой скамьи. Но, оглядывая своих конвоиров, он вынужден был отметить, что вряд ли здесь ему пригодятся его навыки. Вариант был явно не тот.

Слева от Андрея перекатывался громоздкий шкафчик на ножках. На брикете перекачанных мышц прилеплена была крошечная, бритая наголо голова. Аскетически сухое и отчасти интеллигентное лицо, тонкие, нервные пальцы, поигрывающие на ходу сандаловыми чётками - всё вместе производило странное впечатление – словно впопыхах природа слепила детали совершенно разных организмов.

Пара сопровождающих, пристроившихся под конец прохождения процессии вдоль зала позади Андрея, были неотличимыми, как «Двое из Ларца» в известном мультике. Коротыши-крепыши с пухлыми пальцами-сардельками, круглыми и бестолковыми глазами и полудебильными улыбками, то и дело расползающимися на чисто выбритых физиономиях…

Квинтет действующих лиц и исполнителей поднялся по лестнице с выщербленными ступенями и кое-где выломанными балясинами перил на  второй этаж.

И…очутился в совершенно ином мире. Сказать, что этаж поражал роскошью – значило испортить виртуозную игру скомканной кодой. Это был султанский дворец, кабинет председателя Совета Министров советской эпохи и дача в Переделкино преуспевающего писателя в одном праздничном пакете.

Ури - Валуев распахнул массивную дубовую дверь, на которой значилось:

«С. О. Фомин. Главврач».

И Андрею вновь пришлось зажмуриться. Убранство кабинета ослепило.

«Так, нафиг, и глазам трындец наступит. Что-то я всё то прозреваю, то слепну», - подумал он.

Абсолютно белые стены, белый потолок, белый пол. Шторы, медицинские шкафчики, стулья тоже были белыми.
 
Огромная потолочная люстра в форме солнца слепила сотнями ламп. Мощный стол – уставлен кубками и чашами, расцвеченными разноцветными каменьями. Андрей за всем этим великолепием едва разглядел сидящего за столом странного человечка в белых одеждах.

Он был похож на Санта Клауса и немного – на актёра Ленькова в старости.

Лучезарно улыбаясь,  тот подскочил и пошёл навстречу журналисту с распростёртыми  объятиями.

- Здравствуйте, дорогой вы наш. Разрешите представиться – главврач этой клиники Савва Оттович я, а вас как звать-величать?

- Я Андрей Незванцев, журналист.

- Журналист? Ах, как интересно! Я ни разу не видел журналистов.

Савва Оттович уже каким-то чудом сидел за столом и рассматривал документы, которые подал ему бультерьер.

- Так, так… Улица Ленина, Томашево… Томашево? Как интересно.

Он набрал какой-то номер на белом телефоне, выждал секунду.

- Иеремия Петрович? Ах, это Савва Оттович. Тут у меня интереснейший казус…Журналист, да… Незванцев… Ах, вы в курсе? Куда ему разрешили? А-ха-ха. А-ха-ха. Ну, теперь это не имеет значения, да…

Он положил трубку, и снова заулыбался. «Дом улыбчивых тут, наверное» - подумал Андрей.

- Эээ, Андрей Евгеньевич, значит вы хотели написать очерк, о, хм, психиатрической клинике?

- Да, хотел бы.

- Замечательно, да.

Он подумал о чём-то.

- Я предоставлю вам уникальную возможность, несколько иную. Представляете, вы – наш пациент. Живите среди больных, наблюдайте, записывайте…свои записи. Ну, скажем, недели вам хватит?

- Интересно, но…недели? Мне вполне хватило бы и одного дня.

Лицо Саввы Оттовича стало как у маленького мальчика, у которого отобрали игрушку.

- Одного дня? Так мало? Ну хорошо, несомненно, одного дня. Да. Хорошо. Пусть будет один день. Вы согласны, не томите?

- В общем, да. Если это не опасно.

- Да что вы, что вы. Это абсолютно безопасно. Вам понравится. У нас отличное питание, и…Сейчас я прикажу – вам выдадут наше чудесное одеяние и номерок. Ах, журналистов у нас ещё не было...