Конвой устал

КОНВОЙ УСТАЛ

Если и есть человек, менее других знающий, и более других не уверенный в себе – так это я. Отсюда осознание того, что нет у меня права ни учить, ни наставлять. И всё, о чём напишу дальше – не более, чем раздумья, вопросы к самому себе. Ибо « кому повем печаль», как не Отцу нашему небесному.
И вот Он-то изначально, каждой строкой Своего Откровения буквально кричит : Люди! Всякое ваше деяние, лишённое моральной основы, обречено на неудачу. Нельзя грязными руками выпечь чистые хлебы, нельзя кнутом воспитать свободного человека, нельзя скверными словесами спеть хвалебную песню.
Это я к тому, что в последнее десятилетие всё настойчивее в общество внедряется мысль о пагубности нравственности. Не разум, но хватательный инстинкт подается в качеств образца. Не добродетель, а пороки прививаются в обществе.
Прививаются тем настойчивее, чем больше имеют доступ к массам людей журналисты, писатели и блогеры с бесчеловечными взглядами. По каналам ТВ идут дискуссии об устарелости понятий чести и справедливости. Пошлость и безвкусица выдаются как новая литература и искусство. Издание книг со смакованием блуда и уголовщины стало непременным условием массовых продаж и широкого доступа к ним, хотя на деле всё это проплачено владельцами толстых кошельков, кому для стрижки нужно послушное стадо, а не умный читатель.
Нас насильно и спешно погружают в болото невежества.
Это очевидно, но я сейчас несколько о другом.
В стране создан мощный слой населения с опытом уголовной жизни. Так уж было в годы советской власти, что сидеть в тюрьме не считалось позорным. Нас со школьной скамьи учили, что хорошими людьми были грабители Емельки Пугачёва, клятвопреступники Пестель и Рылеев, захватчики власти Ленин и большевики. А поскольку все они прошли через тюрьмы, то отсидка – это такой знак качества, отметка о принадлежности к общей стае. У нас в Верхососне председатель колхоза Уколов пересажал хоть по одному человеку, но из каждого подворья. Он буквально вымарал местность, где нынче осталась лишь мерзость запустения, как сказал классик.
Так и вся Россия. Кто не сидел, тот охранял. Кто не охранял – тот ждал очереди на отсидку. Государственная карусель.
К несчастью, она вертится и нынче. Её воспевают, подмазывают подшипники, красят в казённый цвет кабинки. «От тюрьмы да от сумы не зарекайся» - прививают ребенку прежде всех правил.
Я понимаю, что у искалеченных тюрьмой людей другой жизни не было. Это как у ветеранов Великой Отечественной войны: мой покойный дядька Василий говаривал : «Не будь войны - и вспомнить нечего».
И впрямь – поколению сороковых досталось суровое время. Но посмотрите, сколь по разному вышли они из него! Те, кто потерял человеческий облик, утратил мораль , просто исчезли, растворились в небытии.
Но те, кто остался человеком, создали великую лейтенантскую прозу, сняли грандиозные фильмы, подняли корабли в космос.
Это я к тому, что только нравственная основа позволяет человеку творить.
И к тому, что аморальная, грязная и пустая проза и поэзии нынешнего дня обречена на забвение.
И тут история даёт нам потрясающие образцы духа! Да – тюрьма калечит людей, гнёт их, как горячие гвозди. Но и система остается бессильной перед свободным и честным художником. И тогда он создает шедевры. «Записки из мертвого дома». «Архипелаг Гугаг». «Колымские рассказы». Система обламывает зубы на Николае Заболоцком и Анатолии Жигулине.
Система вообще рушится от наличия в духовном наборе людей великих произведений тюремной тематики.
Заметьте – все эти вещи написаны без тени уголовщины, чистым русским языком, на котором впору учить жизни первоклассников.

«Дивная мистерия вселенной
Шла в театре северных светил,
Но огонь её проникновенный
До людей уже не доходил»

Н. Заболоцкий. «Где-то в поле возле Магадана».

Я понимаю, что каждому из прошедших дантовы круги русских тюрем есть что рассказать. И слава Богу, что они не молчат.
Я только не понимаю, почему рассказывать это надо отталкивающе грязным способом. Когда читаю этих корецких и незнанских, то в сознании выплывает библейская истина «И не есть мудрость знание худого ( Сир. 19. 19)».
Мне кажется – прежде чем учить меня жить по грязным книгам в тюрьме – авторам надо прежде научиться чисто жить на свободе. Надо много читать и учиться, надо ходить в церковь и не копить ненависть в сердце.
Опять скажу: ни на чём не настаиваю и заранее принимаю все ваши упреки. Но в союзники себе беру всё того же Варлама Шаламова. Он хорошо понимал, что главный враг и судья человека – не начальник зоны и не конвой, а он сам:

« И чтоб короче были муки,
Чтоб умереть наверняка,
Я отдан в собственные руки,
Как в руки лучшего стрелка».

Не случайно, когда читаешь нынешнюю тюремную прозу, понимаешь, что конвой может отдыхать. Такие писатели сами себя навсегда заключили в узилища порока. Вырваться оттуда не поможет никто. Только сам, по капельке выдавливая из себя раба.