Микропьеса 302. Газ! Газ! Газ на разных языках

Силами киевских городских администраций многих поколений родной мой стольный  Киев превратился в эдакое…а ля Нью-Йорк. Кого только не увидишь на наших улицах. К издавна жившим здесь украинцам, русским, евреям и молдаванам  просоединились грузины и армяне, татары и казахи, узбеки и туркмены,  латыши и литовцы.  А в последние десятилетия и …полчища цыган, китайцев, турок, пакистанцев, этнических афганцев, индийцев и прочих «искателей лучшей жизни». Плюс…вкрапления наглых американцев, сумасбродных французов и скряг-немчиков. Плюс совсем уже одиозные фигуры из Чехии (а где это на карте? В Антарктиде?), Италии, Египта, Туниса, заморского Сингапура и не менее заморского Таиланда. Всё это месиво изъясняется на дивной смеси языков и диалектов, ухитряясь понимать друг друга с полуслова.
Наш подъезд – не исключение. За последние 20 лет в результате хитроумных сделок, продаж и перепродаж…кого только нет. Вот и сегодня в тихий и не такой уж холодный вечерок декабря 2011 года у подъезда стайка жильцов. На все лады обсуждается грядущее повышение цен на бытовой газ.

ПЕТРО КЛИМОВИЧ («с  9-го этажа», многие годы отбухавший в УССР «на партейной работе», выдвиженец села Зеленьки киевской области. Разговаривающий на той дивной смеси исковерканных украинских и русских слов, которые называют не иначе, как «суржиком» или «языком Верки Сердючи». Веско). Оно пльохо било усем при партии? Тады бензин по одиннадцать купиек и за газ нихто не слыхивал!
ЯРОСЛАВ ВОЛЬДЕМАРОВИЧ (Пришелец «з  Галичины», только что вернувшийся с очередного митинга). То комунякі наші кляті з Маськвою знюхалися! А москалі паганиї нам газ не хочуть дать! Гевали, хамло прокляте!
ИСМАИЛ (азербайджанец, недавно купивший квартиру, стараясь говорить медленно,  без акцента. Осторожно). Гаспадин Азароф абещал  фсем паставить щётчики. В каждая кухня.
БЕРТА ИСААКОВНА (Уроженка Одессы на одесском языке).
Что Вы имеете мне на это сказать? Что придёт этот мсье, чтоб не сказать кудрявее, Азаров и мне на кухню поставят никилнерованный щочик?  Щас! Да шоб они так сами с ним жили!
БАБА ГАЛА (Прибывшая «с самой Сумщины жийть до доці». На чертячем диалекте) Ннічо! Есть правда на землі! Дождуться усе аны! На вила их всех народ подніме!
СЕРГЕЙ ВИКТОРОВИЧ (пенсионер, на пенсионерском языке). Пэнзионэрам дольжная быть скидка. А оне, зволичи, усем понаставют щочиков, потом токо плати и ник`ому  бедный пэнзионэр ничо нэ докажет!
БЕРТА ИСААКОВНА (на одесском языке, удерживая на коротком поводке чёрного кобелька Джима). Перестаньте сказать. Я позвоню об Одессу, приедет мой сын и всем желающим  в нашем подъезде открутит счётчики назад на сто кубов.
ЕЛЕНА ПАВЛОВНА (продавец колготок на рынке, кое-что повидавшая уже на белом свете, на базарном языке). Тама теперь электроника. Она сама всё посчитает, а крутить тама нечего! Плати и всё!
БЕРТА ИСААКОВНА (на одесском языке, удерживая на коротком поводке чёрного кобелька Джима).Ой, не говорите мне кисло, где оно сладко, Лена! Какие могут быть электроники там, где наши пацанчики с Привоза одесского все проводки верх ногами перепоменяют?!
ИДУЩИЙ МИМО С КАНИСТРОЧКАМИ БЮВЕТНОЙ ВОДЫ ЮКА КУАРСКИЙ (Останавливаясь, на дачном языке). А мне – на всё наплевать! Мне – лишь бы до апреля дотянуть, а там – на дачу. Печка, дрова, капусту люди рано садят.
АДЕЛАИДА АРХИПОВНА (переехавшая из Петербурга, пенсионерка, бывшая «учиха русской литературы». Брезгливо, морщась, как от зубной боли). Ужас, Юка. Ужас! Злые языки говорят, что Вы ещё и стихи какие-то кропаете и пьесы дурацкие. Так хоть изъясняйтесь на приличном русском. Капусту – САЖАЮТ! А сОдЮт (осторожный взгляд в сторону  Ярослава Вольдемаровича)…только революционеров …в Лукьяновское СИЗО. Прямо с МайдаУна.
ЯРОСЛАВ ВОЛЬДЕМАРОВИЧ (Пришелец «з  Галичины», только что вернувшийся с очередного митинга. Не остаётся в долгу). От вийде НашэЙулля з буцегарні, нашая Юллечка з тюрми, і всім патріётам газ буде – безцінь! А вам, кацапне,  – по мульону! І ніхто вам, кобєтам москальськім...і фіранку кави з бубліком не дасть!
ОСТАНОВИВШИЙСЯ С КАНИСТРОЧКАМИ БЮВЕТНОЙ ВОДЫ ЮКА КУАРСКИЙ (На дачном языке). Ага! А нам,  дачникам – хоть по два миллиона! (Срывается на дачный поросячий визг). А я капусты (опасливо в сторону Алелаиды Архиповны)  ПОСАЖАЮ, будь по-Вашему, Аделаида, десяти сортов (чешет дальше, как мелкой  дробью) «Харьковскую», «Украинскую осень», «Каменную голову», «Московскую позднюю», «Дымерскую», «Борзую», « Брауншвейгскую», «Фрюритэ», «Славу», «Пионера», «Мовир», «Сноу-болл»…
ЕЛЕНА ПАВЛОВНА (продавец колготок на рынке, кое-что повидавшая уже на белом свете на базарном языке. Обрывает Юку). Да хорош мозги клепать. Ты же столько – не съешь!
(Из подъезда с огромной сумкой выскальзывает китаец  Лю Синь).
БАБА ГАЛА (Прибывшая «с самой Сумщины до доці жийть» на чертячем диалекте) Лю! То в тебе з під порога газом воняет? От з-за тібя руській газ усем одріжуть!
ЛЮ СИНЬ (мотает стриженой черноволосой головой). Ннэт! Ннэт! Китайся тапоцки  «Сян Лян»  без газа сьёт. Одны толька клея мазает! (Убегает).
ЮКА КУАРСКИЙ (продолжает запальчиво)…..Вот! Наквашу капусты и моя семья без всякого азаровского газа будет жрать всю следующую зиму капустняки. Хоть и холодные. (Дружный хохот). А цены на газ  путинские – и впрямь…каннибальские! Кто же спорит?!
ПЕТРО КЛИМОВИЧ («с  9-го этажа», многие годы отбухавший в УССР «на партейной работе», выдвиженец села Зеленьки киевской области. Разговаривающий на той дивной смеси исковерканных украинских и русских слов, которые называют не иначе, как «суржиком» или «языком Верки Сердючи». Задумчиво). Нуно со с Моськвой налажувать. Тамошних таварищей… Вот, если б таварища Зюганова в Президенты выбрали, оно б тогда…дишёвше на газ вышло.
БЕРТА ИСАКОВНА (на одесском языке, удерживая на коротком поводке чёрного кобелька Джима). Ой! Не могите сказать.  Они там все перелицевались на одну рожу, как пинжак моего покойного Моисея Исаевича с двух сторон. (Начинается мелкий декабрьский дождик).
ЕЛЕНА ПАВЛОВНА (продавец колготок на рынке, кое-что повидавшая уже на белом свете на базарном языке). Нема снегу! Хоть бы кто кило продал! Один дождь! Пошлите по домам: мне завтра рано на базар вставать.
ПОДСКОЧИВШИЙ МЕСТНЫЙ АЛКАШ ПЕТЯ, КОЛЛЕГА ЮКИ КУАРСКОГО ПО ПОЭТИЧЕСКОМУ РЕМЕСЛУ. Вот! Вот и я стихами о том говорю! Вот, послушайте:

Не верь! Не верь!
Опять нас облапошат!...

АДЕЛАИДА АРХИПОВНА  (открывая электронным брелоком входную дверь. Вполголоса). Вот, ещё один…поэт. Светоч российской поэзии ещё один. А рефрен у него …тоже всегда один!
АЛКАШ ПЕТЯ, КОЛЛЕГА ЮКИ КУАРСКОГО ПО ПОЭТИЧЕСКОМУ РЕМЕСЛУ. (Словно угадав мысли Аделаиды Архиповны). Господа и дамы, пока Аделаида держит дверь..Кто сколько может…Хуч по 20 копеек. На пЫво не хватает…(Дождь усиливается. Дебаты о дорогом российском газе для Украины завершены!)
               
                ЗАНАВЕС.