Живые

– Ну, здравствуй, верзила! - накинулся на друга Сергей.
– Привет, - хмуро отозвался «верзила», мягко высвобождаясь из крепких объятий.
– Ты чего? Не рад мне, что ли? - в недоумении уставился на друга Сергей.
– Да рад, рад.
– Ну, выкладывай тогда, что стряслось?!
– Прости... Нервы в последнее время что-то сдали.
– Ты лучше сразу к делу переходи, не тяни резину.
– У меня больная прошлой ночью умерла...
– И что?
– Двадцать один год.
– И что?
– Красавица.
– И что?
– Единственный ребенок в семье.
– И?..
– Ужасно.
– Это что, первая твоя смерть?
– Нет.
– Чего тогда киснешь? Так, давай-ка, собирайся,
поговорим где-нибудь в более подходящем месте.
– Я не могу сейчас уйти.
– Почему?
– У меня встреча... с матерью...
– Покойницы?
– Да.
– Позвони, скажи, что занят.
– Не могу.
– Так, не узнаю я тебя, Николай! Они что тут с тобой сделали за полгода?
– ….
– Когда она должна прийти?
– Скоро.
– Ладно, давай уважим старушку. Потом сразу махнем в ресторан.
– Да какой, к черту, ресторан?! Мне жить не хочется!
– Чего? Ты в своем уме? Так, все, хватит слюни пускать! Придется тебе немного мозги вправить. Да, дорогой! И не смотри на меня так.
В дверь ординаторской постучали.
– Войдите!
– Николай Семенович! Ой, простите... Я не знала, что вы заняты...
– Ну, что еще случилось, Юленька?
– Там эта женщина... Ну, мама... Что ей сказать? Сказать, что бы в другой день пришла?
– Нет, нет. Ни в коем случае. Я с ней поговорю... У нас есть свободная палата?
– Только платная.
– Хорошо. Проводи ее туда, я приду через пару минут.
Юленька поспешно покинула ординаторскую, успев, однако,  бросить выразительный взгляд на незнакомого мужчину, развалившегося на диванчике.
– А она ничего себе... Признайся, у тебя было с ней?
– С кем, с Юлей? Она замужем.
– И что?
– Не хочу сейчас это обсуждать. Ну, мне пора. Я не долго, не скучай тут без меня.
– Давай уже, иди. Скорей начнешь, скорей уберемся отсюда.
*****
Друзья сидели в уютном маленьком ресторанчике.
– Она что же, девчонка та, безнадежная совсем была?
– В том-то и дело, что нет.
– Так, так, это уже интересно... Давай-ка рассказывай....
– Лекарство поздно получили...
– Что, дефицит какой-нибудь?
– Нет.
– Ты резину-то не тяни, колись давай...
– Да все обычные больничные штучки... Сам знаешь...
– Значит, мамаше сказали, что нужно купить лекарство для дочки... Хотели руки погреть?
– Вот.
– И что же мамаша?
– Не смогла быстро купить лекарство, пока денег насобирала...
– Дочка померла.
– Серега, прошу тебя...
– Ну, а ты-то тут причем? Ты в этой схеме участвуешь?
– Нет, конечно!
– Тогда и вины твоей здесь нет. В чем проблема-то, не понимаю?! Ты, что, не знал, что люди иногда умирают?
– Знал, как и то, что нужное лекарство стояло в сейфе у старшей медсестры.
– Знаешь, есть такая мудрая поговорка: меньше знаешь - крепче спишь?
– А как мне теперь дальше вместе с ними работать? Я их всех ненавижу!
– Кого, их? Сколько на этом деле лапу греет?
– А то ты не знаешь? Как и везде...
– Тебе с ними лучше дружить, Коль, а то быстро на улице окажешься, да еще с такой записью в трудовой, что даже в морг на работу не возьмут.
– Ненавижу сволочей! Наели себе морды на чужих смертях!
– Не кипятись ты так, дружище, мы-то пока еще живы, нам о себе надо подумать.
– Ты хоть знаешь какая она была? Сущий ангел! А глаза...
– Ты, случаем, не влюбился?
– Не знаю... Может быть...
– Тогда все ясно. А если бы это была другая девушка? Не ангел, а просто девушка? Или какая-нибудь пенсионерка? Ты бы так не убивался?
– Не знаю я ничего! Жить только расхотелось!
– Хочешь поскорее присоединиться к своему ангелу? Давай! Иди: режь вены, таблеток наглотайся, укольчик себе сделай.
– Боюсь я... Боли боюсь.
– А ты найди такой способ, чтоб без боли, раз – и все. А хочешь, я тебе помогу?
– Нет... Не смогу я... Духу не хватит.
– А если так, то кончай-ка из себя несчастного героя строить и живи, как можешь.
– Рожденный ползать...
– Вот, вот... Ты же умница, понимаешь, что против ветра только дураки плюют?
– Понимаю.
– Ну, наконец-то! Слава Богу, а то я уж испугался, что без свидетеля останусь!
– Без какого еще свидетеля?
– Женюсь, братишка! Для того и приехал! И сразу к тебе! Завтра делаю официальное предложение моему ангелочку! Надеюсь, ты поддержишь друга в столь ответственный момент? Я очень на тебя рассчитываю!
– Да... Конечно...
– Знаешь, я ведь еще ни разу не видел ее мать. Веришь, поджилки трясутся?
– Ты что, сюрпризом что ли? А невеста знает, что ты здесь?
– Никак нет!
– А их удар не хватит?
– Скорее уж меня! Ты же знаешь, что каждая девчонка в душе мечтает поскорее выскочить замуж?
– Как же ты решился? Ты же всегда говорил, что семья - это для простачков! Что свобода - всего дороже и всякое такое... Мы же все на тебя равнялись, боготворили тебя...
– Дурак был. И вы тоже хороши. Нет, что бы друга образумить?
– Тебя образумишь, как же! А ты уверен, что на этот раз все, навсегда?
– Коль, да если бы только увидел ее! Она же сущий ангел!
– Я уже видел одного ангела...
– Да хватит уже... Надоело это нытье слушать! Твой лучший друг женится, а ты все о себе, да о себе!
– Извини.
– Так-то лучше! Значит, завтра идем свататься? И прошу, как друга, лучше не расстраивай меня отказом... У меня, между прочим, сердце слабое, ну, ты знаешь. Так ты согласен?
– Да.
– Вот и отлично...
*****
В 11: 30 Сергей Юрьевич и Николай Семенович, нарядные и торжественные, стояли перед дверью невесты. Сергей мял в руках букет и никак не решался позвонить.
– А, может, их и дома-то нет? – начал, было, Николай.
– Нет, они в субботу всегда дома, отсыпаются. Ну, все, звоню, приготовься.
– Всегда готов! - попробовал пошутить Николай и тяжело вздохнул.
– Ты-то чего вздыхаешь? Ты что ли женишься? -
усмехнулся Сергей и  нажал на звонок.
Дверь никто не открыл. Сергей снова позвонил. Через несколько минут на пороге появилась маленькая заплаканная женщина. Николай похолодел. Он хотел увести Сергея прочь, но не мог пошевелиться.
– Как, это вы, Николай Семенович?.. Проходите...
Николай и Сергей послушно пошли за женщиной. В центре большой комнаты стоял гроб.
– Извините, что мы так не вовремя... – замялся Сергей. - А можно с Настей поговорить?
– Нет, - тихо ответила женщина.
– Понимаете... Я ее жених. Она вам, наверно, рассказывала обо мне?
– Да.
– Ну вот!
– Вы не можете с ней говорить.
– Но почему? Что случилось?
– Николай Семенович, да объясните же ему... – женщина заплакала.
– Сергей, нам лучше уйти, - Николай взял друга за руку, пытаясь вывести из комнаты.
И в этот момент Сергей все понял. Это его Настенька, его ангелочек лежит в этом уродливом ящике. Как же так? Этого не может быть! Где же справедливость? Сергей резко повернулся к Николаю и схватил его за горло мертвой хваткой.
– Это ты во всем виноват, подонок! Это ты убил ее, гад! Лучше бы ты сдох, вместо нее! Я вас всех передушу, сволочей! Ненавижу! Ненавижу! Сволочи! Зачем вы убили ее?!
  Друг не сопротивлялся, хотя и был гораздо сильнее. Он тоже любил эту девушку, так похожую на ангела. Боль душевная взяла верх над болью физической, и все стало неважно. Все, кроме вспыхнувшей вдруг надежды: "А что, если правда... существует эта самая… загробная жизнь? Ведь тогда..."