Всё как тогда

Она пела.
Почти без музыки.
Музыканты молчали. Струны прижаты, барабаны отложены. Она пела. Высоко забирая и будто падая с высот голос, выводил слова на непонятном древнем языке, и только колокол отбивал ритм.
О чём она пела? В ночи у костра, на этом песчаном островке пустыни мира, где встречаются путники, встречаются и идут дальше, своей дорогой.
Она пела. Под треск костра, под щелканье пальцев, тихий звон украшений задавал ритм, хлопки ладоней его усиливали, вступали струны, барабаны…
Она пела.
О чём? О жизни, о смерти, о любви, о ненависти… О чём все песни мира?
И она пела эти древние песни…
Старик разворошил костёр, разбуженное пламя осветило лица сидящих вокруг, сноп искр поднялся и с ночным сквозящим ветром унёсся угасая… Тишина. Песня закончилась, но говорить не хотелось, где то внутри она ещё звучала. В тишине. Она была здесь, в холодном ночном воздухе, между сидящих у костра…
Кто-то из музыкантов в этой тишине вдруг коснулся струн. Неожиданно. Когда успокоилось то волнение прежде. И тишину вдруг снова прорезал звук. До мурашей, до самой глубины души…
Музыканты… Их бог отметил. Дар волновать душу дорогого стоит.
А душа… Она живая. И отзовётся.
Эти уставшие, обветренные, прокопченные солнцем и ветрами пустынь лица… Где в них душа?
А зазвучала музыка, голос полился на зачерствевшие, мозолистые сердца и затеплилось в глазах, заблестела влага. И не отвернуться, не отмахнуться, не сказать, что от костра слезятся… Вот она, душа всего огромного мира – в этих глазах устремлённых в своей задумчивости на танцующий под песни огонь.
А музыканты…  Они точно такие же путники здесь. Закончится ночь - пойдут дальше.
- А расскажи что нибудь? Тёмные, ещё почти совсем детские глаза юноши смотрели на старика сидящего рядом. Старик слушал песни, строгал палку, о чём-то думал, периодически ворошил костёр и подбрасывал ветки.
- Рассказать? Музыканты остановились.- Нет, продолжайте… Сказал им старик и отложив нож, поправив палкой угли посмотрел в чёрное небо над головой.
Ночное небо… чернь с вкраплениями алмазов…
- Младенец родился. Продолжил он говорить под негромкие звуки музыки. - Вот прямо сейчас.
Гул сомнения прошелестел между сидящими.
- Новая звезда зажглась, поднимите головы… Улыбнулся на этот ропот старик.
Все послушно посмотрели в небо. И действительно, там, в высоте сияла звезда. Самая яркая среди всех.
- Всё как тогда… И была ночь, и ветер трепал полог, неся знобливый холод, и не было места для отдыха…
Старик завернул в тряпицу лепёшек, фиников, маслин, плошку масла и кувшин вина и подал юноше: - Вот там, указал он, за тем шатром, там только что родился Царь. Пойди, отнеси этим людям еды…
А музыканты играли. А она пела. И ветер гонял по пустыне песок, и в небе сияла звезда…
Всё как тогда. Звезда, небо, ветер, усталость дорог…
Юноша вернулся. Глаза его светились радостью. Радостью от прикосновения к чуду, от причастия, от принесённого дара…
- Там бедная семья, и правду ты сказал, у них только что родился ребёнок… Откуда ты узнал, скажи? И что, это правда, Царь? Удивлённо радостные глаза блестели в темноте, мальчик ждал ответов и юное, горячее сердце стучало от восторга…
Старик улыбнулся, похлопал спутника по плечу и, усадив снова рядом, продолжил: - Каждый день на землю приходит Царь. В каждом младенце. И каждая женщина есть – Богоматерь. Каждая. Ибо через неё приходит Жизнь. И каждый младенец – Царь. Ибо это частичка Бога. Каждый. Ты. Я. Все они…  Старик обвёл рукой вокруг. – И та семья, кому ты отнёс хлеб и вино, все… Только об этом с возрастом забывается, песок жизненных передряг глаза души засыпает, и чудеса происходят всё реже, и радости всё меньше, но посмотри в эти глаза, он снова указал на сидящих вокруг. -  Когда звучит музыка, когда льётся песня, в них появляются слёзы. Это душа прочищает, омывает засохшее. Она помнит. Помнит откуда пришла, помнит как было там, и тянет вернуться в дом небесный, воссоединится с целым…
А она пела. Только тише. И музыканты играли. И костёр горел. И была простая еда – хлеб, масло и вино. И ветер шуршащий песком, и младенец. В яслях, на сене, в люльке, в коляске, в плетёной корзине, среди города, среди леса, среди пустынь, белый, чёрный, жёлтый…
Царь.