Игра

                Новелла

      Начинаем, естественно, в детстве, продолжаем всю жизнь; и это очень положительное и приучающее думать, развивающее фантазию и приносящее нам настоящее наслаждение действо; и не зря было сказано: вся наша жизнь – игра.
      И Симону хотелось играть. Но не мог. Вернее, мог, но никак не решался делать это всерьез, понимал: чревато последствиями, за все придется заплатить. Очень-очень хотел и терзался от этого, что не может играть.
      Гладь бассейна; вода – очищение; апельсиновый сок и волшебный, неизвестно откуда струящийся свет; и волшебная музыка – все это грезилось во снах и однажды… Нет, наверное, нет, все это было и тогда, в играх детской богатой фантазии и в твердом знании того, что все это свершится, когда-либо исполнится.
      Симон нырнул в прохладную и брызгами зеленоватых волн ожившую, сверкающую воду и проплыл вдоль бассейна с десяток, пока не ощутил легкую усталость, раз.
- Завтрак подан, хозяин, - сообщил пожилой Питер Стоун.
- Хорошо, я сейчас…
      Настоящее русское вологодское масло; и икра; и единственный в доме слуга…
- Кофе со сливками?..
- Нет… Подай-ка мне лучше бургундского…
- Что-то не так?..
- Все в порядке, дружище, - улыбнулся Симон. – Я, наверное, просто устал.
      И вино растеклось по артериям тела, обрело свою полную силу оно. Только это воздействие, мало-мальски пьянящее, чрезмерно уж краткое. К сожалению, в каждом из нас скрывается глубоко завуалированный алкоголик и наркоман… и азартный игрок.
- Вы давно не встречались с Мадлен…
- Да, давно… Увы, женщина – существо слишком мягкое, требующее внимания и нежности, можно сказать, аморфное… Я обязан быть твердым!..
- Природу никому не обмануть, - проворчал Питер Стоун, выходя из столовой.
      Не обмануть же, конечно, и впрямь! И невозможно получить чистейший, без всяких примесей металл, и невозможно достичь абсолютных, и в какой бы то ни было области, знании, невозможно достичь совершенства. И уж если природа тебе что-то дала, неординарность, например, мышления, это значит, что в чем-то обидела, из-за чего придется долго, быть может, и всю жизнь страдать.
      И звонок; голос Этьена Монтескье.
- Мне нужны результаты по наработкам Си-Би-Эс. Материалы уже мной сегодня отправлены, они в вашем компьютере.
- Мне для этого нужно, как минимум, дня три, - преспокойно ответил Симон.
- Аж три дня?!.. – ужаснулся Этьен.
- Через час я могу предоставить результаты завтрашних, на фондовой бирже, торгов.
- Превосходно, но я, слава Богу, не брокер, - не понял иронии собеседник. - Мы исследуем космос!
- А посему придется подождать, - и вздохнул, сожалея, Симон. – Слишком велика цена ошибки!..
- В таком случае жду, - согласился заказчик. – Если что прояснится, позвоните мне тотчас, пожалуйста.
      И через несколько минут тридцатилетний, довольно симпатичный и очень педантичный холостяк отворил дверь шикарного и всевозможной электронной техникой напичканного кабинета. Но ему не хотелось работать…
      Игра – понятие многозначное. И играем везде, на сцене и в кино, в стадионах, спортзалах, в казино, бильярдной и так далее, так далее. Иногда наши игры банальные, а иногда захватывающие, заставляющие внутренне трепетать, однако самые интересные игры происходят в жизни самих людей… Кстати, в жизни мало кто и способен оставаться собой… Или, наоборот, только в игре человек раскрывается полностью, остается без маски и является тем, кем ему очень хочется стать…
      Цифры… Пузатенькими, должно быть, сытенькими нуликами и целеустремленными, как стрелы, единицами битком набит компьютер; а ведь есть, могут быть и другие, более сложные системы счисления и кодировки всевозможных символов… Все больше и больше сухие, и лириками презираемые цифры наполняют вселенную, становятся более важной и неотъемлемой, привычной частью нашей будничной жизни…
      Ощущения и цифры… Кошмар! Казалось бы, совсем несовместимые и, по теории Камю, абсурдные понятия!..
      Результат СИ-БИ-ЭС – восемнадцать, а это значит, девять, это значит, хорошая цифра, успех.
      В углу монитора время: девять часов девять минут. Опять. Что-то вот-вот произойдет. Несомненно, хорошее, но и не очень неожиданное.
      И опять телефонный звонок.
- Это я, - сообщила Мадлен. – И хочу тебя видеть.
- Извини, но сегодня это вряд ли получится.
- Как всегда… - и вздохнула она.
- Я в последнее время не в форме…
- Ты!.. – явно разозлилась девушка. – Ты всегда лишь берешь и никогда никому ничего не даешь!..
- Неправда, - улыбнулся Симон. – Я вчера присмотрел сногсшибательный, с тремя небольшими бриллиантами перстенек.
- И этим хочешь искупить вину?
- Ты не только красавица, ты прямо умница, Мадлен!
- А ты неисправимый льстец!
- Этот льстец, клянусь, завтра заявится!..
- Ну да ладно, я жду…
      Завтра. Любимое слово ленивых… и нерешительных людей… И как будто не очень ленив, и как будто решительный… Хотя лодырь, возможно, в нем таки и присутствовал. Трудно даже сказать…
      Все на свете познать, изучить основательно, что известно любому глупцу, не дано никому, все же люди стремятся хоть чего-то достичь… А зачем?.. Лишь для увеличения своего потенциала знании, с вероятной возможностью этим когда-либо блеснуть... И Симону они не особо нужны, глубочайшие знания физики и математики, других точных наук. Не нужна лишь сухая теория, когда можешь и так, основываясь каким-то внутренним чутьем, распознать и понять суть всех этих наук!.. Не секрет, что профессор может быть совершенным глупцом, а едва научившийся писать свою фамилию неуч – мудрецом… Ну а то, чему учат нас в школе – ерунда настоящая!.. Хотя кто это знает, вероятно, кому-то школа все же нужна…
      Разум, цифры, компьютер, интеллект и безумие – это та же большая игра; игра – начало и конец, если этот конец с кем и с чем когда-либо наступает вообще.
     Надо кому-то позвонить; достаточно набрать любой, забредший в сознание номер. Три, девяносто девять, восемнадцать, восемнадцать.
- Алло, - отозвался достаточно сочный и явно незнакомый баритон.
- Извините, мосье, это банк?..
- Нет, всего лишь квартира, - говорливым, однако, оказался мужчина. – Чем могу вам помочь?..
- Вы действительно тот, кто мне может помочь и с кем хотелось бы поговорить, ибо вы, как я предполагаю, игрок…
- Не совсем… Я работник игорного дома, крупье.
- Отлично!.. Тогда вы, вне сомнения, знаете, что побуждает людей приходить в казино и обычно проигрывать, иногда даже крупные суммы.
- Наверно, жажда авантюры, приключения, и желание поддерживать в себе хоть небольшую надежду на выигрыш. Без иллюзии трудно. В каждом из нас живущая надежда, а вернее, иллюзия счастья и красивой, безоблачной жизни – наркотик.
- Каждый игрок – наркоман?!..
- В какой-то мере, да. В нормальных дозах увлечение игрой полезно, не наносит человеку вреда.
- Но это, несомненно, слабость!..
- Лишите этого человека всех слабостей, и его самого не останется, - усмехнулся крупье.
- А если позволить им разрастись, он станет хуже зверя.
- Может быть… Но это – не моя проблема.
- Да, конечно, простите… и прощайте, мосье!..
      Симон перепроверил результат СИ-БИ-ЭС; он оказался таким же. Пришло время обеда.
- У вас уставший вид, хозяин, - с заботой произнес слуга.
- Я тронут, Питер Стоун, однако… оставьте меня одного.
- Сдается мне, что вы всю свою жизнь, от рождения один…
- Каждый рождается, живет и умирает один… Что из этого следует?..
- Ничего, - пожал плечами он.
- Ну а вы?..
- Я родился слугой…
- Полагал, все рождаются гениями…
- Каждому дано нести то, что посилен нести.
- Понесу, донесу и вообще!.. уходите, пожалуйста!..
      Собеседник таки поднялся… Симону вовсе не хотелось есть.
      Пожилой Питер Стоун. И с рождения знал, что он – только слуга… Мелко плавал и мелко играл… Дозволительны все, в том числе и азартные игры…
      Результат СИ-БИ-ЭС – восемнадцать; прохладная и брызгами зеленоватых волн ожившая вода, и волшебная музыка; ужин.
- Бургундского?..
- Лучше водки… Полстакана смирновской и трубку…
- Вы сегодня какой-то…
- Очень хочется стать, ненадолго, ну, таким же, как все!..
- Мне этого, наверно, не понять, - вздохнул верный слуга.
- Не понять, не понять никому… Самому…
      В основном цифра три – во имя Отца, Сына… и, естественно, семь… Трижды семь есть кощунство, трижды семь есть игра; но возвращающая к той исходной, основной цифре три. Абсурд!.. Если этот абсурд возвращает к святому, значит, можно сыграть.
      И сомнения, сомнения… В гараже ожидала новенькая «Тоуота» – более шикарных и дорогих машин Симон почему-то и не любил. Выпит только стаканчик… С вопрошающим взглядом слуга…
- Хотите навестить Мадлен? – обратился к нему.
- К сожалению, ей, кроме денег, богатства, мне пока что и нечего дать.
- Это не так уж и мало!.. – улыбаясь, заметил, завел машину Стоун.
- Но хочу убедиться и в том, что могу дать ей все. И хочу это сделать сегодня.
- Значит, все-таки к девушке...
- Нет, пока что не к ней… Отвези-ка, пожалуйста, меня на улицу Красных фонарей.
- ?!..
- Отвези-отвези!..
      Вечерний город облачился в праздные, рекламными огнями и витринами манящие наряды… И брусчатка, и стены старинных, и безмолвных домов… и в накидках, как статуи, тихие, в призывающих позах тела; и в самом деле красноватый и каким-то свинцовым потоком струящийся свет…
      Нет уж, нет, обойдемся без цифр, без интуитивно волевых усилий!..
- Эй, пойдем-ка со мной, - поманила одна.
- Но мне нужно другое… - дал знак водителю Симон.
- Все, что хочешь, красавец!..
- Мне не тело, не тело, а скорее, душа!.. ваши чистосердечные, как перед Иисусом Христом, без утаек признания и моральная помощь нужна!..
- Тысяча франков за час, - недовольная съежилась женщина.
- Заплачу вам и две!..
      И в комнате широкая, с глубокой впадиной кровать, и всего лишь один, все ж таки не известно, зачем предназначенный стул.
- Для начала хочу попросить, - произнес нерешительно он, - чтобы вы смыли краску с лица.
- Если честно сказать, то не очень хочу, - вновь поморщилась женщина, повинуясь, отправилась в ванную.
      Женщины… Ни одна не рождается шлюхой и тем более продажной… Они – хранительницы домашнего очага и прирожденные философы, они дарят нам жизнь и покой… Это мы же, мужчины, превращаем их в шлюх…
- Ну и как?.. – и вернулась весьма симпатичная и на вид очень даже неглупая девушка.
- Сногсшибательно!..
- Я вам нравлюсь?..
- Конечно!.. Увы, только усталые и почему-то грустные глаза…
- Есть причины на то… - улыбнулась она. – Хотите выпить?..
- Нет.
      Через пару минут эта их пустословная и ничего не означающая беседа превратилась в задушевный, чего жаждал Симон, и совершенно откровенный разговор.
- Играем, - согласилась с Симоном красавица, - и не только мы… Возможно, это лицемерие, своего рода обман… но не так уж и плохо, если кому-то от этого становится лучше, кто-то этого жаждет… Как, впрочем, и в семье… Муж должен говорить жене приятное, хорошие и добрые слова и должен проявлять к ней нежность, интерес. Даже если и нет настроения… Кстати, часто случается так, что говорящий комплименты человек начинает им верить, начинает действительно обожать того, кому их говорит. Мораль сей басни такова: своей игрой, способностью хорошо сыграть свою роль вы можете создать или, наоборот, разрушить не только свою, но и жизнь более слабого, нуждающегося в опеке, от вас в той или иной степени зависящего человека.
- Мы в ответе за тех, кого любим, - задумался мужчина. - Так, кажется, сказал Сент-Экзюпери.
- И когда-то любили, - и добавила женщина.
      И так далее, так далее. А потом… как в банальных романах, он выложил на край ее широкой и грязной кровати немалую, достаточную для того, чтобы начать достойный образ жизни, сумму.
- Спасибо и… и сыграть вам с успехом желаю небедную и более высокого полета, ни от кого не зависящую даму!..
- Вам спасибо, мосье! И живите счастливо!..
      И разошлись как в море корабли…
- Домой?.. – с любопытством глядел Питер Стоун.
- Вы опять промахнулись, мой друг, - усмехнулся Симон. – Мы сегодня еще поиграем!..
- И хотите сказать, в казино?!.. – вновь опешил слуга.
- Наконец-то попали, поехали!..
      Улыбки и весьма, весьма приветливое обращение… Как всегда и везде, где человек оставляет свои деньги.
- Мне, пожалуйста, три… нет, лучше девять золотых…
- Сию минуту, мосье, - и никакого удивления, будто бы все берут только золотые, по десять тысяч баксов стоящие фишки. – Вот, пожалуйста, удачи!..
      Множество безучастных и множеством писателей описанных лиц…
- Делайте ваши ставки, господа!
      И Симон ненадолго задумался и в последний момент поставил одну, на троечку, фишку.
- Игра сделана, - сообщил сочным голосом, возможно, тот самый, с которым именно сегодня Симон беседовал по телефону, крупье. – Ваши ставки приняты.
      И шарик наконец-то замер.
- Три, - опять же объявил крупье. – Красное…
      И далее ставки все на положительные, с божественным началом цифры; и, конечно, с фурором…
- Ой боюсь, с вами стану банкротом! – выписал чек подошедший и явно озабоченный хозяин казино.
- Не волнуйтесь, - успокоил Симон, - впредь сюда не приду.
      Радости не было. Лишь чувство удовлетворения… А слуга почему-то молчал.
- На этот раз домой, - улыбнулся игрок, помолчав, сообщил: - Мне сегодня фартило, стал хозяином огромной кучи деньжат.
- Немудрено, - и опять не одобрил, равнодушно сказал Питер Стоун и завел вновь мотор.
      Поздний вечер уже… Ночь – время неправедных, некорректных деянии; и время пожинать плоды…
- Что с вами, хозяин? Вы, похоже, больны!.. – сбавил скорость водитель. – Может быть, нам поехать к врачу?!..
- Ничего, - корчась от боли, застонал Симон. – Это – тоже игра.
      Ужаснейшая и едва переносимая, неописуемая головная боль; и почти до утра…


      Придя в себя, он подержал в руке вчера приобретенный злополучный чек и чиркнул у Питера Стоуна взятой зажигалкой…
      Все, пора собираться к Мадлен!..

                1997 г.