Вампир Улин. Три дня до вечной жизни. 1

Одно из самых тяжелых воспоминаний для вампира Улина о том, кем он был до своего последнего заката, и как стал вампиром. Но в этот вечер он решил рассказать своему собеседнику об этом.

I.
В этот вечер постоялый двор под названием «Араброк» не мог похвастаться обилием гостей. Оно и понятно, был самый разгар весны — время посевных. На перевалах еще лежал снег, и путешественники не вышли на дороги. Поэтому постоялые дворы во всей округе пока пробавлялись местными завсегдатаями. Сегодня и таковых было мало. Вчера мельник выдавал старшую дочку замуж, и большинство селян сейчас еще веселились на свадьбе.
Рядом с окном сидели двое. Один из них был бродячим музыкантом. При чем, как он успел рассказать о себе, он пел не ради денег. У него был дом, где его ждали, но раз в несколько лет он уходил в странствия посмотреть чем живет мир за пределами его родного края. Потом он сочинял и пел про это песни, иногда получая за это звонкую благодарность. Такие люди создают неписаные летописи мира. Второй был молод. По-видимому, он тоже прошел не мало дорог. Возможно он был наемником, поскольку являлся носителем весьма внушительного меча, который сейчас лежал рядом на лавке. Но в этом краю давно не слышали о военных конфликтах, на которые, как мотыльки на огонь, слетаются наемники.
Перед менестрелем стояла уже опустошенная тарелка и кружка с пивом. Мужчина большими глотками отпил половину, вытер губы тыльной стороной ладони и наконец спросил своего спутника:
- Ты помнишь как это произошло?
- Как будто это было вчера.
- Хотелось бы услышать.
- Ты уверен? - Черноволосый путник нахмурился и устало потер переносицу. - Хоть изменения произошли в один миг, этому предшествовала другая жизнь. Мне понадобится много слов и пара ночей. Кроме того, эти воспоминания очень тяжелы для меня.
- Я никуда не спешу. - Немолодой сказитель криво усмехнулся. - Ну когда у меня еще появится такая возможность? Может ты когда-нибудь услышишь балладу о себе. А когда ты еще найдешь такого благодарного слушателя?
- Да, наверное ты прав. - Юноша вздохнул. - Сегодня дивная ночь для такого рассказа. Возможно те деревья за окном помнят ту весну. Выйдем на улицу? Мне очень хочется погулять по округе.

Охота с добычей возвращалась домой на закате. Лошади фыркали и трясли гривами. Цокот копыт в предвечерней тишине разносился далеко вокруг. Собаки весело бежали вдоль дороги. На их мордах явно читалось чувство выполненного долга. Добыча — крупный дикий кабанчик — была перекинута через седло последнего всадника — слуги. Охотники тихо переговаривались, боясь громкими голосами потревожить безмятежный покой закатного времени.
Во главе охоты на пегой кобыле шествовал молодой человек. Он был одет в простое изрядно запыленное охотничье облачение, принятое в этих краях. На голове он носил черную шапочку с длинным пером красивой полосатой птицы. Юноша выглядел утомленным, но в нем все еще оставались силы на то, чтобы прямо сидеть в седле, горделиво вскинув подбородок. Тут он был главный, пока отец в отъезде. Закат отсвечивал на его лице и блестел в темных глазах, отражаясь на дне.
Юноша оглянулся на своих спутников, большинство из которых были слугами, отметил, что они следуют за ним, не отставая и не приближаясь. Он мотнул головой, разметав по плечам черные волосы, и устремил взгляд далеко вперед. И ему захотелось помчатся по этой дороге, чтобы ветер свистел в ушах, а душа замирала при каждом прыжке его лошади. Юноша улыбнулся своим мыслям, вздохнул поглубже в предвкушении и бросил через плечо, не оборачиваясь:
- Не догоняйте меня.
- Да, господин.
Молодой человек дал шпоры лошади, ослабил повод и послал ее в галоп. Ветер и впрямь засвистел в ушах. Юноша улыбнулся шире и прищурился — ветер выжимал слезы. Лошадь отфыркивалась и ускоряла бег. Юноша чувствовал как под кожей благородного животного перекатывались сильные мышцы. Всадник накрутил повод на большие пальцы и прильнул к самой гриве. Лошадь закусила удила и понесла.
Юноша готов был залиться веселым смехом и крикнуть что-нибудь радостное. Справа и слева неслись еще пустые поля и кустарники, смазываясь в цветные пятна с оттенками заката. Дорога слилась в серый поток под копытами лошади. Казалось копыта вообще не касались поверхности утоптанной земли, и лошадь летит над ней. Все вокруг двигалось и неслось назад, лишь солнце почти неподвижно висело над горизонтом по правую руку. Черные волосы бились сзади, шапочка с пером съехала на бок, но юноша даже не удосужился ее поправить. Он был упоен стремительным бегом. Встречный ветер пробирал до костей, но человек не надел плаща.
 Дорога резко вильнула вправо, обходя стороной сырой овражек с нитью ручейка, совсем не пригодного для питья. Здесь пришлось приостановить лошадь, дабы она не споткнулась о сырые рытвины на дороге возле овражка. Всадник выпрямился и наконец поправил шапочку. Лошадь натужно дышала, но не выглядела уставшей. Юноша пустил животное легкой рысью.
До дома оставалось не больше двух полетов стрелы. Вот уже видны его красные в свете заката шпили. Изящные башенки небольшого родового замка вставали дозором по четырем сторонам крепостной стены, которая была искусно сработана из огромных каменных глыб. Сквозь открытые ворота виднелись красные черепичные крыши. Замок был мал, но хорошо защищен. Предки были воинственными и умели строить защитные укрепления. В стенах этой маленькой крепости проживало не больше сотни человек: хозяйская семья, слуги, небольшой отряд солдат. Сам дом представлял из себя трехэтажное здание, разделенное на три части. Средняя часть была совместная. Там проходили приемы, семейные ужины и торжества. Там же располагались гостевые комнаты. Справа от средней была мужская половина. На нижнем этаже были устроены казармы, оружейная комната и склад. На верхних этажах находились покои хозяина дома, его рабочий кабинет и библиотека, а так же покои сына. Слева от центральной части была женская половина. Ее построили позже. У предков было заведено, что женщины всегда живут подле мужа. Позже обычаи поменялись, и пришлось достроить дом. На нижнем этаже женской половины была кухня и кладовая. Выше располагались покои хозяйки и светлая открытая терраса для прогулок. На крыше разместили голубятню. Все части дома соединялись между собой коридорами, и попасть из мужской половины в женскую можно было, преодолев среднюю часть дома. Кроме господского дома, в котором так же размещались жилища для слуг, на дворе была конюшня под соломенной крышей и небольшая псарня. И хозяин дома и его сын были просто больны псовой охотой. Все строения были заключены в стену высотой в три человеческих роста и в длину пехотного копья толщиной. Ворота были напротив главного входа в господский дом. На ночь они закрывались на затвор.
Сейчас ворота были еще открыты и являли великолепное устройство двора и замка. Юноша невольно улыбнулся. В будущем он станет преемником всего этого. Он был единственным ребенком в семье, а это значило что единственным наследником. Родители лелеяли свое дитя, но не баловали и не позволяли вольностей. Отец всегда мечтал сделать из сына знатного воина, который в будущем станет преданным вассалом своего правителя. Он с ранних лет учил сына военным наукам, читая ему книги, описывающие великие сражения прошлого. А с отрочества стал учить обращению с оружием. Мальчик усердно внимал урокам многоопытного отца. Теперь же, став юношей, он владел почти всеми видами мечей. Отец настаивал, чтобы сын так же освоил лук и самострел, но тот упорно отказывался, считая это оружие не достойное воина. На двадцатый день рождения отец подарил ему бесценный подарок, который передается в роду от отца к сыну. Это был старинный меч искусной работы, облаченный в широкие черные ножны, которые украшал причудливый витой рисунок. Широкий клинок с простым эфесом был сделан из черной стали, которую по старинной легенде добывали из преддверия Бездны. Помнится тогда юноша не смог даже поблагодарить отца, так он был очарован зловещей красотой меча. Уже год с небольшим минул с тех пор. Меч был устроен над столом в покоях юноши. Молодой господин редко доставал его из ножен, чтобы поупражняться, но каждый раз рукоять клинка ложилась в ладонь, как будто он ежедневно занимался по много часов. Все остальное время молодой господин мог только любоваться его первобытной властной красотой.
Юноша въехал в ворота замка, и подскочивший слуга подхватил его лошадь под уздцы. Молодой господин спрыгнул на землю и, стряхнув с сапог дорожную пыль, направился к дому. Навстречу ему вышла женщина. Она ласково посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Молодой человек заторопился к ней. Он припал на одно колено возле нее и произнес:
- Здравствуй, мама!
- Здравствуй, Алин, - ответила она, кладя свою руку ему на голову.
Юноша встал и широко улыбнулся матери. Ему не терпелось рассказать, как они два дня шли по следу вепря и как он самолично завалил крупного зверя. Но правила приличия этого дома обязывали вначале переодеться и отужинать.
- Иди в свою комнату и приготовься к ужину.
Мать похлопала его по плечу и проводила взглядом, вздохнув украдкой. В это время остальные всадники уже спешивались и вели своих лошадей в конюшню. Поварята занялись добычей.
Только зайдя в дом, Алин дал усталости завладеть собой. Сказались двухдневные блуждания по лесу и напряжение последнего дня охоты, когда кабан попался-таки. Юноша заметно ссутулился и повесил голову, растрепав черные волосы. Теперь ему не за чем было играть роль неунывающего полного сил домоправителя. Походка его стала шаркающей и нетвердой. Он устало зевнул и провел рукой по лицу, отгоняя дрему. Алин, опираясь о стену, поднялся по лестнице к своей комнате. Сил совсем не осталось. Ноги одеревенели, а тело налилось свинцом. Сон маячил за спиной, ожидая, когда жертва в конец ослабеет и не сможет сопротивляться. Непослушной рукой юноша открыл дверь и, войдя, почти упал на кровать. Перенапряженные мышцы загудели, словно рой пчел. Алина будто вдавило в кровать невидимой силой. Нужно было готовится к ужину, но тело более не желало двигаться. Лежа, Алин напоминал себе, что мать ждет его на ужин, желая поделиться новостями. Воля оказалась сильнее сна. Молодой человек со стоном недовольства поднялся и сел на край кровати. Тело все еще неохотно подчинялось ему. Встав, Алин стянул с себя запылившуюся охотничью одежду и прошел в соседнюю комнату. Слуги были предупреждены о его сегодняшнем возвращении, и здесь его ожидало ведро с водой и лохань. Видимо, возвращения молодого господина с охоты ожидали раньше, потому что вода уже не была приятно горячей. Но это не огорчило Алина. Он встал в лохань и опрокинул на себя пол ведра, не особо заботясь о том, что вода льется на пол. В полу этой комнаты были предусмотрены специальные желоба для отвода воды. Прохладная вода освежила и вмиг вытянула из тела липкую слабость. Ощущая как силы возвращаются в тело, Алин вздохнул полной грудью. Юноша вымылся, стирая остатки дорожной пыли и по-детски улыбаясь. Он вытерся льняным полотном и вышел в свою комнату.
В окно врывался вечерний ветерок, и Алин зябко поежился, поспешив одеться. Проходя мимо отполированное медного листа, заменяющего зеркало, юноша, как всегда, взглянул в него, что бы убедиться что он вполне готов к ужину. Конечно мама будет недовольна его неопрятным видом, но что поделать, она привыкла, что после удачной охоты ее взрослый сын ведет себя, как ребенок.
Алин подошел к окну и посмотрел на двор. В вечерних сумерках сновали люди и каждый был чем-то занят. Воины на страже казались вареными, так неторопливы и тяжелы были их движения. А над всем этим раскинулось закатное весенне небо без единого облачка. Юноша тряхнул мокрыми волосами, наскоро пригладил их и вышел в коридор. Не стоило заставлять маму долго ждать. Его мягкие кожаные сапоги прошелестели по полу, потом по лестнице, и вот он уже в столовой, где его ждет мать. Молодой господин поклонился госпоже и сел за стол.
- Снова ты нарядился не должным образом. - Притворно строго сказала мать.
Мать укоризненно покачала головой. Но она-то знала, что теперь воспитывать сына уже поздно. Что касалось одежды, он отказывался следовать традициям и требованиям своего статуса. Чаще его можно было спутать со слугой или одним из воинов замка. Мать устала объяснять как должен быть одет и вести себя будущий вассал правителя. А отец не настаивал.
Алин примирительно улыбнулся, но глаза горели озорством. Мать улыбнулась в ответ.
- Как продвинулись дела в мое отсутствие? - Уже приступив к еде, спросил молодой хозяин.
- Алин, сын,я знаю, если я сейчас тебе расскажу, ты примешься за решение проблем немедленно, а тебе нужно отдохнуть. Поэтому я расскажу тебе все завтра.
- В таком случае я буду чувствовать себя отрешенным от дома еще одну ночь и буду мучатся бессонницей? - Этот аргумент сработал.
- Хорошо. Только обещай, что примешься за дела только завтра.
- Обещаю, мама. - Ответил сын и продолжил ужин, не отводя от матери внимательного взгляда.
Госпожа отпила из кубка вина и жестом приказала слуге подкинуть дров в камин. Хоть уже и была середина весны, вечером еще было прохладно, а ночи бывали морозными.
- Что могло случится за время твоего отсутствия? Тебя не было всего три дня. Но все же. Из селений на севере принесли весть, что надвигается полноводная весенняя гроза, и люди боятся как бы посевы не смыло водой. Еще немедленно надо что-то делать с мышами, они опустошают наш амбар и, до нового урожая запасов может не хватить. - Хозяйка вновь отпила вина. - Вчера два слуги подрались и опрокинули бочку с дождевой водой. Пол двора было в грязи. Воины их разняли и наказали.
Внезапно мать начала прятать от сына глаза. Она явно нервничала, перебирая в пальцах свой кубок. Алин заметил это и насторожился, отложив вилку.
- Что еще? - Подтолкнул он.
- Еще?
Мать подняла глаза на сына. Ее взгляд был растерянным и беспомощным. Но видя, что Алин ожидает ответа, достала из складок платья сложенной в несколько раз письмо и неуверенно протянула его сыну.
- Вчера вечером это тебе доставили из города.
Алин протянул за письмом дрожащие пальцы. Ему не надо было видеть печать, запирающую письмо, чтобы понять — это от нее. Мать не спешила размыкать пальцы. Она умоляюще посмотрела на сына, но тот был не преклонен. Он схватил письмо и, сломав восковую печать, быстро прочитал ровный знакомый почерк.
«Алин. Я долго думала о нас двоих, о наших чувствах... Ты много раз говорил, что любишь... Я тоже наконец решилась кое-что тебе сказать. Приезжай, как сможешь. Эднельга.»
Юноша судорожно вздохнул и сжал листок вспотевшими пальцами.
- Она хочет сказать мне об ответной любви! - Прошептал Алин. Его глаза светились от восторга. Но мать покачала головой.
- Будь осторожен, сын.
Молодой хозяин дома бережно прижал к груди письмо, коротко извинился и быстрым шагом покинул столовую. Мать проводила сына взглядом сожаления, но причину его Алин так и не понял. Сейчас его разум не способен был принять живую реальность. Взор был застлан дымкой грез. Темные глаза лихорадочно блестели. Алин пронесся по коридорам, как весенний ветер. И без того дрожащие факелы чуть ли не гасли при его приближении. Юноша вбежал в свою комнату и с силой захлопнул дверь.

Лишь здесь он немного пришел в себя. Темнота и тишина комнаты успокоила шум в ушах и навевала покой. Алин сам развел огонь в маленьком очаге. Некоторое время он смотрел на разгорающиеся языки пламени, которые нещадно вгрызаются в сосновые щепки и поленья. Примерно такое же пламя любви терзало сейчас его сердце. Юноша присел на пол и прикрыл глаза, став похожим на огромного кота, дремлющего у камина. С виду он был спокоен и расслаблен, но внутри металась душа так, как совсем недавно носился по коридорам сам Алин.
Этому была причина. Он был влюблен в самую прекрасную девушку земли. Хоть знавал он их не так много, но думал так с уверенностью. Прежние его подруги были увлечением или теми, кого прочили ему в жены отец с матерью. Он еще никогда так не влюблялся. Что и говорить, он никогда так не любил! Перед этой девушкой он стал беспомощным, хоть мог одолеть мечем до пяти вооруженных противников за раз. Он стал ее слугой. Мать и отец недоумевали как их сын мог так унижаться перед девушкой. Они стыдились его чувств перед своими друзьями. И уж точно не одобряли их возможный брак. А юноша был поражен любовной лихорадкой вот уже два месяца. Он встретил ее когда только закончили бушевать метели, и зима отступила.
Алин вскочил с пола так резко, что его смолисто-черные волосы взметнулись вихрем. Он, закрыв глаза, принялся кружится по комнате в каком-то неведанном танце. Казалось еще шаг, и он споткнется об стул или скамейку, но он ловко обходил препятствия. Наконец он немного утомился, да и голова дурно кружилась. Юноша, шумно выдохнув, повалился на кровать и стянул сапоги. Так, раскинув руки и зажмурившись, о пролежал некоторое время. Наверное он задремал, потому что, когда очнулся, увидел, что огонь в камине до последнего вылизал дерево и теперь неуклонно гас, теряя силы. Вскоре в комнате стало темно. Алин не стал зажигать свечу. Он подумал, если он поскорее уснет, то быстрее настанет завтра, а значит и желанный миг встречи. Юноша поспешно заполз под одеяло, свернулся в клубок, но сон упрямо не шел. Тогда он перевернулся на спину и уставился в окно.
Там неспешно восходила луна, проползая между звезд и ночной синевы, такая яркая в весеннем воздухе. Мерцание звезд и сонное шевеление воздуха навевали дрему, но сон отказывался вливаться в глаза. Алин недовольно тряхнул головой, поднялся и подошел к окну.
На дворе горели потрескивающие в сыром воздухе факелы, расхаживали сонные стражи, еле слышно скрепя кожаными доспехами. На крыше напротив едва слышно ворковали голуби, в конюшне фыркали спящие лошади. Замок спал. За крепостной стеной, однако, просыпалась ночная жизнь. Протягивали паутины ловкие паучки, сверкали глазами-бусинками шустрые грызуны, и пристальные желтые глаза следили за ними из-за ветвей. Недвижный воздух скрывал и глушил все звуки, а холодный серебристо-серый свет скрывал всякое движение от глаза человека, не привыкшего смотреть во тьму ночи.
Алин наблюдал как чеканят шаг воины под окном. Они спали на ходу, но со стороны казалось, что они бдительно несут ночную вахту. Юноша перевел взгляд на стену маленького замка. Ничего не привлекало взгляд, все было как обычно. Спящий пейзаж, укрытый ночным светом, заставлял напрягать зрение, от чего глаза начали болеть. Алин посмотрел на луну, которая еле подвижным кругом висела меж звезд.
Боги! Как же красиво! Подумал Алин и пожалел, что человеку не дано лицезреть красоты безоблачной весенней ночи всю жизнь. А он сидел бы вот так всю ночь и с замиранием сердца смотрел бы в даль на озаренные ночным светом макушки леса, ленты дорог, на наполненные расплавленным серебром русла ручьев и речек, на холодные мерцающие звезды и спящий мир.
Тут Алин почувствовал, что глаза вот-вот закроются. Молодой господин тихо поднялся, боясь спугнуть сон, и, прокравшись к кровати почти на цыпочках, забился под теплое одеяло. С начала ничего не произошло, но потом он почувствовал на своем теле теплые пятна, которые расплывались вокруг него, обволакивая коконом. Сон уже тянут его в бархатную бездну, и юноша не сопротивлялся.

- Тем временем светает. Я продолжу свой рассказ следующей ночью.
- Где ты проведешь этот день? - Спросил музыкант.
- Помню здесь неподалеку на реке была водяная мельница. Первый свой день после перевоплощения я провел там.
Музыкант усмехнулся и покачал головой.
- Твои знания безнадежно устарели. Мельницы там нет уже около века. Так что поищи другое место.
- Тем более мне пора поторопиться. До рассвета не так много времени. Да и тебе надо отдохнуть. Человеку ведь не свойственно ночное бодрствование.
- Это так. Тогда спокойного сна. До вечера.