Ненюфар

«…только красноватый отблеск
глаз и яркие алые губы портят
впечатление».
                Барон Олшеври.



Молнии с остервенением разрывали ночное небо, словно демоны ада вырвались из преисподней. Дождь хлестал так, словно там, наверху, ангелы оплакивали погибшие души.
Беатрис, до смерти напуганная темнотой и громом, неслась, как лань. Сил её хватило ненадолго. Платье, когда-то бывшее роскошным, цеплялось за ветки и кустарник, великолепной причёски уже не было.
Два дня девушка блуждала по этому чудовищному лесу, но о побеге не жалела. Она сбежала из под венца. Её отец, разорившийся французский барон, решил выдать её замуж за румынского аристократа. Беатрис была послушной, прилежно готовилась к роли жены и учила незнакомый язык. Возможно, она и вышла бы замуж, если бы жених не был слишком дряхл. Это было невыносимо и, избежав ужасной участи, она блуждала в лесу.
Гром гремел всё громче, тьма кругом была непроглядная, что-то страшное таилось в лесу. Увидев, горящие злым блеском глаза она вскрикнула, и бросилась бежать. Какой-то зверь гнался за ней. Сердце Беатрис разрывалось в груди, тугой корсет мешал ей дышать. Ей показалось, что преследователь оставил её, но она продолжала бежать, пока, запнувшись обо что-то, не упала.
В отблеске зловещих молний она увидела мрачный замок. Чёрный, таинственный силуэт его выделялся на фоне светлеющего при очередной вспышке молнии, неба. Это вселяло хоть какую-то надежду. Беатрис поднялась и побрела к замку. Путь этот казался ей мучительно долгим, но вот она уже стоит у огромных распахнутых ворот. При свете молний она увидела внизу, в долине, крыши построек – вероятно, это была деревня, принадлежащая хозяевам замка. Кое-где она разглядела огоньки в оконных глазницах, замок же был погружён в темноту. Спуститься в деревню было свыше её сил и она, дрожа от волнения, страха и отчаяния, вошла в замок.
Никто не встретил её, ни души. Замок был пуст. Беатрис бродила по замку в недоумении и страхе, замок казался заброшенным, мрачным, но в этом он был великолепен. В огромном, сводчатом зале горело несколько свечей. Света от них было мало, но и это обрадовало её – значит, кто-то здесь должен был быть. Измученная, усталая, она свернулась калачиком в огромном кресле у камина, давно потухшего или никогда не горевшего, и попыталась согреть руки дыханием. Её клонило в сон, и Беатрис уснула, так и не дождавшись хозяев…
Проснулась она с ощущением покоя. Горел камин, она была накрыта пледом, но разбудило её не это. Рядом, с её ногами сидел мужчина. Она испуганно глядела на него, завороженная взглядом его тёмных глаз, со странным красноватым отблеском, вероятно от огня. Дыхание Беатрис перехватило – такого красивого мужчину она никогда не видела. У него было лицо с тонкими, резкими чертами, с нежной аристократической бледностью, с яркими губами. До его тёмных волос хотелось дотронуться. Он, не отрываясь, смотрел на неё, Беатрис смутилась и потупила глаза. Она стеснялась своего изорванного и грязного платья, своей испорченной причёски.
-Кто вы? – глубоким волнующим голосом спросил мужчина.
Красота её, покорила его. Никогда не видел он такой атласной кожи, такой великолепной хрупкой фигуры, таких дивных и тёмных кудрей и божественных серых глаз.
-Извините меня, я…- Беатрис шептала сбивчиво, а он пристально смотрел на неё. Взгляд его медленно спустился от её глаз к шее.
-Не бойтесь меня,- попросил он и поднялся. Он не был кем-то из слуг, так как был великолепно одет и держал, переброшенный через руку, тяжёлый плащ из чёрного бархата, видимо он недавно прибыл.
Мужчина представился, изящно поклонившись, и пояснил:
-Хозяин этого замка.
Беатрис представилась. Этот мужчина внушал ей доверие, и она рассказала ему всё, как на исповеди… Он был очень великодушен и предложил ей остаться в замке. Беатрис смутилась, задумалась. Огорчённый её молчанием, он умолял её остаться, и она согласилась. Тревожно выглянув в окно (рассветало), он сообщил ей, что должен ехать в деревню по делам и вернётся к вечеру. Она же могла выбрать любую комнату и воспользоваться гардеробом какой-то дальней кузины. Ошеломлённая его внезапным уходом, она всё же решила ознакомиться с замком.
Она выбрала себе уютную комнату с окнами в сад, правда немного заброшенный, осмотрела гардероб странной кузины и выбрала платье. Проходя по замку в поисках слуг, Беатрис заметила, что зеркала оказались плотно завешанными, хотя вчера, она точно помнила, этого не было. Слуг она всё же нашла, точнее одного – угрюмого старика, который что-то готовил на кухне.
-Добрый день, - тихо пробормотала Беатрис, затем повторила приветствие громче, так как старик не реагировал. Когда, повернувшись, он разглядел её, то от удивления часто заморгал.
-Вы кто, сударыня?
-Я гостья вашего хозяина…
-А! – обрадовался старик. – А я то никак не мог понять, для кого готовится угощение, и зачем понадобилась горничная…
Граф появился вечером. Его ждал накрытый стол (старик странно ухмылялся, когда его накрывал). Беатрис ждала его.
-Что это? – спросил с тревогой граф.
-Я ждала вас, - робко улыбнулась она.
-О!- он чуть улыбнулся, любуясь ею. – Не стоило, я отужинал у местного священника. Но я с большим удовольствием посижу с вами.
С того дня так и повелось – рано утром граф исчезал, он объяснял, что у него много обязанностей, вечером возвращался. Они много беседовали, гуляли по мрачному замку, выходили в сад.
Однажды вечером он показал ей озеро, где-то в лесу рядом с замком, такое же заброшенное. Над ним клубился туман, бледные розаны едва серебрились в лунном свете. Всё было покойно и прекрасно, но, предчувствуя что-то нехорошее, Беатрис испугалась. Её била мелкая дрожь.
-Что с вами? – тихо спросил граф, взяв её за руки. Прохладность его рук одновременно пугала и успокаивала её.
-Уйдёмте отсюда! – взмолилась она.
-Если вы желаете…- прошептал он, склонившись к её лицу, заглянул в её глаза, почти коснувшись её губ своими. – Простите, сударыня… - произнёс он тут же, торопливо отстраняясь.
В то утро Беатрис рано встала и, рассматривая свою причёску, только что уложенную, в зеркале, предалась размышлениям. «Почему у него больше нет слуг? Ведь он же богат». Она перебрала в уме позолоченные ножи и вилки, прочую роскошь.… На её плечо легла прохладная рука, хотя в зеркале никто не отразился.
-Я снова вынужден покинуть вас, - с сожалением прозвучал голос графа, когда Беатрис испуганно обернулась.
-Вы не можете остаться? – с надеждой спросила девушка, глядя на него и забывая обо всём.
-Нет, к сожалению, - печально ответил граф.
Только когда он её покинул, она вспомнила, что хотела побывать в деревенской церкви и даже возможно исповедоваться. Поразмыслив, Беатрис всё же решилась спуститься в деревню. Дорога от замка в селение была заглохшая, словно по ней давно уже не передвигались. Поселение оказалось большим, но многие дома были заколочены. На улицах было тихо и пустынно. Гулкий звон колокола разгонял тишину. Идя вдоль улицы, Беатрис увидела похоронную процессию и, остановившись, перекрестилась. Рядом остановилась женщина, тоже крестясь.
-Вы нездешняя, сударыня? – подозрительно осведомилась она, когда процессия миновала.
-Да, вы не ошиблись. Я гостья графа, - она приветливо улыбнулась. Женщина отчего-то побледнела. – Граф, кажется, собирался к священнику, вы не поможете мне…
-Вы действительно нездешняя, сударыня! Граф и у священника?! Уму не постижимо! Бедное дитя! Вам лучше не возвращаться в этот проклятый замок! Видите снова мертвец, в деревне и вчера был!
-Что вы такое говорите? – испуганно воскликнула девушка – Граф очень хороший человек! Как вы можете винить его в смерти поселян, если он так о них заботится?
Женщина перекрестясь зашептала с ненавистью:
-Да чтоб чёрт о нём так позаботился! Видно граф не рассказал вам, кто он на самом деле.
-Что вы такое говорите?! – испугалась Беатрис.
-Он – вампир! По ночам сосёт кровь жителей деревни, а днём лежит в гробу! Осиновый кол нужно вбить в его сердце! Осиновый кол…
Злые слова женщины неслись ей вслед, Беатрис в страхе убегала. Испуганная, встревоженная нехорошим предчувствием, она вернулась в замок.
Вечером появился граф и пригласил её прогуляться к озеру. Она согласилась, с решимостью прояснить случившееся. Над озером клубился туман. В лунном свете блестели цветы мёртвых розанов.
-Это правда? – с дрожью в голосе спросила Беатрис.
-Что?
-Вы действительно пьёте кровь? – нерешительно спросила она.
-Откуда вы знаете? – граф вздрогнул и помрачнел. – Вы были в деревне?
-Да! – выкрикнула Беатрис. – И мне сказали, что вы пьёте кровь!
-Беатрис, - шепнул граф, - я вас люблю.
Девушка молчала. Она смотрела холодно и равнодушно, и молчала.
-Беатрис! Я никого не любил сильнее! Останьтесь со мной. Разделите со мной вечность…
Она молчала. Граф вздрогнул, словно пробудившись ото сна, зло усмехнулся. Длинные клыки блеснули в лунном свете. Он отвернулся от неё и побрёл к озеру. Медленно, шаг за шагом, он погружался в воду. Стая летучих мышей взвилась в воздух, танцуя в лучах полной луны. Гром загрохотал над озером в бессильной злобе, молнии тонули в воде, чудовищной силы ветер кружил над водной гладью, срывая лепестки ненюфаров…


-Беатрис! – визжала женщина. – Чёрт бы побрал эту бабку за то, что она придумала это имя!
-Не кричи, как торговка! – осадил её муж, мрачно взглянув на старуху, о которой шла речь. - Вернётся эта бесстыжая, никуда не денется!
-Лучше бы она утонула в озере! – в сердцах проворчала женщина. – И ходить далеко не надо.
Беатрис вслушивалась в эту возню, прячась в кустах. Это было обычным делом в семье. Их семью недолюбливали с давних пор, наверное, за то, что они жили на берегу этого зловещего озера. Как-то так сложилось, что хоть Беатрис и была единственной дочерью в семье, её не любили ни отец, ни мать, как и её прабабушку – странную и молчаливую. Жили они в небольшом домике на озере, места было мало, родители постоянно ругались, старуха молчала, а Беатрис убегала, как и на этот раз. Вечером, когда Беатрис крадучись возвращалась домой, на пороге дома её встретила прабабушка.
-Постой, доченька, - тихо остановила она. – Посиди со мной.
Беатрис послушно села рядом. Никто в доме, кроме старухи, не гладил её украдкой, не жалел, и Беатрис любила её всей душой. Они сидели долго. Луна серебристым светом пронзала туман, клубившийся над озером, серебрила мёртвые розаны.
Старуха заговорила внезапно:
-Ты знаешь, откуда идёт наш род?
-Да, бабушка. Ты рассказывала мне о той сумасшедшей француженке, которая стала женой священника.
-Какая ты красивая, - прошептала старуха, - я такой же была…
Помолчав, она вложила что-то в руки девушки:
-Стара, я стала.… Береги это, никому не отдавай и внутрь не смотри, если хочешь жить спокойно…
Старуха ушла, а в руках Беатрис остался старинный медальон. Девушка посидела немного, рассматривая витиеватые узоры на его крышечке, затем открыла его.
На неё смотрел злой и холодный мужчина. Темноволосый и темноглазый с тонкими, резкими чертами лица, словно у хищной птицы…Кто-то тихо вздохнул рядом, и девушка торопливо захлопнула медальон.
Она спустилась к озеру. Прохладная вода ласково гладила её ступни, и она наслаждалась покоем. Внезапно она увидела в клубах тумана мужчину и испуганно замерла. Он приближался к ней, скользя по глади воды. Дрожа от испуга, Беатрис бросилась бежать к дому. Вслед ей раздался крик, крик души не находящей покоя, полный боли и тоски…
Она ждала эту поездку. Всю жизнь, прожив здесь, окончив сельскую школу, она ни разу не была на экскурсии в замке, являющимся местной достопримечательностью, а ей было уже восемнадцать лет…
Автобус остановился у замка, группа вышла и засеменила вслед за гидом. Гид монотонно рассказывал об истории замка и его бывших обитателях, изредка взмахивая палочкой, и Беатрис уже почти дремала, так как ждала чего-то более интересного. Что-то заставило её оглянуться – в зале, неведомо откуда появился мужчина. Девушка едва вскрикнула, так, как он был слишком похож на того, чей портрет хранился в медальоне. Он появился как хозяин, взглянул на неё мрачно и пошёл прочь от группы. Он был бледен, высок и завораживал.
Беатрис задумалась, замечталась. Оживилась лишь на некоторое время, когда увидела похожий портрет в старинной раме, но слова пропустила мимо ушей. Постепенно она отбилась от группы, ощутив внезапную усталость, опустилась в кресло и не заметила, как заснула.
Проснулась неожиданно и увидела рядом того самого мужчину, который неожиданно появился в замке, чьё изображение хранилось в медальоне. Он глядел на неё с жадностью, словно истосковавшийся. За окнами спустился вечер. Беатрис порывисто встала, но уйти не смогла, как будто её что-то удерживало. Не сговариваясь, они пошли по замку рядом, изредка касаясь, друг друга, не говоря ни о чём, словно всё было сказано. Беатрис не чувствовала, как течёт время. Всё в замке вдруг показалось ей знакомым и очень близким.
Прочувствовав всё и пережив, Беатрис поняла и полностью осознала, что любит этого странного мужчину, скользящего рядом с ней, как тень, молчаливого и притягивающего. Поняв это, она неожиданно почувствовала себя необыкновенно счастливой. Заглянув в его тёмные глаза, со странным красноватым отблеском, девушка прошептала:
-Я вас люблю.
-Нет. Вы никогда меня не любили… - тотчас же ответил он…




***


Ветер выл и рыдал, пронзая всё молниями над озером. Дрожа от озноба, девушка поняла, что любит этого монстра, любит так, что разрывалось сердце. Но она чувствовала так же, что ниточка, связавшая их во время первой встречи, рвется, и она не может его удержать:
-Будь ты проклят! – рыдая, прокляла она.- Ты не успокоишься никогда, если не вернёшься ко мне!


…Беатрис проснулась в ознобе. Дрожа, она вспомнила свой сон о проклинающей женщине и то, что он сказал её вчера в замке. Что это было?
Она вышла из дома и взглянула на озеро. Ночь на исходе, вот-вот займётся заря. Нет, она не могла его потерять! Очнувшись, сбросив оцепенение, девушка бросилась в замок.
Она нашла его там же. Он взглянул на неё, и в его взгляде мелькнуло отчаяние. Беатрис подошла к нему как можно ближе. Он едва не отступил.
-Я вас люблю! – трепетно дрожа, произнесла она и прежде, чем он успел ответить, приложила палец к его губам. Он отстранился и отчуждённо посоветовал:
-Подумайте…

С криком Беатрис проснулась, всё тело было липким от пота. Ей снова, день за днём снился один и тот же сон: мышь-вампир пьёт её кровь. Это был сон, она знала, что это сон, но очень реальный. Сон был настолько реален, что она угасала, чахла на глазах, как засыхающий ненюфар, растущий на озере. Родители шептались мрачно и обречённо, проклиная всех. Старуху молчала.
Ночью она почувствовала, как сухая старушечья ладонь легла ей на голову…

Девушка проснулась и закричала, так как по ней, к шее, ползла чёрная, крупная летучая мышь. Продолжая кричать, она сбросила мышь с себя и, схватив утюг, запустила в неё. Крыло хрустнуло. Мышь растворилась на глазах, и всплыло лёгкое облачко тумана…


Беатрис испуганно шевельнулась и сев в кровати, огляделась.
-Бабушка, зачем же ты так его… - с укором шепнула она и увидела, как в стекло бьется летучая мышь. Она тихонько встала и открыла окно. Мышь влетела в комнату и закружилась в непонятном танце. Девушка откинула волосы, открывая шею. Чёрная мышь опустилась ей на грудь и, покалывая коготками, поползла к шее. Лёгкий и обжигающе жадный укус заставил её задохнуться от необычного удовольствия. Он пил её кровь, нежно обсасывая ранки. Вспорхнув, мышь улетела. Беатрис почувствовала, что ей нужно быть на озере…

…Проклятье сорвалось с её губ, и она замерла, ожидая. Прошло бесконечно много веков, но она ждала, как он когда-то, ждавший её вечность. Ветер стих, исчезли молнии, и в серебристых клубах тумана она увидела его, он оказался рядом. Злые глаза, злые губы. Воплощение зла и смерти. Смех девушки разлетелся на множество серебристых звёздочек.
-Я люблю тебя! – закричала она.- Вечная тьма пусть поглотит нас, но я не перестану любить тебя!
Он поцеловал её губы, спустился к шее и припал к незажившей ранке последний раз, чтобы сделать её навсегда своей…
 

Уборщик, усердно натирая пол, спросил у гида, отдыхающего перед очередной экскурсией:
-Не замечаете, что в этом чёртовом замке что-то происходит?
-Нет, - флегматично ответил тот. – Здесь в радиусе ста миль ничего не происходит.
-Не скажите! – возразил уборщик. – Вот вчера, допустим, домик на озере сгорел. Ну, тот, где правнук сумасшедшего священника жил, которому всё вампиры мерещились. Да ещё портрет графини нашли. Не хотите взглянуть?
Уборщик проводил гида в хранилище и бережно снял покрывало со старинной картины. Гид не мог оторвать глаз от изображения.
-Почему я всё узнаю последним? Я где-то видел её… - пробормотал он и отшатнулся, так как ему показалось, что женщина улыбнулась. Где-то совсем близко раздался женский смех
-Ведьма уродливая! – испуганно завопил уборщик.
-Она ведь красива, - шепнул гид.
-Да уж! Слишком! Это, пожалуй, и страшнее всего.



1999 год.