Глава 21 - Вестник приносит вести

Вестник брел очень медленно, то и дело приостанавливаясь.
- Да он сейчас упадет! – воскликнула Триумфова.
- Это же Вестник! Нужно помочь ему!
Мы подбежали к несчастному магу и, подхватив под локти, усадили на ближайшую скамью. Как я и ожидал, в присутствии Юли он тут же начал оживать.
- Как я рад вас видеть… И юную госпожу… Да, рад… Этот феномен… Феномен Нарайа… на… Нанарайа… - простонал он, с трудом поднимая голову.
- Бредит, - решил я. – Пусть приходит в себя. Ему нужно отдохнуть.
Он сбросил капюшон, и я увидел, что лицо у него изрядно осунулось. Под глазами появились зловещие темные круги.
Юля зачем-то попыталась поправить ему волосы, но тут же почти испуганно отдернула руки.
- Симпатичные ушки… - едва слышно проронила она.
- Досталось же ему…
- Я видел, как это происходит… - шепнул нам Вестник, снова запрокидывая голову на грудь. – Но я устал… Как я устал…
- Может быть, его нужно отвести домой?.. – предположила Юля.
- Он далеко живет.
- Нет – ко мне домой. Я живу совсем рядом.
- Думаю, не стоит… - ответил Вестник, приподнимая голову. – Я уже чувствую себя намного лучше. Но я… голоден. Буду очень признателен, если вы мне добудете… чего-нибудь.
- Все-таки лучше пойти ко мне, - настаивала Юля. – Раз уж я вас защищаю – нам лучше не разделаться. Покуда это… Этот штурм не закончится.
- Похоже, он уже идет на спад… Сейчас Тон-По-Макху стал сильнее, чем когда-либо – но, тем не менее, он старается беречь свои силы… - объяснил чародей. – Но мы идем?.. Или будем ждать здесь?..
Мы решили не дожидаться окончания атаки, и, взяв Вестника под руки, пошли к Юлии. Как выяснилось, она жила недалеко от реки – в старинном квартале, называемом Еврейским или Еврейкой. Когда-то он и впрямь был еврейским – но после революции, сталинского периода, войны и перестройки все население страны оказалось перетасованным, и теперь Еврейка мало отличалась от других частей Крысограда. Тем не менее, потомки коренных обитателей встречались в квартале и теперь. Юлия тоже вела свой род от этого старинного «еврейского племени» - по материнской линии.
Дома и дворы здесь были того же самого уродливого типа, который я уже описывал. Но наша художница жила в особом доме. Он был выстроен из красного кирпича - узкий, пятиэтажный, замшелый. Двускатная крыша ощетинилась дымоходами и антеннами. Окошки были маленькими и узкими, похожими на бойницы. А под самой крышей красовалась звезда Давида, выложенная из кирпича. Дома производил странное, жутковатое впечатление. Он не был похож на жилое здание, в нем было что-то от казармы, и от старой фабрики, и от… католической церкви.
- Мои предки жили здесь с момента постройки этого дома, - сказала Юля, когда мы подошли к крыльцу. – Теперь здесь только две семьи осталось с тех времен. Точнее даже, два человека… Я и Ида Рафаловна. Как хорошо, что она сейчас не сидит у подъезда!..
- А ты ее боишься?
- Она меня терпеть не может. А я – ее. Сейчас бы увидела нас втроем и рассказывала бы потом, что я мужиков домой вожу. Да еще и пьяных.
В темном подъезде пахло кошками и ветошью. И хотя Вестник был невелик и нетяжел, втащить его на пятый этаж по высоченным ступеням было нелегким делом.
За огромной старинной дверью обнаружилась тесноватая, но очень уютная квартира. Вестника мы тут же отвели на кухню и усадили в потертое скрипучее кресло.
- А вы… что будете есть? – осторожно спросила Юля. – Может быть, суп?.. Или гречку?..
- Нет ли у вас… рыбы?
- Только в консервах.
- Это даже лучше.
- Только ставрида…
- Сгодится…
С растерянным видом Юлия извлекла из шкафа банку ставриды.
- Извините меня… Ведь это очень неудобно… - произнес Вестник. – Я заплачу вам за рыбу… Нет, я куплю вам…
- Ничего страшного, все равно эта ставрида мне совсем не понравилась! – отмахнулась Юлька.
- Тогда почему вы купили сразу четыре банки?.. – удивился чародей.
- По акции, - призналась она. – Видно, никто эту ставриду не любит – и потому от нее решили избавиться.
- Но я-то люблю любую рыбу!.. Ну, кроме ядовитой, конечно, - улыбнулся Вестник. – Я принесу вам то, что вы любите… Вы сардину любите?.. Или сайру?.. Горбушу?..
- Сардину… - снова растерялась Юля.
Неловко открыв жестянку, она протянула ее гостю.
- Ах да.. – Она спохватилась и дала ему вилку. – Может быть, и хлеба?..
Пришелец помотал было головой, но Триумфова уже резала белый хлеб. Она вручила ему три толстых куска почти насильно.
- Спасибо вам, молодая госпожа…
Я осмотрел кухню. Она была облицована старой голубой плиткой с рисунком в виде трех дурацких рыбок. На каждой плитке – по три дурацкие рыбки.
- Согласно, с непривычки рябит в глазах, - кивнула Юля, проследив направление моего взгляда. – С художественным вкусом у моего отца всегда было неважно. Можно было купить половину «пустой» голубой плитки – и половину с рыбками. Налепить в шахматном порядке. Но отец не подумал об этом.
Вестник жадно поглощал ставриду, закусывая хлебом. К нашему великому отвращению, рыбу он ел вместе с костями, старательно разжевывая хребтины.
- Но все равно я не променяю этих рыбок ни на какую другую плитку!..
Я шагнул к узкому окошку, на котором красовалось сразу три горшка с фиалками. Через окно я увидел двор. Во дворе было несколько жильцов – и вели они себя вполне обычно.
- Похоже, все почти пришло в норму. Атака закончилась…
- Пожалуйста, не сочтите наглостью… Но дадите ли вы мне еще одну баночку?.. – подкрепившись, Вестник заметно посветлел.
- Пожалуйста… - Юля хотела открыть вторую банку, но Вестник предпочел сделать это самостоятельно.
- А где же теперь твои родители? – спросил я девушку.
- Отец преподает в столице. Мама живет в Табалове со своим… со своим мужем, - холодно ответила Юля, глядя куда-то в сторону. – В Крысограде ей не удалось найти нормальную работу. Художественную школу закрыли, а преподавать в обычной школе – ну кто на это согласится?.. Нынешним-то детишкам?..
Она глядела на старую фотографию в рамке, висящую над обеденным столом. Там, на поблекшей фотобумаге, застыла семья Триумфовых – в полном сборе. Высокий и костистый, носатый Юлий Станиславович в очках с роговой оправой; рыжеволосый, суровый, с холодными строгими глазами. Изящная кареглазая Вероника Арнольдовна с остроносым птичьим лицом и грустной улыбкой. И маленькая смешная Юлечка с двумя белыми бантиками, в сарафанчике в горошек.
- Ладно, не будем! – сердито отрезала она, резко отворачиваясь от фотографии, уставившись на полочку с фарфоровыми статуэтками. Статуэтки были разными – но мне запомнились только белые слоники, выстроенные по росту.
Тем временем Вестник уже покончил и со второй банкой ставриды. Съев рыбу, он снова удивил нас, с явным удовольствием выпив оставшееся масло.
- Спасибо вам, - Он встал и степенно поклонился нам. Откуда-то из-за пазухи он вынул полулитровую бутылку минералки и неторопливо опустошил ее. – Сделано в другой части страны, да и довольно давно, - произнес он, читая этикетку, - так что опасности заражения нет. Собственно, очень может быть, что для меня эта болезнь не страшна – ведь я отношусь к другому биологическому виду. Но мне очень не хочется проверять это на опыте… А вдруг я ошибаюсь?..
Теперь Юля смотрела на него со смесью радости, любопытства и боязни. Неудивительно – не каждый день встречаешь такие диковинные личности! да еще и относящиеся к другому биологическому виду.
- Вот и славно. А то мне уж совсем страшно за вас было… - пробормотала она.
- Я – Вестник. Вестник Посохов, - представился ей гость.
- Это из Таро?.. – спросила Юля. – Да, там же есть и вестники, и посохи…
- Конечно, это условное имя, - кивнул ей Вестник. – Так я представляюсь тем, кто может чем-либо мне помочь. Но я не только представляюсь условным именем – я даю условные имена тем, кто мне помогает. Пожалуй, я буду называть вас… Азтреей – что значит «звезда» на моем родном языке. Азтреей с большой буквы мои предки называли Полярную звезду – она обозначала для них правильный путь, уверенность и защиту… Ну а с Видящим вы уже успели познакомиться и без моего участия…
- Видящий – это я, - пояснил я.
- А ведь я уже давно искал вас, юная госпожа… - добавил тут Вестник. – Сейчас я объясню, зачем – но начну немного издали. Надеюсь, Видящий, ты уже объяснил Азтрее суть происходящего?..
- Отчасти…
- Это вы о психических атаках? – спросила Юлия. – Я понимаю, о чем вы. Тем более, что я и раньше замечала что-то похожее – уже бывали дни, когда некоторые люди начинали странно себя вести. И странная секта разносила непонятные листовки… Но сегодня! Сегодня творилось что-то невообразимое. Скажите мне – это будет и дальше продолжаться?..
- Не нужно со мной на «вы». Я не люблю этих множественных чисел. Это звучит слишком по-господски. Но тогда и я не буду звать вас «молодой госпожой».
- И не надо, потому что я – никакая не госпожа…
Около минуты Вестник молчал – видимо, размышлял, с чего начать свой рассказ.
- …Ты только что сказала: «некоторые люди», - сказал он с сильным акцентом на два последних слова. – Во время слабых атак реагируют только некоторые люди. Но почему?
- Потому что они имеют высокую чувствительность, - ответил я.
- А какие степени чувствительности бывают? – спросил он с видом экзаменатора.
- Высокая, низкая… Средняя?.. – предположили мы.
Но все оказалось сложнее. Вестник рассказал нам о шкале фон Вальбаха, выделяющей семь степеней чувствительности и выражающей их в баллах:
6 баллов. Очень высокая.
5 баллов. Высокая.
4 балла. Выше средней.
3 балла. Средняя.
2 балла. Ниже средней.
1 балл. Низкая.
0 баллов. Нулевая и близкая к нулевой.
- Наиболее часто встречается средняя чувствительность, - добавил чародей. – Впрочем, у разных народов чувствительность бывает разной. Бывают народы, среди которых преобладает высокая, нулевая или низкая… У меня чувствительность низкая. У Видящего – ниже средней.
- А у меня – нулевая? – предположила Юля.
- Все не так просто. Не так давно – буквально на днях, - был описан интереснейший феномен. Возможно, это еще одна степень чувствительности – так сказать, «минус один балл». С одним из первых багхастанских отрядов, прибывших в Эпицентр, прибыл и сержант по имени Рам Нарайанан. Он ничем не выделяется среди других сержантов – кроме одной необъяснимой особенности. Он не просто нечувствителен к психическим атакам – он также каким-то образом защищает от них всех, кто находится рядом с ним. Радиус этой невидимой защиты – от трех до десяти метров, в зависимости от силы атаки. Сержант Нарайанан стал объектом тщательнейшего исследования – но природу феномена так и не удалось выяснить. Других аналогичных случаев пока что не было выявлено… - Он усмехнулся. – Не было выявлено на Гроне. Вы поняли?
-  Да, я поняла, что многого не знаю, - проговорила тогда Триумфова. – А у меня, значит, такой же феномен?
- Я уже давно догадывался о том, что в Крысограде есть как минимум один человек с феноменом Нарайанана. Несколько раз я ощущал, как психическая атака неожиданно ослабевает – на секунду-другую, словно я под невидимый зонтик забрел. Я сразу догадался, в чем дело. Но всякий раз это случалось на людных улицах, и я не мог определить, кто же «несет» этот «зонтик»…
- И что теперь?.. – настороженно спросила Юля.
- Нет, я ни к чему тебя не обязываю. Но ты можешь сильно помочь в борьбе против Заточенного. В крайнем случае ты сможешь сыграть роль, так сказать, живого оберега, живого барьера… - Вестник подошел к окну и внимательно оглядел двор. – Сейчас в этом нет нужды. Я думаю, что наш враг исчерпал большую часть своей силы… Он будет отдыхать. Думаю, что и мне стоит немного отдохнуть…
Вестник Посохов сел обратно в кресло и откинулся на спинку, закрывая глаза.
- Вы знаете, что сегодня произошло на площади у областной администрации?.. – негромко сказал он через несколько минут, не открывая глаз.
- Милиция разогнала демонстрантов? – предположила Юлия.
- Нет… Демонстранты сами напали на милицию… - возразил Вестник. – Я видел это, я наблюдал за площадью с самого утра, там уже давно начиналось неладное…
- Я проходил мимо демонстрантов как раз перед тем, как началась заваруха. И я слышал, как они… как они шумели.
- А слышал ли ты, чт; они кричали?.. – осторожно спросил он.
- Нет, я уже был далеко. Они что-то скандировали – но слов нельзя было разобрать.
- Так вот… Они скандировали: «Макху! Макху!»
Я аж вздрогнул. Да-да... Они выкрикивали какое-то двусложное слово с ударением на первый слог… Но об имени Заточенного я тогда и не подумал.
- Но? Как же?..
- Еще вчера меня насторожило поведение людей на площади. Почему они продолжали демонстрацию перед пустым зданием, да еще и в выходной день?.. Было видно, что людей охватил какой-то массовый психоз.
- Это часто бывает в разных столпотворениях – на футбольных матчах, например, - заметила Юлия. – Попав в толпу, люди словно сходят с ума и ведут себя, как звери…
- Но толпа на площади изрядно выросла за последние дни. И среди демонстрантов появилось много людей, чересчур похожих на культистов. И «серые плащи» постоянно дежурили рядом… Я уже заметил: там, где появляются «серые плащи» - там есть риск какого-то несчастья, беспорядков… Они появляются и наблюдают неспроста. Этакие предвестники беды… Особенно – если их несколько.
- На площади я видел двоих или троих…
- А я еще вчера насчитал пятерых, - поправил меня Вестник. – И этим утром, незадолго до того, как началась стычка, я решил понаблюдать за площадью из безопасного места… Тут мне пригодилась моя военная наука. Я же говорил тебе, Видящий, что когда-то я служил в профессиональной армии и был разведчиком?..
- Нет. Кажется, нет…
- Значит, я рассказывал это кому-то другому… Так вот, моя армейская выучка немало помогла мне. Я осторожно взобрался на крышу одного из домов, примыкающих к площади, и стал следить… Я видел, как к демонстрантам присоединялись новые группы людей, как стягивались дополнительные отряды милиции, как подъехали машины с водометами… Серых по-прежнему было пятеро. Они равномерно рассредоточились вокруг толпы, держась на расстоянии от нее. Одновременно я сделал некоторые замеры и понял, что Заточенный прямо-таки пышет силой и готов к активности… И что он «смотрит» на эту толпу… Сначала все было спокойно… - Его лицо выражало настоящую боль, когда он говорил об этом. Закрытые глаза делали его жутким, словно лицо слепого. – Но неожиданно «серые плащи» разом, как по команде, развернулись и поспешно ушли. И буквально через секунду после того, как серые исчезли, произошел выброс… Выброс эмоций, выброс марева, выброс силы, выброс ярости… Это было похоже на те волны, что изуродовали Белое побережье. И на то, с чем мы имели дело тогда, когда все началось…
Он глубоко вздохнул, опуская голову на плечо.
- Кажется, я понял, каким образом Заточенный мгновенно превратил в своих рабов тех древних людей – я наблюдал нечто похожее! – продолжил он. – Часть людей бросилась прочь, некоторые упали наземь, и толпа топталась по ним. Человек с мегафоном начал кричать какие-то проклятия в адрес власти. И толпа двинулась на милицейский строй… Часть милиционеров тут же ретировалась, некоторые отряды сбились в кучи… Но фанатики! Их в толпе оказалась чуть ли не треть! Они начали скандировать: «Макху, Макху!» А другие люди – они подхватили за ними. Там началось побоище, форменный хаос. А меня охватил ужас, я зажал уши руками и валялся на крыше, пока все не стихло… Я так и не увидел, чем все закончилось, сколько людей пострадало, сколько было арестованных, сколько присоединилось к культу. Вероятно, когда «выброс» закончился, воинственный пыл у народа стих, и милиция разогнала всех. Позднее я узнал, что несколько человек было затоптано насмерть. Еще говорят, что некоторые милиционеры самовольно открыли огонь на поражение, или же били людей смертным боем. Там были и убитые, и раненые – с обеих сторон. А еще к толпе уже во время столкновения присоединялись новые люди… Вы же знаете – все жители этой страны крайне недовольны властью. И многие отчаянные головы, если увидят, как милиция сражается с толпой, сразу бросятся помогать «своим»… А «свои» могут оказаться вовсе и не своими…
- Может быть, таким образом и вербуются новые члены культа? – предположил я. – Может быть, это люди, попавшие под «выброс»? Под «волну»?
- Вспомни! Мы же дважды попадали под «выброс» - но не стали фанатиками, - покачал головой Вестник. – Этот случай, как и все предыдущие, и все последующие, доказывает нам только одно: мы ничего не знаем о нашем враге… Мы даже не знаем, как называть разные виды его активности – можем только дать им неточные, субъективные названия. «Атаки», «выбросы», «фонтаны», «волны»… «Эпицентр»… Этой ночью на Гроне произошел первый прорыв. Но мы не можем понять ни его природы, ни его цели.
- Прорыв? Эпицентр раскрылся?..
- Я говорил о том, что в Эпицентре образовалось нечто вроде портала или тоннеля? Этой ночью тоннель неожиданно открылся, и появились тысячи тварей… Они кинулись на наш позиции.
- Я видел это – во сне. Глазами какого-то солдата… - ответил я. Вестник, не открывая глаз, удивленно приподнял брови.
- Как они хоть выглядели?.. – поинтересовался он. – А то меня подняли ночью на экстренный сеанс связи, да так ничего толком и не рассказали.
- Они были… Как четвероногие пауки. Или как длинноногие свиньи с головами крокодилов. А еще в них было что-то от лошадей…
- Мне доложили только то, что ни в нашей, ни в земной фауне ничего подобного нет. Их не удалось даже отнести к какой-либо известной группе животных. Это хищники, приспособленные к ночному или подземному образу жизни. К счастью, они оказались уязвимы для всех видов оружия, и наши солдаты легко справились с ними, хоть и были застигнуты врасплох.
- А много ли людей пострадало? – осторожно спросил я.
- Погибших нет. Буквально несколько раненых. Это был хороший урок для генералов – ведь многие подразделения оказались неподготовленными к бою. К угрозе относились несерьезно…
- Но откуда твари могли прийти? Куда может вести этот тоннель?.. Не сотворил же их Тон-По-Макху?
- Нет, не сотворил. Хотя и такая версия рассматривалась. Уже при беглом осмотре выяснилось, что многие существа носили старые шрамы и следы сросшихся переломов. Они где-то жили… Но где? На какой-то из планет?.. В далеком прошлом?.. В каком-то из альтернативных миров?.. Этого мы не знаем.
Он поморщился, словно от боли, глубоко вздохнул и замолчал. Затем его дыхание стало ровным и тихим.
- Он заснул!.. – шепнула Юля, до того момента внимательно слушавшая Вестника, силясь разобраться в происходящем.
- Да, спит…
- Пусть отдыхает… Может быть, заварить тебе кофе? Ты тоже бледновато выглядишь…
- Да, пожалуйста…
Она бесшумно подошла к шкафу и открыла его. Потянулась за джезвой, но та свалилась с полки и громко грюкнулась о пол. Мы испуганно оглянулись на спящего – но тот и не дрогнул.
- Похоже, его не сильно-то разбудишь, - в полголоса сказала Юля. – Интересно, надолго ли он?..
- Понятия не имею, как он отдыхает. Я до сих пор почти ничего о нем не знаю.
Она поставила джезву на плиту и сходила в прихожую – снять куртку и кроссовки. Я тоже вышел в коридор и снял ботинки – но куртку только расстегнул. Мне было холодно…
- А пока расскажи мне еще об этом Макху… И про ту войну, которая где-то идет. И про альтернативные миры. Они вправду есть?..
- Да, они есть… Но я не знаю, стоит ли этому радоваться…
Я попытался объяснить ей принцип строения миров-отражений, но она поняла его еще раньше, чем я закончил объяснять. С ее слов, нечто очень похожее описывал какой-то писатель-фантаст, неизвестный мне. Она даже вручила мне электронную книгу, открыв на нужном месте – но я был слишком утомлен для вдумчивого чтения.
Я поведал ей и про события на Гроне, и о том, как я встретил Вестника, и про то, как пробуждался Заточенный… Напоследок я даже решился рассказать самую бредовую части моей истории: о своем Даре и странном телефонном звонке.
- А вот с Тау Кита тебе звонить не могли…
- Почему же?.. – удивился я.
Юля на мгновения вышла из кухни и вернулась с энциклопедическим словарем.
«Тау Кита – звезда главной последовательности в созвездии Кита… …Является «металлодефицитной» звездой, что делает невозможным наличие в ее системе планет земного типа. Астрометрические исследования также не подтвердили их наличия…»
- Но фантасты этого зачастую не знают. Получился этакий стереотип – что инопланетянин может быть родом с Тау Кита, - пояснила она.
- Но почему он так сказал?.. Лгал?.. Перепутал?.. Ведь в первые дни, когда я получил Дар, у меня в голове всплывали обрывки инопланетных знаний: имена их ученых, факты из их истории…
- Может быть, он неправильно перевел?.. Ошибся из-за этого стереотипа?
- Теперь этого никак не выяснишь…
Это так и осталось для нас неразгаданной загадкой.