Глава 22 - Город-лабиринт

Примерно через полчаса Вестник проснулся.
- Простите, что заснул так неожиданно… - извинился он, рассеянно глядя на настенные часы. Шел пятый час. Осознав это, он испуганно вскочил, выхватывая предмет, похожий на телефон-«ракушку».
- Нет, боюсь, уже поздно…- Он сунул предмет обратно в карман. – Возьми-ка это… Он распахнул плащ и снял с пояса… мои пистолет и нож.
- Ты и в общаге успел побывать?.. – Я неуверенно взял оружие.
- Успел. Да только тебя там уже не было. Помнишь, я говорил о своем коллеге, который едет из Средней Азии?
- Да, помню.
- Этим вечером он приедет в Крысоград, а мне нужно его встретить… Я бы хотел, чтобы ты составил мне компанию – и на всякий случай был вооружен.
- Но как он приедет?.. Город оцеплен войсками, автобусные рейсы отменили, машины объезжают, а поезда проносятся сквозь Крысоград транзитом…
- Да, это так. А еще солдаты уже успели обнести железную дорогу колючей проволокой и понаставить вдоль нее постов. И солдаты, и милиция тщательно следят и за железной дорогой, и за перекрытыми выездами. Нас заперли в этом городе: мол, хотите – вылечивайтесь, хотите – умирайте, но чтобы за пределы города никто не вышел. Так что наша операция будет незаконной.
- Что ж, я просто обязан пойти…
- А я? – обиделась Юля.
- Нет, не стоит… Нужно как можно меньшее количество людей. К тому же нам будет помогать еще один человек… Мы не можем рисковать тобой. Итак, поезд приедет в 21:20 или около того, но мы еще должны добраться до заданного места, все хорошо разведать, занять свои позиции и приготовиться… 
Мне было страшновато вмешиваться в такие опасные дела – но и отказаться я не мог. А еще мне очень не хотелось проводить лишние часы в общаге. Я повесил «хлопушку» на пояс, копеш пристроил на груди, вытащил из пакета свой новый френч…
- Старую куртку я оставлю у тебя… - сказал я Юле. – Я позвоню тебе, как только все закончится…
- Ладно, удачи вам… - Она рассеянно сложила мою куртку, потом развернула обратно – непонятно зачем.
- Спасибо тебе, Азтрея! Завтра я обязательно верну две банки рыбы! – улыбнулся Вестник.
- Да ну ее, эту рыбу! – сердито бросила она. – Удачи вам!!! – повторила, закрывая за нами дверь.
- Я надеюсь, ты хотя бы прочел, как пользоваться этим пистолетом?.. – сурово спросил Вестник.
- Нет, как-то не до того было… - признался я.
- Так я и знал! – рассердился он. – А следовало бы сделать это в первый же день!
- Я не слишком полагаюсь на него…
- Тем не менее, из такого оружия можно и убить, и даже застрелиться! Относись серьезно к любому оружия, ибо оно не терпит разгильдяев! – Он гневно толкнул меня в спину, и я едва не скатился с крутых ступеней. – Ты меня разочаровываешь!
На улице он быстро сориентировался и проворно зашагал куда-то. Я едва поспевал за ним.
- Вот в чем суть задачи, рядовой Видящий. Нашего друга зовут Манг. Он приедет на поезде приблизительно в 21:20. На поезде в самом буквальном смысле.
- На крыше? Как в вестерне?
- Именно. Так как поезда в этом городе не останавливаются и даже не сбавляют скорости, ему придется спрыгнуть на ходу. Ориентиром я выбрал старинный каменный мост – он хорошо виден и днем и ночью, и с поезда, и из города. Он спрыгнет возле этого моста – к тому же заброшенная платформа у моста облегчит ему задачу. И колючей проволоки там нет – зато есть пост с тремя часовыми. Мы должны обеспечить Мангу безопасное прибытие, встретить его… Трех солдат у моста я возьму на себя – но трудность в том, что могут появиться и другие.
- Звучит очень авантюрно…
- Но риск оправдан, можешь мне поверить. Манг очень поможет нам – и в исследованиях, и в разведке, и, если понадобится, в бою…
Неприятный шерстяной зуд елозил у меня внутри. В глотке стоял комок. Стоит ли?.. Страшно ведь… Но я старался не подавать виду.
Мы перешли скрипучий и шаткий пешеходный мост, увешанный гроздьями замочков, пробрались сквозь путаницу арок и двориков, и вышли на улицу Двадцати, круто взбегающую на холм.
- Вот так улочка!.. – заметил я. – Ни одного целого дома!
Дома на этой улице словно подверглись выветриванию. Как пятна лишая, белели части стен, лишившиеся облицовки. Те дома, что были облицованы плиткой, стали пестрыми: плитка поотваливалась чуть ли не в шахматном порядке. Под ногами постоянно что-то похрустывало и потрескивало: то осколки стекла, то битая плитка, то куски отвалившейся лепнины… Посреди тротуара там и сям темнели «черные дыры» - люки с украденными крышками. И провода образовывали над улицей настоящую сеть. И что показалось мне самым удивительным – по этой улице, узкой и почти безлюдной, ходили троллейбусы. 
- Думаю, нам стоит подъехать троллейбусом, - предложил Вестник.
Мы подошли к полуразваленной обгаженной остановке и стали ждать.
- Как это могло совпасть?.. – спросил я, вспоминая события последних дней, а в особенности – этого воскресенья. – Как это могло получиться? Ты искал человека с феноменом Нарайанана – но его случайно нашел я… То есть, ее. К тому же она… Именно таких-то знакомых и друзей мне не хватало на протяжении многих лет. И это – лишь одно из совпадений... Их слишком много! И Дар, и то, что ты взял меня в свою команду, и мое двойное сознание, и то, как я нашел Юлю…
- Запомни – в нашем деле совпадений не бывает, - грустно улыбнулся Вестник. – Когда во мне обнаружили магический потенциал и предложили уйти из армии, мне сразу же втолковали это правило. Дело в том, что я и сам собирался оставить военную службу – но не решался… И тут, по странному совпадению, во мне обнаруживают нераскрытый талант, о котором я и не подозревал! Вот и появился повод для ухода! Но это все же не было случайностью. Большинство совпадений - не случайно. У них есть закономерности, связи, причины… Когда-нибудь я объясню это тебе получше.
Несколько минут мы молча ждали троллейбус. Я проверил, хорошо ли работает замок куртки – вдруг придется внезапно выхватывать нож. Замок расстегивался и застегивался идеально – можно было даже дергать «собаку» с силой. Я специально подобрал куртку с таким массивным замком – чтобы при необходимости можно было мгновенно расстегнуть ее левой рукой, одновременной выхватывая правой копеш. Просторные же размеры позволяли без затруднений доставать «Плеть» из кобуры.
- А кто такой Рой Сэль-Э-Мар?.. – поинтересовался я потом.
- Это человек из Глауполя. Но не коренной – говорят, что его родители приехали из разных стран. Путешественник, воздухоплаватель, авантюрист, эрудит, автор нескольких книг о разных частях света… Кстати, он входит в Чрезвычайный Совет – тоже помогает бороться с Заточенным. Когда первая волна обрушилась на Город Тысячи Солнц, он был одним из немногих, сохранивших самообладание, и помогал вывести из города паникующих людей. Город Тысячи Солнц объявил Сэль-Э-Мара своим героем…
- Рой Сэль-Э-Мар – это и есть мой «двойник»! – сказал я тогда. – Это с ним у меня объединенное сознание.
Вестник посмотрел на меня с недоверием, но, немного подумав, ответил:
- Впрочем, ты даже внешне похож на него. Вполне может быть…
- Почему – «вполне»?! Это так и есть. С чего бы это я во время своих сновидений водил аэростат и откликался на имя Сэль-Э-Мара?.. Это тоже одно из неслучайных совпадений.
- Занятно – а ведь ты иногда узнаешь новости с Грона раньше, чем я.
- Вот только Дар каким-то образом нарушил мое объединение с Роем. Иногда я вижу Грон глазами других людей…
К остановке подкатил пыльный и какой-то помятый старый троллейбус с изорванной «гармошкой». Он был полупустым, и мы сели недалеко от средней двери. Чародей сел передо мной, спиной вперед.
- Нам будет помогать Седой. Он живет и работает возле старого моста, и прекрасно знает окрестности. Незаметно наблюдает и разведывает обстановку, - проговорил он. – Но погоди-ка…
Он выхватил «клык» и попытался что-то замерить – прямо в троллейбусе, на глазах двух десятков человек.
- Мой манипулятор не хочет работать! – взволнованно воскликнул он. – Плохи дела!
Как назло, подошла кондукторша:
- Молодой человек! Что у вас за проезд?!
Я сунул руку в карман и понял, что забыл всю мелочь в старой куртке. Пришлось лезть за кошельком.
- Молодой человек! Я к вам обращаюсь! – Огромная кондуктор грозно склонилась над миниатюрным Вестником. Я посмотрел на ее лицо – и его выражение неожиданно напугало меня…
- Я не человек, да и не такой уж молодой… - процедил маг сквозь зубы, безуспешно возясь с «клыком»-манипулятором. – Да заплати ты, наконец! Не видишь, я…
- Сейчас, сейчас! – проворчал я, вынимая из кошелька какую-то бумажку. Все деньги в кошельке почему-то показались мне одинаковыми. – Два, пожалуйста! – Протянул бумажку кондукторше, но тут же отдернул ее. Мне померещилось, что в моей руке – мятый чек из супермаркета.
- Что за шутки?! – взвизгнула женщина. – Вы на выход собрались?
И тут троллейбус затормозил. По инерции меня швырнуло вперед, и я едва не треснулся лбом о голову Вестника. Откинулся обратно на сиденье, начало было искать подходящую купюру или монету – но не тут-то было! Я не мог даже прочесть их номинала!
- Берегись!.. – воскликнул Вестник, пряча манипулятор за пояс. – Сейчас… Сейчас накатит…
Все вокруг меня двигалось дробными рывками, словно в стробоскопе. Прижавшись лбом к грязному стеклу, я зажмурился – словно это могло спасти меня от нового «выброса»…
Мое тело, скорчившееся у окна троллейбуса, осталось где-то далеко позади, в каком-то горячечном воспоминании. А я непонятным образом оказался в общаге – в своей обрыдлой комнате.

Я стоял на четвереньках около кровати и тщательно елозил под ней мокрой тряпкой. Каждую субботу я мыл пол под своей кроватью и в своей четверти комнаты. А вот мои соседи даже такой элементарной чистоплотностью не отличались, что меня сильно раздражало. 
Когда я собрался в очередной раз окунуть тряпку в самодельное ведро из пластиковой бутыли со срезанным горлом, дверь в комнату отворилась (от косяка отлетела еще одна щепка) и на пороге показался Андрюха – по-прежнему несчастный.
- Пора бы и тебе помыть пол на своей стороне, - недовольно говорю ему.
- Какая разница?.. Все равно через день снова запылится, - уныло ответил он.
- Тебе-то никакой разницы – а у меня аллергия на пыль!
Он проигнорировал меня и начал неловко стаскивать с себя куртку. При этом он топал ботами, оставляя на полу щедрые слякотные отпечатки.
- Вай-крии-ра, раш-раш, - злобно сказал я, сам не понимая, что говорю. Андрюха рассердил меня – и его следовало покарать… Я неторопливо пошел к нему, почему-то так и не встав с четверенек. Но при этом моя голова отчего-то была почти на одном уровне с его головой.
Он уже снял куртку и хотел нагнуться, чтобы развязать шнурки, но увидел мое приближение – и, к моей злобной радости, испуганно прижался к двери. Внутри у меня все так и вскипело. В руках – странный зуд… Зуд словно требовал какого-то действия, движения, манипуляций…
Похоже, человек в грязных ботинках уже не боялся – он просто замер от ужаса.
Я резко поднялся и выбросил вперед руки, как богомол, хватающий жертву. Схватил его за плечи и резко рванул на себя, отрывая от пола. Андрей повалился на меня, как большой мешок картошки – но я удержал его от падения, за долю секунды успев перехватить, вцепившись в волосы и в шею.
- Турр?.. – вопросительно проурчал я, сжимая его шею, явственно чувствуя под кожей твердо-гибкую колонну позвоночника. Моя жертва и не пыталась сопротивляться…
Одно легкое движение левой руки запрокидывает его голову… Его позвоночник напряжен и выгнут дугой… Легкой движение правой руки – и под левой ладонью раздается упругий, веселый щелчок… Я разжимаю левую руку – и тело падает на пол, но уже не мешком с картошкой, а как легкая тряпичная кукла.
 - Криии-и-и-га, ра-уу! Рах! – торжествующе восклицаю я. Но тут же обнаруживаю, что добыча еще жива. – Турр?.. – снова спрашиваю, берясь рукой за его неестественно запрокинутую голову.
Кажется, я слегка куснул его в боковую сторону шеи – но от этого укуса на пол хлынула горячая, быстрая струя…
- Хаааай-я-я-я!!! – протяжно выкрикнул я, и от моего голоса зазвенело стекло в окне, понеслось по коридорам и лестницам долгое эхо…
А зуд в руках не утихал. Небрежным, брезгливым движением я сжал зубами собственную кожу на предплечье и рванул, словно срывая перчатку. Боли не было. Зато под человеческой кожей у меня обнаружилась другая, нечеловеческая рука: с длинными когтистыми пальцами, с колючими волосками и роговыми щитками… Чужая рука… Рука какого-то чудовища… Хотя нет – моя рука… Моя…

С мучительным стоном я открыл глаза, приходя в себя. Мир вокруг двоился, троился, колыхался, шатался и кружился.
- Нет, нет, этого не может быть… - бормотал голос Вестника. – Разве можно в это поверить?.. Нет, этот мир – лишь квинтэссенция чьих-то ночных кошмаров, горячечного бреда, видений безумцев и страшных сказок. Где я?.. Где я?.. Почему я застрял здесь?..
Троллейбус стоял с распахнутыми дверями. Кондуктор куда-то запроспастилась. Позади кто-то надрывался мучительным гомерическим смехом. Вестник продолжал бормотать, закрывая лицо руками.
- Очнись, очнись! – Я слегка потормошил его. – У тебя же чувствительность ниже моей!
- Ах да… Да что же это я?.. – пробубнил он, по-собачьи встряхивая головой. – Где мы? Докуда мы доехали?
Я не мог ответить, так как эта часть города была совершенно мне незнакома.
- Пойдем-ка отсюда, а то неизвестно, когда он снова поедет…
Мы вышли из салона, на всякий случай заглянув в кабину водителя. Она оказалась пустой. Впрочем, спустя секунду мы увидели водителя – он выполз из-под троллейбуса с гаечным ключом в руке и вид имел растерянный и ошеломленный.
Небо уже понемногу темнело, и мокрые облака, заполонявшие его, приобретали все более мрачный и тяжеловесный вид. Вдалеке послышался тоскливый, протяжный гудок поезда, испуганно проносящегося сквозь зараженный город. Есть ли на свете звук, более гнетущий, отчаянный и скучный?.. Гнетущее отчаяние… Отчаянная скука…
Я шел за Вестником – а он молча вел меня сквозь путаницу дворов и переулков. Поначалу я пытался запоминать их названия – но скоро запутался в них и совсем потерял направление. Это был не город, а настоящая сеть кривых перекрестков, развилок и тесных дворов. То и дело на пути обнаруживались замшелые бетонные заборы, вырастали общаги, чем-то напоминающие бункеры-переростки… А чего стоила здешняя «топонимика»! Переулок Ломанный, улица Гористая, улица Мудреная…
- Я запутался, - признался Вестник через полчаса блуждания. – Я не узнаю эти места. Будто вся память перемешалась…
- Надо было взять с собой Юлю, - упрекнул я его. – Мы бы тогда не пострадали от выброса, и память была бы в порядке…
- Пер виэ иллюминэ, виэ Азтрэе, локатиро но директуро веро, - печально усмехнулся он. – По пути озаренному, пути Азтреи, найдем мы направление верное. Так говорили мои предки, ходившие по морям, не зная иных ориентиров, кроме звезд. Да, возможно, мне следовало лучше помнить их советы…
Мы еще немного побродили среди развалюх и недостроек, среди узких безлюдных дворов с гнутыми и переломанными каруселями и качалками. Как назло, никто из местных жителей не попадался нам на глаза – словно весь район вымер. Даже не спросишь дороги ни у кого…
Выяснилось несколько интересных фактов о Крысограде. Так, обнаружилось, что номера домов на одной улице могут располагаться в произвольном порядке: 1, 5, 3а, 7… Это касалось и подъездов: подъезд №3 может находиться между первым и вторым. Дома могут вовсе находиться в стороне от улицы – но по адресу относиться к ней…
Потом, к нашей радости, у одного из подъездов обнаружилась какая-то пожилая женщина.
- Вы не подскажете, как найти улицу Фазахметова? – спросили мы ее.
- В первый раз слышу, - ответила та, пожимая плечами.
На улицу Фазахметова мы наткнулись буквально через минуту. Похоже, женщина жила в полусотне метров от нее, но не подозревала о ее существовании. Просто многие таблички были сбиты со стен или забрызганы краской. Во многих местах название улицы кто-то исправил на «r. T. Koposhi». То есть, «ул. Т. Копоши». Теофил Копоши был очень  неоднозначным историческим лицом, прославляемым неофашистами из медов.
- Улицу-то мы нашли. Но где-то здесь должна быть высокая дореволюционная труба, а рядом – заброшенный продуктовый магазин. Там Седой и обещал ждать нас…
Тепловозный свисток, раздавшийся совсем рядом, заглушил голос Вестника.
Мы шли по этой двуименной улице еще полчаса. Несмотря на свою узость и жалкий вид, она оказалась очень длинной, уходящей чуть ли не за горизонт. «Дореволюционную трубу» я заметил почти случайно – она выглядывала из-за желтого двухэтажного дома со ржавыми скелетами балконов. Высокая такая, толстенная, квадратная труба из красного кирпича. Должно быть, когда-то там была котельная. А заброшенный магазин был в соседнем доме. Его выдали раскрашенные окна с коряво нарисованными фруктами, банками и хлебами (почти невидимыми из-за пыли), да полуотвалившаяся надпись «СОКИ-ВОДЫ».
- Похоже, что здесь… Седой говорил – легко найти… А мы как в лабиринте блуждали. Ему-то что – он абориген! Но куда же он запропастился?..
- Не дождался?
- Нет, он должен ждать. А вот и он!
Я не сразу понял, что речь идет о крепком пожилом мужчине в помятом картузе и старом сером костюме. Уж слишком обычно он выглядел – простой пенсионер, бывший рабочий, обычный прохожий.
- Меня соседи водой залили, - сказал Седой вместо приветствия. – Они окончательно тронулись – наполнили водой из-под крана целую батарею банок, да и выставили на кухне. А потом возьми да оступись, и все это «богатство» на меня полилось. Вот я и опоздал.
- Ничего, Седой. Мы тоже опоздали: сперва троллейбус встал, потом вовсе заблудились. Это – Видящий. Он будет помогать нам.
Седой протянул мне широкую мозолистую ладонь. Когда я пожал ее, мне показалось, что это сухая и твердая рука какого-то неживого голема, которому ничего не стоит раздавить мою кисть.
- Так каков же наш план операции? – спросил Седой. – Я все разведал.
- Сперва ты приведешь нас к старому мосту. Для начала мы разведаем текущую ситуацию – а вдруг что-то резко переменилось?
- Сейчас у моста трое часовых, - пояснил старик. - Один – по одну сторону, другой – по другую, а третий – на мосту. Не иначе, боятся, что кто-то с моста на поезд спрыгнет. И прожектора привезли. Есть еще два поста – один эдак в полукилометре в сторону Мельного, с одним часовым. Другой, с нашей стороны, - еще дальше от моста. Так было и вчера, и утром, и днем. Навряд ли что переменится. Патрули ходят, как обычно. Но… Я сегодня услыхал, что в те места повадились эти… Ну, эти ваши психи.
 - Понятно, культ… Они нынче везде бродят. Так что наши планы не меняются.
Мы направились к железной дороге, до которой оставалось всего несколько кварталов. Вестник четко разъяснил нам наши роли. Я должен был следить за дорогой ниже моста, затаившись среди заброшенных складов и прочих сооружений, коими эта часть города изобилует. В случае непредвиденных (но вполне возможных!) обстоятельств – подать сигнал, выстрелив из «Плети», и отступать через закоулки и дворы к улице Фазахметова, к нашему условленному месту. Седому отводилась аналогичная роль – только по другую сторону моста. Он должен был подать сигнал с помощью осветительной ракеты, заодно отвлекая возможного противника. Сам же Вестник намеревался затаиться около моста и, дождавшись приближения поезда, временно обезвредить часовых и встретить Манга. По окончанию операции, независимо от ее исхода (т.е., когда поезд проедет) нам следовало собраться около «Соков-вод» и старой котельной.
- Черт возьми, а ведь мне еще нужно вернуться до того, как начнется комендантский час! – покачал я головой, глядя на часы. – Придется ночевать у Юли. Надеюсь, она не будет против – потому как до общаги мне никак не доехать и не добежать.
- Успеешь. Седой выведет тебя на Еврейский коротким путем.
Вот и показался вдалеке высокий каменный мост, выстроенный более ста лет назад. Особенность этого моста была в том, что и под ним, и по нему ходили поезда. Больше я такого нигде не видел. Впрочем, Крысоград есть Крысоград. В нем все не так, как у людей.
Мы пробирались среди гаражей, непонятных будок и покинутых складов, металлолома и ржави – они всегда облепляют железные дороги, как ракушки, нарастающие на канате, опущенном в воду. Уже были видны сплетении рельс, поблескивающих за колючей проволокой. Но близко к путям мы не подходили, дабы не привлекать ненужного внимания.
В груди у меня все так и обмирало от волнения. А что, если что-то пойдет не так?.. Вестник же не дал мне почти никаких конкретных указаний!.. А переспрашивать его мне было совестно.
«Проход воспрещен! Солдаты стреляют без предупреждения!» - кричала свежей краской надпись на деревянном щите, перегораживающем путь к железке.
Тишина казалась мне мучительной, зловещей – словно воздух был пропитан опасностью. Были слышны только наши шаги – сухой хруст гравия да поскрипывание ботинок Седого.
«А что, если солдаты сами боятся не меньше моего?! – подумалось мне. – Они же, наверное, совсем пацаны – еще моложе меня. Каково им там – стоять на часах, слушая тишину?..»