Поцелуй

моей дочери посвящается

1

Невероятно широкое, бескрайнее небо застилали мириады звезд. Казалось, им не хватает места на небосводе, и они, устремившись с насиженных веками высот, грациозно и степенно падают на землю, застревая в верхушках сосен, а я, сам того не осознавая, наблюдаю первый в истории Земли рождественский звездопад. И можно загадать миллион желаний. Да нет, больше… Пока чудо, застеснявшись невольных зрителей, не скрылось с человеческих глаз. Чтобы такого не случилось, я закрыл глаза. И сразу рациональный мозг нашел лазейку, связав чудеса логикой. Ведь это снег, падая мерцающей пыльцой, серебрится в лунном свете. Но красота ведь, право слово! Ничего чудеснее медленно падающего на тебя неба, я еще не встречал. Хотя, вероятно, просто не замечал, как всегда, закрывая глаза.
А между тем, это изобилие искрящихся галактик, усыпающих мелким бисером землю – всего в трех километрах от города. Совсем рядом -  лишь глаза открой! Боясь упустить увиденное чудо, я открыл глаза и тут же, ком шелковистого, покалывающего холодком снега угодил  мне в лоб.
- Застыл – получи снаряд! – раздвигая в стороны падающие звезды, словно из полузабытой, часто грезившейся ночами сказки, появилась она. Светлые, в тон застилающего поляну снега, слегка подкрученные самой природой, ее локоны выбились из-под малиновой шапки. Голубые глаза с вкраплением зеленоватых льдинок, искрились весельем в лунном свете опускающейся ночи. Малиновое пальто наполовину покрыто падающем снегом и брошенными мною снежками. Она подбежала, немного запыхавшись, и вопросительно посмотрела не меня. Порыв ветра забросил выбившуюся полу ее шарфика мне на плечо, и я почувствовал легкий аромат духов. Может быть, так пахли подснежники, найденные среди зимы сказочной девочкой.   
И пусть слишком рациональное сознание уберегло меня от миллиона желаний, одно я все же загадал.  А снежная пыльца все падала и падала, отражая звезды в лунном свете.

2

Дронго закрыл глаза. Несметное количество ярко светящихся мониторов вмиг погасло, будто упало куда-то вниз мелкими, переливающимися в свете Солнц, искрами. Секундная передышка. Главное, не забыть, что секунда Тут, длится слишком долго Там. А, если точнее, два часа тридцать шесть минут.  У архангела была хорошая работа. Если не считать этот пред- и посленовогодний ажиотаж, испокон веков сопровождающийся совершенно не нужным увеличением штата. Да еще эти крылья. С ними ужасно неудобно сидеть в мягком, как лебединый пух, кресле. Но это – воля Шефа. Раз Батя сказал – обстановка, максимально приближенная к Пониманию Земному – значит, так тому и быть. И опять парадокс! Как можно максимально приблизиться к Пониманию, и, при этом, не стать Чрезмерно Сопереживающим, аз есьм, Необъективным, по отношению к людям. Тонкая  грань. А ведь именно на этом основании был лишен проклятых крыльев и выброшен на Землю предшественник Дронго. Сопереживание… Отношение. Проклятие! Ну откуда Дронго может знать, насколько мягок лебединый пух! НЕ ХОЧУ! Всего лишь какие-то две с небольшим тысячи земных лет он руководит Епархией Чудес и Несбыточных Желаний. Даже разобраться во всем не успел. И на тебе. Лебединый пух… Нужно помочь (даже если без одобрения Бати)  мальчику мечтающему вернуть родителей… отцу, просящему за тяжелобольную дочурку. НЕ ХОЧУ НА КРЕСТ!!! Проклятье!
Дронго открыл глаза. В пространстве перед ним всплыл тонкий лист экрана, на котором загорелись несколько предложений. «Епитимья!!! Архангел Дронго назначается ангелом-хранителем следующих землян: Александр Бурков (рожден 10 земных секунд назад), Евгений Светлов (рожден 11 земных секунд назад), Прохор ПалЫч Шустриков (45-и лет отроду)». Это за Проклятье… Дронго согласно потупил взгляд. Молод он еще и неопытен, чтобы держать эмоции под контролем. Хранителями обычно назначали сотрудников Социально Просветляющего отдела (те еще лентяи), но в качестве Епитимьи – любого из канцелярии Шефа. У Него Самого было около тысячи Хранимых. Батя и сам не анге… Дронго подавил мысль в зародыше. Хватит и трех новых Хранимых. Тем более, что с Шустриковым, от которого, по видимому, отказались все ангелы, отработавшие свою Епитимью, ему придется всерьез поработать. Так или иначе, а обычно ангелы не отказываются от своих хранимых вплоть до смерти людей.
Монитор погас и мгновенно вспыхнул снова. «Запрос. Желание. Пусть она меня поцелует. Обработка: да/передать подчиненным?» Дронго удивленно уставился в плывущий над мягким (лебединый пух) креслом экран.


3

Кружевная поступь звезд на мгновение прекратила свой нисходящий танец. И мне стало совсем не интересно, на сколько лет они застыли Там… Время потеряло свою измеряемую сущность. Я смотрел в ее чудесные глаза и все повторял и повторял про себя одно единственное желание, выбранное из миллиона возможных.
- В рождественскую ночь любое желание, если оно действительно искреннее, просто обязано сбыться. – Она улыбнулась, и пропавшие по осени веснушки несмело выступили на ее щеках, будто сочувствуя мне, попрощавшемуся с ними до ближайшей весны. Это ли уже не чудо?! – Ты успел загадать?
- Д-да… - я проглотил комок в горле, который размерами не уступал снежку, залепившему минуту назад мой лоб и переносицу. – Загадал…

4

Задачей Епархии Чудес и Несбыточных Желаний была обработка всех просьб, молитв и пожеланий, адресованных людьми Богу, то есть Шефу, а в ближайшем окружении канцелярии  - просто Бате. Все эти устные, письменные и прочие паломничества пропускались через жесточайший фильтр Епархии Физических Возможностей  и отделению Дронго доставались жалкие остатки. Поэтому, зачем в зимний период Батя расширяет штат его отделения, Дронго никак понять не мог, списывая это на всезнание Шефа и свою недальновидность, как молодого руководителя. Порядка 96% всех паломничеств (он проводил анализ. Неизбежная плата новоиспеченного Архангела в подобной должности) либо отфильтровывается как Непригодные Воле, либо как Способные Разрешиться Самостоятельно. Люди сами нередко творят чудеса. И тогда они либо оставались без ответа, либо людей наталкивали на возможность их самостоятельного разрешения. Дронго удивлялся невежеству людей в отношении возможностей их организма и физических возможностей (пусть они и называли это – законами) их планеты. Настоящих Чудес (тем более Несбыточных желаний) было очень мало. Но если они все таки просачивались на монитор Дронго, тут уж начиналась непосредственная работа. Ее суть – получить и систематизировать всю возможную информацию о просящем, о действительных целях прошения и переслать ее Шефу для решения.
Резолюции Бати ставили Дронго в тупик. Разрешить никчемному солдафону-арийцу попытку самостоятельного захвата мира (с примечанием: в тех пределах, на что способен технико-психологический уровень развития планеты). Запретить изобретение панацеи от болезни иммунной системы (с примечанием: досрочно снять Епитимью с Дронго в отношении хранимого им просителя). И примеров таких… Господи как много… как несправедливо… Но кто он такой, чтобы делать выводы.
А тут. «Пусть она меня поцелует». Архангел слишком хорошо помнил участь предшественника, чтобы умиляться подобному желанию. Но КАК ОНО ПОПАЛО В ЕГО ЕПАРХИЮ??? Ведь это даже не…
Обработка: да/передать подчиненным?» Дронго подумал «ДА» и монитор погас.
Получив ответ на запрос о личности и окружающих реальностях просящего, Дронго подумал про распоряжение и отчет. Отчет отразился на плывущем в пространстве мониторе и ушел в приемную Шефа. Распоряжение передалось путями совершенно невербальными заместителю архангела. Крылья, впившись в спинку кресла, мешали выбрать удобную позу, и, наверное, спину уже ломило бы, если б ангелы чувствовали боль. Взмахнув крыльями, Дронго бросил взгляд на экран. Первое сообщение:
Епархии Чудес и Несбыточных Желаний. Тема «Поцелуй».  Решение «Отказ».
Епархии Безопасности. Тема «Поцелуй». Решение… «введите код ЕБ».
Закрыв глаза, Дронго думал о лебедином пухе, панацеи от иммунных заболеваний и о боли…

5

- Твое желание не трудно разгадать, - на ее курносый нос упала снежинка, возможно бывшая когда-то в незапамятные времена планетой. – Но если сказать о нем вслух – оно не сбудется, так?
- Так. – Я легонько обнял ее на талию, боясь разрушить волшебные чары, навеянные снежной кутерьмой.
Она подалась немного вперед, закрывая глаза, но остановилась на полпути, будто упершись в невидимую паутину преграды, отделявшую ее губы от моих. Но тут внезапный порыв ветра, отрицая все рациональные законы, толкнув и ее и меня в спину, порвал незримую границу, сбросив ее шарфик с моего плеча. За мгновение до того, как наши губы слились в обжигающем и одновременно покалывающем холодком поцелуе, я заметил над вершинами сосен две еле заметные вспышки, похожие на крылья огромной зимней бабочки, или ангела. И мне почудилось, что мы будем вместе. Во всяком случае, до второго пришествия.

7.01.2012