Нагота

                Новелла

      И рождаемся голыми и уже виноватыми, что приносим страдания матери, и рождаемся слабыми, требующими тепла… и пеленок, одежды, еды. И рождаемся вредными, склонными противиться и капризничать.
- Мама, дай!.. – произносим слова, кстати, первые в жизни слова.
- Сейчас, милый, сейчас!.. – отвечает родимая, аж сияя от радости, что малыш столь «смышленый» и способен уже у нее попросить.
      Но не буду о том, что любой, едва матери чрево покинувший мальчик или слабая девочка, изначально стремится к тому, чтобы взять у родителей и всех-всех окружающих все, что успеет схватить, а вернусь к наготе.
      Средь одетых раздетый, согласитесь, смешной, сумасбродный совсем человек. А средь голых одетый?.. Да, не менее смешной. Ненормальным его не назвать, но и мудрым – не очень. Вспомним пляжи нудистов, вспомним те времена, когда пляжей таких в нашей родине не было. И в журнале в те годы в одном, где редактор был смелый, прочитал вот такую историю.
      Дело было в каком-то, как бы и более цивилизованном, как и бы и более диком, однако социалистическом государстве. Лето, взморье, жара. Пляж нудистов, все голые. Телом взрослый парнишка, далеко от родных и своих одноклассников, совершенно один. Лет пятнадцать ему. Как и все, обнаженный. Но ему в таком возрасте находиться в компании нагих обольстительных женщин было очень непросто, уткнув нос свой в песок, то есть лежа на животе, бедолаге, увы, приходилось от всех нечто скрывать… Парень этот был, кстати, влюблен. Сам факт вовсе и не удивителен, суть же в том, что предметом любовных, всех его эротических грез являлась школьная учительница, преподаватель биологии. Лет на десять ей больше, но пока что не замужем и весьма сексапильная девица о влюбленности мальчика, разумеется, знала.
      Итак, парень балдел, загорал. Представляя свою Эвелину, это имя красавицы, совершенно нагой, наконец-то устал, в состоянии неги уснул. Разбудили его голоса, один явно знакомый…
- Ляжем здесь?.. – да, той самой, желанной.
      Боже мой, неужели и правда она?!..
- Но тут мальчик какой-то… - сомневалась другая, очевидно, подруга ее.
- Ну и что? Можем выше чуть-чуть…
      И легли. Прошло пару минут. И герой наш, осмелившись, приподняв свою голову, бросил взгляд на неожиданно появившихся соседок. Как ни странно, любимую девушку он сперва не узнал, видел только две попки и две пары слегка лишь раздвинутых ног, между ними – волосики… Возбудился, естественно, вновь…
- Искупаемся?..
- Да…
      Юлиан – это имя парнишки – снова спрятал лицо, но успел убедиться, что пред ним Эвелина действительно. И он ждал возвращения девушек. Укротив в себе зверя-самца, лег на спину таки и глядел на бездонное, чистое, непорочное небо. Вновь лицо свое спрятал тогда, когда снова услышал приближение двух говорливых подруг.
- Наш сосед, видно, спит, - голос той, чуть-чуть младшей из них. – Как бы не обгорел!.. Может, стоит его разбудить?..
- Если сам не проснется, - Эвелина ответила, - вот тогда и разбудим… Я, похоже, вчера обгорела сама.
- Ложись лучше на спину, у тебя в самом деле уже жопка красна!..
- Что ж, спасибо за добрый совет. У тебя, между прочим, она тоже не белая.
- Тогда лягу на спину и я…
      Не сказать, что на пляже было очень уж много людей, а две взрослые голые девушки почему-то лежали в двух шажках от парнишки, свои длинные ноги направив почему-то к нему… И они, эти ноги, Юлиан подглядел, чрезмерно раздвинулись, а потом, Боже мой, и согнулись в коленях!.. И хотелось, естественно, мальчику оказаться меж ними, в мыслях был между ними уже…
      Лишь спустя полчаса, когда женские прелести стали менее доступными любопытным глазам, он таки успокоился, снова начал дремать.
- Эй, дружище, проснись, - голос милой его, в мыслях страстно целованной, - а то дым с тебя скоро пойдет!..
- Да, спасибо, вы правы, - подскочил Юлиан…
- Это ты?!..
- Это я, - улыбнулся смущенно пацан.
      А еще через десять минут, уже сидя на пледе втроем, взгляд парнишки сначала обласкал бугорки Эвелины торчащих грудей и изгиб живота, а потом и то самое, вожделенное место, где сквозь пышные заросли виден был желобок.
- Прекрати, Юлиан!.. – и сказала она. – Неприлично вот так на раздетую женщину нагло, позабыв о приличии, глазеть!..
- Да, конечно, простите, - согласился парнишка.
      Неприлично глазеть… И на этом рассказанная в журнале история, не расставив все точки над «и», к сожалению, закончилась. Возникал, возникает вопрос: а прилично ли голым ходить?.. Нагота – не порок, разумеется, но раз люди, людское сообщество облачилось в одежды, может быть, и не стоит раздеваться при всех?..
      А что было потом с Юлианом и девушкой, его же учительницей биологии?.. Фантазируйте сами. Вот конец той истории, сочиненная мной.
      Они вместе купались и как дети дурачились. Парень взрослый по сути уже…
- Что ты делаешь вечером?.. – Эвелина спросила его.
- Планов нет, я весь ваш!.. – не обеих имея в виду, обращаясь лишь к ней.
- Раз уж так неожиданно встретились, называй, Юлиан, меня ныне на «ты».
- Хорошо, и с большим удовольствием! Пока мы здесь, у моря, находимся, будешь только подругой моей!..
- У тебя их, наверно, достаточно?..
- Ты одна, Эвелина! Притом самая лучшая и безумно красивая!..
      И в итоге она пацана, телом взрослого парня, пригласила к себе в пансион. И в шесть вечера он, аж дрожа от волнения, вошел в нужную дверь.
- Не стесняйся, прошу!.. - улыбалась желанная. – Жаль, Иллона уходит на свидание с мальчиком, - говоря о подруге своей. Да, той самой, что в пляже была.
- Вот, пожалуйста, тебе!.. – покраснел Юлиан, протянув своей даме цветы, три прекрасные розы. Разумеется, красные.
- Ах, спасибо, мой друг!.. – покраснела и девушка, чмокнув парня в щеку. – Выпьем кофе сначала с тобой… Правда, я предпочла бы вина…
      Тут Иллона действительно, распростившись с пришедшим, их оставив вдвоем, упорхнула куда-то. И спустя четверть часа, и впрямь выпив вина…
- Жаль, что мы не на пляже теперь, - Юлиан осмелел…
- Хочешь снова увидеть меня совершенно нагой?..
- И не только увидеть!.. – заключил Эвелину в объятия…
      Учительница и ученик; она старше его, она более опытна…
      Спустя месяца два…
- Кругом много хорошеньких девочек, - после школьных уроков начала Эвелина серьезнейший, только с глазу на глаз, разговор с подопечным своим, – есть в кого и влюбиться …
- Все глупышки еще!..
- Тебе только так кажется!.. – возбужденно сказала она. - Прекрати же меня, Юлиан, ласкать взглядом своим. Не забудь, я уже не твоя и мне замуж пора! У меня, между прочим, есть уже и жених!..
- Ты, наверное, лжешь, - не поверил мальчишка-глупыш. – Поклянись, что действительно есть.
      Эвелина тотчас поклялась.
- В таком случае прости, - склонил голову он, - я отныне не буду тебя своим взглядом ласкать. И спасибо за все!..
      Вот такой, невеселый, получился конец – в жизни много печальных событии происходит с людьми. И не надо виновных в этом деле искать!.. И вообще, если глубже копнуть, воздержание – вред, и именно отказ от выполнения натуральных призывов организма человека наносит ему как физический, так и психический урон. Ешь и пей, делай то, что велит организм, и ты будешь здоров!..
      Нагота и одежда… между ними – посредник, своенравная мода, прерогатива слабой половины человечества. Модная одежда – это не та одежда, которая нас согревает… Обнажившаяся женщина – это женщина во всеоружии, а ценность самой дамы – это ценность ее тела… «То, что наши дамы не разрешают нам входить к ним, - писал Монтень, - пока они не будут одеты, причесаны, готовые показаться на люди, объясняется не столько стыдливостью, сколько хитростью и предусмотрительностью. Они усиленно прячут закулисную сторону жизни от тех, кого стремятся удержать в своих любовных сетях». А любовь – вдохновение, а кулисы – одежда…
      Нагота – не порок, разумеется; раздеваясь, на мой взгляд, человек очищается…
      И рождаемся голыми; повзрослев, одеваемся, чтоб раздеться пред кем-то опять. Много, множество раз…
      
                2010 г.