Два сеньора из Вероны, Акт первый, сцена третья

СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Там же. Дом Антонио.
(Входят Антонио и Пантино.)
 
АНТОНИО:
Скажи, Пантино, что мой брат и вы серьёзно так решали в галерее?
 
ПАНТИНО:
О Протее, племяннике его, о сыне вашем говорили.
 
АНТОНИО:
Что ж он поведал?
 
ПАНТИНО:
Он удивлён, что ваша светлость дозволяет сыну прозябать без дела, когда другие менее вельможные особы своих детей определяют строго: одни готовят для сражений в поисках фортуны, другие открывать неведомые земли, а третьи — тернии науки постигать. Задачи эти, полагает он, Протею по плечу. И настоятельно просил Протея дома не томить, чтоб тот не упрекал себя на склоне лет, что света белого не видел по вине отца.
 
АНОНИО:
В том убеждать меня нужды не существует. Уж месяц голову ломаю. Что время попусту теряет он я вижу. На становлении его как человека нужны и опыт жизни и наука. Их без труда и знаний не обресть. Лишь труд и время ставят человека. Скажи, куда б его нам с пользою отправить?
 
ПАНТИНО:
Должно быть вам не безызвестно, что юный Валентин, его товарищ, при императорском дворе служить изволит.
 
АНТОНИО:
Это для меня не новость.
 
ПАНТИНО:
Туда же и его не плохо бы отправить. Там на турнирах шпагой овладеет, познает светской речи тон, общаясь с благородными мужами. Трудом упорным обретёт он опыт, достойный положенью рода и летам.
 
АНТОНИО:
Мне твой совет по нраву, мыслишь верно. И в доказательство сего я тут же в жизнь идею воплощу при первом случае удобном. Пусть служит при дворе монарха.
 
ПАНТИНО:
Извольте ж знать, что завтра Дон Альфонсо с компанией синьоров благородных намерены к монарху обратится с предложением услуг.
 
АНТОНИО:
Отменная компания. Пусть с нею и отправится Протей . А вот и он. Ко времени явился!
 
(Входит Протей.)
 
ПРОТЕЙ:
Высокая любовь! Святые строки! Сладостная жизнь! Её рукой мотив сердечный бьётся и страстью трепетной клянётся в верности своей. О, если бы отцы любовь благословили, своим согласием скрепили наш союз! О, Юлия, посланница небес!
 
АНТОНИО:
Что за письмо в твоих руках, Протей?
 
ПРОТЕЙ:
Пустяк, не стоящий внимания, сеньор. Записка в несколько коротких фраз от Валентина знакомым общим передана мне.
 
АНТОНИО:
Хотелось бы взглянуть, что пишет.
 
ПРОТЕЙ:
Нет новостей пока, а только впечатленья. Как радостно живёт, как добр к нему весь свет,
как с ним учтив и вежлив император, но жаль, что рядом нет меня порадоваться вместе тем успехам.
 
АНТОНИО:
А каково твоё на этот счёт сужденье?
 
 
ПРОТЕЙ:
Желанье друга и родителей желанье не можно и не должно вровень ставить.
 
АНТОНИО:
Мои решения созвучны тем желаньям и не дивись, что быстро принял их, решеньям принятым обратного нет хода. Итак, при императорском дворе ты с Валентином поживёшь. В довольстве денежном отказано не будет, с ним наравне получишь всё, что нужно. И завтра будь готов к отъезду, отказов я не принимаю.
 
ПРОТЕЙ:
О, боже, я же не успею. Дай мне отсрочку дня на два.
 
АНТОНИО:
В след за тобою нужное прибудет. Нужды в отсрочке я не вижу. И завтра следует отбыть.
Пойдём Пантино, на тебе все сборы.
 
(Антонио и Пантино уходят.)
 
ПРОТЕЙ:
Боясь сгореть, огня я избежал, но в море угодил, где и тону без права на спасенье. Стесняясь показать отцу письмо возлюбленной своей, и, не надеясь на его поддержку, дал повод новую преграду для любви воздвигнуть. Весна любви моей подобна дню апреля с ярким солнцем, но стоит тучке набежать и солнца боле не видать.
 
(Снова появляется Пантино.)
 
ПАНТИНО:
Отец вас требует к себе, сеньор. Поскольку он спешит, то просит вас поторопиться.
 
ПРОТЕЙ:
Покорно сердце, но стучит в ответ тысячекратным «нет».
(Уходят.)