На том конце

       Андрюша поднял трубку, и подержав на весу, как бы вслушиваясь в
гудок вернул на место. А диалог в голове не прервался...

       "Андрюша! Андрюша!" В комнату быстро вошла, выбежала
прикрываясь полотенцем высокая девушка, Ирочка, и остановилась
невинно глядя на парочку друзей.  Витя, побагровевший, напоминающий коня
обернулся к Андрюше, словно что бы удостовериться то-ли
он видит.  "Что ты здесь делаешь?..." И хотя Андрюша принимал гостей,
не наоборот, он как-то поискал глазами свою обувь. "По пути вот... Да..."
       А Витя нагрянул. Можно-ли было предвидеть? Нагрянул... Как всегда
проездом, заглянул по-свойски. Будучи музыкантом, он жил импульсивно,
срывался с места не объясняясь, возвращался, словно не уходил. И что-то
в нем было от инспектора... Вот и теперь инспектировал... Инспектировал
присутствующих на предмет соответствия... И такая недостача, такое
несоответствие!...
       Ирочка, Витина подруга, девушка веселого нрава, обычно
соблюдающая обеты, предстала совершенно без всякого. "А что это у тебя
из сумки течет..?"- нашлась она. "Уйди, уйди..." - ответил багровый Витька,
сыпал искрами, и притопнул ногой как конь. "Уйди!" Андрюша с Ирочкой
забегали, подбирая вещи, и вскоре Ирочка ушла.
   
       Витя был любвиобилен. Кто то вот - "нет". А Витя - "да". Возможно,
в каждом городе, где он бывал, его кто-то ждал. Некоторые его "жены"
приезжали его разыскивать. То с дитём на руках, то с квитанцией. Андрюша,
как секретарь, кидался обзванивать друзей, угощал гостью и счастливо
выпроваживал её, едва находил куда пристроить.  И только Ирочка,
похоже, была им выделена и потому особо оберегаема. В мыслях. Главная
жена?...

       Ирочка Андрюше нравилась, так нравилась... Давно и безнадежно. В
особо мрачные дни он думал о Витьке, думал о Ирочке, и всякий раз
убеждался, что Витька - сволочь. "И как ни крути, её, Ирочки - не достоин!"
При этой мысли Андрюша хватал трубку, набирал номер, слушал гудок, и
едва на том конце слышалось манящее "алло" - прерывал связь."Стоять!..."
       Или вот звонил и долго шутил. Шутил, а она - хохотала. Такие взаимно
приятные разговоры. И вот разговор еще звучал в ушах, а он мысленно
оказывался рядом с ней, заглядывал в её смеющиеся глаза и, положив
руку ей на талию, терял дар речи...
 
       Витя, если бы мог, запер бы Ирочку в шкаф, но сам был не стоек.
Обуреваемый стихиями, шастал где-то с утра до вечера. Вдоволь
набродившись, он начинал придумывать разные запреты, вещал о своих
новых проектах, пока, налюбовавшись собой, не кидался на Ирочку. Ирочка
мудро сдавалась, затем бежала варить кофе, затем озорно выслушивала
Витькины проекты и сдавалась на милость победителя. Хаос так хаос.
Победитель исчезал на непредсказуемое время, а Ирочка доставала
талмуд с эфемеридами, желая быть в курсе какой он конь. И звонки...
Брала телефон, - и в бытовку. Там - машинка стучит, там - "всё" слышно,
там - не слышно ничего... "Алё-алё" - из бытовки. Звонки-гудки без конца...

        "Нет, нет, и нет..." - возражал своим мыслям Андрюша, набирая
трясущейся рукой Ирочкин номер, затем бежал к ней. Замедлив шаг,
смотрел на её окна. Подходил к парадной, останавливался, мешал пройти,
пропускал входящих и шел домой. Позже звонил извиняясь за последний
момент, за себя, и за всё, что ему приходило в голову.

        В подземном переходе плыла неслыханная, странная мелодия, и
толпа окружившая музыканта кажется и не слушала его игры, потешаясь
над его ужимками. Он же стоял закрыв глаза, чередовал инструменты,  жал
на что-то привязанное к ноге и, казалось, истекал самой жизнью вместе со
своей музыкой. Витька! Андрюша, подойдя ближе, ждал пока он закончит.
Витька же деловито, как король, принимал, непроницаем, любую реакцию в
свой адрес, не замечал приятеля, снимал шляпу, прижимал её к груди и
сдержанно кланялся. Он и был королем в этот момент. Ни йоты сомнения!
И попробуй тут...

        Андрюша уводил Ирочку за собой. Отчаянно рассыпал обаяние.
Показывал ей разные окошки, разные знаки на домах, снабжая все это
коротенькими историями. И так много раз. Пока его хватало... А замысел
уже витал, уже диктовал... Вот они повстречали на пути "дом с фараонами"
и попытались пройти, но дверь парадной была заперта. Вот зашли с
черного хода. Вот исследовали закоулки. Всё выше и выше. Где то ниже
хлопнула дверь. Затаились. И быстро, как дети, впрыгнули в
подвернувшийся чуланчик, прикрыли дверь за собой. У, тесная ниша
неизвестного назначения. Всё по взрослому. Замерли, стоят, не
шелохнутся. А после уже... Андрюша целовал, а Ирочка закатывая глаза,
невесомая таяла, таяла...
        А там - шаркающие шаги и дверь отворилась. "А что вы здесь
делаете?" - спросила Ирочка заглянувшего, и тот испуганно захлопнул
дверь. Андрюша и Ирочка смеялись в объятиях друг друга, в этой темноте.
И опять целовались, и опять смеялись... И не спешили выходить.

        А Витька наконец признал. "Анрюшо!" - нарочито заокал он. "Ёлки-
палки!"- отправлял он веселый ритуал.
        "Витя, прости меня..."
        "Андрюшо!"
        "Прости меня..."
        "Что мы будем вспоминать?!"
        "Прости..."
        "Андрюшо! А поворотись-ка!"

        Стоя на крыше, смотрели куда-то за Неву, и Андрюша то и дело
припадал к её развевающимся волосам, а Ирочка, легко поворачивая
головкой, ловила затылком его прикосновения. И всё повторялось.
Сильный ветер трепал, толкал, но они не уходили. Стояли и смотрели
куда-то за Неву.
        Грелись на кухне. И в ванной... На диване... На полу в гостиной. "Она
такая... Она - не такая..." И много дней, как вор, к любимой крался, и уходил
чуть свет Андрюша...
 
        Витя с Ирочкой переехали. Так странно было видеть все эти вещи в
новых стенах, словно вот-вот где то мелькнет арочка, прогрохочет
трамвай... А из окна простирались какие-то перелески, пустыри, полоской
гаражи, и опять до горизонта унылое что-то.

        Витя цыкал на Ирочку, а Ирочка смешно комментировала Витины
передвижения... Андрюша сидел на краешке табуретки, и, не желая уязвить
товарища отчаянно сдерживал себя, что бы не рассмеяться её иронии. И
так хотел, так хотел, и не признавался себе, так хотел... быть не здесь.
Быть где то там, без Вити. Снова, как тогда... Андрюша с Ирочкой... "И пусть
толкает ветер..."
        А Витя устраивал "фокусы", и теряя восхищение брался подстраивать
гитару... Подозревал в мыслях, отгонял Ирочку от плиты,  задумчиво что-то
подсыпал на вкус в кастрюлю,  ходил между "ними" по "делу"...

        "Как странно, что вот этот дом, вот эти окна, а там уже никого, там уже
другие. А они, она где то там, и ни за что больше, и никогда больше...
Никогда..."

         Андрюша поднял трубку, подержал её на весу, как бы вслушиваясь в
гудок и вернул на место. Походил, опять схватил трубку, положил на место.
Сел, взял трубку, набрал номер, услышал "алло"  и бросил... И опять
набрал номер... И опять трубку бросил...  "Алё?..." А номер - на зубок! На
том конце - она...