На вернисаже как то раз...

        Маялся с утра, ощущал скуку. Колобродил. Вырывался из тоски. Всё
что начал - бросил. Жену слушал "с интересом". О своём думал. Номера
перебирал. Мысленно звонил, откладывал. "Всё не то, не то... Всё скучно..."
- думалось...

        "Мишастик, я - в ночь!..." С утра еще знал. Высчитал. Маялся.

        Едва щелкнул замок входной двери - взялся звонить Миша. Книжка с
телефоном, грязные страницы. Звонил.

        "Аллё!"
        "Не звони сюда" - бросила трубку...

        "Алло...  Позовите пожалуйста..."
        "Алло, а кто это?" - бросил трубку...

        "Алло, Мишастик!..."
        "Наверное пораньше... лягу..."

        "Здравствуйте!"
        "При-вет!" - радостное. "Случайно встретила я вас!" - смеется
Светочка, очень давняя, неоднократно близкая Мише приятельница.

        "Ты ведь меня немножко... любишь?"- не раз при случае спрашивала,
заглядывала в глаза Светочка. "Конечно..." - говорил Миша и верил. И
забывал про неё едва покидал... И хватался... А тоска по спине холодком
подгоняла - "Конечно..."

        Договорились встретиться. "Вечно выкрутасы. Женщины!" Шел черти
сколько к Манежу по колдобинам обледеневших тротуаров. "Пробежал" выставку.
Ничего не "зацепило"... Скучно..." "Светочка!" "Какие они все таки из запаха
и вкуса..." - подумал...
        Не одна пришла, с подружкой. Веселушки. Что-то в голове вертится.
Суета у Миши... "А это - Саша, Александра..." Глянул Миша, и уже то и
дело поглядывал. "Александра..." И Александра поняла, не смотрела. Всё
с подругой да с подругой. Вроде как отгородилась...

        "Потоптались" еще... Для приличия наверное. Слушали игру одинокого
скрипача веселые. Поехали к Светке. Прикупили всего по мелочи. А тут
еще праздник вышел. Мелиоратора, механизатора - кого-то. А поздравляющие
тоже причастны!

        За полночь на кухне. Уже и друг друга поздравили, и фикус в кадке.
Заговор в воздухе. Светочка пила редко - захмелела, буянила, охала. "Так
не кстати..." Хочется праздника, а здесь - история... Дочка у неё "с кем
попадя" сбежала. Родила, в охапку, и в Москву. "Ни слуху... Ни духу..." -
запричитала, зашмыгала носом Светочка. "Как она, что она, за что она?...
За что? Ведь чистый бандюган! Искали за долги! Да провались он!... И вот
теперь..." Пила, краснела и уж больше бубнила. На кровать свели. Еле
уложили... Опять поднялась. Уложили. Расстарались... Кажется уснула.

        Посуду мыли. Сосредоточены очень. Покурили - и на боковую.
        Саше - матрас на полу, Миша под теплый бочек полез. К Светке. Лежат
ворочаются, перешептываются. "Об искусстве" конечно. О Светочке конечно.
        Первым Миша пал - сполз с кровати к Саше. "Мы оба знаем, что хотим
друг друга" - шепчет Александра. "Хотим, хотим..." - как эхо в голове. "Как
верно..." - подумалось, и снова весело, и вся она так мила Мише, словно
узнал что-то забытое, руками узнал... Слушал бормотания и растворялся в
ощущениях. Что-то смутное из будущего... Растворялся...
    
        "А что вы делаете?..." - вдруг с кровати. Светочка! Подняла слабо
голову и близоруко всматривается. Замерли пораженные любовники... Сползла к
ним, только что носом не ткнулась Света. "Ну я же не могу присоединиться.
Как участвовать?... В пупок поцеловать?..." "В пупок..." Что делать,
переместились на кухню.

        И как то, как в дурном кино. Опять Светочка рвется искать дочь.
Дамы кричат шампанского. Миша сугробами пустыря пробирается к ларьку, где в
окружении подозрительных личностей трясет последним "стольником"...

       "Что это, Саша?..."
       "Светочка, это ничего, совсем ничего. Даже и не понимаю... Ну где его
носит?..."

       Разбитый, ближе к обеду Миша ввалился домой. "Мишастик!?" - позвала
жена досыпающая после смены. "Иди ко мне... Ты меня лю?..."" Лю зая,
лю..." - отозвался Миша, проваливаясь в спасительное тепло объятий... "Я
тебя лю, лю..." И совсем не к месту в голове запели хоры: "Случайно
встретила я вас... На вернисаже как то раз..." Пели и пели. Привязались...