Супердевочка

        Повесть

     В свои четырнадцать лет Сабина убедилась окончательно, что она не такая как все, что склад ее ума, все помыслы и устремления совершенно отличны от тех, к чему стремятся и о чем мечтают сверстники. Светловолосая, с большими умными глазами девочка была чертовски хороша и часто замечала восхищенные, а иногда и просто пожирающие взгляды мальчиков, уже взрослых парней, любуясь собой в зеркало, что оставшись одна любила делать голая, видела длинноногую, с узкими бедрами и выпуклыми грудками набоковскую нимфетку. Всерьез о мальчиках и о любовных отношениях с ними никогда не думала, однако знала: все еще впереди.
     И она натянула бикини, поверх которого надела легкое летнее платьице, прищелкнув языком, изобразила шаловливую, если не глупую, гримасу, после вышла из дому.
     Способная, к тому же и тщеславная Сабина училась очень хорошо – на это у нее, столь энергичной, не знающей куда себя девать девчонки, не уходило много сил. Прочитав много разных, от сонетов Шекспира и до грязнейших порнографических книг, Сабина записалась и начала заниматься в секции вольной борьбы, немного позже – каратэ. К большим вершинам в спорте не стремилась, но дать решительный отпор какому-либо негодяю или потенциальному грабителю, вне сомнения, могла.
     Чрезвычайно жаркое, с небес свалившееся лето – всего неделю-две назад в ложбинах и придорожных канавах лежал оледеневший серый снег и не жужжали агрессивные, с северной яростью, стремлением во что бы то ни стало выжить, напиться крови комары. Подружек и друзей в городе не осталось, уехали, а посему к реке, где в это время загорали и резвились никуда не уехавшие горожане, пришлось идти одной. Разделась, улеглась. Читать, тем более, о чем-то думать Сабине вовсе не хотелось и девчонка опять же скучала и, как всегда, чего-то ждала.
     Палящие лучи солнца, небо и комары, щебет неподалеку играющих детей…
     Вскоре подле нее остановилась и устроилась компания таких же, как она, подростков.     Сперва Сабина была этому рада, но парни, изображая из себя героев, слишком бурно ругались отборными и даже хуже, чем обычный мат, словами. Не отставали от них и девчонки.
- Эй!.. – наконец поднялась, шагнула к ним Сабина. – Такие милые ребята, а ведете себя безобразно!.. Попридержали бы языки…
- Ну а ты кто такая?.. – очнулся старший, самый наглый из них.
- Мастер спорта по самбо, - солгав, игриво улыбнулась девочка. – Учусь в девятой средней школе.
- И все?..
- Что тебе еще хочется знать?.. – и уже с раздражением, Сабина. - Может быть, номер лифчика?..   
- Да нет, - усмехнулся наглец, подойдя к ней вплотную. – Пожалуй, больше то, что находится в нем, - и хотел прикоснуться к груди, но девчонка, захватив его руку, резко бросила парня на землю.
- Ты не умеешь быть галантным. – объяснила свое поведение.
     Все прикусили языки; бедняга молча поднялся и состроил шутливую мину.
- Могла бы, черт возьми, сказать…
- Разве я не сказала?.. – лишь пожала плечами Сабина.
     На этом дело не закончилось; спустя немного времени парнишка снова подошел и нерешительно заговорил:
- Прости, но я… я вовсе не такой плохой, просто так получилось!.. И хотел бы с тобой познакомиться…
- Сабина, - с напускным безразличием представилась девочка.
- Костя.
- Константин, говорят, постоянный?..
- Похоже, так оно и есть, - слегка смутился он. – И редко ошибаюсь в выборе друзей.
- Вдруг на сей раз ошибка?..
- У меня глаз наметан!..
- Да ладно уж, садись, - улыбнулась она, - расскажи что-нибудь о себе.
     И костя долго говорил. Сабина с удовольствием слушала. А потом он ее проводил. Договорились встретиться снова. Много позже, поужинав, девчонка вспомнила мальчишку и с улыбкой подумала: «Почему бы и нет?..»


     Поздний вечер в постели, в их однокомнатной квартире, давным-давно прикидываясь спящей и лишь краешком глаза наблюдая за тем, что происходит на экране телевизора, где чересчур уж быстро мелькали кадры фантасмагорического, с компьютерными выдумками клипа.
- Сабина, кажется, влюбилась.
- И я в ее годы влюблялся, - преспокойно ответил мужчина.
- У тебя, как всегда, на все готов ответ, - не выдержала, упрекнула мать.
- А у тебя проблемы там, - лег на спину он, - где их и близко нет.
     Мелькали кадры фантасмагорического клипа; и она в ожидании тихо-тихо вздохнула. Увы, через пару минут раздался умиротворенный мужской храп.
     Рожденный дрыхать не взлетит… Могли бы отправить на юг…


     Да нет, каких-нибудь особых чувств она к нему, своему новому приятелю, и не питала, просто нравился мальчик. Может быть, чуть-чуть больше, чем нравился. Прошло пару недель и Сабина, решившись, пригласила парнишку к себе. Разумеется, днем, вернее, в первой половине дня, чтоб никто им не смог помешать. Перед тем облачилась в короткий, на голое тело, почти просвечивающийся халатик и накрасила губы, заходила по комнате. И Константин пришел. Как-то наивно улыбаясь, протянул ей аудиокассету.
- Чтобы не было скучно, - проронил он, волнуясь не меньше девчонки.
- Послушаем, что ты мне тут принес, с подчеркнутой изящностью взяла и, удаляясь, покачала бедрами Сабина.
- Отличный сборник из известных, в основном эротических фильмов!..
- Ты эротически настроен?!..
- Это дело нехитрое, - смутился, покраснел мальчишка, пройдя, уселся на раздвинутый диван.      
- Вот возьму и проверю, на что ты способен, хвастун! – будто бы пошутила, включив магнитофон, села рядом она.
     Гость скромно промолчал; звучала в самом деле сногсшибательная, и впрямь волнующая музыка и Сабина заерзала; казалось, ничего не слышал, о чем-то напряженно думал он.
- Насколько помню, в день знакомства ты был более смелым, - произнесла девочка, явно наигранно вздохнув.
- Одно дело – дурачиться, а другое – всерьез…
- Но я… я этого хочу… - кое-как, через силу, улыбнулась она.
     Снова оба замолкли, а парнишка бездействовал; и Сабина сама, расстегнув пару пуговиц, взяла и направила крепкую руку к своим двум полуобнаженным и вызывающе торчащим бугоркам.
- Ух ты!.. – с восхищением воскликнул вдруг оживший девственник. – Так приятно держать их в ладонях!..
- Разрешаю потрогать и ниже, - предложила она, но когда возбужденный и готовый к решительным действиям Костя прикоснулся к густому пушку, девчонку кто-то дернул за язык. – Прими, пожалуйста, душ, от тебя пахнет потом…
- Час назад принимал!.. – с недовольством подпрыгнул и спешно удалился он.
     Сабина скинула халат и в чем мать родила улеглась на диван. И тоже совершенно голый вскоре вернулся гость.
- До чего ж ты смешной!.. – и опять неуместно усмехнулась она. – Ты похожий на вешалку!..
- А ты!.. – обескураженный, присел и продолжил подавленным, почти плаксивым тоном: - Тебе бы только издеваться…
- Нет же, нет! – возразила девчонка. – Я ничего плохого не подумала!.. Ну иди же ко мне…
     Костя ей будто мстил… и не теряя времени, с тупой жестокостью вошел; и никакого удовольствия, увы… А когда он закончил, торопливо прикрылась халатиком, с неприязнью сказала:
- Сейчас уходи и больше никогда, ты слышишь, никогда не приходи!..
- Ты сама ведь хотела!.. – в третий раз ошарашенный встал, пожал плечами он.
- А теперь не хочу!.. – бросив сверлящий злобный взгляд, повернулась к стене, разрыдалась Сабина.
     А мальчишка, ее первый мужчина, ушел.


     Паспорт. Совсем новый, с красивой обложкой лежал на столе. Рядом с раскрытым учебником, верней, задачником по математике. Тригонометрия – предмет весьма и весьма серьезный, требующий внимания, требующий собранности…
- Ого! Держите, упаду!.. – войдя, шутливо произнес отец. – Мой младший сын сидит и корпит над учебой!..
Хочу и не могу решить пример, - не обиделся Костя. – Аналогичных не могу найти…
- Тогда попробуй, напрягись и просто рассуждай логично, - посоветовал он.
Пытаюсь.
- Если все же не сможешь, обращайся к Андрею, - на сей раз не шутливым, явно радостным тоном напомнил отец.      
- Полагаю, что справлюсь и сам, - вслед ему сказал сын.
     Шестнадцать лет и паспорт… Рядом с раскрытым задачником… Увы, бывают более сложные и трудноразрешимые задачи. Мальчишка наклонился над столом.


     На день рождения Сабины, спустя несколько месяцев после известного события, впавший в немилость Костя все-таки пришел. Приняв три алые как кровь, как символ страсти розы, девчонка робко улыбнулась и чмокнула его в щеку.
- Ты настоящий друг, - сказала шаловливы тоном, тут же посерьезнев. – Правда, слишком обидчивый… Мог бы хотя бы позвонить, этак нечаянно заглянуть…
- Боялся, что прогонишь вновь, - честно признался гость.
- Мало ли что может говорить девушка…
- Вот и я так подумал, - доволен, улыбнулся он, - надо делать свое.
     Уже накрытым был раздвинутый, с сухим вином, с диковинными фруктами и сладостями стол.
- Садись, - ликовала Сабина и поставила в вазу цветы. – Подождем остальных.
- Мне бы только с тобой…
- Но я, ты в этом убедился сам, могу быть и капризной, если не сказать, вредной, - отшутилась она.
- Уж как-нибудь перетерплю, - заверил тем же тоном Костя.
     И собрались подружки, друзья, поздравили виновницу торжества и уселись за стол. Не прошло двух часов, как был съеден и торт. Молодежь загрустила.
- Может, выйдем на улицу и немного развеемся? – предложил балагур и повеса Кирилл.
- Да, конечно, пошли, - единогласно согласились все.
     Был пасмурный, но теплый вечер и компания двинулась в путь, в поиски новых, быть может, более острых ощущении.
- А давайте добавим сухого вина, - глядя на Сабину, опять же предложил Кирилл.
- Берите, - не возразила девочка, - если в карманах что-то есть. Я с собой не взяла ни копейки.
- На это как-нибудь найдем!..
     И нашли, не взирая на возраст, купили.
- Ну вот и наскребли!.. – как напоказ держал в руках бутылки Константин. – Осталось выпить, только где?..
- Может, сходим на остров? – предложила одна из девчонок.
- Пошли, - и опять согласилась Сабина, однако сразу же добавила начальственным, не терпящим возражений тоном: - Только, пожалуйста, спрячь вино!
- Не украли, купили!.. – недовольный Кирилл.
     Он достал из кармана мешочек, протянул его Косте.
- Но бравировать этим не надо!..
- Какая ж ты зануда!..
- Может быть, и зануда, - не обиделась девочка, - только я не хочу и не буду такой же, как многие. И терпеть не могу толстокожих!..
     Неторопливо шли по пыльным, довольно грязным улицам; к острову, опоясанному рядом с городом протекающей речкой, где находился парк культуры и отдыха, где было множество кустов, укромных для уединения мест.
- Если человек не мог бы приспосабливаться, не мог бы терпимо относиться к окружающим, - решила защитить приятеля, заговорила до сих пор молчавшая подруга Кирилла, - он и не стал бы человеком. Все мы в какой-то мере хамелеоны и ничего плохого в этом нет. В конце концов живя среди простых, без особых запросов людей, становимся на них похожими и ведем себя так, как они.
- Но именно неординарные, к чему-то положительному стремящиеся люди могут что-либо изменить, сделать нашу жизнь лучшей, - вступился за Сабину Костя. – Приспособленчество – удел слабых. И оно не приводит к прогрессу.
- Какие вы, ребята, умные! – разрядил обстановку Кирилл. – Прямо-таки философы!..
- Кто на кого учился!.. – усмехнулись девчонки.
     Ступили на качающийся, при помощи стальных тросов сооруженный пешеходный мост. Внизу куда-то торопилась обмелевшая и лишь зимой спокойная, застывшая река. И обрывистый берег; с множеством трещин, водой и ветром разрушаемые, едва приметные породные пласты. Отживая свои последние деньки, хлипко жужжали комары.
- Они нас тут, похоже, сожрут, - забеспокоился Кирилл.
- Только это им с рук не сойдет, - отозвалась Сабина.
- Почему?..
- Нашей крови напьются, отчего опьянеют, - пояснила девчонка, - многие просто окочурятся.
- Ну ты и фантазерка!.. – повеселели все.
     Остановились на окраине заливной и летом кем-то скошенной лужайке.
- А пить, с чего мы будем пить?.. – заверещали девочки.
- Как алкаши, с горла, - преспокойно ответил Кирилл и достал, откупорил бутылку. – Тебе, Сабина, начинать.
- Нет-нет, - слегка смутилась та, - я, увы, не умею, не надо!.. Пусть начнет и покажет, как это делается Костя.
- Да!.. – оглядел их обоих Кирилл, соглашаясь, добавил: - Похоже, вы, ребята, спелись!..
- Лишь бы только не спились! – отшутилась девчонка.
     Потрепав языками, осушили бутылки, вскоре попарно разбрелись. И Сабина направилась к берегу, задумчиво глядела на рябящий и игриво журчащий поток. Костя хотел ее обнять.
- Не хочу я, отстань, - увернулась она.
- Отчего?!..
- Ну не хочу и все… Не сердись… - наконец улыбнулась и, схватив парнишку за руку, повлекла за собой. – Просто так погуляем…
     Дорожки, клумбы и кусты; хлипко жужжали комары… На лавочке сидели и курили трое; один из них состряпал отвратительную, и без того бандитскую физиономию и, нагло усмехаясь, произнес:
- Ты посмотри, какая телка!.. И везет сопляку!..
- Она твоя!.. – вдруг заявил другой. – Если хочешь, бери, затащи ее в заросли и… А мы займемся пацаном.
     И тут Сабина обратилась к другу тихим и без капли волнения голосом:
- Ты не хочешь начистить им морды?
- Хочу, но… лучше, пожалуй, обойти, - немного растерялся он. – Не такой уж крутой я мужик…
- Нет, пойди, докажи мне, что любишь, начисть!.. – прошептала она.
- Ладно, - сказал Костя решительным тоном и, шагнув к негодяям, спросил: - Вы, наверное, что-то о нас?!..
- Соображаешь! – и привстал здоровяк, ухмыляясь; и тут же оглушен был неожиданным, как в кинофильмах, сокрушительным ударом в пах; второму парень врезал так, что у него отвисла челюсть, закатились глаза, однако в это время третий… в руке третьего нож…
- Берегись!.. – закричала девчонка.
     Но было, к сожалению, поздно.
     Хлипко жужжали комары. 


     Много мух; как ни в чем не бывало, резвились, занимались заразы любовью на белых, относительно чистых стенах, потолке…
- Бедовый ты, братишка, парень, - снова вздохнул Андрей.
- Зато ты очень умный и путный, - беззлобно усмехнулся Костя, - но какой-то стерильный и чрезмерно праведный.
- Может быть, может быть, - пожал плечами и замолк, и задумался брат.
- Не волнуйся, я скоро поправлюсь, скоро буду как штык!..
- Да, конечно, поправишься… и пойдешь к этой взбалмошной девке…
- Вне сомнения, пойду!.. а пройдет пару лет, может быть, и женюсь…
- Не дай Бог!.. – аж подпрыгнул Андрей.
     Занимались любовью на белых, относительно чистых стенах…


     Сабина ждала телефонного звонка. Прибралась и уселась, и вспомнила, вернее, снова окунулась в давнюю, тогда казавшуюся дикой, но оказалось, повседневную, может быть, и прекрасную белую ночь…
     …Разбудил ее странный, с приглушенными стонами шум; их скрипучий диван, в необычнейших позах и слившись они: всегда спокойный, рассудительный отец и, казалось бы, скромная мать; в постоянном движении, безо всяких одежд!.. Восторгались друг другом как дети…
     Долгожданный звонок…
- Привет, я из дому, проспорила!.. – скороговоркой выпалил Костя. – За тобой поцелуй!
- Хорошо-хорошо, приходи, - засмеялась девчонка. – Ты такой супермен!..
- Это ты супердевочка!..
- Ладно тебе заливать!.. Кстати, возьми с собой ту самую, с музыкой из эротических фильмов кассету.
- Хорошо, прихвачу. И лечу!..
     Папа к маме, наверное, тоже летал, чтобы ночью обоим взлететь; в отнюдь нескромных позах, безо всяких одежд… Только жизнь подложила свинью…
     Отмахиваясь от назойливых, не очень утешительных мыслей, Сабина подошла к зеркалу, наконец улыбнулась…
- Какая ты сегодня сногсшибательная!.. – увидев девочку в том самом, лишь на голое тело надетом халатике, прищелкнул Костя языком. – Так и хочется сжать, целовать…
- И все?.. – игриво улыбнулась та.
- Ну конечно, хотелось бы больше… - признался и, как в прошлый раз, слегка смутился он, как-то неловко отыскал, протянул ей кассету.
- И не только тебе… - и призналась Сабина…
     На сей раз было неподдельное и не в дань только блажи желание и была неподдельная страсть, все получилось много лучше, но… не о том ей мечталось, не того ожидала девчонка. Волей-неволей просыпалось и выпускало корни нехорошее и живучее чувство отчаяния, безразличия к другу и сверстникам.
- На мой взгляд, ты чрезмерно горячий, - как ни старалась быть любезной, все ж таки упрекнула партнера, - слишком быстро заводишься, слишком быстро и тухнешь.
- Такой уж есть, - моментально нахмурился Костя, уходя, между делом, добавил: - Тебе нравится мучить людей.
     Пришел, получил что хотел, за что еще и обвинил, ушел…
     И опять телефонный звонок – мать просила сходить в магазин.
     Родители… Казалось бы, всегда тактичные и добрые, любящие друг друга… Хорошие родители. Жаловаться на них было бы смешно и даже неприлично. Только папа однажды уехал… Навсегда, оказалось.
     …И был глупый и жадный удав, проглотивший слона; и планеты, пустыня и Роза, Змея…
- Ложилась бы, подружка, спать, - и опять повторила, настаивала мать.
- Я хочу дочитать!..
- Да никуда твой принц не убежит, дочитаешь и завтра.
- Хорошо, - пришлось сдаться малышке. – Но хочу лечь с тобой!
- Даже думать о том перестань!.. Я ложусь много позже, у меня много дел…
     Глупый, жадный удав; совсем глупые взрослые…
     И чужой… вдруг чужой мужской голос встревожил, тотчас рассеял сладкую, охватившую тело истому; и осторожные, с проверкой, спит ли дочь, шаги; и негромкая музыка, смех; те же вздохи и стоны, как при играх с отцом…
     И девчушка открыла глаза… То, что увидела Сабина, для нее было страшной, ужасной картиной: потерявшая стыд и приличие мать ублажала чужого мужчину и так, что казалось немыслимым, скотским. С этой минуты стала нелюбимой, неуважаемой и лишь формально почитаемой мать, с этой минуты и проснулось и все крепло желание мстить; и отомстить таким же, самым немыслимым и скотским образом!.. С той минуты, увы, и проснулось желание стать совершенно бесстыжей и способной предаться безумию женщиной…
     Константин… от слова постоянный, Костя, неспособный дать то, что ей надо, всего-навсего Костик ушел… Катализатор…
     И впервые набрала знакомый и давненько заученный номер… И ответил он сам, тот самый седоватый, довольно привлекательный мужчина.


     Одеколон «Тройной», многим-многим знакомый на вкус; и пополам с водой запенился и превратился в «молоко»… обжег…
- Закуси хоть сухариком, - предложил ранее выпивший, на диване лежащий мужчина, хозяин этой однокомнатной, весьма и весьма запущенной, давно не ремонтированной квартиры.
- Нет-нет, спасибо, не хочу.
     Тошнота… сигарета и одурь…
- А хочешь, расскажу, как я начал спиваться?.. – предложил только что осушивший стакан.
- Расскажи, - с безразличием, первый.
- Жена жила в другом, на уровне пупка кругу, - начал гость и вздохнул, – и у нас с ней прекрасная дочь. И в постели с супругой, казалось бы, было все хорошо, замечательно, но однажды, совершенно случайно узнал, что моей несравненной и единственной женщине очень-очень неплохо с другими, в мое отсутствие с ней спящими мужчинами. Попытался все это пресечь. Безуспешно, увы… И у нас с ней прекрасная, любящая меня дочь…               
- Да, согласен, невесело, в то же время банально, - задумался хозяин. – Из этой истории в очередной раз напрашивается вывод, что все бабы есть стервы и любить их нам надо такими, какие они есть в действительности, то есть не слишком сильно, всегда помня о их истинной сущности, всегда помня о том, что любимая женщина всегда может предать.
- Ничем не отличаемся от них и мы, - и задумался гость.
- Да, но мы по природе – самцы!.. И выбираем в жены самок, удовлетворяющих наши сексуальные желания… Надо было жениться на женщине, во время занятия любовью способной, например, читать газету или думать о завтрашнем дне… Однако именно такие, совершенно фригидные быстро нам приедаются и мы начинаем оглядываться по сторонам, чтоб найти настоящую шлюху.
- Все это в принципе известно давно…
- Вот и вернись к жене…
- Делить ее с другими?!.. Никогда!..
- В таком случае пей водку, Тройной!.. – цинично усмехнулся первый, - стань истинным бомжом… и изредка дрочи!..


     И опять приближение осени, невыносимо серых, тоской пропитанных дней, когда придется посещать осточертевшую, всегда шумную школу, сидеть в ней долгие часы, глядеть на постные и часто чересчур самоуверенные физиономии учителей и отвечать на их дурацкие вопросы.
     Сабина тяжело вздохнула и позвонила однокласснице. Договорились погулять. Девчонка быстро собралась, надушилась и захлопнула дверь. На улице ее приветливо, нежными ласками встретило еще прилично греющее, все же заметно уставшее лето.
- Ну и чем мы с тобою займемся? – подошла к поджидавшей подружке и игриво спросила Сабина.
- Не лесбийской любовью, наверно, - отшутилась весьма языкастая, но по натуре очень скромная, пожалуй, даже робкая девчонка. – Просто немного погуляем, а потом… можем сходить на дискотеку.
- Хорошо, погуляем… - почему-то не сдвинулись с места, казались чем-то озабоченными обе.   
- Могла бы пригласить и Костю…
- Не так уж очень он мне нужен, - наконец ожила, усмехнулась Сабина. – Могу уступить и тебе.
- Да нет уж, - и насупила брови, но тут же улыбнулась одноклассница, - пользуйся им сама.
     И девчонки бродили по городу, пока не подошел немного выпивший, как всегда, говорливый Кирилл. 
- Рад вас видеть, прекрасные дамы!.. – произнес он с апломбом и, вклинившись, тут же обнял подружек. – Мне нужна ваша помощь!..
- В чем именно?.. – засияли они.
- Хочу, но не с кем выпить небольшую бутылку красного вина.
- Ты и так уже выпил!..
- Да, немного с приятелем, а теперь очень хочется с вами!.. – настаивал Кирилл. – Что нам стоит одну на троих?!..
- Ладно-ладно, давай, - все ж таки согласились девчонки.
     И парнишка купил, в сквере распили не одну, а две бутылки крепкого вина, после чего у него окончательно – ну совсем отпустил тормоза! – развязался язык.
- Ох, как я вас, голубушки, люблю!.. Прямо жить не могу!..
- Да, конечно, мы верим!.. – и хихикали те.
- Хотел бы перетрахать всех!..
- Ты прямо половой гигант!..
- Так ведь вы не даете, - уже с обидой произнес Кирилл. – Сами явно хотите, чтобы вас кто-то трахнул, а начни приставать, как становитесь очень серьезными и сжимаете ножки!
- А ты пореже выпивай, - дала совет Сабина, - научись нас просить.
- Много раз, но без толку просил, - и совсем опечалился он, - после каждого раза приходилось дрочить…
- Смотри, мозоли не натри!..
- В этом есть уже опыт, - неуверенно встал, тут же собрался духом и начал удаляться сверстник.
- Пойдем, - и решительно встали, отправились на дискотеку девочки.
     Сопровождаемая световыми эффектами, слишком громкая музыка; и стремясь отличиться, друг перед другом блеснуть, как заводные куклы дрыгалась, резво топталась молодежь… Вскоре Сабине стало скучно, даже как-то тоскливо; ни слова не сказав подружке, покинув ни о чем не думающих, беспечно веселящихся ребят, девчонка незаметно вышла…
     Ах, где ж они, наивные, с ожиданием Принца, мечты?!.. Чтобы кто-то пришел, приручил…
     И темень обняла лишь телом взрослую, но внутренне ранимую и мало в жизни повидавшую девчонку… 


     Вновь родительский дом; тот самый, откуда так давно уехал и куда, обучившись, спустя пять лет вернулся. Приезжал ненадолго, конечно… Тесноватый, все же очень уютный родительский дом.
- И много у тебя их там, в этом городе, девушек было?.. – опять пристал с дурацкими, интимного плана вопросами Костя.
- Все, что было, прошло, - преспокойно ответил Андрей, а потом с раздражением добавил: - Не мешай, черт возьми, мне читать!
- Слишком умный и так! – не унимался тот. – Плохо все же одно, что тебе, на мой взгляд, не остается время жить.
- А тебе остается?.. – отложил книгу старший.
- Пока что да.
- Ишь какой!.. Ты, я вижу, смышленый и во всем успевающий парень!..
- Стараюсь!.. – засиял еще глупенький, но в чем-то и прав Костя.
     Не остается время жить… 


     Длинные, казалось, слишком длинные гудки; и наконец такую же, возможно, более изысканную, быть может, в стиле ретро трубку подняли и в нее шелковистым – плоды усердных тренировок – голосом заговорил опять-таки он, тот самый ненавистный, но внешне привлекательный мужчина.
- И когда же мы встретимся?.. – безо всяких вступлении, кратко-ясно спросила Сабина.
- А ты… ты, случаем, не малолетка? – остерегался инцидентов он.
- Случаем, нет, - без заминки солгала она. – Лучше ответьте на вопрос.
- У моей уже сложенные чемоданы…
- Значит, завтра?..
- Да, в шесть вечера, - и тут мужчина сообщил и без того известный, давно запомнившийся ей адрес.
     Час долгожданной и великой мести и час падения приближался – в тревожных мыслях весь остаток дня и уснула под утро.
     …Ярко-красная роза и змея… и превратилась в мать… а потом появился и он, седоватый красавчик Модест…
- Раз тебе так неймется, давай, приходи! – глядя прямо в глаза. – Пропадай вместе с нами в пучине!..
- Я хочу вас обоих убить, отомстить вам за папу!..
- С помощью той, от похоти всегда сырой и лишь поверхностно пропаханной ложбинки?!.. – расхохотался он.
     А в это время мать… мать как будто не слышала…
- И убью!.. – снова вскрикнула и… слава Богу, проснулась девчонка.
     Нескончаемый день и о том же все мысли…
     Резными обожженными дощечками обитая дверь приоткрылась и в ней при галстуке, без пиджака, с улыбкой появился рослый, старше папы мужчина.
- Ого!.. – театральный жестом приглашая войти, не воздержался и воскликнул он. – Ты, я вижу, красавица!.. Все же немного боязно…
- Мать ни о чем не узнает, - тут же заверила гостья, краснея и проходя в глубь многокомнатной, с шикарной мебелью квартиры.
- Ну да ладно, садись, - предложил, с подозрением глядя, хозяин. – Я тебя уже где-то встречал.
- Живем в одном, - и вскрывая волнение, Сабина, - к тому же в небольшом, где все на вид друг друга знают, городке…
- Да, конечно, конечно, - успокоился он.
     Все как в видеофильмах – стоял сладостями и фруктами накрытый стол, а посреди него, как символ развеселой жизни, как ключ к интимным отношениям, стояла запотевшая, только из холодильника, бутылка шампанского. Модест включил магнитофон. Но едва зазвучала та самая, из эротических фильмов мелодия, девчонка тут же подскочила и закрыла руками лицо.
- Только не это, нет!.. 
- Хорошо, - немного удивился он, - поищем что-нибудь другое… А может, включим видик и посмотрим хорошую, с пикантными деталями комедию?..
- Лучше бы музыкалку, - придя в себя, Сабина.
- Значит, видеоклипы, - сам себе пояснил, улыбнулся мужчина.
     И замелькали на экране кадры; и жаждала любви, тепла чуть угловатая, а вместе с тем чрезвычайно женственная, очаровательная Фармер; холодное шампанское не охлаждало, а распаляло без того горячую, как говорят, дурную кровь; и от Модеста так маняще пахло сногсшибательным и, вне сомнения, дорогим одеколоном…
     Все как в видеофильмах – по детски хлопая большими, с призывом к озорству глазами, неторопливо сняла платье…
- Ну и как, хороша?..
- Превзошла ожидания!..
- Так чего же вы ждете?.. Раздевайтесь и сами, вперед!..
     Потерявший дар речи мужчина поднялся…
- Или нет, я сама помогу вам раздеться, - и девчонка шагнула к нему… - Я пока что неопытна, но… Ну ласкайте меня же и вы!..
     И застонал от тяжести двух тел диван…
     А потом было утро; и бесконечно долгий, очень мрачный день.
     Костя; он был и есть; возможно, мог бы стать надежным и примерным мужем. Только не станет никогда. 


     Кабинет главного инженера. Вспоминая вчерашнее, Модест Леонтьевич вздохнул.
     Пришла, совратила, ушла… Ло-ли-та; сказала, что зовут Еленой; маленькая проказница, одним словом, нимфетка… еще проще, конфетка. Конфетка и немолодой, для нее лишь вонючий козел… В каждом из нас свои, присущие только ему пороки, по меньшей мере, склонность к ним, и в каждом, к сожалению, живет, иногда процветает Г.Г.
     Телефонный звонок.
- Я бы хотела вкратце, с глазу на глаз поговорить, - промурлыкала Вера Григорьевна, чертовски соблазнительная и с томными глазами женщина, начальник коммерческой службы.
- Заходите, пожалуйста, - любезно согласился он, хотя отлично понимал, что шансов покорить взбалмошную, пользующуюся большим успехом у мужчин женщину - очень и очень немного.   
     И через несколько минут она, красавица, вошла, грациозно уселась и положила ногу на ногу; да так, что ослепительно блеснули белые, будто сердечко трусики.
     Сердечко… Там…
     И в самом деле состоялась краткая, без каких-либо премудростей беседа; потом она как-то призывно улыбнулась, наклонилась к столу и опять… На сей раз ослепили и тотчас притянули взгляд тяжелые, вероятно, упругие груди.
- Подпишите, пожалуйста, вот эти бумаги, - вновь своим томным голосом попросила она.
- Ради Бога, сейчас!..
     Пришла, взволновала, ушла… В каждой из женщин, пусть даже самой неприступной, таится маленькая стерва…


     Снова школа. Стоял приятный солнечный денек. И в класс вошел довольно симпатичный и сразу всем понравившийся молодой учитель. Новичок. Он оглядел притихших восьмиклассников, потом представился грудным, весьма приятным баритоном:
- Зовут меня Андреем Степановичем, - кашлянул, улыбнулся, продолжил: - Буду преподавать вам физику. Наука, прямо скажем, трудная, но без нее, увы, не обойтись.
- Кому сейчас нужна наука и тем более физика? – серьезным тоном отозвался крепкий хорошист и староста класса. – Все живут одним днем и все хотят побольше хапнуть.
- Вопрос, конечно, интересный, - и опять улыбнулся учитель, - только не нам его решать. Со своей стороны могу все же сказать, что эта кутерьма, это смутное время, когда тон жизни задают рвачи и разного ранга авантюристы, раньше или позже пройдет… иначе бы не стоило и жить.
- Может быть, и дождемся более лучших времен, - и с иронией, староста, - все же если судить по теперешним, правительством и президентом предпринимаемым действиям, возрождение наступит не скоро.
- Жизнь любит терпеливых и выносливых и ничто не дается легко.
- Вы, как Иисус Христос, предлагаете подставлять противнику щеку, вместо того, чтобы самому ударить его.
- Я предлагаю каждому вносить свой посильный вклад в развитии как духовных, так и материальных богатств нашей Родины. А ударить… увы, достойно не получиться, слишком сильный на сей час противник.
- Значит, мы слабаки, неудачники.
- В конечном счете неудачники не мы, а те, которые нас таковыми считают, те шустрые и безнравственные ребята, умудрившиеся урвать приличную долю всенародного добра. Но они небогаты духовно, а оно, духовное богатство человека, несравнимо ни с чем и оно есть основа всего.
- Будем тешиться мыслью, что богаты духовно, - вздохнул староста класса. – Ну а как же вы лично от наших невзгод, от всех житейских неурядиц и бурь, как спасаетесь вы?.. Если, конечно, не секрет…
- Да нет, пожалуйста, не секрет! Только это – чересчур деликатная тема, чтоб ее прямо здесь разбирать. У меня есть прекрасное хобби – художественная фотография. Кое-чего в этом деле достиг, хотя широкого признания, как говорят, не получил… Все еще впереди!..
- И что вы в основном снимаете?..
- Природу, море и хорошеньких и в чем-то интересных женщин.
- А бывают дурнушки?..
- К сожалению, да, хотя и говорят, что каждая из них по-своему красива.
- И голых?..
- Все рождаемся голыми!..
- Занимательно!.. – и задумались мальчики… и все девочки в классе.
- Ну что ж, теперь обсудим менее приятную, но, уверяю, нужную и не менее полезную тему…
     Тут молодой Андрей Степанович заговорил о разных, в природе существующих явлениях, о бесконечных связях между этими явлениями и человеком, человечеством в целом; он очень долго говорил; Сабина ничего не слышала; она уставилась на узкие, вполне приличными джинсами обтянутые бедра учителя и о чем-то своем размышляла, а порой и вздыхала…
     Дома матери не было; как всегда, полный штиль… Излюбленное зеркало…
     Красавица!.. Супермодель!.. Почему бы и нет?!..


     Обрывки мыслей, чувств, смятенность; наконец пронесло!..
- Поздравляю, коллега, - рукопожатие пожилого, весьма внушительного вида завуча.
- Спасибо.
     Пытливые, с какой-то примесью иронии глаза; и глаза той девчонки… Почему-то не детские, умные и печальные, очень красивые глаза…
- Ну и как первый блин?.. – это учитель физкультуры.
- Как всегда в таких случаях…
- Ничего, все получится!.. – с улыбкой хлопнул по плечу…
     Почему-то не детские, очень печальные глаза…


     Модест Леонтьевич – любовник; разбудивший в ней женщину, настоящую шлюху… и, к сожалению, нужный человек; Костя все-таки первый; симпатичный и милый, но бывший… третий, наверно, будущий, если только получится… Любая женщина без мужика – никто, и одни им нужны для души, а с другими ложатся в постель… а с третьими живут и рожают детей… 
     Телефонный звонок; кого-нибудь из трех…
- Я сегодня весь вечер один, - это Костя.
- Ну и что?.. – с безразличием, Сабина. - Мы, по сути, все время одни.
- Значит, я для тебя, - явно надулся он, - только пустое место!
- Не пустое, конечно же, Костик!..
- Но судя по тому!..
- Как тебе доказать?..
- Приходи и…
- И лечь с тобой в постель?!.. – с показным возмущением, девочка. - А плоды пожинать буду я?!..    
- Я готов на тебе хоть сегодня жениться!..
- Зато я не готова рожать!..
- Ты раньше так не говорила, видно, просто не любишь, - и окончательно обиделся, положил трубку он.
     А спустя полчаса позвонила другому, сама.
- Не ожидал?..
- Наоборот! Я хочу тебя видеть, и срочно! – бесцеремонно заявил Модест. – Есть небольшое предложение и небольшой, но, надеюсь, приятный сюрприз.
- Сюрпризы мне, конечно, нравятся, но вот времени, - поднимая себе цену, - нет…
- Смотри, прогадаешь!.. – категорично, почти с угрозой, он.
- Ладно-ладно, приеду, сейчас!..
     И помчалась к нему на работу, чтобы сделать ему и себе удовольствие, то есть дать-получить… В том числе и подачку… чтоб от всех ее прятать, скрывать…
     На этот раз любовник преподнес ей золотое, с бриллиантом колечко, после чего повел загадочный, по меньшей мере, странный разговор:
- Ты, надеюсь, довольна?.. – начал издалека.
- Разумеется, милый.
- А вот моя карьера, наше с тобой благополучие теперь зависит только от тебя. И хочу, чтобы ты помогла…
- Как?!..
- Тебе ведь хорошо со мной, не правда ли?.. – не торопился объяснять он.
- Да, конечно, и очень! И я готова сделать все!..
- Вот-вот, пожалуйста, сделай!.. – и Модест ухватился за эти, по глупости ею произнесенные слова. – Мне очень неприятно говорить, все же очень желательно, для меня очень важно и нужно, чтоб ты… 
- Говори же!..
- Надо побыть наедине с одним весьма большим начальником…
- ?!..
- Клянусь, мне тошно и противно самому!.. Но лишь один-единственный, естественно, в последний раз!..
     Жизнь – сплошное дерьмо!..
- Нет!.. – придя в себя, Сабина.
     Негодяй и скотина, наглец!.. Это он!.. он во всем виноват!..
- Ты подумай, подумай… Уверяю, в обиде не будешь!..
     Свинья!..
     Прошло несколько дней и она успокоилась. Все в этом мире продается, все, увы, покупается, а женщина, замужем она или нет, в любом случае - только товар. Почему бы себя не продать?..
     Позвонила любовнику.
- Я согласна, - как ни в чем не бывало, сообщила ему.
- Вот и славно, голубушка, умница!.. – весьма обрадовался он. – Мы свое наверстаем!.. Мы с тобой попируем!..
     И этот, самый черный в ее жизни день настал, с удовлетворением прихотей агрессивного и весьма извращенного, с довольной рожей мужика-самца; не очень старый, но упитанный, наконец-то измучился сам… Неторопливо застегнул ширинку, потом достал и положил перед ней десятидолларовый банкнот.
- Купи себе конфеток, детка, - произнес, ухмыляясь.
     Извращенец, подонок, урод!..
     Прошло недели две и… Модест Леонтьевич – директор. Крупнейшей в городе шахты!
     Негодяй и скотина!.. Козел!..


     Стал большим человеком, забыл… он ушел и забыл, не вернется… До сих пор возвращался… Ах, Модест!.. Никому, даже мужу уже не нужна!.. Только не вешать нос, мы еще повоюем, вернем!..
- Ты сегодня расстроена, мама? – и злорадно спросила Сабина.
- Нет. Отнюдь.
     Родная дочь и та!.. Кругом одни прохвосты, кругом одни враги!..
- Я пойду, погуляю?..
- Иди.
     Как и ее отец… К сожалению, тоже ушел и забыл…


     Физика; вдруг ставший любимым предмет; за первые три четверти отличные и только изредка хорошие оценки; и никакого в личном плане результата!.. Пришлось изображать глупышку, отвечать невпопад.   
- Что же произошло?.. – все ж таки подошел, обратил наконец-то внимание Он. – Тебе что, ставить двойки?!..
- Мне все равно, Андрей Степанович.
- Но почему?!.. Ты можешь мне ответить, почему?.. Может быть, ты влюбилась?..
- Может быть, и влюбилась.
- В таком случае нужно, чтобы ты стала лидером, чтобы все восхищались, чтоб обратили на тебя внимание!..
- Да, конечно, конечно… - якобы задумалась Сабина, прислонившись к подоконнику школьного коридора. – Об этом долго говорить… Мне бы очень хотелось довериться… Именно Вам!.. Разговор очень долгий…   
- Это можно в учительской…
- Нет, не в этих стенах! И никак не в квартире, где живет моя мать!..
- Ну, тогда заходи, приходи, хоть сегодня, ко мне.
- Я согласна, - только этого и ждала девчонка. – Спасибо!..
     И тут же ожили и хаотично завертелись мысли, вновь проснулось большое желание и, казалось, сработал капкан…
     Через день снова физика, этот ставший любимым предмет…
- Ну вот, значит, можешь! И я ставлю отлично!.. – будто сам и ответив на трудные, кем-то другим заданные вопросы, радовался учитель.
- Чего-либо хотеть, уже само по себе означает действие, а оно не проходит бесследно.
- Ого! Ты к тому же философ!..
     И прошло еще несколько дней… На вид обычная, но почему-то вызывающая дрожь в коленках дверь, белая кнопочка звонка…
- Надеюсь, не прогоните.
- Нет же, нет! – немного растерялся он. – Проходи.
- Так сказать, по горячим следам…
- Ну и правильно сделала, - помог раздеться и, повесив плащ, удалился на кухню Андрей. – Угощу тебя чаем.
     Чистота и порядок, обои… слишком яркие; и чрезмерно яркий телефонный аппарат… аккуратным подчерком выведенные цифры…
     Нет-нет, не это, нет!..
     И снова дверь… потом лестница, улица… Неслись машины, Костя и Модест, Андрей Степанович и мать, неслись дома, витрины и столбы, она неслась и цифры, уж больно хорошо знакомый номер телефона…


- Что, опять не пришла?.. – бросив взгляд на вошедшего и явно опечаленного Костю, с иронией спросил Андрей.
- Очевидно, забыла, - держал хвост пистолетом мальчишка. – Между прочим, твоя ученица, а я только сегодня узнал.
- Неужели Сабина?!
- Ага.
- Взбалмошная девчонка!..
- Хорошая, - возразил младший брат. – Вот только видно, не моя.
- Ну вот и успокойся, - подошел и вдруг обнял, - отступись.
- Легко сказать!.. Но ведь правда, хорошая, да?!..
- Да, конечно, красивая!.. – отчасти согласился и задумался тот.


     Время-времечко шло, но в жизни повзрослевшей, ставшей более женственной девушки мало что изменилось. С утратой свежести мышления и остроты восприятий, в ней появилась жажда новых, более острых ощущений. Однажды повела с Модестом необычную, как обычно, с кокетством беседу:
- Скажи мне, я красива?
- Ты, мой Ангел, прелестна!
- Об этом знаешь и это утверждаешь только ты…
- Хочешь всеобщего признания?..
- Я ведь слабая женщина!..
- И что конкретно предлагаешь?..
- Хотелось бы участвовать в большом, ну, прямо грандиозном шоу, стать, к примеру, мисс города.
- Я всего лишь директор!.. – и отпрянул мужчина.
- А я… я давно поумнела и знаю, если только захочешь, ты можешь всех купить!..
- Но это… просто несерьезно.
- Может быть, только ты… считай, что это – маленькая прихоть…
- Обещаю, подумаю, - пытался отмахнуться он.
- Ой, подумай, соколик, подумай, – и с угрозой, Сабина. – Раз я это задумала, то ты знаешь, добьюсь…
     И он действительно подумал – спустя недели две получила открытку, приглашение на конкурс.
     Начались репетиции там, в доме культуры «Родина», в компании чересчур развязных или, наоборот, чрезмерно скованных девчонок – другие, более важные, знающие себе цену, тренировались дома и под присмотром спонсоров. И все это в пьянящем тумане…


- Валера, зайди на минутку ко мне, - с несвойственными для него фамильярными нотками, сказал директор шахты в трубку и, явно недовольный сам собой, состряпал добродушную, как у клоуна, гримасу.
- Что-то серьезное?.. – насторожился тот.
- Нет-нет, не бойся, заходи, - и впрямь развеселился, улыбнулся босс. – Ест небольшое, можно сказать, конфиденциальное дельце.
     Явился с бодрым выражением лица.
- Ты, я знаю, хороший, по правде говоря, непревзойденный специалист по женской части, - и с иронией начал директор, - а посему… будешь председателем жюри… - и вкратце изложил суть дела.
- А эта, как ее, Сабина, действительно чего-то стоит?..
- Весьма и весьма недурственная, к тому же очень умная девчонка!
- Ну, тогда нет проблем, все будет сделано, Модест Леонтьевич, - и позволил себе улыбнуться, отклонился технолог. 


     Рюмочка коньяка, а потом выступление в узеньком, лишь щелку прикрывающем купальнике; все казалось до боли знакомым и казалось, что все уж давно, быть может, в прошлой жизни было. И знание того, что все это случится и позже; все до боли знакомо, тоска…
- Давайте, девочки, пора!.. – не в первый раз поторопила энергичная, с озабоченным видом ведущая этой программы.
     Да, пора выходить, вертеть попой, так далее… получать, вне сомнения, приз. Разумеется, главный…
- Пошли! – сорвалась с места размалеванная и со жвачкой во рту анемичная девушка и с мечтательным видом добавила: – Скоро что-то вручат!..
     Вручат, вручат, вручат… в том числе и мартышкам, наверно… большую дулю с маком, в лучшем случае яркую, но никому ненужную игрушку, чтобы было о чем вспоминать… Это им…
     Снова сцена, глаза… много-много мужских, раздевающих глаз…
     В завершение этого шоу в самом деле немало призов и сначала «мартышкам»…
- Наконец корона королевы красоты и звание мисс города, - и венец всей программы, - также путевка к морю присуждается участнице под номером семь, очаровательной Сабине!..   
     Цветы, поцелуи, так далее… а после…
- Не смейте убегать домой!.. – привычным тоном пригрозила та же, порядком надоевшая ведущая. – Чтоб каждая из вас осталась на последнем, спонсорами устраиваемом мероприятии!..
- Иначе говоря, попойке!..
- Ну, это как кому, - недовольная, бросила взгляд и спокойно добавила женщина: - Я бы назвала чаепитием.            
     Чаепитие, конечно, без чая, но зато с растворимым, по всем каналам телевидения рекламируемым кофе, также с букетом неплохих, но спиртованных вин и немалым количеством фруктов. В это смутное время, даже очень небедно!..
     И снова ощущение тех, весь вечер раздевающих, можно сказать, уже знакомых глаз; и внезапная жажда поддаться, покориться желаниям этого, вне сомнения, сильного и очень похотливого самца…
- Я хочу лично с вами по капле вина… - это он, это он, это он!..
- Пожалуйста, садитесь, только…
- Валерий Иванович, - сообщил свое имя мужчина и наполнил бокалы, - председатель сегодняшнего жюри.
- Значит, вы меня знаете.
- И хотелось бы ближе узнать.
- Вряд ли это получится, я сегодня у всех на виду.
- Тем пикантнее, мисс!..
     Вино было крепленым, а глаза проникали, ласкали… горячая и явно властная рука прикоснулась к колену… и пробралась под юбку, поползла…
- Ну не здесь же, идите в фойе!..
- Хорошо, хорошо, с нетерпением жду, - будто мартовский кот промурлыкал, поднялся, удалился мужчина.
     Как мальчишка на первом свидании, ждал ее у окна…
- Куда с вами поедем?.. – с нетерпением, Сабина.
- Я не знаю, не знаю!.. – и опешил Валерий Иванович.
- А вы хотели прямо здесь, как последнюю шлюху?!..
- Думал, оба хотим… - шагнул к девушке, обнял и шептал ей на ухо: - Там, наверху, я знаю, ни души, есть вполне подходящий диван…
     И вдруг все изменилось; волна отчаяния, ярости, стыда; и вдруг сцена из фильма* с вопросом:
- Куда?.. – и казалась спокойной Сабина.
- Только туда, - вновь пытался пробраться под трусики он, - никаких извращении!..
- Я спросила куда вас ударить, в живот или морду?..
- Ну зачем же так грубо, голубка?!..
     И удар ниже пояса, отчего председатель жюри аж согнулся и взвыл.
- Я же ясно спросила…
- Да!.. – слегка очнувшись, он. – Модест Леонтьевич был прав.
- Что-что?!.. Что же он вам сказал?..
- Что ты вряд ли мне дашь…
     И опять накатила огромная, отчасти отрезвляющая и все же черная волна.
- Модест Леонтьевич ошибся, - и задумалась девушка. – Мне чертовски хотелось… и хочу, но не здесь, - но казалось, потухли приятные, с необычайной силой излучения глаза и хотелось вернуть все назад. – Расцелуйте меня прямо здесь и всю-всю!..
- Нет, уже протрезвел!.. – бросил мужчина, уходя. – Попроси у него!..
     Наверху действительно ни души и вполне подходящий диван… чтоб пролить много слез…


     Шикарно обставленный кабинет директора шахты.
- Ну и как там девчонка, довольна?!..
- Мне казалось, не очень, - замялся Валерий Иванович.
- Вот и попробуй угодить!..
- Женщина!..
- Да, конечно, ты прав, - уже думал о чем-то другом и бесцветно закончил директор, - этим сказано все.
     Оно все и понятно, дела, множество мелких, но чаще более трудноразрешимых дел, после которых, как ни говори, надо передохнуть, зарядиться энергией.
- Разрешите?.. – и вот, в дверях Она, прелестнейшая Вера Григорьевна.
- Да, пожалуйста, зайдите!..
     И как всегда, непродолжительный, без всякого жеманства разговор и как обычно, маленький спектакль, эротический шоу.
- Может быть, как-нибудь… - и на сей раз не выдержал и шагнул к ней директор.
- Нет-нет!.. – предупредила женщина. – Я люблю это с чувством, я люблю при свечах!..    
- Будут свечи и все!..
- Но у меня, простите, спонсор… Если бы вчетвером… Тогда он клюнул бы на вашу, весьма хорошенькую мисс…
- Кто он?!..
- Нет-нет, так дело не пойдет и давайте уладим все мирно, с согласием, так сказать, сторон.
- Обещаю, уладим!.. - и блестели глаза у мужчины. – Но сначала аванс… - заключая в объятия Веру Григорьевну.
- Ладно… - и уже задыхаясь, она, - ладно, но быстро!..
     И спустя четверть часа, когда довольная своей победой женщина собиралась уйти, Модест Леонтьевич все-таки спросил:   
- Кто же этот счастливчик?..
- Тот, который на днях оценил ваш изысканный вкус, - чмокнув директора в щеку.
- А я думал, что он!.. Одним словом, стервец!..
     В завершение дня позвонила Сабина.
- Приезжай, если можешь, ко мне, - произнес Модест Леонтьевич ласково, торопясь выполнить данное Вере Григорьевне обещание, тем самым приближая только сегодня испытанные моменты блаженства с ней.
- На работу, опять в кабинете?!.. – с удивлением, девушка.
- Секретаршу отправлю домой…
- Ладно-ладно, поймаю такси…
     Вскоре явила свое светлое, немного озабоченное личико.
- Какой просторный кабинет! С тем, что ранее был, не сравнить!.. И вполне подходящий диван!..
- Да, конечно, конечно, - не знал с чего начать директор.
- Между прочим, сегодня я чертовски хочу!.. – и игриво, Сабина.
- Подожди, чуть попозже, потом!.. Вот, сначала возьми, - протянул ей объемную пачку купюр. – Скоро к морю, нужны…
- Спасибо, - привычным движением взяла и положила деньги в сумочку, и прильнула к любовнику девушка. – Да, и, кстати, за «мисс»…
- Но за все, к сожалению, надо платить, - брал быка за рога. – Иногда не деньгами…
- Ну-ну?.. – не удивилась Сабина. – И кому на сей раз?..
- Да ты особо не кичись! Никто тебя и ни к чему не принуждает. Мой главный технолог, он же председатель жюри…
- Валерий Иванович?.. – перебила она.
- Да, тот самый, - ухмыльнулся Модест Леонтьевич. – Он с одной, очень близкой ему женщиной, а проще говоря, любовницей, очень хотел бы с нами… ну, поужинать… В очень культурной обстановке, при свечах и так далее.
- И она, эта женщина, очевидно, красавица… - и задумалась девушка.
- Должен признать, да… Она начальник нашей коммерческой службы.
- И отлично, с большим удовольствием!.. Приятно провести вечер с культурными и красивыми людьми!.. При свечах…
     Провели; вчетвером; позабыв о духовных началах, получив удовольствие все…


     Выйдя из вагона, Костя огляделся, вздохнул; поезд тут же уехал. И тропинка во ржи, васильки, а вдали, у изгиба реки, как всегда, зеленели и манили кустарники. Вечные стражники влаги, дарящей, как известно, жизнь. Возвращение на время к природе, домой и, конечно же, грусть; грусть с желанием растаять и слиться со всем, и уплыть далеко, в неизвестность; и щемящее чувство утраты того, чего уже не вернуть…
- И опять ты приехал один?.. – вздохнула и прижалась бабушка.
- Так, увы, получается.
- Ну да ладно, пошли, накормлю…
     Бесхитростные деревенские харчи, бесхитростная и умеренная жизнь; отсутствие ТВ… и Лолиты-Сабины, и грязи…
- Ты надолго?..
- Ага.
- Хорошо.
- Отыщи мне, пожалуйста, косу.
- Да, конечно, найду.
     И глиняная кружка - в костлявых, однако нежных добрых пальцах бабушки – и в ней парное молоко…


     Море, море и книги, настольный теннис, бадминтон; и каждый божий вечер дискотека с прелюдией к молниеносно вспыхивающим, но очень скоро угасающим связям, куда Сабине не хотелось, от которой претило. Как и всем, ей хотелось большой, настоящей и чистой любви; несмотря ни на что!.. Оставалось лишь ждать… и мечтать.
- Ты все киснешь и киснешь, тоска!.. – упрекала подруга по комнате. – С такой фигурой и одна!.. Переспи с кем-нибудь хоть разок!..
- Нет, - и смеясь, отвечала Сабина. – Хочу немного попоститься.
- Попоститься могла бы и дома!.. – безмерно удивлялась та, отправляясь искать приключении.
     Но раз такое все-таки произошло и именно с тем, о ком ранее мечтала и уже потеряла надежду, кого не предполагала встретить здесь.
     Сумерки; улица; голос… Знакомый! И походка, и бедра, прическа!.. Андрей Степанович; с другой!.. В обнимку!.. Остановились и… Эй-эй!.. Помахали друг другу рукой…
- Осторожно, милашка, сшибешь!.. – какой-то франт с улыбкой плоско и неуместно пошутил.
- Пошел!..
     Кривые улочки, уже темень и дом; всего-навсего белая кнопка у только что закрывшейся двери…
- Ого!.. – с изумлением, учитель.
- Вот, случайно узнала… и решила зайти…    
- Хорошо, хорошо, - он казался растерянным, словно застигнутый за не совсем пристойным делом ученик, - побеседуем. Мне Костя о тебе рассказывал.
- Что именно?..
     Уют и чистота, неяркий, на мирный и интимный лад настраивающий свет, опять, черт побери, диван…
- Ну, например, что стала мисс.
- Это такая ерунда, - загрустила Сабина.
- Да, конечно, и все же… для него важно все, он ведь любит тебя.
- А вы?.. – ухватилась за мысль, - вы могли бы влюбиться в меня?..
     Ее грусть превратилась в желание. Огромное!.. В ход пошло все умение, все имеющиеся в арсенале женщин чары, ноги будто нечаянно раздвинулись…
- Да, конечно, - взгляд Андрея Степановича уже явно ласкал, он глазами ее поедал.
- Я хотела бы вас обучить, показать вам все-все!.. – томным голосом девушка. - И это вовсе не грешно, так как я вас люблю и давно вас хочу…
- Да. И я… очень-очень хочу…
- Так смелее же!.. Ну!.. Хотя нет, я сама!..
     Ночь любви; все же утром… все стало на свои места. И уже ненавидя его, девчонка-женщина оделась, с усмешкой измерила взглядом любовника, а напоследок, перед тем как уйти, пожелала:
- Счастливо трахать свою мымру!..
     Зараза; бациллами кромешной тьмы и грязи, и ощущения пустоты отныне заражен и он, Андрей, но отныне и более уютно, не так уж пусто в пустоте и ей. В стране сексуальных, с алчущими гениталиями вампиров…
     А потом было много, очень много вина; вечером, в баре, у стойки, к которой то и дело подходили, с довольными физиономиями принимали свой допинг разного ранга мафиози, у которой сидели и пытались завлечь более или менее состоятельных клиентов уставшие, с беспечным видом проститутки; было желание удрать, то есть вернуться к ненавистным, но все-таки своим пенатам. Это желание росло.
     И назавтра, уже протрезвев, Сабина купила билет на самолет.
     Домой добралась поздним вечером и, как нарочно, не работал лифт. Седьмой, с увесистыми сумками, этаж!.. Наконец-то и дверь, в прихожей запах хорошо знакомой, какой любит Модест, туалетной воды; отворила дверь комнаты… В постели с мамочкой… нет, увы, не отец; преспокойно лежали голубчики, а на экране телевизора мелькали кадры порнофильма.
- Помешала?..
- Сабина?!.. – приподнялся мужчина-самец.
- А ты откуда ее знаешь?.. – без стеснения, мать.
- Знаменитость ведь, мисс!..
- Он мой любовник, мама, - пояснила ей девушка. – Втроем, и тем более с тобой, этим заниматься как-то безнравственно, придется мне тебе его отдать, уступить…
- Как?!.. Ты переспала со своим отцом?!..
     Сначала побледневшая, с трясущимися губами мать, а потом и Модест, вскочили с постели. 
- Но я… я не знал, что она моя дочь, - застонал и схватился за голову он, - я ничегошеньки не знал!..
- Нет!.. – воскликнула Сабина и тут же бросилась к окну…


     Рядом с густым коричневым плевком на асфальте лежало прекрасное, с полуоткрытыми глазами тело. Струйка темной крови образовала лужицу. Хлипко жужжали комары. Один уселся на лицо.

*Имеется в виду американский фильм «Последний бойскаут».

    1993 г.