Агасфер

                Роман

                Пролог


     Кутерьма... Голодранцы, бездельники!.. Настоящее стадо баранов!.. Надоела им, видно, спокойная, если честно, и впрямь скучноватая жизнь, захотелось им крови, более острых, чем под боком у жен, ощущении!..
- Агасфер, пошли вместе со мной, - впереди всей процессии шлюха, покачав своим тощим и давно всем в округе развратникам опостылевшим задом. – Насладимся бесплатным и к тому же, надеюсь, потрясающим зрелищем, а потом, так и быть, отойдем ненадолго в кусты.
- Уберись-ка ты лучше отсюда подобру-поздорову!..
- Ха-ха-ха!.. – издеваясь, стервоза. – Сознавайся, слюнтяй, испугался своей недотепы толстухи?!..
-     Отойди, а не то!..
- Ладно-ладно, иду, - наконец образумилась та, но опять же при людях, уже издали крикнула:
- Но учти, что тебе никогда, даже если неплохо заплатишь, не дам!..      
Во дворе в это время появилась жена.
- Ты опять с этой сучкой?!..
- Помолчала бы, дура, хоть ты!..
     И с огромным крестом на спине прислонился к ограде Христос, тот, который чрезмерно тщеславен, высоко замахнувшись, возомнил себя сыном и наместником Бога.
- А тебе чего тут?!.. Иди! Иди! – а в это время из толпы послышались одобрительные возгласы фарисеев. – Нечего отдыхать!
- Дай хоть перевести дыхание, - едва разжимая губы, проговорил несчастный.
- Нечего отдыхать! – повторил уже строже ему.
- Хорошо, - засверкали глаза Иисуса. – Но и ты тоже всю жизнь будешь идти. Ты будешь скитаться в мире  вечно и никогда не будет тебе ни покоя, ни смерти!.. Никогда, Агасфер!.. – и побрел под своим непомерно тяжелым крестом.
Сумасшедший и все же… что-то екнуло сердце…
- Что сказал тебе этот?.. – вновь пристала супруга.
- Кто, этот?.. – разве ей объяснишь.
- Назаретянин.
- Он сказал, что ты полная дура… и что надо тебя хоть раз в месяц отхаживать.
- Прямо так и посмел?!.. – недовольная, сморщилась женщина.
- И еще… чтоб поменьше совала свой нос не в свои, а мужские дела!
     И оставил неумную там, во дворе, у колодца, и побрел за толпой. Сам не знал, почему.
     Сумасшедший, и все же… невеселые мысли пристали…
     Небольшая и с названием Голгофа гора… Только к ней приближаться не стал, ни к чему.
     В каких красках бывает, выражается смерть?.. Вне сомнения, в темных, холодных. А кругом трепетание весны, в ярких красках ложбины, холмы… Никаких, даже близко, примет, никаких и предвестников смерти… 
     И продолжил свой путь в никуда, а верней, в направлении города. Где всегда много-много людей… и вина, и прекраснейших женщин. Правда, многие там, на горе, но вернутся живыми и, вероятно, возбужденными, жаждущими жить, веселиться, кутить.
    Иерусалим… Большой город с огромными храмами… где родился, близ которого позже, а именно сегодня и распят был Иисус… Сумасшедший, и все же… только он и останется в памяти… И не только в моей… И надолго останется…   
     Агасфер, Агасфер, почему, почему ты обидел его?..
     Вот и старые, опустевшие улочки; у корчмы только пара пройдох. И внутри никого. Только сам, всегда готовый услужить корчмарь.
- Дай мне мяса барашка, - с безжалостной небрежностью, ему, - и, конечно, вина.
- Мяса придется подождать, - с виноватой  улыбкой, подлец. – Все, к сожалению, ушли…
- Мне какое до этого дело?!.. Шевелись, и быстрее, болван!..
- Хорошо-хорошо, сей момент!..
     Ах уж эти трактирщики!.. Только деньги с нас драть!..
     Вскоре впрямь, как и думал, ввалилась, и без признаков скорби, толпа. Лишь одна полногрудая женщина, в окружении подруг, была явно печальная. И весьма симпатичная женщина!..
- Вот, пожалуйста, с лучком, - наконец-то хозяин корчмы. – И вино у меня очень-очень хорошее, не какая-нибудь там моча!..
- Ладно-ладно, отведаю!..   
     И без признаков скорби толпа… лучше б их и не видеть… Как ни в чем не бывало, мерзавцы!.. Лишь одна полногрудая женщина… А вино в самом деле хорошее!..
- Эй, хозяин, налей мне еще!..
- Сей момент, Агасфер!..
     Как сказал этот бедный и безумный Христос?.. И никогда не будет тебе ни покоя, ни смерти?!..
     Гомон, смех захмелевших людей…
- Эй, корчмарь, дай вина!..
     Что такое бессмертие?.. Мечта поэтов и царей, мечта многих ученых мужей… Вечно жить, вечно жить и один, и все время один… Хорошо поразмыслив, настоящий кошмар!..
Полногрудая женщина встала и, окинув весь зал томным взглядом, ушла; можно было подняться и пойти вслед за ней…
-     Будь любезен, еще!..
- На сегодня, быть может, достаточно… - сомневаясь, трактирщик. – Как бы не было дурно…
- Будешь мне тут перечить, тупица?!.. – разозлил окончательно. – Делай то, что приказано!..
Да, действительно, выпито очень, очень-очень немало, но совсем, будто пил только сок, не хмелел. Может быть, потому, что неплохо, а верней, очень плотно поел.
      Полногрудая женщина… Где?.. Ее нету, ушла. Мог пойти вместе с нею, увы…
- Принести на закуску тунца? – это снова корчмарь, наливая вина.
- Нет, спасибо, нет-нет!..
     Смерть не есть абсолютный уход, смерть всего лишь видоизменяет форму существования души. Кое-кто  достигает того и живя… Вероятно, неновые, кем-то осмысленные истины вдруг приходит на ум иногда. Каждую мудрую мысль, не взирая на то, что до нас ее мог придумать кто-то другой, всякий придумывает для себя снова, то есть в каждом из нас существует мудрец, существует  великий философ.
     Что-то стало вдруг плохо, хотя был, как и ранее, трезв.
- В добрый путь, Агасфер!.. – хорошо ободрав, был заботлив трактирщик. – Приходи к нам еще.
- Ладно-ладно, приду!.. – и уже торопясь, так как сильно мутило.
     За углом, прислонившись к стене… Благо, в улочке тихо, ни единой души. Все, что выпил и съел… Никогда-то такого и не было!..
     Лай собак на окраине города, сгущающиеся сумерки и робкие, кое-где появляющиеся огни в океане людских, в большинстве незадачливых судеб. И откуда-то грохот, и откуда-то гром… и откуда-то кони, тарантас, мостовая и ужас… все в мгновение ока… и цел, невредим!… Трепет сердца и мысль, безутешная мысль: значит, все так и есть, наказание Христа, беспокойство, терзания, вечность… одинокая  жизнь…
     Агасфер, Агасфер, почему, почему ты обидел его?!..
     И кромешная тьма; долог путь на Голгофу, осмыслил…
     Божий Сын, умоляю, прости!..
     Не ответил Иисус.
     Долгим путь оказался домой.
- Ты где снова шатался?.. – жена. – Заждалась да и ужин остыл.
- Ничего-ничего, извини!.. Дети спят?
- Да, давно уж... Ну, так где же ты все-таки был?..
- Помолчи-ка сегодня, пожалуйста, - не хотелось ее обижать, а хотелось скорее в постель…
Полногрудая женщина… Где?.. Не ушла, вместе с чувством тревоги, отчаяния, появилась  опять…
- Оо-о!.. - и с восторгом супруга. – Ты сегодня такой!..
- Помолчи, помолчи…
     Смерть всего лишь видоизменяет форму существования души. Кое-кто достигает того и живя… Долгим будет сей путь…


- Наконец!.. – и заплакала Цилла, и прилипла к груди. – Столько лет пропадал!..
- Успокойся, родная, - гладил спину и плечи жены, - мы с тобою еще поживем!..
- Поживем? – и отпрянув, вгляделась в лицо. – Ты остался таким же, как прежде, а я!.. – и опять разразилась рыданиями. – Ты совсем молодой, Агасфер!..
- Будет тебе, будет… - продолжал успокаивать старую. – Говорю, все у нас впереди!..
- Да и дети, они… ты на вид им как брат! Иосиф – вылитый ты!
- Не женился?
- Уже!.. И живет  со своей благоверной в Дамаске. Очень милая девушка!..
- Ну а Шуя?..
- Время замуж и ей.
- Значит, все хорошо!
- Хорошо, хорошо, только я… только я, к сожалению, не та!..
     К сожалению, не та… И тогда, в тот несчастнейший день, в день распятия Христа, была уже завядшим, не таким уж манящим цветком, а теперь и подавно.
- Не же, ну, недотепа, уймись, - и сжималось от жалости сердце.
Двенадцать лет… Кстати, великий Пифагор обучался разным религиям и наукам в общей сложности тридцать четыре года и двенадцать из них у одного русского мага. Между прочим, двенадцать – рядом с магической, одиннадцать, стоящая цифра… Долог путь к совершенству для смертных!.. И не только для них!..
- Может быть, все-таки объяснишь, - наконец успокоилась за все эти годи став более мудрой жена, - чем же ты столько лет занимался?..
- Изучением тайных наук… Очень долго рассказывать, да и вряд ли что-либо поймешь.
    Не дано ей что-либо понять… Как не все мудрецы успевают в другом… Лишь немногие люди, достигая вершин духовного развития, выполняя свой долг перед Небом, успевают все выполнить и на более низком земном поприще. Опять-таки тот самый Пифагор, женившись в шестьдесят лет, успел произвести на свет аж семерых детей!
- Может быть, изучением науки соблазнять бедных женщин?.. – наконец улыбнулась жена. – Хотя это умел и тогда…
- Не таких уж и бедных!.. – и прижал ее снова к груди. – Они сами на это способны, соблазнят кого хочешь!..
Духовное и земное; небо и человек… Все, что есть наверху в природе Неба, - и про это великий  Гермес, - есть и внизу – в природе человека. Небо в каждом из нас…
- Ты все время о чем-то своем!.. – упрекнула супруга.
- Да, все время, прости, - оглядевшись вокруг, - так за долгие годы привык.
- Отвыкай, - снова тяжко вздохнула она, - ты теперь не один…
 Те же самые стены и печка, кровать, та же самая утварь… Только все в менее ярких, потускневших тонах. Или сам потускнел?..
- Надо срочно тут все обновить! Будет мне чем заняться!
- Да, конечно же, надо, - вновь ожила и улыбнулась Цилла. – А чего же мы ждем?! Ты с дороги, наверное, голоден?!..
- Мне хотелось бы ужинать  с Шуей…
- Она скоро придет! – и забегала женщина. – Ты пока отдохни, ну а я соберу быстро-быстро  на стол!..
     Как приятно, что кто-то проявляет заботу, что кому-то ты нужен… А потом… а что будет потом, когда близкие люди уйдут и оставят тебя одного?.. Может быть, зря все это затеял, надо было рубить до конца?.. Оплошал, Агасфер, оплошал! Обманул и себя и других, самых близких людей обманул. Возомнил из себя благородного, вполне порядочного семьянина, захотелось бедняге любви!.. А имеешь ли право любить?.. И любимым быть кем-то?..
     Почти взрослая дочь… наконец-то пришла, слава Богу, узнала.
- Ты такой молодой, - и тотчас небольшая, но, признаюсь, приятная лесть, после нежных объятии. – Ты совсем не стареешь, отец!
- Зато ты стала зрелой, стройной, милой девицей! – и впрямь стала красавицей Шуя.
Скромный ужин, а после… лишь тогда спохватился, вспомнил вдруг про подарки родным.
- Это, Цилла, тебе, - золотой, с изумрудом, с филигранным орнаментом перстень. – Ты ведь любишь зеленый!..
- Да, любимый мой цвет, только я… - снова в шоке супруга. – Он такой дорогой!..
- Ничего, не стесняйся, носи! Я ведь тоже не нищий!..
- То-то я и гляжу, весь в шикарных одеждах! – и опять обняла, и прижалась к щеке. – Очень-очень признательна, милый!..
- Ну, а это тебе, - и с сапфирами бусы для дочери.
Ахи, охи и вскрики… Только счастья за это не купишь и ничем уж не сгладить вину.
- Есть гостинец, конечно, для сына, но ему я вручу лишь при встрече.
- Покажи, покажи!.. – верещала и носилась по комнате Шуя.
- Сей подарок сугубо мужской, ни к чему вам и видеть! – впрямь не женское дело смотреть, любоваться пусть очень изящной, но мужской принадлежностью, из прекраснейшей стали кинжалом.
- Ты действительно стал богачом, - и заметила Цилла.
- Разве в этом весь смысл?..
     Вечерело, а в сердце… вновь зияние бездны, хаос чувств и каких-то, самому непонятных страстей – никакого желания спать, никакого желания жить.
- Извини,  - обращаясь к жене, - но мне надо сходить…
     И опять, и опять, и опять не ответил Христос.
- Ты опять, ты опять, как тогда!.. – догадалась она. – Вновь на эту проклятую гору!..
- Не в горе,  а во  мне, к сожалению, все беды…
Никогда не обманывай женщин, они видят нутром… они мало что знают, зато все понимают.
- Долго там не ходи, - в назидание, женщина, - не забудь: ты теперь не один!
- Хорошо-хорошо, дорогая!
     Летний поздний безоблачный вечер и заблудший откуда-то свежий, будто не было жаркого дня, ветерок, колыхание трав и листвы, пение птиц, стрекотание сверчков. Все же было во всем этом что-то, едва уловимое веяние всеобщей неизбежной безысходности… Безысходность в природе, в душе… 
     Долгий путь на Голгофу!..
     Божий Сын, умоляю, прости!..


     Иерусалим… старый город, в котором много-много удачливых и не очень счастливых, больных  да и просто нуждающихся в помощи людей.
- Агасфер, помоги!.. – средних лет облысевший торговец.
- Все понятно, садись и послушай меня!
- Хорошо, только я… я еще ничего не сказал!..
- Оно видно и так, что ты явный прохвост, любишь только себя и хорошеньких шлюх, а сие означает, изменяешь жене!..
- Как ты это узнал?!..
- Молодой, а уже облысел! От чужих-то подушек, вот и стерлись волосики!..
- Ну и что же теперь?..
- А проблема-то именно в том, что неправильно смотришь на мир, постоянно грешишь. Обещай, что не будешь развратничать, может быть, помогу.
- Хорошо-хорошо, обещаю, клянусь!..
- Так и быть, но смотри, хоть разочек отступишься, потеряешь и волосы и возможность вообще когда-либо заняться любовью!
- Я согласен и я… хорошо заплачу!
- Ладно-ладно, потом, когда будешь уже волосатым.
Заплатил, между прочим, через месяца два.
А на смену торговцу другой, а  вернее, другая, молодая красивая женщина.
- Муж по делу отправился в Тир, говорил, что на несколько дней…
- И давно его нет?
- Три недели прошло.
- Мне б какую-нибудь его личную вещь…
- Вот, пожалуйста, пояс…
И от этого пояса… явно веяло смертью. И не знал, как ей это сказать.
- Через года четыре тебе… - подготовил несчастную, - суждено выйти замуж опять.
- Значит, он?!.. – обливаясь слезами, красавица.
- Да, голубка, крепись…
     И не менее сложный, много сил отнимающий случай, проводив овдовевшую женщину…
- Очень частые боли вот тут…
- Что ж, присядь, - как обычно, прервал исхудавшего, лет сорока пяти, вне сомнения, с язвой желудка мужчину. – Откажись пить вино, есть тяжелую, острую пищу.
- Я не только не пью, но почти и не ем, - и едва улыбнулся больной.
- Есть как раз то и надо почаще! Лучше меньше, но часто, понятно?..
- Да, конечно, да-да!..
- Ведь и болей-то нет, пока сыт!..
- Это верно сказал, господин Агасфер.
- И всегда говорю только правду, только чистую правду, и ты должен мне верить! А теперь пересядь  вот, пожалуйста, сюда, на кушетку. И представься, пожалуйста.
- Мое имя Сидон, - и немного конфузясь, мужчина.
- Вот и славно, Сидон, и сейчас… мы излечим тебя навсегда, на всю оставшуюся жизнь! Только ты мне чуть-чуть помоги, просто верь, доверяй как родному отцу!
- Я и так доверяю, - уже явно расслабился он.
- Вот и славно, расслабься, приляг… и удобно устройся, приготовься  ко сну, и смотри вот, пожалуйста, сюда, в центр ладони смотри… - его щеки слегка покраснели. – Твои щеки должны  покраснеть, так обычно бывает!.. Ни о чем теперь больше не думай и расслабься, смотри, в центр ладони смотри… Все нормально, прекрасно, Сидон!.. Ни о чем теперь больше не думай, только слушай мой голос и смотри вот сюда, в центр ладони смотри… - он легко поддавался внушению, у больного смыкались глаза; а еще через пару минут посетитель размяк окончательно, находясь в измененном, без каких-либо признаков воли, состоянии сознания, находясь в состоянии транса. – С этой минуты ты становишься абсолютно здоровым и сильным!.. У тебя совершенно здоровый желудок, совершенно здоровые печень и почки, все внутренние органы!.. С этой минуты ты навсегда забудешь о каких-либо болезнях!.. – и какое-то  время спустя, приступил к завершению лечения. – А теперь я выведу тебя из этого состояния сна, состояния транса. Сейчас я сосчитаю до трех. На цифре три ты проснешься. Раз – тело легкое и свободное. Два – весь организм, все органы работают совершенно нормально. Три – ты просыпаешься, открывай-ка глаза! Настроение и самочувствие очень хорошее, ничто тебе не мешает, не беспокоит, ничего не болит. Ты очень хорошо отдохнул! Тебе приятно и спокойно.
- В самом деле приятно, - вновь конфузясь, мужчина.
- Вот и все, ты здоровый и сильный, твоя язва  вот-вот зарубцуется и притом  навсегда! Два-три дня  все-таки  воздержись от вина и от острой еды.
- Хорошо-хорошо, и спасибо, и спасибо тебе, Агасфер!.. – и вручил небольшую, однако долго собираемую им сумму, а не взять этих денег нельзя.
- Ладно-ладно, прощай! И удачи, Сидон!..
     Что такое есть деньги? Почему их желательно брать?.. Деньги – это эквивалент вложенного труда, не взять деньги у кого-либо за какую-либо услугу или товар означает подрыв своего же авторитета, такой жест может вызвать сомнения в качестве предоставляемой услуги или товара. Любая, без больших усилии, легко достигнутая победа умаляет величину достигнутого, может вызвать обратный эффект. Только Иисус мог позволять себе исцелять кого-либо бесплатно – в него верили многие! А без веры не будет плодов. Тот же самый Христос и говаривал: По вере вашей и будет вам…    
     Не успел и вздохнуть, снова цокот копыт…
- Агасфер!.. – и  ворвался с неряшливым видом, обезумев от страха, крестьянин. –  Помоги! Сын сорвался с обрыва!..
- Он в беспамятстве?..
- Да.
- Бери эти носилки, пошли!
Мальчик лет десяти… еле-еле дышал…
- Осторожно, клади… заноси… и снимите все эти лохмотья… Осторожно!.. разрежь…
     Переломы, ушибы и ссадины, но не в том вся беда… Мальчик еле дышал и он мог умереть, ну,
а я, к сожалению, бессмертный…
- А теперь уходите!.. Да, и мать, вон, в соседнюю комнату… Там о вас позаботятся…
К сожалению?.. или к счастью, бессмертный?!..
     И остался один на один с беспощадной, но не страшной мне смертью, и боролся за жизнь. И вселял эту жизнь в истощавшее  и почти бездыханное тельце, и они, соки жизни, текли, не текли, а струились, и с огромным усилием воли из себя эти соки давил, а к полуночи понял, все ж таки победил!.. 
     Перед тем, как мальчишке очнуться, успокоил родителей, приготовил отвар из редчайших и с магической силою трав.
- Пить, - наконец прошептал, отворил свои глазки бедняжка, и хотел приподняться.
- Нет, пока что нельзя!.. Ни о чем не волнуйся, лежи, - и поднес к пересохшим губам  его кружку.
Мальчик с жадностью выпил и тотчас безмятежно уснул. 
     Запах смерти остался… Сама смерть отступила, но была где-то рядом. И не зря говорят: Жизнь – борьба!.. И боролся, боролся, а с кем? С той желанной, которая, по велению Божьего Сына, никогда не обнимет и всегда и всегда обойдет.
     Лишь к утру этот запах и холодное веяние смерти исчезло, отступило надолго, а к обеду мальчишка очнулся.
- Как я сюда попал?.. – как ни в чем не бывало, вскочил и заморгал глазенками.
- Ничего и нигде не болит? – улыбаясь, ему.
- Нет, - и попрыгал на месте проказник. – А где мама, отец?
- Я сейчас позову.
А потом, после всех восклицании, повалился  в постель.
Победил… Да, конечно, приятно… Только этого мало…


Вдруг вернулось сознание, то есть ясность ума. И яркий свет полуденного солнца беспардонно врывался в окно. И вскочив, быстро-быстро оделся.
- Наконец!.. – и с улыбкою встретила Цилла.
- Какой день?..
- Воскресенье.
- Значит, я…
- Ты проспал двое суток!
- Кто-нибудь приходил?..
- Да, конечно… И просили тебя разбудить.
- Было что-то серьезное?..
- Есть на то и аптекарь!..
- Вы обедали?
- Нет. Ждем, мой милый, тебя!..    
     Вот и весь, вот и весь разговор. О чем больше еще?.. И не только с женой, а с кем-либо вообще...
- Мне бы очень хотелось на ярмарку… - за обедом мечтательно, этак вкрадчиво дочь, вперив  свой испытующий взгляд.
- Я бы тоже не против… - и добавила Цилла.
- Так пойдемте все вместе, пошли!.. – возгорелись у Шуи глаза.
- Ну, раз женщины просят, - пришлось им уступить, - значит, надо сходить.
     Вскоре все собрались, отпустили прислугу и вышли.
     Отпустили прислугу… Что еще ты способен им дать, постаревшей жене и незамужней дочери?.. Больше денег и всяких одежд, одним словом, богатств. Но богатством, увы, не заменишь любовь, ту, внешне незаметную, глубинную любовь, ту, которой уже, к сожалению, не было. И богатством, увы, не уменьшишь вину, за отсутствие этой любви.
     Муравейник людей… Муравьи хоть молчат, а вот люди… Те молчать не хотят; всякий делает вид, что умнее других, всякий мнит из себя Соломона. Награжденные мыслить создания. Но зачем им мозги, если Бог всемогущ, если Бог все заранее предвидел? И зачем все мучения Христа?..
     Агасфер, Агасфер, почему ты обидел его?..
     Муравейник людей, в том числе молодых и красивых парней, обращавших на Шую внимание.
- Отец, купим вот это?.. – явно млея от радости, дочь.
- Покупай.
- Нет, пожалуй, вон то!..
- Да, конечно, вон то!..
     Лишь бы им хорошо… Искупление вины и вообще… в этом, видно,  весь смысл, чтобы делать кому-то добро, чтобы делать приятно.
- Ой, смотрите, смотрите!.. – и опять верещание Шуи. – Босиком!.. и прошел по пылающим углям.
- Человек очень многое  может, если очень чего-то желает.
Шагнули к краю небольшой, окруженной людьми, и с тлеющими углями площадке.
- Чтоб босой, полагаю, не каждый… - сомневалась девчонка.
- Это может любой, если только захочет, конечно. И  могу доказать.
- Ой, не надо, ты что?!..
- Помолчите, пожалуйста, обе.
     Сняв сандалии, забыл обо всем… и вошел в состояние транса… Не спеша, не спеша… И взревела  толпа.
- Молодец, Агасфер, молодец!.. Утер нос циркачу!..
- Извини, если чем-то обидел, - обратился к факиру и вручил ему некую сумму.
- Ладно-ладно, - и махнул он, довольный, рукой.
В глазах Шуи и Циллы восторг, вперемешку с остатками страха.
- Как ты это проделал, отец? – спустя время спросила девчонка.
- Вам, увы, это трудно понять, - мягким тоном ответил, - да и,  наверно, ни к чему.
     Царство Божие не на небе, а внутри нас, - и опять же слова Иисуса. Значит, каждый  способен, каждый может творить чудеса, значит, мы, а не Он, сотворили весь мир, сотворили Его Самого. И сделали это своими трудами, словами и, естественно, мыслями. Может быть, в моих думах есть какая-то доля бунтарства, но, простите, и Сын, Божий Сын был великий бунтарь.
- Почему ты все время  в раздумье? – и на этот раз Цилла, по дороге домой.
- Бог на то дал мне голову, - и ответил, смеясь. – Правда, вам, всему женскому полу голова не нужна, а вернее, нужна, но только для того, чтоб привлекать внимание мужчин, чтобы нас соблазнять и еще, чтобы есть, пить и слышать, дышать.
- Обижаешь, отец, - надула губки Шуя.
     Нахождение все время в тревожном, непонятно, в каком состоянии; хаос мыслей, желании, чувств; жажда сделать что-либо такое, чтобы вздрогнул весь мир. Но не пакость, нет-нет!.. И наверное, все от незнания, а вернее, недостаточного количества знании о том, что творится на небе и в недрах земли, кто владеет всем этим хозяйством. Только Бог?.. Вряд ли Он за все это самолично возьмется, вряд ли это Ему, одному, по плечу. Значит, есть и другие, и не менее мощные силы!.. С каждым днем все крепчало желание уйти, бросив все, вновь отправиться в дальние и с богатым духовным наследием  страны, вновь искать и, быть может, успешно найти  верный способ и доступ  ко всем, до сих пор неизвестным или малоизвестным нам силам, стать их властным хозяином. А владеют всем этим, о чем знают немногие, вне сомнения, духи. Надо их покорить… и не только при помощи магии!.. Раз мы, люди, есть боги, духи есть только духи и должны покоряться богам… 
    А навстречу нам шла пожилая, но на вид вполне в здравом уме и опрятно одетая женщина.
- Всяких благ вам!.. – и вдруг в низком поклоне она, преграждая нам путь. – Ой, какая красивая, молодая супруга у тебя, господин Агасфер!.. – будто Циллы и не было, приняв дочь за жену. 
- И тебе всяких благ, - и не очень-то радостно, ей, - и здоровья тебе, незнакомка. Ты еще что-то хочешь сказать?..
- Ничего, - и задумалась та. – Разве только вот то, что ты добрый и любимый в округе целитель…
- Что ж, - прерывая старушку, - спасибо, прощай!..
- Что ж, прощай, Агасфер! – как-то хитро прищурив глаза, уступая нам путь. – И удачи тебе!..
     Была ли это случайность?.. Нет, конечно же, нет. Ничего в этом мире не бывает случайного, все поступки и встречи людей, все их мысли, порывы, дела, все их сны, все капризы природы, все имеет какой-то, иногда совершенно туманный, иногда совершенно прозрачный, и дураку понятный смысл или намек. Все в этом мире взаимосвязано, все переплетено. Неслучайна, конечно, и эта, на вид будто случайная встреча.
     И  совсем невеселая Цилла; и затихла смущенная дочь. И весь вечер молчали. А потом, уже ночью, полногрудая женщина снова, доставляя жене удовольствие, вновь пришла… и ушла.
- Ты куда?.. – ранним  утром, озабоченно Цилла.
- Навещу-ка я сына.
- Навсегда?.. – догадалась о всем.
- К сожалению, да… И прости, ради Бога, прости!..
     И ушел… как сказала она, навсегда.


     Вавилон, Вавилон, Вавилон!.. Древний город с богатой и весьма необычной  историей, с его  башней и некогда дерзкими, Господом Богом раскиданными по всему свету жителями. И должно быть, немало, много граждан планеты, о делах своих предков не ведая, есть потомки тех самых, непокорных людей.
- Что привело тебя  в Месопотамию, Асфер? – главный жрец при дворце, очень умный, посему и немного опасный старик.
- Жажда знании, Кортий, и желание впитать дух величия этого города.
- Бунтарский дух, - с еле-еле заметной улыбкой.
- Может быть, и бунтарский когда-то, но в итоге ступивший на истинный праведный путь.
- Ты, я вижу, неглуп, - все ж таки улыбнулся старик.
- Не обидел Всевышний, - и ответил тем самым ему.
- В таком случае выпей, Асфер, - и пригубил огромный бокал.
     Вино, яства и музыка, топчаны и камины, танцовщицы и слуги, все светилось, сверкало и окрашено было в волшебные и на душу влияющие, прямо-таки чарующие цвета.    
- Превосходно!.. – околдован всем этим. – У тебя тут мистерия, жрец, нужен только Орфей!..
- Воскресим, если надо, - и уж с явным бахвальством, старик, - призовем  и его!..
     И весьма аппетитные блюда…
- В каких странах бывал и откуда к нам прибыл, Асфер? – и сменил резко тему хитрец.
- Из Египта, любезнейший Кортий, а бывать приходилось во многих и особенно  в юго-восточных, то есть развитых царствах.
- Хочешь женщину?..
- Нет.
- Значит, мальчика?..
- Нет.
- Ты недавно женат?..
- К сожалению, вдовец.
- И давно?..
- Года три, - ведь не скажешь ему, что жена, моя добрая Цилла, умерла более  века назад.
- Значит, время жениться опять, - поучил-таки он, наблюдая за танцем красавиц.
- Подожду, присмотрюсь, может быть, где-нибудь и осяду.
     Красота и изящность движении гибких и весьма возбуждающих тел не могли не прельщать лишь слепого. А в искусстве введения в транс на основе поэзии, музыки преуспел всем известный и вышеупомянутый Орфей – один из главных мистических учителей Иисуса Христа. Видно, Кортию это известно, вероятно, и он, на примере мистерий, исцеляет недуги людей. Исцеляет недуги духовные!.. Тело есть лишь орудие души.
- Одного не могу я понять, - изучающим взглядом уставясь, и опять же о женщинах жрец. – Ты такой молодой, вижу, внутренне сильный, очень сильный мужчина и не хочешь  войти в лоно трепетных чар…
- Я хочу оставаться таким же, очень сильным, способным на все. Ласки женщин, а также вино  умаляют наш внутренний пыл, силу воли и силу других, более важных и ценных желании. И только правильное, подкрепленное волей и верой да и образом цели желание является залогом любого магического действа, о чем, кстати, свидетельствует учение Гермеса. А вернее сказать, правильное желание является залогом правильного оформления нашей Мысли, как реальной физической силы, против которой нет никакой защиты, кроме другой, более сильной, более правильно оформленной мысли, мысли более сильного и более духовно развитого мага. 
- Мне все это известно давно, - и задумался Кортий. – И ответь мне, пожалуйста, ты в кого-то безумно влюблен?..
- Да, была, может быть, еще есть… лишь в другом, вероятно, обличии женщина.
- Поразительный случай!.. – усмехнулся старик. – Чтобы маг и страдал из-за женщины?!..
- Ее нет, полагаю, в живых.
- Ни жены, ни любимой… - верно заметил он. – Всех давно пережил и остался один!
- Так, увы, получилось.
- Неужели так трудно забыть и найти себе новую женщину?..
- А других я не очень хочу, - кое-как извернувшись, добавил: - И к тому же, мудрейший, мной владеет великая скука.
- Скука есть и была, и всегда, к сожалению, будет  принадлежностью умных, посему одиноких людей. Все же должен заметить: пребывать же в унынии, в состоянии скуки, будь то царь или жрец, может только слабак и глупец.
- Мне все это известно давно, - на сей раз усмехаясь над ним.
     Промолчал, не ответил, вновь о чем-то задумался жрец. Может быть, о былом, может быть, и о будущем. Настоящего нету, ушло, и его не бывает вообще, оно тут же уходит… Ясновидцем становится каждый, много-много познавший, и познавший людей, изучивший законы Вселенной. Ясновидцем мог стать бы любой, но не все познают… И нелегок, ой, нелегок сей путь, путь большого познания!.. И совсем нелегко, очень трудно тогда, когда знаешь, что будет когда-то, но не знаешь конкретно, когда.
- Хочешь стать моей правой рукой?.. – с предложением, Кортий.
- Очень лестно, однако…
- Значит, вольным как птица?..
- Значит, вольным…
- Будь по-твоему, гость. Только вот, что тебе я скажу: абсолютно свободных людей быть не может и не будет, увы, никогда.
- Знаю, жрец, только мы… все  к тому и стремимся. И не только к свободе, я имею в виду, к совершенству, к Абсолюту стремимся!.. Птицы, звери и люди… камни, воды, все-все!..
- Абсолютен лишь Бог! – произнес важным тоном и тотчас успокоился жрец. – И вот эти красавицы!
- Вижу, любишь их, Кортий, а?..
- Да, люблю, но беда… - рассмеялся, не прячась, - уже силы не те!..
- В таком случае позволь дать совет, посети-ка Египет, Великую Пирамиду в Гизе, и вернутся все силы, поверь!
- Верно все говоришь, только там я уже побывал.
- Это было, наверно, давно. Посети еще раз.
- Постарел я, Асфер…
- Обленился, признайся, душой!.. – издеваясь над ним.
- Повлияй, если сможешь, встряхни, - не обиделся он.
- Хорошо, обещаю, встряхну!..
     Скука, скука и скука, когда знаешь, что будет сейчас, через сутки и месяц… очень трудно тогда, когда знаешь, что будет когда-то, но не знаешь конкретно, когда.
- Поживи у меня, - предсказуем хозяин.
- Хорошо, и спасибо, признателен!..
     Предсказуемость – слабость. Да, жрец Кортий мудрый и немного опасный, все же внутренне слабый, чрезмерно погрязший в пороках и роскоши, неспособный всерьез удивить человек.
- Что-то мне стало плохо, - побледнел этот чревоугодник.
- Много выпил и съел, - равнодушно, ему.
- Но мне хуже и хуже!.. – и покрылся испариной Кортий.
- Ты отдал свои силы вон им, - указав на невольниц ему.
- Может быть, может быть, - скорчил жалкую мину хозяин, - все же мог бы помочь…
- Никогда не знал меры ни в чем!..
- Помоги же, Асфер!..
- Ладно-ладно, но ты не вреди себе сам, исцели свою душу и сам!.. – проучив словно мальчика Кортия, сделал несколько пассов. – Тело есть лишь орудие души.
- Слава Богу, прошло, - с благодарностью, он.
- Все же стоит подумать о будущем…
- Я подумаю, гость!.. – и заверил меня.
     Вино, яства и музыка, красота и изящность движении гибких и весьма возбуждающих тел… тел невольниц жреца. И на смену другие…
     Полногрудая?!.. Ее дочь или внучка?!.. Наконец!!! И на сей раз реальная!..
- Я хочу эту женщину, Кортий!..
- Да, конечно, пожалуйста, - куда было деваться тому.
     И на сей раз реальная!..


- Ты такой… - очень пылкая, нежная; и уселась в постели она.
- Нет же,нет, не спеши!.. Ты отныне моя, будешь только моей!..
- Хорошо, - вновь прильнула довольная женщина, - только-только твоей!
- Так какой же я?..
- Очень пылкий и нежный, необычный какой-то.
- Хорошо ли со мной?..
- Как ни с кем, господин!.. – совершенно бесхитростно та.
И сжимал ее плотные, как две груши, упругие груди… и вдруг задал неумный, а верней, неуместный  вопрос:
- Постарайся припомнить, встречала ли ты меня когда-либо раньше?
- Очень-очень похожее, будто мы раньше виделись, ощущение есть… но встречать, я уверена, нет, не встречала, - вполне ясный ответ.
     И пьянили изгибы и живые бугры, шелковистые впадины, запах…
- Как же тебя зовут?
- Далида, - и чуть позже добавила: - Так нарек меня жрец, ибо я – сирота.
- А родителей помнишь?
- К сожалению, туманно… Было мне в тот момент всего годика три, когда оба погибли, задохнулись во время пожара.
- Извини… Ну, а сколько теперь?..
- А теперь уже скоро семнадцать!.. А тебя как зовут, господин?
- Я – Асфер.
- Ты Асфер-Агасфер!.. – засмеялась проказница.
- Почему ты меня так назвала?!..
- Я не знаю, прости, господин! Я так больше не буду!..
- Мое имя Асфер.
- Хорошо, господин!.. ой, прости же, Асфер!
     И не мог оторваться от гибкого, ее весьма податливого тела…
- Кто такой Агасфер? – все-таки снова задал вопрос.
- Был такой негодяй, он обидел Спасителя. И Иисус наказал его вечным скитанием… Но ведь это не ты!
- И все это, наверно, давно… Кто тебе это все рассказал? Может, Кортий, а?..
- Я не помню сама… Но не жрец, уверяю, нет-нет!.. – и нахмурила брови красавица, и пожала плечами. – Может, все лишь приснилось?.. 
     Может, все лишь приснилось… или вспомнилось с прошлой, ранее прожитой жизни?.. Может быть, ни к чему ворошить, ни к чему вспоминать, ни к чему эту бедную девочку мучить?.. Может быть… Все же мы, даже самые сильные маги, жрецы, в чем-то очень ранимые, слабые, ибо мы постоянно в сомнениях, в противоречиях  сами с собой, а сомнение – слабость. И, увы, никому, никогда не найти самый верный, самый истинный путь, хотя  истина рядом. Потому что в сомнениях  все, все живые создания, и в сомнениях  даже Творец…
- Ну же, милый, не спи!.. – не из тихих и скромных любимая. – Покажи, как ты хочешь меня!..
- Нет, я вовсе не спал!.. Только этого ждал!..
     И зажглись в небе звезды и, наверно, светила луна… Далида, Далида, Далида!..
- Что-то хочется есть, - лишь к утру притомилась наездница.
- Прикажи, - позвонил  колокольчиком я, - пусть  приносят нам завтрак сюда.
     Царский завтрак на царственном ложе… но без царских одежд…
- Мы здесь будем всегда?.. – допивая с бокала вино, Далида.
- Два-три дня, и отправимся в путь.
- А куда?..
- Куда хочешь, любимая!..
- Я хочу, я хочу… - и прищурила глазки она, - очень хочу в Иерусалим.
- Почему?!..
- Я не знаю, не знаю, Асфер! Ты же сам ведь спросил.
- Ладно-ладно, согласен… И увидишь тот город, корчму… и, быть может, сегодня увидишь.
- Что сегодня увижу?
- Ничего, мое счастье, поспи… отдохни…
     А ведь истина рядом! Ее звать Далида. Идеально красивая, нежная, пылкая; глубоко, очень ровно дышала… Совершенство!.. Ее звать Далида… Но хотелось, хотелось отправить и терзать ее душу в корчме!.. А зачем?.. Убедиться в своей правоте?..
     И к обеду тихонько, лишь отчасти ее разбудив:
- Ты спокойна, спокойна… и тебе хорошо, и ничто не тревожит тебя. Ты прислушиваешься только к моему голосу. Твои руки и ноги лежат совершенно свободно, они полностью расслаблены. Ты дышишь спокойно и глубоко, равномерно. С каждым вздохом  ты все глубже и глубже погружаешься в приятное ощущение усталости и тяжести. Ты слушаешь только мой голос. Все, что я тебе скажу, ты будешь выполнять беспрекословно. Ты совершенно свободна и расслаблена и ты можешь отвечать на мои вопросы. Ты спишь, слышишь меня и можешь говорить… Твоя душа находится в прошлой, ранее прожитой жизни… День распятия Спасителя… Ты ведь помнишь тот день, день распятия Христа?
- Да, я помню, - и ответила спящая, - я помню, мы с подругами были в корчме…
- Расскажи, что ты видела там, что тебе приглянулось?
- Там сидел средних лет, очень-очень печальный мужчина. Много пил, не пьянел и глядел на меня. Мне хотелось его приласкать и утешить, но бедняга лишь пил и глядел на меня.
- Знаешь ли ты имя этого мужчины?
- Нет.
- Встречала ли ты его позже?
- Нет… Хотя знала, что он очень часто о мне вспоминал, что любил и что в мыслях меня ублажал.
- И ты в мыслях ему отдавалась?
- О да!.. Это было прекрасно!..
     И потом осторожно, повелев ей о всех тех событиях забыть, возвратил ее души в реальное, рядом со мной находящееся тело.
- Ничего не пойму, - потянувшись, сказала она озорным, то есть прежним, с юношескими интонациями тоном, ибо реальная Далида была лет на десять моложе той, ранее жившей полногрудой женщины.
- Что ты хочешь понять?.. – вновь любуясь ее красотой.
- Разбудил и опять, что-то там говоря, усыпил.
- А ты помнишь, что я говорил?..
- О какой-то усталости, тяжести… а потом ничего.
- И не надо о том вспоминать, - и привлек ее снова к себе, ни о чем уже больше не думая…
     И в сиянии ясное, без единого облачка небо и, должно быть, жара… Далида, Далида, Далида!..
- Что-то хочется есть, - повторила, как утром, любимая и тотчас залилась непосредственным и весьма заразительным смехом. – Я боюсь, скоро нас и забудут! Так и будем здесь жить!..
- Почему бы и нет?!.. – молодея душой, все же с примесью грусти добавив: - Жаль, что жизнь очень-очень короткая!..
     Так прошло и два дня… и две ночи, конечно… Пролетели как миг… И, казалось бы, все хорошо, и так жить бы да жить… Путь-дорога звала!..
- Больно быстро собрался! – с недовольством, аж сморщился, жрец. – Я-то думал, что ты погостишь, ну, хотя бы с полмесяца.
- Но известно, что гость может быть уважаемым и любимым хозяином до времени, пока ему не надоест.
- Ладно-ладно, Асфер!.. – не скрывая обиды, старик. – Обещал мне хорошую встряску…
- Ты ж ее получил!
- Значит, то, что случилось со мною тогда, когда было мне плохо…
- Ты просил, я помог, извини!.. И спасибо за женщину, Кортий!.. В знак моей  благодарности, за все, что сделал для меня, вот, прими небольшой, но, надеюсь, приятный презент, и вручил ему ценный и довольно массивный кулон.
- Но ведь это… - ошарашен подарком был жрец, - целое состояние!..
- Ну и пусть!.. и подвесь, и согрей… не расставайся с ним, с этим волшебным и много сил дающим камнем никогда! И вообще…ты ведь знаешь и сам, бриллианты приносят удачу!.. И вернешь все, что было, и не только вернешь, обретешь до сих пор небывалые силы!.. Не забудь, и носи, не снимай… и прости, если что-то не так… и прощай!..
     И опять же не знал, не хотелось и думать о том, что нас ждет впереди, с Далидой как наладится наша, не всегда, вероятно, лишь полная радостей жизнь. Ясно было одно: быть со мной  ей, конечно же, лучше, чем быть просто наложницей Кортия. И пусть будет сегодня весна, и пусть будет сегодня веселье! А что будет потом, не хотелось и думать. И пусть будет что будет.


     Годы, годы и годы… В неразмеренной жизни скитальца все новые… страны, лица и встречи; и величие Афин… Солнце, небо и воздух… много-много камней…  Долгожданный, живительный дождь…
- Там к тебе из Неаполя гость, - сообщила, входя, Далида, - но не знаю, как с ним говорить, он по-гречески вовсе ни-ни!.. 
- Пусть немного подкрепится, а я скоро приду.
- Хорошо, как прикажешь, Асфер, - оставаясь такой же, шаловливой девчонкой в душе.
     Долгожданный, живительный… Лень о нем, о дожде  и вообще о воде размышлять… Если  вкратце, то мы из нее – в основном! – состоим и вода – это жизнь! Вот и все тут раздумья!.. Лень о чем-то, о ком-то вообще!..
- Осушил только кубок вина, - вновь войдя, с недовольством, жена, - и о чем-то все время лепечет!..
- Хорошо, дорогая, иду.
     До чего же безудержный, беспардонный народ!..
- Сальвэ, сальвэ, сэниор!* – подскочил как ошпаренный чокнутый и прилично одетый мужчина лет двадцати пяти.
- Говори на своем!.. – осадил неразумного гостя на его, сицилийском наречии. – И потом… не намного я старше тебя!..
- Мне сказали, сказали, я знал!.. – но не мог успокоиться он, - что ты можешь на всех языках, что ты многое знаешь, Асфер!..
- Ближе к делу, дружище!.. – пришлось снова прикрикнуть. – Говори, как зовут и откуда к нам прибыл, зачем?..
- Мое имя Петручио, - наконец-то опомнившись, он, - и родился в Неаполе. Не женат и не очень богат, зато жаждущий много узнать! Прибыл лично к тебе.
- Прибыл лично ко мне?!.. И такую-то даль?!.. Хорошо, что еще не из Рима!..**
- Да, к тебе, и в надежде на то, что обучишь меня чародейству, что направишь на истинный путь, что поможешь во всем мне, Асфер!..
- Зря так думал, Петручио, зря, - жалко было беднягу. – И я даже не знаю, как с тобой теперь быть. Отдохни пару дней… и плыви-ка, дружище, обратно.
- Ни за что!.. – заупрямился он. – И к тому же уже объяснял, что не очень богат!..
- Ну, тогда погости, погости у меня, - жалость есть проявление слабости, жалость – чувство для слабых. – Может быть, я еще передумаю…
- Хорошо, хорошо… - засиял сей великий упрямец, сорвиголова и, конечно, бунтарь, - и спасибо, Асфер!.. 
     Кто ему обо мне рассказал, кто его надоумил?.. Ясно было, что в здравом уме мой непрошеный гость ничего не раскроет, а ввести его в транс и узнать самому… Нет же, нет ни к чему!..
- Вот, пожалуйста, Петручио, - проводив сицилийца до комнаты, - поживи пока здесь.         
    А чуть позже слуге:
- Проследи, чтоб ни в чем не нуждался господин из Неаполя.
- Хорошо, прослежу, все же лучше мне было бы знать, как он долго у нас?..
- Очевидно, надолго, - не подумав, ответил ему.   

*Здравствуй, здравствуй, старший.(дословно с лат.)
**В этот период времени Афины находились под властью Рима.
 
      Что же это такое, когда мысли расходятся с действиями?.. Божья воля иль что-то еще?.. Или в каждом из нас находящийся Бог вечно шепчет нам нечто, подталкивает каждого из нас на более благородные, добрые, лишь кажущиеся нам неразумными поступки? Что же там в нас внутри, в голове и душе человека?.. Бог и бес в то же время?.. Кто кого одолеет?.. И на сей раз победа за Богом! И всегда бы, и только за Ним!..
- Передай господину Петручио, - это снова слуге, - что я принял решение, что согласен его обучать. И скажи, пусть приходит в себя… и что завтра начнем…
- Я, конечно,  скажу, - в замешательстве тот, - только он чужестранец, все равно ничего не поймет.
- Твое дело сказать, а уж он, уверяю, поймет! 
     Дни и месяцы, годы… Время шло и Петручио рос, возмужал, и крепчал на глазах; и не знал он покоя, усталости.
- Помоги, - обратился однажды, - изготовить волшебное зелье бессмертия.
- Но зачем?!.. Что тебе это даст?!.. Человек на земле остается в делах… и в сердцах остающихся жить, а душа улетает куда-то и притом остается живой!..
- Ты, конечно же, прав, только я, - не сдавался упрямец, - что поделать, люблю свое бренное тело и совсем не хочу, чтоб оно умирало, чтоб водились в нем черви!..
- Тебе будет тогда все равно!..
- Нет, не будет, нет-нет!.. – детский лепет какой-то. – Очень просто о том говорить и других поучать, когда сам же владеешь бессмертием!..
- Что-что?!..
- То, что слышал, Асфер!.. И не думай, что все дураки! Посмотри на жену, на свою Далиду! Знаю, ты ее любишь, но ты ей будто сын!..
- Замолчи!.. – это был очень сильный, но вполне справедливый удар, - или я уничтожу тебя!..
- Извини, - слава Богу, притих ученик, - умоляю, прости!..
     Все ведь видел и сам… Все опять повторилось; почти все повторилось опять… Только с разницей в том, что нет более старших сынов, дочерей – хоть на это хватило ума!.. Жизнь – сплошные повторы вообще; и пора эту всю вереницу повторов в отношение семейного счастья прервать и забыть, и запомнить одно: никаких больше жен! никакой, даже близко, любви!..
- Верно все ты, Петручио, сказал, - пришлось с ним согласиться, - только я не хотел, не хочу быть бессмертным, зря об этом задумался ты, и помочь тебе в этом вопросе я, увы, не могу, если  честно, совсем не хочу.
Это был совершенно невинный и почти смертоносный удар; это были последние слезы…
-     Успокойся Учитель, не плачь…
И безрадостный вечер.
- Ты опять загрустил, - и прижалась старушка-девчонка в постели. – Может, чем-то тебя не
      уважила я?..
- Все в порядке, любимая, - и погладил ей спину, - поспи.
И забыть, и забыть… Но сначала еще и дожить…
- Ты не бросишь меня?.. – и о том же она, Далида.
- Нет, клянусь, никогда!..
     Кто кого может бросить?.. Только тот, кто уйдет, кто уйдет в мир другой, в мир любви и согласия, в мир без войн и вражды… Значит, бросит она… Ты останешься здесь, ясновидец и маг Агасфер, в мире вечной борьбы. Будешь делать пророчества, в том числе и себе… Уже сделал? Умрешь? Не так много осталось, даже меньше двух тысяч годков?!.. Не печалься, Асфер-Агасфер, будешь жить без грехов, как тот самый Христос, гляди, Бог пожалеет, простит и скостит тебе сотню – другую годков!.. Нет же, Бог, извини!.. Может быть, Ты и старше, все же в каждом из нас, человечков, есть  свой собственный Бог; и второй постоянно твердит: будь таким, каким есть, будь свободным и честным, и гордым и твори в меру сил и желания добро. Извини, старший Бог, и прости, и не надо, пожалуйста, вражды!..
     После завтрака грустный, к тому же чем-то озабоченный Петручио:
- Снова снились родные места…
- Это слабость, мой друг, - и ответил ему, сам при этом вздохнув. – Твоя родина Небо, вся планета Земля!..
- Может быть, может быть, - ненамного на вид  уже младше меня, произнес ученик.
- Все, что мог тебе дать,  все, что знал, уже дал… Отправляйся обратно в Неаполь…
- Ну и что мне там делать?.. – и безрадостно, он.
- Просто жить и трудиться, расти… и духовно, конечно… И пора, полагаю, тебе наконец-то жениться!..
- Я уже не такой, каким был, просто жить мне уже не получится.
- Просто живут лишь дураки… Ты на что намекаешь, дружок? – прочитав его мысли, - чтобы
      я, бросив все,  этот город, супругу, отправлялся с тобой?!..       
- Почему бы и нет?..
- Ты мне дорог, Петручио, очень! Стал мне будто родным!..  Попытайся понять, что несмотря на кажущуюся небольшой разницу в возрасте я давно уже древний старик и желания, мысли мои совершенно не те… Посему мой тебе и совет: оторвись от соска и дерзай, и твори свою личную жизнь, свою судьбу сам, только сам, без чьих-либо подсказок и без чей-либо помощи, вмешательства твори!..
- Прогоняешь, Учитель?.. – сам того ожидав, попытался все сгладить хитрец.
- Нет, не я, а ты сам… твоя собственная душа, подчинив твои мысли и волю, рвется к новым познаниям, рвется к новым вершинам, рвется к личной свободе! Мне все это знакомо давно, ну а ты… ни о чем не жалей, и вообще никогда ни о чем не жалей!..
- Никогда не забуду, Асфер, я твоей доброты!..
- Завтра все и забудешь!.. И не буду в обиде!.. Может быть, и не очень приглядно, так устроен, увы, человек!..
- А давай-ка, Учитель, расслабимся и походим по городу, а? – и горели глаза прохиндея. – Попрощаюсь с Акрополем, заодно, может быть, и узнаем, когда будет в Неаполь корабль.
- Что ж, Петручио, пошли.
 Вот и снова, опять, и какое по счету, прощание!.. Никогда, никаких больше жен, никаких больше слез и никаких учеников!..                . 
     Погуляли, узнали… и дня три, напоследок, пообщались еще, и немножечко выпили… и разошлись как в море корабли.
- Что теперь будешь делать? –  с сочувствием, жена.
- Будем жить, будем жить!..
Будем жить по-другому, если только получится … Ты – последняя нить, Далида!..   



















                Часть первая   
 
               
                Сен-Жермен

   
     Паук плел свою сеть, не спеша и со знанием дела, очень мастерски  плел… А потом отошел к ее краю, притулился к сучку, в ожидании жертвы, затих… Наконец и награда за стойкость!..
     Слеповатая да и глупая муха запуталась, безуспешно пыталась взлететь, а паук, терпеливый охотник, уж тут. И обвив ее шелком, подмял, с наслаждением впился в теплившееся, но уже неподвижное тело несчастной.
     Мухи, видимо, есть весь венгерский народ, а пауки – вне сомнения, австрийцы.* И отец**…
К сожалению, и он оказался в паутине беспощадных агрессоров.
     Оживить бы скорее убитую, уничтожить паука!.. Только муха – уже и не муха, ее соки в убийце. Такова диалектика жизни, более слабый, не сумев защитить свое право на жизнь, обретает все свойства другого, более сильного и становится частью последнего… И вмешаться в извечный процесс, попытаться что-либо менять, совершенно бессмысленно, глупо.
- Янош!.. – вне сомнения, устав, сбившись с ног, камердинер. – Где ты, Янош, а-у?!..
Ничего, ничего! Пусть поищет еще!..   
     И лягушка в траве; с выпученными, выслеживающими свою добычу глазенками. Не так просто ее и поймать!.. Как обычно, холодная, скользкая; и пыталась удрать, ускользнуть…
- Янош!.. – уже рядом Михай; старый плут, лицемер. – Отзовись же, а-у!..
- Здесь я, здесь!.. – и припрятал в кармане трофей.
- За тобой не угонишься!.. – появился в испарине и тотчас развалился на травке старик. – Фу! Притомился я что-то сегодня!..
- А вот мне!.. что-то хочется есть!..
- До обеда еще далеко, - продолжая лежать, камердинер.
- Я сказал, хочу есть! – и притопнул ногой. – И не смейте мне больше перечить!..
- Ладно, ладно, идем, - и пришлось поднимать ему толстый, лишь штаны протирающий зад.
    Даже жалко чуть-чуть камердинера… А охота на муху?.. Ведь паук и не думал о жалости!.. Чем мы лучше пауков, чем мы лучше других?.. Жалость – чувство для слабых и никчемных людей.
- Не спеши, ради Бога, барчук, - застонал весь вспотевший Михай.
- Не ходили бы мне по пятам, - все-таки сбавив темп, усмехаясь ответил ему, - было б все хорошо.
- Ну, а вдруг что-нибудь да случится, что-нибудь приключится?.. Мне потом отвечать!..
- В таком случае терпите!..
     О чем  с ним говорить?.. Ненамного умнее той бедной, в сеть пауку угораздившей мухи или в тесном кармане зажатой, однако все еще барахтающейся лягушки.
     Вскоре вышли к усадьбе, где в небольшом, однако густой и сочной травой поросшем загоне паслись наши лошади.
- Рассчитайтесь с хозяином усадьбы, - приказал камердинеру и вскочил на коня, - а потом догоняйте, Михай!..
Не догонит, конечно! И притом никогда!..
     Наспех сбросив седло, запустил вороного в конюшню и проверил, жива ли лягушка… А на кухне был самый разгар…


* Венгрия в этот период времени находилась под австрийским господством, однако за достоверность биографических моментов в жизни своих героев автор ни здесь, ни в дальнейшем не отвечает.
** Имеется в виду Ференц Ракоци второй, предполагаемый отец Сен-Жермена.

- Может, хочешь цыпленка, барчук?.. – предложила мне Маргит.
- Нет, спасибо, но я… мы вернулись с прогулки… вероятно, хотел бы Михай…
- Ради Бога, сейчас!.. – поняла с полуслова она. – И кувшинчик ему же вина…
     И кувшинчик Михаю вина!..
- Благодарю  вас, Маргит! Вот, решил услужить старику, отнесу все к нему…
- На здоровье, пусть ест! – улыбнулась, вручая  поклажу. – Он голодный всю жизнь!..    
     Наконец с кислой миной вошел, но увидев еду, засиял и хотел уж усесться за стол камердинер.
- Руки!.. – и напомнил ему, отчего тот аж вздрогнул, - вы забыли помыть!
- Да, действительно, Янош… - подойдя к рукомойнику, Михай. - И не думал, что ты такой чуткий и отзывчивый мальчик.
     И минуту спустя:
- Ну, а ты? Говорил, что голодный… Не гордись, сядь поближе и ты!..
- Нет, спасибо, не буду, - рот налился слюной, - что-то мне расхотелось…
     И Михай пировал… А потом эта чертов лягушка, о чем вы, может быть, догадались, оказалась в кувшинчике. Ожила и, должно быть, совсем захмелев, безуспешно рвалась на свободу.
- Да-а… - на лице старика лишь печаль. – Очень чуткий, отзывчивый мальчик, - наклонив только малость отпитый кувшин, разрешил пучеглазой откланяться.
- Я, наверно, пойду, - готов был провалиться сквозь землю.
- Уходи, - с безразличием, Михай.
     Пакостно на душе. Угрызения совести и попытка о грустных, постыдных поступках забыть… От себя не уйдешь! И несмотря на кажущееся понимание этого, всякий раз все стремимся  уйти…
     Вновь вскочил на коня и помчался, помчался, помчался… 
     Извилистая и мелкая, с ледяной быстротечной водой, в зарослях скрывающаяся горная речушка… И прохлада и свежесть, покой вновь пришел и вселился в душе, наконец успокоившись и уставясь на ровный и без всяких излишеств поток, поток жизни и смерти, и Гармонии мира поток, долго-долго сидел и, наверно, все впитывал.
     Будто шапка чуть выше, в лесочке торчал или терем из сказки здоровый, с превеликим количеством жителей и без внутренних распрей и войн муравейник – пример для подражания людям. Сколь-    ко в этом труда!.. Всякий труд – созидателен, всякий труд – основание мира…
     И уже полон сил и желания сделать, сотворить что-нибудь необычного, что-нибудь совершенно отличного от привычных и скучных понятии – собрав волю в кулак, вперил взор на иссохший и на траве лежащий сук, направил на него ладонь и стремился его шевельнуть, сдвинуть с места усилием мысли, своих внутренних сил. И сучок, был уверен, поддался!.. А потом только взглядом… И опять же успешно… А потом и попытка взлететь. Безуспешная, правда… пока.
     Вечерело; и солнце… темно-красное и немного уставшее солнце собиралось на краткий покой. И совсем не хотелось домой. Но в груди что-то екнуло… и закралось предчувствие, может быть, небольшой, но какой-то беды. И пришлось вновь пришпорить коня.
- Что с Михаем?!.. – и с волнением спросил у слуги.
- Обошелся лишь легким испугом… Правда, весь исцарапан…
- Он теперь у себя?..
- Только-только ушел… А откуда ты знаешь, барчук?.. 
     От верблюда, - хотелось сказать.
     Камердинер сидел за столом. В той же позе, в какой и оставил. Перед ним, будто нечто святое, лежал изодранный, несколько дней назад на вершине высокого дуба застрявший, нами же и изготовленный воздушный змей.
- Вот, достал, - очень-очень доволен собой, сообщил о своем безрассудстве толстяк.
- Да, спасибо,  спасибо!.. – и откуда-то снизу поднялся и приблизился к горлу гнетущий и сдавивший дыхание ком. – И простите, Михай!..
- Ничего… - улыбнулся старик. – Был и я в свое время мальчишкой!..
     Почему так всегда получается, что каждую истину по-настоящему осознаешь только тогда, когда постигаешь ее самостоятельно, без чей-либо помощи, сталкиваясь с трудностями, делая множество ошибок и получая при этом не самые приятные впечатления?.. Зато потом!.. Сладок плод очень трудных побед,  в постижении истины, в постижении чего-то вообще!.. И достигнув ее навсегда, на всю оставшуюся жизнь…
- Вы, наверное, были женаты?.. – надо было о чем-то спросить.
- Сын погиб на той самой, унесшей жизнь и твоего отца войне, - после паузы ответил, тяжко-тяжко вздохнул камердинер, - дочь давно уже замужем, а жена… умерла. И остался как перст!..
- Разве это так плохо?..
- Одному?.. – с удивлением, он. – Не дай Бог никому!..
- А вот я никогда не женюсь!..
- Очень многие так говорят, а потом все же женятся.
- Я всерьез, не женюсь!..
- Есть, должно быть, причина?..
- Потому что все женщины, на мой взгляд, просто-напросто дуры!..
- Ха-ха-ха!.. – позабыв невеселые мысли, засмеялся Михай. – Несерьезно все это!.. Может быть, ты и прав, что у женщин не так уж и много ума, но без них нам, поверь, трудновато.
- Обойдусь!.. – и заверил его.
     Никакой нелюбви к этим бедным, на протяжении многих веков от мужчин зависимым женщинам в тот момент, скажу честно, и не было, но хотелось развлечь старика. И развлек.
- Каждый должен оставить свой вклад или след на Земле, - и опять в размышлениях Михай.
- И оставлю, поверьте, оставлю!..
- А я верю!.. верю, Янош, иначе… ни к чему бы и наш разговор!..
     Ни к чему разговоры без веры… Вера укрепляет каждого человека. Без нее ни к чему бы и жить… Без веры в торжество Добра!..
- Скоро ужин!.. – вдруг опомнился я.
- Да, конечно, ступай. Мать, наверно, волнуется.
     Они волнуются всегда, наши добрые матери. Почему-то… Но такова природа человеческая, волноваться за многое и порой совершенно напрасно.
     За столом, кроме матери, все, вся семья. Наконец и она…
- Янош, руки помыл? – вот, пожалуйста, опять!..
- Да, конечно же, мама, - успокоил серьезнейшим тоном. 
     Братья, сестры и мать… Все любимы, но вместе!.. Лучше с каждым из них говорить и общаться в отдельности!.. Почему?.. Может быть, слишком много любви, слишком много желающих сразу проявлять к тебе эту любовь, не забыв о себе?.. Как ни странно, но трудно, когда кругом любимые и очень любящие люди!..
- Я хочу попросить, - обращаясь ко всем, после ужина, -  чтоб меня не тревожили.
- Как всегда!.. – усмехнулись они, мои близкие люди. 
     Слава Богу, один!.. Не один, а один на один с Парацельсом, понимавшим природу как живое целое, проникнутое единой мировой душой. И один на один со Вселенной!..
     До чего же прекрасен, удивителен мир!..
     Параллелизм человека и вселенной дает возможность человеку магически воздействовать на природу с помощью тайных магических средств. Познание человеком тайных свойств своей души – главный путь к постижению природы и овладению ее силами. Воображение, в отличие от фантазии, это магическое созидание образа как реального тела нашей мысли, которая является практически волевым устремлением души.*
     Надо много и много познать, надо много постичь!.. И при этом немало увидеть!..
     А потом Агасфер…
     Где ты есть, вечный жид и несчастный скиталец?.. Если можешь, приди, появись, раздели свою участь со мной!..
     И совсем уж слипались глаза…


* Пересказ основных моментов  в миропонимании Парацельса.
     И откуда-то вдруг средних лет и приятной наружности, очень-очень печальный мужчина…
- Что ты, Янош, хотел?.. – спросил он, продолжая стоять.
- Я хочу быть бессмертным и познать все законы Вселенной, - растерявшись, ответил-таки, - и все тайны бездонной, до сих пор до конца неразгаданной человеческой души.
- Познавай, если хочешь, - усмехнулся нечаянный гость, - только я тут причем?..
- Помоги, Агасфер!..
- Ты пытливый и сильный мальчишка, Ракоци, так и быть, помогу… Но значительно позже!.. А пока что дерзай и придумай себе более звучное и легче произносимое имя, чтоб не быть всего-навсего третьим. Например, Сен-Жермен… Сам к тебе, когда будешь чуть старше и намного мудрее, явлюсь. И носи, мой совет, бриллианты…
     Все кругом растворилось, поплыло… тут же полная ясность ума… и подсвечник, свеча… Боже мой! На столе золотой, с бриллиантом, кулон!.. тишина…


     Наконец долгожданная встреча… Не одна; каждый раз в магнетическом трансе, каждый раз исполняя ему, Агасферу, что-нибудь для души.
- Поиграть?.. – снова взявшись за скрипку.
- Напоследок сыграй, - был печальнее обычного.
     И играл… в то же время  взлетел и летал… на Карпатах, в Египте… и в чудеснейшей Персии, Индии… Долго-долго играл и летал… И вернулся обратно, в Париж.
- Да, не зря говорят, - и вернулся в Париж Агасфер, - что ты – человек-оркестр!.. От себя же добавлю: Орфей!
- Но играю по сути не я…
- Ты находишься в трансе, а играет душа или твое второе «я».
- В человеке есть несколько самостоятельных личностей?!.. – ухватился за мысль Агасфера.
- Уверяю, что есть! Говорить же об этом не будем, ибо твоему второму «я» все давно уж известно. А раз знает второе, то в случае необходимости узнает и первое.
- С детства думал об этом и сам…
- И не зря… Удивительно то, что эта вторая личность намного превосходит первую, твою сознательную личность! И если каждый умел бы прислушиваться к себе, как это делаем мы, то человечество начало бы шагать вперед семимильными шагами, прекратились бы войны, убийства и воцарилась бы любовь, и все были бы счастливы.
- Только вряд ли количество знании может принести человеку счастье. Взять хотя бы тебя. Ведь все время в тени, под чужим, вымышленным именем!..
- Ты забыл, что я проклят, дорогой Сен-Жермен, - с очень тонким намеком, улыбнулся-таки Агасфер. – И бессмертен, увы… Кстати, это наша последняя встреча.
- ?!..
- Все, что мог тебе дать, есть в твоей голове, при желании достанешь, возьмешь. И забудь обо мне навсегда!..
- Почему все-таки?!..
- Я и так нарушил себе же данное слово никогда и ни с кем не входить в очень близкий контакт… За все надо платить!..
- Ну, а как же с бессмертием?!..
- Ты его обретешь и без моей помощи… В этом я совершенно уверен, впрочем, так как и ты.
- В чем еще ты уверен, Учитель?..
- Предсказать свое будущее ты уже в состоянии и сам… А про то, что я есть твой учитель, повторяю, забудь. Могу только добавить, обрати вновь свой взор на Восток, все приходит оттуда. Вместе с солнцем и светом. Запад есть, был и будет постоянно в тени… И еще про Россию… самую непредсказуемую, а посему и сильную, самую духовную в мире страну. Не забудь, что во многом мы обязаны им, древним русам.
- Хорошо, не забуду, но мне… может быть, я могу в чем-нибудь удружить и тебе?..
- Мне приятно твое благородство, Ракоци, оставайся таким, какой есть. Это самое лучшее, что ты можешь мне дать!.. Я сказал, чтоб забыл обо мне, все же это не значит, что забуду о тебе сам. И что бы ты не делал, чем бы ты не занимался, какие ощущения не приходилось бы тебе испытывать, обо всем буду знать, все прочувствую сам. В тебе много меня, но служить двум богам для тебя совершенно излишне.
- Так кому же я буду служить?..
- Повторю, все приходит с Востока… В то же время ты останешься вполне европейским человеком.
- Или полубогом?..
- Ты и сам прекрасно чувствуешь, кем ты есть и кем будешь, сам понимаешь и видишь свое предназначение. Ну, а я… - задумался скиталец, - не люблю слова бог, хотя Он и живет в каждом из нас.
- Бог живет и в природе, и в стихиях, во всем.
- Раз Он это творил, то, естественно, да.
- Господь нас, - и задумался я, - ну, а ты большей частью меня.
- И опять же ты прав… Только Он почему-то не рад, когда кто-то встает на пути и самостоятельно пытается выполнить работу творца. Почему?!.. Вот чего не могу я понять!.. Может, ты когда-либо поймешь. Не для украшения же Бог дал нам головы, души и руки!..
- Да, конечно же, да, - согласился с приятелем я.
И горела свеча… Расставания свеча…
- Может, выпьем вина?..
- Да, пожалуй, плесни, - согласился скиталец.   
     Догорала свеча…


     В порту много людей. Все встречали пришедшее судно. И пестрели одежды; шум и гам возбужденной толпы.
- Господин Сен-Жермен? – незнакомец в чалме.
- Да, - и ответил мулле на его языке.
- Потрудитесь, пройдите за мной, - в очень вежливой форме приказ.
- Мой багаж!..
- Не волнуйтесь, мсье, - на лице ни единой эмоции, - он вам будет доставлен.
- Ладно, - и пришлось подчиниться туземцу, - ладно, идем.
     Кто?!.. Кто же это такой, если ни одна живая душа на земле, в том числе Агасфер, до последней минуты не знал?..
     Кривые и грязные, однако солнцем залитые улочки не казались такими уж нищими. Через четверть часа очутились и в более богатом, явно не простолюдинами заселенном квартале города.
     Ах, уж эти восточные люди!.. Вне сомнения, мудрые и в то же время чрезмерно придающие  всему происходящему ореола таинственности и мистики, и какого-то рока… Может быть, и завяжут глаза?..   
- Вот, пожалуйста, сюда, - обошлось, слава Богу, без этого.
     И не дом, настоящий дворец!.. Сочетание изящества, строгости, роскоши; драгоценные камни и золото; и живительный, неизвестно откуда струящийся свет…
- Подождите немного, - указал  мне мулла на топчан. – Я о вас доложу.
Долго ждать не пришлось.
- Заходите, мсье Сен-Жермен, - на сей раз более дружеским тоном. - Наш Светлейший паша Ашкафар вас согласен принять.
Он согласен принять!..
- Добрый день, о Светлейший! – поклонился ему, высокому статному мужчине лет тридцати пяти, изволившему встать и шагнуть два-три шага навстречу.
- С благополучным прибытием, - и с улыбкой ответил хозяин, - господин Янош Ракоци! Извини, что заставил немного пройтись.
     Кто?!.. Кто ему рассказал, кто ему все раскрыл?..
- После качки полезно, - и без всяких эмоции, ему, - хотя море и было спокойное.
- Море оберегает мудрых и праведных людей, - стал серьезным Светлейший.
- Но бывает и так, что достаточно мудрый и праведный, смелый погибает нелепейшей смертью.
- Значит, был все-таки недостаточно мудр, - и без капли лукавства, вновь с улыбкой паша Ашкафар. – Впрочем, время обедать и тем более, что ты, хоть и море спокойное, после долгой дороги устал.
- Да, немного, - откровенно признался Светлейшему, - и давно хочу есть.
     Все когда-то уже испытал; были яства, вино и оркестр, топчаны, танцовщицы и слуги, и все это в волшебных и на душу влияющих тонах. Может, все лишь во сне, может быть, это было в другой, ранее прожитой жизни?.. Или нечто подобное испытал Агасфер?..
- Хочешь женщину?..
- Нет.
- Значит, мальчика?..
- Нет.
- Ты, наверно, недавно женат?..
- Сам отлично все знаешь, паша!..
- Да, действительно знаю, но я знаю и то, что долгое воздержание  вредно!..
- И еще знаешь то, что чрезмерное увлечение женщинами и вином умаляет волю и силы человека.
- Да, действительно знаю, - повторив, засмеялся Светлейший.
     Неприятно, тревожно и немного смешно знать, что все это было и что ты всего-навсего кукла в чьих-то властных руках… Не по воле паши… Чья-то более сильная воля!.. Но чья?!..
- Не вином угощать ты меня пригласил, о Светлейший паша Ашкафар!..
- Разумеется, нет, - и вдруг как-то осунулся тот. – Хотя это на пользу и придаст тебе сил.
- Мне их надо беречь?..
- Полагаю, что да. Завтра утром все станет известно, я тебе сообщу.
     Завтра утром… Нет, неправда, сегодня, уже прямо сейчас!..
- Я хотел бы остаться один, - обращаясь к паше, - и быть может, надолго.
- Да, конечно, да-да, - согласился Светлейший, тут же дав указание мулле.
     Эйфория… Может быть, от какого-то зелья в вине?.. Яркий радужный свет и кушетка… какая-то серая, невзрачная, как  издевательство над всем была эта кушетка… И улегся на ней.
     -    Отдохните, мсье, - наконец удалился мулла.
     Эйфория… Один… Вероятно, от зелья в вине… И вдруг нечто ужасное, и вдруг мысль об отце… Где ты, Ференц Ракоци второй?.. Приходи!.. Уже первый?.. Прости!.. Все куда ушло… Камердинер Михай… и соседская, и уже почти барышня, дочь… Нет, не надо, уйди!..
- Подсади меня, Янош, на дерево, - и невинным таким голосочком. – Я хочу все оттуда увидеть!..
- Хорошо, но смотри, чтоб не вздумала пукнуть!..
- Ты вогнал меня в краску, бесстыдник! – и надулась пай-девочка.
- Ну давай, залезай, подсажу!..
     И в короткой юбчонке; под ней… Боже мой, над лицом уже в пышных волосиках чудо!..
     Снова яркий и радужный свет.
- И не можешь все это забыть? – и донесся мужской издевательский голос.
- Уверяю, забыл, видно, все от какого-то зелья в вине!..
- Ты к тому же и лжец!..
- Я не лжец, только  мне… было стыдно признаться.
- Так бы сразу сказал.
     А потом осьминоги… Трудно было понять, то ли это в воде, то ли это на суше. Брызжа слизью, кружились и выделывали своими щупальцами угрожающие, будто желая меня придушить, и в то же время плавные танцевальные движения… И какие-то странные, с острыми клювами, напоминающие грифов, совершенно без перьев и с отвратительно длинными, посиневшими шеями птицы… Скорпионы и змеи, пауки… Все кружилось в медлительном, устрашающем танце безумия…
- Сгиньте с глаз!.. – пришлось крикнуть мерзавцам.
     И действительно сгинули. Лучше бы оставались!.. Вместо них появились другие, отнюдь не робкого десятка, весьма воинственно настроенные и явно потусторонние твари. Извергая из пастей огонь, раскаленную лаву и при этом истошно ревя, приближались с угрозой расправы.
     -     Сгиньте с глаз!.. – повторил.
     Этим все нипочем; приближались…
     Лишь железная воля, с концентрацией внутренних сил, способна победить и превратить в ничто любых, даже самых фантасмагорических сущностей, любых, самых низменных духов.
     -     Прочь!.. – уже полон решимости превратить их в ягнят.
     Грозный рев стал каким-то стенанием, а из пастей валил только пар.
- Вон отсюда, сказал!.. – закрепив, ставший явным, успех.
И поникшие, совершенно безвольные твари отступили назад, а потом и исчезли совсем.
- Победил!.. - вновь раздался тот самый мужской издевательский голос.
- Я всего лишь боролся за жизнь.
- Продолжай, - с равнодушием, он.
     И внезапно ударила молния; грянул гром… дождь и снег, град и камни, земля… все со свистом и воем нахлынуло, с ураганною силой неслось…
- Господа, - вызывающим тоном, моментально продрогнув, - или как вас там, духи природы,
придержите свой пыл для других, на мой взгляд, более важных и полезных для общества  целей!..
      А в ответ сногсшибательный ветер приподнял, как пушинку куда-то унес у дороги веками лежавший огромный валун.
- Ну, давайте, давайте еще!.. – с явным вызовом, духам. – Покажите, на что вы способны еще, дармоеды несчастные!..
     Те  еще с большей силой, не на шутку  уже разошлись… А потом так же резко, как начав, успокоились – воцарился покой.
     Мужской голос, нет-нет, появился он сам, хозяин этого голоса… И сидел словно царь на высоком, инкрустированном драгоценными каменьями кресле.
     -     Поздравляю, Ракоци! Ты прошел испытания и отныне ты – Великий Восточный адепт!      
     Освещение было таким, что не мог разглядеть и лица. Видел только глаза. Умные, печальные, проникновенные глаза.
-   Благодарен за честь, только мне непонятен весь принцип наших с Тобой взаимоотношении.
-   Я затем и явился, чтобы все объяснить. Называй меня просто Учителем. Обращаться ко мне без особой нужды ни к чему. Когда надо, явлюсь, кое-что подскажу. И не забудь, ты отныне Великий!.. И большие твои  полномочия!..
-   А бессмертие?..
-   Это надо еще заслужить, - и  улыбка  в тех самых печальных и мудрых глазах. – Ты еще слишком молод!.. Для начала один лишь совет, будь таким, какой есть, не стремись быть чрезмерно святым и чрезмерно праведным!..   
     И исчез.
     И с трудом отворил очень-очень тяжелые веки…


     Искусство плавления и обработки драгоценных камней… Вне сомнения, нужное и полезное дело… как занятия музыкой, чтение прекраснейших стихов Омара Хайяма и другие приятные, по велению души увлечения. Но всегда появляются более важные, требующие больших усилий, весьма и весьма тонкие и скрытые от посторонних глаз дела.
     Полвторого ночи; во дворце Надир-шаха все давно уж в объятиях Морфея, спит, конечно, и шах. Но не спит часть его головы… и душа постоянно не спит… Бодрствует, а в ночное время, от нечего делать, обычно готова  постороннему влиянию… если это влияние не идет вразрез с собственными убеждениями этой души и если влияющий, найдя тонкий подход, сумел-таки ее, как женщину, уговорить.
     И горела свеча… Пламя… Очищающее твои помыслы, изгоняющее, возможно, рядом находящихся злых духов… Живое и святое пламя свечи, пламя, почитаемое язычниками… И сначала фигура, а потом и лицо Надир-шаха Афшара… целиком весь напротив сидел.
Ты готов меня выслушать, шах? – обратясь к нему мысленно.
Как обычно, мсье Сен-Жермен, - добродушно ответил вельможа. – Ты мой лучший совет-      
ник!
В таком случае позволь дать тебе очень мудрый совет. Собери, подготовь свои войска для похода в Индию.   
Весьма и весьма заманчивое предложение!.. – и задумался он. – А когда выступать?..
Через месяц-другой.
Это снова война!..
Да, согласен, война… ради благого дела!.. Чтоб в последствии уменьшить количество жертв и количество пролитой крови. Обвинят в развязывании этой войны, очевидно, меня, но нам важен итог!..
Значит, нам это нужно и полезно вдвойне?..
В истории человечества твое имя, Афшар, будет произноситься как имя великого и достаточно мудрого, благородного завоевателя!
Весьма и весьма заманчивое предложение!.. – повторил и опять же задумался он. – Так, на-  верно, и сделаем!..
Я напомню об этом тебе, Надир-шах!..
Да, конечно, напомни.    
     И позволил видению исчезнуть… И горела свеча, говоря: так всему и бывать!.. Занималась заря…
     А к обеду явился слуга.
- Надир-шах приказал передать, господин Сен-Жермен, что желает  вас видеть.
- Скажи, скоро приду.
     Ничего, ничего, подождет, шахам это на пользу!..
- Он горит нетерпением! – с озабоченным видом, бедняга.
- Ладно-ладно, иду.
     Все они: шахи, шейхи, цари, короли, все горят нетерпением!.. Терпеливый лишь бедный народ. И так было и будет всегда.
- Что стряслось, Надир-шах?..
- Ничего, - немного удивился он. – У меня ощущение…
     Нетерпение… а потом ощущение!..
- Что чего-то не сделал, - наконец-то продолжил Афшар, - а чего, сам понять не могу.
- Что-то важное?..
- Разумеется, да!..
     Для правителей важно чихнуть!..
- Беспокойство?..
- Вот именно.
     Очевидно, созрел…
- Может быть, применить магнетический транс?..
- Нет-нет, не хочу этих штучек со сном! Этак можно внушить что угодно!
- Но ведь сам мне всегда говоришь, - и состряпал обиженный вид, - что я лучший советник!..
- Извини, Сен-Жермен, извини и пойми, что-то мне неспокойно, ощущение, что я должен что-то вот-вот предпринять.
     Значит, явно созрел и не зря проявлял нетерпение, и не зря пригласил.
- Для того, чтоб унять беспокойство, нужно быть очень-очень решительным.
- Я не против, но где, в чем ее проявлять?..
- В таком случае позволь дать тебе очень мудрый совет. Собери, подготовь свои войска для похода в Индию.
- Весьма и весьма заманчивое предложение!.. – и задумался он…
     Далее все как по нотам!.. Трудно их написать!..


     Индия… страна контрастов и чудес и страна глубочайших традиции… и сияния солнца страна...
- Я наслышан, что ты, господин Сен-Жермен, - в первый день нашей встречи, раджа, - можешь сделать практически все!
- Кое-что в самом деле могу, - присматриваясь к вельможе, - но тебе вряд ли чем помогу.
- Почему?!..
- Слишком многого хочешь.
- Может быть, и немало, но ты… - отец трех дочерей, - ты еще и не знаешь, чего!..
- Оно видно и так!.. Хочешь именно сына, раджа. Только я никогда ничего в этом плане не делал.
- Ну, так сделай, пожалуйста!..
- Хорошо, попытаюсь, хотя…
- Я тебе хорошо заплачу!..
- Не смеши, ради Бога, раджа!..
- Буду очень и очень обязан, - улыбнулся богач и довольно приятный мужчина, - только ты помоги, Сен-Жермен!..
- Все решится в течение недели…
- Буду ждать!..
     Как вообще-то все это понять?.. К чему это стремление раджи?.. Увековечить свое имя или просто ради приумножения семейного богатства?.. Чтоб уйти со спокойной душой!.. До чего же нелеп и смешен все-таки человек!..
     Спустя несколько дней, изучив обстоятельства сложного и весьма щепетильного дела:
- В отношении сына я уверен в успехе, раджа!
- Наконец!.. – аж забегал от радости тот.
- Но с условием, что выполнишь все, что тебе прикажу.
- Разумеется, выполню!..
- Сообщи обо всем госпоже и пока воздержись от сближения с ней.
- Хорошо-хорошо, господин Сен-Жермен!..
- И еще воздержись от вина, а в назначенный час, о котором я вам сообщу, и зачнете ребенка, долгожданного сына.    
     И неделю спустя:
- Пришло время к решительным действиям!..
- Все ж таки дождались! И когда?!.. – в величайшем восторге, раджа.
- Ровно в полночь сегодня, а это, - и вручил два флакончика с зельем, - надо выпить за час до того… И смотри, ровно в полночь!..
     Птолемей, между прочим, сказал, что наука о звездах проистекает и из тебя и из них. Этим он хотел показать, что предсказание сокрытых событий будущего исходит не только из положения звезд, но и из аффектов души.
- Не знаю, как тебя благодарить, дорогой Сен-Жермен!..
- Это все на потом, а пока подкрепись, - улыбаясь ему, чтобы быть настоящим самцом!..
     Оставалось лишь ждать результата. В основном-то, конечно, ему…
     Страна контрастов и чудес…
- Тигр опять задрал человека, - как-то раз за обедом, раджа.
- Я хочу его видеть, - утомленный размеренной жизнью.
- Человека?
- Нет, тигра.
- Это очень опасно!..
- Не опаснее, чем ездить верхом!..
- Но пойми, Сен-Жермен, это даже не тигр, это просто убийца, это просто чудовище!..
- Нет страшнее чудовища, каким есть иногда человек!.. Далеко это было?..
- Нет, тут рядом, в селе.
- Будь любезен, раджа, прикажи, чтоб мне дали барана, словом, все, что для этого нужно и еще показали то место.
- Вряд ли тигр там уж больше появится.
- А я знаю, придет!.. и попросит барашка!..
- Я поеду и буду с тобой!.. – благородный и смелый, настоящий мужчина!..
- Нет, прости, я останусь один! И притом без оружия!..
- ?!..
     -     Не волнуйся, все будет в порядке!..
     Ночь, луна, шелест трав и мерцание звезд… и мерцание мыслей… Отошли… И слияние со всем: беспокойством барана и небом, землей… тишиной…
     Я есть все: божество, звезды, воздух, земля и вода, и огонь… и безмолвие… и тот тигр… Далеко…
     Не пришел.
     Возгоралась заря…
- Говорил, что он вряд ли покажется!.. – раньше времени радость раджи.
- Говорю, что придет!.. Не сегодня, так завтра.
- Будешь ждать там опять?!..
- Разумеется, буду! И пока не дождусь!..
     Снова ночь и луна, и мерцание звезд… размышления о магии…
     Все, что совершается учеными в подражание природе или в помощь ей тайным искусством, - писал Томмазо Кампанелла, - кажется магическим действием не только несведущей черни, но и всем людям вообще, так что не только вышеозначенные науки, но и все прочие прибегают к магии. Магией было то, что Архит сделал голубя, который летал как настоящий, и то, что во времена Фердинанда, императора Германии, некий немец сделал искусственных орла и муху, которые летали сами по себе; ибо пока искусство не становится понятным, его всегда называют магией; только потом – просто наукой.
     Изобретение пороха, огнестрельного оружия и книгопечатания было делом магическим; и также в отношении магнита; но сейчас, когда соответствующие им искусства всем известны, они стали вещами тривиальными. Также и в отношении ремесла часовщиков и механических искусств быстро теряется почтение, ибо их изделия доступны пониманию каждого.
     И особо-то тут ничего не добавишь.
     Магия  сама по себе есть самое тайное искусство и величайшая мудрость сверхъестественных вещей на земле, - говорил Парацельс. – И то, что человеческий разум не в силах постичь и понять до конца, то может он постичь и понять с помощью искусства магии. Ибо магия есть великая мудрость, тогда как разум есть великая безграничная глупость.
     В отношении последнего можно было бы спорить. Только есть ли в том смысл?..
     Кто же был зачинатель?.. Гермес?.. или кто-то другой?..
     Иоганн Вейер в труде «О проделках демонов» утверждает, что египтяне, вавилоняне и персы с давних времен называют творцом всех удивительных магических искусств Зороастра, чьим именем подписаны весьма многочисленные книги. Его сжег испепеляющим огнем демон, которого Зороастр жестоко утомил своими приказаниями. Пепел, оставшийся после сожжения, собрали люди из числа тех, кто первый был обманут этим магом, и отнесли в Персию. Там к нему, будто бы останкам пророка, поверженного божественным огнем с небес, приставили неусыпную стражу и почитали Зороастра как небесное божество. Больше того, в его честь были построены святилища, сооружены истуканы, учреждены таинства и обряды, и священнодействия…
     Кто же был зачинатель?.. Зороастр, то есть арийский пророк Заратустра, о делах и о жизни которого рассказывается в Авесте, и к учению которого мы еще обратимся не раз?.. Или кто-то другой?.. Разве это так важно?..
     Что такое есть магия?.. Магия, колдовство – это наука, которая учит, как использовать человеческую волю. Воля прилагается не к материи, а к жизненной силе. С помощью жизненной силы воля  человека  может воздействовать на другое существо видимого или невидимого мира. Магия и есть сознательное воздействие человеческой воли на жизненную силу.
     Я есть все: божество, звезды, воздух, земля и вода… и тот тигр… Был совсем уже рядом.
     Не пришел.
     Занималась заря…
- Еще жив, значит, тигр не явился опять, - с невеселой насмешкой, раджа.
- Завтра точно появится.
- Будь спокоен, дорогой Сен-Жермен, мы Тебя похороним достойно!
- Может быть, - и с улыбкой ответил ему, - только очень не скоро!..            
     Третья ночь и луна и уверенность в том, что убийца вот-вот, агрессивно настроен, придет.
     Я есть все: божество… и тот тигр… Становился все более спокойным и… наверное, более сговорчивым.
     Грозный, но всего лишь с бахвальством, рев из кустов.
     -     Выходи и яви свою наглую морду убийцы! – властным тоном, ему.
     Оставаясь все там, зверь пытался перечить.
     -     Выходи, я сказал, подобру-поздорову! Или я уничтожу тебя!
     С понурой головой… большой и рыжий кот… на лужайке уселся…
     -     Ты, наверное, голоден?..
            О да! – и ответил рычанием зверь.    
- Могу дать на закуску барашка, но с условием, что ты никогда не посмеешь напасть на людей, никогда не появишься здесь, в этих краях! Ты согласен с условием, тигр?..
          Что поделаешь, да, - неуверенно, он.
- Ответь четко, согласен?!..
Да-да!
- Получай, - отпустил на съедение барана. – И учти, что отныне, чтоб тебя наказать, 
мне не надо с тобой и встречаться!..
Хорошо, и спасибо, прощай!..
     Вот и все, вот и все… до утра далеко…
     У человека два противоположных начала: нетленный дух и тленное тело, объединяющиеся посредством оживляющего начала – души или астрального тела. В магии наибольшего внимания из всех трех начал, составляющих человека, заслуживает астральное тело или астросом. Он состоит из пятого элемента, который обычно называется магнетизмом – Парацельс назвал его квинтэссенцией.
     Астросом является посредником между человеческим духом и физическим телом, так как дух слишком сильно отличается от материи, чтобы непосредственно влиять на ее. Астральное тело управляет неконтролируемой сознанием органической жизнью человека: дыханием, кровообращением, пищеварением. Оно заменяет испорченные клетки новыми, восстанавливает поврежденные ткани и борется с микробами. Уровень нравственного и интеллектуального развития человека неразрывно связан  с совершенствованием его астросома.
     Астральный план является связующим звеном между идеями вещей и самими вещами. Любой предмет первоначально создается в божественном мире в виде идеи, то есть в возможности существования. Затем идея переходит в астральную сферу и проявляется там как форма. После этого начинается существование предмета в физическом мире. Астральная форма, воздействуя на материю, образует физическую форму.
     Энергетическое начало астрального плана, поляризуясь в положительном и отрицательном направлении, находится в постоянном движении. В уравновешенном движении оба тока образуют астральный свет – телесм. Нахождение и употребление этой силы составляет тайну магии. Под влиянием сильной воли астральный свет разрушает и собирает все предметы.
     Магия – это изменения в астрале, которые производятся человеком посредством воли с целью получения определенных результатов.
     Личная магия имеет своей целью самого человека, его астрал, дух или тело. Она совпадает с нормальным развитием  психических сил на основании нравственного самосовершенствования. Ее основой является развитие силы воли. Развитая воля является необходимым условием всех магических операции. Воля в сочетании с верой подчиняет себе необходимость и производит чудеса. Чем сильнее воля, тем эффективнее магическое могущество…
- Тигр опять не пришел? – на сей раз с удивлением, раджа.
- Приходил, съел барашка… и ушел навсегда.
- И не тронул тебя?!..
- И не тронет уже никого! Я имею в виду человека.
- Ладно-ладно, посмотрим!.. – с недоверием тот.
     Время шло; тигр таки не подвел; госпожа наконец родила очень крепкого и не очень спокойного мальчика; пришло время прощаться  с раджой.
- И нужны ли тебе эти горы?.. – сокрушаясь, спросил.
- В жизни надо испробовать все!..
- Кто тебе только это сказал?!..
- Кто-то шепчет внутри, - как обычно с улыбкой ему…
     Гималаи, Тибет… Трудный путь и леса, и луга… леопарды, фазаны и змеи… и величие снежных вершин… и коварство погоды и троп, и гармония сказочных, с переливами красок, и сияние льдов… мудрость горских племен… наконец Шамбала… и пророчества о Шамбале и Майтрейе:
          «Сокровища с Запада  возвращаются. По горам зажигаются огни радостей.
          Посмотрите на дорогу – идут носящие камень. На ковчеге знаки Майтрейи.
          Из священного царства срок указан, когда расстелить ковер ожидания.
          Знаками семи звезд откроются врата.
          Огнем явлю моих посланных.
          Соберите предуказания счастья вашего.
          Так исполняются предсказания предков и писания мудрых.
          Найдите ум встретить назначенное, когда в пятом году появятся вестники воинов Северной
          Шамбалы. Найдите ум встретить их и принять новую славу.
          Дам мой знак молнии».
     И указ Гессар-хана:
          «У меня много сокровищ, но могу дать их моему народу лишь в назначенный срок.
                Когда воинство Северной Шамбалы принесет копие спасения, тогда открою горные тайники               
                и разделите с воинством мои сокровища поровну и живите в справедливости. 
          Тому моему указу скоро поспеть над всеми пустынями.
          Когда золото мое было развеяно ветрами, положил срок, когда люди Северной Шамбалы        придут собирать мое имущество.
          Тогда заготовит мой народ мешки для богатства, и каждому дам справедливую долю».
     Много мыслей и внутренних сил…


     Снова, снова Париж!.. И вдруг в центре внимания светского, знаменитостями избалованного общества; многократные встречи, беседы и доверие самого короля, Людовика ХУ-ого. Впрочем, все, в том числе короли, есть те самые люди.
- Чудесно!.. – всякий раз восклицал, после плавки алмаза, и однажды продолжил Людовик: - Только здесь тесновато. Я хочу предоставить в ваше распоряжение свой замок в Шамборе, где имеется прекрасно оборудованная и более просторная лаборатория.
- Я польщен, Ваша Величество!.. – был  действительно тронут вниманием. – И готов, буду рад Вам во всем услужить!..
- Ловлю на слово, - улыбаясь, король, - господин Сен-Жермен.
     И к тому же с прислугой жилье!.. Королевский подарок самого короля!.. Все же следует помнить: за все надо платить!..
- Барон Гляйхен, мсье!.. – в тот же день переезда, слуга.
Вот и первая ласточка!.. Очень-очень приятный и весьма образованный, тонкий мужчина.
- Приглашай… и скажи там, на кухне, что у нас будет гость.
Гость и друг… несмотря на стремление ни с кем слишком тесно в контакт не входить, не иметь очень близких друзей. И нелегок сей крест быть всегда одному, как нелегок был крест Иисуса, как нелегок есть крест Агасфера… И не только боязнь, что кто-либо из близких предаст или сделает больно!.. Основная причина не в этом, а в том, что приблизив кого-то, отдаешь свои силы ему  и теряешь способность творить, созерцать и любить человечество в целом. Много было и есть ли друзья у царей, королей?.. И сегодня тебе рукоплещут, завтра скажут: Долой!.. Да, нелегок сей  крест!.. Выбирать самому!..
- Вы как раз подоспели к обеду, барон!..
- Лишь об этом весь путь и мечтал!.. – отшутился великий гурман.
- Что ж, пройдемте  к столу!.. Проверим, правду ли Вы говорите.
- Уверяю, могу съесть быка!..
- Если только добавить, что в течение месяца!..
     Шутки, шутки и шутки… и внезапно, как частенько с бароном бывало, совершенно другие послышались в сочном мягком его баритоне, неспокойные нотки:
- Герцог Шуазельский…
- Что же он?..
- Я не знаю, не знаю… но чувствую, он вам точно не друг, господин Сен-Жермен!.. Остерегайтесь его!..
- Хорошо, буду более внимателен, и спасибо Вам, Гляйхен, спасибо!..
     Шуазельский… придворный интриган и по сути ничтожество… однако крупный профессионал  во всех  своих ничтожных начинаниях и бесконечных кознях. Такой может в любую минуту предать, навредить и притом с удовольствием.
- Маркиза де Урфи и принцесса Анхальт-Цербтская!.. – чересчур уж торжественным тоном сообщил о прибытии данных особ королевский слуга.
Вот, пожалуйста, опять!..
- Приглашай, - поднимаясь навстречу.
И обед превратился в пирушку.
- Вы такой молодой и талантлив, богат, - захмелевшие дамы о главной, на их взгляд, в этой жизни проблеме, семье, - а живете один. Почему?!.. И извольте ответить нам, граф!..
- Слишком сильно вас всех, дорогие мои, я люблю, а любить лишь одну, к сожалению, уже не могу!..
     Это было не шутка, увы!.. Невозможно быть магом, королем и царем, в то же время кого-то очень сильно любя. Если другу мы можем отмерить и отдать какую-то долю своих внутренних сил сознательно, то любимая женщина, своим только присутствием, отнимет все эти силы сама, оставив вас, скорее всего, ни с чем. Обыватель же, не имея возможности и желания приложить свои силы на благо народа, с удовольствием тратит, отдает их не только любимым, но порой и беспутным, легкомысленным женщинам.
- Продолжайте, любите нас всех, но жениться-то надо!
- Без любви?
- Почему бы и нет?.. Мало ли таких пар?.. Очень-очень приличные люди! И живут!..
- Нет особо большого желания, - неохотно уже отвечал и не знал, как закрыть эту тему.
- Вы слишком нас, женщин, идеализируете, граф. И не скрою, нам это приятно, однако… Подумайте и о себе!..
- Мне прекрасно живется и так!..
- Ну да ладно, Бог с Вами, живите, - слава Богу, затихли они.
     Идеализация… В какой-то мере они правы… Нельзя идеализировать не только женщин, но и кого-либо вообще. И пусть каждый живет так, как хочет, и не лезет не в свой огород. И не надо кумиров, и не надо божков!.. если хочешь жить в дружбе и гармонии с Небом… и Землей, и Водой, и Огнем…
     Эта чертов пирушка чересчур затянулась. Только тут ничего не изменишь – за все надо платить. И за этот прекраснейший замок, и за мысли, за все. Иногда наперед…
- Что ж, пора!.. – понимал ситуацию барон.
- Да, действительно, время… - вслед за ним наконец засуетились и дамы.
     Слава Богу, один!..
     Время… Сколько времени тратим на сон, на еду и питье, на пустые и никому ненужные беседы?.. Стоп, стоп, стоп, господин Сен-Жермен! Только не надо снова идеализировать!.. Ничего в нашей жизни не бывает случайного, просто так, и каждая прожитая тобою минута, каждая твоя, даже самая никчемная мысль не исчезает бесследно. Каждая твоя мысль закладывает основу для рождения новой, более зрелой мысли, приближая тебя к Абсолюту, приближая тебя к Совершенству. Все заранее кем-то просчитано, все давно предусмотрено. Вряд ли Богу все это одному по плечу и известно, что Бог существует и живет внутри нас… И об этом, возможно, уже думал не раз; вероятно, уже и неновые, только более зрелые мысли…
     Шли минуты, часы и недели, и месяцы. Иногда навещали друзья и все чаще и чаще проявлял  интерес, вызывал на беседы Людовик. Эти участившиеся беседы с каждым днем становились все более конфиденциальными, что не могло не настораживать. Королю не прикажешь и небрежность к нему не проявишь; и тем более живя в его замке, и тем более удовлетворяя потребность собственного тщеславия.
- Измотала нас эта война,* - повторял всякий раз. – И казна совершенно пуста!..
- Как всегда и во все времена!.. – и пытался его утешать.
- Вы очень умный и талантливый человек, граф, - и однажды продолжил король. - Вам, надеюсь, понятно, куда я клоню?..
- К сепаратному миру, наверное, Ваше Величество.
- И не без Вашей помощи, мсье Сен-Жермен!..
- Все понятно, и все же… очень хочется знать, в чем конкретно могу быть полезным и почему именно я?..
- Вы отличный алхимик и физик, и маг… музыкант и художник, и знаток человеческих душ, так кому же еще, как не Вам, я могу поручить столь серьезное, деликатное дело?.. Посему и хочу, чтобы именно Вы, вероятно, в ближайшее время, отправились с тайной миссией для решения этого тончайшего вопроса, граф… К тому же Вы владеете искусством магнетизера и способны очаровать любого человека!
- Смею заметить, что не каждого…
- Почти каждого!.. В том числе и госпожу Помпадур.**
- Маркиза де Помпадур это может сама!.. – улыбнулся в ответ и добавил серьезно: - Я готов, если надо, на все!..
- Вот и славно, мсье Сен-Жермен!.. О деталях и времени исполнения этой миссии поговорим позже. Кстати, мне доложили, что Вы написали две новые, мало того, что прекрасные, но еще и при помощи красок, которые сами же произвели, с горным видом картины.
- Да, действительно, новые… Гималаи!.. Буду рад подарить!..
- Оо!.. – и засиял король, - Буду рад их принять!..   
     Еще в большем восторге был Людовик ХУ-ый, когда их  получил.
- Настоящий талант!.. – заключил.
     Все, что будет в ближайшее время, до мельчайших подробностей знал. Но не мог ничего изменить. И нисколько о том не жалел. Пусть все будет, как есть!..
- Собирайтесь в дорогу, мой друг! – наконец, все обдумав и взвесив, король. – Я хочу, чтобы Вы уже в марте отправились в Гаагу.
Отдав все указания, обнял, проявил почти братскую чуткость Людовик.
- Берегите себя, Сен-Жермен. И удачи!.. Да поможет Вам Бог!..

*Имеется в виду Семилетняя Война 1756-1763 годов.
**Фаворитка Людовика ХУ-ого.
И отправился в Гаагу для заключения сепаратного мира. Настроение испортилось; чувствовал себя марионеткой в руках беспощадной судьбы, ибо знал, все старания напрасны.
Почему люди так часто стремятся узнать все наперед? Нужно ли к этому стремиться?.. Во-первых, это очень непросто узнать, во-вторых, знание будущих событии подавляет инициативу, более того, подавляет желание делать что-либо вообще, подавляет желание жить. Надо быть очень сильным, стать виртуозным актером, чтоб все знания о своем собственном будущем преспокойно принять, чтобы впредь свою роль преспокойно играть, глядя на себя как бы со стороны. Жизнь вообще есть спектакль, люди есть в нем актеры, ну, а жить означает играть. Но играть интересно и приятно тогда, когда знаешь лишь дальнюю цель, когда имеешь возможность что-либо менять, переставлять, словом, импровизировать. Кстати, дальней целью каждого нормального человека является смерть. Мудрый человек – это хороший актер, а хороший актер только тот, кто помнит о конечной цели. Иначе говоря, всегда помни о смерти, если хочешь быть мудрым.
Герцог Шуазельский и французский посланник в Гааге граф де Афри… Одного поля ягоды… Им невыгоден мир и невыгоден тот, кто его добивался, им чужды интересы народа, им важны лишь свои личные интересы…
- Вас король отзывает в Париж! – и с насмешкой, де Афри.
- Я еще не закончил дела!..
- Вам приказано, срочно!..
     Вот и все, вот и все… Но не стыдно… Нисколько!..
     И пришлось возвращаться в Париж.
- Господин Сен-Жермен?.. – не успел сойти с кареты, незнакомец в плаще.
- Что угодно вам, сударь?
- Вам депеша от барона Гляйхена, - и вручил то послание. – И прочтите, пожалуйста, сейчас!..
     Все заранее известно, ни к чему и читать. Всего несколько строк...
     Вы опорочены Шуазельским и король хочет Вас арестовать, - предупреждал приятель. – Уезжайте сейчас же!.. Ваш друг.
     И пришлось отправляться в Британию.
     Ни к чему было это все заранее знать!..


     Кто-то явно тревожил. Где-то рядом вибрации печали, глубочайшей тоски… Это был Агасфер.
Появись, коль пришел!.. – обратясь к нему мысленно.
Нету смысла нам, Янош Ракоци, с тобой долго беседовать, - произнес также мысленно, оста-
ваясь невидимым, он. – В тебе много меня!.. – с оптимизмом, однако. – А пришел  поддер-
жать и сказать: твое место не здесь, а в России!..
С какой стати в России?!..
В тебе много меня, - повторил Агасфер, на прощание добавив: - Обратись, если хочешь, к
Учителю.
     Озадачил, ушел… И ты прав, во мне много тебя, Агасфер!.. Стало больше еще… Кто же ты, Сен-Жермен?.. Одинокий, бездомный, таинственный граф, обреченный на вечные странствия… И ты прав, Агасфер!..
     Моросил нескончаемый дождь; и в тумане дворец Хэмптон-корт, замок Тауэр и Темза; и в тумане завязли, обессилили, стали очень ленивыми мысли.
     Мутная вода Темзы… как мутны и полные противоречий наши души, как нечистые наши поступки, как нечистый весь мир. Чистота, к сожалению, бесплодна, но стремиться к ней надо. Не познав мутных, грязных сторон нашей жизни, невозможно увидеть и чистых, невозможно быть добрым  и мудрым, а Гармония Природы – это колебания между чистым и грязным, между злом и добром. Таким есть этот мир, таковы основные законы.
- Вас желал повидать барон Уокен, - сообщил по приходу слуга.
- И давно он здесь был?
- С полчаса, как ушел. И просил Вам напомнить, что сегодня прием у графа Гэтсби.
     Хорошо, хорошо… Аскетизм есть лишь средство укрепления воли, но не есть верный путь приближения к Богу.
     По дороге заехал к барону, сорокалетнему холостяку.
- Вы еще не собрались, мой друг?
- Ни к чему нам особо спешить, Сен-Жермен, - улыбнулся сей дамский угодник, - все веселье еще впереди!..
- До утра?..
- Не совсем… - и блестели с хитринкой глаза. – Дело  в том, что к утру я хочу очутиться в объятиях одной очень хорошенькой леди.
- А она, разумеется, замужем!.. Не боитесь?..
- Нисколько!.. Никаких угрызении совести на сей счет тоже нет! Мы свободные люди!.. К тому же Бог сотворил женщину не только для того, чтобы она в постели слышала лишь храп вечно уставшего и вечно чем-то недовольного мужа.
- Вероятно, Вы правы, барон. По большому счету, желание овладеть замужней женщиной не является таким уж тяжким  грехом. И тем более тогда, когда женщина хочет сама, когда муж ее только храпит, когда есть между вами любовь.
- Вот за это я Вас и люблю!.. За понимание, за тонкое понимание человеческой души!.. – наконец-то собрался и жестом указал на дверь Уокен. – Что ж, поехали, граф!..
     Человеческая душа… В ней потемки. И никто до сих пор не познал и не смог объяснить, почему одни души стремятся к добру, а другие лишь к злу, почему  в человеке столько много дурного и почему этот человек почти всегда старается казаться лучше, чем есть на самом деле…
     Пригласивший нас Гэтсби… Шестидесятипятилетний и немного обрюзглый, но еще полон сил, полон шарма мужчина. И к тому же влиятельный.
- Благодарствую, граф, - пожимая мне руку, - что почтили меня своим присутствием. Очень много наслышан о Вас, господин Сен-Жермен.
- Ну и что обо мне говорят?..
- Говорят, что Вы очень талантлив и так далее, так далее. Большинство из знающих Вас людей ценят Вас положительно, граф.
- Очень лестно от Вас это слышать.
     И вдруг ляпнул такое!..
- Шуазельский, насколько я слышал, настоящий свинья!.. – и к тому же публично.
- Очевидно, граф Гэтсби, - улыбаясь, ему, - отрицать я, конечно, не стану!…
- Он еще и подонок! – добавил кто-то из гостей.
     Полагал, что придется, как всегда на приемах, скучать. Но, быть может, на сей раз оказался под чьим-то влиянием сам, может быть, под влиянием приятеля, может быть, под влиянием какой-нибудь женщины?.. Восхитительной, гордой и смелой!..
     И такую увидел!..
- По секрету скажите мне, Уокен, - обратился к барону, - кто вон та, очень-очень эффектная дама?
- Леди Эмори Слоун, жена лорда Слоуна, - с озадаченной миной, приятель. – Недоступная женщина!.. Вряд ли Вам что получится, граф, хотя лорд слишком стар, чтоб ублажить такую красавицу, и к тому же отправился в Пруссию.
- Само Небо сопутствует тому, чтоб начать с ней роман, ну, а Вам, барон Уокен, напомню, что недоступных женщин нет, не бывает вообще! Уж кому, как ни Вам это знать!..
- Может быть, может быть, - с шельмовским выражением лица произнес сердцеед. – Что ж, удачи Вам, граф!..
     А внутри закипело, бурлило – надо было свой пыл придержать… И боялся ее, леди Эмори Слоун, испугать, ошарашить боялся…
     Грациозная, пылкая, нежная… утонченная… и с огромным и никем невостребованным чувственным запалом… и в глазах ее грусть, тщательно скрываемая жажда любви… Взгляды встретились и… и не знал, сколько время прошло…   
            Граф Сен-Жермен, - и представился мысленно ей.
           Да, я знаю, я знаю, - и ответила мысленно женщина. – Я жена лорда Слоуна.
           Вы несчастны…
           О да!..
           Но желаете страстной и нежной любви…
           Да, конечно, желаю, - и слегка покраснела она.
           Вам с трудом удается все это, эту жажду в себе удержать…
           Я уже не могу и, по правде, уже не хочу!.. – и отвела свой взор в Великую, лишь кажущуюся
           ей безмолвной Пустоту.
           И не надо, не надо!.. Расслабьтесь… и примите подарок судьбы… - и целуя ей мысленно гу-
           бы, потом шею и грудь…
- Что Вы, что Вы, уймитесь!.. – задрожала и закрыла глаза наяву леди Слоун.
     И унес ее в мыслях в постель, и уже не встречая отпора, продолжал с упоением ласкать… и вошел в сокровенную глубь…
     А в это время настоящие, в зале оставшиеся глаза все ж таки сквозь туман наблюдали, как Эмори, вся покрывшись испариной, учащенно дышала, дрожала… наконец изогнулась и издала тихий приглушенный стон…
     И в смущенных ее, но оживших глазах благодарность и почти откровенный призыв…
- Граф Сен-Жермен, - наконец-то представился ей.
- Да, я знаю, я знаю, - протянула изящную руку и уже без смущения улыбнулась она. – Леди Эмори Слоун.
- Очень рад познакомиться!.. Только здесь столько много людей…
- И тоска!.. – и продолжила женщина. – Украдите меня, Сен-Жермен!.. 
     И украл, и похитил, увез… И предались сильнейшему и ни с чем несравнимому зову, зову очень заботливой и стремящейся сгладить неровности матери, зову мудрой Природы.
     Леди Эмори Слоун!..
- Соблазнил, обманул… - в благодатно покое, щекотала дыханием грудь.
- В чем?..
- Я  просила украсть насовсем, увезти далеко, - без упрека мурлыча она, - а очутилась лишь в твоей гостиничной постели.
- Жизнь абсурдна, любимая… и вполне вероятно, что нам… очень скоро придется расстаться. Как бы я не хотел!..
- Ты уедешь?.. – встрепенувшись, богиня любви.
- Очевидно, придется.
- И куда, и когда?.. – не теряя, однако, достоинства.
- Очень скоро, в Россию и, наверно, надолго.
- Я могла бы поехать с тобой, - и задумалась Эмори.
- Слишком много проблем…
- К сожалению, да! Я забыла о детях!..
- Мы ведь любим друг друга! Это самое главное!..
- Да, конечно, да-да!.. – все ж таки волновалась она. – Очень рада, что ты… настоящий мужчина… И совсем ни о чем не жалею… Разве только о том, что ты скоро уедешь… и что я снова буду одна…
- Не совсем…
- Да, конечно, и там… вдалеке в мыслях будешь со мной… Так запомни, и я… всегда буду с тобой, всегда буду твоя!..   
     Снова нежно и пылко ласкали, превратившись в одно, неделимое целое, и любили друг друга неистово…
     И опять благодатный покой.
     Леди Эмори Слоун!..
     Вдруг отчетливо понял, что во мне умирал сердцеед… и вдруг мысли Плутарха:
     Поэтому всегда выглядит смешно, - писал он, - когда мы страшимся смерти, хотя и сами являемся смертными и умираем столь многократно и разнообразно. И речь идет не только о том, что, согласно Гераклиту, смерть огня означает рождение воздуха, а смерть последнего – это рождение водной стихии, но и в самом человеке это можно проследить еще более отчетливо и наглядно. Крепкий мужчина умирает, превращаясь в старика, юноша находит смерть в мужчине, а ребенок – став юношей. Вчерашнее умирает в нынешнем, а нынешнее – в завтрашнем. Ничто не пребывает и не является единичным, мы становимся множеством, в котором материя флуктуирует в окрестности некоторого образа и отталкивается от общей формы. 
     Умирал сердцеед!.. И рождался мужчина…
     Леди Эмори Слоун!..
- Не хочу, чтоб меня тут увидели, - поднимаясь с постели, она. – И не вздумай меня провожать!..
Очень сильная женщина!..
- Если хочешь, то вечером… я приеду сама…
- Да, конечно, хочу!..
     Единственная женщина!..
     И остался один. За окном  моросил нескончаемый дождь… стали очень ленивыми мысли. И вдруг вспомнил о том, что я есть и Великий Восточный адепт и совет Агасфера обратиться к Учителю… В первый раз…
           Нахожусь на распутье, Учитель!.. – снова видел лишь умные и печальные, проникновенные    
           глаза.
           Ничего-ничего!.. – улыбнулись они. – Ты живой!.. хотя следует помнить, непростой чело-
           век!..
           Это помню всегда!..
           Значит, должен понять, твое место в России! Агасфер тебе верно сказал!..
           Какова моя главная цель, каковы основные идеи?..
           На престол скоро вступит Петр третий. Ты пока поживи, присмотрись, познакомься с Орло-   
           выми,  а потом и с женой императора Екатериной. Ваша задача будет состоять в том, чтобы
           в конечном счете Петр был свергнут с престола. Это будет насилие. Но нельзя допускать,
           чтобы Россия оказалась придатком реакционной и политически отсталой Пруссии, чтобы
           она слепо следовала по пути, указанному ей дядюшкой Фридрихом. У России другие зада-
           чи, определенные ей законами эволюции. Она должна будет играть все большую роль в  ев-
           ропейской и мировой истории как некий материк грядущей цивилизации Новой Эпохи, как
           фундамент, на котором  здание этой Эпохи должно стоять прочно. Все это предусмотрено
           планами,  рожденными в Высоких Сферах Бытия. Твоя миссия закончится тем, что к власти
           в России придет прогрессивная Екатерина вторая, кстати, дочь твоей доброй знакомой.*
           Я могу задержаться здесь, в Англии, ну, хотя бы неделю?
           Ни к чему!.. – очень жесткий ответ. – Впрочем, можешь два дня, а вернее, ночи, - и опять   
           улыбнулись глаза, - и запомни, ты отныне бессмертный!.. а твоя леди Слоун очень быстро 
           состарится…
     И видение исчезло.    
     Вот и все, вот и все, вот и вся твоя, Янош Ракоци, любовь!.. Ты отныне бессмертен и не волен как  все, по земному любить!..
      Нескончаемый дождь…   и туман.               

               
        И действительно правду сказал тот неведомый и везде пребывающий, и всезнающий Он, представитель в тех дальних, сияющих, снежных вершинах Тибета заседающих Сущностей, Чьим известно все прошлое, настоящее и будущее нашей планеты, что Россия не просто страна, что Россия – оплот, материк, на котором должна будет строиться вся, до сих пор из отдельных кусков состоящая, мировая цивилизация. Архаический, девственный, дикий…   в то же время великий оплот!..
- Граф Григорий Орлов! – сообщил ранним утром денщик.

*Речь идет а парижской знакомой Сен-Жермена принцессе Анхальт-Цербтской.
- Пусть войдет. 
     Сумасшедший!.. Как и его брат… Впрочем, кто из талантливых, одержимых какой-то идеей людей есть нормальный вполне?..
- Поздравляю Вас, граф Сен-Жермен! – и совсем молодой, беспардонный, растянулся на старой походной кровати. – Вам присвоено звание полковника!..
- Что ж, приятно!.. и спасибо за благую весть, ротмистр.
- Это надо отметить!..
- Вечерком, может быть… раз уж это так надо, раз уж это так принято.
- Черта с два! У нас принято сразу!.. – и достал из планшета бутыль. – Закусить что-нибудь, я надеюсь, найдете?..
- Что-нибудь да найду, - и пришлось собирать, что имелось, на стол.   
     Водка!.. К тому же с раннего утра!.. И она обожгла!.. В то же время согрела…
     Ничего-ничего, не умрешь, господин Сен-Жермен! Как-никак, а бессмертный!..
- Хороша!.. – опрокинув стакан, начал хрупать огурчик Орлов. – Нигде в мире такой распрекрасной, сногсшибательной водочки нет! Согласитесь со мной, Сен-Жермен!..
- Да, действительно крепкая и вводящая в транс!..
- Куда-куда?..
- Ничего, извините, Григорий Григорьевич, это я про себя…
     Господи, сохрани меня от друзей, с врагами своими я управлюсь и сам!..
- Перестаньте, пожалуйста, граф, - поморщился Орлов, - Вы меня без конца величать. Это только при людях я – Григорий Григорьевич, ну,  а с глазу на глаз можно просто и Гришкой!..
- Как Вам будет угодно, уважаемый Гришка!..
- Ха-ха-ха!.. – расхохотался он, не такой уж простой и беспечный, каким только казался, Орлов. – Вы, однако, шутник!..
     Правда, этот, водкой вызванный транс не является правильным, а вернее сказать, настоящим. Это есть лишь иллюзия транса, не дающая практически никаких положительных результатов, наоборот, вызывающая тошноту и головную боль, это есть только фата-моргана, это есть лишь наркотик, и не лучшего качества, это есть лишь обман и, увы, для великого множества очень умных и  сильных людей.
- Расскажите мне, Гриша, каким Вам видится будущее России?
- Очень-очень туманное, - начал он после паузы, - и отнюдь не счастливое намечается дальнее будущее, в частности двадцатое столетие… - и тут снова задумался ротмистр. – А в ближайшее время расцвет!.. Будут жертвы, насилие, кровь, только это – все мелочи по сравнению с тем, что получим в итоге, чего мы добьемся. И мы с Вами, дорогой Сен-Жермен, во всех этих событиях примем самое непосредственное участие и сыграем достаточно важные, если не главные, роли. И не только в истории России, ибо Россия не может существовать только сама по себе!..
- И откуда Вам это известно?..
- Сам не знаю, откуда, - пожал плечами он и опять опрокинул стакан. – Только все так и будет!..
     Знает, знает и знает, и уверен в себе, но не знает, откуда все знает и откуда все это, все эти знания пришли… Может быть, что-то знает лишь тот, кто действительно хочет узнать… и не только о том, как пополнить свою собственную мошну?.. 
- Я , пожалуй, пойду, - будто пил только воду, Орлов.
- Да, конечно, ступайте. И спасибо за благую весть!..
- Ну, а Вам за компанию, граф!..
     Кому сколько дано. Одни тратят на то, чтобы стать ясновидцем, пророком, чуть ли не всю жизнь, и при этом лишая себя всех земных удовольствии, а другие все это получают с рождения, не являясь аскетами; без каких-то особых усилии могут узнать все наперед, даже то, что случится в ближайших, когда нас и в помине не будет, веках. И не в зависти дело, нет-нет, а скорее, в абсурде!.. В самом факте того, как кому что приходит… Взять хотя бы шведа Эммануэля  Сведенборга, с которым приходилось встречаться и который совсем недавно в Амстердаме издал свой трактат с интригующим названием: «Об Аде и Рае».
     Как и Будда, Сведенборг не признает аскетизма, обедняющего и унижающего человека. Однажды в своем видении он увидел на краю неба отшельника и, решив ему уподобиться, всю жизнь стремился к одиночеству. Однако, достигнув своей цели, Сведенборг неожиданно понял, что общаться с ангелами в течение всей оставшейся жизни он просто уже не способен.
     Впрочем главное событие в его жизни произошло в Лондоне апрельским вечером 1745 года. Молчаливо бродивший за ним по улицам города Неизвестный внезапно появился у него в комнате и возвестил, что он – Бог. Он возложил на Сведенборга миссию – открыть человечеству, прозябающему в атеизме, заблуждениях и грехе, истинную и утраченную веру Христову и раскрыл ему, что душа Сведенборга обойдет небеса Рая и бездны Ада и будет говорить с демонами, ангелами и умершими.
     Так родился тот самый трактат… А Григорий Орлов?.. Кто ему обо всем сообщил?..
- Вам депеша от матушки, граф, - это снова денщик. -  А гонец ждет ответа.
- Проследи, пусть накормят его и коня, - принимая послание.
     «Я хочу, чтобы Вы побывали в Европе инкогнито, - писала она. – И если Вам небезразлична судьба России, выезжайте сейчас же!.. Императрица Елизавета Петровна».
     Сперва чин, а потом и почин!.. Этак скоро стать тебе генералом, господин Сен-Жермен!..
     Суета и дорожные сборы… и в путь… по дремотным просторам…


     И опять… совершенно нежданно в Париже!.. И под носом Людовика!.. Благо, были и есть в этом мире друзья!.. Барон Гляйхен, к примеру, который… с озабоченным видом вошел…
- Вот, я взял, чтоб отдать ее Вам! Вам записка, мсье!.. – и вручил ее мне. – Кто мог знать, что Вы здесь?!..
- Не волнуйтесь, мой друг! – прочитав небольшое послание. – От графини Натальи Петровной Голицины.
- Кто сказал ей, что Вы у меня?!..
- Видно, кто-то пронюхал, однако… завтра утром уеду… А сегодня, если женщина просит, нанесу ей визит.
- А вдруг это ловушка?!..
- Уверяю Вас, нет!..
- А она Вам хоть пишет, по какому  вопросу?..
- Нет, не пишет, но я… уже знаю и сам. Пустяковое дело, барон! Муж старушки графини чрезмерно скупой, ну, а внук чересчур расточителен и к тому же азартный картежник. Словом, внук проигрался и графиня в отчаянии.
- Вы дадите ей денег?
- Может быть…
- А откуда Вам это известно?..
- Сам не знаю, откуда, - как недавно Орлов. – Просто знаю, что так все и есть…
     Все намного сложнее, с одной стороны, и действительно просто, с другой… Взять хотя бы так называемую личную магию. Люди часто питают иллюзии, в ожидании чудес, в отношении приятных, но, увы, без реальной основы фантазии, сладких грез, эфемерных надежд, совершенно забыв о реальности… Сложно видеть и слышать, ощущать все, что хочешь, реально… и поверить, что все это, чего так страстно желаешь и что в силах реально представить, есть по сути твое. Надо только реально представить и верить!.. Сила воли и вера, и все…
     В отношении графини Голицины все оно так и было… Описав ситуацию карточных дел, изуверство и варварство мужа, и беспечность любимого внука, она тяжко вздохнула, со слезами добавила:
- Всю свою надежду полагаю на Вашу дружбу и любезность.
- Я могу Вам услужить этой суммой, но знаю, что Вы не будете спокойны, пока со мной не рассчитаетесь, а я бы не желал вводить Вас в новые хлопоты. Есть и другое средство: вы можете отыграться.
- Но, любезный граф, - ответила Наталья Петровна, - я говорю Вам, что у нас денег вовсе нет!
- Деньги тут не нужны!.. Извольте меня выслушать.
- Вся внимание, граф!..
- Передайте лишь внуку названия трех карт, это тройка, семерка и туз. Пусть поставит на них и вернет свои деньги с лихвой. Но учтите, об этом, кроме внука и Вас, нежелательно знать никому!
- Да, конечно, спаситель, - с благодарностью, но не очень-то веря в успех предприятия, поклонилась старушка, - добродетель Вы наш!..
- Всяких благ Вам, графиня!..
     Пустяковое дело и все же, не надо это забывать, что вмешиваться и нарушать равновесие событии в природе чревато последствиями не только для непосредственных участников этих событии, в данном случае внука Голициной, но и для самого мага, ведь Природа не любит вмешательств, как извне, так и внутри себя собой. Маг – не Бог, маг – живой человек; и законы обязан блюсти.
- Так зачем все-таки Вас желала увидеть графиня? – спросил-таки приятель.
- Как и предполагал, образумить чрезмерно азартного внука.
- Ну и как, удалось?..
- Разумеется, да!.. Раз сыграет и все, и не сядет играть никогда!..
- Удивительный Вы человек, - заключил барон Гляйхен.
     Человек, человек… А бессмертный?.. Это – уже не человек. Быть и тем и другим невозможно! Богом быть невозможно!.. Полубогом, пожалуйста!.. Без семьи, без любви, и всегда рассудительным, трезвым…
- Что-то Вы, Сен-Жермен, в этот вечер, - и за ужином Гляйхен, - пьете много вина.
- Только я никогда не пьянею, барон.
- Так ведь это прекрасно!..
- К сожалению, не очень…
     Леди Эмори Слоун… Почти рядом… Нет, рядом!.. Можно было б ее навестить… Ни к чему, ни к чему, ни к чему… Жалость – чувство для слабых, а Эмори – очень сильная женщина!.. Может быть, все-таки навестить?.. Нет и нет, ни к чему!..
- И куда Вы намерены ехать?.. – это снова приятель.
- Есть дела еще в Пруссии.
- А потом?..
- Потом снова в Россию.
- Не боитесь медведей?!.. – волновался за друга барон.
- Никого и давно не боюсь, - улыбнулся ему, - разве только не выспаться.
- Что ж, действительно, время, - тотчас понял намек, - Завтра рано вставать…
     Леди Эмори Слоун… Совсем рядом дышала… была внутри меня… и тихонько шептала:  усни…


     Вот, пожалуйста, уже генерал… Разве это не бред?.. Только мало ли их в нашей жизни, совершенно бредовых поступков, совершенно бредовых идей?.. Иногда в самом деле бесплодных, иногда приносящих плоды. Не секрет: все великие мира сего – не от мира сего. Их идеи казались настолько бредовыми, что порой удивлялись и открыто смеялись и довольно неглупые, не лишенные дерзости и творческой фантазии люди… А поступок Дедала и Икара?!.. И теперь совершенно нетрудно предвидеть, не колеблясь сказать: скоро будем летать!..
     Граф Ротари молчал. И был мрачен как туча.
- Два графа в Графском переулке, - наконец проронил он, лишь бы что-то сказать.
- Близ Аничкова моста, - тем же тоном ответил Ротари и тут же, усмехаясь, спросил: - Батюшка заказал свой портрет?..
- Сразу три! Один в профиль, анфас и один на коне!.. – с раздражением, сарказмом приятель. -  Будто мало в России художников!..
- Но свои, как обычно, не в счет!.. И к тому же Вы, граф, в самом деле талантливый, можно смело сказать, гениальный художник!
- Лестно это услышать от Вас, господин Сен-Жермен!.. – подчеркнул слово «вас».
- Чем же Вам так немил новоявленный император?
- В буквальном смысле всем!.. От меня же, вне сомнения, потребует совершенно обратного, чтобы на портретах был изображен герой!..
- Трудноватая Ваша задача, Ротари!.. Ну да ладно, как-нибудь извернетесь!..
- Как-нибудь извернусь лично я, а что будет с Россией?!..
- Не впервые!.. Полагаю, что скоро Россия просто-напросто свернет ему шею… Несерьезно все это, конечно. Сперва трон, а потом и погибель!..
- Несерьезная это страна!..
- Это Вы, мил человек, чересчур!.. Я бы сказал иначе: загадочная страна! Нам ее очень трудно понять, но, надеюсь, поймем.    
     Итальянский портретист. Впрямь весьма одаренный художник. Наперед вроде бы ничего и не знал, но прекрасно все чувствовал. Что уж тут говорить о талантливых и духовно развитых людях, если мрачность картины появления на троне Российской империи серой, капризной, абсолютно безличной личности Петра Федоровича вызывала волнение и ожидание подвохов в народе.
- Вы сегодня куда-нибудь поедете?.. – и с вопросом, Ротари.
- Никуда. И вообще… надоели мне эти приемы!..
- Пустая трата времени, - согласился сосед по нашей небольшой, но довольно уютной квартире.
     Кто бы ни был у власти, а народ всегда прав. Аксиома, которую мало кто из правителей знает, а вернее, мало кто признает. Не хотят признавать! Всегда делают вид, что они, богачи и цари, есть отцы и кормильцы, и боги. А кормилец – народ!.. Им легко управлять… только это не значит, что народ очень глуп, что народ – только стадо баранов и что терпение народа безгранично.
- Не пора ли нам ужинать?.. – очевидно, голодный художник.
- Предлагаю чуть-чуть подождать. У меня ощущение, что вот-вот к нам заявится гость.
- Кто такой к нам торопится, граф… - уже ничем не удивляясь, тот.
- Третий граф и с плохими вестями, Ротари.
- Неужели Орлов?..
- А всегда утверждаете, что у Вас нету дара предвидения!.. – усмехаясь, ответил приятелю.
- Но, увы, неспособен сказать, - улыбнулся художник, - почему эти вести от Орлова плохие. Может, Вы мне подскажете, граф?..
- Подождем-ка мы лучше самого Григория Григорьевича!.. 
     Того самого, очень-очень неглупого, склонного к авантюрам и которому нет тридцати…
     Не стремился узнать, а узнал, что случится сегодня и завтра, через несколько лет… И вдруг стало тоскливо и скучно… оттого что узнал и устал, и уже не хотел никого удивлять…
     Дождались…
- Первым делом позвольте мне выпить!.. – едва сели за стол, заявил и налил себе водки Орлов. -  Очень даже советую это сделать и вам!
- Вы сначала скажите, - и ответил Ротари, - что сегодня стряслось!.. Может быть, тогда выпьем и мы.
- Нет, сначала я выпью!.. – принял чарку Григорий и, немного подумав, наполнил, опрокинул вторую.
     Странный русский народ! Пьют когда хорошо и тем более плохо, перед сном и с утра, и в обед, и на свадьбах, поминках, всегда, когда хочется выпить, а такое желание всегда!..
- Вот теперь уже можно сказать, - после третей, слегка закусив, наконец-то решился Орлов. – Вопреки интересам России Петр Федорович твердо намерен заключить мир с Пруссией!..
- А сие означает, - размышление художника, - что все завоевания в Семилетней войне сведены на нет, как говорят русские, все коту под хвост.
- Вот, пожалуйста!.. – моментально вскипел чересчур экспансивный Григорий. – Чужестранец и тот понимает! Император Петр третий, увы!.. Не хочу Вас обидеть, Ротари, нет-нет!.. Напротив, это делает честь!..
- И сие, граф Орлов, означает, - в продолжение мыслей Ротари, обратился с апломбом к Григорию, что пора что-то делать, принимать, может быть, не совсем благовидные, однако необходимые меры, - укрепляя лишь то, что давно у него самого в голове.
- Например… - все-таки насторожился он.
- Познакомьтесь поближе с супругой царя, она вовсе не глупая женщина, привлеките к делам Алексея, своего младшего брата… В остальном… не мне Вам объяснять!.. Со своей стороны я готов Вас во всем поддержать. И не только морально!..
- Не забудьте, и я!.. – и добавил Ротари.
- Это заговор, бунт!.. – призадумался гость. – Впрочем Вы, Сен-Жермен, абсолютно правы, другого пути у нас просто нет.
     Сколько их, таких бунтов, в истории человечества было и сколько еще будет!.. Слова «политика» и «чистые руки» совершенно несовместимы. Ради блага великого множества бедных, беззащитных людей!.. Не с большим удовольствием, увы!…
- Вы и сами все знали, все давно уж предвидели, понимали, Орлов.
- Но порой, очевидно, нужны подтверждения безошибочности собственных мыслей для того, чтоб окончательно принять единственное и чрезвычайно важное, судьбоносное решение, от которого, в данном случае, будет зависеть судьба всей России.
- Остается лишь действовать, граф!..
     А нам с графом Ротари в основном только ждать, может быть, кое в чем подправлять, кое в чем помогать… Грандиозных событии ждать!..
     Софья Фредерика Августа… Екатерина Великая!.. Старше графа Орлова… Не должно быть помехой… Повлияем, воздействуем, наяву и во сне и вообще… для великих особ должны быть и великие страсти!.. Предпосылки к сему очень-очень заметны… Не стесняйся, Катюша, вперед!.. Скоро станешь большой, а потом и великой!..
     А Орлов приходил, уходил и опять приходил; граф Ротари работал, молчал… И был в мире я в этом, казалось, один… кроме Эмори Слоун… А однажды пришла, навестила старушка Голицина.
- Ну и как же Ваш внук?.. Отыгрался?..
- Да, конечно, спасибо Вам большое, Сен-Жермен!..         
- И теперь не играет?..
- Представляете, граф, с того  раза ни разу!..
     Поболтала, ушла…
     Кроме Эмори Слоун… существует-таки в мире Ад, Рай… жил и что-то творил ранее упомянутый шведский мистик Эммануэль Сведенборг, неразрешимым вопросом для которого стоял декартовский вопрос о том, где именно в человеческом теле находится душа… Глубочайшей души и ума человек! Анатомия, физика, алгебра и химия, языки и музыка, в частности, опера – краткий перечень его увлечении.
     В его представлении Ад и Рай – это не какая-то местность, хотя души умерших, населяющих и творящих Рай и Ад думают, что они расположены пространственно. Эти свойства души, приобретенные в соответствии с ее предшествующей жизнью. Ни в Ад, ни в Рай дорога не закрыта никому. Умершие не догадываются о своей смерти: какое-то время они думают, что находятся в центре привычной среды и своего окружения. Если умерший был злодеем, его привлекает вид и обычаи бесов и он сразу присоединяется к ним. Если он честен, то выбирает ангелов и попадает в Рай…
     После смерти мы будем такими, какими мы есть.
     Преисподняя – это оборотная сторона Рая…
     Любопытная деталь, предполагающая четвертое измерение: где бы не находились, ангелы видят Бога анфас. Существование пространства и времени иллюзорно: стоит о ком-нибудь подумать, как он тут же появляется рядом…
     Можно этому верить всему иль не верить совсем ничему. Разве в этом вопрос?..
     Все же где, в каком именно месте в человеческом теле душа? В голове или в области сердца?.. Может быть, у кого-нибудь в пятках?.. Пусть каждый спросит у своей души; и пусть каждый же спросит, способна ли его душа хоть раз в жизни земной отличиться, взлететь, улететь и быть там, где ей хочется быть, и увидеть невидимый и практически рядом находящийся мир, пообщаться с такими же вольными, способными летать и свободными душами, с гениальными душами мудрых и давно уж покинувших бренное тело людей… Пусть каждый спросит у своей души, способна ли она взлететь и, покинув на время сей мир, оказаться в другом, более тонком и праведном мире…
     А душа Сведенборга способна. И не только взлететь!.. Находиться в полете всегда!.. И гениален только тот, кто способен все время витать, кто способен все время быть трансе!..
     Человек себя делает сам, в том числе, разумеется, и Григорий Орлов.
- Как Вы, граф, представляете свою дальнейшую жизнь? – задал раз ему этот вопрос.
- Если бы вдруг мне захотелось стать святым, я бы им стал. Однако меня значительно больше привлекает другая жизнь, - и довольно пространный ответ. – Положение в обществе, женщины, деньги, вино… Все это я уже в какой-то мере имею, а буду иметь еще больше!.. И ничего зазорного в этом моем стремлении, уверяю Вас, нет!.. Вы имеете тайную и незримую власть надо мной, я имею над кем-то… Каждый волен и может быть тем, кем ему хочется быть. Главное, чтобы это желание было реальное. И чем больше желание, тем больше для его достижения потребуется внутренних сил. Посему и желаю того, чего в силах достичь.
- Да, Вы правы, Григорий, - что еще тут сказать. – Мудрый Вы человек!..
- Может быть, может быть, - улыбнулся Орлов. – В то же время развратник и пьяница.
- Все мы люди, не боги, - и подбодрил его, сего сильного мужа.
     Тайная и незримая власть… И такой ты владеешь… Ишь, чего ты достиг, дебошир и развратник Григорий!.. И над каждым есть кто-то, кто имеет ее, эту власть, каждый способен на кого-то повлиять… Очень просто, логично и мудро!..
     Кроме Эмори Слоун был и есть в нашей жизни Учитель и еще кое-кто…
     А Орлов приходил, уходил… и однажды…
- Завтра утром свершится все то, о чем мы говорили, чего Вы добивались, господин Сен-Жермен, - сообщил преспокойно Григорий.
- Наконец!..
- О одном только буду жалеть.
- И о чем?..
- Что Вы скоро уедете, граф!.. Вам отныне тут нечего делать…
- Да, наверно, уеду… Мне Вас тоже не будет хватать…
     И свершилось и вдруг… появилось вдруг чувство потери и с незнанием, конкретно чего, и с незнанием, что делать, и с желанием уйти… навсегда…


     Позади Семилетняя, утомившая многие европейские государства война. Созидать, созидать, созидать!..
     Граф Кобленцский любовно, будто гладя родное дитя, провел по полированной поверхности доски.
- Самый лучший не только в Бельгии, но и во всем мире лак!.. – и с таким же восторгом добавил: - И все это благодаря Вам, граф Сен-Жермен!..
- И Вашему желанию делать действительно добротные товары, - комплимент и ему. – Кстати, в скором времени смогу предоставить и краску.
- Вы талант, милый граф! Даже и знаю, чем мне Вас отблагодарить!..
- Деньги мне не нужны, - улыбаясь, хозяину фабрики. – Дайте только возможность спокойно, без суеты работать.
- Ради Бога, работайте!.. Но сперва все-таки мне ответьте, есть ли какая-либо сфера человеческой деятельности, какая-либо наука, которую бы Вы не знали?..
- Меня интересует все! Хотя должен заметить, что ординарному человеку не стоит расширять спектр своих знании во всех областях, а направлять все усилия на то, чтобы углубить свои познания в какой-либо одной сфере.
- Но ведь Вы гениальный!.. – хотел было продолжить Кобленцский.
- Мне, конечно, приятно, когда так говорят, - пришлось его прервать, -но позвольте заняться  делами…
- Хорошо-хорошо, занимайтесь!.. – наконец отошел весьма и весьма порядочный, добрый, но чересчур эмоциональный граф.
     О эмоциях… Хорошо, когда люди способны смеяться, чем-нибудь восхищаться, иногда, если уж допекли, разозлиться. Только так уж, увы, получается, что эмоции приемлемы лишь в кругу очень близких людей, что эмоции желательно, а вернее, необходимо скрывать как желание есть или пить, или справить нужду. В противном случае люди будут считать вас простаком, хотя мнение общественности мало волнует сильных, и впрямь весьма талантливых людей. Жизнь полна парадоксов, увы…
     Через пару недель графу Кобленцскому была предоставлена превосходная, совершенно отличная от прежних, ярко-желтая краска, через месяц – прекрасное масло, а потом и еще кое-что. С головой окунувшись в дела и весьма созидательный труд, забывал, меньше думал о Эмори Слоун.
- Уже несколько раз заходил и просил, чтобы Вы его приняли шевалье де Сейнгал, - однажды сообщил слуга.
- Кто такой и откуда, узнал?..
- Ходят слухи, что очень богат, именит, образован, совершает путешествие по Европе. А откуда он родом, не знаю. Вероятно, француз.
- Он ничего здесь не оставил? Может быть, что-нибудь потерял?..
- Да, остался платок, должно быть, уронил… Я его положил на видном месте, чтоб в другой раз отдать.
- Принеси мне на время этот платок.
- Сей момент, господин Сен-Жермен!..
     Уже несколько раз заходил… и просил!.. Есть возможность  отвлечься от дел каждодневных и обратиться к собственной душе.
- Вот, пожалуйста, граф…
- Хорошо, и спасибо, ступай.
     И на вид вроде бы неприметный, каких в мире немало, с монограммой и запахом терпких духов, все же чем-то манящий платок.
     И вошел в легкий транс…
Моя Душа, - обратясь к ней, естественно, мысленно, - готова ли Ты ответить мне на нес-   
            колько вопросов в отношении шевалье де Сейнгала, чей платок я держу в руке?
            Да, - и ответ на основе своих ощущении; вне сомнения, верный ответ.
            Можно ли назвать этого господина добрым человеком?
Да.
           Действительно ли он очень богат, именит и образован?
           Нет.
           Можно ли назвать этого человека авантюристом?
           Да.
           Какое основное устремление шевалье де Сейнгала? Это жажда денег?
           Нет.
           Слишком большое увлечение женщинами?
           Да.
           Живет ли он в данный момент под настоящим именем?
           Нет.
           Рекомендуется ли мне принять этого человека?
           Не знаю.
           Рекомендуется ли мне его разоблачить или уличить в частной беседе?
           Нет.
           Большое спасибо за ответы! Спасибо, спасибо, спасибо!
     Раз уже потерял на него столько времени…
- Если снова придет шевалье де Сейнгал, - указание слуге, дай, пожалуйста, мне знать. Может быть, я его и приму. И верни ему этот платок.
- Хорошо, господин Сен-Жермен.
     И спустя пару дней…
- Вы сказали дать знать, когда снова придет шевалье. Он пришел…
- Хорошо-хорошо, передай, я готов повидать его здесь, прямо в лаборатории. Пригласи через четверть часа.
     Пусть чуть-чуть подождет, а потом и увидит легионы бутылок и колб, совершенно отличную от его бесполезных, пустоцветных стремлении, жизнь.
     И вошел средних лет и среднего телосложения, среднего роста и отнюдь не красавец, но весьма  привлекательный денди.   
- Очень рад нашей встречей и тем, - в легком поклоне, он, - что имею возможность побыть и взирать на святая святых чародея.
- Очень-очень приятно и мне, - предложив гостю сесть. – Ходят слухи, и Вы в своем деле талантливый, незаурядный человек.*
- Кое в чем преуспел, вне сомнения, и я, - и задумался он. – Но до Вас мне, увы, далеко.
- А хотите, я Вам помогу, шевалье де Сейнгал?..
- В чем конкретно?.. – и тут явно встревожился гость.
- Я могу Вас ввести в магнетический транс, после которого все Ваши способности возрастут в два, а возможно, и три раза, кроме того Вас перестанут мучить довольно частые боли в области поясницы.
- А откуда Вам это известно?!..
- Вы же сами минуту назад пели мне дифирамбы!..
- Да, но я!.. – и совсем растерялся бедняга. – В магнетический транс!..
- И все это бесплатно!..
- Понимаю, спасибо, но я!.. Это так неожиданно!.. – боялся быть разоблаченным он. – Нет, спасибо, не надо, пусть все будет, как есть!.. – все-таки отказался глупец.
- В таком случае извольте отыскать мне монету… Должен же я оставить для Вас какую-нибудь память о нашей встрече!.. Можно эту, спасибо… Достоинством в двенадцать су…
     Раскаленные докрасна угли… и паяльная трубка… И монета расплавилась… Концентрация внутренних сил… и большое желание, вера…
- А теперь, шевалье де Сейнгал, забирайте свои деньги.
- Но они же из золота!
- Из чистого.
     И с опаской обжечься дотронулся, а потом осмотрел… И, конечно, не верил…
- Что ж, спасибо, спасибо!.. – и вдруг заторопился он.
     И, как позже узнал, господин де Сейнгал подарил эту самую, золотую монету прославленному маршалу Кейту. Неверие великого соблазнителя в возможности человека-творца стало как бы символом послевоенной Европы, с головой ушедшей в сугубо материальную науку, совершенно забыв о ее духовном аспекте, о значении духовной энергии каждого созидающего человека.
     Духовная энергия… Она внутри нас… И Высшая духовная энергия извне… Вместе взятых способны творить чудеса… И был прав Агасфер, утверждая, что лучшими концентраторами Высшей духовной энергии являются кристаллы и тем более бриллианты… И во многом был прав Агасфер!..
     Агасфер, Агасфер, Агасфер, как хотел бы увидеть тебя!..
     Однако использование Высшей духовной энергии невозможно без присутствия своей личной духовной энергии. И для этого надо трудиться, и трудиться душой…
     И в руках снова скрипка, и полет над родными Карпатами и родными равнинами, голубыми озерами… над родными ручьями, морями, лесами… над Китаем и Индией, Персией… А потом Гималаи, Тибет… леди Эмори Слоун  и Россия… Турне… Агасфер!.. Наяву!..
- Растревожил мне душу, Ракоци! – улыбнулся и сел. – Сам тебе говорил, никогда не увидимся, но… человек, к сожалению, слаб. Не исключение и мы.
- Очевидно, услышал мой зов...

*Гостем Сен-Жермена на самом деле был знаменитый соблазнитель Казанова.
- И не только услышал… - посерьезнел он. – Мы с тобой словно астрономические близнецы… А хочешь, расскажу тебе историю о двух ныне здравствующих близнецах?.. Ты о ней, уверяю, не знаешь; и пока что не знает никто.
- Расскажи, дорогой, расскажи!..
- Случилось это, само собой разумеется, в нынешнем столетии. Четвертого июня тридцать восьмого года в Лондоне родились два совершенно различных мальчика, один из которых был Самуэль Хеммингс, простолюдин, а другой – король Георг третий. Самуэль стал кузнецом и открыл самостоятельное дело совсем недавно, пятнадцатого октября шестидесятого года, именно в этот день вступил на престол Георг третий. Самуэль и Георг женились восьмого сентября шестьдесят первого года, оба болели и получали легкие ушибы в одно и то же время. Каждое значительное событие в жизни одного происходит и в жизни другого, но с соответствующими изменениями, определяемыми их общественным положением. Не вызывает сомнения, что и умрут они в один и тот же день… Таких истории можно рассказать много.
- Этим хочешь сказать, что все мои любовные и другие страдания отражаются на тебе?..
- Отражаются, Янош! Но не в этом вся суть!..
- Неспроста ведь явился, скажи, что тебя в моей жизни тревожит.
- Ты хотел быть бессмертным и стал, господин Сен-Жермен!..
- Ты стремишься к обратному!.. И если же достигнешь своего, то лишусь того дара и я… Только в этом вопрос, Агасфер?.. Так учти, я готов принять смерть… и ты это, полагаю, что понял давно.
- Да, я понял, и все же… должен был это явно услышать… И еще… есть еще очень важный вопрос…
- Говори, что тревожит еще.
- Коль мы оба пока что бессмертны, то и должны, на мой взгляд, заниматься не только чисто материальными, но более духовными, более возвышенными делами, чем изобретением красок и лаков…
- Может быть, может быть, только это… это тоже потребность души! И желание испытать в своей жизни многое!..
- Понимаю… надеюсь, что все это пройдет…
- Полагаю и я, что пройдет…
- Что ж, прощай, Сен-Жермен… а то скоро расплачусь…
- Навещай, Агасфер!.. Буду рад тебя видеть всегда!..
     Как пришел, так внезапно ушел одинокий печальный скиталец… Но ушел с облегченной душой.


     Время шло; уходили из жизни одни, в том числе и Людовик ХУ-ый, приходили другие… короли и министры, правители. Время шло; и на место одних появлялись другие машины, станки… Но не очень менялись порядки…
     Все такой же Париж… И опять лишь инкогнито…
- Хорошо, господин Сен-Жер… извините, Ноэль, - улыбнулась, увы, постаревшая графиня де Адемар, - я устрою Вам встречу с единственным мужчиной в семье Людовика шестнадцатого, Марией-Антуанеттой, но, боюсь, королева не внемлет Вашим предостережениям, ибо она неспособна вести долгих серьезных разговоров и не в состоянии отнестись к пророчествам с надлежащей ответственностью.
- Попытаюсь ее убедить… И спасибо, графиня, за все!..   
     Убедить и внушить, если это возможно… если можно внушить обезьяне, чтоб была очень-очень спокойной и вела себя смирно… Нет, не все поддаются внушению.
     Человеком правят стремление или к знаниям, или к власти, или к богатству. Однако самый страшный человеческий порок – это гордыня. И, наверное, следует вспомнить очень добрый совет: если хочешь чего-нибудь достичь в духовной практике, усмири прежде всего гордыню… Несмотря на бессмертие…
     Через несколько дней…
- Королева Вас примет, господин Сен-Ноэль, - и опять улыбнулась графиня, - но дает Вам лишь четверть часа…
- Что ж, спасибо, хотя…
- Понимаю Вас, граф… - сочувственно вздохнула женщина.
- Я должен сделать все!..
     Четверть часа… Чтобы все, даже и смышленому человеку, объяснить, нужен минимум час. За четверть часа для рассеянной, нарядами и приемами озабоченной королевы!..
     И в назначенный день…
- Я внимательно слушаю Вас, господин Сен-Ноэль, - изрекла Мария-Антуанетта, рассматривая свои ногти. – Вы, насколько мне известно, ясновидец, пророк. Не так ли?..
- У Вас верные сведения, Ваше Величество. Но, судя по всему, не совсем правильное представление о грядущих, я бы сказал, грозных событиях, а вернее, такого рода представления отсутствуют вовсе.
- Любопытно!.. – каким-то странным тоном произнесла она, уставясь куда-то, сквозь стены дворца. – Продолжайте, господин Сен-Ноэль.
- Времени очень мало, впереди еще несколько лет обманчивой тишины и начнется такое!..
- Что же может начаться?.. – и опять перебила она и нахмурила брови.
- Если не будут приняты соответствующие меры, то падение монархии неизбежно, после чего начнется братоубийственная гражданская война, настоящая бойня! Воцарятся разврат, грабежи и насилие, эпидемии, голод!..*
- Неужели?!.. – с раздражением, Мария-Антуанетта. – Я сообщу об этом королю.
- Однако Вы, Ваше Величество, еще не выслушали о причинах всех этих событии, о мерах их предотвращения!..
- Я не желаю это слышать!.. – дав понять, что аудиенция закончена, поднялась королева. – О решении короля, захочет ли он Вас принять, Вас известит графиня де Адемар.
- Очень и очень жаль… Что ж, позвольте откланяться!..
     Не изволила выслушать… Странно все получается… Истину говорят: до чего ж велика глупость человеческая!..
     Рассказав о итогах визита графине, обратился к ней с просьбой опять:
- Попытайтесь, пожалуйста, добиться для меня аудиенции у короля, ибо от королевы ничего доброго ждать не приходится.
- Хорошо, попытаюсь, однако… - и пожала плечами она, - вряд ли это возможно.
- Будет чистая совесть, что мы сделали все!..
- От нас зависящее, - и закончила фразу графиня. – И даже более того!..
     Королевская семья… и ее приближенные… наподобие страуса, прячущего голову в песке!..
     И пару дней спустя…
- Берегитесь, мой друг!.. – с озабоченным видом, графиня де Адемар. – Король пересказал содержание Вашей беседы с Марией-Антуанеттой своему министру графу Морепе, а ведь он, насколько мне известно, является давним Вашим недругом и завистником.
- Он попытается меня арестовать. Безуспешно, конечно.
- Но послушайте, граф. Король аудиенции не даст, нету смысла Вам здесь оставаться…
- Да, Вы правы, однако… В данном случае задето мое самолюбие и я не уеду до тех пор, пока не расплачусь хотя бы с одним из своих недругов. Сдается мне, что это и будет господин Морепа. Дело чести, графиня!..
- Что ж, удачи Вам, граф!.. – с облегчением вздохнула она.
     Дело чести… А что такое честь?.. Желательно ли всегда расплачиваться со своими обидчиками?.. Прежде всего, у каждого человека есть свое понятие о чести. Упрощенный и общий для всех ответ на первый вопрос будет выглядеть примерно так: защищать свою честь означает дать решительный отпор тому, кто пытается вас унизить. На второй вопрос, надо ли расплачиваться со свои-

*Предсказание Великой французской революции 1789-1794 годов.
ми обидчиками, ответить еще труднее, и тем более вспомнив заповеди Иисуса Христа. Лично я полагаю, что, если задета ваша честь, обязательно надо, и вопрос только, как… Спросите у своей души…
     А Морепа же сам, сам явился к графине. И, конечно, с расспросами – это сразу же понял, войдя в ее апартамент вслед за ним.
- Пришли меня арестовать? – тотчас задал министру вопрос.
- Угадали, мсье Сен-Жермен, - не смутился Морепа.
- Не волнуйтесь, графиня, - и уже обращаясь к хозяйке, - я хочу господину кое-что объяснить.
- Так и быть, - и с апломбом министр, - я выслушаю Вас!
- Граф Морепа, король изволил просить у Вас совета, а Вы думаете лишь о сохранении своего собственного авторитета. В вашей борьбе против моей встречи с королем Вы теряете монархию, так как осталось совсем немного времени, чтобы спасти ее. По истечении же этого срока я не появлюсь в этих краях, пока не сменят друг друга три следующих поколения. Я рассказал королеве то, что мне позволено было сказать. Мои откровения королю могли быть более подробными. Но, к сожалению, Вы встали между мной и Его Величеством. Мне не в чем будет себя упрекнуть, когда ужасная анархия опустошит Францию. Что же касается ожидаемых бедствий, то Вам не суждено их увидеть, но подготовка к ним будет достойным для Вас памятником… Не ждите благодарности от потомков, пустой и беспомощный министр! Вы встанете в ряд тех, кто послужит причиной гибели империи.
- Вы предвещаете мне скорую смерть? – с перепуганным видом, Морепа. – Я могу сделать так, что Вы сами умрете, и значительно раньше меня.
- Вряд ли это удастся, министр, Вы от страха уже побледнели… От страха за свою жизнь, а к судьбам многих тысяч граждан Франции Вы, как вижу, глубоко безразличны.
- Сколько лет я еще проживу?
- Я сказал все, что мог, что позволено было сказать.
- Уезжайте, пожалуйста, господин Сен-Жермен, и забудем о всех наших распрях.
- Мой совет Вам забыть обо мне, я забуду о Вас.
- Хорошо, но с условием, что впредь Вы не будете досаждать ни королю, ни королеве.
- Не могу же я досаждать тому, - насмехаясь над бедным министром, - кого во Франции по сути и нет.
     И пришлось ему вскоре откланяться… Ликовать?.. Да, конечно же, можно… если б не было грустно и больно…    
     До чего ж велика глупость человеческая!..


     Леди Эмори Слоун… давно стала вдовой и, увы, постарела… К счастью, только снаружи…
     Изменив свою внешность до неузнаваемости, осторожно приблизился… Вдруг она встрепенулась и закрыла глаза… Как тогда, как тогда...
- Укради же меня, Сен-Жермен!.. -  едва слышимый шепот. – Я же знаю, ты здесь…
А имею ли право?.. – и спросил ее мысленно.
           Да, конечно, имеешь, - и ответила мысленно Эмори. – Я большая и сильная, увы, уже немо-
           лодая женщина. И хочу твоих губ, твоих рук, быть любимой хочу… И пусть это на час, и
           пусть скоро исчезнешь…
     И открыла глаза, без ошибки направила взор… В них надежда, призыв и любовь, и в них звезды галактик… в них Тибет, Шамбала и Творец… вся Вселенная в них, в этих женских бездонных глазах…
     И шагнули друг к другу…
     И в симфонии вечности слилось Небо с Землей, слились наши тела…
- Ты бессмертен, - и тогда догадалась она, - ты Бог!..
- Может быть, во мне много от Бога, все же я человек, наделен большой силой и властью, бессмертием, потому и несчастен, увы.
- Значит, ты полубог!..
- Разве это так важно?..
- Что, по-твоему, важно вообще?..
- Важно то, для чего я живу, мои цели важны, для достижения которых я должен приложить все свои и данные мне сверху силы, не тратя их на свою личную жизнь. Ну, а ты, если честно сказать, являешься моей жертвой, ибо каждый, даже самый нежный мужчина в моменты близости с женщиной - настоящий агрессор. Я – агрессор вдвойне, так как тогда, при первой нашей встрече, позволил себе применить личную магию, иначе выражаясь, применить средства, доступные далеко не каждому или доступные лишь в меньшей степени по сравнению с тем,  что могу сделать и что позволил себе сделать я. Делать этого я не имел права, но желание любить, быть любимым, все-таки взяло верх.
- И расставили точки над «и», - почти игривым тоном, Эмори. – Я должна быть довольна, что являюсь возлюбленной такого сильного, мужественного и бессмертного человека.
- Ты и впрямь ни о чем не жалеешь?..
- О нет!.. – и прижалась любимая женщина. - На сей раз я хочу проявить личную магию и агрессивность сама…
     Самый сильный и самый глубокий, натуральным путем приходящий, совершенно естественный транс…
     Сведенборг говорил, что брак на земле всегда несовершенен, так как у мужчины преобладает разум, а у женщины – воля. В своей небесной ипостаси любившие друг друга мужчина и женщина сливаются в одном ангеле… О одном лишь забыл Сведенборг, что бывают бессмертные люди…
- Ты пророк?.. – вновь задумалась Эмори.
- Может быть, но скорее посредник.
- Между кем?..
- Между Духами и людьми.
- Расскажи… если это не тайна.
- Хорошо, - соглашаясь ее просветить, - только в общих чертах, чтобы все поняла.
- Я пойму!..
- Еще за тысячи лет до рождения Иисуса Христа, по библейскому сказанию, Авраам, родоначальник израильского народа – был величайшим предсказателем и астрологом. А во время написания «Откровения Иоанна» астрологические и астрономические знания были уже на столь высоком уровне, что древнегреческому ученому Клавдию Птолемею удалось их обобщить в своем великом труде «Альмагест» - сочинении, ставшем на многие века настольной книгой для предсказателей будущего. Кстати, и само рождение Христа было задолго до того предсказано пророками, вернее, астрологами. Как повествует евангелист Матвей, явились к колыбели божественного младенца несколько восточных странников – волхвов, которые знали о появлении и назначении Вифлеемской звезды, а следовательно, предвидели рождение Спасителя.
- Интересно!.. Однако ближе к делу, любимый!..
- Какие новые знания приносят Духи людям? Какая польза в их нравственных наставлениях, если они совпадают с общеизвестным учением Христа? Нужно ли человеку откровение и не может ли он в самом себе, в глубинах своей совести найти все, что необходимо для нравственного руководства в жизни?.. Преподаватель учит только тому, чему научился от других людей. Но что было бы с человечеством, не будь у него откровений гениальных умов, и что такое гениальные люди? Почему они гениальны и откуда они появляются?.. Гениальный человек – это Дух, живущий дольше других и потому развившийся больше, чем другие, более молодые Духи. Воплощаясь, он приносит в мир свои познания, а так как он знает намного больше других, не нуждаясь в обучении, то он и является умом гениальным.
- Могут ли люди получать откровения непосредственно от Бога?
- На этот вопрос я не посмею ответить однозначно ни в положительном, ни в отрицательном смысле. Было бы неверным считать, что это совершенно невозможно, но и неопровержимых доказательств этого не встречаем нигде. Вне всякого сомнения лишь то, что высшие, ближайшие к Богу Духи проникают Его мыслью и могут передавать ее людям. Что же касается пророков, то, исходя из иерархического положения воплотившегося в них Духа и степени их личных познаний, они могут черпать познания или из собственных знаний, или из сообщений более совершенных Духов, являющихся послами Бога.
- Объясни мне, пожалуйста, подробнее, а что такое Духи? – и была любознательной Эмори.
- Духи – не что иное, как человеческие души и, общаясь с ними, мы общаемся с представителями человечества. Великие, гениальные люди вышли из мира Духов и вновь возвратились в него, окончив свой земной путь. Наставления Духов – это наставления гениев, находящихся в дематериализованном состоянии. Духи подобны человеку – пространство и проницательность их взгляда зависят от их чистоты и места в духовной иерархии. Дематериализованный Дух мог бы сказать человеку с уверенностью: такое-то событие произойдет в такой-то момент, потому что он видит, что ожидает путешественника в пути. Если Дух этого не делает, то только потому, что знание будущего повредило бы человеку – оно парализовало бы его свободную волю, остановило бы те труды, которые он должен исполнить для своего совершенствования. Добро и зло, ожидающие его в будущем, служат для него испытанием. Такая миссия может быть поручена не всем Духам, потому что среди них есть такие, которые знают будущее не лучше людей, а лишь немногим  из них, достаточно совершенным для этого. Замечу, что такого рода откровения никогда или, по крайней мере, очень редко даются в ответ на прямой вопрос.
- Может ли такая миссия быть назначена людям?
- Тот, кому сообщается какая-либо тайна, может без своего ведома получить внушение от знающих ее Духов, и тогда он передает ее машинально, не отдавая себе в том отчета. Известно к тому же, что во время сна или в некоторых состояниях бодрствования, например, в экстазе, душа человека может отделяться от тела и обладать в той или иной степени способностями свободного Духа. Если это развитой Дух и если он получил особую миссию – он пользуется в минуты свободы способностью обнимать более обширный период и видеть события этого периода. Он сохраняет память о них при своем пробуждении; если же эти события должны остаться в тайне, он потеряет эту память или у него останется лишь смутные воспоминания о них, достаточные для того, чтобы интуитивно к ним готовиться.
- Что еще могут Духи?.. – неуемная женщина!..
- Духи могут внушить нам предчувствие общего ходя событий, если будет полезно нас об этом предупредить. Но для того, чтобы с точностью определить срок и место исполнения предназначенного, им необходимо знать наперед, какое решение примут конкретные лица. Если же в мыслях этих лиц еще нет определенного решения, то в зависимости от того, каким он будет, развязка может замедлиться или ускориться, измениться какие-нибудь обстоятельства, но так или иначе результат будет тот же. Замечу, однако, что большинство предсказаний даже знаменитых пророков отличаются неточностью, реализуемой как в пространстве, так и во времени. Если пророк или ясновидец хорошо видит акт будущего события, то гораздо хуже он оценивает время, в которое данное событие произойдет. Время, как и любая другая физическая сущность, должно испытывать флуктуации, то есть отклонения от своего равновесного значения. Поэтому должны быть и альтернативные варианты будущего, реализуемого во времени.
- Видит ли события будущего твой собственный Дух или твоя душа, или же они  пользуются подсказками и внушениями других свободных и более развитых Духов?
- Я не имею права рассказать тебе все, а посему отвечу коротко. Основные задачи, основные события будущего мне сообщают значительно ближе Бога, исходя из иерархического положения, стоящие Сущности-Духи, в решении же непосредственных задач приходится обходиться собственными силами, собственным умением и способностями, не без помощи своей же собственной Души-Духа.
- Хочу быть твоим Духом!.. – и опять в легком трансе она, леди Эмори Слоун.
     А потом и в глубоком… И оба… В очень-очень глубоком… Со слиянием тел, со слиянием Душ, со слиянием в ангеле…
- Ты во мне был и будешь всегда!.. – отдышавшись, любимая женщина.
- И ты со мной всегда была и будешь!..
- Помолчи-ка уж лучше, обманщик! У тебя еще будут другие!.. – и закрыла мой рот поцелуем она.
Нежность, ласки , блаженство…
- Ты знаком с Калиостро? – и вернувшись на грешную землю, снова спросила Эмори.
- Да, знаком. В том числе и с его распрекрасной женой.
- Видела ее и я. Хороша!.. и намного моложе его!.. – и вздохнула, задумалась женщина.
- Я их много чему научил.
- Они брали уроки?!..
- Не совсем… и не то, чтобы брали…
- Поняла… - вновь задумалась Эмори. – И, наверно, гордишься, что помог знаменитому магу?
- К сожалению, нет.
- Почему?
- Потому что этот человек тратит свои силы не на то, на что надо бы тратить, к тому же позволяет себе, мягко выражаясь, не совсем достойные для настоящего мага поступки, не очень достойное поведение и в итоге порочит других, нравственно чистых магов.
- Но ты знал о нем все ведь заранее!..
- Знал! И хотел на него повлиять… Безуспешно, увы!..
- Все ж таки интересно, в чем конкретно он грешен?..
- Во-первых, тем, что он слишком зазнался, возомнил себя чуть ли не Господом Богом, а во-вторых… это совершенно безнравственный человек, позволяющий себе торговать прелестями своей жены.
- Да-а!.. – с  удивлением, Эмори. – О таком я еще и не слышала!..
- Как говорится, Бог ему судья!.. Обидно то, что он на самом деле очень сильный маг и мог бы стать полезным обществу, однако теперь, видя столь непристойное поведение своего повелителя, Духи от него отвернулись, его могущество пошло на убыль и его ожидает бесславный  и печальный конец рядового, будто и не было заслуг, авантюриста-самозванца.
- И ты знаешь, как это случится?..
- Разумеется, знаю… Сожалею… Изменить ничего не могу… Может быть, и могу, но не имею права тратить на него силы.
- А на меня?..
- Ты не маг и к тому же… ты меня вдохновляешь, ты придаешь мне сил!.. Так уж в природе заведено, что женщина, отнимая много сил у мужчины, впоследствии возвращает эти силы много раз преумноженными. Может быть, не она, а природа!..
- В таком случае позволь у тебя их немного отнять!.. – и опять, и опять, и опять!..   
     И слияние в ангеле…


     Гамбург, а чуть позже и Шлезвиг… И как желанный и почетный гость у принца Карла Гессенского… И поездки, поездки, поездки… Урегулирование деятельности масонских, розенкрейцерских и других оккультных лож Европы… И усталость, усталость, усталость, и желание уйти…
- Вы, уважаемый граф Сен-Жермен, - однажды в дружеской беседе, принц, - обладаете исчерпывающими знаниями чуть ли не во всех областях науки, владеете многими языками мира, являетесь виртуозным музыкантом и чародеем, прорицателем, тончайшим знатоком человеческих душ, к тому же и владеете искусством магнетизера, но позвольте спросить, сколько же Вам лет?..
- Очевидно, немало, - и с улыбкой ответил ему. – По большому счету, человеку лет столько, сколько он сам себе дает, на сколько лет он сам себя чувствует, а самый лучший возраст для мужчины, на мой взгляд, около пятидесяти. Я, наверно, настолько и выгляжу?..
- Да, настолько, - согласился Карл Гессенский, - только я глубоко убежден, что на деле значительно больше!..
- Надо отдать должное Вашей проницательности, принц, мне действительно много!.. Ну, а сколько конкретно, лучше будет не знать никому!..
- Что ж, спасибо за честный ответ, - улыбнулся вельможа, - но, признаюсь, немало отдал бы за то, чтоб остаться надолго таким же, относительно молодым, полным сил и желания жить, каковым же являетесь Вы.
- Без особой нужды, не имея чрезвычайно больших целей, думать о каких-либо эликсирах вечной молодости я бы Вам не советовал, принц. Слишком тяжкая ноша!.. Между прочим, я знаю двоих, очень-очень уставших от жизни, к сожалению, бессмертных людей, жаждущих  покинуть эту землю и уйти в мир иной.
- Отчего Вам наскучило жить, уважаемый граф Сен-Жермен?.. – догадавшись, конечно, давно.
- Вот именно, наскучило, устал!.. Устал от глупостей людских!.. Я живой человек, а не Бог, вразумить всех, увы, не могу!..
- Пусть живут, как хотят, Вам какое до этого дело?!..
- О чем Вы говорите, принц?!.. Все, что есть на Земле, вся планета по сути моя, в то же время все это – во мне, я же сам есть везде и во всем!.. Это только так кажется, что каждый из нас живет особняком, на самом же деле мы очень-очень тесно взаимосвязаны, вся природа и люди, и звери, все мы между собой переплетены и очень-очень сильно, даже о том не подозревая, друг на друга влияем, все мы братья по крови! Одинокие братья по крови!.. В этом весь драматизм и абсурд нашего существования. Все между собой тесно связаны и каждый в отдельности – одинок!.. Можно сказать и по-другому: каждый из нас без конца одинок и в то же время жить, как бы мы не старались, друг без друга не можем. В том числе и в пустыне живущий отшельник или какой-нибудь монах… Это он только думает, что он – совершенно один, одинок, на самом же деле он живет среди людей, дышит одним и тем же воздухом, пользуется теми же дарами природы, видит над головой такое же небо, он живет на планете Земля.
- Ко всем своим достоинствам Вы еще и великий философ, уважаемый граф, - возбужденный услышанным, принц. – Мудрый Вы человек!
- Эти мудрые мысли, - и в обмен на любезность, - родились благодаря именно Вам, принц! Хотя должен признать, что все они, эти мудрые мысли, давным-давно уже придуманы не нами, а кем-то другим, мы их только осознаем, придумываем для себя как бы заново.
- Может быть, может быть, - все еще в глубочайших раздумьях, Карл Гессенский.      
     Нужны ли такие раздумья простому смертному?.. Может быть, иногда, чтобы вспомнить о смерти, о той самой, конечной, неминуемой цели, чтоб придти к ней безропотно, гордо.
     И работа, работа, работа, и поездка и Богемию… Орден Святого Иоахима…
     Кому нужно бессмертие лишь в физическом плане?.. Принцу Карлу Гессенскому?.. Да, конечно, ему, очевидно, и многим другим, и не подумавшим о том, что это бессмертие должно быть подкреплено и в чисто духовном плане. Отсутствие гармонии в таком важном и тонком продукте природы, как человек, приносит ему лишь постоянные внутренние противоречия и уйму болезней; получивший же лишь физическое бессмертие человек – абсолютно здоровый, однако страдает от своих внутренних противоречии во много раз сильнее, чем обычный человек. Можно только представить, с какими самоистязаниями столько лет существует, живет Агасфер.
     И зажег три свечи… Тотчас в легком, потом в более глубоком, с дрожью в теле, по всем позвонкам и постепенно углубляющемся трансе… И слияние с небом, землей и водой, и природой… и слияние с Творцом… Грустный лик одинокого и давно уж по сути святого скитальца…
- Ты пришел?!.. – подскочив, весьма радостным тоном. – Я давно тебя жду!..
- Вот, явился, однако… если честно, не знаю, как удастся вернуться обратно!..
- Ну, не бойся, не бойся, я тебе помогу!.. – и впервые, казалось, был счастливым, весь сиял Агасфер.
- Рад, что ты в столь приподнятом настроении, - не хотелось его огорчать. – Может, выпьем вина?..
- Не мудри, Сен-Жермен!.. – оставаясь таким же, достал, откупорил бутылку Бордо. – Я ведь знаю, зачем ты пришел!..
- Что ж, тем лучше!.. Значит, выпьем за смерть, Агасфер! Официальную смерть Сен-Жермена!..
- Знал, что это случится давно.
- Это было нетрудно предвидеть и все же…
- Не надо придавать всему происходящему столь большое значение, уважаемый Янош Ракоци!.. Разве не смешно присутствовать, а может быть, пустить слезу на собственных похоронах?..
- Да, конечно, абсурдно, смешно… Ты и впрямь предлагаешь там быть?..
- Почему бы и нет?.. Сказать речь – это уж чересчур, это слишком кощунственно, а присутствовать можно, даже нужно, пожалуй… Вся наша жизнь – сплошной абсурд… не говоря уже о моей жизни.
- О последнем не раз размышлял…Твоя жизнь превратилась в кошмар в назидание другим…
- Ну, а как же грабители, разного рода насильники и убийцы?!.. Многие из них прощены!.. Разве я хуже них?!..
- Понимаю, обидно, но я… я помочь не могу…
- Знаю, Янош, и знаю еще, если мог бы, помог!.. Именно это мне и помогает жить! И спасибо тебе, что ты есть, что пришел, что уважил меня, всеми забытого и никому ненужного старика, за все тебе спасибо, Янош, нет, пока Сен-Жермен, и отпразднуем смерть, как конечную цель человека, как конечную цель человечества!.. Уж кому, а тебе, вне сомнения, известно, чем все это закончится!..
- Ты опять за свое, Агасфер?!..
- Ладно-ладно, не буду!.. Тогда выпьем за жизнь!.. за продолжение жизни когда-нибудь!.. совершенно в другом человеке!..
- Вот за это всегда!.. – поднимая бокал.
     И конечная цель человечества… Если даже об этом мечтает, то винить его в этом нельзя. Очевидно, прочел, нашел ключ к предсказаниям Мишеля де Нотрдама, к его знаменитым «Центуриям».
- Ну и как?.. – снова весел, беспечен скиталец. – Согласись, неплохое вино!..
- И ударило в голову, чего раньше со мной не бывало!..
     Продолжение жизни совершенно в другом человеке… Лишь с глубинной и только в моменты транса возобновляемой памятью… Уж кому, а ему, Агасферу, о всем этом известно, хотя лично его это вряд ли волнует… Все, что может узнать человек, он, наверное, знает, что ему еще делать на сей грешной земле?..
- Говоришь, что пьянеешь? – явно что-то задумав, скиталец.
- Ага.
- Очень странно, и я…
- Хоть раз в жизни напьемся!..
- И не только напьемся!.. но найдем себе женщин и займемся любовью, и займемся чистейшим развратом!..
- Нет же, нет, не хочу!… Это грязно и скучно!..
- Прекрати, Сен-Жермен!.. Знаю, ты, можно сказать, вдовец и что очень любил свою Эмори Слоун, и что кроме нее ни с кем близок и не был!.. Если честно, то женщины меня тоже не очень волнуют, и к тому же давно, но теперь!.. когда оба пьянеем!.. Это просто подарок судьбы! И именно тебе!.. В честь официального ухода!..
- Может быть, ты и прав, только мне… мне еще возвращаться домой, а я… а я даже не знаю, где есть, в каком государстве нахожусь. 
- Продолжаешь мудрить, Сен-Жермен!.. Хотя отлично знаешь, что твой дом есть Земля!.. Ты, наверное, просто боишься? Ты боишься Учителя и боишься греха!.. Может быть, сам Учитель тебе это и шлет?!.. Ничего в этом мире не бывает случайного!..
- Так и быть, я согласен. В жизни надо испробовать все!.. Но сперва еще выпьем вина!..
- Разумеется, выпьем! – вновь наполнил бокалы скиталец. – И на поиски польских красавиц!..
     Снова в памяти давняя и долго-долго мучившая сцена, где соседская , и почти уже барышня, дочь попросила ее подсадить… И в короткой юбчонке; под ней!..
- Я, по правде, не знаю, и как, с чего в таких случаях начать…
- А с чего начинал с леди Эмори Слоун?.. Хотя нет, позволь действовать мне! Я ведь знаю твой вкус!.. 
     Знает вкус и наклонности, где и с кем переспал и кому что сказал, знает все о тех людях, о которых желает все знать. Хотя это не так уж и сложно.
- И куда мы конкретно пойдем?..
- А зачем нам куда-то идти?.. – и с улыбкой спросил Агасфер. – Поищу их в своей голове, а потом позову… Можешь не волноваться, никакого насилия!.. Только тех, кто об этом мечтают, только тех, кому в жизни не очень везет и кто этого жаждет!..
- Что ж, подумай, зови…
     Летний вечер в Варшаве; где-то шум мало-мальски притихшего, ко сне готовящегося города…
     Кому сон, а кому удовольствия, веселье, всплеск за день накопившихся чувств и желании, страстей. У некоторых эти чувства и страсти накапливаются неделями, месяцами, годами… И тогда совершенно чужие, совершенно разные по складу ума и по положению в обществе мужчины и женщины бросаются друг другу в объятия, срывают с себя одежды, предаются плотским наслаждениям, выплескивают из себя все!.. и в то же время получают все… Лишь потом начинают стесняться и каяться. А зачем?!.. Разве это так плохо, разве это грешно, если двое обездоленных людей наконец-то имеют возможность удовлетворить свои естественные потребности, после чего, с благодарностью друг к другу, возвращаются к личной, пусть семейной, но скучной, совершенно безнравственной и лишь внешне порядочной жизни?.. Не вернуться есть втрое грешнее!..   
- Дамы скоро придут, - заявил Агасфер, наполняя бокалы опять. – Но нам нужен слуга, я его уже вызвал… Пусть тут все приберет и накроет на стол. А теперь еще выпьем вина!..
- Чтобы стать более смелыми!.. – согласился с ним я.
     Великолепный, унимающий внутренний трепет Бордо!..
- Чего изволите, господа?.. – заявившись, слуга.
- К нам тут скоро пожалуют дамы, - вручил ему горсть золотых скиталец. – Приготовь-ка нам ванную, ну, и все остальное для женщин… И смотри, чтобы было достаточно блюд и вина!..
- Непременно все выполню, пан!.. – очень-очень довольный поляк.
     Леди Эмори Слоун… Тебя нет, к сожалению, в величайшему горю, в живых!.. Извини, если можешь, прости!.. И ведь правду сказала: у тебя еще будут другие… Пока жив официально, потом… а потом могут быть и еще… Пока жив наяву…
     Стол ломился от яств и количества всяческих вин. Робкий стук… Появилась одна… молодая, красивая, полногрудая женщина.
- Добрый вечер, распрекрасная пани Христина, - не дав рот ей раскрыть, Агасфер. – Проходите, садитесь… знакомьтесь… Мой хороший приятель, граф Сен-Жермен!
- Пани Христина Добужинская, - протянув мне изящную ручку и ничуть не смущаясь, она. – Пан Станислав о Вас говорил.
- Да, все верно, хвалил!.. – поспешил прояснить ситуацию тот, откликнувшись на данное Христиной Добужинской имя, хотя вряд ли с ней раньше встречался.
     И вновь цокот копыт… а потом каблучков…
- Что ж, встречай-ка свою, Сен-Жермен!.. – и опять с хитроумной улыбкой произнес Агасфер, ну, а ныне Станислав; будем так пока что называть.
Леди Эмори Слоун!.. Наяву!..
- Вот, пришла… - совсем юная, стройная. – И не знаю, зачем…
- Не волнуйтесь, любезная пани Елена, - тут вступил в разговор сам Станислав. – Как пришли, так уйдете. Если будет угодно, обо всем позабыв. И позвольте заверить, никто, ни супруг, ни родные и близкие, никогда не узнает о том, что Вы нас посетили, что Вы здесь побывали!
- Все-таки непонятно, - и  уже успокоившись, грациозная, пылкая, нежная… утонченная пани Елена, - что меня привело?..
- Разве это так важно?.. Присядьте!.. И позвольте налить вам вина…
     Пани Елена Звирбуль… Дочь обедневшего дворянина, муж – состоятельный банкир… И пока что бездетная… И была восхитительной, гордой и смелой!.. Только знал… только знал, что она не есть Эмори Слоун…
     И спустя полчаса…
- Что-то стало тут жарко, - обмахиваясь веером, Елена.
- Жарковато и мне, - согласилась Христина. – Видно, все от вина.
- Пани могут раздеться, - предложил пан Станислав, - заодно и порадовать нас.
- Может быть, и разделась, - тяжко вздохнула Звирбуль; и в глазах ее грусть, тщательно скрываемая жажда любви, - только дома ревнивый и, увы, ни на что не способный, вечно ворчащий муж.
- Уверяю вас, дамы, что мужья ваши спят, - преспокойно, скиталец, - и проснутся не раньше полудня. И тем более завтра… то есть в воскресное утро, за неделю устав…
- Склонна  верить, а вдруг!.. – сомневалась Христина, - вдруг возьмет и проснется!..
- Говорю, будут спать, - вновь спокойным, внушительным тоном Станислав. – Это вам подтвердит величайший из магов и Великий Восточный адепт, и мой гость Сен-Жермен.
- Не тревожьтесь, прекрасные пани, пан Станислав не лжет, - в это искренно веря и сам, - и всегда говорит только чистую правду!
- Так и быть, - согласилась Елена, - обнажусь… Но чтоб вы соблюдали приличие!..
     Впрямь отважная, в легком ровном загаре, оголила изящную шею и торчащие грудки, и бедра… И при этом любуясь собой… Идеальная женщина!… И предстала пред нами с улыбкой.
- Ну и как? Хороша?!.. – вызывающим тоном спросила.
- Вы само совершенство! – восклицая, ответил ей я. – Вы богиня, Елена!..
- И запомните, пан Сен-Жермен, что все это для Вас!.. – и уселась за стол нагишом.
     Настал черед Христины Добужинской…
- Я немного стесняюсь Вас, граф, - и слегка покраснела красавица.
- Разве можно стесняться того, - подбодрил женщину скиталец, - что нам дал сам Творец?!..
- Хорошо-хорошо!.. – тут же скинула платье она, потом все остальное. – Убедитесь, не хуже других!..
     И слегка полноватая, но… И большие, но отнюдь не обвисшие, очевидно, упругие груди, бархатистая нежная кожа и довольно широкие бедра… Хороша!.. Все же взор все склонялся к Елене...
- Мне прохладно, - не успев сесть за стол, заявила Христина.
Пан Станислав поднялся, привлек ее к себе, усадил на колени и обнял…
- Так значительно лучше!.. – начал мять, целовать ее грудь.
- Что-то стало прохладно и мне, - и уже без стеснения, глядя прямо в глаза, обняла, обхватив мои бедра коленями, учащенно дышала Елена. – Я хочу Вам признаться в любви… и хочу, чтоб Вы были со мной… - и шептала, шептала богиня, и уже не владела собой… и забыли, забыли о тот, что мы здесь не одни…


     Непривычно большая, очень-очень похожая на меня кукла… Как живая, а вернее, как мертвая!.. Дело стало за малым – в нужном месте и в нужное время эту куклу оставить, перед тем став другим, совершенно другим человеком, чтоб никто не узнал, перед тем убедив, а вернее, внушив всем будущим участникам похорон и, естественно, в первую очередь доктора, осматривающему тело и устанавливающему причину и сам факт его смерти, что действительно видят покойника, чтобы все до единого верили: перед ними не кукла, а действительно тело усопшего мага, ясновидца, пророка, графа Сен-Жермена… Кропотливая, требующая собранности, с учетом всяческих непредвиденных обстоятельств, и нелегкая эта работа.
     И свидания с Еленой в Варшаве… Постановка спектакля собственных похорон и в то же время бурный любовный роман!.. Разве это не нонсенс?.. Очередной и каких свет не видел абсурд!..
- Что-то Вы, уважаемый граф Сен-Жермен, стали слишком в последнее время печальным и замкнутым, - как-то раз за обедом, принц Гессенский.
- Предвижу собственную смерть.
- С каких пор умирают бессмертные?.. – не поверил, конечно же, он. – Вы хотите меня обхитрить?..
- Я уйду лишь для всех, а останусь для избранных, в том числе и для Вас, разумеется.
- В таком случае позвольте заверить, что готов официально признать Ваш уход, в то же время всегда, пока сам еще жив, буду рад у себя Вас принять.
- Непременно воспользуюсь!.. И поверьте, я тронут… и искренне Вам благодарен, принц!..
     Жизнь – спектакль и игра. К тому же каждый – сам себе режиссер, каждый – сам себе маг, чародей… Важно верить и действовать!.. А умение придет!.. И все будет зависеть от силы желания, от способности вжиться в выбранную вами же роль, от качества постановки вами же выбранной пьесы или драмы… Сам себе режиссер и актер!.. Жизнь – прекрасный спектакль!..
     Агасфер увлечен!.. Агасфер далеко!.. Вместе с Христиной Добужинской… Захотел, и играет любовника – чтоб все время чего-то хотел!.. Мужу нравится роль рогоносца!.. И другому, банкиру… И не мы с Агасфером соблазнили их жен!.. А они же, рогоносцы несчастные, сами нам их отдали.
- Земля полнится слухами, радость моя, - вновь в объятиях Елены, - а посему хочу предупредить, сказать тебе наперед, что не верь никому в отношении меня, в отношении смерти моей.
- Разве может такое случиться?!.. – с перепуганным видом, она.
- Никогда!.. – вновь вдыхая ее аромат. – А верней, очень-очень нескоро!..
     И все чаще хотелось вдыхать… и все чаще хотелось лобзать это гибкое тело богини… и все чаще ее навещал и под боком храпящего мужа лобзал, каждый раз проносясь сквозь пространство… каждый раз укрепляя свою веру в себя.
- Я тебя поздравляю, любимый, - и однажды любимая женщина, - скоро станешь отцом!..
- От меня?!..
- От кого же еще?!.. – рассердилась, надулась она.
- Извини, дорогая, но я!..
- Мне известно, я слышала, да, - в отношении мужчин резюме, - вы об этом обычно не помните!..
- Еще раз говорю, извини, очень рад это слышать!.. очень рад за тебя!.. Не скажу за себя, ибо я… вряд ли стану хорошим отцом…
- И не надо, не надо!.. – и уже не сердясь. – Я довольна и тем, что ты есть и что любишь… что хороший любовник!..
     Леди Эмори Слоун и Елена… Кто они, какая связь между ними?.. Почему то же самое, только юное тело?.. Как подарок судьбы, как подарок Учителя?.. Является ли тело и внешность, и лицо и глаза человека зеркалом его души?.. Вроде бы и простые, а на самом же деле весьма непростые вопросы!..
     Но не только любовь на уме…
     Экернфиорд и зима… и конец февраля*… Кукла, якобы тело в гробу… На спектакль похорон  самым первым приехал принц Гессенский… и, увы, не узнал, в гриме дряхлого старца меня. Холода и немного людей… И еще – Боже мой! – Агасфер!.. Подошел, улыбнулся, сказал:
- Примите мое глубокое сочувствие, уважаемый Янош Ракоци!..
- Да, - артистично вздохнув, - потеряли такого волшебника, ясновидца и мага!..
- Я всего лишь на пару минут…
- Вы в Варшаве?.. – и при людях на «вы».
- О нет! Разъезжаю по свету с известной Вам дамой. Однако Вы, при желании, можете нас найти. И еще… поздравляю Вас, князь!.. – и опять улыбнулся прохвост, имея в виду последствие нашего с Еленой романа. – В отношении варшавского дела…
- Вам  известно и это?!..
- Конечно.
- Что ж, спасибо, но я…

*Согласно записи в церковной книге города Экернфиорд, граф Сен-Жермен был похоронен здесь 27 февраля 1784 года.
- Понимаю, Ракоци… Между прочим, советую вам с будущей матерью младенца последовать нашему примеру, можете присоединиться к нам, - все еще улыбаясь, пожал крепко мне руку и торопливо удалился он. 
     И оркестр, и процессия, речи… Стало скучно и грустно, и больно… Повернулся и медленно, в гриме дряхлого старца, ушел…


     Женщина – необитаемый остров или тихая заводь, в которой, после бурь и невзгод, и побед, всякий хочет поставить на якорь свой моря бороздивший корабль. Чтоб набрать много пресной воды и пополнить иссякшие силы. Хорошо, когда есть куда ставить, хорошо, если можешь хоть что-то этой женщине дать.
- Пан Станислав и пани Христина будут рады нас видеть, - намекнул своей пани Елене. – В скором времени будут в Египте.
- Предлагаешь отправиться к ним?.. – усмехнулась она.
- И не только отправиться, но продолжить всем вместе турне!..
- Извини, я подумала, ты… это в шутку сказал, - и прильнула Елена. – Я бы очень хотела, но, увы, не отпустит супруг.
- Еще как, дорогая, отпустит!.. Позволь действовать мне!..
     И на следующий вечер…
- Что ты сделал с моим стариком?!.. – со счастливой улыбкой, любимая.
- Ничего… - пожимая плечами. – А он что, приставал?..
- Вот еще что придумал!.. Он об этом забыл!.. Предложил мне развеяться, совершить небольшое турне! Представляешь, с тобой!..
- Как-никак, друг семьи!.. – улыбаясь подруге.
     Все же должен признать, что подобного рода улыбки, мысль о том, что ты делишь любимую женщину с кем-то, не являлась смешной. Только так, к сожалению, было всегда, очевидно, и будет.
     Быстро-быстро собрались, помахали банкиру рукой…
     Знал, что эта идиллия и иллюзия счастья, не успеешь моргнуть, пропадет, обернется другой, неприглядной своей стороной. Только так сотворен человек, что всегда тщетно рвется к вершинам и лелеет несбыточную, хотя по сути и реальную мечту быть всего-то счастливым всегда, до конца своих дней. И ни разу не видел, увы, чтобы кто-то такого достиг. Всегда счастлив бывает лишь последний дурак.
     И дороги, дороги, моря…
- Вот, и наши друзья!.. – распростерли объятия пан Станислав с Христиной, встретив нас на условленном месте. – Молодцы, что решились!..
- Это мой чудодей!.. – с шаловливой улыбкой, Елена. – Новоявленный Янош Ракоци!..
- Насколько мне известно, князь, - и добавил Станислав.
- Я из старинного княжеского рода, - подведя под всем этим черту, кратко пояснил им. – Граф Сен-Жермен – только мой псевдоним; и его больше нет.   
     Отдохнули и снова… в дальний, трудный, опаснейший путь к египетским пирамидам в Гизе…
     Пирамида… От греческого слова «пирамис», этимологически связанного с «пир» - «огонь», обозначая символическое представление Единого Божественного Пламени, жизни всех созданий.
     Посвященные прошлого считали пирамиду идеальным символом Тайной Доктрины – символом иерархии, существующей во Вселенной. Квадратное основание пирамиды обозначает землю, четыре его стороны – четыре элемента материи или субстанции, из комбинации которых создана материальная природа. Треугольные стороны ориентированы в направлении четырех сторон света, что символизирует противоположности тепла и холода, то есть юга и севера, света и тьмы, то есть востока и запада. Поднимающиеся от каждой стороны основания треугольники вершиной вверх, служат символом Божественного существа, Духа, заключенного в четырехмерную материальную природу. Сумма сторон основания равна четырем, что соответствует материи, треугольников – трем, что соотносится с Духом. Сумма сторон основания и треугольника составляет семь, символизируя совершенного человека, выражающего свою Истинную Природу, заключающуюся в объединении духа и плоти. Голова человека символизируется тройкой, треугольником, а четыре конечности – четверкой. Причем расположение тройки над четверкой означает доминирование духа над материей. Сумма сторон четырех поверхностей пирамиды составляет двенадцать, что соответствует двенадцати знакам зодиака. Три главных камеры пирамиды соотносятся с мозгом, сердцем и воспроизводящей системой человека, а также с тремя главными его энергетическими центрами.
     Пан Станислав все время шутил… И действительно пан, а не прежний,  постоянно печальный, мечтающий о смерти Агасфер. И хихикали, были счастливы женщины… Может быть, потому что являлись любимыми много познавших, вне сомнения, сильных людей.
     Наконец перед взором открылось величие, самое загадочное из семи чудес древнего мира зрелище… И с трудом приближение к ней,  наиболее впечатляющей пирамиде Хеопса…
     Камень в море песка… Титанический труд…
     И рассказ уже ставшим серьезным пана Станислава:
- Многие считают, что большие гизские пирамиды Хеопса, Хефрена и Микерина возведены в период Древнего царства при четвертой династии фараонов, то есть не более трех тысяч лет до рожества Христова, однако мне известно, что они возведены значительно раньше, около двенадцати тысяч лет назад. Основное назначение Великой Пирамиды тщательно скрывалось. Она не была ни гробницей фараона, ни обсерваторией, а являлась гигантским, мощнейшим собирателем и накопителем особой энергии, используемой фараонами и жрецами для различных целей. Согласно эзотерической доктрине Великая Пирамида была первым храмом Мистерий, Хранилищем секретных истин, лежащих в основе всех искусств и наук, всего мироздания. Ритуалы Мистерий были созданы мифическим Мастером Скрытого Дома, обитавшем в Великой Пирамиде невидимо для всех, кроме обладавших вторым зрением.
- Разве Пирамида не является накопителем и распространителем той особой энергии сейчас? – поинтересовалась пани Христина.
- Мы ее получаем всегда. Мистерии учат, что Божественная энергия нисходит на вершину пирамиды, из которой она распространяется по наклонными сторонам, растекаясь по миру. Венчающий пирамиду камень, отсутствующий в настоящее время, представлял, вероятно, малюсенькую пирамиду, повторяющую все составные части основной. Таким образом Великая Пирамида уподоблялась Вселенной, а венчающий камень – человеку. Следуя этой аналогии, Ум является венчающим камнем человека, Дух – венчающим камнем ума, а Бог, как прообраз всей пирамиды в целом, венчающим камнем духа. Подобно грубому и неотесанному камню, превращаемому в один из каменных блоков пирамиды, обычный человек посредством секретной системой развития Мистерий постепенно преобразовывается в истинный и совершенный, венчающий пирамиду камень. Духовное строительство завершается лишь тогда, когда посвящаемый сам становится вершиной, через которую Божественная сила распространяется в окружающий мир.
- Какова же при этом роль сфинксов?.. – на сей раз спросил сам.
- Сфинкс служил входом и через мистические проходы, и во внутренние камеры, - без заминки продолжил рассказчик, - где проходили посвящаемые. Они входили как люди, а выходили преображенными как Боги, обретая в Великой Пирамиде – лоне Мистерий второе рождение. То, как это происходило, является тайной тайн пирамиды. Можно лишь предполагать, но  вполне возможно, что накапливаемая формой огромная энергия пирамиды Хеопса, сфокусированная в месте расположения саркофага в царской комнате с помощью специального сооружения, находящегося над ней, служила основным полевым фактором, делавшая возможным ускоренное преображение человека. В камере царя посвящаемый погребался на несколько суток в громадном саркофаге, где свершалась Великая Работа по достижению индивидуального завершения. Посвящаемому открывался метод отделения духовного тела от физического и передавалось ключевое секретное и непроизносимое имя, обозначающее Верховное Божество. Это знание делало человека и Бога осознающими друг друга и прошедший посвящение в высшие степени Мистерии сам становился Пирамидой, получая способность нести свет духовного преображения другим человеческим существам. Стимулируемое секретными процессами в Мистериях, сознание человека расширялось и он получал  возможность видеть Бессмертных – тех, кто уже находился на высшей ступени эволюционного развития.
- А мне кажется, я… - и немного смущаясь, и притронувшись к камню, Елена, - не пройдя посвящения, уже вижу бессмертного, даже двух очень славных и бессмертных мужчин.
- А во мне много-много энергии, - обняла и прижалась к скитальцу Христина, - и желания пылкой любви…
- Я готов это делать всегда!.. – уже действовал тот.
     Камень, камень и небо… очень яркое, без единого облачка небо… и горячий песок… много-много энергии и огромная жажда любви…
- Ну же, глупый, очнись!.. – и блестели глаза у Елены
     Пирамида и небо, песок… и в экстазе сплетались тела… и ни капли стыда… Разве может быть стыдно, если все по велению Неба, если все по велению Души?.. Мы есть боги и дети Природы!..
- Хочу всем объявить, - надев платье, с улыбкой, Христина, - у меня будет сын!..
- И давно ты в таком положении?.. – все еще в состоянии транса, Елена.
- Уже пару минут!..
- Значит, быть мне отцом, - явно не был в восторге Станислав…
     Агасфер… Он стремится быть честным и верным… Увы!.. А потом лишь страдает… А надо ли куда-то и все время к чему-то стремиться?.. Может быть, ни к чему?.. А с другой стороны, никуда не стремятся покойники… И не сами они, лишь тела!..          
     Еще несколько дней и опять… опять трудный  и долгий, и опаснейший путь… А потом  много-много безоблачных, беззаботных и радостных дней, много-много приятных, в состоянии транса ночей…


     Жизнь не может быть праздником вечным!.. И тем более, что праздная жизнь утомляет не менее обычной… и тем более, что праздная жизнь не позволит возникнуть коротким, настоящим мгновениям счастья, ощущению праздника…
     Наконец-то один!.. И желание эти часы, дни, недели  продлить…
- Собери все, что надо в дорогу, - указание слуге. – Мы поедем в Россию.
- Средь зимы?!.. – с перепуганным видом, бедняга. – Когда там уйма очень свирепых и жадных медведей?!..
- Делай то, что сказал тебе, олух! – добродушно смеясь. – А медведи зимой все в берлогах и спят!
- Зато волки не спят!.. – все-таки огрызнулся слуга, уходя выполнять поручение.
     Волки… Они хищники. И не могут кормиться деревьями, прошлогодней травой… Одинокие, гордые… и нисколько не хуже собак.
     Рано утром из Польши в Литву… И кругом в снежной мягкой перине поля, крестьянские избы, леса… День и ночь трое резвых коней сквозь пространство и время неслись, заставляя о многом из забытого прошлого вспомнить… в том числе о Великих, мудрых мира сего, о богатом, но, увы, лишь немногим известном наследии…
     Представителями самой древней цивилизации на земле были гипербореи, жившие некогда на ныне затопленном водами Ледовитого океана материке Арктиде. Довольно крупный континент тогда еще не был покрыт ледяной шапкой, а отличался весьма благодатными условиями для жизни. Наши древние предки знали о том, что раз в несколько тысяч лет планете угрожает глобальный катаклизм, и они делали все, чтобы оттянуть роковой час. Это был золотой век человечества, шла так называемая тысячелетняя Эпоха Весов. Но ее сменила Эпоха Скорпиона – и роковой час все-таки наступил. Именно в это время под водой погибла и легендарная Атлантида. Некоторой части заселявших Арктику и Атлантиду гипербореев, очевидно, удалось спастись. Они ушли в Азию. И там, в новых местах обитания, древняя гиперборейская культура разделилась на разные ветви, дав миру два великих учения: Веды и Авесту. А в русском языке сохранились два родственных слова: ведать и весть…
- Все, пора отдохнуть!.. – остановившись посреди литовского села, объявил действительно уставший слуга.
- Ты, наверное, прав, Казимир, - оглядевшись вокруг. – Подъезжай к той огромной усадьбе.
     Лай собак в мирных сонных равнинах, визг свиней и мычание коров…
     И душа расплылась, растворилась, пребывала во всем… чтоб оставив частицу себя, чтоб впитав все в себя, вновь вернуться назад… И богатым был явно и мудрым прибалтийский народ…
- Каким образом в наших краях?!.. – с удивлением, хозяин усадьбы; и на чистом французском спросив. – По дороге, наверно, в Россию, в Санкт-Петербург?..
- Угадали, боярин!..
- Нарунас, - тут представился он, пожилой, вне сомнения, умный мужчина.
- Князь Янош Ракоци.
- А я думал, Вы граф Сен-Жермен!..
- Вы знаком с Сен-Жерменом?!.. – в первый раз его видя.
- Я знаком лишь с портретом, написанным моим братом Альгимантасом в Лондоне.
- Насколько мне известно, граф никогда не позировал.
- Брат написал его по памяти, и увидев всего один раз!..
- А портрет у Вас дома?..
- Нет. У Альгимантаса. Он живет далеко, в Каунасе.
     Да, хорошая память у брата!.. и у самого Нарунаса… Даже слишком хорошая!..
- Что же мы тут стоим?!.. – спохватился боярин. – Проходите, садитесь за стол!..
     Колбаса и сметана, и сыр, молоко… знаменитый скиландис* - неприхотливая, но сытная еда. И тем более на ночь…
- Должен Вас огорчить, - обратясь к гостеприимному хозяину, - в отношении Вами упомянутого графа Сен-Жермена, - увы, не научившись лгать. – Мне известно, где он похоронен.
- Очень жаль, - не поверив, Нарунас. – Говорят, был великим пророком, превосходнейшим магом…
- Он еще был Великим Восточным адептом, а адепты не вправе распоряжаться своей собственной жизнью…
- Понимаю Вас, граф… извините, князь Янош Ракоци.
     Что тут больше сказать?..
- Может быть, князь желает отведать пивка?..
- Нет, спасибо, нет-нет!.. Князь желает скорее уснуть…
- Да, конечно, с дороги, устав… - засуетился боярин.
     Поменять свою внешность?.. Раз и навсегда?.. Но она, моя внешность, родная… Нет же, нет, никогда!..
     Так куда же делись древние гипербореи, попав на другой материк? Приспособились к местным условиям, смешались с основным населением, далеко не так высокоразвитым, или продолжали держаться вместе, пытаясь сохранить свои знания? Почему не осталось никаких сведении о потомках  гипербореев?.. Да просто потому, что стали они называться иначе – арии. Гипербореи сократили свое название… Может быть, потому, что больше не являлись «гипер» - сверхмогущественными? И немногие уцелевшие сами же убрали из имени своего народа напоминание о былом величии?.. Всякое могло быть…
- Вот, пожалуйста, сюда… - появившись, Нарунас, - Умыться можно тут, а здесь, рядом, и спальня… И спокойной Вам ночи!..
- Того самого Вам!.. 
     И вполне вероятно, что не на территории Персии, а именно на Урале, на территории России и родился Великий арийский пророк Заратустра, чьи славные деяния воспеты в Авесте, кто являлся основоположником  светлой зороастрийской религии, которому было известно все: что было и что будет в телесном мире и в мире духовном, и судьба каждого человека, живущего на земле… Ведь

*Начиненный мясом и копченый свиной желудок.
именно по Уралу проходит крупнейший в мире геологический разлом. В Авесте это место названо  серединой мира. Именно здесь, а не в Гринвиче проходит истинный нулевой меридиан. Урал не просто граница между Европой и Азией, он – граница между Западным и Восточным полушариями. Именно от него начинается «Восток» и «Запад».
     Наконец белоснежная, как тот снег за окном, с пуховыми подушками и периной  постель…
     Хитросплетения судьбы Заратустры отчасти отражены в сочиненных им самим песнях или гимнах – гатах, отчасти в других  авестийских сочинениях. Зороастрийское учение, по сути, является не только религиозной доктриной, быть может, первым на земле проявлением монотеизма – культом Единого, Творца, но еще и сводом научных знаний.
     Авестийская мифология – первый в истории человечества документ, в котором наша планета Земля описана как круглая и свободно парящая  в пространстве, а вовсе не как плоский диск, неподвижно покоящийся на трех китах. И это – за многие века до эпохи великих кругосветных путешествий!..
     Арийские священнослужители знали и законы движения других планет и светил, включая и те небесные тела, что были и будут открыты астрономами лишь в новые времена.
     А еще Авеста – настоящее произведение искусства!..
     И слипались, слипались глаза; и на время покинула тело, куда-то, вероятно, в то давнее  время летела и свободно парила душа…
     А проснувшись почти ничего из того, где душа там витала, что познала, не знал. Знал одно, что смогу все узнать… если будет такое, и большое, желание, если будет нужда…
- Что ж, удачи Вам, граф!.. – вновь назвав меня графом, пожав крепко мне руку, Нарунас.
- Ну, а Вам много счастья и мира!.. и спасибо за теплый прием!..
     Вновь в объятиях зимы… в состоянии легкого транса…
     В начале не было во Вселенной ни Земли, ни Солнца, ни планет, ни звезд. Было только бесконечное время – так гласит авестийская традиция. В бесконечном времени пребывал Благой Бог Ахура Мазда и Дух Зла Ангро Майнью – прародитель лжи, грехов и порока…
     В начале было Слово… - говорится в Библии. – И Слово было у Бога, и Слово было Бог…
     Что это за Слово, которое ты мне еще не сказал, - воскликнул и Заратустра, обращаясь к Ахуре Мазде, - которое существовало прежде небес и прежде воды, прежде земли и прежде скота, прежде растений и прежде огня, и прежде человека праведного, и прежде дэвов и храфстра, и прежде всего материального мира, даже прежде всех благих творений Мазды; Слово, которое заключает в себе зерно Истины и праведности?
     Ахура Мазда молвил:
                Мое то будет имя, -
                Из слов святой молитвы
                Оно всего мощней…
     Речь идет тоже о Слове Святом, которое является именем Божьим, однако под Словом надо понимать сам молитвенный текст, из которого наиболее действенным против сил зла станет имя Ахура Мазды.
     Итак, в начале была вечность, в которой существовали Ахура Мазда и Ангро Майнью. Их разделяла Пустота. Ахура Мазда пребывал наверху, над Пустотой, озаренный Бесконечным непостижимым Светом, Светом мудрости, благости, всеведения и добра. Ангро Майнью же находился в глубинах Тьмы, в преисподней, один. Он ничего не знал о существовании Ахура Мазды.
     Однако мудрому Ахура Мазде было известно о Духе Зла, а также о том, что тот будет пребывать в неведении о Силах Добра  еще три тысячи лет, и за это время, по незнанию, ничего не предпримет против Бога. А через три тысячелетия Ангро Майнью увидит сияние, исходящее от Бога, узнает о его существовании и нападет.
     Тогда сойдутся в непримиримой битве Добро со Злом. Эта битва продлится тысячелетия, и в нее будут вовлечены все творения, весь пока еще не созданный мир: божества, звезды, планеты, животные, люди…
     Вот такое знание было дано Ахура Мазде, и он стал заранее готовиться к грядущему противоборству.
     Сначала он создал не материальный мир, а лишь духовные сущности всех будущих благих творений: богов, неба, воды, стихий, животных, растений и людей, в том числе Заратустры.
     Три тысячи лет творения Ахура Мазды находились в духовном состоянии, а ограниченный Ангро Майнью ничего не знал о них.
     Но прошел срок, и поднялся из глубин Тьмы Дух Зла, и увидел над Пустотой Божий Свет, и понял, что в нем его погибель. Он решил напасть первым и рванулся вверх, в царство горнего Света…
- Черт возьми!.. – неожиданно ругань слуги. – Ночевать нам тут, видно, с волками!..
И кругом тишина. Наши сани стояли.
- Что случилось, Казимир?.. – и ступил по колени в сугроб.
- Вот, пожалуйста, любуйтесь!.. – указав на завал бурелома, преградивший дорогу в лесу. – Не объедешь никак!.. И назад далеко…
- Разберем и проедем, - преспокойно, ему.
- Через час уже станет темнеть!.. – усмехнулся мой за день уставший и, увы, незадачливый кучер. – Вон какие лесины!..   
- Поверни-ка, дружище, назад.
     Духи не любят, когда за их работой наблюдают!..
- И далече ли ехать?..
- Четверть мили всего лишь. Мы сюда чуть-чуть позже вернемся.
- Хорошо, - пожимая плечами, Казимир, развернул лошадей…
И опять в тишине, в безмолвной, но одухотворенной Пустоте… Вера, воля и сила!..
И вернулись к затору. Ни следа на снегу!.. Ни от завала, ни от наших саней!..
- Вы, наверно, колдун?.. – уже позже, слуга.
- Я такой же, как Ты, Человек!..
     Наделенный мудростью, Ахура Мазда знал то, чего не ведал медлительный разумом Ангро Майнью: в грядущей битве победа Добра над Злом не была предопределена. Если бы битва началась сейчас, в вечности, то Дух Зла мог выйти в ней победителем. Победа же Ахура Мазды была неизбежной лишь в том случае, если бы мировой исторический процесс оказался ограничен во времени.
     Светлый Ахура Мазда откровенно рассказал будущему человечеству, какие горести и беды обрушит их общий враг на телесный мир. И спросил примерно так:
     Хотите ли вы вечно оставаться под моей защитой? Или вы решитесь обрести тела, созданные из плоти и крови, и вступить в противоборство с Духом Зла? Ибо Ангро Майнью существует только в материальном мире, а значит, лишь там возможна полная, окончательная победа над ним.
     Еще предупредил Ахура Мазда:
     Однако знайте, что избрать самостоятельную борьбу означает для вас пойти на жертву, подвергнуть себя страшным опасностям и претерпеть множество лишений и страданий, ибо смертные существа слабы и уязвимы. Многие из вас там, на земле, не устоят против козней Духа Зла и его приспешников, дэвов, и свернут с пути праведности. Кого-то из вас ему удастся обмануть и заставить свернуть на тропу лжи. Однако те, которые выдержат, выстрадают победу над Разрушителем. И тогда все праведники воскреснут и станут бессмертны на веки вечные. Выбирать – вам! Решайте!
     Вот перед каким героическим и трагическим нравственным выбором поставил людей, своих любимых чад, Ахура Мазда! Поэтому зороастризм следовало бы назвать религией нравственности.
     Быть! – так ответили души еще не сотворенных  людей, выбравших путь борьбы и страданий во имя победы Бесконечного Света, своему Благому Владыке…
     И борьба продолжается, и продлится три тысячи лет с момента рождения Заратустры – последние три тысячи лет мировой истории. В завершение Эры Разделения Благое воинство одержит победу и силы Зла будут повержены.
     И борьба продолжается…


- Я был дружен с Вашей матушкой, принцессой Анхальт Цербтской, к тому же, если Вам не изменяет память, прилагал все усилия для Вашего восхождения на престол Российской империи.
- Да, я помню, мне это известно, уважаемый граф Сен-Жермен.
- Смею заметить, что останки графа Сен-Жермена уже несколько лет покоятся на кладбище Экернфиорда.
- Значит, Вы – привидение, граф!.. – засмеялась императрица. – Но поскольку наша с Вами беседа носит чисто конфиденциальный характер, то вопрос, жив ли Вы или покоитесь на кладбище, не имеет никакого значения. Лучше прямо скажите, к чему Вы клоните, каковы Ваши цели?..
- Дело очень серьезное, и касается Франции.
- Слава Богу, не нас!.. – и уже с нетерпением, она.
- Да, пока что не вас!.. Однако то, что ожидает Францию через два-три года, может еще с большей силой обрушиться, повториться в России!.. Правда, это возможно не скоро… Вы достаточно мудрая женщина, Ваша Светлость, чтоб все это учесть, чтоб учесть все уроки истории!..      
- Вы мне льстите, любезнейший граф Сен-Жермен, - начала говорить улыбаясь, однако тут же посерьезнела и задумалась Екатерина. – Мне известно примерное содержание Вашей беседы с Марией-Антуанеттой и даже то, что ныне покойный министр Морепа пытался Вас арестовать. Ну да ладно, с Морепой!.. А хочу  подчеркнуть, что не люблю и терпеть не могу всяких вольнодумцев, смутьянов и буду всячески препятствовать каким-либо проявлениям непослушания, своеволия как в далеком и менее меня волнующем Париже, так и у себя  в России!.. И еще мне бы очень хотелось узнать, если Вы  мне ответите честно, чем конкретно вся  та, предстоящая в Париже история закончится, есть ли еще какие-либо возможности, чтобы ее предотвратить, что ожидает королевскую семью и кто конкретно придет к власти во Франции?.. 
- Эта история будет называться Великой французской революцией и ничего хорошего ни для французского народа, ни для власть имущих в вашей стране вскорости не сулит. Однако она уже созрела изнутри и остановить этот процесс практически невозможно. Должен все же отметить, что предстоящая революция, кроме невзгод, все ж таки принесет кое-какие положительные результаты, необходимые как для развития самого, небезразличного Вам французского государства, так и для развития всего человечества в целом, хотя этого можно было достичь и более скромной ценой. В отношении королевской семьи… я их предупреждал, конкретного ответа дать Вам не имею права, но намекнуть могу: они плохо кончат. И в отношении последнего, кто конкретно придет к власти во Франции… Могу только сказать, опять же намекнуть: берегитесь его!.. Этот человек принесет вашей стране множество неприятностей, все же Россия выйдет из этого положения с честью.
- Значит, будет война, - вздохнула императрица.
- Это будет не так уж и скоро…
- Готовь сани летом!.. Могу ли как-либо воспрепятствовать приходу этого человека к власти?..
- Нет!.. Смею даже признаться, что во все события будущего, в том числе и прихода этого человека к власти, по поручению Вышестоящих сил, буду активно вмешиваться сам, буду влиять на конкретных лиц, подсказывать и направлять их действия в нужное для развития человечества русло, а именно, чтобы он стал монархом.
- И подстрекать войну?!..
- Если эта война будет способствовать тому, чтоб не возникла, например, другая, более кровопролитная, более жестокая и продолжительная война, то я непременно сделаю все от меня зависящее, чтобы развязать эту первую, менее изнуряющую войну. Согласился же я и способствовал в свое время тому, чтобы ценой малой крови на Российский престол ступили именно Вы, Ваша Светлость!  Возникает вопрос, почему?.. А потому что в случае царствования Петра третьего Россия, а вместе с ней и другие, менее развитые страны были бы откинуты на несколько веков назад.
- И так я оказалась той самой лошадкой!.. – усмехнулась Екатерина.
- Ничего случайного в этом мире не бывает! Вы оказались в нужном месте и в нужное время.
    
- А не кажется ли Вам, уважаемый граф, что Ваш визит ко мне и то, что Вы мне рассказали,      теряет всякий смысл?..
- Нет, Ваша Светлость, не кажется! Вы – сильная женщина, а это значит, что в свою очередь сумеете повлиять на предстоящие события в нужном для России и всего человечества направлении.
- Снова мне?!.. – и уже улыбаясь, она.
- А кому же еще?!..
- Жаль, что нет уже Гришки Орлова… Он бы всем показал!..
- Да, и многих уж нет…
- Вы, наверное, очень… очень и очень одинок?.. – и спросила уже не царица, а женщина.
- Может быть… но живу средь людей…
- Дай Вам Бог долго жить!.. – поднялась, чтобы выйти, она.


     И мгновения становятся вечностью… вечность станет мгновением… Звуки скрипки, Карпаты, Восток и Тибет… И Учитель, и множество разных, будто бы незначительных дел… Леди Эмори Слоун и Елена… Пирамиды и Веды, Авеста… Наконец Агасфер… бесконечное время…
- Ты меня уже больше не любишь? – вдруг спросила Елена.
- Нет, люблю, только ты… - указал на младенца, больше любишь его… И я знаю, увы, почему…
- Ну, скажи же, открой мне глаза!..
- Потому что не в силах любить нас обоих и в придачу себя, а себя ты, конечно же, любишь да  и надо, конечно, любить. В нашем сыне есть много тебя… и к тому же он маленький, нуждающийся в опеке, и к тому же послушный, им пока что легко управлять… с ним пока что значительно проще, чем в общении со мной… Я тебя не виню, так поступают, а верней, так, увы, получается у многих и очень многих женщин.
- Не знаю, прав ли ты во всем, но с одним совершенно согласна: с ним действительно проще!..
- А еще проще с мужем.
- Ты ревнуешь еще и к нему?!..
- Не ревную, но знаю, что с рождением нашего сына стал ненужным тебе… и еще кое-что… о чем вскоре узнаешь сама, - в ее жизни, знал, будут мужчины, и еще не один, у нее еще будет любовь.
- Не уходи!.. – явно вспомнив о прошлом, о чудесных и страстных ночах.
- Ни к чему это все, ни к чему!..
     И ушел, и исчез… для нее навсегда. Не исчезла она!.. Как и Эмори Слоун…
     Любовь к себе… Вряд ли кто-то полюбит человека, который не любит и не уважает себя. Очень нужное чувство, однако… надо знать в этом меру, а ее очень трудно узнать, очень трудно почувствовать… Но любить обязательно надо… И себя и других…
     И общение с Учителем… и, конечно же, мысленно…
Меня мучает чувство вины в отношении Елены, в отношении сына, - вновь взирая на умные, проникновенные и всепрощающие глаза.
            Требования  морали меняются, - улыбнулись они, - то, что морально сейчас, было аморально
            в прошлом и, может быть, будет аморально в будущем. Жизнь меняет свои очертания и суть.
            Главное, чтобы ты был искренним.
            Я Елену любил… очевидно, люблю.
И забудь тогда чувство вины!.. В отношении морали позволь вкратце пересказать тебе одну    историю, хотя она не очень-то касается тебя лично. Кстати, эту историю поведал Иисусу Христу один его ученик. И она о морали, и она о любви. Послушай.
            Я тысячу раз могла тебе изменить, - во время семейной ссоры призналась жена этого человека, - но только моя порядочность меня удерживала.
            Так сколько же раз, - и спросил он ее, - ты изменяла мне в сердце своем?..
            После этой ссоры они разошлись, прожив вместе двадцать три года. Понятно, что вместе были их тела, а душа у жены была в другом месте. Но ведь любовь – область деятельности души. Именно она делает вас людьми.
            Я все понял, спасибо, Учитель!..
            Что ж, удачи! Дерзай!.. – вдохновил и утешил, исчез.
     Мораль и нравственность… Мораль, как сказал сам Учитель и что было по сути известно, есть понятие шаткое, хотя придерживаться основных принципов морали того или другого периода времени необходимо каждому  в определенный период времени живущему человеку. А нравственность – понятие, можно сказать, постоянное и относящееся ко всем временам в истории человечества, понятие более чистое, более духовное. Основной и, на мой взгляд, единственный принцип нравственности: не поступать, не делать никогда того, что может принести кому-либо боль или неприятные ощущения. Дело философов придумывать более пространные и менее понятные определения этого принципа. Суть останется та же…
     Агасфер… в роли пана Станислава, в роли любовника и неизвестно в какой раз отца!.. Пани Христина родила дитя, зачатое у подножия Великой Пирамиды. И очень сильное дитя и, конечно же, мальчика!.. Агасфер не хотел умирать!.. Агасфер поменял амплуа!..
     И однажды явился.
- Ну и как, князь Ракоци, дела? – улыбаясь, спросил.
- Хорошо, пан Станислав, - и с улыбкой ответ. – Очень рад тебя видеть, однако… раньше знал обо мне все и сам.
- Раньше знал, а теперь очень занят другими делами.
- И какие такие дела?..
- Молодой, не поймешь!..
- Я на вид много старше тебя!..
- Это только на вид! А на деле еще сосунок!..
- Ладно-ладно, сдаюсь!.. – обнял старого друга. – Может, выпьем вина?..
- Извини, не хочу и вообще… вдруг опять захмелеем, а я… от вина становлюсь сладострастным и, увы, чересчур плодовитым…
- И твоя плодовитость отразилась на мне…
- Нет, голубчик, прости, первым сделал ребеночка ты!..
- В жизни надо испробовать все!..
- Даже стать официальным покойником! – все шутил Агасфер.
- Кстати, я почему-то подумал, что официальная кончина графа Сен-Жермена обязательно отразится и в какой-то мере поможет тебе в достижении заветной цели.
- А получилось все наоборот.
- Значит, жить нам и жить!..
- Может быть, может быть, - изменился в лице, опечалился он.
- Ты хотя бы поужинай…
- Хорошо… Я и впрямь очень-очень голодный.
     Брат-близнец и скиталец, мудрец… Снова в мыслях, раздумьях… И неподвижный лик его был обращен к зажженной и очищающей все помыслы свече…
- Стол накрыт!.. – и пришлось потревожить философа.
- Наконец!.. – очевидно, вернулась его беспокойная и доселе витавшая, все же нуждающаяся в материальном подкреплении душа.
     И чуть позже, все ж таки выпив малость вина…
- Я, конечно, все знаю, - заговорил серьезным тоном Агасфер, - знаю то, что тебя ожидают великие, требующие огромных духовных усилии дела.
- Ожидают… А что?..
- Все должно быть в гармонии…
- И?..
- Тебе необходима женщина!.. – наконец объявил. – Чтоб умерить твой пыл, агрессивность.
- Я спокоен.
- Не очень… Хочешь, сделаю так, чтоб Елена вновь стала как прежде: нежной, любящей, жаркой?..
-    Мог бы сделать и сам…
- Мог, - усмехаясь, скиталец, - только почему-то не сделал!.. Потому что стремишься быть чистым, святым по отношению к ним, этим милым, но глупым и продажным пустышкам.
- Меня мать родила!.. – и всерьез разозлился.
- И меня!.. – почему-то и он, - и моих по всему свету рассеянных потомков!.. – и тотчас дружелюбно добавил: - И не надо, не надо согласия, о твоем  состоянии, верней, духовном равновесии позабочусь я сам!..
     Ничего в этом мире не бывает случайного. Ты есть Маг, ты есть Бог, ты всего лишь песчинка, Ракоци!..
- Ладно, делай как хочешь, - в примирение с более опытным другом, - но, пожалуйста, не трогай Елену. 
- Так и быть, - и опять улыбаясь, прохвост, - успокойся  и жди…
     Агасфер, вне сомнения, прав… Чтоб умерить свой пыл, агрессивность… Как-никак, ты мужчина, Ракоци, это значит – агрессор!.. Если хочешь быть чистым и почти что святым, успокойся и жди!.. Непривычно и глупо, однако… и Елена была лишь подарком судьбы… Жди подарка судьбы!..
     Но сначала объятия Вены… Лаборатория розенкрейцеров на Ландштрассе; среди близких по духу людей… Дыхание в унисон… под эмблемой живительной розы, креста…
- Когда снова мы с Вами увидимся, уважаемый граф Сен-Жермен?.. – после встречи, вопрос Франца Греффера.
- К сожалению, не скоро.
- Почему?!..
- Очень много других, не терпящих отлагательства дел, уважаемый Греффер, - прислушиваясь к мерному плеску волн родного Дуная. – Я ухожу… Когда-нибудь мы еще увидимся… Я очень нужен сейчас в Константинополе. Затем отправлюсь в Англию, где мне предстоит подготовить два изобретения, о которых вы услышите в следующих столетиях… К концу этого столетия я исчезну из Европы и отправлюсь в Гималаи. Мне необходимо отдохнуть. И я должен обрести покой. Ровно через восемьдесят пять лет я вновь предстану перед людьми. Прощайте. Да пребудет с вами любовь моя!
- Что ж, прощайте, прощайте… - и откланялся он.
     Роза будет цвести!… Но значительно позже…


     Единение Европы… Это цель… для достижения которой проливается и будет долго литься кровь… Возникает вопрос, а зачем?.. нужно ли ставить перед собой такую, приносящую множество несчастии цель?.. Казалось бы, противоречащий основному принципу нравственности, однако глубоко выстраданный и уже окончательный, однозначный ответ: да, нужно!.. ибо жизнь есть развитие, ибо жизнь есть движение… ибо жизнь есть терпимость к окружающему нас миру… И опять возникает вопрос, можно ли к терпимости прийти через нетерпимость, в данном случае через революцию, а потом и войну?.. Очевидно, абсурдный, однако опять же окончательный ответ: да, можно, к сожалению, нужно!.. так как другого пути для достижения цели просто-напросто нет. Выживают лишь сильные!.. Такова уж она – бессердечная и в то же время мудрая природа!..
     Заратустра был женат дважды – должно быть, чтил, а не попирал основные законы той самой, вышеупомянутой Природы. Один раз он был женат на вдове, а другой – на девственнице.
     Женщина, потерявшая мужа и вторично выходящая замуж, называлась служащей женой – она родила Заратустре двух сыновей. Целомудренная девушка, впервые вступающая в брак, причем непременно с согласия родителей, называлась правящей – и от этой молодой жены у Заратустры было четверо детей. Но лишь одна из жен, та, что была девственницей, должна оставаться после воскрешения с Заратустрой. Вдова после смерти должна принадлежать своему первому мужу.
     Кстати, авестийцы даже в древности уже понимали, что предрасположенность к однополой любви у человека  закладывается еще в материнской утробе, и они зачастую не ведают, что творят. В авестийских представлениях это самый страшный грех. Вторым по тяжести грехов считалось потворство гомосексуализму, и лишь только третьим является убийство.
     Проклятие, которое падает на головы гомосексуалистов, распространяется и на всех его потомков, поэтому гомосексуалистам запрещалось иметь детей.
     Зороастризм можно назвать религией любви, но стоит учесть, что та огромная энергия, которая выделяется во время занятий любовью, не должна идти на служение злу. К любви следует относиться как к священному обряду.
     Особенно ответственно надо относиться к ее последствиям, плодам этой любви. Ибо разум дан человеку для того, чтобы он думал, прежде чем делать…
     Аборт в Авесте – тягчайший грех, равный убийству. Причем в равной мере он распространяется  и на мать, и на отца, и на лекаря, делающего аборт. Уже тогда считалось, что с момента зачатия человек имеет душу, следовательно, является живым.
     Но забудем на время Авесту и поговорим о судьбе…  Очень трудный и спорный вопрос. Однозначный ответ о судьбе того или другого человека вряд ли даст вам и сам Господь Бог. Дело в том, что, с одной стороны, вся наша жизнь как бы предопределена, а с другой, вы способны в ней много, очень много менять. Не настолько, чтоб повернуть поток реки вашей судьбы вспять, но направить его в более благоприятные условия протекания и, следовательно, более благостную для себя жизнь волен каждый из нас. Просто надо быть сильным и верить в себя, верить в свое Божественное начало. Надо помнить о смерти и жить… чтобы не было стыдно, совершенствуясь жить… Ничего, еще раз повторюсь, случайного в этом мире нет… Эти предлагаемые вам судьбой «неслучайности» и ставит перед вами дилемму: повернуть в ту или другую сторону?.. Так в какую же?!.. Спросите у своей души, еще раз предлагаю. И она не солжет. А пророчества, спросите вы?!.. Во-первых, не все пророчества сбываются – это в случаях, когда человек для которого делается пророчество очень сильный и сумел повернуть поток своей судьбы так, что полностью исключил пророчествуемый итог, во-вторых, все пророчества делаются при помощи Духов, а Они не всегда могут знать о всех предполагаемых поступках и мыслях человека, для которого делается пророчество, не всегда могут знать о поступках и мыслях других, соприкасающихся с первым человеком людей и как быстро, исходя из  ранее описанных обстоятельств, будет достигнут или наступит пророчествуемый итог.
     Что такое подарок судьбы?.. Это подарок Духов, которые, видя вашу самоотверженность в достижении каких-либо позитивных, на благо общества целей, сговариваются между собой, что делают крайне редко, и сами поворачивают ход событии так, что на вас в буквальном смысле начинает лить золотой дождь, если нуждались в материальных средствах, или совершенно неожиданно появляются другие, о чем не смели и мечтать, весьма необходимые для вас блага.
     Подарок в виде человека, женщины, второй раз сделал мне Агасфер… И у него хороший вкус… хотя искал не для себя… Очень-очень уставшая простолюдинка, непохожа на Эмори Слоун…
- Вас кто-нибудь сюда прислал?.. – чтобы что-то сказать, проникаясь к ней жалостью.
- Я не знаю, не знаю, зачем я пришла… - как когда-то Елена. – Антуан там остался один, а меня будто кто-то толкал!.. – вдруг расплакалась женщина.
- Успокойтесь, садитесь и выпейте, - наливая вина. – Кто такой Антуан?..
- Правда, он не такой уж и маленький, - пригубила бокал, - лет двенадцать, сынок!.. Муж погиб, мы остались одни.
- Вы бедны?..
- Разве это не видно?.. – и сквозь слезы с улыбкой, доверительно глядя, она. – Я могла бы готовить, стирать…
- Мне нужна не служанка…
- Где же мой Антуан?!.. – испугалась, пыталась уйти.
- Мне нужна в этом доме хозяйка!.. – А Ваш сын, уверяю, придет!..
- ?!..
- Вы голодны?
- О да!..
- Посидите немного одна, а я дам указание слуге.
- Хорошо-хорошо, посижу!..
И слуге:
- Накрой стол для двоих, нет, троих человек. К госпоже придет сын, очень худенький мальчик, они оба голодные!.. А потом приготовишь им ванную, две отдельные комнаты…
- Они будут тут жить?!..
- Она будет хозяйкой, а вернее сказать, госпожой. Обращайся к ним только почтительно!..
- Как прикажете, князь!.. – изумленный Казимир. 
     Пару минут один… Перед внутренним взором стоял и с улыбкой глядел Агасфер…
Я тебе благодарен, дружище!.. – обратился к нему, разумеется, мысленно. – Но пришли к нам сюда Антуана.
            Он уже у порога!.. – был доволен собой пройдоха. – И удачи тебе, и удачи вам всем!..
     Вскоре сели за стол.
     Антуан… большеглазый, не по годам серьезный, вне сомнения, умный мальчишка… не спешил и не ерзал, был похожим на мать…
- Вы хотите жениться на маме?.. – и вдруг задал вопрос, вогнав женщину в краску.
- Почему бы и нет?..
- Только Вы для нее слишком старый!..
- Антуан!.. – не выдержала мать. – Разве можно такое?!..
- Но зато я вас буду любить!.. – улыбаясь отныне своим, за которых ответственен, людям, - хорошо одевать и так далее!..
- Ладно-ладно, согласен!.. – занялся поглощением клубники мальчишка. 
     Что ты знаешь про жизнь небогатых, не сумевших пробиться к вершинам людей, уважаемый Янош Ракоци, сильный маг и Великий Восточный адепт?.. Ничего!.. А они тоже люди и дышат, хотят есть и требуют внимания к себе…
     Она ела красиво… По тому, как человек ест, можно судить о многом и можно сразу же определить, что это за человек. Мудрые помещики, прежде чем нанять батрака, сажают его за стол и, судя по тому, как этот человек ест, делают вывод, стоит ли его нанимать на работу или нет… Голодна, она ела с усердием… в то же время красиво…
- Мое имя Янош Ракоци, - наконец-то представился женщине, когда она насытилась.
- Я Катрин, - вновь слегка покраснев. – Я Катрин Антескье.
- Очень-очень приятно, Катрин, - чмокнул нежно ей руку, отчего бедолага растерялась совсем.
- Очень-очень приятно и мне, господин!..
- Я б хотел, чтобы Вы называли меня просто Яношем.
- Хорошо, мсье Янош!.. – рассмешив, улыбнулась сама… 
     Не хотелось для них быть мсье, господином и князем, адептом… А хотелось быть Яношем… и любимым мужчиной. А Катрин как пугливый зверек – вот-вот возьмет и убежит!.. Не догонишь!.. И боялся ее испугать.
- Располагайтесь, - указав им их комнаты, - вы у себя дома!..
- Ну а Вы?.. – вновь с испуганным видом, она.
- Я буду спать в своей…
     Не хотел ей что-либо внушать и вводить в магнетический транс… Время шло и она привыкала, училась… и была гениальной актрисой, и вживалась в нелегкую, для нее очень трудную роль…
     Революция… голод и слезы, и волнения, кровь… Должен был все увидеть и слышать, и на много кого повлиять… И опять же усталость, усталость…
- Мадам Вас очень долго ждала, - заговорщицким тоном сообщил Казимир, когда я, задержавшись в Сен-Дени, пришел домой к утру, - а теперь, вероятно, уснула.
- Что ж, спасибо, голубчик, - шагнув к спальне Катрин.
- И она изъявила желание быть сегодня у Вас…
- У меня?!..
- Или Вы ей не муж?..
- Ладно-ладно, ступай!..
     В пеньюаре на голое тело… и уже не чужая, не пугливый зверек, а родная, своя… безмятежно спала…
     Счастье – это не только тогда, когда ты делаешь нечто грандиозное для всего человечества, счастье состоит из мозаики, а один из ее компонентов – когда понимаешь и чувствуешь, что ты нужен такой вот, любимой и любящей женщине. И конечно же это, лишь из одного стеклышка состоящее счастье по своей величине значительно скромнее, но оно необходимо, чтобы человек мог чувствовать себя счастливым полностью, всецело.
     Безмятежно спала… От избытка нахлынувших чувств, тихо-тихо заплакал, всхлипнул…               
     Счастье – это не только тогда, когда ты очень сильный, когда ты почти Бог, счастье – это тогда, когда можешь позволить себе хоть на время быть слабым, когда можешь всплакнуть.
     Равномерно дышала, щекотала плечо… Вдруг вспорхнула, открыла глаза…
- Это ты?!.. Наконец!.. – обняла. – Ну, иди же ко мне!..
- Ты моя, ты моя!.. – и пьянил ее запах и ласки.
     И уже не пугливый зверек…


     Опять та же и часто посещающая мысль: человек неспособен жить в согласии с собой. Он все время в сомнениях, противоречиях с окружающим миром, со своим вторым «я», своей собственной душой и вечно что-то нашептывающими Духами…Оно и не удивительно… Жизнь – постоянная борьба. И не только со злом, тайными и явными врагами, но и с самим собой, своей глупостью, пороками, гордыней…
     Чем гениальнее человек, тем меньше в нем противоречии!.. Или наоборот?..
     И опять Заратустра… Удивительное само его рождение…
     Нося под сердцем свое третье дитя, мать будущего пророка постоянно испытывала нестерпимые боли, так что однажды надумала даже обратиться к колдуну, чтобы тот приготовил для нее лекарство.
     Но уже по дороге к жилищу колдуна  внутренний голос – или Голос свыше? – вовремя остановил ее. И женщина решила отказаться от опасного колдовского зелья. Вместо этого она совершила очистительный обряд, помолилась и, омыв руки, нашла в себе силы, чтобы подбросить чистых высушенных поленьев в пламя священного огня, пылавшего на алтаре.
     Неустанно молился и отец, чтобы божественный огонь отвел беду от их семейства и защитил роженицу от сил тьмы…
     В ожидании шло время… И наконец из дома раздались радостные восклицания повитух. Свершилось!.. Счастливый отец поспешил к изголовью жены, ожидая услышать первый крик сына. Но так и не услышал. Потому что младенец, вместо того чтобы заплакать… засмеялся! Для всех это было неожиданностью, граничившей с чудом. А отцу показалось – или так произошло на самом деле? – что само тельце его малыша источает сияние.
     Однако настоящее чудо случилось мгновением позже. Ребенок, которому едва успели обрезать пуповину, заговорил, причем заговорил стихами!
                Как наилучший Господь,
                Как наилучший Глава,
                Давший по Истине дело
                Мазде благое и власть,
                Убогих поставив пасти…
     Все оторопели. И конечно, в тот миг окружающие не постигли смысла этих загадочных слов, ведь они были лишь простыми смертными.
     То была священная формула, которую сам Господь, создатель всего сущего, Благой Дух Ахура Мазда воспел еще до сотворения мира, а теперь вложил в уста новорожденного, чтобы тот поведал ее людям.
     А до нас, быть может, в память о том дне, сквозь века  дошла русская поговорка: «Устами младенца глаголет истина»…
     Но вернемся в Париж… где зима и последний год века, и где в недавнем прошлом младший лейтенант артиллерии, ныне бригадный генерал, для большинства сослуживцев совершенно неожиданно становится первым консулом, сосредотачивающим в свои руки всю полноту власти… Вне сомнения, тщеславен, узурпатор, диктатор…Ферзь, на шахматной доске истории… обреченный на бегство, провал и в то же время призван сыграть главную, но неблагодарную роль в спектакле единения Европы… Гениальный актер!..
     Вновь свеча, состояние транса, перед внутренним взором его, Бонапарта лицо.   
            Я вызываю для общения Душу Наполеона Бонапарта, - обращаясь к ней в мыслях. – Готова
            ли ты ответить мне?
            Да.
            Правильно ли Ты понимаешь возложенную на Твоего хозяина великую миссию диктатора-завоевателя, против которого впоследствии должны ополчиться многие, завоеванные им и ущемленные в своих правах европейские государства, тем осознав Великую Силу Единства и необходимость Единения всех европейских стран?
            Да.
            Готова ли Ты содействовать развитию планов, выработанных Великим Братством Учителей?
            Да.
            Правильно ли Ты оцениваешь дальнейшую судьбу Наполеона, после его поражения в России?
            Да.
Правильно ли Ты оцениваешь дальнейшую судьбу Наполеона, после его поражения при Ватерлоо?
            Да.
            Известно ли Тебе, где именно придется провести последние годы своей жизни Наполеону Бонапарту?
            Нет.
Известно ли Тебе, что последние годы своей жизни он проведет почти всеми забытый, обесславленный?
Да.
И несмотря на то, будешь ли Ты влиять на него нужным Гималайскому Братству образом?
Да.
Клянешься ли Ты в этом?
Да.
Знаешь ли Ты, что в случае нарушения клятвы попадешь в Преисподнюю?
Да.
Большое спасибо за ответы! – и позволил видению исчезнуть.
     Часто люди противятся, не хотят прислушиваться к советам своей собственной души, прикидываются глухими. В данном случае послушает, ибо он, Бонапарт, опьянен – жажда власти и славы сильнее вина.
     Агасфер снова стал очень мрачным.
     Чем больше человек познал и испытал, тем меньше неожиданных, но так необходимых радостей встречается на его пути, тем трудней и скучней ему жить. И от скуки он в сотый, может быть, даже в тысячный раз начинает открывать для себя и, как ошибочно думает, всего человечества какие-то новые, в тот момент ему кажущиеся важными истины, а поняв, что все они давным-давно неновые, давным-давно известны, вновь и вновь поддается унынию, глубокой продолжительной тоске.
     И хотелось его всколыхнуть.
- Ты знаком в совершенстве со многими… - начал издалека.
- Я знаком в совершенстве со всем, - перебил, ухмыляясь, скиталец, - в том числе и с науками… И оставим все это для смертных, ибо знаю, что будет потом!..
- Этим хочешь сказать, что все изобретения, все, что делает человек для улучшения своей жизни, оборачивается против него?!..
- К сожалению, Янош!.. На самом же деле всем этим, не исключая и политики, мы занимаемся только ради сегодняшнего, в лучшем случае завтрашнего дня, стремясь себя обмануть, что делаем все только из благородных побуждении, не желая подумать о том, что в конечном счете человечество задохнется от дыма, от нехватки чистого воздуха и воды, нехватки нужных человеческому организму веществ и так далее, так далее. И земля превратится в помойку, люди утонут в собственном дерьме.
- К этому времени человек научится превращать это дерьмо во что-нибудь полезное.
- Очень хочется верить!.. Только следует помнить, что человек сам по себе, по своей природе есть хищник. И к тому же неглупый… и каждый будет думать о себе…
- Очень мрачно ты все представляешь!.. – сам таки вполне веря ему.
- Потому что я знаю, что будет потом, в ближайшие столетия, - на лице Агасфера печаль.
- И не хочешь мне это сказать?..
- Кое-что намекну… Все, чем ты до сих пор занимался, носит чрезмерно возвышенный, идеализированный характер. Понимаю, что ты, как весьма сильный маг, имеешь огромное влияние на события будущего, чтобы превратить желаемое в действительность, однако в горах Гималаев живущие сущности, то есть твои Учителя, чересчур далеки от реальности и вся ваша затея с Наполеоном Бонапартом в конечном счете ни к чему не приведет. Не спорю, результаты будут, но они далеки от желаемых.
- Предлагаешь сидеть и ждать с моря погоды?..
- Ты еще слишком молод, - улыбнулся скиталец, - чтобы просто сидеть, но набьешь себе шишек немало!.. Это будет не так уж и скоро, но будет!.. В следующем, то есть уже в двадцатом столетии мир будет потрясен злодеяниями более крупных, чем этот уроженец Корсики, диктаторов!.. Ты и сам это знаешь!..
     Вот оно, подтверждение того, о чем знал и о чем не хотелось мне знать, и о чем не хотелось и думать…
- Хочу все, что нас ждет впереди, изменить!..
- Попытайся, а я… попытаюсь тебе хоть немного помочь. Но надежд, на мой взгляд, у нас очень немного!..
- Почему ты всегда в стороне?.. – задал глупый вопрос.
- В конце мира я буду спасен!.. – лаконичный ответ. – Но надеюсь, что раньше…
     Как всегда, совершенно нежданно брат-близнец приходил, сделав ход, уходил. Не давал окунуться в чрезмерно спокойное, дремотное состояние духа. И за это был очень ценим.
- Я в последнее время учусь, - и однажды малец, Антуан, - ну, а чем занимаешься ты?..
- Очень трудный вопрос… - пришлось даже задуматься. – Моя задача сделать так, чтобы все были счастливы!..
- А ты кто, Господь Бог?!..
- Не Господь, но я много прожил и немало познал…
- Раз не Бог, то не надо, наверно, и браться!.. Что-то мало я вижу счастливых!.. 
     А однажды Катрин…
- Кто ты на самом деле есть?.. – задала совершенно невинный вопрос.
- Я просто человек. Очень рад своей жизнью и тем, что судьба подарила тебя, - заговаривал зубы. – И надеюсь, что скоро нам удастся увидеть далекие, весьма и весьма загадочные страны, где поют и щебечут пернатые, где резвятся макаки, где все время тепло и уютно, светло…
     Катрин забыла свой вопрос, только знал, снова вспомнит.
     Не хотел применять своих чар… кроме тех, что даны всем мужчинам в отношении женщин.


     И сам себя провозгласивший император!.. Повторю, гениальный актер, доказавший себе и всему думающему населению земного шара, что огромная воля и вера есть основа всего!.. Мастерство управлять появилось, пришло; и оно есть отчасти извне, но опять же не все, не всегда получают такую вот помощь…
     Помощь в виде пророчества, хотя это, наверно, не помощь… Что же глобального предрекал пророк, которому Ахурой Маздой были открыты все тайны мира?
     В пехлевийском эпосе «Бахман-яшт» имеются диалоги Заратустры с Ахура Маздой, в которых Благой Дух открывает перед ним картину будущего, говоря, в частности, о грядущем рождении царевича из династии Кавиев.
     В ночь, когда родится этот царевич, - говорится в том тексте, - над местом его рождения с неба упадет звезда. Когда ему исполнится тридцать лет, он явится с бесчисленной армией, вооруженной победоносным оружием, и со множеством знамен. И как только планета Ормазд – Юпитер займет свое высшее положение на небосводе, а Нахид – Венера низойдет вниз, этот царевич станет властелином.
     О каком же царевиче говорится в пророчестве?.. В тридцать лет явился Иисус, чтобы проповедовать. А что же за бесчисленная армия и победоносное оружие имеется в виду?.. Армия – бесчисленное множество последователей христианского учения, а победоносное оружие – Слово Божие, которое Спаситель донес до людей.
     Буквально дословно говорится в Авесте о грядущем учении Спасителя, об обещанном воскресении из мертвых:
                Сильное Кавиев Хварно…
                Которое пристало      
                Спасителю благому
                И тем, кто с ним идет,
                В жизнь превращая создание
                Без умирания, без увядания
                И без истления,
                Вечноживущую, вечнорастущую
                И самовластную.
                Из мертвых восстанет
                И явится вживе
                Бессмертный Спаситель
                И мир претворит.
     И всем последователям учения Спасителя обещано:
                Бессмертными станут
                Избравшие Истину…
     Именно земная родословная Иисуса Христа возводится к династии Кавиев. Следовательно, о нем, царевиче из рода Кавиев, идет речь в предсказании.
     Род, наследие, дети… К сожалению, дети многих великих людей, в том числе и пророков, не всегда достигают вершин. Как правило, не достигают. Почему?.. Вне сомнения, сложный вопрос. И одна из причин такого неблагоприятного явления есть отсутствие должного внимания к своим отпрыскам со стороны гениального, чаще всего, отца, так как он постоянно в движении, в делах, в поисках ответа на более сложные и существенные вопросы, волнующие умы и души всего человечества, к тому же обычное состояние такого человека – пребывание в трансе. Гениальные люди – в легком трансе всегда. Кстати, в трансе бывают и звери, преследующие свою добычу, удовлетворяющие свои естественные потребности, однако такого рода транс совершенно отличен от транса, при котором душа человека взлетает и возносится в высь, и сливается с Небом, Землей…
     Итак, дети… Приходя в этот мир и живя среди людей, они по сути получают все, все нравственные и поведенческие устои, на которых и будет строиться вся их дальнейшая жизнь; однако дети, каким-то образом попавшие в окружение зверей и воспитанные ими, теряют основы человеческого существования, то есть становятся зверьми. Вся беда только в том, что и в самом человеческом обществе часто встречаются мало чем от зверей отличающиеся особи, отрицательно влияющие на всех остальных. Задача каждого родителя – лишь направить ребенка на праведный путь, а куда он потом повернет – его личное дело. Хотя это и не избавляет отца от чисто нравственной ответственности за неблаговидные поступки своего чада.
     Ежи - сын Елены и мой… Антуан… Уже стали большими…
- Почему ты так редко играешь на скрипке? – спросил однажды Антуан.
- Каждый человек вынашивает свою музыку в себе и выплескивает ее наружу, играя на каком-либо инструменте или путем пения, в случаях, когда эта, внутри зародившаяся музыка начинает литься через края. Я же свою личную музыку умею превращать в другие виды колебании, то есть расходую ее на другие нужды, потому и играю нечасто.
- Жаль… - и вздохнул не подросток, а взрослый, но еще неженатый мужчина. – Мне она очень нравится!..
- Хорошо, закажу у хорошего мастера скрипку, кое-чему тебя, надеюсь, обучу.
- А потом?..
- Как уже говорил, сперва будешь вынашивать и проигрывать свою музыку в себе и лишь позже на скрипке. Еще позже, научившись виртуозно владеть инструментом, будто забыв о нем, сможешь вполне мастерски импровизировать, исполнять свою музыку экспромтом. Это очень и очень приятно!..
- А не поздно мне этим заняться?.. – засомневался Антуан.
- Разве может быть поздно заниматься совершенствованием своей души?..
- Верно… - призадумался он и, шагнув, неожиданно обнял. – Спасибо тебе, Янош!..
- Что ты, что ты, ведь ты… - и готов был заплакать, - ты мне ближе родного!..
     Сентиментальность?.. Да!.. И без капли стеснения!.. И неправда, что сентиментальными могут быть только женщины или слабые, неуравновешенные люди. Очень-очень чувствительным может, даже должен быть каждый, другой вопрос, надо ли эту, как бы чрезмерную чувствительность показывать окружающим? Как и чувства  вообще?.. Очевидно, не надо, о чем уже упоминал. И не из боязни быть самим собой, а из-за того, что менее чувствительные, более черствые люди могут использовать вашу сентиментальность для своих, может быть, даже низменных целей.
- Ну а как поживает пан Ежи?.. – вновь спросил, часто спрашивал он, Антуан, о действительно кровном, но в другом окружении выросшем сыне.
- Превосходно!.. Кстати, ростом с тебя!..
- Было б столько ума!.. – пошутил уже бывший студент, бакалавр медицины, удаляясь к себе.
     Так ли уж превосходно?.. К сожалению, нет… Только ты, сильный маг, совершенно бессилен и не можешь, не вправе вмешаться и чем-либо помочь, если сам, праздно живший, ничем всерьез не занимающийся сын не желает что-либо менять. В этом есть и твоя, уважаемый Янош Ракоци, вина!.. и твоя персональная драма!..
     А Елена… второй раз вышла замуж, еще раз родила… и опять же, как и было когда-то, все внимание ему, теперь уже не малышу…
     А Христина… жила с Агасфером или паном Станиславым… и рожала ему сыновей.
     Лишь Катрин не хотела рожать, не хотела стареть… а хотела любить и быть долго любимой.
- У меня появились морщины, - с озабоченным видом, сообщила однажды.
- В сорок четыре года их могло быть и больше, - попытался утешить ее.
- Ох, какой нехороший и черствый, и совсем невоспитанный князь!.. – и шутливо состряпала мину и впрямь с хорошими манерами, настоящая леди. – Разве можно такое, и женщине?!..
- Знаю-знаю, нельзя!.. – заключая шалунью в объятия. – Только знаю, простишь!.. Ты у меня одна!..
- Да, пока что, надеюсь, одна, а состарюсь, что будет тогда?..
- Ты пока что не старше меня!.. – ляпнув явную глупость, принялся исправлять ситуацию: - Раз тебя это очень заботит, я могу сделать так, что ты станешь такой же, как в момент нашей встречи, без морщин и совсем молодой, только все будут думать, что я есть твой отец, Антуана же примут за мужа.
- Ладно-ладно, пока подождем, - наконец успокоилась женщина, - и посмотрим, что будет  потом!..   
     Что же будет потом?.. Не хотелось ни думать, ни знать. Важно то, если впрямь так уж важно, что случится с Европой, всем миром, вселенной, а не то, что случится с кем-либо, пусть и очень хорошим, из нас… Мы – Реальность!.. И Реальностью будем всегда!.. И все наши метания, и все наши стремления есть неосознанные поиски Абсолюта, поиски Вечного, поиски мнимого Бога… И опять, и все тот совет: ищи Бога в себе!.. и играй свою роль, всегда помня о смерти!.. о том, что ты являешься Реальностью!..
     Кто же есть в таком случае Бог?.. С помощью личной магии и нашего воображения в какой-то степени материализованный Дух, которому, опять же не без нашей помощи, подчиняются все остальные Духи. Это магия масс!.. Каким Его, Всевышнего, желали сотворить, каким Его себе представляли, таким Он частично и материализовался, то есть стал ощутимой, верней, зримой Реальностью. А посему на протяжении все мировой истории было много религии, еще больше богов.
     Мнимый бог – это Дух, совершенный, совершенно незримый. Он реальный, однако еще не наделен той властью, которой люди наделили Настоящего, отчасти материализованного, Единого Бога.
     И свидание с Учителем. Первый раз наяву.
- Понимаешь ли ты, о Великий Восточный адепт, - и сидел словно царь на высоком, инкрустированном драгоценными каменьями кресле, - что мы слишком втянулись, чересчур увлеклись, видя главную цель, позабыли о муках и страданиях бедных и ничем неповинных людей?
- Понимаю, но я… я уже не могу ничего изменить!..
- Слишком тяжкую ношу навалил на свои, к сожалению, слабые, неокрепшие плечи!.. – и те самые, всепрощающие глаза Учителя на сей раз были злыми, пронизывающими. – Возомнил себя Господом Богом, хотя мы, и не раз, намекали!..
- Что-то я не припомню…
- Быстро все забываешь, Ракоци!.. Попытайся-ка вспомнить уже давнюю беседу с Антуаном, когда тот был мальчишкой и однажды спросил, не являешься ли ты Господом Богом.
- Да, я помню, я помню…
- Не тебе объяснять: ничего не бывает случайного!.. Он тогда тебя прямо спросил, а потом очень прямо, по-детски сказал!.. Только ты ничего и не понял!.. Кстати, не очень одобрял твои планы в отношении Бонапарта Наполеона и твой друг Агасфер.
- Их одобрили вы!..
- Мы согласились с общим направлением!.. В конце концов Наполеон не наш, он есть твой протеже!..
- Да, он мой протеже! Но не надо винить лишь меня!.. И не так уж все плохо!..
- Не считая того, что пролито и льется слишком много крови!..
- Так вмешайтесь и сделайте так, чтоб остались все целыми овцы и насытились волки!..
- Ты не очень кичись, а прислушайся к тем, кто значительно старше, вне сомнения, мудрее тебя, то есть к другу хотя бы!..
- К Агасферу?!.. Ха-ха! Он не очень-то жалует вас!..
- Ну и что?.. – и глаза Его снова обрели доброту, стали печальными и всепрощающими. – Нам ведь важен итог…
- Хорошо, он по сути согласен мне во всем помогать.
- Вот и славно, и славно… Если что, намекни, мы готовы помочь и ему, Агасферу, в достижении заветной мечты.
- Это правда?..
- Но при этом, увы, потеряешь бессмертие и ты…
- Да, я знаю, конечно…
- Что ж, Ракоци, ступай!.. – наконец улыбнулся Учитель. – И удачи тебе!..             
     И удачи… Ну, а что же такое удача и что может способствовать ей?.. Благоприятное расположение звезд или что-то еще?.. В основном только Духи!.. В том числе и подвластные этим, в горах Гималаев живущим сущностям или полубогам, в том числе моему, вероятно, моими же усилиями воли и воображения материализованному Учителю. Духи-Души подвластные им, Духи-Души подвластные мне и Духи-Души подвластные противоборствующей стороне, силам зла и невежества, тьмы. Сами по себе Духи без чей-либо подкормки бессильны и получают силы от своего повелителя; и чем сильнее повелитель, тем сильнее обслуживающий его Дух, тем больше у него помощников и притом очень сильных, стоящих на более высоком уровне иерархической лестницы Духов.
     И Варшава… под прусским, но зато под блестящим, всегда аккуратно начищенным башмаком… Как-никак, а соседи, можно сказать, свои… Не зря многие думают, что свои, даже блохи, не так больно кусают… И они, вне сомнения, правы…
- О-о!.. Пан Янош Ракоци!.. – и в объятиях завядшей и опять в положении пани Христины. – Редко нас навещаешь!..
- Извини, дорогая моя, - слегка хлопнув по мягкому месту, - от Парижа до вас далеко!..
- Может быть, может быть… - с недоверием, та. – Только вы со Станиславым  видитесь и общаетесь часто, чуть ли не каждый день!..
- Мы умеем летать!..
- Ладно-ладно, иди!.. – все равно не поверила женщина. – Твой приятель сидит у себя.
     Взбудораженный вид Агасфера…
- Ты наивный, - первым делом изрек, - совершенно не знающий женщин дитя!..
- Что случилось опять?!.. – и с насмешкой, ему. – Уж не ты ли старался, расплодил, распускаешь по свету хорошеньких, этаких умненьких агасфериков?..
- Это зов моей плоти, - как всегда, не обидевшись, он. – Вот, послушай, что на сей счет высказал знаменитый и очень неглупый Монтень: Философия в любви предписывает нам избирать для себя предмет, утоляющий потребность нашей плоти, но не задевающий нашей души, которая должна оставаться невозмутимой, и единственное, что ей надлежит делать, это – следовать по пятам за плотью и ей соприсутствовать.
- Но бывают и частные случаи!..
- Может быть, только ты, очевидно, и я в этом деле глупцы. Глупее даже этого выскочки, твоего любимца Наполеона, который, кстати, тоже высказался: Мы обращаемся с женщинами  слишком хорошо и этим все испортили. Мы сделали огромную ошибку, подняв их на один уровень с собой. На Востоке поступают гораздо более мудро и дальновидно, превращая женщин в рабынь.
- Что ты хочешь всем этим сказать?
- И отвечу словами Вергилия: Стремящийся к славе должен избегать пиров, неги и женщин. Изменчива и непостоянна всегда женщина. От себя я могу лишь добавить: Не стоит привязываться к какой-либо женщине.
- Неужели Христина?..
- Не моя, а твоя, глупый ты человек!.. – с добродушной улыбкой привстал и жестом предложил мне выпить Агасфер. – Вот-вот станешь рогатым!..
- Ты уверен?!..
- Вполне!..
- Ну и что предлагаешь мне делать?..
- Если кто хочет сохранить свою власть над возлюбленной, пусть презирает ее.* Однако можно поступить иначе.
- Снова быть одному?..
- Что за вздор?!..
- Навещать овдовевших глупышек?..
- Почему овдовевших?!.. Навещай молодых, настоящих красавиц! От невинных пастушек и до самых развратных и в душе извращенных принцесс!.. И не строй из себя чистоплотного и чересчур порядочного человека! Окунись хоть разок  в море плотской любви. Тебе это понравится. Уверяю, и им!.. В конце концов все надо испытать!..
- Погоди, погоди, дай сперва разобраться с Катрин.
- Разберись. И запомни, нам не так уж и много осталось!..
- Ты все знаешь?..
- Конечно!.. И хочу, между прочим, заметить: твои Великие Учителя торгуются в отношении меня как базарные бабы!.. Я согласен помочь, помогу, только лично тебе!.. А они… Обойдусь и без их попечительства!..
- Может быть, ни к чему в данном случае кичиться. Им подвластны сильнейшие Духи!..
- Я сильнее их всех вместе взятых!.. – вероятно, был прав Агасфер. – Мало того, что впрягли тебя словно ломовую лошадь, так еще попрекают ошибками!..
- Эй-эй-эй, пан Станислав, не надо!.. За себя как-нибудь постою!..
- Молодец!.. Но позволь мне вернуться к тому, с чего начали наш разговор.


* Латинское изречение.
- Процитируешь мысли Монтеня?..
- Угадал!.. Хотя ты пока что не рогатый, все ж послушай, что высказал на этот счет сей мудрый француз: Лукулл, Цезарь, Помпей, Антоний, Катон и другие доблестные мужи были рогаты и, зная об этом, не поднимали особого шума. В те времена нашелся лишь один дурень – Лепид, - умерший от огорчения, которое ему причинила эта напасть.
- Не волнуйся, мой друг, не умру!.. – и шутливо заверил его.
     Что ты   можешь, Ракоци, в отношении Катрин?.. Можешь заставить любить только себя, превратить ее в личную собственность, снова в нежную, пылкую, жаждущую только твоих ласк наложницу… Можешь это с Катрин, мог когда-то с Еленой… Только это – безнравственно… А знание того, что ты это можешь лишь с помощью магии, умаляет желание, вернее, это желание будет с каким-то оттенком мщения, агрессии, что совсем и совсем неприемлемо… Но ведь с помощью магии намереваешься овладевать другими, практически незнакомыми женщинами!.. Это тоже агрессия!.. Очевидно, но это – без участия душ… как своей, так и будущих жертв…
     Но сперва разобраться с Катрин… что в ближайшее время и сделал… и остался один…


     И начало конца Бонапарта… Решение Наполеона воспользоваться занятостью Русской армии в войне с Турцией и напасть на Русскую Империю. Несусветная глупость и наглость; несусветный российский мороз… Расплата на реке Березине под Малоярославцем… Гиперборейский, ставший позже арийским, зороастрийским… наконец русский дух!..
     Заратустра… Да, он дожил до старости, но мог бы жить и дольше и многое еще успеть сделать. Однако жил на свете другой человек, который всю свою нечестивую жизнь вынашивал планы уничтожения пророка. Звали этого человека Брат-реш Тур.
     Давным-давно, с того времени прошло ровно семьдесят лет, он со злым умыслом посетил дом отца Заратустры вместе со своим сообщником колдуном Дурасробом. Тогда он не смог убить безвестного мальчика, теперь же он, сам дряхлый старик, мечтал завершить это, давным-давно задуманное злодеяние, уничтожить прославленного старика.
     Как он отыскал Заратустру? Следовал за ним в течение долгих лет или до него лишь значительно позже докатилась слава основателя новой религии?.. Очевидно, второе… 
     Как бы то ни было, Брат-реш Тур оказался в Дрангиане и по-воровски пробрался в дом Заратустры.
     И застал пророка молящимся.
     Трусливый убийца не осмелился поглядеть своей жертве в лицо. Он занес остро наточенный меч  и вонзил его Заратустре в спину…
     И сам испустил дух…
     По преданию, великий пророк прожил семьдесят семь лет и сорок дней.
     О своей насильственной кончине он, провидец, знал, конечно, заранее. И быть может, последние сорок дней готовился к ней – в затворничестве вознося молитвы Богу. Не исключено, что эти предсмертные молитвы в более поздних религиозных традициях превратились в те самые посмертные сорок дней, когда душа покойника еще с нами.
     Но пророки приходят и уходят нечасто, оставляя нам яркий, озаряющий истинный путь и вселяющий жажду познания свет, не заметить которого могут разве слепые или очень уж черствые, совершенно бездушные люди.
     Антуан… восемь лет, как женат на прекрасной Милен и отец пятилетнего сына Мишеля. И в семье их согласие, все такая же пылкая, нежная, как и в первые годы супружеской жизни любовь. Правда, был один случай до рождения сына. Молодая и довольно сластолюбивая женщина увлеклась одним другом супруга. Никому ничего сказав, я все-таки решился ввести Милен в магнетический транс, во время которого и внушил ей то, что надлежало внушить… и уверен, она не изменит ему никогда!..
     Между прочим, приятное чувство, и оно остается надолго, когда можешь кому-то помочь! И тем более близкому, прекрасно овладевшему искусством музицирования, искусством врачевания, глубоко духовному человеку.
- Если можешь, скажи мне, пожалуйста, Янош, - заговорил однажды Антуан, - почему ты все-таки оставил мать?..
- Извини, не хочу, не могу тебе честно ответить…
- Это ты извини, что спросил, - опечалился он, - не мое это дело…
- Даже сильные люди не всегда достигают того, - попытался подбодрить его, - чего в жизни хотели достичь, - а подбодрил себя.
     Женщина – самое неблагодарное существо из детей природы. Они лживы, глупы и тщеславны. Вообще говоря, - замечает великий Руссо, - женщины не питают пристрастия ни к какому искусству, не понимают в искусстве и не имеют никакого дарования. Природное предназначение женщины – быть источником наслаждения для мужчины. Ценность самой женщины – это ценность ее тела.
     Это вовсе не значит, что должны жить без них.
     Если знать, осознать все о женщинах в раннем, когда души еще чрезмерно ранимы, хрупки, не имея достаточно опыта, возрасте, перестанешь их просто любить, может быть, не захочешь и жить.
     А Катрин – настоящая женщина. Этим сказано все.
     Агасфер все еще продолжал жить с постаревшей, ему явно не парой, Христиной, иногда навещая других, в основном полногрудых и из разных сословии женщин.
- Тебе, наверно, лень… - пожелав сделать другу приятное, обратился однажды к нему. – Хочешь, сделаю я, что твоя незабвенная пани снова станет весьма привлекательной, лет на двадцать моложе красавицей?
- Давно сделал бы сам, - улыбнулся скиталец, - только это совсем ни к чему.
- Почему?!..
- Потому что все это будет временной мерой, ибо ни ты, ни даже я не можем сделать Христину бессмертной. В ее жизни, как и в жизни любого другого человека, все должно идти своим чередом. И не надо их баловать и во всем, ненаглядным своим, потакать! Такое поведение мужчины, вне всякого сомнения, отрицательно скажется и на самой женщине. Им постоянно нужен властелин, как ребенку родители. Только свободный от чрезмерного обожания любимой женщины мужчина и способен дать счастье как ей, так себе. Как верно и то, что чрезмерно уважающий, прямо таки обожествляющий женщину мужчина не способен оправдать ее сластолюбивых ожидании, следовательно, не способен сделать ее счастливой.
- Ты относишься к ним как к животным!..
- Они втайне того и хотят!.. – отрубил Агасфер.
- Хорошо, но познав их природную суть, каждый раз завлекаешь все новых, казалось бы, уже ненужных жертв. К чему эти излишества, не приелось ли?..
- В этом грешен и ты!.. И могу объяснить, почему… почему мы грешны, почему не приелось…
- Объясни.
- Потому что женщина является как бы собирательницей, можно смело сказать, воплощением всех существующих на земле пороков, а овладев ею, то есть уже как бы с ее помощью, мы познаем мир, к чему постоянно стремимся. Познаем его глубже!.. Только с обратной, неприглядной стороны… Парадокс! Но ведь так поступаешь и ты, стремясь к миру, единению и новым достижениям человеческой мысли путем войны. Можешь ли ты с уверенностью сказать, что познал в совершенстве весь мир? Твой ответ будет, нет. Можешь ли ты с уверенностью сказать, что познал в совершенстве всех женщин, или хотя бы одну?.. И таким же вновь будет ответ. Чтобы познать мир во всем его великолепии, нам необходимо познать его оборотную, то есть теневую сторону. Точно так, как с понятиями добра и зла… В данном случае можно сказать, что женщина является воплощением зла, хотя это не совсем так. Женщина – антипод, притягивающий нас словно магнит. Бесстыжая и порочная она будто зеркало, в гипертрофированном виде отражающая наши с тобой души. Само собой разумеется, что при виде прекрасного женского тела ни мы, ни кто-либо о таких вещах не задумывается. Нами руководит наше второе, может быть, даже третье «я».
- Умно все разложил, не к чему и придраться!..
- Ты и сам в глубине это знал, по меньшей мере, мог бы знать.
- Если честно сказать, и не думал, что все это настолько серьезно, что над этим мне стоит задуматься.
- Помни только одно: всякий, казалось бы, и незначительный, совершаемый нами поступок имеет свой скрытый смысл, понять который дано далеко не каждому, и никогда не бойся делать то, что тебе очень хочется сделать.
- Но последнее не посоветуешь каждому!..
- Мои последние слова можно было бы повторить любому, но уже состоявшемуся, глубокомысленному человеку.
- С тобой скучно общаться! – и уже улыбаясь, добавил: - Даже не о чем спорить!..
- Мы с тобой близнецы! – развел руками Агасфер, - в тебе все мои мысли!..
     Близнецы… это значит, должны быть такие же вкусы, такие же желания, стремления и муки…
     Острый нож пронзил мышцы моей правой ноги…
- Ай!.. – взвыл от боли скиталец. – Что ты делаешь, дурень?!..
- Ничего-ничего!.. – кровоточила рана моя и, конечно, его, - заживим!..
     Сквозь окно с удивлением брызнули солнечные лучи.


     Сто волнующих дней и ночей*… Наконец Ватерлоо… Пленник  сослан на остров… И старушка Европа вздохнула, и воспрянула духом… Ожила и окрепла Европа…
- Теперь можешь и впрямь отдохнуть, - предложил, улыбаясь, Учитель. – Годиков, этак, тридцать.
- Было б очень неплохо, однако… - улыбнулся в ответ, - боюсь, стану ленивым!..
- Я такого ответа и ждал, только отдых весьма относительный… - сделал вид, что задумался Он. – Полагаю, что прошлое тебя мало волнует.
- Да, действительно мало.
- Предлагаю  взглянуть, и не только взглянуть, а воочию увидеть то, что нас ожидает впереди, то есть перенестись во времени и пожить в следующем или двадцать первом столетии, заранее узнать все предстоящие события, узнать и изучить все достижения человеческой мысли и духа, то, чего и близко не знает твой мнимый брат близнец Агасфер.
- Я там буду собой?..
- И да, и нет… На самом же деле в будущих событиях, вероятно, будет присутствовать уже не Янош Ракоци, а твой двойник… Агасфера в этом предполагаемом путешествии ты уже, к своему сожалению, не встретишь.
- Значит, только двойник… - размышление вслух.
- Но не очень-то радуйся!.. – был серьезным Учитель. – Агасфер только мнимый близнец и о сроке достижения своей заветной цели сможет узнать от кого угодно, но только не от тебя! Даже если захочешь, от тебя о себе он отныне не сможет проведать, не узнает уже ничего!..
- Какова же ваша истинная цель?..
- Чтоб укрепить твой Дух!..
- Через разочарования?..
- Ты все правильно понял! Через тернии к звездам!.. И каким же твой будет ответ?..
- Очень-очень заманчиво, но… Дай немного подумать.
- Что ж, подумай… и помни, Агасфер – не близнец!..
     Кто же есть Агасфер?.. Корыстолюбивый помощник?.. Нет и нет!.. Почему же Учитель пытается, явно стремится столкнуть нас лбами?.. Ради собственных целей! Но каких?.. Очень даже нетрудно понять: каждый должен идти и делать только то, что ему предначертано делать.
     Первым делом в Варшаву…
- Знаю-знаю, что я… - был весьма дружелюбным скиталец, - я тебе уже больше не нужен и пойдем каждый врозь.
- Ты всегда был мне нужным и близким, но теперь… так сложилась судьба…
 
* Сто дней вторичного правления Наполеона Бонапарта Францией.   
- Эй, дружок, воздержись от слащавых словечек и подобных сентенции!.. Я не Эмори Слоун!..
- Да, конечно, ты прав, - с чувством явной вины.
- И не надо печалиться и в чем-либо себя обвинять!.. Перед долгой разлукой, а по сути прощанием, лучше выпьем вина, пригласим двух хорошеньких шлюх!..
- Нет же, нет, не хочу!.. К тому же дома и твоя жена!..
- Разве это проблема для мага?!.. – усмехнулся великий развратник. – Мы внушим ей немного поспать!..
- Для себя, если хочешь, зови, мне теперь все равно не до этого.
- Ну смотри, потом будешь жалеть!.. – и устроился в кресле, расслабился, вошел в транс Агасфер.      
     Есть ли четкая грань между любовью и развратом?.. между добром и злом?.. между сумасшествием и гениальностью?.. Нет! Нет вполне очевидной, зримой грани ни в чем!.. Посему никогда не суди!.. и не судим будешь!..
     Лицо скитальца напряглось и приняло одухотворенное выражение, на лбу и висках выступили капельки пота… еще несколько мгновении и оно приобрело совершенно другое выражение, глазные яблоки ходили ходуном – для постороннего человека это должно было казаться признаком явного помешательства, а на самом же деле… Агасфер совершал чудеса!..
     Чудеса… не есть нечто необъяснимое, они – воплощение нашего воображения, наших сильных желании. Мы о них говорили и раньше.
- Вот и все!.. – с облегчением вздохнул, потер руками Агасфер. – Пани спит, а паненка направилась к нам!.. И не стряпай столь умное, прямо таки набожное лицо ксендза!..
- Не пойму, зачем этот спектакль?.. – пожимая плечами, ответил. – Меня ничем не удивишь. Мог бы этим заняться, оставшись с женщиной наедине, без моего присутствия.
- Вот именно, что удивлю! И в течение вечера дважды!..
- В таком случае останусь!.. Любопытно таки…
     Спустя час, когда молоденькая и, судя по лицу, совсем невинная Беатрис, захмелев, принялась без умолку болтать, нести всякую чушь, стало скучно и грустно.
- Не волнуйся, голубка, - встав, привлек эту юную даму к груди Агасфер, - я не сделаю больно…
- Хорошо, хорошо, - и обмякла, будто этого ждала Беатрис, - только мы не одни…
- Про него, моя радость, забудь, - в отношении, конечно, меня, - он не будет мешать.
- Я хочу быть любимой, - и игриво, а вернее, призывно взглянув на меня, сама скинула платье паненка. – Делай все, что захочешь, но так, чтоб осталась не тронутой там… чтоб осталась невинной… чтоб остался довольный и он, мой жених… В остальном догадаешься сам…
- Хорошо, мой цветок!.. – согласился скиталец. – Оно даже и лучше!..   
     Обнаженное… и на вид непорочное тело бесстыдницы… И оно возбуждало… и возбуждало так, что впервые, за всю долгую жизнь, вдруг почувствовал зависть. Но она, эта зависть, прошла, когда наша – да-да, наша! – шалунья упала, растянулась на жестком, белой простынкой застланном диване и на фоне ослепительной, девственной белизны, раскинув ноги, предложила, предоставила нам менее чистое, в густых зарослях с прорезью, весьма и весьма пленительное зрелище… как когда-то соседская, и почти уже барышня, дочь… Этой зависти не было, ибо мысленно гладил, сжимал и ласкал, и упивался ею сам… И она это знала…
- Не спеши, - задыхаясь, шептала Беатрис. – Обласкай мою грудь… и кусни, но легонько, сосок… А теперь расцелуй, обласкай и животик… Ах, мучитель, и ниже!.. – и согнулись в коленях, до конца разошлись и одна за другой улеглись на плечах Агасфера, на моих в то же время плечах, ее стройные ноги. – Ну же, милый,  и там!..
     И язык в теплом влажном и скользком пространстве отыскал сокровенный и уже от желания набухший, очевидно, никем не целованный, отзывчивый и нежный язычок… Женский запах пьянил… и пьянили дрожащие, в постоянном движении бедра, пышный рыжий лобок и изгибы грудей, живота…
- Ай-ай-ай!.. – и протяжно воскликнув и ногами сжав шею, наконец замерла… ненадолго обмякла красавица. – А теперь повернись… Ну быстрее, ложись!.. ведь горю нетерпением и я!..
     И тотчас очутившись в ногах:
- О-о!.. Какой он красивый!.. – продолжала свой лепет паненка, наклонившись, касалась, водила  по нему увесистыми, словно спелые груши, грудями… и коснулась рукой… и щекой… осмелев, вдруг осыпала  влажными, увы, непродолжительными поцелуями… - Я хочу, чтобы видел!.. – окрыленная новой идеей, - чтобы в это же время ласкал, вновь проник в мою щелку и ты!..
- Да, конечно, да-да!.. – только этого ждали и мы. – Развернись, поднеси… покажи свои прелести снова!..
     Как когда-то соседская дочь… выкатив и предоставив нам белеющие, с манящей темной бороздой, округлости… И Беатрис наклонилась к торчащему, давным-давно  воспламененному, давно твердому органу страсти и, любовно потискав его, вдруг опять изъявила желание:
- Но сперва расцелуй все кругом… и, конечно же, там, вход в другое и более скромное место… куда позже позволю войти…
     Женский зад – истинное женское лицо!.. А лицо есть лицо – никакого стыда целовать!..   
     Словно белые щеки перед нашим же взором бугры… бархатистая кожа… А потом нос и губы, язык соскользнули и вошли в неглубокий и узкий лишь сверху, оба эти бугра разделяющий ров… и сначала туда, к более скромному и стыдливому месту, в темном фоне глазку, куда очень хотелось войти и другой частью тела…
- Ай-ай-ай!.. – отстранилась, трепеща, Беатрис. – Там пока что не надо, потом!.. – передвинула тело, и так, что ее давно влажный горячий родник, вдруг пробившись сквозь заросли, мох, вновь коснулся моих с Агасфером разомкнутых, жадно ищущих девственных прелестей губ. – Ну же, милый, люби!.. – произнесла последние слова, запустила в свой ротик нескромного и тоже жаждущего ласк, и жаждущего в плен агрессора.
     Истинная женская суть… да, конечно, в том самом, между ног, в глубине родника язычке…
     И казалось, не он, Агасфер, ублажал сладострастную девушку, не она ублажала его…
     Язык плавал в блаженстве… и в блаженстве другой, во рту девушки орган… И твердел, бух по мере того, как близка к завершению акта была нижняя женская часть… а она, хоть и сжата мужскими и сильными пальцами, с абсолютным бесстыдством дрожала, истекала пьянящей, в то же время живительной влагой…
     И развязка пришла.
- Хм!.. – замычал Агасфер, приподняв напряженные чресла.
- Хм!.. – и мычала она, обезумев от страсти, взахлеб глотая извергаемое им семя.
     Почему только он?!.. если мы близнецы?.. Должен был придти к пику блаженства и я!..
     Небольшое затишье.
- Мне б хотелось еще!.. – спустя пару минут, неуемная наша красавица.
- Подожди… - как ни в чем не бывало, скиталец. – И вообще… - указав на меня. – Разве мало на свете мужчин?..
- Только он!.. – изобразила возмущение та, - совершенно чужой!..
- Ну, а я что, родной?.. – насмехаясь над девушкой, он. – На мой взгляд, не такой уж чужой, раз такое увидел, услышал!.. Перед чужими голыми не ходят!..
- Ты ведь сам мне сказал!..
- Абсолютно нормальный, - перебил Беатрис Агасфер, - и здоровый мужчина!.. Целый час, как пылает желанием!.. – и уже обращаясь ко мне: - Помоги мне с ней справиться, Янош, сделай ей и себе удовольствие! И смелее, а я… я хочу посмотреть…
- Ты действительно хочешь, чтоб я?.. – все еще не решалась красавица. – И действительно хочешь все видеть?..
- Почему бы и нет?!..
     Пора было и впрямь, на сей раз наяву, овладеть этой юной, прелестной, похотливой особой… наконец погасив же свое, давным-давно внутри бушующее пламя.
- Ладно-ладно, согласна, – наконец-то решилась паненка, поднимаясь с постели, - но сначала мне надо сходить, - удалилась, наверное, в ванную.
     Она этого ждала!..
- Раздевайся же, Янош, - поднялся и скиталец, - занимай мое место!.. Предлагал ведь двоих!..
- Нам бы справиться с этой!..
Появилась ожившая и с игривой улыбкой Беатрис.
- О-о!.. – на сей раз лицезрея мое, в боевом состоянии орудие, позабыв свою прежнюю, разумеется, мнимую робость, увлекла за собой в наше общее, еще теплое ложе любви и при этом добавила: - Я б хотела вас сразу обоих!..
     И уже к моему изумленному приближалось лицу мало-мальски смешливое, с белеющими полными щеками, разделенными той же манящей и расширяющейся темной бороздой, и с приоткрытыми и влажными губами посреди пышных мягких волосиков, истинное женское лицо, настоящее диво, и уже лично мой, гибкий юркий язык отыскал и проник, прикоснулся к ее язычку, к истинной женской сути, и мои увлажненные женщиной губы, ощутив эту суть, с упоением ласкали, втягивали вовнутрь и сосали, сосали, любили… да, любили ее, эту юную девушку, всю!.. Наяву к моему возбужденному, ставшим сталью орудию прикоснулась ее, слегка дрожащая и мягкая рука… и щека… наяву ее алчущий ротик эту гордость мужчины, сжав губами, ласкал… безустанно сосал…
- Больше так не могу!.. – приподнявшись, вдруг воскликнула женщина. – Я хочу его чувствовать, наслаждаться им там!.. в своем более скрытном, более робком местечке!.. – подставляя его. – Но сперва приласкай!..
     Посреди неглубокого рва, но в самой глубине затаенный… и действительно робкий и сомкнутый и в морщинках глазок…
     -     Ай-ай-ай!.. – и тотчас затряслась, трепетала всем телом Беатрис. – Продолжай!.. Это так восхитительно!.. О, мой Бог!.. Нету сил это больше снести!..
 Поднялись…
-     Но сначала, пожалуйста, смажь, - все предвидев, красавица, - чтобы не было больно!..
     В это время скиталец, краем глаза заметил, лишь накинув халат, сидя в кресле с серьезнейшим видом, взирал…
- Умоляю тебя, не спеши!.. – наконец стала в нужную позу паненка… - Ах, какой он огромный!.. Нет же, нет, не спеши!.. Да, вот так!.. Хорошо!.. Теперь можно и глубже… Ай-ай-ай!.. Хорошо!.. Такой сильный и твердый!.. Ну, давай же быстрее, давай! Ублажай свою жертву, развратник!..
     Вне сомнения, она продолжала бы вскрикивать и плести безобидный, даже очень приятный, возбуждающий вздор, однако к нам, а вернее, к виновнице наших занятии присоединился Агасфер, поднеся ей к лицу снова твердое и готовое к бою орудие.
- Наконец-то, мой милый, давай!.. я об этом мечтала давно!.. – изогнулась и резким, очевидно, привычным движением головки запустила в свой ротик немаленький, поднесенный им дар.
     Темп безумного танца любви нарастал. Одной рукой сжимал, гладил, мял ее груди и бедра, живот, а другой дотянулся к сырой, с пленительным и скользким язычком, снова ждавшую ласок ложбинку… Став одним организмом, в пароксизме нахлынувшей страсти, стенали…
     -    Хм!.. – и опять замычала она, вместе с нами достигнув вершин.
- О-о!.. – и с восторгом  воскликнули мы.
     Обессилев, все трое свалились на тот же, белой простынкой застланный диван.
     Небольшое затишье с посещением ванной…
- А теперь я хочу, чтобы ты, - и спустя полчаса, обращаясь ко мне, наша юная дама, - вновь ласкал мою щелку… Ну, а я не обижу тебя!..
     Лишь к утру, проводив нашу гостью, общий источник наслаждения, появилась возможность подумать, чего делать совсем не хотелось. Уже не было сил… Делать выводы тоже… Агасфер все же сделал пророчество:
- Эта девушка станет хорошей, идеальной женой! И у них будет много детей!
- Хорошо, - с облегчением вздохнув. – Дай ей, Бог, всяких благ!..
     И лишь позже, вдруг вспомнив о главном…
- Ты сказал, удивишь меня дважды, - обратился к приятелю. – Один раз это сделал, придя к пику блаженства лишь сам…
- А второй… - сделал вид, что задумался, он. – Посмотри!.. – и спокойно взял нож, полоснул им по мышцам плеча. Тут же хлынула кровь из поверхностной и легко заживляемой раны. – Ты же остался цел!..
- Значит, мы!..
- Будешь вечно, но не очень-то праведно жить!.. – улыбнулся скиталец.


     И конец очень бурного, потрясшего весь мир двадцатого столетия, в том числе США и Европу, Восток и, конечно, Россию – колыбель всей духовной культуры Планеты, богатейшую в мире страну!.. В нищете и под властью уродов, и себя и народ пожирающих монстров, поклоняющихся доллару и сиюминутным благам, американизирующих и без того расколотое и потерявшее веру в справедливость общество!..
     И болела, ой болела душа!.. И болела у многих, честных, скромных, голодных рабочих, и болела у многих талантливых и весьма одаренных ученых, и вообще одаренных людей! И болела она у Кандыбы,* корифея российской трансовой культуры, в это смутное время издавшего множество нужных, на самом деле интересных и полезных для общества книг, в том числе Книгу Книг.
     Ригведа – это самая древняя на Земле Книга, это единственная истинная Священная Книга Русского народа, как Коран для арабов или Библия для евреев.
     В начале не было ничего и лишь Единая Тьма Беспредельного, - пишет Виктор Михайлович, - наполняя собою все. Не было Времени и не было Жизни. Смерти и Бессмертия тоже не было. Не было грани между Днем и Ночью и ничто не имело Бытия…
     Не было ничего, кроме не знающего Себя Непроявленного Единого, и в безмолвии Великой Пустоты царил мрак и все было сокрыто в глубинах Бессветного Вечного Ритма – этой пульсирующей формы существования беспричинного и бесконечного Беспредельного…
     Не было Разума и Жизни и не было Слова и не было вибраций Звука: ничего не было и ничто не существовало, кроме Единого Непроявленного Идеального Начала…
     Единое Идеальное – это и Первоисточник, и Первопричина. Оно порождает все Проявленное через Свет и Оно вездесуще, бессмертно и все собою проникает…
     Эти строки отнюдь не поэта, а ученого мужа!.. ставшим как бы поэтом по желанию Высшего Разума… по его же, Кандыбы, желанию!.. Просто так, без причин, еще раз повторюсь, ничего не случается, ничего не приходит…
     Психотехника русов – самая сильная психотехника во Вселенной, породившая все остальные: религиозные, магические, шаманские и гипнотические психотехники мира!.. И коль есть в этом мире Ригведа, нравственный ориентир всем деяниям народа, не исчезнет сам русский народ!..
     Найди Бога в себе и достигнешь всего, и увидишь Его наяву!..
     Природа Единого Идеально двоична и полярна, - далее пишет Кандыба. – Оно содержит в Себе Информационное Высшее Идеальное и Образное Преходящее Идеальное, и когда Идеальное Высшее, по Собственному закону Вечного ритма, в очередной Великий Цикл порождает Свет, то Преходящее Идеальное из Мира Непроявленных Образов переходит в Проявленный Мир меняющихся иллюзорных Форм, который мы называем Миром Времени и Пространства, Миром Вещества и Жизни и Разума, ибо Идеальные Образы и рождают все формы…
     Природа Единого или всей Единой Вселенной – это конечное Проявленное: пульсирующее в бесконечном вихревом океане Непроявленного…
     Да, конечно, непросто не магу, не знатоку, а только дилетанту в области психики, всего лишь простому смертному человеку понять и осознать все то, о чем пишется в Книге. И не надо, не надо!.. Уверяю, достаточно ее хоть раз, не особо вникая, прочесть и душа ваша снова, если только летала, взлетит!.. а подсознание, запечатлев и уложив всю полученную информацию в собственных кладовых мозга, по первому же требованию сознания выдаст, предоставит нужную, и только нужную вам информацию, к тому же в расшифрованном, уже доступном вашему сознанию виде, как бы
 
* Виктор Михайлович Кандыба, крупнейший в мире специалист в области психики, гипноза и сверхвозможностей человека.
из Непроявленного превратив для вас в конечное Проявленное!..
     Далеко ведь не все, если только читали, вам понятно и в Библии!..
     И, конечно, не только Кандыбы прочел, оказавшись в преддверии двадцать первого века, изучил все труды – в течение почти двух столетии на свете произошло немало интереснейших событии, большинство которых описаны журналистами и писателями-биографами. Научно-технический прогресс привел человечество к небывалому материальному благосостоянию в целом, тем самым лишь усугубив и ранее существовавшие противоречия между разными странами, между разными слоями населения этих стан, между богатыми и бедными. Это лезло в глаза! Это очень пугало!..
     Что привело тебя, князь Ракоци, сюда, в это дальнее будущее?.. Любопытство? Жажда знании? Или что-то еще?.. Жажда стать более сильным, через разочарование и через осознание того, что вся твоя дальнейшая деятельность, вновь вернувшись в то старое, в котором существуешь время, будет очень недорого стоить. И об этом тебе говорил Агасфер.
     Существует ли он, бедный вечный скиталец, в своем прежнем печальном обличии теперь?.. или тело его под каким-нибудь вымышленным именем наконец-то покоится в мирной, всех и вся уравнивающей земле, а душа вознеслась, чтобы позже вселиться в другого, вне сомнения, мудрого и, конечно же, под своим именем живущего человека?.. Как бы то ни было, а присутствие его Духа чувствовалось повсюду, всегда, в том числе и читая Ригведу.
Агасфер, где ты есть, отзовись?!.. – и не раз призывал его в мыслях, в состоянии глубокого    транса. – Если ты еще жив, то приди, если мертв, появись и утешь безутешного, в океане мирской суеты барахтающегося друга!..
     А в ответ видел меч, он же и был крестом на светло-коричневой обложке вышеупомянутой книги. И больше ничего… Потрудился Учитель и впрямь!..
     Меч или крест?!..
     Дух скитальца был рядом. И вопрос нашей встречи был вопросом лишь времени.
     Сверхвозможности человека… Ничего невозможного нет!.. Сверхвозможность – это достижение цели кратчайшим путем, это способность, а вернее, умение человека войти в глубокий транс, в состоянии которого, путем самовнушения, то есть непосредственного воздействия на в левом полушарии мозга находящееся подсознание, усилить в себе или приобрести какие-либо, в зависимости от конкретного желания, с огромными усилиями достигаемые в обычном состоянии сознания качества, такие как хорошая память и воображение, красноречие, отменное здоровье, гибкость тела, ума и многое другое. Можно только заметить, что любое из вышеперечисленных качество вы можете приобрести и не входя в транс, в обычном состоянии сознания, однако на это может уйти довольно продолжительное время, долгие и долгие годы.
     И большой специалист по всем этим вопросам, вопросам  воскрешения нации, снова тот же Кандыба.
     С древнейших времен в Русской Религии существовала психотехника подготовки детей-разведчиков, - пишет он в одной книге, но уже о другом. – Жрец брал на воспитание ребенка-сироту и систематическими трансовыми тренировками добивался слияния его психики со своей собственной. После этого подросток устраивался на нужную жрецу работу и телепатически, как видеокамера, все снимал и отправлял в мозг жреца, а жрец таким образом все видел и слышал, более того, телом этого подростка-разведчика мог совершать любые действия. Дело в том, что мозг подростка-разведчика и мозг жреца объединялись и становились одним мозгом, одной психикой, одним человеком, но с двумя телами – телом жреца и телом подростка-разведчика.
     В средние века, после христианизации и распада Русской Империи эта страшная жреческая психотехника оказалась утерянной. И вот я, отдав этой проблеме несколько лет, сумел создать СК-психотехнику* и совершить самое выдающееся открытие ХХ-го века…
     Любопытно, не правда ли?..
     И на Малой Морской…**               

* СК – Состояние Кандыбы – путем внушения или самовнушения измененное состояние сознания.
** Улица в Санкт-Петербурге, на которой находится штаб-квартира В.М. Кандыбы, предназначенная в основном для организации и проведения курсов желающим овладеть СК-психотехникой.
- Я хочу заниматься на курсах, - пожилой и весьма элегантно одетой, очень вежливой женщине.
- Ради Бога, вот только… мы не в силах и, к сожалению, не сможем удовлетворит Ваше желание сразу, ибо желающих заниматься много, а Виктор Михайлович один… И если Вы согласны подождать…
- Да, конечно, согласен!..
     В СК-науке известно, - продолжает Великий ученый в своей книге рассказ, - что с нарастанием глубины СК гипнотик перестает воспринимать внушения СК-специалиста, как исходящее от другого человека и начинает их воспринимать, как собственные волевые решения. В глубоком СК устанавливается тесная связь и глубокая психофизическая взаимозависимость между гипнотиком и СК-специалистом. Нарастающая СК-чувствительность гипнотика перерастает в особо загадочное состояние сверхгипнабильности, когда левое полушарие мозга гипнотика отключается и заменяется левым управляющим полушарием мозга СК-специалиста, а правое полушарие мозга гипнотика, с его способностью к чувствам и картинным образам, сливается с правым полушарием мозга СК-специалиста. В результате получается два человека с одним работающим общим мозгом, с одной психофизиологией, с одними мыслями, одной волей, одними переживаниями и одними общими ощущениями: зрением, слухом, вкусом, обонянием, болью и т.д. Главной особенностью нового человека, имеющего два тела, становится наличие у него двух работающих правых полушарий мозга и одного левого. А это значит, что у такого двойного искусственного человека удвоены системы жизнеобеспечения и удвоены интуитивные способности и скорость реакций, кроме того один человек, СК-специалист оказывается способным постоянно одновременно пребывать в двух местах, с двойным потоком поступающей информации и одним управляющим волевым центром.
     Кто он есть этот Виктор Михайлович?.. И впрямь чрезвычайно сильный маг и целитель или только ученый?.. Очевидно, и то и другое!.. 
- Вас устроит возможность приступить к обучению двадцать третьего мая? – и спросила та женщина.
- Да, конечно, устроит.
- Что ж, прекрасно!.. – улыбнулась она. – Будем рады Вас видеть!..
     Я усложнил эксперименты и стал работать с двумя гипнотиками одновременно, - и читаем мы дальше, - создав единую личность из трех человек. Удалось выключить левые полушария мозга обоих гипнотиков и добиться отожествления в одно общее трех правых полушарий мозга  –  СК-специалиста и двух гипнотиков. Затем СК-специалист вышел из «тройного человека» и оставил двух гипнотиков одних, с одним общим мозгом и одной общей психофизиологией. В этом эксперименте я, впервые в мире, получил единого человека с двумя физическими телами, с двумя активными правыми полушариями мозга и с полностью отключенными левыми полушариями мозга. В честь создателя ( В.М. Кандыбы) искусственный человек из первой серии опытов с двумя и из второй серии с тремя субъектами, был назван – «Канди». Имя «Канди» стали давать и всем остальным искусственным людям во всех последующих экспериментах. Итак, созданный во втором эксперименте «Канди» имел, в отличие от первого «Канди», разум четырехлетнего ребенка и двойную интуицию, хотя возраст обоих гипнотиков был 36 и 39 лет. Эксперименты показали, что правое полушарие мозга любого взрослого человека является самостоятельной личностью с психикой умного животного и запасом слов трех-четырехлетнего ребенка.
     Поэтому «Канди» оказался умным животным, состоящим из двух человеческих тел. «Канди» сохранял постгипнотическое подчинение СК-специалисту и вел совершенно автономный самостоятельный животный образ жизни в течение всех двух недель этого эксперимента.
     Агасфер!.. О нескольких самостоятельных личностях в одно и то же время существующих в человеке, втором или даже третьем «я», иногда даже диктующим свою волю этому человеку, говорил, и не раз, Агасфер!..
     Двадцать третьего мая…
- Я, увы, не смогу Вас на курсах своих обучать… - крупный, очень живой, с проницательным взглядом мужчина.
- Почему?!..
- Вы не тот, за кого себя выдаете!..
- Может быть, только я… я прочел Ваши книги!.. и нашел, что мы очень близки, что мы очень похожи и что нам есть о чем побеседовать. К тому же я заплатил деньги!..
- Вам вернут эту сумму сегодня же, - все-таки улыбнулся Кандыба и вручил мне визитную карточку. – Приезжайте ко мне в воскресенье, перед тем позвонив.
- Хорошо, позвоню, обязательно!.. – подчеркнув всю серьезность намерении.
     От ворот поворот!.. Чего и следовало ожидать, уважаемый Янош Ракоци!.. Но вернемся к рассказу о «Канди».
     Я вновь усложнил эксперименты, - повествует ученый, - и создал единое существо из пяти человек и без управляющей связи с СК-специалистом. Были обучены пять участников эксперимента гетеро-СК и СК-саморегуляции. Все пять участников начали по специальной СК-технике одновременно погружать друг друга в глубокое активное СК. Через некоторое время все пять человек превратились в единое человеческое сверхразумное сверхсущество. Пятителый «Канди заимел единую глубинную душу, единую психофизиологию и все пять особей, хотя до эксперимента и сильно друг от друга отличались, стали вести себя как один организм, с одними общими мыслями, желаниями, чувствами, одним  поведением и одной волей, исходящей из одного источника, причем источник воли не был локализован ни в одной из пяти особей, а был непонятно где. Интересно отметить, что новое общее поведение и характер каждой особи сильно отличались от характера и свойства личности того человека, из которого произошла данная особь. Каждая особь пятителого «Канди» стала сверхумным, сверхсильным, сверхловким существом, телепатически подчиненным единой Сверхдуше и единой  Сверхволе с единой Сверхпсихикой, которая уже не имела конкретной пространственно-временной локализации. Что бы ни делали с отдельными особями, на «Канди» это не отражалось. «Канди» начал самостоятельно и быстро развиваться и уже на третий день эксперимента овладел ясновидением, знанием прошлого и будущего, сильным телепатическим гипнозом и другими неординарными способностями. «Канди» стал бороться со мною и, владея бессмертием, стал подчинять себе всех окружающих телегипнозом. Многие люди на несколько километров вокруг, уже на четвертый день жизни пятителого «Канди», стали ощущать непонятное управление и власть над ними «Канди». Более того, он дважды попытался воспроизвести себе подобных, но подчиненных ему сверсуществ. Стало очевидно, что «Канди» бессмертен и претендует на мировое господство и разрушение всей земной цивилизации. С огромными трудностями «Канди» был мною распущен и эксперимент прекращен. Итак, русский сверхчеловек «Канди», созданный гением русских ученых, им же гением и был побежден! Трудно представить, что могло быть, если бы я попытался  создать стотелого или, например, тысячетелого «Канди»…
     Наиболее опасным свойством «Канди» стала его способность прорицать будущее, а затем открылась новая способность – умение формировать будущие события и явления, причем выгодные «Канди», и ограничений в этой своей способности «Канди» не знал. И всех нас спасло только то, что я сразу разрушил «Канди», как только обнаружил, что он научился формировать реальность будущего…
     Любопытно, не правда ли?..


     Язык пламени вздрагивал… а потом успокоился, образуя вокруг себя расплывающийся Чистотой и мыслями о Вечном ореол… Волевое, с проницательным взором лицо… 
Я вызываю на связь Душу Виктора Михайловича Кандыбы, - разумеется, мысленно. – Гото-        ва ли Ты ответить мне? 
            Да.
Согласна ли Ты ответить мне на несколько, касающихся Тебя и Души Агасфера  вопросов?
            Нет.
            Почему?!..
            Не хочу отвечать.
            Будет ли Виктор Михайлович при личном общении со мной совершенно искренен?
            Да.
Готова ли Ты поклясться, клянешься ли Ты в том, что действительно являешься Душой Виктора Михайловича Кандыбы?
            Да.
            Знаешь ли Ты, что в случае нарушения клятвы попадешь в Преисподнюю?
            Да.
            Большое спасибо за ответы!
     И видение развеялось…
     Если не хочет отвечать тесно с подсознанием связанная Душа, вряд ли что-то ответит, что-нибудь прояснит сознательное «я» человека. Хотя чем черт не шутит…
     Задул зажженную свечу… как надежду что-либо узнать о судьбе горемычного друга.
     Воскресенье… В трубке длинный сигнал; и второй…
- Добрый день, Ярослав Ромуальдович, - привычным, без бравады, тоном, явно зная, кто звонит. – Приезжайте, я жду.
- Добрый день. Скоро буду. До встречи, - и такой же ответ. 
     Слава Богу, попался задумчивый, не болтливый таксист…
     Владеющий гипнозом человек – вне сомнения, хороший актер. Кто кого «поведет», тот из нас и сильнее! Тот станет как бы и негласным лидером, гипнотизером, а второй, внешне даже активный, очевидно, гипнотиком. Или будем «подыгрывать» оба?.. Может быть, оставаясь закрытым, надеть маску уставшего и не желающего удивлять, скромного труженика какого-либо ОАО?..
     И в последний момент, расплатившись с шофером такси и нажав уже кнопку дверного звонка, осенила приемлема мысль, не играть никого, быть таким, каков есть, то есть сыграть лишь самого себя, под чужим, разумеется, именем.
- Проходите, пожалуйста, прошу!.. – улыбаясь, Кандыба. – Сразу видно, что Вы такой же русский, как я, к примеру, Сен-Жермен!..
Ошарашил однако!..
- Разве я плохо говорю по-русски?..
- Превосходно! И все же… в нашей стране… да, согласен, в стране дураков!.. обычно приходят к кому-либо в гости с бутылкой горячительного напитка и тем более в случаях, когда приходящий намеревается о чем-либо серьезном с хозяином беседовать…
- Извините, но я… я подумал, что Вы!..
- Крайне редко, но пью… Это Вы извините меня, - стал серьезным ученый. – Что ж, пожалуйста, садитесь… Может быть, в самом деле по стаканчику старого и доброго Бордо?..
     Любимое вино Агасфера!..
- С удовольствием!..
- В таком случае простите, я сейчас принесу… - удаляясь на кухню, хозяин.
     Нельзя сказать, что бедная, но и не слишком шикарная обстановка… Идеальный порядок и живые,  в горшочках, цветы, и старинная мебель… и во всем и в самой атмосфере квартиры чувствовалась женская рука. 
- Супруга у меня на даче, - с полным подносом в руках, вошел Виктор Михайлович, - а служанки не держим.
- Видно, у вас, не у «новых», а действительно русских людей не тот, как ныне говорят, менталитет…
- Вот именно!.. – откупорил бутылку целитель и наполнил бокалы вином. – Однако Вы не англичанин… и никак не француз…
- Я сын венгерского народа.
- Значит, Вы… Вы есть Янош Ракоци, сын Ференца второго, то есть тот самый Сен-Жермен, о котором спонтанно и вспомнил!.. Вы – Великий Восточный адепт!..
     Ошарашил вторично!..
- Разве это имеет значение?.. Все являемся русами или просто людьми!.. И насколько я помню, Сен-Жермен жил в восемнадцатом веке и похоронен, дай Бог памяти, в городе Экернфиорде где-то в конце того же столетия.
- Память у Вас хорошая! – усмехнулся Кандыба. – Я уверен, что Вы точно знаете дату и все подробности происшедшего, хотя это окутано тайной. Ну да ладно, прошу!.. – поднимая бокал. – За нее, за хорошую память и выпьем!..
- И за верных друзей!..
- И за верных друзей, - повторил, соглашаясь, мудрец.   
     «Премье Кот де Бордо» и Кандыба… еще третий средь нас человек – и, конечно, бессмертный и был много сильнее меня… и как будто чужой, в то же время всегда, всегда близкий, родной был средь нас этот третий…
           Помолчим, Сен-Жермен, - донеслась его мысль.
           Помолчим, Агасфер, - и ответил ему.
     Старая дружба и вино… черный хлеб, с белой плесенью сыр, из гусиной печенки паштет…
- Скажите мне, Виктор Михайлович, - в конце концов нарушив тишину, - уверены ли Вы в том, что Россия воспрянет?..
- Вы знаком с моим Духом, к чему лишний вопрос?! – отчитал как мальчишку с улыбкой. – Лучше сыграйте мне на скрипке, Вы, я знаю, виртуоз!..
- Хорошо, я согласен, но где? Где нам взять инструмент?
- Материализуйте!.. сделайте скрипку сами!.. Или все это в прошлом?..
- Нет, не в прошлом, но Вы… понимаете сами, на это надо много сил!..
- Так и быть, я найду… - поднялся и принес инструмент. – Вам придется наладить…
- Это мы как-нибудь!..
     Превосходная скрипка!.. И она ожила, стала орудием души… и в туманные дали нас с ним, и еще Агасфера, окрыленных отправила, долго-долго несла…
     Снова, снова молчали… и допили вино.


     И рождение Елены Петровной Блаватской, дочери известной писательницы Елены Андреевой Ган.  31 июля 1831 года – интересная дата появления на свет, интересная в будущем жизнь, жизнь сильнейшего медиума и создателя Международного Теософического Общества.
     Настоящее время… ежечасно, ежесекундно становящееся прошлым. Увы, в прошлом другая, почему-то весьма неудачная и короткая жизнь Иоганна Вильгельма Риттера, прозванного рыцарем сидеризма, сына протестантского пастора из маленького восточно-прусского городка Замица.
     Понятие слова «сидеризм» ученый сформулировал после своей поездки в Италию, где он познакомился с опытами по поиску воды и полезных ископаемых с помощью так называемой «рамки» и «железного маятника». Этимология этого слова происходит от латинского «sidereus», означающий «звездный», а также «sideros», по-древнегречески – «железный». Применительно же к маятнику сюда примешивается коннотация «земляной». Таким образом, сидеризм – это учение об электромагнетическом единстве Неба и Земли, исходящее из гипотезы о воздействии планет на земные образования и гипотезы о подобии микрокосма (человека) макрокосму (Вселенной). Риттер убежден, что человек представляет собой самый устойчивый и возвышенный иероглифический образ Земли, природа рифмует себя в человеке. В постулируемой электрической системе тела сливаются физика и история, завершая тем самым аналогию между макро- и микрокосмом. Земля была сперва художником и поэтом, пока она не стала физиком.
     Индивид есть повторение целого, - пишет Риттер. – Однако лишь для первоначального периода существования человека. Впоследствии он все больше предоставляется самому себе. Становясь взрослым, он становится человечеством, и в этом состоит его предназначение. Он достигает этого двумя путями: первый заключается в том, чтобы отчаяться в своем произволе, отдаваясь воле природы, влечениям сердца, Господу; второй в том, чтобы получить значение в истории человечества. Нации служат ему отдельными основаниями. И люди и нации образуются одинаково. Первый путь был бы более естественным и более приближенным к детству человечества. Второй же – более искусственный, он – более героический.
     Физическая история индивида – это физическая история целого. Изучение индивида ведет к предсказанию будущего целого, В каком периоде живет современное человечество? Ребенок оно или юноша? Отец или мать? 
     Такое пишет человек, проживший всего тридцать четыре года!.. Что бы он написал, что бы мог сотворить, дожив хотя бы до шестидесяти?!..
     Земля существует на ради человека, - и читаем мы далее. – Она сама – лишь его орган, его физическое тело. Земля сама является человеком. Описание земли (физическое, химическое) становится описанием человека, а история земли – историей человека. Физиологическая схема индивида – это физиологическая схема земли. Мир в своей целостности должен снова обнаруживать себя в человеке en miniature. Анатомия человека и анатомия тела земли, а также анатомия человечества суть одно…
     Все, что мы воспринимаем в жизни, суть восприятия на границах нашего тела и внешнего мира. Наше восприятие выступает как единство того и другого. Поэтому ничего не существует вне нас, а все только внутри нас. Воля есть высший Vultus divinus, важнейшая сторона самого Бога. Любовь же – высшая индифферентность.
     Последнее утверждение Иоганна Вильгельма Риттера весьма и весьма спорное, хотя… каждый из нас имеет право на свое мнение. Очевидно, сей мудрый, премного одаренный муж был несчастен в любви, о чем свидетельствует факт, что за глаза его семейную жизнь многие называли мезальянсом.
     При наличии совершенного здоровья, - продолжение мыслей ученого, - мы, весьма вероятно, более бы не жили, а погибли. Существовало бы абсолютное единство, ничто не подвергалось бы сравнению, ничто – ограничению, а существовала бы лишь идеальная деятельность. Значит, и из-за отличного здоровья можно умереть, а существу жизни всегда принадлежит некоторое недомогание.
     Как спокойно об этом все сказано, когда его самого, самого Риттера, постоянно преследовали болезни!..
     Медиум слуха – вода, - примечает исследователь. – Она наличествует во всех слуховых органах, и ее сотрясение – это сотрясение нерва, который располагается в ней. Медиум зрения – тоже вода, ибо лишь благодаря ей создаются различные полюса, тем самым становится возможным зрение как индифференция. Медиум вкуса – также является водой. То же можно сказать и о медиуме обоняния, а также об осязании, но в более внутреннем смысле. Таким образом, можно сказать, вода – это мост между всем, что возможно в мире, нами. Даже в половом акте вода играет определяющую роль…
     И желание не думать, долго-долго не думать, долго-долго молчать…
     Каким бы мудрым ни был человек, всегда находится некто, кто способен точнее и правдивее выразить и сделать то, о чем неоднократно размышлял и что не раз пытался сделать сам. Осознание своей собственной мудрости и собственного могущества – приятная иллюзия, и не более того!..
     И опять обращение к Учителю:   
Какого черта здесь торчу?!.. Какой толк от того, что стремлюсь все кого-то куда-то направить и кому-то все что-то внушить?!..
Успокойся, Великий Восточный адепт, - совершенно спокойный ответ. – Не забудь, кто ты есть.
Да, конечно, адепт!.. но я еще и человек!..
Ну и будь же им, будь!.. – сменил тактику Он. – Тебе дарована почти неограниченная власть и свобода! О чем многие люди могут только мечтать! Пей вино, веселись, овладевай хоть каждый день какой-либо красавицей, какой-либо Беатрис! И все твои, казалось бы, порочные деяния будут иметь облагороженный вид, будут нести в себе незримую воспитательную цель. Не забудь это, Янош Ракоци! Всегда помни, что всякий, кто хоть раз каким-то образом соприкоснется с тобой, или сам прикоснешься к кому-то, впоследствии станет более чистым и светлым, счастливым! Через тернии к звездам, через грязь к чистоте!..
Предлагаешь залезть, и по самые уши, в дерьмо?!..
Не по уши, по пояс!.. – пошутил, улыбаясь, Учитель. – Только познавший все стороны жизни, побывавший в грязи человек имеет право называться мудрецом, а ты хочешь быть мудрым!.. как твой друг Агасфер!.. Кстати, он преуспел в этом больше!..
Скоро не будет и его!..
Зато будет Кандыба! И всегда будем мы!..
Только вы, к сожалению, не люди, вам меня не понять!.. Как не понять и мне Вашего утверждения, что только пройдя через грязь можно приблизиться к звездам. Как же, в таком случае, приблизились к звездам многие и многие святые?!..
Хватит хныкать, Ракоци! Понимаю, тебе нелегко, но ты должен быть сильным, меньше думать о звездах, о своих, всего-навсего мелких грешках!.. Ты нам нужен такой!.. Ведь не зря мы тебя отправляли туда!..
Понимаю, конечно, не зря…    
     Вот и весь разговор. И Учитель, конечно же, прав, слишком часто стал хныкать.
     Лучшая женщина… была, есть и будет леди Эмори Слоун. Лучшая женщина – чужая женщина… всегда и всегда желаемая, всегда готовая на все!..
     Агасфер… овдовел и, увы, обходился без женщин, и был снова печальным, угрюмым…
- Может быть, нам тряхнуть стариной? – предложил ему сам, - выпить хорошего вина, пригласить двух хорошеньких дам?..
- Приглашай, если хочешь, себе, я, увы, слишком занят.
- Так стремишься покинуть сей мир?!..
- Да, стремлюсь… чтоб когда-нибудь снова, вновь вернуться на грешную землю, и уже не инкогнито, и уже человеком нормальным, по меньшей мере, смертным… И ты тоже стремишься… Проживешь, сколько я, может быть, и получится… Может быть, мы и встретимся там, - пожал плечами Агасфер, - в двадцать первом столетии, может быть, хоть тогда смогу в этом помочь?..
- И как скоро отправишься?..
- Относительно скоро.
- Как же мне без тебя?..
- Как-нибудь проживешь… Я знаю, ты не можешь говорить, но почти что уверен, что тебе, побывав там, известно, что случится со мной… Если сильно захочешь, найдешь…
- Ничего мне, увы, не известно, хотя я и пытался узнать… Средство, которым будет достигнута твоя цель, оно очень опасное?..
- Это смерть!.. это бомба невиданной  силы!.. и она будет изобретена  в конце Второй Мировой
      войны, если, конечно, не раньше… Только ты не волнуйся, мир останется целым!..
- Ты способен опередить события более чем на сто лет?..
- Поживи-ка хоть тысячу лет, станешь умным и ты!..
- Что ж, не буду мешать, - собираясь уже уходить. – И удачи тебе, Агасфер!..
     -     Загляни в другой раз… Может быть, все же выпьем винца.
     Да, достаточно много увидел и услышал о ней, этой атомной бомбе, в хроникально-документальных кадрах, чего не видел Агасфер… И изобрел ее не он!..
     Господи, если ты есть, ответь мне, почему, почему основной движущей силой прогресса человечества является именно военные изобретения?!.. Кто я есть, что я делаю здесь, какова моя миссия, Господи?!..
     И на эти вопросы не ответил мне Бог… И молчала душа… Может быть, это знал мой Учитель? Может быть, Агасфер?..


     Летний тихий безоблачный вечер; и речушка и раки… еще я, совершенно один… Их в мешочке с полсотни, светло-коричневых, довольно крупных раков. И о чем-то шептались, шуршали и издавали странные, какие-то таинственные звуки, вероятно, надеясь вернуться в родную, солнцем за день нагретую воду.
- Не удастся, ребята, - сказал этим красавцам и, свернув свершу мешочек, шагнул к обрывистому берегу.
     Осторожно взял в руки веревку, другой конец которой был привязан к сачку… В небольшой глубине его не было видно, так же, как и посреди самого сачка прикрепленной приманки в виде заранее умерщвленной лягушки.
     Если б он был пустым, то и сачок, и тем более белеющее, со сдернутой шкурой тельце лягушки было бы заметно издалека.
     Потянул… Их там целых штук пять! Суетились и били хвостами. Глупцы!.. Но двоих все-таки, особо воинственных мальцов, тут же бросил обратно, в их родную стихию, чтоб еще подросли. Именно тех, чрезмерно активных, более агрессивных,  с оттопыренными клешнями и беспрестанно хлопающими хвостами, и пришлось отпустить восвояси – в природе, как и среди людей, много шума без пользы создает только мелочь. На самом деле крупный, более опытный рак ведет себя достойно, иногда даже делая вид, что он мертв, или прикидываясь всего лишь течением реки занесенным обломком коряги или каким-нибудь сучком, то бишь непригодным к съедению. Не такие уж, значит, глупцы!..
     И немного поправил, то есть получше закрепил порядком потрепанную приманку, запустил сачок в воду и отправился к следующему, судя по его расположению, сулящему не меньший улов, месту.
     Снова все повторилось… И вся жизнь состоит из повторов, череды, вереницы этих повторов. Не только наша, и от рождения до смерти, человеческая жизнь, а имею в виду жизнь планеты, вселенной вообще. Да и мало кто знает, в какой раз он на свете живет. А может быть, и ни к чему это знать?.. Мы повторяем себя в близких, родных, а порой и совсем незнакомых нам людях и, конечно же, в детях, еще в тех, с кем соприкасаемся явно и косвенно, то есть посредством наших мыслей, каких-либо деянии. Все это – в частной жизни человека; жизнь же его в целом – это лишь один-единственный повтор в той большой, вселенской веренице повторов… Задача каждого из нас – что-то добавить и внести, чем-то украсить и облагородить свою собственную жизнь. Пусть повторы не будут слепыми и мертвыми повторениями прошлого. И да здравствует жизнь!.. хоть чуть-чуть измененная к лучшему, жизнь с творческим началом!..
     Стало быстро темнеть. И к тому же на землю спустился и окутал кругом все туман – знак того, что пора собираться домой.
     И ржаные поля… в тишине… в темноте и тумане. За спиной раколовные снасти и раки. Промочили рубашку насквозь… Далее путь через лес… в темноте и тумане… Светлячок, словно глаз добродушного, неопасного зверя… Запах мха и грибницы… Березняк и огромные, можно сказать, исполинские папоротники… те, которые раз, в одну дивную ночь, принося людям счастье, цветут…
     Счастье… Это умение радоваться жизнью, тем, что тебе дано, а именно возможностью дышать, есть и пить, и все видеть и слышать, любить, и тем, что удалось, что сумел взять от жизни ты сам, с помощью своего труда, ума, своих физических возможностей и, главное, духовных сил.
    Наконец огоньки в окнах старой и в ночи утонувшей крестьянской усадьбы. Лай собаки и шум недовольных, потревоженных кур, шум упавшего с дерева яблока… скрип открываемой двери…
- Слава Богу!.. – сам хозяин усадьбы. – Я уж думал, что Вы заблудились! В другой раз хоть возьмите с собою слугу!..
- Что Вы, что Вы, боярин?! Без слуги оно много приятнее!.. Вот, пожалуйста, смотрите!.. – развернув свой мешок. – Все один к одному!..
- Хороши!.. – и был искренен он. – Я давно уж таких и не видел!..
- А варить-то их будем когда?..
- Завтра утром и сварим!.. Ну, а на ночь, чтоб остались живыми, переложим их в кадку и подбросим крапивы…               
     Поздний ужин… и поэтому скромный. Ломоть ржаного хлеба, кружка парного молока. И с большим аппетитом!.. Превосходнейший ужин!..
     И глубокая ночь, и опять при свечах, в глубочайшем, с элементами магии и самовнушения, и ясновидения, трансе, описать ощущения которого не представляется возможным из-за скудности человеческой речи. Это надо прочувствовать, испытать самому.
     И встреча с выдающимся датским физиком Гансом –Христианом Эрстедом, посредством его великого труда, а именно сборника лекции под общим названием «Дух в природе», вновь пришедшего в сознание.
     Вся ценность человека, - пишет сей мудрый муж, - заключается в разуме: если самое сильное напряжение разума не порождает ничего кроме призраков, то человек, следовательно, самое несчастное и несовершенное изо всех животных. Ибо род человеческий неправильно использует способности, данные ему природой для самосохранения, ведь благодаря им он пытается вырваться из действительности, в которой он сам составляет лишь часть: он поднимает восстание во всех возможных сферах, получая за это в наказание от природы вечное беспокойство и бесчисленные слабости, неведомые другим животным. В эту несчастливую круговерть безумия может быть вовлечен всякий, но вдвойне несчастен тот, кто сознает это, ибо он не способен ей сопротивляться, ведь он – лишь звено в цепи всего человеческого рода, который в течение многих столетий работал над тем, чтобы отдалить его, индивида, от природы. С одной стороны, он чувствует в себе достаточную силу, чтобы приблизиться к природе, но, с другой стороны, он беспрестанно пытается вырваться из нее. Так все быстрее направляется человек навстречу своей погибели. И с ним делит эту судьбу весь земной мир, поскольку человек, неистово стремящийся стать его господином, обречен сознавать и предвидеть свою погибель.
     Другим путем идет нетерпеливый юнец, смело разрубая узлы. И он прав: робость приводит к отчаянию. Но кто сказал тебе, что величайшее сокровище, мудрость, ты приобретешь безо всяких усилий? Имеешь ли ты обыкновение учитывать мнения других, чтобы узнать, что является правильным? Не придется ли тебе тогда объявить глупостью мнения многих? Перенеси в таком случае это правило и на тех, которые полагают, что и сами они ученые. И если возникает спор, то одно из мнений должно быть все-таки истинным. Удивительно ли, что мнения эти со временем изменялись, ибо люди, их разделяющие, с различным усердием, разной энергией и любовью к истине стремились к великим целям? И следовательно, если истина не была найдена, но все-таки возможно ее найти, то ее могли уже отыскать и в глубокой древности. Та сила, которая отрывает тебя от того, что ты называешь действительностью, видимо, более могущественна, чем сама действительность. Она может повести и поведет нас однажды в царство истины. Прекрасно уже это стремление – туда проникнуть. Мы упражняем наши силы, обогащаем духовную жизнь и успокаиваем душу радужной перспективой, что весь человеческий род шагает вперед к лучшей жизни. Разве не оправданы этим все наши скромные труды? Так, из-за нашего стремления к единству разгорается новый спор. И мы охотно вступаем в него с радостным предвкушением будущего покоя. Но скоро мы замечаем, что человек лишь в начале своего научного путешествия. Он полагает себя разумным существом, и, пожалуй, имеет на это право, но стоит ему лишь оглянуться на свою индивидуальность и свойственную ей ограниченность, тут же приходят на память плеяды глубокомысленнейших мужей, которые заблуждались, и пронзит его, изнуренного в жизненной борьбе, мгновенная мысль: те ученые мужи чувствовали себя столь же убежденными, как и ты сам, и ошибались. Разве ты сильнее их или защищен от того, чтобы при всех твоих познаниях не погрязнуть в заблуждениях? Так скоро усомнится этот нетерпеливый юноша, если не в разуме, то в себе самом. Это сомнение он распространит и на всех окружающих его людей, а следовательно, и на весь человеческий род, и вот мы видим его в той самой точке пути, откуда берет начало отчаяние.
     Но вот я вижу просветленные ряды героев истории человеческого духа, снисходительно и спокойно взирающих на это замешательство. Они говорят нам: мы положили больше времени и сил, чем наши братья, чтобы проникнуть в глубину природы и разума. Мы тоже знали и мрак, и сомнения, но чем дальше мы шли и чем глубже мы проникали, тем ярче был свет, озаряющего ЦЕЛОЕ в его единстве.
     Комментировать мысли Ганса-Христиана Эрстеда, полагаю, нет смысла.
     Каждая теория, - выделяет курсивом ученый, - некоторое время абсолютно господствующая в науке, содержит действительную научную истину, хотя и в несколько затемненном виде… В последовательной смене теорий, которые замещают друг друга, состоит подлинный процесс развития.
     И еще о воде…
     Так называемое разложение воды являет собой такое ее состояние, - излагает свой взгляд этот физик и химик, философ, - при котором порожденные неравенства настолько велики, что становятся заметными для нашего глаза. Положительный полюс воды – водород, а ее отрицательный полюс – кислород. Объединившись, они снова уничтожают свои противоположные друг другу силы и образуют воду.         
     В отличие от других, вода – такое тело, где имеет место значительное равновесие всех сил, водорода – самого горючего изо всех тел, и кислорода – наименее горючего тела, который сам является условием любого горения.
     А вот что говорит гениальный мыслитель о гениальности:
     …остается вечная и прекрасная истина, что гений в святые часы вдохновения способен проникнуть далеко за пределы узкого кругозора эпохи. Столь же верно и то, что чем выше стоит он над своими современниками, тем труднее для него поднять их до своего уровня.
     Еще раз о науке…
     Закон материальной природы состоит в том, - утверждение Эрстеда, - что одна сила пробуждает другую, противоположную ей. Аналогично обстоит дело и в духовной природе. Каждое сомнение, каждое противоречие истине пробуждает ответную реакцию защиты и высвечивает ее в светлом луче. Даже те силы, которые использует ограниченная толпа, чтобы воспрепятствовать прогрессу науки, служат, в конечном счете, лишь тому, чтобы силы, которым они пытались помешать, возвести на тем более высокий пьедестал.
     За окном занималось новое, полное новых надежд и новых  устремлении утро. Надо было немного поспать, чтоб во сне обрести новых сил, может быть, где-нибудь побывав, может быть, посетив более тонкий и более совершенный мир, мир дедов и отцов, мир внуков и правнуков и мир Духов, разумных существ.


     Снова август – предвестник наступления осени, самого урожайного и самого богатого времени года… и периода свадеб… и зачатия новых людей. Чтоб оно, это наше потомство, было сильным, здоровым и умным, нужно очень усердно трудиться, нужно множество сил, нужна полезная и сытная еда… для медового месяца  - мед…
- Вы опять на рыбалку?.. – проявил любопытство хозяин, чрезмерно заботливый, добрый, посему обедневший боярин.
- Нет, пойду, поброжу хоть немного в лесу. Очень надеюсь, что найду, насобираю грибов.
- Побродить-то оно, может быть, и полезно, - с сожалением, он, - а грибов в этом году нет, слишком жаркое лето!..
- Все ж надеюсь найти.
- В таком случае ни пуха Вам!..
- К черту!..
     Вечерело; дул северный, потому и прохладный и живительный ветер… В лесу уютно и свежо.
     Лес… Он является истинным и родным нашим домом. И чего-то бояться в лесу может разве невежда или окончательно цивилизацией испорченная женщина, но таких, слава Богу, немного. Лес – кормилец и в нем, как в объятиях матери, всякий может найти и, должно быть, находит душевный покой.
     И в сосновом бору пение птиц, мох и травы, кустарники, вереск… и смешной бурундук… А грибов в самом деле, увы…
     Остановился и закрыл глаза… и вошел в легкий транс… и увидел их, крепеньких, с едва раскрывшимися, напоминающими кукиш шляпками, белых гордых грибочков, королей всем грибам.
            Где?.. – задал в мыслях вопрос, прислушиваясь к ответу своей собственной души.
            Чуть правее, в шагах десяти, - подсказала она.
     Сделав эти шаги… да, увидел тех самых, притаившихся под елочкой, с коричневатыми, напоминающими дулю шляпками… Штуки три, один краше и чуть меньше другого, как в тех сказках про братьев…
     И корзина полнела… и каждый раз благодарил, говорил ей спасибо, Душе.
     И уже в более смешанном, где царила береза, но встречались и сосны и ели, осины, в низине расположенном лесу попадались не два или три, а целые семейства стройных, явно недавно выглянувших из под мха и коры полусгнившей листвы, не очень-то застенчивых подосиновиков.
     И корзина наполнилась…
- Ого!.. – удивленный, хозяин. – Вы и впрямь очень-очень хороший грибник!
- В другой раз непременно возьму и косу!.. – не без бахвальства, пошутил в ответ.    
     А что такое смех и что юмор вообще?.. Интересный вопрос… И, пожалуй, короткий ответ: улыбайтесь и будете счастливы!.. Можно все же добавить: научитесь шутить над собой и будете счастливы вдвойне!.. И еще: улыбайтесь сквозь слезы, в тот момент, когда вам и не хочется жить!.. Уверяю, захочется!..
     А слезы?.. Если вы наблюдательны, то, наверно, заметили, что от слез до смеха не так уж и далеко; и наоборот, чрезмерное и, тем более, необоснованное веселье – первый признак того, что придется лить слезы. Смех и слезы – казалось бы, совершенно противоположные, однако вполне совместимые, вполне уживающиеся друг с другом проявления чувств, ну а чувства – потребность души.
- Вы опять на всю ночь окунетесь в свои изыскания, свои поиски истины? – за ужином, с превеликим почтением, вновь спросил мой неглупый, довольно образованный хозяин.
- Ночью все обнажаемся, остаемся без масок, - коротко пояснил, - и истина сама находит нас.
     Да, странная это женщина, истина! С одной стороны, она любит познавших, то есть не столько  аскетических фанатиков, сколько неробкого десятка, и впрямь немало грязи повидавших людей, а с другой, подпускает к себе только чистых, без гордыни и не помешанных на материальных благах, с чистыми помыслами, без капли лицемерия мужей. И отдается им не полностью, а все манит и манит, проявляет кокетство… а однажды, если вам повезет, и отдастся всецело. Хотя, может случится, этим вас и убьет, чтоб немногие знали, кто она, эта истина, есть.
     Насколько же она раскрылась, какой же истину увидел и познал Готхильф Генрик Шуберт, сын протестантского священника из Саксонии, гениальный философ, ученый? Вот, что пишет сей муж в своем непревзойденном труде «Символика сновидения»:
     Помимо того, - речь идет о языке духов, - что этот язык способен обладать такой же силой нашей внутренней природы, какую песенный язык Орфея имел над внешней природой, данный язык по сравнению с обычным отличается и другим, весьма существенным свойством. Ряд событий нашей жизни, видимо, организуется примерно по той же ассоциации общих идей судьбы, что и образы сновидения. Иными словами, судьба пребывает внутри и вне нас, или, если выразить это иначе, судьба говорит тем же языком, каким душа говорит во сне. Поэтому, как только она заговаривает на языке образов сна, ей удается осуществить в нем такие комбинации, которые были бы нам недоступны во время бодрствования. «Завтра» она удачно связывает со «вчера», а судьбу всех будущих лет соединяет с прошедшим, и этот расчет сбывается. Успех наших действий свидетельствует, что предстоящее в будущем часто предсказывается весьма верно. Все это – способ рассчитывать и комбинировать события, которого не понимаем ни я, ни ты. Это высшая разновидность алгебры, более краткая и удобная, чем наша, обращаться с которой может лишь Поэт, глубоко скрытый в нашем внутреннем мире.
     Во всяком случае всегда примечательно, что этот язык в каждом человеке не являет собой нечто различное и не создан произволом каждого индивида, но, будучи тем же самым, лишь представляется каждому чем-то различным, как это бывает с диалектами. Если бы во сне мы разговаривали друг с другом в храме Амфиарая, то и американский индеец и житель Новой Зеландии смог бы понять язык образов моего сна, а я понимал бы их…
     Особое внимание заслуживает между тем то, известное из сонников и из повседневного опыта употребление языка сновидения, согласно которому душа посредством того или иного образа выражает именно противоположное тому, что это образ представляет в повседневной жизни. Согласно этому радостные образы нужны ей для выражения грустных событий, и, наоборот, грустные картины – для событий радостных…
     В той же манере выражения сон часто устраивает шутки, избирая для некоторого образа вещи, которые в состоянии бодрствования весьма высоко ценятся. Так, красное во сне означает желтое, поедание земли или собирание мякины обещает скорое богатство и накопление сокровищ. Золото во сне должно обозначаться в виде листьев, пятен на теле и других неприятных вещей. На старомодном языке сновидения великие богатства должны выражаться даже в образе адского огня или одержимости дьяволом. В меньшей степени золото и добро являются во сне в виде вьючного осла, под которым тем не менее также иногда понимается и нечто весьма благородное. Нищие, шлюхи и пьяницы означают великое счастье. Небольшое количество золота указывает на пресыщение, а скорая потеря денег является во сне в виде большой прибыли. Удары и раны, нанесенные кем-то, должны, наоборот, указывать на подарки и высшие блага, которые сновидец должен ожидать от последнего…
     То же самое, что обращает на себя внимание в отношении языка сна, тот иронический тон, та своеобразная ассоциация идей и тот же дух предсказания – все это мы обнаруживаем прежде всего в оригинале мира сновидений – в природе. В самом деле, природа, кажется, полностью согласна с сокрытым в нас поэтом, вместе с которым с усмешкой взирает на наше убогое сластолюбие и сластолюбивое убожество, когда смеется над нами чуть ли не у наших могил или скорбно стенает едва не у брачного ложа. И таким образом жалоба объединяется со страстью, скорбь – с радостью, и природа поет глубоко жалобным тоном, раздирающим сердце голосом цейлонского воздуха ужасающе-сладостные менуэты. Время любви и радости наступает тогда, когда соловей позволяет нам услышать свою жалобную песню, когда он, по поэтическому выражению поэта, ищет и находит розы над могилами; всем радостным песням природы присущ жалобный минорный тон, в то же время как, наоборот, эта птичка-однодневка празднует свою свадьбу непосредственно у гроба в день смерти. Свадьба и смерть, смерть и свадьба так же близко расположены в ассоциации идей природы, как и в ассоциации идей сновидения. Часто нечто означает совсем иное, а иногда оно должно приводить к этому иному или предполагать его. Они часто являются в языке природы как два равнозначных слова, из которых от случая к случаю одно используется вместо другого. Порождение и, в конечном счете, разложение любого тела, как уже было замечено в другом месте, я нахожу во всей природе одинаковым как в отношении явлении, так и в отношении появляющегося при этом вещества. Phosphorus – это утренняя звезда, равным образом как и вечерняя, факел как свадьбы, так и смерти, и в то же время как одна часть беспрестанно вертящегося колеса поднимается для нового порождения, другая часть опускается вниз в той же пропорции. Боль и страсть, страсть и боль обнаруживает братское родство: дитя радости рождается в боли. Вслед за высшей ступенью чувственного отвращения и муки следует высшее наслаждение, даже и в состоянии обморочного бессилия и видимой мнимой смерти. И наоборот, чувственное удовольствие – роженица боли.
     Эта странная родственная связь была, видимо, совершенно понятна предшествующему миру, когда фаллос или его колоссальные аллегории, пирамиды, выставлялись на могилах в качестве памятного знака или когда отправлялось тайное празднество божества смерти с торжественным несением фаллоса. Но это принесение в жертву орудия чувственного наслаждения было грубым выражением иного, более глубокого понимания. В ходе поминовения и скорбных воплей мистерий звучал, словно в шекспировских трагедиях, смеющийся голос, во многих комических и веселых торжествах часто проглядывал весьма серьезный и трагический смысл.
     Аналогичный комизм природы самыми разными способами связывает также любовь и ненависть во всем чувственном мире. Они находятся настолько близко друг к другу, что в некоторых выражениях, например, в животной природе, часто невозможно различить, из какого из двух этих источников они произошли. Праздник любви у многих животных начинается с поединка самцов, доходящего до кровавого ожесточения. Ужасная ненависть и неистовая страсть проистекают из одного и того же источника и (если, например, хищник-самец долго и безуспешно стараясь приобрести благосклонность самки, наконец, разрывает и сжирает ее  в необычном бешенстве или если самка некоторых видов насекомых сразу после спаривания убивает и разрывает своего самца) часто чувственная склонность выглядит словно гримаса ненависти под маской  любви и наоборот…
     В своей великой книге, которая имеет, собственно, три главы, из которых каждая, в свою очередь, распадается на несколько подразделов, природа показывает себя как Апокалипсис в образах и живых природных формах. Она – древнейшее известное Откровение Бога людям, то самое Слово, и через это слово, из которого проистекают и более поздние откровения, нам дано то же самое содержание. Природа – это тот же язык, на котором изначально говорила и продолжает говорить высшая сфера духовного мира, и, хотя человек отвык от этого божественного языка, все же ему по-прежнему остается доступным некий луч начального понимания, и в соответствии с этим мы увидим, какими могучими средствами дух этой великой книги природы, буквы которой и есть жизнь, оказывает и теперь на него свое воздействие, стоит ему только осознать это влияние…
     А вообще-то труд Шуберта хотелось бы процитировать полностью, то есть целиком, только это – не очень серьезно.
     Пчелы, - все ж таки проследим за мыслями ученого далее, - согласно древнему сказанию, возникшие после золотого века, с большим трудом приготовили ту сладость, которая в золотой век непосредственно стекала с листьев деревьев и которая тем самым людям дарила хотя бы скудную замену потерянного райского наслаждения. Именно поэтому пчела, названная царским, священным животным, полным божественного (профетического) духа, была аллегорией богатства края, мудрости, невинности и справедливости. Но еще большую значимость она приобретает для нас в своем отношении к мистериям. Вообще, Дионис, как и Юпитер, питался от пчел, являлся пчелиным богом и пчелиным отцом. Жрицы Геры и, все посвященные в ее мистерии, назывались пчелами (Melissen), пчелиный король или сама пчелиная матка были прообразом царствующей особы, одновременно посвященной в жреческий сан, облеченной духовной и царской властью. Среди этих пчелиных царей, которых так почитали в древности, был и Мелхиседек, высшее значение которого признавалось и в более позднее, христианско-апостольское время. Пчелиный царь, как и образы божественных мифических царей, получившие от него это имя, являл собой источник питания, был дарителем пищи, даже богом тайных учений, тело которого было расчленено, подобно телу Осириса, и поглощено титанами; тело которого в образе плужного быка распределялось и съедалось ради искупления, а поэтому те посвященные, которые, согласно уже упоминавшимся тайным учениям, были частями бога и пчелами пчелиных царей, назывались дамами и господами, дарящими пищу. Даже и в языке пчела обозначает не что иное, как пророчицу, «которая возвещает Евангелие Нового Завета» и само Слово. Кроме того, мед представлялся древним как образ смерти и тот мифический Глаукос, который в других местах являлся рыбой, проглотившей человека, умирает именно от меда и вновь пробуждается (согласно старой поговорке: Глаукос, выпив меда, вновь воскрес); при этом даже змий и трехцветный камень, меняющий цвета вместе с дневным светом, в данном отношении имеют особое значение. Мед с древнейших времен и вплоть до христианской эпохи был аллегорией искупления и психического очищения. Также и для индийского бога Кришны, ставшего человеком, пчела является священной, будучи его символом.
     Но пчела – это и образ порождения, творящей силы, из которой проистекает чувственный мир, видимая природа. То же самое значение в древности имел бык. Так, мировому быку было доверено все семя видимого творения. Слово, ставшее плотью, чувственное откровение которого и являет собой всю окружающую нас природу и весь многоцветный и многообразный мир, а творец мира и прародитель всего этого множества изображается, поэтому, в образе быка. Но бык, согласно предшествующему изложению, репрезентирует собой тот мировой период, который непосредственно предшествовал великой всеразрушающей и все изменяющей катастрофе, когда принцип сохранения все еще одерживал победу над принципами разрушения благодаря своей крепости и более мощной силе воспроизводства и творения. Уже в этой борьбе бык демонстрирует нам данный сохраняющий принцип; терпя и страдая, он проходит сквозь смерть с увеличивающейся силой и многообразием…
     И сам Готхильф Генрих Шуберт есть, должно быть, пчелиный король, есть, наверное, бык, есть драматическая и очень одинокая фигура. Он – ученый, философ, Поэт, вмещающий в себя всю мировую грусть и печаль. Очищающую печаль!.. Он есть сын многоликой Природы, он есть сын Агасфера… И да здравствует грусть! Грусть как мед и страдания быка…


     И Елена Петровна Блаватская…ставшая женщиной с весьма и весьма бунтарским, любознательным духом и успевшая много познать, испытать, посетить пирамиды в Египте и побывать во многих странах мира, ненавидящая плотских наслаждении, тем не менее полюбившая итальянского оперного певца Агарди Митровича… вновь вернулась, правда, только на время, к отцу.
     В доме часто бывало немало, а верней, очень много людей, как, впрочем, и на этот раз. Кое-кто музицировал, кое-кто предпочел игру в карты, но большинство из собравшихся интересовались необычными, связанными с мистицизмом, оккультными явлениями и пришли сюда, чтобы  услышать о таковых.
- Я встречала немало весьма одаренных, необыкновенных людей, так называемых медиумов, - наконец заговорила Елена; в это время приблизился и, с готовностью выслушать рассказ, стал около кресла ее брат Леонид фон Ган, сильный мускулистый юноша. – Некоторые из них могут сделать легкие предметы настолько тяжелыми, что их невозможно будет поднять и, наоборот, тяжелые предметы могут сделать очень и очень легкими, как пушинку.               
- И ты хочешь сказать, - с иронией к сестре, фон Ган, - что можешь это сделать?
- Медиумы могут, и я тоже делала, - нерешительно, женщина, - хотя и не всегда могу отвечать за результат… Я просто укреплю этот шахматный столик. Кто хочет попробовать, пусть поднимет его сейчас, а потом попытается поднять его второй раз, после того как я его закреплю.
- А ты сама и не коснешься столика?
- Зачем мне его касаться? – улыбнулась Блаватская.
     Тут один молодой человек молча вышел из круга и с уверенностью поднял этот шахматный столик как перышко.
- Хорошо, - и сказала Елена Петровна, - а теперь, будьте любезны, отойдите в сторонку.
     Затаив дыхание, все замерли в ожидании. В это время Блаватская уставила взгляд больших и повелительных глаз на этот предмет мебели, после чего жестом руки пригласила молодого человека снова поднять его. Тот шагнул к центру круга с самодовольным выражением лица, схватив столик за ножки, напрягся… изменил выражение лица. Столик нельзя было сдвинуть с места!   
- Это хорошая шутка, - скрестив руки, сказал.
- Да, действительно шутка! – с насмешкой отозвался Леонид, решив, что молодой человек тайно сговорился с его сестрой и теперь просто всех дурачит.
- Могу ли попытаться я?.. – и спросил он Елену.
- Да, конечно, попробуй, - смеясь, ответила она.
     Ган с улыбкой направился к столику… Однако ни первая, ни последующие попытки поднять его или хотя бы сдвинуть с места ни к чему не привели. Все три ножки казались привинченными к полу.
- Как странно!.. – сморщив лоб, пробормотал Леонид.
     Ведомые любопытством, под оживленный шум возникших споров, многие молодые и не совсем молодые люди ринулись испытывать счастье. Безуспешными были попытки. Маленький изящный столик не поддавался.
     Когда все успокоились, видя озадаченное лицо брата, Блаватская снова обратилась к нему:
- Ну, а теперь, прошу, попробуй еще раз!..
     Брат не стал препираться… На сей раз от чрезмерного усилия этот злосчастный предмет, вместе с самим Леонидом, чуть ли не взлетел в воздух, настолько он оказался легким!..
     Все, естественно, были в восторге.
     Через четверть часа, подойдя к этой грузной и внешне малоинтересной женщине, сделал ей комплимент: 
- Вы очень сильный медиум!
- Да, я знаю, спасибо!.. – встрепенулась, однако тотчас взяла себя в руки Блаватская. – Вы не тот, за кого себя выдаете! – повторила еще в действительности непроизнесенные слова Виктора Михайловича Кандыбы, того самого Кандыбы, которому еще только предстояло появиться на свет.
- Разве это имеет значение?..
- Да, и впрямь, не имеет, - согласясь, улыбнулась она. – Все же Вы много-много сильнее меня и способны творить чудеса!..
- Что ж, спасибо и Вам! И, надеюсь, до встречи!.. – на прощание, целуя ей руку.
     Наша вторая встреча состоялась скоро. Это произошло в Новоржевском уезде, расположенном в двухстах верстах от Петербурга, где семья проводила лето и где однажды уже немолодого полковника навестили двое его старинных друзей, под видом одного из которых и решился присутствовать я. Могу только заметить, что никто, ни Елена Петровна Блаватская, ни сам Петр Алексеевич Ган, ни второй из друзей, не заметил подмены.
- Может быть, Ваша дочь, дорогой мой Петр Алексеич, изволит нам хоть что-то показать из области так называемого спиритуализма? – после ужина, задал хозяину вопрос. – Нам бы очень хотелось увидеть!..
- Спросите у нее самой, - добродушно, полковник. – Только я в эти штучки не верю!..
- Папа у нас в этом отношении скептик! – улыбнулась Блаватская. – Ну, а я, если будет угодно, попробую удовлетворить Ваше желание.
- Да, конечно, пожалуйста!..
- Что ж, пожалуйста, Вы, - обратилась к одному из гостей, также немолодому генералу, - придумайте какое-нибудь слово и постарайтесь как можно ярче представить его себе.
     В это время полковник, сидя отдельно от всех, начал раскладывать «большой пасьянс», а генерал тотчас придумал слово «небо».
- Небо, - без явных признаков усилия, чтоб его отгадать, тут же ответила Елена.
- Да!.. – с удивлением, старый вояка.
- А теперь попрошу Вас, что-либо сложнее, то есть какое-либо менее абстрактное, более конкретное слово…
     И он тут же представил себе топор.
- Топор, - без заминки, Блаватская.
- Ну и ну!.. – пораженный старик.
- А теперь усложним ситуацию еще, - совершенно спокойно, она. – Пусть Дух, с помощью стука, сам же и ответит, сообщит нам придуманное Вами слово…
     Петр Алексеевич нас как будто и не замечал, а сестра Елены Петровной, Вера Петровна Желиховская, стала верной помощницей при проведении сего мероприятия, произносившая буквы алфавита, из подтвержденных Духом букв которого и состояло это слово.
     Таким образом было получено еще несколько верных ответов.
- У Вас и впрямь поразительные способности! – наконец заявил генерал, обращаясь, конечно, к Елене. – Мы в этом полностью убеждены! Только я никак не могу понять, как Ваш отец, наблюдая подобные проявления, может все еще оставаться равнодушным.
Тот продолжал раскладывать пасьянс.
- Вы меня слышите, голубчик? – на сей раз обращаясь к нему.
- Да, конечно, извольте… - принудили задуматься Гана, - я могу дать ответ: все это чепуха и о таких пустяках я не хочу и слышать! Серьезному человеку нечего заниматься такими глупостями!
- Однако убедитесь сами, что все это не так, как считаете Вы, что все это не глупости, что все это довольно серьезно!.. – с горячностью истинно военного человека, начал настаивать генерал. – Во имя нашей старой дружбы, согласитесь принять во всем этом участие! И увидите сами!..
- Ладно, ладно, сдаюсь!.. – очевидно, надеясь, что ничего из этого эксперимента не получится и что впоследствии он сможет над всеми только посмеяться. – Что прикажете делать?..
- Мы предлагаем Вам пройти в другую комнату, - взяв руководство на себя, продолжил генерал, - и на клочке бумаги написать какие-нибудь слова, и пусть Духи, при помощи стука, ответят, что Вы там написали.   
- Хорошо, - согласился полковник.
     И он вышел из комнаты. Вскоре, выполнив просьбу, вернулся, улыбаясь, вновь сел за свой стол.
- Все готово?..
- О да!..
- Ну что ж, наш спор скоро будет разрешен… но что Вы скажете, если слово, которое Вы написали, будет правильно повторено? Разве Вы в этом случае не вынуждены будете поверить?..
- Что я сказал бы, если бы это слово было отгадано, я в настоящее время сказать не могу, - оставался на прежних позициях Ган, - но одно для меня ясно: с того момента, как вы заставите меня поверить вашему так называемому спиритуализму, я буду готов поверить в черта, колдуна, ведьму, русалку, во все суеверия старых баб, и вы сможете тогда поместить меня в дом умалишенных, - и продолжил раскладывать карты.
     Вера Петровна начала произносить буквы алфавита, генерал же отмечал стуки. Только Блаватская ничего не делала. В конце концов получилось одно слово, но оно всем казалось абсурдным. Увидев возбуждение собравшихся, Петр Алексеевич посмотрел поверх очков, издевательским тоном спросил:
- Ну? Есть ли у вас ответ? Он должен быть очень глубокомысленным! – все ж таки соизволив подняться, чтоб приблизиться к нам.
- Есть, но только одно слово, - и немного смущенно ответив, поспешила ему навстречу младшая дочь Елена.
- И какое?
- Зайчик.
     Петр Алексеевич замер и побледнел, потом дрожащими руками начал поправлять свои очки и взволнованным тоном сказал:
- Позвольте мне посмотреть. Давайте сюда. Действительно ли это так? – взяв из рук своей дочери листик. – Зайчик. Да. Зайчик. Так оно и есть… Как странно!..
     Наконец он достал из кармана клочок бумаги, на котором, будучи в соседней комнате, сам недавно писал, и протянул его гостям. И на этом листке был написан вопрос и ответ на него: «Как звали мою любимую лошадь, на которой я совершал свои первые военные турецкие походы? Зайчик».
     Сам полковник был все еще в шоке, иначе выражаясь, трансе. Правда, транс был естественным, то есть мало похожим на тот, искусственно вызываемый транс, пребывая в котором можно внушить себе все, что угодно, и с помощью которого всякий мог бы вершить чудеса. Если б только хотел!..
     Через четверть часа, на минуту оставшись одни…
- Вы очень сильный медиум! – повторил комплимент.
- Это Вы?!.. – наконец опознав; и тотчас успокоившись, женщина. – Значит, я оказалась права, что Вы много сильнее меня и способны творить чудеса.
- Значит, будем творить!.. – вновь целуя ей руку. – И  пытаться украсить, сделать более чистым и мудрым, совершенным сей мир!..
- Не жалея себя!.. – улыбнулась Блаватская.


     И бессмертие… В какой раз?!.. А знаешь ли ты, князь Ракоци, что это такое? Хотя с детства об этом мечтал и стремился слияния с Небом, Землей, и стремился быть вечным во всем, и стремился слияния с Творцом… знаешь ли ты, о Великий Восточный адепт, Сен-Жермен, прорицатель и маг, что такое бессмертие?.. Очень трудно ответить, не правда ли?.. Кто-то знает, наверно, ответ. Знает ли это Агасфер?.. Вне сомнения, знает! Агасфер знает все!.. Чего пока, увы, не знаешь ты!.. Оправдать себя можно всегда! Не так много на свете и прожил, был все время в делах… Оправдать себя можно всегда!.. Однако обратись к своей, и только к своей Душе, напряги свои силы ума, думай сам и ответь на сей важный вопрос о бессмертии вечных, о бессмертии смертных – на подобного рода вопросы каждый должен ответить себе сам, и тем более бессмертный…
     Итак, раз в человеке есть бессмертная душа, раз ему это дано, должно быть, и дана ему вечная жизнь. В действительности так оно и есть, и по большому счету каждый из нас рожден жить вечно. Но человек, увы, не может жить в гармонии с миром и природой, не может жить в гармонии с собой, и он не может жить один. Живя среди себе подобных, то есть в человеческом обществе, индивид волей-неволей поддается влиянию этого общества и он не может жить лишь по своим, душой продиктованным законам и нравственным принципам, появляется множество разрушительных факторов, семейные отношения всерьез нарушают его сексуальную жизнь тем, что человек не волен удовлетворить свои естественные желания в любое время и с любым, вожделенным, объектом его страсти, человек обязан подчиняться большинству членов общества, кроме того человек становится заложником самим же человечеством изобретенных плодов культуры. Вследствие всех этих пагубных воздействии тело человека поддается старению, отмиранию клеток, в конце концов смерти. Но пути к изначальному ныне живущему человеку нет, как нет пути и к возвращению в большей гармонии с природой жившему обществу. В итоге же бессмертный, в телесной оболочке человек сам по себе в природе не существует и существовать не может, а существуют только единицы, с помощью магии и транса кем-то трансформированные личности, в том числе Агасфер.
     Агасфер – воплощение скромности в быту. Существует, довольствуясь хлебом и сыром, и лишь изредка добрым вином. Это не блажь, отнюдь.
- Сегодня будем пировать! – заявил он однажды, и при этом весьма удивив.
- Ты достиг своей цели? – между прочим, спросил. – Уже есть эта страшная бомба?..
- Да, считай, что достиг, хотя бомбы пока что и нет!..
- ?!..
- Я об этом давно говорил, - пожимая плечами, скиталец.
- Однако я не мог предположить, - наконец-то очнувшись, - что это будет именно сейчас, ни с того ни с сего!
- Ни с того ни с сего ничего не бывает, мой друг!.. – усмехнулся прохвост. – Ты, я вижу, не рад!..
- Если честно, не очень… Извини, это мой эгоизм!..
- Понимаю, однако… поживи-ка немного один, может быть, поумнеешь и кое-что уразумеешь сам.
- Что конкретно имеешь в виду?.. 
     А имел он в виду лишь один и опять на глобальную тему вопрос: никакого насилия!..
- Не хотелось бы в памятный день этих умных речей, - сморщился Агасфер.
- Хорошо, обойдемся без них, хотя сам же и начал… Вкратце отвечу на намек: животное тело человека постоянно нуждается в кнуте и этим стимулируется работа души.
- И этим стимулируется агрессия! Бог внутри нас – это Любовь!..
     Последние слова скитальца были словами из еще ненаписанной, но уже зарождающейся Ригведы. Только в своем будущем труде Виктор Михайлович Кандыба напишет и другое, что истина не может войти в человека помимо его разума. А любовь – только чувство, оно никогда не приведет к истине!..
- Этим хочешь сказать, - и с улыбкой, ему, - что к любви всему человечеству в целом самое время присоединить и другую любовь?..
- На прощание можно… - и задумался он. – Даже нужно, пожалуй. И хочу много-много любви, много женщин хочу!.. И чтоб все полногрудые!.. И на сей раз об этом позаботишься ты, ну, а я позабочусь о музыке, о хорошем вине!.. 
     И пришлось потрудиться духовно… позже в поте лица… ублажая красавиц с прекрасными, истинными женскими лицами, вновь сливаясь с пленительной, всех их истинной сутью…
     И прощальное утро, и оставшись одни…
- Мы с тобой еще выпьем, мой друг!.. – пожал руку и обнял скиталец.
- И не раз… - только с грустью добавил…
     Был и нет, и ушел, а вернее, исчез Агасфер… Без всяких драматических гримас. Чтоб воскреснуть в другом, в более значимом, уважаемом облике, чтоб воскреснуть в трудах и, конечно, Ригведе… Агасфер-победитель и Виктор… Может быть, и не Дух Иисусом проклятого скитальца, может быть, только часть, а вернее, влияние столь бунтарской и духовно богатой души?..
     Реальность – это одухотворенное Единое Существо, - и вдруг вспомнились строки из еще ненаписанной Книги Книг, - а индивидуальной, независимой ни от чего человеческой жизни не существует. Объективно существует не отдельный смертный человек, а бессмертное человеческое сообщество, в котором навечно сохраняются только духовные ценности…
     Но слова и мысли человека, так же как и рождаемые им представления и образы, усиливаются чувствами и излучаются человеком в окружающий его мир, покидая его физическое тело и приобретая самостоятельное существование, становясь Богом или Дьяволом уже вне человека…
     Все пребывание человека в этом мире от рождения и до смерти есть не что иное, как рождение и развитие в нем духовного существа. Это непрестанное нравственное самосовершенствование и есть процесс духовной самореализации и Истинная жизнь каждого человека…
     Основа жизни человека есть желание блага всему существующему. Любовь в человеке заключена в пределы отдельного существа и потому естественно влечется к расширению своих пределов…
     Истина для своего распространения и усвоения людьми не нуждается ни в каких приспособлениях и украшениях, только ложь и обман для того, чтобы быть воспринятыми людьми, нуждаются в особенных условиях передачи их и поэтому всякие торжественные службы, шествия, украшения, благовония, пения и тому подобное не только не служат признаком того, что при этих условиях передается истина, но как раз наоборот, служат верным признаком того, что там, где употребляются эти средства, передается не истина, а ложь…
     Бог открывается только непосредственно сердцу человека и всякое посредничество, будет ли одно или собрание лиц, не только скрывает Бога от человека, но делает самое страшное зло, которое может постигнуть человека, а именно то, что человек считает Богом то, что не есть Бог…
     Истина открыта человеку прежде и вернее всего в его собственном сердце и разуме…
     Истина никогда не может быть открыта вся, она постепенно открывается людям, и открывается только тем, кто ищет ее, а не тем, которые, веруя в то, что им передают непогрешимые посредники, думают, что обладают ею, и потому, чтобы не подвергать себя опасности впасть в самые страшные заблуждения, человек не должен признавать никого непогрешимым учителем, а искать истину везде, во всех преданиях человеческих, проверяя их своим разумом…
     Одни видят в жизни постоянную радость, другие – постоянное страдание. Ни то, ни другое понимание не верно. Жизнь не есть радость и не есть страдание. Она может представляться радостью или страданием только тому человеку, который своим «я» считает свое отдельное существо; только для этого «я» может быть радость или страдание. Жизнь же по Русской Религии в ее истинном смысле не есть ни радость, ни страдание, а есть рождение и рост истинного духовного «я» человека, при котором не может быть ни радости, ни страдания…
     Человек, живущий праведной жизнью, не приписывает своим радостям большого значения, не смотрит на них как на осуществление своих желаний, а только как на случайные, встречающиеся на пути жизни явления, как на то, что само собой прикладывается тому, кто ищет Царства Божия и правды его, и на страдания свои смотрит не как на то, чего не должно быть, а как на столь же необходимое в жизни явление, как трение при работе, зная, напротив, что как трение – признак совершающейся работы, так и страдание – признак совершающегося дела Божия…
     Человек, живущий праведной жизнью, всегда свободен, потому что то самое, что составляет смысл его жизни, - устранение препятствий, мешающих любви, и вследствие этого увеличения любви и установление Царства Божия, - и есть то самое, чего он хочет всегда и что неудержимо совершается в его жизни; он всегда спокоен, потому что с ним ничего не может случиться того, чего он не хочет…
     Не надо думать, что человек, живущий праведной жизнью, всегда испытывает эту свободу и спокойствие, всегда принимает радости, не увлекаясь ими, как нечто случайное, не желая удержать их, и страдание, как необходимое условие движения жизни. Человек может временно увлекаться радостями, стараясь произвести и удержать их, может временно мучиться от страданий, принимая их за нечто ненужное, которое могло бы и не быть, но при потерях радостей, при страхе и боли страданий человек тотчас же вспоминает свое достоинство, свое посланничество, и радости и страдания становятся на настоящее место, и он опять становится свободен и спокоен…
     Есть один храм Божий – это сердце людей, когда они любят друг друга…
     Вот такой Он, Агасфер-победитель и Виктор…


     И немного о музыке снова… хотя о ней и трудно, может быть, ни к чему говорить. Музыку надо слушать!.. Все же несколько слов…
     После Орфея было, есть и будет много-много великих виртуозов: музыкантов, певцов, композиторов. Каждый вносит в искусство свое понимание и свое восприятие мира. Тонкое восприятие!.. Достаточно вспомнить одаренного мастера скрипки Никколо Паганини, чтобы убедиться в Божественном происхождении подобных, чрезвычайно сенситивных и по сути бессмертных людей. Моцарт, Шуберт, Бетховен и, конечно же, Бах, и приход и расцвет величайшего и весьма драматичного Верди, Гуно!.. Нету смысла о них говорить, ибо все они боги!… и их истина в музыке! В Божественной, тонкой и чистой… и сильной…
     Сын Елены Петровной, несмотря на старания матери, умер; позже гибель любимого ею Агарди, оперного певца. И билет до Нью-Йорка, и почти что пустой кошелек… Наполненный грохотом и раскаленной пылью Гаврский порт летом 1873 года; и какая-то бедно одетая, плачущая женщина, прижимающая к себе двух малюток.
- Что случилось, мадам? – и спросила Блаватская.
- Я купила билеты, - показала бумажки страдалица, - а они оказались поддельными! Муж так долго копил!..
- А где же он теперь?..
- Он давно уже там, в этой самой Америке! Деньги выслал оттуда. Ждет меня и детей...
- Стойте здесь, я сейчас!.. – приказала Елена Петровна. – Попытаюсь помочь!..   
     Через десять минут ее за сто двадцать пять долларов купленный в каюту первого класса билет превратился в четыре дешевые, на нижней палубе билета.
- Все в порядке, пойдемте, мадам!..
     Десять дней и ночей среди грязи и смрада, и крыс; в то же время счастливые лица детишек и воспрянувшей духом мадам… 
     А потом самый бедный в Нью-Йорке квартал и борьба, и борьба, и борьба…  И вмешаться в жизнь столь необычного, вне сомнения, сильного медиума, к сожалению, не мог. Да и эти, сказанные самой же Блаватской слова:
     В оккультизме, - однажды с печалью призналась она, - тот, кто обладает силой, не должен распространять ее на себя, это означало бы поставить ногу в стремя и поскакать к пропасти Черной магии. Я дала клятву этого не делать…
     Агасфер… Где он есть и чем занят теперь?.. К сожалению, не знал… А потом увлечение Густавом Теодором Фехнером, знаменитейшим физиком и создавшим известнейший труд «Книжица о жизни после смерти».
     Не единожды, но трижды живет человек на земле, - утверждение ученого. – Первая ступень его жизни – постоянный сон, вторая – переплетение бодрствования и сна, а третья – вечная бодрость.
     В одиночестве и темноте пребывает человек на первой ступени, на второй же – живет хотя и общаясь с другими, но отдельно от них, не отражающем всей глубины сущего. На третьей ступени сплетается его жизнь с жизнями прочих душ в одну общую жизнь высочайшего Духа, и проникает он в сущность конечных вещей.
     На первой ступени из семени развивается тело, создавая себе орудие для второй, а на второй – из этого семени развивается Дух, создавая орудие для третьей ступени. На третьей же развивается божественное семя, вкладывающее Дух в каждого человека, и уже здесь, в людях, проявляется и выходит за их пределы мир потустороннего, темный для нас, но светлый как день для Духа третьей ступени. И происходит это благодаря упражнению, вере, чувству и инстинкту гения.
     Переход от первой ко второй ступени называют рождением, переход же от второй к третьей – означает смерть.
     Путь, по которому движемся мы в направлении третьей ступени, нисколько не более мрачен, чем тот , на котором мы достигаем второй ступени. Один ведет нас во внешнее, другой исподволь подводит ко внутреннему видению мира.
     Когда мы, дети, слепы и глухи на первой ступени во чреве матери ко всякому блеску и музыке жизни ступени второй, а наше рождение из материнского лона жутко и больно, когда промелькнуло мгновение рождения, когда словно смерть ощущается разорванность прежнего существования, прежде чем состоялось пробуждение нового Бытия, то не знаем мы в нашем насущном Бытии ни того, где в тесном для нас теле сосредоточено все наше сознание, ни блеска, музыки, великолепия и свободы жизни на третьей ступени. И легко принимаем тесный, темный переход, что ведет нас туда, за тупиковый путь, из которого не последует выхода.
     После смерти наступает второе рождение, ведущее к более свободному Бытию. При этом Дух взрывает тесную для него оболочку, оставляя ее тлению, словно ребенок, который оставляет свою при первом рождении. После этого все то, что с помощью наших чувств представлялось нам внешним образом и словно бы из дали, наконец проникает в нас и ощущается нами. Отныне Дух не просто касается гор и долин и наслаждается весной, но и не подвергается более той муке, что все окружающее пребывает лишь вне его. Отныне горы и долины пронизаны им. Он ощущает их возрастающую силу и высоту. Отныне он будет не словами и жестами вызывать мысли других, но в непосредственном воздействии духов друг на друга, не разделенных более с помощью своих тел, но связанных благодаря им, возникнет воздушное восприятие мыслей. Уже не внешним образом Дух явится тем, кто оставлен в любви, но поселится глубоко в их душах, словно часть их самих, в них и через них будет он думать и действовать…
     Хотя круг волн, оставленный в воде утонувшим камнем, порождается всякий новый раз каждым следующим брошенным камнем, благодаря его ударам о воду, все же остается один все связывающий круг, все другие содержащий в своем объеме. Камни же осведомлены лишь о распространении кругов своего объема. И мы по сути такие же несведущие камни, но в отличие от твердых камней сами и каждый сам по себе еще в течение нашей жизни порождаем те связующие круги наших воздействий вокруг нас, которые распространяются не только на других, но и входят в их внутренний объем.         
     И действительно, уже в течение нашей жизни каждый человек посредством своих действий врастает вовнутрь другого, благодаря своим словам, поступкам, примерам и письмам…
     Человек полагает, что он существует для собственных нужд, чтобы развлекаться и создавать условия для собственного телесного и духовного роста. Это и действительно так, но, одновременно, его тело и дух – лишь вместилище, в которое вступают чужие Духи, переплетаются в нем друг с другом и, совместно развиваясь, образуют всякого рода процессы, одновременно являющиеся человеческими мыслями и чувствами, что имеют большое значение для третьей ступени.
     Дух человека есть неотчуждаемая собственность его самого и, одновременно, - собственность более высокого Духа. То же, как это происходит, непременно затрагивает обоих, хотя и различным образом…
     Чем лучше становится человек, тем легче ему стать еще лучшим, и чем человек хуже, тем легче портится его характер. Ибо хороший человек уже воспринял в себя многие хорошие духи, которые связывают себя с ним в борьбе с оставшимися и вновь проникающими злыми духами и облегчают ему развитие его собственных внутренних сил. Хорошее без усилий приводит к хорошему, ибо соответствующие духи делают это вместе него. Плохое же надо заглушать, преодолевая с помощью внутренней силы те злые духи, которые ему противятся…
     Если правильно мыслить об умершем, то не просто мысль, но сам умерший окажется в это мгновение перед нами. Внутренне заклиная, молите его явиться перед вами и будете удерживать его, упрашивая остаться, лишь удерживая смысл и мысль о нем самом. Если думать о нем с любовью или ненавистью, он почувствует это, а будете думать о нем с большей любовью или с большей ненавистью, тем с большей силой он это ощутит. Обычно вы часто вспоминаете о покойниках и знаете, что нуждаетесь в них. Если же хотите сознательно осчастливить умершего или подвергнуть его мучениям с помощью воспоминаний о нем, или примириться с ним, или непримиримо поспорить, то это коснется не только вашего, но и его сознания. Обращайтесь же к ним с хорошими мыслями и будьте озабочены тем, что собственные ваши помыслы, оставленные вами, в будущем окажутся полезными вам самим…
     Ты издавна полагал, что та легкая фигура, в которой тебе в твоем воспоминании является умерший, представляет собой лишь только твою внутреннюю видимость. Ты ошибаешься. Он сам, такой же живой как и ты, не просто подступает к тебе, но осмысленным шагом вступает внутрь тебя. Прежняя его фигура есть лишь оболочка его души, лишь сопровождающая его ранее в своей инертности, обремененного своим прежним жестким телом. Теперь же она прозрачна, легка и свободна от своего земного груза, в одно мгновение там, в другое – здесь, следующая зову всякого, призывающего мертвых, или произвольно устанавливающая место своего пребывания в тебе, после чего ты вынужден думать о мертвых. Так легко, так бестелесно, так независимо от пространственных границ мыслят люди потусторонние явления душ, а тем самым, не предполагая об этом, мыслят действительный потусторонний мир…
     Густав Теодор Фехнер и Агасфер… Они были и есть, всегда будут со мной, они были и есть, всегда будут во мне.


     И опять о Елене Блаватской, в жизнь и судьбу которой стремительно вошел полковник Генри Стил Олкотт, человек энергичный и честный, и умный, в паре с которым Елена Петровна развила очень бурную деятельность в организации и пропаганде спиритических сеансов и оккультных наук в целом.
     Известность Блаватской росла с каждым днем. Со страниц американской прессы она рассказывала читателям невероятнейшие истории о Даниеле Юме, Чарлзе Дарвине, русском царе Александре втором, о своих умопомрачительных приключениях в Тибете и Египте. От нее самой исходил специфический завораживающий запах, имеющий непосредственное отношение к Востоку.
     К Елене Петровной приходила слава, которую она годами вожделела и ждала. Укрепившись в достигнутом успехе, Блаватская вновь ринулась в бой, одерживая все новые и новые победы.
     Иногда, это случалось крайне редко, Олкотт огорчал ее непослушанием.
- Я требую от Вас дословной и совершенно точной передачи мне посланий хранителей древней мудрости и знания, - говорил в таких случаях он.
- Не задирайте свой нос слишком высоко и не суйте его в запретные тайны Золотых Ворот без чьего-либо присмотра, - отвечала она; и не забыв при этом припугнуть его своим духом-повелителем, невидимым существом Джоном Кингом. – Ведь не всегда рядом в нужный момент может оказаться Джон, чтобы схватить Вас за шиворот и благополучно вернуть обратно на землю.      
      Наконец в ноябре 1875 года появилось Теософическое общество, президентом которого стал Генри Стил Олкотт, а Блаватская заняла скромное на первый взгляд место секретаря-корреспондента. На самом же деле Елена Петровна стала ключевой фигурой созданного ими международного общества, ибо только она имела непосредственную связь с Гималайским Братством и Индией в целом.
      Блаватская не торопила время, она запланировала свой триумф на далекое будущее, а именно на 1991 год, через столетие после своей смерти. Место этого триумфа – Россия. Воспрянувшая, духовно возрождающаяся Россия!..
     Являлась ли Елена Петровна живой богиней?.. Нет. Она была лишь ученицей и адептом полубогов, а точнее, отшельников, которые приобрели сверхъестественные способности, недоступные простым смертным людям.
     Полубоги и боги, и люди, рыбы, звери и птицы… и деревья, и травы, кустарники, все есть дети Вселенной, ее плоть и с Единой, в каждом из нас в большей или меньшей степени трепещущей Душой. Ее имя – Творец, или Бог, как вам будет угодно.
     Агасфер не ушел в никуда. При свечах явно всплыло лицо…
            Наконец!.. Милый друг, ради Бога, скажи, как мне далее жить, как мне быть, чем заняться
            теперь?!..
            Не суетись и отдохни, - улыбаясь, ответил скиталец, - одним словом, живи!..







               


                Часть вторая


                Эдгар Кейси


     Гномики, гномики, гномики… И такие смешные и резвые!..
- Поиграй с нами в прятки, - предложили они.
- Хорошо, только вас… слишком много! Всех мне вас не найти!..
- Всего-навсего семь!.. – удивились лесные жильцы. – Ты бы видел нас всех!..
- Сколько же вас всего?
- Семь раз больше! Умножь!..
- Тридцать девять, наверно.
- Да, наверно, - и опять с удивлением, они. – Ты и впрямь очень умный мальчишка, только хватит болтать!.. Ну, так будешь играть?..
- Ладно-ладно, давайте!.. Только чур без обмана!..
     И играли, носились, а позже… вновь оставшись один, вспомнил свой злополучный ответ… Стало стыдно и грустно. Тугодум да и только!..
     Третий класс, а уроки, все домашние задания делал, все давалось с огромным трудом. Недовольство родителей; беспрестанно ворчал, распускал даже руки отец и всегда недовольной была охладевшая и постоянно чем-то занятая мать. Дома, в школе, везде, где бы ни был, один… И никем нелюбим…
- Почему ты всегда такой грустный? – во время очередной встречи поинтересовались гномики, - часто приходишь в лес?..
- Потому что в лесу хорошо. Тут деревья и птички, зверьки, тут встречаюсь и с вами.
- Мы подземные духи и здесь рядом живем, - объяснили друзья, - а тебе надо жить, быть побольше с людьми!..
- Может быть, только люди жестокие! И они лицемеры!.. И особенно взрослые!..
- Ты не имеешь права обсуждать людей, - стали очень серьезными те, - ибо являешься одним из них!..
- Но хотелось бы жить среди вас… и стать одним из вас!..
- Делай людям добро, и тогда… - ненадолго задумались духи, - жизнь твоя станет много приятнее, в ней появится смысл!..
- Хорошо, попытаюсь, спасибо! Вы и впрямь очень добрые, вы настоящие друзья!.. 
     Правда, был у меня очень близкий приятель. На год старше, очень умный и чуткий, и добрый, к сожалению, хилый, часто болеющий мальчишка. Звали его Фредом.
- Вот, пожалуйста, тебе… - протянул мне однажды для него самого самую драгоценную, какой мог бы гордиться и взрослый, на самом деле дорогую вещь, с несколькими лезвиями перочинный ножик; и с печальной улыбкой добавил: - Чтобы долго о мне вспоминал!..
- Ну, а ты!.. – млел от радости я.
- Мне оно ни к чему…
- Почему?!..
- Я не знаю и сам, - пожал плечами Фред. – Только знаю, что он, этот нож, больше нужен тебе… И еще знаю то, что в будущем ты станешь знаменитым, можно даже сказать, гениальнейшим лекарем, будешь помогать людям!..
- И я буду богатым?..
- К сожалению, нет!.. – наконец улыбнулся приятель. – Но голодным же тоже не будешь!.. 
     Спустя несколько дней Фред всерьез заболел и никто не был в силах ему, бедолаге, помочь.
- Вот и все, - на прощание с трудом прошептал. – Я был прав… Ухожу… Будь хоть счастливым ты…
- Не умирай!.. – обняв друга, взревел.
     Не ответил, увы… Засиял и куда-то, сквозь меня и сквозь стены глядел… И ушел в мир иной.
     Осень, мрак, моросящий и, увы, нескончаемый дождь; мрак, тоска и обида в душе – никто толком не знал, отчего умер Фред. Местный лекарь сказал: воспаление легких. Но никто не поверил, конечно.
- Ты такой же блаженный как сын, - по дороге из кладбища, с печалью глядя на меня, произнесла мать друга. – Приходи к нам хоть изредка, Эдгар.
- Хорошо, обещаю, приду.
     В лесу сыро и зябко.
- Гномы, гномы, ау!..
И в ответ тишина. Всеми, всеми покинут, совершенно один…
- Отзовитесь же, духи, ау!..
     Неожиданно яркий ослепительный свет… и в тумане крылатая, необыкновенной красоты Дама на полянке явилась, улыбаясь, спросила:
- Чего бы ты, Эдгар, больше всего в жизни хотел?
- Больше всего хотел бы помогать людям, - очень-очень смутившись, ответил, - а особенно детям, когда те болеют.
     И тут Дама, все еще улыбаясь, ничего не ответив, исчезла… И подумал, что брежу…
     -    Эй, подземные духи, ау!..
     И в ответ тишина… Совершенно один…
     Дома тоже гнетущая и ничего хорошего не предвещающая тишина. А на следующий день…
- Ты когда перестанешь бездельничать, - разразилась гроза, - и позорить нас с матерью, когда будешь прилежно учиться?!..
- Я стараюсь…
- Значит, плохо стараешься! – агрессивно настроен отец, - раз так часто меня ни за что ни про что заставляют краснеть!.. Вот, садись и учи!.. – и подсунул под нос мне учебник. – Через час, чтобы мог без заминки ответить на любой из этих двух параграфов вопрос!.. А иначе устрою такое, что запомнишь надолго!..
     Два последних урока по орфографии!.. На такое способен был Фред!.. и еще, может быть, два-три в классе мальчишки!..
     Совершенно нежданно опять, снова в ярком, но менее ослепляющем сиянии появилась крылатая Дама. 
- Ты не бойся, не бойся, расслабься, - и сказала Она, - и немного поспи…
     И слова Ее были волшебными – с приятной тяжестью закрылись, плотно слиплись глаза, голова наклонилась, лбом уткнулась в учебник, тела словно и не было…
- Неужели?!.. – строгий голос отца вновь вернул меня в явь. – Неужели все выучил?..
- Я хотел, - и без капли боязни ответил, - но нечаянно уснул…
- Ну-ка, ну-ка, посмотрим!.. – и усевшись напротив, открыл этот злосчастный учебник…
     Далее было такое!.. Не мог поверить в это сам, не мог поверить в это и отец, задающий один за другим все новые и с каждым разом все более трудные вопросы и получая верные ответы. А потом перешел и к другим, должно быть, лишь к концу учебного года отведенным вопросам. И всю книгу я знал наизусть!..
- Да!.. – наконец-то, уставший родитель. – Ты, наверно, нас просто дурачил, ты давно это выучил, знал.
- Нет, не знал, не дурачил я вовсе!… - в замешательстве, я.
     Не расскажешь ему да и, пожалуй, никому ни о гномах, ни о пророчестве Фреда, ни о Даме… никому ничего…
     В школе тоже фурор.
- Ты, наверное, ночь напролет все корпишь над задачами, над домашним заданием!.. – издевались мальчишки.
- Никогда ничего не зубрю!.. – надсмехаясь над ними в ответ, - в отличие от вас!..
     Не расскажешь им всем…
     И на этом история не кончилась – через несколько дней вновь конфуз с математикой…
- Ничего-то ты толком не знаешь, - сокрушенный учитель, - хочешь – не хочешь, придется поговорить с родителями!..
- Нет, не надо, пожалуйста!.. Обещаю, я буду стараться!..
- Так и быть, - снизошел, - но смотри, чтобы выучил хотя бы эту тему, завтра вызову снова!..
     Завтра вызовет снова… Что же делать теперь?.. Вновь уткнуться в учебник, на сей раз математики?..
- Ты опять невеселый... – обратила внимание мать. – Есть проблемы с учебой?..
- Ага.
- Что ж, закройся у себя, учи…
     И закрылся, уселся, расслабился, положив бестолковую голову на ту, очень-очень заумную книгу, попытался уснуть… Тщетны были старания. И тогда попытался зубрить… Мало толку, увы!.. Уповать на крылатую Даму и на Господа Бога…
- Изучил?.. – снова мать.
- Если честно, не все…
- Ну смотри, не забудь, что учеба, пока мал, есть твоя основная работа!…
- Знаю, помню, - уныло.
На кой черт мне такая работа?!.. Лучше бы работать на самом деле, лучше б камни таскать!..
     Лишь к вечеру осенила блестящая мысль, перед сном положить ненавистную книгу под голову, что, конечно, и сделал.
Суетное, не до проверки своих знании, утро; в школе снова насмешки товарищей:
- Ну и как с математикой?.. Это тебе не орфография!..
- Вам какое до этого дело?!.. Говнюки желторотые!..
     Обругал… а по правде, не злился – пусть себе поглумятся!.. Не затронул, конечно, и их мой не очень любезный ответ.
- Эдгар Кейси, к доске!.. – заблаговременно поморщился учитель. – Запиши-ка, пожалуйста, такой, для начала несложный, с дробями пример…
Продиктовал, демонстративно кашлянув, замолк…
- Преобразуем наши члены в неправильные дроби… - моментально все это проделав, - находим общий знаменатель…
Через минуту заданный учителем пример был решен. И был твердо уверен, что правильно.
- Да!.. – как недавно отец, все ж таки с недоверием, учитель. – А теперь запиши более сложный пример…
И вторая задача была решена в течение пару минут.
- Молодец!.. – вдохновенно изрек благодетель. – Видно, только на пользу хоть изредка мало-мальски тебя припугнуть.
     К Рождеству безнадежный и самый отсталый Эдгар Кейси превратился в лучшего ученика в классе. Сам не веруя в это!


     Весна, лето и лес… Но гномики так больше и не появлялись – не с кем было, увы, поиграть. И крылатая Дама, увы, не хотела меня навещать… Хотя знал, что Она где-то рядом, прямо таки чувствовал Ее присутствие. А еще убежден был и в том, что успехи в учебе – это только начало, то ли будет еще впереди!.. Если правду сказать, это даже немного пугало.
     И не зря, оказалось, пугало. Снова школа и вдруг!.. Совершенно нежданно-негаданно в отношении умственных и вообще своих интеллектуальных возможностей ощутил окончательный и полнейший провал!.. Можно помнить и знать много-много, в то же время не знать ничего, ибо чистые знания, как те зерна без влаги, - ничто. В голове с каждым днем, а верней, с каждой ночью появлялись все новые, новые зерна, но не мог их, увы, применить и не мог их взрастить, так как не было влаги. Тугодум он и есть тугодум!.. Все же выход, надеялся, есть, неспроста же мне это, все эти знания, возможности даны!..
     Все вопросы решались во сне, а вернее, в каком-то странном полусне.
- Эдгар Кейси, проснись!.. – и опять приставали мальчишки. – Вот-вот должен начаться урок!..
- Ладно, ладно, отстаньте!.. Я к тому же и вовсе не спал!..
- Он, наверное, в мыслях молился!.. – продолжали подтрунивать те, - чтоб учитель не вызвал к доске!..
- Это вы постоянно боитесь, а я!.. – допекли шалопаи, - я заранее знаю, что будет, какой будет мне задан вопрос и заранее знаю ответ.   
     Ничего ведь сначала не знал, но однажды решился, попытался узнать и узнал. Все, что будет во время урока. И не только вопросы, но и верные, совершенно точные ответы, совершенно точные решения поставленных учителем задач. Это вовсе не значило, что я вдруг поумнел!.. Все же это – спасение!..
- Эдгар, Эдгар, пожалуйста, ответь, - приставали приятели, - вызовет ли меня сегодня учитель к доске или нет, если да, на какие вопросы мне готовить ответы?..
- Нет же, нет, не могу!..
     И не очень хотел отвечать, понимал, что не быть мне спасательным кругом для всех, ни к чему это делать для всех!..
     Полусон перед каждым уроком; утром, днем, как ни странно, и ночью – жизнь превратилась в полусон. И не просто витание, грезы, нахождение в сладких и томных объятиях Морфея было в этих  моих путешествиях. Всякий раз перед тем, как уснуть, задавал неизвестно кому и во сне получал от кого-то ответы на какие-то, весьма интересующие меня вопросы… Их все больше и больше, вопросов! И в то же время сам, мне казалось, не мог ничего, был, к сожалению, никто – не дала мне крылатая Дама той влаги, той живительной влаги, на которой взрастает зерно.
- Что-то меня знобит, - произнес как-то один ученик в классе. – Уж не заболел ли?..
- Очевидно, простыл, - подошел к бедолаге, прикоснулся к его и впрямь пылающему лбу; и закрыл на минуту глаза. – У тебя лихорадка. Тебе нужно в постель. На три дня… Пусть мать поит настоем… - перечислил названия незнакомых мне трав.
- Хорошо-хорошо!.. – с удивлением, он. – Я сейчас запишу!..
     И откуда все это, и все эти названия пришли, я конкретно не знал. А больной поправлялся, через три дня действительно явился в школу.
     Однако до славы именитого лекаря было еще далеко – никто не придал происшедшему большого значения. Очевидно лишь то, что основа заложена, что сделан первый шаг и что будет их много, более смелых шагов.
     Иногда приходила великая, всеобъемлющая тоска. И хотелось, уставясь на диск глуповатой и смешливой луны, как собаке завыть.
            Кто я есть?.. – задавался вопросом не раз. – Что мне делать, как жить?..
Не терзайся, - и однажды ответила Дама, а вернее, ее успокаивающий и одобрительный голос, - и живи, как живешь. Попытайся быть более радостным, умным. Человек и рожден для 
того, чтоб стремиться быть лучше, чтоб страдать и за то получать лишь короткие, преходящие мгновения счастья. Делай то, что умеешь, терпи…
     И стремился быть радостным, умным. Безуспешно, увы, мне давалось второе – отвратительно знать, понимать, что ты круглый дурак. Оставалось лишь тешиться мыслью: должно быть, не так сильно и глуп, раз способен еще осознать!.. К тому же и напрашивалась мысль: более или менее нормальный, не душевнобольной человек никогда не бывает окончательно и безнадежно глуп, как не бывает абсолютно мудр, человек – это смесь мудреца и глупца!
     Зима, лето, зима… Пятый класс… Тишина!..
     Снова лето и осень, и школа… и последний урок…
- Ах, куда же?.. – распустив нас, лихорадочно искал свою шляпу учитель. – Куда же я ее дел?..
- Она свалилась с головы и лежит у куста, - вдруг вспомнив свой недавний сон, а вернее, видение, подсказал рассеянному математику. – Там, где Вы были ночью.
- Ты подсматривал?!.. – аж подпрыгнул бедняга.
     Разговор, право, шел только с глазу на глаз.
- Нет!..
- Но откуда ты это узнал?!..
- Дня три назад, и под вечер дремал… Не хотелось вставать… И увидел во сне.
- Наперед?!.. Что же видел еще?!..
- Это очень нескромно!..
- Ну же, ну, говори!.. Что ты видел во сне?..
- Ну, как вы с миссис Дирс целовались, потом… Вы и сами ведь знаете, что там было потом!..
- Да, конечно, я знаю, - с озабоченным видом, учитель.
- Ваша шляпа лежит у куста, остальное меня не волнует!.. И о моем дурацком сне, и о том что я видел, не узнает никто!..
- Да, конечно, спасибо, только я не о том!.. И как часто ты видишь подобные сны?..
- Такие именно нечасто… но во сне я способен увидеть и то, о чем всем остальным станет известно не скоро, то, что было известно, иногда и забыто, давно… А еще я могу улететь и побывать практически в любой стране… в настоящем и будущем времени, даже в прошлом могу…
     Так невольно открылся, рассказал ему все – как-никак, горемычный любовник и невредный учитель являлся дальним родственником со стороны моего отца.
- Ты бы мог найти клад, - и задумался он, - стать чертовски богатым.
- Меня не интересует чужое золото.
- И меня, - был порядочным малым таки. – Что ж, пойду, отыщу свою шляпу… А с тобой мы еще побеседуем. 
     Добродушный, несчастный, неглупый… И таких, не особо приметных, на земле очень много!.. И живут, и не сходят с ума!..
     Найти клад, найти клад… Для каждого человека самый большой клад есть он сам и, пожалуй, другой, очень близкий ему человек. Таким был и лишь телом ушел, и останется Фред. А вообще для мужчины самым драгоценным кладом является женщина… Всякий ищет, не всякий находит… или находит лишь поддельный, лишь внешне привлекательный, без внутреннего содержания, всего лишь эрзац клада… Надо быть очень бдительным, в то же время естественным при поисках своего клада, иначе попадешь в беду… На всю оставшуюся жизнь… Но, увы, человек в это время в тумане, человек в это время слепой, человек в это время есть пьян… И такое, вечно хмельно состояние наступает сравнительно рано, не успев опериться, не успев ничего и познать… И такое случилось с учителем, и такое случается с многими…
     Очень-очень красивое, спелое, явно сладкое яблоко…
- Это тебе, - и протянул его Луизе Страуб, с голубыми глазами девчонке.
- Ой, спасибо! Спасибо!.. – покраснела красавица. – Только я съем потом…
- Можно, я понесу?.. – взяв из рук ее ранец.
- Да, конечно же, можно… - и совсем растерялась Луиза…
     Проводил, а потом… невзначай прикоснулся, не сдержавшись, погладил ей руку.
- Можно, завтра опять, провожу тебя снова?..
- Хорошо, - и снова залилась румянцем девочка.
     И так несколько дней… А потом целовал… Прямо в губы и долго… и, конечно, обняв… И поцелуи эти были с запахом и со вкусом парного, вечернего надоя молока…
     С молока начинается жизнь! Поцелуй есть предвестник того, что появится новая жизнь!.. Может быть, и не скоро, может быть, и не с тем, и не с той… но на губах и в голове непременно останется память о том вкусе и запахе… и она будоражит, и будет будоражить всю оставшуюся жизнь…
     Наша жизнь такова, - и сказал Марк Аврелий, - какой ее делают наши мысли. А иными словами: вы не то, что о себе думаете, вы то, о чем вы думаете.
     Явно знал, что потомки будут помнить о Эдгаре Кейси хорошее, в то же время и как о великом, напрочь лишенного воображения тугодуме. И они будут правы. Отчасти!.. Потому что величие человека не состоит из того, как вы себя ведете и что вы думаете о тех или других событиях повседневной жизни, величие человека – это размах и новизна его глобальных и духовных мыслей.
     Воображение… Оно могло бы быть и лучше, но оно все же есть!..
     Разве это так важно, что в отношении вашей личной жизни скажут, как оценят ее потомки? Важно есть совершенно другое!..


     Годы шли в полусне; и находился в том – тонком, праведном, с духами, в то же время и в этом – нашем грубом и далеко не совершенном мире, совершенствовать который и призваны временно в нем живущие люди; хорошо понимал, что в этом безумном, в большинстве своем агрессивном и только накоплением, приобретением материальных благ озабоченном мире я являюсь лишь гостем, понимал, что моя, какой бы она ни была, личная жизнь – всего-навсего средство для достижения возложенной на меня духовной миссии – помогать людям и приносить им знания свет. И еще понимал, что телесный, то есть на материальной основе произведенный человек и не может не быть озабоченным материальной стороной нашей жизни, однако вместе с этой, казалось бы, важнейшей заботой, человек все-таки должен помнить о вечном, то есть не должен забывать о своем духовном происхождении, о том, что ожидает его после смерти. Весь драматизм человеческой жизни состоит в том, что человеку очень трудно, а порой, может быть, невозможно, совместить в себе материальные и духовные начала – противоречия будут преследовать его всю жизнь. Такова уж она – эта наша земная, материально-духовная жизнь!..
     И полеты, полеты, полеты… встречи с духами-душами умерших, иногда и живых, очень умных и сильных людей…
- Эдгар Кейси?!.. – средних лет и приятной наружности, внешне очень печальный мужчина.
- Да, я.
- Вот и славно, что мне наконец повезло, посчастливилось встретить Тебя! Только я и не думал, что Ты очень-очень похожий на одного моего бывшего ученика, его звали Петручио. И к тому же такой молодой!..
- Но не очень-то старый и Ты!..
- Ошибаешься, друг! Я прожил на земле без малого две тысячи лет!
- Агасфер?!..
- Да, и я не душа, слава Богу, я Дух! Я достиг своей цели!..
- Неужели такое бывает?!..
- Ты и сам это должен понять, надо сильно чего-то желать, и все станет действительным!..
- Но скажи, Агасфер, почему?.. почему же Ты был так сурово наказан?!..
- Я попал под горячую руку, - и расплылся в улыбке бывший вечный скиталец. – Зато много страдал, а страдание – счастье.
- Интересная мысль!..
- Разве Ты не обижен судьбой?.. Благодаря страданиям мы и становимся людьми!.. и богами!.. Дай Тебе более сытную, благодатную жизнь, и Ты станешь ленивым!.. И тогда не захочешь лечить… и не захочешь быть фотографом. 
- Кем-кем?..
- Тем-тем, - передразнил меня, - кем Тебе суждено в жизни стать! Неужели не знал?..
- Я о том, чем буду зарабатывать на хлеб, пока что не думал.
- Ну и правильно делал!.. И вообще не стремись о себе наперед все узнать, так оно будет лучше!..
- Хорошо, и спасибо за добрый совет. Извини, Агасфер, но меня уже будит, уже поругивает мать, мне пора возвращаться на землю!..
- Ладно-ладно, лети! Когда будешь свободным, то вспомни, и я тут же явлюсь, и мы сможем с Тобой побеседовать.
- Хорошо, обязательно вспомню! А теперь извини!..
     И вернулся на грешную землю…
- Он еще извиняется!.. – с укором проворчала мать. – Невозможно его разбудить!..
     И пришлось с головой окунуться в утреннюю мирскую суету. И прошел весьма серый, без больших огорчении и тем более радостей день. А потом полусон и свидание с Фредом…
- Знаешь ли ты, как называется это дремотное состояние, - и с улыбкой мне друг, - в котором ты сейчас находишься?
- Нет, не знаю, скажи.
- В данный момент ты находишься в измененном состоянии сознания, иначе выражаясь, трансе. Многие пророки и маги десятилетиями бились над тем, чтобы научиться быстро, с такой же эффективностью входить, казалось бы, в не очень-то глубокий транс, в каком находишься ты. Безуспешно, увы.
- Они что, не могли это делать вообще?..
- Почему же, могли и входили!.. Но не совсем в такой, как ты. К тому же делали и делают это прилагая усилия воли, расходуя на это много энергии. Так натурально, и не теряя над собой контроля, и без всяких усилии воли входишь и находишься в трансе лишь ты!..
- В этом мне помогла и во всем помогает крылатая Дама!.. Если честно сказать, то лично меня все эти технические приемы входа в транс и не очень волнуют.
- Потому что тебе не нужны!.. – и опять улыбнулся приятель.
- А нужны ли они были когда-то, например, Агасферу?..
- Полагаю, что да… Эй, Эдгар, погоди! А он что, в Тонком мире?!..
- И довольно давно!.. – появившись, сказал Агасфер. – Плохо знаешь историю, Фред.
- Нет, я знаю, ведь Ты!.. Ты ведь проклят Христом!..
- Было дело, однако… - был доволен собой, усмехнулся наш новый приятель, - Он потом мне простил. К тому же я и не являлся исторической личностью первого плана, я сравнительно мелкая сошка.
- Нет же, нет!.. Лично я так не думаю!.. – явно рад этой встречей был Фред. – Ты не мелкая сошка!.. Такие люди, и тем более бессмертные, владеющие тайными знаниями жреческого искусства, всегда были в тени, когда в то время короли, цари, в действительности же марионетки, якобы правили странами, государствами, империями.
- Ты все это порядком утрируешь, - и снова усмехнулся Агасфер. – Уж кого, а меня никогда особо не интересовало то, что творили и что творят земные вершители судеб народов.
- Может быть, все же Ты… Ты на многих правителей очень сильно влиял и к тому же был связан со многими сильными, в свою очередь тоже довольно влиятельными людьми, например, с Сен-Жерменом.
- На Сен-Жермена я старался не влиять, ибо он – лучший друг!.. К тому же он и сам – очень сильная личность, он Великий Восточный адепт!..
- Да, согласен, и все же… - не мог угомониться Фред. – Не находишь ли Ты, Агасфер, что действительно сильные маги не бывают адептами?..
- Нет, не нахожу! Из действительно сильных, без ложной скромности скажу, таким был только я, - и задумался бывший скиталец. – И только потому, что был всеми отвергнут… И никто, к сожалению, из тех вышестоящих, не хотел мою силу признать, не посмел со мной близко общаться, кроме, конечно, Сен-Жермена, хотя многие знали, что мне подвластны многие, очень многие сильные духи. Каждый боялся за свою репутацию!.. Я поборол их всех!..
- Далеко вы, однако, зашли!.. – пришлось напомнить им.
- Да, действительно, глупо и с моей стороны несерьезно бахвалиться, - признался в этом Агасфер. – Лучше отвечу на другой, еще до начала нашей беседы возникший вопрос, нужны ли мне были когда-то технические приемы входа в транс? Да, конечно, нужны. Правда, позже, лишь значительно позже, овладев сим искусством в совершенстве, делал это мгновенно, причем так, что никто из окружающих этого и не замечал, ибо в эти моменты мог с кем-либо беседовать, как ни в чем не бывало, пить, есть…
- Эдгар Кейси, лишь спит!.. – шутливым тоном, Фред.
- Он, наверное, просто ленив! – подмигивая мне, и с улыбкой добавил скиталец. – Ну, а если серьезно, то ему на все эти премудрости входа в транс, в чем же сам и признался, глубоко наплевать! Он находится в трансе всегда, он живет в двух мирах!..
- Ты, конечно же, прав, Агасфер… Рад бы с вами еще пообщаться, извините, но мне, мне пора возвращаться домой. Чтоб снова не ворчала мать.
- Да, конечно, ступай, скоро снова увидимся!.. – бодрым тоном, скиталец. – Мы же с Фредом еще побеседуем.
- И не надо печалиться!.. – подбодрил на прощание Фред.
     На земле… в школе, дома, в лесу… без больших перемен, без больших огорчении и радостей… Просто жить, познавать… и крепчать…
      

     Мир большой и в нем множество тайн; и постичь глубину всех эволюционных процессов простому человеку, увы, не дано, как не дано и право вмешиваться в эти процессы, искусственным путем их ускорять или замедлять, то есть совершать революцию, как не дано право поворачивать течение реки вспять… Эволюция – это непрерывное, постепенное количественное изменение, а революция может лишь увенчать эволюцию, когда последняя создала для этого почву… Да и сама она, эта революция, должна проходить плавно, без шараханья в стороны!.. Однако возомнившие себя богами люди любят громкие речи и экстраординарные поступки…
     Люди, люди и лидеры, созданные ими же кумиры… и безумство психически зараженной толпы, состоящей из этих же, только стадным чувством охваченных людей… Животное всегда знает свое стадо, человек же, увы… Он легко поддается влиянию первого встречного демагога, вызвавшегося на роль пастуха, всегда готов рукоплескать и со всем соглашаться, и идти за своим вожаком сквозь огонь и сквозь воду, ибо мысли у такого человека парализованы, он не способен здраво рассуждать, он душевнобольной; и эту энергию стадности он легко передает своему соседу, а тот в свою очередь другому, а другой же четвертому… В результате получается толпа наэлектризованных, лишенных разума и воли, зараженных одной общей идеей людей, механически выполняющих волю своего вожака, механически следующих общему течению…
     Кто совершал Великую Французскую революцию?.. Кто будет совершать другую, более продолжительную, более страшную по своим последствиям?.. Толпы стадным чувством охваченных людей!..
     Эпидемия века двадцатого!.. До него еще надо дожить!..
     Тот же лес и не тот!.. А не тот потому, что не тот в нем уже человек, потому, что уже повзрослел, что стал более умным, что стал более опытным и что начал смотреть на весь окружающий его мир совершенно другими глазами, глазами, видящими не только форму, но и содержание, глубинную суть, душу каждого предмета, каждого дерева, гриба, пенька… Человек изменился… но изменился и сам лес, ибо не те уже дожди, не тот уже воздух, другой гость навещает, иначе на него влияет… Человек изменился и лес… все кругом изменилось, меняется…
            Это мы, это мы!.. – слава Богу, признали, загалдели изящные, стройные, облачившись в на-   
            рядные платья, березки. 
            Вижу-вижу, красавицы!.. – и ответил им мысленно. – Вы совсем уже стали невестами!..
            Мы-то да, а вот ты!.. – захихикали те, - все такой же блаженный!..
            Ничего-ничего, наверстаю!.. Инфантильные долго живут!..
            Будь же счастливым, Эдгар!.. – на прощание, березки. – Не забудь, что мы любим тебя!..
Ну а вам теплых ветров и достаточно влаги!.. – и даря им частицу себя. – Я вас тоже люблю!..   
     И эта беспредельная, стремящаяся к увеличению любовь есть основа всего и есть основа жизни человека, его истинное «я»!.. Желание блага всему существующему и есть начало всякой жизни, и есть та самая Любовь!..
            Добрый день! – этак вежливо, заяц, тут же гордо добавив: - А я тебя нисколько не боюсь!..
            Потому что ты твердо уверен, - про себя усмехаясь, - я тебя не обижу и за тобой не побегу!..
            Ну и жаль, что не хочешь меня догонять, - опечалился он. – Так охота с тобой порезвиться!..
            Порезвись со своими бесхвостыми, но зато длинноухими и длинноногими друзьями!..
            Эй-эй, пожалуйста, не дерзи! У меня очень-очень порядочный хвост!..
            Да, конечно, прости! У людей плоховато со зрением!..
            Ладно-ладно, иди!.. Только смотри, не заблудись!..
     И Любовь есть способность прощать!..
            А ты будь осторожным, - напоследок, ушастому. – Смотри, не попадись лисе или злющему
            волку!..
     Великий человек обнаруживает свое величие тем, - сказал мудрый Карлейль, - как он обращается с маленькими людьми. И как он обращается со всеми остальными, - не мешало б добавить, - кто живет на планете Земля.
     На полянке и впрямь появился зубастый и с лоснящейся шерстью, и довольно упитанный волк.
            Заблудился? – и участливым тоном спросил.
            Нет, а ты… ты, я вижу, совсем распустился, промышляешь и днем!..
Такая у меня работа, - пытался оправдаться он. – Сами люди твердят, что волка ноги кормят!.. 
            Да, но ты… на мой взгляд, растолстел, потерял чувство меры!..
            Я выполняю свою миссию! – и привел он весомый, можно сказать, неоспоримый аргумент. –
            Уничтожая слабых и больных, сохраняю здоровье и качественную популяцию живых, я
            улучшаю генофонд земли!..
            Ладно-ладно, философ, беги!.. И не слишком усердствуй, - на прощание давая совет, - а не
            то чересчур зажиреешь, потеряешь здоровье и сам!..
     Уничтожая слабых и больных… Только, конечно, не людей. Людей нужно лечить, исцелять… исцеляться им надо самим!..
     Месмер считал, что болезнь вызывается неравномерным распределением флюида в организме и что животный магнетизм, то есть этот флюид, передается прежде всего посредством чувства, имея в виду то, что флюиды целителя передаются больному за счет магнетических пассов и прикосновений прямо или опосредованно, например, через воду или любые другие намагниченные целителем предметы…
     А Куэ говорил, что человек является тем, кем он себя представляет, а болеет он потому, что считает и воображает себя больным, если же внушать себе вслух или мысленно по двадцать-тридцать раз день в трансовом сосредоточенном состоянии хорошее самочувствие, избавление от болезни и при этом самовнушение сопровождать воображенными картинами с ярким представлением и ощущением своего хорошего здоровья во всех отношениях, то этот больной человек начнет выздоравливать, избавляясь от любой болезни…
     А великий Джеймс Брейд назвал этот магнетический транс гипнозом и этим стал «отцом гипноза»… Эмиль Куэ установил, что гипноз в принципе всегда является самогипнозом… Кстати, слово гипноз в основе своей содержит слово сон!..
     Все приходит во сне!..
     В сновидении увековечена первобытная эпоха человечества, - верно заметил Ницше, - которой мы уже никогда не сможем достичь прямым путем. Можно только добавить, что во сне человек и есть тем, кем он является в действительности.
     И во сне первый раз ощутил сладость прикосновения к таинствам женского тела и проник в глубь начала начал… Не Луиза, увы…
- Так и будем сидеть?.. – и сказала она, эта во сне пришедшая девушка, заливаясь румянцем; и лицо ее было смущенным, оно было прекрасным.
- Нет, но нам… нам ведь надо раздеться!..
- Хорошо, - и решилась невеста, можно сказать, жена. – Только ты не смотри!..
     Шелест платья… В это время и сам…
- Может быть, я тебе помогу?.. – попытался шутить, сам дрожа от волнения.
- Нет уж, нет, извини!.. – и под тяжестью тела застонала кровать. – Я немного стесняюсь и, конечно, боюсь…
- Что ты, что ты, голубка!.. – поспешил юркнуть к ней. – Обещаю быть ласковым, нежным…
     Вкус и запах парного, приносящего жизнь, молока… И набухшие груди, соски…
- Будь что будет, войди!.. – и уже с нетерпением, девушка.
И блаженство, блаженство, блаженство…
     К сожалению, знал, что во сне все бывает значительно слаще!.. И не знал после этого сна, кого больше люблю, ту, которая есть и не будет моей никогда или ту, казалось бы, не менее реальную и уже обогретую мысленно, чувствами, это значит, свою…
     Под ногами шуршание вереска… И направился к дому.
     И пчела, много пчел…
     Люди занимаются пчеловодством около десяти тысяч лет. И при этом мало кто из них знает, что для самих пчел человек остается за пределами их восприятия. Зрение их устроено так, что позволяет различать только расплывчатые контуры ближних предметов. В их жизни нет ни человека, ни самого человечества, мы для них только теплые и, очевидно, не всегда приемлемые пятна.
- Дома множество дел, - как обычно, ворчание матери, - а ты вечно куда-то и надолго уходишь!..
- Был в лесу, ты сама любишь часто в нем быть!..
- Только я, дорогой мой сыночек, там не просто гуляю, а приношу оттуда ягоды, грибы!..
- Хорошо, в другой раз принесу.
- Каждый раз обещаешь!.. – и махнула рукой.
     А чуть позже Луиза:
- Ты опять пообщался с деревьями?..
- Да. А что?..
- Ты негодник и плут!.. – и всерьез рассердилась, тотчас надула губки девушка.
- Почему?!..
- Обещал, что возьмешь и меня!.. Скажешь снова, забыл!.. Любишь только себя!..
- Прости, но я действительно забыл…
     Чего они все время пристают и чего им всем надо?.. Разве не может человек без забот о каких-то там ягодах и грибах, без пустой болтовни, спокойно погулять в лесу?.. И побыть одному, без друзей и, тем более, подруг?!..
- Тебе плохо и скучно одной?.. – и спросил у Луизы.
- Да, - подзабыла свой гнев. – Ну, а как себя чувствуешь ты, когда находишься один?..
- Превосходно!..
- И гулял бы тогда без меня!.. – и опять рассерчала она. – Что ж со мной тогда дружишь?!..
     Может быть, и не стал бы дружить, не была бы она столь красивой и такой привлекательной, с такими сладкими губами девушкой!.. Но об этом не надо, не стоит!..
- Ты не так поняла!.. – успокоил глупышку. – Мне и впрямь совершенно не в тягость находиться подолгу в молчании и совсем одному, но с тобой много лучше!.. Хочешь, завтра пойдем, погуляем вдвоем, заодно, может быть, и найдем, наберем много ягод, грибов?.. – с желанием угодить и матери.
- Да, конечно, хочу!.. – все простила Луиза.


     Одним из факторов драматичности жизни человека есть фактор ожидания чуда, ожидания чего-то. И в таком состоянии, в ожидании чего-то, и порой сам не зная чего, он, увы, есть всегда, от рождения до смерти, хотя последней ни один не ждет. И таких большинство. О таком человеке можно твердо сказать: у него нет реальной мечты, нету цели, нет никакого страстного желания, есть всего лишь пустые, весьма расплывчатые грезы, которым не суждено осуществиться никогда. Человек, к сожалению, не знает, что большая мечта и большое желание, подкрепленное действиями, почти всегда приводит к исполнению этого желания, надо только чего-то конкретно, исходя из реальных возможностей, очень сильно и страстно желать!.. А от грез до конкретной мечты всего-навсего шаг, надо только шагнуть!.. Нет, успех не придет в тот же день, в тот же самый момент, только мы и сотворены для того, чтобы вечно бороться, чтобы чего-то достигать. А достигнув единожды, у каждого из нас непременно появится желание возжелать еще большего. Это – стремление к совершенству, к абсолюту и Богу стремление!.. Остается шагнуть этот шаг, шаг к мечте и большому стремлению!..
- Я хочу быть актрисой, - заявила однажды Луиза.
- Превосходно, а я… а я стану фотографом.
- Всего лишь?!.. – с пренебрежением, девушка. – Мог бы стать, например, адвокатом  или, скажем, врачом.
- Это бы отняло у меня слишком много сил, - и пришлось ненадолго задуматься. – Главное не в том, чем человек занимается, зарабатывая себе на хлеб, а в том, какую пользу он приносит обществу вообще.
- И далось тебе это общество, - скривила губы та, - если сам будешь нищим!
- Во-первых, нищим я не буду никогда, на хлеб с маслом  мне хватит, а во-вторых, очень-очень хорошим врачом, твердо знаю, я буду и так, и без всяких наук.
- Это как?..
- А вот так!..
- Значит, будешь богатым!.. – и опять заблестели ее голубые, большие и невинные глаза.
- Увы!..
- А как ты будешь содержать семью? Или ты и не хочешь жениться?
- Непременно женюсь! А чтоб скромно и без всяких излишеств прожить, как-нибудь заработаю.
- Да!.. – вновь в расстроенных чувствах, Луиза. – Ничего от тебя не дождешься!.. 
     А чего от меня дожидаться?.. Чтоб узнал, рассказал ей о том, сбудется ли ее пока что не очень большая мечта стать актрисой, за кого выйдет замуж, сколько будет детей?..
- Я бы мог тебе точно сказать имя твоего суженого… - попытался подбодрить девчонку.
- Не надо, ничего мне не надо!.. – вдруг расплакалась та. – И вообще… знать тебя не хочу!.. – поднялась и…
     Что плохого ей сделал?.. Может быть, когда-либо пойму?.. Если это возможно понять.
     Снова чувство тревоги… чувство тревоги за людей, за всех рядом живущих. И оно, это чувство, зародилось давно; зародилось, крепчало и часто, накопившись, взрывалось, извергалось наружу; и оно, вроде бы и хорошее, человеколюбивое чувство, было малоприятным, было каким-то унизительным, опустошающим; это чувство двоякое, порожденное внутренними противоречиями, борьбой между созидательными и разрушающими силами внутри человека, оно не было творческим и в то же время не давало жить спокойно, постоянно напоминая: ты обязан быть чутким, терпимым и добрым в отношении близких, в отношении всех, кто живет, будет жить на земле!..
     И отец, иногда грубоватый и жесткий, но всегда справедливый, очевидно, испытывающий те же чувства отец, вне сомнения, тревожился. Он хотел мне добра и хотел, чтобы сын в этой жизни чего-то достиг.
- Я надеюсь, что в будущем, ну, закончив учебу, ты станешь настоящим доктором, - и сказал он с надеждой. – У тебя неплохая, можно даже сказать, очень-очень хорошая память и ты любишь людей.
- Да, люблю, только я… - жалко было его огорчать. – Понимаешь, отец, одной памяти, знании мало!.. Для того, чтоб успешно учиться и получить диплом, еще нужно умение эти свои знания в нужном месте и в нужное время применить, необходим творческий подход, необходимо воображение. У меня с этим туго!..
- Ну и как же нам быть?..
- Не волнуйся, поверь, лицом в грязь не ударю! И поверь, что я стану хорошим, и без всяких учении, лекарем. Даже очень хорошим!..
- В это верить, конечно, непросто, - и задумался он, - но раз ты говоришь, то, наверное, знаешь… Лишь бы было тебе хорошо.   
     Жалко было его огорчать…
     И пришло ощущение, понимание того, что пора что-то делать, что являюсь достаточно взрослым и зрелым, что пора зарубить на носу мысль о том, что могу и способен уже исцелять несчастливых и бедных людей, что пора о себе заявить.
     Долго ждать не пришлось.
- В соседнем городке заболел кузнец, - и вскоре сообщила мать. – Был здоровым и крепким мужчиной!..
- А теперь?..
- Тает, можно сказать, на глазах, - немногословный, с озабоченным видом, отец. – Лекарь в недоумении…
- Я хочу его видеть.
- Лекаря?
- Нет же, нет, кузнеца!..
- В таком случае поехали! Ты, надеюсь, не против, чтоб я ехал с тобой?..
- Нет, не против, с условием, что не будешь мешать… и запишешь все то, что скажу… 
     И через полчаса дверь открыла поникшая, еще вовсе не старая женщина.
- Мы хотим зайти к Дику, - явно знакомый с ней, отец.
- Хорошо, хорошо, только он… - и слегка растерявшись, она, - не намерен с кем-либо общаться.
- Ничего!.. – как всегда непреклонен, родитель. – Мы его мало-мальски встряхнем, мы его оживим!
     И навстречу нам вышел в пижаме удрученный кузнец.
- Это ты?.. – вяло буркнул он вместо приветствия.
- Вот, привел тебе сына!.. Говорит, что желает тебя осмотреть. Может, что и получится?..
- Он совсем еще птенчик!.. – указав на дверь спальни нам, Дик. – Но попытка – не пытка.
     Около неубранной, еще теплой постели больного стоял маленький столик. На нем множество фруктов.
- Эдгар Кейси, - и представился я.
- Дик Вентури, - и представился он, все-таки улыбнувшись. – Может быть, рассказать, что меня беспокоит?
- Нет, не надо, ложитесь, а я… а я сяду тут рядом…
- Ну, а что делать мне? – переминаясь с ноги на ногу, отец.
- Доставай лист бумаги и ручку, приготовься писать…
     И рука кузнеца, тяжелая и грубая, огромная рука рабочего человека очутилась в моей.
- А теперь попрошу помолчать! – приказал им обоим. – Говорить буду я… ты, отец, все пиши.
     И тотчас перешел, погрузился в другое, трансово-экстатическое и в то же время дремотное состояние, и увидел крылатую Даму.
            Молодец!.. – улыбнулась Она. – Ты делаешь успехи!..
            Мне хотелось давно… - и ответил, естественно, мысленно.
            Знаю-знаю, однако… ты все правильно делал, правильно себя вел, - одобрительным тоном
            сказала.
            Ну, а как же мне быть с кузнецом?..
            У него язва двенадцатиперстной кишки…
- Язва двенадцатиперстной кишки, - повторил уже громко отцу.
 Ему надо серьезно лечиться и найти более легкую работу…
     Повторял, говоря от себя, а потом… на прощание снова и вновь мысленно Ей…
            Спасибо!.. И спасибо от Дика Вентури!..
            Ладно-ладно, дерзай!.. – и опять улыбнулась Она, в ярком добром сиянии Дама и мой Ангел- 
            хранитель.
     И исчезла… Открылись глаза…
- Говорил, будешь жить!.. – и восторженным тоном, отец.
- Может быть, только чем заниматься, чем зарабатывать на хлеб?.. – и не очень-то радостно, Дик.
- Был бы только здоровым, а на хлеб заработаешь сяк!..
- Вы огромный и огромной души человек, - обратясь к кузнецу уже сам, - у Вас есть сбережения, так купите немного земли и займитесь божественным и не менее полезным, требующим терпения и большого внимания делом, пчеловодством. Мед же будет полезен и Вам! И Вы забудете о язве навсегда!..
- А ты явно мудрец!.. – наконец-то оживший, позабывший о тягостных думах, Вентури.
Таковым оно было, начало, таковым оно было, крещение.


     Луиза Страуб страдала – больно было и мне. Небольшая, стать актрисой мечта не сбылась, твердо знал, что не сбудется. С опозданием все-таки понял: ей пора было замуж.
- Это наше последнее свидание, - заявила однажды.
- ?!..
- Я тебя не бросаю, нет-нет!.. – и с печальной улыбкой, она. – Завтра я уезжаю и, увы, навсегда. Извини, так сложилась судьба.
- Далеко?.. – больно, больно и мне.
- К сожалению, не близко… Так решили родители.
- Очень жаль… - и хотелось, хотелось реветь.
- Мы с тобой, очевидно, не пара, - и в слезах голубые и большие глаза, - только я все равно не забуду, о тебе буду помнить всегда.
- Буду помнить и я…
     Беззащитные сочные, со вкусом, запахом парного молока, ее теплые губы, беззащитное гибкое, с легким трепетом тело…
- Между прочим, любимый мой Эдгар, - на прощание, девушка, - я готова была быть твоей и без свадьбы.
- Знаю, знаю, прости… и прощай…
     Вот и все… Тишина, пустота и то чувство тревоги, и какое-то чувство вины… Нет, не все, дорогая Луиза, ты была, есть и будешь моей, а я был, есть и буду твоим! Порознь наши тела, но остались незримые, навсегда нас связавшие нити, нити мыслей и чувств… и нити трепетных, неразрывных, опять-таки связавших нас воспоминании… Наша память останется с нами, наше прошлое с нами…
     Нити, нити и нити… Пучок нитей с учителем… хотя школу и кончил давно.
- Эдгар Кейси! Ну, здравствуй! Как жизнь?.. – приподняв даже шляпу, на улице. – Ты теперь знаменит!..
- Все в порядке, спасибо, а Вы?.. – рад был встрече и я. – Как живете, чем заняты Вы?..
- Слава Богу, живу не тужу, ныне шляп и ума не теряю!.. – улыбнулся учитель, с огорчением добавив: - Но, увы, потерялась собачка.
- Породистая?..
- Нет, простая дворняжка! Не люблю я всех этих породистых, чрезмерно холеных, капризных собак!
- Что-нибудь от нее хоть осталось? Ну, к примеру, ошейник или что-то еще?..
- Как же!.. Будка… и шерсть!..
- В таком случае пойдемте! Вы покажете мне эту будку, а я найду Вашу собачку.
- Неужели?!.. – был в восторге учитель. – Неужели такое возможно?..
- Мы же все в этом мире живем!..   
     И нашел… а вернее, указал ему дом, где от жалости люди приютили заблудшую… Та признала хозяина, заодно и лизнула меня.
     И моя популярность росла. Не по дням, по часам…
- Что-то ты озабочен, сынок, - как-то раз приголубила мать.
- Как не быть озабоченным, когда все норовят меня видеть, всем нужна моя помощь?..
- Не волнуйся, привыкнешь, - только тяжко вздохнула она, - такова наша доля.
- Почему она наша?.. Что-то такое было и с тобой или с кем-то из нас?..
- Оно было и есть. Я тоже изредка слышу таинственный шепот, предостерегающий меня от житейских ошибок, подсказывающий мне, как поступить в трудную минуту моей жизни. Я никому об этом не рассказывала, боялась, как бы не приняли меня за душевнобольную. Кроме того, и твой покойный дед, сынок, был, сам знаешь, не совсем обычным человеком. Вспомни, что рассказывала тебе о нем бабушка.
- Да, я помню, я помню!..
     И действительно помнил, но почему-то не придавал этому большого значения. Был тогда еще глупым мальцом. До мельчайших подробностей помнил…
- Твой дедушка умел кое-что делать, - неожиданно молвила бабушка, - но он всегда говорил, что все от Бога и человек не имеет права похваляться или злоупотреблять тем, что ему даровано свыше. Он всегда хотел помогать людям.
- Помогать бы хотелось и мне, - ответил тогда бабушке.
- Знаешь, твой дедушка был удивительным человеком, - продолжила она. – Чего бы он не коснулся, все росло. Это было похоже на волшебство. Более того, все колодцы в округе рыли там, где показывал дедушка, и всегда находили воду. Бывало, кто-нибудь из соседей целыми днями ходит за ним и просит выбрать место для колодца. Тогда он идет, срезает по дороге ореховый прут с разветвлением на конце и начинает водить прутом там, где сосед хочет вырыть колодец… Когда тонкие концы рогатины начинали подрагивать, он останавливался и говорил: «Вот здесь». В этом месте копали яму и обязательно находили воду.
- Я тоже так пробовал, - и похвастался бабушке. – Я искал таким способом воду в лесу. И нашел ее.
- Верю, - в знак согласия кивнула она, - что ты можешь делать это. Ты очень похож на дедушку. Возможно, ты обладаешь его способностями. А может быть, и другими. Дедушка умел делать разные трюки. Он мог двигать столы, стулья и другие предметы, не прикасаясь к ним. Но он никогда не делал из этого представления. Я думаю, что никто, кроме меня, не знал об этом.
- Никто?
- Никто. Он, бывало, говорил: Все от Бога. У одних людей умные головы, и они умеют зарабатывать хорошие деньги. Другие божественно поют. Третьи умеют сочинять стихи… Я умею делать так, чтобы все росло. Господь сказал, что у каждого из нас есть выбор – добро или зло. Остается только этот выбор сделать. Если я потрачу жизнь на то, чтобы заставить метлу танцевать, или на другие трюки для потехи, значит, я выберу зло.
- Я согласен с дедушкой, - и ответил задумчиво бабушке. – Мне тоже не нравится делать трюки для потехи. Я бы хотел помогать людям, действительно нуждающимся в этом.
     Вот такой разговор состоялся когда-то. И я был тогда искренен. И всегда таким был.
     Вот такая нескучная, можно сказать, насыщенная жизнь… Но была еще в жизни работа. Не фотографом, нет, продавцом!.. И не в каком-нибудь задрипанном и пропахшем селедкой бакалейном отделе, а в большом и престижном, и пропитанном знаниями, светлом и чистом книжном магазине. И нетрудно совсем догадаться, что все-все эти знания, содержимое множества книг поместились в моей голове.
- Эдгар Кейси, пожалуйста, что-нибудь из научной фантастики… - молодой и приятный мужчина.
- Вот, пожалуйста, эту! Только что поступила… Всем известный Жюль Верн!.. И совершенно новое издание!.. Двадцать тысяч лье под водой! Уверяю, Вам очень понравится! Если хотите, могу вкратце рассказать содержание…
- Нет, спасибо, не надо! Я уж лучше прочту!.. – доставая бумажник, и доволен собой, и доволен, естественно, мной, покупатель…
- Покажите, пожалуйста, Эдгар, что-нибудь про любовь… - дама лет сорока.
- Предлагаю Вам сборник новелл Мопассана…
- Нет, не надо, нет-нет!.. – воспротивилась женщина. – Мопассан слишком мудр, его трудно читать!.. Мне бы этакое легкое, пикантное…
- Что ж, возьмите новеллы Боккачо. Не так часто ее и найдете! Очень редкая и поучительная, с весьма и весьма пикантными историями книга!..
- Хорошо, убедили, возьму…   
     И так целыми днями. И всеми уважаемый, с приятным для себя же прозвищем, всезнайка, и в то же время очень, можно сказать, подчеркнуто скромный… Тугодум и всезнайка – абсурд!..
     Прошлое и будущее и является нашим настоящим. Притом будущее в основном и предопределяет наше настоящее и именно в том плане, что если человеку суждено стать гением, то он ни в коей мере не умрет, не погибнет сегодня, не завязнет в пучине житейских проблем и не станет насильником – нет в природе понятия: гений зла, гениальный преступник. Бывают только изощренные преступники…
     Ночь и звезды, планеты… и влияют на нас… Но намного сильнее влияние происходит совсем от других, более близких и не менее сложных планет, от самих же людей. И не зря говорят: познай себя и познаешь Вселенную, и познаешь ты Бога… Бог есть там, далеко, во Вселенной, Бог есть здесь, Он внутри, Он есть в каждом из нас…
     Мир состоит из диаметрально противоположных понятии: север – юг, добро – зло, рай и ад… а еще есть мужчины и женщины… а природа же склонна к слиянию, к ассимиляции… Отсюда вечные противоречия, противоборство… Жизнь в материальном мире – это извечная борьба, а в духовном – блаженство… Скука, мрак и отчаяние – здесь; радость, счастье – лишь там…


     И в свободное время, погрузившись в бездумье, бродил, иногда, правда, реже удил.
     Пустота… И это не была той изнурительной, как простившись с Луизой, пустотой, а была плодотворной, глубинной, с осознанием того, что ты есть, что являешься частью, песчинкой всего неделимого и Единого Мира, что ты уподобляешься поплавку… и крючку, и той глупой рыбешке, без которой возможно и, увы, невозможно прожить… Это была Великая Пустота, и чистая, не оскверненная мыслями; Пустота с глубочайшим и всеобъемлющим смыслом…
     Поплавок и удилище… рыбка, Небо, Воздух, Земля… и все это есть Я.
     Чудеса… Для себя… И не ради какой-то наживы, какой-нибудь выгоды, а только ради удовлетворения своих духовных нужд. И творить чудеса есть потребность души. У одних она больше, у других же, увы… У кого есть такая потребность с младенчества, тот и есть прирожденный и способный творить их без знании маг…Надо только немного терпения и желания быть сам с собою, наедине с собою, желания прислушаться к своей собственной душе…
     Очень часто всего лишь достаточно знать, что ты можешь чего-то достичь, что ты можешь стать очень богатым, что ты можешь быть всеми любим… Достигать же этого, может быть, ни к чему; и достигать желательно чего-то одного, очень-очень желаемого и большого… И достаточно этого знания, что ты можешь достичь…
     Поплавок… то и дело подрагивал, уходил в сторону и нырял прямо вглубь… Каждый раз только мелочь, какой-нибудь воинственный окунек или скользкий, в то же время колючий, оттопырив иголочки, ерш… А хотелось поймать и больших, чтоб хоть раз накормить всю семью, чтобы мать и отец даже ахнули, рыб. Очень-очень хотелось.
            Привяжи более крупный крючок, - и извне чей-то мудрый, мысленно произнесенный совет, - 
            и насади живца.
            Хорошо, насажу и спасибо!..
     Только-только успел запустить живца в воду, как вдруг резкий удар и из рук чуть не выпала удочка. Однако знал, был уверен, она, эта щука, моя!..
     И действительно стала моей. Королева!.. И фута полтора в длину!..
            Не смущайся, лови, продолжай!.. – снова голос извне. – Накорми хоть разочек семью!..
            Да, спасибо, спасибо!..
     И ловил до тех пор, сколько было рыбешек, сколько было живцов… Семь увесистых щук!..
     Иногда все-таки чудеса могут быть и доходными… Дело вовсе не в этом!..
- Ой, сынок, это что?!.. – своим глазам не веря, мать. – Где ты это купил?..
- Не купил, наловил!.. – с чувством достоинства родителям.
- Да!.. – и с легкой завистью, отец. – Хоть бы мне так разок!..
- Не волнуйся, еще повезет!..
    Но ему не везло. Никогда, сколько помнил, ни одной крупной рыбы за всю жизнь не поймал. Не ловилась и все!..
     Этакое чудо, может быть, кто-то скажет с иронией, отловить семь прожорливых щук! Ну, а голос – лишь бред!..
     Что ж, допустим, что бред, только рыбы-то были реальными!.. И если вы не очень-то маститый рыболов, не тягались со щукой, есть возможность попробовать, приманить и подсечь, потягаться хотя бы с одной… Вот тогда и продолжим беседу…
     Спустя несколько дней, с хитроватой улыбкой…
- Может, сходишь на рыбалку опять?.. – подошла и промолвила мать.
- Нет, прости, не хочу, если честно сказать, не могу!..
     Цифра семь… Очень-очень хорошая и к тому же воскресная цифра!.. И на этом конец!..
     А потом пересохли колодцы. Все до единого в округе! Даже те, где уровень воды ранее был на глубине всего семи-восьми футов – приходилось ее привозить. В эту летнюю пору пересохли поля, огороды, угрожала опасность какой-либо заразы…
- Эдгар Кейси, будь добр, помоги!.. – обратился мэр города, когда приезжие ученые мужи не смогли обнаружить причину столь странных капризов природы и только разводили руками. – Ты же у нас ходящая энциклопедия и к тому же, я слышал, волшебник!..
- Обещать не могу… - честно скромно ответил ему, - однако сделаю все, от меня зависящее!..
- Если что, не стесняйся, скажи, муниципалитет города готов на любые издержки!..
- Если будет такая нужда, непременно скажу!..
     Геология и гидрогеология… Начал брать эти книги домой, класть их на ночь себе под подушку. Но ответа, увы, не нашел. И тогда…
- Мне нужен отпуск за свой счет, - обратился к хозяину книжного магазина.
- Обойдемся пока без тебя!.. – патриот городка, просто мудрый мужчина. – Если удастся найти воду, то за все это время ты получишь втройне!.. 
     Изучение местности и изучение, а вернее, составление гидрологических, гидрографических карт… И казалось, все знал, понимал, а ответа все не было…
     Просто так не дается ничто!..
            Хватит мучиться, Эдгар!.. – вдруг явилась крылатая, добрая, моя светлая Дама. – Пора
            браться за дело!..
            Я, увы, в тупике!.. – тугодум, он и есть тугодум.
            Не пытайся все в жизни понять, хотя в некоторых случаях это похвально. Не забудь, что есть
            я!.. Понимаю, тебе все хотелось достичь самому, только в данном случае время не терпит…
            Так скажи, в чем причина несчастья, я ее устраню!..
            Ишь какой!.. – улыбнулась Она. – В быту много скромнее, а тут прямо герой!.. Настоящей
            причины несчастья тебе не устранить никак, она кроется в людях, в их поступках и мыслях,
            грехах!.. Все же воду вернуть им придется, это сделаешь ты. Посмотри…
     Перед взором моим вдруг открылась долина… солнце, зелень, ручей… много-много камней…
            Это последствия лавины, - и продолжила Дама. – Надо вернуть ручей в его старое русло…
            В каком месте все это?..
            Тридцать миль, на верховье речушки Ашким… Погляди…
     Крупным планом представилась карта, а на ней и то самое, кружочком обозначенное место…
            Туда очень непросто добраться!..
            Пусть мэр даст лошадей и не менее трех трудолюбивых и отчаянных парней… И удачи вам,
            Эдгар!.. 
            Спасибо!..
     Дело двинулось с места… Трудный в жаркую пору поход и разборка перегородившего речушку завала… А потом с восхищением возгласы, благодарность и радость людей – появилась, вернулась в колодцы вода!.. Это было намного приятнее, чем поймать семь увесистых щук! Это было намного труднее!..


     Тосковал по Луизе… и вдруг!.. в магазин тихо скромно вошла и явила свой нежный и задумчивый взор та девушка из сна, будущая жена…
     Сейчас попросит книгу про любовь, - и мелькнула нечаянно мысль.
- Мне что-нибудь… - и глаза наши встретились, - на Ваше усмотрение…
- Что-нибудь из классических авторов?..
- Все равно, - в них живой огонек, в то же время какая-то, только женщинам присущая робость. – Лишь бы было нескучно читать.
- В таком случае эту… Знаменитый Шекспир!.. Удивительная и очень трогательная история!..
- Ромео и Джульетта, - прочитала название девушка. – Нам про эту историю прожужжали все уши и в школе…
- То, что нам пытаются навязать в школе, почему-то, и многим, претит. Я же вижу, что Вы эту книгу не читали, мисс…
- Гертруда, - и слегка покраснела она. – Вас я знаю, Вы Эдгар. О Вас ходят легенды!..
- Так уж прямо легенды!.. – жар ударил в лицо.
- Хорошо, Вы меня убедили, я у Вас эту книгу куплю…
- Я б хотел Вам ее подарить, - и откуда-то смелость.
- Нет же, нет!.. – и совсем раскраснелась Гертруда. – Мы едва познакомились!.. Может быть, в другой раз…
- Буду ждать!.. – завернув ей покупку.
- Непременно приду!.. – подарила улыбку красавица.
     Ждал ее появления снова; день и два, три, четыре, неделю… Хоть и знал, что придет и что все повернется в наилучшую сторону, все-таки с беспокойством и трепетом ждал…
     Люди часто заранее знают, что их ждет впереди. Но знают это подсознательно, а сознательно мечутся и не могут понять, почему, отчего появляется желание сделать и поступить именно так, как, казалось бы, не следовало бы поступать, рассуждая здравым умом. Нищий, которому каким-то образом суждено завтра стать богачом, уже сегодня будет вести себя так, будто это завтра наступило сегодня, в какой-то мере вызывающе, с чувством собственного достоинства, будто он – дворянин или какой-нибудь банкир.
- Вот и я!.. – наконец-то пришла и тотчас покраснела Гертруда. – Добрый день, Эдгар Кейси!..
- Добрый день!.. – обо всем позабыв, говоря уже как-то спонтанно. – Ну и как, Вам понравилась книга?..
- Очень-очень! Спасибо!..
- Может быть, что-нибудь из сочинении Шекспира еще?..
- Нет, спасибо, не надо. Я пока что в тумане и полна впечатлении от этого!..
     Люди часто бывают в тумане, то бишь немного ошарашены от какой-нибудь сильно понравившейся им книги, на какое-то время, а может быть, и на всю оставшуюся жизнь, автор этой книги становится для них своего рода идолом, их духовным наставником, идеалом в писательском поприще. Люди боятся разочаровании и стремятся сохранить тот первоначальный образ покорившего их души автора, а посему довольно часто и не проявляют особого желания или даже категорически отказываются от предлагаемых им других сочинении полюбившегося писателя.
- Вот когда Вы придете в себя, подарю Вам весьма знаменитую, не менее впечатляющую книгу великого Шекспира.
- Хорошо, - согласилась Гертруда, - только как Вы узнаете, когда же я приду в себя?..
- А мы будем встречаться! И притом каждый день!.. И не здесь, в магазине, а где-нибудь на улице, можно даже и дома… Я буду назначать свидания!..
- Хорошо, - и опять согласилась она…
     И всегда соглашалась потом… Это вовсе не значило, что Гертруда безвольная или глупая девушка! Наоборот!.. Лучший способ для женщины покорить сердце мужчины – во всем с ним соглашаться и подпевать ему во всем, и притом оставаясь собой… Идеальная, мудрая женщина – это покорная женщина! А способность быть искренней придает им особый и какой-то таинственный шарм. Покорная и в то же время таинственная женщина – идеал очень многих мужчин!..
     И встречались… А однажды, чего и следовало ожидать, мои губы приблизились, прикоснулись к ее приоткрытым и влажным губам…
- А ты раньше, еще до меня, с кем-нибудь целовался? – вдруг спросила Гертруда.
- Много раз!.. – со свойственным для большинства мужчин бахвальством.
- Значит, ты соблазнитель, значит, ты Дон-Жуан!..
- Разве я виноват, что они, эти девушки, сами!.. сами лезли ко мне целоваться?!..
- И к тому же еще не одна!.. – и состряпала грозную мину она. – С кем связалась?!.. Кошмар!..
- Ну а ты?.. – прошептал прямо в ухо Гертруде. – Неужели никто не хотел?..
- Тоже мне скажешь, не хотел!.. – оттолкнув меня, гордо произнесла она. – Лезли прямо как мухи! Пели мне серенады и дарили цветы! Только я не такая, как ты!..
     Не такая… Какая?.. Узнавать, очевидно, всю жизнь, до конца своих дней… Все равно не узнаешь!.. Не старайся узнать!.. Так уж устроен человек, что его больше всего интересует то, чего он не в силах познать. Несчастливый мужчина – тот, который познал подноготную женщины, подноготную женщин вообще. Ни к чему это знать!..
     День за днем и неделя меняла неделю; души рвались к слиянию… Еще больше тела!..
- У тебя превосходные грудки!.. – заявил ей однажды.
- Может быть, - учащенно дышала любимая, - только ты бы их лучше не трогал…
- Почему?!..
- Потому что и я не из камня и того же хочу!.. – поразила своей откровенностью.
- Значит, оба хотим, значит, оба созрели… Выходи за меня!..
- Хорошо, я согласна, но ты… постарайся, чтоб это… ну, как можно быстрее!..
- А родители?..
- Мои, надеюсь, согласятся, - и прижалась всем телом сама.
- И мои!..   
     Не из камня… Не из камня мы все… Хотя камень есть тоже часть нас, часть Вселенной, и свидетель прошедших событии… Камень стар, камень многое помнит, можно даже у камня спросить… Но не всякий расслышит ответ…
     И спустя две недели…
- Мне идет это платье?.. – с озабоченным видом, Гертруда.
- Да, конечно, идет!.. Но без платья значительно лучше!..
- Ты без платья не видел!..
- Нет, видел!
- Нет, не видел!
- Все же видел, но только во сне!
- Фи!.. – с пренебрежением, она. – Мало что ты там видел во сне!..
- Золотистого цвета кудряшки…
- Ты бесстыдник и плут!.. – покраснела Гертруда. – Это можно и так угадать!..
- И небольшой, должно быть, с детства оставшийся шрам на правом бедре…
- ?!..
- Этот сон мне приснился давно, еще до нашего знакомства… Мы с тобой были вместе, были очень близки…
- В таком случае признаюсь, это снилось и мне… - и задумалась девушка. – Это было в каком-то тумане… Я была очень-очень счастливой, очень-очень бесстыжей…
- Но ведь это всего лишь во сне!..
- Ну а шрам, а кудряшки?.. Будто все наяву…
- Значит, мы уже вместе давно!.. Правда, только во сне…
- Странный ты человек, Эдгар Кейси… Но я тебя нисколько не боюсь, - и прижалась любимая, - потому что люблю…
     Не боюсь… Это надо понять, доверяю… А доверие многое значит, на доверии строится и должно строиться все, в том числе и любовь. И, наверно, не так уж и важно, будет ли между супругами стопроцентное взаимопонимание или не будет, значительно важнее то, чтоб они доверяли друг другу… Семья – это маленькое государство; благополучие отдельно взятой семьи – это благополучие того государства, в котором живет эта семья… Вроде бы и банальные, к сожалению, слишком уж часто сильными мира сего забываемые истины…
     И готовились к свадьбе, созданию такого маленького общества, главенствующую роль в котором в данном случае, конечно же, должна будет играть Гертруда. И был с этим согласен, сам к тому и стремился, ибо сам, о чем знаете, жил одновременно в двух совершенно отличных мирах.
- Я хочу, чтоб у нас было много детей, - размечталась однажды Гертруда, - чтобы ты нас всех очень любил, ну, а мы бы любили тебя.
- Но сначала их надо родить, то есть… Словом, я постараюсь! И уверен, мне это понравится!..
- Что ж, надеюсь, и мне… - и с довольной улыбкой отшутилась она.
     Очевидно, у каждого есть свой внутренний мир, должно быть, каждый и живет одновременно в двух, весьма разных мирах. Тот, второй, вроде бы нереальный, есть намного реальнее этого, материального мира, ибо там есть начало начал, там мечта и опять же начало зачатия всех земных наших мыслей, плодов, а они, много позже созрев, все ж таки перейдут в этот наш, так называемый реальный, а по сути лишь более грубый и абсолютно материальный мир.
- В отношении первенца… - и как будто шутя, обратился к любимой. – Может быть, нам не стоит и ждать, а начать это важное, весьма ответственное и приятное дело сейчас?..
- Эдгар, Эдгар, уймись!..
- Ладно-ладно, уймусь, впредь про это ни слова!..
- Мне казалось, что ты очень сильный и сдержанный парень!.. – издевательским тоном продолжила. – Оказалось, что я много-много сильнее тебя!..
- Эй-эй, дорогая, не очень!.. – вновь пустив все на шуточный лад.
     А еще в наших душах есть тайные, так сказать, сокровенные мысли, желания. И одни эти мысли хранят, а другие готовы и желают делиться и особенно с близкими и любимыми ими людьми, этим же обнажая свое истинное «я». А хранят в основном потому, так как очень боятся, что никто их, увы, не поймет, может быть, даже высмеют, боятся разочаровании. Как же быть в таких случаях, когда хочется с кем-то всем этим, сокровенным, делиться, в то же время боишься?.. Может быть, проявить свою смелость, может быть, осторожность и мудрость?.. И однозначного ответа нет… Поступайте как скажет, как шепнет вам душа.
     И в такие-то дни, когда, казалось, не до этого и когда находился в приятных и в то же время нескончаемых заботах и с личной жизнью связанных волнениях, шли и шли, приходили больные и просто чем-то озабоченные, в чем-то нуждающиеся люди. И не мог никому отказать.


     Боль… Головная острейшая, можно сказать, сжигающая боль… день и два, и неделю, и две… Лицо Гертруды, матери, отца… незнакомых людей… А потом Агасфер…
            Ты всерьез заболел, - заявил мне о том, о чем прекрасно знал и сам, - и зря вышел из дому.
            Да, я знаю, я знаю… - и не знал, что ответить ему. – Очевидно, так надо.
            Очевидно, Ты прав и скажу, что я рад за Тебя, Ты становишься мудрым!..
            В то же время, увы, был и есть тугодум.
Ерунда, Эдгар Кейси, и чушь!.. Ты просто не такой как все! Тебе много труднее других и тяжелый Твой крест!.. Обвинять же себя в глупости есть непростительная слабость, есть Твое, извини, тугодумство.          
            Я всего только смертный и успевший немного устать молодой человек!..
            Ты на что намекаешь, мой друг? Уж не хочешь ли Ты стать бессмертным?..
            Нет, отнюдь!.. А хочу, чтоб меня понимали! Ну, хотя бы жена!..
            Не дождешься, увы, никогда!.. В этом весь и трагизм!.. Между прочим, Тебя, я имею в виду    
            на земле, явно кто-то узнал и подходит к Тебе.
            Да, я вижу, знакомый.    
     Явно видел себя как бы со стороны, с блуждающим и ничего не соображающим взглядом и бродящим в беспамятстве.
- Куда-то уезжаешь, Эдгар?.. – добрый школьный товарищ.
- Гм… - и таким был всего лишь ответ.
- Что с тобой?.. – на платформе железнодорожного вокзала, слава Богу, немного людей.
Снова только мычание.
- Извини, но я очень спешу!.. – солгал, конечно, он и поспешно ушел.
 Почему Ты мычишь?.. – вновь спросил Агасфер.
            Сам же мне и сказал, заболел.
            Тебе надо домой, тебе надо в постель!.. – с озадаченным видом, скиталец.
            Может быть…
            Ладно, ладно, пойдем!.. Я Тебя отведу!..
     Не противясь, послушно за ним, рядом с ним…
             Плохи наши дела!.. – констатировал факт Агасфер.
             Все должно утрястись!.. – и подбодрил его… и себя.
             Да, конечно, ведь Ты, я давно говорил, скоро станешь фотографом.
             Да, наверное, стану и достаточно много из всех мною усвоенных, имеющихся в магазине
             книг узнал…
             Нет понятии много и слишком много знать!..
             Как сказать, Агасфер, как сказать!..
     Лицо Гертруды, матери, отца… А потом и крылатая Дама…
             Потерпи, Эдгар Кейси, немного, скоро станет значительно легче!..
             Потерплю, потерплю, только как, как я буду потом говорить?..
 Ты на это недавно ответил и сам: все должно утрястись!.. Но какое-то время, к твоему огорчению, все ж придется помучиться, пошипеть, пошептать неприятным, невнятным, довольно хрипловатым голосом.       
             Вдруг разлюбит Гертруда?!..
             Не разлюбит, крепись, дурачок!.. – с доброй ясной улыбкой, Она.
     Дурачок… Это было прозрением!.. Ведь таким, на самом деле дурачкам, даже злые и подлые люди редко молвят всю правду в глаза! Дурачок из уст Дамы, вернее, моего Ангела-хранителя, означает чуть-чуть глуповатый, просто рассеянный мудрец!.. А идеально мудрых и совсем непорочных людей, повторю, в мире нет, не существует вообще, как нет в мире и чистой, без каких-либо примесей, воды и ни чистых веществ, и ни чистого золота.
     Еще несколько дней… И вернулось сознание; вроде бы и здоровый, но внятно говорить действительно не мог. И бессильными были все лекари… И пришлось, к сожалению, попросить у хозяина книжного магазина расчет – продавцов, как певцов, безголосых не держат…
- Я бы мог принять Вас в свою студию, - наконец предложение фотографа, - но пока что на должность ученика.
- Хорошо, - кое-как прошипел, - и спасибо, согласен.
     Освоение нехитрых секретов фотографического ремесла, позже должность фотографа…
     И в родной Хопкинсвилл к нам изволил приехать с гастролями некий, величающий себя королем смеха и неплохо владеющий искусством гипнотизирования Харт, потешающий публику на своих представлениях тем, что заставлял загипнотизированных совершать самые разнообразные нелепости.
- Господин Эдгар Кейси?.. – и однажды явился ко мне.
- Чем могу услужить, мистер?..
- Называйте меня просто Хартом, - с интересом уставясь. – Услужить мне хотелось бы Вам.
- Я ни в чем не нуждаюсь, - с удивлением, ему. – Не пойму, о чем речь…
- Речь о Вашей болезни, о Вашей растреклятой хрипоте. Почти наверняка это всего лишь нервное расстройство. Предлагаю Вам сделку, а вернее, такое пари: ежели я под гипнозом устраню этот чертов Ваш хрип, то это будет стоить Вам двести долларов, а ежели потерплю неудачу, то денег не возьму. Вы согласны?..
- Согласен.
     Почему-то все время лечил, исцелял, и бесплатно, других и не мог исцелить себя сам. Разве это не нонсенс и не очередной абсурд?.. Впрочем это суждение внешнее, исшедшее из поверхностного уровня сознательного мышления, в глубине же, наверное, знал, что все реки текут в океан и что все в нашей жизни предвидено, все давно предначертано.
     И в условленный час много-много людей и уверен в успехе сам Харт… И монотонно, властно произносимые слова гипнотизера возымели влияние, отправляя в привычное, но не очень глубокое дремотное состояние, гипнотический транс…
- А теперь, Эдгар Кейси, скажите, - и донесся приказ, - и скажите мне четко и внятно, что Вас в жизни больше всего волнует?..
- Меня волнует безответственность, - и ответил действительно внятно, - и еще меркантильность людей.
- Превосходно! И хочу между прочим заметить, что у Вас очень сочный красивый, с приятным тембром голос и совершенно внятное произношение и отныне Вы будете общаться с людьми только своим, именно этим, ласкающим уши окружающих голосом!..
     И внушал, и внушал… а потом возвращение в обычное состояние сознания.
- Ну, скажите же нам что-нибудь!.. – и уже ликовал, улыбался присутствующим Харт.
- Хорошо, - снова хрип и гусиное шипение, отчего сам поморщился, - только вряд ли вас этим порадую.
Тишина…
- Не расстраивайтесь, - наконец-то опомнясь, целитель. – Главное, что под гипнозом Вы разговаривали нормально. Почему-то, и сам не знаю, почему, Вы не поддались моему последнему внушению, закрепляющему навсегда эффект возвращения обычного голоса… Однако не надо унывать! Давайте-ка попробуем еще раз. Давайте проведем более глубокое погружение в гипноз.
- Что ж, давайте, попробуем, - согласился, не веря в успех.
     Вера есть основное условие в завоевании каких-либо успехов в любой человеческой деятельности, она – ключ от двери в лабиринтах, не открыв которую будешь блуждать долго и совершенно бесполезно, ни на шаг не приблизившись к цели, вера – большая часть проходимого к успеху пути.
     Снова в трансе и снова… Результат, к сожалению, прежний.
- Этот парень ставит меня в тупик, - сообщил собравшимся огорченный Харт. – Я легко довожу его до так называемой второй стадии гипноза. И затем происходит нечто непонятное. Мне никак не удается перейти к третьей стадии, преодолеть какой-то совершенно непонятный барьер в его подсознании. Этот загадочный барьер мешает дальнейшему, более глубокому погружению парня в гипноз… Очень жаль, но, увы, я обязан признать поражение…
И вскоре Харт покинул Хопкинсвилл. Но оставил, однако, надежду, из которой рождается вера.
- Что-то ты невеселый, сынок, - раз заметил отец.
- Разве будешь веселым, если голос твой словно гуся!.. Я боюсь говорить и с Гертрудой…
- Но ты как-то сказал: все должно утрястись…
- Да, сказал, но когда?!..
- Значит, будь терпеливым и жди… и надейся и верь!..
- Я и верю, и верю… - с благодарностью обнял его.


     Визит некоего Эл Лейна.
- Я хочу предложить Вам свои услуги в качестве гипнотизера, - и довольно уверенным тоном начал он разговор.
- Однако Вы, мистер Лейн, насколько мне известно, таковым не являетесь.
- Как сказать!.. – с многозначительной улыбкой, гость. – Все рождаемся голыми!..
- Чем Вы конкретно занимаетесь? Я имею в виду основную работу.
- Веду счета в шляпном магазине… Эта работа тяготит, я отчаянно скучаю!..
- И нашли себе хобби?..
- Моей голубой мечтой является открытие собственного кабинета-салона, где мог бы заниматься медицинской практикой остеопата-массажиста.
- Что означает это слово, остеопат?
- Специалист по некоторым приемам массажа, - и призадумался Эл Лейн. – Я хочу, чтобы Вы мне поверили!
- Как массажисту?..
- Нет!.. Я могу Вас ввести в гипнотический транс!..
- Только этого мало!.. Харт меня тоже ввел, результатов в итоге-то нет!..
- Харт хотя и талантлив, но он всего лишь гастролер, у него все расписано заранее!.. У меня же есть времени много!..
- Вы меня убедили, однако… я хочу к этой мысли привыкнуть, дайте время подумать.
- Я Вас не тороплю, - пожал плечами гость, - и зайду через несколько дней.
- Хорошо, заходите, пожалуйста. 
     И ушел… чтобы снова прийти.
Помоги себе сам, - и откуда-то голос, а верней, много-много, целый хор голосов, - мы поможем тебе!..
     Чтобы снова прийти…
     Надо что-то и делать, чтобы кто-то помог… И их много, их много… как гномиков, тех, готовых помочь…
- Ну и как, Вы подумали, Кейси?.. – и пришел, и пришел…
- Да, подумал… и согласен, Эл Лейн!..
     И беседы… работа, работа… Целый хор голосов… И надеждой рожденная вера…
     На сеанс пришли, конечно, и родители.
- Смотри, долго не спи! – заговорщицким тоном сказал и подмигнул отец. – А проснувшись, чтоб спел!
- Непременно спою!..
     Полусон, а потом и глубокий, и только с голосом Эл Лейна, сон.
- А теперь Вы своим мысленным взором, - и вещал этот голос, - увидите свое собственное тело со стороны. Вы уже его видите, свое тело, оно лежит перед Вами и оно совершенно здоровое, это Ваше тело. Оно сильное и гибкое, оно полное энергии и желания жить, существовать и оно совершенно здоровое, за исключением горла, из которого вместо обычного голоса почему-то исходит лишь хрип, свистяще-хриплый шепот, когда Вы находитесь в обычном состоянии сознания. Вам предстоит установить причину этого малоприятного явления в Вашем в целом здоровом, очень сильном и гибком, и полном энергии теле. Оно лежит перед Вами! Вы видите его со стороны!..
- Да, - и ответил Эл Лейну обычным, то есть звонким и внятным голосом. – Тело перед нами. Мы видим его, - только мысли при этом чужие, неизвестно откуда пришедшие мысли.
- Превосходно! А теперь Вам предстоит установить причину отсутствия нормального голоса в Вашем горле в то время, когда Вы находитесь в обычном состоянии сознания и пути восстановления этих необходимых функции Вашего горла.
- В естественном состоянии этот объект не может говорить, - и опять повторял чьи-то мысли. – Причиной является частичный паралич мышц гортани и голосовых связок, наступивший в результате расстройства нервной системы. Это психологическое состояние, которое имеет физиологическое проявление. Оно может быть устранено путем усиления кровообращения в пораженных тканях. Необходимо сделать соответствующее внушение, пока объект находится в бессознательном состоянии.
- Сейчас кровообращение в пораженных тканях усилится, - с энтузиазмом произнес Эл Лейн, - и причина болезни будет устранена.
     Никаких больше мыслей. Можно было молчать. Лишь першение в горле. Мое, отдельно лежащее тело и я… И еще я увидел отца. Шагнув, нагнулся и заботливо расстегнул мне, тому, который спал, ворот рубашки… Верхняя часть груди и шея явно порозовели, затем цвет усилился и, наконец, стал ярко-красным – першение постепенно перешло в жжение, а после и в едва переносимое, жгучее жжение… и прошло минут десять, пятнадцать и двадцать… И снова чьи-то проникающие мысли…
- Теперь все в порядке, - с удовольствием их произнес. – Причина болезни устранена. Сделайте внушение, чтобы кровообращение нормализовалось и объект проснулся.
- Сейчас кровообращение станет нормальным, - и восторженно, Лейн. – Затем Вы проснетесь.
     Краснота на груди и на шее спадала и постепенно кожа приобрела нормальный цвет – вновь вернулось першение, перешедшее в легкий и даже приятный зуд… А потом все исчезло… мое тело и я…
- Привет! – наконец-то проснувшись, крикнул я во все горло. – Эй! Я могу говорить! Я выздоровел! Я могу даже спеть!..
- Молодец! Молодец!..
     Надо что-то и делать, чтобы кто-то помог!..


     Спустя несколько дней, когда страсти утихли, вновь явился Эл Лейн. Был весьма и весьма в приподнятом расположении духа.
- Старина, Вам удалось совершить нечто потрясающее, - начал он свою речь. – Думаю, что я тут ни при чем. В состоянии гипнотического транса Вы и в самом деле увидели себя со стороны. И дали четкие рекомендации по излечению своей же болезни. Свершилось чудо: Вы полностью выздоровели! Спрашивается, почему бы Вам не попытаться проделать то же самое и с другими людьми? Если Вы сумели узреть самого себя со стороны, то что мешает Вам посмотреть под гипнозом на других людей? Поставить диагнозы их болезням? Подсказать, как лечить их?.. В общем, не хотите ли Вы это попробовать?..
- Что ж, можно и попробовать, - усмехаясь при этом, - хотя в принципе я занимаюсь всем этим давно.
- ?!..
- Правда, делаю это без большого размаха, только в скромных домашних условиях.
- Ну а кто?.. кто ж вводил Вас в гипноз?!..
- Я могу это делать и сам… Задаюсь себе целью заранее, а потом засыпаю… пациент получает ответ…
- Мне бы тоже хотелось им стать.
- Пациентом?
- Ну да!.. Вы же знаете, я давно на досуге изучаю медицину, худо-бедно в ней разбираюсь. Болезней у меня достаточно!.. Вот мне и интересно, сумеете ли Вы правильно описать их симптомы и назначить лечение.
- Хорошо, я могу это сделать хоть завтра, если сможете вечером Вы.
- Да! Конечно! Смогу!.. – и горели глаза у Эл Лейна. – Ну, а впредь, если все, как я мыслю, получится, мы могли бы все делать с размахом!
- Может быть, может быть… - что-то меня во всем этом настораживало.
- Значит, завтра в такое же время!..
     И ушел… чтобы снова прийти.
     В действительности ценность человека заключается не в его материальном благосостоянии, не в его интеллекте и даже не в силе его духа – все это можно приобрести, - а в способности тонко чувствовать окружающий его мир, в способности любить этот мир таким, каков он есть, в способности прощать и в способности вместить в себя Вселенную.
- Что хотел этот тип, - с озабоченным видом, Гертруда, - прощелыга Эл Лейн?
- Отчего же такая немилость?.. – усмехаясь, спросил у нее.
- Просто он мне не нравится.
- Не очень нравится и мне… Только он мне помог… А теперь предлагает мне дело.
- Ну смотри!.. – обняла. – Я сказала, что думаю…
     Да, похоже, она, дорогая супруга, права, но имею ли право судить?.. Не суди, не суди… и не судим будешь…
     И в назначенный час…
- Что ж, расслабься, ложись, - и уже будто друг, Эл Лейн. – Первым делом введу тебя в транс.
- Нет, не надо, не надо! Я войду в него сам!.. Первым делом расслабься и ложись на кушетку ты сам… Дай мне руку, вот так!..
     Путешествие в вечность, туда, где нет границ и времени, где нет добра и зла, нет лицемерия, обмана и нет жажды наживы… есть крылатая Дама всегда…
- Гипертоническая болезнь, - и повторял ее слова, - в основе которой лежит расстройство нейро-гуморальной регуляции сосудистого тонуса. Среди причин возникновения болезни ведущую роль играет нервно-психический фактор. Гипертонический криз, в основе которого лежит генерализованный спазм сосудов, в данном случае развивается непосредственно вслед за психической травмой, а посему рекомендуется вести более спокойный образ жизни.
- Да, я с этим полностью согласен, - отозвался больной. – Ну, а если…
- В этом случае не рекомендуется применять кровопускания. Наиболее эффективно и практически удобно применять гипотензивное средство, с ведением стерильного раствора дибазола. Препарат вводить в вену медленно в количестве трех миллилитров однопроцентного раствора или шесть миллилитров полупроцентного раствора на сорокапроцентном растворе глюкозы или физиологическом растворе.
- Хорошо, я запомню, спасибо.
- Кроме того объекту следует обратить внимание на недостаточность в организме витамина Пэ-пэ, то есть никотиновой кислоты, которая участвует в обмене белков, жиров, углеводов, оказывает непродолжительное сосудорасширяющее и гипотензивное действие. Этот витамин содержится в мясе, свежей рыбе, некоторых орехах, бобовых и хлебе, а суточная потребность в нем составляет пятнадцать-двадцать миллиграммов.
- Хорошо, я все помню, спасибо! – чересчур возбудился Эл Лейн.
- И еще у объекта наблюдается воспаление среднего правого уха. При обострении болезни рекомендуется в ухо, в теплом виде, капли с полграмма карболовой кислоты и десятью граммами глицерина три раза в день по восемь-десять капель на десять минут. После капли удалить ватным тампоном во избежание раздражения, после чего наложить на ухо согревающий компресс или грелку.
А теперь помолчи, - приказала крылатая Дама, - и послушай, что скажу тебе я. Это лично тебе!.. На твоем жизненном пути будут встречаться разные, чаще всего не очень добрые, чересчур меркантильные люди, а посему всегда делай вид, что ничего не помнишь, что происходило во время самогипнотического сеанса, делай вид, что тебе легче удается войти в транс при помощи гипнотизера, делай вид, что ты ничего не понимаешь, когда эти нечистоплотные люди будут тебя обманывать и с твоей помощью вершить неблаговидные поступки. Постарайся быть сильным и мудрым. И удачи тебе!..
     И исчезла крылатая Дама… и увидел Эл Лейна.
- Все О кей, старина! – показал два ряда весьма крупных и белых здоровых зубов. – Ты дал мне не совсем обычные, но, полагаю, ценные рекомендации. Все же надо испробовать…
-     Может быть… - пожимая плечами, ему. - Ты действительно болен?..
- Нет, не очень, - посерьезнел Эл Лейн и вкратце рассказал мне о своих болезнях и о том, что происходило во время сеанса.
- В первый раз в жизни слышу названия этих лекарств, которые я, по твоим словам, прописал тебе во сне, - изобразил недоумение я. – И ничегошеньки не смыслю в медицине.
- Ты и впрямь все забыл? – на сей раз удивился Эл Лейн. – Неужто ничего не помнишь?..
- Я заснул. Потом проснулся. Вот и все. А что творилось со мной между «заснул» и «проснулся», не ведаю. Что же происходило со мной в этом промежутке? Ответь же мне, Эл! Кто я такой, когда впадаю в гипнотический транс?
- Ясновидец, - кратко ответил Лейн.
И ушел… чтобы снова прийти.
     Одна из самых отвратительных черт в человеке – стремление перехитрить другого. И притом этой мерзкой черте как правило придается совершенно невинный характер: многие считают, что такой, способный обмануть или кого-нибудь перехитрить, нечистоплотный человек заслуживает уважения, что он есть деловой, предприимчивый, одним словом, герой. И такой, очевидно, Эл Лейн. У каждого человека – свои моральные принципы.
- Вот и я!.. – и сиял прощелыга спустя несколько дней. – Можно сказать, совсем, совершенно здоровый!..
- Очень рад за тебя, проходи… - и впрямь обрадовался я, - и садись.
- Я к тебе с предложением стать моим компаньоном, - приземлился Эл Лейн, - ибо собираюсь открывать остеопатический кабинет-салон, буду заниматься в нем нехитрой медицинской практикой, а ты, Эдгар, будешь в том салоне ставить во сне диагнозы нашим пациентам. В их верности и в эффективности прописанных тобою лечебных средств убедился я сам.
- Если честно, то меня эта твоя идея совсем, ну ничуть не прельщает!.. Хотя возможность помогать людям избавляться от из недугов и болезней является премного благородной и похвальной.
- Не забудь, что есть шанс заработать!..
- Никаких гонораров!.. – воспротивился я. – На повседневные нужды мне хватает денег и так, зарабатывая их в качестве фотографа.
- Как угодно, дружище!.. – вновь расплылся в улыбке Эл Лейн. – Значит, вскоре начнем!..
     И ушел… очень-очень довольный собой, чтобы снова прийти, как сказала Гертруда, прощелыга Эл Лейн. Но не будем, не будем судить…
     Сочинения Зигмунда Фрейда… Можно с ним соглашаться, хотя можно, конечно, и нет… можно все отрицать!.. В том числе и рождение, смерть…    
     Все живое приходит к неорганическому состоянию, умирает вследствие внутренних причин. Или можно сказать: конец, к которому стремится всякая жизнь, есть смерть и, наоборот, неживое предшествует живому. Всякая инстинктивная жизнь стремится подвести живое существо к смерти. Стражи жизни, которыми являются инстинкты, попросту – спутники смерти…
     Кто такой есть Эл Лейн?.. Кто как может и кто как умеет, за жизнь…


     И работа, работа… и лишь редко с Гертрудой, в семье…
- Почему я, именно я наделен этой необычайной силой? – обращался к ней снова и снова с одним и тем же вопросом. – Думаю, тут не игра слепого случая. Способность исцелять других с помощью непостижимого дара, предопределенного мне свыше… Тут нечто вроде выбора, выпавшего на мою долю по желанию высших сил. Неужели это – перст судьбы, жить одновременно в двух мирах, порой путаясь в этом?..
- Я уверена, что, - отвечала любимая, - если ты не будешь использовать свой дар во зло, то ничего худого не произойдет.
- Моя мать говорит, - продолжал рассуждать я, - если это дар от Бога, то от него не будет никакого вреда. Ну а если это проделки сатаны, во что сам я не верю, то они все равно обречены.
- Вот и я так считаю, - соглашалась Гертруда.
     Эл Лейн записывал все, каждое слово, произнесенное мною во время гипнотического сеанса; и назвал эти записи «чтениями». И спасибо за это ему, и спасибо за многое… Но всему есть предел. И однажды…
- Эдгар Кейси, -  и представился я хозяину  единственного в Боулинг-Грине книжного магазина, только-только приехав в сей город. – Ранее уже работал продавцом в Хопкинсвилле…
- Превосходно!.. – весьма радушно тот. – Ясновидец, фотограф и всезнающий лекарь, слава Богу, пожаловал к нам!.. Что ж, обсудим детали, готов помочь вам в поисках жилья… 
     Снова книжный, позволяющий много узнать, с приятной атмосферой магазин; место продавца в нем; и вдали от Эл Лейна.
     Казалось бы, наладилась спокойная, без больших происшествии жизнь. Не такая, увы, и спокойная… Телефонный звонок…
- Эдгар Кейси? – чей-то приятный и знакомый баритон, должно быть, с Хопкинсвилля.
- Да, я.
- Это директор школы, где Вы в свое время учились. И прошу Вас о помощи.
- Очень рад, мистер Дитрих, Вас слышать и готов Вам помочь.
- Я уже позвонил Вашему хозяину, - и продолжил директор, - и он согласен Вас на время отпустить. Дело в том, что больна моя дочь, а врачи оказались не в состоянии нашу малышку вылечить. Может быть, Вы приедете и поможете нам?.. Все расходы берем на себя.
- Хорошо-хорошо! Все же я должен сам переговорить с хозяином, если он даст согласие, то первым же поездом я и отправлюсь в Хопкинсвилл.
- Будем ждать, мистер Кейси, - с облегчением вздохнув. - Спасибо!
     Тут же позвонил хозяину магазина и, получив его благословение, кинулся собираться в дорогу. И Гертруда, конечно, со мной.
- Может быть, нам с тобой там остаться надолго, - и с улыбкой спросила она, - может быть, навсегда?..
- Нет уж, нет, не шути!.. – улыбнувшись в ответ. – Не хочу быть обманутым снова!..
К вечеру были там и первого из знакомых, кого встретили в городе, был, к сожалению, Эл Лейн.
- Блудный сын и мой бывший напарник возвратился домой? – и первый же, с иронией, вопрос.
- Нет, всего погостить, - преспокойно ответил ему. – И только потому, что не смог отказать своему бывшему директору школы.
- Очень жаль, очень жаль, - без притворства вздохнул прощелыга. – Мы могли бы с тобой заработать хорошие, очень хорошие деньги!
- Нам с женой вполне достаточно того, - в завершение темы, Эл Лейну, - что имеем. 
     Дочь директора действительно нуждалась в помощи, жалко было на нее смотреть.
     И вхождение в транс, в обычное дремотное состояние; встреча с крылатой, как обычно, приветливой Дамой… и повтор ее слов… а потом восхищенные взоры родителей.
- Вы во сне нам сказали, что наша дочь поскользнулась, упала и сильно травмировала позвоночник, - повторил мне, волнуясь, директор все то, что я помнил и сам. – А через несколько дней заболела гриппом. Не понимаю, однако, откуда Вы об этом узнали!.. Так оно и было на самом деле!.. И еще Вы сказали, что после гриппа в позвоночнике образовался очаг инфекции. Он-то и вызывает приступы у ребенка. Вы пояснили также, каким путем, с помощью каких процедур можно девочку вылечить. И спасибо Вам, Эдгар, мы непременно им последуем!..
Миновало несколько дней и здоровье малышки резко пошло на поправку.
- Вы спасли нашу дочь, Эдгар Кейси! – и сиял мистер Дитрих. – Сколько же я Вам должен?..
- Я гонораров не беру… Ни единого цента! Правда, были расходы на поезд… Но только на один конец, ибо мы все-таки навестили родителей!..
- Хорошо, - придя в себя от удивления, ненадолго задумался он. – В таком случае позвольте подарить Вам это, - и из кармашка жилета извлек золотые часы.
- Нет же, нет, мистер Дитрих! Вы что?!..
- Вы спасли нашу девочку! – заупрямился он. – И я очень обижусь, если Вы не возьмете такую, по сравнению с тем, что сделали для нас, предлагаемую Вам от чистого сердца мелочь.
     Прекрасные и почти еще новые швейцарские часы… оказались в моей, от волнения вспотевшей ладони… И откуда-то голос: «Возьми».
     И пришлось их, конечно же, взять.


     Боулинг-Грин; вечера и больные; и пришедшая слава… и, конечно, полеты… встречи с Фредом и бывшим скитальцем, встречи с душами умерших и душами живых и выдающихся людей, и путешествия в чужие, малознакомые, порой диковинные земли.
- Хоть бы раз побывать, - и со вздохом, Гертруда, - там, где часто бываешь и увидеть, услышать все то, что видишь и что слышишь ты.
- А я думал и ты, - улыбаясь, ответил любимой, - все то видишь и слышишь и что ты всегда рядом со мной.
- Да, конечно, я рядом, - и прижалась она, - но, только со спящим и только иногда о некоторых моментах твоего путешествия рассказывающим телом.
- Постараюсь рассказывать больше, если будет дозволено, расскажу тебе все.
     И спустя пару дней…
- Посети большой город, ну, к примеру, Чикаго, - попросила жена. – Интересно таки, что творится в больших городах.
- Я уже там однажды бывал и, прости, не хочу. Но рассказать, конечно же, могу… что творится в больших городах… Они очень похожие, в них множество больших многоэтажных домов, много фабрик, салунов и лавок, машин. Все куда-то торопятся, никому нету дела до звезд, до бездонного неба. Город охвачен лихорадкой, погоня за наживой охватила всех, или почти всех, люди разучились любить и разучились радоваться жизнью… И это ожидает всех, человечество в целом, эпидемия больших городов со временем охватит весь мир… Извини, не хотел огорчать… Давай-ка лучше посетим Лос-Анжелес… и побудем на взморье.
- Да, конечно, давай!..
     Хорошо знакомое состояние транса, когда тело становится легким, воздушным… и душа покидает его… чтобы посредством этого же тела передать людям или кому-то лично нечто такое, что им хочется знать… чтобы после вернуться и, конечно, в свое же родное, собственное тело… Эйфорическое и ни с чем несравнимое состояние транса…
- Много солнца, широкие, облаченные в зелень и изящные здания улицы, - без труда формулировал, посылал эти мысли своему телесному «я», своей любимой женщине. – И в полуденный час тишина, очевидно, жара и большинство жителей города попрятались в домах, в тени, чтобы на ночь, с наступлением щадящей прохлады ожить, начать кипучую деятельность. Город необычайно вытянут с севера на юг… Это только иллюзия, что он дремлет – с нефтяных скважин огромными, вверх-вниз монотонно шатающимися качалками денно и нощно откачивается нефть. И она, эта нефть, превращается в золото, оседает в карманах небольшого количества людей, правящих и управляющих всеми остальными… Вышки, вышки, снующие, словно муравьи, люди… Не дремлет и морской порт, в нем все время кишат и с помощью разнообразных механизмов, высочайших кранов разгружают и загружают исполинские суда большого количество людей, докеров… А в окрестностях пальмы и кактусы, фрукты, в ярких красках коттеджи – зоны отдыха горожан и места отдыха других, приезжих людей… Океан… Он великий, могучий… И громадные зеленовато-голубые волны, накатываясь на берег, шумят, норовят под себя все подмять, все залить… Очень горд и в то же время благородный, в то же время бунтарский и в то же время покоренный океан… И крик чайки сквозь шум; он тревожный сей крик, как тревожная жизнь, как тревожен, абсурден весь мир… Одинок океан, одинокая чайка…
     Возвращение и…
- Я люблю тебя, Эдгар! – с восхищением, возглас Гертруды, - и скажу, ты поэт!.. настоящий поэт и философ!..
- Мне, конечно, приятно, - обнимая ее, - только тот, который тебе только что рассказывал о Лос-Анжелесе, есть не совсем мое истинное, настоящее, оно – мое второе «я».
- Мне не важно, не важно!.. Все равно это ты!..
     И она, вероятно, права…
- Ты сказала, что любишь, - войдя в раж, прошептал ей на ушко, - докажи это прямо сейчас!..
- Среди белого дня?.. – и тотчас возбудившись, любимая.
- Почему бы и нет?..
     И упругие груди в ладонях… и словно вишенка сосок… бархатистый животик, пупок… и алтарь… И согнулись в желании стройные, безупречные ноги… разошлись и призвали в объятия… И любил ее пылко… И уверен был в том, что оставил в ней очень живое, жаждущее произрасти семя и оно, это семя, на сей раз непременно взойдет.
     И спустя полчаса…
- Я уверена, милый, мы сегодня с тобой, как бы это сказать, постарались… и у нас будет сын.
- ?!..
- Ясновидящий ты, а не я, - и пожала плечами Гертруда.
- Да, я знаю, я знаю… - ошарашен, жене. – Как же об этом догадалась ты?!..
- Мне достаточно чувствовать, - коротко пояснила она.
     А значительно позже и вывод: женская интуиция порой ничем не уступает прорицаниям самых именитых пророков, интуиция и есть начало, верней, ключ к прорицанию. Надо только сей ключ повернуть.
     Все чаще в газетах появлялись статьи о «феноменальном прорицателе, ставящим диагнозы во сне» и все чаще приходили письма с просьбами поставить диагноз и прописать средства лечения на расстоянии, и не видев больного воочию. И уже не крылатая Дама, а какие-то таинственные «мы», которых никогда не видел, помогали во всем. И все чаще терзался, был совершенно обескуражен, ибо мое сознательное «я» не могло уразуметь всего происходящего со мной.
- Тебе снова письмо от мистера Эндрюса из Нью-Йорка, - сообщила однажды Гертруда.
- Это тот, которому несколько месяцев назад была прописана «настойка Клары»?
- Да, наверное, тот.
- Ну-ка дай, почитаем. 
     Я не сумел нигде найти «настойку Клары», - писал он, - хотя и обыскал все самые известные аптеки в Нью-Йорке. Я поместил объявления во многих медицинских журналах. Увы, безрезультатно. Если Вас не затруднит, попробуйте выяснить в ходе одного из Ваших сеансов, где можно отыскать это средство или, на худой конец, из каких компонентов оно состоит?
- Что ж, придется спросить, - обращаясь, конечно, к жене. – Ты мне только напомни, пожалуйста.
- Хорошо, дорогой, - никогда не перечила та.
     И спросив, получив очень-очень подробный, со всеми компонентами и методом изготовления этой «настойки Клары», исчерпывающий ответ, то есть точный рецепт, а один из в Боулинг-Грине живущих лекарей, совершенно случайно обо всем услышав, вызвался это лекарство изготовить. И когда, наконец, оно было готово, вдруг пришло третье письмо от мистера Эндрюса.
     Только что, - сообщал в своем новом послании он, - я получил весточку из Парижа. Ее автор прочитал в одном из медицинских журналов объявление насчет моих поисков «настойка Клары». Он информирует, что нет возможности приобрести настойку где бы то ни было, поскольку ее единственным производителем был его покойный отец. Это лекарство не изготовлялось уже в течение многих лет. Однако, уведомлял далее автор письма, у него сохранился стародавний отцовский рецепт снадобья, копию которого, в целях возможного применения, высылаю и Вам.
     Вне сомнения, тот самый, идентичный рецепт!..
     Значит, я, а вернее, мое подсознание побывало не только в Нью-Йорке, ему откуда-то было известно и о, казалось бы, давно забытом парижском лекарстве.
     Кто я есть?!.. Как все это понять?!..


     Время шло и супруга – как сказала, так сделала – родила нам младенца, совершенно здорового и крепенького мальчика. Житейские обстоятельства сложились так, что пришлось вновь вернуться к ремеслу фотографа, на этот раз открыв собственное фотоателье, благодаря чему и поступали средства на содержание семьи.
     Пришлось много работать, а просьбы провести очередное гипнотическое «чтение» поступали со всех сторон. Поступила такая просьба и от доктора Томаса Хауза, а вернее, его жены Керри.
- Все здешние лекари считают, что у меня опухоль брюшной полости, - сообщила она, пригласив нас с Гертрудой к себе домой. – Мой супруг, тоже лекарь, согласен с их диагнозом. Мне предлагают сделать операцию, удалить опухоль, а я боюсь ложиться на операционный стол. Вдруг диагноз неверен и меня будут потрошить зря?!.. Только Вы, уважаемый Эдгар, можете определить справедливость поставленного диагноза. Помогите, пожалуйста, устройте для меня «чтение».
- Что ж, устроим, однако, - соглашаясь помочь, - я хочу, чтоб Ваш муж сам при этом присутствовал, сам же этот сеанс гипноза и провел.
- Хорошо-хорошо, я спрошу!.. Он непременно согласится!
     Через несколько дней состоялось, как и предполагал, прошло очередное «чтение».
- Находясь в гипнотическом трансе, - с явным недоверием, изрек доктор Хауз, - Вы поставили совершенно иной диагноз, резко отличный от диагноза, который поставили Керри мы, достаточно опытные и уже известные лекари. Вы заявили: никакой опухоли в брюшной полости у моей жены нет и никогда не было.
- Значит, так оно и есть, - улыбаясь, ему.
- Вы сказали, - с иронией продолжил он, - что моя супруга беременна, а сильные боли в животе – элементарное сжатие кишки вследствие беременности. И предложили ставить ей масляные клизмы для снятия этих болей.
- Вас чем-то удивляет данный мной диагноз? – полюбопытствовал-таки у мистера Томаса Хауза.
- Молодой человек, моя жена не может быть беременной, - напыщенным тоном возвестил доктор. – В свое время она тяжело болела и сейчас, знаю определенно, не может иметь детей.
- Если мистер Эдгар говорит, - косо глянув на мужа, вмешалась миссис Керри, - что я беременна и что у меня ущемление кишки, значит, знает, что говорит. И хочу, чтобы меня лечили по предписанию, данному мистером Кейси, кроме того желаю, чтобы были проведены дополнительные гинекологические исследования.
     Что оставалось делать Хаузу?.. А спустя всего несколько дней…
- Как ни удивительно, но Вы оказались правы! – с жаром пожимая мне руку, вскричал он при встрече. – Керри действительно беременна! И у нее, Вы и тут правы, самое банальное сжатие кишки, нередко встречающееся при беременности. – А затем с изумлением добавил: - Однако до меня не доходит, как она умудрилась?!.. По существу, этого не должно было произойти!..
     Слава Богу, что все обошлось. Но на этом история с Керри не кончилась. У нее родился сын и, увы, раньше срока. В крохотном и время от времени конвульсивно дергающимся тельце едва-едва теплилась жизнь. Никто из близких и не верил, что младенец выкарабкается. Никто, за исключением не желающей мириться с мыслью о смерти малыша матери.
     О всем этом поведал позвонивший мне в Боулинг-Грин отец ребенка, тот самый доктор Томас Хауз.
- Приезжайте, пожалуйста, Эдгар!.. – с пылом умолял он. – Вы однажды уже помогли! Я соберу консилиум лучших в Хопкинсвилле докторов!..
- А вот последнего-то делать ни к чему, - призадумавшись, Томасу. – Ну да ладно, поступайте так, как считаете нужным. Ну а я… постараюсь сегодня приехать.
- Будем ждать, мистер Кейси! – явно с радостью, доктор.
     Снова поездка в Хопкинсвилл; гипнотический транс, после чего…
- Этот человек сошел с ума! – вне сомнения, в мой адрес, сердитым тоном произнес один из присутствовавших на сеансе лекарей. – Он предлагает влить младенцу в рот смертельный для него яд. Доза белладонны, которую этот псих назначил, убьет ребенка в считанные секунды!
С места поднялась Керри.
- По-моему, Вы – один из тех лекарей, которые в свое время предлагали меня потрошить? – сухо осведомилась она. – Да, узнаю Вас, Вы явно один из них! Какое счастье, что я не послушалась Вас, не легла на операционный стол под нож, а обратилась за консультацией к мистеру Эдгару! Теперь умирает мой ребенок. И все вы, надутые индюки, ничем не можете ему помочь, при этом же и запрещая делать то, что предлагает мистер Эдгар Кейси.
Все были очень смущены и никто не посмел даже пикнуть. Женщина же продолжила:
- Вы сами слышали, мистер Кейси назначил моему сыну яд, но прописал при этом и противоядие.
- Более чем странное противоядие, - осмелился вступить в разговор и другой, не менее упертый лекарь. – Примочка из молодых побегов персикового дерева. Слыханное ли дело, чтобы такая дурацкая примочка смогла действовать как противоядие от белладонны?
- Приготовьте яд, - настаивала Керри, - и противоядие.
- Я сам все это приготовлю, - сообщил наконец всем собравшимся я.
     Белладонна… а потом и побеги… Гробовое молчание и почти что без признаков жизни малыш… и смертельная доза… и мокрое, заранее намоченное в настое полотенце…
     И оно, это чудо свершилось!
     Тельце младенца успокоилось; на его бледном личике появился румянец и новорожденный поверхностно вздохнул; а потом глубоко, и уснул очень сладким и совершенно безмятежным сном…


- Доктор Кетчум, - спустя несколько дней, когда страсти утихли, представился один из присутствовавших при чудесном исцелении младенца, старожил городка Хопкинсвилл. – И я к Вам с предложением, мистер Кейси.
- Слушаю Вас, доктор.
     Это был немолодой уже, нос с горбинкой, седовласый мужчина. И несмотря на интеллигентную внешность, образ его не вызывал особого доверия.
- Мы могли бы создать, - продолжил мистер Кетчум, - небольшую компанию под условным названием «Чудесные исцеления» и проводить регулярные сеансы «чтений». Все организаторские проблемы взяли бы на себя сами, более или менее состоятельные люди Хопкинсвилла.
- Относительно частые сеансы «чтений» мы с супругой проводим и там, в Боулинг-Грине, - пожимая плечами, ответил ему.
- Однако Вы делаете это, как бы мягче сказать, на дилетантской основе, я же предлагаю поставить дело на более профессиональный уровень. Грешно закапывать такую уникальную штуку, как Ваш дар, в землю. Его надо использовать на благо обществу, к тому же досконально изучать, что мы могли бы делать.
- Может быть, может быть… - сомневаясь, конечно же, я. – Вы пока что наметьте, кого предполагаете ввести в состав компании. Кстати, я со своей стороны хотел бы видеть в ней своего отца, мистера Лесли Кейси, и не видеть некоего Эла Лейна. Подумайте, кто конкретно смог бы наше мероприятие финансировать. Вот тогда я и дам Вам окончательный ответ.
     Долго ждать не пришлось – через несколько дней доктор Кетчум позвонил мне в Боулинг-Грин с предложением включить в состав компании, естественно, меня, моего отца, самого себя и мистера Альберта Ноу, владельца местного отеля, готового на первых порах взять на себя все финансовые расходы нашего предприятия.
- Я пока не готов Вам ответить, - проученный Эл Лейном, все еще сомневался я, - но обещаю, что отвечу же завтра и письменно.
- Хорошо-хорошо! – не очень огорчаясь, он. – Буду ждать, мистер Кейси.
     Не в восторге от этой затеи была и Гертруда.
- Тебя снова обманут, - сказала она прямо. – Будут использовать твой дар ради своих корыстных целей.
- Попытаюсь все это пресечь, - и пытался ее успокоить.
     И на завтрашний день, выполняя свое обещание, написал доктору Кетчуму письмо.
     Я согласен принять Ваше предложение, - сообщил ему в своем послании, - но только на определенных условиях. Я надеюсь, не вызовет возражений мое требование, чтобы велась стенографическая запись всего происходящего во время диагностирования и чтобы делалось по крайней мере два экземпляра этих записей – один для пациента и другой для архива. Сеансы будут проводиться только для действительно больных людей, обратившихся к нам за помощью по своей собственной воле. Кроме того я настаиваю на том, что эта деятельность не будет считаться моей профессией или основным источником доходов. Учреждаемая компания должна полностью оборудовать для меня фотостудию, предоставить ее целиком в мое распоряжение, благодаря чему я мог бы материально обеспечивать свою семью. Сеансы же «чтений» я намерен проводить всего два раза в неделю.
     Через несколько дней Кетчум вновь позвонил, сообщив мне при этом, что все выдвинутые мной условия будут удовлетворены.
- Значит, снова в родной Хопкинсвилл, - и прижалась любимая женщина.
- Постараюсь, чтоб он, мой родной Хопкинсвилл, стал бы родным и для тебя.
- Я уверена, станет!.. – улыбнулась она.
     И спустя две недели наша новообразованная фирма заработала во всю мощь – от пациентов не было отбоя.
     До некоторых пор все, все до единого произносимые мной во время гипнотического транса слова, как было предусмотрено контрактом, фиксировались стенографисткой, но скоро, и даже слишком скоро, доктор Кетчум решил на время очередного «чтения» отпустить якобы очень занятую семейными делами женщину домой.
- Я и сам все могу записать, - вкратце мне пояснил, - что ж ей зря тут торчать.
- Ладно, пусть… - ни в чем не заподозрив Кетчума, - пусть займется этими своими делами.
     Можно ли назвать это безучастностью, когда ты есть, все в большей степени становишься орудием наживы для корыстолюбивых людей, все это явно осознавая?.. Однозначно ответить нельзя. Изменить же что-либо прямо в тот же момент, по известным причинам, не мог.
     Гипнотический сеанс, проводимый на сей раз без стенографистки, начался.
- Вы отправляетесь в завтрашний день, - говорил доктор Кетчум спокойно. – Восемь часов вечера; дом номер тридцать один на Гарден стрит нашего городка.
- Да, я там и все вижу, - подтвердил этот факт, - вижу шикарный, утопающий в зелени дом… и гостиную… много людей. Человек семь. Трое из них курят, посему много дыму, четверо играют в карты, среди которых мистер Кетчум и мистер Альберт Ноу. Они оба волнуются, хотя внешне этого не заметно. Остальные же гости, в том числе и хозяин дома, слоняются, мирно беседуют, наблюдают за играющими.   
- А те двое, кто конкретно те люди, против которых играют ранее упомянутые господа?
- Это мистер Джон Уйнборг, у которого единственная в городе фабрика кожаных изделии, и мистер Грегори Томсон, всем известный бизнесмен.
- Какие карты на руках в данный момент у мистера Уйнборга?
- Червовые король и дама, крестовый туз…
     И так далее, так далее…
     Возвращение в явь… и мысли о крылатой Даме, а вернее, ее наставлениях…
- Все О кей? – лишь спросил у мерзавца.
- Да, конечно, до скорого!.. – аж сиял доктор Кетчум.
     И весь вечер в сомнениях, и весь вечер страдал от острейшей, какой не было раньше, прямо-таки изнуряющей головной боли.
- Что с тобой? – с озабоченным видом, Гертруда.
- Ты, увы, оказалась права, мной опять управляют прохвосты!..
- Обратись к своей Даме, - весьма дельный, но, к сожалению, невыполнимый совет.
- Много раз это делал, пытался делать раньше, - развел руками я. – Никаких результатов!..
     Еще несколько раз проводились такие же, с отсутствием стенографистки гипнотические сеансы, после каждого из которых страдал от невыносимой головной боли. Кстати, записи, самолично сделанные доктором Кетчумом, явно отличались ярко выраженной банальностью – такие рекомендации по лечению больных мог запросто дать и любой заурядный аптекарь.
- Вы водите меня за нос, - наконец-то решившись, выпалил мистеру Кетчуму, - используете меня не в тех целях!..
- Да, - ответил он с наглой самоуверенностью. – На сеансах, которые проводились в отсутствие стенографистки, я задавал Вам вопросы вовсе не на медицинские темы… Однако всем нам нужны деньги!..
- Ах, деньги вам нужны?!..
- Именно. И к тому же большие.
- Но зачем?!..
- Мы с мистером Ноу собираемся построить больницу. Деньги нужны на ее строительство. Будем лечить в ней пациентов по Вашим методикам. Зачем же раздавать способы лечения направо и налево для домашнего пользования, если их можно применять в собственной клинике с больничными палатами? Место в больнице стоит денег. Лечение  в больнице стоит еще больших денег! А построив ее, мы с Вами будем иметь огромные барыши, дорогой и наивный наш Кейси!
- Огромные? – подмывало ударить его.
- Огромные.
- Барыши?
- Да, Эдгар, барыши.
- Что же Вы, мне хотелось бы знать, - и впрямь хотелось узнать все подробности задуманного ими деяния, - выспрашивали у моего подсознания в ходе «чтений», которые записывали сами лично?
- Мы с мистером Ноу ходим по вечерам играть в карты в одну компанию, - нимало не смущаясь, заявил доктор Кетчум. – Игра ведется на деньги. Там делаются крупные ставки. Порой очень крупные. Я спрашиваю у Вашего всезнающего подсознания, какие карты будут на руках у наших партнеров по игре.
- И оно отвечало Вам? – якобы удивляясь.
- Отвечало как миленькое! Я записывал ответы. Они всегда бывали правильными – на другой же день вечером это всегда выяснялось. Зная о картах, имевшихся на руках у наших партнеров, мы с мистером Ноу вели, как сами понимаете, беспроигрышную игру. И обдирали богачей как липку!
- Но отныне не будете!..
- Будем!.. И еще как!.. А если Вы, мистер Кейси, захотите уйти, перестанете с нами сотрудничать, мы отнимем у Вас фотостудию, которая обошлась нам ни мало ни много пятьсот долларов!..
- Ха-ха-ха!.. – засмеялся ему прямо в глаза. – Я все это предвидел. Могу лишь Вас предупредить: для вас это чревато!.. Я бы вам не советовал!.. – повернулся и вышел из комнаты. 
     Твердо знал, что они, доктор Кетчум и Ноу, не осмелятся что-либо против меня предпринять, ни к чему им такая нелицеприятная огласка. О всем этом, естественно, я поведал супруге.
- Ну и правильно сделал!.. – поддержала она. – И пошли бы они далеко!..


     Так уж сложились обстоятельства, что вскоре вновь, на сей раз окончательно, пришлось покинуть Хопкинсвилл и вместе с семьей перебраться в город Селма, где вновь открыли фотостудию, а по вечерам занимались гипнотическими «чтениями», подробные записи которых отныне вела лишь Гертруда. И шли годы спокойно, текла жизнь семьи Кейси размеренно, без каких-либо ярких событий.
     И все же нечто беспокоило и во мне явно крепло, должно быть, искало способов самовыражения и стремилось к чему-то, должно быть, к совершенству, божественному началу. И оно, это нечто, полагал, есть мое подсознание, угнаться за которым мое сознательное «я» не имело, конечно, возможности, не имело настолько и сил.
     -      Кто такие эти мои таинственные «мы»? – и спросил я однажды у Фреда, понимайте, конечно   
             у Духа его, - которые и отвечают на все, интересующие меня и моих пациентов вопросы?
     -      Много будешь знать, - лишь усмехнулся тот, - скоро состаришься, - а потом и добавил серьезно: - Твоему сознательному «я» вовсе не обязательно этого знать. Ну а если неймется, то во время «чтений» спроси у них самих.
     А потом и вопрос, вернее, череда вопросов Агасферу:
- На Земле Ты прожил большое количество лет и веков и набрался достаточно опыта, так скажи, кто я есть? какое мое предназначение? и как мне жить дальше?
- Ишь на что замахнулся!.. – как и Фред, усмехнулся скиталец. – Не забивай себе голову лишними вопросами, живи так, как живется. А ежели Тебя так уж сильно волнуют тайны мироздания, то и задавай эти вопросы своим таинственным «мы». Сочтут нужным, ответят, ну а нет, - значит, этого знать ни к чему. И не только Тебе, а всему человечеству в целом. Не созрело еще человечество, не готово о этом узнать.
     Отчего бы не знать, почему не созрело, почему людям так часто приходится жить и находиться  в полутьме?.. Много-много вопросов… Все же на многие из них, казалось, сам и знал ответ, но не знали другие… Может быть, кто-то знал до меня, может быть, и немало их, знающих?.. и вполне может быть, что ни на один из мною перечисленных вопросов, не смог бы и не может ответить никто, ни один на Земле живущий человек… Не созрело еще человечество!..
     И опять телефонный звонок… На этот раз из Бирмингема. И взволнованный голос некой миссис Кетлин…И опять гипнотический транс… и диагноз не ей, ее больному, в беспамятстве находящемуся мужу…
- Диабетическая кома, вызванная инсулярной недостаточностью, - и глядел на беспомощно бледное, со следами расчесов, шумно дышащее тело мужчины, - вследствие чего нарушено усвоение глюкозы организмом, грубое нарушение обмена углеводов. Кроме того у объекта наблюдается обезвоживание, с потерей электролитов, натрия, калия, хлора, и усиление интоксикации организма… Для спасения жизни объекта следует немедленно ввести двадцать единиц инсулина подкожно и сорок единиц  внутривенно…
     Едва облик мужчины исчез, возник образ другого и в другом городе живущего больного, а верней, пациентки, чей письмо час назад прочитал, видел тело когда-то рожавшей, но считающей себя уже неспособной забеременеть тридцатидевятилетней женщины.
- Вижу объект из Оклахома-Сити, - продиктовал уже готовой все записывать Гертруде, - его зовут миссис Мун… Нарушенная внематочная, а именно трубная, двухнедельного срока беременность. Необходимо срочное хирургическое вмешательство с компенсацией предстоящей кровопотери и восполнением объема циркулирующей крови…
А потом – понеслось! – был и третий, четвертый, все находились вдали… и восьмой пациент.
     И возвращение в свое, достаточно долго находившееся в бездействии тело…
- В отношении последнего… - с озадаченным видом, супруга. – Ты сказал, мистер Олстрек… Но у нас от него ничего нет!..
- Значит, где-то застряло на почте, - преспокойно ответил Гертруде.
     И спустя полчаса…
- Вот оно!.. еще нераспечатанное!.. – держа в руке чье-то послание, воскликнула жена. – Да, от мистера Олстрека!.. Только ты, как я вижу, это письмо читал, на него и заранее ответил!..
- Очевидно, читал, но не я… - улыбнувшись любимой. – Остается ему написать!..
     Почему человеку постоянно приходится жить на Земле в полутьме?..
     И опять фотостудия и чересчур довольные, порой лоснящиеся лица…
     Почему в полутьме?..
     Агасфер…
     -     Не пора ли Тебе с этим скучным занятием кончить?.. – улыбаясь своей неподдельной, долгие годы сдерживаемой улыбкой, - с этими фотокарточками, с этими самоуверенными рожами?..
     -     Да, наверно, пора, - соглашаясь с приятелем. – И спасибо Тебе за совет, Агасфер.
     После тьмы, говорят, надо ждать просветления…
     И мастерская студии в течение нескольких дней была переделана в кабинет для приема желающих вновь обрести здоровье людей. И вскоре появились новые, на сей раз настоящие друзья, которых мало интересовало медицинские диагнозы и рекомендации больным и которые готовы были и имели возможность выкладывать довольно кругленькие суммы, чтобы узнать ответы на другие, меня же самого очень и очень волнующие вопросы. Один из них был мистер Ламмерс, а другой – весьма богатый бизнесмен мистер Мортон. Оба увлекались философией, метафизикой, феноменами человеческой психики.
     Вот оно и пришло, просветление!..


     Синева океана и неба и перистые, ласкающие душу облака… Полусон и вопросы, вопросы, вопросы.
- Всем известно, что на свете имеются сотни философских систем и религиозных доктрин, - говорил мистер Ламмерс. – Интересно бы знать, какие из них верны, а какие ошибочны? В чем смысл жизни человека на Земле? Существует ли загробная жизнь? И если существует, то куда попадает душа человека после его физической смерти? Что происходит с ней там? Бессмертна ли душа, как утверждают многие религии?
- Каждая душа бессмертна, - очевидно, неполный, лишь отчасти удовлетворяющий ответ. – Здесь, на Земле, она переживает процесс неоднократных реинкарнаций, или перевоплощений.
- Это касается и моей собственной души? – вновь спросил мистер Ламмерс.
- Да. Нынешняя инкарнация, или вселение Вашей души в очередное для нее человеческое тело, - Ваше третье появление на Земле. В прошлой жизни Вы были монахом. Некоторые привычки, присущие Вам в прошлой жизни, сохранились и у Вас нынешнего.
- Переселяясь из тела в тело, душа, стало быть, постоянно проживает на Земле?
- Нет. Это не так. Даже далеко не так! В пределах Солнечной системы наличествует длинная цепь испытаний для души. Она имеет восемь измерений, или сред, соответствующих планетам. Измерение, соотносимое с Землей, - третье в системе по счету.
- Оно отличается чем-то от других измерений?
- Отличается. Причем самым кардинальным образом. Оно являет собой уникальную лабораторию для всей системы.
- Уникальную, говорите? В чем же ее уникальность?
- Только здесь все определяет свобода выбора. В других измерениях душа находится под неусыпным контролем Божественных сил. Контроль за душой осуществляется там для того, чтобы убедиться, что она правильно усваивает уроки. И лишь на Земле душа оказывается предоставлена самой себе. Только здесь реализуется принцип свободы воли. Только здесь душа вольна действовать по своему собственному усмотрению. Земля – это лаборатория, где душа снова и снова испытывается «на разрыв» абсолютной свободы воли, предоставляемой ей тут.
      Наверное, ошеломленный всеми этими, совершенно неожиданными для него откровениями, мистер Ламмерс молчал, все же скоро очнулся, задал новый вопрос:
- А что такое подсознание? Может быть, оно и есть душа?
- Когда сознание покидает очередное в цепочке реинкарнаций тело, оно поглощается подсознанием. Стена мрака, разделяющая их, исчезает. Подсознание – это последовательная запись всех жизней, прожитых душой не только в пределах Солнечной системы, но и в других звездных системах. Оно – важная часть души.
- Выходит, душа – межзвездная страница?!
- Можно сказать и так, хотя на самом деле все значительно сложнее. Задача каждой души – беспрерывное самосовершенствование. Душа, достигая полного совершенства, воссоединяется с Богом, создавшим ее.
- Ну а земное тело человека… - на секунду задумался Ламмерс. – Оно играет какую-то роль в «испытаниях» души на Земле?
- Тело – всего лишь орудие души, временная, изменяющаяся в процессе старения и износа оболочка. Душа же, прошедшая сквозь века, остается неизменной по своей природе.
- С подсознанием вроде бы все ясно. С телом тоже. А что такое сознание?
- Сознание – запись конкретной жизни, осуществляющаяся на всем ее протяжении. Оно расположено в гипофизе.
- Где?! – поразился мистер Ламмерс, должно быть, думавший совершенно иначе.
- В гипофизной железе, - повторили мне «мы», повторил я ему. – Мысли текут от сознания к воображению, находящемуся в эпифизе, или шишковидной железе. Там они всесторонне оцениваются. А затем передаются в подсознание, которое иначе можно назвать душевным разумом.
- А где находится душевный разум?
- Внутри души, которая размещается немного выше сердца.
- Стоп. Погодите. Правильно ли я понял, что душа обитает не в голове человека, а в его грудной клетке?
- Вы поняли правильно. Она рядом с сердцем. Мысли, попав в подсознание, хранятся там. Если они хороши, благородны и при этом конструктивны, то способствуют стиранию грани между душой и истинным смыслом жизни, суть которого в постоянно самосовершенствовании, - все ж таки был ответ и на первый, в самом начале общения заданный вопрос. – А если мысли разрушительны, то они расширяют пропасть между душой и духом.   
     И самосовершенствовались… Вместе с мистером Ламмерсом, Гертрудой и всеми, желающими узнать о своих прошлых жизнях, о предыдущих инкарнациях, а также всеми, интересующимися духовными вопросами людьми. И часто возникал, всплывал один и тот же вопрос: почему мы ничего не помним о своих прошлых жизнях? А в ответ мистер Ламмерс, листая записи «чтений» и сверяясь с ними, пояснил:
- Почему ничего не помним? Потому что иначе мы ничему бы не научились, говорят «чтения». У нас сохранились бы все наши пристрастия, слабости и предрассудки, оставшиеся в наследство от предыдущей жизни. И мы бы усиленно пользовались ими вместо того, чтобы отбросить их. «Чтения» говорят: в результате на земле ничего не осталось бы от свободы выбора, свободы воли. Вот послушайте, цитирую дословно: «Вооружившись свободой выбора, вы идете по этому миру, который представляет собой испытательную лабораторию в Солнечной системе».
- А я все-таки кое-что помню, - заявила Гертруда, - из своей прошлой жизни.
- Но только то, - и опять пояснил мистер Ламмерс, - что Вам дозволено помнить, что не меша-   ет Вам совершенствоваться, миссис Кейси.
     А однажды надумал и сделал рождественский подарок своему сыну Хью – устроил «чтение» о реинкарнациях своего первенца. После чего Хью прочитал все записи, пожимая плечами, сказал:
- Эти люди, жившие в давно ушедшие времена, ни в чем не похожи на меня.
- Они и не были похожи на тебя, - кивнул я, соглашаясь. – Послушай, сынок, что толкуется на этот счет в «чтениях»: «Человек – не застывший кусок лавы. Ему свойственно постоянно изменяться. Всякий раз, когда человека посещает новая мысль, она изменяет его существо. Хотя бы самую малость, но изменяет. Одни мысли меняют его совсем незначительно, а другие производят настоящий переворот. Однако все они в той или иной мере влияют на человека. Сознание сравнивает каждый новый жизненный опыт и каждую новую мысль со всем жизненным опытом и мыслями, которые человек приобрел за всю свою жизнь. А потом переправляет их в подсознание».
- И что происходит дальше? – спросил Хью.
- «Чтения» говорят: «Затем подсознание, или разум души, сопоставляет каждую новую мысль человека с мыслями, которые одолевали его во всех прошлых жизнях. Вслед за этим так называемое сверхсознание, то есть сознание души, сравнивает каждый новый жизненный опыт и каждую новую мысль и истиной – с истинным законом, установленным Богом.
- Как же все это сложно! – со вздохом произнес сын.
- Не так уж и сложно, - возразил я ему, - если хорошенько вдуматься в сказанное. Однако слушай дальше. Я цитирую: «Прошлые мысли и поступки человека влияют на его будущие мысли и поступки. Сознание делает свои сравнения и суждения, подсознание – свои, сверхсознание – тоже свои. Происходит тройной акт сравнения и оценки. В результате душа выносит обоснованное мнение об уровне ценности новой мысли, посетившей человека. Ей дается беспристрастная оценка с точки зрения истинного закона, установленного Богом. Мы повторяем: суть закона, смысл жизни души – в беспрерывном самосовершенствовании этой самой души. Бог не помогает ей в данном процессе. Душа обязана совершенствоваться самостоятельно…» Но и это еще не все, сынок.
- Не все?
- Далее в «чтениях» сообщается нечто совсем уж удивительное. Утверждается, что не только прошлое управляет будущим, но и будущее, представь себе, влияет на прошлое! Слушай. «Все будущие мысли и поступки, связанные с данным житейским опытом, воздействуют на нынешнее отношение человека к нему», говорится в «чтениях». «Не только прошлое постоянно оказывает влияние на человека, но и своим будущим человек постоянно изменяет свое прошлое. Ежедневно, ежеминутно с каждой новой мыслью, осенившей человека, его прошлое, настоящее и будущее одновременно, синхронно изменяются».
- Получается, будущее где-то там во мгле времени уже есть? Оно что же, существует наравне с прошлым и настоящим?
- Да. Получается вроде бы так, хотя это, честно тебе скажу, никак не укладывается в моей голове. Вот и сейчас разговариваю с тобой, Хью. Я осознаю, что живу именно сейчас, именно сию секунду. А «чтения» утверждают: я одновременно живу и в своем прошлом, и в своем будущем. И вот что обескураживает меня особенно. Если поверить «чтениям», своими будущими мыслями и поступками я влияю на мои нынешние мысли и поступки. Сообщается: «Не только прошлое управляет будущим, но и будущее обладает способностью управлять прошлым…» От этой невероятной идеи у меня начинают, что называется, дымиться мозги. Будущее управляет прошлым?! Ну как такое может быть, черт побери?!.. Нет, Не могу я понять!   


- Ну и что, получил, что хотел? – и спросил Агасфер при очередной встрече с ним. – Получил
      ли ответы на те, так волнующие Тебя вопросы?
     -     Получил, но, увы… трудно все моментально понять, осознать.
- Раньше или позже поймешь. Если хочешь, конечно, понять. Человек всегда получает то, чего
      хочет. Но если хочет очень сильно и если этого достоин. А если перевести это утверждение
      на более масштабный пример, то смею утверждать, что всякий народ имеет такого правите-
      ля, какого он заслуживает. Хотя этот вопрос, насколько мне известно, Тебя мало волнует.
- Да, Ты прав, Агасфер. Меня больше волнует вопрос, почему христианская религия обходит
      молчанием этот поразительный феномен о инкарнации человеческих душ. А волнует он меня 
      еще и потому, что я, что известно Тебе, человек очень религиозный.
- Почему бы Тебе опять же не спросить у своих, как утверждаешь, таинственных «мы».
- Верно! Как, к сожалению, верно и то, что я – весьма и весьма ограниченный человек, неспособный до этого додуматься сам.
- Не прибедняйся, Эдгар! Воистину ограниченные люди такими вопросами, какие волнуют
      Тебя, не интересуются. Очень часто бывает такое, что человек, способный мыслить глубоко,
      почему-то не очень справляется с мелочными, менее важными проблемами.
     -    Что ж, спасибо Тебе, Агасфер! Как обычно, подбодрил!..
     И опять в гипнотическом трансе ответ:
     Иудейская вера имела тайную доктрину, - сообщали мне «мы». – Она называлась каббала. Высшие священники, посвященные в тайны каббалы, прекрасно знали все ее основополагающие принципы, а людям преподносили резко упрощенный вариант, более доступный для понимания. Они были отлично осведомлены о феномене реинкарнации, но, распространяя новую – христианскую – веру среди людей, решили упустить учение о переселении душ. Оно сильно усложняло жизнь. Добродетель становилась еще более необходимой. Человек, знающий о переселении душ, мог запросто сказать: «Согласно этому учению, после смерти я не попаду в ад. За гробовой доской меня не ожидает никакого наказания за то, что я натворил в моей нынешней жизни. Так зачем же мне в короткой этой жизни быть слишком уж добродетельным?» Вот почему основатели христианства отказались от пропаганды учения о реинкарнации, способного принести лишь немалый вред простым людям.
     Через несколько дней и на эту же тему с Гертрудой… 
- А знаешь, христианские патриархи были и впрямь очень мудрыми людьми. С каждым днем все больше убеждаюсь в их правоте. Они просто молодцы, что в свое время отказались от идеи переселения душ как очень опасного и ненужного учения.
- Почему же так думаешь? – и спросила она.
- Вот, сама посуди. В ходе очередного «чтения» мое второе «я», например, сообщает клиенту, человеку небогатому, что в прошлой жизни он был богачом и обладал огромной властью. И человек приходит в восторг от такой новости. Он сразу же смиряется со своим нынешним незавидным положением. Рассматривает узнанную новость как только что полученное наследство. И ему отныне становится наплевать на то, как он живет сейчас. Человек перестает, так сказать, суетиться, становится ленивым, не хочет более совершать какие-либо, требующие усилии, поступки и работать над повышением своего жизненного уровня. Его личность и его душа как бы застывают, окаменевают, прекращают движение вперед… Или вот, например, приходит ко мне на очередной сеанс отнюдь не миловидная женщина и из «чтения», проведенного для нее, узнает, что в прошлой жизни она была ослепительной красавицей, блистала на балах, а мужчины сходили из-за нее с ума. Это моментально успокаивает ее. Душа и в этом случае застывает. Женщина перестает следить за собой, махнув рукой на свой нынешний внешний облик, превращается в полную неряху. Я некрасива, даже безобразна сейчас, рассуждает она, в этой моей жизни. Ну и наплевать. Когда-то же я была красавицей!
- Ты меня убедил, дорогой, - согласилась супруга, а потом ненадолго задумалась. – Человеку и впрямь ни к чему это знать, кем он был в прошлых жизнях. Ничего о них не ведающим он же и рождается. И наконец, если человеку это было нужно, он бы помнил о них, об этих прошлых жизнях. И подумай еще об одном, что вмешиваясь в естественную жизнь другого человека и в той или иной степени меняя ее, ты вмешиваешься в работу Творца и ненароком совершаешь грех. Может быть, совершаешь, даже если они, эти люди, и хотят все узнать.
- Может быть, может быть, - и задумался я.
- Узнай все о себе, - посоветовала Гертруда, - и узнай, откуда у тебя этот прорицательский дар.
- Хорошо, - согласился с любимой. – И тем более, что этот вопрос не дает мне покоя давно, с самого детства.


Спустя несколько дней…
В одной из своих прошлых жизней на Земле, - сообщили мне «мы», - ты получил тяжелое ранение в сражении и твое тело осталось на поле боя.
Я хотел бы все это испытать вновь, начиная с начала сражения.
Погоди-погоди, не спеши! Ты сначала хоть выслушай и уж потом решай, стоит ли тебе все это увидеть и пережить снова.
Хорошо, расскажите, что было потом.
Полностью парализованный, - и продолжили те, - ты был лишен возможности двигаться и издавать звуки. Испытывая неслыханные физические мучения, ты все никак не умирал и прожил, лежа среди сотен трупов на поле брани, еще несколько дней. В кошмарных мучениях, терзавших тело, твой разум все-таки сумел возвыситься над телом… Ну а теперь решай, хочешь ли ты все это испытать снова, или удовлетворишься тем, что мы вкратце расскажем тебе обо всем, что происходило далее. 
Я готов испытать это снова!
Хорошо, но мы сделаем так, что ты снова увидишь и почувствуешь то, что сочтем нужным мы, переживешь лишь самые основные моменты всей этой истории.
Как вам будет угодно…
     И полуденный час; крестоносцы… Их много, слишком много, увы… И кровь… Слишком много, увы… И она все лилась… кровь своих же, литовцев, и заклятых врагов…
- Берегись!.. – и внезапный крик друга, Великого князя литовского.
     Повернулся, ударил мечом… и увидел, как брызнула эта самая кровь и окрасила в яркий, алый цвет белый плащ крестоносца… Белый плащ, черный крест… и алая, одинакового цвета как у своих, так и врагов кровь… Не бывало и нет, и не будет крови голубой, как своей, так чужой… Слишком много, увы, этой алой крови пролилось… к сожалению, льется, будет литься и впредь…
     Меч врага полоснул и разрубил вспотевшую и тотчас обломившуюся шею моего коня… И такая же алая, очевидно, горячая кровь… как горячий и прыткий, тотчас на ноги вставший, слегка раненный воин… И тотчас отомстил и вскочил на рысак бездыханного, мной только что зарубленного неприятеля…
- Ну же, братцы, вперед! – закричал что есть мочи и пришпорил коня пруссака.
     Душераздирающие вопли поверженных, смертельно раненных людей; поле боя усеяно трупами…
- Обходите их с фланга!.. – снова крикнул своим.
     И внезапно острейшая, насквозь пронизывающая боль и круги и туман в голове… сладкий привкус той самой крови…
- Поднимайся же, князь!.. – озадаченный вид у Гирдвайниса; а потом только губы, беззвучно шевелящиеся губы и исчезающее, словно таящее лицо…
     И не знал, сколько время прошло, только знал, что лежу, что над головой небо и оно – покрытое черными, как кресты неприятелей, ничего хорошего не предвещающими тучами и что мы проиграли сражение, знал. И пытался кричать, и пытался ползти, но увы… и остались лишь мысли, и осталось желание жить; понимал, что недолго, всего несколько дней – этого достаточно, чтобы привести эти свои взбудораженные мысли в порядок, помириться с врагами и проститься со всеми, кто был близок, родной…
     Те же самые, кошмарные мучения… Это можно понять, только сам на себе все это испытав… Первые и, очевидно, крупные капли дождя…
     Вода – жизнь, вода – кровь для Земли и вода – в нашей алой крови… и вода – отпущение грехов… Все взошли, развивались и крепли в воде – в материнской утробе, все родились безгрешными… Вода – жизнь и вода есть Начало начал… как Земля, на которой живем, на которой, конечно, умрем, превращаясь вновь в Землю и Воду… Только Дух воспарит, чтоб вернуться обратно, чтоб воскреснуть и жить, чтобы снова и снова творить…
     И она, эта святая и живительная вода, уносила и смывала грехи, уносила кошмарную боль. И ударила молния, прогремел, покатился по небу живой и, очевидно, недовольный всем происходящим гром; и Земля превратилась в Грозу, а Гроза превратилась в меня; мое тело – Вода, мое тело Земля, мое тело – Вселенная… И душа вознеслась и оторвалась от божественного и в то же время бренного тела, от все еще живого, хотя и умирающего и уже без тех страшных страдании, едва теплящегося тела; оно есть лишь орудие… и душа им должна управлять… И вдруг понял, что умер…
            Вот, собственно, и все, - сообщили мне «мы». – И с той поры твоя, можно сказать, крылатая
            душа и способна как птица летать.


     Фред казался печальным. Может, впрямь лишь казался.
     -     Мы не скоро в другой раз увидимся, - сообщил мне с улыбкой. – Тогда тебя не будет и в живых.
     -     Да, похоже, не скоро… - догадавшись о всем, опечалился я. – Ты вернешься на Землю?
     -     Да, и скоро вернусь.
- Может быть, нам с тобой повидаться живыми?..
- Ни к чему, - и опять улыбнулся приятель. – Я тебя не узнаю, увы. И к тому же не знаю, кем я      буду там вновь, мужчиной или женщиной, хорошим человеком или плохим.
     -      Нет, плохим ты не будешь, увидишь!.. Я за это ручаюсь!..
     -      Дай то Бог!.. Жаль, конечно, немного, что ничего не буду помнить.
     -      Да, конечно, конечно… Но мы знаем, так надо…
     Распростились… и продолжили то, что надлежало делать каждому. И конечно же, помня о том, что остались друзьями, что мы накрепко связаны, и конечно же, помня о том, что каждый из нас в отдельности был и есть, должен быть одиноким.
     Атлантида… Существовала ли она в действительности?.. Возникал, и все чаще, вопрос… И внезапно пришедший ответ. Произошло это во время перемещения от одной инкарнации очередного клиента к другой.
- А еще раньше этот человек, - продолжал ведать я в гипнотическом трансе, - был рядовым конторским служащим в Атлантиде.
- Где?! – переспросила Гертруда.
- В Атлантиде, - повторил мне «мы».
     И спустя еще несколько месяцев… Клиенткой была немолодая уже женщина. И уже в конце «чтения» опять же удивившие меня слова:
- Самое первое воплощение этой души имело место в Атлантиде. Оно случилось девятнадцать тысяч лет назад. Та, которая сейчас женщина, была тогда мужчиной – жрецом в одном из храмов столицы Атлантиды.
- А разве Атлантида существовала когда-то в природе? – осторожно поинтересовалась Гертруда. – Современные ученые говорят, что знаменитый рассказ Платона о ней не более чем исторический миф.
- Нет, не миф. Атлантида существовала. На этом континенте возникла и расцвела высокоразвитая цивилизация технократического типа.
- Вроде нашей цивилизации?
- И да и нет. Цивилизация атлантов продвинулась в своем развитии дальше вашей, а ее научные достижения существенно отличались. Атланты не догадались изобрести двигатель внутреннего сгорания. Они не додумались до идеи о переработке нефти в бензин, потому что в Атлантиде не было нефтяных месторождений. Зато они сделали другие великие открытия.
- И какие же?..
- Атланты создали, в частности, электрический мотор, работающий не на известном вам принципе. Электричество перемещало в Атлантиде все транспортные средства. Был открыт также принцип фотографирования, не ведомый вам.
- Ой, как это для нас важно!.. – и воскликнула с жаром супруга. – Расскажите, пожалуйста, о этом принципе более подробно. Мой муж – профессиональный фотограф. Ему будет очень интересно узнать, каким образом делались фотографии в Атлантиде.
- Мы не имеем права сообщать вам о сути любых открытий атлантов, - и увы, только так нам ответили «мы». – Можем сказать лишь одно – фотографии снимались в Атлантиде на любых расстояниях, а не «в упор», как это делается у вас.
- А какие еще научные открытия были сделаны атлантами? – не растерялась Гертруда.
- С помощью созданных ими приборов атланты могли видеть сквозь стены. Под воздействием этих приборов стены ненадолго становились прозрачными. Кроме того, атланты преодолели силу земного притяжения и вышли в открытый космос… Мы повторяем, Атлантида существовала в реальной действительности давно ушедших тысячелетий. Она была величайшей державой древности.         
     «Чтение» в отношении реинкарнации души нашей клиентки было закончено, однако к этой теме мы с Гертрудой вернулись чуть позже. И то, что мы услышали, было воистину премного интересно и вызывало наше удивление.
- Не имея двигателя внутреннего сгорания, правда, имея электричество, какими же силами, какой энергией владели и пользовались атланты? – и задала супруга наш первый, нами же обоими придуманный вопрос.
- Атланты владели силами, которые в сочетании с силами электричества и расширяющихся газов могли вызывать взрывы колоссальной мощности, способные провоцировать вулканические извержения из глубин Земли. Они открыли секрет концентрации солнечной энергии с помощью Кристалла с особыми свойствами.
- А что такое Кристалл?..
- Это очень большой камень, похожий на высокий цилиндр с многочисленными гранями. Так называемый Большой Силовой Кристалл атлантов улавливал солнечную энергию и концентрировал ее внутри себя.
- Для каких целей использовался Кристалл? – и вновь спросила благоверная.
- Он был едва ли не главным энергетическим источником цивилизации атлантов. Солнечная энергия, в гигантских объемах накапливавшаяся в Кристалле, трансформировалась с помощью специальных приборов в энергию электрическую.
- Собственными ли руками создали этот Кристалл атланты? Какие природные материалы они использовали при его создании?
- Такой гигантский Кристалл невозможно создать искусственным путем в лабораторных условиях. Атлантам посчастливилось отыскать на своем континенте очень мощную кварцевую жилу. На отдельном, весьма протяженном участке жила была прямой как стрела. Этот ее прямой фрагмент был целиком изъят из земных недр.
- Представляю себе, - сочувственно произнесла жена, - сколько им пришлось попотеть, прежде чем они выкопали из земли длиннейший отрезок жилы.
- Да уж! – согласились с ней «мы». – Потрудиться довелось на славу! Работа длилась многие годы. В конце концов глыба кварца, огромная и длинная, почти как ваши современные телевышки, была извлечена из земных недр. Атланты обработали грани созданного из глыбы Кристалла с такой величайшей точностью и тонкостью, что они «вбирали» в себя каждую корпускулу солнечного или даже лунного света, попадавшую на них. Поставленный вертикально, Кристалл функционировал как поглотитель энергии круглые сутки, впитывая в себя не только прямое солнечное излучение, но и излучение непрямое, отражаемое в ночную пору Луной.   
- А что творилось в Атлантиде в дождливые дни? – очевидно, с лукавой улыбкой, Гертруда, - когда небо было затянуто облаками? Ее жители оставались без основного источника энергии, так, что ли, получается? И жизнь на континенте тут же замирала?
- Нет, не замирала. Во-первых, климат в Атлантиде был таким, как в нынешней, например, Калифорнии. Дождливые либо просто пасмурные дни в году можно было пересчитать по пальцам. А во-вторых, в такие крайне редкие дни использовалась энергия, накопленная в Кристалле с большим запасом. Этого запаса вполне хватало не ненастную погоду.
- Куда же подевалась Атлантида? Что произошло с цивилизацией атлантов, внезапно, как я понимаю, сгинувшей с Земли?
- Цивилизацию смела с поверхности планеты, - последовал ответ, - серия чудовищных геологических катаклизмов. В двух первых из них виноваты сами атланты. Они стали использовать Силовой Кристалл для бурения гигантских скважин на территории своего континента с помощью энергии, накопленной в Кристалле. Атланты изготовили специальные фасетки для активизации солнечного излучения. Подключили их к Кристаллу и начали экспериментировать. В результате на территории Атлантиды произошла первая малая геологическая катастрофа, затем и вторая. А вскоре случилась и третья катастрофа – на сей раз общепланетного масштаба. Произошло то, что в библейских первоисточниках именуется всемирным потопом… Цивилизация атлантов погибла в пучинах этого потопа. И человечество вернулось к полудикому, почти первобытному состоянию.
- Где находилась Атлантида?
- Примерно в тех широтах, на которых нынче плещутся волны Атлантического океана между Мексиканским заливом, с одной стороны, и Африканским побережьем – с другой.
- Когда случился на Земле этот всемирный потоп, эта колоссальная общепланетная катастрофа?
- Около десяти тысяч пятьсот лет до новой эры.   
     И это был последний наш вопрос. Ошеломивший нас ответ. Как, впрочем, и все.


- Раз уж мы с тобой, Эдгар, занялись столь масштабными, можно даже сказать, грандиозными проблемами, то давай и продолжим, - через несколько дней предложила жена.
- Ты имеешь в виду Атлантиду?
- Да, конечно, ее… - и задумалась женщина. – Те немногие атланты, оставшиеся в живых благодаря тому, что в момент катастрофы находились не в пределах своего континента, а где-нибудь в горах, на возвышенной местности, скорее всего ассимилировались, превратились в таких же, как все остальные жители планеты, малоразвитых полудикарей… А может быть, и нет… Интересно, что было потом. Не могли же они просто так, совершенно бесследно исчезнуть!.. Не исключено, что именно благодаря тем, оставшимся в живых атлантам были возведены другие, доселе существующие и, увы, неразгаданные великие творения, я имею в виду пирамиды.
- Пирамида Хеопса, если верить историкам и археологам, была возведена в двадцать седьмом веке до новой эры.
- Если верить!.. А откуда ты знаешь?!..
- Что ж, надеюсь, ответят, помогут в этом разобраться наши, мои таинственные «мы».
     Помогли. И всегда помогали в таких, нас лично, то есть нашей семьи не касающихся вопросах, хотя были порой небольшие, на мой взгляд, несущественные исключения.
     Никогда ничего не проси для себя! В мире духов не любят чрезмерно тщеславных и корыстолюбивых людей. Никогда не проси, даже если и вполне обоснованно считаешь, что заслуживаешь большего. Это мы так считаем – там считают иначе. И оттуда, наверно, виднее!..
- Когда конкретно была возведена пирамида Хеопса? – так звучал наш с Гертрудой вопрос.
- Так называемая пирамида Хеопса построена вовсе не по указу фараона Хеопса, - и вещали нам «мы». – Она была возведена много раньше – между десять тысяч четыреста пятидесятым и десять тысяч триста девяностыми годами до новой эры. Примерно в то же время был создан и Сфинкс. Расположение трех крупнейших египетских монументов, то есть пирамиды Хеопса, Хефрена и Микерина, соответствует положению трех основных звезд в Поясе Ориона, таким способом образуя карту неба, как она выглядела именно в начале строительства. Кроме того весь комплекс пирамид несет в себе и множество другой, зашифрованной информации, о которой мы не имеем права говорить.
- Кто конкретно руководил строительством столь величественных, к тому же загадочных монументов? – прозвучал наш второй, и не менее важный вопрос.
- Руководил строительством, а также обучал аборигенов искусству и наукам, выходец из Атлантиды, некий господин Ра. И прибыл Ра в долину Нила не один, а с группой таких же, как он, оставшихся без крова соотечественников. Ра принес людям знания, умения и законы. Он правил страной долго. Он был первым фараоном древнего Первого времени. Он был первым «цивилизатором» тогдашних полудиких племен.
     И с минуту стояло молчание.
- Какова же роль Сфинкса? – спохватившись, спросила Гертруда.
- Важнейшая для современного человечества информация должна быть найдена в основании левой передней лапы Сфинкса, но не в подземных тоннелях под ним. Информация заложена в краеугольном камне основания этой лапы. Тоннели под Сфинксом, пока не известные вам, тоже несут в своих конфигурациях информационную нагрузку. Однако «капсула с посланием потомкам» находится под левой передней лапой.
     Знание того, что мы с супругой знаем значительно больше других, или пусть хоть немножечко больше, приносило нам чувство удовлетворения, может быть, даже гордости, и в то же время не давало ничего, кроме чувства печали и отчаяния за то, что что-то знаем только мы, что не может всем этим делиться с другими… Очевидно, такие проблемы возникли, возникали потом и у бедных, оставшихся средь дикарей атлантов…
     Озабоченный вид у жены.
- Ну и что будем делать?.. – едва открыл глаза, моментально спросила она.
- Будем бегать по улицам, - и с печальной улыбкой ответил, - и кричать о своих, а вернее, твоих откровениях. Обо всем ведь додумалась ты!..
- Мы прекрасная пара, родной, - и с такой же улыбкой, Гертруда.
     Наша жизнь становилась банальной и однообразной, если честно, немножечко скучной.
- Кстати, Эдгару Кейси было б очень полезно переехать с семьей в городок Вирджиния-Бич, - в конце очередного «чтения», однажды посоветовали «мы», - на побережье Атлантического океана.
- Что он там будет делать?!.. – с удивлением, Гертруда.
- Пусть займется созданием парапсихологической ассоциации, но сначала постройкой больницы.
- Где же взять столько денег?!..
- Меценаты найдутся! Они уже есть!.. – заверили в успехе «мы». – Эдгар Кейси должен жить вблизи больших водных пространств, и тем более помня о том, при каких обстоятельствах он, вернее, его душа обрела редкий дар обращения и общения с нами. Любая деятельность психического плана лучше проходит вблизи воды.
- Кто конкретно мог дать бы нам денег?
- Мистер Мортон, друг мистера Ламмерса… позже найдутся и другие.
- Хорошо, мы обсудим… Спасибо!..
     В тот же вечер совет с домочадцами… а на другой же день весьма обстоятельный разговор с мистером Мортоном… и все шло как по маслу.
     К побережью, простору, воде!..


     Мистер Мортон, другие… Довольно скромная, и все же стоящая денег, небольшая больница, рассчитанная всего на тридцать мест, однако с лекционным залом для проведения мероприятий ассоциации и помещением для библиотеки… И все в сжатые сроки…
     И в заботах, заботах, заботах…
     Человек по-настоящему чувствует себя счастливым только тогда, когда твердо знает, что его деятельность принесет желаемые плоды, что его труд не пойдет насмарку, что приложенные к делу усилия даст определенный результат.
     Наконец и открытие… радость мистера Мортона, всех; первые пациенты; среди них и немало детей.
- Я надеюсь, ты счастлив, - и сияла Гертруда.
- Разумеется, милая! Слава Богу, займусь настоящим, так нужным взрослым и беззащитным детям делом! Рад, что рада и ты!
     И работа… И сначала все видел уставшие, мрачные и потом лишь, подзабыв о терзавших недугах, с огоньком и счастливые лица… Много лиц..
     А еще через месяц, перед тем позвонив, вновь приехал к нам Мортон.
- Полагаю, пора открывать нашу парапсихологическую ассоциацию, - пожимая мне руку, сказал.
- Да, наверно, пора, - призадумался я.
- Вы не бойтесь, не бойтесь, - улыбаясь, продолжил наш босс, благодетель, основной меценат. – Все организационные вопросы я возьму на себя, а вернее, найду способного для этого человека. Ваше дело – участвовать при проведении наших мероприятий и несколько раз в месяц выступать в привычном для Вас качестве посредника или медиума, то есть проводить «чтения» для более широкого круга заинтересованных лиц.
- Я готов это делать всегда! – улыбнувшись, ему.
     И конкретные планы… В качестве ведущей и стенографистки во время предстоящих гипнотических сеансов, впервые при большом количестве людей, должна была, конечно же, выступать Гертруда. Обсудили, конечно, другие, касающиеся как чисто больничных, так и финансовых вопросов, планы. А еще через пару недель состоялось первое заседание нашей неформальной организации, после официальной части которого вновь вошел в гипнотический транс, вновь готов был к общению, «чтению».
- Что такое – душа? и какова конечная цель развития каждой души? – и спросила Гертруда.
- Конечная цель развития каждой души – ее абсолютное совершенство, - и вещали нам «мы». – Любой ложный шаг должен быть искуплен. Всякую несправедливость необходимо исправить. Поскольку миром правит Единый Закон, истина существует. Непосредственно для души она в абсолютном совершенстве. Душа содержит в себе два состояния сознания. Первое из них – дух, знающий о своем подобии Богу. Второе – новая личность, которой известно лишь то, что она пережила и продолжает в своей жизни переживать. Душа должна пройти цикл испытаний, не ограниченный в пределах и сроках. Цикл завершится, когда порожденные волей желания души станут неотличимы от Божьих помыслов. Тогда душа сольется с Богом.
- Уточните, пожалуйста, весь этот вопрос.
- При этом душа сохранит свое сознание отдельной личности и уверенность, что, продолжая обладать свободой воли, она отныне будет действовать как частица Бога. Сама идея, что возвращение к Богу означает утрату личности, парадоксальна и абсурдна, поскольку Богу ведомо все происходящее, а значит, известно и о сознании каждой личности. Возвращение души к Богу – это возвращение к тому, кто ее создал. Сознание личности, все, записанное в ее мыслях, нельзя уничтожить, не уничтожив при этом частицу самого Бога. Уничтожение такой частицы есть парадокс. Оно означает частичное Божественное самоубийство, которое невозможно в принципе, ибо Бог вечен и неуничтожим.
- Вы сказали, - после небольшой паузы, снова заговорила Гертруда, - что Богу ведомо все происходящее и известно о сознании каждой личности. Не означают ли эти слова то, что жизнь каждого из нас предопределена?
- Жизнь каждого человека в определенной степени формируется кармой, или предначертанностью судьбы, кармой его собственной и его близких, кармой его народа и его расы и, наконец, кармой всего мира. Из-за кармы одни события вероятнее других, но пока существует в земном мире свободная воля, возможно абсолютно все.
- Стало быть, все эти якобы инициативные людские начинания, основанные на свободе воли, заведомо включены в Божью общемировую кармическую программу?
- Возможно абсолютно все.
- Если проявления свободной воли могут изменить ход заранее заданных кармой событий, то, может быть, поэтому не всегда и сбываются, не всегда могут сбыться многие предсказания, сделанные Вами чьими-то устами?
- Да, именно поэтому. Кроме того, знать обо всем наперед стремитесь вы, а не мы, совершенно не думая о том, что вам этого и не надо знать. Живите согласно своей кармической предопределенностью, проявляя свободную волю. Как можно больше проявляя!.. Возможно абсолютно все! – в третий раз повторили нам «мы».

 
     Знаменитая «черная пятница»*… Меценаты, увы, разорились и больница закрылась. Все внезапно затихло, вся страна погрузилась в глубокий летаргический сон. Только люди болели - жизнь есть жизнь, – продолжали болеть и во сне.
- Разрешите зайти?.. – сорокапятилетняя жительница нашего городка.
- Заходите, пожалуйста, садитесь, я сейчас подойду.
- Дело в том, мистер Кейси… - нерешительно сделав два шага, она.
- Знаю-знаю, у Вас, как в последнее время у многих, небольшие проблемы с деньгами. Только я, Вам должно быть известно, гонораров не брал, никогда не беру…
- Ой, спасибо, спасибо!.. – и совсем растерялась бедняга. – Я за Вас помолюсь!..
     Кто ж  поможет другому, кто ж поможет больным?.. Только Бог!.. Тот, который есть в нас…
     И огромное количество писем… И все с криком о помощи…
- Ты, вот, всем помогаешь, тратишь последние деньги на конверты и марки, - неоднократно упрекали дети. – Кто ж поможет тебе?.. Твои таинственные «мы»?..
- Кто-нибудь да найдется, - отвечал им с улыбкой.
- А может быть, и впрямь хоть раз к ним обратись, - и однажды Гертруда, - попроси их о помощи.
     Только «мы», к сожалению, молчали. Отвечали, конечно, но только на другие, не касающиеся материальных благ вопросы.
     Прошло несколько лет. И страна просыпалась от долгого и тяжелого сна, хотя жить, сводить концы с концами было все еще трудно.
- Может быть, мне поехать в Нью-Йорк? – осененный вдруг мыслью, обратился к супруге, – 


*Имеется в виду финансовый обвал на Нью-Йоркской бирже осенью 1929 года, вызвавший общую финансовую  катастрофу в США.
           попытаться найти меценатов?            
- Поезжай, - равнодушно ответила женщина. – Только я на успех не надеюсь.
Проявляя свободную волю!.. Возможно абсолютно все!..
И  поехал… И почти что без цента в кармане.
     Холодный и чужой, неприветливый город. А в гостинице много, очень много людей. Среди них явно видел больных. И решившись-таки…
- Всего несколько долларов, мистер, - заговорил с одним, - и я помогу Вам избавиться от этого, мучающего Вас, сухого кашля.
- Что ж, валяйте, согласен!..
     Все, казалось, шло гладко. Мистер Мейбол – так звали первого клиента – прислал в мой гостиничный номер других, нуждающихся в достоверном диагнозе и рекомендациях по лечению своих болячек людей, те же в свою очередь еще других и вскоре мой номер превратился в настоящую приемную, где без конца проводились беседы и «чтения», обсуждались вопросы не только медицинского характера. И внезапно явились аж две, на вид вполне здоровые дамы.
- Мистер Кейси? – заговорила одна из них.
- Да, я.
- У меня щепетильный вопрос и я готова заплатить. Мне сказали, что Вы, - говорила каким-то бесстрастным, подозрительным тоном, - Вы могли бы помочь.
- Хорошо… Проходите, садитесь… и слушайте! Я сейчас погружусь в гипнотический транс, сам Вам все расскажу…
Эти две женщины – агенты полиции, - и тотчас сообщили мне «мы». – Они пришли тебя арестовать. Не падай духом, Эдгар!
- В чем меня обвиняете? – вновь вернувшись в действительность и через силу улыбнувшись им.
- В ворожбе, мистер Кейси!..
     И в одном и Нью-Йоркских полицейских участков, в камере предварительного заключения… Сырость, сталь и бетон… С обвинением: незаконное выкачивание денег из доверчивых простаков путем ворожбы, с возможностью получить тюремный срок до трех лет…
     Перспективы, увы, не манящие!..
     Снова транс…
           Что же делать, что делать, что делать?!.. – обращаясь, конечно же, к «мы».
     И в ответ тишина.
     -     Агасфер! Где Ты есть? Отзовись!..
     -     Всегда рад Тебя видеть! – наконец отозвался, появился приятель. - Твое тело, я вижу, в беде.
     -     Да, в беде, Агасфер! Подскажи, как мне быть?!..
     -     Разве это так важно, что оно, Твое бедное тело, вдруг попало в неволю? – с серьезным видом, он, - что оно истощало, что на нем лишь засаленный и давно вышедший из моды пиджак? Разве это имеет какое-то глобальное значение?   
     -      Но оно все-таки есть мое и оно есть живое!..
     -      Великий Эдгар Кейси влип, он попал в каталажку!.. – продолжал издеваться скиталец. – Ладно-ладно, не злись, подскажу, а вернее, направлю на мысль. Ты обязан всего лишь понять, осознать, что являешься только посланцем… 
     -     Что не имею права использовать свой дар, - уже продолжил сам, - для достижения каких-либо личных, тем более, материальных целей.   
     -     Очень рад за Тебя!.. – и улыбнулся Агасфер. – И поверь, что все будет в порядке, что все закончится благополучно. Это вовсе не значит, что Ты станешь счастливым… Впрочем, думаю, станешь, хотя трудности будут. За все надо платить, в том числе и за дар. Так неси же свой крест, друг, безропотно. Как нес его Христос… и как нес его я.
     -      Да, конечно, конечно… Ты, наверное, прав…
     -      Не забывай друзей!… - и добавив, исчез.
     Нес ли впрямь этот крест свой безропотно он, в прошлом проклятый вечный еврей? Был во всем ли, всегда ли покорным и смиренным Христос?.. Разумеется, нет. И к чему же тогда весь сыр-бор о какой-то там воле, если все в нашей жизни предвидено и давно предусмотрено Богом?..
     Каталажка… Сырость, сталь и бетон…
     Никогда не кощунствовать, жить смиренно, безропотно… На кой черт, в таком случае, человеку мозги, если быть лишь овечкой?.. И чем дольше живешь, тем их больше, вопросов… и тем меньше достаточно ясных, однозначных ответов. В этом тоже, наверно, есть какая-то подводный, скрытый смысл и какая-то суть, знать лишь, что положено знать… Агасфер и Христос!.. Жизнь – вереница парадоксов, жизнь, увы, очень-очень абсурдна!..
     Ночь в неволе… Средь воров, проституток, бандитов…
- Я могу позвонить?.. – только утром спросил у надсмотрщика.
- Да, конечно, дозволено…    
     Мистер Мортон, конечно, банкрот, все же был единственным, кто способен и мог бы в данном случае помочь.
- Эдгар Кейси, - представился. – Я в Нью-Йорке, в полицейском участке… - вкратце все рассказал.
- Неприятно, однако… - призадумался Мортон, - я сделаю все, от меня зависящее, чтобы Вас сегодня же освободили. Более того, готов выступить в качестве свидетеля-эксперта в отношении Вашего дара… И не отчаивайтесь, Кейси! Я надеюсь, до вечера!..
     Оставалось лишь ждать… средь воров, проституток, бандитов…
     Сколько я проживу, а вернее, когда я умру?.. Вопрос, конечно, несерьезный, если не сказать, глупый… Но в такой ситуации, когда есть шанс какое-то время провести за решеткой, полагаю,  вполне допустимый…
Твое физическое тело умрет третьего января одна тысяча девятьсот сорок пятого года, - и ответили «мы».
Буду ли я перед смертью болеть? Не буду ли я обузой для близких, перед тем, как умереть?
Да, заболеешь. Однако болезнь не будет продолжительной и обузой ты будешь недолго, не более трех месяцев.
Выберусь ли я отсюда сегодня? – не сдержавшись, продолжил расспрос.
Да.
Буду ли я осужден на какой-то срок тюремного заключения?
Нет.
Как же мне жить дальше, как выбрести из бедственного материального положения?
Это – вопрос не к нам, это – проблемы твоего сознания, твоего сознательного «я».
     Слава Богу, хоть выберусь и что не буду осужден. Остальное приложится, придет само собой…
     И казенный обед… и какая-то пресная и совершенно постная бурда.
     В январе сорок пятого года… тринадцать лет сознательной, без серьезных болезней и без каких-то катаклизмов жизни… Мало это или много?.. Очевидно, достаточно, чтоб еще поработать, приносить людям пользу и оставить свой вклад и свой след на Земле…
     Люди, люди и люди…
Могут ли люди общаться между собой мысленно? – вновь вопрос благодетелям, - находясь на большом расстоянии?
Так общались атланты, - и ответили «мы». – Далее, в качестве ответа, процитируем слова известного лекаря и ученого мужа Парацельса: человек обладает силой, позволяющей ему видеть своих друзей и обстоятельства, в которых они находятся, несмотря на то что люди, о которых идет речь, могут в это время находиться за тысячи миль…
     И не буду тревожить, и оставлю в покое Гертруду…
- Собирайтесь, - наконец-то, надсмотрщик. – Вас отпускают под залог.
И покинул холодные стены, со стальными решетками окна… Свежий воздух пьянил.
- Рад Вас видеть на воле!.. – подойдя, мистер Мортон. – И надеюсь, уже навсегда!..
     В его доме тепло и уют; сытный ужин в кругу образованных и, главное, доброжелательных людей, среди неглупых и тактичных собеседников.
- Что ж, спасибо большое, пойду, - не хотелось злоупотреблять гостеприимностью хозяина.
- Что Вы, Эдгар, надумали, сядьте?! – корректно и в то же время властно приказал мистер Мортон. – Поживите немного у нас, у меня. Пока не уладим все эти неприятные дела, я Вас никуда не отпущу!
     И пришлось ненадолго остаться.
     Унизительные, малоприятные допросы… предстоящая и не менее неприятная процедура суда…
     И этот день настал. Слава Богу, судья оказался порядочным, глубоко вникнувшим в дело и тщательно разобравшимся во всех его обстоятельствах, весьма неглупым человеком. И вердикт: невиновен.


     Вновь в своем, уже ставшим родным городке!..
- Что случилось? – первым делом спросила Гертруда.
- Ничего. Я, как видишь, живой.
- Да, я вижу, я вижу, - всмотрелась мне в лицо она. – Но глубоко убеждена, что тебе было плохо. И очень!..
- Кто тебе подсказал?..
- Нехорошие сны и чутье, так сказать, интуиция… И терзалась, что зря, зря тебя отпустила, глупыш.
     Так она меня не называла давно, очень давно.
- Ну, выкладывай все!.. – все ж таки улыбнулась любимая. – Слава Богу, живой, невредим…
     Никогда ничего не скрывал… И на сей раз, конечно, обо всем рассказал… промолчав лишь о дате, обстоятельствах собственной смерти.
- Слава Богу, живой, - повторила и прижалась Гертруда… и хотела как прежде меня… и безумно хотел, и уже раздевал ее я…
- Сумасшедший, - и через полчаса добавила жена.
     Письма, письма и письма… Их с каждым днем, каждым месяцем больше. Все с просьбами о помощи. И никто не подумал о том, что Эдгар Кейси – человек… и, увы, небогатый.
- Назначаю тебя садоводом! – и к весне, улыбаясь, супруга. – Ну а я, с вашего позволения, стану великой огородницей! Слава Богу, земли предостаточно!..
     И она, эта наша земля, была у нас под носом, возле нашего дома была; и с плодородной черноземной почвой…
- Как прикажешь, родная, - и пришлось согласиться, хотя… - Я конечно, не против… Надо на что-то жить.
     Это можно назвать возвращением, возвращением, к старости, в землю, хотя старым себя я отнюдь не считал, или началом возвращения… Как бы заблаговременно… Может быть, человеку с возрастом необходимо больше общаться с землей и получать от нее порой уже недостающие материальные силы, несмотря на духовную бодрость? Может быть, это вынужденное возвращение есть подарок судьбы или кармическое предрешение для меня, способствующий тому, чтобы я прожил еще долгие годы?.. Не такие уж долгие, но…
     И копались с Гертрудой, детьми… поливали, пололи… собирали плоды и, естественно, ели… и крепли… иногда кое-что продавали, выручая при этом не очень большие, но хоть какие-то деньги… И все это нам нравилось; и считали себя победителями…
     Вечера; и за письмами люди… Много реже, однако приходилось общаться и с ними, живыми и несчастными людьми, в основном жителями нашего городка. И явилась однажды с утра молодая и весьма симпатичная женщина.
- Я пришла за медицинским советом, - заявила она.
- Не похоже на то, что Вам нужен именно такой совет, - доверяясь своей интуиции, ответил. – Но не надо тревожиться, сядьте. Вы сейчас все узнаете, слушайте…
Как всегда, гипнотический транс…
- Вам не советуется сегодня садиться в автомобиль. Если сядете, то погибнете в автокатастрофе… Ваше тело совершенно здоровое, сюда Вас привело предчувствие того, что могло бы случиться…
Перепуганное лицо…
- Я не хочу погибнуть в автокатастрофе! – с детской непосредственностью произнесла дама.
- Тогда послушайтесь совета, - и пожала плечами Гертруда.
     А на следующий день… и опять же с утра…
- Вы спасли мне жизнь! – воскликнула красавица, едва успев войти. – Вернулась я вчера от вас домой, и тут же раздался телефонный звонок. Одна моя близкая подруга стала усиленно приглашать меня отправиться вместе с ней на автомобиле за город… Ну, выехать на природу, чтобы устроить там пикник… Обеспокоенная Вашим предсказанием, я отказалась ехать с ней. И подруга отправилась в поездку без меня. На загородном шоссе она разбилась насмерть! Вышло из строя рулевое управление!.. Жаль, что я не смогла, вернее, даже не пыталась каким-то образом ее предостеречь, как-то остановить…
- Можете спать спокойно, - подбодрил нашу посетительницу. – Ваши усилия были бы тщетными.
- Ой, спасибо Вам, спасибо, мистер Кейси!.. – все еще возбужденная, женщина. – Если б не Вы, то меня бы и не было!..
     Разве это не плата за все, за все мои труды?.. Разве это не счастье?!..
     Но чаще приходили дети, а именно подростки-школьники, в основном же с вопросами, что их ждет впереди, кем они станут в будущем, когда вырастут.
- К двадцати семи годам ты станешь превосходным адвокатом, - прорицал одному. – В этом же возрасте и женишься на мисс Луизе Кэпфел, - попутно продолжали «мы», - двадцатидвухлетней красавице, однако довольно взбалмошной дочери преуспевающего бизнесмена. В течение нескольких лет характер у твоей избранницы изменится в лучшую сторону. У вас будет трое детей. Первый, сын, появится на свет одиннадцатого января тысяча девятьсот пятьдесят первого года…
И в награду счастливое, одухотворенное детское лицо!..
     К сожалению, были другие, малоприятные случаи, когда будущее моего посетителя вовсе не предвещало быть счастливым и радужным, скорее наоборот, печальным и драматичным… И приходилось изворачиваться, произносить вслух только часть того, что говорили «мы»… и в то же время все-таки предостерегая…
     Проявляя свободную волю!.. Если только проявит… Возможно абсолютно все!..
     Однако истинное удовлетворение при общении с «мы» получал задавая свои, нами с Гертрудой придуманные, время от времени возникающие вопросы.
- На сколько процентов человек своим сознательным «я» использует возможности своего мозга? – задавала же их, как обычно, супруга.
- Возможности человеческого мозга используются сознательно лишь на десять-двенадцать, - ошеломляющий ответ, - в редких случаях пятнадцать процентов.
- Неужели оставшиеся не у дел восемьдесят пять-девяносто процентов являются бесполезным, мертвым грузом, заложенным в наши головы по ошибке?
- Ни в коем случае нет! Большая часть мозга в той или иной степени связана с душой и подсознанием человека, кроме того она является резервом мыслительных возможностей человека и в случае необходимости, что нечасто случается, может быть использован человеком даже вполне осознанно.   
     Вот такие дела!.. Человек от природы дурак, да к тому же и лодырь, неспособный и не очень желающий использовать то, что дано ему этой природой, что дано ему Богом. Очередное подтверждение абсурдности и парадоксальности нашего мира…
- На сколько достоверна выдаваемая вами информация в процентном отношении? – вновь спросила Гертруда.
- Учитывая фактор свободной воли, то, что человек способен сам изменить свою кармическую линию предначертанности, двадцать процентов предсказании могут быть и неверными. Однако на вопросы медицинского характера, а также на вопросы о будущем ныне еще мальчиков и девочек мы всегда отвечаем правдиво, со стопроцентной гарантией.
- Это значит, что предсказания глобального значения обладают тенденцией не сбываться более чем на двадцать процентов?
- Мы сказали лишь то, что сказали. Посчитать вы способны и сами.
     Вот такие дела!..
     Если честно сказать, то меня почему-то уже перестали волновать вопросы о мире и войне, и о глобальных катаклизмах на Земле, о судьбе человечества в целом. Почему?.. Может быть, постарел, зачерствел, что-то такое утерял?..
Ты стал более мудрым, - и ответили «мы», - более рассудительным, Кейси. Люди получат то, что хотят получить. В том числе человечество в целом. И один, отдельно взятый человек не в ответе за всех, хотя позиция каждого и влияет на общий итог. Не надо же умалять фактор свободной воли, надо помнить об этом.  Главное в жизни – иметь свою собственную и не обязательно твердую позицию, свои нравственные мерки, все остальное – ерунда!.. Людям свойственно ошибаться и ничего страшного в этом нет. В конце концов это – их право. Любить всех, это значит, не любить никого. Ты способен любить. И люби… Любовь – основная движущая сила всего человечества…
Комментировать это, полагаю, нет смысла.
И однажды не выдержал и с помощью Гертруды обратился к ним с тем же вопросом опять.
- Кто такие есть вы, именующие себя коротким словом «мы»?
- Мы есть в какой-то мере вы, - и вновь ошеломляющий ответ, - ваши восемьдесят два процента якобы по ошибке заложенного мозга… и плюс подсознательный, и не только ваш личный, но весь истинный разум других, всех жителей планеты. И не только живых. Короче выражаясь, нас можно назвать общим людским сверхразумом.
     Очевидно, у каждого есть свой Ангел-хранитель, свои таинственные «мы». Надо к ним достучаться.
     И Вирджиния-Бич и в любви, и в земле огорода копаясь, в дружбе с «мы»… одним словом, счастливый!
























                Часть третья


                Ури Геллер


     Мне казалось, что помню себя с той поры, когда увидел белый свет, а вернее, увидел лицо, улыбающееся лицо матери, а потом и набухшую, с острым темным соском, дарящей мне успокоение и чувство защищенности грудь. Прекрасное лицо матери; в нем вмещался весь мир, и прекрасная грудь; в ней нашел все земные, а может быть, и неземные силы. Мать – святыня, а хранитель святыни – отец. И да будет союз! И да будут плоды от союза!
     И, насколько сам помню, играл; и с задором обычно, уже с момента появления на свет, постоянно играл и, обладая недюжинным воображением, всегда изобретал, придумывал все новые и новые игры. Делал это и позже, став солидным мужчиной, и, ничуть не стесняясь, делаю по сей день.
      -    Ты опять согнул ложку, мерзавчик! – беззлобно вскрикивала мать, когда мне было четыре года.
- Я ее не сгибал! – в какой-то мере и не лгал. – Лишь взглянул, а она и согнулась!
- Придется завязать глаза, - и сама улыбалась она, - чтобы меньше глядел! Все металлические предметы дома перепортил!
     Но это не было игрой; может быть, озорством или блажью, но только не игрой можно было такие проделки назвать; ну, а если серьезно, это было и, слава Богу, есть потребность души и, очевидно, всплеск моего бурного организма – должен же я на что-то расходовать свои силы!.. Главное, чтоб мои экзерсисы не приносили людям зла, и тем более близким, а дарили улыбку и веру в себя. А согнутая ложка или вилка, нож – небольшие, однако необходимые издержки этого, с позволения сказать, производства. И всякий, даже не экономист, согласится со мной: без издержек немыслимо жить.
           Ури явно голодный, - раз подумала мать, - надо предложить ему бутерброд с колбасой.
- Не хочу бутерброд, - тут же ответил ей. – Лучше свари мне гречневую кашу. С молочком!..
- Хорошо, мой бездельник, сварю, - а потом, очевидно, опомнилась. – Разве я перед тем тебе что-то сказала, что-нибудь предлагала?..
- Хотела предложить мне бутерброд с колбасой, - с недоумением, я.
- Но ведь только хотела!.. Вспомни, Ури, пожалуйста, не предлагала, а?!..
- Нет, ты только хотела.
- Ну и ну!.. – обняла и прижала к себе. – От тебя ничего и не скроешь! Научился читать мои мысли, шельмец!..
- Разве это так сложно?.. – пожимая плечами.
     Тель-Авив; Средиземное море; простор… благодатный и с множеством солнечных дней, и живительный климат… Таково окружение, обстоятельства детства… Правда, родители из Венгрии, которую вынуждены были покинуть незадолго до начала второй мировой войны… Свободолюбивая Венгрия, свободолюбивый Израиль, свободолюбивые дети… И только именно такой, свободолюбивый, то есть без предрассудков и наличия каких-то устоявшихся догм, и вольнодумный человек способен нечто необычное, нечто великое изобрести и сотворить и именно такому человеку способствуют звезды, природа, сама Вселенная способствует. И такими, абсолютно свободными, мы приходим в сей мир; и приходим в сей мир гениальными… лишь уходим, увы, слишком часто рабами. Почему же рабами?.. Слишком трудный вопрос. На него, вероятно, чтобы поняли все, не ответит никто.
     И живое оно и прекрасное море… и волны… иногда слишком шумные, с пеной, наводящие страх, но на деле, это выяснил позже, совершенно беззлобные волны… и под ними, в глуби, тишина и своя, совершенно отлична от нашей, на суше, подводная, и не такая уж спокойная, как сначала всем кажется, можно даже сказать, очень бурная жизнь.
     Едва-едва приподнимая, почти волоча ноги, чтоб не попасть, не наступить на хвостокола… Встреча с этими колючехвостыми скатами, чье смертоносное оружие было прославлено еще Гомером, чревато последствиями. Телегон, говорится в предании, убил хитроумного Улисса копьем с наконечником из шипа хвостокола. С каменного века и до наших дней подобные копья сеяли смерть в сражениях многих племен Америки, Австралии, Юго-Восточной Азии и Полинезии.
     Этот разящий шип – зазубренный костяной кинжал длиной до тридцати пяти сантиметров – торчит в коже хвоста ската, их может быть до четырех штук. По каждому стекает парализующий яд. В теле жертвы шип обычно ломается. Извлечь его трудно, но даже если извлечешь, то обломок по кровяному руслу может дойти до сердца и убить раненного хвостовиком человека.
     Теплые волны моря, ласкающие грудь… наконец ярко красочный, в светло-зеленом фоне мир… Сказочный, в то же время реальный…
     Каменный окунь… Любопытный, игривый, винно-красного цвета, килограммов, наверное, тридцать… Весьма общительное и доверчивое создание. Стоит их несколько раз покормить мелкой рыбешкой или креветками, как они будут брать пищу из рук и следовать за вами по пятам в ваших подводных плаваниях. Они даже могут позволить погладить себя, поиграть с ними – очень-очень веселые рыбы. Кстати, некоторые из них могут достигать четырех метров длины и весить более полтонны. Эти каменные, с названием мероу, окуни, а вернее, один из них якобы проглотил когда-то библейского пророка Иону.
     С ярко-желтыми полосами по бокам, красавица рыба-ангел… и рыбы-бабочки, пестротой и расцветкой, узорами и впрямь не уступающие бабочкам… И сияние белых кораллов…      
     Снова скат… тоже очень опасный, на сей раз электрический… Электрозатрещина этих скатов, предназначенная врагу или жертве, такой силы, что и человека валит с ног.
     Впрочем, слово наркотик произведено от древнегреческого имени электрического ската – нарке, что означает поражать. Античные лекари лечили ревматиков и бесноватых, усаживая пациента на ската.
     Наркотизировать означало первоначально – подвергнуть электрошоку. Означало также и высшее мастерство оратора – дивный его дар ввергать слушателя в благоговейное оцепенение, что удавалось, например, Сократу, блистательные речи которого сравнивали с поражающей силой ската нарке.
     И раздулась, стала похожей на подушечку с иголками, усеянная мелкими шипами рыба-еж…
     Близкие родственники рыб-ежей, иглобрюхи, в дополнение шипам на теле часто содержат в своих кожных покровах сильнейшие яды. Жители Японии удивляют весь мир, приготавливая из мяса этих ядовитых рыб деликатесное блюдо под названием фугу. Малейшая ошибка при приготовлении этого блюда делает его смертельно опасным. Поэтому повар должен иметь диплом об окончании специальной школы фугу. Тем не менее случаи гибели людей, отравившихся блюдом, встречались и встречаются нередко.
     И самая большая рыба, самая большая акула на планете Земля – китовая акула; и как ни странно, самая миролюбивая из своих соплеменниц. Белобрюхая, усеянная яркими желтыми пятнами на лоснящемся, коричневого цвета теле и стройная красавица.
     Кстати, в сорок девятом году двадцатого столетия у берегов Пакистана была поймана самая большая китовая акула длиной в двенадцать с половиной метров и весом пятнадцать тонн. Питаются эти гигантские рыбы в основном рачками и разными планктонами. Зубы у нее крошечные, зато в количестве до пятнадцати тысяч, а глотка узкая – китовая акула не может проглотить даже крупную рыбу.
     И неудачная попытка забраться дружелюбной громадине на спину… зато возможность заглянуть ей в пасть… Поцелуй в глубине…
     И все это впитал с малых лет, и все это осталось и есть и, уверен, что будет всегда… как желание играть, как желание делать такое, чего простому обывателю и в голову никогда не придет сделать…
     У одного из наших соседей была огромная, очень злая, можно даже сказать, кровожадная, а посему и постоянно на цепи овчарка. Мне хотелось ее приласкать.
- Можно с ней подружиться, погладить?.. – под каким-то предлогом, когда мне было десять лет, зайдя во двор к хозяину этой собаки.
- Не валяй-ка, глупыш, дурака, - усмехнулся мужчина. – Она тебя разорвет на куски!
- Не разорвет!..
- Даже думать забудь!.. – на сей раз разозлившись, хозяин; в это время свирепствовал, прямо-таки неистовствовал пес, брызжа пеной и оскаленной пасти, все пытался сорваться с цепи. – Никогда, даже близко, не смей!..
- И посмею, посмею!.. – наконец разозлился и я.   
     И забыл обо всем… Видел только ее, эту якобы злую овчарку… И замолкла, уселась… Добрая, ласковая, лучший друг человека… Заскулила, виляя хвостом…
- Ты хорошая, да!.. – обращаясь к ней ласково, прикоснулся к дружелюбно улыбающейся морде, почесал ей за ухом и шею. – Ты только выполняешь долг, защищаешь кормильца, защищаешь своих… Очень умная, милая…
     Человек есть хозяин собаки. И не может другой человек, не хозяин животного, быть смертельным врагом. Может быть неприятелем в случае, если этот чужой – внутренне слабое, безвольное создание и когда он боится собаки. Человек есть хозяин… И не только домашних животных…
- Ты негодный мальчишка!.. – придя в себя, побледневший от страха сосед. – Напугал меня до смерти!..
А позже взбучка от родителей…
- Что ты придумаешь еще?.. – напоследок спросили они. – Может быть, зайдешь в клетку ко льву?!..
Может быть, и зашел бы, - и хотелось ответить.
Бок о бок с Шили Штрангом… в школе, играх, походах…
- Ты посмотри, какая старая, - заговорил приятель, находясь на чердаке их собственного дома, средь паутины и пылью покрытых, давным-давно отслуживших вещей, - и до сих пор пригодная кровать!
- Так ведь это – батут! – и поправив его, тотчас ступил на поржавевшие, однако достаточно упругие пружины металлической и действительно крепкой кровати. – Посмотри!..
- Да, ты прав, - присоединившись, начал прыгать приятель. – В самом деле батут!
     И спустя полчаса…
- Где-то тут есть пригодные, даже ценные вещи, - открывая какой-то сундук, заговорщицким тоном сообщил эту новость мне Шили. – Ну, иди же скорее сюда!
В руках друга какой-то прибор.
- Это что?
- Я не знаю и сам, - пожал плечами он.
- Так ведь это – барометр, - на сей раз говорил совершенно серьезно, разглядывая уже кем-то поврежденную вещь. – Жаль, что вытекла ртуть, я бы мог починить.
- Ну и черт с ним, тогда… - вновь начал рыться в сундуке приятель, - раз такой уж талантливый мастер, почини-ка вот это!..
     И в ладони моей оказались швейцарские наручные часы.
- Починю, - заверил Шили я, ничуть не сомневаясь в том. – Только, конечно, не сейчас.
- Я тебе их дарю!.. – с хитрой улыбкой, он. – Раз сказал, что починишь.
- Хорошо, и спасибо, спасибо!..
     Невтерпеж!.. Очень-очень хотелось в этот вечер, и быстрее, домой…
- Иди ужинать, Ури, - и как нарочно, едва завидев, мать.
- Ладно, мама, иду, - ведь не станешь ей все объяснять. 
     Самое главное – обо всем позабыть, выкинуть из головы все, все свои ощущения, все до единой мысли, даже зачатки этих мыслей, раствориться в пространстве… Лишь потом, отдохнув, собирать свои силы в пучок и направить его на желаемый преобразовать объект, на какой-то предмет или живое существо. И он твой, Ури Геллер, как собака соседа, в данном случае часы. Он целиком твой! И делай с ним, что хочешь: уничтожь и рассей или же воскреси и приведи в движение…
     Пустота… И в этой пустоте я; я растаял и слился, и рассеялся в ней… Великая пустота… в ней нет время, желании, чувств… Есть только я и пустота… И секундная стрелка часов превратилась в меня… или я превратился в нее, в эту стрелку часов, и пожелал очнуться и пойти… Очень-очень желал… Я – секундная стрелка часов, я есть весь механизм, я есть воля и сила, я – огромная сила вселенной!.. И секундная стрелка часов, то есть я, пожелав вдруг очнуться, пойти, ожила и пошла… и я знал, что должна и что будет идти столько, сколько я захочу, ибо я – механизм, сам и есть та секундная стрелка часов… Вполне исправный механизм!..
-    Откуда у тебя часы?.. – позже поинтересовались родители.
Пришлось все рассказать.


- А у тебя-то шестерок нет! – ударил по столу костяшкой заядлый любитель игры в домино Шили, объявляя об этом с улыбкой. – Поищи в общей куче!..
- Ладно-ладно, найду!.. но сначала подумаю, как подцепить и посадить в лужу тебя… у тебя ведь проблемы с четверками!.. – развернул и поставил одну из косточек, на которой значилось шесть и четыре.   
- Ты заранее знал!.. – подпрыгнул от негодования друг. – Ты их видишь насквозь!..
- Разве я в этом виноват? – пожимая плечами, спросил. – Не я же предлагал усаживаться за эту дурацкую игру!..
     Быть может, вовсе не дурацкая?.. Но смотря для кого…
- Ты не очень-то радуйся, - вдохновляя себя, мой соперник. – Я так просто не сдамся!..
И прибрал в свои руки все в прикупе лежащие косточки… И, ясно дело, проиграл.
     Быть может, вовсе не дурацкая игра?.. Но малоинтересная в данной ситуации мне и тем более Шили.
- Пойдем лучше во двор, - предложил огорченный товарищ.
- Да, пожалуй, проветримся.
     Нет, не зря говорят: вся наша жизнь – игра. Только более сложная. И играть надо честно, без шулерства, если хочешь остаться в игре и потом, в своих будущих жизнях, если не хочешь проиграть вообще, по большому счету, если хочешь быть чистым и не любишь валяться в дерьме. Не имею в виду настоящее, а в духовном аспекте дерьмо – лучше валяться в настоящем. Игра жизни – сложна; очень сложно играть без обмана, когда много обмана кругом. Но играть надо честно. И тем более тогда, когда можешь дать фору другим и когда на руках у тебя, у себя в данном случае, предостаточно козырей.
     В песочнице игрались малыши.
- Станешь взрослым, пойдешь в казино, - и о том же приятель, - и выиграешь там огромную кучу денег.
- Никогда не пойду в казино.
- Почему?!
- Потому что играть, и на деньги, зная карты соперников, мягко скажем, нечестно, по меньшей мере отвратительно.
- Ты, наверное, прав, - и задумался он. – Все же там, в казино, очень много нечестных людей, заработавших свои деньги не всегда дозволенными методами. Мог бы их наказать…
- Ну и Бог им судья!.. Мы не имеем права кого-либо наказывать, Шили.
- Ты, наверное, прав, - опять произнес друг, явно заинтересовавшись чем-то другим. 
     Так ли уж прав в действительности?.. Этого я не знал. И, наверно, не знает никто, в чем он прав, а в чем нет. Только мнят себя правыми и много в жизни понимающими. Однако в каждом человеке есть внутренний цензор, позволяющий или не позволяющий принимать какие-либо окончательные решения, или Бог, как вам будет угодно… Беда в том, что не каждый желает и не каждый способен прислушиваться к рекомендациям этого цензора.
     Мы сидели на лавке. К горизонту покатившееся солнце уже почти не грело. Длиннющие тени относительно невысоких предметов и деревьев наводили на грусть, на масштабные мысли, на желание слушать Природу.
- Расскажи что-нибудь, - вдруг попросил Шили. – Ты однажды уже заикался о каком-то свирепом царе.
- Наверно, о Иване Грозном, официально себя так нарекшем, первом русском царе?
- Да, наверно, о нем.
- Хорошо, но начну свой рассказ с предыстории, то есть с рассказа о отце этого царя, великом князе московском Василий третьем, не менее злобном, к тому же и сластолюбивом тиране. Ведомый страстью, князь решил насильно постричь в монахини свою супругу Соломонию, чтобы жениться на красавице Елене Глинской.
- Негодяй! – возмутился приятель.
- Но для осуществления своего желания, - продолжил рассказ я, - Василий должен был получить благословение аж троих патриархов. Все они единодушно отказали князю, а патриарх Иерусалимский Марк так мотивировал свой отказ: «Если дерзнешь вступить в незаконнопослушное супружество, то будешь иметь сына, который удивит мир своей лютостью». Василий третий поступил-таки по-своему. Сын, родившийся от его брака с Еленой, вошел в историю под именем Ивана Грозного.
- Так ему и надо!.. – вновь возмущенный, Шили.
- Про само правление Ивана четвертого Грозного я рассказывать не буду, лишь заметив, что царь все-таки внес посильный вклад в укреплении тогдашней России. Интерес этой истории заключается в предсказании Марка, ибо в последствии выяснилось, что под знаком пророчества оказался наследник и самого Грозного. Но на сей раз другого пророчества… Когда умирал московский юродивый Василий Блаженный, известный своей способностью к прорицаниям, царь вместе с обоими сыновьями пришел к Василию проститься и просил помолиться за них. И вдруг, находясь на смертном одре, Блаженный обратился не к старшему, как ожидалось, Иоанну, а к младшему сыну Ивана Грозного, Федору, и предрек, что именно ему предстоит принять царство. В то время еще ничего не предвещало, что лютый царь убьет своего законного наследника, однако в последствии случилось именно так. Когда опустел трон, на него взошел Федор.
- Ну и ну!.. – пораженный рассказом, приятель.
- Это еще не все!.. – вновь заговорил я. – В последний год своей жизни Иван Грозный велел привезти из Архангелькой губернии в Москву баб-колдуний. Во всем северном крае набрали двенадцать ведьм, которых в Москве царь приказал посадить под замок. Один из приближенных Грозного каждый день сообщал государю, что говорили арестантки. И вот однажды колдуньи все разом заявили, что царь умрет восемнадцатого марта. Грозный пришел в ярость и утром назначенного дня велел сжечь ведьм живьем. Однако, когда слуги пришли в темницу, чтобы выполнить волю правителя, ведьмы принялись кричать, что день только начался и в случае, если до вечера царь останется жив, то они, мол, согласны принять жуткую смерть. В тот день царь чувствовал себя прекрасно, был весел, а за обедом даже пел. Однако ближе к вечеру, сев играть в шахматы, он вдруг схватился за грудь, через несколько минут потерял сознание и скончался. Никому неизвестно, отпустили ли на волю после этого события пленниц.
- И откуда ты все это знаешь?!.. – ошарашенный, Шили.
- Надо больше читать!.. – улыбаясь, ему.      
     Прошло несколько минут, прежде чем приятель возобновил разговор.
- Я уверен, что ты мог бы стать настоящим пророком! – произнес он восторженно.
- Может быть, может быть… Однако это – не мое призвание. Каждый человек должен заниматься тем, к чему лежит душа, а она у меня до сих пор не лежит ни к чему, она у меня в раздумьях.
Этот парень – мой друг, - прочитал его мысли. – И весьма одаренный, талантливый. С ним никогда не пропадешь.
И ты этого стоишь, - и ответил, но в мыслях, ему.
- Я надеюсь, ты мне сообщишь, - может быть, отгадав, о чем подумал я; и на сей раз с улыбкой, - когда эта твоя душа к чему-нибудь ляжет, к чему-нибудь потянется.
- Разумеется, Шили. 
     Он и впрямь был хорошим, как говорится, настоящим другом. При этом помнил о себе – кто не любит себя, вряд ли способен полюбить вообще. Не эгоизм, а самоуважение, если угодно, самоутверждение является естественным, данным природой качеством души, какими являются наши бессознательные влечения, такие как желание есть и пить, иногда неосознаваемая тяга к противоположному полу и так далее, так далее. Ежели у кого-то такое качество отсутствует напрочь, если кто-то не любит, мало того, не уважает себя, то такой человек – ненормальный, можно твердо сказать, недоразвит психически и такой человек – не способен на подвиг, к сожалению, опасен.
- Ты в кого-то влюблен?.. – неожиданно, Шили.
- Да, - растерявшись, признался ему, - наверное, да.
- Мне как другу скажи же, в кого, кто она?..
- Может быть, и скажу, только мне непонятно, зачем, что тебе это даст?
- Просто так, - пожал плечами друг, - интересно таки. Ты не бойся, я буду молчать!..
     Никогда б не подумал, что Шили может заинтересоваться тем, в кого я влюблен, тем более, что подобного рода разговоры не только между нами, но и в школе, быть может, только в младших классах, никогда не велись.
- Что ж, отвечу, в Розиту.
- Так и думал, как все… - и безрадостно, он.
- ?!..
- Не обижайся, но… - почему-то сконфузился и даже покраснел приятель, - я спрашивал у всех…
- И ты хочешь сказать, что все в нашем классе мальчишки, все до единого в нее?.. все влюблены в Розиту?..
- Да, все до одного.
- И они тебе в этом признались?!..
- Каждому из них был особый подход.
- Я тобой восхищаюсь, дружище, ты – величайший плут!..
- Может быть, может быть, - явно скромничал Шили.
- Что тебя побудило проводить этот бессмысленный опрос?
- Почему же бессмысленный?.. Дело в том, что и я…
- И ты тоже?.. в Розиту?!..
- Чем я хуже… или лучше других?..
     Ошарашил! Убил!..
- В таком случае ответь, кому из нас, на твой взгляд, она отдает предпочтение, вполне возможно, что в кого-нибудь влюблена и она?
- Этого не знает никто, думаю, что и сама девчонка.
- Мы ей все безразличны?!
- Успокойся, приятель, - с грустью произнес Шили, - если ей кто-то нравится, то это, вне сомнения, - ты.
- Да!.. Ты и впрямь величайший, ты гениальный плут!..
- А я думаю, оба, мы гениальны оба, Ури, - все в минорной тональности, он. 
     И Розита, наверно… Одна из лучших учениц… и, конечно, красивая… и вообще бесподобная девочка…
     Шили думал о том же. С грустью думал о ней…
- Махнем-ка мы к качелям, а?.. – надо как-то развеять печаль.
- Да, конечно, махнем! – более радостно, он.
     И направились к парку… А качели хорошие… И резвятся не только мальчишки, но и взрослые парни…
      Шили мысленно там… Как мало человеку надо, чтобы стать на какое-то время счастливым.


     Вероятно, мог все о любимой девчонке разведать, прочитать ее мысли и сам. Но позволял себе такое, получалось прочесть в основном только мысли родных, очень близких по духу людей, а Розита, естественно, - тайна. Во-вторых, почему-то не думал, не пришло это делать и в голову. Может быть, потому, что в глубине души осознавал: подключаться к сознанию, мыслям и чувствам другого, пусть даже и любимого человека – не совсем, мягко скажем, тактично и не очень красиво.
- Ты летаешь во снах? – и спросил неожиданно Шили, помогая чинить мой поломанный, видавший виды велосипед.
- Да, конечно, и часто, - и пришлось ненадолго отвлечься и задуматься мне. – Иногда в этих снах и в этих фантастических полетах меня сопровождает некто, даже не знаю, кто, но явно чувствую присутствие какого-то другого человека или, может быть, духа. Может быть, этот некто – мое собственное подсознание.
- Я такого не чувствую, - и задумался друг. – Хотя если подумать и если посмотреть на все происходящее реально, то никто из нас никогда не бывает один, я имею в виду, абсолютно, - и тут же пояснил: - О тебе кто-то думает – вот ты уже и не один!..
- Я с тобой совершенно согласен, приятель.
- В таком случае прошу, расскажи мне, пожалуйста, что ты видишь и чувствуешь во время своих полетов во сне?
     И пришлось рассказать свой последний и весьма впечатливший, должно быть, вещий сон.
- Бывает даже и немного страшно, отложив все дела, уселись на скамейке мы. – Самый приятный и волнительный, захватывающий дух момент – это взлет. И летишь и паришь в состоянии транса, блаженства, весь мир принадлежит тебе, а ты есть его часть. Но это не гордыня, нет! Это чувство безмерной, всеобъемлющей радости и благодарности Всевышнему за то, что ты есть человек, что ты можешь, способен взлететь, уподобиться птице… и Богу… И песок, не песок, а уже затвердевшая, нанесенная ветром светло-бурая глина… И едва обозримая чудная даль… Горы, пики, вершины!.. глубочайшие пропасти, и парение над всем, любование гордыми, а скорее, величественными, с великолепными орнаментами, бесподобными творениями мудрой, дарящей всем нам жизнь Природы… Вдруг падение в пропасть… и вираж, снова  взлет, обзирая песчаные, верней, песчано-глинистые волны… застывшие и увековеченные как образец, как эталон гармонии, любви и понимания того, что ты есть лишь песчинка, но песчинка Всего… И равнина и какие-то люди, туземцы, мужчины, спартанцы… это значит, что время… оно вроде бы есть, но его в то же время и нет, то есть прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно, в единстве… И изящные, стройные эти спартанцы… но знакомиться с ними почему-то не стал… и вдруг вспомнил Розиту, вдруг увидел ее, уже стоя на твердой, но не менее привлекательной земле во дворе нашей школы… и глядела с улыбкой она, восхищаясь полетом, всем тем, что, казалось, увидел и что почувствовал лишь я…
- Она любит тебя, - печально улыбнулся Шили.
- Этот вывод ты сделал исходя из того, что я видел во сне?
- И из этого тоже…
- Тогда поведай и другое, объясни мне, пожалуйста, что означают эти горы, песчано-глинистые дюны и так далее, так далее.
- Тут и объяснять нечего, - усмехаясь, приятель. – Горы – это препятствия в жизни, которые ты без большого труда преодолеешь. Светло-бурый цвет дюн можно приравнять красно-желтому, а ведь это есть золото, то есть символ богатства. И наконец спартанцы… Это – олицетворение свободы и воли. В отношении перемещения во времени, уже сказал и сам, тебе подвластно побывать и в прошлом, если сильно захочешь, то, уверен, и в будущем времени.
- Очень-очень хороший прогноз, - поднялся, улыбаясь, - но сначала починим-ка велик!..
     И спустя полчаса починили и помчались за город, где никто не мешал и карканьем ворон встречала огороженная, но с многочисленными лазами в заборе городская свалка. Правда, запах не тот и не слишком-то много комфорта.
     Велосипеды спрятали в кустах. Лишь вороны все видели.
     Ворон – самая умная, к тому же и мистическая птица. Свалка для них – Клондайк, место деловых встреч и, возможно, любовных свидании. Ворон – очень неглупая, можно даже сказать, очень мудрая и вызывающая уважение, симпатичная птица.
     Горы хлама и мусора, вонь… И все это после столь многообещающего толкования сна… И где-то далеко, на теперешнем месте разгрузки, тарахтение бульдозера. Привычная картина. И казалось, что глупо, совершенно бессмысленно здесь, среди этих отходов и лазать, и что нет ни малейшего шанса хоть что-то, стоящее внимания, что-то полезное найти. И внезапно увидел, явно видел сквозь слой, сквозь метровую толщу пропитанной маслом, всякой всячиной ветоши, явно видел такое!..
- Шили, стой!.. – указав ему пальцем, добавил: - В этом месте, уверен, найдем!..
- Что там можно найти? – с недоумением, он. – Не хочешь ли ты сказать, что видишь сквозь слой этой ветоши?
- Да, я вижу и знаю, что там, там есть нечто такое!.. что тебе и не снилось!.. – промолчал, не сказал, что я вижу сквозь слой.
- Это нужная вещь?.. – сомневался приятель.
- Да, уверен, и знаешь… она будет твоей!..
     Через час откопали, нашли… очень-очень красивые, золотые часы.
- Ты и впрямь их увидел сквозь слой!.. – закричал Шили Штранг.
- Заводи!.. 
     И приятель, сияя, завел… но они продолжали стоять…
- Почини мне их, Ури, пожалуйста, - и скорчил жалобную мину друг. – Тебе это – раз плюнуть!..
- Даже и не подумаю!.. – и с апломбом ответ. – Ты на это способен и сам!..
- Может быть, если ты мне поможешь, смогу, - пожал плечами он.
- Эй, дружище, не так!.. Ты ответь мне уверенно, четко, можно даже со злостью: смогу!
- Да, я это смогу!.. – явно веря в победу, приятель.
- А теперь запускай! Пусть они, твои очень красивые, золотые часы, наконец-то проснутся, пойдут!..
     Я не знаю, о чем в это время подумал и что чувствовал Шили, но часы в самом деле пошли.
- Я завел, починил, представляешь, идут!.. – и запрыгал от радости он.
Было радостно мне… Как мало человеку надо… чтобы быть на какое-то время счастливым.


     Время шло; мы взрослели, росли и из слабых и гадких утят превратились в парней и прекрасных принцесс.
     И Розита… округленные формы фигуры, сочные влажные губы, призывно-шаловливый взгляд…
Хоть бы раз подошел, - и во время урока услышал, да, прочел ее мысли о мне, - и что-либо сказал, проводил бы домой…
     Наконец-то услышал и все это пришло!.. Само собой пришло!.. Значит, я неповинен ни в чем!..
Подойду-подойду!.. – и ответил ей мысленно, хотя знал, не услышит сознанием, но, быть может, услышит душой. – И что-либо скажу, а потом провожу.
И я вовсе не стала бы брыкаться, - размечталась она, - если бы он меня поцеловал. И сама ведь хочу, чтобы обнял, прижал и долго-долго целовал. Очень-очень хочу!..
Обниму и прижму, расцелую… Я об этом мечтаю давно…
- Ури Геллер, ответь, - и вдруг голос учителя, - о чем я только что говорил?
О законе Бойля-Мариотта, - мысленно подсказывал Шили…               
- Правильно, - удивился учитель, получив верный ответ. – Тогда, может, ответишь, произнесешь нам вслух, как звучит этот закон?
Снова выручил друг.
- Что ж, все верно, садись, - наконец успокоился физик. – А то я грешным делом подумал, что ты где-то витаешь…
     Слава Богу, последний урок!.. Буду рядом с прекрасной, сногсшибательной девушкой!.. Только не надо дать ей понимать того, что я очень желаю с ней близости и что я без ума от нее!..
     И дождался…
- Можно, я понесу?.. – предложил свою помощь Розите.
- Понеси, только ты… - растерялась она. – Нам, кажется, не по пути…
- Ну и что?.. Провожу!..
     По дороге молчали. И робел и не знал, что сказать, о чем с ней побеседовать, чем ее удивить.
Когда же он заговорит? – и одна только мысль у Розиты.
     И не знал, что сказать…
- Что-то я раньше не заметила, - все ж таки проронила сама, - чтобы ты был таким молчуном.
- Да, наверно, но раньше… я никогда и никого не провожал…
- Ладно, ладно, и все же… расскажи что-нибудь, - попросила девчонка.
     Мы шли неторопливо, едва переставляя ноги, а Розита жила далеко.
- Был такой Зигмунд Фрейд, - начал свой рассказ я, хотя и был уверен в том, что девчонок подобные темы, мягко скажем, не очень волнуют, - знаменитый австрийский психолог, врач-психиатр и автор множества трудов, основатель учения, названного им психоанализом.
- О-го-го! – скривила губки девушка. – Такие громкие слова!..
- Но это очень интересно!.. Развитое Фрейдом учение ставит в центр внимания бессознательные психические процессы и мотивации.
- Что означает слово бессознательное? – и опять перебила Розита.
- А это и есть то, чего нету в сознании и подсознании каждого из нас, это наши инстинкты, представляющие собой совокупность сложных врожденных реакции организма человека, возникающих в ответ на внешние или внутренние раздражения, это наши рефлексы, такие, как желание есть, оборонительный, а также половой, которому Фрейд придавал наибольшее значение.
- Ты прямо ходящая энциклопедия!..
- Так вот, вытеснение из сознания неприемлемых для него влечений, в особенности сексуальных, и травмирующих нас переживаний рассматривается психоанализом как главный источник невротических симптомов и различных патологических явлений в нашей психике. А также есть введенное Фрейдом понятие сублимации, в отличие от вытеснения, это – психический процесс преобразования и переключения энергии аффективных влечений на цели социальной деятельности и культурного творчества. А проще выражаясь, это – трансформация, то есть превращение всех наших эротических влечении в более полезные области человеческой деятельности.
- Ну, а как же живут, - наконец призадумалась, то есть начала думать Розита, - неужто и не занимаются никакой социальной деятельностью или культурным творчеством дряхлые старики и старухи, у которых это сексуальное влечение давным-давно потухло?
- А кто тебе сказал, - и улыбнулся я, - что у дряхлого старика или старухи напрочь отсутствует половое влечение?.. Даже прикованный к постели, безнадежно больной человек, пусть уже неактивно, но способен к такому влечению!..
- Неужели?!..
- Он будет рад прикосновению, доброму теплому взгляду, улыбке…
- Может быть, может быть, - все-таки согласилась она. – Что еще он надумал, написал этот Фрейд?
- Все люди спят и видят сны. Видел их и ученый, благодаря чему и написал труд о толковании сновидении.
- Ну-ну!.. – заинтересовалась девушка. – Расскажи что-нибудь…
- С точки зрения психоанализа нет ничего, что можно считать пустым, незначительным, абсурдным или отталкивающим – все имеет свой смысл. Любое проявление действительности, а особенно человеческой реальности, представляет целый комплекс ясных знаков, позволяющий с помощью определенных правил понять их скрытый смысл и даже множество скрытых смыслов. Великие потребности: голод, дыхание, сексуальность, - цитирую самого Фрейда, - не вызывают самопроизвольной разгрузки, они требуют специфических взаимоотношений с внешними условиями, взаимодействия с объектами удовлетворения. Сон – это ребус, он представляет собой последовательность образов и картин, на первый взгляд не связанных между собой. Главный принцип исследования сновидений Фрейда – видеть за очевидной бессмысленностью скрытый смысл, он отвергает общие представления, превалирующие в многочисленных так называемых научных позициях. Реальные факты и события в сновидении часто заменяются символами. Символика сна оказывает большое впечатление на пытающихся ее интерпретировать и, несомненно, служит в ряде случаев ключом к сновидению. Например, император или президент, различные лидеры чаще всего представляют родителей видящего сны, сам же он является в это время принцом или правой рукой того лидера… После полного истолкования всякое сновидение выглядит как исполнение желания.
- Хорошо, и тогда мне скажи, - оживилась Розита, - что означает видеть во сне крутые подъемы и спуски, всякие лестницы и горные тропинки?
- Это символическое представление полового акта, - без улыбки ответил.
- Фи, какой несерьезный твой Фрейд!.. – улыбнулась она. – Я и думать об этом не думаю!..
- Сознательно, возможно, и не думаешь, но у тебя есть тело и есть то самое, о котором рассказывал, бессознательное «я», от которого никто и никогда не убежит.
- Ладно-ладно, тогда… - вновь задумалась девушка, - расскажи мне, пожалуйста, какими символами, по мнению ученого, представляются золото и богатство вообще?
- Пожелтевшими листьями, желтого цвета фоном, всяким нечистотами… в том числе испражнениями.
- Фи, какой несерьезный твой Фрейд! – повторила и опять улыбнулась Розита. 
     И вдруг оба замолкли – мы подходили к ее дому.
Не от мира сего… - и вдруг мысли девчонки о мне. – Прочитал мне какую-то лекцию…
- Ты, наверно, не все поняла?..
- Если честно, немного…
Пригласить ли его к нам зайти?.. – сомневалась Розита.
- Угостила бы кофе.
- Заходи, - с облегчением, она, - угощу.
     Волновался, конечно, и я, входя за девушкой в огромную, со старой мебелью прихожую, в которой тотчас появился пожилой и опрятно одетый мужчина.
- Познакомься, дедуля, - чмокнув его в щеку, - это наш Ури Геллер!
- Это тот молодой человек, - подошел с дружелюбной улыбкой и коснулся моего плеча дед, - который может очень многое, в том числе сгибать вилки и ложки?
- Да, тот самый, - вероятно, краснея, ответил, ибо в лицо ударил жар. – Но у вас постараюсь быть скромным, ничего не ломать.
- Нет, пожалуйста, согните! Мне на память, одну!.. – и кинулся на кухню он.
- Сделай для деда удовольствие, - и с любовью, Розита.
- Хорошо, постараюсь, согну, - обомлев от всего, от внимания девушки, не стал сопротивляться я. 
     Пришлось взять себя в руки и забыть в тот момент о Розите, и забыть обо всем… Видел ложку и точку, место сгиба на ней… Тишина, Пустота, место сгиба на ней… И она, эта ложка, согнулась…
- Ну и ну!.. – с восхищением, дед. – Вы очень сильный человек!..
И чуть позже остались одни, в этаком уютном девичьем гнездышке.
- Тебе поставить музыку? – и шагнув к патефону, она.
- Да, пожалуйста, поставь. И желательно Битлзов.
- Как прикажешь, волшебник!..
     В самом деле волшебная музыка и волшебные песни… и кофе…
Ну когда же, - снова мысли Розиты, - когда же он изволит подойти?.. Или будет все время сидеть?..
- Потанцуем?
- Конечно.
- А вдруг войдет твой дед?..
- Ну и что?.. Мы достаточно взрослые люди!..
     И прижались друг к другу; вал нахлынувших чувств… И совсем без стыда, будто был уже в ней, вал нахлынувшей страсти… И гибкое, весьма податливое тело девушки, повинуясь, горело желанием…
Что же делать, что делать, что делать?!.. – вой волчицы в пустыне. – Такой крепкий и сильный, и рядом, и почти что во мне!.. Неужели раздеться и отдаться самой?!.. А вдруг впрямь войдет дед?!.. 
- Здесь нас могут застукать, - и приник к ее сочным и ждавшим моего прикосновения, теплым влажным губам.
Что же делать, что делать?!.. Надо с этим покончить, надо все прекратить!..
      И тут кончилась музыка.
- Я поставлю опять, - отстраняясь от девушки.
- Нет, не надо! Достаточно!.. Нет!..
- Ну, тогда я, наверно, пойду…
Неужели он хочет уйти?! – вновь терзалась Розита. – Этот трус и предатель, слюнтяй! И оставить меня, и оставить одну?!..
     Вдруг пропало желание, даже стало смешно…
- Что ж, спасибо за кофе, до завтра, - повернулся к дверям…
Что я сделала, дура, зачем?!.. – побледневшая девушка. – Да и он, этот птенчик, хорош!..
     Но мне было всего лишь смешно.


     Ах уж эти занятия в школе!.. Скука, скука и скука… Настоящая жизнь начиналась потом, после этих занятии.
- Что ты думаешь о мыслях вообще? – интересный и стоящий внимания вопрос, заданный мне Шили.
- Мы уже говорили о том, что каждая в нашей голове родившаяся мысль не является чем-то эфемерным и бестелесным, то есть каждая мысль – материальна и не пропадает бесследно… - и задумался я. – Мысли превращают нас в то, о чем мы постоянно думаем. Желание и воля могут быть направлены в нужном для нас направлении, таким образом силой своей же мысли мы имеем возможность притягиваться к предметам своих стремлении…
- Раз наши мысли материальны, - заговорил приятель, - просто так никогда не исчезнут, то куда же они все деваются, где их всех, в том числе и забытых, можно было б найти?
- Вероятно, у Бога в архиве, - пожал плечами я.
- Очень-очень достойный ответ! Ты мыслишь в нужном направлении! Однако вспомни о пророчествах, предсказаниях многих пророков, жрецов, в том числе и о прорицаниях знаменитого, но не имеющего никакого медицинского образования , ясновидца и лекаря Эдгара Кейси. Откуда им все это, вся эта информация пришла? Из архива Бога?.. Кто их туда пускал? Сам Господь или кто-то другой? За какие заслуги в архив?!..
- Пророк – избранник Бога на земле, - пытаясь ухватиться за какую-нибудь мысль, в задумчивости произнес я.
- Но он может и, наверное, должен вещать о глобальных проблемах, а не прописывать «настойку Клары», как это делал Кейси. Нет-нет, я не отрицаю ни заслуг Эдгара Кейси, ни кого-то другого, помогавшим больным или просто нуждающимся в помощи людям. Но мне что-то не верится, чтоб Господь занимался и хранил бы в архиве, подчеркну, своем личном архиве, подобного рода информацию.
- Значит, есть и другое, должно быть, более емкое хранилище, - наконец-то додумался, к чему клонит мой друг. – Это хранилище – некое Информационное поле планеты, где и хранится все: все до единой мысли, помыслы, информация о поступках, деяниях каждого из нас.
- Ты почти что у цели! – помпезно произнес Шили. – В этом, назовем его так, Информационном поле планеты, кроме того, что перечислил ты, записаны события, происходящие с живой и неживой природой. А само это поле является живой системой. Оно способно получать информацию, хранить ее, обучаться на ранее полученной информации, творить новую информацию внутри себя, по своей воле давать распоряжения к материальному движению и действию ранее полученной и уже переработанной информации…
- Но ведь это и есть сам Господь!.. – пораженный размахом и смелостью мыслей приятеля. – И Он есть во всех нас!..
- Он же наше творение!.. – и сиял Шили Штранг. – Своими мыслями, воображением и стремлением к Абсолюту сами люди Его сотворили, продолжают вторить!.. Он сотворил нас, а мы Его!..
- Я всегда говорил и теперь повторю: ты гениальный плут, мой друг! Только не вздумай зазнаваться, кое в чем просветить могу тебя и я!..
- Разве я в этом сомневаюсь?.. – пожал плечами он. – Просвещай, я внимательно слушаю, Ури.       
     В комнате Шили светло и уютно. Чистота и порядок. За всем этим следил и даже прибирался сам. Педантичный товарищ.
- Ты вспоминал о Кейси… Разговор предстоит не о нем, а о ныне в районе Бермудского треугольника, вместе с Великим Силовым Кристаллом, на дне океана покоящейся Атлантиде, о которой и пророчествовал великий американец. Мы о ней говорили не раз, но почти ничего не говорили о жителях этого государства, о самих атлантах… Людей этих отличала искренность и доверчивость. Благо каждого в их обществе не могло противопоставляться благу всех. Искусство этого народа не содержало страха смерти и кары богов. Язык, как средство общения, у них отсутствовал – общение происходило путем передачи образов, современным языком выражаясь, телепатическим способом. Их мозг мог создавать особые резонансные эффекты с тонкоматериальными мирами, что приводило к получению мощных источников созидательной энергии. С помощью этой, неведомой нам энергии психических процессов они могли создавать материальные ценности, рыть канавы и плавить металлы.
- Не надо скромничать, Ури, - вдруг произнес приятель. – Нам по сей день неведомой, как говоришь, психической энергией в какой-то степени владеешь ты сам. Самое интересное то, что этой энергией ты можешь заряжать других, ничем таким не одаренных, обыкновеннейших людей, вспомни случай хотя бы с часами. Однако следует запомнить, иметь хотя бы представление об опасности для человечества влиять на неживые объекты через информационно-энергетические структуры. Это касается всех нас, всех жителей планеты, живущих и думающих негативно. Высокий уровень подсознательной агрессии в информационных структурах человечества может привести к глобальным катастрофам. Психическая энергия является самой могучей и действенной силой во Вселенной. Из Агни-Йоги знаем, эта сила  - не Бог, эта сила есть мы.   
     Живущих и думающих негативно… Но без него, без негатива, не может быть и позитива, без зла не будет и добра…
- Я думал просветить тебя, - улыбнулся товарищу, - а получилось все наоборот.
     Чем больше мы о чем-то знаем, тем больше запутываемся в количестве полученной информации, в итоге приходя к выводу, что ничего не прояснилось и что по сути не узнали ничего… Прав великий Камю…
- Главное не в количестве информации, - угадал, а может быть, и прочитал мои мысли Шили, - а в способности что-то извлечь, почерпнуть из нее хоть какую-то пользу.
     И минутная пауза, очевидно, с желанием что-то извлечь из того, что услышал от Шили, заодно и с желанием расслабиться.
     Человек не приспособлен долгое время продуктивно использовать свои умственные возможности, ему необходимо время от времени менять объект своего внимания, время от времени смеяться, стать на время мальчишкой, словом, нужно на какое-то время отвлечься от того основного, требующего умственных усилии, занятия. Кстати, можно добавить, что гениальный человек, это – игривый и играющий, как ни странно, рассеянный, все время в легком трансе, все время чем-то озабоченный, как ни странно, смешной человек.
- Утверждаешь, что я, - вновь заговорил с Шили, - этой психической энергией атлантов в какой-то степени владею и сам и что способен передать, в какой-то мере заряжать ею других?
- Да, и я в этом уверен, мой друг, - твердо ответил тот. – Одну из своих прошлых жизней, вне всякого сомнения, ты прожил именно там, в Атлантиде, ты – человек из Атлантиды… каким-то непонятным образом, что нечасто случается, унаследовавший часть своих прошлых способностей.   
- Ты со мной всегда рядом, - с озорством улыбаясь приятелю, - или почти всегда, и иногда отгадываешь, скорее всего, читаешь мои мысли… Так позволь же сказать и тебе: ты способен на многое!.. на большую часть того, что обнаруживаю в себе я. Принеси-ка мне ложку, пожалуйста.
- Хорошо, принесу, - и тотчас поднялся, отправился на кухню он.
     Шили Штранг явно знал, что за этим последует!.. Не очень трудно догадаться…
- Держи ее в левой руке, - и уже приказал, когда Шили вернулся, - и смотри в одну точку!.. Будь уверен, получится!..
И глядел на приятеля, далее приказывая ему мысленно:
И забудь обо всем! Очень-очень желай, чтоб она, эта ложка в той точке, где ты смотришь, согнулась! – на лбу друга испарина. – Очень-очень желай, прикажи!.. прикажи ей согнуться в той точке!..
     И улыбка… на лице Шили Штранга… как когда-то в том случае с часами…
- И опять, как тогда, получилось!.. Боюсь, что это лишь в твоем присутствии!..
- Нет же, нет! – и подбодрил приятеля. – Я на ложку совсем не смотрел!.. Ты пока отдохни, а уйду, то попробуешь снова, вновь согнешь ее сам!..
- Перепорчу все в доме приборы!.. – и уже явно веря в себя.
     Желание, вера и воля – три составляющие магии. Хотя вовсе не хочется это так называть. Хочешь или не хочешь, а магия присутствует везде, чуть ли не на каждом шагу, в повседневных, самых обыденных явлениях. Только люди об этом не думают, они в это не верят. Ну и зря, ну и зря…
- Что ж, пойду… и зайду на минутку к Розите.
- Но зачем? – изменился в лице Шили Штранг.
- Она мне обещала книгу.
     И приятель пал духом, явно что-то скрывал.
- Я вчера ее видел… - несмело начал он.
- С Хаимом?
- Отвратительный тип!.. И лет на десять старше нас.
- Мог бы сказать и сразу, - не очень огорчаясь, я.
- Не хотелось вообще говорить… Она любит тебя!..
- А гуляет с Хаимом?!.. Ну да ладно, пойду… 
     Неприятно, конечно, и немного обидно… И какое-то чувство вины… А вина только в том, что оставил Розиту в покое, что не сделал ей хуже… Хотя кто его знает, как там лучше, как хуже?..
     Ноги несли к ней…
     Влюблена… Если женщина влюблена в вас, ей трудно быть совершенно свободной и бесстыдной с вами: она все время боится сделать что-нибудь такое, что может оттолкнуть любимого.
     К Розите… очень порядочной девушке…
     Благодаря какой-то фатальной склонности порядочных женщин к дурным мужчинам, - сказал некий Ломброзо, - они обыкновенно влюбляются в легкомысленных, непостоянных и даже испорченных субъектов, которые не только бросают их после непродолжительного наслаждения ими, но усугубляют еще их страдания презрением и клеветой.
     Не хотелось бы верить, что Розита влюбилась в Хаима.
     Великий Шопенгауэр писал следующее: Что женщина по своей натуре обречена на повиновение, видно уже из того обстоятельства, что всякая из них, попав в несвойственное ей противоестественное положение полнейшей независимости, тотчас же примыкает к какому-нибудь мужчине, которому она предоставляет руководить и господствовать над собою, потому что ей нужен господин. Если она молода – любовник, стара – духовник.
     Не хотелось бы верить, что Розите так нужен любовник.
     Дверь открыл ее дед.
- Проходите, - явно обрадовался он. – Моя внучка одна, что-то ей нездоровится… а Вы редко приходите.
- Мы с ней видимся в школе, - выкрутился из положения я…   
     В ее комнате музыка, снова музыка Битлзов, а девчонка в минорном настрое…
На кой черт этот мамин сыночек пришел? – первая ее мысль.
- Ты обещала мне новеллы Цвейга.
- Я могла принести тебе в школу, - достала из портфеля книгу.
Нет, это была не та, уже не прежняя Розита.
- Мне хотелось зайти самому.
- Ни к чему.
- Почему?
     Как тогда, вновь закончилась музыка… и воцарилась тишина…
     Вдруг увидел девчонку в объятиях наглого, бесцеремонного Хаима… В полутьме и кустах… «Нет, не надо, пусти»… - лепетала глупышка. Он придавил ее всей тяжестью своего тела и сорвал все преграды… И вошел в нее резко, а девчонка от боли воскликнула…
- Зачем ты это сделала? – вновь спросил у Розиты.
- Уходи, - вдруг взмолилась она, - и больше никогда, ты слышишь, никогда не приходи!..
     Долго брел в тяжких думах домой.


- Нельзя жить одним духом, сказал Себе Иисус, потому что дух живет в теле. Нельзя тоже жить телом, служить телу, как живут все люди. Нельзя также и освобождаться от тела, убить себя, потому что дух живет в теле по воле Бога. Что же можно? Можно одно: жить в теле, как того хочет Бог, но, живя в теле, служить не телу, а Богу.
- Ему все-таки легче, - и ответил я Шили, - ибо Он говорил, рассуждал о Отце.
- Бог – Творец и Отец всех людей на Земле!..
- В том числе и шакалов!..
- Не кощунствуй, а, Ури!..
- Ладно-ладно, молчу! Продолжай, расскажи мне, пожалуйста, что еще нам велел, как приказал нам жить Христос?.. к которому я отношусь весьма и весьма уважительно… Впрочем как и к Аллаху или отшельнику из шакьев Будде.
- Ты язычник, приятель!
- Я, как ты сам утверждал, человек из Атлантиды, а они не боялись богов… Истинный Бог есть Любовь и Высший Разум, существующий в нас… Продолжай же, мой друг.
- О том же говорил и Он, Иисус Христос. И вот, что Он сказал: Не думайте, что царство Божие явится видимым образом. Царство Божие нельзя видеть. И если вам скажут: оно здесь или там, не верьте этому… Царство Божие не во времени или месте каком-нибудь. Оно везде и нигде, потому что оно внутри вас, в вашей душе.
- Не смею спорить с Иисусом Христом, - пожал плечами я, - ибо тут с Ним согласен, но тебе мне хотелось б сказать… и скажу. Истина не может войти в человека помимо разума, и потому человек, который думает, что он познает истины верою, а не разумом, только обманывает себя и неправильно употребляет свой разум на то, на что он не предназначен, - на решение вопросов о том, кому из передающих учения, выдаваемые за истину, надо верить и кому не верить. Разум же предназначен не на то, чтобы решать, кому нужно, а кому не нужно верить, этого он и не может решить, а на то, чтобы проверять справедливость того, что предлагается ему. Это он всегда может и на это он и предназначен… И потому, чтобы не подпасть обманам веры, человек должен понимать и помнить, что истина открыта ему только в его разуме, данном Богом человеку для познания воли Бога, и что внушение недоверия к разуму имеет в своей основе желание обмана и есть величайшее кощунство.
- Да, - после длительной паузы, приятель, - очень мудро ты все говорил. Однако не могу понять, где конкретно намек во всей этой речи был сделан в отношении меня.
- Хорошо, сформулирую кратче. Верь только себе, своему разуму, Шили! Все, что попахивает фанатизмом есть кощунство и, как бы к этому не относился ты, для меня неприемлемо.
- Но вера в свои силы тоже, правда, в какой-то мере, фанатизм.
- Может быть, может быть… Только такого фанатизма опять же должно быть в меру. И всего, что нам Богом дано!.. Любые отклонения в ту или иную сторону есть уже отклонения! Пользуйся тем, что тебе дано свыше, не пытаясь стать Господом!.. – последние слова сказал скорее себе, а не ему.
- Так недолго стать серым мышонком!.. – возмутился приятель.
- Уверяю, не станешь!..
     Повзрослели и окрепли физически, и закончили школу… но учились, учились… любили… Встретил очень хорошую и красивую девушку и влюбился мой друг… и, похоже, влюбилась она…
- Что купить ей в подарок?.. – и опять, в третий раз, с тем же самым вопросом обратился ко мне Шили Штранг.
     Звали девушку Сарой; ей вот-вот, через несколько дней, должно было исполниться семнадцать лет; на торжество по этому случаю был приглашен и я; к сожалению, сам с той поры, как расстался с Розитой, так и не вступал с ними, представительницами прекрасного пола, в более близкие отношения, хотя должен признаться, не был к ним равнодушен.
- Говорил же, купи ей сережки, - и ответил товарищу. – Те, которые видели, присмотрели вчера… Между прочим, приятель, сделай это сегодня. Два дня поносишь их с собой, на ночь положишь под подушку… И сережки привыкнут, зарядятся твоей энергией, станут будто твоими, а ты станешь ее…
- Не грешно ли все это?.. – засомневался друг.
- Кто-то мне говорит, что нисколько! Это даже похвально, ведь ты любишь ее!.. И получится так, будто эти сережки изготовил ты сам, тем вложив в свой подарок всю душу.
- Убедил!.. – улыбнулся приятель.
     Кто всегда, или почти всегда подсказывает, как надо и как лучше поступать?.. Интуиция… Кстати, общество гораздо чаще приписывает более развитое чувство интуиции женщинам, а не мужчинам. Факты, однако, свидетельствуют, что чувство интуиции в женщинах отнюдь не сильнее, чем у мужчин, как и другие внутренние способности, однако они, женщины,  в меньшей степени сопротивляются им. А по большому счету, интуиция – часть нашей души; ей, и только ей, мы обязаны многим, в том числе и своими предчувствиями, как бы маленькими предвидениями.
     Скажу честно, что ждал, надеясь познакомиться с какой-нибудь хорошенькой девушкой, с нетерпением ждал того дня, дня рождения Сары, того вечера сам. Наконец он пришел, наступил.
- Вот, и мой близкий друг, - с гордостью представил меня собравшимся Шили, - чародей Ури Геллер!
Охватило двоякое чувство: вроде как и неловко, в то же время приятно.
- Шили любит утрировать, - изящно выкрутился я, шагнув к Саре, вручил ей цветы.
- Ой, какие красивые, Ури!.. – чмокнула мне в щеку. – Спасибо!.. 
     Молодежь… Та самая, которую всегда, и во все времена, беспричинно ругали, ругают, вне сомнения, будут ругать старики. А вдруг причина есть?.. Может, их очень много, причин?.. Может быть, может быть… Только не стоит забывать, что прогресс существует, реально!.. Не регресс, который мог бы наступить, будь молодежь плохой. Не вернулось ведь общество к прошлому, первобытному строю!..
     Веселились и слушали музыку, танцевали и пили вино…
     Молодежь любопытна… и стремится к познанию. Каждый хочет быть старше, каждый хочет быть взрослым, абсолютно свободным… Только так не бывает, увы… Старики остаются детьми, а абсолютная свобода – понятие весьма эфемерное, а вернее сказать, утопическое. В чистом виде нет в жизни, увы, ничего, во всяком случае в нашем материальном мире. А в духовном?.. Вопрос, на который пока что, из реальных и смертных и грешных, не ответил никто.
- Давай выпьем еще, - предложил Шили Штранг.
- Разумеется, выпьем!.. хотя знаешь, я пью в первый раз!..
- Ничего, мы ведь крепкие парни!.. – пригубив свой бокал, улыбался приятель. 
     Истина – в вине… Очень-очень сомнительно… А еще некто более мудрый сказал, что не в спорах рождается истина, что между двумя противоположными мнениями лежит не она, а все та же, вызвавшая данный спор, проблема. Истина где-то рядом; и она – не в вине.
     От вина ощущение тепла… ощущение той самой, всего лишь относительной свободы…
- Роза хочет с тобой танцевать и вообще… - и слегка опьяневшая Сара, - вот-вот съест тебя взглядом!..
- Вижу-вижу, спасибо!.. Приложу все усилия, чтоб ей не было скучно!.. – и чрезмерно округлая Роза, может быть, от спиртного, мне и впрямь показалась приятной, соблазнительной девушкой.
- Между прочим, могу по секрету сказать, - и продолжила Сара таинственно-вкрадчивым тоном, - что она  в эти дни осталась дома без родителей, одна.
- Ну, а где же родители?..
- Уехали на свадьбу к какому-то дальнему родственнику.
- Значит, можно с ней!..
- Ури, Ури!.. – ужаснулась подруга приятеля. – Ты что?!..
- Извини, я хотел лишь озвучить намек, - с легкой усмешкой, ей.
     В тот момент читать мысли я, конечно, не мог и вообще стал обычным, на поводу у своего же бессознательного «я», молодым ловеласом, стал, увы, лишь обычным самцом.
- Разрешите мне Вас пригласить, - галантно поклонился Розе.
- Да, пожалуйста, - засияла бесхитростно девушка.
     Роза, конечно, не Розита, о которой так долго мечтал - никакого сравнения!.. Но внутри клокотало, давно зрело желание… всем известно, какое… А она, Роза Герн, такая кроткая и мягкая, все-таки возбуждала… и была возбужденной сама…
- Может, выпьем вина?.. – после танца, спросил у нее.
- Почему бы и нет, - согласилась пампушка.
     И она, Роза Герн, безголосая курочка, все-таки была смелой и, глядя мне в лицо, опустошила полный, словно это вода, бокал довольно крепкого вина. Что оставалось делать мне?..
- Потанцуем еще?.. – предложила сама.
- Да, конечно, конечно!..
     Очень гладкая, нежная кожа лица; сбивчивое дыхание… нарастающий вал нетерпения… И все это в каком-то тумане…
- Может быть, по бокалу еще?.. – спросил у Розы вновь.
- Да, конечно, конечно!.. – и со всем соглашалась она. – Только я выпиваю впервые… и впервые немного пьяна.
- Как ни странно, и я!.. – и загадочным тоном добавил: - То ли нас еще ждет…
- Например?..
- Выпить на брудершафт… - протянул свою руку с бокалом. – Это тоже впервые…
- Что ж, - на секунду задумалась девушка, - согласна, давайте…
     Боязливые… и в то же время жаждущие моего прикосновения губы; и объятия в танце; пыл горячих сердец… Вино, музыка, страсть… И сгущался, очень-очень сгустился туман…
- Я совсем опьянела, - вдруг взмолилась она, - пойдем лучше ко мне!..
- Да, конечно, пойдем…
     Сквозь туман и ошибки к познанию… и первобытному греху.


     Сущность всех соблазнов в том, что человек, пробудившийся к сознанию, испытывая раздвоение и страдание от совершенного греха, хочет уничтожить раздвоение и происходящее от него страдание не борьбой с грехом, а оправданием его. Оправдание же греха не может быть не чем иным, как ложью. Если проще, не следует лгать… Никогда… Прежде всего себе!..
     И не лгал.
     Тель-Авивская школа и немаленький зал; через четверть часа нам с Шили предстояло проводить первую публичную демонстрацию телепатической энергии… Собиралось все больше и больше людей, от совсем молодых, до седых стариков…
- Ну и как?.. – вновь спросил меня Шили.
- Я к полету готов, - и шутливо ответил ему. – Бортовые системы функционируют нормально!.. Ну а сам?..
- Все нормально, старик, - совершенно спокойно, приятель. – Начинаем отсчет!..
     Стартовал, само собой разумеется, не он. Однако Шили являлся как бы главным конструктором,  руководителем всего нашего проекта.
     В первом ряду родители; волновались не меньше меня… хотя к этому времени я уже и устал, перестал волноваться. Может быть, находилось в том самом, в какой-то мере возмущенном состоянии тело, но оно все равно подчинялось душе, которая уже витала в эфире, была в желании действовать, совершенно забыв о каких-то волнениях. 
     И семнадцать ноль ноль… Битком набитый зал.
- Что ж, начнем? – как ни в чем не бывало, приятель.
- Да, конечно, поехали!..
     И он вышел на сцену.
- Леди и джентльмены! – помпезно начал Шили. – Вы сегодня собрались, чтобы увидеть чудеса, творимые нашим соотечественником, мало того, гражданином нашего славного города, а в недавнем и учеником этой школы Ури Геллером! И вы их увидите!.. Настоящие чудеса, очевидцами которых вам улыбнулось счастье стать сегодня самим!.. Итак, встречайте, господа!.. 
     И под шквалом овации, на помосте я сам. На мгновение почувствовал все это множество устремленных на меня взглядов, на мгновение замешкался… И остался на сцене один. В тишине… в ожидании зала и в желании дать, доказать, оправдать все надежды собравшихся.
- Добрый вечер, - обратился к ним просто, спокойно.
И опять небольшая, в связи с оживлением публики пауза.
- Я могу отгадать, - тем же тоном продолжил, - а вернее, прочесть ваши мысли. Чтоб в этом убедились сами, я попрошу каждого желающего написать на листочек бумаги какое-нибудь двухзначное число, после чего сложить этот листок несколько раз и держать его в правой ладони.
Шили был уже там; раздавал им бумажки… Через пару минут…
- Кто же первый?.. Смелее! Прошу!..
- Я, - отозвался один; и на вид импозантный и неглупый мужчина. – Какая цифра у меня?..
     Пустота, пустота!.. И не знал, что ответить мужчине, ибо тот и не думал о ней!..
     Ну же, милый, припомни! Что ты там написал?!..
     Наконец!..
- Сорок три, - наконец повторил едва мелькнувшую в голове незнакомца мысль.
- Верно… - и расплылся в улыбке шутник.
- Молодец!.. – аплодировал зал.
- Я хочу попросить, господа, - когда все вновь затихли, продолжил, - чтобы вы, кроме того, что написали на листке, держали эту цифру в голове, чтобы в мыслях ее повторяли.
- Ладно-ладно, давайте еще!..
     Очень-очень эффектная, очень сильная женщина…
- У Вас цифра одиннадцать, леди, - обратился к красавице. – Это магическая, мало того, Ваша личная цифра, ибо родились Вы одиннадцатого ноября… месяц тоже одиннадцатый. Знак Зодиака – Скорпион.
- Вы в самом деле маг!.. – с восхищением, женщина.
- А у Вас, молодой человек, цифра семьдесят девять…
     И так далее, так далее.
- А теперь, господа, - спустя четверть часа, уже слегка остывшей публике, - предлагаю другую игру!.. Мой помощник и друг, господин Шили Штранг, которому я весьма признателен в организации данного мероприятия, готов раздать желающим, умеющим хоть мало-мальски рисовать людям конверты, в каждом из которых вы найдете по листку бумаги. Задача каждого добровольца нарисовать на этом листочке какую-нибудь не слишком сложную вещь или предмет домашнего обихода, или зверька, животного, птицу, после чего положить этот листок обратно в конверт и отдать его тому же господину Штрангу. Он передаст все конверты с рисунками мне, ну а дальше… Увидите сами!..
Снова шум, оживление… Шили раздал двадцать один конверт…
     Седьмой ряд… Скорпион… Недовольная мужем и тоже, как и Роза, неробкая… Рисовала с усердием… Может быть, бессознательно…
     Скорпион-женщина… Она обладает самым сексуальным темпераментом. Любит секс и сама охотно признает, что она в нем ненасытна. Широкие потребности удовлетворяет при условии, что она верна своей природе и не связывает себя этическими и социальными нормами. Секс привлекает ее и как предмет, и как деятельность. Он становится в ее жизни предметом культа. Воздержание может только негативно отразиться на ней. Она обладает неистощимой жизненной энергией, которую в состоянии направить на разные области жизни. Она горда своим телом и его прелестью… При этом она может быть превосходной женой для мужчин, которые не имеют традиционных взглядов на секс в семейной жизни и на так называемую супружескую верность. Ее внебрачные связи обусловлены не недостаточной кондицией или темпераментом ее мужа, а неограниченной жаждой новых впечатлений… Она в состоянии отделить секс от любви, что ее отличает от большинства женщин.
     Двадцать один конверт… передо мной, на столике…
- Там внутри есть рисунок, - отложил один в сторону и задумался я. – И весьма непростой… Его нарисовал подросток… очень умный и тонкий… На рисунке изображен уже многим знакомый, проглотивший слоненка удав из сказки Антуана де Сент-Экзюпери Маленький принц. Это очень похоже на шляпу, - и достал из конверта рисунок, показал его всем.
В зале буря овации…
И только одиннадцатым по счету был опус сексуально озабоченной дамы.
- Очень-очень полезная вещь, -  мельком бросив на женщину взгляд, объявил всем собравшимся. – И не только для сна…
И так далее, так далее.
- Может быть, кто-нибудь что-нибудь потерял, господа?.. – перейдя к следующему пункту нашей с Шили программы. – Я бы мог вам помочь.
- Можно спрятать самим!.. – чей-то выкрик из зала.
- Хорошо, - ухватившись за мысль и отыскав глазами смельчака. – Достаньте-ка, пожалуйста, из своего левого внутреннего кармана пиджака бумажник и отдайте вон той, сногсшибательной, с седьмого ряда даме… Да-да, ей!.. А Вы сам поднимитесь ко мне…
- А мне, наверно, это, - держа в руке портмоне, лукавым тоном женщина, - надо куда-нибудь спрятать?
- Да, и так, чтобы мы не нашли!..      
     Давно не юноша, однако озорной мужчина стоял рядом со мной. На помосте, с черными повязками на руке, появился Шили.
- И еще я хочу, - и открыто любуясь красавицей, вновь обратился к ней, - чтобы Вы нам представились. Должны же мы знать, кому доверили битком набитый бумажник этого небедного господина!..
- Ева Гилель, - будто этого ждала она.
- А теперь мой помощник завяжет мне и хозяину этого портмоне, к которому, заметьте, я даже и не прикасался, на глаза повязки, после чего Вы будете иметь возможность без нашего участия спрятать его так, чтоб ни он и тем более я не нашел.
- Хорошо, - согласилась красавица, - а готова, пожалуйста…
     Мало того, что в повязках, Шили заставил нас повернуться на сто восемьдесят градусов, лицом к заднику сцены.       
- Приступайте же, леди, - уходя за кулисы, напомнил Еве он.
Снова шум, приглушенные споры, советы…
     Ева, Ева… Она первая женщина… Скоро будет моей… Явно старше меня… Не глупышка Розита или пампушка Роза… Она первая женщина…
- Я его уже спрятала, - наконец объявила Гилель. – Вам его не найти!..
- Может, Вы попытаетесь сами?.. – наконец-то «прозрев», обратился к владельцу бумажника.
- Нет, извольте уж Вы!.. – отказался мужчина.
     Шаловливые лица… Много лиц… много мыслей, конечно…
- Портмоне далеко… - нагнетал обстановку, водил публику за нос, - где-то в задних рядах…
- У!.. – ликование в зале.
- Я ошибся, простите… - чувство меры во всем!.. – Кошелек где-то рядом… рядом с великолепной, с прекрасными глазами дамой… Он лежит в ее сумочке, а она – на точеных изящных ногах… Он у Вас, - улыбаясь прекраснейшей женщине, - наша милая Ева!..
- К сожалению, да, - изобразила огорчение та и достала бумажник…
     Аплодисменты… И безуспешные попытки что-либо спрятать от меня опять… И починка часов… И сгибание вилок и ложек, одну из которых тут же подарил Еве… А потом…
- Наш вечер затянулся, да, - вновь обращаясь к публике, - однако попрошу внимания… Прежде всего мне нужен небольшой предмет…
- А губная помада пойдет?.. – и откликнулась Ева.
- Да, конечно, спасибо!..
     И в самом деле небольшая вещь переходила из рук в руки и вскоре оказалась у моего, как уже говорил, в первом ряду сидящего отца. Он шагнул к авансцене и, вручив мне помаду, шепнул:
- Продолжай в том же духе, сынок!
- Спасибо, - и это все, что мог ответить я; и на душе вдруг стало радостно, очень-очень светло и тепло.
- А теперь все смотрите сюда, вот на эту помаду, - и положил ее на столик, сам уселся на стул. – И она, уверяю, исчезнет. Я уберу ее взглядом, не прикоснувшись к ней рукой. Все, пожалуйста, смотрите сюда, вот на эту помаду!..
     Никаких больше мыслей… Только я и вот этот предмет… в Великой, всеобъемлющей Пустоте, в полной загробной Тишине… Только я и помада… и она есть частица меня… и она, повинуясь, исчезнет, верней, станет невидимой… всего на несколько минут… ибо эта помада есть частица меня, а я сильный, могучий… и во мне живет Бог… Только я и помада!.. и она есть частица меня!.. и она, повинуясь, исчезнет!.. непременно исчезнет!.. всего на несколько минут!..
     И оно, это чудо, свершилось.
- Моя французская помада!.. – и вдруг возглас Гилель. – Вы теперь мой должник!.. – улыбаясь, добавила женщина.
Взрыв изумленной публики.
- Не волнуйтесь, прекрасная леди, - успокоил голубку, - она скоро появится.
     В современном мире есть место настоящему волшебству. На самом деле оно просто необходимо, хотя надо различать потребительское и деспотическое волшебство. Если волшебник стремится распространить свое влияние на окружающих, как доктор Фаустус, он будет уничтожен силами, которыми он вызвал к жизни. Если же он стремится изменить окружающую действительность, взывая к уже существующей созидательной силе и сотрудничая с ней во имя общей пользы, он может сотворить настоящие чудеса. Мысль о том, что средневековая магия перешла или была заменена современной наукой – миф. Сегодня феномен парапсихологии является, по словам Эренвальда, производной от магии, которая была лишена плоти и крови и приспособлена для нужд науки.
     И вот она, французская помада первой женщины в мире, вновь лежит на столе. Шум да гам, одним словом, фурор.
     Гороскопы, влияние звезд… Да, наверно, влияют, в том числе и на Еву… только люди влияют сильнее, в том числе и на женщин…
Успокойся, голубка, - глядя Еве в глаза, - я тебя отыщу, сам к тебе, обещаю, приду!..
Отыщи!.. Приходи!.. – прочитав мои мысли, она, - и скорей, я в таком нетерпении, возьми!..          
     Много-много цветов!.. одним словом, фурор.


     Что такое судьба?.. Судьба человека создается в глубинах его собственной психики, - утверждает Кандыба. – Пользуясь своими неограниченными возможностями комбинирования представлений и самоотражения, психика человека создает внутренние модели самой себя, а затем сама себя под них и подгоняет. Эти самомодели и представления переводятся из краткосрочной памяти в долгосрочную и оттуда начинают автоматически и уже неосознанно влиять на самоощущение и поведение человека. Таким образом, человек – это его мысли и в зависимости от того, какое из двух полушарий мозга их порождает, таков и человек. Но так как человек может сам создавать свои мысли, то и сам может творить свою судьбу… Наша жизнь и наша судьба предопределены законами Единого и нашими же мыслями. Измените свои мысли и вы измените свою судьбу!
     Иисус Христос считал, что Вселенная бесконечна, но едина информационно и энергетически, хотя и бесконечна в многомерном пространстве и ограничена во времени. Иисус считал Вселенную единым информационно и причинно-следственно организованным феноменом с двумя противоположными, находящимися в вечном поступательно-возвратном взаимопроникающем движении полюсами, на уровне человека символически обозначаемыми как созидание – Добро и разрушение – Зло. Иисус утверждал, что физически Вселенная имеет три уровня одновременно: полевой – энергетический; информационный – волновой и объектно оформленный - вещественный.
     Христос считал, что первичные информационные сгустки вначале в едином полевом вакууме локализуются вокруг наиболее интенсивно информационно связанных между собой однородных причинно-следственных процессов и явлений. Таким образом вакуум покрывается как бы ячеистой сетью причинно-следственных связей, в которой волновыми процессами создаются условия для концентрации материи, с образованием внутренних информационно зависимых сильных и слабых связей. Единое Иисус назвал Богом-отцом, а концентрированную силу – Эликсиром жизни. Иисус считал, что Единое содержит в себе все виды материи, включая вещество во всех его проявлениях, но в виртуальной форме вне времени и пространства.
     Иисус утверждал, что законы Космоса едины и человек полностью копирует в своей природе физическую природу единого макрокосмоса. Человек так же устроен как единая с Вселенной сущность, но имеющая определенную самостоятельность, как информационный комплекс с тремя видами материи – полевым, лучевым и вещества. Полевой уровень человека – это его относительно автономное энергоинформационное поле, которое было принято называть духовным телом человека или душою. Иисус считал, что духовное тело каждого человека имеет единую информационно-энергетическую природу с вселенским вакуумом – Богом. Именно это поле в космосе и человеке дает энергию любому движению и в том числе высшему движению материи – человеческой мысли, оформленной в слово.
     Второй план человека – лучистая материя, с одной стороны имеет полевую природу Бога и в некотором роде детерминируется космическими и Божественными энергоинформационными силовыми связями и в том случае выступает как причина и источник реальных физических процессов в мире вещества и в мире неживых и живых объектов, а с другой стороны – волновые излучения являются порождением и следствием характера и способа существования этих же самых реальных физических процессов в мире неживого и живого вещества. 
     Третий физический план человека – это его физическое тело, которое и является вместе с индивидуальным энергоинформационным полем источником второго или лучисто-волнового плана. Таким образом второй план человека образуется в результате мыслительной деятельности, с одной  стороны, и в результате излучений биологических и иных объектов, с другой. Идеи Иисуса о втором плане как едином ментальном и эфирном теле получили название – биополе. Мистики определили биополе, как комплекс физических полей и излучений биологических и иных объектов.
     Христос считал, что в основе всех взаимодействий в феномене человека лежат полевые и информационные структуры. Именно они непосредственно оказывают свое влияние на физиологию человека.
     Рассматривая космический эфир, как ячеистое энергоинформационное квантовое поле, Иисус считал, что эволюция материи – это способность созданию высокоорганизованных относительно самостоятельных пространственно-временных способов существования материи, которая на уровне феномена человека привела к появлению у него возможности относительно самостоятельно, почти произвольно конструировать объективные материальные процессы, действующие на всех трех планах: энергетическом – в виде эмоций; лучистом – в виде мыслей и чувственных образов; вещества – в виде создания художественных картин, музыки, скульптур, литературы. Когда Иисус впервые в мире указал на свое единство с Богом, многие его долго не понимали и возмущались, как например, Мухаммед, что Иисус назвал себя Сыном Божьим и богочеловеком. Тем более многим было непонятно, когда Иисус на языке толпы учил, что таким как он может быть каждый человек, обучившийся навыкам пребывания в Духе Божием, а затем и всей жизни в Царстве Божием, которое внутри нас…
- Хоть бы немного погулял, - прервала тишину вдруг зашедшая в комнату мать. – И вообще мог бы день или два отдохнуть, познакомиться с девушкой и сходить с ней, к примеру, в кино.
- Ты и впрямь так считаешь?..
- Да, считаю, сынок!.. Ты от этих занятии, совершенно забыв о естественных, данных Богом нам радостях, скоро вовсе свихнешься!..
- Может быть… Я подумаю, мама…
- Сделай милость, подумай! - удаляясь, она, моя добрая мать.         
     Ева, первая женщина… Обещал, что явлюсь, и не очень спешу. А загвоздка лишь в том, что она… всего-навсего замужем, не желает что-либо в своей жизни менять. Но не будь в этой жизни меня, не появись бы я, появился бы менее праведный, тотчас доведший дело до постели, более сильный мужчина, настоящий самец. Ей такой ведь и нужен… мне, естественно, самка…
     Душ, бритье и французские, с прекрасным томным запахом духи…
- Ухожу!.. – улыбаясь, родителям. – И вернусь только утром… Если что, позвоню…
- Погуляй-погуляй!.. – одобрительно, те.
И слияние с Небом, Землей…
Ева, Ева, ты где?.. Приходи!.. Приходи и согрей, и наполни иссохшую и уставшую душу живительной и возвращающей успокоение, созидательной влагой и желанием жить, быть в гармонии с миром, и желанием творить… и желанием любить… Ева, Ева, ты где? Приходи!..
Я не знаю, не знаю, не знаю, - донеслись ее мысли, - что со мной происходит… Только знаю, что ты где-то здесь, в этом городе, рядом, и что я тебе очень нужна… Очень нужен мне ты!.. Я не знаю, не знаю, зовешь ли… но, все бросив, иду!..
Приходи же, зову!.. И как можно быстрее, я жду!..
       Очевидно, что в каждом из нас на протяжении длительного времени накапливается такое количество сексуальной энергии, что никакие фрейдовские сублимации не способны помочь и единственный способ избавления от этой, начинающей разрушительное действие энергии есть естественный способ…
Я иду, Ури Геллер, - стремглав неслась она, - иду!..
     В парке людно, однако… потихоньку темнело… И на все, в том числе и на мужа, плевать!..
     И она приближалась… где-то сзади, уже видя меня… Закрыла мне ладонями глаза…
- Знаю, знаю, Венера, Афродита и Ева, что ты!..
- Все три в одном лице!.. – уже глядя в глаза.
- Я способен любить и троих!..
     И обняв, целовал, целовал!..
- Куда же мы пойдем?.. – наконец отстранилась, учащенно дышала она.
- Давай купим вина и махнем-ка на взморье, пойдет?!..
- Да, конечно, и дальше!.. – с энтузиазмом, женщина, - от всех этих людей!..
     Виноград и достаточно крепкое, дорогое бордоское вино Помероль…
- Ты богатый?.. – поинтересовалась Ева.
- О нет!.. Но могу таким стать хоть сегодня!..
- Нет, не надо, не надо, - помогла уложить все в огромный пакет, - оставайся таким, какой есть!..
Вскоре сели в такси. И тотчас потянулся к губам…
- Куда едем?.. – потревожил водитель.
- Отвезите нас к морю, пожалуйста… Далеко, чтоб никто нам не мог бы мешать!..
- Будет сделано, сэр!.. – ухмыляясь, таксист.
     Снова к влажным и теплым губам…
     И не знал, сколько время прошло…
- Искупаемся?.. – расплатившись с шофером.
- Да.
     Никакого стыда… Шум прибоя и ночь, и прекрасная близкая женщина… Предвкушение счастья… В темноте обнаженное тело стало более доступным и манило к себе…  Ее длинные, каштанового цвета волосы бесподобно свисали и почти что касались груди – двух упругих и спелых плодов… Шаловливые и все время в движении бедра и изгиб живота… целая копна призывно торчавших волосиков там… Едва веял приятный и ласкающий нас ветерок…
- Но сперва догони!.. – добавила, смеясь.
     И носились, игрались на суше… а потом и воде… И в воде ее тело скользило, было легким и гибким…
- А теперь отнеси меня снова на берег, - и обвив мою шею лианами, заявила богиня любви, - и налей мне немного вина.
     И отнес, и налил; пригубили… и был пьян без вина… А потом целовал, долго-долго и всю… как, знал, не целовал никто… и любил ее нежно, и любил ее страстно… и любили друг друга безумно. 


     Спустя год с небольшим пришел ошеломляющий успех, популярность и слава…
- Что Вы думаете о будущем Израиля? – совершенно невинный вопрос, заданный журналистом какой-то газеты премьер-министру страны Голде Меир.
- Не знаю, - не задумавшись, та. – Спросите Ури Геллера.
     Популярность и слава, и деньги… и все это, конечно, приятно… в то же время и тягостно, ибо не было прежнего ощущения свободы… И в то же время понимал: все это – суета сует…
- Ты, увы, стал чрезмерно богатым, - и однажды, задумавшись, Ева. – Трудно будет найти настоящую, как говорят, на всю оставшуюся жизнь, спутницу жизни, любящую именно тебя, а не твои деньги.
- Я об этом не думаю, - и ответил ей искренно. – Мне очень хорошо с тобой.
     Но об этом, однако, подумал.
     Существует ошибочное понятие о том, - из послания Эль Мория, - что следуя по духовному пути, вы должны отказаться от всего материального. Это не всегда верно. На самом деле вы должны отказаться только от чувства, что материальные вещи – наиболее важные. При пользовании материальными вещами вы должны достичь баланса, который позволяет духовной стороне вашей сущности пользоваться ими возможно более эффективным образом.
     Достигал, мне казалось, баланса. Деньги не были целью…
     Что такое внушение? Что такое гипноз? – задавал себе часто такие, то есть такого плана вопросы. И искал же, конечно, ответы.
     Нет разницы между внушением наяву и гипнозом, - учил некий Форель. – Как гипнотизм, так и внушение в состоянии бодрствования должно считаться однозначными.
     А имею ли право это делать я сам? – еще один вопрос.
     Силою гипнотизировать и внушать, - говорил доктор Штикер, - обладает каждый, кто имеет силу или дерзость импровизировать, приказывать, укрощать, но в особенности тот, кто бессознательно, но непоколебимо верит в свое призвание повелевать, а вместе с тем умеет быстро уловить слабость воли, подчиняемость и сумеречность в другом «я» и кто обладает тактом и опытом, чтобы использовать слабость противника.
     А Григорий Распутин считал, что человек, впитывая в себя грязь и порок, этим путем внедряет в свою телесную оболочку те грехи, с которыми он борется, и тем самым совершает «преображение» своей души, омытой своими грехами.
     Только я не распутный… Хоть и грешен, как многие…
     Впадать в длительные и чрезмерные страсти по поводу несовершенства какого-нибудь элемента окружающего мира есть глупо и нехорошо. Не надо идеализировать и желать слишком многого!.. Рано или поздно эта ценность должна быть разрушена или отобрана у вас, чтобы вы не забывали, что все дает и все забирает у нас только Бог или какой-то другой представитель Высших сил. Идеализировать – это значит придавать избыточное значение, страстно ненавидеть, ревновать, презирать, обижаться или испытывать другие чрезмерные эмоции – в том числе и любовь – по отношению к людям или событиям жизни.
     Однако вернемся к чисто материальной стороне моей жизни, к посыпавшимся на меня предложениям.
     Поиск полезных ископаемых: нефти, золота, руд и алмазов, находясь на борту самолета… Весьма заманчивые, высокооплачиваемые контракты; и не только на Родине…
     Посещение Мексики…
     Сказочная и нищая, в то же время богатая внутренне и всегда с оптимизмом, весельем страна, страна древних ацтеков и майя.
     Шум моторов биплана; мы летали на низкой, на мой взгляд, чересчур небольшой высоте; и с утра и до позднего вечера… Камни, кактусы, камни… Невыносимая жара… И искали мы нефти…
- Очень много вот здесь, - время от времени сообщал дон Мигелю, делающему отметки на карте.
- Хорошо-хорошо, - с безразличием буркнув, тут же ожил геолог. – Черт возьми! Мы здесь были, отмечали и ранее!.. Значит, здесь, здесь и будем бурить!..
     И много-много дней подряд… Много нефти и денег, однако…
- Ты все время в разъездах, - начала беспокоиться Ева, - может быть, даже с кем-то и спишь?..
- Нет, не сплю, - разозлился, почему-то вновь вспомнив о том, что у нее есть муж. – В отличие от тебя!
- Ты о ком?..
- О твоем благоверном, конечно.
Неужели ревнует?.. Дурак!.. – и уже не хотел, но прочел ее мысли. – А будет часто уезжать, то наставлю рога и ему!..
     -      Как мужчина муж меня давно не интересует, - наконец успокоившись, Ева.
Нет, неправда, - и хотелось сказать, - тебе с ним хорошо, когда нету меня!..
     Промолчал, ничего не сказал и не дал ей себя распознать. Окончательно понял: мы – лишь самка с самцом… Знал, конечно, и раньше, с момента нашего знакомства знал… Все равно неприятно и немножечко грустно.
     Жизнь есть мысли плюс желания плюс действия…
     В то время, как Все существует во Всем, - размышления Кибалиона, - то справедливо при этом и то, что Все есть во Всем. Тот, кто действительно понимает эту Истину, тот постиг Великое Знание.
     Если мы существуем во Всем, почему мир абсурден, парадоксален и противоречив?.. Таковыми, очевидно, есть мы… Жизнь и Мир есть Большая Игра!.. А марионетками в руках Господа Бога являемся, конечно же, мы, люди… Одновременно Игроки!.. Для больших и Большая Игра!..
     В моей личной Игре неожиданно появилась милая и шаловливая девчоночка Ханна.
- Покажи мне какой-нибудь фокус, - попросила однажды она.
- Я серьезный, очень-очень серьезный мужчина, - не желая отказывать, лишь с мыслью кое-что объяснить.
- Нет, неправда, неправда!.. – и тотчас возразила девчонка. – Ты такой же, как я!..
- Может быть, только я, понимаешь… в каждом фокусе есть какая-то доля обмана…
- Не хочу я обмана!.. – прервала меня Ханна опять. – Я хочу настоящего чуда!..
- Вот-вот, чудо, пожалуйста, могу!..
     Показал… все, что только умел… и даже более того…
- Ты самый лучший чародей!.. – ликовала она. – И самый лучший друг!..
Это было большим, самым лучшим признанием!..
- Хочешь со мной дружить? – осторожно поинтересовался я.
Совсем еще зеленая… и в то же время интересная и действительно милая девочка.
- Разве мы не друзья? – с удивлением, Ханна.
     Много злых языков, как бы не было сплетней!.. Городской сквер – не лучшее место для свидании молодому мужчине с малолетней красавицей.
- Да, конечно, друзья!..
- Ну, тогда приходи сюда чаще, - подарила улыбку шалунья. – Я тебя буду ждать.
- Да, приду обязательно!.. – пришлось дать обещание девочке.
     И казалось, случайность… Аль нет?… Никаких случайностей в нашем мире нет – в этом отношении он строго детерминирован. Все, что с нами происходит, организовано нашим собственным «смотрителем», или Ангелом-хранителем, и является напоминанием нам о неправильном отношении к миру.
     В чем же оно у меня неправильное?.. Чрезмерное увлечение Евой?.. Было, было, прошло…
     Я видел их гордость, - комментировал свои отношения с женщинами Григорий Распутин, - они считали себя превыше всех… Ходили как павы… Думали, что весь свет для них… Все остальное ничто… Я полагал, что надо их смирить… унизить… Когда человек унизится, он многого достигает… Я хотел, чтобы они пережили все это… И вот, в этом диком заблуждении, я заставил их идти с собой в баню… Их было двенадцать женщин… Они мыли меня и претерпели все унижения…
     Завидная энергия!.. Настоящий самец! Ну, а если серьезно, он за все поплатился… Робин Гуд от природы, он хотел править миром… и погиб как последний…
     Не суди, не суди, не суди!..
     Реже виделись с Шили. К сожалению.
- Тебе надо жениться, - заявил он однажды.
- Но зачем?..
- Чтоб не тратил так много энергии на женщин.
- Я бы так не сказал…
- Тратишь-тратишь, дружище!.. Не в прямом, разумеется, смысле.
- Что бы было тогда, если б я был женат?
- Ты о них бы и думать забыл!.. А для удовлетворения своих сексуальных потребностей расходовал бы значительно меньше энергии и сил, что в свою очередь, вне всякого сомнения, отразилось бы на твоем духовном и физическом совершенствовании.
- Может быть, может быть, только я… нет такой, понимаешь, красавицы, на которой хотел бы и мог бы жениться.
- Просто имей это в виду, - посоветовал Шили.
- Хорошо, - пообещал приятелю я.
     Вновь работа, работа, работа…


     Сомерсет Моем написал однажды, что деньги – это и есть то шестое чувство, которое дает нам возможность наслаждаться пятью другими. Думаю, он был не прав. Шестое чувство – это не деньги, а наши психические, телепатические возможности. И они действительно помогают нам наслаждаться другими чувствами.
     Вы можете пользоваться вашим шестым чувством, не понимая этого, даже отгонять мысль о его реальном существовании, предпочитая думать, что здесь сработала чистая интуиция, а там произошло простое совпадение. Если вы человек верующий, то используете свое шестое чувство каждый раз, когда молитесь. Моление – это и есть сконцентрированная энергия души, использованная в особых целях. И если бы не было никакого результата, люди давно перестали бы молиться и веровать.
     Кстати, группа ученых, занимающихся изучением людей, склонных к фантазированию, обнаружила интересные факты, что эти люди имеют куда больше способностей в области телепатии, ясновидения и предсказывания, чем те, кто не проявляет склонности к фантазированию. Было также установлено, что такие люди хорошие гипнотизеры, хотя они, как правило, вполне нормальные люди и живут такой же полноценной творческой и личной жизнью, как и те, у кого не слишком развито воображение.
     Биографы Эдгара Кейси в один голос твердят, что «спящий пророк» был полностью лишен воображения. Ерунда!.. Ни за что не поверю!..
     Вернусь к рассказу о себе. Никакой личной жизни; спал, работал и спал… Тот же Кейси сказал, что во сне человек и есть тем, кем он является в действительности. И не знал, где живу, в своих волшебных, полных смысла снах или в явной и отнюдь не всегда благовидной реальности.
     Средних лет и приятной наружности, очень-очень печальный мужчина… и на фоне спокойного моря, и на фоне какой-то реки…
- Кто Ты есть?.. – и спросил у него.
- Агасфер, - с легким поклоном, он.
- А зачем Ты пришел?..
- Эй-эй! Ты не очень-то вежлив, товарищ!..
- Ури Геллер, - в замешательстве, я.
- Так-то лучше!.. – улыбнулся скиталец. – Я пришел, чтоб сказать, подтвердить Тебе то, о чем смутно, но все-таки догадываешься и сам: в вашем мире возможное все!..
- В нашем мире?!.. Но Ты!.. Ты ведь проклят Христом!.. Не хочешь ли сказать?..
- Да, хочу… - перебил меня он. – И скажу Тебе вот что: не надо думать, что Иисус Христос был таким уж безгрешным и не мог ошибаться. Но я Его простил, как простил меня Он. И еще… между прочим, скажу, что в гостях в данном случае находишься Ты, а не я.
- Значит, все-таки сплю!..
- Как сказать, Ури Геллер?.. Ты живешь в двух мирах. Как недавно и Кейси.
- Могу стать прорицателем?..
- Нет! – отрубил Агасфер и добавил чуть мягче: - Полагаю, что нет.
- Почему?
- Ох, какие вы все!.. – явно рассержен, он, - чрезмерно тщеславные!.. Делай то, что умеешь, что дано Тебе свыше. Развивай свои способности в том, что более или менее получается и не суй свой нос не в свои дела. В вашем мире возможное все, но, увы, при условии, что не будешь разглядывать по сторонам.
- Хорошо… - и задумался я. – Ты, наверное, прав, Тебе там, очевидно, виднее… но мне хочется большего!..
- Неуемный мальчишка!.. – на сей раз безобидным, даже игривым тоном произнес Агасфер. – В таком случае советую Тебе посетить в Индии живущего человека по имени Сатья Сап Баба. Полагаю, Ты слышал о нем?..
- Да, конечно же, слышал!.. – заразившись идеей скитальца, верней, духа его. – Непременно отправлюсь к нему, полечу первым  же рейсом!..
- Ты что, спятил совсем?!.. – и опять, но с улыбкой, обругал меня он. – Оставь тело в покое, побеседуй с ним так, как это делаешь со мной! И удачи Тебе!.. Если будут проблемы, зови, буду рад Тебе чем-то помочь, - и исчез Агасфер.    
     И проснулся я сам. Только то, что увидел, что слышал, было вовсе не сон!.. А находился в это время я, как сказал бы Кандыба, в Непроявленной Реальности!..
     Агасфер, Агасфер… Бедный вечный скиталец… Нет, не бедный, он сильный!.. и достиг своего!..
     И Сатья Сап Баба… Его предшественником был величайший Сап Баба, обладающий способностью легендарных атлантов создавать материальные ценности с помощью подвластной ему энергии Тонких миров. В народе это называется производством предметов ниоткуда. Кроме того, Сап Баба мог преодолевать пространство и принимать любую материальную форму, он мог узнать мысли своих учеников на расстоянии сто миль, мог исцелять паралич, проказу, слепоту, много-много что мог Сап Баба, который  в 1872 году поселился в деревне Ширди и до смерти там жил.
     Идея, что великий Гуру, умерший в 1918 году, возродился в мальчике по имени Сатья сначала всех испугала, но, когда он стал доказывать это чудесами самого Сап Бабы, то стал объектом всеобщего поклонения. Одним из таких чудес стало появление большой – в то-то время! – цветной фотографии умершего Сап Бабы. Так Сап Баба подтвердил свое пророчество, что вернется через восемь лет после своей смерти.
     Встреча с таким человеком сулит нечто новое в познании той, Непроявленной Реальности  или Тонких миров, хотя вряд ли кто-либо, даже вернувшиеся оттуда, с этого потустороннего мира, может толком о всем рассказать – сознательное «я» каждого человека знает лишь то, что ему разрешается, что ему дается знать сверху.
     Непроявленный и рядом с нами, а вернее, внутри нас находящийся мир; Агасфер и великий Сатья Сап Баба… И все это нагрянуло!.. Хотя нет, буду честным, то есть не буду лгать себе, посему и скажу: не нагрянуло вовсе, напротив, этой встречи или нечто подобного ждал, знал, что это раньше или позже придет. И сознательно ждал!..
     Что такое духовность?.. Этот постоянно происходящий процесс внутри человека я бы назвал работой собственного сознания над достижением уровня своего же подсознания. Подсознание – Бог внутри нас. 
     В предвкушении встречи… почему-то в минорной тональности…
     Природа сильно ограничила возможности человека в познании окружающего и тем более Тонкого мира. В электромагнитном диапазоне он чуть-чуть видит, в звуковом – чуть-чуть слышит и о том, что творится в других сферах, человек может только догадываться. Вероятно, это имеет определенный биологический смысл.
     В то же время термолокатор змеи фиксирует разность температур в тысячную долю градуса, собаки различают полмиллиона запахов, медузы улавливают ультразвук с частотой в несколько герц и чувствуют шторм за несколько часов до его начала… Однако попробуйте представить себе поведение человека, который внезапно получил бы способность видеть радиоволны, которыми перенасыщен эфир, или слышать инфразвук!.. Лишняя информация только бы сбила его с толку, превратила бы его жизнь в настоящий кошмар.
     Экстрасенс – это человек, обладающий одним или несколькими рецепторными полями, которые отсутствуют у подавляющего большинства людей. Думать, что эти системы встроены в каждого человека и заблокированы наподобие некоторым генам в геноме, не приходится. Опыт радж-йогов, применяющих разнообразные методы медитации, показывает, что сенситивные способности не реализуются даже после многолетней углубленной медитации, использующей и шоковые методы воздействия на психику.
     Каждому, как говорится, свое. И был прав Агасфер, посоветовавший развивать свои способности лишь в данном амплуа. Человек не есть какой-то универсальный станок и не должен пренебрегать или непочтительно относиться к тому, что дано ему свыше, а должен приложить все усилия для достижения более высокого уровня в данной ему области, для достижения более высокого личного уровня.
     В предвкушении встречи… подготовка ко сну… с мыслью только о нем, о великом Гуру…
     Солнечный Бангалор; много-много людей и все ждут появления величайшего мага, волшебника.
- Вот Он, вот Он!.. – расступилась толпа. – Идет!..
     Шествие… смертного Бога Вселенной… Высокий и стройный, с густыми курчавыми волосами, в длинном красном шелковом одеянии… И тотчас обратил взор своих очень умных и добрых, прозорливых глаз на меня, хотя был для толпы, вне сомнения, невидимым.
Подожди меня, Ури, немного, - и сказал Он мне мысленно.
Раз пришел, подожду, Величайший Гуру, - и ответил Ему.
Эй-эй, Геллер, не льсти!.. – улыбнулся глазами Сатья Сап Баба, обращая свой лик на собравшихся. 
     Получил!.. по заслугам, конечно. Боги не любят этого!.. в том числе и земные и смертные!.. А в любой из религии – лесть… Вряд ли в любой из них – целиком сам Господь… Только часть Настоящего, Истинного Бога… и пока что без имени…
     В это время великий Гуру продолжал свое шествие; исцелял, одарял, превращал камни в сладости, а цветы – в драгоценности…
- О Великий Сатья Сап Баба! – выбился из толпы, упал ниц неопрятной наружности, со шрамом на лице мужчина. – Помоги!.. Я давно безработный, голодает семья!..
- Нет, неправда, не лги!.. – и ответил Гуру; и в глазах Его грусть. – Ты давно все спустил, у тебя нет семьи… Все-таки помогу. Пойдешь завтра на биржу труда… - сделав знак в его сторону, - и получишь работу, - ступил далее Сатья.
     И еще с полчаса…
Иди за мной, Ури, - наконец обращение ко мне…
     Ни одного охранника!.. Довольно скромное на вид жилье, хотя было в нем все, что требуется для достойной, в среднем уровне, жизни.
- Я давно Тебя жду, - улыбнулся Гуру.
- Ты о мне что-то слышал?..
- Мало того, знаю о Тебе все. Мы же были когда-то атлантами!..
- Да, конечно, да-да!.. – и не знал, что добавить, немного растерялся я.
- Ты пришел за советом, - заговорил Он, - затем, чтобы я подсказал, чем Тебе заниматься в дальнейшем, как Тебе жить дальше, а ведь я ничего не скажу, хотя помочь, конечно, помогу. Дело в том, что Тебе все сказал Агасфер, подсказал Тебе то, к чему вскоре пришел бы и сам. Истинную радость от постигнутого получаешь тогда, когда к нему приходишь сам! От меня Ты получишь лишь то, что уже заслужил. Это даст Тебе силу, не расставайся с этим никогда!.. Рад, что Ты все-таки навестил старика… И удачи Тебе, Ури Геллер!..
     И исчез сам Сатья Сап Баба и исчез Бангалор… В темноте, одиночестве… Нет!..
     Протянув руку, нащупал и щелкнул выключателем бра… На ночном столике лежали драгоценности, в основном с бриллиантами…
     О чудеснейших свойствах кристаллов знал, конечно, давно… Та же самая Атлантида, со своим таинственным, в районе Бермудского треугольника на дне океана лежащем, дающим о себе знать Силовым Кристаллом… Однако знал и то, что лишь от всей души кем-то подаренный кристалл может принести его обладателю настоящую силу и радость, успех…
     И спасибо Тебе, величайший и мудрейший Гуру, и спасибо Тебе, Агасфер!..


     О искусстве радж-йогов… Оно может нам дать: дар пророчества и предвидения грядущих событий; понимание всех незнакомых нам языков; исцеление недугов; искусство читать чужие мысли; слышать на большом расстояний; понимание языка зверей и птиц; прокамию – способность сохранять юношескую внешность в течение почти невероятного периода времени; способность оставлять собственное тело и переходить в другое; вазитву – дар укрощать и даже убивать самых диких зверей одним взглядом; месмерическую силу, вполне подчиняющую себе людей и одним действием воли заставляющую их бессознательно повиноваться невыраженным приказаниям йогов.
     И все это, конечно, прельщает… однако…
     Состояние Нирваны – абсолютный покой, состояние, постигаемое очень немногими йогами. И что при этом происходит? В данном случае происходит постепенное угасание эмоциональной сферы и ряда жизненных функции человека, со временем человек теряет способность к передвижению, ориентацию в пространстве, чувство реального времени. Обмен веществ изменяется настолько, что человек практически теряет потребность в пище и воде и переходит на космические источники питания.
     Уже менее прельстительно, да?..
     В состоянии Самадхи – конечной точки пути самоуглубления – личность человека полностью отсутствует, сознание изменено примерно также, как после приема мощных наркотиков. После достижения Самадхи, человек самопроизвольно может не выйти из этого состояния. Достигнутое состояние отрешения способно длиться достаточно долго, либо может внезапно окончиться комой и смертью. Рамакришна и Вивекананда закончили счеты с земным существованием именно так.
     Никакого желания, да?..
     У Вивекананды после углубленной медитации появлялось скопление крови в глазах. Многие экстатики умирают в таком экстазе от мозговых кровоизлияний. Рамакришна тщательно контролировал физическое здоровье своих учеников, категорически запрещая им достигать последней ступени Самадхи, поскольку граница, отделяющая Самадху от конечной точки пути, уже не контролируется сознанием человека. Вивекананда и вовсе запрещал длительные медитации, считая их потерей времени и не видя в них разумной необходимости. В определенной мере он уже признавал эгоистичность состояния экстаза и его слабую целесообразность. Кроме того возникал вопрос, зачем нужно совершенство там, откуда нет возврата?..
     Вот и я так подумал!.. И подумал, а вернее, задался вопросом: где же грань между стремлением к совершенству и неприглядным фанатизмом?.. А попутно еще: где же грань между гениальностью и безумием?.. Если они, эти грани и есть, существуют, то весьма эфемерные и почти незаметные, практически их определить невозможно.
- Мог бы сводить меня в кино, - однажды заявила Ханна.
- А что скажут родители? – слегка опешил я. – А что скажут подружки, друзья?..
- Тебя это волнует?.. – явно надулась девочка.
- Меня лично не очень… однако это должно волновать тебя.
- А меня не волнует нисколько! Я – достаточно взрослая, можно сказать, девушка, мне плевать, что подумает кто-то!..
- Ладно, Ханна, прости, ты, наверно, права… Раз так хочешь в кино, то пошли.
- Наконец!.. – вмиг ожила, повеселела школьница и даже чмокнула меня в щеку.   
     Влюблена… И оно, вне сомнения, приятно, а с другой стороны, и тревожно – мало ли что может взбрести в голову человеку в таком опасном и ранимом возрасте?.. Надо держать ухо востро, быть с ней предельно осторожным, деликатным и тактичным в общении.
     Фильм попался никчемный, название которого даже и не помню. Семейная мелодрама, с явным стремлением его создателей вогнать зрителей в слезы.
     В синематограф человек идет по собственной воле и для удовольствия, - вспомнил кем-то высказанную мысль, - в борьбе против эксплуататоров он обязан стать нулем, а удовольствия никакого, потому что сотнями нулей правят единицы.
     Грандиозная мысль, между прочим, но, увы, не для нашего случая…
     Ханна держалась молодцам, хотя ей и хотелось всплакнуть. Все-таки еще детская, ее теплая ручка оказалась в моей… и не мог я ее оттолкнуть…
- А теперь, мне бы очень хотелось, в кафе… - после сеанса, плутовка.
- Что ж, гулять то гулять!..   
     Взбитые сливки, сливочное, с орехами мороженое, по чашке черного и достаточно крепкого кофе…
Если б я попросила вина, - сделав несколько глотков, призадумалась Ханна, - Ури стал бы противиться?..
- А вина мы с тобой выпьем, когда станешь совершеннолетней, - пообещал ей.
- Хорошо, но учти!.. – и воскликнула девочка, - я твое обещание запомнила!.. Не так долго и ждать!..
Долго, долго, голубка… - и ответил ей мысленно. – И к тому же сомнительно, не пройдет ли у тебя это желание, пить со мной вино.
     По дороге к ее дому я молчал, но зато щебетала она.
- Было очень приятно… - пришло время прощаться.
- Вновь пойдешь к этой даме? – и опять поразила, перебив меня, Ханна.
- ?!..
- К той, с которой ты изредка спишь, - уточнила, с насмешкой, вопрос.
- Но я взрослый мужчина, - и в свое оправдание, девочке, - и к тому же давно с ней не сплю.
- Ладно-ладно, иди!.. – чуть не плача, ревнивица. – Ты же взрослый мужчина!.. – повернулась, ничего не добавив, ушла.   
     Как понять этих женщин? Как понять эту юную, однако тоже женщину?.. Надо быть деликатным, тактичным, держать ухо востро…
     Не домой, к Шили Штрангу направился я, в течение долгих лет ставшим не только другом, но и лучшим советником по всем, волнующим меня вопросам.
- Наконец появился великий и безустанный Ловелас!.. – весьма обрадовался он. – Давай выпьем с тобою вина, у меня Помероль!..
- Разбогател?..
     Помероль, побережье и Ева…
- Ага, - и опять же шутливо добавил: - Преподнесла бутылочку одна, очень милая девушка, чтоб устроил свидание с тобой.
- В таком случае выпьем! Тебе преподнесут еще!.. 
     Вино, страсть и безумие… грусть…
- Что у тебя с этой девочкой Ханной?.. – едва сели за столик, поинтересовался приятель.
- Ничего… а вернее, совершенно невинный роман. Но откуда ты знаешь?..
- Я же твой импресарио, - пожал плечами он, - и обязан все знать!.. Так говоришь, роман?..
- Совершенно невинный!..
- Хватит пудрить мозги!.. – посерьезнел Шили. – Не считай же меня дурачком!.. Сам же отлично понимаешь, что этот ваш, как говоришь, невинный роман раньше или позже перерастет в серьезный и отнюдь не такой безобидный!..
     Что за день?!.. Все хотят ущипнуть, без конца поучают! Кошмар!..
- Может быть, все на этом и кончится?.. – на этот раз пожал плечами я.
- Может быть, если сам с ней прервешь отношения.
- Даже и не подумаю!..
- В таком случае, Ури, - дружелюбно, приятель, - будь хотя бы разумным и не влипни в историю!..
- Хорошо, постараюсь, спасибо, давай выпьем вина!..
     И, конечно же, выпили. Как-никак импресарио, лучший друг и советник!..


     США… Вашингтон не Москва, где правители делают все, что им нравится, а пресса делает все, что ей говорят. И была в США щепетильная, на сей раз политическая, весьма тайная миссия; и не только по чтению, но и по внушению мыслей, поступков, решении. Вроде бы благородное и тешащее самолюбие, но в глубине души… должен это признать, нет, не очень приятное дело.
     Возвращение домой; Агасфер…
- Хочешь стать очень-очень влиятельным, праведным, неподкупным судьей и вершителем судеб народов? – сам явил свои очи и с издевкой спросил, - а на самом же деле лишь куклой, в руках хитрых, чрезмерно расчетливых и как правило лживых правителей?.. А имеешь ли право?!..
- Извини, Агасфер, только я…
- Хотел сделать как лучше?!..
- Ну да!
- А получилось как всегда!..
- Что-то не так?!..
- Слава Богу, все так!.. Но в дальнейшем не смей, не советую, Ури… если хочешь быть нравственно чистым, не хочешь потерять себя!..   
     Отчитал и исчез, и оставил меня Агасфер… чтоб подумал и понял, и на всю жизнь запомнил, что могу я быть богом, но там, где им быть мне дозволено, где дано мне им быть.
     И все чаще свидания с Ханной. Преобразившейся, ставшей более женственной внешне, более взрослой в поступках, словах и несдержанной в мыслях, желаниях.
- Мне с тобой хорошо, - и однажды, во время прогулки, она.
- И мне тоже, и очень!..
А не врешь?.. – и продолжила в мыслях. – Если вправду тебе хорошо, почему же не хочешь и не делаешь так, чтобы было и лучше?..
Ты о чем?..
Мог бы меня хоть изредка обнять, хоть изредка поцеловать. Не только на прощание в щечку, а целовать всерьез!..
Это могло бы привести нас обоих к беде… Я, увы, чрезмерно горячий, слишком нетерпеливый… да и ты, явно вижу, не айсберг…
- Мог бы мне иногда говорить комплименты, - и с печальной улыбкой, подруга, - очень приятные и нежные слова. Женщины любят ушами!..
- Иногда говорю, - пожимая плечами, ответил, - и могу повторить: Ты красивая, славная, умная девочка, Ханна!.. Ты прекрасная, чуткая, милая!.. Я хочу быть с тобой… но беда, ты пока что не взрослая…
Ну же, ну, продолжай! – взмолилась мысленно она.
- Не могу ничего обещать, - огорчая  принцессу, добавил, - но надеюсь, что в будущем!.. мы с тобой будем вместе и у нас все получится!..
Ой хитришь, Ури Геллер, хитришь!.. Не можешь обойтись без женщин, так и прямо скажи!.. Ничего, подожду!.. И ты станешь, и будешь моим!..
     Стало слишком уж сложно и трудно так жить. Появилась возможность уехать.
- Убегаешь! – и опять упрекала она, - и бросаешь меня тут одну!..
- Но вернусь, может быть, даже скоро вернусь. Мне ведь надо работать, надо помогать людям!..
Может быть, и вернешься, перетрахав пол мира!.. Может быть, и женатым вернешься!..
- Обещай, - вновь готова расплакаться, - что вернешься без женщины, что вернешься один!..
Слезы женщины – орудие власти женщины над мужчиной.
- Ага.
И так далее, так далее…
     На прощание обнялись и прижались друг к другу… и стояли так долго. Было чувство вины… Как и ей, мне хотелось всплакнуть.


     Не чудеса склоняют реалиста к вере, - сказано Достоевским. – Истинный реалист, если он верующий, всегда найдет в себе силу и способность не поверить и чуду, а если чудо станет перед ним неотразимым фактом, то он скорее не поверит своим чувствам, чем допустит факт. Если же и допустит его, то допустит как факт естественный, но доселе лишь бывший ему неизвестным. В реалисте вера не от чуда рождается, а чудо от веры. Если реалист раз поверит, то он именно по реализму своему должен непременно допустить и чудо.
     И о самом Творце…
     Ни одна из наших мыслей не может понять Бога, - говорил нам великий Гермес. – То, что бестелесно, невидимо и не имеет формы, не может быть воспринято нашими чувствами; то, что вечно, не может быть измерено временем, следовательно, Бог невыразим.
     Следует знать, что Бог может сообщить нескольким избранным способность подниматься поверх естественных вещей, чтобы приобщиться к сиянию Его духовного совершенства, но эти избранные не находят слов, которые могли бы перевести на обыденный язык бестелесное видение, повергнувшее их в экстатический транс. Они могут объяснить человечеству лишь косвенные, второстепенные описания виденных образцов космической жизни, но Первопричина остается вне словесных описаний, а поэтому остается нераскрытой, и постигнуть Ее можно лишь по ту сторону смерти.
     Кстати, привычку Гермеса начинать свои поучения с фразы: «Истинно, истинно говорю вам» - Иисус перенял и всегда употреблял. Легенда гласит, что именно Гермес впервые в мире обратил внимание на единство законов Вселенной, поэтому он первый назвал человека «микрокосмом» и высказал идею, что если вы хотите познать Вселенную, то познайте себя.
     Комментировать это, полагаю, нет смысла.
     Итак, малость знакомая, весьма знойная Мексика и полеты, полеты, полеты… И искали на сей раз не нефти, на сей раз серебра. Долго-долго искали и, конечно, успешно.
- Ваша помощь, господин Ури Геллер, бесценна, - пожимая мне руку при встрече уже в самом Мехико, произнес президент страны Лопес Портильо, очень эрудированный, передовых взглядов человек.
- Хорошо оплатили и мне, - скромно заметил я.
- Жаль, что это куда-то уйдет, не останется в нашей стране.
- Уверяю Вас, нет! Мои деньги останутся там, где я их заработал, они уже лежат в одном из ваших банков.
- Оставайтесь и Вы, - предложил президент, улыбаясь. – Может быть, Вам захочется снова чем-то нам услужить, заодно заработав еще.
- Погостить?.. – на минутку задумался я. – Почему бы и нет!.. С пребольшим удовольствием, сеньор!..
- В таком случае завтра, к семи вечера, - явно доволен собой, вручая мне пригласительный билет, произнес Лопес Портильо, - приглашаю к себе, на небольшую, только в узком кругу, вечеринку. Познакомлю Вас с Манси, это моя жена, которая просто без ума от Вас.
- Хорошо и спасибо, сеньор, непременно приду!..
     Только в узком кругу… И предстоящее знакомство с супругой самого президента страны!..
     Лучший в Мехико отель… постоянно работающий кондиционер… чрезмерный, может быть, с непривычки комфорт…
     Если писатель хорошо знает то, о чем пишет, - размышлял Хемингуэй, - он может опустить многое из того, что знает, и если он пишет правдиво, читатель почувствует все опущенное так же сильно, как если бы писатель сказал об этом. Величавость движения айсберга в том, что он только на одну восьмую возвышается над поверхностью воды.
     Так и в трансе. Если человек неоднократно побывал в этом экстатическом состоянии, он без особого труда войдет в него вновь и при желании достигнет более глубокого состояния транса, тем творя чудеса. Сперва, правда, лишь маленькие, но со временем более значимые, поражающие своей новизной, настоящие чудеса! И все в это поверят, ибо пребывающий в глубоком трансе маг, как и писатель, хорошо знает то, чем занимается.
     Почему-то бессонница… в этом лучшем отеле страны. Снова чувство вины перед Ханной, предвкушение радостей жизни и, конечно же, мысли… хаотичные мысли, когда хочется спать, но не можешь уснуть.
     Человек – сложное творение, его тело состоит из фрагментов Титанов, а его высшая природа – из священной бессмертной плоти Вакха. Следовательно, человек может жить и как Титан – иррационально, и как Вакх – рационально. Титаны убили Вакха и расчленили его тело, а Юпитер из пепла сожженных им молнией Титанов и создал человечество.
     Час ночи… Тишина…
     Пифагор… Он не начинал заниматься со своими учениками, пока те не осваивали искусство медитации. Медитация считалась матерью искусства размышлять. В возрасте шестьдесят лет Пифагор женился на одной из своих учениц, со временем у них родилось семеро детей. В возрасте сто лет Пифагор подвергся нападению и был подожжен в своем доме, тогда ученики, спасая Учителя, сделали мост из живых тел в огне, чтобы Учитель освободился из плена. После Пифагор, спасая своих учеников, сумел выйти из огня, но многие погибли. Пифагор все-таки умер; и умер от разрыва сердца, скорбя по поводу тщетности своих усилий переделать людей и общество.
     Он любил повторять: Мы должны всеми силами стремиться к истреблению во всех вещах излишеств и огнем и мечом изгонять из тела болезни, из души – невежество, из живота – обжорство, из городов – призывы к бунту, из семьи – раздоры. Пифагор считал, что нет больше преступления, чем анархия и хаос.
     И слипались, слипались глаза…
     Высшее движение материи – человеческая мысль, оформленная в слово.
     Иисус доказывал верность своей теории на чудесных целительных возможностях человеческого слова, особенно если оно сопровождается магической визуализацией смысла, в виде образного чувственного процесса. В этих случаях можно творить мгновенные чудеса исцеления, когда скорость протекания химических реакций и физиологических сдвигов фантастическая, почти противоестественно быстра, можно сказать, мгновенна.
     Воображение – это необходимый компонент любой методики психоэнергетической саморегуляции. Отсутствие достаточно развитого воображения у большинства людей мешает им познать все остальные тайны развития своего «я». Поэтому только глубокое понимание роли воображения может помочь любому в успешном продвижении по пути духовного развития.
     И слипались, слипались глаза… и во что-то все время тонул…
     Большие истины всегда содержат в себе два абсолютно противоречивые утверждения…
     Утром свежий и бодр…
     Девятнадцать ноль ноль… Президентский дворец или замок, или просто шикарный, с бассейном, окруженный кустарниками, разноцветными яркими клумбами дом. 
- Вот и наш Ури Геллер! – для слуха рядом стоящей женщины произнес Лопес Портильо, тут же дружески обнял меня и представил свою собеседницу: - Моя милая Манси!..
- Очень рад познакомиться, - нежно чмокнул ей ручку и тотчас утонул в изумленных, с горящими протуберанцами глазах. – Вы и впрямь очень милая женщина.
     Уже знал, сразу понял, моя!.. Пусть не телом, душой!..
- Весьма рада и я, - встрепенулась Манси. – Если честно, хотела, желала с Вами познакомиться давно.
- Что ж, я вижу, Вы не соскучитесь вдвоем, - обращаясь ко мне, улыбнулся Портильо. – Оставлю Вас на попечение жены.
     И одни; а вокруг было много, намного больше, чем предполагал, людей.
- Вам они интересны?.. – первым делом спросила она.
- Нисколько!..
- В таком случае, сеньор Ури, прошу!.. – засмеялась и, схватив меня за руку, увлекла за собой. – Вы у меня в плену!.. На моем попечении!..
     Неужели?.. Неужели она, эта стройная прыткая лань, есть жена президента огромной страны?!.. Длинноногая… и игривая Манси!..
     Едва вышли из здания…
- Побежали!.. – и помчалась она. – За мной!..
     Романтично… но нисколько, поверьте, неглупо… ибо каждый имеет желание, не всегда, к сожалению, возможности, дружить с тем, с кем захочется… в том числе и играть, разумеется… С кем еще порезвиться молоденькой, окруженной серьезнейшей публикой женщине?..
- Все, сбежали от всех!.. – очевидно, немного устала, угомонилась Манси и уселась на лавку в тени старых деревьев. – Это мое любимое место.
Все, увы, повторяется… Но об этом на сей раз воздержимся…
- Не боитесь?.. – и присел рядом с ней.
- Чего?..
- Раскрывать, может быть, небольшую, все ж таки свою личную тайну.
- Эта тайна известна лишь мужу, - посерьезнела женщина.
     Не такая уж юная, лет, наверное, тридцать, ровесница…
- А теперь, вот, и мне!
- От Вас вряд ли что скроешь вообще!.. Но учтите, я Вас не боюсь!..
- Разве можно бояться друзей?..
- Вот и я так подумала, что Вы станете другом.
     И отнюдь, и отнюдь не наивная, скорей, мудрая женщина.
- Вы, наверное, часто скучаете? – деликатно спросил у нее.
- Не то слово!.. Хотя скучают лишь поверхностные и малограмотные люди… Я скорее тоскую, испытываю чувство одиночества. Сама знаю, что это, это тоже от слабости… Величайшая мука нашего существования, сказал великий Ги де Мопассан, - вечное одиночество и все наши поступки направлены на то, чтобы уйти от него.
- Очень умно сказал, а верней, написал Мопассан в своей новелле Одиночество.
- Вы, как вижу, читали!..
Он весьма и весьма образованный, - вдруг дошли мысли Манси в отношении себя, - видно, грамотный парень.
- Не так много, увы, сочинении великих писателей я за всю свою жизнь и прочел, в основном уделяю внимание касающейся моей работы, так называемой эзотерической литературе.
- А Вы можете прямо сейчас, в сей момент что-нибудь показать, сотворить?..
- Для друзей я готов это сделать всегда!..
- Начинайте, я жду!..
- Что ж, начну… - засовывая руку в карман. – Вот, даю Вам коробочку, в ней игральная кость…      
     И показал Манси довольно эффектный пример определения грани кости, выпадающей после встряхивания ее в закрытой коробочке.
- Превосходно!.. – восхищенная женщина, - Все же это – не чтение мыслей! – вопрошающий взгляд.
- Поиски полезных ископаемых и многое другое, - пожимая плечами, ответил, - тоже таковыми не являются. Да и кто Вам сказал, что все, что я делаю, основано на чтении мыслей?
- Я сама так считала, - и немного сконфузилась та. – А меня Вы научите? Ну, хотя бы чему-то?..
- Обязательно, Манси!.. – поднялся, предложив даме руку, добавил: - На сегодня достаточно, нас, наверное, ждут.
- Да, наверное, ждут, - согласилась она.


     Иисус не любил людей, слишком привязывающихся к материальным ценностям, и очень отрицательно относился к любой собственности, а богачей и собственников считал навсегда духовно пропавшими людьми, для которых Истина навсегда закрыта.
     А не слишком ли строго судил?..
     Не судите, - в то же время твердил, - чтобы и вы не были судимы, ибо каким судом судите и какою мерой мерите, так и отмерено будет вам.
     Не мир я вам принес, - часто повторял Он, - а меч.
     Как все это понять?..
     И такой же вопрос, на такую же тему, еще отроком задал священнику.
     Не пытайся все это понять, - и ответил церковный служитель, - ибо человеческому уму это и не дано понять. Просто верь и люби, поклоняйся Сыну Божьему нашему Иисусу Христу.
     Просто верить, любить, не пытаясь понять?!.. Так зачем же Иисус нам все время что-либо твердил, поучал, если этого все равно никому не понять?!..
     И ночное свидание с мудрым и немало столетии прожившим приятелем.
- У Тебя вновь возникли проблемы, - и тотчас улыбнулся, добродушно сказал Агасфер, - только сам, очевидно, забыл, что Тебе говорил ранее я, говорят и другие, быть может, более авторитетные лица: Не сотвори себе кумира!.. Бог, Он же Высший Судья, есть в Тебе!.. Спросите у своей души, как любил повторять Сен-Жермен, и не станет проблем.
- Значит, все до единого мудрые, праведные?..
- Всего-навсего люди!.. – закончил мысль он. – В том числе и Иисус!..
- Хорошо-хорошо, но скажи!..
- Как быть с Манси?.. – усмехаясь, скиталец.
- Ага.
- Как быть с ней, Ты ведь знаешь и сам!.. Манси – супруга президента, этим сказано все. Да и Ты – не последний!.. И никто из здесь вышестоящих не допустит неверности, чтобы Ты с ней улегся в постель. Даже если захочешь!.. Хотя я и не сторонник таких воспитательных мер, ибо они, кроме препятствования от чисто физического контакта, ничего не дают. Вы можете любить друг друга мысленно, и не менее эффектно!.. Полагаю, что вы очень-очень друг другу нужны, только я – не Господь…
- Значит, будь все, как есть!..
- Значит, так, Ури Геллер!
- Что ж, спасибо… спасибо Тебе, Агасфер.
- Не горюй, - и опять с добродушной улыбкой, скиталец, перед тем, как исчезнуть. – И успехов Тебе!..
     Любить друг друга мысленно… Вряд ли это и впрямь что-то даст…
     И неожиданное появление другого и к тому  же живого приятеля.
- Тебя очень непросто найти!.. – обнимая меня, сообщил Шили Штранг. – И живешь здесь как граф!
     К этому времени я действительно жил на окраине города, в роскошнейшем особняке, любезно предоставленном мне на долгосрочное пользование самим Лопес Портильо.
- Очень рад тебя видеть, мой друг!.. Растолстел, но остался таким же, энергичным сорвиголовой! Ладно-ладно, садись, первым делом тебя угощу и ты все мне расскажешь…
- Я могу рассказать в сей момент! – и с улыбкой отрезал приятель. – И начну с замечания: засиделся ты тут, Ури Геллер. Вероятно, немного обмяк. Пора двигаться в путь!..
- Разве я возражаю?.. – артистично ответил ему.
     Разговор наш на время прервался, ибо на самом деле хотел угостить Шили прекрасным армянским коньяком.
- Так куда мы поедем?.. – после выпитой рюмки, возобновил беседу я.
- Предлагаю турне по Европе, - вопросительно глядя, приятель.
- Есть конкретные планы?..
- Конечно!
- И надолго?..
- О нет!.. Месяца полтора или два.
- Я согласен, вперед!.. Свое дело ты знаешь…
- Разумеется, Ури!.. – торжествующе, друг.
     И слегка закусив, наполнив чашки кофе…
- Что хорошего дома, на Родине? – наконец-то спросил у приятеля.
- Все по-старому, - и задумался он. – Мельком видел твою, молодую подругу.
- Ну и как?..
- Хороша!.. Повзрослела и стала красавицей!.. Возвращайся, не то… проворонишь невесту.
- Чему быть, тому быть!.. Давай выпьем по рюмке еще!..
- Давай, - не противился Шили.
     Ева, Ханна и Манси… И любил всех троих, только каждую из них по-разному. И не знал, как найти ту одну, в романах описываемую любовь. Знал, что время придет, все встанет на свои места и она непременно придет, та одна, истинная любовь. Потому что хотел, жаждал, верил, и ждал этой сказки и чуда любви, потому что творил это чувство в себе.
     Просто так ничего не приходит, просто так ничего не дается. За все надо платить, очень часто платить наперед, и тем более тогда, когда хочешь большого, неподдельного чувства, когда хочешь любви.


     Париж, Лондон и Бонн… родина Людвига ван Бетховена.
- Хочу послушать Лунную сонату, - после трехчасового выступления, заявил я приятелю, - и при том в неплохом исполнении.
- Но я даже не знаю, как конкретно помочь, - принужденно ответил мне Шили.
- Отыщи где-нибудь хоть хорошую запись.
- В сей момент?!.. – негодуя, естественно, он.
- Да, желательно в сей… И это – не каприз юной девушки, просто я очень-очень устал и мне необходимо равновесие, нужна твердая точка опоры.
- Извини, я сейчас, - и сменив выражение лица, тотчас заторопился друг, - кое-кому позвоню, непременно найду!..
И ушел… в свой гостиничный номер… чтоб кому-то звонить, чтобы мне угодить.
     В начале было Слово, - утверждение Иоанна. – Сомневаюсь… а вернее, дополняю, что в основе каждого слова лежит звук, сочетание которых является музыкой. Хорошей или плохой – это уже второстепенный вопрос. Значит, слово есть музыка. И не зря говорят, что язык того или другого народа есть весьма музыкальный, певучий или, наоборот, очень жесткий и ломанный, хлесткий. И какой у народа язык, такой есть сам народ: мягкий, добрый, певучий или злой и коварный, жесток, ибо слово есть мысль, породившая действие, поведение народа.
     Бедный Шили искал…
     Имейте в виду, - предупреждал Жан Жак Руссо, - что никогда незнание не делает зла; пагубно только заблуждение. Заблуждаются же люди не потому, что не знают, а потому, что воображают себя знающими.
     Может быть, в чем-нибудь заблуждаюсь и я?.. В отношении друга, к примеру.
     Мы возили с собой магнитофонные записи многих прекрасных музыкантов, например, группы АББА, и их музыка действительно способствовала восстановлению внутренней гармонии, только записей сочинении классиков в нашей походной аудиотеке оказалось, увы, недостаточно.
     Шили Штранг все искал…
     В памятниках санскрита обнаружены строки:
                Бог спит в минералах,
                Просыпается в растениях,
                Движется в животных   
                И… думает в Человеке…
     Замечательные слова!… Только не стоит успокаиваться, ибо Он будет думать лишь в том, кто на это способен, кому нравится думать, кто это делает всегда.
     Замечательные слова!.. Давно людям известны… Каждому из нас следует придумать их для себя заново, надо их осознать… осознать все великие Истины… и для этого думать… Может, можно понять без большого труда?.. но дурак и лентяй никогда, никогда ничего не поймет, ибо Бог будет думать лишь в том, кому нравится думать…
- Вот, принес, - наконец появившийся Шили. – Я хотел бы послушать и сам.
- Что ж, включай и садись, и послушай… и спасибо тебе!.. Извини, что заставил побегать.
- Ничего-ничего!.. – и похлопав себе по животику, улыбнулся приятель. – Мне это полезно!..
     И гостиничный люкс наш воскрес и наполнился смыслом – было, кстати, уж за полночь, - и наполнился музыкой… от которой рождается Слово, от которой рождается Чудо, от которой рождаемся Все…
- Наконец-то я понял, - и уже в тишине произнес оживленно мой друг, - полагаю, что многое понял, еще больше познал этот мир, в том числе и тебя, хотя знаю довольно давно, и познал много больше себя.
- Вот именно, себя!..
- Знаю-знаю, что трудно и все же… это делать стремимся.
- Всегда будем стремиться, - в завершение, я. 
     Вскоре Шили ушел и остался один. Только телом, замечу, один…
     Можно было бы жить и вдвоем, можно было не в люксе – не до женщин нам было обоим, - только есть в этом мире понятие: престиж, ради которого приходится делать и порой поступать совершенно не так, как хотелось бы делать и поступать. Человеческая глупость безгранична, однако каждому из нас, живя среди людей, хочешь того или нет, приходится мириться с общепринятыми правилами поведения в обществе.
     Снова включил магнитофон; снова с детства знакомая музыка, написанная практически глухим Бетховеном…
     Человек – это образец мира. Он был создан теми же законами, которые создали мир в целом. Познавая и понимая себя, человек будет понимать и познавать весь мир, все законы, которые творят мир и управляют им самим.
     Время… Оно – не универсальный закон. Это не физический феномен, подобный гравитации. Время – это восприятие того, что представляется нам природным явлением.
     Односторонний путь или поток – самый доступный и понятный взгляд на время. При рождении мы садимся на корабль и отправляемся вниз по течению. Мы садимся лицом к прошлому и видим его, можем бросать взгляды в стороны для того, чтобы ориентироваться в настоящем, но не способны обернуться и увидеть будущее. Наше путешествие длится до тех пор, пока не покидаем этот уровень существования. Таким образом, мы никогда не сможем увидеть будущее и узнать, что нас ждет.
     Перефразируя Эйнштейна, можно сказать, что время – это то, что не дает возможности произойти всему одновременно. Действительно, если подходить к проблеме существования будущего с более широких, космологических позиций, то следует признать, что деление времени на какие бы то ни было периоды – годы, дни, часы… - очень относительно, потому что в Вечности и беспредельности все понятия о временных отрезках сливаются в одно вечное мгновение. Периодичность времени существует лишь применительно к нашему, физическому миру, так как оно помогает нам разобраться в явлениях и событиях нашей жизни. В мироздании же времени нет, и именно это доказывает его вечность и бесконечность.
     В три часа принял душ и довольный собой, и довольный всем миром лег спать.
 

     Манси встретила пылко.
- Без тебя тут сплошная тоска, - обняла и прижалась она. – Слава Богу, вернулся!..
- Да вернулся, вернулся… - обомлел я от близости женщины.
- Многих там обласкал?.. – наконец отстранилась, и уставив свой взор на меня.
- Треть Европы – моя!.. Ты ревнуешь?..
- Конечно!.. Но, увы, не могу, вернее, не имею права ревновать…
     Манси всегда, или почти всегда говорила мне все, без какой-либо утайки, ее мысли всегда совпадали с произнесенными ею словами, в связи с присущей для всех женщин стыдливости, лишь изредка утаивая свои самые сокровенные желания. И она не была нимфоманкой!..
- Сеньор Ури!.. – подойдя, президент. – Рад Вас видеть, мой друг!
Сеньором он меня еще не называл. Обнимая, добавил:
- И особенно рада, как я вижу, жена.
- У нас с Ури такие же взгляды на мир, - не растерялась та.
- Сеньора Манси, как всегда, права, - обнял их обоих, - и вообще… я вас очень люблю!
Лучше бы, Ури Геллер, ты ее чуть-чуть меньше любил, - и подумал Портильо.
Лучше бы, Ури Геллер, ты меня чуть-чуть больше любил, - и подумала Манси.
     Ситуация!..
- Что ж, пойдемте-ка выпьем, - разрядил обстановку сам Лопес. – Это надо отметить!..
И немножечко выпили, после…
- Я хочу предложить Вам возможность, - заговорил президент, обращаясь, конечно, ко мне, - заработать огромную сумму.
Будешь дальше от Манси, - и добавил он мысленно.
Лопес явно ревнует, Дурак!.. – лихорадочно, женщина. – Хочет нас разлучить!..
- Мне б хотелось чуть-чуть отдохнуть, - пожимая плечами, ответил.
Черт возьми! – разозлился Портильо. – Как он жаждет с ней близости!..
Молодец!.. – и зарделась она. – На кой черт тебе деньги?!..
- Вам недели, надеюсь, достаточно, чтобы прийти в себя?..
- Да, вполне.
Ты прости меня, Ури, пойми… - извинился Портильо мысленно, - слишком много завистников, кривотолков и сплетней!..
Ну зачем же, а, Ури?.. – и поникшая женщина.
- О деталях потом… - успокоившись, Лопес.
- Да, конечно, успеем… - но не мог успокоиться я.
     Много злых языков, кривотолков и сплетней…И они очень близко от истины… Ситуация!..
     В этот радостно-грустный и решающий вечер он таки нас оставил вдвоем.
- Полагаю, что вам есть о чем поразмыслить обоим, - улыбнулся печально Портильо и простился со мной.
И в излюбленном месте голубки… продолжая молчать… 
Я хочу, чтобы ты все равно стал моим, - повторяла она.
Разве я не есть твой?!.. Не в физическом плане, но есть, всегда буду твоим!..
Но живем в этой жизни лишь раз!.. – прочитав мои мысли, воспротивилась Манси.
Но ты сильная женщина!.. И в мыслях можешь быть со мной всегда!..
Только это – не менее грешно!..
Может быть, может быть…
А ты в мыслях придешь, и ты будешь со мной, когда я позову?..
Да, конечно, всегда!..
Хорошо, Ури Геллер, любимый… - прослезилась она. – Постараюсь стать сильной, раз ты этого хочешь… Нет, не сразу, но стану!..
Как стараюсь быть сильным и я…
Это все, мы уже не увидимся больше?..
Так, наверное, лучше…
В таком случае прощай… - и шагнула ко мне…
     Не сказали друг другу ни слова!..
     Долго шел, потом ехал в такси.
     Не домой, а в чужой, хотя и любезно предоставленный особняк. Очевидно, пора и домой, заработав огромную сумму. Очевидно, пора.
     А потом… в полусне появилась она, совершенно нагая и прелестная Манси.
Вот, пришла… - объявила с улыбкой, - чтоб любил меня в мыслях всю ночь.
     И любил… как в последний раз в жизни, любил так, как хотела она, любимая, но мной нетронутая женщина.
Я тебя никогда не забуду, - и лишь утром, она, - но приходить и тем терзать тебя, обещаю,  не буду.
Извини меня, Манси.
Это ты извини меня, Ури… И прощай.
     И ушла… навсегда.


     Книги Карлоса Кастанеды… Дверь в иные миры… И большой интерес к шаманизму…
     Значение барабана, как верховой лошади, иллюстрируется стихами сибирских шаманов:
                О, мой разноцветный барабан,
                Стоящий в переднем углу!
                О, мой веселый и раскрашенный барабан,
                Ты что стоишь здесь?!
                Пусть твое плечо и шея будут сильными.
                Слушай, слушай, моя лошадь – ты олениха!
                Слушай, слушай, моя лошадь – ты медведь!
                О, раскрашенный барабан, стоящий в переднем углу!
                Моя верховая лошадь – самец или самка оленя!
                Утихни, звонкий барабан,
                Обтянутый кожей барабан,
                Исполни мои желания.
                Как на облаке, принеси меня
                Через страны сумерек, и под свинцовым небом
                Пронесись, подобно ветру,
                Поверх горных вершин.
     Очевидно, не очень-то складные, однако очень впечатляющие строки… Это есть наша жизнь! Отнюдь не сентиментальна… и без излишней идеализации, настоящая, с препятствиями жизнь!..
     И в одну из ночей… посещение Сибири и встреча с пожилым, но на вид очень крепким мужчиной, настоящим шаманом.
- Ури Геллер?.. – переспросил он. – Нет, не помню, однако… коли пришел, садись. Что тебя привело?..
- Я могу делать то, что обычно не могут другие…
- Это ясно и так!.. – перебил и добавил чуть мягче шаман, - раз явился как дух. Что конкретно ты хочешь узнать?..
- Меня интересует все… прежде всего то, как Вы стали шаманом?..
- Очень долго рассказывать, - и задумался он. – Погоди, заварю себе чаю.          
     И мужчина в обычной, не в шаманской одежде шагнул к русской печи; что-то там колдовал; за заиндевелыми окнами бушевала пурга; в избе было, наверно, тепло.
- Родился я в далеком сумоне,* - наконец-то уселся, отхлебнув из железной эмалированной кружки, начал свой рассказ он, - в многодетной семье. Рано остался без отца. Рос хилым, больным мальчиком. Пас скот – овец, коров, - ходил на охоту, ставил капканы на лисиц, кабаргу. Бил белок, горностаев. Однажды, охотясь в тайге, нашел большой нож с деревянной ручкой в широких кожаных ножнах. Рядом на ветках висели цветные ленты – белая, голубая и желтая. Принес домой и показал матери, братьям и сестрам. Помню, как сбежались соседи, у которых моя находка вызвала страшный испуг. Старики качали головами, цокали языками и уводили из нашей юрты детей. Никто ничего определенного не мог сказать, и лишь один старик, древний и белый как лунь, медленно заговорил: «Этот нож принадлежал старому шаману Комбу из рода Оюнаров… Это был сильный шаман. У него не было детей. Он вселил свой дух в этот нож, загадав, что тот, кто найдет его, заболеет «шаманской болезнью», ибо войдет в него дух шамана Комбу. И быть тому человеку шаманом…»
Слушая эти речи, я неожиданно покрылся испариной и, задергавшись всем телом, упал на пол, выкрикивая непонятные слова… Присутствующие испуганно выскакивали из нашей юрты, хватая своих детей. Даже братья и сестры покинули меня и убежали.
Я впал в бессознательное состояние и лежал между жизнью и смертью в течение четырех суток. В это время на меня накидывали светлую конскую шкуру, которая вся покрывалась кровавой жидкостью. После обмороков я поднимался как после сна, но помнил, что ко мне приходили какие-то люди и кормили меня лягушками, водолюбами и водяными жуками.
Не ведаю, что я кричал, что пел, куда бежал и куда летел. Казалось, что надо мною разверзлась земля, и я падаю в Аза-Ас.** Внезапно я превратился в птицу и, выпорхнув из черной пасти Аза-Ас, полетел к высоким вершинам Великого Танну-Ола…*** Сколько это продолжалось, не знаю. Очнулся же вдруг в своей юрте, рядом с мамой. Она обнимала меня и громко плакала…
Приступы неизвестной болезни повторялись у меня периодически и были изнурительными. Во время кратковременного просветления, витая высоко в облаках, я встречался во снах со святыми духами. Они призывали к борьбе с духами злыми.
Во время болезни я сторонился людей и влачил жалкое существование. Родные старались избавить меня от получения дара шаманства, но это не удавалось никак.   
- Что же было потом? – поинтересовался я, когда старик замолк.
- Старейшина нашего селения сказал, что надо позвать шамана из соседнего сумона. Приглашенный шаман Кужугет попал прямо в тот момент, когда у меня начался очередной приступ. Шаман приказал развести в юрте костер и, взяв токарак,**** обрызгал все священным сютом.***** Затем он обратился к добрым духам, чтобы они изгнали из моего тела злых духов. После ритуального танца и молитвы я пришел в себя, а шаман Кужугет сказал: «Ты призван духами стать шаманом и будешь болеть до тех пор, пока не станешь им. Если же этого не произойдет, ты погибнешь и накличешь проклятие на свой род и людей сумона». Он указал, кто из предков заставляет меня стать шаманом. Им оказался мой прадед Кылар.   
Присутствующие плакали и молили меня и мою мать стать их шаманом. Согласие было получено, и в селении установилось спокойствие. Я ходил по горным вершинам, кланяясь

*Районе.
**Пасть Дракона.
***Одна из самых высоких вершин Тувы.
****Жезл для освящения.
*****Молоком.
хам-ыяшь,* принося жертвоприношение в виде молока, масла, сыра духам перевалов и вершин. Я собирал перья птиц для кымзар берт,** ветки с хам-ыяшь для оберега и ветки можжевельника для окуривания юрт.
Обращение меня в шаманы оформлялось обрядами, состоящими из ритуальных действий, связанных с изготовлением бубна, костюма и акта посвящения в шаманы. Обряды провели после того лишь, как и я, и мои родственники убедились в том, что я могу стать шаманом. Для этого, после установления шаманского характера моего недуга, я некоторое время подражал действиям шаманов, совершая обряды при помощи опахала и березовых веток и колотушки для бубна. Увидев, что эти действия действительно приносят мне облегчение, я поверил в свое избранство и необходимость проведения обряда посвящения в шаманы.
Вскоре мужчины селения забили самого сильного яка и вымочили его шкуру для дунгура,*** женщины шиши кызыл териг,**** а шаман Кужугет готовил мне шаманский териг с ээрзы чылан.***** Из шкуры того же яка делали обувь идык.******
Старый шаман Кужугет, между тем, обучал меня ритуальному танцу орла, проводил со мной камлание, во время которого его съедали черви, и он превращался в скелет с белыми костями и обнаженным черепом, который, в свою очередь, постепенно преображался в головной убор со свисающими червями, а крупные черви, увеличиваясь в размерах, превращались в ээрзы чылан на териге шамана.
- Что такое камлание? – воспользовавшись небольшой паузой, спросил я у хозяина избы.
- Камлание – это способ общения с духами, что достигается двумя путями: духи вселяются в тело шамана в его бубен, или, напротив, душа шамана отправляется в путешествие в царство духов. Камлание начинается с упоминания главного первого предка, а затем всех последующих шаманов моей семьи. Шаманы, произошедшие от духов – хозяев земли и воды, при камлании обязательно говорят о своем родстве с духами этих стихии. Но вернемся к рассказу.
Ритуальные танцы и камлания проводились семь дней, в течение которых проходило ознакомление меня с двенадцатью дорогами, ведущими в верхний – Кудай хана – и нижний – Эрлик хана – миры к духам болезней. Во время посещения этих миров Учитель знакомил меня со странами шаманов: Дайын дээр и тайгой Танды. Священная Дайын дээр находилась между землей и тридцатью тремя слоями неба, а тайга Танды в нижнем мире Эрлик хана. Совместное посещение во время камлания верхнего, среднего и нижнего миров учило меня лечить больных путем изгнания из их тела злых духов. Духи болезней входили в мое тело, и с помощью добрых духов я вступал с ними в борьбу и побеждал их. Все побежденные злые духи собирались в мой дунгур, победные звуки которого уничтожали их.
Вскоре шаман Кужугет был приглашен для моего посвящения в шаманы. Он облачил меня в свой шаманский костюм, а сам одел мою одежду, что означало наделение будущего шамана новой плотью. Теперь для благословения и окончательного посвящения в шаманский сан я должен был посетить Монголию.
По окончании обучения Учитель велел седлать лошадей, и мы отправились в местность Урчи в Монголии к шаману Шэрээтэ-боо, имеющего право посвятить другого шамана. Сначала я получил звание Абтай-боо – шаман-колдун, потом Абтай-хун – шаман-волшебник, далее Аршалга-боо – шаман-спаситель.
- Что означает само слово шаман?
- Слово шаман произошло от эвенкийского саман – возбужденный, исступленный человек. Шаманство – очень ранняя форма религии, основывающаяся на сверхъестественном общении шамана с духами во время камлания, то есть во время исступленной пляски с пением, ударов      

*Шаманам-деревьям.
**Головного убора шамана.
***Шаманского бубна.
****Красный костюм.
*****Змеями-помощниками и их духами.
******Сапоги с загнутыми вверх носками.
в бубен, грома железных подвесок. Многие шаманы гермафродиты, страдают однополой любовью. Психика любого шамана не может считаться нормальной, хотя в принципе мы такие же люди. Близко к шаманам стоят кузнецы, отчасти родня им. Кузнецы тоже могут лечить, давать советы и предсказывать, но знания их лишены волшебного характера: они просто умные люди с особым даром. Кстати, на хорошее шаманское одеяние идет пуд железа – тоже работа кузнеца. Железные детали нашего костюма имеют свойство не ржаветь и имеют душу.
- Мне пора возвращаться домой… - обращаясь, конечно, к нему. – И спасибо за яркий рассказ! И желаю Вам множества сил!..
- И тебе, дорогой!.. – на прощание, с улыбкой, шаман.
     Еще несколько дней… пребывания тела в комфорте – в особняке президента Лопеса Портильо  - и работа, работа души… ознакомление с шаманством…
     Платье шамана представляет собой кафтан из выделанной коровьей кожи, спереди настолько короткий, что не закрывает колен, а сзади длинный, до самой земли; по краям и по всей поверхности этого кафтана, но только не спереди, нашито нечто вроде бахромы из пучков тонко нарезанной ровдуги; на этих ремешках прикреплены погремушки и железки разной формы, имеющие особые для себя названия, места и отчасти символические значения.
     Кафтан спереди гладок и завязывается на груди ременными завязками, а под шеей застегивается на пряжку. На нем спереди нашиты фигуры животных, птиц, рыб, зверей, всякие бляшки, эмблемы небесных светил, а также железки, изображающие части человеческого скелета и внутренностей. На севере, в случае отсутствия описанного выше костюма, надевают меховое, из выделанной телячьей кожи пальто шерстью наружу, на котором иногда навешивают сзади некоторые более важные железки; на голову на севере надевают женскую дорожную шапку с наушниками.
     Шаман надевает волшебный кафтан всегда на голое тело; принимает его из рук помощника, то есть человека, который должен во время шаманства поддерживать его криками: чоо!оо!о! и оказывать ему другие услуги; между прочим, он сушит у огня бубен, чтобы тот был звучнее. Этот бубен всегда яйцевидной формы; его обод сделан из старого, высохшего на пне лиственного дерева, из лучшей части такого дерева, называемой киль; снаружи обод бубна украшен семью, девятью или одиннадцатью угловатыми выпуклостями, покрытыми тою же кожей, которой обтянут весь бубен, кожа должна быть с трехгодовалого бычка; внутри бубна идут накрест ремни, привязанные посередине к железному кругу с поперечинами, или к кресту; за это железо шаман, продевши пальцы в соответствующие отверстия, держит бубен. Внутри бубна, вдоль обода, особенно там, где привязаны ремни, висят множество бубенчиков, колокольчиков, железных и костяных погремушек, послушных малейшему движению шамана-музыканта. В левую руку шаман берет небольшую, слегка изогнутую деревянную колотушку, обшитую кожей с кобыльих или оленьих ног; затем садится на белую кобылью кожу, разостланную посередине дома; в камине тушат огонь; присутствующие усаживаются вдоль стен и обряд шаманства начинается.
     Шамана призывают  по разным поводам: если желают узнать будущее, найти пропажу и спросить благополучие; зовут его также на свадьбу, торжества или праздники и по другим случаям, но главным образом – к больным с целью их излечения. Шаман лечит все болезни, но преимущественно – местные. Такими считаются прежде всего таинственные, нервные недуги: истерика, сумасшествие, судороги; затем болезни половые: половая немощь, бесплодие, родильная горячка и иные женские болезни; затем – болезни внутренних органов: сердца, печени, желудка и кишок, преимущественно острые, заставляющие человека охать, кричать; наконец – всякого рода нарывы, раны, ломоту и порчу костей, головные боли, воспаления глаз, ревматическую лихорадку и так далее; кроме того, всякого рода эпидемические болезни: тифозные горячки, воспаления легких и гортани; лечат также чахотку, но только с целью облегчения страданий, считая эту болезнь неизлечимой. Отказываются лечить: понос, скарлатину, корь, оспу, сифилис, золотуху и проказу, называемые ими большими болезнями.
     Позванный к больному шаман, появившись в избе, сразу занимает место на одной из почетнейших нар, целый ряд которых расположен вдоль стены. Растянувшись на своей белой кобыльей коже, шаман лежит, ожидая ночи, часа, когда колдовство становится возможным. Все это время шамана кормят, поят и чествуют. Наконец, солнце село, сумерки надвигаются, в избе делают торопливые приготовления к шаманству: подметают пол, колют дрова и лучину, варят более, чем обыкновенно, сытный и вкусный ужин. Мало-помалу собираются соседи и размещаются на скамьях: мужчины с правой стороны, женщины с левой; разговаривают все как-то особенно строго и сдержанно, двигаются плавно. На севере хозяин, выбравши ремни получше, вяжет из них род двойной петли, которую впоследствии наденут на плечи шамана, чтобы затем за свободный конец удерживать его во время пляски и не позволить духам похитить его. Наконец все поужинали, справили домашние дела и чинно расселись по местам. Шаман, присевши, медленно расплетает свои косички, что-то бормоча и отдавая еще кое-какие приказания, он время от времени нервно и искусственно икает, отчего все его тело странно содрогается; глаза его не глядят по сторонам: они или опущены к полу, или уставлены неподвижно в одну точку, обыкновенно в огонь. Огню дозволяют потухать. Все более и более густые сумерки наполняют избу, суета затихает, люди разговаривают шепотом; отдаются приказания, чтобы желающие выйти на двор сделали это немедленно, так как скоро двери избы будут заперты и никого больше не выпустят наружу; шаман медленно снимает с себя рубаху и надевает свой волшебный кафтан; затем ему подают раскуренную трубку с табаком и он долго курит, глотая дым; икота его делается все громче, дрожь производимая ею все сильнее; вот он кончил курить, лицо его бледно, голова опущена, глаза полузакрыты; в то время на середину избы уже успели положить белую кобылью кожу, служащую постелью шаману; шаман приказывает подать ковш холодной воды, он пьет ее большими глотками и медленным сонным движением отыскивает на скамье приготовленный заранее кнут, ветку или колотушку барабана; затем он выходит на середину избы и, приседая четыре раза на правое колено, делает торжественный поклон на все четыре стороны света и одновременно брызжет кругом себя водой изо рта. Тогда все затихает, на огонь бросают гореть белых конских волос и окончательно его тушат, загребая золой; при слабом мерцании угольев виднеется еще некоторое время в темноте черная неподвижная фигура шамана, сидящего понурив голову и державшего перед грудью громадный, как щит, барабан; лицом он обращен на юг, куда направлена и голова кожи, на которой он сидит. Наконец тьма делается непроглядной, сидящие на скамьях притаили дыхание и слышно только бормотание и икание шамана, но оно все более и более затихает; вот на мгновение водворяется мертвая тишина, а затем, немного спустя, раздается одинокий резкий, как лязг железа, зевок, и вслед за ним где-то в глубине покрытой тьмою избы громко, четко и пронзительно прокричит сокол или жалобно расплачется чайка – и опять тишина, и только легкая, как комариное жужжание, дробь барабана дает знать, что шаман начал свою музыку. Эта музыка, вначале нежная, мягкая, неуловимая, потом неровная и произвольная, как шум приближающейся бури, все растет и крепнет; по ней зигзагами, точно молнии, поминутно пробегают дикие окрики: каркают вороны, смеются гагары, жалуются чайки, посвистывают кулики, соколы да орлы. Все те, кто летает высоко над землей, ближе к небу, видимо, обеспокоены ожидаемым появлением чего-то и носятся по воздуху, наполняя юрту своим жалобным криком. Музыка все растет и достигает апогея, удары по барабану, частые, сильные, сливаются в один непрерывный, все нарастающий гул; колокольчики, погремушки, бубенчики гремят и звенят, не уставая; это уже не буря, а целый водопад звуков, готовый потопить сознание присутствующих… Вдруг все обрывается; еще один два мощных удара по барабану, и последний, до сих пор поддерживаемый и потрясаемый в воздухе, падает на колени шамана; все сразу умолкает: даже бренчание болтающихся колокольчиков как-то сразу, неожиданно прекращается, опять настает момент мертвенной тишины, и опять та же, едва уловимая и все растущая дробь барабана.
     Прием этот повторяется с некоторыми вариациями несколько раз, сообразно вдохновению шамана; наконец, когда музыка изменивши темп приобретает некоторую правильность, к ней присоединяются отрывочные, мрачно пропетые фразы песни:
Мощный бык земли… Конь степной!..
Я мощный бык… реву!
Я заржал… конь степной!
Я всего выше поставленный человек!
Я всего больше одаренный человек!
Я человек, созданный господом мощным из мощных!
Степной конь, явись!.. Научи меня!..
Волшебный бык земли, явись!.. Заговори!..
Мощный господь, приказывай!..
Каждый, с кем вместе иду, пусть слушает ухом! Пусть не следует сзади за мной, кому не скажу: иди!
Впереди, ближе дозволенного вам – не становись! Пусть каждый смотрит зорко! Пусть слушает чутко!.. Берегитесь вы!
Смотрите хорошенько! Будьте все такими… все в совокупности… все, сколько вас есть.
Ты с левой стороны, госпожа с посохом, если, может статься, ошибочно или не той дорогой направляюсь, прошу тебя, направь! Распорядись!..
Ошибки и дорогу, госпожа мать моя, укажи!.. Вольным следом полети!.. Мою широкую путь-дорогу расчищай!
На юге, в девяти лесных буграх живущие духи солнца, матери солнца, вы, которые будете завидовать… прошу вас всех… пусть стоят… пусть три ваши тени высоко стоят!
На востоке, на своей горе, государь мой дед, мощной силы, толстой шеи, - будь со мной!..
И ты, седобородый, почтеннейший чародей, - обращаясь к огню, - прошу тебя: на все мои думы без исключения, на все мои желания согласись… выслушай!.. исполни!.. Все, все исполни!          
     Тут опять барабанный бой достигает своего апогея, опять слышатся дикие окрики, отрывочные бессмысленные слова, - и все умолкает.
     В дальнейших песнопениях шаман умоляет о помощи своего духа-помощника и других покровительствующих ему духов, разговаривает с кальяны, задает им вопросы и дает от их имени ответы; долго иногда приходится просить и барабанить шаману, пока придут призываемые духи; часто появление их до того внезапно и стремительно, облик до того грозен, что шаман, пораженный, падает.
Считается хорошим признаком, если – ниц, дурным, если на спину; тогда присутствующие стучат над ним в железо, приговаривая: Каленое железо скрежещет… Разнообразная туча вьется!.. Обильная туча поднялась!
     Когда дух-помощник снисходит до шамана, последний подымается и начинает сначала на коже подпрыгивать и топтаться, а затем движения его делаются быстрее, неистовее и он выплывает на середину избы. На огонь поспешно бросают лучину и разжигают дрова, яркий свет разливается по избе, теперь полной шума и движения; шаман непременно пляшет, поет и барабанит: он бешено прыгает и кривляется, повернувшись лицом сначала на юг, затем на запад и восток; тем, которые удерживают его за продетые под мышками ремни, часто трудно справиться с ним. Впрочем, на юге шаман танцует свободно: никто его не держит, наоборот, он часто отдает свой барабан, чтобы иметь возможность лучше танцевать. Темп и шаг танца похож немного на трепак, только быстрее его и лишен удали и веселости последнего; голова шамана почти постоянно опущена, глаза полузакрыты, спутанные длинные волосы в беспорядке рассыпаны по потному лицу, рот судорожно искривлен, зубы оскалены и по губам текут слюни, нередко – пена. Он кружится по избе взад и вперед, ударяя в барабан, ревущий и стонущий не менее дико, чем сам шаман, потрясающий своим звенящим одеянием и, кажется, упиваясь все более и более поднятым им самим шумом и исступленными движениями.
     Волна его бешенства несколько раз слабеет и опять подымается, иногда совершенно даже затихает; тогда шаман, высоко поднявши бубен и наигрывая на нем спокойный торжественный гимн, опять просит и заклинает небесных духов. Наконец, он узнал все, что ему нужно; кружась и барабаня, с пением направляется он к больному; тут он новыми заклинаниями изгоняет причину болезни, выпугивая или высасывая ее ртом из больного места, и уносит обратно на середину избы, где опять, после долгих пререканий, проб и заклинаний, выплевывает ее, выгоняет, выбрасывает вон пинками или сдувает прочь с ладони, далеко на небо или под землю. Тут же узнается, какой жертвой заплатить нужно мощным небесным духам за такое неблаговидное обращение с их ниспосланным к больному слугою; шаман, прикрывая глаза ладонью от света, осматривает все углы и, если заметит что-нибудь подозрительное, опять бьет в бубен, танцует, пугает и просит. Танцуя, он идет в далекий путь и гонит перед собой или уводит непокорного духа; наконец, все очистилось, нигде не видно ничего подозрительного, значит, причина зла удалилась, жертва принята, мольбы выслушаны, обряд кончен. После того шаман, одаренный на некоторое время вещим духом, ворожит, отвечает любопытным на задаваемые вопросы или рассказывает, что видел случайно на небе; затем опять садится на свою кобылью кожу, поет и играет и, наконец, вместе с ней, бывает присутствующими перенесен на скамью.


     И уже не в комфортных условиях, а под палящим мексиканским солнцем; в поисках золота… И полеты, полеты; успех… и огромная сумма, как сказал президент; наконец возвращение домой, распрощавшись с Портильо и, конечно, не встретившись с Манси…
     И отныне вполне респектабельный и уже состоятельный молодой человек… И пришлось заиметь изготовленный по специальному заказу Кадиллак, в основном для того, чтоб показать своим друзьям, чего достиг. Затем мне пришлось приобрести золотые часы фирмы Ролекс, бумажники и кейсы фирмы Гуччи. Мог бы, конечно, обойтись без всех этих вещей, без всех этих излишеств.
     Встреча с Ханной… и совсем не с той прежней девчоночкой…
- Наконец!.. – обняла и прижалась она.
Любимый женщинами Ури… И по сути все время один…
- Наконец, - повторил, почему-то вздохнув.
     Не до чтения мыслей – все ее мысли были видны и так!.. Долго ждала, дождалась и любила меня… и хотела, естественно, замуж… В ней внезапно увидел всех тех, с кем сводила судьба… И в то же время понимал: Ханна есть не Розита, не Роза, не Ева… и не Манси, конечно… Ханна есть только Ханна и ее я пока что не знал… хотя знал много лет… и знал лучше других…
- Я надеюсь, что впредь ты меня не оставишь одну?.. - и вздохнула она.
- Я надеюсь, что впредь нам удастся быть вместе всегда.
- Это что, предложение?.. – озаренная девушка.
- Да, наверное, да… Только нам надо лучше друг друга узнать…
- Хорошо-хорошо, узнавай! – вновь прижалась она. – Торопиться и впрямь ни к чему!..   
     Губы сами нашли ее пухлые влажные робкие губы…
     И успевший жениться приятель…
- Дай то Бог, чтоб у вас все уладилось, - произнес Шили Штранг, - и чтоб ты, наконец, успокоился.
- Успокоюсь я только в гробу, - и шутливо ответил ему.
- Я не это имею в виду!..
- Ладно-ладно, я понял, отныне… никаких больше девочек, никаких кратковременных связей!..
- Очень хочется верить, - улыбнулся мой друг…
     Тридцать два, тридцать два уже прожил… Надо немного подождать, когда будет чуть больше, когда достигну возраста Христа… Не так долго осталось и ждать…
     Предстоящий союз привел в восторг моих, уставших ждать, родителей.
- Значит, скоро подарите внуков, - и мечтательно, мать.
- Мы еще не женаты, а ты!..
- Значит, скоро подарите!.. – подтвердила и, как Ханна, прижалась старушка.
- Да, конечно, подарим, - мог только согласиться я. 
     И опять шквал нападок… разумеется, в прессе, авторами которых порой бывали и неглупые и очень образованные люди. И из многих, якобы уличающих меня в шарлатанстве статей, я читал только те, содержащие нечто разумное, которые, заранее прочитав, советовал прочесть мне друг. Иногда очень умные мысли были в этих статьях.
     Люди, переставшие верить в Бога, ищут какую-нибудь замену религиозным чувствам, - утверждал, например, Мартин Гарднер, один из самых настойчивых моих разоблачителей, - и паранормальные явления являются для них как раз тем путем, который приводит их к вере в сверхъественные силы без приложения их к традиционной религиозной точке зрения.
     Интересная мысль!..
     Как-то раз я решил публично продемонстрировать свои методы достижения победы при помощи магического числа одиннадцать. Я попросил продать мне лотерейные билеты под номерами одиннадцать и сто двадцать один, то есть одиннадцать раз по одиннадцать – все это освещалось прессой. Каково же было удивление читателей, когда месяц спустя им довелось услышать о довольно крупных, выпавших на эти номера, выигрышах – были, конечно, и завистники.
     Цифры, числа, как и слова, обладают магической силой. У каждого из нас – свое, приносящее радость, успех, как правило непарное число – и оно может быть не одно. Надо только почаще играть, рисковать… очень веря в удачу, однако прислушиваясь к подсказкам своей собственной души, своего внутреннего «я». Надо чаще играть… добиваясь успеха во всем… И вы будете счастливы!..
     И еще… раз коснулся мистической темы, скажу: почти каждый из нас может видеть на расстоянии; можно развивать эту способность, как и любую другую, постоянно практикуясь и учась избегать простых ошибок, моментально стирая с внутреннего экрана все то, что представляло нам воображение секунду назад и, расслабившись, снова глядеть, снова думать о том, что нам хочется видеть… и, конечно, увидеть!.. Вероятно, оно не получится сразу… но не сразу и строился Рим.
     И еще раз о вечности… придя к этому сам, словно забыв о тех, давным-давно известных мыслях… Как всякий человек, не лишенный самых обычных чувств и эмоций, я осознаю, что существует прошлое, настоящее и будущее. Но когда я начинаю думать о каких-то более глубоких вещах, то убеждаюсь, что на самом деле не существует ни прошлого, ни настоящего, ни будущего для вечности. Все происходит одновременно. Я чувствую, что у каждого есть два канала восприятия: космический и обыкновенный, и мы можем на них настраиваться в разные времена.
     Возвращаясь на грешную землю, скажу: Ханна входила в мою жизнь; и все более стремительно.
- Веришь ли ты в астрологию, в гороскопы и прочее?.. – и однажды спросила она.
- Астрология – двоюродная сестра астрономии, очень-очень серьезной науки, - на мгновение задумался я. – Три века назад Иоханнес Кеплер предупреждал своих коллег – астрономов: Не выплескивайте вместе с водой ребеночка, когда речь шла об астрологии. И при этом писал: Вера в эффект созвездий стоит на первом месте перед опытом. Это настолько очевидно, что может отвергаться только теми, кто никогда их не изучал… То, что небеса влияют на людей, ясно как Божий день, но как именно – остается загадкой.
- А что такое волшебство? – снова спросила девушка.
- Практически этого объяснить не может никто. Даже Иисус Христос!.. Попытаюсь ответить словами профессора Линн Торндикса: Волшебство – это отнюдь не просто набор обрядов, церемоний и сверхъестественного искусства, как многие неправильно думают. Это гораздо больше. В двух словах – это способ видения мира. В сущности, оно заключает в себе духовное состояние.
- Значит, ты и нисколько не любишь меня, - надула губки Ханна, - раз твое состояние души преспокойное. В отношении меня!..
- Почему?!..
- Я должна это чувствовать, что ты хочешь меня!..
- Но зачем же тревожить вулкан? Мы еще не женаты… - озадаченно, ей. – Я стараюсь в себе все желания гасить.    
- Я должна это чувствовать, что ты хочешь меня, - повторила упрямица.
- Хорошо, раз так этого хочешь, сейчас…
     И уселся напротив… и увидел ее без одежд… и приник к ее влажным и пылким губам… потом к ушку и шейке, к упругой, с затвердевшим от предвкушения соском, девичьей груди, и бархатистой коже живота… и раздвинул ей мысленно ноги… и пробрался сквозь пышные заросли в узкую и уже отсыревшую щель…
- Ради Бога, прошу, прекрати… - вдруг взмолилась она. – Мы еще не женаты, увы…
- Ладно, ладно, прости, - оторвавшись от тела невесты, опьянев от ее будоражащей и с пленительным запахом влаги.
- Это ты, ради Бога, прости, учащенно дышала любимая.


     Все еще холостяцкие ночи… с интересом к шаманам.
     На церемонию, описание которой вы прочтете ниже, - делился впечатлениями некий М.Отен, - мы попали в маленькой деревушке в горах Явы.
     Вся деревня вышла на пустырь, окаймленный несколькими домиками на сваях и длинной стеной; женщины и дети по одну сторону, мужчины – по другую. Перед тем, как начать, дукун застыл над чашей с фруктами, рядом в ореховой скорлупе вместе с тихонько курящейся сигарой он положил несколько зернышек кофе. На голове дукуна – зеленый тотопонг. Это означает, что носитель его поддерживает постоянную связь с миром духов.
     Скрестив по-портновски ноги, шаман что-то шепчет, сложив перед лицом ладони. За его спиной начинает играть гамелан, вначале тихонько, под сурдинку, а затем все громче, теромпет выделяется  со своей любимой темой, которую мы уже слышали во время «Пенчака».
     На сцену выходят танцоры. Они в разных костюмах, многие с украшениями: у одного на шее висит длинная нитка бус, у другого завязана яркая косынка, у третьего половина лица выкрашена белым, у четвертого на голове красуется тиара с колокольчиками, которыми он звенит в такт музыке.
     В центре, дирижируя танцем, выделяется своей черной одеждой дукун. Зеленый тюрбан и красно-белый пояс лишь подчеркивает мрачность его одеяния, на запястьях у него повязаны куски тигровой шкуры и амулеты.
     Танцевальные па похожи на прыжки. Мужчины движутся по кругу, тщательно следя за положением рук. Ритм тем временем становится таким стремительным, что зрители и танцоры начинают кричать. Этот самый крик вырывается, как судорожный выдох.
     Число танцоров постепенно увеличивается, и самый неутомимый из них – шаман. Изборожденное лицо с громадными глазами, гибкое тело – невозможно угадать его возраст; колдун источает внутреннюю силу и все больше завораживает присутствующих. Толпа хранит молчание, никто не смеет шевельнуться, кашлянуть.
     Уже на этой стадии церемонии всех охватывает предчувствие необыкновенной развязки. Нам тоже передается возбуждение. Пульсирующий ритм заволакивает нас, дыхание становится прерывистым, острая тревога начинает захлестывать сознание.
     Дукун хватает деревянные палки с лошадиными головами, украшенными бубенцами, и сажает танцоров на них верхом. Бренчание бубенчиков вплетается в ритм, еще более насыщая звучание гамелана. Прыжки танцоров все отчетливее начинают походить на галоп, шаман выстраивает их в цепочку и гонит по краю насыпанной эспланады.
     Пока они мчатся, колдун берет маленькую корзинку с пеплом и рассыпает его по земле, очерчивая четко видимый круг: «волшебный круг».
     В руке у дукуна появляется завернутая в белую ткань маска. Мягким жестом он прикладывает ее к лицу одного из танцоров. Человек в маске подскакивает и отчаянно крутит головой во все стороны.
     Не знаю почему, но прыгающая ярко-красная маска усиливает подспудную тревогу. Она забирается в нас изнутри, и нутро послушно эхом отзывается на звуки гамелана. Ритм, краски, мелькание тревожных лиц – все сливается воедино, придавая церемонии поразительную насыщенность, плотность.
     Резким движением танцор срывает с лица маску. И в руках шамана тут же оказывается невесть откуда взявшийся монстр.
     Это грубый мешок, на который нашиты сверху черные поломы. Наверху его качается громадная пасть тигра. Танцор тем временем сбросил все украшения, скинул рубаху, его коричневое мускулистое тело лоснится на солнце. Мешковина отчетливо передает все телодвижения, красная маска щелкает жуткой пастью, показывая длинные острые зубы. Человек-тигр бросается на дукуна, тот уклоняется – это настоящая коррида. Танцор в мешке держит маску на вытянутых руках: зверь становится громадного роста. Дукун увертывается от бросков своего противника, раз, другой, потом вдруг одним движением руки усмиряет чудище.
     Взяв его за усы, он заставляет его танцевать рядом с собой. Шаман как укротитель дрессирует зверя, подчиняя его своей воле. Однообразие движений, очевидно, имеет одну цель – ввести человека в транс, тогда он полностью будет во власти «колдовских чар». К концу «урока» зверь движется в том же ритме, что и дукун, коротко бросающий приказания: «Направо, налево, лечь, встать…»
     Музыка с каждой минутой все повышает тон. Покрутившись в мешке, танцор срывает его с себя.
     В коротких штанах, голый по пояс, он становится на четвереньки и рычит, лицо его становится ужасным. Он бьет по воздуху «когтиской лапой».
     Что происходит? Где мы?.. Нас вовлекли в действо, результат которого нам неизвестен, удивление постепенно сменяется ступором.* Мы ловим ртом воздух.
     Шаман кладет руку на голову укрощенному «тигру» и поднимает кверху его гримасничащее лицо. Взгляд колдуна леденеет, мускулы на руках вздувается от напряжения. Какое-то мгновение только тихо рокочут барабаны; человек-тигр больше не рычит, голова его медленно опускается. Внезапно «тигр» рушится на землю: из транса он перешел в кому.**
     Его неподвижное обмякшее тело переносят под стену дома, ближе к гамелану. Музыка смолкает. Дукун подходит к лежащему и начинает проделывать у него над головой горизонтальные пассы, но экс-тигр лежит в полной прострации, глаза его закрыты, а конечности бессильно разместились по земле.
     Колдун склоняется, дует ему в уши, потом подпрыгивает и пронзительно кричит. Человек, только что лежавший перед ним в прострации, послушно встает и вновь начинает танцевать.
     После такого эмоционального потрясения хочется перевести дух, проанализировать, постараться все понять. Невозможно! Музыка неустанно накаляет атмосферу – церемония еще далеко не закончена.
     Дукун танцует, а рядом с ним бывший человек-тигр, с лицом залитым потом, не выказывает никаких признаков усталости или только что перенесенного безумия. Вот колдун испускает крик, заставляющий танцора опуститься на четвереньки. Шаман повязывает ему вокруг талии какой-то шнурок, и только что бывший в нормальном состоянии человек вновь впадает в транс, но на сей раз олицетворяя другое животное – обезьяну. По тому, как он подпрыгивает, оглядывая присутствующих беспокойно-любопытным  взором, ясно, что все человеческое покинуло его. Он словно действительно превратился в обезьяну.
     Он почесывает голову и бока. Шаман бросает ему кокосовый орех, который тот ловит, радостно взвизгнув. Затем решительно надкусывает резцами оболочку плода и сдирает зубами кожуру. Рот его набит зеленью. Но человек-обезьяна не останавливается: нужно еще расколоть орех. По-прежнему решительно вскрикивая, он поднимает двумя руками плод и раскалывает его ударом о голову! Дукун забирает орех и выбрасывает его далеко за волшебный круг. 
     Одним прыжком человек-обезьяна вскакивает на крышу амбара, но шаман хватает его и заставляет слезть. Одержимый съедает несколько брошенных ему бананов, затем прыжком выскакивает из круга и в одно мгновение вскарабкивается на высокое дерево. Повизгивая он перепрыгивает с ветки на ветку и вот уже раскачивается на верхушке.
     Гамелан смолкает… Шаман, оставшись в центре круга, заставляет обезьяну вернуться, постукивая колотушкой в маленький барабанчик. Он держит его в своей власти и на расстоянии!
     Это кульминация церемонии; мы с тревогой задаем себе вопрос: что станет с несчастным одержимым, если колдуну не удастся вывести его из этого состояния? Обезьяна возвращается в круг, и, как в прежних превращениях, дукун переводит его из «танца олицетворения» в кому, а затем – в нормальное состояние.   
     Возвращение, воскресение, возрождение человеческого облика воспринимается с некоторым удивлением. Уж очень легко происходит этот скачок. Шаман мнет человеческое сознание словно пластилин.
     Вновь музыка. Не знаем, подпадают ли оркестранты под чары дукуна или захвачены собственным ритмом, но их глаза, устремленные в пространство, туманятся… Каждый удар гонга отдается внутри, музыка сама становится ощутимой материей. Каждый инструмент затрагивает какую-то
струну в наших чувствах: от неистовства барабанов взрываются внутренности, а безжалостность

*Крайняя степень заторможенности.
**Глубокий обморок.   
трубы леденит спинной мозг. Этому натиску не хватает сил долго сопротивляться. Тело становится тяжелым, вялым и, кажется, существует только для того, чтобы отзываться на этот адский ритм. И разум, не поддержанный телом, начинает мутиться: удивление, страх, тревога и чувство бессилия смешиваются воедино. Полное смятение. К горлу подступает неодолимое желание кричать, орать, броситься очертя голову навстречу колдуну… Но западная рассудочность в последний момент удерживает: «Нам надо смотреть, чтобы потом все изложить…» Скорей всего то, что у каждого из нас в руках была либо камера, либо магнитофон, либо фотоаппарат, мешало нам впасть если не в транс, то по крайней мере в полное отупение. Мы судорожно цеплялись за технические игрушки – символ нашей собственной цивилизации.
     Дукун продолжает свою ворожбу уже несколько часов. Возвратив нормальный облик человеку-обезьяне, он начал новые метаморфозы, на сей раз с двумя танцорами. Схватив двух парней за шею, шаман пронзительно закричал, заставив их приникнуть к земле. Ловким движением повязал вокруг талии «волшебную» веревку.
     Мужчины неподвижно глядят на землю, присев на корточки, колдун пристально глядит на них… Люди пригибаются все ниже, следя за подрагивающими пальцами шамана, их лица касаются вытоптанной площадки… И вскоре явственно слышится утробное похрюкивание – это кабаны. Дукун указывает им дорогу вдоль стены амбара к вскопанному полю на краю деревни: люди-животные, по-кабаньи перебирая руками и ногами, быстро семенят туда.   
     Поле засажено маниокой; это растение высотой примерно в полтора метра глубоко уходит корнями в красную рыхлую землю. Дойдя до первых стеблей, люди-кабаны начинают зубами вырывать их. Ничего от человеческих движений не осталось, они суются лицом в землю, зубами разрывая корни. Хриплое дыхание повергает нас в трепет. Их урчание исходит прямиком из живота. Зажав зубами растение и мотая головой, они вытаскивают его из земли.
     Но вот раздается рокот «волшебного» барабана: дукун велит возвращаться. Даже в пятистах метрах от охваченных безумием селян он сохраняет полную власть над ними. Люди-кабаны немедля повинуются: они торопятся в круг, таща за собой в зубах вырванные корни маниоки. Войдя в круг, они продолжают есть их. Никакой контакт извне с ними невозможен. Их хрюканье отнюдь не настраивает на смех. Оно пугает, оно поражает воображение. Глаза – человеческие глаза – налились кровью, животные гримасы судорогой пробегают по искаженным лицам, свидетельствуя о том, что нервное напряжение достигло пароксизма. Они уже по ту сторону сущего.
     Шаман привлек к себе людей-кабанов и развернул их голова к голове… Постепенно их судорожное дыхание успокаивается, бока уже не вздымаются с такой силой. Колдун все ниже пригибает их затылки, а гамелан отчаянно колотиться в ворота забвения. Их совместные усилия должны согнать транс с людей-кабанов… И вот они, побежденные, рушатся наземь в глубоком обмороке.
     В лежащих с трудом можно различить признаки жизни. Закрыв глаза, люди погрузились в глубокий сон. Дукуну предстоит вдохнуть в них жизнь; он развязывает ненужные больше веревки, приподнимает головы. Парни в полной прострации, нижняя челюсть безвольно отвисла.
     Дукуну все же удается посадить их. Музыканты ему помогают. Шаман тщательно пальцем очищает им рот от листьев маниоки и комочков земли. Погруженные в небытие существа уже не кабаны, но еще и не люди. Дукун начинает свои пассы: разводит руки, прижимает их к груди, кружится на месте, опускается коленом на землю, протягивает руки навстречу ветру. Его отточенные движения насыщены силой, видно, как они действуют на присутствующих. Шелест проходит по толпе. Колдун возвращается к лежащим парням, приседает рядом на корточки и растопыренными пальцами касается их лиц. Он дует им в уши: медленно освобождаясь от гипноза, люди открывают глаза и узнают мир.    
     Но шаман сыграл еще не на всех струнах своей волшебной арфы. Предстояло еще превращение людей в выдр. Настоящие выдры – они в точности имитируют их посвист. Покрытые грязноватой озерной водой выдры роются лапами в зарослях лотоса в поисках рыбы, а колдун, войдя по пояс в воду, внимательно следит за ними. Пока один из них, нырнув, не схватил зубами трепещущую рыбу, шамана не отпускала тревога: ведь он не сможет «расколдовать» танцоров, если те не выполнят задачу.
     После того, как завороженные выдры поймали по рыбине и, зажав их в зубах, вылезли на сушу, дукун барабанной колотушкой призвал их назад в «волшебный круг». Рыбины трепыхались у них во рту. Как и в предыдущих случаях, дукун погрузил их в глубокой обморок, затем, проделав обычную порцию пассов, он попытался вырвать у них добычу, но сведенные челюсти не желали разжиматься, хотя головы безвольно мотались во все стороны. Тихонько подергивая рыб за хвост, шаману удалось вытянуть их. Затем он припал губами ко рту выдры и долгим поцелуем вытянул набившиеся ил и воду.
     Для возвращения к жизни объятых бесовской страстью людей колдун воспользовался на сей раз крисом – отточенным кинжалом с волнообразным лезвием. Водя им легонько вдоль хребта от затылка до поясницы, он вызывал дрожь в неподвижных телах. Зрители в волнении ждали, когда сознание односельчан всплывет из тьмы, в которую погрузил их всевластный шаман.
     Кстати, сейчас дукун воспользовался особой техникой: взяв человека одной рукой за шиворот, а другой за штаны, он поднимал его и несколько раз встряхивал как куль.
     Если не считать признаков легкой усталости, что немудрено после такого путешествия, на лицах экс-тигров, обезьян, кабанов и выдр никак нельзя было прочесть ничего необычного. Похоже, случившееся с ними не оставило следа в их сознании. Они улыбались и занимали свои места среди деревенских зрителей.


     Наконец-то женат; и, конечно, на Ханне, с которой был знаком уже без малого двенадцать лет; и прошло всего несколько месяцев…
- Ури Геллер, любимый!.. – с торжествующим видом, супруга.
- Неужели?!..
- Ага!.. Скоро станешь отцом!..
- Скоро стану отцом… - и нахлынули теплые, доселе не испытанные чувства; и прижал свою девочку, свою женщину к сердцу. – Я тебе благодарен, любимая, мы теперь не одни!..   
     Все заботы, все мысли о нем, нашем общем, вскоре подавшем знаки изнутри, нашем истинном чуде.
- Я заметила, он… он весьма музыкальный, - сообщила мне новость жена, - наш еще не родившийся мальчик!..
- Почему так считаешь?..
- Потому что всегда затихает и лежит там спокойно, видно, слушая вместе со мной, когда слушаю музыку я.
- Тогда поставим что-нибудь… очень-очень хорошее!.. – отыскав аудио диск с джазовыми композициями Гровера Вашингтона. – Ему это понравится. 
     Саксофон… самый близкий из всех музыкальных инструментов к человеческому голосу, точь-в-точь повторяющий все его оттенки и тончайшие нюансы. Джаз – вечный спор или просто рассказ, или просто беседа людей, иногда очень-очень похожих, очень близких по духу, иногда же и ярых противников. Сама по себе музыка олицетворяет всю нашу человеческую жизнь, все наши переживания, страхи и ожидания; и духовно богат только тот, кто способен все тонко прочувствовать, кто способен понять, кто способен с ней, музыкой, слиться.
- Отчего ты уверена, что у нас будет мальчик? – и спросил я у Ханны.
- Я не знаю сама, - и пожала плечами она. – Только вижу, в это веришь и ты… Почему?..
- Я не знаю и сам, - улыбаясь любимой. 
     Но не очень довольный всем этим был мой друг Шили Штранг.
- Ты совсем обленился, дружище, - упрекнул дружелюбно, - и не хочешь работать.
- В Тель-Авиве я всем надоел, - оправдался с улыбкой, - а куда-то поехать сейчас, когда Ханна в таком положении, извини, не хочу.
- Ладно-ладно, быть может, ты отчасти и прав. Занимайся хоть дома.
- Ежедневно!.. – отрапортовал приятелю. – И по восемь часов!..
     И работал; без ложной скромности скажу, что немалых успехов, кроме тех, вам известных достиг; и уже при желании мог:
- приводить в движение стрелку компаса;
- впечатывать свое изображение на пленку полностью закрытого фотоаппарата;
- нарушать работу магнитометра и устройства, создающего электрический ток за счет радиоактивного распада атомов;
- распознавать изображения, находящиеся в магнитной памяти ЭВМ, на экране телевизора при нулевой интенсивности сигнала, в закрытых двойных конвертах;
- изменять по своему желанию: вес груза, находящегося на автоматических весах; показания счетчика радиоактивного излучения; форму нитиловой проволоки, обладающей особой температурной памятью к первоначальной деформации; движение стрелок электроизмерительных приборов. 
     И еще… о чем вскользь говорил, рядом находящиеся обычные люди каким-то образом обретали способность выполнять такие же действия, какие перечислил выше и, конечно же, те, о которых вы знали давно, доступные к выполнению, казалось бы, лишь мне.
     Посему приходилось, и к тому же немало, работать.
- Почему бы тебе не заняться гипнозом, - как-то раз предложила жена.
Сам над этим не раз размышлял и об этом беседовал с Шили.
- Заниматься работой гипнотизера может практически любой, - и ответил любимой, - мало-мальски обученный, волевой человек. То, что делаю я, есть значительно больше, чем введение кого-либо в гипнотический транс. Любое влияние на человека – это уже гипноз.
- Все-таки интересно, - и задумалась Ханна, - мне хотелось бы видеть, как бы ты повлиял, подчинил своей воле кого-то.
- Шили Штранг обвиняет в бездействии… - и задумался я. – А давай-ка и впрямь поработаем, устроим этакий гипнотический сеанс!
- Почему бы нет! – одобряя, супруга. 
     И одобрил, конечно же, Шили; он же и организовал мое первое публичное выступление в качестве гипнотизера.
- Кто желает на сцену?.. – после краткой вступительной лекции, обратился я к полному залу. – Ну же, ну, не стесняйтесь, смелее!..
Тишина; а на первом ряду, как обычно, родители и, естественно, Ханна…
- Можно мне?.. – наконец робкий голос из зала.
- Да, конечно, прошу!..
     Средних лет и приятного вида мужчина. Не такой уж и робкий…
- Вот, пожалуйста, садитесь, - предложив ему стул, и тотчас начиная внушение. – Сядьте так, чтобы было удобно… и, пожалуйста, смотрите сюда, на мои пальцы смотрите… И глаза устают, и Вам хочется спать… Ваши веки слипаются, слиплись, они словно налиты свинцом… И Вы слышите голос, лишь мой, подчиняетесь только ему!.. Вы уснули и слышите только мои указания и только мой голос… и подчиняетесь всему, что я Вам прикажу… Вы постепенно все глубже и глубже погружаетесь в гипноз… Ничто не может Вам помешать… Вы подчиняетесь моему голосу, Вы в глубоком, очень-очень глубоком гипнозе…
     Я нисколько не лгал; он был явно в глубоком гипнотическом трансе и был в полном моем подчинении… И забыл я о публике, и о Ханне забыл – мы остались одни…
- Вам всего лишь пять лет, Вы еще совершенно ребенок… - и продолжил внушение. – И Вы играете в песке…
     И мужчина поднялся и уселся на пол, стал как будто играть, что-то строить, лепить… естественно из мнимого, должно быть, мокрого песка.
- Вот подходит Ваш друг, Вы его узнаете… Но скажите, пожалуйста, и мне, как звали Вашего самого близкого друга?..
- Нет, не друга, подругу, - и возразил гипнотик детским, пятилетнего мальчика, голосом. – Ее имя – Ребекка.
- Хорошо, а теперь… Вам значительно больше… Вам уже исполнилось двадцать лет и Вы гуляете в саду, - и мужчина поднялся, стал как будто гулять. – Вы увидели роз, куст прекраснейших, с яркими алыми бутонами, роз… Вы любуетесь ими, и любуетесь запахом… И Вы вдруг вспоминаете девушку, свою любимую девушку…
- Ребекку.
- Да, конечно, Ребекку… И Вы хотите для нее один цветок сорвать, чтоб потом подарить… но шип розы вонзается в палец… Вам не больно, нет-нет, только кровь… появилась, течет… - капли крови действительно падали. – Перестала, уже не течет и нисколько не больно… наконец-то срываете розу и несете любимой…   
     Поражало сияние и чувство радости в его лице; и казалось, он был молодым, снова юношей был этот зрелый и, конечно, давно уж женатый мужчина… Может быть, на той самой Ребекке…
- А теперь мы вернемся к тому же, сколько Вам на самом деле и есть, настоящему Вашему возрасту… Сколько Вам уже исполнилось?..
- Сорок три года, - и опять хрипловатым и уставшим слегка баритоном.
- Превосходно, спасибо!… И еще мне, пожалуйста, ответьте, сообщите нам имя своей ненаглядной супруги.
- Ее имя Ребекка.
- Та самая девочка, с которой Вы дружили в детстве?
- Да, - лаконичный ответ однолюба. 
     В глубине сцены, Шили заранее приготовленные, в ряд стояли три стула. Я раздвинул их так, чтобы голова и стопы мужчины предположительно едва касались двух, с краю стоящих стульев.
- А теперь, попрошу Вас, ложитесь сюда, - и помог ему лечь, - и все свое внимание обратите на тело, на свое собственное тело… Оно становится тяжелым и напряженным… все Ваши мышцы напряжены… Ваше тело продолжает деревенеть, оно чрезвычайно напряжено!.. Ваше тело как дерево!..
     Из-за кулисы появился Шили и, приподняв превратившегося в «бревно» мужчину за ноги, помог мне извлечь из под него средний, доселе принимавший на себя всю тяжесть груза, стул. Муж, наверно, счастливой Ребекки, стал пролетным строением моста на двух опорах – стульях. Непривычное зрелище!..
- Ваше тело как дерево, и если положить на него любой, в разумных пределах груз, то оно не прогнется, а останется лежать строго в горизонтальном положении!.. Ваше тело – бревно!..
     И тут Шили, по заранее придуманному сценарию, постелил на гипнотика чистую, небольшую простынку и, сняв туфли, поднялся на стул, а потом наступил на мужчину, оказавшись примерно в районе его пупка. И стоял улыбаясь, подняв обе руки!… на живом человеке-бревне!.. Очень-очень эффектное зрелище… хотя в принципе знал: ничего сверхъестественного в этом опыте-номере нет.
     Потом вывод мужчины из транса, а потом появились другие, желающие стать гипнотиками смельчаки. Все прошло очень гладко, без сучка, без задоринки. И овации зрителей… и довольным был Шили, и довольная Ханна…
     Возвращение к будничной жизни; и оно всегда с грустью, потому что не можешь сей праздник, нахождение на пике признания продлить; и располневшая жена; ожидание чуда рождения. Ничего не загадывал, ибо с Ханной решили: пусть все будет как есть, все своим чередом… И этот день настал…
- Что случилось? Уже?.. – вдруг увидев ее перепуганное, озабоченное лицо.
- Да, по-моему, да…   
     По дороге в больницу в машине по радио звучала песня Элтона Джона «Даниэль». И хорошая песня звучала!..
- Назовем-ка его Даниэлем?..
- Хорошо, - согласилась любимая. – Ему это понравится!..


     Пирамиды… представляющие собой идеальное противоатомное убежище, поскольку способны отклонять ионизирующее излучение… И о них очень много легенд…
     Ученые давно обратили внимание, что трупы животных внутри пирамиды мумифицируются сами по себе. Были проведены эксперименты с макетами пирамид из других материалов, результат получился тот самый, трупы органических соединении мумифицировались.
     В модели пирамиды можно заточить лезвие бритвы. На подставку, которая находится в небольшой пластмассовой пирамиде с квадратной основой, кладут лезвие безопасной бритвы, которым только что побрились. Сторона квадрата основания пирамиды обязана равняться половине произведения высоты на число «Пи». Сама подставка должна находиться на одной трети высоты пирамиды и быть меньшей лезвия, а ось лезвия надо сориентировать на север. С одним таким лезвием можно пользоваться много лет.
     Было исследовано пси-поле модели пирамиды. Оказалось, что внутреннее поле пирамиды образовано потоками космического поля, входящими через грани пирамиды, а внешнее - потоками, выходящими из вершин пирамиды. То есть пси-поле излучают только вершины пирамиды. За счет поглощения гранями внутри пирамиды формируется сильная концентрация пси-поля, которое, возможно, включает и часть частиц обычного космического фона. Исходя из этого, можно сделать вывод, что каждая из египетских пирамид представляет собой гигантский аккумулятор энергии. Это подтверждает гипотезу о том, что в недрах пирамид могут действовать другие физические законы, чем в условиях открытого пространства .
     Внутреннее поле пирамиды несет всю информацию о ее устройстве. Поскольку оно излучается через вершины пирамиды, то здесь его можно уловить и зафиксировать.
     Пси-поля, образованные живыми объектами, называют биополями. Как и другие виды пси-полей, биополе не фиксируется приборами, но его видят и чувствуют экстрасенсы. Как и любое пси-поле, биополе несет всю информацию о живом объекте.
     Способностью воздействовать с помощью биополя обладает любой человек, однако при кратковременном контакте его воздействие обычно является недолговечным и быстро исчезает. Все случаи стихийно возникающей симпатии или антипатии являются прежде всего следствием взаимодействия полей. А мы при этом тщетно ищем и не находим причин мгновенно возникающих в нас эмоций по отношению к тому или иному человеку.
     Биополе, полученное из пси-поля при переработке последнего в организм, следует считать уже энергоинформационным полем живого объекта. Высшие организмы, обладая развитой нервной системой, в процессе набора информации из окружающей среды способны в значительной мере изменять количество информации в биополе. Сложнее обстоит дело с количеством энергии в биополе.
     Другой важной особенностью биополя является способность переносить информацию о прошлом и будущем объекта. Зачастую она проявляется в ясновидении, указывая на то, что биополе является цельным фазовым портретом живой системы, содержащим детерминированные или альтернативные элементы будущего.
     Скорее всего будущее, постигаемое информационным путем, не является строго обязательным для человека, то есть не является жестко детерминированным, а имеет альтернативные варианты. Действительно, обычно предсказания даже очень хороших ясновидцев часто являются весьма приблизительными как в пространстве, так и во времени. Кстати, для выдающихся людей спектр альтернативных вариантов является суженным – несмотря на предсказание они все равно погибают.
- Ури, ужинать будешь? – вдруг с Даниэлем на руках вошла, поинтересовалась Ханна.
- Да, конечно, иду…
     Как высоко бы не витал, - про себя улыбнувшись, подумал, - только тело есть тело, оно требует пищи.
     Ханна, Ханна и я… Даниэль… и мы есть, надо думать, что будем… Но как долго мы будем, что нас ждет впереди?..
     Я – человек из Атлантиды, - после легкого ужина, вновь о том же задумался, - и не в силах узнать, что нас ждет впереди?.. Но не знали, увы, и атланты, может быть, не стремились узнать… Только я очень-очень пытливый, попытаюсь узнать… Не удастся проведать о будущем, то хотя бы о прошлом…
     Пирамида – гигантский аккумулятор энергии, так же, как и Великий Силовой Кристалл… рук творение атлантов… Жизнь городов, всей планеты без смога, без парникового эффекта, без озоновых дыр!.. Экология мира и мыслей!..
     Не я первый, конечно, о всем этом подумал… и, дай Бог, не последний… Гиперболойд инженера Гарина – только мелкое зернышко, воплощенное в лазер, на пути достижения большой, к тому же и созидательной силы. Подчеркну, созидательной, ибо Созидание есть плод нашей Любви… Вовсе не красота, а только Любовь может спасти мир… И спасет, если этого будем – и все – хоть немного желать, если будем любить… и не только себя… Любовь и ненависть – два диаметрально противоположные понятия – имеют свойство размножаться, имеют свойство возвращаться, бумерангом к тому, кто ее излучает в Пространство… Человек – плод любви… значит, должен любить, созидать…
     Все случаи возникновения симпатии или антипатии являются следствием взаимодействия биополей… Значит, надо внимательнее слушать, прислушиваться к своему биополю, своей душе, своему собственному и в нас же находящемуся «я».
     Но вернемся опять к пирамидам; и к тому, что они нам дают, что могли бы нам дать; и не только они…                ,               
     Медицина будущего откажется от уколов и лекарств, - утверждает доктор Д  Арсонваль. – Прежний терапевтический арсенал будет заменен новыми видами излучения, только некоторые из которых мы начинаем открывать.
     Древние египтяне не только знали о существовании излучения, создаваемое формой и массой объекта, но также умели их использовать для самых различных целей: в строительстве пирамид, специальных концентраторов, обладающих магической силой разной направленности – от целительной, созидающей, до экранирующей и разрушающей. Эта область, безусловно представляющая часть знаний атлантов, в настоящее время изучается и лишь начинает использоваться, но уже сейчас ясно, что она станет наукой будущего.
     Исследованиями последних лет доказано, что все объекты окружающего мира излучают и помимо основного излучения, свойственного веществу, из которого они состоят, создают специфическое излучение, обусловленное их формой. Эксперименты показали, что сила излучения формы зависит не только от ее ориентировки в пространстве, объема и массы, но также и от времени и места ее расположения.
     Уже в пятидесятых годах стало известно, что энергия формы пирамиды «умеет делать» очень многое: растворимый кофе, постояв над пирамидой, приобретает вкус натурального; дешевые вина значительно улучшают свои вкусовые качества; вода приобретает свойства способствовать заживлению, тонизирует организм, уменьшает воспалительную реакцию после укусов, ожогов и действует как естественное вспомогательное средство для улучшения пищеварения; рыба, яйца, овощи и фрукты мумифицируются, но не портятся; молоко долго не киснет; сыр не плесневеет. Если сидеть под пирамидой, то улучшается процесс медитации, уменьшается интенсивность головной и зубной боли, ускоряется заживление ран и язв. Пирамиды устраняют вокруг себя геопатогенное воздействие и гармонизируют внутреннее пространство помещений.
     Исследованиями, проведенными в шестидесятые годы известным каббалистом и египтологом Энелем, настоящее имя которого Михаил Владимирович Сарятин, было показано, что излучение пирамиды имеет сложную структуру и особые свойства. Им было выделено несколько лучей:
     луч, названный Пи, под влиянием которого происходит разрушение опухолевых клеток;
     луч, вызывающий мумификацию и уничтожение микроорганизмов;
     таинственный луч Омега, под влиянием которого продукты длительное время не портятся и который оказывает благотворное влияние на организм человека. Кстати, именно этим, по впервые высказанному предположению Энеля, концентрированным лучом Омега подвергались посвящаемые во время инициации в саркофаге царской комнаты.
     Последующими исследованиями было показано, что благодаря широкому спектру частот, часть которых идентична частотам колебаний здоровых клеточных структур биологических объектов, излучением пирамиды оказывается гармонизирующее, настраивающее на оптимальное функционирование воздействие.
     Французскими учеными Л.Шомери и А.де Белизалом впервые было высказано предположение  о роли Великой Пирамиды как передающей станции. Они показали, что благодаря огромной массе, излучение формы пирамиды достигало такой силы, что с очень большого расстояния с помощью модели пирамиды можно было определить это излучение, и без компаса точно сориентировать по ней маршрут корабля в море или каравана в пустыне.
     Особенно интриговала ученых существующая в конструкции Великой Пирамиды особенность – она не была закончена до вершины. В действительности ее вершина образована не четырьмя гранями, а платформой с размерами шесть на шесть метров. Проведенные Л.Шомери и А.де Белизалом радиэстезические исследования позволили установить, что такой конструкцией формировалась ложная вибрационная призма, которая создавала излучения, вертикально опускающиеся к основанию пирамиды. Комната фараона, находящаяся вне области распространения этого пучка, избегала этого влияния, но оно должно было захватывать до сих пор не найденную подземную комнату, размещенную значительно ниже уровня земли. Полученные французскими исследователями данные, а также установленное Энелем предназначение загадочного сооружения из четырех элементов, создающего излучение, направленное на саркофаг царской комнаты, позволяют утверждать, что Великая Пирамида использовалась как приемно-передающее многофункциональное устройство с огромным диапазоном действия, внутри которого проявлялись иные законы, чем в окружающем ее мире.
     Проведенные компьютерные исследования Л.Альвареса, установившего в пирамиде Хефрена счетчики космического излучения, вызвали в научном мире огромный резонанс – геометрия пирамиды непонятным образом нарушила работу приборов, вынудив ученых прекратить их применение. Эта попытка, как и многие другие, выявила еще одну особенность изучения пирамид – с каждым новым исследованием стало возникать больше и больше новых вопросов, получая при этом немного ответов.
     И все больше вопросов в отношении пирамид возникало у меня лично. И опять обратился к скитальцу…
- Ты опять слишком многого хочешь, - лишь усмехнулся Агасфер, - торопишь, так сказать, события.
- Может быть, только мне очень хочется все… все об этом узнать! Может быть, я бы мог в этом деле стать чем-то полезным?..
- Ты и так предостаточно знаешь, - посерьезнел приятель. – Остальное оставь египтологам, оставь это ученым.
- Извини, но скажу!.. на мой взгляд!..
- Ури Геллер обиделся, разошелся всерьез!.. – прочитав мои мысли, не дал кончить мне он. – В таком случае запомни: Ты такой же говнюк, как и я! Но при этом, опять же, и Бог!.. 
     Вот и весь разговор.


     Одним из веками проверенных секретов успеха любой человеческой деятельности является сужение луча активного поля внешнего внимания, перевод его с внешней направленности на внутреннюю и затем максимальная безэмоциональная концентрация уже внутреннего внимания на какой-то определенной внешней деятельности, которая в этом случае будет выполняться более чем наполовину автоматически, мало осознанно, почти интуитивно и высококачественно, за счет вовлечения в деятельность скрытых бессознательных психических и физиологических резервов человеческого мозга и всего организма в целом.
     Видно, знал и способен сужать этот луч, и при этом не очень осознанно, мой знакомый Аднан Хашогги, владелец колоссальной триады нефтяных компаний Саудовской Аравии, один из самых богатых людей мира, знаменитый араб, как говорили, был счастливым обладателем двух миллиардов фунтов стерлингов. Его благосостояние ежедневно увеличивалось приблизительно еще на миллион фунтов стерлингов, и он четко знал, как их потратить… с пользой не только для себя!.. При знакомстве с ним, у меня сразу же возникло чувство, что передо мной человек огромной доброты и тепла…
     И при этом не очень осознанно, без излишних эмоции… выполняя работу…
     Даниэль подрастал, стал смышленым и весьма любопытным мальчишкой. Этим временем Ханна наконец родила мне и дочь, Натали. Наша личная жизнь, слава Богу, была, протекала без каких-либо крупных инцидентов, что не всегда получалось у друзей.
- Ты опять уезжаешь?.. – каждый раз, и со скрытым упреком, спрашивала она, когда я собирался в турне.
- Извини, дорогая, но я… я еще и кормилец семьи!.. Подрастет Натали, вот тогда!..
- Мы объездим весь мир!.. – тожественно заканчивала Ханна.
- Да, конечно, весь мир!.. – каждый раз сожалея, что не в силах ей дать это сразу, сейчас.      
     Уезжал, возвращался… и всегда занимался, работал; и все это как будто играючи.
     Кто мучается земными вопросами, - высказывание мудрейшей Елены Рерих, - тот ответа о Небесном не получит.
     И еще, раз коснулся сей темы, скажу, повторю очень мудрую мысль Франсуа Ларошфуко:
     Люди мелкого ума чувствительны к мелким обидам; люди большого ума все замечают и ни на что не обижаются.
     От себя же неймется добавить, очевидно, неновую мысль, что действительно умные, духовно развитые люди никогда никого не винят, а ищут причин своих неудач именно в себе.
     Ханна, Ханна и я… Даниэль, Натали… маленькая копия Ханны…
- Будь любезна, чуть-чуть походи… - иногда обращался к жене, - принеси мне, пожалуйста, стакан чистой воды…
- Но зачем?.. – все ж таки выполняя желание.
- Я хочу посмотреть, как ты ходишь… нет, не ходишь, а плаваешь, а вернее, танцуешь… Меня это заводит…
- Ладно-ладно, смотри…
     Именно женская манера двигаться делает их неотразимыми самками, бессознательно и автоматически вызывающими половой гипноз у всех мужчин… А что касается последних, то они тем неотразимее для женщин, чем сильнее у них выражены половые признаки – внешняя форма, сила, мужественность, ум, независимость, необыкновенность, талантливость.
- Может быть, мне и впрямь для тебя станцевать?.. – чувствуя свою власть надо мной, и игрой на игру отвечая, любимая.
- Нет, не надо, потом!.. – проявляя решительность. – Я и так тебя очень, очень-очень хочу!..
     Никогда мужчина и женщина не могут быть одни, с ними всегда есть третий – дьявол-искуситель. И он в нашем мозгу!..
     Есть несколько исследователей мозга, которые утверждают, что так называемая сознательная реальность на самом деле есть дар нашего бессознательного, то есть только тогда, когда наше бессознательное заставляет сознание осознавать что-то, это что-то действительно становится частью нашей реальности.
     Ничто – ни слова, ни мысли, ни даже поступки, - утверждение К.Д. Успенского, - не выражают так ясно и так верно нас самих, как наши чувства и эмоции; в них слышен характер не отдельной мысли, не отдельного решения, а всего содержания души нашей…
     Пятое января; пятница…
     Кстати, число пять, или пентаграмма, в астрологии означает живой мир природы – воздух, огонь, воду, землю и дух Божий, который использует эти стихии для создания Вселенной. Но ведь это пять чувств человека – вкус, зрение, слух, осязание, обоняние.
     Ханна, Ханна, семья… и всегда Шили Штранг… и пришедший к нам именно в пятницу, пятого января…
- Что-то мне стало скучно, - всякий раз начиная с того же, при желании уговорить меня куда-либо поехать.
- Значит, ты очень-очень порочный и пустой человек!..   
     Бодлер не без основания называл скуку величайшим пороком.
- Почему?!.. – никогда не обижался он, ибо знал, что все это – игра; очевидно, серьезная, если относиться к жизни чрезмерно серьезно.
- Потому что источником скуки является внутренняя пустота, как справедливо считал Шопенгауэр.
- Что еще он сказал?..
- А еще Шопенгауэр считал, что человечество мечется между нуждой и скукой. Тех, кому удается избежать нужды, на каждом углу подстерегает скука, лучше всего от которой спасают неприятности.
- Значит, будем искать неприятностей!.. – завершал разговор, твердо уверен в том, что опять, и удачно, мне подкинул наживку; и был в этом, конечно же, прав.   
     Шили Штранг, в чем уже убеждались не раз, был неглупым мужчиной, знал не меньше меня. Однако истинно знающий и мудрый человек – это он тоже понимал – не распространяет свои знания на каждом шагу. Подобное распространение своих знании ничего доброго, кроме большего одиночества, и не сулит. Знание – бегство от одного одиночества к другому, - справедливо заметил Платон.
     Все же лучше быть знающим… и духовно богатым. И для этого надо читать, хотя чисто теоретические знания не могут сделать человека мудрым. Мудрый мало читает, но всегда, что-нибудь прочитав  или просто узнав, размышляет. И читал, размышлял… как это делал друг.
     Двойники… Как-то в студенческие годы известный ирландский поэт Йитс узнал новость, которую ему очень нужно было срочно передать своему приятелю, живущему в другом городе. Он собирался написать приятелю, и в то самое время, когда поэт интенсивно думал об этом, его друг неожиданно увидел Йитса среди большого скопления народа в холле гостиницы, где он тогда жил. Не сомневаясь в его реальности, приятель попросил поэта зайти к нему позднее, когда разойдутся собравшиеся. После этого, по рассказу этого друга, двойник исчез, но появился снова в полночь, сообщив наконец новость, которую сам Йитс очень сильно желал передать ему, и, находясь в другом городе, не имел малейшего представления о том, что эта новость уже передана.
     Фантомный двойник представляет собой не только психическую, но и энергетическую реальность. Когда к такому мысленно построенному двойнику реального человека подносили прибор, регистрирующий поля, окружающие живые объекты, стрелка его четко реагировала на поле, окружавшее фантом. Стоило, однако, экстрасенсу также мысленно разрушить, размыть фантомного двойника, как прибор тут же переставал показывать наличие поля. Двойник дезинтегрировал, исчезал.
     Способность по желанию создавать собственного двойника демонстрируют люди, так или иначе причастные к паранормальному, знакомые с магической практикой. Во времена Калиостро был человек по имени Пинетти. И когда российский император Павел пригласил в Петербурге находящегося Пинетти в гости к семи часам вечера, чтобы воочию увидеть творимые им чудеса, чудодей явился только в двадцать ноль ноль. Когда Пинетти упрекнули за наглость, тот указал на часы – все часы во дворце показывали семь вечера. Тогда Павел велел прибыть Пинетти во дворец завтра в полдень за гонораром, а сам приказал никого не впускать и запереть все двери. Кроме того Павел навел справки и убедился, что итальянец к полудню находился у себя в номере. Каково же было удивление императора, когда Пинетти ровно в полдень явился к нему!.. Кстати, Пинетти пообещал Павлу, что уедет из Петербурга в определенный день, ровно в полдень через все пятнадцать застав одновременно. К этому времени на всех этих заставах собралось множество любопытствующих. По всем им одновременно действительно и уезжал кудесник.
     В магической традиции Тибета существует практика создания как собственно двойников, так и неких сущностей, так называемых тульпа. Подобно двойнику, тульпа имеет внешность человека, и его поведение неотличимо от поведения и поступков обычного человека.
     Считается, - писала Александра Дэвид-Нил, - что практика эта чревата опасностью, если тот, кто прибегает к ней, не достиг высокого уровня духовного и интеллектуального озарения и не осознает в полной мере характер тех психических сил, которые используются при этом. Как только тульпа оказывается наделен жизненной силой в достаточной мере, чтобы играть роль реального существа, он начинает стремиться к освобождению от контроля своего создателя. Это, говорят тибетские оккультисты, происходит почти механически, подобно тому, как ребенок покидает материнскую утробу, когда тело его развилось достаточно. Иногда такой фантом становится как бы мятежным сыном, и тогда происходит беспощадная борьба между такими чародеями и их созданиями, которые причиняют вред, ранят и даже убивают тех, кто их создал.
     Некоторые российские исследователи все больше склоняются к мысли о присутствии на Земле неких сущностей, построенных на других началах, а не на хорошо нам знакомой биологической основе или, иначе говоря, тело которых построено не на известном нам молекулярном уровне, а на уровне элементарных частиц, допускается возможность существования так называемой полевой формы жизни.
     Ну, а как объяснить полтергейст?.. В одном случае полтергейста в окно вылетела сахарница. Пролетая сквозь стекло, она оставила в нем отверстие круглой формы. Физики, исследовавшие феномен, вынули стекло и отправили в лабораторию. Оказалось, что, чтобы не расколоть его при вылете, а оставить отверстие именно такой формы, предмет должен был двигаться с огромной скоростью. Вылетев из окна, сахарница должна была бы лететь по инерции еще более пяти километров. Нашли же ее на снегу, метрах в трех от дома.
     Мало того; чтобы так резко замедлить свое движение, эта хрупкая сахарница должна была претерпеть огромную перегрузку. Какую? Расчеты показали в сорок шесть раз превышающую нагрузку, которую испытывает снаряд, вылетающий из жерла орудия. Фарфоровая сахарница должна была бы разлететься дважды. Сначала, когда она резко, с огромной скоростью сорвалась с места и второй раз, через доли секунды, когда она вылетела за окно и движение ее оказалось остановлено не менее резко.
     Только мартышка каждый предмет, оказавшийся в поле ее зрения, пытается пощупать, обнюхать или попробовать его на зуб. Есть над чем поразмыслить, не так ли?..      


     Китайские хроники рассказывают о даосском отшельнике Чанг Чуне, о котором известно, что с ним неоднократно встречался и подолгу беседовал Чингисхан. Однажды, когда страна погибала от засухи, правитель Пекина попросил его вызвать дождь. Отшельник помолился, и прошли обильные дожди, которые сохранили урожай и спасли людей от голода. В ответ на многочисленные благодарности Чанг Чун ответил:
- Молитва – это не вещь. Единственное, что нужно, это вера. Именно это имели в виду древние, когда говорили, что абсолютная вера может двигать небом и землею.
     Да, я знаю, что скажет любой, прочитав эти строки: слепо верить есть глупость, что так верят одни лишь фанатики, что не так уж и просто во что-то такое, не очень-то понятное, тем более в мистическое верить и так далее, так далее. Если думать логично, вы, конечно же, правы, однако в мире множество примеров, не поддающихся никакой логике. Очевидно, не зря утверждал и Камю: наша жизнь состоит из вереницы парадоксов и она очень-очень абсурдна, даже, казалось бы, на элементарные вопросы люди не в состоянии дать однозначных ответов, противоречия сопровождают нас на протяжении всей нашей сознательной жизни. На сей счет, лишь немного отличном аспекте, вопреки мнению большинства, интересно выразился Ларошфуко: 
     Глупец тот, кто говорит, что можно учиться на ошибках, ибо ошибка каждый раз появляется в новом обличье.
     Значит, вера не есть фанатизм, значит, вера – не глупость… и весь труд состоит в отключении логики, и весь труд лишь вхождении в транс…
     Если верить авторитетным историческим свидетельствам, а не верить им нет причин, во время молитвенного экстаза многие католические святые поднимались в воздух!.. Так висел в воздухе Серафим Саровский, епископ Валенси вообще парил в воздухе целых двенадцать часов, Даниэль Дуглас Юм, английский экстрасенс, в течение сорока лет неоднократно демонстрировал сеансы левитации, а Василий Блаженный переходил Москву-реку под водой. Кстати, левитация может быть двух видов: спонтанная левитация – когда это происходит без усилия левитирующего, например, при сильном страхе, экстазе, лунатизме и тому подобном; намеренно применяемая левитация – когда это делается с усилием воли каким-либо экстрасенсом.
     Но вернемся на грешную землю.
- Я тебя с каждым годом все больше и больше хочу, - раз призналась мне Ханна.
- Слава Богу, пока что, - и с улыбкой ответил супруге, - я на это способен.
     Ханна, Ханна, семья…
     Каждый из индивидуумов, вступивших в брак, при общении получает примерно половину информации о другом индивидууме в виде биополя. Находясь в составе общего биополя индивидуума, оно работает уже через подсознание человека, определенным образом деформируя его. И мужчина, и женщина, оставаясь внешне разными, становятся после энергообмена весьма близкими по биополю. Это обстоятельство и решает участь семьи. С одной стороны, сближение биополей объединяет супругов, а с другой стороны – отталкивает. Ведь никто не станет вступать в брак с самим собой.
     Более редким вариантом являются счастливые семьи. Такие варианты обусловлены более слабым энергообменом, несмешиваемостью биополей, которая растягивается на долгие годы. Поэтому кризисные явления в таких семьях проходят менее болезненно. Обычно один или оба партнера при этом имеют сильную защитную биополевую оболочку. У таких партнеров взаимопросачивание информации меньше, каждый из них сохраняет свою индивидуальность. Подобные союзы существуют продолжительное время и таким, слава Богу, является наш с Ханной союз.
     Биополе – по сути двойник, а вернее, эфирный двойник. Множество эфирных форм, по разным причинам не попавших в свои потусторонние хранилища, могут образовывать эфирные двойники растений, животных и тел неживой природы. Все они, как правило, продолжают находиться в силовом поле планеты, сталкиваясь и сливаясь друг с другом, меняя свои первоначальные очертания или просто рассеиваясь на составные части. В ряде случаев эти эфирные двойники оказываются доступными прямому наблюдению, правда, обычно не в видимой части спектра.
     Так, скажем, исследователь эфирных форм Лучиано Бокконе, используя самую современную аппаратуру, получил множество снимков самых невероятных существ. Он заявил, что все пространство вокруг нас буквально кишит невидимыми, но вполне реальными существами, которых он назвал криттерами, что означает тварями. На его снимках проявились самые невероятные существа – огромные амебы, висящие в воздухе, загадочные крылатые создания, иногда светящиеся квазичеловеческие существа. Криттеры могут иметь самые различные размеры – от монеты до полкилометра в диаметре. Они способные менять свою структуру, проходя через видимый спектр.
     Исследователь полагает, что в моменты видимости их и принимают за НЛО. Бокконе также пришел к выводу, что эти твари не просто живые, но и высокоразумные существа, которые сегодня все чаще вмешиваются в нашу жизнь.   
     Когда думаешь обо всех этих существах, поневоле напрашивается мысль, что эфирные двойники и есть частица вселенского Разума, заключенная в нас самих. Может быть, духи, не обремененные земными заботами, уже давно создали свою высокоразвитую цивилизацию, способную на дальние космические путешествия, постигли многие тайны Вселенной? Не подтверждают ли это НЛО и полтергейст?.. И не являются ли все наши религии слегка зашифрованным предсказанием будущей встречи с ними?..
     Духи, души и люди… любящие и порой ненавидящие… Что такое любовь?.. Очевидно, основа основ… в широком смысле слова… Культивируйте чувство любви, изучайте ее… Как ее изучать?..
     Уединитесь в своей комнате, сядьте, ощутите ее, эту волшебницу любовь… Начните изучать ее. Заполните энергией любви всю комнату. Почувствуйте новые вибрации, представьте себя колыхающимся в море любви. Создайте вибрации энергии любви вокруг себя. Вы тут же начнете ощущать, как что-то вокруг начинает происходить, что-то меняется в вашей ауре, в оболочке, окружающей ваше тело. Какое-то тепло поднимается вокруг Вас, тепло, похожее на глубокий оргазм. Вы чувствуете себя более живым. Что-то, наподобие дремы, исчезает. Что-то, наподобие нового сознания, зарождается. Окунитесь в этот океан. Танцуйте, пойте, заполните все пространство комнаты любовью.
     Вначале все это будет казаться немного странным. Когда впервые вы заполните комнату энергией любви, своей энергией, которая будет делать Вас все счастливее, возникнет мысль: «Уж не гипнотизирую ли я себя? Не обманываю ли? Что происходит?» Действительно, ведь мы всегда считали, что любовь происходит из-за кого-то. Для этого нужна мать, отец, брат, муж, жена, ребенок – всегда кто-то.
     Любовь, которая зависит от кого-то, бедна. Любовь, которая создана внутри вас, создана вашим собственным существом, есть настоящая энергия. И теперь, куда бы вы не пошли с этим океаном, окружающим вас, повсюду люди, находящиеся рядом, внезапно окажутся под воздействием совершенно иного качества энергии.
     Люди будут смотреть на вас широко раскрытыми глазами. Вы будете проходить мимо них, и они будут чувствовать движение какой-то энергии, словно дуновение свежего ветерка. Если вы возьмете чью-нибудь руку, то она начнет пульсировать. Если вы будете находиться рядом с кем-нибудь, то этот человек без всякой видимой причины будет ощущать радость, покой, счастье. Можете понаблюдать за этим.
     Вот тогда вы готовы для того, чтобы поделиться этим, поделиться тем, что вас переполняет. Тогда ищите того, кто воспримет это…
     Согласитесь, несложно!..
     Жизнь – это средство, с помощью которого воля способна влиять на материю. И, уверен, материя, неживые предметы также сильно влияют на нас. Значит, Бог есть и в них, в неживых и порой, как ошибочно думаем, совершенно никчемных предметах.
     Слова только мешают понимать друг друга, - сказал Маленький Принц Антуана де Сент-Экзюпери. – Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.
     Ханна, Ханна и женщины… склонные доверяться голосу собственной интуиции…
     Уровня Интуитивного разума достигают очень немногие люди: он возможен лишь при полном отказе от материальных благ, от эгоистичных устремлений, при умиротворенном, радостном видении мира и совершенном покое разума. При интуитивном сознании наш логический разум из скептика, нигилиста – из помехи – превращается в индивидуального помощника в реализации алгоритмов, подсказанных интуицией. В определенный момент жизни человека ждет встреча с Гидом, после чего жизнь превращается в непрерывный творческий процесс. 
     Интуитивное мышление, во-первых, позволяет нам напрямую общаться со вселенским Разумом или информационным полем и получать оттуда информацию в зависимости от контура настройки, сформированным нашим сознанием.
     Во-вторых, голос интуиции тонко, корректно подсказывающий нам решение проблем или просто советующий в определенных жизненных ситуациях, - это голос Гида, а значит, он есть у каждого из нас, ибо интуиция дана всем.
     И наконец, третье и последнее; интуиция – голос и рука Гида – всегда настраивает нас на истинный путь. У каждого человека есть его мировая жизненная линия. В фазе интуитивного разума вы непрерывно находитесь на своем пути и, естественно, воспринимаете жизнь как сплошное везение.
     Можно ли простому смертному достичь высшей фазы сознания – Сверхсознания? Это сложная тема. Стоит сказать лишь о том, что для великого философа Новой Индии Шри Ауробиндо сверхсознание – это слияние сознания с чем-то абсолютным, что позволяет войти в контакт с Высшим Космическим Разумом.
     Философ считал, что такими исключительными способностями и возможностями обладали лишь великие Посвященные: Рама, Кришна, Мойсей, Платон, Пифагор, Иисус и все Будды, Елена и Николай Рерихи и, конечно же, Ванга.
     Величайший из русских ученый, знаток мозга, гипнотизер и автор множества трудов на тему трансовой культуры, а также уникальной науки о сверхвозможностях человека, достигающего этого путем пребывания в различной степени измененном состоянии сознания, тончайший человек Виктор Михайлович Кандыба…
     Для того, чтобы избежать соблазнов, - говорится в Ригведе ученого, - человек должен, главное, не лгать, и не лгать, главное, перед самим собою, и не столько заботиться о том, чтобы не солгать перед другими, сколько о том, чтобы не лгать перед самим собою, скрывая от самого себя цели своих поступков…
     Для того, чтобы не впадать в соблазны и в вытекающую из соблазнов привычку грехов и погибели, человек должен не бояться каяться в своих грехах, зная, что покаяние есть единственное средство от грехов и вытекающих из них бедствий…
     Чтобы не подпадать этому соблазну, человек должен понимать жизнь и благо, что любовь только тогда истинная любовь, дающая жизнь и благо, когда она не ищет, не ждет, не надеется на награду за то, что она есть; а что любовь к своим семейным есть животное чувство и хорошо до тех пор, пока оно в пределах инстинкта и человек не жертвует для него своими духовными требованиями…
     И потому, чтобы не подпадать этому соблазну, человек должен для каждого чужого человека стараться делать то же, что он хочет сделать для своего семейного, а для своих семейных не делать ничего того, чего не готов и не может сделать для всякого чужого…
     Жизнь человеческая есть постоянное увеличение его сознания любви. И так как рост души человеческой – увеличение любви – непрестанно совершается и непрестанно совершается в мире то дело Божие, которое совершается этим ростом, то человек, понимающий свою жизнь, как увеличение любви для установления Царства Божия, никогда не должен быть несчастлив и неудовлетворен…
     Комментировать это, полагаю, бессмысленно… Вот такой Человек и философ, поэт!… этот русский ученый Кандыба.


     Кто я есть и откуда?.. Да, человек из Атлантиды… Ну, а как же я спасся?.. или тоже, как многие, ушел в небытие, а душа возродилась в кем-либо, о котором, конечно, не помню?..
     Агасфер…
- Хорошо, помогу, - улыбаясь, скиталец, - а то снова обидишься, обзовешь говнюком.
- Ладно-ладно, прости и вообще… я ведь только хотел!..
- Что ж, вернись в это время опять, ощути это снова… Можешь позже о всем кому-нибудь рассказать, написать… Если кто-то поверит!..
     Беспокойство… и какая-то паника, шум, хотя внешне все было и казалось обычным… Впрочем, нет, не совсем…
Обними и люби, - и прижалась Урсула, жена, - и ласкай меня пылко, и ласкай меня страстно, как никогда и не ласкал!.. ибо час наш настал…
Какой час?..
Помолчи… - очутившись в ногах, принялась целовать, ласкать меня сама.
Хорошо-хорошо, помолчу… - и уже возбудившись, любимой. – Но раскрой свои недра, свои прелести мне…
Хорошо, я того и сама очень-очень хочу… сделай мне удовольствие… - вновь продолжив играть языком и губами сжимая мой пест, развернулась Урсула, обхватив мои плечи коленями, поднесла свой пленительный и уже отсыревший бутон и смешливые, обрамленные пышностью рыжих волос, и с пьяняющим запахом, ее более робкие губы приблизились, наконец прикоснулись к моим, уже жаждущим женского сока губам; и язык наконец-то проник, моментально нашел затвердевший, отзывчивый и скользкий язычок…      
     И предсмертная дрожь, и предчувствие смерти…
Вот теперь я готова на все… - и лишь к утру угомонилась, что случалось нечасто, супруга.
На что?..
К сожалению, не знаю сама. Только знаю, что что-то случится, боюсь, нечто глобальное…
     Не успели уснуть, как со двора раздался одиночный и заставивший вздрогнуть вой какого-то, вероятно, приблудного пса… вопль кота и чуть позже откуда-то крыса…
     Беспокойство… и какая-то паника, шум…
Собирайся и следуй за мной, - и вдруг чей-то приказ.
Куда?.. – и заметил: Урсула исчезла, перед взором моим появился похожий на нас, однако явно неземной цивилизации субъект. – Да и кто ты такой?..
Полетишь, уважаемый, с нами и погостишь на нашем корабле, - пояснил дружелюбно пришелец, - если хочешь остаться в живых и помочь человечеству выжить. Собирайся быстрее! На вопросы отвечу потом.
Все же хочется знать, - пришлось поторопиться мне, - куда делась жена?
На вопросы отвечу потом! – непреклонен был тот.
Ты им нужен один… - и откуда-то мысли Урсулы. – Я, увы, ухожу… Извини…
Вы ее уничтожили, гады!.. – и готов был прикокнуть пришельца.
Помогли ей уйти без страдании, - улыбнулся непрошеный гость, - и спасаем тебя!.. Скоро скажешь спасибо!..
     Их огромных размеров корабль… из какого-то белого цвета металла, сияющего в лучах только что взошедшего солнца, к тому же и какой-то странной каплевидной формы и зависший над городом, будто мертвое тело, совершенно без признаков жизни корабль…
Милости просим, Рус, - назвал меня по имени пришелец; и зияние темного, открывшегося с боку судна люка притянуло нас внутрь…
Вы – высокоразвитые существа!.. – очутившись с ним маленькой, но уютной каюте.
Ненамного отстали бы вы, не случись только то, что увидишь сейчас, - и внезапно одна из стен каюты превратилась в экран; провожатый исчез.
     Неужели Урсула права, а причина глобальных событии – сверхглубокие скважины?!.. – пронеслось в голове. – Да, похоже, что да!..
     На экране все в пламени; муравейник людей; страшный гул и всеобщая паника… Раскаленные газы… потом лава… и смерть. Крики, вопли и гибель… Это длилось, казалось, минуту, это длилось, наверное, час… И разверзлась земля… поглотив в себя город… страну… и, конечно, Кристалл… И зияние алой и черной, и, казалось, живой, и бушующей бездны звало, приглашало к себе, где в мгновение ока сгорели родные… и отныне все только родные, очень близкие люди, атланты… Атлантида сгорела в зиянии алой и черной, и бушующей бездны… Это длилось, казалось, полдня, а быть может, и месяц… и огромные волны и пар… пламя, пар и вода… какофония взрывов и жуть, леденящая жуть…
Я тебе очень-очень сочувствую, - появившись, мой гид и спаситель.
Да, спасибо, спасибо, но мне… может, лучше бы было быть там?..
Только не надо быть сентиментальным, Рус!.. – и решительным тоном, пришелец. – Ты у нас не один. Мы спасли вас, атлантов, всего несколько тысяч, вы спасете планету Земля!..
Без Кристалла?..
Мы укажем другой, и весьма эффективный источник энергии. Далее дело за вами…
Атлантида, увы, под водой, - указав на экран благодетелю, вся планета покрыта водой!..
Нет, не вся, а лишь большая часть… Все же должен сказать, Атлантида исчезла навеки… Пройдет время и многое снова вернется в свое прежнее русло, а пока, повторю, поживете у нас, в корабле.
Вы все это, весь этот катаклизм предвидели?..
Да, предвидели, но… изменить ничего не могли.
Каково же название вашего судна и с какой вы планеты?..
Наш корабль называется Спектра, а названия планеты вам пока что не следует знать.
Почему?
Вы чересчур чувствительные и сентиментальные, склонные идеализировать, к сожалению, властвовать, а потому и агрессивные создания… Говорю в данном случае о многих, оставшихся в живых землянах… И скажу: вы еще наломаете дров!..
Но вы можете это пресечь!..
Да, наверное, можем… Только это и будет диктатом, а в конечном итоге агрессией… Развивайтесь, голубчики, сами!..    
     И спаситель, как ранее, пропал… Вместе с ним и каюта и огромное судно… под названием Спектра… Появилось лицо Агасфера…
- Ты все понял?.. – спросил.
- Да, конечно, я понял, что мы, как утверждал Кейси, действительно чрезмерно увлеклись тем бурением скважин, за что и были наказаны… Все же хочется знать, где я был и что делал потом?.. 
- В таком случае, Ури, - и с иронией, скиталец, - ничего Ты пока что не понял!..
- Погоди… - и впрямь с трудом соображал. – Хочешь сказать, что я, побывав у пришельцев в гостях, оказался в Египте, стал одним из строителей?..
- Вот именно. Ты – один из строителей, а вернее сказать, руководителей строительства комплекса пирамид в Гизе.
- Значит, я должен вспомнить другое!.. должен вспомнить те знания, что заложены в них, пирамидах!.. 
- Ури Геллер, уймись! Ни о чем не проси!.. – рассерчал Агасфер. – Ты и так слишком много узнал!..
- Ладно-ладно, молчу… и спасибо Тебе, но учти, я добьюсь своего, я добуду те знания!..
- Если будешь достойным, - усмехнулся скиталец, - если будут достойны земляне!..
     И ушел, как обычно, исчез Агасфер.
     Если будут достойны земляне… я узнаю те тайны Вселенной… может быть, снова встречусь с тем самым, из сверкающей Спектры пришельцем.









































 



                Эпилог


- Ты не хочешь вернуться на землю, - спросил однажды Сен-Жермен. – и прожить еще несколько жизней?
- Дай Бог каждому столько прожить!
- Но умышленно рушить все то, что сложилось веками!..
- Знаю-знаю, грешно!.. Но на то я и есть Агасфер!..
- Чтобы быть в оппозиции, - сам добавил приятель. – Вечно бунтующим скитальцем!..
- Кто не рискует, тот не пьет шампанского!.. Я бы сказал иначе: кто боится греха, тот не движет прогрессом!.. И не так уж все то, что совершали мы с тобой, грешно!.. Грех – всего лишь придуманная людьми установка в определенных случаях жизни вести себя определенным образом и по большому счету приводит избегающих этих проступков к чрезмерной боязливости, согласию стать рабом. Боясь совершить грех, человек превращается в быдло, скота, игнорирующего свои внутренние, то есть духовные призывы, теряющего самого себя, такому человеку чуждо творческое мышление.
- Да, конечно, согласен, - улыбаясь, Великий Восточный адепт. – Мы с тобой совершали грехи!.. 
- И надеюсь, еще совершим!..
- Тебя к этому клонит?..
- Слишком долго я на земле прожил, очевидно, привычка… Хотя здесь пребываю в оргазме, в эйфории всегда!..
- Очевидно, привычка… - задумался Сен-Жермен, - в том числе, извини, находиться в дерьме.
- Без дерьма эйфория – ничто!.. Власть есть тоже ничто, когда знаешь, что ты что-то творить и давать приказания есть волен, то есть ты абсолютно свободен.
- Опустись же на грешную землю, окунись снова в море страстей, испытай снова чувство тревоги, волнения от совершенного греха.
- Если честно, дружище, - улыбаясь ему, - слишком долго я прожил вольготно, комфортно и, признаюсь, немного боюсь…
- Чтобы ты, Агасфер, и боялся?!..
- Очевидно, старею… - и шутливо, ему, - очевидно, способна стареть и терять молодецкую удаль душа.
- Просто-напросто хнычешь, мой друг!.. – заключил и вернулся на грешную землю Великий, обратите внимание, Великий Восточный адепт… не какой-то там проклятый, всеми забытый Агасфер… 
     Просто-напросто хнычешь, - ущипнул Сен-Жермен. Так оставь же свой след, бывший вечный скиталец, на планете Земля!.. Разве я не оставил инкогнито?.. К сожалению, только инкогнито…
     Дивный сад и цветы, красота и блаженство… Что ж тебе, Агасфер, все неймется?.. Может быть, тебя тянет к земному, может быть, тебе хочется винного или женского запаха?.. Ну смелее, признайся же, хочешь, как сказал Сен-Жермен, оказаться в дерьме!..
     Будда считал, что жизнь человека – это страдание, поэтому смысл бытия человека – победить страдание и стать духовно самоудовлетворенным. Для этой цели он провозгласил четыре истины: жизнь – страдание, причина страдания – привязанность и жажда жизни, прекращение страдания – устранение жажды жизни через полное уничтожение желания и всякой привязанности к чему-либо; достичь этого можно с помощью восьмеричного пути: это праведная вера, праведная решимость, праведные слова, праведные дела, праведный образ жизни, праведные стремления, праведные помыслы, праведное созерцание. 
     Будда считал, что не имеет смысла менять обстоятельства, а следует просто изменить свое отношение к жизни, сделав его с помощью транса нейтрально доброжелательным.
     Будда учил, что ничто не может помочь человеку кроме него самого. Только систематическая трансовая практика позволит человеку достичь искусства входить в глубокие трансовые состояния, где приобретается способность освобождения от смерти и прекращения цепи перерождений – нирвана.
     Будда считал, что человек в особых трансовых состояниях может создать энергетическое тело, которое способно покинуть физическое тело и слиться с Универсальным психическим полем Вселенной – это и есть нирвана. Таким образом, Будда создал учение о наличии в человеке бессмертного начала, способе его выделения и психотехнике обретения бессмертия.
     И учение Кришны – это самая светлая и умная религия в истории человеческой цивилизации. Все, что создано всеми религиями мира после Кришны – это лишь слабое повторение великих духовных достижении Древней Индии. Можно смело сказать, что если бы все жители планеты Земля были верующими людьми, то лучшего религиозного учения найти невозможно, однако многие из них являются достаточно грамотными специалистами в области транса и слишком хорошо понимают всю сложную феноменологию трансовых состояний, а посему религия для этих людей – это детская болезнь человечества.
     Как стремление к бессмертию… Почему очень многие люди болеют этим странным, я бы даже сказал, противоестественным стремлением?.. Очевидно, у них есть излишек любви к своему персональному, непродолжительное время существующему телу, хотя делать какие-то выводы, кого-либо судить отучился давно, ибо нет ничего отрицательного, что не имело бы своей положительной стороны, своего антипода. Очевидно, увеличивая любовь к своему собственному «я», люди увеличивают ее вообще, умножают любовь во Вселенной.
     Кстати, был из стремившихся долго прожить, на самом деле в этом преуспел и великий Гермес, ушедший в мир иной лишь в возрасте трехсот лет. Метод Гермеса заключался в достижении человеком за счет транса, диеты, специального образа жизни и искусства драматического перевоплощения в образ-код, умения видеть выход своей души из физического тела в мир смерти, а оттуда под действием слова-света проникать к огненному разумному началу, непосредственно Богу.
     Систематическая трансовая практика… А когда же простому трудиться, зарабатывать деньги на хлеб?.. Но об этом из мудрых никто!..
     Сен-Жермен… Да, мой друг и ученый, и маг, и Великий Восточный адепт… но и он – человек… и Иисус, и сам Бог – человек, потому что не может, просто не в силах сделать так, чтобы все были счастливы, чтобы все улыбались, любили… Не кощунствую, нет!.. Размышляю, коль дана голова, раз способен на это даже будучи духом… слава Богу, могу размышлять!..
     И грешны наши помыслы, молниеносно проносящиеся, тут же отбрасываемые, однако время от времени возвращающиеся мысли. И на каждом шагу почему-то грешны, почему-то завидев красивую, интересную женщину или хорошее вино и почувствовав власть, в том числе от наличия денег, почему-то, и часто, грешны… Значит, рядом с добром существует и зло, значит, зло – кровный брат и в то же время подстрекатель, инициатор добрых и вполне благовидных поступков… Совершенно неновая и постоянно возвращающаяся мысль, только в новом немного аспекте…
     И вдруг вспомнил Альберта Великого, жившего на Земле в тринадцатом веке.
     Аж тридцать лет Альберт Великий конструировал искусственного человека и создал такой действующий аппарат, который он назвал Андроидом. Андроид обладал способностью к реальному человеческому мышлению и речи, более того, он был выполнен из неизвестной науке субстанции магическим преобразованием металлов. Ученик Альберта Великого – Фома Аквинский разбил аппарат, полагая его воплощением дьявола, но все равно Учитель оставил ему многие свои секреты, в том числе и секрет Эликсира Жизни или Философского Камня, которым Фома так никогда и не воспользовался и с его смертью эта великая тайна всех времен и народов оказалась утерянной. Кстати, Альберт Великий мог творить, творил такие чудеса, какие не под силу были повторить и делать ничего подобного никто, в том числе и мой друг Сен-Жермен, в том числе и я сам.
- Я устал, Агасфер, - и все чаще был хмурым и куксился, обращаясь ко мне, Сен-Жермен.
- От чего? – понимая его состояние.
- От того, что нет сил, недостаточно сил для того, чтоб пресечь терроризм и агрессию, и время от времени вспыхивающие войны, чтобы сделать Россию, и не только Россию, богатой, и так далее, так далее. И от самих людей устал.
- А верней, от их тупости, - поправлял я приятеля, - желания каждого из них обогатиться только самому, не заботясь о нуждах других.
- Да, конечно, все верно, тебе это знакомо давно.
- Не вживайся в роль Бога, дружище, ибо Бог есть мы все, а совершенство невозможно без наличия обратной и малосимпатичной стороны.
- Да, конечно, конечно, - соглашался адепт. – И все это известно давно, жаль, что очень немногим. И еще меня мучает мысль, что все мои старания ради блага людей в конечном счете ни к чему не привели.
- Ошибаешься, друг, привели, - успокаивал бедного Яноша, - к осознанию многих и этаких глубинных истин, отрезвляющих мысли правителей, в конце концов к прогрессу привели.
- Ури Геллер, увы, чрезмерно серьезный, - уже шутливо, Сен-Жермен, - чрезмерно влюблен в свою Ханну мужчина, на Земле даже не с кем и выпить!..
- Мы с тобой это сделаем, друг!
- Обещаешь?
- Ага… С Ури Геллером выпьем! В окружении милых и в натуральном виде дам!..
- В таком случае жду!..      
     Совершенство имеет обратную, малопристойную сторону…


     Древние утверждали, что все присутствует во всем. А отсюда же следует, что Природа, совершая Великую Работу через человека, увеличивает присутствие Бога во всем. В том числе увеличила и в некогда жившем ученом, первым в Европе создавшим магнитную теорию Вселенной, гениальном враче Парацельсе. 
     Парацельс считал, что праматерией является магнитная энергия. Именно магнитная энергия рождает из небытия твердое вещество и все известные виды энергий. Магнитная энергия наполняет весь видимый мир, пронизывает собой звезды, планеты и человека. Все основные свойства предметов и человека зависит от количества имеющейся в них магнитной энергии. Благодаря магнитной энергии, люди и планеты испытывают взаимное влияние. 
     Парацельс считал, что мозг человека в особом трансе с помощью магнитной энергии может подчинить себе и управлять внешней средой и другими людьми, то есть в основе психической энергетической силы человека лежит магнитная энергия, она же определяет и состояние физического здоровья. Парацельс считал, что в трансе с помощью магнитной энергии психического воздействия человек может мгновенно исцелять любые заболевания и изменять свойства предметов и даже металлов.
     Позже эту теорию развил Месмер. Магнитную энергию, выделяемую людьми, он назвал флюидом. Месмер считал, что мировой магнитный океан имеет колебательную природу, наподобие приливов и отливов и свойства всех веществ и все явления природы зависят от этого. Животный магнетизм может передаваться на любые живые и неживые объекты, может действовать на любые расстояния, может накапливаться и усиливаться за счет зеркал или звука. По Месмеру, животный магнетизм не зависит от обычного, минерального магнетизма, и именно его действием объясняется эффект от любых иных сил природы.
     Эдгар Кейси… Очевидно, был тоже, как ныне здравствующий Геллер, весьма порядочным семьянином и был предан Гертруде. 
     Человеческий организм – самодостаточен и весьма прочен, - утверждал спящий пророк. – Ищите причины его заболеваний в дисгармонии с миром, с космическими ритмами Вселенной, в окружающей среде, в обрыве духовных связей с Богом.
     Вот тебе дилетант!.. Кстати, ныне весьма популярный, можно сказать, национальный герой – сегодня им созданный и в наши дни превращенный в клинику центр в Вирджиния-Бич посещают более десяти тысяч страждущих из всех стран мира. Любопытнейший факт: ураганы, которые временами обрушиваются на штат Вирджиния и сносят крыши, гаражи, ломают рощи, примерно за милю на подходах одиноко стоящему особняку Кейси вдруг поворачивают и уходят в другом направлении.
     И внезапно явился он сам.
- Ты обо мне подумал, Агасфер, - и робко улыбнулся Эдгар.
- Я о многих, с кем виделся, думаю. Но не всякий является.
- Очевидно, забыл: души тех, о ком Ты вспоминаешь, не пришедших людей могли вновь воплотиться в ком-либо и начать снова жить на Земле.
- Да, конечно, забыл.
- Как и многие мудрые, гениальные люди, Ты бываешь рассеянным.
- Эй-эй, Эдгар Кейси, не льсти!..
- Говорю то, что думаю, - пожал плечами он.
- Ладно, Эдгар, скажи, Ты хотел бы вернуться на Землю?..
- Если честно, не очень, - и задумался Кейси. – Жаль расставаться, а вернее, забыть тех людей, кого долгие годы знавал и которых люблю. Но на все Божья воля.
     Ишь какой он хороший и праведный!.. и законопослушный!.. Душа янки и здесь, и без тела, остается душой консерватора!..
- Не такой уж я праведный, - прочитав мои мысли, конечно, - и не такой уж консерватор…
- Помню-помню, однажды… Ты провел ночь в кутузке.
- И к тому же, припомни, на самом деле занимался тем, чем не каждый и смел заниматься и что было не очень законным.
- Да, конечно, прости… извини меня, Эдгар.
- Ну да ладно, - и махнул он рукой, улыбаясь, - я, сам знаешь, невредный… и не очень обидчивый…
     Был ли я в чем-то прав?.. Полагаю, что да. А впросак, несомненно, попал.
     Но вернусь к человеку… к богам… может быть, иногда повторяясь. Человек – часть нашей Вселенной, значит, сам есть Вселенная. Возможности его безграничны. В поисках аналога его возможностей можно привести высказывание древних русов: Человек более потенциально высокая форма, чем та, которую мы называем Бог.
     Не кощунствую, нет!.. Не я это сказал!..
     Сознание бодрствующего человека постоянно отражает Реальность и как бы полностью занято этим процессом. Однако при специальной тренировке человек обладает возможностью управлять бесконечным энергетическим потенциалом, образно выражаясь, вершить работу Бога.
     Для человека все является информацией. Все, что он слышит, видит, чувствует и не чувствует, все вокруг него – информация, но самым информационным является слово. Человек – это сложный саморегулирующийся и самосовершенствующийся биоинформационный комплекс, который строит свои взаимоотношения с внешней и внутренней средой под руководством его Величества Мозга.
     Наиболее информативными у человека оказались электрические, магнитные, биогравитационные, лептонные и биоплазменные поля, а также инфракрасное, радиотепловое и рентгеновское излучение. Высокоинформативными оказались акустические сигналы и оптическая хемилюминесценция. Кроме того, человек способен выделять и принимать химическую информацию в виде газовой и аэрозольно-ионной, а усилием воли он способен выделять корпускулярное излучение.
     Все это может принимать, выделять-излучать человек!..
     Бог – это термин на доступном языке наших предков и выражает он самую фундаментальную материалистическую категорию – информацию. Бог – это информация. Внешние и внутренние информационные процессы – это и есть Бог вне нас и Бог внутри нас.
     И ничего нет во Вселенной, за исключением той самой информации. Информация сама себя порождает и изменяет, тем создавая время и пространство. Информация – это миг и вечность, это конкретное и абсолютное, это форма без формы, это начало и конец всего сущего, это цель, смысл и средство одновременно… Материя же есть способ существования информации.
     Эдгар Кейси… Он ее получал, информацию, был способен ее принимать без особых усилии… И посмотрите на его лицо, наивное и даже инфантильное, на котором написано все… И таким он остался до смерти, и таким есть сейчас… Дети – лучшие медиумы, дети более способные видеть и, конечно же, слышать, детям доступно все!.. Эдгар Кейси – дитя!..
- Скажи-ка, Агасфер, - обращаясь однажды ко мне, - почему многие мои предсказания все-таки не сбылись?..
- Ты на этот вопрос сам давно и ответил: пока в этом мире существует свободная воля, возможно абсолютно все. Значит, эта свободная воля народов Земли изменила намеченный план, о котором Ты им и вещал. Не в прямом, разумеется смысле люди жаждали крови, пролитой из-за садистских и узурпаторских наклонностей Адольфа Гитлера и о котором Ты ошибочно пророчил, будто он принесет народам Европы счастье, всеобщее материальное благополучие и высшие демократические и этические принципы.
- Адольф Гитлер – урод!.. – с возмущением, спящий пророк.
- Вы обо мне вдруг вспомнили, товарищи? – появившись… ого!.. сам усатенький фюрер.
- Тамбовский волк тебе товарищ! – не сдержался, по-русски, предводителю наци.
- Изойди, душегуб!.. – рассердился и Кейси.   
     Адольф тотчас исчез.
- Ха-ха-ха!.. – и от души расхохотался я. – Думал, Ты не способен быть злым!..
- Очень даже способен!.. – наконец рассмеялся и он. – Бродит всякая мразь!..
- Ну и черт с ним!.. Не суди, как сказал сам Христос, и не судим будешь.
- Ты что-то обо мне? – появившись, Сын Божий.
- Нет-нет, извини!.. Я о Тебе упомянул лишь вскользь!..
- Агитируешь Кейси в ряды оппозиции!.. – пригрозил пальцем Он и, уже улыбаясь, добавил: - Здорово вы его, этого всеми отвергнутого и всем надоевшего Гитлера!..
     Не дождавшись ответа и махнув на прощание рукой, растворился в пространстве Иисус.
- Ты хотел мне о чем-то еще?.. – и растерянно, Эдгар.
- Да, хотел. Не бери близко к сердцу всех тех, увы, не сбывшихся пророчеств, о которых Ты людям поведал. В том числе ни к чему волноваться и из вод океана, увы, не всплывшей Атлантиды.*
- Мне, конечно же, жаль, что она не всплыла, - обнажил свои зубы в улыбке, - но как-нибудь переживу.
- Может быть, это сбудется позже, когда люди поймут и приложат усилия, чтобы это случилось.
- Может быть, и поймут… начнут этого жаждать, тогда…
     Светлый, добрый, наивный… и грустный Эдгар Кейси-дитя…


     И всегда одержимый, и всегда чем-то занятый Геллер.
- А не слишком ли Ты зазнаешься, - и однажды он мне, - постоянно о чем-то умалчивая, чего-то недоговаривая, напускаешь на себя этакий ореол таинственности?..
- Нет же, Ури, пойми, просто я на Земле так привык. Столько лет там прожив отчужденно, будучи вечным изгоем и скитальцем, вечно только инкогнито, волей-неволей станешь молчуном и будешь чего-то недоговаривать!..
- Понимаю, и все же… пора бы, наверно, и акклиматизироваться?..
- Да, наверное, Ури, пора, - соглашаясь с душой оппонента. – Что на сей раз желаешь узнать?..
- Разве я обращаюсь к Тебе лишь тогда, - с удивлением, он, - когда хочется что-то узнать?..
- Да, похоже, что да.
- Может быть, так оно получается, - пожал плечами Геллер, - извини, Агасфер, и учти, мне с Тобой очень-очень приятно общение и так, без какого-то умысла.
- Лестно слышать, однако… - улыбаясь ему, - не мудри, говори, что Тебя привело?..
- Расскажи что-нибудь интересное, ну, например, о людях, владеющих аналогичным даром, 

*В 1940 году Эдгар Кейси предвещал, что такое всплытие Атлантиды произойдет в 1968 или 1969 году.
           каким владею я.
- Это все?
- Ни к чему всякий раз брать быка за рога, - пожимая плечами опять. – Просто нужно общение.
- Хорошо, расскажу… В жизни часто встречается один людьми малоизученный феномен: невидимые барьеры, которые необъяснимым образом возникают на пути человека, животных и даже машин. В Ветхом Завете речь идет о Валааме и его ослице. Указания, которые Валаам получил от Бога, запрещали ему двигаться определенным путем, однако он тут же решил нарушить их. И что же?.. Ослица отказалась везти его тем путем, которым он вознамерился следовать, как он ее не хлестал. Потом она уперлась в стену. Он опять принялся хлестать ее что было сил. В конце концов ослица улеглась посредине дороги и никакие удары не в состоянии были стронуть ее с места. Библейское объяснение этого факта, вложенного в уста ослицы, таково: ее упрямство было вызвано тем, что дорогу всякий раз преграждал ангел Господень…
В другом случае шофер утверждал, что когда он изо всех сил старался держаться правой стороны дороги, какая-то неведомая сила заставляла прижиматься к левой и итог был, конечно, плачевный.
Эффект таинственных невидимых лучей часто присутствует в старинных рассказах о феях, привидениях и магах. Вот, например, девяностолетний пастух поведал о вознице, с которым работал на одной ферме. Однажды этот человек вез фургон с дровами и на пути повстречал женщину, известную в тех местах как колдунья. Она попросила у возницы разрешения положить в фургон свой маленький узелок. Он отказал и хлестнул лошадей, чтобы ехать дальше, но лошади заупрямились и не трогались с места. Вознице ничего не оставалось, как распрячь их и повести домой. На следующее утро вместе с возницей поехал и фермер, но лошади, достигнув этого места, снова отказались тащить фургон с дровами. И только тогда, когда фермер и возница согласились взять вязанку хвороста для колдуньи, им удалось заставить лошадей тронуться с места.   
- Интересные случаи!.. – и воскликнул внимательно слушавший Ури.
- И таких очень много!.. Имеются показания нескольких очевидцев, столкнувшихся с целой призрачной армией, преградившей им путь на одной из дорог возле Оттербурна, где еще в четырнадцатом веке произошло сражение. Одна из свидетельниц, миссис Дороти Стронг, ехала в тот момент на такси. Неожиданно, - рассказала она о событии, произошедшем в ноябре тысяча девятьсот шестидесятого года, - мотор нашей машины заглох, счетчик начал крутиться как бешеный, а мне, сидящей в машине, показалось, что она уперлась в невидимую стену. Со всех сторон нас окружили солдаты, которые затем вдруг растворились в воздухе.
Говорят, что святой Фома Аквинский, научившийся искусству изготовления магических изображений от самого Альберта Великого, так страдал от цокота копыт на улице, мешавшего его занятиям, что отлил медную лошадь и закопал ее посреди улицы, напротив своего окна. После этого ни одну лошадь нельзя было заставить, сколько бы ее не хлестали, идти по этой улице.
Другой знаменитый случай произошел в Индии, когда один старик-йог взглядом остановил поезд, в котором только что ехал без билета, за что проводниками был из него высажен. И тогда старичок преспокойно уселся на землю рядом с поездом и стал наблюдать, как тот долго пытался тронуться с места, но ничего не получалось, колеса локомотива буксовали. Испугавшись от такого чуда, проводники стали просить старика вернуться в вагон и ехать без билета куда он только пожелает. И старик согласился, зашел и сел на свое прежнее место. Одновременно тронулся и поезд.   
- Как ему это удалось?!.. – с восхищением, Ури.
- Полагаю, что это лучше знаешь Ты сам.
- Да, должно быть, у этого старца непомерная сила, силища!..
- И, наверное, вера в себя, вера в то, что он это способен!..
- Да, конечно, и вера.
- Останови поезд, Ури.. Не в прямом, разумеется, смысле.
- Я постараюсь, Агасфер, - и задумался он. – Не в прямом, разумеется, смысле…
- Ну и что Ты надумал, приятель? – и спросил у него после паузы.
- Не могу ничего обещать, - все еще пребывая в раздумье, - только сделаю все, приложу все усилия, чтобы людям хоть что-то полезное, в том числе и духовное, дать, подарить, хотя то, что сказал, вероятно, и выглядит вычурным, чересчур патетичным.
- Нет, отнюдь!.. Очень мудрый ответ, Ури Геллер! Мы и впрямь очень часто боимся красивых, кажущихся нам помпезными слов. Только зря!.. ибо магия присутствует во всем, прежде всего в словах. Если проще сказать: наши речи – основа того, что в конечном итоге получим.
- Да, конечно же, да, Агасфер, - согласился приятель и внезапно добавил: - Расскажи что-нибудь мне еще.
- Хорошо… но не просто истории. Перескажу Тебе кое-какие мысли Виктора Михайловича Кандыбы, с которыми я большей частью согласен.
- Я внимательно слушаю.
- Мои многолетние исследования природы мозга, - пишет Виктор Михайлович, - привели к глубокому убеждению в том, что в каждом человеке одновременно функционирует не одна личность, как все думают, а четыре: левополушарная; правополушарная; результирующая в обычном бодрствующем состоянии сознания и результирующая в измененных, то есть в трансовых состояниях сознания. Мои исследования показали, что измененное состояние сознания позволяет вступить в прямой коммуникативный контакт с любой из четырех личностей, каждая из них может значительно отличаться от остальных и иметь собственное мнение по любому вопросу.
Когда вы видите уже знакомого вам человека, ваше левое полушарие опознает специфические черты, то есть нос, рот, глаза и так далее. Однако, если бы у вас работало только левое полушарие, вы не были бы способны опознать целое. Ваше правое полушарие с его пространственной и концептуальной способностью берет отдельные куски и создает целое.
Обычное состояние сознания является одномоментным и результирующим активность различных зон обоих полушарий мозга. Поэтому наша результирующая личность непостоянна, и все время следуя за восприятием и верифицируя получаемую информацию с уже имеющимся приобретенным и наследственным опытом, находится в жесткой зависимости от тех устойчивых или одномоментных мозговых процессов, которые характеризуют левополушарную и правополушарную личность на исследуемый момент времени. Вспомним слова Шекспира: Весь мир театр и мы в нем – только актеры…
Я утверждаю, - продолжает Кандыба, - что мы все очень плохо, вернее, совсем сами себя не знаем, а тем более мы не знаем, кто из нас и как себя поведет в определенных ситуациях. Поэтому внешняя личность человека обманчива и относительна, и чтобы познать его истинное лицо, надо познать его главные внутренние личности – левополушарную, Бога в том человеке, и правополушарную, то есть Дьявола в нем, которые формируют те две внешние личности, которые мы все видим – обычную и трансовую. Поэтому измененное состояние сознания – это единственный и объективный путь познания Человека.
Люди реагируют не на настоящую Реальность, а на свои внутренние системы веры, а значит, на вымышленную и глубоко личную реальность, что бы вы им не говорили и что они воочию не видели или слышали.
- Очевидно, Кандыба все правильно думает, - и был полон энергии Геллер.
- Вот и я так считаю.
- Тебе проще, дружище! У Тебя самый мощный, напичканный всеми знаниями мира и безошибочный компьютер!..
- К сожалению, нет, ошибаешься!.. Стопроцентно не верь никому! И сам Бог небезгрешен, и сам Бог может делать ошибки!..
- Извини, Агасфер, но меня… уже будит жена, мне пора возвращаться на Землю.
- Ладно, Ури, лети.
- И спасибо Тебе, Агасфер!..
И вернулся домой… и к жене… И вернулся на грешную Землю.      
    

     Помощь другу и близкому… иногда материальная, все же чаще духовная… И всегда очень-очень приятно, когда люди приходят за каким-то советом и ты можешь им чем-то помочь. Это было и есть на Земле, это есть, всегда будет и здесь, в Тонком мире витающих духов и пришедших к ним душ. А приходят по-разному: одни с помощью транса и углубленной медитации, а другие во снах; иногда вызывают же духов на связь в спиритических, гипнотических сеансах и с помощью так называемого Космического маятника… Духи могут, хотят и готовы помочь. Не всегда, к сожалению, зачерствевшие души людей их способны услышать или скажем иначе: их достойны услышать… Помоги себе сам, и помогут другие!..
     Но бывают, однако, у людей нехорошие дни, а порой полоса невезения. В том числе и у сильных людей.
- Вот я, казалось бы, известный и в целом-то удачливый, - и в беседе, Кандыба, - и неглупый,  здоровый мужик, но все чаще впадаю в отчаяние, ничего не хочу и, что самое страшное, начинаю чуждаться людей, видя в них лишь глупцов. Почему, Агасфер?.. Ведь не скажешь, что я зазнаюсь и что к ним равнодушен.
- Одиночество – бич всех великих людей, дорогой Ты мой Виктор Михайлович, - и не только великих, - и задумался я. – Попытайся представить, каково было мне.
- Представлял! И не раз!.. Средь людей и веками один!..
- Нет на свете стальных и сверхтвердых людей, каждый из нас нуждается в помощи, а вернее, в моральной поддержке. Одиночество – слабость, но которой не надо стесняться. Ты о всем понимаешь и сам, но нуждаешься в помощи, в самых обыденных, однако необходимых для Тебя словах… И не надо стесняться… а искать этой помощи в людях… И найдешь!.. Ты все знаешь и сам…
- Да, конечно, и сам… - и задумался он, а затем, и уже улыбаясь, сказал: - Очевидно, старею!..
- Очевидно, взрослеешь душой, - и поправил его, - а это означает, что перешел на более высокий уровень сознания. Ты все знаешь и сам.
- Да, конечно же, знаю, - и опять соглашаясь, приятель, - только трудно ее пережить, эту духовную мутацию.
- А без труда, - завершая беседу, - не вытащишь и рыбку из пруда! 
     Эмоции… эмоциональный гипноз в нашей жизни.
     Интереснейший случай произошел в конце девятнадцатого столетия на судне «Святой Петр», которое было обнаружено как неуправляемый корабль-призрак, на котором странным образом исчезли все члены экипажа, кроме одного матроса, который оказался связанным, да еще и привязанным к койке. Когда матрос выздоровел, то рассказал, что в день рождения капитана был накрыт праздничный стол и вся команда по этому поводу немного выпила. А затем случилось сногсшибательное – капитан надел парадную форму, построил всю команду на палубе, произнес очень эмоциональную и трогательную речь и вдруг на глазах у всех присутствующих, на полном ходу судна выбросился за его борт. Все были потрясены случившимся, а несколько человек следом за капитаном тоже бросились в море. В последующие часы то один, то другой член экипажа, не победив в себе неописуемый страх и необъяснимое желание последовать за своими товарищами, бессознательно бросились в море. И тогда один матрос попросил своего приятеля связать и крепко привязать его к койке, чтобы и не видеть всего происходящего. Именно этот матрос и остался живым, остальные же были поглощены пучиной.
     Ученые-гипнологи пытались понять это странное явление прямого массового эмоционально-психического заражения, когда чувства, ощущения, настроение, эмоции и мысли одного человека неотвратимо, быстро и почти без сопротивления захватывают другого человека или многих людей. Было замечено, что эмоционально-психическое заражение действует особенно быстро и безотказно на лиц, находящихся в момент заражения в эмоционально измененном состоянии, то есть находящихся в повышенном возбуждении, например, на людей выпивших, охваченных страхом, горем, возмущением, гневом и подобными ощущениями.
     В Париже, и тоже в девятнадцатом столетии, свирепствовала холерная эпидемия. Многие люди находились в страхе заболеть и в тот момент кто-то пустил слух, что в городе есть злоумышленники, которые специально отравляют воду и пищу, чтобы все умерли от холеры. Меньше чем за полчаса огромная территория всего Парижа была заражена и захвачена эмоциональным гипнозом. Многотысячные толпы возбужденных людей ринулись на улицы города в поисках злоумышленников. На всех, кто возбуждал подозрение, толпа тут же набрасывалась и страшно убивала. И только своевременные и продуманные действия полиции погасили эмоционально-психическую эпидемию, которая могла оказаться хуже холеры. 
     Великий Бехтерев заметил, что эмоции могут сработать и заразить другого человека даже в слабых степенях гипноза, особенно отрицательные – страх, гнев и угнетающие аффекты, которые действуют на любого человека мгновенно и бессознательно, а потому и неотразимо.
     Крупнейшие гипнологи мира заинтересовались феноменом эмоционально-психического заражения и стали пытаться понять и объяснить этот скрытный и таинственный вид неотразимого гипноза.
     Например, Льебо считал, что заражение вызывается словами и жестами гипнотизера, которые вызывают у гипнотика реакции и поведение через автоматическое возникновение соответствующих представлений.
     Бернгейм считал, что заражение есть такое воздействие, при посредстве которого представление вводится в мозг и им принимается.
     Левенфельд под заражением понимал представление психического и психофизического характера, которое своим осуществлением проявляет необыкновенное действие вследствие ограничения или прекращения ассоциационной деятельности.
    Фореаль под заражением понимал вызывание такого динамического изменения нервной системы, когда возникает представление, что это изменение наступило, наступает или наступит.
     Моль заражением называл те случаи, когда результат обусловливается тем, что вызывают представление о его наступлении.
     Вундт считал, что заражение есть ассоциация с сопутствующим ей сужением сознания по отношению к представлениям, которые, возникая, не дают противоположным связям проявиться.
     Шренк-Нотзинк считал, что заражение выражается ограничением ассоциаций в отношении определенного содержания сознания.
     Винсент утверждал, что под заражением следует понимать совет или приказ; в состоянии эмоционального гипноза заражение есть произведенное на психику впечатление, которое вызывает за собою непосредственное приспособление мозга и всего от него зависящего.
     Хиршлаф говорил, что под заражением следует понимать со стороны гипнотизера утверждение, немотивированное и не соответствующее действительности; со стороны же гипнотика – реализацию этого утверждения.
- Вот Ты, Виктор Михайлович, - обращаясь опять же к Президенту Всемирной Ассоциации профессиональных гипнотизеров Кандыбе, - изучил все не только на практике, но и знаешь теорию, чего, увы, не знаю я, объясни дилетанту, пожалуйста, что такое эмоционально-психическое заражение, что такое гипноз?..
- Хорошо, но сначала замечу, что не такой уж Ты и дилетант, раз добился духовной свободы и находишься здесь, Агасфер, только делаешь это спонтанно, не особо-то задумываясь над тем, что делаешь. Итак, эмоционально-психическое заражение входит в мозг человека как бы насильственным образом и будучи принято без всякой критики и внутренней борьбы, выполняется почти автоматически. Насильственный гипноз – это автоматическое прививание и внедрение в мозг другого человека эмоций, образов и идей. Искусство скрытно и насильственно внедрять эмоции – это эмоциональный гипноз, образы – мысленный гипноз, а идеи – психологический гипноз. Именно эмоции являются глубинной сущностью любого человека, самым эффективным, скрытым и неотразимым воздействием на человека является умение управлять его эмоционально-чувственной сущностью – воздействуй на эмоции людей и ты выиграешь в любом деле, в том числе, например, и на выборах. Если хочешь овладеть массами, сумей овладеть их чувствами, а для этого сумей стать одним из них – одним из тех, на кого ты хочешь повлиять и чьи глубинные симпатии ты хочешь завоевать, кстати, никакой логикой или разумом не объяснимыми. Впрочем, что говорить, Ты все прекрасно понимаешь сам.
- Понимаю… и видел, как к власти приходили недостойные и не очень-то умные люди, у которых, однако, хватило ума, чтоб стать одним из тех, на кого им и надо влиять… Повторю уже старую, всем известную мысль: каждый народ заслуживает своего правителя. Что, увы, означает: будь мудрее народ, будет более мудрым и честным правитель.
- Мне хотелось б добавить, - улыбнулся Кандыба, - что всякая группа чем-то зависимых друг от друга людей заслуживает своего лидера.
- То есть маленького царька, - засмеялись с приятелем оба.   


     Иисус Христос считал, что главное направление развития человека – это повышение личной духовности, но главная заслуга Иисуса, что Он решил сделать доступной высшую тайну простым людям. Чтобы не только жрецы имели возможность повышать свой духовный уровень, а чтобы каждый человек смог по созданной им наипростейшей и доступнейшей психотехнике общаться с Богом лично и непосредственно.
- Ты опять обо мне?.. – и тотчас появился Он сам, Сын Божий.
- Да, опять, и с желанием сказать, что хочу снова жить на Земле.
- Ради Бога, живи!.. – усмехнулся Христос. – Но на этот раз женщиной и, конечно, забыв о своих ранее обретенных познаниях, и не имея ни малейшего понятия о трансе и тем более о магии, правда, очень хорошенькой женщиной, ну, примерно, как Клаудия Шиффер, и еще… очень-очень развратной, каким был в прошлой жизни скиталец.
- Ты придумал все это заранее!.. – с возмущением взревел.
- Только не надо злиться, Агасфер… - невозмутимо Он. – Поставь себя на мое место… Чтобы Ты тогда делал?.. Агасфер – президент США?!.. или министр вооруженных сил совершенно разболтанной и едва управляемой, слава Богу, духовной России?!.. С Тобой были уже неприятности!..
- Не нужна мне нисколечко власть!.. Не нужны мне и деньги!.. А что касается неприятностей, которые в одно время возникли из-за меня, то согласись, Иисус, Ты же сам слишком круто, слишком жестко меня наказал.
- Может быть, может быть… - и задумался Он. – Но дал шанс искупления вины.
- Побойся Бога!.. Какой шанс Ты мне дал?!..
- Может быть, и не дал… - и опять призадумался мессия. – Только это не значит, что Ты должен был стать, извини, террористом, угрожать безопасности Мира, всей планеты Земля!..
- Я никому не угрожал!.. Я только справедливо требовал того, о чем многим и думать не хочется, только смерти просил!..
- Не просил, угрожал!..
- Почему Ты всегда все утрируешь, едва дело касается лично меня, почему постоянно чернишь?.. Разве я верой и правдой не служил Тебе множество лет?.. И ответь мне, пожалуйста, бесхитростно, прямо, Иисус.
- Потому что Ты много грешил, - пожал плечами Он.
- Несерьезный ответ… Я ж просил не мудрить…
- Ладно-ладно, прости, наконец улыбнулся Иисус. – Что конкретно Ты хочешь?.. 
- Я желаю вернуться на Землю мужчиной.
- Чтобы снова с Ракоци, - и тотчас заупрямился с стал менее сговорчивым Он, - или как там его, Сен-Жерменом совращать молодых и порядочных женщин?!..
- Да не будь же таким пуританином!.. И позволь мне ответить словами известной во всем мире женщины Луизы Хей: Почему мы стыдимся своих гениталии?.. Анальное отверстие выглядит ничуть не менее естественно и прекрасно, чем ухо… Кто внушил нам отрицательное отношение к этим частям тела? Явно не Господь. Он дал нам половые органы, чтобы мы получали сексуальное удовлетворение. Отрицать это, значит, обрекать себя на боль и страдания. Секс не только не постыден, он прекрасен и естественен. Заниматься сексом также необходимо, как дышать и есть.
- Да, все верно, - согласился Христос, - но далее эта самая Хей говорит: Внезапно оказалось, что иметь связь со многими партнерами вовсе не так уж плохо и что женщина, подобно мужчине, тоже может позволить себе брать партнеров на одну ночь. Обмен супругами стал практиковаться более открыто!..
- Знаю, знаю и думаю, здесь она лишь отчасти права… Во всяком случае мы с Яношом Ракоци женщинами не менялись.
- Не менялись, однако… ублажали одну одновременно!..
- Что-то мы слишком много уделяем внимания сексу, разве только лишь в этом вопрос?.. или сам Ты об этом мечтаешь и немного на сексе помешан?..
- Эй-эй-эй, Агасфер!..
- Ладно-ладно, прости и давай, отправляй меня снова на Землю и, конечно же, в качестве мужа… и при всех обретенных мной ранее знаниях.
- А не слишком ли многого хочешь?!.. – и опять заупрямился Он. – Такое позволяется немногим, только избранным людям! Снова легкий шантаж?..
- Побойся Бога, нет!.. Сделай мне исключение!..
- Почему, Агасфер?!.. За какие заслуги?!..
- Зато, что я был в прошлой жизни Агасфером! Натерпелся достаточно, так сказать, наперед!..
- Наперед, так сказать, и развлекся!..
- Ты опять за свое?.. Опустись-ка и сам хоть разок на Тобой подзабытую Землю, окунись хоть разок в этот самый, как незаслуженно считаешь, так Тобой незаслуженно названный разврат.
- Эй-эй-эй, Агасфер!.. – и вторично Христос.
- Ладно-ладно, прости… - вторично извинился я, - и давай, отправляй меня снова на Землю.
- Если честно, Ты мне надоел!.. – с недовольной же миной, Иисус. – Хочешь быть мужиком?..
- Да, конечно, и только!..
- Но смотри, там не очень шали!.. – наконец-то, Сын Божий.      
     Небытие… И очнулся в воде, в теплой влаге утробы… и почувствовал руки отца…
- Я уверенна, мы… - и услышал воркующий, самый милый из всех голосов, - только что сотворили ребеночка.


                Инта-Вятка.   
                2001–2003 годы.