Глава 9 романа - Оглянись на Лилит Вл. Лазаря

/ с разрешения автора/


Джон в приподнятом настроении, не торопясь, ехал по шоссе. Жерносек поручал ему все новые и новые, более ответственные дела. Он занимался набором девушек в притоны, присматривал за сутенерами, сопровождал в загранпоездки стриптизерок — они выступали в ночных клубах по всей Европе. Дела его шли отлично — он прикупил «ситроен», обставил хорошей мебелью квартиру.
Близился вечер, заходящее солнце уже садилось на конус дороги. Он опустил щиток, предохраняющий глаза, и сквозь дымчато-розовый занавес на повороте к мотелю увидел одинокую фигуру девушки, настойчиво и, видимо, давно голосующую. Он притормозил и распахнул дверцу. В проем всунулась смазливая мордашка в обрамлении густых, но не очень-то ухоженных волос. Рот был чуть широковат, но это не портило ее — губы красиво изогнуты.
Не уточняя маршрут движения, она закинула большую спортивную сумку и уверенно забралась на сиденье.
С девицами подобного пошиба, оказывающих на дорогах небольшие услуги дальнобойщикам, он был знаком не понаслышке. Поэтому, излишне не церемонясь, с иронией сказал:
— Ну что — сорвалась ночевка в кемпинге?
— Оперативники рейд проводят. Еле ноги унесла, — беззаботно рассмеялась девушка.
— А теперь куда?
— Довезешь до города — там посмотрим. Устроюсь где-нибудь.
— А в город надолго? — полюбопытствовал он.
— Завтра я должна быть на тусовке. Там у меня встреча с мажорами, — пояснила спутница.
— А с этими, как их… мажорами, ты что — нотную грамоту будешь изучать? Или инструмент настраивать?
Девушка заерзала, расхохоталась и в порыве смеха забарабанила ногами по салону.
— Ты что — завернутый? Фарцовщики это — неужели не слыхал?
— Не приходилось.
Девушка стрельнула по нему глазами.
— Как тебя зовут?
— Джон.
— А меня — Люция. — Она улыбнулась широким ртом. — Вообще-то мы, системники, фарцовкой почти не занимаемся, — продолжала она. — Так,  кое-что толкаем, когда сидим на мели. У нас другой источник дохода… — Соединив руки на затылке, она сладко потянулась.
— Как ты сказала? — не понял Джон.
— Про что?
— Про своих коллег.
— Системники. Еще говорят хайрасты.
— Хиппи в русском варианте?
— Что-то вроде этого.
— А что у вас за «система»? — поинтересовался Джон.
— Система своих взглядов на жизнь, на окружающих, — напустив серьезный вид, сказала девушка.
— Говорят, у вас там насчет любви очень вольготно? — усмехнулся Джон.
— Да, мы исповедуем свободную любовь, — согласилась Люция.
Джон незаметно наблюдал за ней. Сияющие карие глаза, трепещущие губы, вздернутый аккуратный носик, небольшие, но красивой формы груди… Что касается втиснутых в сиденье параболических поверхностей — они волнующи. Правда, под глазами наметились круги — но это от недосыпания. У Полины такие телки  нарасхват…
— Ты где машину будешь ставить? — Она вдруг резко обернулась.
— Во дворе.
— Так, может, я перекантуюсь в ней? А чуть свет слиняю. Никто и не заметит. — Карие глаза глядели умоляюще.
— Тебе что — совсем некуда идти?
— В том-то и вопрос. С гостиницами  в Минске сам знаешь — никуда не воткнешься. Да и с деньгами не очень густо.
— Тогда пойдем ко мне. Переночуешь, а утром сваливай к своим мажорам. Только давай сразу определимся — без всяких фокусов.
Люция оживилась. Вытянув мордашку к зеркалу, обновила помаду на губах, взбила волосы.
— Давно бы так, невинный ангелочек… — Она незаметно расстегнула блузку. — Пока я думала, где остановиться, у меня мозги свихнулись, а он все тянет — будто вовсе не мужчина.
— Не умничай, а то передумаю, — погрозил, улыбаясь, Джон.
Машина уже неслась по полутемным улицам предместья, лишь кое-где подсвеченным тусклой рекламой магазинов.
Он притормозил и въехал в узкий двор.
Люция была одета в черную безрукавку и белые, давно не стираные джинсы.  Нечесаные пепельные пряди стояли дыбом. Из разлохмаченных кроссовок выглядывали голые ступни. Соседки, что сидели во дворе, от реплик воздержались, но разглядывали девицу с жадным любопытством.
Джон повозился с ключами, и Люция с нетерпением вошла в прихожую.
— А ты живешь как принц, — удивилась она, ощупав глазами интерьер. — Видно, папочка у тебя бугор с отдельным кабинетом? Кстати, он нас с тобою не застукает?
— Не волнуйся, я живу один.
— Значит, апартаменты стоят пустые? — обрадовалась девушка. — Это в корне меняет дело. Я ополоснусь немного. Ты не против?
— Нет, не против, — улыбнулся Джон.
Она закрылась в ванной. Джон услышал, как загудели краны, заплескалась вода, потом рассеянной дробью ударил душ.
Джон вынул из холодильника бутерброды с ветчиной, положил их на тарелку и включил магнитофон. «Дернул черт связаться с этой телкой — теперь хлопот не  оберешься. Эти хиппи самый трудный контингент — в «филиал» их не затащишь на аркане. Какова штучка! «Я ополоснусь немного…» — как будто у меня здесь постоялый двор». Он уже пожалел, что пригласил  первую встречную к себе в квартиру.
— Поставь что-нибудь посовременней. Этот Норман мне осточертел! — выглянув из ванной, громко крикнула Люция.
Люция заявилась голышом. Разумеется,  бедра девушки были прикрыты полотенцем, но под ним… Она медленно опустилась в кресло, заложила  ногу за ногу и налегла на бутерброды.
— Принеси чего-нибудь попить… — промычала она с набитым ртом.
Джон порылся в холодильнике и вытащил «пепси».
Насытившись, Люция закурила сигарету. Она беспечно пускала струйки дыма, покачивала ногой и озиралась по сторонам, точно два вопросительных знака, повернутых вниз, торчали маленькие груди. Джон пригляделся: на животе татуировка — какая-то затейливая надпись.
— Слушай, а что у тебя там написано? — не удержался он.
— Хочешь посмотреть? — Она порывисто вскочила и распахнула полотенце.
Джон слегка опешил. «Собственность Эрика», — гласила надпись.
Люция сделала несколько волнообразных движений бедрами, повертела юрким, влажным язычком; потом, соединив колени, провела рукой по животу... Поравнявшись с ним, опустилась на колени. 
 Он не ожидал такого быстрого развития событий.
— Зря стараешься, — сказал он севшим голосом. — С этим ничего не выйдет.
— Почему не выйдет? Ты уже почти готов.
— Где твоя одежда? — разозлился Джон.
— Свои жгутики и брючки я повесила сушить… — пропела она и потянулась к «молнии».
Пока его мысли метались между искушением и слабеющим протестом, ее трепещущие губы уже вбирали в себя его твердеющую плоть…
Джон, наконец, собрался с силами и грубо оттолкнул ее.
— Вот идиот! Вместо того чтобы наслаждаться, ловить кайф — остановился на полпути! — все еще сидя на полу, возмущалась  Люция. — Ты не человек, а бесчувственный робот. Терминатор… — Она замолчала и обиженно поджала губы.
Джон, поигрывая желваками, молча рылся в гардеробе. Потом обернулся и кинул в ее сторону спортивные штаны и майку.
Люция стремительно поднялась. Перед его глазами мелькнули шарообразные ягодицы, светлой полоской обозначился не тронутый загаром треугольник.
— Не будет продолжения? — уточнила она с сарказмом.
Джон нахмурил брови:
— Мы условились еще в машине.
Напялив брюки, она опустилась в кресло.
— Будешь спать в прихожей — кресло-кровать достаточно широкое, — буркнул Джон. — Для одной вполне подходит…
— Ты что — сторчался? Или шиза сверх меры разгулялась? — На ее губах играла ироничная ухмылка.
— Еще одно подобное слово — и я выставлю тебя за дверь.
Она поднялась и с вызовом посмотрела ему в глаза.
— Я думала, ты — фрилавщик. И мы  устроим небольшой фалл-паркинг… А ты, оказывается, — обыкновенный серый пипл. — В ее глазах мелькнула тень разочарования. — А впрочем, что я говорю… Ты ведь системный сленг не понимаешь.
— Эй, урла! — воскликнул он. — Хватит мести пургу! Не то нарвешься…
Системный жаргон, которым сыпал этот мускулистый парень, поразил ее до глубины души.
— Ну и врубы… — недоуменно протянула Люция. — Ты что — олдовый?
— Никакой я не олдовый.  Но вашего брата видел-перевидел. Так  что зубы мне не заговаривай… Завтра у меня тяжелый день.
— Чао,  бэбик! — Люция неохотно поплелась в прихожую.
Джон быстро разделся и юркнул в мягкую постель. Перед глазами плыл калейдоскоп дневных событий: ухмыляясь, двое сутенеров заталкивают в машину девушку; в «Золотом дукате» извиваются танцовщицы. Потом из тумана выплыла Полина — она наставляла перед выходом девиц. Вскоре веки его отяжелели, по телу разлилась истома, и он стал засыпать. Уже сквозь сон почувствовал,  что кто-то опустился рядом. Потом чьи-то нежные ладони заскользили по груди, животу, опустились к бедрам. Он стряхнул остатки сна и увидел, что рядом лежит Люция и, прильнув к нему, ласкает его губами.
Джон отодвинулся к стене.
— Ты что — совсем не хочешь поиграть? Думаешь, я заразная? Не бойся — я в порядке.
— Не в этом дело. Я устал.
— И я устала. Но я не такая деревянная… Я искренне хочу тебя отблагодарить и сделать приятное… —  придвигаясь, говорила  девушка.
— Как же я посягну на чужую собственность? — попробовал выкрутиться Джон.
— Ах, вот ты о чем? — Люция расширила глаза. — Пусть это тебя  не беспокоит — теперь я уже свободная. Это случилось, когда мне было лет четырнадцать. Я примкнула к рокерам. У них такой закон — девушка, которую выберет главарь, должна выколоть на животе его имя.
— И тебе нравилось быть его невольницей?
— Я чувствовала себя защищенной — ко мне даже пальцем никто не смел притронуться. А вообще это у них условно — мы потом разбежались кто куда.
— А как ты оказалась в системе?
Люция вытянулась во весь рост, сомкнула руки на затылке.
— Однажды я познакомилась с ребятами. Они показались мне совершенно бескорыстными. Не то, что рокеры — те жестокие, в любой момент могут избить…  А эти путешествуют — ловят кайф…  И я  « вошла в систему».
— А родители у тебя есть? — осторожно поинтересовался Джон.
— Конечно. Папаша — моряк. Мать педагог, преподает историю. Но им не до меня. Когда отец уходит в плавание, мать будто с цепи срывается. Каждый день — новый хахаль. Я стала помехой. И она довольна, что летом я мотаюсь по стране. Это ее устраивает.
— А дальше что собираешься делать?
— Не знаю. Пока отдыхаю, ловлю кайф… Надоест — пойду работать. Слушай, Джон, — она приподнялась на локте, — ты, видно, фартовый парень. Давай-ка к нам в систему. А?.. Покурим травки — и трын-трава. Проблем как не бывало. Это же бездна удовольствия! Фейерверк!
Джон тяжело вздохнул.
— У меня совсем другая система.
— Какая? — Она откинула густые пряди.
— Система разовых услуг.
— Ты сутенер? –– Она едва не скатилась с кровати.
— Зачем так грубо? — улыбнулся Джон. — Я посредник. Согласовываю усилия сторон и слежу за тем, чтобы ни одна из них не проиграла.
— Ты, наверное, обираешь этих девушек до нитки? — Два карих глаза готовы были проткнуть его насквозь.
— Я беру не более сорока процентов.
Люция подтянула колени к подбородку, сцепила их руками, устремив перед собой взгляд. Задумалась. Профиль ее был выразительным, волнующим.
«Если бы не эта дурацкая надпись — она могла бы стать фотомоделью, — думал он. — Надо показать ее Полине…»
— Послушай, — Джон притронулся к ее плечу, — ты могла бы поменять систему и перейти ко мне?
Она повернула голову.
— У нас принципы — мы стремимся к самосовершенствованию.
— Ты и так слишком совершенна. — Он провел рукой вдоль ее бедра.
Она лукаво стрельнула по нему глазами.
— Я, может быть, и согласилась бы. Но если у вас все такие стойкие…
Наступила пауза.
— Твоя роль будет не очень сложной, — начал Джон. — Время от времени, когда деньги у клиента жмут карман, мы помогаем ему избавиться от них и без оказания услуг.
Люция насторожилась:
— Стать приманкой? Но это же опасно.
— Не более опасно, чем таскаться по дорогам. — Он сердито засопел и отвернулся.
— Не кипятись. Я подумаю.
Она придвинулась, прижалась бедрами, мягкие губы коснулись его плеч. Он замер — ее рука, спускаясь вниз, возобновила путешествие.
— Джонни, что же ты… Может, я и соглашусь... — Ее тоненькие пальчики теребили оживающий, горячий  член.
Что с такой поделаешь — он повернулся, губы их слились.