Дорога из Цветов Плоти. Черно-Белые Дневники 07

(ВАЛЕРИЙ)

В три часа ночи я был в больнице. В той самой, где работала Аля, и где я не очень-то любил появляться. Мне позвонила Анастасия и сказала, что Юля совершила попытку самоубийства. Она вскрыла вены на обеих руках, в ванной. В воде. Это было немыслимо. Но как только я об этом узнал, все встало на свои места. Я понял, что все к этому и шло.

«Я жить больше не хочу, понимаешь?»

Вспомнил я слова Юли, страшные слова, которые она произнесла в нашу последнюю встречу. Я не придал тогда этому никакого значения, хотя прекрасно знал, что она на такое способна. Еще как. Я совсем забыл о ее частых приступах депрессии, о том, как всеми способами старался вывести ее из подавленного апатичного состояния.

«Значит, я недостаточно старался. Мало для нее делал. Увлекся своими проблемами», – заключил я, слоняясь по больничному коридору, пока врачи боролись за жизнь Юли,

Вспоминал свои попытки выгнать из нее пресловутую депрессию, вернуть ей тягу к жизни.

Вот я кричу на нее, что есть силы… вот бью ладонями по лицу, пока ее щеки не становятся красными… вот разгоняю машину до такой немыслимой скорости на длинной прямой дороге, что у меня самого захватывает дыхание от притока адреналина и сердце готово выпрыгнуть из груди. И все для того, чтобы вызвать у Юли какие бы то ни было эмоции. Всплеск ощущений был ей необходим, как вода засыхающему растению. И мои методы помогали, но ненадолго. Вскоре депрессия возвращалась к ней с новой силой.

Из палаты реанимации, где лежала Юля, вышел врач в зеленом халате. Мы с Анастасией кинулись к нему в ожидании новостей о ее состоянии.

«Как она, доктор? – спросила мать Юли, достала из сумочки платок и принялась вытирать, выступившие на глазах слезы. – Простите. Простите меня».

«Боюсь, новости не слишком приятные, – монотонно проговорил врач. – Нам удалось остановить кровотечение и сделать переливание, но девушка находится в состоянии комы».

У меня все похолодело внутри от слов врача, и я несколько секунд не мог выговорить ни слова.

«Что это значит? Она будет жить?» – услышал я собственный голос.

Доктор сказал:

«Шансы сохранить жизнь Юле у нас есть, но вот, сколько продлится состояние комы, я сказать не могу. И если Юля выйдет из комы, то, в каком образе она к нам вернется… это известно одному Богу».

«Что вы имеете в виду?» – почти выкрикнула Анастасия, приблизившись к доктору вплотную.

«Потеря крови могла вызвать необратимые изменения в ее мозге…» – ответил врач.

«Она останется идиоткой?» – прервала доктора Анастасия, по ее щекам вновь потекли слезы.

«Я бы не был столь категори…» – заговорил врач, но мать Юли вновь оборвала его на полуслове:

«Что вы за врач? Что вы вообще можете? Что у вас за медицина здесь? Чем ты, мать твою, занимаешься за свои деньги? Докторишка гребаный!»

«На вашем месте…» – сказал врач, но на этот раз его прервал я, обратившись к матери Юли:

«Анастасия, не нужно грубить. Так ты Юле не поможешь».

«Что? А ну замолчи! – теперь она набросилась на меня. Доктор, стоявший между нами, переводил удивленный взгляд с Анастасии на меня и обратно. – Это ты во всем виноват! Моя девочка из-за тебя сейчас в коме! Ты ее довел до этого состояния!»

«Женщина, немедленно успокойтесь! Это не место для ругани», – повысил голос врач, разведя руки в стороны.

Она лишь мельком взглянула на него.

«Уходи отсюда. И больше не приближайся к моей дочери», – злостно прошипела Анастасия, смерив меня испепеляющим взглядом.

Я ощутил, как к горлу подступил комок и посмотрел на доктора, словно в поисках защиты. Однако его лицо оставалось невозмутимым, и он не выказал никакой реакции. Я вновь оказался лишним. Мы какое-то время стояли молча в неловкой тишине, и мне вдруг захотелось громко закричать. Выплеснуть накопившийся гнев. Слишком уж долго я оставался прилежным мальчиком в глазах окружающих. Мне это осточертело. Страшно осточертело.

Тем не менее, я сдержался. Не сказав ни слова, развернулся и быстро зашагал по больничному коридору, сжимая пальцы в кулаки до хруста и желая скрыться от посторонних взглядов прежде, чем из моих глаз хлынут слезы безысходности и отчаяния.