Война Судного дня

  Относительный мир на многострадальной Святой Земле продержался совсем недолго. Всего три года. Уже в октябре 1973 г. арабы попытались взять реванш за позор былых поражений. 6 октября Египет и Сирия одновременно нанесли вероломный массированный удар по Израилю.

 Агрессия коварно была спланирована на Судный день (йом кипур). Это важнейший день в иудейской традиции. В Судный день в Израиле не работают телевидение и радио. Не ходит транспорт. Солдат отпускают домой. На воинских базах остаётся минимум личного состава.  Большинство граждан, в том числе и военнослужащих, находятся в этот день в синагогах. Сюда приходят верующие и нерелигиозные. Мужчины, женщины, старики и дети.
 
Так произошло и 6 октября 1973 года. Еврейский народ молился в синагогах. Но вдруг стало происходить нечто странное. Мужчины один за другим стали покидать молельные дома. У синагог их поджидали автобусы и грузовики. Люди молча садились в них.

 А вскоре вообще случилось из ряда вон выходящее. Заработало радио и телевидение. Диктор сухим натянутым голосом объявил о начале войны. Но ещё за несколько минут до этого экстренного сообщения по всей стране завыли сирены.

Голда Меир, глава правительства в то время, в своих мемуарах так описывает начало войны: «…В этот день в Израиле никто не работал. Тем не менее у нас проходило заседание кабинета министров. Вдруг ко мне подошёл секретарь правительства и дрожащим голосом сообщил, что началась война. И тут же окнами заревела сирена…»

Именно на этом заседании израильское правительство совершило фатальную ошибку, которая дорого обошлась народу Израиля. Камнем преткновения совещания явился вопрос о мобилизации резервистов. Мнения разделились. Начальник Генштаба АОИ (армии обороны Израиля) Давид Элазар настойчиво предлагал срочно провести всеобщую мобилизацию.

 Премьер Голда Меир и министр обороны Моше Даян считали, что в этом нет необходимости. По их мнению было достаточно частичного призыва. К глубокому сожалению, точка зрения премьер-министра и министра обороны возобладала. Кабинет министров постановил провести частичную мобилизацию. В этом решении и заключалась роковая ошибка израильских министров.

И это притом, что правительство уже располагало весьма достоверной информацией о сосредоточении крупных военных группировок Египта и Сирии на израильских границах. Однако Голда Меир и некоторые другие министры её кабинета не восприняли данные события как подготовку к войне.

Они всё ещё находились во власти иллюзий, будто бы после сокрушительного поражения в Шестидневной войне арабы не скоро оправятся. Кроме того, в тот год мусульманский праздник Рамадан совпал по времени с Судным днём. Ну а арабы, как правило, по праздникам раньше не воевали. Надо же, 6 октября 1973 года египтяне и сирийцы поступили вопреки обычаям. Тем самым осквернили не только иудейские, но и свои, мусульманские традиции. И всё это во имя реванша, навязчивой идеи «сбросить евреев в море».
   
 6 октября 1973 года  ровно в 14 00 египетские и сирийские войска одновременно вторглись на территорию Израиля. 100-тысячной группировке египетской армии на Синайском полуострове противостояло всего 8,5 тысяч израильских солдат и офицеров. На сирийском фронте в районе Голанских высот соотношение сил было не таким катастрофическим. Наступление 45-ти тысяч сирийцев отражало 5 тысяч израильтян.
 
В отличие от предыдущей войны в октябре 1973 года Израиль был застигнут врасплох. Политическое руководство страны и командование АОИ недооценили противника. А надо признать, подготовился к войне он весьма основательно.

 Советский Союз уже в который раз полностью компенсировал арабам их огромные потери в предыдущей войне. Похоже, в коммунистическом сознании кремлёвских старцев Израиль застрял острой занозой. К началу войны Судного дня СССР практически удвоил вооружение египетской и сирийской армий по сравнению с тем, что было у них накануне Шестидневной войны.

Арабы получили новейшие образцы советской военной техники: танки Т-62 и Т-72, истребители-бомбардировщики Су-20, боевые машины пехоты БМП-1, зенитные самоходные установки ЗСУ-23-4 «Шилка», зенитно-ракетный комплекс ЗРК «Квадрат» и многое-многое  другое.

 Ненависть коммунистического режима страны Советов к Израилю была настолько велика, что Анвару Садату, пришедшему на смену Насеру, удалось добиться поставок этого огромного пакета вооружений несмотря на круто изменившуюся политику Египта по отношению к Советскому Союзу.

Сразу же после смерти Насера новый президент Египта выставил из страны всех советских военных советников и прочих специалистов. Пересажал в тюрьмы своих коммунистов. А во внешней политике открыто взял курс на сближение с Западом.

Более того экономической подоплёки здесь тоже не было. На поставках вооружения русские много не заработали. По большей части оружие поставлялось в долгосрочный кредит. На очень выгодных для арабов условиях. Впрочем египтяне и сирийцы так до конца за него и не рассчитались.

Большой любви у арабов Советский Союз тоже не сыскал. Конечно, у коммунистического руководства советской страны были свои интересы в крупной игре против США на Ближнем Востоке. Да и хотелось опробовать новое вооружение. Были, разумеется, и другие причины.

И среди них, не последнюю роль играла, мягко выражаясь, острая антипатия ЦК КПСС и советского правительства к еврейскому государству. Это как же нужно было его ненавидеть, чтобы практически безвозмездно с таким упорством помогать арабам «сбросить евреев в море»?

Очень туго пришлось израильским войскам на восточном берегу Суэцкого канала. «Войска» – это, пожалуй, сказано сильно. Линию Бар-Лева защищало всего 500 солдат и офицеров. Под прикрытием авиации и артиллерии египтяне смогли сделать то, чего им так ни разу и не удалось за три года предыдущей Войны на Истощение. На резиновых лодках их многочисленные штурмовые отряды во многих местах форсировали Суэцкий канал.

 Затем они быстро овладели плацдармами на восточном берегу. И тут же мощная группировка египетской армии численностью около 80 тыс. человек начала форсирование канала. Арабы сходу смяли сопротивление малочисленных защитников линии Бар-Лева.
               
В жестокой скоротечной схватке пало большинство израильских солдат. Немало их попало в плен. Ещё больше пленных захватили сирийцы на Голанских высотах. Телестанции всего мира тогда впервые показали пленных израильских солдат. За 25 лет существования еврейского государства такого ещё никогда не происходило.
               
Египетские войска пробили огромную брешь в израильской обороне шириной более 460 км. В течение нескольких часов египтяне переправили через канал более 500 танков. Они сходу начали углубляться в Синайский полуостров.

Двумя танковыми колоннами АОИ предприняла контрнаступление. Однако силы были далеко неравными. Атака израильтян захлебнулось. И не только из-за подавляющего численного превосходства танков противника, но и во многом благодаря советским противотанковым ракетам «ПТУРС», которыми была вооружена египетская пехота. Этими ракетами был подбит не один десяток израильских танков.

Только на южном участке канала израильтянам удалось задержать египетскую танковую колонну, рвавшуюся к стратегически важному перевалу Митле. В нескольких километрах от перевала состоялся решающий бой. Атаку арабов удалось отбить. В этом бою танкисты АОИ проявили подлинный героизм и незаурядное мастерство. Один израильский танковый экипаж часто сражался с пятью арабскими танками и побеждал.

К концу дня 6 октября египетские войска захватили всю, считавшуюся неприступной, линию Бар-Лева. Только два укрепления отчаянно отбивали непрерывные атаки арабов. В небе над каналом тоже происходило нечто странное. От былого абсолютного господства израильской авиации не осталось и следа.
 
Провал первого дня войны поверг правительство Израиля в смятение. В нём царила гнетущая, напряжённая атмосфера. Многие вспоминают, что министр обороны, боевой многоопытный генерал Моше Даян буквально плакал, причитая что-то о конце «Третьего Храма».

Голда Меир закрылась в своём кабинете и молчала. Единственным человеком в коридорах власти не терявшим присутствия духа, как и подобает полководцу, оказался начальник Генштаба АОИ генерал-лейтенант Давид Элазар. Как многие вспоминают, он тоже ходил мрачным, но выглядел уверенным и спокойным.

В течение 60 часов непрерывных боёв 8,5 тысяч израильтян сдерживали 100 тысячную лавину египетских войск. Только 9 октября на южный фронт подошло подкрепление: 800 танков и 40 тысяч пехоты. Войскам АОИ противостояла египетская армия численностью в 150 тысяч солдат.  Из них  сто тысяч  находилось на восточном берегу канала, пятьдесят тысяч – на западном.
               
Армия египтян насчитывала 2000 танков. На этот раз враг оказался на редкость серьёзным. До зубов вооружённый новейшим советским оружием. Теперь арабы удерживали оба берега канала. Да и сражались они упорно. Упрямо пытались смыть позор былых поражений.

Тем не менее за пять дней непрерывных атак египетским войскам не удалось продвинуться вперёд буквально ни на метр. Понеся огромный урон в живой силе и технике, арабские генералы, наконец, поняли, что сходу израильскую оборону им не одолеть. В результате был отдан приказ окопаться вдоль Суэцкого канала на узкой полоске длиной в 110 км.
               
На восточном берегу канала египтяне сосредоточили три армии. Северная армия занимала территорию длиной в 35 км и глубиной в 1км между городами Порт-Саид и Кантара. Центральная – находилась между городами Кантара и Исмаилия. Это примерно 40 км в длину.

Наибольшую территорию занимала южная армия, расположившаяся между Исмаилией и городом Суэц.  Её длина составляла 93 км, ширина – 7 км. Естественно эта армия оказалась самым слабым звеном египтян. Вот именно её израильское командование южного фронта и решило «прощупать».

15 октября в район дислокации южной армии египтян было направлено подразделение десантников под командованием полковника Дани Мата. Он получил приказ пересечь на танках-амфибиях километровую полосу противника и сходу форсировать Суэцкий канал. Задание было очень опасным. На первый взгляд казалось даже практически не выполнимым. Но десантники его с блеском выполнили.

За несколько часов бойцы полковника Мата без потерь форсировали канал. Для египетских войск появление израильских танков стало полной неожиданностью. Ошеломлённые арабы не смогли оказать сколько-нибудь серьёзного сопротивления.

Израильтяне закрепиться на западном берегу. Тут же начали расширять плацдарм для предстоящего наступления. В это время инженерные войска навели через канал понтонные мосты и 60 израильских танков, несколько десятков самоходных орудий и грузовиков с боеприпасами и горючим переправились на африканский континент. С этой минуты военные действия на южном фронте были перенесены на египетскую территорию.               

Израильская бронетехника сходу уничтожила, находящийся рядом с каналом военный лагерь египтян. Израильские танки появились в гуще египетских солдат буквально, как гром среди ясного неба. Ошарашенные арабы никакого сопротивления не оказали. Большинство поступило разумно. Сложили оружие, и подняв руки, пошли сдаваться в плен.

А вскоре танковая дивизия генерала Ариеля Шарона, совершив сложный манёвр, вышла к каналу и начала переправляться на западный берег. Через несколько часов части АОИ уже прочно закрепились на африканском берегу канала. Расширив плацдарм, колонна в составе 50 танков и бронетранспортеров начала продвижении вглубь территории Египта по направлению к городу Дженифа.

16 октября 1973 года в районе так называемой «Китайской фермы» произошло танковое сражение. Самое кровопролитное за всю Войну Судного дня. По численности танков египтяне почти в три раза превосходили израильтян. Тем не менее, потерпели полнейшее поражение.

В этой битве арабы потеряли 150 танков и несколько сотен единиц другой бронетехники. На поле боя осталось около тысячи убитых египетских солдат и офицеров. Впрочем, Израиль тоже заплатил за победу дорогую цену: 300 убитых и около 800 раненых.
      
Эхуд Барак и Ицхак Мордехай стали героями боя у «Китайской фермы». Танковый батальон под командованием подполковника Эхуда Барака, находился тогда на острие атаки. Подполковник Ицхак Мордехай командовал в этом бою десантным батальоном.

 Кстати сказать, в момент начала войны Эхуд Барак находился в США. Он заканчивал учёбу на вторую академическую степень в Стэндфордском университете. Узнав о начале войны, Эхуд первым же авиарейсом вернулся в Израиль, и сразу был направлен на фронт.

Продолжение следует