Любовь как средство профилактики. Ч3 Гл. 3. 8

Глава 3.8

История повторяется в виде фарса, и отношения тоже, посему не было ничего необычного в том, что утром я вновь был подряжен в качестве извозчика, чему ни огорчился, ни особо обрадовался. Нормально, если считать это рядовым случаем в чреде происходящих событий.

Девушка опять села на заднее сиденье, распахнула дубленку, но смотрела прямо перед собой,  чтобы в зеркале я не мог случайно перехватить ее взгляд. Но мне было не до того – что-то случилось с дорогой, к жуткому холоду прибавилось обледенение, и приходилось максимально концентрироваться, дабы не попасть в переделку. Возле работы Марина снова взяла меня под руку, я незаметно оглядывался по сторонам – может, на самом деле это для кого-то спектакль? Но нет, любопытный не попадалось, труженики, добравшиеся кто как, спешили в теплые – относительно – помещения, и им явно было не до идущей под руку парочки. Но – цирк, и только.

И все же за этим что-то крылось – умная и сдержанная, весьма незаурядная девушка не могла делать что-то просто так, не просчитав каких-то своих вариантов…. Мне же оставалось вообще реагировать.

Я успел-таки выпить кофе – теперь у меня был свой, личный чайник, и чашечка слоновой кости. Собственно, их было аж три, но две спокойно стояли в шкафу, эта же гордо красовалась рядом с компьютером. Итак, едва я выпил кофе, как последовал вызов к шефу. Я поправил галстук – я сегодня был в костюме и светло-голубой рубашке, да, я ждал, и был готов к любому повороту. Но больше всего меня интересовала реакция шефа – так ли я все просчитал, или же допустил ошибку. Он оценил мой вид, привстал, подал руку. Опус мой лежал в папке, но было понятно, что хозяин кабинета успел с ним ознакомиться.

– Присаживайтесь, – шеф, как всегда, был вежлив, – Марина, сделайте нам, пожалуйста, кофе.  И никого не пускайте. Мы заняты. Ого, некая степень доверия или необходимость конфиденциального разговора. Пока не появился кофе, мы немного поговорили о погоде, о непрекращающихся холодах,  о том, что скоро праздники, и опять – погода все регламентирует – и прогулки, и поездки, и дачу. Что ж, в этом были едины все жители нашего города.

Марина принесла кофе на подносике, бросила на меня испепеляющий взгляд, я сделал вид, что не заметил, и на лице моем была маска полнейшего равнодушия…

– Итак, я прочитал Ваше творение. И Вы считаете, что это правда, и нисколько не сомневаетесь в своих выводах?

Ша, не надо казаться умней своего начальника, ни в коем случае.

– Приложенные документы позволяют сделать именно такие выводы.

– Так что же? Выходит, в прошлом отчете Вы были не до конца последовательны или что-то не учли?

– Возможно, – что спорить-то, – сейчас я постарался посмотреть на это дело несколько под другим углом, отрешившись от своих возможных симпатий… Я сознательно говорил это, мне была важна реакция…

– А ты не так прост, весьма непрост, Вадим Михайлович. То есть, готов работать по заказу?

Собственно, а чем я занимался всю предыдущую жизнь? Сплошной коллаборационизм. И спорить не собирался. Только добавил:

– На сегодняшний день не все так плачевно, пока строится определенная пирамида, но в определенный момент, если так будет продолжаться, все может рухнуть в одночасье. А мы должны думать о будущем. Я сознательно произнес последнюю фразу – это говорило и о моей искренней озабоченности, и, в то же время, ни в коем разе не наносило ущерба самолюбию шефа. Тот задумался,  сделал несколько глотков уже остывшего кофе, я последовал его примеру.

– А Вы представляете последствия, если этот опус увидит свет?

Я неопределенно кивнул:

– Не до конца, ведь решения принимаются на другом уровне.

– Вы так думаете?

Я понял, что попал. До меня дошло, что решения-то принимаются как раз здесь, в компании серых кардиналов. Что, сыграть в лопуха и отступить? Но не слишком ли часто я делал это в последнее время, или, наоборот, стал зарываться? Непонятно самому.

– Изучив материалы, я постарался дать им свое видение…

– И Ваши рекомендации?

– Они прямо следуют из отчета. Кроме этого, у меня джокеров в колоде не было…

– И Вы ясно представляете, что вплотную затрагиваете чьи-то интересы, причем очень сильно.

– А как же…

– И предвидите последствия, если всему этому будет дан ход? Он взял, наконец, папку в руку, и потряс ею, оставаясь предельно спокойным и корректным. Вот это выдержка…

– Что ж, я постарался сделать все по максимуму.

– И не подстраховались, на всякий случай?

– Все под богом ходим. Не без этого…

– То есть, сделали копии с секретных материалов? – теперь шей явно испытывал меня.

– Я этого не говорил…. Но копии, действительно, с указаниями фигурантов, я, само собой разумеется, уже скинул и передал знаете кому…

– Да, ты непрост, – еще раз повторил шеф, – может, теперь тебе приняться за другую тему… Шеф явно находился в состоянии раздумья. Мне же оставалось только нарываться на аналогичное задание.

– Да, конечно. Мне бы хотелось,… и я изложил свой план по анализу других направлений – благо макет уже был, и провести сравнительный анализ эффективности работы. Возможно, без выводов и рекомендаций – пока, просто исследовать влияние различных факторов.

– Хорошо, мысль интересная. Похоже, он сам собирался предложить мне этим заняться, пока не решил, как в итоге поступить со мной. Да, задали Вы мне, то есть, нам, задачку. Но – прежде всего, необходимо думать о деле.

Коронная фраза! Как бы покрывает все, и не говорит ни о чем. В пространство. Но почему он не предложил мне разработать. Например, план мероприятий по улучшению и оптимизации работы седьмого направления. Это был бы логичным, дабы дать почувствовать новому сотруднику, что работа заключается не только, и не столько в аудите, а подъеме, например, на новые вершины, сопоставимые с мировыми образцами. Или же меня, как всегда, имеют за лоха, а отчеты будут извлечены в нужный момент, когда понадобится кого-то пригнобить?  А потом, собрав материал на всех, держать на коротком поводке, ощущая свою всесильность. Тоже вариант, да.

Я пошел в свою келью, избежав соблазна взглянуть на Марину, устроился, опять принялся за кофе, уже самодельный, и начал работать над макетом. Беседа с шефом протекала почти так, как я предполагал, разве что недостаток знания ситуации не позволил мне вычислить, где находится центр Вселенной, то бишь, в этом странном на первый взгляд подразделении с название группа главного конструктора…

Впрочем, у меня были совсем другие заботы – как пройдет вечерняя встреча, и какие выводы придется сделать после. Если результат, но о том лучше не думать. А это уже игра со слишком многими неизвестными, и энтропия ситуации все больше увеличивается…

Я доставил молчавшую почти всю дорогу М2 домой, а она удостоила меня одним словом «завтра». Я тоже только кивнул, развернулся и поехал не в «Автово», а в гараж, где предусмотрительно сменил свою машину на девятку. Не знаю, что меня сподобило поступить именно так – может, потому что у той был форсированный двигатель, она, так сказать, неприметна и не засвечена. Не могу сказать точно, а потом –  действительно, через весь город, и чуть не опоздал на встречу.   

«Чуть» означало, что за пятнадцать минут не успел полностью изучить диспозицию, и не увидел Колю. Но спинным мозгом ощущал его присутствие где-то неподалеку. Что ж, меня тоже наверняка пасут, почему бы и нам не сделать то же самое?
 
Следуя принципам конспирации, к «Автово» нужно было добираться на метро, а потом ускользнуть, пересесть в заранее пригнанную машину, и слинять. Но – завертелся очередной виток контр террористической операции, милиция бдительным оком оглядывала всех лиц, проходящий через турникет, а сама являться на свидание невооруженным представлялась необоснованной бравадой. К тому же, заранее подогнанную машину при таком  морозе – опять зашкаливало за двадцать, придется заводить долго и безуспешно. Посему я оставил ее на боковой улице, в метрах ста от выхода. При этом огляделся – нет ли поблизости такого же умельца со схожей идеей? Но правильно ли я поступил?

С одной стороны, если мне на самом деле решили дать заказ, то нет никакого резона ликвидировать до его выполнения, с другой – если второй пункт окажется верным, а заказ – только приманка, не исключен ни один вариант.

Итак, я оставил машину в разрешенном месте, с включенным двигателем, и не спеша пошел к входу в метро. Дипломат, который я сначала намеревался взять с собой, оставил в машине, и посему руки оставались свободными. Только под пиджаком – разрешенное к ношению оружие, но я старался – не знаю, как это выглядело со стороны, идти спокойно, не торопясь, но и не выделяясь походкой из толпы устремляющихся ко входу в метро горожан.

А как тут не спешить, ноги сами несли вперед. На ступеньках, обледеневших во случаю того же мороза, трое – четверо рабочих в желтой форме скалывали лет и посыпали очищенные ступеньки песком, замерзшие наймиты раздавали бесплатные рекламные газеты, у открытой по обыкновению одной двери организовывалась небольшая давка. Все, как обычно. Я избежал соблазна поглядеть по сторонам, и как-то протиснулся в дверь, через которую, напротив, народ выходил, и на улицу выплескивалось бесплатное метровское тепло. Воздушная защита работала. Я встал слева, как и договаривались, и развернул газету, и встал возле ступенек справа, исподволь оглядывая спешащую публику.

Народ основательно утеплился, видимо, не веря в предсказываемое синоптиками потепление, и был озабочен сугубо по-питерски. До прибытия курьера оставалась одна минута, и мне трудно было заставить себя не нервничать. Кроме меня, были еще ожидающие – юные девчонки, солидные дядьки, нетерпеливые пацаны. Всем нам приходилось то и дело уступать дорогу женщине в робе с символом «М», с совком чем-то похожим на пылесос, усердно воюющей с вносимой с улицы грязью – смесью песка, соли и еще какой-то гадости для растворения льда. Она бесцеремонно двигалась по одной ей известному маршруту, как робот, не обращая внимания на стремящихся на выход пассажиров.

Часы только перешли через 19-00, как передо мной неведомо откуда выросло двое в форме, но уже милицейской: «Гражданин Гордеев?  Сержант Петров» он махнул каким -то удостоверением. – «Да» – «Пройдемте». Детектив продолжался. «А что за вопрос? Я жду человека». – «Пройдемте, к Вам есть вопросы»… – «Нет, пожалуйста, еще раз, Ваши документы». – Я смутно слышал что-то о правах человека, но понимал, что они вряд ли реализуемы, однако тянул время. Что же делать?

Они подступили ближе, но тут раздался резкий хлопок, все окуталось дымом, кто-то заорал, началась паника. Люди стремительно разбегались в разные стороны, подальше от очага опасности, спотыкаясь о ступеньки. С треском разлетелось выпуклое зеркало по ходу поезда. Меня даже слегка задело. Кто-то истошно кричал «Убивают», кто-то просил о помощи. Я совсем не ласково оттолкнул одного, не пришедшего в себя после шока, и, закрывая лицо руками, смешался с разбегающейся толпой. Второй же – я успел заметить, рухнул на пол, и как-то нелепо скукожился… 

Но мне было не до него – мало того что внезапно прихватила милиция, так еще чуть не попал в теракт.

На улице. Ступеньки. Кое-где уже убранные, кое-где – остатки льда. Встречные потоки перемешивались. Желающие войти на станцию разворачивались, но все равно потоки пересекались, и народ, не глядя по сторонам, превращался в толку. Вот только бы отойти. А вдруг – повтор. Но где же Николай? Наверное, тоже в этом бессмысленным потоке… Я прибился к краю, но внезапно почувствовал еще одну опасность. Человек в желтой жилетке, как-то странно замахнулся на меня ломом. И я едва увернулся.

Но и это тело также внезапно рухнуло на покрытый грязной смесью тротуар. За его спиной я заметил мелькнувшую фигуру, почти сразу растворившуюся в февральском сумраке…Вокруг меня происходило нечто невообразимое.… Меня явно пытались остановить. Но кто? Я слинял в сторону, прислонился спиной к киоску и огляделся…

«Пошли» – голос был знакомый, и в данный момент не было никакого основания не последовать этому зову…