Приключения в городе N

 Хочу рассказать вам интересную историю из своей жизни. Направили как-то меня на конкурс художественной самодеятельности в город N.Почему не называю город? Не хочется подводить знакомых мне людей. Если кому-то из них попадётся этот рассказ, то они и так себя узнают, а их начальству об этой истории знать не обязательно, а точнее не желательно. По этой же причине я изменю имена. Готовы? Ну что ж – начнем, пожалуй.
               
В начале сентября пришла телефонограмма с просьбой провести конкурс художественной самодеятельности среди сотрудников МВД и членов их семей, победителей направить в город N, для участия в зональном конкурсе. Также было сказано, что победители всех зональных конкурсов, в свою очередь, поедут в Москву для участия во Всесоюзном конкурсе. Руководство вызвало меня, и после объяснения «оказанной вам чести и огромной за то ответственности», оформило командировку с суточными и проездными. На мои отговорки, что у меня на данный момент нет приличного инструмента, мое начальство посоветовало мне проявить смекалку и действовать по обстановке.
  - Ты же бывший разведчик! – сказал мне замполит. – Найдешь гитару на месте!
Самолёт в ту сторону летал раз в неделю, по четвергам. Перелёт прошёл без приключений, если не считать того, что стюардесса, разнося спиртные напитки, как - будто специально не замечала меня. В результате мне не досталось баночки пива. Я состроил на лице мину вселенской скорби, отвернулся и стал рассматривать проплывающие за иллюминатором облака. Иногда мне удавалось увидеть извилистые ленты рек и очертания населённых пунктов. Конечно, с высоты в десять тысяч метров трудно что - либо разобрать, но время полёта надо как-то убивать и, не имея другого занятия, я полностью погрузился в созерцание красоты, которую на земле никогда не увидишь. Из этого состояния меня  вывело лёгкое похлопывание по плечу. Рядом со мной, на соседнем кресле, сидела та самая стюардесса, что лишила меня удовольствия попить пивка. В руке у неё было две маленькие бутылочки водки.
- Это компенсация за невнимание. – Улыбнувшись, сказала она. – Спасибо, что не стали обижаться и устраивать скандал.
- Сколько я должен за компенсацию?- спросил я.
- Компенсация, потому так и называется, что за неё платить не надо. Это от нашей авиакомпании. А это лично от меня! – девушка в форме улыбнулась и поцеловала меня в щеку. Пока я соображал, что должен ответить, облобызавшее меня создание исчезло. Можно было подумать, что это сон, но две прохладные бутылочки, которые мне вручила небесная дива, говорили об обратном. Водка мне понравилась. У неё был вкус настоящей водки, а не напитка, водкой только называющегося. Жидкость мягко улеглась на дне моего желудка и обратно не просилась, что говорило о качестве. Вслед за первой стограммовой тарой отправилась и вторая. На душе похорошело, и оставшиеся километры до аэропорта назначения пролетели незаметно. Командир включил табло «пристегнуть ремни» и самолет пошел на снижение.
               
Часы на стене зала прилёта показывали три часа. Я посмотрел на свои и переставил время на час вперёд. Здесь разница с Москвой составляла уже три часа.   Багаж выдали быстро, и предо мной встала новая задача – куда себя деть до восьми утра. Вариант продолжения знакомства со стюардессой я отмёл как не имеющий права на жизнь. Кто я и кто ОНА. (Тут можно было поспорить, но я не стал). Оставалось одно – ехать в Управление и ждать на месте. Автобус двигался медленно, хотя в эти ночные часы транспорта на улицах было мало. Интересно, почему на борту у этого «старого умирающего кашалота» написано «Экспресс»? Автобусы с такой надписью ездят быстро и нигде не останавливаются от аэропорта до агентства в центре города. Наш же, мало того что двигался со скоростью скрипучей телеги, так еще и подбирал по дороге всех желающих. Утешало только то, что Управление находилось рядом с Агентством Аэрофлота.
- Спасибо, отец! Успел даже выспаться. – Сказал я, выходя из автобуса.
- Сам дурак! – услышал в ответ от сидящего за рулём молодого парня. Из-за того, что автобус еле плёлся, я сделал вывод, что за рулём непременно сидит пожилой, степенно - неторопливый человек. Оказалось - не всегда бывает так, как должно быть согласно логике. Век живи – век учись. Обижаться на «дурака»- я не стал, потому что увидел стоящие в одном ряду с нашим «самоходом», сияющие новенькие Икарусы. Наш явно выглядел пенсионером рядом с ними. Гонять на таком – себе дороже. Да и подзаработал находчивый водитель на попутных пассажирах. Ночь – контроля никакого.
               
Управление размещалось в добротном, довоенной постройки, здании. На первом этаже, за стеклом, сидел дежурный и что-то писал в журнале. На моё появление он никак не отреагировал, продолжая писать. Из комнаты, за дежуркой, были слышны голоса, а потом дружный смех. Я подошел к окошку и только открыл рот, чтобы представиться, как зазвонил телефон. Дежурный еще какое-то время продолжал писать, не обращая внимания на звонки, потом положил ручку и посмотрел на меня. Телефон последний раз звякнул и замолчал.
- Слушаю вас, товарищ. 
- Я приехал к вам, в командировку.
- Замечательно. 
- Как зовут? – спросил дежурный. – Откуда?
- Валера. – Ответил я. Говорить о том, что я из Нового Уренгоя, услышать «а где это?», объяснять, что «это на севере Тюменской области» и так далее - мне не хотелось. И я сократил диалог до того, что просто сказал: - Из Тюмени.   Это моё сокращение и сыграло свою роль в дальнейшем. Когда я говорил, откуда прибыл – опять зазвонил телефон. Дежурный видимо неправильно расслышал, или у меня после выпитого в самолёте речь была нечёткой, но дальше всё пошло, как говориться, не по сценарию.
Телефон продолжал надрываться. Дежурный, не обращая на него внимания, поднялся со стула и крикнул в соседнюю комнату:
- Стас, ты ждал Валеру из Таймени? Приехал. Иди, встречай!
Я ещё подумал, что как-то он странно «Тюмень» произносит, но решил - может это местный диалект, и добиваться правильного названия столицы «нефтяной и газовой области» не стал. Дежурный по Управлению открыл дверь и повел меня по коридору. Слева я увидел комнату «Для опроса задержанных» и человека в старом милицейском бушлате, который отжимал в железном ведре половую тряпку. Бушлат был одет на голое тело. На ногах – галоши без носков.
  - Начальник, покурить бы. – Произнес уборщик, прикидываясь смертельно уставшим, провел грязной рукой по лбу и с надеждой уставился на старшего лейтенанта.
  - Курить вредно. – Сказал мой сопровождающий. – К тому же своих сигарет у тебя нет, а курить «цюзые» - я сам люблю. Так что «трудитесь негры – солнце высоко».  Уразумел? 
Несчастный громко вздохнул и посмотрел на меня голубыми глазами честного человека.
  - Командир, угости сигареткой, а то эти «упыри» отобрали у меня всё: и деньги, и курево, и даже одежду - а теперь измываются над несчастным человеком. Ты не такой как они. Ты - другой. Я хорошего человека, как говорится, кожей чую. 
 Я, поддавшись на лесть, уже собрался достать и отдать «жертве милицейского произвола» всю пачку, но тут рядом по коридору открылась дверь, и вышел один из «упырей». Форменная рубашка с погонами капитана милиции с трудом вмещала в себя такую гору мышц. Рукава закатаны по локоть. Кулаки казались просто огромными. От одного вида такого громилы  меня парализовало. Не приведи Господь, встретится с таким под вечер, на плохо освещенной улице. Инфаркт обеспечен. Если бы не добродушная улыбка -  я мог бы принять его за убийцу.
  - Что, опять сказки про нас рассказываешь? – капитан говорил громким, хорошо поставленным голосом. - Мол, по-беспределу тебя взяли, раздели, отобрали все, измываемся и работать заставляем! Бедный, несчастный!  Бушлат застегни, а то «оружие» своё застудишь. С отмороженной «пипеткой» ты женщинам уже не будешь нужен. Придётся профессию менять. 
  - Спасибо вам, товарищ капитан, за заботу! Два человека, за всю мою жизнь были добры ко мне. Моя незабвенная бабушка Наталья Васильевна, мир её праху, да вы, Станислав Николаевич! Даже в свой последний час, подыхая где-нибудь под забором, я буду просить у Бога: для вас крепкого здоровья, а для бабушки - царствия небесного. Господь милостив и … 

  - Стас Хорошилов.- Капитан как в тисках сжал мою, протянутую для знакомства, руку. - Не слушай его. Эта «сирота казанская» сейчас наплетёт с три короба. А впрочем - позвольте вам представить. Это - достопримечательность нашего города, – «гид в погонах» указал на «Аполлона в милицейском бушлате». - Аферист-неудачник Гоша, по кличке «Сова». Работает исключительно со «слабым полом». Здесь потому, что опять очередную жертву развёл на деньги. Только на этот раз ему не повезло. Потерпевшая, вместе со своей сестрой, поймали его и отобрали похищенное. После чего раздели, и голым, представь себе, в маршрутном  автобусе, через весь город, привезли к нам в Управление!
  - Дура она, Станислав Николаевич! Я ей подарок хотел купить – вот и взял немного денег, а она, не разобравшись, сразу в милицию. Сеструха у неё в молодости, наверное, штангой увлекалась. За штаны, зараза, так дёрнула, что все пуговицы пооблетали как «с берёзки осенью листва».  Сила есть – ума не надо.  До чего же бабы бывают глупые!   
  - Она не такая глупая, если тебя сюда доставила. У тебя, сколько судимостей за афёры? Две. Если завтра Красина заявление напишет, будет три. Три судимости по одной статье – рецидив. А рецидивисты получают срок на порядок больше. Вот такая, брат, забавная арифметика!
  - Завидую я вам, Станислав Николаевич! С вашим голосом на телевидении работать! Программу «Время» вести. У вас же данные – Левитан отдыхает! Представляю себе как вы, объявляете на всю страну об очередном полёте в космос наших космонавтов. Или сижу я, значит на нарах, и вдруг по радио, передают постановление партии и правительства об очередной амнистии в честь праздника. И я всем корешам говорю, что лично знаком с «этим диктором». Мне среди братвы уважуха и почёт.
  - Твои дружки, ещё до «постановления партии и правительства», со смеху помрут, когда узнают, как тебя бабы в автобусе прокатили. Ты, небось, без билета ехал? Нет? А если с билетом, то откуда деньги доставал? Штанов то на тебе не было! –
Над шуткой смеялись все – даже Гоша. За разговором я не заметил, как в коридоре собралась вся опергруппа. На столе в дежурке продолжал звонить телефон, но на него никто не обращал внимания. Стас поднял руку, и веселье разом стихло.
  - Иван, трах-тибидох, телефон звонит! Ты что оглох? Если это начальник Управления звонит - я тебе голову оторву!
Дежурного как ветром сдуло.
Такими ручками как у Стаса оторвать голову плёвое дело, подумал я.  Оперативники дружно потянулись в комнату отдыха. По дороге мы успели перезнакомиться. В опергруппе были в основном молодые ребята. Выделялся лишь один с седой головой. Все обращались к нему по отчеству.
 
  - Как там Таймень? – спросил у меня кинолог Игорь. – Мечтаю к вам на рыбалку приехать, да всё не получается. 
Ни фига себе, ближний свет в Тюмень на рыбалочку слетать, мелькнуло у меня в голове. Только я раскрыл рот, чтобы это сказать, как в комнату влетел Иван-дежурный и прямо с порога заорал как потерпевший:
  - Ста-а-а-с! Звонила жена егеря с кордона. Она видела, как возле  лесной заимки крутился мужик, по описанию очень похожий на Хриплого! Он же  в розыске! Хриплый пустой не ходит, у него обязательно «ствол» есть! Ехать надо срочно!
  - Доржались, вашу душу! – капитан хлопнул себя по ноге. – Говорил же много смеяться – плохая примета! Вот тебе и нате!   
Оперативники начали быстро собираться. Совсем недавно весёлые ребята сейчас были предельно собраны. Каждый знал, что ему нужно делать. Из железного шкафа достали два автомата и два боекомплекта к ним. Стас протянул мне бронежилет.
  - Надень. Возьми у Ивана в сейфе «макар» и две обоймы. Все готовы? По машинам бегом марш!
Поддавшись общему волнению, я и не подумал сопротивляться. Иван помог мне надеть жилет, сунул в руки пистолет и обойму. Вторую он уже воткнул
в рукоятку. На ходу натягивая куртку, я побежал за остальными. Пистолет пришлось сунуть в карман. Во дворе Управления стояли два Ниссан - Патрола с зажженными фарами. Оперативники запрыгнули внутрь. Мне досталось место слева за водителем.
               
Машины шли по городу практически без остановок. Световыми сигналами не пользовались. Стас попросил водителя выключить «дискотеку». Имелись в виду проблесковые маячки. Чувствовался опыт водителей, которые как будто заранее знали, когда на светофоре загорится зелёный.
  - Короткая справка для тех, кто не знает «Хриплого». – Инструктировал по ходу движения Стас. - Рецидивист. Четыре судимости. Два побега. Физически силён неимоверно. Пятьдесят четыре года, но здоровья на семерых хватит. Вступать с ним в единоборство не советую. Он, на спор, ударом кулака валит с ног бычка-трехлетка. Опасен. Непререкаемый авторитет среди братвы. При себе всегда имеет обрез. Другого оружия не признаёт, но своим пользуется виртуозно. Говорили, что он с двадцати шагов, попадает в пятак. Может, врут люди, но лучше быть готовым ко всему. Кличку Хриплый заработал, когда ещё молодым, по первому сроку, валил лес на Колыме. После работы, в бараке, поцапался с «бугром». Тот, натравил на Хриплого своих шестёрок. Произошла драка.  В результате на больничку попало восемь человек. Среди них и Хриплый. Кто-то в драке полоснул его по горлу заточкой. Повредил связки. Из санчасти вышли пятеро. Троих отнесли на погост. Травмы несовместимые с жизнью. Больше Хриплого никто не задирал. Всем жить хочется.
  - Станислав Николаевич, - спросил я. – Хриплый первый срок за что получил? 
  - Я всю его биографию не знаю, но что знаю - расскажу…
               
 Отца и мать Хриплого, по приговору суда в 1937 году, посадили и дальше о них ничего не известно. Пятилетнего мальчика определили в детский дом, с пометкой СВН (семья врага народа). В этом возрасте малыш ещё не понимал, какая жизнь его ожидает, и потому смотрел на мир широко открытыми глазами. В детдоме старшие воспитанники его не обижали, так как боялись угрюмого и мрачного Митрича…
Митрич был одноногий, ходил с костылём, курил «едрёную» махорку, громко матерился, и раз в месяц уходил в запой на три дня. В эти дни он пил самогон, пел песни, ругал матом старую детдомовскую кобылу Звездочку и приблудную собаку Шельму. И хоть ругался матерными словами, но как-то выходило у него без злобы, по-доброму. Заведующий детским домом закрывал на запои глаза, потому что в остальные, «непьющие» дни, Митрич был мастер на все руки. Хоть тебе валенок подшить – хоть крышу перекрыть. Ещё он паял прохудившиеся вёдра, кастрюли, чинил табуретки и тумбочки, в общем, делал по хозяйству практически всё. Такого работника поискать, а то, что пьёт, так-то  всего три дня в месяц. Хриплый с Митричем познакомились как раз в то время когда у «одноногого» был запой. Распевая очередную песню, Митрич вышел из сарая и, тяжело опираясь на костыль, направился в конюшню. Даже во время «злоупотребления» он никогда не забывал о том, что лошадь надо кормить. Проходя через двор, споткнулся и упал в лужу. Падая, он выронил костыль. Одноногому человеку, и трезвому нелегко подняться с земли, а пьяному тем паче. Воспитанники, почувствовав, что предстоит развлечение, быстренько собрались во дворе. Сначала, тихо посмеивались над тем, как инвалид пытается подняться, а потом, осмелев от безнаказанности, стали издеваться. Кто-то подобрал комок глины и запустил им в Митрича. Зрителям понравилось. Беспомощный калека, барахтающийся в грязи и матерящийся – это же весело. Никто из присутствующих и не думал помочь несчастному. Веселья добавляла Шельма. Она бегала вокруг лужи, лаяла, хватала Митрича за плащ зубами и тянула, упираясь всеми лапами. Наверное, так она пыталась вытащить его на сушу.  Не хочется думать, что все дети безжалостные и бессердечные. Нет. Многим было жалко пьяного старика, но помочь, зайти при всех в лужу и попытаться поднять грязного человека – на такое решится не каждый. Решился пятилетний малыш. Он поднял лежавший на земле костыль и решительно шагнул в грязь. Все перестали смеяться. Даже Шельма прекратила лаять и, высунув язык, замерла на краю лужи. Добравшись до обессилившего Митрича, парнишка протянул ему костыль и стал помогать подняться. В это время во дворе появились директор с завхозом. Увидев происходящее в луже, поспешили на помощь. …  Через час, в раздевалке душевой, на лавочке, сидели рядом одноногий инвалид и его спаситель, замотанные в простыни, т.к. их грязную одежду отнесли в прачечную. С той поры подружился малец с Митричем. В детском доме их  стали называть «старый» и «малый». Парнишка постоянно пропадал у старика в сарае. Вместе с ним ремонтировал поломанную мебель, лудил, паял. Многому научил его Митрич. Всему что сам умел, а может и большему…
               
  - Стас, больно много ты про этого бандита знаешь. Вы случаем не родня? – Игорю хотелось посмеяться, и он подмигнул мне в надежде на поддержку.
  - Нет, Игорёк, не родня! – спокойно ответил Хорошилов. – Помнишь, у нас работал Сташевский Ян Евгеньевич? Следователь по особо важным делам. Будучи  на пенсии - написал книгу воспоминаний о своей работе. В ней описано, как он вел следствие по делу Хриплого. В своих мемуарах Ян Евгеньевич подробно осветил жизнь детдомовского пацана, который впоследствии стал преступником. Рассказывали, будто Хриплый на допросах только с ним и говорил, больше ни с кем. Старый следователь на примере Хриплого  вывел психологический портрет современного преступника, а наверху кому-то не понравилось. Не может в нашей стране, при политике нашей партии, быть жалости к преступному элементу. Сташевского, из-за этого, раньше срока на пенсию выпроводили. Ему намекнули, что надо бы исправить ошибку, но Ян Евгеньевич не согласился. Не сошлись во мнениях генералы и наш следователь. Книга у него интересная получилась. Если кто хочет, могу дать почитать, но только с возвратом…

  За городом оперативные машины прибавили хода, разговоры прекратились, и только было слышно, как шумит по асфальту резина. С хорошей дороги свернули на проселок, и пришлось сбавить скорость. Могучие сосны  плотным кольцом окружили дорогу. В предрассветных сумерках казалось, будто былинные великаны охраняют какую-то, одним им известную тайну.   
  - Стас, а мы живьём его будем брать или «по обстоятельствам»? – Спросил у Хорошилова всё тот же, любитель поболтать, Игорёк.
  - Там видно будет. - Ответил капитан и потушил в пепельнице только что прикуренную сигарету. – Предупреждаю ещё раз, на рожон не лезьте. Хриплый стрелок отменный. Используйте деревья в качестве естественного прикрытия.
  - Данилович, - Хорошевский связался с другой машиной по рации. – Возьмешь  с собой Олега и Никиту, обойдёте заимку со стороны оврага. Будь внимателен! Ты у нас мужик тёртый, но и Хриплый не пацан. Может устроить «подлянку». Смотрите в оба.
Рация пискнула тональным вызовом и все услышали голос Ивана-дежурного:
  - Раскат, я Брест, вас вызывает четвёртый! Ответьте четвёртому, приём!
  - Вот, говнюк, - возмутился Игорёк. – Уже успел прогнуться и замполиту доложить, шустрик!
  - А ты как думал, - рассмеялся Хорошилов. – Он хоть и Иван, но не дурак. Наш дежурный свою выгоду нутром чует. Если  Хриплого возьмём – это премия! А кто первый доложил – тот первым в списке на поощрение. А теперь - тишина.
   - Четвёртый, Раскат на связи. Слушаю вас, товарищ полковник.
   - Хорошилов, - донеслось из динамика. - Доложи обстановку.
  - Следую к месту, где было замечено лицо, по описанию похожее на находящегося в розыске преступника. – Скороговоркой отбарабанил улыбающийся Стас. – Оперативная группа восемь человек. За время следования происшествий не случилось. Доложил старший опергруппы капитан милиции Хорошилов.
  - Вы там прекратите шуточки! – прогремел на всю машину (водитель добавил громкости) голос замполита. – Не на свидание к девочкам едете! Соблюдать предельную осторожность! Быть постоянно на связи!
  - Есть, товарищ полковник! – продолжая улыбаться, ответил Стас.
  - Если убьют – домой не приходи. – В полной тишине пробормотал Игорь. – Хрен вы угадали, ваше благородие. Возле заимки рация не берёт, а перед началом операции режим полного радиомолчания. Вот такие пироги с котятами.
  - Что ты там бурчишь, Игорёк? – поинтересовался капитан. – Опять Зайцева «вашим благородием» называешь? Смотри, узнает – сошлёт тебя участковым в глухой посёлок посреди тайги. Там, остаток службы, с медведем шутить будешь.
  - Вы меня не сдадите! - нисколько не смутился Игорь. – А Зайцев может и не узнает.
  - В своих мужиках я уверен, - обернувшись ко мне, продолжил развивать ту же тему Игорёк. – Валер, а у вас, в Таймени, дятлы-стукачи водятся?
  - А по сопатке? – голосом генерала Иволгина из «Особенностей национальной охоты» спросил я. – За такие подозрения можно и в бубен схлопотать!
  - Мне, в бубен!? – подпрыгнул на сидении Игорь. – За базар отвечаешь!?
  - Спокойно, - засмеялся капитан Хорошилов и продолжил цитировать Иволгина. – Горячие финские парни! Потом подерётесь, а сейчас мир и дружба!         
Игорь сердито засопел, отвернулся и стал смотреть в окно. Светало. Оба водителя потушили фары и продолжали осторожно двигаться по дороге. Мне никогда не доводилось бывать в тайге, и потому остаток пути я решил полюбоваться осенним пейзажем. Никакого страха я не испытывал, до сознания не доходило, что нам предстоит задержание опасного, к тому же вооруженного преступника. Наша поездка казалась мне прогулкой в тайгу в хорошей компании.
В просвете между деревьями показалось небольшое лесное озеро. На берегу был оборудован причал для лодки, чуть дальше от воды - сложенная из бревен избушка. Не успели мы остановиться, как предрассветную тишину разорвал громкий звук выстрела. Инстинкт самосохранения сработал раньше, чем я успел осознать, что произошло. За доли секунды мои руки успели открыть дверцу, а ноги - выбросить тело из машины. Кусты на обочине дороги приняли меня в свои объятья и смягчили падение. Вторая пуля срезала ветку над моей головой. Стрелок отлично знал свое дело. Третий выстрел мог стать для меня последним, но спасла  автоматная очередь кого-то из милиционеров. Пули калибра 7,62 прошили двери избушки как картонную коробку. Пистолетную пулю дверь бы еще выдержала, но автомат Калашникова не оставлял противнику ни одного шанса. Для того чтобы подтвердить серьезность намерений, оперативники выпустили по заимке еще одну очередь, после чего в наступившей тишине раздался усиленный динамиком голос Стаса:
  - Хриплый, расклад не в твою пользу! Предлагаю сдаться, пока никто не пострадал! Даю три минуты! Выходи с поднятыми руками, и мы сохраним тебе жизнь! В случае сопротивления открываем огонь на поражение!
Избушка ответила гробовым молчанием…
  - Ты же умный мужик, Хриплый, давай решать вопрос мирно! – капитан говорил спокойно, как если бы они сидели за столом, за мирной беседой, а не под прицелом друг у  друга. –  Алексей Иваныч, послушай! Я тут недавно одну книгу читал. Помнишь Сташевского Яна Евгеньевича? Старый следователь о тебе хорошо отзывался, говорил, что ты не конченый человек! За прошлое ты отсидел! После побега крови на тебе нет, так что давай по-хорошему!
Через пять минут дверь открылась, на землю перед входом полетел обрез и в проеме показался бородатый мужик с разведенными в стороны руками.

  Во дворе управления внутренних дел остывали после дальней дороги оперативные машины. Я докуривал на крыльце вторую сигарету, когда открылась дверь, и на пороге показался Иван-дежурный.
  - Ты поднимись на четвертый этаж, - улыбаясь, сказал он. – Отметь  командировку у замполита и спускайся вниз, там тебя ребята ждут! Повезло тебе парень, первый день на стажировке и уже задержание особо опасного! За такие дела могут не только премию дать, но и в звании повысить! …

Заместитель начальника управления по политической части сидел в своем огромном кабинете и что-то писал. Я подошел к столу и остановился в ожидании, когда он освободится. Оторвавшись от работы, подполковник поднял на меня глаза и стал внимательно рассматривать. Я доложил ему, что приехал в командировку из Тюменской области для участия в конкурсе. 
  - На конкурс к нам приехали? – сказал он. – Очень хорошо. Давайте вашу командировку. Гостиница забронирована. Я позвоню дежурному, он даст вам машину.
Шлепнув печать в документе, замполит вернул мне бумагу и опять погрузился в свои дела. Я вышел из кабинета, спустился вниз по лестнице и вошел в дежурную часть. Иван разговаривал по телефону, и я, мимо него, прошел в комнату отдыха. Прямо с порога на меня обрушился шквал шуток и смеха.
  - Ну, ты брат, силен прыгать! – с усмешкой сказал Игорь и повернулся к остальным. – Не успел Хриплый жахнуть из обреза, а его уже из машины как ветром сдуло! У него, наверное, разряд по прыжкам в сторону!
Опера дружно засмеялись. Игорь, чувствуя поддержку, продолжил:
  - Тебе оружие дали не для того чтобы ты от страха застрелился!
  - Все так быстро произошло. – Под общий хохот ответил я. - Я его даже достать не успел.
 Чтобы не выглядеть белой вороной, я смеялся вместе со всеми. Один только Хорошилов не принимал участия в общем веселье. Капитан сидел в кресле с закрытыми глазами, и о чем-то думал. В комнату вошел Иван-дежурный и с удивлением уставился на меня.
  - Ваня, ты, что привидение увидел? – под общий смех спросил Игорь. – Это наш стажер из Таймени, зовут Валерка! Не признал что ли? Героев наших будней нужно знать в лицо! Еще будешь гордиться, что ты с ним знаком!
  - Во-первых: он не из поселка Таймень, а из Тюменской области. – Потирая подбородок, сказал Иван. – Во-вторых: он не оперативник, а сотрудник пожарной охраны и приехал на конкурс самодеятельности.
В комнате отдыха воцарилась гробовая тишина. Хорошилов открыл глаза и с недоумением смотрел на меня.
  - В-третьих, - глядя на Стаса, продолжил дежурный. – Кто приказал выдать ему боевое оружие? Хорошо, что Хриплый не подстрелил его, а то всем бы нам кирдык пришел!
Пока Хорошилов думал, что ему ответить, я быстро сориентировался и сказал:
  - Если бы ты, Ваня, как дежурный по управлению, проверил мою командировку, то ничего этого не случилось бы. Я тебя не виню, но и на Стаса нечего наезжать. Я, в свою очередь, обещаю обо всем молчать, и никто не пострадает.
Народ постепенно начал приходить в себя. Первым опомнился Игорь.
  - Валер, ты, правда, из Тюменской области? У меня брательник в Нефтеюганске живет. Это далеко от тебя?
  - Далековато, - ответил я. – Почти сутки на поезде…

Дежурная машина подъехала к крыльцу и ждала меня. Я попрощался с ребятами и пригласил всех прийти на мое выступление. 
Конкурс прошел для меня удачно. Я получил звание лауреата и возможность поехать в Москву.