Дневниковые записи. 1931 год. Часть 34

На фото: Шура Васильева и Михаил Суббота. (Фото 1931 года).

*****

Часть 34


Москва, 12 февраля 1931 года.
Сегодня тепло, только -7, и солнце светит весь день по-весеннему. Но в комнате солнца нет, заслоняет дом напротив, а солнце проходит ещё низко. С керосином дело наладилось, есть сколько угодно, и очереди полностью ликвидированы. Зато плохо дело с белым хлебом: что-то его очень мало, а где есть, стоят большие очереди. Повестки с биржи нет. Последние дни я делаю вот что: читаю книги (Брэма о насекомых, Синклера «Нефть», Гончарова «Обрыв»), расправляю ранее не расправленных бабочек, иногда хожу за хлебом и выполняю другие поручения. Но не скучаю, хотя мало когда вижу товарищей, и это потому, что хорошего близкого товарища по вкусам и интересам у меня нет.
    
Вчера я был в кино, видел картину «Симба» («Лев») об экспедиции в Африку для съёмки на киноленту диких зверей, особенно львов, с изучением их жизни. Картина хорошая, особенно последние моменты, когда чернокожие, вооружённые только копьями и щитами, нападают на льва, который бросался то на одного, то на другого, сильно ранив двух человек. Но, наконец, получив множество ран, истекающий кровью лев сделал несколько прыжков, получил сильный удар пикой и упал, утыканный пущенными в него десятками других пик.
   
Тарасовка, 15 февраля.
Вчера вечером поехал на день рождения к Михаилу Кадомцеву. Он приехал с Михаилом Циферовым. Сегодня пасмурно. Холодный ветер. -10. В 11 часов поехали на лыжах по направлению к озеру, через которое протекает Клязьма. Озеро довольно длинное, километра два, но не особенно широкое по сравнению с длиной. Всё оно покрыто крепким льдом. У проруби возится какой-то рыбак. Проглядывало солнце. Прокатились на славу, если не считать небольшой поломки лыжи у Циферова во время катания с горы. Я с горы не катался, не умею.
    
Домой вернулись в 5 часов вечера. Болят ноги от непривычной ходьбы на лыжах, промокли валенки. Михаилу Кадомцеву (14.02.1931) исполнилось 20 лет. Ночью мы приехали в Москву. Ветер усилился.

Москва — Тарасовка, 20 февраля.
Погода за прошлые дни больше солнечная, но ветреная, -10. Бабушка лежит. Всё болеет от слабости. Галка тоже не особенно хорошо себя чувствует. По просьбе тёти Оли поехал в Тарасовку отвезти туда продукты.

Тарасовка, 21 февраля.
Ночью выпал снег. Потеплело, до -2. Поехал на лыжах по опушке леса, захватив с собой бумагу и карандаш, в надежде встретить и зарисовать какие-нибудь следы зверей или птиц. Так и вышло. В берёзовой роще у Клязьмы я увидел след, идущий между деревьями в лес. Это след мелкого зверька, который шёл от дерева к дереву. Я пошёл по следу. В одном месте у пня зверь помочился (ямочки, а под снегом ком жёлтого льда). След обрывался, а потом начинался в 2-х метрах в стороне. Зверёк, должно быть, белка, которая спускалась с ёлочек на снег. Далее изъездил я весь лес, не встретив ни одного следа. Из птиц слышал и видел ворон, галок, сороку, трещавшую в кустах ольхи, синиц два вида и каких-то сереньких быстрых птичек, летающих со щебетом с дерева на дерево. Промочил валенки и поехал домой.

Москва, 27 февраля.
Оттого, что промочил в Тарасовке ноги, заболел, только сегодня не стало температуры. Галка тоже болела, лежала. Бабушка хуже. Дочитывал «Обрыв» Гончарова, главные герои которого Вера, Райский, бабушка Татьяна Марковна и Марфинька. Была у нас Надя Черкасова, играли в карты. Мне почему-то Надя с Галкой напоминают Веру с попадьёй в романе Гончарова тем, что они такие же подружки, шепчутся о чём-то и говорят, и болтают о каких-то школьных пустяках, кто что сделал смешное или сказал…
    
В сегодняшних газетах опубликовано обвинительное заключение новой группе вредителей в Госплане. С 1-го марта начнётся процесс суда.

Москва, 3 марта.
Вчера неожиданно началась оттепель до +3, весь снег разбух, мокрый, тает. Сегодня тает ещё сильнее. Идёт дождь (первый!) со снегом, сыро, грязно, не похоже на весну. Галка поправилась, я — тоже, но не совсем. По газетам пишут, что набор в ФЗУ продлён до 15 марта, но меня это не устраивает, думаю на днях поступить (по совету П. Дедкина) в электромастерскую по сборке электроприборов.

Москва, 7 марта.
После оттепели — опять морозы до -9. Вчера ходил в Политехнический музей. Большие в нём перемены! Пристал к экскурсии по электричеству, показывали разные опыты, в том числе и искусственную молнию.

Москва, 9 марта.
Солнечный день. К вечеру зашёл к Борису, и пошли с ним в клуб ОГПУ на библиотечный кружок. Ставился вопрос о дальнейшем существовании кружка, так как кружковцы не работают и не выполняют своих обязанностей. Постановили кружок не ликвидировать и назначить дни работы для каждой группы.
    
Весна даёт себя чувствовать. Дни стали заметно длиннее, на улицах продают жёлтые, шариками, цветы мимозы, привезённые с юга.

Москва, 16 марта 1931 года.
Сегодня я пошёл к папе в учреждение «Госэлектрострой», где заведующий кадрами дал приёмную записку в электромастерскую. Я решил идти на это. Работать мне с 18 марта, с 8 часов утра.
    
Сегодня день рождения Галки (ей исполнилось 15 лет), решили праздновать завтра, а 18 марта — мой (исполнится 17 лет). Я никого не приглашал к себе (кроме Петьки, который больной), потому что из ребят никто не празднует ни именины, ни дни рождения, а если и празднуют, то не дальше своей семьи. У девчат же ещё по старому.

Москва, 17 марта.
Михаил Кадомцев 8 марта заболел воспалением лёгких, температура доходила до 40,6, но благодаря хорошим врачам Кремлёвской больницы и быстрому и энергичному лечению, температура через неделю стала нормальной. Завтра его отвезут в Тарасовку на автомашине, до его окончательного выздоровления. Но он сегодня ходил и пришёл к нам (хотя комнаты и рядом, но это не позволяется только что выздоравливающему от крупозного воспаления лёгких человеку).
   
Галка с Надей подарили мне два тома А. Брэма — «Амфибий» и «Пресмыкающихся», которых у меня не было. В восьмом часу пришла Надя Черкасова и приехала Ира Никитина. Через некоторое время пришли и Маня Бычкова с Шурой Васильевой. Шура Васильева (я её видел до этого один раз) девушка среднего роста, лет 15-16, нормальная по полноте, напоминает отчасти Зою Карпаеву, но более простая, с хорошими красивыми чертами лица и красивой косой, смелая. У неё очень хороший, сильный и красивый голос, но, как говорит мама (из разговора с бабушкой) — «необработанный». Шура играла на гитаре, пела «Тамару» Лермонтова и современные частушки. Изо всех Галкиных подруг она самая красивая.
    
Играли у М. Кадомцева в комнате в жмурки, в мигалки и т. п. Провели время весело и хорошо, кажется, для всех. Изо всех этих девчат самая стеснительная — Надя, а смелее всех и даже слишком смелая в некотором отношении, самая младшая из всех — Ира. К концу вечера Шура с Маней танцевали, но Шура танцевала значительно лучше Мани. Хотя Михаилу и нужно лежать, но он активно принимал участие почти во всех играх.

Москва, 18 марта.
Сегодня, как решили ещё вчера, я на работу не пойду (у меня день рождения — 17 лет!). Вечером с Бородулиным пошли в клуб ОГПУ в библиотеку работать. Девчата писали «карточки» или «паспорта» для книг, а мы расставляли принятые (сданные) книги по полкам в систематическом порядке.

*****

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/01/11/1436